Lerone Ксения : другие произведения.

Лепестки звездных цветов

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Эта история расскажет о жестком времени утомительной, затянувшейся на полтора века войны. О том, как совершенно без зазрения совести людей отправляю умирать, пуская на поле боя, словно пушечное мясо. О девушке, потерявшей всех свои родных, живущей одной лишь местью, желанием покарать всех, кто причастен к тысячам невинных человеческих жизней. О ее стремлении стать кем то большим, чем обычная крестьянская девушка.
  Пролог.
  
    .
     Война началась еще задолго до настоящего времени. Она, словно широкая ладонь, одним взмахом сносила людей с карты жизни, будто фигуры, сброшенные со стола. Ни кто и не помнил причины ярой вражды между десятками, древних королевств. Но, каждый правитель не сбавлял напора, и атаковал противников с новой, ошеломительной силой. Иногда, за считанные часы, войны отбирали тысячи людских жизней, оставляя после бойни лишь охладевшие горы трупов.
    В каждой семье были те, кто мужественно погиб, защищая честь и достоинство отчизны. В их дома приходили лишь короткие письма, после которых из-за дверей слышались жалостливые всхлипы и плачи. "Погиб, сражаясь за благополучие королевства!" - слова были одинаковыми, без отклонений, словно человеку штампующему письма, было наплевать на горе жителей. Наплевать на все, кроме себя и собственной жизни.
    Но, иногда, один человек из тысячи, вопреки посланию властей, возвращался домой живым. Покалеченным, раненым, но все же живым. Человек, который силой воли, и огромным желанием вернуться домой, собственными руками вытащил душу из ласковых рук богини смерти.
    
  Первая глава.
  
    107 год после начала войны.
    
     Утро выдалось влажным и туманным. Солнце еще не встало, но, вопреки всему, было довольно светло. Горы, грозно возвышавшиеся над небольшой деревушкой, обволокло рассыпчатым, белым туманом. Казалось, что там - внизу, бескрайняя белоснежная пропасть, словно там ничего не было, кроме влажного, водянистого тумана, скрывавшего всю красоту зеленой долины.
    В плотном тумане, ложившимся до самой земли, можно было запросто затеряться и сгинуть. Много легенд ходило об этом загадочном, мистическом, месте, окруженными гигантскими серыми скалами. Речь ходила и о сокровищах и о охраняющих их каменных гигантах, но все это, естественно, было всего легендами и выдумками стариков. Единственное, в чем состояла опасность этого места - это скалы и туман. По причинам которых жители деревни частенько срывались вниз. Но ходить сюда люди не переставали, не смотря на смертельную опасность. Здесь, на самой высоте, где горы были ближе всего к великим богам, росли редчайшие целебные цветочки с черными, словно звездное небо, четырьмя продолговатыми лепестками.
    Было неудивительным встретить человека проходящего через узкие проходы, идущие серпантином вокруг скалы. Вот только сегодня, горы остались в гнетущем одиночестве. По их мелким камушкам проходила лишь одна пара женских стоп, облаченных в старые, потертые ботинки. Ее движения были осторожными и аккуратными, словно у дикой кошки. В движениях девушки, несущую за спиной мешочек, из которого выглядывали необычайной красоты полупрозрачные цветочки, чувствовалась и тревога. Ее пальцы, облаченные в шерстяные перчатки, крепко сжимали выпирающие камни. Иногда она замирала и делала небольшую передышку, но затем вновь продолжала свой путь.
    Девушка отлично знала - торопиться нельзя. В горах противопоказано суетиться и проявлять свой вспыльчивый нрав. Знавала она таких людей, что срывались вниз, в пучину белоснежного тумана, только лишь по собственной глупости и торопливости. И ей не хотелось сгинуть так же, почти в конце своего пути. Ведь, именно за этим поворотом дорога начнет расширяться и станет достаточно широкой, что-бы ускорить шаг, или даже перейти в легкий бег.
    Каменная крошка, спокойствие которой нарушили тихие шаги девушки, откалывалась от скалы, и беззвучно падала вниз. Иногда нога брюнетки соскальзывала, и теперь уже ее худое тельце грозилось стать пищей для белой мглы, но пальцы крепко, до крови, вцеплялись в острые камни, и восстанавливали равновесие.
    Девушка облегчённо выдохнула, когда обнаружила за поворотом стремительно расширяющуюся тропу. Сначала она шла осторожно, потом все сильнее ускоряла свой шаг, а затем и вовсе, сорвалась на бег. Дом был рядом, совсем близко.
    Уже не просто тропа - дорога, плавно вела вниз. Плотный туман не давал увидеть деревянных домов ее деревни, но девушка знала наверняка - дом очень близко! Безмолвие совсем не удивляло ее. Даже зайдя на территорию деревни, брюнетка ни на секунду не ошеломила гнетущая, немая тишина.
    Она замерла, вглядываясь в безмолвную толпу, собравшуюся на главной, центральной площади. Но девушка не находила глазами того что так сильно искала, ее необычный, светлый-светлый, практически ледяной взгляд, которому не было равных, не находил нужного человека. Радовало лишь одно - она успела до начала.
    Она уверенно шла вперед, извиняясь перед односельчанами за причиненные неудобства. А люди, словно и не обращали на нее внимания. Все они, как один, уставились в одну большую, жирную точку. Ею являлся огромный мужичила, чуть-ли не державший правой рукой свой безразмерный живот, в котором наверняка поместилось бы парочка маленьких детишек. Он, прокашлявшись в ладонь, обернутую в перчатку, явно не по размеру, сделал шаг на высокий помост, возвышаясь над деревенской толпой. Осмотрев презрительным взглядом встревоженных людей, мужик засунул руку в огромную сумку, болтающуюся где-то позади, и вынул оттуда белый, запечатанный конверт.
    - Кхм... - Мужик вновь кашлянул в кулак, мельком проведя засаленным взглядом по конверту. - Семья Кольез.
    Тишина давила на уши. Послышался сдавленный всхлип, словно женщина закрыла рот ладошкой, что-бы не зареветь в голос от горя. Через несколько долгих, вечных секунд, на помост вышла женщина, все еще держась ладонью за лицо. По ее щекам текли слезы отчаяния и боли. На женщину было тяжело смотреть. Но все смотрели. Ни кто не отводил взгляда, не подошел, не посочувствовал. Все с ужасом ждали свою фамилию из уст мужчины на терассе.
    Людей на площади становилось все меньше. Те, кто уходил, уходил с горькими слезами на глазах. Для жителей этой небольшой деревушки, уйти последним было самым великим счастьем. Поэтому, когда в сумке у мужика остался всего один конверт, в душе оставшихся людей все сильнее начинала гореть надежда.
    - Семья Холдман...
    Словно в подтверждении его словам, подул легкий ветерок, всколыхнувший выпавшие из косы пряди волос. Она не произносила ни единого слова; на ее лице не дрогнула ни одна мышца. Девушка безмолвно вышла на помост, взяла из рук мужика конверт, и так же тихо ушла.
    Она сжимала в руке конверт, боясь, очень сильно боясь увидеть эти проклятые слова. Бумага сминалась, в некоторых местах она начинала рваться, но брюнетка, остановившись в одном из переулков, не открывала, отрешенно смотря куда-то вперед. Дернувшись, словно в конвульсии, она рванула конверт, и, дрожащими руками, достала от туда небрежно сложенный вдвое листочек. Она смахнула пальцами набежавшие слезы, и развернула письмо.
    "Погиб, сражаясь за честь и благополучие королевства!"
    - Вы спятили, вы все спятили, черт вас всех подери! - Сквозь зубы прошипела девушка, прижав лист бумаги к губам. Обессилив, она упала на колени, согнувшись пополам. Брюнетка не хотела плакать, всеми силами она пыталась сдержать рвущиеся наружу крики и слезы. Но чувства были сильнее.
    - Я ненавижу их, о боги, как я их всех ненавижу... - из глаз девушки хлынули слезы боли и злости. - Зачем же так... Жестоко...
    Кристальные капельки слез стекали с ее подбородка, и падали на землю, оставляя мокрые, влажные следы. Сжав небольшие ладошки в кулаки, она поднялась на ноги и, уже твердым, ледяным взглядом посмотрела на письмо, написанное кривым, неаккуратным подчерком. Добела сжав пухлые губы, она медленно положила конверт в карман, стараясь не сорваться и разорвать в клочья проклятое письмо.
    Дома ее с нетерпением ждали. Открыв скрипучую калитку, девушка медленно вздохнула, делая свое лицо как обычно невозмутимым, и плавно вошла на территорию своего дома. Ноги проседали в грязь, еще сильнее размытую после недавнего дождя, но во всем остальном, в маленьком, скудном садике все было аккуратно убрано и подстрижено.
    Стянув с ног ботинки, брюнетка поставила их в угол и прошла внутрь дома. Внутренее убранство не отличалось роскошью, напротив все было скудным, серым, мебели практически не было: Только печь, стол, небольшая кровать, на которой кто-то лежал. Он тяжело дышал. Очень хрипло, словно что-то сильно мешало делать вдох.
    - Астрея? - Голос женский, но настолько хриплый, низкий и больной, что, впору сравнивать его с мужским. Женщина тяжело вздохнула и заворочалась на жесткой, неудобной кровати, пытаясь повернуться в сторону пришедшей. - Это ты?
    - Да мама, все хорошо.
    Астрея улыбнулась кончиками губ, и, поставив рядом со столом сумку, упала на колени перед матушкой. Болезненный, серый цвет лица родного человека сильно беспокоил девушку. Даже не так: Она очень сильно боялась за матушку. Болезнь прогрессировала, и противоядия против этого недуга не было. Лишь горные, черные цветочки на некоторое время приостанавливали болезнь, но не убивали.
    - Ульин?
    В голосе женщины слышался неподдельный страх. Она с мольбой вгляделась в глаза дочери, пытаясь увидеть все ее мысли и эмоции. Но глаза девушки были наполнены только теплотой и, какой-то странной, необъяснимой радостью, от которой женщине становилось теплее и немного легче.
    - Жив. Письма не было. - голос Астреи не дрогнул, он был привычно теплым и ласковым. Губ брюнетки коснулась легкая улыбка. Укутав в одеяло больную женщину, девушка встала на ноги, и отвернувшись, горько скривила красивые, выразительные губы. Она сможет притворяться. Она сможет предотвратить приближающуюся смерть.
    В доме, как и во всей деревне стояла оглушительная тишина. Иногда женщина тяжело кашляла, словно ее легкие еще чуть-чуть и разорвутся от тяжести и напора. Но затем все снова затихало, уступая место холодной, очень неприятной, липкой тишине. Астрея молча отчищала цветки редкого горного растения, складывая их в глубокую, продолговатую, деревянную ступу. Затем, когда все растения были обработаны, она согрела в котелке горячую воду, и залила ею лепестки целебного цветка.
    Обмокнув в остывшую жидкость чистое полотенце, она снова подошла к кровати матери. Медленно, старайся не потревожить ее спокойствие, Астрея стянула одеяло, и приподняла широкую, огромную рубаху вверх. То, что было на коже женщины, сложно описать словами, но... Это было слишком пугающим. Что-то черное и противное, словно въедалось в кожу матери с каждым днем все сильнее и больше. Оно, будто клещи морского чудовища, пробираясь все выше к сердцу, оставляя черные разводы на омертвевшей коже.
    Эта стойкая женщина только и держалась за счет собственной силы воли и лекарств. Недуг был силен, и одолевал разум матери Астрея с каждым днем все сильнее. Он, словно сжимал, окутывал органы, легкие, умерщвляя их, усиливая напор, желая наконец получить власть над телом. И Астрея, каким-то внутренним чутьем понимала, что новость о смерти брата ухудшит состояние матери до летального исхода.
    Она научилась понимать свою мать без слов, ибо они ей давались с огромным трудом. Женщина только и могла, что произносить имена своих детей. Но даже это приносили ей сильные боли, давая возможность прогрессировать недугу. Поэтому Астрея, лишь взглянув в глаза матери, понимала в чем она нуждалась. И сейчас, девушке не стоило большого труда, осознать, что больная женщина противиться лекарственным чарам горных цветов. Снова.
    - Мама, - немного устало произнесла брюнетка, выжимая полотенце. - я знаю, тебе больно, прости меня за это. Но, пожалуйста, ты нуждаешься в этом.
    В глазах женщины, словно присыпанных землей - красных, сильно воспалённых, отразился неподдельный страх и боль. Осмелившись, она чуть уловимо кивнула, и попыталась сжать челюсти. Астрея глубоко шумно втянула воздух через нос, и медленно приложила полотенце к почерневшему животу женщины.
     Сначала все было тихо. Но тишина, как и всегда, была очень обманчивой. Спустя несколько долгих, томительных секунд, послышалось тихое шипение и болезненный, продолжительный стон. Астрея, с тем же невозмутимым лицом, еще крепче прижала полотенце к животу, выжимая лечебную жидкость на кожу. Она впитывалась, вызывая сильную реакцию - шипение усиливалось, боли становились невыносимыми, от кожи начал исходить необычный, серый пар, словно сила недуга ослабевала при столкновением с горными цветами.
    Астрея не давала матери встать или помешать себе довести дело до конца. Одной рукой она так и продолжала выжимать жидкость, а другой твердо уперлась рукой в грудь женщине. Много физических с сил эта задача не требовала. Матушка было слишком слабой что-бы сопротивляться.
    Наконец все пошло на спад. Шипение, со временем, становилось тише, а затем и вовсе исчезло. А женщина устало прикрыла глаза и в эту же секунду отключилась. Астрея с грустью посмотрела на уставшее, измученное, слишком сильно похудевшее за время болезни лицо, и наклонившись, нежно стерла сухим полотенцем испарину с ее лба.
    Постояв несколько секунд над обессилевшем телом женщины, Астреи устало прикрыла глаза, глубоко вздохнула и медленно спустилась на пол, прикрыв тонкими руками лицо. Она еще долго сидела в таком положении. Кажется, даже немного дремала. Девушка просидела бы так еще долгое время, если бы слух не уловил легкий скрип открывающихся дверей.
    Девушка медленно открыла глаза, осторожно приподнимаясь на ноги. В ее реакции четко считывалось опасение, напряжение и... никакого страха. За всю прожитую жизнь, от младенчества и до этого самого момента, Астрея постоянно боялась. Но со временем она научилась прятать ненужные эмоции, а потом и вовсе, силой внушения, девушка частенько переставала ощущать подобные чувства. Вот и сейчас, брюнетка осторожничала, но не боялась вторжения кого либо. Потому-что знала - она выйдет победителем, чего бы ей этого не стоило.
    - Моя птичка настолько недовольна, из-за того, что я решил навестить ее? - Голос был низкий, немного басовитый и грубый. Послышался такой же низкий смех, будто пропитанный чем-то жирным, словно маслом подсолнуха, и из-за коридора, вальяжно шагая по скрипящему, местами прогнившему полу, прошел высокий мужчина, одетый в добротную, качественную одежду. Лет ему было не больше тридцати пяти. Выглядел он совсем не как обычный деревенский житель - высокомерный темный, словно шоколад, взгляд, прямой, с небольшой горбинкой нос, а подбородок украшала коротко подстриженная густая борода черного цвета. Иногда, при разговоре, он вальяжно проводил по ней длинными пальцами, рассматривая своего собеседника из под нахмуренных бровей. Этот маневр всегда давал положительный результат - люди беспрекословно подчинялись этому элегантному мужчине.
    Астрея немного расслабилась, увидев темноволосого "на пороге" своего дома, но от опасения все же не избавилась. То, что она его знала, не означало его полную бескорыстность.
    - Рада что вы почтили нас своим присутствием, лорд Эйлинс.
    Лицо Астреи преобразилось: Морщинки разгладились, и теперь на ее губах играла лишь легкая, почтительная улыбка. Ни чего не говорило о недавнем беспокойстве. Она так ловко могла играть эмоциями, что это не могло не удивлять графа - правителя здешних земель. Эта девушка давно заинтересовала молодого лорда: Красивая; статная, вопреки своему происхождению; ее холодные, голубые глаза, могли запросто пронзать сердца юношей с ошеломительной скоростью. Такая красота не могла не привлекать.
    - Я присматривал за твоей матерью, Астрея. - Лорд Эйлинс сделал шаг вперед и дотронулся шёлковыми, словно женскими пальцами до щеки девушки. - И я хочу получить кое что взамен.
    - Я благодарна вам за это, лорд. Но, простите, я не понимаю о чем вы. - На лицо Астрея легла тень. Она медленно, не спеша сделала шаг назад, пытаясь держать ситуацию в своих руках. Но не успела она отступить, как Лорд резко подался вперед, и зажал брюнетку в железных клетке из собственных рук.
    - Милая, ты умная девочка. Не ври мне, ты все понимаешь.
    - Лорд Эйлинс, - теперь в голосе девушки появились рокочущие, недовольные нотки. - Такое поведение не подобает аристократу
    Астрея смело, с вызовом посмотрела в темные, скорее даже черные глаза лорда, всем своим видом призывая господина остановить неприемлемые действия . Но это произвело совершенно противоположные эмоции. Игривое выражение мгновенно исчезло с лица лорда Эйлинса, он грубо откинул девушку в сторону, сам, необычайно быстро переместившись следом за ней, хватая Астрея за тонкую шею.
    - Не смей разговаривать со мной в таком тоне! Ты - мелкая, ни чем не выдающаяся крестьянка, смеешь приказывать мне!?
    Слова были пропитаны ядом и необратимой злостью. Тонкие губы лорда дрожали от ненависти к безродной девице. Единственным, что сдерживало Эйлинса от удара - это нежелание испортить красивое личико Астреи.
    - Вздорный характер, сыграет с тобой злую шутку, милая. - Последнее слово он выдавил с нескрываемы отвращением. Мужчина ослабил хватку, но только лишь на мгновение: В следующую секунду он больно сжал пальцами челюсть Астреи, резко поднимая ее голову вверх. Выражение бойкости и злости на ее лице так и не поменялось.
    Звук разбитой посуды, оглушительно прозвенел в тишине дома. Лорд Эйлинс недоуменно охнул, пока-что не понимая, что именно сделала это молодая, беззащитная девушка. А сделала она неподобающие вещи: Разбила об голову лорда-господина стеклянную вазу! Из за головокружения мужчина пошатнулся, ослабляя хватку, и отступил назад.
    - Я прошу вас убраться из моего дома, Лорд Эйлинс! - Голос девушки понизился опасно низко, грозя обойтись не только одной вазой, но и тарелками, как раз таки стоящих неподалеку.
    - Ты... - Начал было лорд.
    - Убирайтесь из моего дома! - Для большей наглядности, Астрея показала пальцем на дверь.
    Лорд Эйлинс улыбнулся. Слабенько, хило, но этого хватило, что-бы понять, что спокойная жизнь отныне закончилась. А Астреи то, и не привыкать было! Ее жизнь никогда не блистала спокойствием!
    Мужчина, насказав и слова развернулся, и, глухо стуча каблуками, удалился прочь из дома Холдманов.
    
     
  
  Вторая глава.
  
    В лучшей и единственной таверне на ближайшие сто вёрст, был аншлаг. Все старые и потертые столики, чуть ли не разваливающиеся под напором посетителей, обычно пустующие, были заняты людьми. В основном мужского пола. Но если хорошенько приглядеться, присмотреться, среди высоких, жилистых мужиков можно было заметить и представительниц прекрасного пола. Многие из них не уступали в размерах большей половине таверны. Настолько, что мозг сам собой отрицал их женственность.
    Ни что не могло оторвать новобранцев от приема пищи. Не смутило их и появление в дверях таверны здешнего мелкого графа. Графа, когда-то состоящего на службе у короля, но по каким то причинам сосланный в эту глухую деревушку.
    Граф Эйлинс внимательно осмотрел достаточно грязное помещение, чуть скривив от отвращения нос. Когда взгляд нашел искомое, граф, пересилив себя, шагнул внутрь здания. Его тут же окутал запах пота и грязи, чуть не заставившее ступить обратно на свежий воздух. Но граф, вновь скривившись, двинулся вперед.
    В самом темном углу, под тенью лестницы, ведущей на второй этаж, сидели четверо человек. Первый - огромный, высокий мужичила, с непомерным животом, еле влезавшим за стол. Он, за обе щеки уминал поданные кушанья, совершенно не обращая внимания на своих спутников.
    Вторая - симпатичная молодая женщина, подпирающая острый подбородок немного непропорциональной рукой, в черной, дырявой перчатке. Пододвинув свой ужин первому мужику, она с улыбкой наблюдала за тем, с каким аппетитом он яростно, даже не жуя, заглатывает пищу. Волосы были кроткими и светлыми, подстриженными под ёжика, что придавало ей какого-то странного шарма и задорности.
    Третий участник трапезы внимательно слушал, приглушенный разговор четвертого, успевая при этом засовывать в рот ложку с похлебкой и поправлять назад длинную, темную челку, постоянно лезшую в чашку с едой. И это сильно бесило его. Бывало до такой степени, что он даже переставал слушать разговоры четвертого. Темноволосый злобно смотрел на свои волосы, словно желая их испепелить своим взглядом. Но когда этого не получалось, он утробно рычал и заправлял чёлку за ухо.
    А четвертый, с улыбкой и хорошо сдерживаемым смехом, наблюдал за приступами детской ярости у своего друга. Мужчина замолчал, но даже это не привело третьего в чувства - он так и продолжал бороться с собственными волосами. Тогда четвертый, поправив на шее серо-бежевый, полосатый шарф, облокотился спиной о стену, закинув светлую, приятного, пшеничного цвета голову назад и прикрыл глаза.
    Но долго спокойствие не продлилось.
    - Лорд Леофрик! - трое, услышав фамилию своего командира замерли, прекратив заниматься своими делами. Даже темноволосый отвлекся от увлекательной битвы с собственными волосами и настороженно взглянул, все из под той же челки, на графа Эйлинса.
    Четвертый, лениво приоткрыв один глаз, скользнул взглядом по серьезному лицу графа, и снова вернулся в прежнее положение.
    - Чем обязан вашему присутствию, граф Эйлинс? - Голос прозвучал слегка ехидно, словно говоривший хотел поддеть пришедшего, насладиться эмоциями.
    - Я хотел-бы поговорить с вами... НАЕДИНЕ.
    - Что вы, граф, - Лорд Леофрик развел руками, издевательски приподняв кончики губ. - У меня нет секретов от коллег.
    Темноволосый граф недовольно сжал губы, но противиться не стал. Высоко задрав нос кверху, он продолжил:
    - Я хотел бы сделать вам выгодное предложение.
    После этих слов, светловолосый граф заинтересованно приоткрыл уже оба глаза, и медленно, все с той же улыбкой подался вперед. Его спутники, замерев, смотрели на пришедшего мужчину, внимательно вслушиваясь в диалог аристократов.
    - Неужели? - Послышался звонкий, ехидный смешок. - Ну что же, удивите меня, Граф Эйлинс.
    Еще немного и темноволосый правитель этой деревушки, от недовольства заскрипит зубами. Своевольное поведение сильно раздражало графа. Более того, он много слышал о жестокой натуре младшего представителя семьи Леофриков. С ними, он по собственному опыту знал, нужно быть осторожным.
    - В нашей деревне есть одна девица - отличный воин и отменный боец. Свое вырвет с зубами, с кровью и мясом, но никогда не бросит. Девушка с сильным, можно даже сказать мужским характером. А вы, лорд Леофрик нуждаетесь в бойцах. Я ведь прав?
    - Правы, - кивнул блондин. - Но я заинтересован, в чем же провинилась эта девушка, что вы решили подвергнуть ее смертельной опасности?
    - Я беспокоюсь лишь о королевстве, милорд, никаких личных претензий к этой девушке я не имею.
    Улыбка на лице блондина стала шире и хищнее.
    - Допустим я поверю вам. Даже, наверное, приму ваше предложение. И что же вы хотите за этого бойца?
    - Неужели вы думаете что я возьму за это плату. Я уже говорил вам, Лорд Леофрик, все это для блага королевства.
    
     
  
  ***
  
     
     Она все продолжала кричать - остервенело, срывая голос и связки. Ее било в конвульсиях и даже железные тиски Астреи не могли прекратить это безумство. В криках женщины слышалось одно слово, которое она беспрерывно повторяла, будто не в силах остановиться!
    - Илдгит! Илдгит! ИЛДГИТ!!! - из последних сил кричала мать Астреи. Жизнь, тонкой ниточкой уходила из этого больного, немощного тела. Даже отвар из лепестков больше не удерживал душу женщины в этом мире. Черная скверна не реагировала на целебные цветки, она стремительно ползла вверх по телу, окрашивая кожу в черный, невероятно черный, словно ночное небо, цвет.
    Астрея выжимала полотенце, полностью пропитанное отваром , на тело умирающей женщины. Но не действовало! Ничего не действовало и не останавливало этот ужасный недуг!
    Голос женщины становился слабее. Под конец своей жизни она только шептала чье-то имя, беззвучно шевеля губами. Последний раз шепнув "Илдгит", она тяжело вздохнула и... Умерла.
    Астрея не могла поверить в это. Она стояла и не моргая смотрела на бледное, посеревшее лицо матери, отказываясь верить в произошедшее. Желваки ходили по ее щекам, губы добела сжаты, а в голубых глазах, полных скорби и боли, наливались крупные, кристальные слезинки. Она протянула трясущуюся руку, желая дотронуться до щеки матери, но не смогла, и обессиленно упала на колени, уткнувшись головой в бог женщины.
    Теперь у нее не осталось родственников. Все дорогие люди, которых она любила, о которых заботилась и за которых переживала - мертвы! Она не видела смысла жить. Разум был заполнен отчаянием, а душа, словно разорваться хотела от раздирающей боли. Астрея не хотела плакать, но не могла остановиться, рыдая громко и навзрыд. А все ее попытки прекратить это глупое дело оборачивались неудачей.
    Все же, пересилив себя, девушка, придерживаясь руками за стены, встала на ноги. Они то и дело подкашивались, иногда Астрея падала, но, пролежав несколько секунд, снова вставала на ноги.
    - Простите!
    Брюнетка остановилась и прислушалась. Но голос за дверью молчал. И, когда девушка приняла его за игры утомленного разума, выкрик повторился.
    - Простите, это дом Холдманов?
    Дверь долго не открывали, и мальчишка уже подумал что дома никого нет, как дверь медленно поехала в сторону. Та, кто предстала пред молодым юношей, была болезненно бледной. Черные, растрепанные волосы торчали в разные стороны, облепляя болезненно бледное женское, очень красивое лицо. От этой красоты у мальчика перехватило дух. Но внезапно, в его душе что-то перевернулось, после того, как он увидел из под густых волос опухшие, покрасневшие глаза. Такие грустные, убитые, что девушку хотелось обнять, и забрать все ее невзгоды себе.
    - Что? - Хрипло просипела она, но даже эта хрипота ни капли не портила ангельский голос девушки.
    -Эмм... - Замялся мальчишка, забыв что именно привело его к этому дому. Но когда юноша все же сообразил кто именно послал его в деревенские дома, жалость, и странное чувство разочарования девушки, еще сильнее переполнило его душу. - В-вам повестка от лорда Леофрика.
    Астрея плавно, необычайно женственно и грациозно, как показалось юноше, взяла из его рук конверт, и тут же открыла. Глаза быстро забегали по письму, по прочтению которого, девушка начинала странно, пугающе улыбаться. Когда повестка была дочитана, Астрея не просто улыбалась - из ее рта вырывались нервные, устрашающие смешки. От ее странного поведения, у мальчишки по телу бежали крупные мурашки.
    Не сказав и слова, Астрея круто развернулась и вошла в дом, громко хлопнув дверью перед носом юноши. Странно, но повестка в армию, придала девушке что-то отдаленно похожее на смысл жизни. Конечно, она могла умереть, так же как отец и брат. Но разве сейчас не все равно? Возможно в ее жизни, перед смертью все-таки произойдет что-то стоящее...
    Ветер слегка колыхал выпавшие из кос прядки волос Астреи. Она стояла у порога своего дома и, без какого либо сожаления смотрела на родные стены, охваченные красными языками пламени. Огонь, отсветом ложилась на беспристрастное лицо молодой девушки, и, иногда, начинало казаться, что ее не волнует смерть родителя, что ей абсолютно наплевать на повестку и сгорающий дом. Вместе с которым сгорало и тело ее матери.
    Она дождалась того самого момента, когда огонь смогут потушить разве что высшие силы. Прикрыв глаза, девушка почтительно поклонилась богу пламени, благодаря за упокоение души женщины, и, больше не оглядываясь, направилась к месту сбора.
    Старенький, уже множество раз заклепанный плащ, резво следовал за своей хозяйкой, как раз под стать ее настроению. Астрея была зла. Эта ярость на ступень превышала даже отчаяние. Сам того не понимая, граф Эйлинс подарил девушке смысл жить. Теперь, она могла не держать в себе неприязнь к этому человеку.
     Граф прекрасно понимал, что Астрея ни за что на свете не бросит свою мать в одиночестве. И что же оставалось бедной девушке? Естественно пойти к могущественному графу и просить у него милости. А он, конечно же, взял бы из этого свое и воплотил свои грязные мечты в реальность. Вот только не все-то граф продумал. Разве мог он догадаться, что в это ужасное, солнечное утро, душа женщины вместе с огнем и пеплом, уйдет в потусторонний мир?
    Центральная площадь была заполнена новобранцами, со всех восточных окрестностей королевства. Стоял невообразимый гул, сквозь который иногда слышались смешки. Не удивительно ли? Всех их отправляют на смерть, но на лицах новобранцев не было грусти...
    В каждом городе и деревне отбирали тех, кто мог хотя-бы держать в руках оружие. Иногда взгляд цеплялся за женщин и девушек, которые улыбаясь, мирно общались друг с другом. Но, вопреки всей этой гармонии, в воздухе витало сильное напряжение. Люди ощущали себя загнанными в клетку, стремительно сужающуюся в размерах. Они умирали под ногами своих сородичей, не выдерживая сильную давку. Некоторые становились жертвами холодного оружия, истекали кровью и присоединяясь к ими же убитым людям. В конце концов в клетке оставалась пара израненных, потрепанных, иногда искалеченных людей, которые все таки смогли выжить. Тысяча к двум.
    Астрея не затерялась в толпе. Она уверенно двигалась вперед навстречу высокому помосту в самом центре площади. Иногда девушки приходилось протискиваться сквозь плотные группировки людей. Облитая совершенно разными словами, отнюдь не приличными, Астрея не прекращала своего пути. Бывало люди, видя настрой девушки, сами, не желая нарваться на неприятности, расступались перед нею, словно волны пред кораблем.
    - Астрея!!! - Девушка резко остановилась, злобно сжав небольшие кулачки. Все, кто сейчас был свидетелем такой реакции, в мерах безопасности, отступили на один шаг. - Дрянь!!! Сучье ты отродье!
    Отбрасывая невольных зрителей в стороны, на девушку шел граф Эйлинс собственной персоной. От его злобной ауры, люди чуть-ли не падали в обморок. Но Астрея не сдвинулась с места даже на миллиметр. Она с наслаждением смотрела на обозленное, искаженное от злости лицо графа. С каким то странным упоением наблюдая как мужчину распирает от ненависти к ней.
    - Мразь, редкостная, уродливая мразь! - Захлебывался в собственной злости граф. Еще даже не дойдя до девушки, он протянул вперед судорожно дрожащие руки, намереваясь сломать Астреи шею. Но не рассчитав скорость он пролетел мимо нее. В планы брюнетки не входила скорая смерть. Тем более в руках изгнанного графа.
     Она сделала легкий уклон в сторону, тем самым еще сильнее унизив здешнего "повелителя". Но тот не остановился. Озлобленно скривив аристократическое личико, граф, медленным шагом, направился на девушку. Его руки нервно тряслись, губы сильно, до бела сжаты, а черные глаза со злостью смотрели в холодные, беспристрастные очи Астреи. Но заметив собравшихся вокруг них зевак, граф немного поумерил пыл.
    - Ты должна пойти со мной! - Сквозь зубы прошипел граф.
    - Простите, но теперь я ничего вам не должна. - На губах Астреи появилась довольная, победная ухмылка, которая все сильнее и сильнее подрывала авторитет графа.
    - ТЫ МОЯ ПОДЧИНЕННАЯ! - его голос рокотал от еле сдерживаемой злости. Мужчина сделал широкий шаг на встречу девушке, но внезапно остановился, наткнувшись взглядом на хмурую фигуру в длинном, темно-сером плаще, величественно развивающимся на ветру.
    - Кажется вы заигрались, граф Эйлинс. - После этих слов, заставивших всех до единого замолчать, наступила тяжелая, звенящая в ушах тишина. Лорд Леофрик грациозно спрыгнул с помоста, не отводя от лица слегка растерянного графа, похолодевших, янтарных глаз.
    Астрея не могла видеть, кому принадлежал этот голос. Но то, как он действовал на графа, теплотой растеклось по ее замерзшему сердцу. Что-то такое было в голосе незнакомца, что заставило Эйлинса сжать губы и отступить на шаг назад.
    - Хочу напомнить вам, - Лорд Леофрик остановился немного позади Астреи. - Что теперь эта девушка проживает не в ваших владениях, в следствии чего, автоматически ваши слова, граф Эйлинс, становятся недействительными!
    - Тогда посмотрите туда, лорд! - мужчина нервно ткнул пальцем в небо. Исключительно все последовали его примеру, и повернули головы в эту сторону. Окутав малую часть неба, дым, и красные всполохи огня, окрашивали небосвод в грязные, пламенные тона. Неожиданно, не замечавшие до этого огня, люди почувствовали едкий запах дыма. - Даже если она и не моя подчиненная, то заплатить за устроенный пожар должна. И мне совершенно не важно, будет это ее жизнь или деньги.
    Тут-то девушка и вспыхнула. Ее лицо исказила гримаса сдерживаемой ранее внутренней боли и отвращения к мелкому графа. Астрея сделала шаг, уже даже замахнулась что-бы кулак "нежно" поцеловал скулу графа, но ее руку резко, порывисто схватили и быстро опустили вниз.
    - Держи, - Лорд Лорд Леофрик, протянул небольшой бренчащий мешочек, другой рукой крепко держа в руке напряженную ладошку девушки. - И проваливай отсюда!
    По скулам графа заходили желваки. Он не понимал как этой девчонке удалось не только обыграть, но и выставить его полным дураком пред лицами всей деревни! Его раздражала вовсе не порча королевского имущества, его возмущало понимание, что эта девушка, необычной, неземной внешности, не его. И если сутки назад ее можно было подчинить, то сейчас она состояла в королевской армии. А с армией тягаться графу не по силам.
     Граф, схватив мешочек с деньгами и задрав свой нос кверху, круто развернувшись на каблуках направился прочь. Он расталкивал людей в стороны, хватая их за грудки и откидывая в стороны. Некоторые, не устояв на ногах, падали, но сослуживцы успевали ловить жертву темноволосого мужчины до соприкосновения с землей. Все дошло до того, что люди просто отпрыгивали, от греха подальше, с дороги нервного графа Эйлинса.
    - Весь год ты работаешь за еду, - холодно произнес лорд Леофрик. Блондин поймал себя на мысли, что стоило бы хорошенько взяться за дисциплину в представленном отряде.
    
     Он медленно развернулся к молчавшей, немного ликующей Астрее лицом и тихо добавил: - Если, конечно, выживешь до его окончани
  
  
  
  Третья глава.
  
     Солнце уже давненько пересекло линию зенита, и стремительно ползло к границе западного горизонта. Было ясно, и ни чего не мешало яркому, ослепительному солнцу, игриво ложиться теплыми лучиками на лица новобранцев.
     С раннего утра хозяева, нескольких сотен пар ботинок, в беспорядке расходились в разные стороны, притаптывая траву, словно огромное стадо диких лошадей. Они и впрямь были похожими на этих статных, выносливых животных. Нечасто, неподготовленные к таким длительным переходам, люди, могли без перерыва и отдыха, слепо доверяя командирам, следовать вперед. Некоторые вынимали из -за пазухи небольшие фляжки с водой и по-немногу, маленькими глоточками отпивали из ее горлышка. Затем, когда фляга была наполовину опустошена, ее тщательно прятали обратно.
    Было неимоверно жарко и душно. Люди находились практически в полуобморочном состоянии. Солнце слепило, головы перегревались. Иногда, особо чувствительные представители полов, отключались на несколько секунд. Но, к радости, быстро приходили в себя и надолго не задерживали движение.
    Редкие деревья также не спасали. Они давали малую, скудную тень, которой совсем не хватало для большого количества людей. Новобранцы потели. Мужики снимали с себя верхнюю одежду и щеголяли по рядам с голыми торсами. Но даже исчезновение одежды не спасало от зенитного солнца.
    - Что за...!? - Взревел кто-то из толпы, перебивая гомон и громкие, жалостливые придыхания. Началась какая-то суматоха. Люди принялись озираться, ища того голосистого птенца. Но долго этого не пришлось делать: Обладатель певчего голоска нашёлся довольно быстро. Им оказался высокий, рослый мужик, немного подозрительно ощупывающий свое тело и расстегнутую рубаху. Но, видимо, он не находил того, о чем так сильно беспокоился. И это еще сильнее пробуждало в нем звериный характер.
    - Кто спер у меня фляжку!? - Мужик оскалился, проводя опасно суженным, зеленым взглядом по толпе, невольно окружившей нарушителя порядка. - Я спрашиваю, кто украл у меня флягу?
    И тишина. Люди тут же подозрительно за озирались, словно своими пытливыми взглядами они точно могли найти воришку. Но, вор, либо затерялся в толпе, либо не поторопился уйти с места преступления, но отлично владел актерским мастерством.
    А мужик так и продолжал осматривать пытливым взглядом каждого окружившего его человека. Кулаки сжаты, будто он готов был в это же мгновение нанести удар мнимому воришке. Но из разнообразия новорбоанцев он так и не мог найти того самого.
    - Простите, - позади мужчины раздался громкий, звонкий голосок, которого он, почему-то испугался и принял за враждебный. Хотя столь мелодичный и красивый голос врядли когда-нибудь можно было назвать опасным.
    Зеленоглазый, полуголый мужчина резко развернулся, и занес руку над невысокой, по сравнению с ним девушкой. Его немного ошеломило, что такая хрупкая, маленькая и невероятно красивая девушка, находилась вместе с ним и числилась как новобранец. Он даже не понял, что продолжает пялиться на нее неприлично долго. Отвести от девушки взгляд было невероятно тяжело.
    - Опустите, пожалуйста, руку! Я не люблю когда со мной разговаривают в таком положении. - Немного с нажимом произнесла Астрея, пытливо всматриваясь в глаза мужчины. Даже нет - парня. Рассмотрев его ближе, можно понять, что он довольно молод, вероятно, даже ровесник девушки.
    Парень недоуменно поднял брови, та агрессия, что была в самом начале, куда-то бесследно исчезла. Опомнившись, он по-глупому растянул на лице смущенную улыбку, быстро опустил руку и, по детски, словно нашкодивший ребенок, спрятал ее за спину.
    - Так-то лучше. - На лице девушки появилась довольная ухмылка. И уже улыбка снова унесла парня в нирвану. Эта девушка действовала на него слишком странно. - Это ваша? Мужчина-а-а?
    Астрея смешливо сощурила маленький, чуть приподнятый кверху носик, и сделав шаг вперед, встала на носочки. Ее рука плавно поднялась вверх, и отвесила молодому парню по лбу слабенький щелбан. Он быстро привел его а чувство. Зеленоглазый заозирался, но невольно на его появилась легкая ухмылка. Он не смог противится чарам этой прекрасной девушки, продолжая наблюдать за загадочной улыбкой на ее губах.
    - Мистер, это ваше? - Астрея подняла над своей головой ту самую потерянную фляжку. - Кажется вы обронили...
    Зеленоглазый, будто загипнотизированный, следил за покачивающейся на железной цепочке, флягой. Ему хотелось сгореть от стыда, провалиться сквозь землю или вообще, сначала сгореть, а затем самовольно закопаться под землю. Главное не видеть всех этих пристальных, пронизывающих взглядов, которые зеленоглазый ощущал так четко, словно чувствовал, как они касаются его оголенного торса.
    - Возьмите, давайте мы не будем привле... - Астрея, смущенная столь пристальным вниманием, переступила с ноги на ноги, хотела продолжить свою речь, но ей не удалось даже произнести и слога.
    - Сколько можно!? - Над толпой пронеслись хрипловатые, громкие слова. Голос был знакомым для всех без исключения - немного усталым, возможно с нотками неприсущей командирам лени, но новобранцы чувствовали силу в нем. Они нервно оглядывались, но из-за нарушения строя, не могли ступить ни вперед ни назад.
    Послышалось ржание, и звонкий цокот копыт. Не прошло и нескольких секунд, как с западной стороны толпы, появился сильный, темный, кажется, даже черный жеребец, с длинной гривой, взлетающей вверх при каждом шаге животного. Сверху ожидаемо сидел лорд Леофрик. Он медленно обвел холодным взглядом толпу. Казалось, что его янтарные глаза видели насквозь каждого новобранца, заставляя их отступать на еще один шаг назад. Лорд, несмотря на жару, не был раздет, как большинство мужчин в отряде. Он лишь скинул с себя темно-серый плащ и шарф, оставив на себе белоснежную рубаху, расстегнутую на одну единственную пуговичку.
    - Внеплановое собрание? - Вопросил он, приподняв кверху одну бровь. - Нет? Очень странно...
    Лорд Леофрик криво ухмыльнулся и грациозно спрыгнул с лошади. Погладив жеребца по морде, он, медленно, растягивая каждое движение направился вдоль замолчавшей толпы.
    - Тогда почему же вы все здесь собрались? Я отдавал приказ?
    - Лорд... - Вымолвил кто-то из толпы.
    - Молчать. - Блондин медленно, по-кошачьи повернул голову и без промаха, с невероятной точностью посмотрел на того, кто подал голос без его разрешения. - Разве я отдавал приказ на перерыв? Разве я разрешал говорить? Не припомню. Подойди-ка. Ну-же.
    Парень, лет двадцати пяти, сделал испуганный шаг вперед. Сейчас, в его глазах отражался такой ужас, что он практически падал от слабости в ногах. Но, все же дойдя до Лорда Леофрика, он решился поднять голову и посмотреть в лицо командира. И тут же пожалел об этом.
    - Не опускай голову! - Строго произнес командир, пристально, холодно вглядываясь в слегка покрасневшие, воспалённые глаза парня. - Своеволие - враг порядка! Я не потерплю, что бы люди в моем отряде нарушали установленные правила! За нарушение - наказание! Думаю, вы меня поняли. Свободен!
    Ноги парня сами собой понесли его в глубь толпы. Исчезнув, Лорд Леофрик грозно сомкнув на переносице брови, рявкнул так, что добрая половина новобранцев невольно присели от неожиданности.
    - А ТЕПЕРЬ ВПЕРЕД! Чего встали!!! Это вам не дома на печи сидеть!!!
    Народ недовольно загудел, но рассосался довольно быстро. Люди отдалялись, и по мере своего ухода, становились все более похожим на небрежный, хромоватый строй.
    Все внимание лорда теперь полностью принадлежало главным нарушителям порядка. Блондин медленным, развалистым шагом направился к полуголому парню и к девушке, с которой лорд таки имел дело. И уже во второй раз эта симпатичная дама была замешана в разборках.
    - В чем сыр-бор? - Панибрацки вопросил лорд, будто эти двое были хорошими, давнишними знакомыми.
    Астрее хотелось улыбнуться. Лорд Леофрик вовсе не казался ей смешным. Девушке нравилась его манера общения. Непредсказуемая и действенная - у него можно было многому научится.
    - А вы разрешаете говорить? - Спросила девушка, слегка приподняв кончики губ, от чего ее лицо, как будто стало на чуточку светлее. Лорд Леофрик, конечно же, ответил ей легкой, сдержанной улыбкой.
    - Разрешаю.
    -Из-за этого. - Девушка приподняла руку и потрясла в воздухе железной фляжкой, которую зеленоглазый так и не успел забрать.
    - Простите лорд, это моя вина! - вклинился парень, машинально делая шаг вперед, интуитивно закрывая Астрею своей широкой, довольно мощной спиной. - Но это моя фляга, мне показалось, что кто-то украл ее у меня. И я... - он помялся. - немного вышел из себя.
    - Прекрасно. - хмыкнул лорд Леофрик, запустив пятерню в волосы. - Хорошая история, достойная аплодисментов... И почему же я не хлопаю, как думаете?
    Но вместо ответа, блондин услышал сдавленный смешок, после которого последовали тихие, медленные хлопки. Астрея, натянув на лицо показную ухмылку, плавно вынырнула из-за спины зеленоглазого. Теперь уже она стояла впереди, всегоа метре от Леофрика и настолько уверенно и твердо смотрела в глаза Лорду, что он начинал сомневаться в ее происхождении. Не каждая девчонка могла настолько по-хамски, без какого либо опасения и страха, обращаться не просто к командиру, а к представителю одной и древних, когда-то, давным-давно сидевших на королевском троне, семье.
    - Вы ведь не против, что вместо вас, в ладоши похлопала я? - Девушка изящно приподняла одну бровь, и, как-то по детски надула губы. Лорд Леофрик ощутил странное чувство, словно его касается что-то необычное, очень непривычное и нелогичное для его жизни. Будто девушка применяла на нем какие-то странные чары.
    - Нет, конечно не против. - Лорд выдавил из себя легкую, непринужденную улыбку. - Вы можете и дальше хлопать - до самого вечера. Можете хлопать даже тогда, когда приготовите для нас всех замечательный ужин, и индивидуально накормите каждого новобранца. Думаю, Астрея, у вас получится. Я вижу вы сильная девушка. А вы, - Лорд Леофрик мельком, с ног до головы, оглядел зеленоглазого, продолжив: - за нарушение будете лишены ужина. И, так же, поможете своей спутнице с приготовлением еды. Смотрите, если увижу у вас хотя-бы сухую корочку хлеба, таким снисходительным наказанием вы не отделаетесь.
    - Но... - Попытался слезть в разговор зеленоглазый.
    - Вперед и с песней! Даю вам три минуты... Либо вы догоняете отряд, либо, - На губах лорда расплылась довольно жестокая ухмылка, - моя плеть не пощадит даже девушку.
    Долго командиру ждать не пришлось. Зеленоглазый парень быстро схватил Астрею за руку и потащил вперед, на встречу отдаляющимися отряду. Но девушки видимо это не слишком уж понравилось. Она что-то коротко сказала, после чего парень отцепил пальцы от ее руки.
    Дождавшись исхода трех минут, Лорд Леофрик, вальяжно добрался до жеребца и ловко, играючи сел в седло. Не прошло и пятнадцати секунд, как его конь, совсем близко, едва не задев провинившихся новобранцев, промчался мимо. Останавливаться он не стал - до отряда оставалось несколько десятков метров, поэтому Лорд посчитал, что новобранцы справились с его задачей, и направился к верхней части отряда.
    Там, чуть позади от трех центральных всадников, оглушительно стуча колесами, ехали девять огромных повозок. Что именно там было, ни для кого не являлось секретом. Еда, котелки, несколько легких шатров-палаток, для высокопоставленных личностей. Иногда, особо ленивые и непременно смелые люди, запрыгивали в повозки и преспокойно, пока один из приятелей командира не заметит нарушение, сидели э там, болтая в воздухе ногами. Но долго это, естественно, не длилось.
    И так, о трех всадниках. Это были уже всем знакомые личности. Бьена - светловолосая женщина воительница. О ее героизме и недевичей силе ходило немало слухов. По ним, Бьене, в одиночку, по силам было отправить нескольких, довольно крупных мужиков в объятия к могучей, женщене - богини смерти. Сама же Бьена была закоренелой добрячкой, и во всем, что не касалось войны, была достаточно лояльна и снисходительна. Ее любили, ее слушали, ее уважали. В общем, так же как и остальных представителей четвёрки.
    Справа от воительницы сидел темноволосый мужчина, обвеянный какой -то загадочной, мистической аурой. Его Темные, густые брови сурово сдвинуты на переносицы, а синий взгляд устремленно направлен далеко вдаль. Невзирая на жару, на плечах воина, колышась от каждого шага лошади, крепко затянут черный плащ, с красным бархатом во внутренней части. Весь его грозный и мистический вид портила лишь маленькая, розовая заколка в волосах, держащая густую, черную челку. Каждая выпавшая прядка, в беспорядке ложившаяся на лицо, заставляла всадника еще сильнее хмурить брови, отстегивать заколку, и заново заправлять челку. Только надолго этого все равно не хватало. Она вновь выпала, и не на шутку злила молодого всадника. Ни что не приводило его в такую ярость,как собственные, непослушные волосы.
    Ну, а третьего... А третьего еле лошадь держала на своей спине. Подобрали ведь самого большого, самого мощного жеребца. Но даже тому было сложно сутками таскать на себе тяжелого, мощного мужика. Иногда он потирал медвежьей лапой свою практически лысую голову, завистливо поглядывая на то, с какими силами борется со своими волосами черноволосый, попеременно отвлекаясь и закидывая в рот небольшой кусочки засохшего хлеба. Этого парня, как не раз показывала практика, не стоило злить. Один его огромный силуэт внушал у людей страх быть заживо съедеными. Подкреплялось все до жути интересными и страшными байками, ходящих в тишине летних ночей.
    - Да обстриги ты уже свою челку. - с долей зависти пробасил толстяк. Черноволосый медленно повернул голову, посмотрев на приятеля из под темных бровей. От хитрой улыбки на скуластых щеках появились довольно милые ямочки.
    - Не завидуй, Нольвхрам, кому-то суждено быть любимцем женского пола, а кому-то... - Черноволосый смешливо приподнял нос кверху, уже в который раз чувствуя, как длинная челка лезет в глаза и рот.
     - Че-е-е-ерт... - жалобливо простонал парень, зарываясь пятерней в свои волосы. - Иногда мне кажется что и вправду стоит ее обстричь...
    - Неужели, Донован? - Звонко хохотнула Бьена, протянула руку и, злорадно ухмыльнувшись, растрепала аккуратно уложенные в короткий хвостик волосы. - Давно пора.
    - Бье-е-ена, милая, - В голосе Донована отчетливо слышались нотки, прекрасно сдерживаемой злости. - Еще раз тронешь мои волосы, я порежу тебя на крошечные кусочки, и даже Мория не сможет понять человек ты, или куски земли.
    - А как же органы?
    - Это не проблема, продам.
    - Король такое не простит. - отозвался слева Нольвхрам, ощущая стойкое желание скинуть заносчивого Донована с коня.
    - Для такого случая у меня всегда есть Себастиан. - недовольное выражение лица парня удивительно быстро сменила донельзя довольная ухмылка. Он опустил уздцы, с легкой игривостью приподнял брови, закинул за голову руку, большим пальцем ткнув назад: - Вот и он, кстати.
     Новобранцы, заметив столь пристальное внимание военачальников, также устремили свои взгляды назад. Как и сказал Донован, черного жеребца лорда Леофрика было видно издалека. Его вид: Статный, по своему величественный, пугающий, заставил толпу замолчать. И лишь только скрип повозок, да глухой стук копыт, нарушал безмолвную тишину. О семье лорда Леофрика знали многие. И знания эти были отнюдь не положительными. Многие факты, многие истории, передающиеся из уст в уста, заставляли людей молчать в присутствии хотя бы одного представителя величественной семьи.
    - И что же там произошло? - спросил Донован, косо глянув на командира, который только-только поравнялся с конями трех, на время подменивших его, всадников.
    - Нервы одного новобранца не выдержали, совсем как девчонки стали. - Совсем не по аристократски фыркнул лорд, закинув руки за голову. Донован знал молодого господина еще с детства. Черноволосому воину всегда казалось, что Себастиана он знает целую вечность. Его привычки, его характер, иногда, Дон мог даже прочитать его мысли. Но всегда понимал что Себастиан, как и все представители высшей аристократии, показывал только ту информацию, какую ему было выгодно. Хотя, бывало и открывался своему единственному, верному другу.
    Заправив вновь выпавшую челку за ухо, Донован чуть приподнял губы в улыбке, тихо произнеся:
    - Погода меняется.
  
  
  Четвертая глава.
  
    Красные отсветы десятков ярких костров, разгоняли сгущающуюся, вечернюю темноту и падали на уставшее, замученное лицо Астреи. Хоть ее место и находилось у центрального костра, радости девушке это приносило мало. Казалось бы легкая работа - приготовить обычную, без изысков пищу, и накормит ею новобранцев. Но готовить приходилось огромными порциями, огромными чанами, и не всегда хватало этих чанов, что-бы накормить ораву, легион, тучу новобранцев. Астрея уже весь вечер стояла у костра, машинально накладывая в тарелки приготовленную ею похлебку. Немного облегчало работу помощь зеленоглазого парня, которого звали, как он позже представился, Кианан.
    Стоять у костра было неимоверно жарко. Нельзя было отойти от огня даже на миллиметр назад. Ноги жгло, о руках вообще не стоило говорить - кое-где появлялись легкие ожоги, сильнее усложняющие работу. Радовало лишь одно - большая половина новобранцев была сыта и довольна.
    - Ты проблем хочешь!? - по змеиному прошипели недалеко.
    У соседнего костра становилось еще жарче. Набирающая обороты ссора привлекала все больше внимания. Но у людей, сидевших на своих теплых, нагретых местах, не было ни желания, ни сил, что -бы подходить и усмирять поссорившихся девушек.
    - Что ты вообще позволяешь себе, паршивка! Тебя не учили, как нужно обращаться с девушками старше тебя!?
    Плюющаяся ядом женщина, словно ядовитая змея, наступала на вторую сильно испуганную девушку, выглядевшую намного младше нападавших. Их было двое. Двое на одну небольшую, беззащитную девушку. Они настигали, шли, словно озверевшие хищники, готовые разорвать свою жертву на кусочки. Кто знал, чем бы все обошлось, если бы не Кианан.
    Он резко появился на пути двух свирепых барышень, спиной закрывая дрожавшую, чуть-ли не сжавшуюся в комочек темноволосую девушку, с мелкими-мелкими кудряшками, торчавшими в разные стороны. Приоткрыв один глаз, она сначала и не поняла что произошло... Лишь почувствовала облегчение от того, что удалось избежать избиения.
    - Отойди с дороги, дурень! - прорычала вторая и сделала попытку оттолкнуть Кианана в строну. Но парень стоял на месте, словно монолитная скала. Ни удары, ни злобные крики, ни претензии не колыхали зеленоглазого парня.
    - Ты меня вообще слышишь? - В истерике выкрикнула рыжеволосая, и, замахнувшись, ударила кулаком в грудь Кианану. На втором замахе, он резко схватил девушку за руку, и медленно посадил на землю сначала одну барышню, а затем и вторую. Те, от удивления, забыли даже для вида посопративлятся.
    - В порядке? - Кианан присел на корточки и робко дотронулся пальцами до подбородка темноволосой девушки. Когда она, поддавшись Киананау, подняла голову вверх, в ее глазах, цвета темного шоколада, бликами отразилось красное, огненное пламя, будто они и впрямь, как в пословице, были самым настоящим зеркалом. При длительном, пристальном осмотре парня слегка ошеломила ее внешность. Даже в красном цвета бликов огня, была видна золотистая, загорелая кожа, какой Кианан еще никогда невидал.
    - Да, все в порядке. - Тонким голоском ответила девушка и медленно попыталась подняться на ноги. Зеленоглазый без промедления помог ей встать, и, даже не спрашивая, взял за руку и быстро повел подальше от места ссоры.
    Астрея поначалу хотела вмешаться, но когда за бедную девушку вступился Кианан, смысла в дальнейшем вмешательстве она не видела, и продолжила раздавать новобранцам порции.
    Девушка представилась, как Мивин. Немного привыкнув к новой компании, она, долго не раздумывая, предложила Астрее свою помощь, от которой девушка, естественно, не отказалась. Чуть позже, история, которую поведала Мивин не смогла оставить равнодушным ни Кианана, ни Астрею.
    Мивин, по ее скомканному рассказу, была круглой сиротой. Проживая восемнадцать лет в деревушке к югу отсюда, два из которых девушка жила на улицах, Мивин подвергалась избиением и вседеревенскому презрению. Она рассказывала о себе со спокойствием и безмятежием, будто говорила вовсе не о себе, а о ком-то другом. Но шрамы, едва видимые благодаря отсветам огня, все-таки говорили о своем - били ее сильно и жестоко. Врядли жизнь хотя бы одного из новобранцев была счастливой, но именно рассказ девушки сильно впечатлил Кианана. Проникнувшись историей, он пропустил одну единственную слезу, сославшись на соринку, попавшую в глаз.
    - Почему ты не ешь? - Тихо спросила МивиН, заметив голодный взгляд своего спасителя. Тяжело вздохнув, Кианан, в последний раз взглянув, как брюнетка выскребает последние крохи похлебки, перевел поникший взгляд на Мивин.
    - Наказали меня...
    - Кто же это мог наказать тебя!? - искренне удивилась девушка. - Ты ведь сам кого хочешь наказать можешь!
    Эти слова не могли не льстить Зеленоглазому парню. От них, на его щеках, появился легкий, еле видимый румянец. Все же внимание девушек, тем более с такой экзотической внешностью, хорошо поднимало его самооценку.
    - Эмм... - Помялся Кианан, приложив ладошку к горящим щекам. - Я провинился, и лорд Леофрик меня наказал. Приказал помогать Астрее и запретил сегодня ужинать.
    - Но он ведь сейчас не видит? Верно? - Мивин лукаво улыбнулась, и, ловко перепрыгнув через бревно, не пролив при этом ни капельки похлебки, присела рядом с Киананом - Давай, поешь немного, у меня это вторая уже.
    - Тогда можно взять у... А где Астрея...?
    
     
  
  ***
  
     
     
     Неподалеку от лагеря, извиваясь между невысокими холмами, устеленными ковром из белых ромашек, неспешно текла широкая река. На ее берегах росли невысокие, раскидистые деревья, не прорастая слишком далеко от живительной влаги. Там где вода образовывала меленькие заливы, у берегов росли высокие, двухметровые камыши приятного, серо-зеленого цвета, и мягкими, уплотняющимися кверху коричневыми кисточками.
    Ночь, приглушенным, серебристым светом, освещала верхушки деревьев, камышев, создавая причудливые, сказочные тени. Вода, с помощью волшебного света луны, превращалась в необычную лунную дорогу, которая при каждом прикосновении к себе, ребристыми кружочками расходилась в стороны.
    Стояла идеальная тишина, помогающая расслабится после тяжелых суток и бесконечного людского гомона. Лишь иногда, вдалеке, со стороны лагеря, слышался веселый хохот, но вскоре и он замолкал, оставляя отдыхающего в долгожданной тишине, нарушаемой только монотонным стрекотанием цикад.
    Ее ноги приятно щекотала очень теплая, прогретая за день речная вода. Она дела мелкие шажочки, чувствуя как холодный песок проскальзывает сквозь пальцы. Девушка наслаждаясь каждым мгновением проведенным здесь. Сейчас ей казалось что все невзгоды, обрушившиеся на нее, словно ушат с ледяной водой, внезапно пропали, оставляя ощущение полной удовлетворённости.
    Края длинной белоснежной рубахи, доходящей длинной до середины бедра, начинали темнеть и мокнуть. С каждым шажочком, вода поглощала все больше белой ткани. Блаженно улыбнувшись, девушка, с тихим всплеском оттолкнулась ногами, и с головой нырнула в воду, что-бы через несколько мгновений снова появиться на границе воздуха и воды. Раскинув руки в стороны, она легла на спину, мечтательно вглядываясь в небо, усыпанное миллионом ярких, пылающих звезд, которые создавали разнообразные, удивительные рисунки, было бы чем соединить.
     Постепенно небо стало затягивать темными, рассыпчатыми облаками, скрывая всю красоту, уничтожая волшебство этой ночи. Последний раз взглянув на луну, девушка, легкими, вальяжными гребками, поплыла обратно к берегу. Почувствовав песок под своими ногами, она расслабилась, медленно начиная выходить из воды.
    После долгого купания все тело требовало незамедлительного, долгожданного отдыха. Улыбнувшись этим мыслям, Астрея убрала с глаз, потяжелевшие волосы, и тут же замерла, оставшись по пояс в воде. Глаза отчетливо уловили человеческую тень, застывшую у берега.
    - Кто ты?! - Сказала негромко, но так, что-бы человек услышал ее слова. И не было в ее голосе опасения и страха, сжимающего сердце, только холодность, только требовательность.
    Силуэт не отвечал. Он безмолвно стоял в ночной тишине, сопровождающийся звуками биения воды о берег, и негромким пением цикад. От этого становилось еще страшнее. Сжав челюсти, так, что по скулам заходили желваки, девушка сделала уверенный шаг вперед. Вода плавно, неохотно отпускала ее из своих объятий. И Астрея совсем не замечала, как неприлично-откровенно, облепляет ее мокрая рубаха, ставшая заметно короче.
    -Кто ты?! - Снова, уверенно-требовательно спросила девушка, когда вода касалась только лодыжек, когда все остальное тело было во власти похолодевшего, ночного воздуха.
    Вместо ответа силуэт сделал шаг вперед, голыми ступнями входя на территорию речных богов. Астрея отчетливо понимала, что сейчас лучшим выходом будет сбежать, но стояла на месте, будто прикованная к земле. Неожиданно, она почувствовала, как что-то теплое, нагретое, довольно тяжелое легло на ее плече.
    - Я ждал пока ты выйдешь. - Бархатисто произнес силуэт, настойчиво подталкивая девушку к берегу. Не успела она и опомнится, как послышался звонкий всплеск, но повернувшись, по воде, освещенной серебристым светом луны, ходили лишь ребристые кружочки.
    Плащ незнакомца не давал проникать холодному воздуху внутрь, он грел, был очень теплым, будто внутри что-то подогревало его, делая невероятно уютным. Она сидела у берега, под тенью согнувшейся над водой ивой, дожидаясь появления незнакомого силуэта. Ей в голову даже не приходила мысль, что нужно уходить, пока есть возможность. Она даже не думала об этом. Вместо этого, Астрея смотрела на небо, все сильнее затягиваемое черными, слишком низкими тучами.
    Место, которое выбрала девушка, было самым удобным для купания на ближайшие несколько миль. В остальных местах течение было слишком сильным. Купаться там можно, но с возможностью быть унесенным очень далеко от лагеря. Поэтому для тех, кто хотел искупаться, место было одно - и оно было занято. Астреей.
    Он появился с первыми каплями, упавшими с небес. Выйдя из воды незнакомец, медленно потягиваясь, направился к Астрее. Но подойдя ближе, он заметил, что девушка крепко уснула, облокотившись о кривой ствол ивы, сжавшись в комочек, словно маленький-маленький котеночек. Усмехнувшись, мужчина присел на корточки, и, внимательно склонив голову на бок, посмотрел в лицо девушки. Даже будучи в кромешной темноте, мужчина не мог не заметить, что она была симпатичной, с невероятно красивой фигурой - убедившись в этом, когда Астрея, смело, немного с испугом выходила из воды.
    Вновь усмехнувшись собственным мыслям, он аккуратно взял девушку на руки. Она что-то сонно пробормотала, покорно положив голову ему на плечо, и вновь уплыла в царство снов. Тем временем как дождь начинал принимать обороты. Где-то вдалеке сверкали молнии, грохотал гром, глухо, тревожно, будто боги предупреждали всех о чем-то страшном, ведомым только им.
    Лагерь спал. Даже небесный грохот, и монотонный, барабанный бой, набирающего обороты дождя по натянутому тенту не тревожили их сны. Люди настолько умаялись в пути, что вырубались быстро и стремительно, один за другим.
     Когда черный силуэт, с уснувшей на его руках девушкой, ступил на территорию лагеря, новобранцы, похрапывая, безмятежно спали, и ни как не могли заметить ловко лавирующую между тлеющими кострами промокшую, сначала от купания, а затем и от сильного дождя, черную тень. Вода, крупными, мощными каплями била мужчине по лицу, но это не тревожило его - он любил такую погоду. Он чувствовал силу природы, силу первозданных, всемогущих богов, их мощь, какую они вкладывали в оглушающую силу грома и молний, словно звуки ожесточённой битвы, между двумя, вечно враждующими богами.
    Остановившись, мужчина замер на несколько секунду, мельком, но довольно пристально и внимательно оглядев периметр лагеря. Убедившись, что все идет по плану, он быстро вошел в серый шатер, конусообразной, многоугольной формы. Сориентировавшись в темноте, он медленно опустил девушку на собранный им еще вечером лежак. Аккуратно вынув из под нее свой плащ, мужчина, взамен, укрыл ее легкой, почти невесомой простыней.
    Уже к утру, когда солнце только-только выглянуло из-за горизонта, послышались тихие, приглушенные разговоры. Стенки шатра заколыхались, и, незамедлительно распахнулись. Лорд Леофрик выглядел сильно усталым - под глазами пролегли темные круги, лицо болезненно побледнело, а на щеке красовалась неглубокая, красная царапина. Вопросительно приподняв одну бровь, светловолосый лорд недоуменно посмотрел на Донована, недовольно уперев руки в бока.
    Темноволосый, закалывая одной рукой длинную челку, другой же, элегантно, оттопырив мизинец, держал литровую бутылку дорогого красного вина. Косо глянув на Себастиана, он улыбнулся, от чего на щеках появились ямочки, и пригубил вино из горлышка бутылки.
    - Как прошла операция? - с ленцой в голосе спросил Донован.
    - Лучше не бывает. - Хмуро произнес лорд Леофрик, недовольным выражением лица, доказывая совершенно обратное. - Как это понимать, Дон, что за попойку ты устроил!?
    Темноволосый поднял один палец вверх, задумчиво посмотрев следом. Открыв рот, он хмуро сомкнул брови на переносице, и со щелчком закрыл его обратно. Немного покачиваясь Донован поднялся на ноги, поглядывая на злющего Себастиана соловыми, сонно прикрытыми глазами.
    Лорд Леофрик сделал один большой шаг к Дону, но замер на месте, с силой сжимая ладони в кулаки.
    - До-о-он, - пророкотал его голос, будто недавняя ночная гроза. - Ты опять взялся за свое!?
    Донован лениво последовал вслед разозленному взгляду друга, увидев на том месте силуэт девушки, с головой накрытой белой простыней. Плавно разведя ладонями, облаченными в черные перчатки темноволосый, пошатнувшись, блаженно прикрыв глаза, замедленно хмыкнул.
    - Не удержался.
    - Вместо того, что-бы следить за порядком в лагере, ты развлекался с девчонкой!? - лицо лорда аж побелело от злости. Красная царапина еще отчетливее стала выделяться на щеке.
    Астрея тихо что-то пробормотала и перевернулась на другой бог, сильнее зарываясь в бывшее когда-то белым покрывало.
    - Тшш... - Донован плавно, немного замедленно, протянул руку, с выставленным указательным пальцем, к лицу Себастиана. - Ты разбудишь даму...
    Губы лорда преобразились в тонкую, белую линию. Он понимал, что сейчас его безответственному другу в пьяную голову ничего нельзя вбить. Но его безалаберность злила лорда не на шутку. До нервного тика. Медленно выдохнув, лорд призвал себя к спокойствию.
    - Приводи себя в должный вид. Через час зайду и проверю. - и больше не сказав и слова, лорд вышел из шатра.
    Взгляд Донована тут же поменялся. Те нотки лени и пьянства вдруг куда-то пропали, взгляд стал осмысленным и чистым, но все таки, где то глубоко в его синих глазах, появлялись настоящие, серые, туманные пятна. Поправив на голове черные, слегка мокроватые волосы, Донован довольно ухмыльнулся и взяв бутылку красного вина, медленно наслаждаясь каждой красной каплей, разбивающейся о землю, перевернул абсолютно полную бутылку вверх дном.
    - Кто ты?! - рука Донована от неожиданности дернулась и красные, кроваво-алые капли, в один миг впитались в черную ткань штанов. Темноволосый, непривычным для него жестом, взъерошил волосы, которые тут же, познав вольность, упали на его лицо, и медленно, растягивая каждое движение, повернулся к самодельной кровати.
    . Донован не мог не отметить, что девица, которую он сегодня ночью подобрал у берега реки, была симпатичной. Правильные черты лица, чуть бледноватые, с красным оттенком пухлые губы, были недовольно сжаты и твердо говорили о буйном, даже бойцовском нраве. Об этом рассказывала и ее мимика: Тонкие, чуть изогнутые брови, нахмурены, что еще сильнее подчеркивали практически бесцветные, пронзительные голубые глаза.
    Она, совершенно бесстрашно, но по женски стеснительно окуталась в белую простыню, и, придерживая ее тонкими пальцами, встала на ноги. Донована рассмешило такое поведение. Он ведь и подумать не мог, что девушка, решившая по своей воле отправится в армию, будет стеснятся присутствия рядом мужчины. Хоть довольно загадочного и симпатичного.
    - Где моя одежда?! - Астрея хотела ткнуть в незнакомого мужчину пальцем, но быстро опомнилась, и предотвратила едва не случившуюся глупость.
    - Где-то здесь. - Пожал плечами он. - Эту ночь я помню довольно-таки смутно.
    - О чем-ты? - брови сурово поползли друг другу на встречу. Астрея внутренне сжалась, сумбурно пытаясь вспомнить, что-же было прошедшей ночью. Но память подводила - и как всегда не в нужное время.
    - Ммм... - Донован грустно вздохнул, небрежно запуская пятерню в черные, довольно растрепанные волосы. - Не думал что ты все так быстро забудешь.
    Лицо девушки вдруг перестало излучать эмоции: Морщинки разгладились, на лице появилась легкая, непринужденная улыбка. Пожав плечиками, Астрея скинула с себя простынку, и сонно потянулась. Белая, помявшаяся ткань плавно поползла вверх. Прикрыв один глаз, другой же оставив открытым, эта маленькая чертовка, как назвал ее про себя Дон, наблюдала за сменой эмоций на его лице.
    Элегантно размяв тонкую шею, она, голыми ступнями, прошлась по влажной траве, чувствуя как ног касаются приятные, утренние росинки. На ее губах появилась хитрая, лисья улыбка. Проходя мимо Донована, без зазрения совести, с довольной улыбкой на губах наблюдавшего за ее манипуляциями, Астрея привстала на носочки, тихо прошептав:
    - Тогда ты должен на мне женится.
    Дон плавно повернул голову, встречаясь глазами с теплым, нежным взглядом Астреи. Можно было подумать что девушка влюблена в него. Он помнил много случаев, когда девушки, далеко не уродины, влюблялись в него с первого взгляда, голоса, движения. Но здесь было нечто другое.
    Донован плавно приподнял ладонь, медленно, протяжно проводя указательным пальцем по контуру подбородка Астреи. С стороны и впрямь могло показаться, что эти двое влюблены. Что в их глазах так много любви и теплоты, так много, что эти чувства могли согреть целое море.
    - Я не против, цветочек. - Мурлыкнул Донован, приподнимая пальцем лицо немного смущенной, но не потерявшей своего настроя девушки.
    - Ммм, я подумаю, милый - Она в точности повторила его интонацию, но добавила что-то лишь девичье, нежное, что-то такое, что неимоверно сильно притягивало к себе, заставляя безоговорочно, беспристрастно верить ее словам.
    - А пока прости, - Она ласково, трепетно провела шелковистыми пальцами по гладковыбритой щеке, и резко развернувшись, томно кинула через плечо: - Мне нужно одеться.
    - Да тебе и так неплохо. - немного потерянно хмыкнул Донован, но останавливать девицу не стал. Сложив руки на груди, он медленно, с загадочной, по-летнему легкой ухмылкой на губах, зашагал по диагонали шатра. Донован не отрывал взгляда от брюнетки заинтересованного взгляда. Она привлекала. И не только внешностью, которая бесспорно была по-настоящему естественной, теплой и в то же время холодной и недосягаемой, но и своим нетипичным, иногда непонятным для других поведением.
    Хоть она и хотела показаться невозмутимой и беспринципной, Донован замечал слишком плавные, неторопливые движения, как она мягко, довольно улыбалась, натягивая на себя дешевый, залатанный непомерное количество раз, серый плащ. В этих движениях он чувствовал наигранность, хотя девчонка была достойна похвалы и, как не странно удивления, не каждая крестьянская особа имела такую выдержку и, непременно, актерский талант.
    Дышать было тяжело. Каждая пройденная секунда давила на легкие, мешая сделать даже самый маленький, жалкий вздох. От стыда, от сильного желания скрыться, спрятаться под теплое одеяло, словно маленький, испуганный ребенок, Астрее хотелось провалиться сквозь землю. Но она терпела. Девушка чувствовала на себе прожигающий, жаркий взгляд темноволосого мужчины, вспоминая, как его длинные пальцы очень нежно, трепетно касались ее подбородка. Как спирало дыхание от яркого, невероятно синего, словно разразившаяся по воле всемогущих богов буря. Как было неловко и стыдно. Но помимо всего, ею двигал азарт - вымышленные картины, вымышленные действия, которые Донован с легкостью подхватывал, словно величайший игрок судьбами, и вместе с ней воплощал в жизнь.
    Гордо приподняв голову, она в последний раз посмотрела на Донована, мягко прподняв кончики губ, и отсулютовав рукой, невозмутимо произнесла:
    - Прощай.
    И спокойно скрылась за тканью шатра. Многих сил ей стоила эта невозмутимость. Оказавшись вне видимости странного, привлекательного мужчины, Астрея облегчённо, с долей усталости прикрыла глаза, медленно зарываясь пальцами во влажные, спутанные, словно воронье гнездо, волосы. Ее грудь, тщательно запахнутая в плащ, неровно вздымалась при каждом, глубоком, успокаивающим вдохом.
    Только лишь приоткрыв глаза, девушка заметила на себе пристальные людские взгляды. Не стоило огромных усилий что-бы увидеть в их глазах осуждение, возможно, даже презрение, которое четко выражались в искривленных женских и мужских лицах.
    
     
  Пятая глава.
  
    Третий день подряд лил противный, моросящий дождь. Слабый, хилый, монотонный и нестерпимо паршивый дождь, угнетающий и так подавленных новобранцев. Многие, после дня путешествия под рыдающими небесами, начинали кашлять и чихать. Кто-то, окончательно обессилев, падал лицом в промокшую, вязкую жижу. Это в большем случае приводило к неизбежной смерти - быть задавленными своими соотрядцами, являлось самой позорной участью. Но, как бы это не было печально, под ботинками новобранцев за три дня умерло уже больше пяти человек. Каждый был сам был сам за себя.
    Поглубже натянув на голову серый капюшон, лорд Леофрик бегло пробежался взглядом по толпе. Она недовольно гудела, словно улей, полный Эсельдорских пчёл. Лорд ощущал на себе недовольные, короткие взгляды, которые, иногда казалось, насквозь прожгут его дорогой плащ. Но он намерено не замечал этого. Отворачивая голову, Себастиан задумчиво глядел вперед, где, под плотной стеной белесого дождя, скрывались первые деревья, постепенно превращающиеся в плотный, дремучий лес.
    Вид товарищей лорда Леофрика так же не поднимал настроения. Все до единого сосредоточенные, будто что-то сильно беспокоило их. Хмурые лица вовсе не радовали настрой угнетенных новобранцев. Они еще больше втаптывали настроение будущих воинов в вязкую, липкую жижу.
    В воздухе витал запах свежести с переплетением тонкого, почти неосязаемого запаха панического страха. Бывало, лорд Леофрик задавался вопросом: "Как этим трусливым людям, что боятся любой непогоды, можно доверить границы королевства?", но потом он порывисто тряс головой, прогоняя столь глупые мысли. Не все люди готовы пожертвовать собой на благо других. И за это не стоит никого упрекать.
    Резкий порыв ветра всколыхнул полы плащей всадников. Лицо женщины, одной из первых доверенных лиц лорда, приобрело неестественный белый оттенок, словно той резко стало плохо. Она плавно повела носом, нахмурив широкие светлые брови.
    - Лорд, - В голосе Бьены чувствовалась тревога. Женщина шумно втянула воздух, и ткнула пальцем в белесую, серую пустоту. - там был пожар, совсем недавно.
    Всегда светлое лицо Себастиана потемнело. После слов, его фигура как будто стала больше: Спина вытянулась, словно кто-то потянул вверх невидимую ниточку; взгляд стал суровым, холодным и твердым. Сжав поводья, лорд поднял их вверх, что-бы спустить лошадь в галоп, но его вовремя остановили.
    - Я пойду! - Тихо прошептал Донован, уткнув руку в грудь друга. Но лорд был категорически против предложения темноволосого. - Ты собираешься поставить на кон жизни других, из-за этой глупой обиды? - Саркастично отметил мужчина, недовольно сжав губы в одну тонкую, белую полоску. - Не похоже на тебя!
    - Скажи спасибо, ДОНОВАН, что я не принял меры по усмирению разгульной черты твоего характера!
    - Спасибо! - Отрывисто бросил темноволосый, и, подав команду своему жеребцу, резко сорвался с места. Капюшон слетел с его головы и волосы, выбившиеся из короткого хвоста, развивались в стороны, поддаваясь резким порывам ветра. Благо, что они не лезли ему в лицо.
     Животное восприняло скачку ни что иное, как развлечение. Жеребец рвался вперед, рьяно, резкими движениями, полностью доверяя своему хозяину и другу. Его мышцы перекатывались под толстой, гладкой шерстью, импульсами, скачками отдаваясь в фигуре Донована, настолько сильно, что удержаться на жеребце было практически нереальной задачей.
    Сквозь дождь показывались размытые, пока-что совсем непонятные взгляду темные фигуры. Но постепенно, с приближением черного всадника, силуэты становились четче, и вскоре Доновану предстояло во всей красе разглядеть обугленные, поваленные домики, сожжённой практически до тла деревни. И она бы наверняка была стерта с лица земли, если бы на то была воля богов. Теперь становилось понятно, почему уже третий день шел прерывистый, монотонный дождь.
    Со всех сторон всадника окружали опустевшие, обугленные руины, бывшие когда-то совсем маленькой, незначительной деревушкой. Только сейчас Донован стал чувствовать тонкий, еле уловимый запах гари, дыма и чего-то приторно сладкого, в то же время грязного и противного.
    Было тихо, и даже монотонный шум дождя, не прекращал неприятного, звонкого писка в ушах темноволосого. А он знал - это было плохим предчувствием. Этот зловещий гул никогда не приносил хороших знаков.
    Вслед за его мыслями, что-то с грохотом обрушилось на землю, всплесками поднимая в воздух брызги вязкой грязи. Громкий звук заставил лошадь взволнованно подать голос, и посмотреть на Дона по-настоящему человеческим взглядом, будто призывая своего друга и наездника вернутся обратно к отряду. Вместо этого, чуть скривив губы, Донован, указательным пальцем, вытер мерно тянущуюся вниз по лицу, мокрую жижу, заодно убирая с глаз промокшие, черные волосы, ставших похожими на гнездо ядовитых змей, обвившее его лицо. Дожидаться новых поворотов событий всадник не стал и ловко спрыгнул с коня. Грязь, громким чавканьем и распростертыми объятиями, приняла к себе его сапоги.
    Незаметно приложив ладонь к поясу, Донован плавно ступил вперед. Чавкающий звук потух в набирающем обороты дожде. Капли больно били темноволосому по лицу, брызгами отскакивая в разные стороны. Они, кристальные, практически бесцветные, быстро бежали по носу, щекам, подбородку, словно мелкие воришки, забираясь под одежду.
    В его движениях читалась твердость уверенность в собственных силах. Он шел туда, где его, наверняка, поджидала зловещая аура богини смерти, открыв для него свои сокрушительные объятия. Но Донован не боялся ее. Возможно, когда-то и страшился ее смертельной силы, но не сейчас. Мужчина давно смирился с участью смертника, зная, что в любой момент, как и все, он может погибнуть.
    Жеребец недовольно фыркнул, словно удивляясь глупости своего хозяина, но послушно последовал вслед за ним. Даже стук копыт тонул в шуме тяжелых, словно свинец, ударов водянистых капель о землю. Дождь становился настолько плотным, что зона видимости все сильнее уменьшалась, физически запрещая всаднику предвидеть нападения.
    Донован остановился. Преграждая улицу, на земле, наполовину погрузившись в грязь, лежала черная, обугленная балка. Кое-где еще можно было увидеть настоящий цвет дерева, но даже то малое, что оставалось от прежнего селения, скрывалось под толстым слоем мокрой жижи. Опустившись на корточки, Донован внимательно присмотрелся к основанию бруса. Но ничего волнующего он не обнаружил - балка упала самостоятельно, не выдержав тяжести крыши.
    Жеребец взволнованно переступил с ноги на ногу, глухо постукивая копытами. Его грива давно промокла насквозь и в беспорядке прилипала к мощному черному телу коня. Он обеспокоенно фыркал, поглядывая огромными, бездонными шоколадными блюдцами, то на своего друга, то куда то вдаль, голосом своим пытаясь вразумить хозяина мчаться отсюда как можно дальше.
    Но Донован не придавал этому значения. Перешагнув через обгорелый брус, он, чувствуя странную тяжесть в груди, направился вперед. В его движениях не чувствовалось страха или испуга - Донован был ошарашен, настолько, что даже его сознание, привыкшее к ужасам войны, отказывалось верить в увиденное.
    Сначала он видел лишь силуэты, парившие, будто праздничные шары, в метре от земли. Но затем, когда с каждым его шагом их становилось больше, в душе и в сознание воина, просыпалось давно позабытое чувство омерзения. Увидеть здесь такое он ни как не ожидал.
    Сквозь серые капли усиливающегося дождя, Донован видел обезглавленные тела женщин и мужчин. Нападавшие не пощадили даже детей, которые лежали в безобразной куче кусков обезображенных частей тела. А вокруг, по всем сторонам света, стояли вбитые в землю колья на которые безбожно посажены мертвые люди. Они истекали темной, почти черной кровью, собираясь внизу в огромную лужу крови. Которая превращалась в тонкие алые ручейки и растекалась вокруг по всей земле.
    Под ногами Донована в который раз омерзительно хрустели человеческий кости, но он специально не смотрел себе под ноги, холодным взглядом разглядывая метровую кучу из полу-обгорелых трупов.
    - Нельзя быть такой жадной, Мория... - Тихо пробормотал он, даже сам не услышав собственных слов.
    Здесь определенно не было живых. Это место просто провоняло мертвечиной. Обезображенные трупы лежали повсюду, в отвратительных, ломанных позах, покрытые толстым слоем крови и грязи. И кто бы знал на сколько миль разнёсся тошнотворный запах, если-бы не развергнущиеся небеса, притупляющие собой весь смрад.
    Постояв несколько минут в абсолютной тишине, Донован, быстрым движением стряхнул с лица ручьем льющуюся воду, и склонил голову набок, встречаясь взглядом с изумлёнными, полными дикого ужаса зелеными глазами. Спрыгнув с лошади, Лорд Леофрик скривился, услышав как по улице, потонув в утихающем шуме дождя, послышался омерзительный звук ломающихся костей.
    - Это ужасно. - Тихо сказал Себастиан, смотря сквозь друга на обгорелые трупы. - Как они могли такое сотворить?
    Донован пожал плечами, ласково проведя по холке встревоженного черного жеребца.
    - Уходим отсюда. Здесь нельзя надолго оставаться! - произнес темноволосый и, взяв за узды коня, успел поставить только правую ногу, прежде чем его остановил твердый приказ капитана.
    - Мы никуда не пойдем, Дон. Я не могу оставить их в таком виде: Гнить, протухать и быть пищей для падальщиков! Их нужно сжечь!
    - Себастиан... - практически прорычал воин, кончик губы недовольно приподнялись, превращая его лицо в легкий оскал. - Когда на поле боя нас умирало тысячи - ни кто не беспокоился о мертвых, о погибших товарищах, о людях, защищавших твою спину! Что же сейчас случилось? Раньше ты не был таким сентиментальным.
    - Это другое! Мы - воины! А воины - это люди готовые сделать все ради защиты человека! Будь то голод, жизнь или смерть! - Командир сжал руки в кулаки. - И мы не в праве оставлять их так. Боги не простят нас за это!
    - Вот оно что... - Грустно усмехнулся темноволосый. - Ты всего лишь боишься кары богов? Хорошо, тогда разгони тучи. Я собственноручно сожгу все тела. Конечно ради тебя, мой друг.
    Дождь, как бы это не было странно, начал затихать. И по мере его убывания, картина залитой алой кровью площади, стала меняться. Линии становились четче, кровь ярче, оголенное человеческое мясо, с кусками ободранной кожи, становилось слишком видимыми. Отчего становилось невероятно противно.
    Астрея увидела место бойни одной из первых. К горлу подкатил противный комок, и она еле сдерживала рвотные порывы, стремительно рвущиеся на волю. Такой жестокости, ужаса и смрада в своей жизни она никогда не видела. Ей конечно же рассказывали о войнах - она часто читала о них, но никогда, никогда в ее памяти не исчезнет картина погрязших в грязи разорванных, сожжённых заживо людей. Девушка не могла представить себе, что существует настолько бездушный, жестокий человек. И у него не было даже маленькой, крохотной части души. На такое способен только человек, полностью погрязший в собственных грехах.
    Девушка не заметила, как ее глаза налились крупными каплями горьких слез. Она умела сдерживать их. Но сейчас был не тот момент. Астрея хотела отвернуться и закрыть ладонями глаза, но специально, твердо смотрела вперед, желая запомнить каждого человека, преданного столь ужасной участи.
    - Астрея, пожалуйста, отвернись. - голос прозвучал тихо, приглушенно, будто человек говорил в твердо прижатую ко рту ладонь. В его словах чувствовалось отвращение, еле сдерживаемая внутри тошнота. Слова довались парню очень сложно.
    - Нет. - Тихо, но очень твердо произнесла девушка, пальцем стирая бегущую по щеке слезинку. Все в глазах размывалось - и это было к лучшему. Это помогало немного притупить орган познания информации, позволяя сознанию немного отойти от увиденного.
     Другие же не были такими стойкими. Многие не выдерживали и, падая в грязь, их сильно рвало, опустошая и так пустые желудки. О девушках вообще говорить не было смысла. Представительницы женского пола были ошарашены пришедшей информацией и не сразу поняли что именно перед их глазами. Но, когда все же до них дошло, по разрушенной деревне, словно утренние переклички птиц, разнеслись дикие девичьи крики, наполненные животной паникой и страхом.
    А затем начиналось самое ужасное. Паника по-настоящему поглотила разумы новобранцев. Они не понимая что делали - начинали кричать, визжать, биться в истерике и пытаться сбежать. Об этом и пытался сказать Донован, когда предлагал командиру поскорее убраться из деревни. Он знал - для психики неподготовленных людей это будет слишком сильным шоком.
    Донован, чуть поддавшись назад, внимательно, даже с долей непонятного наслаждения, наблюдал за паническими атаками новобранцев, не предпринимая ни единой попытки улучшить ситуацию. Могло показаться что его совершенно не волнует окружающее пространство, что он живет в параллельной вселенной, где нет, надоевшего угнетающего дождя, недожженной деревни и когда то обитавших в ней умертвленных людей. Он, словно в благоухающем саду, наслаждался дивными ароматами в компании милых, симпатичных дам и нежась под теплыми лучиками летнего солнца. К сожалению, сейчас, об этом только и можно было что мечтать.
    - ВСЕМ СТОЯТЬ!!! - низкий рев разорвал наростающий гул, снова превращая его в мертвую, звенящую, словно туго натянутую тетиву лука, тишину.
    - Услышу хотя-бы один возглас, - Лорд Леофрик обвел толпу яростным, пронзительным взглядом, - вы, все до единого, лично встретитесь с Морией! Я отправлю вас туда собственноручно.
    Командир резко вынул из ножен яркий, сверкающий даже без особого источник света, новый, определенно дорогой клинок. Ни кто не успел и вздохнуть, как его острие, всего в миллиметре замерло у горла молодого, дрожащего то ли от страха, то ли от отвращения новобранца. Изо рта вырвался судорожный вздох, и взгляд такой испуганный-испуганный, будто у новорожденного щенка.
    - Вперед! - Рыкнул лорд, клинком, заставляя молодого новобранца шагнуть в сторону. Парень, невысокого роста, щупленький, хиленький, будто и впрямь новорожденный щеночек, испуганно шагнул вперед, вытянув вверх худощавую шею.
    Заметив кивок лорда, сопровождающие его офицеры, бесшумно скользнули вслед за своим командиром. Себастиан, сильнее вытянув руку заставил новобранца прибавить шаг. Остановив его через несколько метров, лорд принял от слуги черенок, с расширенным железным концом, и протянул его мальчишке.
    - Копай!
    - Про... - промямлил он.
    - Я сказал копай! - Рявкнул лорд. Мальчишка испуганно вздрогнул и дрожащими ладошками принял в руки деревянную лопату.
    На площадь легло тягостное молчание. Только звук входящей в землю лопаты, и тихие, подавленные всхлипы нарушали могильную тишину. Взгляд командира плавно перешел с работающего мальчишки на огромную, в онемении застывшую толпу.
    - Берем лопаты! - Гаркнул Себастиан. - Не стесняемся, проходим и начинаем копать!
    Но все остались стоять на прежнем месте, будто погрязшие ногами в болоте. Требовалось много сил, что бы перешагнуть через собственные страхи. И, к счастью, в числе новобранцев были те, у кого сила воли была сильнее пожирающего нутро бессилия.
    Первым вперед вышел высокий, болезненно бледный парень. Глубоко вздохнув, он шагнул вперед и, молча взяв из рук офицера лопату, направился к первому новобранцу. Парень обходил по кругу лежащих в безобразнейших позах мертвецов, бледнея все сильнее и сильнее. Это был Кианан.
    Его примеру последовали и другие соотрядцы. Пересиливая себя, они закрывали от омерзения глаза, кривили губы, но шли вперед, копая одну огромную, общую могилу. Многие не могли сдвинуться с места. Их жутко тошнило, и только при новом воспоминании об увиденном, их снова и снова выворачивало наизнанку.
    - Что за зверь мог такое сделать? - Прошептала Астрея, воткнув лопату глубоко в землю. Было противно, омерзительно, но она не могла отвести глаз от лежащего, всего в метре от нее, растерзанного с открытыми, разорванными, кровоточащими ранами трупа. В голове ни как не могло уложиться что этот кусок обглоданного мяса когда-то был человеком. В этот момент девушке становилось страшно. По коже бежали крупные, отвратительные мурашки, когда она думала что все это - всего лишь начало чего то ужасного, ведь дальше, как правило, бывает только хуже.
    - Не хочу об этом думать. - Скривился Кианан, откидывая в сторону плотный комок земли. - Но знаешь, тварь, что это натворила, явно не человек...
     - Человек такое физически сделать не сможет: - Высокий, худощавый паренек, с растрепанным пучком светлых волос на голове , бросив свое копательное орудие, подхватил короткий прутик и присел на корточки рядом с разорванным трупом. - Вы только посмотрите на эти ранения! Глубокие, рваные, будто зубы животного были не меньше чем медвежьи!
    Парень заинтересованно вгляделся в тошнотворные, торчащие из груди желтые, с кусками кожи и мышц ребра, для наглядности поковырявшись в трупе подобранной палочкой, твердо добавив: - Определенно не человек! Слюней слишком много.
    Порыв, подошедшей к горлу тошноты, вновь прошелся по нескольким новобранцам. А пареньку все было нипочем - он продолжал внимательно копаться во внутренностях трупа, пытаясь найти что-то ведомое лишь ему.
    - Нашел что-то интересное?
    Парень почувствовал как над ним нависла тяжелая, гнетущая атмосфера, такая темная, что могла поглотить в себя весь его энтузиазм. Кажется, даже занятые выворотом желудка люди, придержали внутренние позывы.
    - Да, нашел, - Кивнул парнишка. - присаживайтесь мистер, я все вам сейчас покажу.
    Донован, подозрительно сощурив глаза, посмотрел на совершенно серьезного мальчишку. Что-то решив для себя, он, взмахом руки убрал с лица мокрые волосы, присаживаясь напротив странного паренька.
    Он говорил тихо, непонятно, словно говорил на чуждом всем языке. Слышались лишь тихие перешёптывания, но с каждым новым словом, вылетавшим из уст парнишки, и так хмурое лицо Донована становилось еще темнее и серьёзнее.
    - Ты уверен? - Темноволосый впился взглядом в загорелое лицо мальчишки.
    - Да.
    Донован кивнул, окинул холодным взглядом собравшуюся толпу, зацепившись на секунду на одной единственной фигуре. Астрея невольно поежилась от пристального, пронзительного, словно недельный дождь, взгляда темноволосого. Его лицо было настолько сосредоточенным и суровым, что девушка сначала, да и потом тоже, не поверила своим глазам, когда заметила, что кончик губы Донована дрогнул в ехидной ухмылке. Проморгавшись, девушка увидела лишь стремительно удаляющуюся фигуру в длинном плаще, развивающимся при каждом новом шаге.
    Яма получилась глубокой - практически в полтора метра. С того момента, как последняя лопата была брошена на землю. Наступил тот самый момент, которого боялись все новобранцы. Пересиливая себя, молодые люди тащили вслед за собой гниющих, смердящих мертвецов. Поднялся невероятный трупный запах, от которого люди начинали кашлять и загибаться от боли в легких. Погребальная яма постепенно заполнялась сотнями убитых людей.
    Скинув с себя последнего мертвеца, Астрея попыталась глубоко вздохнуть, но получился лишь хриплый стон и новая порция раздирающего кашля. Каждую чёртовы секунду ее мучали сильные боли, ей было тяжело дышать. Все внутри словно противостояло внутреннему давлению.
    Стиснув зубы она, хромая на правую ногу, направилась как можно дальше от площади. Если девушка еще хотя-бы на секунду останется здесь, то от бессилия упадет на землю. В ее глазах постоянно появлялись черные точки, голова ныла и кружилась, обещая своей хозяйке скоро просто на просто отключится.
    Ноги, все же не выдержав, подогнулись, и девушка плавно упала на колени. Переведя взгляд на свои ладони, одежду, ноги - Астрея ужаснулась. Впервые за все это время в ней проснулась дикая паника. Она поднесла трясущиеся ладони к лицу, начиная дышать все сильнее и чаще. Руки по локоть были в запекшейся крови, в непонятных красных ошметках, прилипших к коже.
    По багровым щекам покатились крупные, кристальные слезинки, оставляя после себя чистые неровные дорожки. В агонии Астрея сунула руки в лужу, и стала яростно оттирать от себя кровь. Лучше пусть они будут в грязи, чем на них останеться хотя-бы капля чужой крови.
    Не выдержав, девушка схватилась за голову и монотонно закачалась: Взад-вперед, взад-вперед, бормоча себе что-то под нос. Она заставляла себя успокоиться, заставляла прийти в себя. Но снова и снова вспоминала как тащила за собой обглоданные, сожжённые трупы, складывая их в яму, больше похожую на мясорубку заполненную мясом и кровью.
    Глубоко вздохнув, Астрея подняла голову, заставляя себя хотя-бы на время забыть обо всем. Нужно жить дальше. Нужно что-бы ничего не помешало ей достичь желаемого! Девушка хотела вбить себе в голову что дальше будет только хуже - что это только малая часть войны! Но что могло быть хуже этого?
    Она медленно поднялась на ноги, мокрой, грязной рукой убирая назад прилипшие к лицу спутанные волосы. Шумно втянув в себя воздух, девушка почувствовала тонкий аромат такого желаемого, недостающего ей кислорода. Это немного прибавило сил.
    Но не сделав даже шага в сторону площади, где-то в завалинах старого, сгоревшего дома, послышался тонкий, жалобный писк. Даже не думая о последствиях, Астрея, подозрительно оглядевшись по сторонам, шмыгнула под балку деревянного, одноэтажного дома.
    Здесь пахло гарью и смрадом. Но девушка особо не ощущала этого запаха. Все ее внимание было направлено на скрипящий, дырявый пол, который в любую секунду мог обломиться, и полностью обрушить хрупкие стены дома. Каждый шаг Астреи отдавался зловещим скрипом, но это не останавливало ее. Девушка слышала жалобный писк маленького животного, и следовала туда, откуда он звучал.
    Доски злобно трещали у девушки над головой, сообщая что в любой момент они могут накрыть ее отнюдь не теплым покрывалом. Чуть позже Астрея поняла что был это вовсе не писк, а жалобный, болезненный скулёж. А еще немного позже, когда девушке удалось без происшествий добраться до противоположной стороны дома, она поняла, что такого животного она и не знала вовсе и тем более никогда не видела.
    Он забился в самый дальний, в самый темный уголок дома, собравшись маленький, круглый, совершенно безобидный комочек. Будто ребенок, он жалобно всхлипывал. Такой испуганный и несчастный, он вызывал у девушки жалость. Но только малыш услышал скрип сожженных половиц, вся его детская невинность бесследно исчезла. Зверёныш вскочил на длинные, пока неустойчивые лапы, оскалив полную пасть острых клыков. Черная, словно уголек морда совсем терялась на фоне ярких, почти бесцветных голубых глазищ.
    Малыш утробно зарычал.
    - Милый, не бойся, - Ласково прошептала девушка, осторожно присаживаясь на корточки. - Ты в безопасности.
    Но зверёныш был совершенно другого мнения. Он ни как не реагировал на ее слова.
    - Пожалуйста, - Продолжила Астрея, маленькими шажочками подбираясь к малышу. Скрип половиц становился сильнее. - Не бойся меня. Все будет хорошо. Тебя оставили здесь одного? Верно? Бедненький. Прости, они в этом не виноваты. Так сложились обстоятельства...
    Девушка протянула руку - совсем близко, в сантиметре от носа малыша. Неожиданно он перестал скалится, удивленно склонил голову на бок и потянул голову навстречу е ладони. Принюхался и осторожно сделал шаг вперед. Астрея аккуратно, будто боясь спугнуть малыша, дотронулась пальцами до его холодного носика. Зверёныш вздрогнул, весело махнул длинным черным хвостом, и сделал еще несколько шагов к девушке.
    - Ну что, пойдешь ко мне на руки? - Она протянула руки и медленно, проверяя против ли малыш такого действий или нет. Он был не против. Наоборот, весело завиляв хвостом, зверёныш сам прыгнул Астрее в руки. Девушка и не ожидала что все пройдет так гладко.
    Обратную дорогу девушка нашла быстро и ничего ужасного в это время не случалось. Малыш сидел на руках смирно и тихо, будто понимая, что отвлекать Астрею сейчас ни в коем случае нельзя. Смышленость животного удивляла.
    Дождь давно закончился. Но после него остались глубокие лужи и мокрая, вязкая грязь. Девушка шла быстро, надеясь что командир или его помощники не заметят ее отсутствия, но грязь сильно мешала делать это быстро. Благо, что все дороги веди прямчком на площадь, иначе Астрея наверняка заблудилась и шаталась бы по улочкамп очень долго.
    Но даже этого малого времени, пока она отсутствовала, хватило, что-бы посеять панику.
  
  
  Шестая глава.
  
    Люди были морально убиты. Одежда в крови, руки, ноги, лица тоже измазаны в запекшейся, почти черной крови. Каждая мелочь вызывала у них панику, а иногда и нервные срывы. Не скупались на слезы даже некоторые парни - и в этом не было ничего позорного!
     Поступок Себастиана был безусловно благородным, но каких же жертв все это стоило? Лорд и сам на мгновение засомневался в своих действиях. Но тщательно все обдумав, пришел к выводу, что эти меры были необходимыми. Он просто не мог оставить мертвецов в этом ужасном виде.
    Фигура Леофрика постоянно мелькала перед глазами будущих солдатов. Он, как и все остальные, копал погребальную яму, сбрасывал туда останки и тела мертвецов и самый последний положил горсть земли на выросшую перед всеми земляную гору. Лорд, своим примером показывал солдатам, что ни звание, ни чин не причина, что-бы спокойно наблюдать за работой со стороны.
    - Лорд! Лорд! Комади-и-ир!!!
    Сердце Себастиана тревожно замерло. Неужели что-то случилось?
    Смахнув со лба испарины, Лорд медленно повернулся в сторону паникующего. Даже если бы Леофрик и знал этого человека, то сейчас он ни за что не распознал в этом запыхавшемся, грязном лице, на котором лишь ярко горели зеленые глаза, кого-то ему знакомого.
     Себастиан, сжав от волнения кулаки, спокойно ждал пока парень отдышится и сможет говорить более или менее членораздельно.
    - Д-д-девушка... - тяжко выдохнул он. - она пропала...
    Себастиан нахмурился.
    - Какая девушка?
    - Из отряда, моя... Подруга.
    Толпа взволнованно вздохнула, сбежавшись в самый центр происходящего.
    - А ты не думаешь что она сбежала? - Хмыкнул сидящий неподалеку Донован. В отличие от других он был относительно чистым и опрятным. Только полы плаща слегка отдавали красным.
    Темноволосого наградили недовольным взглядом, на который ему, по сути, было откровенно наплевать.
    - Она ни за что бы не бросила нас! Если у вас, лорд, есть хотя-бы капля благородства, то, прошу вас, помогите мне ее отыскать!
    Зная, что Донован не потерпит таких разговоров, командир взмахнул рукой, заставляя его медленно сесть обратно на свое месте.
    - Знаешь, парень, я, конечно, помогу тебе - это моя обязанность. - Холодно произнес лорд и сделал широкий шаг навстречу зеленоглазого. Он резко вскинул руку, больно впиваясь пальцами в его подбородок . - Но еще раз я услышу от кого-нибудь из вас, разговоры на повышенных тонах, сами не заметите, как окажетесь потерянными и клянусь вам, никому даже в голову не придет вас искать!!!
    - Донован, предупреди Бьену и Нольвхрама. - Кинул через плече Себастиан. Темноволосый твердо кивнул, стремительно удалившись восвояси.
    - Как она выглядит? - Командир вновь перевел взгляд на Каинана. От его пристального взора, парень холодно поежился.
    - Ну, она красивая, с темными, кудрявыми волосами; у нее прекрасные, слегка раскосые светлые глаза, потом...- Кианан задумался, в глазах заискирилсь мечтательные светлячки. - еще есть маленький шрам на щеке.
    - Не то, - Устало вздохнул лорд. - Или ты думаешь что по столь скудному описанию мы сможем найти ее?
    - Простите, господин. Ее зовут Астрея Холдман, она...
    - Астрея? - Задумчиво проговорил Себастиан, пробуя имя на язык. - что-то очень знакомое. Ладно, по дороге разбе...
    Лорд замер. В его глазах отчетливо отражалось недоумение и легкое, едва-едва ощущаемое чувство страха. Забыв обо всем что говорил минуту назад, Себастиан, словно одержимый чем-то, легко отодвинул удивленного таким поведением командира Кианана, и направился вперед, будто корабль, рассекающий собой волны, проходя через расступающуюся толпу.
    Он спокойно сидел на руках девушки, блаженно жмурясь от ласковых прикосновений к его небольшой, гладкой голове. Малыш плавно повел носом, открывая прозрачные, яростные глаза. Он чувствовал опасность, малыш чувствовал что она совсем близко, что здесь ему совсем не рады. Тогда он злобно зарычал, заставляя зевак отступить на несколько шагов назад. Его клыки, совсем не пропорциональные с его размером, могли запросто откусить несколько пальцев. Но большую опасность он чувствовал от темной фигуры, непрерывно смотрящего на его спасительницу.
    - Медленно положи его, и аккуратно, без резких движений направляйся ко мне!
    Голос Донована был спокойным, ровным, протяжным, что совсем не сочеталось с его взглядом - серьезным, строгим, пронизывающим и невероятно тяжелым. Малыш сильнее зарычал, злостно приподнимая верхнюю губу, доверчиво прижимаясь головой к животу Астреи.
    - Простите, мистер, но нет. - Девушка нежно провела ладошкой по холке детёныша, настойчиво смотря Дону прямо в глаза. - Даже не пытайтесь меня отговорить.
    - Хорошо, - Пожал плечами темноволосый и, уже развернувшись хотел уйти, но встретившись с суровым взглядом командира, тяжело вздохнул, поворачиваясь обратно. - Поздравляю, теперь у тебя огромные проблемы.
    - Вы трое, быстро за мной! - Сквозь зубы прошипел Себастиан, хватая Донована за рукав плаща. Обернувшись, он поймал взглядом разминающуюся Бьену, сердито окликнув ее: - Эгельская, выводи всех за пределы деревни! Живо!
    Женщина утвердительно кивнула и громким, командным голосом погнала новобранцев в сторону темнеющего в далека леса, словно стадо несмышленых овец. Лорд не стал ждать окончание похода, а потащил и так не сопротивляющегося Донована за собой.
    - За мной! - прошипел Себастиан, пронзительно зыркнув на Астрею из под злобно сомкнутых светлых бровей.
    Глубоко вздохнув, девушка коротко посмотрела на площадь и тут же резко отвернула голову в другую сторону. Пожалуй, больше она никогда не захочет видеть это место, даже под угрозой пыток. Астрея понимала, что сейчас ей придется туго. С минуты на минуту на нее обрушится море претензий и команд, который она просто обязана будет выполнить. Но жертвовать жизнью, тем более маленького беззащитного зверька, она ни за что не будет!
    Снова тяжело вздохнув, она нежно провела ладошкой по голове малыша, от чего это странное животное начало мурчать, и, натянув на лицо самоуверенную ухмылку, пошла вслед за командиром. Там, за углом полуразвалившегося дома ее ждала пара янтарных, злобных глаз.
    - Где ты его взяла? - Сухо процедил лорд, кивая на черного, словно самый настоящий уголек, утробно порыкивающего малыша в руках Астреи.
    - Нашла. - Она в точности повторила его взгляд и интонацию.
    - Ты хоть знаешь что, - Себастиан прервался даже покраснев от злости, наблюдая как прямо перед его лицом пролетел переливающийся разнообразными, обворожительными цветами большой мыльный пузырь. - ДОНОВАН!
    - Вы разбирайтесь, разбирайтесь, -отмахнулся темноволосый, - я вам не помешаю.
    Договорив, парень засунул в рот не весть откуда взявшуюся соломинку, и медленно, аккуратно подул, выпуская в воздух несколько новых, переливающихся пузырей, радуясь этму, словно маленький, проказливый ребёнок.
    - Донован, я прошу тебя, убери свои чёртовы мыльные пузыри!
    - Скучно, - вздохнул Дон, засовывая соломинку, и небольшую, матовую баночку во внутренний карман плаща. - Ну ладно, я весь во внимании.
    Сдержанно прикрыв на мгновение глаза, Лорд продолжил:
    - Ты знаешь кто это?
    - Нет, - Пожала плечами девушка. - Мне это и не нужно.
    - Я все же скажу. Это ургхаш, с древнего Сгархшисса - адские гончие. Если проще, собаки истинных представителей древних родов этой расы. Они вырастают белоснежно белыми, очень красивыми и завораживающими, алыми глазами, будто маяк в сильную бурю. Но все это жестокий мираж, в последствии приводящий несчастных моряков к ужасной, смерти. Все же быть заживо загрызанным не каждому человеку понравится! Некоторые из Угхашей, бывает, становятся мощнее и опаснее даже своего хозяина, и тогда он им больше не смеет приказывает. Кто сильнее - тот и должен вести! Такой закон этих собачек. И тогда ты прекращаешь быть охотником - ты становишься его добычей!
    Слова лорда вводили в какое-то странное состояние транса. Она смогла очнуться лишь тогда, когда в уши ворвался разъяренный, утробный рык, и опасный, громкий щелчок пастью, полной длинных, острых клыков.
    Девушка резко подалась назад, машинально пытаясь отодвинуть испуганного малыша подальше от лорда. А он времени не терял: Пока Астрея была в трансе, вынул из ножен небольшой кинжал, но, к радости, воплотить свой замысел несумел.
    - Что вы себе позволете! - Зарычала девушка, в точности, как это недавно делал малыш.
    - От него нужно избавится пока он не повторилось тто, что случилось здесь!!
    - Не... То есть как в деревни? - От неожиданной догадки, Астрея тихо вздрогнула, мкдленно преведя взгляд на ластящегося к ее рукам Ургхаша. С трудом верилось что малыш мог с такой жестокостью разгрызать человеческую плоть.
    - Это ничего не меняет! - Голос звучал уже не так уверенно как в начале. Только отступать от своего девушка все равно не собиралась.
    - Себастиан, - в голосе чувствовалось, что темноволосый произносил слова с легкой ухмылкой на губах. Оттолкнувшись от дряхлой стены, Донован вальяжно прошел мимо лорда. - Пока-что нам не о чем беспокоится. Если Ургхаш и взбесится, то первым кого он убьет - будет эта милая девушка. А потом я с легкостью убью собаку,.
    - К чему нам такие проблемы!? У нас их и так по горло!
    - Не правильно мыслишь,Себ. - На лице Донована расцвела широкая, довольная, донельзя хитрая ухмылка, которой придавали некий шарм милые ямочки на щеках. - Ургхаш - отличное средство для победы в нашей войне! Ты только представь скольких новобранцев он будет стоить! Если правильно его воспитать, то этот малыш послужат армии хорошую службу.
    Себастиан задумчиво перевел взгляд с друга на встревоженного Ургхаша. Это предложение, безусловно, было хорошим решением данной проблемы, но лорда одолевали сильные сомнения. Оставить адскую гончую в отряде, тем более в руках обычной девчонки, было огромным риском. А забрать Ургхаша у нее уже ни кто не сможет. Редко, но встречаются такие девушки, которые будут стоять за своих грудью, и ярости их не будет прелела.
    - Хорошо, - Уверенно сказал лорд. - Я разрешу оставить тебе Ургхаша, но при условиях что ты всегда будешь у нас под присмотром. И, думаю ты не будешь против если мы сможем принимать непосредственное участие в воспитании гончей.
    - Хорошо. - Холодно произнесла Астрея. Это была победа! Маленькая, но приятная победа. Она, конечно, знала что сможет отстоять своего малыша, но не представляла что это выйдет так просто. Астрея не хотела показаться неблагодарной, ведь, отчасти, этот успех состоялся благодаря Доновану, но и свою радость тоже не считала правильным показывать. Она поставила все в стиле, будто таков и должен был быть результат переговоров. Без возражений.
    - Ты не туда пошла. - Издевательски, по-доброму кинул Донован, вслед силуэту удаляющейся девчонки. Ему вновь казалось, что эта маленькая, самостоятельная птичка, натянула на лицо высокомерную маску, которая, как считал темноволосый, ни капли ей не шла.
    Задрав к верху симпатичный носик, девушка круто развернулась, будто все шло по строгоопределенному плану, и направилась вслед за отдаляющейся парочкой.
    В лагере ждали лишь лорда. По его приходу, Себастиана окружили в плотный круг из первых подчиненных. Он раздавал четкие указы по волнующему всех вопросу будущей стоянки. В итоге все вместе решив еще немного, примерно пол мили, помучится, но все же дойти до ближайшего, небольшого озера. Все, хоть и были вымотаны - и душой и телом, согласились с таким решением.
    И вот, спустя некоторое время, лорд Леофрик грациозно спрыгнул с лошади, официально объявив всем о привале. Несмотря на усталость, лагерь был построен за считанные минуты. Все делалось так стремительно, так слаженно, что лорд не успел даже поставить для себя шатер, как его окликнули несколько незнакомых голосов.
    - Простите, командир, вы не против если мы искупаемся?
    Лорд повернул им на встречу корпус, собираясь немного поубавить пыл будущих бойцов, но вместо этого слегка опешил. Лагерь был полностью обустроен: Натянутые между двух широких деревьев тенты, мерно колыхались; лошади привязаны и упоенного щипали огромные лопухи, тщательно скрывавшие могучие корни многовековых дубов; Кое где даже горели костры - пока что небольшие, но постепенно пылающие ярче и горячее.
    Тряхнув головой, Себастиан перевел взгляд на двух, высоких новобранцев. Но отнюдь не только они ждали от лорда ответа. Хоть остальные и не хотели не подавать вида своей заинтересованности, блондин замечал на себе частые выжидающие взгляды.
    Хмыкнув, лорд Леофрик одобрительно кивнул:
    - Свободное время до темноты.
    На губах парней засияли радостные, усталые улыбки. Было приятно видеть, как их лица, от одного лишь слова, становятся счастливыми. Все же, отряд Лорда Леофрика был не таким безнадежным, как могло показаться в начале. Духом, многие из них, были непременно стойкими.
    Парни не выжидая и секунды, крикнули одно единственное "ДА", и, на ходу снимая плащи и рубахи, самые первые помчались к небольшому круглому озеру. Оно расположилось от лагеря совсем рядом. Его ровная, синяя гладь, с плавающими зелеными кувшинками, была видна даже с территории лагеря.
    Вслед за парнями вниз по склону помчались и остальные новобранцы. Некоторые прыгали в воду даже не раздеваясь: Так было намного практичнее - помоешься сам , заодно и одежду постираешь. После событий этого дня, так и хотелось смыть с себя кровь, запахи, ощущения смерти.
    Над озером беспрерывно звучал мужской смех и девичьи радостные, счастливые взвизгивания. Кто-бы мог подумать что обычное купание так поднимет настрой новобранцев. У этого озера давно не было стольких гостей. И оно с радостью принимало их к себе в объятия, обволакивая теплым покрывалом их усталые, грязнее тела.
    На крутом берегу озера сидел мальчишка , с небрежным светлым пучком волос, собранным на макушке, и неспешно болтал в воздухе ногами, обутыми в массивные, тяжелые ботинки. Он лениво переводил светлый, задумчивый взгляд с правой части озера - на левую. Перед его глазами стояла отчетливая каринка разорванного трупа, в котором парнишка, к огромной радости успел покопаться. Вот только его содержимое совсем не радовало светловолосого.
    Еще некоторое время обдумав все, даже малейшие детали, парнишка подогнул ноги и медленно поднялся. К этому времени на лесное озеро уже давно легли глубокие тени могучих деревьев и оно медленно начинало пустеть.
    Когда в воде не осталось ни единого новобранца, парнишка быстро спустился на берег, блаженно прикрыв глаза, вслушался в мерно бьющуюся об берег воду. Что-то прошептав себе под нос, он быстро скинул с себя ботинки и зарылся пальцами во влажный песок, довольно приподняв губы в полуулыбке. Потом парень скинул с себя недорогой, но добротный плащ. Вслед за ним отправилась и серая от грязи рубаха.
    Уродливые, безобразные шрамы украшали худое, но далеко не тощее тело парня. Правый бок был усеян белыми, огромными рубцами, какие появлялись от глубоких, рваных ран. Это было неприятное зрелище, но после сегодняшнего дня, шрамы казались не такими страшными. Если не представлять каким способом парень заполучил эти белые рубцы.
    Он сделал широкий шаг вперед, все так же не открывая глаз. Вода нежно обволокла его лодыжки, принимая в свое прохладное царство. Но делать новый шаг вперед он не торопился. Прислушался. И резко распахнул глаза, пристально уставившись на другую сторону небольшого, узкого залива.
    То, что светловолосый увидел заставило его испуганно отшатнутся назад и упасть на песок. Бок болезненно заныл, при неприятных воспоминаниях прошлого. Медленно, потирая шрамы, он встал на ноги, не в силах оторвать взгляда от девушки, по пояс вошедшую в воду, на руках которой, дрыгая костистыми лапами, сидел щенок Ургхаша.
    Разбежавшись, он с глухим всплеском нырнул под воду. Его не было несколько секунд, но за это время, парень мощными гребками сумел проплыть половину залива, оказавшись всего в метре от предполагаемой цели. Он бесшумно вынырнул из воды, испугав своим появлением не только девушку, но и Ургхаша. Щенок, как бы не боялся воды, соскочил с рук девушки, и медленно, пока-что совсем слабо, задвигал в воде худощавыми, костлявыми лапками. Он грозно порыкивал, попеременно захлебываясь водой, попадающей в клыкастую пасть щенка.
    - Дэви! - Над озером эхом разнесся строгий, звонкий голос. От этого выкрика Ургхаш чуть пропустил голову, аккуратно взглянув одним глазом на девушку, словно проверяя, ему ли это было обращено или кому-то другому. - Немедленно ко мне!
    Злобно рыкнув на парнишку, Ургхаш неловко повернулся назад, демонстративно медленно двигая лапами. Он, словно человек, тяжко вздыхал, пытаясь надавить своей хозяйке на жалость.
    - Простите пожалуйста, если мы вас испугали. - Смущенно улыбнулась девушка, невзначай поправляя наполовину мокрую кудряшку.
    - Я не напуган, - отмахнулся блондин. - Откуда у тебя Ургхаш?
    Парень медленно направился навстречу, нахмурив широкие брови. Чуть склонив голову, он непрерывно, со странным блеском в светлых глазах, пристально стал рассматривать щенка.
    - Что же вас всех так волнует его появлени... - Устало вздохнула Астрея и подхватила на руки подплывшего, тяжело вздыхающего Ургхаша.
    - Ты не понимаешь! - сердито перебил блондин. - Такие животные на дороге не валяются!
    - Понимаю. - улыбка на ее лице слегка поубавила пыл мальчишки. Только сейчас, переведя взгляд на ее лицо, блондину стало слегка неловко. И румянец смущения сам по себе мягкими красными пятнами лег на его щеки. - Я ведь не глупая.
    Когда блондин опомнился, девушка уже выходила из воды. Сам не зная зачем, он подался вперед и весело выкрикнул: - А я помню тебя! Ты еще спрашивала что за зверь сделал это с людьми!
    Он увидел широкую улыбку на изящных губах.
    - Я тоже тебя помню. Ты тогда еще во внутренностях палкой ковырялся!
    Накинув на плечи еще влажный плащ, Астрея проворно взобралась на пологий склон и стала внимательно наблюдать за тем, с какими потугами малыш пытается подняться вслед. Он жалобно скулил, падал на колени, тоскливо смотрел своими глазами -угольками на Астрею. Но трюки маленького хитреца на нее не действовали - скорее смешили. Малыш быстро понял что его изощрённые способы не пройдут, и уже с полными силами начал работать лапами. Удивительно насколько быстро может пойти дело, когда перестаешь отлынивать от работы. Даже если ты еще маленький, немощные щенок.
    - Молодец, - Астрея нежно провела пальцем по острым, стоящим ушам. - И не пытайся даже меня обиграть!
  
  
  
  Седьмая глава.
  
    - ЧТО-О-О!? - От неожиданного вскрика Донован выронил из рук красное, наливное яблоко, проводив его грустным, печальным взглядом.
    Воительница, от негодования схватилась руками за голову, гуляя по шатру невидящим, сквозящим взглядом. Но, резко ее злобный взгляд вонзился в печальную фигуру Дона, чуть -ли не прожигая его лицо ненавидящим взглядом.
    - Ты подговорил Себастиана взять Ургхаша!? - Взревела женщина, демонстративно закатывая кулаки и наступая на игнорирующего ее соотрядца. Эта черта его характера всегда не нравилась Бьене. Но сейчас она просто вымораживала воительницу до такой степени, что хотелось здорово навалять выпендрежнику.
    Лорд Леофрик тяжело вздохнул, наблюдая за развернувшейся сценой со стороны и, громко прокашлявшись, укоризненно произнес:
    - Прекратили цирк!
     Бьена даже ухом не повела. Женщина ничего не слышала кроме внутреннего голоса, заставлявшего хорошенько поколотить темноволосого "Дуролея", который, по ее мнению, совсем не понимал что творил.
    - Я сказал: Прекратить это долбанное представление! - Себастиан сделал несколько широких шагов, оказавшись прямо на пути у разъярённой женщины. А, как всем давно известно, разъярённая женщина хуже любого зверя, искусного убийцы или даже некоторых мелких, незначительных божков.
    Бьена резко остановилась, от неожиданности чуть не запнувшись о корягу и недовольно посмотрела в янтарные глаза лорда, горящие страшным, устрашающим блеском. Недовольно скривив узкие губы, женщина с силой сжала руки в кулаки. Она чувствовала как из ее ушей от злости тот час пойдет горячий дым.
    - Себастиан! - Возмущенно начала женщина, но лорд взмахом руки заставил ее замолкнуть.
    - Когда я что-то приказываю, вы должны исполнять это безукоризненно! - По скулам Бьены заходили желваки. - Еще раз такое повторится, будешь удостоена чести готовить всем ужин!
    - Но Ургхаш... - Попыталась возмутится она
    - Ургхаш останется в лагере. Его присутствие не ваша проблема!
    - Отлично! - Сквозь зубы прошипела женщина и, порывисто развернувшись, стремительно, злобно втаптывая подошвой траву в землю, вышла из шатра.
    - Из-за нее я потерял свое яблоко... - промямлил темноволосый, грустно переведя взгляд на колыхающуюся шторку шатра.
    - Донован, заткнись, а?
    Лорд Леофрик устало зыркнул на друга, после чего Дон улыбнулся, утвердительно кивнул и провел пальцем вдоль губ, имитируя замок.
    На лес, мягким укутывающим покрывалом, легла темнота. Птицы замолкли и прятались в своих гнздах - подальше от опастностей. Природа засыпала и принуждала всех обитателей леса сделать тоже самое.
    Лишь на самом краю леса горели несколько больших костров, прогоняющих темноту. Огни, своим ярким, оранжевым светом уничтожали естественность ночного леса. А голоса людей, словно дневные переклички птиц, принуждали усомниться в том, что на самом деле наступила ночь.
    Неподалеку от костров, под широкими тентами, сидели новобранцы. Многие из них раскладывали спальники, кто-то таки вообще, отрубался сразу, как набил свой желудок пресной, невкусной кашей. Усталость брала свое.
    - Так как его зовут? - Спросил Кианан, заинтересованно потянувшись в сторону Ургхаша, который безмятежно спал у ног Астреи. Положив голову на одну из них, он сладко причмокивал. Это выглядело настолько безобидно и мило, что окружающие совсем не опасались маленькой гончей.
    То, что в отряде появилось животное, не обрадовало новобранцев. Появление Ургхаша вызвало бурное обсуждение и ненужное внимание к его хозяйке. На нее странно косились. Но как только девушка оборачивалась, многие делали вид что занимаются своими обычными делами.
    - Дэви. - Девушка улыбнулась, блаженно откинувшись назад. Подложив под голову жестковатую сумку, она прикрыла глаза.
    - Астрея, - Кианан подсел ближе, продолжая закидывать девушку вопросами. - Как тебе удалось получить разрешение от лорда? По таким вопросам он, как я знаю, очень строг.
    - Ну-у, - Лениво протянула Астрея, приоткрыв один глаз. - Я, конечно, и сама бы справилась, но, так получилось, что мне помогли...
    - И кто же? - Заинтересованность смешиваясь с пламенем в его зеленых глазах, загоралась все ярче.
    - Кажется его зовут Донован. Ну, это который вместе с...
    - Ронстарг, да, я знаю такого. - Отстраненно пробормотал Кианан. Заметив разительную перемену в его настроение, Астрея взволнованно нахмурилась и поспешно приподнялась на локтях.
    - С ним что-то не так?
    - Нет, все в порядке. Просто слухи про него дурные ходят. - Скомкано пробормотал Кианан, и торопливо перепрыгнул на свой спальник. Он быстро закутался в него, и повернулся к Астрее спиной.
    - И что это сейчас было!? - Возмущенно пролепетала девушка. Но ее настойчиво игнорировали и не обращали на возгласы ни малейшего внимания. - Отлично!
    Астрея порывисто упала на спину, недовольно поджав губы. Она искренне не понимала столь разительной перемены в настроении Кианана. И уж тем более не ожидала такой грубости от всегда доброго и приветливого парня.
    Обиженно надувшись, девушка взяла в руки Дэва, положив солового щенка, который спросонья непонятливо вертел головой, в теплый спальник и начала укладываться спать. Но сон не шел. Вместо него в голову лезли глупые размышления и мысли. Какие слухи ходят о Доноване Ронстарге? Кто он такой? Почему его боятся больше чем Лорда Леофрика? Ведь Себастиан казался более строгим, серьезным, кое где даже неукоснительным. Так почему же этого человека, всегда стоящего за спиной своего лорда, так боятся?
    Утро началось слишком рано со странными, громкими звуками борьбы. Где-то недалеко слышался звон разбитого стекла и громкие стуки, будто далекие раскаты грома. Вслед за этим послышались взволнованные крики ночных патрульных, окончательно подтвердив, что в лагере случилось что-то ужасное.
    Астрея подскочила на ноги как только расслышала звуки борьбы. Не о чем не думая, девушка ринулась на помощь. Но только к кому? Кто был виноватым? Кто устроил утреннее шоу? Сейчас это было неважно. Астрея со всех ног бежала навстречу битве, и, что-бы не терять столь важные секунды, ловко перепрыгивала через спящих Соотрядцев.
    Из главного шатра, молниеносно выпрыгнула фигура в черном плаще. Он бежал быстро, словно от этого зависело его будущее существование. На развивающейся мантии находились длинные порезы, сделанные то ли ножом, то ли кинжалом. А из правого бока, торчал небольшой прозрачный осколок, окрашенный в насыщенные темно-бордовый цвет.
    Вслед за ним из шатра выскочила вторая фигура. Но она уже была знакома всем. На лице Донована застыла холодная ярость, которая окружала его зловещей, черной аурой. Растрепанные черные волосы, в беспорядке торчащие в стороны, и, как обычно, ложившиеся на его лицо; помятая белая рубаха, расстегнутая на две пуговицы - все это говорило о том, что на него напали одним из самых гнусных способов: Во время сна.
    Перед несостоявшимся убийцей выросла высокая фигура подбежавшего офицера. Не дожидаясь ответных действий, офицер заломил ему руки и кинул на землю, заставляя убийцу идти в обратном направлении.
    - Вставай. - В голосе Донована сквозил уничтожающий холод, от которого хотелось поежиться и укрыться теплым-теплым пледом. Звонкий звук чистой стали разнёсся по окрестностям лагеря. Откинув в сторону кожаные ножны, темноволосый, плавно, с какой-то звериной опастностью, стал настигать своего противника.
    - Я сказал вставай! - На какое-то мгновение его лицо исказила ужасная гримаса, но затем, вновь, восстановилась идеальная холодность.
    Покусившийся на его жизнь встал, так же вынул из ножен свой клинок, конечно же, уступающией что по внешнему виду, что и, наверняка, по качеству, и сделал несколько шагов на встречу. Он не видел другого пути, как по честному сразиться с темноволосым воином.
    Мужчина в плаще перекинул меч из одной руки в другую, уверенно наступая на опасно спокойного Донована. Наступила мертвая тишина. Один настойчиво смотрел в глаза другому, словно пытаясь разглядеть в них дальнейшие мысли противника. Воздух дребезжал от напряжения. Вот-вот мог разразиться он ослепительными молниями, будто сами боги дали согласие на эту дуэль.
    Взревев, словно дикий зверь, мужик бросился на темноволосого с перекинутым через плечо мечом. Поднырнув под его руку, Донован звонко засмеялся. От этого тихого, мощного смеха по коже побежали крупные, жуткие мурашки. Он был от того устрашающим, победным, ликующем, что сонные новобранцы, собравшиеся на шум, вмиг выпрямились и невольно сделали шаг назад.
    Не поднимая в воздух черного гравированного клинка, Донован поднял ногу, и высокомерно задрав голову, толкнул убийцу в спину. Тот тут же завалился грудью на земь, но сделав кувырок, убийца откатился в сторону, что бы не попасть под силу воткнувшегося в землю клинка воина, точно резанув своим оружием в воздухе. Клинок, скользя словно по маслу, разрезал белоснежный бог мятой рубахи и он тут же, в эту же секунду окрасился в темно красный насыщенный цвет. Напитавшись, ткань стала пропускать через себя крупные капли крови, быстро падая на землю и разбиваясь об нее на миллионы осколков будто невероятно красивые, алые рубины. Рана была глубокой.
    Но Донован не замечал этого. Он с невероятной силой выбил из рук убийцы клинок, и поставил острие своего меча к горлу убийцы.
    - Донован не... - Встревоженные голос командира оборвался в тошнотворном звуке ломающихся костей. Люди прерывисто вздохнули, не в силах отвести взгляда от отрубленной одним мощным ударом меча, окровавленной головы убийцы, из которой фонтаном хлестала алая кровь. По лицу Донована медленно катились вниз красные дорожки , плавно собираясь на подбородке.
    - Я, пожалуй, откланяюсь. - С совершенно безразличным, отрешенным лицом хрипло произнес Донован. Подобрав по пути ножны, он, даже не взглянув на Себастиана, быстро исчез в глубине оврага.
    Медленно, не торопясь он расстёгивал каждую пуговицу на своей рубахе, а затем плавно стягивал ее с себя, кинув на влажный прибрежный песок. Совершенно не беспокоясь о своей одежде он рухнул на землю, прикрыв на несколько секунд глаза. Рана была длинной, глубокой и сильно кровоточила. За какие-то пару секунд песок с желто-бежевого окрасился красный, почти черный цвет.
    - Вы совсем без головы, Господин Донован! - укоризненно раздалось сзади.
    - Без головы мистер покусившийся на мою жизнь. С моей же все в порядке! - хрипло произнес темноволосый. Без каких либо упреков, злости и недовольства. Он вел себя так, будто ничего не случилось. При воспоминании об отрубленной голове, Астрея поежилась, но сделала еще несколько шагов вперед, присаживаясь рядом с раненым.
    - Позволите? - Немного робко спросила девушка, пытливо всматриваясь в красивый профиль мужчины, который, отчасти, скрывали спутанные черные волосы.
    - Пожалуйста. - бесстрастно кивнул он.
    Астрея плавно вдохнула в себя воздух, настраиваясь на точную, кропотливую работу. Хоть Донован и был ранен, но это не убавляло его невероятной привлекательности. Нащупав под плащом небольшую сумку, крепящуюся на пояс, девушка без проблем вынула оттуда маленькую коробочку. В ней лежали несколько кулечков шелковых нитей и тонкая иголка. Затем из сумки появилась небольшая склянка с полупрозрачной жидкостью внутри.
    - Что это? - Тихо спросил Донован, заинтересованно нагнувшись ниже к склянке.
    - Отвар из трав. - произнесла она потянувшись за выброшенной рубахой. - Не против?
    - Нет.
    Девушка макнула кончик рубашки в баночку и тут же приложила его к ране, мелкими, круглыми движениями проводя по ее краям. Из под ткани выбивался тонкий, практически бесцветный дымок, сопровождаясь тихим, еле уловимым слуху шипением. Донован напрягся. По его скулам заходили желваки, мышцы взбухли и стали в несколько раз тверже. Он и не ожидал даже настолько сильной боли от этого совершенно обычного на вид отвара.
    Когда жидкость дезинфицировала ранение, Астрея, со спокойным выражением лица, вдела иголку в шелковую нитку, и приподняла голову, внутренне вздрогнув от пристального, глубокого взгляда Донована.
    - Сейчас будет больно. - Тихо, но очень твердо ответила ему сильным, пронзительным взглядом.
    Донован смешливо хмыкнул:
    - Ничего, я потерплю.
    Кивнув, девушка без задержки воткнула обеззараженную иголку в кожу. Темноволосый на мгновение вздрогнул, напрягся, твердо сжал слегка посиневшие губы, но в следующую секунду расслабился, вонзив пальцы в песок.
    Когда рана была аккуратно зашита, Астрея снова намочила рубаху своим отваром и, медленно, давая жидкости впитаться в кожу, отточенными движениями провела по его коже. Кровь после этого сочилась меньше, но все-таки не переставала идти. Следующее, что девушка достала из своей волшебной сумочки, был старый, потертый бинт.
    Донован совсем не чувствовал боли. Этот отвар, что нанесла на его тело Астрея, был незнаком ему. Поэтому неудивительно, что он был настолько заинтересован, от чего совсем позабыл о тягостных мыслях и предположений связанных с покушением.
    - Поднимите руки. - Смущенно опустив глаза произнесла Астрея, делая вид что разматывает бинт. Донован, конечно, заметил это, но не сказав и слова, он исполнил приказ смущенный, довольно требовательный приказ.
    Потянувшись вперед, Астрея оказалась неприлично близко к темноволосому, но даже этого расстояния не хватало, что-бы обмотать вокруг его талии бинт. Неловко. Ей было настолько неловко, что на щеках появился легкий румянец. Ее преследовало то же самое чувство, что девушка ощущала несколько дней назад в шатре. Замявшись на мгновение, Астрея резко подалась вперед, прикоснувшись к Доновану телом, быстро обмотала бинт на один раз.
     Затем она перебарывала себя раз за разом. До тех пор пока бинт плотным слоем не лег на талии. В те разы, когда девушка перекидывала ткань через плечо, она встречалась с синим, спокойным взглядом, который молчаливо давал понять - он спокойно относится к ее манипуляциям.
    Медленно встав на ноги, девушка добралась до воды и тщательно оттерла от рук запекшуюся кровь темноволосого. Затем, когда она развернулась что-бы собрать свои инструменты, то наткнулась на пристальный, внимательный янтарный взгляд.
    - Оказывается наша помощь уже и не нужна. - хмыкнул командир, делая медленные, протяжные шаги навстречу замершей женской фигуре. Вслед за ним из-за деревьев выскочил парнишка с растрепанным, торчащим пучком на голове и твердым, отчетливым отпечатком на щеке. Его глаза горели энтузиазмом. Но как только парень перевел взгляд на Донована, взгляд погрустнел и сама его фигура перестала излучать радость.
    - Твой Угргхаш, Астрея, взбесился, и ищет тебя по всему лагерю. Кажется кто-то обещал пристально следить за ним и воспитывать! - Тихо, холодно произнес Себастиан, остановившись в метре от девушки. Его слова Астрее не понравились. Она уперлась тяжелым взглядом в глаза командиру и не выдержав, произнесла:
    - Простите, командир. Но я была немного занята.
    И, не дожидаясь ответа, она, размеренным шагом, быстро удалилась с глаз Себастиана.
    - Скажи мне пожалуйста, Донован, что ты, мать твою, творишь!! - Злобно выкрикнул командир. У стоящего, немного позади Себастиана, парня лицо буквально вытянулось от удивления в длину. Глаза стали большими, как огромные блюдца, и смотрели на командира с неподдельным удивлением.
    - Не ори. Он бы не раскололся. - Устало промямлил Донован, тяжело шевеля языком. Он ощущал сильную слабость. Сейчас не хотелось ни спорить, ни подкалывать - лишь лечь и отдохнуть пол часика, пока чувство слабости не пропадет.
    - Не раскололся!?- оскорбленно прошипел Себастиан. - Не раскололся!? А ты проверял, черт подери, раскололся бы он или нет!
    - Как видишь нет. - Прохрипел Дон, и повалился спиной на песок, сонно прикрыв глаза.
    Себастьян даже покраснел от такой наглости. Недовольно сжал губы и заходил сначала в одну сторону, потом в другую. Таким нервным, беспокойным и возмущенным его еще ни кто не видел. Кроме, естественно, Донована и его приближенных.
    - Нет? А ты проверял это, мой друг!? Я уверен ты знаешь что такое пытки: Так от чего же ты не воспользовался ими!?
    - Я воспользовался, - Хмыкнул он. - просто переборщил немного.
    - С тобой даже смысла не вижу разговаривать! Через полчаса мы отходим!
    Себастиан глубоко вздохнул и его лицо тут же стало по-обычному холодным и равнодушным. Выпрямив спину, он быстро, величаво, словно настоящий принц , отправился в лагерь, что-бы еще и там разгребать миллионы проблем и споров.
    - Я его таким еще никогда не видел... - Ошеломленно выдохнул парнишка с растрепанным пучком волос на голове.
    - Не переживай, Ирвин, это он еще спокойный. Ты привыкнешь. - Донован открыл один глаз, пристально, сузив его, словно кот, нежащийся на солнышке, посмотрел на парня. - А теперь, пожалуйста, свали отсюда.
  
  
  Восьмая глава.
  
    Солнце на вершинах зубчатых, крепостных стен палило нещадно. Солдаты буквально растекались по каменной крыше, жалобно постанывая и причитая, будто скворча на одной огромной сковороде. Они помахивали ладошками перед своими лицами. Но и это не помогало добиться им хотя-бы малейшего ветерка.
     Благо что день клонился к концу. Солнце, неохотно, надеясь еще подольше остаться на небосводе, неизбежно тянулось к горизонту. Стрелки отсчитывали каждую секунду, через пальцы глядя на небо. Но и тут их ждало разочарование - вахта смениться отнюдь не скоро.
     Лениво переводя взгляд с одной части леса на другую, солдаты сонно прикрывали "на секунду глаза", что бы потом резко вздрогнуть и чуть ли кувырком не свалиться вниз со стены. Тяжело вздохнув и в который раз уже пожалев что не послушался маму и пошел в солдаты, один из мужчин, встал на ноги, решив немного размять затекшие конечности. Его фигура, завернутая в легкий темно-зеленый плащ, цвета пихты, чуть подсвечивалось мягким, золотистым светом клонившею свою яркую голову солнца. Глубокий капюшон хорошо скрывал его глаза. Как бы стрелки не присматривались, но увидеть в черноте капюшона знакомые глаза ни у кого не получалось. Видны были только потрескавшиеся от сухости губы, изогнутые в легкой, печальной улыбке.
     Все, что находилось вне защиты каменных стен, было сожжено. Трава обуглилась, и превратилась в черный пепел, застывший в воздухе плотным облаком. Обугленные руины, еще двое суток назад бывшие жилыми домами, превратились в труху. Кое где из земли выглядывали более целые доски, острыми концами стремясь вверх. Жалкое зрелище. Еще более ужасным было понимание того, что все это не конец. Все еще впереди.
    Взгляд стрелка зацепился за подножье Клиешского леса. Его фигура ощутимо напряглась. Приложив ладошку ко лбу, он сделал осторожный шаг вперед. Это мог быть кто угодно. От беззащитного лесного жителя, до новой волны вражеских войск. Ни кто не видел лица стрелка, но по одной лишь напряженной фигуре офицеры определили его волнение и так же направили свои взгляды в сторону леса. Но все было как обычно. Далекий, легкий ветерок покачивал вершины елей, их раскидистые, широкие ветви. И только лишь их.
     - Луки, на позицию!! - Выкрикнул Стрелок. Он молниеносно вынул из за спины многослойный лук из дорогой белой древесины и, сгруппировавшись, он натянул тетиву Присев на корточки стрелок направил наконечник стрелы в сторону леса.
    В след за ним, вдоль стены выстроились еще несколько десятков элитных стрелков. Все высокие ровные, как на подбор. Но те не спешили натягивать тетиву. Все пристально вглядывались в подножье леса. Настала удручающая тишина. Только где-то внизу, со стороны дворца, слышался то звон разбитого стекла, то злобные крики, иногда ушей достигал детский плач.
    Ветки елей закачались, и плавно разъехались в стороны. Всадник. Он шел неспешно, медленно. Хоть воин и казался не опасным для крепости, расслабляться стрелкам не стоило. Вслед за всадником из леса вынырнула еще одна фигура. Затем еще одна, и еще. С каждым разом их становилось все больше и больше. Они стремительно приблежались, но никакой агрессии не не проявляли..
    - Отбой. Свои. - коротко прокричал мужчина, и стрелки вмиг опустили свои луки.
    Усмехнувшись своим мыслям, он резко сорвался с места, и добравшись до внутреннего края стены, и с разбегу сиганул вниз. Не пролитев и пяти метров, стрелок зацепился руками, обернутыми в черные кожаные перчатки без пальцев, за выпирающую балку. Он Раскачался и ловко запрыгнул на ближайшую черепичную крышу. За секунду придя в себя, мужчина вскочил на ноги, медленно пробежав вниз. В какой-то момент, стрелок рухнул вниз, снова цепляясь пальцами за края крыши. А там спуститься на землю уже не являлось проблемой. Расслабив пальцы, офицер спрыгнул на ярусные ящики и уже по ним, как по лесенкам, спустился на мощеную, серую дорогу.
    - Сколько мне можно говорить , что-бы ты так не делал!
    Офицер Неопределенно замер с застывшей в воздух ногой медленно повернул голову на оклик. Недовольно вздохнув, он качунлся в сторону что -бы сделать шаг в попытке уйти с пути женщины, но резко остановился, неожиданно вспомнив, что именно к ней ему и надо.
     -Черт...
    - Что ты там под нос себе бормочешь? - Женщина подозрительно сощурилась, пристально уставившись в необычные, чуть раскосые, зеленые глазища. Резко вскинув руку, она без каких либо слов предупреждения или разрешения, схватила его за конец капюшона и стянула ткань вниз с головы стрелка. - Сколько можно, такая жара, а ты в своем плаще ходишь!
     Закатив глаза, парень запустил пятерню в длинные, белоснежные волосы, струящиеся словно белый, пенистый водопад, и убрал с лица выпавшие из хвоста прядки.
     И тут же получил тяжелый подзатыльник:
    - Ты еще позакатывай мне глаза!
    - Да отстанье вы уже от меня! - нахмурился блондин, отступив на всякий случай на один шаг назад. - Я к вам по делу вообще-то, а вы ко мне со своими претензиями и подзатыльниками!
    - Что ты сказал?! - Женщина сжала кулаки, начиная агрессивно наступать на стрелка. Парень попятился, и взмахнув руками, произнес:
    - Отряд Лорда Леофрика. - Это возымело на женщину эффект. Она остановилась - и это было победой. Эта дама пышных форм и задавить запросто могла своим весом!
     Почувствовав вольность, блондин продолжил:
     - Не хотите открыть для них ворота?
    - Я с тобой позже разберусь! - Злобно кинула женщина, прокричав на всю улицу: - Открыть ворота!!!
    По лицу блондина расплылась довольная ухмылка. Подпрыгивая на каждом шагу, словно в его ботинках были огромные пружины, он пошел в след за женщиной. Замечая на себе взгляды сослуживцев, парень показательно старался быть еще беззаботнее и веселее. Ведь не каждый, в сопровождении сдешней мегеры, мог похвастаться задорной улыбкой на лице.
    По улице пронесся оглушительный треск и ворота с тяжестью и громовым грохотом отсоеденилимь от стены. Блондин бесшумно остановился, в точности как и кураторша, выжидая момента когда врата опустяться. Покачивая головой, будто в его ушах играла задорная музыка, он наблюдал как медленно вниз опускается деревянный мост.
    - Пшел работать! - резко рявкнула женщина злобно зыркнув на блондина из -за широкого плеча. Но тот будто и не слышал - продолжал мелодично качать головой из стороны в сторону. - Эй, Вайлос, я к тебе обращаюсь!
    - Ко мне?! - Искренне удивился блондин. Его недоумение по-настоящему изумляло. - Я то думал вы опять к кому-то прицепились.
    Женщина скривила и так далеко несимпатичное лицо, намариваясь хорошенько двинуть зарвавшемуся стрелку по морде. Но тот улыбнулся и ткнул кураторше пальцем практически в лицо.
    - Ворота открылись, госпожа командующая.
    Женщина поджала губы, выдержала строгий, серьезный взгляд, и фыркнув развернулась, застучав каблуками в сторону опустившегося моста. Совсем бесшумно за ней последовала еще одна пара ботинок. Он был отменным стрелком уже только за это редкое умение ходить тихо, да так, что даже в пустом помещении, заполненном звенящей тишиной, его шаги будут абсолютно беззвучными.
    Положив руки на грудь, Вайлос вальяжно остановился, наблюдая за тем, как приближаются всадники. К одежде лип черные пепел, медленно перекатываясь по земле, будто перекати -поле. Прогулявшись взглядом по окружающего его руинам, блондин отметил что отсюда все выглядит куда хуже чем сверху. Оградки полуразрушены, повалены и в сопровождении лишь пепла и ветра, в одиночестве охраняют сожженные дома. Деревья будто стонали, шевеля голыми, мертвыми скрючеными ветвями, словно худощавыми, сморщенными руками древней старухи. Лишь только на самых верхушках мерно шумели зеленые, живые листочки.
    Вайлос нахмурился и бесшумно присел на корточки. Протянув руку, он взял в ладошку куклу, занесенную толстым слоем пепла. Она, к огромному удивлению совсем не пострадала. Блондин провел пальцем по грязному лицу куклы, стирая с нее черный пепел и пыль. В ярких глазах Вайлоса пробежала тень удивления и странный, пугающий блеск. Кукла была красивой. Фарфоровой, с белоснежной кожей, выразительными глазами, настолько светлыми, что пронзали насквозь; ее темные волосы, будто живые и настоящие, спускались ниже плеч, были очень гладкими и шелковистыми.
    Тряхнув головой, блондин быстро встал, услышав приблежающийся стук лошадиных копыт, и спрятал куклу в сумку. Всадников было двое: Мужчина и женщина. По всей видимости они были ведущими в этом отряде. Всадники остановились. Вслед за ними встали и все, кто шел за ними.
    На бледном лице мужчины гуляло выражение скуки. Едва спрятанные под черным капюшоном глаза были полуприкрыты и казались очень усталыми и припухшими. Несколько черных прядок ложились на его лицо. Но всаднику было все равно.
    Вторая - женщина, выглядела более живой. Мягкий, загорелый тон ее кожи оттенял красивые, большие карие глаза. Она взглянула сначала на командующую, сдержанно улыбнулась, затем перевела взгляд на Вайлоса.
    - Шестое северное подразделение Прейрии, приветствует житилей Клиеша. - Бьена благородно склонила голову.
    - Мы рады видеть вас в здравии, - Вайлоса внутренне перекосило от лестного тона комадующей. - Но вы не в полном составе. Где же лорд Леофрик?
    - Наша повозка не была готова к проходу через столь узкое пространство, - Бьена кивнула назад. - поэтому лорд и один из его приближенных, пошли в обход в сопровождение наших мужей. Мы же решили отделится и довести слабый пол нашего подразделения в более безопасное место.
    - А с этим что? - Женщина подозрительно кивнула на второго всадника. - Он болен?
    Донован плавно выпрямил спину, и медленно снял с головы капюшон. Его глаза и вправду были припухшими и слегка покрасневшими. Но в остальном его внешний вид был на троечку, но довольно таки неплохи. Резким, грубым движением он убрал с лица чёлку и опасно сузив глаза, посмотрел на женщину.
    - Не беспокойтесь, - От сухости в его голосе хотелось выпить воды. - Я не заразный.
    На губах темноволосого появилась зловещая ухмылка. Он вальяжно с ленцой провел взглядом по окрестностям, и хмыкнув чему-то, подшпорил коня. Бьена неопределенно пожала плечами, мол: "Извините за грубость" и последовала вслед за Донованом.
    Командующая оглянулась. Но надежда найти взглядом Вайлоса, бывшего здесь секунду назад, не увенчались успехом. Стрелок как всегда бесшумно успел смыться с поля действий. Недовольно поджав губы, женщина оглянулась на несобранную толпу новых воинов, которые, в скором времени, по ее подсчетам четыре к десяти умрут на поле боя. Остальная тройка скорее всего погибнет от болезней и ран. Что-ж, это война.
    На лице белобрысого лучника красовалась предвкушающая ухмылка. Ловко забравшись на ближайшую крышу, нет, даже на ну самую, с которой блондин спустился со стены, он торжественно уселся на горячую черепицу и стал ждать.
    Улицы города были пустынными. Разве что по широким, когда то многолюдным улочкам, спешили солдаты, беспокойно сновая то туда, то сюда. Но одиночество городских улочек быстро сменилось звонким цокотом пары породстых черных лошадей, оттенка самой темной ночи в году. Эти лица знали многие в королевстве. В том числе знавал представленные взгляду мордашки и Вайлос. Более того смутное выражение лица темноволосого он видел огромное множество раз.
    Вслед за всадниками в город вошли новобранцы. Блондин даже привстал от предвкушения и сильного удивления. Его взгляд забегал от одной девушки на другую. И их было настолько много, что Вайлос приходил в восторг и просто задыхался от счастья. Настолько огромный куш он ловил не так часто.
    Улыбаясь многозначительной, где-то даже пошлой ухмылкой, парень встал на ноги, быстренько причесал пятерней белоснежные волосы и... Кувырком чуть не свалился с крыши. Улыбки на лице Вайлоса как не бывало. Не веря своим глазам, парень порывисто потряс головой, машинально засовывая руку в сумку. Блондин сразу нащупал там то что искал. Он непонятливо переводил взгляд с фарфоровой куколки, смотрящей в глаза Вайлоса пристальным , пронзительным взглядом, на милую девушку, мерно шагающую в разболтанном строе. Темные волосы ниже плеч; невысокого роста; в стареньком, потертом плаще, заштопанным неакуратными, грубыми заплатами; она постоянно озиралась - будто что-то искал. Но не находила. Вайлос не верил своим глазам. Ему казалось что его идеальное зрение впервые подвело стрелка. Но нет. Все было таким, каким он все воспринимал. Кукла была подлинной копией этой девушки.
    Представление Астреи о городах, развалилось в пух и прах. В ее воображении все представлялось совсем иначе: Высокие, многоэтажные дома, окрашенные в аккуратные пастельные тона. На их балкончиках, обвивая решетку зеленым плющом росли алые и белые розы. По улицам ходили разодетые женщины, в умопомрачительных платьях, к ним подъезжали галантные кавалеры на гнедых скакунах. Но в реальности же всадников здесь было лишь двое. И то одна из них была женщиной.
    Вместо красивых домов с балкончиками, над новобранцами нависали старые, разваливающиеся дома из деревянных брусов с хилыми выступами, служившие, кажется, балконами. Улицы были закиданы мусором. А запах он источал отнюдь не приятный. В темных углах, закиданных разнообразным вонючим хламом, лежали оборванные, похожие больше на старые мешки, нищие. Они постанывали, едва -едва перекатывались с одного бока на бог, разворашивая смердящие горы мусора и грязи.
    Грязная, сморщенная рука с грубыми белыми рубцами больно впилась в плечо одной из девушек. Тело нищего, грязное и покрытое тонкой корочкой чего -то странного и неприятного, навзничь упало пред ногами грязных сапог новобранца.
    - Прошу... - Хрипло, болезненно одними лишь губами прошептал нищий. - Умоляю... Есть... Пить...
    Он все больнее впивался в кожу девушки. От этого не спасала даже плотная ткань плаща и рубашки под нею. Неосознанно Астрея отступила на шаг назад и нищий лицом вниз упал на сухую землю. Его тело было худое. С выпирающими ребрами, обтянутыми тонкой, почти прозрачной кожей, желудок впал, и представлял собой своеобразный глубокий вакуум.
    - Умоляю вас... - словно ребенок захныкал нищий. Был он или девушкой или же мужчиной - не важно! В его внешности не было черт ни того ни другого. Оборванец вцепился костистыми пальцами в лодыжку девушки, сипло прошептав: - Помогите...
    В один момент тело, словно мешок с костями и с соответствующим грохотом, мощным ударом отскочило в сторону. Нищий застонал, свернулся калачиком, и слабыми гребками руками, пополз в сторону "Мусорного дома"
    - Еще раз увижу на главной улице, разберу вас на косточки и отдам их на псарню! - Громко прокричала женщина, уперев руки в огромные бока. Пожалуй, ее можно было сравнить даже с Нольвхрамом. Такая же большая и мощная, с животом наперевес. По сравнению с женской половиной отряда, которая хоть как-то но все-таки была подтянута, женщина смотрелась непомерно огромной.
     - Не волнуйся детка, - тетка положила на плечо Астреи руку, от тяжести которой девушка невольно присела. - Эта гниль больше до тебя не дотронется!
    - Простите, что? - брови девушки чуть приблизились друг к другу, выявляя легкое недовольство. Как-бы случайно она, с истинно королевским презрением скинула с себя руку тетки, и холодно, протягивая гласные, произнесла: - Эта гниль секунду назад лежала на моем плече!
    Женщина на секунду опешила от неожиданности. Но быстро придя в себя она скорчила до того отвратную рожу, что на это мгновение хотелось выколоть себе глаза. К счастью все сдержались. Тетка подняла огромную руку над головой и обрушила ее на девушку, спокойную, но источающую очень сильные эмоции - такие как злость и ненависть.
    - Дэви стоять! -Довольно мягко выкрикнула девушка, в последний момент успев уклониться от удара.
    Тетка в ужасе отшатнулась. Тот, кого эта наглая девица назвала Дэвом, был хоть и мал, но порождал в душе женщины страх. Со дня нахождения Ургхаша прошло всего четыре дня. Но за эти сутки малыш значительно подрос. Дэв крепко держался на ногах, в которых начинали набухать мышцы, а кое-где и костяные наросты! Уши встали, и острыми кончиками, словно рожками устремлялись вверх. Ургхаш и сам увеличатся в размерах, достигая Астрее ушами аж до коленей!
    Но сейчас он был особенно страшен. Его сдерживал лишь приказ хозяйки, намертво прибивший его лапы к земле. Ургхаш скалился, злобно рычал и демонстративно подавался вперед что-бы испугать жертву. Дэви бы с радостью, с упоением воткнул режущие зубки в сало грубой тетки - мясо для щенка сейчас особенно важно!
    - Схватить девку, и ее скотину!! - Провизжала тетка, ну точь-в-точь, как свинка, указав пальцем Астрее прямо в лицо.
    - Знаете, дамочка, я очень устала и ваши пальцы, - Девушка сделала шаг вперед и схватила тетку за палец, до хруста выворачивая его назад, - мне ну ни как не прибавляют настроения!
    Тетка по-дикому завизжала и отступила назад. Палец снова хрустнул, и вывернулся в обратную сторону. Женщина сжала зубы в тонкую полоску, и дернула запястье вверх что-бы вновь показать пальцем на нахалку, но вовремя передумала.
    - Вайлос! - требовательно выкрикнула женщина, но в ее голосе смутно чувствовались нотки обиды и жалости к самой себе. - В красный дом эту девку!
    - Я настоятельно требую что-бы вы, мадам, отошли от моих подчиненных. - Фигура в черном плаще закрыла своей спиной вид на девчонку. Астрея и не думала что спина этого парня настолько широкая, что полностью могла спрятать ее за собой. "Словно за каменной стеной" - фраза идеально подходила к моменту.
    Подол плаща чуть колыхался на ветру. Иногда, виднелась внутренняя сторона плаща, будто настоящий огонь, порывисто потухающий и усиливающий свою пламенную силу. Девушка хоть и не видела лица Донована, но отчетливо ощущала всю энергию исходящую от него.
    С каждым разом Астрея все сильнее начинала чувствовать его настоящую силу. Не физическую, внутреннюю. Она горела, переливалась множеством оттенков, преимущественно темных. Но в какие-то моменты, он исчезал, словно его никогда здесь и не было. Безусловно сильная энергетика падала до такой степени, что девушка переставала ощущать его. Ни на внутреннем, ни на внешнем уровне. Такие ощущения пугали. Объяснить себе что значили эти чувства Астрея не могла.
    Сейчас же его внутренняя энергия била через край. На вид спокойная фигура, спокойное, ни чего не выражающее лицо, источали настолько мощную энергию, что она начинала не только привлекать, но и пугать.
    - Отойди с дороги мальчик! - но Донован даже не колыхнулся. - Ты же знаешь что мы делаем с дезертирами!
    На губах темноволосого появилась кривая, плотоядная ухмылка. Он сделал короткий, развалистый шаг вперед и наклонился над теткой. Дон коснулся теплым дыханием ее уха, что-то тихо прошептав. Тетка краснела, потом бледнела. Ее глаза, становились огромными, словно блюдца для фруктов, испуганными и где-то в глубине просыпался дикий, животный страх.
    - Вперед! - Сквозь зубы прошипел брюнет. Женщину трясло, но после слов Дона ее руки начали лихорадочно дрожать. Она стала похожей на мертвеца - такая же бледная, с трупным синим цветом кожа на лице. Тетка стала медленно отступать, не отрывая от Донована испуганного взгляда.
    - А вы что уставились? - Не смягчив тона и на дицебел, прошипел временный командир. - Вперед и с песней!
    
     
  
  ***
  
     
     Полумрак со временем становился все гуще и плотнее. Сильнее он становился вначале с дальних углов гостевой комнаты, но затем, медленно, будто клещи морского чудовища, он полз, проскальзывал мимо участков света, поглатывал своей чернотой всю коморку. Целью темноты стал силуэт у окна. Там, в свете только выплывшей на небосвод луне, был самый светлый уголок, самый яркий и он, на время мог спасти от темноты.
    Даже не отведав кушаний, этот болезненно согнувшийся силуэт, закрылся в комнате, для достоверности подперев дверь тумбой. Он ждал: Долго, томительно, с чувством неотвратимого наказания. Но в душе не было страха. Он не боялся, для него это чувство давно стало диковинкой.
    - Мой темный мальчик, мой личный принц, король, владыка. - Послышалось тихое из темноты. - Мой маленький мальчик, моя игрушка, моя марионетка.
    Он почувствовал как на плечо легла небольшая женская ручка, в то время как другая зарылась в темные, спутанные волосы.
    - Они такие гладкие. - Незнакомка провела нежными пальчиками по напряженной шее Донована. - Шелковистые, родные... Дони... Дони-и-и...
    Она выдыхала его имя вместе со своим дыханием. Очень сладко, томительно, влюбленно. Ее движения были безгранично нежными, мягкими, чувственными. Девушка, невесомо, и в то же время страстно, касалась поцелуем кожи Донована, тихо, будто мантру повторяя его имя. Она резко закинула его голову назад, проводя острыми ноготками по шее. Наклонившись, девушка прикоснулась губами до кончика губы брюнета, и больно, до крови впилась ногтями в его шею.
    - Дони-и-и, где же ты пропадал? - мягко выдохнула девушка, - где же ты был, мой темный мальчик, мой маленький принц?
    Губы Донована дрогнули в привычной ухмылке. От этого девушка радостно пискнула и в одно мгновение оказалась у парня на коленях. Забравшись руками под его рубаху, она крепко обняла его, ласково проведя по расслабленной спине пальчиками.
    - Обожаю твою улыбку. - Блаженно прикрыв веки, прошептала она. Но когда она вновь открыла их, любви в них будто и не бывало. - Где ты был, Дони!?
    - Ты ведь и сама знаешь... - тихо прошептал он, улыбнувшись своей ужасно красивой, ужасно шедшей ему ухмылкой. Донован коснулся пальцами подбородка девушки, нежно проведя ими по контуру. - Ты ведь все знаешь, моя милая богиня. Ты знаешь где я, с кем я, и что со мной. И ты знаешь почему я не приходил.
    - Верно, - Девушка широко улыбнулась, и медленно приблизилась к губам Дони, и прежде чем поцеловать, добавила: - Только попробуй меня обмануть, воришка!
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"