Калинкин Андрей Викторович. Рать мертвецов

22. Пророчество

- Удачный день, да, Немотка? - старый волхв и его ученик медленно шли от пиршественной поляны, где потихоньку догорало веселье. Их избушка стояла с другой стороны капища.

- Милостью Рыбаря, дед Белояр ... И сыты, и пьяны и серебром одарены.

- Ого. Сколько слов от такого безъязыки как ты. C чего бы это?

Немотка рассказал об удивительных событиях этого утра.

- Щука человечьим голосом говорила? Что ж, и впрямь князь Ингвар велик, если Рыбарь в его честь своих глашатаев посылает. Будем за него жертвы приносить, чтобы сопутствовал ему успех и не отвратили от него Герои своего доброго слова. А ты, будто сомневаешься в этом...

- Как-то странно все было, не так как всегда.

- Ну не Рыбарю под тебя подлаживаться. Однако это ведь не все твои думы?

- Я тоже с князем пойду.

- Вот придумал: с князем! А я помру, кто ж волхвом останется?! Кто жертвы Рыбарю приносить будет?

- Здесь он давно не нужен никому. А в Миркане будет новое большое капище, в старую веру князь всех вернет.

- Ты ж сам сомневался только что, Рыбарев ли посланец в княжеские руки отдался.

- А ты сказал, что не мне Его поучать.

- Правильные речи говоришь, Немотка. Только веры у тебя в них едва щепотка. А за князем ли ты в поход собираешься?

- А то за кем же, - буркнул ученик волхва и покраснел.

- Ну, вот и открылось юное сердце, - улыбнулся дед Белояр. - девица тебя пленила, что с нами за столом была?

- Это тоже. Только я про рыбу не придумал. Я еще до того.

- Верю, что не придумал. Не в твоей натуре. Только забыл ты, что волхвователю положено одному век коротать. Две любви человеческое сердце плохо вмещает, а боги небрежения не терпят.

Немотка упрямо молчал. Старик начал сердиться.

- Ты что же уста затворил, как та рыба? Скажи что-нибудь!

- Как та рыба и скажу. Князь мне люб, девица тоже.

- А старика помирать одного бросишь?! А кто тебя, поганца бессердечного, из деревенских пастухов вытащил?! Кто от побоев убере...

Голос старого волхва вдруг упал до шепота, лицо покраснело, на висках выступили крупные капли пота. Он поднял трясущуюся сильнее, чем обычно, руку к виску и тут же уронил.

Немотка перепугался. Удар! Что же делать?! Все, чему учил его старый волхв, вдруг вылетело из головы, и та стала пустой и звонкой. В ней осталось только одна мысль: "Воды!"

Благо, они уже были недалеко от избушки. Он усадил учителя на траву и со всех ног ринулся к домику. Рванул на себя калитку, запоздало понимая, что надо было сначала убрать подпирающую ее палочку. Палка прочертила по утоптанной земле кривоватую линию и, с треском надломившись, отлетела в сторону. А Немотка уже был на крыльце. Ворвавшись в сени и уронив с ларя какую-то утварь, он схватил деревянный ковш и рванулся назад, на улицу. Зачерпнул воды из бочки и стараясь поменьше расплескивать кинулся обратно.

Пока бежал, в пустую голову влетела еще одна мысль, до того подленькая, что Немотка едва не выронил ковш от удивления и отвращения к себе. "Если у Белояра отнимутся ноги - он не сможет уйти с князем в поход".

Нет! Так думать нельзя! Он слуга Рыбаря и должен быть достоин своей ноши!

Дед Белояр уже не сидел. Он откинулся на спину и выгибался дугой, сотрясаясь в припадке нервной дрожи. Оставшиеся зубы волхва стучали как топоры бригады лесорубов, а меж ними из горла вырывались натужные и какие-то визгливые хрипы. Будто к лесорубам присоединилась еще и ватага плотников с пилами.

Немотка приподнял седую голову, утвердил ее у себя на коленях и попытался влить в рот учителя немного воды. Большая часть осталась на их одежде да на редеющей седой бороде. Но кое-что Белояр все-таки проглотил.

Какое-то время Немотка сидел, смачивая виски старика и с тревогой вглядываясь в расширенные зрачки. Невдалеке - и совсем в другом мире - с пиршественной поляны к Ольмерку тянулись конные и пешие. Надо было сбегать туда, найти кого-то, кто поможет донести волхва до избушки. Но он боялся оставить учителя одного и просто сидел, держа на коленях выбеленную временем голову.

Мало-помалу дрожь начала спадать, зубы Белояра больше не стучали, дыхание стало спокойнее. Посиневшие губы почти беззвучно шевельнулись, и Немотка наклонился к самому рту старика. Тот прошептал:

- Я... видел... больше... Пойдешь... за Рыбарем... но... не его... путем... и добьешься... многого... но... не его... подмогой...

Старик перевел дыхание и продолжил:

- И деве... скажи... Ей ответит... тот...чья добыча... ни пуха... ни пера...

С этими словами сморщенные веки опустились. Волхв погрузился в забытье.

23. Демонстрация

На следующий день Ольмерк гудел как потревоженный улей. Вести о чудесном возвращении князя Ингвара, о его дружбе с позабытым древним божеством и о грядущем походе на Миркану склонили на сторону юного князя даже многих из тех, кто раньше видел в нем угрозу старинным вольностям. В Мирканской же слободе и кварталах ольмеркской бедноты всю ночь и весь следующий день распевали воинственные песни и поднимали чаши за успех Ингварова дела.

Но были и те, кого чудеса минувшего дня настроили на мрачный образ мыслей. Лейская слобода угрюмо молчала, и только почтовые голуби из нее взлетали вдвое чаще, чем обычно. Большинство членов Малого круга тоже не разделяли восторгов улицы.

И если от мнения лейских купцов Ингвар и Густав Олафсен могли позволить себе отмахнуться, то верхушку Ольмерка надлежало перетянуть на свою сторону. От этого зависело, отпустят ли Ингвара с отрядом со службы городу, дадут ли ему достаточно денег на сбор войска и не ударят ли в спину. Для Густава Олафсена тоже было важно склонить большинство магистрата на сторону военного похода. Это облегчило бы нагрузку на его собственную казну и не позволило бы злейшим друзьям по Малому кругу в случае провала замыслов сделать заморца крайним. Поэтому для цвета ольмеркского купечества было приготовлено еще одно представление.

Уже под вечер процессия самых именитых купцов Ольмерка, сопровождаемых лишь ближайшими советниками и телохранителями, выехала из городских ворот. На берегу небольшой речушки примерно в часе ходьбы от городских стен их ждала небольшая усадьба, которую господин Олафсен держал на случай, если понадобится принять желающего остаться неузнанным гостя или жену кого-нибудь из именитых купцов.

Впрочем, когда кавалькада достигла усадьбы, к досаде Густава Олафсена очень немногие лица изумлённо вытянулись. Похоже, половина ольмеркской верхушки знала о тайном, как он надеялся, логове. Старому заморцу оставалось утешаться тем, что скоро его гостям предстояло удивиться по-настоящему.

Сам Густав Олафсен, которому многочисленные дела так и не дали лично поглядеть на Единственного, тоже не знал чего ждать. Мессир Гуго настоял, чтобы из усадьбы удалили присматривающее за ней семейство, а человек, посланный туда ночью на разведку, пропал. В других обстоятельствах Олафсен предпочел бы лично оценить представление, прежде, чем устраивать демонстрацию, но на это не было времени. Он прощал долги и вновь одалживал, предлагал взятки и обещал покровительство, угрожал и шантажировал - иными словами, заручался голосами для будущего гражданского схода. Заморец был не из тех купцов, кто хранит все яйца в одной корзине, и не собирался полагаться только на задуманное мессиром Карштайном представление. К тому же, нельзя было забывать и о торговых делах. Поэтому Густаву Олафсену пришлось положиться на ручательство старого книжника и князя Ингвара, что спектакль будет впечатляющим. Как показали дальнейшие события, они не солгали.

Усадьба, окруженная крепким частоколом, стояла на крутом обрыве над берегом речки. Когда всадники подъехали к ней и стали спешиваться, из ворот вышел мессир Карштайн.

- Это ваш знаменитый астролог, господин Олафсен? Уж не хотите ли вы сказать, что собрали нас, чтобы похвастаться эликсиром бессмертия? - поинтересовался, усмехаясь, чернобородый Конрад.

- Если я когда-нибудь обрету дар вечной жизни, то сообщу вам первому... у вашего смертного одра. Но пока достопочтенному книжнику удался другой проект.

- Хотите показать нам еще несколько дешевых фокусов вроде вчерашних? Надо думать, ваш ручной князь намерен забросать врагов рыбой? Или утвердиться в Миркане по щучьему веленью?

- Вчерашние, как вы выразились, фокусы и то, что вы увидите сегодня, обходятся мне совсем не дёшево. Но скоро вы сами убедитесь, что оно того стоит, - ответил Густав Олафсен, стараясь не выдать того, что сам не до конца уверен в своих словах. - Все готово, мессир Карштайн?

- Вполне. Давайте спустимся к реке, и пусть кто-нибудь вытащит из воды вон те сети.

- Предлагаю, чтобы это были мои люди, - сказал господин Конрад.

- И мои, - присоединился Мирхейм.

- Как вам будет угодно, - слегка наклонил голову хозяин усадьбы.

Повинуясь кивкам своих патронов, богато одетые и отвыкшие от грязной работы приближённые изрядно повозились и вымокли, прежде чем сумели вытащить на берег облепленный тиной ком, напоминающий очертаниями человеческое тело. Это оно и было.

Когда подручный господина Конрада разрезал сеть ножом и развернул, то гостям господина Олафсена предстал белый мертвец в заморской рубахе и с безобразным шрамом через всё лицо. Из-за шрама губы утопленника кривились в усмешке, которая была бы жуткой и на живом лице, а на мёртвом заставила многое повидавших мужчин отшатнуться и осенить себя знаком Матери Солнца.

Когда первая оторопь прошла, господин Мирхейм повернулся к Густаву Олафсену.

- Что это? Ваш забывший о сроках должник?

- Не совсем. Мессир Карштайн, прошу вас!

Гуго Карштайн подошёл к мертвецу и пнул его ногой. Безжизненная голова упала набок. Внешне старый книжник выглядел невозмутимым, но в душе у него бушевала настоящая буря. В этом небрежном ударе ногой было и торжество над мёртвым разбойничьим главарём, и страх перед ним, а ещё больше - перед его хозяином. Но прежде всего Гуго Карштайн упивался чувством своего превосходства перед этими купчишками, которые правят всего одним жалким городом и смотрят свысока на него, приблизившегося к тому, чтобы управлять тайной жизни и смерти.

- Как видите, перед нами самый обычный мертвец. Но! Сие можно изменить.

Гуго Карштайн протянул руку, и Нисса вложила в нее стальной клинок и бутылочку прозрачной жидкости. Книжник зашептал что-то неразборчивое и пролил на клинок несколько капель. Там где прозрачное снадобье встретилось с мазью, которой Нисса заблаговременно натёрла лезвие, вспыхнули язычки синеватого пламени. Этот трюк мессира Гуго пользовался неизменным успехом при дворах герцогов и графов Монархии, позволяя ему добывать средства на свои исследования. Теперь он должен был с необходимой торжественностью обставить вступление в игру Единственного.

- Восстань! Восстань и служи Рыбарю! - приказал мессир Карштайн и направил пламенеющий кинжал в сторону мертвеца.

Прислужник демона открыл глаза и привстал, опираясь на локти. Купцы и их помощники попятились под взглядам мертвых зелёных огоньков. А покойник неуловимым движением встал и вдруг оказался вплотную перед Густавом Олафсеном. Мертвец осклабился, и все присутствующие вдруг услышали внутри своей головы шелестящий нечеловеческий голос.

- Я тот, кого вы знаете как Рыбаря, и чье подлинное имя - Единственный. Бог над богами и монарх над монархами. Так значит, ты хочешь жить вечно, старик? Что ж, помогай моим служителям, - бледная рука мертвеца безошибочно указала за спину на мессира Гуго и его племянницу. - Почитай меня, построй мне капище и приноси жертвы, и тогда я, возможно, снизойду к твоей просьбе. Остальных это тоже касается. Я вижу вас насквозь, и могу дать вам то, чего вы желаете. Тебе богатый клад, тебе - жену брата, тебе - помогу избавиться от любовника дочери...

От реки начал подниматься туман, и мертвец двигался в этом тумане, неожиданно оказываясь то перед одним, то перед другим гостем Густава Олафсена. И каждому говорил о его сокровенных желаниях или маленьких грязных тайнах, каждому обещал милость, и на каждого наводил парализующий ужас.

Затем покойник оказался перед одним из слуг господина Мирхейма.

- А вот тебе я не ничего не смогу подарить, лейский соглядатай.

Прежде, чем мужчина успел понять, что происходит, мертвые пальцы схватили его за руку. Нежить стала отступать к берегу, таща разоблаченного шпиона за собой. Когда тот понял, что его ожидает, его глаза широко раскрылись от ужаса. Он попытался вырваться, упереться ногами в землю, но все было тщетно. С непреодолимой силой, медленно и страшно мертвец тащил свою жертву к темной воде.

Советник господина Мирхейма вытащил висящий на поясе кинжал и попытался ударить врага, но тот встретил сталь второй рукой и, взявшись за лезвие, вывернул оружие из рук смертного. В следующий миг он поскользнулся на мокрой от тумана траве и упал. Дальше покойник тащил соглядатая волоком. Воля к сопротивлению оставила обреченного. Он разрыдался и заголосил, прося пощады.

Да, он шпионил для лейского княжества, но только чтобы обеспечить приданым шесть сестер и содержать престарелую матушку. Он выдаст всех, с кем вел дела. Пожертвует на новое капище Рыбаря все свое имущество, сам пойдет работать на его устройство, пойдет по городам и селеньям разносить весть о силе и славе божества. Он станет жить праведно, покается в грехах, не обидит ни сироты, ни вдовицы. Господин Мирхейм, да скажите же вы ему!

Но мольбы оказались также бесполезны против мертвеца, как и железо. А покровитель несчастного, как и все присутствующие, был слишком напуган воскрешением покойника и еще больше - шелестящим всезнающим голосом.

Увидев, что просьбы не помогают, соглядатай снова решил бороться. Перемежая молитвы во имя Матери Солнца с матерной руганью в адрес мертвеца и какими-то, видно из детства, от нянек запомнившимися заговорами от нечистой силы, он попытался по одному отогнуть сжимающие его запястье пальцы, но не смог совладать даже с мизинцем.

Тем временем, мертвец уже ступил в речку. Ноги шпиона дергались, взрывая каблуками сапог прибрежную грязь, оставляя в ней глубокие борозды. Затем он тоже оказался в воде. Мужчина еще бился, поднимая тучи брызг, еще пытался разжать холодную хватку на своем запястье, но он уже и сам не верил, что спасется.

Туман над рекой рассеялся, будто специально, чтобы не мешать гостям Густава Олафсена видеть последние мгновения жизни обреченного.

Вода коснулась затылка шпиона, подступила к лицу.

- Нет, ну пожалуйста! Мамка! - прокричал он, и замолк, скрывшись под водой.

Еще секунду было видно широко распахнутые глаза соглядатая, а потом он оказался слишком глубоко, чтобы можно было различить что-то кроме смутных очертаний. А потом туман вновь сгустился, и скрыл от глаз людей утопленника, все глубже уходящего по дну со своей страшной добычей. Последнее, что они увидели - несколько больших пузырей, которые поднялись на поверхность.

Сбросив оцепенение, участники демонстрации бросились бежать к лошадям.

На берегу остались только Густав Олафсен, мессир Гуго, Нисса и Оладья. Ближнего дружинника Ингвар отправил на демонстрацию, чтобы тот при нужде записывал послания заморца и мессира Карштайна принятой в отряде тайнописью. А заодно - чтобы приглядел за безопасностью Ниссы. Не считая книжника и девушки, оставшиеся на на берегу хотели бежать вместе со всеми, но шелестящий голос неслышно для прочих приказал им остановиться, и смертные не посмели ослушаться.

- Надеюсь, представление вас не разочаровало, господин Олафсен? - спросил демон. - Или, может, лучше звать вас заморским заморышем?

Любое упоминание об этом прозвище, которым в детстве донимали Густава Олафсена, приводило его в ярость. Но не сегодня. Сегодня он чувствовал только страх.

- Не разочаровало, - ответил ольмеркский заправила едва слышно.

- Очень хорошо. Остальных, кажется, тоже.

Единственный рассмеялся. Нисса уже немного привыкла к болезненным ощущениям, которые это вызывало. Ей даже показалось, что воздействие слабее обычного.

"Должно быть, демон потратил много сил на то, чтобы утопить этого несчастного", - подумала девушка.

Но для Олафсена и Оладьи это скребущее по костям чувство было внове. Один схватился за сердце и, сделав несколько неуверенных шагов, привалился к частоколу. Второй обхватил себя руками и стал раскачиваться взад-вперед, тщетно пытаясь изгнать шелестяще-скрежещущую пытку из тела.

Тем временем, демон продолжил.

- Поезжайте следом за ними. Соберите всех и добейтесь поддержки того начинания, что затеял наш благородный князь. И скажите спасибо, что я задержал вас, господин Олафсен. Теперь вы будете единственным из них, кто не бежал в испуге. Теперь бояться будут вас.

Калинкин Андрей Викторович : другие произведения.

Рать мертвецов_22-23. Пророчество

Оставить комментарий © Copyright Калинкин Андрей Викторович Размещен: 18/03/2023, изменен: 18/03/2023. 18k. Статистика. Глава: Фэнтези Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Юный Ингвар, проигравший сводному брату в борьбе за княжеский престол, начинает военный поход чтобы вернуть утраченное. В этой борьбе он готов принять любую помощь, пусть даже исходящую от темных сил. Но куда заведет княжича союз с древним божеством, возвращающим к жизни мертвых? Новые главы выкладываются каждую неделю.