- Микки, как оно вообще работает, ты хотя бы понимаешь? - Зинка проверила крепления, соединяющие опоры истребителя с испытательной палубой, и с вызовом посмотрела на техника, работающего с регуляторами тягового жалюзи.
- Это смотря, что понимать под содержанием твоего вопроса, - Мигель Санчес посмотрел на кривулину, выписанную на контрольном экране, и подал команду на контровку. - Почему оно работает - ума не приложу. А что получается в результате - представляю себе отчётливо.
- Так ведь этот кейворит нарушает один из основных законов механики! - Девушка протестировала последний из датчиков и, оттолкнувшись от настила, плавно проплыла в пилотское кресло.
- Ну, если быть точным, то по отношению к материалу, придуманному Уэллсом, эта чертовщина вообще вывернута наизнанку, но, ты права, некая аналогия просматривается. Э-э... а про какой закон ты так вдруг забеспокоилась? - техник отсоединил от движителя манипуляторы и перебрался с ними за прозрачную перегородку. - Пристегнулась? Давай, по шагам проходим всю программу.
Некоторое время девушка последовательно меняла ориентацию пластин, а Мигель следил за показаниями динамометров.
- Порядок, Зин, - так и не дождавшись ответа на вопрос о нарушенном физическом законе, сказал Мигель. - Я на тройку перехожу, а эта птичка, считай, готова.
- Спасибо, Микки. Когда перетащат аппарат на стартовую палубу, я его облетаю.
- Это часов через семь, - техник в обнимку со щупами и манипуляторами проплыл в сторону следующей машины, бормоча в коммуникатор приглашение младшему лейтенанту Бриченко прибыть на испытательную палубу для стендовой проверки следующего истребителя.
***
Военный транспорт "Антилопа" следовал в сектор Каппа. Полётный режим не нарушался никакими происшествиями, расконсервация перевозимой техники шла по графику и подготовка её к передаче на боевые корабли-носители должна была завершиться к моменту прибытия в пункт назначения. Будни длительного перехода проходили однообразно, но наполнялись деятельностью: скука -- плохой попутчик. Командир знал об этом, и не позволял подчинённым изнывать от безделья. Вот сегодня для команды пилотов-перегонщиков, как раз по случаю завершения стендовых проверок, и устроили занятия по матчасти.
- Всем сидеть! - это, вместо приветствия. - Младший лейтенант Кузнецов, доложите собравшимся: в чём отличия между истребителями моделей МЗ-4 и МЖ-1, - техник-капитан Санчес обращает мало внимания на формальности. Даже вступительного слова пожалел для молодых пилотов, собравшихся в освобождённой на время урока кают-компании. Прямо, как только проплыл через входной люк, так и выдернул из-за стола Петьку, воспарившего над креслом, от которого отстегнулся, и теперь с интересом смотрел, как тот будет выкручиваться.
- Так, проще сходства перечислить, - недоуменно посмотрел на мучителя "вызванный к доске". - Тяговый экран устроен не одним зонтом, а четырьмя группами поворотных пластин. Соответственно, весь аппарат в корне перекомпонован. Управлять им теперь нужно, воздействуя на тягу аж четырёх движителей, чтобы и с направлением верно угадать, и с ускорением. Да, собственно, чего тут объяснять, когда на схеме всё видать...
Этот офицер попал в группу перегонщиков, а не в строевую часть, именно из-за своей неспособности растолковать что-либо кому бы то ни было. Он из тех, кто "всё понимает, а сказать не может". При подобном "таланте" сдавать устные экзамены или зачёты -- гиблое дело. Летает хорошо, задачки решает уверенно, но у начальства вызывает предобморочное состояние, стоит задать ему вопрос, на который требуется ответ из более чем одного слова.
Зина знакома с ним недавно -- они из разных училищ -- со времени, когда перегоняли ястребки с завода на это судно, что и для него и для неё было началом службы. Вообще-то, больше парней в их перегонной команде и нет, зато девушек -- все остальные. Нинка, Тамарка и Ленка. Но эти фифы выпустились годом-двумя раньше и невыносимо задирают нос, потому что успели полетать на разных вспомогательных маломерках.
И вот теперь, во исполнение приказа командира корабля шесть человек -- техник-капитан и пятеро пилотов обязаны провести два академических часа изучая то, что и без того знают досконально, поскольку проверки и испытания всех систем новых машин проводили шаг за шагом, считай, с самого момента убытия. Но, ритуал в военном деле - дело святое. Поэтому проводится некоснительно.
Микки поочерёдно задаёт всем присутствующим вежливые вопросы, выслушивает вежливые ответы. Обязательно (как же без этого) поправляет мелкие неточности. Кто знает, пишется ли этот фарс, или неусыпное око старпома приглядывает за происходящим, но порицания за упущение по службе не желает никто.
- Что же, необходимыми знаниями вы обладаете, - завершает Санчес слегка надоевшую всем процедуру. - Матчасть знаете ... приступим к практическим занятиям. Начинаем опробование машин. Всего их тридцать, на каждой надо сделать по два полёта. Первый -- на пустой, по программе взлёт, круг, посадка. Второй -- на снаряженной. По программе заводских испытаний. То есть проверяем и максимальные ускорения, и время разворота.
- Шестью два -- двенадцать вылетов, - мечтательно мурлыкнула Тамарка. Пилоты вообще любят летать.
- Пятью два -- десять, - поправил Микки. - Один аппарат буду пилотировать я. К полётам такой сложности допуск у меня есть, а время поджимает. Я же стану руководителем. Позывной "Мик".
***
Пилоты заняли места в кабинах своих москитов.
- Я Мик. Даю вводную. Полёта на пустых машинах по программе: взлёт -- круг -- посадка, - не будет. Аппараты полностью снаряжены. Задание на мониторах. Ознакомиться и доложить о готовности, - и, секунду спустя, уже не командирским тоном, а, как бы извиняясь: - Время действительно поджимает. Подлетаем. Транспорту пора тормозиться.
Чёткая череда докладов, короткая пауза и команда на взлёт. Собственно, это просто отрыв от палубы -- наружной поверхности транспорта, куда истребители подвесила стартовая команда. Пилотам оставалось просто забраться внутрь через состыкованные люки и загерметизировать их.
Щелкнули фиксаторы, выпуская малышей на свободу. Лёгкий поворот тяговых пластин, отход от борта и перестроение во фронтальную линию. Разгон, в результате которого линия стала сначала ломаной, а потом и рваной. Буквально считанные секунды, и каждый аппарат оказался сам по себе. Неопытность пилотов, однако, никаких порицаний не вызвала -- для решения сегодняшней задачи совместные эволюции не требуются.
Точно в назначенный момент все дружно произвели разворот, стараясь выполнить его как можно энергичней. А вот тут уже всё оказалось значительно хуже. Шестёрка истребителей перестала двигаться параллельно. Каждого несло в свою собственную сторону, хотя и с небольшой скоростью относительно друг друга, но группа расползалась.
- Стабилизировать полёт, - отдал команду руководитель. - И соберитесь ко мне, - сразу после этих слов на его аппарате заработал световой маячок. Все последовали примеру старшего, обозначив своё место яркими вспышками, и довольно быстро восстановили строй.
Маневр повторили еще раза четыре, пока отработали разворот, после которого машины не получали дополнительных составляющих движения. За это время группа оказалась довольно далеко от транспорта, поскольку продолжала двигаться в направлении от него со скоростью, полученной при первом разгоне. Однако, вернулись быстро, энергично ускорившись, а затем уверенно обнулив относительную скорость у самого корабля.
Стыковка -- самый сложный маневр, что известно ещё со времён орбитальных полётов. Благо, совсем уж точного попадания чем-то во что-то нынче не требуется -- достаточно войти в зону в действия захвата-манипулятора на достаточно низкой скорости. Он поймает и подаст куда надо. Стыковка с люком посадочной палубы, герметизация, переход на стартовую палубу в очередной ожидающий испытаний истребитель, и всё по-новой.
Уже после четвёртого вылета чисто и быстро выполнять разворот приспособились все. Чисто, это означало, что после маневра к вектору движения не добавлялось поперечных составляющих. Строй мог растянуться, но не рассыпался. В пустоте, где нет ни опоры, ни сопротивления среды, для поддержания тела в состоянии неподвижности относительно другого тела, необходимо постоянно прикладывать усилия, ускоряясь, тормозясь или меняя направление ускорения, потому что идеального совпадения параметров движения двух разных тел достичь невозможно. Вот и приходится непрерывно менять эти параметры, поддерживая их в узком "коридоре" значений. И чем более искусен пилот, тем этот коридор уже. То есть строй получается плотнее, что производит на начальство лучшее впечатление.
Так вот, никакого внимания этой стороне искусства пилотирования руководитель полётов не уделял, следя лишь за тем, чтобы между машинами сохранялись достаточные интервалы, способные предотвратить соударения машин, пилотируемых молодыми пилотами.
Искусность Мика в этом деле оценить было совершенно невозможно, потому что внешние ориентиры, с которыми можно было бы соотнести его эволюции, в пустоте отсутствуют. Наоборот, маневр командирской машины заранее считался эталоном, и остальные ориентировались на него. Точнее всех в этой системе отсчёта действовала Тамарка - как-никак два года на орбитальном транспорте, правда, реактивном, а не экранно-тяговом. Но чувство машины наработано практикой.
Нинка с Ленкой на этом фоне выглядели бледнее, но не сильно. А вот свежеиспечённые выпускники училища Петька и Зинка то и дело "улетали", вынужденно закладывая широкие дуги, чтобы присоединиться к группе. Впрочем, никаких претензий по этому поводу к ним никто не предъявлял, потому что на ход испытаний данное обстоятельство влияния не оказывало.
Работали в темпе, чтобы не задерживать долгожданного момента начала торможения - за время свободного полёта невесомость всем надоела. Благо, обошлось без лётных происшествий - не было ни отказов, ни ошибок пилотов. Всё-таки технику подготовили старательно, а рискованных эволюций руководитель полётов не допускал.
***
Наконец наступил долгожданный момент. На транспорте.объявлена подготовка к включению двигателей, и весь экипаж отлавливает "уплывшие" предметы, чтобы закрепить их по ходовому. Напряженно трудятся вентиляторы, подтягивая всё, находящееся в свободном плавании, к решёткам и фильтрам. Опытные космолётчики веерами и метёлками проверяют закутки, выгоняя оттуда, то хлебную корочку, то моток проводов, то расчёску - пропажа за пропажей находятся и возвращаются к хозяевам. Или выбрасываются, если отыскать таковых не удаётся.
Штатная процедура завершена. Короткий ревун - и все устраиваются в креслах-ложементах. Несколько минут занимает традиционная перекличка, в ходе которой выясняется, что всё в порядке и все готовы.
Разворот хвостом вперёд, а потом появляется вес.
- Корабль переведён в режим торможения, - прозвучал голос командира по громкой связи. - Ускорение полтора "Же".
- Неужели мы так задержались с началом маневра, что теперь приходится торопиться, выдавливая из людей кишки? - недовольным тоном произнесла Тамарка.
- У Ваграныча вообще такой стиль пилотирования, - отозвался кок, отстёгиваясь от соседнего кресла. - Он к нам после командования "Тунцом" перешёл, когда тот вернулся из рейда. Слушок был - какую-то каку тогда ему штабные подстроили, вот он и подал рапорт, чтобы в транспортники перевели. А ухватки как были боевого командира, так и остались. Вы-то молодые пока, службы не нюхали, потому и не почуяли разницы между отношениями в экипаже тут на Антилопе, и теми порядками, что на других кораблях.
- Как же не почувствовать, - ухмыльнулась Тамарка. - Я два года на связном катере во второй ударной эскадре ишачила. Так насмотрелась... - не закончив фразу, девушка прервала речь и сверкнула вишнями глаз.
- Не, ну так не честно, - с детскими просительными интонациями почти по щенячьи проскулила Зинка. - Заинтриговала - и сразу в тину.
- Да не знаю я, как объяснить в двух словах, - сникла Тамара. - Это просто почувствовать надо. Кожей, что ли?
- Особенно той, что на седалище, - задумчиво продолжил кок. - Да, точно. Тут по заднице получаешь, а там по морде. Ну, не буквально, конечно. Я в переносном смысле, - поспешил он сгладить впечатление от некоторой резкости. И тут же сменил тему: - Жаркое сегодня приготовлю с картошкой. На рёбрышках. Чай, надоели разогретые консервы?
- Ох, и не говори, - Петька уже встал и занялся проверкой мышц и вестибулярного аппарата, держась за скобу на переборке. - Тяжко, - признался он. - Но ложку в руке удержу. И мимо рта не пронесу.
Кок вышел из отсека, а остальные покряхтывая и постанывая принялись выбираться их ложементов и разминаться, приспосабливаясь к появившемуся весу. Нинка крепила эластичные ленты тренажёра, а Ленка сосредоточенно дышала по какой-то своей системе. Переход от невесомости к нормальному тяготению всегда даётся тяжко, а тут командир корабля от широты душевной "накинул" ещё неслабую добавку к весу. Кряхтелось душевно.
***
Военный транспорт не чересчур просторен. Самое обширное помещение на нём - ангарная палуба. Сейчас она заполнена истребителями. Да и окажись этот зал пустым, собрать в нём экипаж всё равно бы не удалось, потому что основная рабочая поверхность - пол - в периоды ускоренного движения является вертикальной стеной. Поэтому командир обратился к команде прямо из рубки через экраны связи. Впрочем, общение всё равно оказалось двунаправленным, поскольку и микрофоны и камеры в помещениях имелись.
- Соединение Каппа, находящееся в одноимённом секторе, ведёт бой, - начал он вводить людей в курс дела, едва закончил приветствие. - Судя по полученным кадрам и заключению аналитиков эскадры, нападающей стороной на этот раз выступили тахи. Они привезли с собой новинку - корабль крупных размеров, отличающийся замечательной живучестью. О него наши и обломали себе зубы, понеся основные потери при попытках его уничтожить.
На экранах появилось изображение продолговатого тела, более всего напоминающего брус. Цифры рядом с пристроенными графикой размерными линиями были солидными, но не запредельными - и крупнее корабли видали. Зато масса этого сооружения впечатляла.
- Они что, из сплошного метеорита его выпилили? - послышался голос старпома.
- Не исключено, - по голосу командира невозможно понять, как он относится к озвученной гипотезе. - Значение массы, как вы понимаете оценено достаточно приблизительно, как по показаниям бортовых гравиметров, так и расчётами на основании максимального зафиксированного ускорения и известных нашим специалистам тяговых усилий ходовых установок тахов.
Теперь - о развитии событий. Этот монстр пошёл на сближение с флагманским кораблём - авианосцем "Владимир". И, естественно, был атакован его эскортом. В первой волне наши москитные силы нанесли... назовём эту каракатицу броненосцем... так вот, броненосцу, серьёзные повреждения.
Последовали кадры, на которых отчетливо просматривались атакующие громаду малые корабли, поражающие цель ракетами и снарядами скорострельных пушек. Во все стороны летели ошмётки, вспухали фонтаны хлещущих из пробоин жидкостей, превращающихся в газ, замерзающий то в ледышки, то в мелкодисперсные облака чего-то, похожего на льдистый иней. Вспышки, сияние раскалённого металла, искры электрических дуг. Казалось, тихоход сейчас развалится. Но он продолжал ускоряться со всей своей трети "Же", стремясь сблизиться с держащим дистанцию флагманом.
- Адмирал, понимая, что осталось всего чуть-чуть поднажать, снова послал на добивание москитные силы...
- А наши потери? - раздался голос старпома.
- Потери были невелики, потому что это чудо оказалось неважно вооружено. Отмечена работы всего восьми огневых точек беспламенной стрельбы. Их огонь, время от времени, уничтожал то одну нашу машину, то другую. Остальные же продолжали атаки, прерываясь только для пополнения боезапаса.
На экране отчётливо было видно, как жестоко страдает броненосец от всё новых и новых попаданий. Вот очередь из скорострельной пушки оставила чёткую строчку на его борту. Пунктир пробоин, из которых что-то брызнуло. Но и сама машина, оставившая эту отметину, перестала управляться, налетела на неизвестного назначения консоль, и закувыркалась, разбрасывая во все стороны обломки и куски обшивки.
Экипаж вздохнул, словно один человек.
- А вот атака эскорта, оправленного, чтобы добить корабль неприятеля.
Теперь на смену кадрам съёмки пришла схема, показавшая выход крейсеров на позицию для пуска ракет. Череда огненных стартов, стремительный полёт хвостатых сигар, вспышки реактивных снарядов наскочивших на заградительный огонь, взрывы попаданий, промахи, вызвавшие сработки самоликвидаторов - на какое-то время броненосец оказался закрыт от взглядов наблюдателей буйством пиротехники. А потом показался снова, беспомощно и величественно кувыркающийся, но огрызающийся и плюющийся ракетами, выпущенными в сторону приблизившихся крейсеров.
- Полученные нашими кораблями повреждения оцениваются как средние. Они не помешали командирам повторить заход на цель после перезарядки, - продолжил комментировать командир. - Но в этот момент, а бой длился уже почти сутки, подошел авианосец тахов с эскортом.
На схеме появилась группа кораблей, выпустивших в пространство вокруг себя стайку истребителей. Они и перехватили большую часть летящих к броненосцу ракет.
- Как вы поняли, с этого момента характер боя изменился. Наши корабли частично израсходовали боезапас и получили повреждения. Москитные силы понесли потери, а пилоты их оказались утомлены после серии напряжённых вылетов. Проигрыш пошёл нарастать, потери увеличиваться, а повреждения усугубляться. В этой обстановке командующий принял решение о выходе из боя.
Но тахов наше отступление не удовлетворило. Они не отстали, а только усилили нажим. Вот, смотрите, как они подловили "Травника":
Теперь было видно, как истребитель неприятеля удачно всадил ракету в один из двигателей, отчего крейсер принялся плавно вращаться "через себя". Ракета главного калибра настигла его ещё до того, как полёт удалось выровнять. Далее последовала череда эпизодов не менее огорчительных: Группа истребителей, налетевших на плотный заградительный огонь. Фатальное попадание нескольких артиллерийских снарядов в один из крейсеров. Атака тахов на авианосец, отбитая, но нанёсшая досадные повреждения.
- С огорчением вынужден констатировать, что наша группировка, базировавшаяся в секторе Каппа, и в настоящий момент продолжает вести оборонительный бой, отступая как раз туда, откуда мы следуем. Положение эскадры продолжает усугубляться. Я принял решение со всей возможной скоростью атаковать неприятеля. Те, кто имеет предложения, как наилучшим образом выручить наших товарищей, прошу связываться со мной.
Экраны отключились. Люди сидели, не зная, что и сказать.
- Летяги! - раздался по громкой голос кока. - Жаркое готово. Валите питаться первыми - вам силы нужны, чтобы надрать тахам задницы.
Глава 2. Ввязались
Аппетита не было. Вернувшееся на корабль тяготение не только мышцы напрягало, но и другие органы, не успевшие согласиться с изменением условий функционирования. На это наложилась и широкая гамма чувств, захлестнувших трепетные девичьи сердчишки после просмотра кадров из сектора Каппа. На это тяжким грузом лёг простой человеческий страх. Они, конечно, сами выбрали стезю военных пилотов, но резкий переход из почти мирного положения извозчиков тылового обоза в когорту воинов, идущих в гущу сражения - как-то всё оказалось уж слишком неожиданно.
Девушки-пилоты с виноватым видом ковыряли жаркое. Им было стыдно перед коком, тревожно поглядывающим в их сторону. Не шло оно внутрь, хоть тресни. Только Петька Кузнецов неспешно укладывал в себя ложку за ложкой, выполняя долг перед организмом.
- Тома! Так что это ты начала было рассуждать о разнице в службе между "Антилопой" и в другими местами на космофлоте? - любопытная Зинка так и не забыла о разговоре, возникшем после начала торможения.
- Зи! Ну не могу я сейчас об этом, - Тамара осторожно сняла немного губами с краешка ложки, чуть пожевала, тревожно прислушиваясь к реакции желудка на состоявшийся акт вторжения в его внутренние дела. Кажется, протеста не последовало. - Собственно, ты и сама можешь рассудить, памятуя субординацию, к которой нас приучали в курсантские годы, - задумчиво пробормотала она и "отъела" от содержимого ложки ещё капельку.
Нинка с Ленкой тревожно следили за отважным поступком старшей товарки, ожидая, как поступит она с помещённой в организм пищей. Отторгнет, или усвоит?
Усвоила. Девушки осторожно, будто дегустируя, буквально лизнули жаркое, после чего "ушли в себя", сосредоточившись на собственных ощущениях, и не видели, как довольно ухмыльнулся кок.
- Лиха беда - начало, - пробормотал он невнятно, и выдал Петьке солидную добавку. - Кушай Петенька. Чем больше слопают летуны, тем меньше достанется остальному экипажу, и тем выше будет его боевой дух от осознания той истины, что их пилоты - звери и проглоты, жрущие всё на своём пути.
- Мне столько не съесть, - честно сознался младший лейтенант, взглянув на огромный бачок, наполненный ароматным варевом.
- Это до первого боя. Потом в твою утробу будет входить почти столько, сколько сам весишь, - уверенно заявил кок.
Его безапелляционный тон в сочетании с тщедушной Петькиной фигурой вызвал у девушек чуть заметные улыбки. Они и не заметили, как начали есть. Неторопливо, аккуратно, но ритмично.
Техник-капитан Санчес вошел в кают-компанию и уселся за стол, получив свою порцию жаркого.
- Пока не забыл. Бойцы! Я командую нашей эскадрильей, - произнес он в короткой паузе между ложками.
Остальные пилоты молча покосились на него и по очереди кивнули. Означало это согласие, или было выражением понимания - а кто его разберёт?
***
- Начнем с главного, - комэск обвёл взглядом подчинённых, усевшихся перед ним в штурманской рубке. - С ориентации. В бескрайней пустоте космоса такие понятия, как верх и низ отсутствуют совершенно. Особенно, с учётом того печального обстоятельства, что первая схватка нам предстоит на солидном удалении от звёздных систем. В месте, где даже ближайшее светило, хотя и много ярче остальных, но уже не солнце.
Санчес приглушил освещение, и на стенах появились звёзды.
- Смотрите, и запоминайте рисунок особенно ярких созвездий. Вот это направление мы станем называть "верх". Хорошенько сосредоточьтесь. Это должно впечататься, - достаточно внятные контуры, легко различимые на глаз, были выбраны не случайно, и прекрасно запоминались.
Потом аналогично разобрались с понятиями "низ", "север", "юг", "восток" и "запад".
- Зачем нам это? - полюбопытствовала Леночка.
- В нашем языке имеется отлично проработанный комплекс терминов, позволяющий давать целеуказания, когда определены направления осей системы координат, - улыбнулся Санчес. - При работе через аппаратуру ориентации, когда сообщаются векторы или ставятся маркеры, нужды в этом не возникает. Но на скоротечных этапах боя люди невольно переходят на вербальное общение. Возможно, усвоенные навыки будут полезны всего несколько секунд, но и этого, иной раз, достаточно для ответа на старый добрый гамлетовский вопрос.
После усвоения материала закрепляли его тренировками до тех пор, пока фразы вроде: "Выше сорок юго-юго-запад", - не начали отскакивать от зубов автоматически.
- Теперь, разобравшись с главным, переходим к самому главному. В чём ваша сила, бойцы? - Ехидно прищурился комэск. - Ну-ка, кто знает?
- В незашоренности сознания, - после короткого раздумья ответила Нинка. - В том, что никакими стереотипами мы не отягощены...
- ...как и боевым опытом, - согласно кивнул Санчес. - Что ещё?
- У нас новые истребители, ранее не бывавшие в боях. То есть, противнику их технические характеристики пока неизвестны, в то время, как москиты тахов, если судить по их внешнему виду, не раз уже соприкасались с нашими и, поэтому, достаточно хорошо изучены.
- Верное соображение. Осталось выяснить, на каком неизвестном противнику качестве новой техники можно построить выигрышную тактику с учётом того обстоятельства, что все мы, как на подбор, неопытны и в боях не бывали. Да и в управлении истребителем, мягко говоря, не слишком искусны?
- Наши МЖ-1 обладают неограниченным ходовым ресурсом, но, в силу особенностей конструкции тяговой установки, существенно проигрывают любому москиту тахов в поворотливости. Ну а развиваемое ускорение в обоих случаях определяется только выносливостью пилотов. В общем-то, насколько я поняла, проектировались они в расчёте на использование в качестве разведчиков, патрульных и дозорных кораблей. То есть у них приличный запас автономности и более менее приемлемый комфорт в кабине. Зато вооружение откровенно слабое - пара ракет минимального из применяемых калибров, да пара вполне приличных скорострелок с крошечным боезапасом, - грустно констатировала Зинка то, что, в общем-то, все и без неё отлично знали.
- Молодцы! Чудо, а не бойцы! - довольно улыбнулся комэск. - Всё нужное мигом сгребли в одну кучу. А теперь давайте придумывать способ ведения боя, дающий нам хотя бы минимальные шансы на успех в сражениях против закалённых в битвах и походах, опытных в пилотаже и стойких в бою тахских пилотов?
- Кроме как налететь, пульнуть и смыться, ничего в голову не приходит, - застенчиво пробормотала Леночка. Запунцовела под насмешливым взглядом Санчеса, и принялась исправляться: - То есть сближаться необходимо на высокой относительной скорости, когда шансы на поражение маломерной цели просто ничтожны. Это выходит, атаковать только крупняк? - недоуменно пожала она плечами.
- Крупняк трогать - это почти без шансов, - уверенно заявила Тамара. Не позднее, чем с третьего раза налетишь на заградительный огонь, и никакая относительная скорость не поможет. Или можно не успеть отвернуть, потому что наведение на цель производится всем корпусом. То есть, в кого метишь, в того и влетишь. Он ведь большой, значит и угловой размер у него о-го-го. А мы не вёрткие. Летим за экраном, словно за несущейся во весь опор кобылой. Пока-то изменишь вектор тяги, да дождёшься разгона в поперечном направлении...
Обсуждение способов ведения боя начало принимать затяжной характер с обсасыванием деталей и рассмотрением всё большего количества факторов. Комэск перестал поглядывать на это менторским взором - он, также, как и остальные, не знал правильного ответа на поставленный вопрос: каким образом нанести урон противнику, не пострадав самому. Собственно, как не пострадать, было понятно. Загвоздка оставалась всё той же - чем при этом ещё и укусить неприятеля?
Прорыв наметился, когда Зинка вдруг округлила глаза и охнула:
- Мы ведь уже договорились, что не станем даже пытаться атаковать что-либо, кроме москитных сил.
- Договорились. И что? - невольно спросил Санчес.
- Тогда нам не требуется пушечный снаряд с его массой. Любой истребитель сшибается хотя бы даже сухой горошиной, а лучше - горстью.
Народ тут же подоставал коммуникаторы и принялся за расчёты.
- Нет, горохом пулять не здорово. Слишком большая относительная скорость требуется. При такой и от москитного кораблика отвернуть не успеешь. А чем тебе пушечный снаряд не угодил?
- Главное слово - горсть, - ухмыльнулся комэск. - Речь идёт о том, чтобы вместо одного массивного объекта выпустить в противника много, пусть и меньшей массы каждый. То есть картечью стрелять. Или дробью.
Опять все принялись за расчёты, принимая во внимания новые факторы.
- Фигня, - первой закончила считать Тамарка. - Конус рассеяния накрывает цель, но сам он чересчур велик. На наших дистанциях плотность пучка даже для дробин такова, что вероятность попадания выходит смешная. Вот, если бы уменьшить рассеяние...
...или сделать его регулируемым в зависимости от дистанции стрельбы... - съехидничал Петька...
...и связать с тем, как сокращается дистанция по мере сближения с противником, - мечтательно закатила глаза Ленка.
Пофыркали, хотя и с грустинкой. А что делать - идея плодотворная, но нереализуемая. Хотя, наладить на транспорте массовую переделку боеприпасов просто заменяя снаряды металлической сечкой - это тоже вряд ли возможно.
- А если отломать от наших ястребков и пушки, и ракеты, а заместо них хоть бы и проволокой примотать гауссовки, какими десантники вооружены? - неуверенно спросила Леночка.
Это замечание вызвало третье обострение повальной любви к математике.
- Удачный конус разброса, - пробормотал Петька.
- Ага, - Тамара пришла к такому же выводу. - В принципе, на целых три секунды можно давать очередь с такой дистанции, что и отвернуть успеваешь, и вероятность поражения заметная, и площадь накрытия приличная.
Часа два ушло на проработку теории стрельбы новым для истребителя оружием - батареей мелкокалиберных скорострелок. Картинка приобрела систематический вид и давала надежду на то, что, хотя бы изредка удастся оставить несколько отверстий в обшивке летательных аппаратов противника.
- Пойду, разведаю, есть ли на корабле то, о чём мы тут размечтались, - командир эскадрильи Мигель Санчес направился к выходу из штурманской.
- Удачи, Микки, - махнула ему вслед ладошкой Зинка. - Она нам очень нужна.
- Ты чего это начальника мышиной кличкой обзываешь, - вспыхнула обычно стеснительная Леночка.
- От него вкусно пахнет, - съязвила Нинка.
- Им тут всё до лампочки, - вдруг ввязалась Тамара. - Хоть горшком назови, только в печь не ставь. Пиратская вольница, а не военный корабль.
Крышка входного люка мягко чавкнула, закрывшись.
***
Гауссовки нашлись в грузе. Транспорт вёз некоторое количество лёгкого стрелкового оружия для десантных подразделений эскадры. Техники и механики принялись снимать с истребителей штатные средства поражения и прилаживать на их место просто смешные с точки зрения космических масштабов "пукалки", предназначенные для ношения в человеческих руках. Комэск и молодые пилоты выбрали себе по машине, благо они друг от друга ничем не отличались, кроме нанесённого на обшивку номера.
- Тренажеров для отработки боевых навыков в виртуале, как вы понимаете, на транспортном корабле нет, - с печальной улыбкой сказал Санчес. - Взлетать с ускоряющегося носителя, а тем более, стыковаться с ним, имеющиеся у нас навыки не позволяют, так что, подготовку к боевым действиям придётся проводить устно, или делая расчёты маневров. Более того, вылет для опробования оружия, полагаю, сразу будет боевым. Ваграныч специально подгадывает так, чтобы завершить торможение в точке, где в этот момент окажется наша обороняющаяся эскадра, а неприятель не преминёт решительнейшим образом приветствовать наше прибытие. Прошу в кают-компанию.
По скобам стены, в которую превратилась ангарная палуба, пилоты спустились к люку, служившему в периоды невесомости входной дверью, и проследовали в столовую, гордо именуемую кают-компанией. Скромная по размерам, как и все помещения на "Ангаре", она вмещала человек десять, отчего кормить экипаж приходилось в три-четыре приёма. Обычно -- по вахтам. В промежутках же между приёмами пищи здесь можно собраться небольшой группой, чем и пользовались сейчас пилоты. Тем более, что в штурманскую их в этот раз не пустили -- там кипела работа по уточнению деталей завершающего этапа этого, оказавшегося вовсе не мирным рейса.
- Так кто может объяснить, почему основным элементом боевого построения в москитных силах считается пара? - комэск с интересом посмотрел на своих подчинённых.
- А чё тут неясного? - удивлённо выпучил глаза Петька. - Меньше -- уже не группа. А больше чем за одним коллегой при маневрах, попробуй-ка, уследи, когда ещё и за противником нужно смотреть?
- Тогда, почему бы каждому не действовать самостоятельно? - не отстаёт Санчес.
- Опять же потому, что кому-то нужно контролировать заднюю полусферу -- сразу на две внимания одного человека попросту не хватает, - встревает Нинка.
- Усложняю вопрос. А что мешает посадить на ястребок ещё одного бойца с поворотной стрелковой установкой, обращённой в сторону хвоста , чтобы и пилоту подсказывал, куда шарахаться, и заградительный огонь вёл, мешая атаковать свою машину сзади?
- На реактивных аппаратах стрелку в задней полусфере тяговый факел закрывал обзор, и вспышки маневровых двигателей слепили, - объяснила Тамара. - А почему на экранниках так не сделали -- ума не приложу. А на наших машинах это сделать можно?
- Стармех прикидывает. Однако у нас тут не завод, всё-таки, - вздохнул комэск. - Да и второго члена экипажа неоткуда взять. Вы наверняка заметили, что команда транспорта невелика. Так что, не стану обнадёживать. Вернёмся, однако к вопросу о парах. К себе ведомым я беру Тамару, поскольку наши стили пилотирования наиболее близки. Зина и Петя с их размашистой манерой выписывать широкие дуги, отлично подходят друг другу. Ведущий -- Шарова.
Оставшиеся Лена и Нина объединяются в пару под руководством младшего лейтенанта Бриченко, - кивнул он в сторону Лены. - А теперь начнём прикидывать способ атаки отдельного москитного корабля противника, оторвавшегося от группы.
***
"Антилопа" на несколько секунд отключила двигатели, чтобы облегчить условия старта истребителей. А затем продолжила торможение. Эскадрилья, напротив, ускорилась в течение короткого времени, после чего продолжила пассивное сближение с эскадрой Каппы.
Тахский авианосец и его эскорт -- четыре крупных крейсера и шестёрка кораблей меньшего размера -- отмечались радарами на большом удалении, но на глаз не были пока различимы. Они ускоренно двигались вслед за также наращивающим скорость авианосцем "Владимир" и его сопровождением. Сближение истребительной эскадрильи с обеими этими группами происходило стремительно, но, как назло, малых кораблей неприятеля обнаружить не удавалось. Не на кого было напасть. Оставшаяся далеко позади "Антилопа" своими более чувствительными системами обнаружения пока ничего не видела, поскольку сильно отстала.
- "Владимир"! Я семёрка. Прошу целеуказания на любого тахского москита, - обратился комэск к командованию эскадры.
- Малых целей не наблюдаю, кроме вас, - ответ с поста управления пришел мгновенно. Об их появлении знали. Готовились подсказывать и помогать, но поведения неприятеля не предугадаешь -- кто же мог знать, что в момент прибытия группы вся мелочь окажется на носителях?
Маневр, начатый стартом эскадрильи с транспорта, весьма длителен. За прошедшее время обстановка изменилась и, при входе в зону оперативной связи, была немедленно доложена.
- Летяги! Разворот! - а что поделаешь. Эскадрилья с "Антилопы" неизбежно проскакивает и мимо своих, и мимо чужих. Теперь их придётся догонять, развернувшись, затормозившись и снова разогнавшись.
Указав вектор и предписав величину ускорения, Санчес тревожно поглядывал, как и без того не слишком плотное построение привычно расползалось во время разворота. Как раз в то самое время, когда они проскакивали мимо неприятельской эскадры. Ни малейших сомнений в том, что их обнаружили, не оставалось -- работу радаров аппаратура зафиксировала отчётливо.
- Тахи выпустили корабли прикрытия. Шесть четвёрок заняли позиции на подступах, - раздался в наушниках голос офицера с поста управления. - Но вы так лихо просвистали, что в погоню за вами не послали никого, - добавил он с улыбкой в голосе. И тут же продолжил общение: - Мы тут гадаем, откуда на "Антилопе" взялась боевая эскадрилья. Не приоткроешь завесу тайны, комэск?
- В другой раз. Меня сейчас перегрузка плющит не по-детски. Я ведь не пилот по жизни, а обычный техник.
Санчес немного лукавил. После полуторного тяготения последних дней пять "Же" переносились относительно легко, тем более, что не на ногах, а в удобном ложементе. Однако для внешнего наблюдателя, следящего за эволюциями группы, эта перегрузка казалась одиннадцатикратной. Таков эффект экранной тяги, что является одним из самых тщательно охраняемых секретов.
- Прости, комэск! Не подумал, - откликнулся незнакомец с поста управления. - Как ты вообще дышишь-то под такой тяжестью!
- Через раз, - жалобно пискнул девчачий голосок. Зинкин, кажется.
- Ха! - парень с флагмана совсем потерял берега. - Юные пилотессы перегонной команды и их техник. Ты не представляешь себе, как наши парни ждали вашего прибы... Летяги! Звено "триммеров" отвалило от тахского крейсера. Выдвигаются вам навстречу, - мгновенный переход то трёпа к делу оставил хорошее впечатление об этом человеке.
- Вижу цели, - тут же доложила Тамара. - Семьдесят секунд до контакта.
- Растягиваемся, - Санчес принялся прикидывать, как построить бой. - Вариант четыре. Ускорения не меняем.
Пилоты активировали системы наведения и "поймали" цели в рамочки.
- Есть захват, - последовали доклады.
- После стрельбы уклонение строго на север, - распорядился командир.
Наступил период ожидания. Постоянная тяга сообщала истребителям такое же постоянное ускорение, а система наведения направляла носы в точку, где ожидалась цель в момент, когда там будет пролетать выпущенная очередь. Естественно, вектор тяги при этом менялся, что "уводило" траекторию в сторону, вслед за чем вводились поправки, приводящие к новым искажениям траектории. Автоматика рулила под руководством программы, осуществляя шаги последовательных приближений на пути к точке залпа. Для внешнего наблюдателя эскадрилья принялась хаотично роиться, поскольку каждый кораблик наводился на своего "триммера".
На этом этапе участие человека в бою просто неуместно. Оставалось довериться аппаратуре и терпеливо ждать.
И вот, короткая очередь из всех восьми стволов. Цепочки невидимых стальных шариков унеслись вперёд, а рамочки захвата исчезли с экранов. Ещё через мгновение пропали и сами цели -- перескочили на изображения кормовых средств слежения. Впрочем, ненадолго -- истребители дружно повернули носы в сторону одной и той же звезды, отчего "триммеры" оказались от них на западе, то есть почти на траверзе. За кормой взбухали взрывы снарядов заградительного огня, но, при такой скорости улепётывающих машин у осколков не было ни малейшего шанса догнать их.
- Ни!
- Цела.
- Пе!
- Порядок.
- Зи!
- Норм.
- Ле!
- Жива.
-То!
- Я.
- Ловите новые вектор и ускорение!
- Мик! Ты инквизитор! Нас же расплющит!
- Зато причешем верхнюю группу прикрытия. База! Кто там висит?
- Четвёрка "ежей", - парень с пункта управления плотно включился в работу, всей душой болея за новичков. - У нас техничка готова к вылету и звено "ругеров". Дайте знать, когда понадобятся. Дирижируй, Мик!
- Понял, База! Что там вообще происходит?
- Один из "триммеров" перестал откликаться. За ним пошел спасатель. Эскадра тахов уменьшила ускорение. Думаю, чтобы подобрать подранка. Адмирал выражает вам своё удовольствие. А то, понимаешь, неделю не могли от них оторваться. И это, народ тут интересуется, откуда у вас там взялись верх и север?
- Потом, база. Нас снова плющит.
Эскадрилья, опять проскочившая мимо неприятельского строя на высокой скорости и значительном удалении, терпеливо меняла вектор движения, гася ненужную компоненту скорости и разгоняясь с расчётом проскворчать рядом с одним из прикрывающих её звеньев малых машин, за обилие выступов наречённых флотскими зубоскалами "ежами". Тишина, спокойствие и пять с четвертью "Же" по показаниям внутреннего гравиметра, или сто двадцать метров в секунду за секунду, для внешнего наблюдателя - добавка скорости на километр в секунду за вдох и выдох.
Условия же этой атаки совсем другие, не то, что в прошлый заход.
- Летяги! Седьмой вариант. Строим плоское кольцо, стреляем из свободного полёта. А потом врассыпную, - Санчес ведёт группу в сторону крупного эскортного корабля, на фоне которого и маячит четвёрка целей. Избыточная относительная скорость в этой ситуации опасна -- можно залететь в зону, где плотность заградительного огня фатальна. Однако и вероятность поражения тахских москитов заметно выше. Впрочем, обратное тоже верно. Шансы налететь на осколок или снаряд весьма высоки.
- Мик, я База! Вражеский авианосец отключил двигатели и выпускает против вас значительную группировку. Не сосчитали ещё, но много. Смывайся!
- Летяги! Поправка в задачу. Стрельба с предельной дистанции, а после разлёта -- салочки, -- длительный период устной подготовки к первому бою принёс некоторые результаты. Во всяком случае, удалось разобрать все пришедшие на ум ситуации, договориться о том, как действовать и, что немаловажно, найти для них запоминающиеся названия.
Отстрелялись издалека. Можно сказать -- просто-напросто имитировали атаку. А потом разлетелись кто куда. Не парами даже, а поодиночке. За каждым отправилась в погоню целая группа быстроходной мелочи смешанного состава -- неприятель явно посчитал, что после стольких длительных и весьма энергичных маневров ходовой ресурс напавшей так не вовремя группы должен быть близок к исчерпанию, и решил окончательно уничтожить источник беспокойства, загоняв его до полной выработки рабочего тела, для чего отправил в погоню полностью заправленные машины.
Такое развитие событий можно считать крайне благоприятным. Прекратив разгон, тахи неизбежно отставали от нашей эскадры, продолжавшей набирать скорость. Это давало шанс, по крайней мере, без помех принять транспорт, чтобы пополнить боезапас. И в более значительном объёме выполнить ремонтные работы -- одним словом, лучше подготовиться к следующему сражению, использовав наметившийся разрыв.
Вот именно на увеличение этого разрыва и направила свои усилия эскадрилья летяг с транспорта "Антилопа". Особенно удачным оказался вариант ухода от преследования вдогонку, на который столь охотно пошёл неприятель, не подозревающий о том, что предела ходового ресурса у экранно-тяговых движителей просто нет. Бой продолжался по совершенно непривычному для профессиональных военных сценарию.
Глава 3 Щща, мы их!
Догоняет жертва. Кто-нибудь слышал о таком варианте? Нет? Неудивительно. Этот тактический приём применяется впервые. По крайней мере, по мнению Санчеса, придумавшего его совершенно самостоятельно.
Скоростной "триммер", преследующий Зинкин истребитель, так притопил, что заметно вырвался вперёд из остальной своры гончих. Девушка внимательно следила за тем, как сокращалась сначала разница в скоростях, а затем и расстояние. Восемь "Же", это значит, что пилот противника крепок физически и безумно желает до неё добраться, потому что выдерживает эту пытку долго. Пока не остаётся с ней один на один. Дистанция тает на глазах, а угловые смещения практически прекращаются -- неприятель, как и следовало ожидать, четко позади. Остается дать целеуказание кормовой батарее из четырёх гауссовок и подождать, когда система наведения завершит свою работу.
Очередь, ощущается как толчок в спину, отчего из стиснутой перегрузкой грудной клетки вырывается воздух. Кажется она очень неприлично застонала. Несколько секунд ожидания пока стальные шарики преодолеют многие километры пустоты. А потом преследователь отстаёт. Тихо, мирно, без фейерверков или иных видимых глазом эффектов истребитель неприятеля отключил тягу.
Остальные члены группы преследования продолжают приближаться, хотя и не столь стремительно. Среди них опять находится самый быстрый. Это "черепашка", пилот которой примерно на десятую часть "Же" менее вынослив, чем его предшественник. Ситуация с его расстрелом должна в точности повториться, отчего становится скучновато. Но ненадолго. Тах выпускает ракету, которую и приходится сбивать, изрядно перенервничав -- уж очень быстро она приближается, ускоряясь намного быстрее, чем удирающий истребитель. С трудом сдержала желание прибавить тяги. Зато вспышка взорвавшейся ракеты вышла отменная.
"Черепашка" же сразу отстала. То ли исчерпала боезапас, то ли налетела на осколок собственного гостинца -- поди, разбери с такого расстояния!
Зинка немного снизила тягу, чтобы приободрить остальных членов загонной команды. Они уже вытянулись в нитку, словно распределились по степени выносливости своих пилотов. Скорость сближения чуточку увеличилась, и она аккуратно срезала второй "триммер". Вот тут все и отстали. Девушка сбросила тягу, отдышалась полной грудью, аккуратно развернулась и сама стала сближаться с замешкавшимися тахами. Но отвернула, едва поняла, что группа преследования стягивается в одно место и готовится дать ей самый решительный отпор.
- Летяги! - раздался в наушниках голос Санчеса. - Доложить!
- Цела.
- Порядок.
- Норм.
- Жива.
- Я, - последовала череда ответов.
- Примите новый вектор, - аппаратура пискнула, докладывая о получении вводной. - Ускорение три и пять. Поправка на мой маяк. Гоните.
Зинка квитировала прием, дала команду о принятии его к исполнению -- благо, теперь перегрузка больше не плющила, - и принялась за изучение отметок на экранах слежения. Истребитель нёс её к точке рандеву. Никаких угроз аппаратура не отмечала.
***
Входите, техник-капитан, - командующий эскадрой буквально только что задремал, как вдруг -- стук в дверь. А, поскольку никого, кроме комэска, устроившего тахам столь приятный сюрприз, пускать к себе не велел, то и не думал сомневаться в том, кто постучал.
Проследив за тем, как прибывший вплыл в каюту, указал ему рукой на кресло, а сам устроился напротив. Пристегнулись.
- У вас должен быть пакет для меня, - протянул руку адмирал, с трудом сдерживая зевоту. Последнюю неделю он спал урывками.
- Так точно, - Санчес отдал конверт.
Некоторое время отняло чтение, на протяжении которого лицо командующего всё более и более мрачнело.
- Меня Павлом Петровичем зовут, - произнес он невесело, и протянул руку, как это делают мужчины при знакомстве.
- Михаил Юрьевич, - комэск взаимно представился и пожал руку адмирала.
- Признаться, если бы не безобразие, устроенное вашими стараниями, эпистолу эту вместе с Вами я бы отправил обратно, как и не принятые на вооружение истребители, которые, как выясняется, ещё и являются частной собственностью. Тем не менее, находясь под впечатлением от увиденного, не могу скрыть своей заинтересованности в успехе начатой Вами аферы. Теперь же извольте изложить... в меру подробно, обстоятельства, важные для успешного её завершения.
- Извольте. Некоторые аспекты физического устроения мира были подвергнуты сомнению группой весьма амбициозных учёных. Труды их вылились в написание большого количество скучных статей, до предела наполненных многоэтажными математическими выражениями, одно из которых по чистой случайности оказалось несложно проверить. Одним словом, было синтезировано вещество, напоминающее гравитационный ниппель.
- Диод, - поправил адмирал.
- Тоже достойная аналогия, - согласился Санчес. - Так вот, эксперименты с ним показали, что оно создаёт механическую тягу -- усилие, воздействующее на помещенную поблизости массу. Это было ещё не столь странно до той поры, пока пластину образца к этой самой массе не прикрепили. Полученная конструкция действовала, точь в точь, как барон Мюнхгаузен, тянущий себя из болота за собственную косичку.
- И Вы решились пойти на грубейшее нарушение одного из основополагающих физических законов, - адмирал строго посмотрел на своего молодого гостя. Но искорки в глазах выдали шутку.
- Не велите казнить, велите миловать, - молитвенно сложил руки на груди техник-капитан.
Собеседники рассмеялись.
- Сразу сознаюсь, - продолжил Санчес, - ни того, как нарушается этот закон, ни способа варки этого шайтан-материала мне не раскрыли. Ибо сие тайна великая есть. Хозяева технологии шифруются так, словно на них охотится весь преступный мир Вселенной. Сообщают самыми неожиданными способами, где спрятали очередной клад, и требуют столь значительных денег, что оправдать их можно только взяв крупный военный заказ.
- Кто же вам его даст на столь зыбком основании? - улыбнулся Павел Петрович.
- В точку, - согласился Санчес. - Тем не менее, продемонстрировав ряду лиц летающую ванночку, не требующую ни мотора, ни аккумулятора, ни винта, ни крыльев ни реактивной струи, моему руководству удалось заручиться поддержкой нескольких влиятельных лиц. Не слишком меркантильных, сознаюсь сразу. Ну не было у нас средств ни на одну приличную взятку, хоть и залезли мы по уши в долги.
Построили истребители, попросту прикрепив новый движитель к одной из серийных машин. Вооружение смогли поставить только устаревшее настолько, что приобрели его практически даром, чуть ли не по цене лома. Не могу рассказать подробностей -- я их и не знаю толком. Моя задача и без этих проблем была непроста -- технику, знаете ли никакими аргументами не убедишь, никакими подношениями не задобришь. Она работает только тогда, когда иного варианта у неё просто нет. В общем, я занимался проектированием, производством и испытаниями.
Для того, чтобы осуществить авторский надзор, меня с помощью одного из наших влиятельных болельщиков аттестовали на техника-капитана и направили в эту поездку. - То есть, не вы вдохновитель и организатор проекта, - констатировал адмирал.
- Не я, - согласился комэск. - Однако сильно за него переживаю.
- Небезосновательно, кстати. Судя по результатам наблюдений за вашими эволюциями, предлагаемые москиты обладают отвратительными маневренными характеристиками и совершенно безобразно вооружены. Однако, теперь у вашего проекта появилось очень много сочувствующих во главе с вашим покорным слугой, - улыбнулся командующий. - Ступайте теперь отдыхать, батенька. И мне позвольте выспаться. Вашими стараниями мы столь изрядно удалились от супостата, что радиомолчанием, светомаскировкой, божьей милостью и ложной целью полагаем себя вправе надеяться на то, что оторвёмся от него окончательно. Благо, с приходом "Антилопы" и необходимые припасы к нам поступили.
***
Пилоты москитов -- дрова в топке войны. Редкий бой проходит без потерь в их рядах -- уж очень уязвимы безбронные скорлупки, которыми управляют обычно совсем молодые люди, тем более, что к их уничтожению противоборствующей стороной прикладываются огромные усилия. Крупные корабли редко сближаются настолько, чтобы оказаться в пределах радиуса поражения тяжёлого оружия друг друга, предпочитая посылать в атаку маленькие и вёрткие ракетоносцы, несущие обычно увесистый гостинец в точку, после пуска откуда его будет трудно отразить. То есть поближе к цели.
А ведь в пространстве нет ни складок местности, ни растительности, за которыми можно было бы укрыться или замаскироваться. Нет даже облачности, способной спрятать от глаз неприятеля. Тебя видят и по тебе стреляют. И посылают навстречу стаи других москитов, чтобы отогнать или уничтожить. Таких же уязвимых, но более лёгких и вёртких.
Поэтому пилотов, ведущих в бой крошечные скорлупки, обычно балуют. Прощают им некоторые вольности, содержат в самых комфортабельных помещениях, кормят, как на убой... впрочем, последнее сравнение не так уж фигурально. Следующее воинское звание эти офицеры обычно получают перед уходом в отставку после увечья. А большинство так и остаётся в памяти друзей юными младшими лейтенантами. Впрочем, малая толика, не больше, чем позволяет теория вероятности, переживает десяток-другой соприкосновений с неприятелем, после чего отзывается на Землю, чтобы обучать новых бойцов, готовых заполнить прореженные врагами ряды неустрашимых воинов, вступающих в схватку с супостатом в неохватном просторе равнодушного космоса.
Вот группу этих "баловней" и вводил в курс дела Санчес.
- Так это ты, техник-капитан, причесал тахов, - встретил его вопросом один из слушателей, едва он вплыл в люк класса.
- Мне помогали, - улыбнулся Санчес. - Э-э, простите великодушно, я тут новичок и не вполне пока освоился с правилами. Да и в армии недавно. Надеюсь вы извините мне отступления от принятого в вашей среде этикета.
Его слова вызвали лёгкое замешательство в результате которого тела пилотов сориентировались параллельно, направив головы в сторону условного потолка, и вытянулись, изображая принятие положения стоя.