Калашников Дмитрий Владимирович : другие произведения.

Вино от одуванчиков

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Из-за ошибки одного из творцов мироздания на нашей планете разумными оказались не только люди. Некоторые одуванчики, оказывается, тоже вполне могут мыслить. Вот только "разговор" между ними и людьми практически невозможен, но, в одном городе, между мальчишкой и одуванчиком устанавливается устойчивая ментальная связь, к которой он подключает и своего отца. Ну, и что из этого получается...


   Вино от одуванчиков
   Глеб -- мальчишка сначала 12, потом 15 лет, сын Владимира Петровича Пряхина, химика-синтетика и профессора СХИ в городе Н. Рыжий, веснушчатый, вечно лохматый. Временами -- очень задумчивый мальчик.
   ВП Пряхин -- толковый химик, подвизающийся на ниве создания агропрепаратов. Не жадный. Его давно зовут во всякие фирмы на большую зарплату, но ему и в СХИ хорошо. Преподает и руководит химической лабораторией, которую под себя построил. Половина СХИ так или иначе занимается испытанием и внедрением его препаратов. Полный, бородатый, лысыватый, очкастый, ироничный.
   Одуванчик -- разумное существо, объединяющее в сеть все растения этого вида на большой территории. Разум, который получает информацию только телепатически, от других разумных существ, так как у него очень ограниченные сенсорные способности. Разум в себе. Что-то от Интернета и китайских философов. Сам практически не способен к общению с другими разумными существами, из-за различий в мышлении.
   Жужа -- собака. Бернский зененхунд. Любимица семьи Пряхиных.
   Жанна Евгеньевна -- сначала -- жена Пряхина, потом жена г-на Яблонского - активиста Грин-Писа, мать Глеба. Красивая женщина, сперва худенькая и миниатюрная, потом -- цветущая и полнотелая.
   Алиса -- выпускница столичного университета, приглашенная местным политиком для работы в качестве ПР менеджера. Красивая умная самоуверенная и хищная девица родом из деревни в соседней губернии, но скрывающая это и подающая себя как столичный продукт.
   Эдуард -- выпускник местного университета, аспирант Пряхина, по блату втиснутый в аспирантуру ректором СХИ. Карьерист. Крысыватый тип. Молчалин без приятной внешности. Не умный и хитрый. Педант и аккуратист. Сознает свою неталантливость и берет аккуратностью и исполнительностью. Не женат.
   Зиятулла Тагирович Зигнатуллин -- молодой перспективный политик от аграрной партии. Начинал как преподаватель в школе, где учится Глеб. Всегда чего-то организовывал. В СССР -- точно был бы комсомольским лидером. Те же повадки, но довольно приятная внешность, не дурак. Очень нравится женщинам. Как пробрался в политики -- история умалчивает. Женат, но ему это не важно.
   Ректор агроуниверситета, Христофор Андреевич. Почти лысый с клочковатыми бровями и отвисшими брылями. Похож на бульдога.
   Ариадна Альбертовна - зав. отделением гематологии, лечащий врач Пряхина. Очень красивая женщина.
   Ирина Валентиновна и Андрей. - друзья и соседи Пряхиных, врачи. Она - зав. терапевтическим отделением городской больницы, он - зав. отделением травматологии центральной областной клиники.
   Альберт Яблонский -- лидер местного отделения Грин Писа. Эффектный высокий, с длинными кудрявыми волосами, припорошенными легкой сединой. Типичный нарцисс. Неявный дурак.
   Творцы мироздания
   Вспомогательные персонажи
   Сцены:
   Дача Пряхиных
   Поле у дачи Пряхиных
   Озеро у дачи Пряхиных
   Офис политотделения аграрной партии в г. Н
   Лаборатория Пряхина
   Кабинет зав отделения гематологии городской больницы
  
  
  
   Южнее столицы, на берегу большой реки, в сосновых и дубовых лесах стоит город Н -- центр обширной черноземной губернии, где собралось всё лучшее, что есть в России, кроме нефти и газа -- плодородные поля и снежные зимы, зеленые леса и полноводные реки, богатые рыбой. И представьте себе, всё это действительно есть. Несколько пообщипанное, поблекшее, и, как это принято выражаться в Отечестве -- б/у, но ведь есть... Есть не совсем разрушенные монастыри и храмы, есть величавые меловые скалы. Из остатков бюджета, неосвоенного ретивцами-политиками с гладкими речами и всевозможными сытенькими серенькими начальниками с оловянными глазками, построены кое-какие дороги, иногда даже вполне проезжие. Вокруг города Н разбросаны многочисленные очаровательные маленькие уездные городишки. В большинстве их вы перенесетесь в конец 19 века -- именно на то время пришёлся их расцвет, когда на деньги, полученные за выкуп земли, помещики возводили себе городские дома, когда предприимчивые купцы строили заводики и мануфактуры, а с ними - церкви и торговые ряды...
   В городе Н живет мальчик Глеб. Он выглядит как обычный мальчишка -- рыжеватый и веснушчатый, с зелеными глазами и ободранными коленками. И глядя на него никогда не угадаешь, что у него есть Тайна.
   Наверное, эта Тайна -- и не тайна вовсе для всех маленьких детей, но, когда дети вырастают, они почему-то предпочитают забыть о ней. И никогда не вспоминают потом, ни в отрочестве, ни в юности, ни, тем паче -- в зрелые годы. А тайна это очень простая -- мы можем разговаривать с растениями, и детям всегда есть о чем с ними поговорить. Некоторые взрослые тоже разговаривают, но как-то не всерьёз, да и слышат при этом только себя. А тут -- самое настоящее полноценное общение.
   Когда Глеб был совсем маленький и ходил еще не в школу, а в детский сад, он искренне считал одуванчики своими друзьями и общался с ними почти также, как с другими мальчишками и девчонками. С ними было интересно. Вот только побегать и поиграть они не могут, а для общения -- никого лучше не найти. Они всё понимали, жалели и рассказывали Глебу разные интересные истории. А ещё -- помогали найти потерянные мячики, совки и машинки. Он пробовал говорить и с другими растениями, но из этого почти ничего не выходило. То есть он не слышал их ответов на свои вопросы...
   Лет в шесть Глеб понял, что другие ребята не слышат, что говорят им одуванчики. А когда он пытался рассказать друзьям и родителям о том, какие это необыкновенные существа -- одуванчики, то его друзья смеялись над ним, а родители делали вид, что верят, но только делали вид.... Да, да, милый, конечно, а теперь иди помой руки перед ужином... В конце концов, Глеб решил, что он ни с кем не будет делиться своей Тайной и одуванчики это одобрили. Но всё по порядку и с самого-самого начала...
  
  
   Пролог. Самое-самое начало... Много-много миллионов лет назад
   - Ого, вот так встреча! Полвечности тебя не видал! Чего это они и тебя тоже вызвали, ведь вроде не твой сектор?
   - Я тоже удивился, ещё SKR переспрашивал, а он - Всемогущий велел, мол, и всё...
   - Что поделываешь?
   - Да наверное то же, что и ты, творим миры, внедряем разум. Шепотом: Вот только на хрена всё это? Если честно, ну не верю я, что эти производные мышек-лягушек додумаются до управления Великим Временем, если уж мы сами не можем...
   - Ну, знаешь, до ядерного оружия мы тоже не додумались, а они - вон, почти в каждой цивилизации, так что шансы есть. Да и потом, если не это - чем бы ты занимался? На арфе наяривал?
   - И то правда!
   Звонит колокольчик.
   - Здравствуйте, коллеги! Итак, начинаем... Кстати, почему так темно? Мы таки экономим или никому уже ничего не надо, да?
   Да будет свет!
   И стал свет...
   Сдержанные смешки. Как совещание, так сверхновая... Любит наш босс такие штучки...
   - SKR , так мы можем уже начинать или как?
   - Да... Всемогущий, вот только LC-4 пока не явился...
  -- О великое Время, как он меня бесит!.. Ну как призвать этого субчика к порядку!? SKR, когда вы оповестили участников о совещании?
  -- Как Вы и велели, всемогущий, за 10 стандартных единиц Великого Времени...
  -- И этого прохвоста нет. Так даже интересно, как он будет оправдываться... Ну ладно, всё равно, начинаем. SKR, огласите повестку!
  -- Мониторинг состояния проблемы управления временем -- докладчик -- XRNS. Второй вопрос, требующий утверждений - инфицирование препаратом "искра разума" подготовленных биологических объектов на планете TRFYTFJH-45646543-Tuyg, галактика BVCXGFD\89789/564654. Куратор планеты ASRS. Ну и текущие вопросы...
  -- XRNS, начинайте...
  -- Спасибо, Всемогущий. По нашему сектору определенные успехи есть пока только на двух планетах. На одной -- разумная раса -- общественные насекомые -- развили очень интересную философию времени и уже создали приличный математический аппарат. Скоро можно ожидать разработки интересных математических подходов, но вот только они -- чистые теоретики. К сложным физическим экспериментам не способны, промышленности никакой нет... На второй -- всё наоборот. Чисто техногенная цивилизация, всё роботизировано до предела, но они работают только на внутренние потребности. Никаких философий, религии -- на уровне я -- богу, бог -- мне, цель жизни - всё более полное удовлетворение искусственно растущих потребностей. Но при этом -- отличные физики и прекрасные экспериментаторы. Энергию получают в неограниченных количествах при ядерном синтезе. В связи с этим вынуждены развивать и физическую теорию. Продолжительность жизни догнали до биологического максимума. Начинаю искать подходы с внедрению идей первых ко вторым. Религию придется новую внедрять, пророков там разных. На что прошу санкции Всемогущего...
  -- Да, интересный может быть тандемчик... Считайте, что санкция получена. Только потом, уж не забудьте всё в порядочек привести, а то и так нам всяких еретиков - сектантов хватает, чего же самим-то плодить...
  -- Благодарю, Всемогущий. Принято к исполнению.
  -- Что у нас там дальше -- новенькие, да?
  -- Да, Всемогущий. Вопрос о инициации разумной жизни на планете TRFYTFJH-45646543-Tuyg, галактика BVCXGFD\89789/564654.
  -- Ну, давайте... - ОSRS, вам слово...
   - Да, благодарю, Всемогущий... Сейчас это нормальная кислородная планетка, приход энергии от светила - 1,235, гравитация - 0,956, элементный состав - стандартный, ионизация 1,117. Основные геологические процессы пройдены. Инфицирование препаратом "основа жизни" произведена -11689 СЕВВ, оценка 837, второй этап - инфицирование препаратом "развитие жизни" - 9887 СЕВВ, тут результат чуть похуже - 760, видообразование идет по обычным схемам, был занос с крупными пресмыкающимися, но я его откорректировал. Пришлось, правда, использовать небольшой астероид для временного изменения климата, но сейчас уже всё в порядке... Растительный покров там шикарный... К инфицированию разумом готовы 4 вида млекопитающих, в том числе 1 водный, 2 вида насекомых. То есть, несколько меньше, чем обычно. Вот пожалуй и всё, Всемогущий...
   - Вы просили об отпуске, OSRS, насколько я помню...
   - Ну это не столько отпуск, Всемогущий. Я хотел бы промониторить несколько своих ранних объектов, а то чего-то они подзатухли малость...
   - Вот что, любезные, давайте на наших совещаниях обходиться без жаргона, а то не мироздание получается, а какой-то кухонный трёп!
   - Виноват, Всемогущий! Не повториться! Могу ли напомнить Всемилостливейшему о отпуске?
   - А вы себе замену подобрали?
   - Конечно, о Всемогущий! Предлагаю на место куратора своего главного помощника - ZVS. Он хочет взять к себе GR, а PSD останется на своей стихии. В курс дела я ребят ввел. Молодые, горячие, но практику прошли в полном объеме и вполне готовы к самостоятельной работе. Но я, конечно, буду приглядывать.
   - PSD, PSD... что-то с ним такое было... А SKR?
   - Так точно, Всемогущий! Серьезные нарушения по статье 58а. Отбывал исправительные работы на устройстве вспомогательных черных дыр. Склонен к экстриму, но, безусловно, талантлив. Мастер ветров и вод.
   - А как он себя показал в деле, а OSRS? Перевоспитался?
   - О Всемогущий, какие-то недостатки есть у каждого, кроме Вас, конечно. И у него они есть, но в целом - абсолютно нормальный парень. Черные дыры, они хорошо мозги вправляют...
   - Ладно, предлагаю утвердить новую команду. К инфицированию разумом приступить. Предоставить отпуск ОSRS на 30 СЕВВ... Кто не за? Утверждаем!
   - Всемогущий, я просил 50!
   - Перебьешься, и за это скажи спасибо! А вот и наш герой появился! LC-4, вы позволите нам продолжить?
   - Всемогущий, я не заслужил Вашу иронию! Опоздал, потому, что пришлось срочно разгребать проблему на JFHFGH-465465\8798798/46546-Hjhgjh. Эти балбесы уже через 13 с половиной тысяч севвов от инициации жизни додумались до ядерного оружия и чуть не поубивали друг друга значительно раньше времени. Ну пришлось им малость полюса поменять... А это сами знаете, не так просто, как астероид. Тут нужно было главные разумные виды сохранить, но обезоружить. Вот и пришлось опаздывать. Прошу прошения, о Всемилостливейший!
   - Ядерное оружие уже через тринадцать с половиной тысяч севвов от инициации... Да, это пожалуй пока абсолютный рекорд. Надо за ними приглядывать по плотнее... SKR, найдите им опытного куратора. Вот ОSRS из отпуска вернется и флаг ему в руки! У этих есть шанс решить нашу главную проблему - управление Великим Временем. А LC-4 поступает в команду ZVS! А то взяли моду - на совещания опаздывать!
   - Помилосердствуйте, Всемогущий! Меня, к этому пацану! Я уж и так сбился со счета в своих клонах, чтобы везде успеть, умиротворить и успокоить, а вы меня так унижаете!
   - А нечего так было опаздывать! Всё, вопрос уже закрыт, продолжаем! Что там у нас ещё?
   - О Всемогущий, поскольку количество видов для инфицирования разумом меньше обычного, будет избыток препарата. Сдать на центральный склад?
   - Ни в коем случае! Они там потом поставят это в план, и нужного количества не допросишься! ZVS - израсходовать препарат до последней капли. Лишнее - сам придумаешь как, но без хулиганства! Отчет - мне на стол, и чтобы там бюрократам из центрального офиса не к чему было придраться! Всё! Что там у нас ещё на повестке?
   ... Через некоторое время на планете TRFYTFJH-45646543-Tuyg прошла необычная гроза. Молнии вспарывали небо, как никогда раньше. Метеоритные дожди разукрасили небо планеты фейерверками. Полярные сияния было видно чуть ли не до экватора.
   ZVS страшно любил спецэффекты...
   Мальчишка...
  
   Одуванчики
   Сначала пришло осознание пульсации. Оно происходило от смены дня и ночи. Со временем он начал различать свет и тьму. Потом - осознание, что одна его часть всегда находится в уютной влажной тесной темноте, которую он назвал для себя почвой, а другая - встречает то свет, то тьму. Эту часть пространства он назвал небом. То, что растет в небе, колеблется волнами чего-то, что он потом назвал для себя ветром. Он понял, что свет и тепло приносит маленький яркий шарик, который плывет по небу с одного его края к другому. Он узнал, что через определенные периоды наступает холодное время, когда небо посылает к почве не приятую влагу дождя, а холодные хлопья, которые он назвал снегом. Со временем, он научился готовиться к приходу зимы и переживал ее лучше всех своих соседей.
   Больше всего ему нравилось время, когда за холодным временем приходило тепло, снег таял, почва наполнялась мягкой вкусной влагой. Тогда он выпускал к небу новые листья, а вскоре вслед за ними - яркие веселые желтые цветки. На них слетались какие-то существа, он не видел их, но чувствовал их нежные, немного щекотные прикосновения. Потом на месте цветков завязывались семена. Он тщательно заботился о них, направляя к ним всё, что нужно было для их роста. А когда они созревали, то отделялись от родителя и на легких белых парашютиках отправлялись в путешествие по воле ветра. Он очень беспокоился о них, и как-то незаметно для себя приобрел способность устанавливать с ними контакт. Иногда от них приходили сигналы, что всё хорошо, мол, нашел хорошее местечко и расту. И это знание наполняло его радостью...
   А однажды он осознал, что стал очень большим. Что он - это не только собственно он сам, но и все его проросшие семена, все его части и части его частей и дети их детей... Все они переплелись корнями, по которым шла постоянная связь. Поступающая информация обрабатывалась в толстых корнях и вновь пускалась в путешествие по тонким корневым нитям. Множество одуванчиков составили единый мыслящий организм - Он. Он раскинулся между двумя огромными реками. На севере Ему преградили путь непролазные темные леса, а на юге - горячие безводные пески.
   Год шёл за годом, эпоха за эпохой. Менялся климат и Он подстраивал себя под него. Менялись окружающие Его растения и животные, и Он менял себя, чтобы лучше вписаться в среду. Ну, а потом, он занялся тем, чем неизбежно должен заняться разумный организм. Этот организм стал себя изучать.
   Та его часть, которая располагалась в почве - корни, впитывала почвенную влагу, запасала, превращала и хранила нужные вещества. Корни работают как геологи и шахтеры, пробивающие штольни и штреки, добывающие нужные вещества, как водопроводчики, закачивающие воды с растворенными в ней питательными элементами в транспортную систему одуванчиков, как кладовщики, распределяющие разные вещества по отсекам хранилища, как химики, превращающие эти вещества в другие, как энергетики, превращающие вещество в энергию и запасающие ее в виде других веществ. Корни были еще и ассенизаторами - ведь всякий живой организм производит некоторое количество отходов - одуванчик, как и все остальные растения, закачивал их в старые ненужные отмирающие корни, как в мешки для мусора, и когда ветер сильно раскачивал растение, эти корни обрывались. Корни как надежные якоря, удерживали одуванчики на родном местечке, спасали от порывов ветра и потоков воды, так и норовящих вырвать и унести. А у Него - корни стали еще и вместилищем Разума, местом обработки, хранения и передачи информации.
   Корни всех растений, не только одуванчиков очень интересно устроены. Они, как насосы, нагнетают воду в сосуды одуванчика. На самом кончике каждого активного растущего корня располагается щеточка тонких, почти не видных простому взгляду корневых волосков. Ты можешь их увидеть, если отрежешь кусочек стеля какой-нибудь домашней лианы и поставишь его в воду. Эту воду лучше всего налить в непрозрачную вазочку или обернутую фольгой банку. Важно, чтобы к формирующимся корешкам не попадал свет - потом объясню, почему так лучше. Потом, когда в нижней части корешка образуются тоненькие белые корни, очень внимательно и осторожно промой их тоненькой струйкой воды в поставь в тонкий прозрачный стакан. Налей свежую воду. И тогда, ты увидишь на кончике каждого корня ёршик тончайших, нежнейших щетинок. Это и есть корневые волоски. Именно они впитывают почвенную влагу. Затем эта вода с растворенными в ней питательными веществами попадает а тоненькие трубочки-капилляры - сосуды растения. По ним она поднимается до самого верха самого высокого растения. Там, испаряясь, вода охлаждает листья и ветви, находящиеся под лучами солнца. Чтобы растение нормально жило, площадь поверхности корней должна быть очень большой. Как ты думаешь, что больше по площади - крона со всеми листьями или корни? А вот и не угадал - площадь корней в десятки раз больше! Меня в свое время это тоже очень удивило...
   Почвенная влага была разной на вкус. Самая приятная - весной, когда мягкая талая вода растворяет те немногие полезные вещества, которые сохранялись в верхнем слое почвы. Иногда корни натыкаются на настоящие сокровища - кусочки органической материи, где питания было очень много. Молодые корешки жадно оплетают каждый такой комочек, жадно высасывая вместе с почвенной влагой питательные вещества. Иногда корни натыкались на участки, где в почве столько соли, что она вытягивала воду из растений. Тогда они умирали. Он научился распознавать такие участки - солончаки, при этом Он жертвовал только несколькими корнями-разведчиками, своевременно отсекая их от своего тела. Другие корни направлялись в стороны от опасного места, обтекая его.
   Немногим лучше было, если корни затапливала вода. Какое-то время это вполне можно потерпеть, а в начале - так вообще - очень приятно, но вот если корни стояли в воде больше недели, им не хватало воздуха для жизни и они погибали. Он научился обходить такие участки.
   Над почвой размещались листья. Именно к ним отправлялись вода и питание из почвы, которые добывали корни. Листья собственно и производили то, из чего Он строил свое тело. Наверное лучший перевод с одуванчикового на русский для этого понятия -- еда.
   Еда от листьев приходила к корням в основном ночью. Днем растениям просто не до того. Они жадно использовали каждый лучик света, каждую молекулу углекислого газа. Только в полуденные часы летних дней, когда солнечный шарик оказывался на самой середине своего небесного пути, они прекращали на время свою работу. Они просто не были способны работать в такую жару. С наступлением холодов листья также прекращали свою работу. Питательные вещества, накопленные в листьях, отправлялись в корни, а листья старели, засыхали и отпадали от растения. Ветер уносил их куда-то. Вместо них весной растения отращивали новые, молодые.
   Он совершенствовался в своем умении изготавливать самые разные вещества, которые помогают жить. Научился синтезировать такие, которые хранили информацию. Он записал на них всё, что знал о своем мире, даже сделал несколько копий на всякий случай. По сети корней он разослал молекулы памяти в разные уголки себя. Он даже немного шалил - то часть цветков вдруг окрашивались в красный, розовый и даже темно-фиолетовый цвет, то вдруг листья или парашютики становились бордовыми, то голубыми... Он научился запасать на зиму достаточное количество еды, чтобы обеспечить себя на долгую зиму, когда из под снежного покрывала не поступало никаких внешних сигналов и жить было можно только тем, что было получено раньше, тщательно обрабатывая, обдумывая, каждую порцию поступившей информации. Ему нравилось раскладывать вещества, которые поглощали корни на составные элементы. За миллионы лет своего существования Одуванчик стал отличным химиком, который мог манипулировать органическими веществами совершенно свободно.
   Так, однажды пришел сигнал, что появилось что-то, что обрывает листья и рвет молодые корешки. Сначала появилось чувство глубокой беспомощности. Но, через несколько больших циклов, когда уже большой кусок Его был уничтожен, Он придумал. В листьях и цветках всех одуванчиков появился горький и едкий млечный сок. Животные, попробовавшие эти "новые" одуванчики больше не хотели их есть. И всё вскоре пришло в норму.
   Корни разных растений тесно сплетались. Но сколько не пытался Он общаться с другими растениями, ответ не приходил. Его никто не понимал. Общим для всех растений был только сигнал тревоги, который приносил ветер. Иногда, что-то было в ветре такое, что заставляло все растения изготовиться к вероятной опасности. Все они тогда откладывали рост на потом, а пока запасались веществами, которые пригодились бы им в любых неприятностях, но Разума в этом не было...
   Со временем он понял, что Он - один. Нет других разумных существ, с которыми можно обсудить свои мысли и открытия. Нет никого, кто бы сказал тебе - что ты не прав, или наоборот, восхитился бы твоей мудрости... Его развитие остановилось.
   Много времени прошло, пока Он не нашёл выход. Он разделил себя на нескольких Я. Каждое Я жило в своей особой зоне, кто - в жарких степях, кто - по лужайкам северных лесов, кто - по берегам больших рек, кто под пологом рощ... Сначала они просто обменивались новостями, а потом, потихоньку, накопились различия в мироощущении, в том, что более ценно или более опасно для каждого Я. Они стали общаться между собой как полноценные личности.
   ***
   - Балбес, ты чего натворил!!! Я ему доверил! Я за него просил! А он?! О Великое Время!!! Что теперь я скажу Всемогущему? Мы же всё решили! Всё выбрали! Почему твои разумные такие монстры?! Ну почему а тебя разум получили быки, орлы и носороги, да еще и эти летучие огнеметы?! ZVS, ты меня убиваешь!! GR, ну а ты то, куда смотрела? Поругались, ты надулась и всё?! А PSD - и с ним то же? У тебя ещё остался препарат?
   - Три упаковки, OSRS...
   - Как, всего три упаковки? Куда ты его подевал?
   - Ну, мы..., я..., ну, я тут небольшой дождик сделал...
   - О Великое Время, ну когда ты был учеником, ведь ты не был таким идиотом!!! Дождик он устроил... У меня нет сил даже отругать тебя... Ты понимаешь, что с тобой сделает Всемогущий? Да лишение сущности - это просто подарок... Так, срочно, два астероида, один за другим, и точно по зонам инициации. Тех, кого первоначально отбирали, по нескольку пар особей, на большее препарата не хватит - спрятать в месте, где точно выживут. И обеспечь им отличные условия для размножения. На всё - 7 севвов, вернусь, проверю...
   И тут такое началось!...
   ***
   А потом стало очень темно и очень холодно... И это продолжалось и продолжалось и казалось этому никогда не будет конца. Одна за одной отмирали его Я. И когда Он понял, что уже очень скоро перестанет быть, появился тоненький ручеек тепла, света, за ними в почву начала приходить влага, от отсутствия которой Он страдал больше всего... Тепла и света становилось всё больше и больше. Из его соседей в живых почти никого не осталось - только семена в почве. Все они с приходом тепла и света бросились расти, как не росли никогда раньше, захватывая для себя и своих будущих потомков всё новые и новые земли...
   А еще, после этой катастрофы, Он стал замечать, что может чувствовать существа, которые оказывались рядом с ним. Сначала - Он не понимал, что происходит, но потом, научился настраиваться на них и ощущать мир так, как ощущали его те, другие существа. Но самое интересное началось, когда Он обнаружил, что есть другие создания, которые тоже думают. Ему стало так интересно жить! И теперь Он старался постоянно быть рядом с ними.
   Какие же разные мысли у других существ! Как по-разному они думают! Он научился опознавать людей по отпечаткам их мыслей, которые он воспринимал как ряд световых пульсаций. За всё те многие тысячи лет, что Одуванчик прожил рядом с людьми, он ни разу не встречал одинокого мыслящих людей, у каждого характер и частота мерцания мыслей носила свой собственный уникальный отпечаток. У маленьких детей эти пульсации были похожи на россыпи маленьких мерцающих ярких звёздочек, среди которых время от времени вспыхивали огромные яркие светлые пятна. У молодых людей эти вспышки становились всё более частыми и иногда, правда в очень редких случаях, превращались в яркое мерцающее сияние. Потом, с возрастом, это сияние постепенно меркло, а у стариков оставалось одна-две пульсирующих световых точки. В самом конце жизни человека мысли снова вспыхивали ярким салютом и гасли. Уже навсегда.
   Одуванчик учился читать мысли людей. Со временем эти световые вспышки и мерцания стали складываться в его сознании в образы, а еще много позже -- в слова. Одуванчик следовал за человеком в его развитии, сам развиваясь и совершенствуя собственные системы мышления и памяти. Его мыслящий аппарат со временем превратился во что-то , похожее на компьютер. Вот только в отличие от нашего привычного (Уже привычного!!!) компьютера, одуванчик записывал, запоминал и хранил информацию в виде органических соединений, а превращения этих соединений в особых "думающих" клетках корней представляли собой аналог процессора. Конечно, "быстродействие -- быстромысление" у одуванчика было гораздо медленнее, чем у современных компьютеров, но это компенсировалось тем, что процессу обработки информации Одуванчик привлекал множество таких "думающих" ячеек-одуванчиков. В результате получалось что-то вроде очень-очень многоядерного компьютера или, даже, компьютерной сети.
   Он мог читать мысли далеко не всех людей. Наверное, примерно только один человек из сотни тысяч был для него понятен, а потому - интересен. Наверное, это зависело от скорости, с которой человек мыслил. Каждый из нас ведь делает это по-своему. Мыслеграммы всех людей, которых он мог понять, Одуванчик записывал в виде кода на молекулах органического вещества и отправлял в свои хранилища.
   Конечно, Одуванчик, как и Человек, не представлял, как же происходит процесс мышления. Всё как бы устраивается само собой. Ведь мы не думаем, как мы ходим, читаем, дышим, видим... Мы привыкли к этому. И Одуванчик привык. Только очень любопытные люди - ученые и только сейчас, в последнее столетие стали подбираться к осознанию того, как все эти процессы происходят в организме.
   Конечно, очень многого он не понимал. Ну как, например, ему было понять такое: " - голубое мне не идет, розовое -- гораздо красивее..."? И он старательно пытался понять, что такое -- голубое?, что такое -- красивое, что такое -- идёт??? И со временем действительно стал кое-что понимать, но очень многое оставалось для него просто загадкой. Он сам постоянно пытался мысленно разговаривать с людьми, и маленькие дети слышали его, но ничего не могли объяснить, а взрослые, те крайне немногочисленные взрослые, которые очень редко, но всё же оказывались способны почувствовать его зов, просто пугались и прерывали контакт. Кто из людей захочет, чтобы его мысли были прочтены? Постепенно, он прекратил попытки связаться с взрослыми людьми, а только сам слушал их мысли...
   И всё же был несколько человек, с которыми одуванчик смог наладить более или менее полноценное общение. Они становились для одуванчика источниками знаний о мире, а он наделял их способностями лечить болезни, отыскивать клады. А люди свято хранили источник своих знаний. Одуванчик настаивал на этом.
   Но однажды Ему повезло. Один мальчишка постоянно мысленно с ним общался. И с возрастом это контакт не только не прерывался, а всё более креп. Он помогал ему сначала в поисках игрушек, а потом они просто подружились. И хотя мальчик, а как вы понимаете, это был Глеб, думал гораздо быстрее Одуванчика, но, со временем они научились приспосабливаться друг к другу и общались безо всяких проблем.
   Очень интересно стало, когда Глеб пошёл в школу. Вместе с ним Одуванчик проходил арифметику и основы языка. Глеб постоянно донимал учительницу своими вопросами. Ему надо было всё понять и научиться объяснять это понятными простыми словами, а не той абракадаброй, которой пишут высокоученые дяди и тёти в детских учебниках. За это учительница его не любила. Ведь куда проще просто заучить кусок текста, чем перевести его на русский детский язык. Часто учительница оказывалась просто не способна к этому переводу, что очень злило её. Так что, пятерки редко посещали его дневник, но по этому поводу у его родителей особых сожалений не возникало. Ведь вопросы, которыми он их тиранил, показывали, что с головой у парня всё в порядке. И очень радовало его желание докопаться до сути любого вопроса. Понимаете, для чего это надо было Глебу? Конечно, для Одуванчика. Попробуй, объясни такому другу то, что сам не можешь понять...
   Одуванчику хотелось знать всё и сразу. Но, в отличие от Глеба, он был наделен бесконечным терпением. Школьную программу они осваивали вместе. Начали с того, что Глеб показал, забивая колышки в землю, что такое линия, треугольник, квадрат, прямоугольник, круг. Хуже было с объемными фигурами. Для того, чтобы показать, что такое куб, Глебу пришлось выкопать его в земле. А вот попробуйте выкопать а земле шар. Но, слава Богу, всё оказалось гораздо проще -- ведь у одуванчика есть свой почти идеальный шар -- головка с созревшими семенами-парашютиками.
   Очень много времени потратили они на то, чтобы понять, сколько это - метр и километр. У папы тогда пропало две рулетки из гаража...Километр не мерили, Глеб проезжал на велосипеде по шоссе и забивал колышки у ближайших одуванчиков в начале и в конце пути. Попутно выяснили, что такое -- скорость. В конце концов, Одуванчик сам научился измерять скорость по прохождению импульсов от своих частей, расположенных на разных расстояниях друг от друга. Проще было со временем. Одуванчик хорошо его чувствовал по перемещению солнца. Для того, чтобы объяснить другу, что такое тяжелое и легкое, Глеб катал по одуванчикам тяжеленный газонный каток, взятый напрокат у соседа-садовника и бутылку с водой. Но, на самом деле, одуванчик практически не ощущал небольшие различия в весе предметов.
   Долго они с Одуванчиком выясняли, как устроена наша планета, что такое Солнце, что такое -- воздух, атмосфера, облака? Почему бывает день и ночь, зима и лето.
   Глеб здорово намучился, когда пытался объяснить устройство материи.
   Сначала они выяснили, что всё состоит из атомов. Атомы разные. Из разных атомов складываются молекулы, а из молекул и состоит вещество.
   Атом состоит из протонов и нейтронов, которые сбиты в его центре в плотное ядро, вокруг которого с бешенной скоростью вращаются по орбитам определенной формы электроны. Скорость их движения такая большая, что электрон существует не как частица, а как облачко. Ведь приходилось нам всем вечером, выхватив горящую палку из костра, размахивать ею и любоваться на огненные трассы, которые оставлял в воздухе её след. Вот так же и электрон, только гораздо, гораздо быстрее. От того сколько в атоме электронов, протонов и нейтронов и зависят его свойства.
   Всего известно больше сотни разных элементов, но тела людей, животных растений и, как ты понимаешь, одуванчиков построены в основном из углерода, водорода, кислорода, азота, фосфора, кальция и калия. Другие элементы - сера, железо, мель, молибден, марганец, цинк, серебро, хлор, кобальт, бор, бром - тоже очень важны, но их нужно совсем немного, микроколичества. Они поэтому и называются микроэлементами. Да, да, да, это как раз то, что ты попросил у меня в одну из первых наших встреч, тебе был нужен бор. Нет, сейчас я не смогу тебе объяснить для чего они нужны, нам надо ещё много чего выяснить до этого.
   Атомы объединяются в молекулы. Так молекула воды состоит из двух атомов водорода и одного атома кислорода. В молекуле электроны становятся общими и их общее электронное облако удерживает ядра вблизи друг от друга.
   Атомы и молекулы очень маленькие. Ты представляешь размер своего цветка, Одуванчик? Только цветка, без ножки - цветоноса. Да, правда, представляешь? Так вот, если одну молекулу воды увеличить до размера твоего цветка, а цветок - в такое же количество раз, то он закроет собой такой город, как Москва, а в высоту поднимется на 30 километров - в три раза выше, чем летают большие самолёты. Протоны и нейтроны очень маленькие, а электрон - ещё меньше. Если бы протоны и нейтроны были бы размерами с семечко Одуванчика, полмиллиметра в диаметре, то атом водорода - самый простой и маленький - имел бы диаметр 30 метров - шар, высотой с девятиэтажный дом. Этот размер определяет орбита движения электрона. А между крошечным ядром и этой орбитой, выходит, совсем ничего и нет.
   Совсем интересно стало, когда Глеб начал изучать информатику и биологию, а за ними - химию и физику. Вот тут Одуванчик узнал про себя очень много нового и интересного. Ведь обычно никто не думает о том, как он устроен -- это просто привычно и всё. А тут оказывается, что Он умеет делать потрясающую вещь -- создавать из углекислого газа и воды органическое вещество - сахара (это то, что он называл едой), да ещё и выделять при этом кислород, необходимый всем живым существам. И вся жизнь на нашей планете стала возможна именно благодаря растениям и ему, Одуванчику, в частности.
   А совсем недавно Глеб получил маленькую телекамеру, купленную в "шпионском" магазине. Отец тогда ездил в Москву в командировку и по просьбе Глеба на огромной электронной ярмарке купил ее и микрофоны. Глеб сказал, что хочет устроить сюрприз одному своему другу. И правда, он совершенно не соврал... Камеру и микрофоны принес ее Одуванчику на их даче. Провода, зачистив концы, он по просьбе Одуванчика просто воткнул в корни, предварительно прокалывая их иголкой. Потом -- они вдвоем долго разбирались, как же эта штука устроена. Потихоньку -- Одуванчик научился пользоваться камерой. Более того, Он пытался делать что-то подобное сам, вот только картинка получалась одноцветная, но все равно -- это был огромный прогресс.
   Учёный
   Чудесный солнечный выходной день в самом начале лета. Собственно ещё не день, а конец утра. Воздух еще не жаркий, а уверенно теплый. Задний дворик белого дачного дома, обшитого пластиковым сайдингом. Из-за дальнего забора, невдалеке виден лес. Ветра почти нет. От леса доносится щебет птиц, а от соседей - позвякивание посуды и смеющиеся голоса. Пахнет свежескошенной травой. На газоне на спине валяется большая мохнатая черная собака с белым крестом на груди и рыжими подпалинами. Время от времени, когда к ней подлетают бабочки и стрекозы, она помахивает лапами и извивается, но не больше... На морде - широкая улыбка и вся лень, которая только есть в собачьем мире... Примерно с таким же выражением, на садовой качалке сидит мужчина лет сорока с кружкой пива и забытым журналом. Глаза закрыты и, почему-то открывать их ему решительно не хочется... Животик рельефно выпирает из под когда-то красной, вымазанной всем, чем только возможно, футболки. Из шортов такой же чистоты торчат крепкие волосатые босые загорелые ноги.
   Так что, честь имею представить нашего главного героя - его зовут Владимир Петрович Пряхин. Он отец Глеба. При этом он ещё и очень толковый химик и биохимик, заведующий лабораторией при аграрном университете, где разрабатывают различные препараты для защиты растений от болезней и вредителей. Профессор.
   Голос жены: - Дорогой, ты смотрел новости по ТВ? Ты представляешь, нашли остатки райского сада! Здорово, да? Ой, а почему ты до сих пор не убрал газонокосилку?
   - Извини, любимая, позвонили вчера вечером с работы, я отвлекся и забыл...
   - Да, боюсь, что наш сад ещё не скоро станет райским... А что у тебя на работе?
   - Заказали сварить одно вещество, довольно сложное, а у ребят установка малость рванула... Этот дуралей, мой новый аспирант кран перепутал. Слава Богу, все живы-здоровы...
   - Ой, как плохо, ну ладно, я съезжу к парикмахеру, а то совсем заросла. Помни про шашлык! К нам сегодня придут гости! Помнишь, я говорила об одном интересном человеке из Грин Писа, он приходил к нам в музей. Я привезу зелень и фрукты. А вино у нас есть?
   - Да, еще несколько бутылок того красного.
   - Прекрасно! Чао, мальчики! И уберитесь в саду и доме! Пока-пока...
   Скрип автоматических ворот. Пофыркивание двигателя автомашины, внезапный рев - это она передавила на газ, снова скрип. Тишина.
   Как вы поняли, действие происходит на даче. Дачу учёный купил, когда удачно сварил хороший препарат для защиты растений от мучнистой росы и даже принял активное участие в его рекламе. Собственно, деньги на дачу образовались не за фунгицид, а именно за рекламу.
   Дача - это неплохой дом в "дачной" деревне в километрах в двадцати от города, где работает ученый и его жена. Деревня когда-то была населена крестьянами, но теперь их поголовно сменили дачники-горожане. Некоторые, в основном пенсионеры, сейчас снова пытаются превратиться в крестьян... В домике 4 спальни, и вообще, есть всё, что нужно человеку для нормальной жизни. Одну из спален учёный, путем хитрых интриг, затребовал для своего кабинета, в иллюзорной надежде, что там он сможет спокойно работать. На самом деле, я думаю, что имелось в виду компьютерная игра, но так, чтобы никто не видел, а то как то неудобно, понимаете ли... Жена выступила с альтернативным предложением - сделать там гардеробную. А то одежду просто некуда девать! Впрочем, одеть, как выясняется, то же нечего... И как вы думаете, кто победил? Правильно, но у ученого остался ещё чердак.
   Пряхины очень любят свою дачу. Особенно - сад. Ну, конечно, до таких пустяков, как прополка, руки не доходят, но вот сделать каскад водоёмов, построить красивую беседку, поставить разных фигурок-скульптурок - это всегда пожалуйста. А последнее увлечение - подсветка. Фонарики и маленькие прожекторы стоят во множестве, превращая сад ночью в удивительно прекрасную страну, полную загадок...
   Больше чем полгода, до серьезных холодов, семья живет на даче. Жена почти не работает. То есть простите, конечно, работает, но на работу надо приходить только во вторник и в четверг, да и то, если очень сильно хочется. Она работает в каком-то музее.
   - Глеб, помоги мне, пожалуйста! Помой косилку и завези ее под навес. А потом приходи, будем мариновать мясо для шашлыка!
   - Уу-ыыы! - Как вы понимаете, последнее выражает комплекс эмоций молодого человека 12 лет, которого родитель пытается оторвать от компьютерной игры в самый неподходящий момент! Как будто сам не может! - Сейчас! - Достойный ответ, не отвергающий непомерных требований, но в то же время определенно показывающий, что торопиться с их выполнением он явно не собирается, ведь что стоит этой чертовой газонокосилке постоять там еще пару лет? При этом подобный ответ оставляет все возможности для маневра, в зависимости от реакции оппонента.
   Тихий вздох. Не хочется портить такой чудесный день перепалкой с сыном. Признав свое поражение в педагогике и дипломатии, ученый отправляется мыть чудо садовой техники, втайне мечтая об аналоге посудомоечной машины для газонокосилок. А ведь на самом деле, всё совсем не сложно, камера, продуманная система сопел, импульсная подача воды, отсос смыва... Вот только куда впихнуть эту чертову камеру. Ладно, действительно проще помыть из шланга. Как обычно, подготовка к работе, главным образом моральная, занимает гораздо больше времени и сил, чем собственно работа. Так что, не успел он даже чуть-чуть раздражиться, а косилочка - вот она. Уже чистенькая, сияет лакированным бочком. Ну кое-что осталось, но ведь нам из неё не стрелять. С этой позитивной мыслью косилка откатывается в дальний угол навеса для машин. А то не обойтись без автокатастрофы, учитывая необыкновенные способности супруги к парковке авто... Теперь - почистить лук. Да и сына пора призвать к порядку, хватит ему пялиться в монитор.
   - Давай подготовим шашлык, а потом пойдем на озеро, искупаемся!
   - Хорошо - я чищу лук, ты режешь. А вот это уже можно оценить как определенную победу. Отец был внутренне готов к продолжительной борьбе, но всё прошло неожиданно гладко. Наверное - сыну просто самому надоел компьютер.
   - Давай. Четыре больших луковицы. Я пока порежу мясо и помою лимончик.
   - А не много? Это уже просто из противоречия. Вообще-то он очень хороший мальчик. Учится средненько, но при этом с любознательностью - всё в порядке. Родители никогда особенно не давят на оценки, вот он и не рвет ленту. И вообще, не любит высовываться.
   - Нормально, много лука не бывает...
   - Пап, а для чего косят газоны?
   - Ну, много причин. Во-первых - вон посмотри на соседский участок. И как тебе?
   - Да, тут не поиграешь на травке...
   - Когда косят постоянно - уходят сорняки и остается только газонная трава и она гуще растёт. Пожалуй, это все причины для скашивания, которые я знаю. А нет, есть еще одна - это когда маму раздражает, что просто сижу у компьютера и ничего не делаю по дому...
   Мужчины понимающе посмотрели друг на друга и ухмыльнулись.
   Порезано мясо и лук, вытерты слезы, выжат лимончик. Собака Жужа при резке мяса, естественно сменила диспозицию и со всей мировой скорбью, тяжкими вздохами и деликатными подталкиваниями носом под локоть выражает как же ей, бедной-несчастной тяжело жить на свете. Но мот маленький кусочек мяса мог бы очень-очень помочь... И конечно получает искомое. Причем и от отца и от сына. Причем тот и другой стараются сделать это незаметно друг для друга. Жужа деликатно забирает добычу и сваливает за уголок. И тут же возвращается с еще более несчастным видом. Зачем вы, жестокие, раздразнили меня таким маленьким кусочком. Может быть, во имя гуманизма, любви ко всему живому вообще и родной собачке в частности, вы все-таки дадите ну хотя бы ещё один...? А? Всего один...
   - Слушай, имей совесть, я ведь тебе уже дал, - прокалывается сын. Они снова понимающе переглядываются с отцом и ржут.
   Ученый делает вялую попытку увильнуть от обещанного похода на озеро: - Слушай, может ну его, это озеро. Там, наверное вода еще холодная...
   - Так, папа, прекрати! Ты обещал. - Магическая формула, против которой абсолютно нечего возразить. Вместо кусочка мяса Жужа приглашена на прогулку. Вы знаете, что такое собачья радость массой полцентнера?
   Дрога к озеру, а точнее - к запруженному ручью, разлившемуся в довольно большой котловине, идет по краю леса. Опушка заросла одуванчиками и они радостно полыхают своими цветами, создавая радостное, яркое настроение. Сдуревшая от радости Жужа носится в них, нюхает цветы, кувыркается - огромный веселый щенок. Она радуется одуванчикам, словно своим лучшим друзьям. Весело лает, словно приглашает отца и сына познакомиться с ними поближе.
   - Папа, а одуванчики - это сорняки? Они такие красивые...
   - Увы, сорняки и очень опасные. Они очень здорово приспосабливаются и быстро разрастаются. Знаешь, если произойдет какая-нибудь глобальная катастрофа, то, я думаю, они - это то немногое, что сможет выжить... Они мне страшно нравятся своей жизненной силой.
   Вода в озере и правда, холодная. Жужа самозабвенно купается, ей в её меховом купальнике почему-то не холодно. У мальчишки очень быстро посинели губы и отец гонит его на берег. Он для виду упирается, но только для виду.
   Сидят на берегу, обсыхают под теплым солнышком. Хорошо. Даже комаров почему то нет. А впереди еще долгий праздный день, с шашлыками, весёлой компанией, застольными песнями... И ещё много дней этого лета, такого счастливого лета их жизни...
   Три года спустя...
   Точно такой же солнечный день в начале лета. Та же качалка в саду, но какая-то блеклая. Газон зарос и выглядит неопрятно. Еще более неопрятно выглядит и ученый. Он никогда этим особенно и не отличался, но сейчас произошла какая-то перемена, которая отличает несчастного человека. Глаза раскрыты, но взгляд какой-то потухший. Мешки под глазами. Крошки в давно не стриженной бороде. У качалки стоит бутылка пива и кружка - видать принес, но раскупорить забыл. В голове бесконечно крутится и крутится пластинка - история развода... На доме, на саде, на самом ученом и даже на его собаке, которая лежит у его ног - печать запущенности и равнодушия.
   Раздается телефонный звонок. Первой на него реагирует Жужа. Оно громко лает и тыкает хозяина мордой. Он нехотя берет мобильник. Глаза немного оживают...
   - Да, привет сын. Конечно, приезжай, о чем ты говоришь! Хорошо, встречу тебя с электрички ровно в полдень. Да, у первого вагона. Ну, конечно, и шашлыки тоже сделаем, и купаться пойдем. Да, как тогда... или почти так... Всё до встречи! Жду!
   Решительно встает, идёт приводить себя в порядок. Если постараться - он ещё успеет даже покосить газон к приезду сына...
   Он всё успел. Даже прибраться в доме и пробежать с косилкой по газону. Благо - она электрическая на аккумуляторах - бензиновая ни за что бы не завелась сейчас в его руках. И вообще, он сам почти перестал работать в лаборатории руками - у него всё бьется и валится... Только раздает ценные указания, но это, впрочем, тоже немало.
   Несмотря на это, совсем недавно они сделали замечательный препарат - очень мощный и очень избирательный гербицид, который больше всего действовал на одуванчики. Так получилось случайно - вообще-то они варили препарат против водорослей для водоемов, но вот на водоросли эта штука почти не действовала, а одуванчики уничтожала быстро и безжалостно. Довольно интересно, что раствор препарата был точно такого же цвета, как красное вино - любимый напиток ученого. Его сотрудники по этому поводу не упускали возможности подколоть своего шефа. Почему-то учёный всячески придерживал препарат, даже запретил какие-либо публикации по этому поводу, несмотря на протесты народа. Но слово шефа - закон... Теперь ворчали тихо промеж себя и сетовали на сумеречное состояние души начальства.
   Стараясь выглядеть бодрым, он встречает сына у платформы электрички. У парня явно что-то случилось, но он пытается этого не показывать. Они садятся в машину, заезжают на рынок в ближайший городок - благо тут всё под рукой, покупают кучу провизии и главное - мясо для шашлыка.
   - Пап, а давай еще колбасок тех купим, пока мясо будет готовиться их уже можно будет есть!
   - Ты чего, такой голодный? А, по новой моде, вы мяса не едите... Давай, берем всё, чего захочешь... Разграбление рынка продолжается...
   Но вот они дома. Пыхтя, доволокли тяжеленные сумки до двери. Единственным домом ученого теперь стала дача - квартиру он при разводе оставил жене. По дороге они молчали. Отец чувствовал, что сыну надо собраться для важного разговора.
   За дверью скулёж и лай - Жужу не взяли с собой, оставили сторожить дом. Ей было плохо и грустно.
   - Ну скорей же открывайте, я знаю к нам пришел мой самый лучший друг! Мы будем играть!! Он будет кидать мне мячик!!! Пустите меня к нему скорее!!!! Торнадо и цунами вырываются с открытием двери, роняют парня на пол и яростно облизывают, поскуливая при этом от счастья.
   Ладно, Жужь, оставь его, никуда он пока не денется! Вопросительный взгляд на сына.
   - А ты давай, разводи огонь. Посмотри, в сарае, по-моему, еще оставался уголь в мешке. А я - мариновать мясо. И пиво открой. И мне и себе...
   - Спасибо, пап... Давай, я ещё лук почищу... и порежу. - Вот это уже большая жертва.
   -Да ладно, ты лучше огнем занимайся!
   И вот, на мангале скворчат колбаски, холодное пиво потеет в кружках, Жужа крутится у ног и естественно, совсем не просто так. Мясо купается в минералке, лимоне, луке и зелени - так скорее будет готово... И вроде, какой-то блик счастья снова вернулся в дом. Как раньше, как три года назад.
   - Не давай ей больше. Совсем уши себе раздерет... И давай, собирайся на озеро. Там, на кровати я достал твои старые плавки. И полотенце не забудь. Вода наверняка ещё холодная. И главное, мать знает, где ты?
   - Нет, я сбежал...
   - Да? И что случилось, может, всё-таки расскажешь?
   - Давай потом, после озера...
   - Ну, ладно, давай...
   Поход на озеро не был особенно радостным для людей, но не для собаки. Вот уж кто оторвался по полной - так это Жужа. По дороге она ещё дважды уронила сына, заставила кидать палку, прыгала в высокой траве...
   -Смотри, как наша Жужка раздухарилась! И не скажешь, что собаке семь лет! Прям как щенок!
   Жужа прекрасно понимает, что говорят о ней. Еще немного поносившись она укладывается в одуванчиках и призывно лает от туда. - Ну, скорей, подойдите ко мне! Они подходят и валятся на траву рядом с собакой. Та с готовностью подставляет пузо для поглаживания.
   - Знаешь, сын, когда мне особенно плохо, я иду с Жужкой сюда. Она притаскивает меня в эти одуванчики. Мы просто сидим и мне становиться легче... Ну, расскажи, что случилось?
   - Знаешь, она меня застукала, что я мясо ел... Обозвала трупоедом, разоралась и ударила... по щеке. Я психанул и сбежал. А потом тебе позвонил. Можно, я у тебя буду жить? Сын пытается сдерживаться, но всё равно, обида прорывается и он чуть не плачет. - Понимаешь, отец, мне жрать постоянно хочется, а этой всёчерой наедаешься на час, максимум. А вчера после школы я к другу зашёл. Его бабушка нас борщом накормила. Настоящим. С мозговой косточкой. И котлетами с чесночком. Я сначала отказывался, а там запах такой... Я когда домой пришёл, она унюхала и понеслось. Ну я сбежал, переночевал у Лехи, а сегодня тебе позвонил...
   Отец молчит. Тоже переживает всё произошедшее с сыном. Жена бросила его два с половиной года назад, ушла к какому-то фанату-гринписовцу. Обида на жену велика, хотя он и постоянно пытается её оправдывать. С того времени она сделала себе невероятную карьеру и регулярно появлялась на телеэкране в качестве лица и рупора защитников всего живого, неукротимого борца с генномодифицированными организмами и поборника вегетарианства. Видимо, всё это пошло ей на пользу, и она превратилась из миниатюрной худышки в цветущую пышную роскошную женщину. Почему с ним она была просто любимой женой и любящей матерью? Почему её тогда не тянуло ни в какие политические дела? Ведь никаких препятствий к этому не было...
   Год назад они развелись официально. Сын остался с ней. Он очень любит её, а с гринписовцем они просто старательно друг друга не замечают. Оба ревнуют, но пока это никак не выплёскивалось.
   Учёный с сыном регулярно встречаются, в основном в городе. Он водит его по музеям и подкармливает в кафе шашлыком. Она не противится их встречам, а о шашлыке сын старательно умалчивает. И вообще, с её карьерным ростом, время на сына у неё почти не остаётся. Манифестации, митинги, съемки. Съемки, митинги, манифестации. Поездки по стране и миру.
   - Ты ей позвони. А то наверняка, место себе не находит. Хочешь, я позвоню?
   - Да, лучше ты.
   Отец набирает номер. Ответа нет. Тогда пишет эсэмэску: "Не волнуйся, сын у меня". Тут же раздаётся звонок.
   - Привет! Да, он мне рассказал. Конечно, удерживать я его не буду. Да. Хорошо... Но давай, он пока у меня поживёт, ведь тем более, ты уезжаешь... Нет, это уж как он сам решит... Не такой уж он и маленький... Хорошо, спасибо. Всё будет хорошо, не волнуйся... Приедешь - звони. Пока.
   - Ну вот, всё в порядке. Она куда-то уезжает через неделю со своим гринписом, и, как я понимаю, даже сама хотела мне звонить, чтобы ты пожил со мной. Так что на месяц, старик, мы с тобой вместе! Ура!
   - Ура!!!
   - Гаф!!!
   - А всёчера - это что?
   - Всё, чего растёт. Надоело!!! Буду каждый день шашлык лопать!
   - Да лопай на здоровье. Ты растешь, тебе надо. Вот только я с тобой растолстею.
   - Не растолстеешь. Мы с Жужкой тебя гонять будем! И гулять каждый день! И на озеро! И на рыбалку!
   Это уже не блик, это хороший кусок счастья.
   И всё это действительно случилось.
  
   ***
   Примерно через два месяца после этого события, в штаб-квартире регионального отделения одной политической партии, которая претендовала на то, что именно она представляет интересы крестьян - производителей сельскохозяйственной продукции происходило вот что.
   На кухне, которая есть в офисе каждой уважающей себя организации, несколько молодых людей пили чай и заедали его тортиком средней руки. Тортик принесла по случаю поступления одна молодая и очень симпатичная барышня - свежая выпускница столичного университета, которая устроилась работать на должность референта по PR. От девицы не просто пахло - дуло напором, сексуальностью и, как бы это по мягче сказать - уверенностью в собственные недюженные способности. Компанию ей составляли две секретарши, пардон - офис-менеджеры, то же весьма милые молодые дамы, которым с невероятным трудом, но всё же удавалось спрятать за приятными улыбками те очень женские чувства, которые они дружно питали к этой столичной штучке. Последним членом компании был молодой человек несколько крысиной внешности, со скошенным подбородком, вытянутой шеей и бегающим взглядом маленьких карих глаз. Его руки с непропорционально большими кистями постоянно передвигались, чего-то поглаживая, переставляя, казалось - они живут своей, очень суетной жизнью. Молодой человек носил гордое названий научного консультанта. Действительно, он имел к науке некоторое отношение. Два года назад, его, выпускника химфака местного универа, по протекции устроили в аспирантуру. Как вы думаете, к кому? Правильно - в лабораторию нашего хорошего знакомого Учёного.
   Протекцию юному дарованию составил сам зам. бессменного партийного лидера, который когда-то учился в одном классе с мамочкой будущего светила химической науки. На встрече одноклассников мамочка напомнила своему соседу по парте о предоставленных для списывания домашних заданиях, и отказать в карьерном продвижении её чада стало совсем невозможно. Последовал звонок ректору аграрного университета, соратнику по партии. Тот напряг декана, и они вдвоём, крупной лестью и мелким шантажом вырвали согласие на зачисление протеже в аспирантуру. Место ректор обещал лично выделить из собственных ресурсов-фондов, но, наверное, в своих тяжких заботах, забыл... В результате, одной толковой девчонке-выпускнице, которая должна была поступить на эту вакансию было предложено подождать еще годик, а пока постажироваться, моя посуду на должности лаборанта. Девица была с гонором, она обиделась и ушла. А жаль, и вправду человек был с талантом...
   Понятно, как чувствовал себя юный Аспирант в лаборатории, где той девчонке, несмотря на её вздернутый нос, хорошо относились. Однако это его вовсе не смущало. Он довольно быстро освоился и очень серьёзно подошёл к поручению начальства разобраться, наконец, с реактивами. В результате - был составлен полный реестр всего с адресами, указаниями, комментариями. "Зелёный шкаф" и "шкаф в маленьком коридоре" приобрели номера, как и все остальные, номер возник на каждой баночке и вообще, на всём, где только в принципе можно было его проставить. Польза была оценена и с Аспирантом потихоньку смирились. Тем более, что никакими другими талантами он отмечен не был, а только скурпулёзнейшим образом исполнял указания шефа. Что к такому ревновать, чему завидовать?
   Протекция высокого столичного босса распространилась и на то, чтобы пристроить молодое дарование в региональное отделение. Ну, а поскольку приказ о трудоустройстве в виде телефонного разговора пришел из Центра, то была придумана должность научного консультанта с небольшим но вполне пристойным окладом. По большому счету - синекура. И отношение в партии к Аспиранту было точно таким же, как и в лаборатории, и стой же реакцией с его стороны. Он потихоньку навел порядок а бумажках, что никому не хотелось делать, с ним смирились, но относились как "человеку из центра" и откровенных разговоров не вели и в некоторые сомнительные дела не посвящали. Да и посуду он всегда мыл после партийных посиделок...
   Столичная штучка была крайне разочарована. Она ожидала по меньшей мере встречи у трапа самолета, букета роз из рук партийного босса, который сам пригласил её на работу. Он выступал с агитационной лекцией на их факультете, а у неё как раз отменили семинар по маркетингу - "училка" заболела, и деваться особенно некуда, так что решила пересидеть пару на лекции какого-то селянина. Селянин оказался довольно симпатичным, нестарым, неглупым. Она втянулась в дискуссию, её заметили. После лекции он подошёл к ней, порасспрашивал о том, что, да где, подарил широким жестом свою личную визитку и пригласил на работу в свое отделение. По масляным глазкам явно прочитывалось и желание пригласить на ужин с продолжением, но, то ли понял, что нарвется на отказ, то ли улетал уже в этот день, но подобного нескромного предложения не последовало. Кстати, на отказ он бы точно нарвался, так как барышня ещё с первого курса поняла, что чем недоступнее цель, тем сильнее к ней стремятся.
   А теперь, как на зло, те предложения по устройстве на работу, которыми, как ей казалось, она была просто завалена, рассыпались одно за другим. То есть - в постель - пожалуйста, а так - мест нет... В результате, ей пришлось достать визитку провинциала и с отвращением вспоминая его масляные глазки - позвонить. Тот сначала не понял, кто же это, но быстро вспомнил.
   - Да, да, да, конечно, как можно... Таких очаровательный девушек не забывают... Да, место референта по связям с общественностью и пресс-секретаря, ну не то, чтобы свободно, но, я думаю, мы вполне можем найти взаимоприемлемое решение. Конечно, Леночка, ой, простите, Алиса, конечно же, Алиса! буду рад Вас видеть в апреле. Да, а как у Вас с жильем? Вот как? Да, это хуже... Ну что же, я думаю, что мы пока подыщем вам съемную квартирку, а там посмотрим... Ну, позвоните недельки за две до приезда, чтобы мы смогли достойно вас встретить... Да, и я очень рад и с нетерпением буду ждать нашей встречи... Чао-о-о...
   Когда она стала названивать ему, уже получив диплом, то выяснилось, что партайгеноссе отбыл в предвыборный тур, почему-то за границу, после чего последует отпуск и вернется он не раньше середины июля... Первым желанием было послать его кудрявую башку по всем известным адресам, но других предложений не было. Так что пришлось спрятать амбиции подальше и решить вопрос о том, где провести эти два месяца - путешествуя по чужим кроватям в столице или осчастливить своим приездом маму, бабушку и прочую многочисленную родню в родной ненавистной и презираемой деревне Средняя Козловка Волчанского уезда Томбольской губернии. Победило последнее. Денег на независимую жизнь в столице просто не было.
   По приезду в губернский город N, пастбище вышеупомянутого партайгеноссе, вместо лимузина пришлось довольствоваться рейсовым автобусом, вместо шикарной квартиры - крохотной комнаткой в общежитии какой-то странной конторы, то ли колледжа, то ли агропредприятия с пьяными мужиками и не менее пьяными тетками. Даже многочисленные дети, крутившиеся в коридорах, и те производили какое-то неадекватное впечатление. Хорошо только, что рядом со штаб-квартирой. Роскошный банкет сам собой превратился в купленный на собственные деньги тортик, а местный бомонд - в уже упомянутых выше сотрапезников... Такие дела... Ну и настроение - соответствующее.
   А Аспирант - разливался соловьем!
   - Как здорово, что Вы к нам приехали! Именно здесь, в центре страны, такие возможности! Посмотрите на нашего босса - кем он был четыре года назад - да обыкновенный учителишка в самой средней школе! А теперь! А перспектива! - Он сам испугался, как это у него про учителишку вырвалось. Теперь точно заложат эти тетки... Надо тему менять...
   - А давайте я вам город покажу!
   - Спасибо, как-нибудь в другой раз... - Ну вот ещё, нужен ты мне, крыса... Так, он вроде собирается надуться, - А расскажите, вот вы как мне сказали - аспирант в аграрном университете. Университет то знаменитый. Что вы там делаете?
   - Я химик - синтетик, работаю у Ученого. Мы много сварили препаратов, разного назначения. Последняя разработка - шеф ее держит пока в секрете - очень эффективный гербицид от одуванчиков. Эту заразу можно будет вообще полностью по всему миру уничтожить, причем ни на какие другие растения не действует... Но шеф пока всё запретил публиковать, да и вообще, кому бы то ни было рассказывать. Это я уж вам так, по секрету...
   - Да, интересно... И что, в самом деле, на другие растения не действует? - Да, понятно, мы сварили... Так, стоп, стоп, стоп! А ведь и в самом деле - очень интересно! Это же супер кампания! Это же знамя! Да мы же на этом в мировой совет въедем! Одуванчики и воруют вашу еду! Одуванчики убивают ваши газоны! Так, только не спеши и не выдай свой интерес... - Да, а что-нибудь подобное уже кто- то изобрёл?
   - Ну, селективные гербициды давно известны, но по сравнению с этим - нет ничего похожего. Он такой мощный!
   - Да? Как интересно-о-о ... И вам заказали сделать такой препарат? - Так, спокойнее, не выдавай интереса. Зевни... - Ой, я так не выспалась! Извините!
   - Да что вы, всё понятно. Давайте я вас провожу.
   - Ну что вы, спасибо, но я дойду сама. Да ещё посуду надо помыть...
   - Не беспокойтесь, мы помоем - Это офис-барышни.
   - Спасибо девушки, вы невероятно любезны. Всем большое спасибо за приятный вечер. Да, кстати, мне надо будет вечером написать несколько писем. Тут где-нибудь неподалеку есть интернет-кафе?
   - Через два дома от нас в сторону центра, там небольшой подвальчик... А чего из офиса не хотите?
   - Да, как-то неудобно. Это очень личное... А личное с работой мешать это по-моему - не этично... Ну, спасибо вам за всё, до завтра! Да, а шеф когда появится?
   - Он прилетает сегодня поздно вечером, так что завтра, к обеду, скорее всего.
   Так, а теперь не спеши. Тихо, спокойно... Ты идешь в общагу. О Боже, какой кошмар! Ладно, это не на долго. Так, не оглядывайся. Да, вот о чём надо подумать - как эту мысль подороже продать боссу! Просто так я её не отдам!
   Через полчаса наша героиня сидела в Интернет-кафе, лихорадочно собирая информацию по гербицидам, одуванчикам и Учёному...
   Здравствуйте, господин Учёный!
   Лето катилось к осени. Уже стали ночи прохладными, остыла вода в озере и совсем не манило купанье. Даже такая любительница плавания как Жужка, что-то не больно стремилась залезать в воду. В лесу начали проблескивать отдельные золотые листочки. Рябины раскрасили грозди. Мельба созрела. В лесу прятались грибы. Вот так всегда, только настроишься на лето, а оно уже и закончилось...
   Пятница середины августа. Довольно потянувшись, Ученый собирался домой. Глеб всё ёще жил у него, на даче. Поездки Жанны Евгеньевны затягивались, ветвились и разрастались. С Дальнего Востока они перебрались на какой-то форум в Сингапуре, а потом -- вообще грин-пис знает куда... Она регулярно присылала Глебу коротенькие СМСки с утверждением, что у них всё хорошо. Ну хорошо и хорошо. И ещё бы подольше постранствовали...
   Гербицид был почти готов. Осталось только решить кой-какие технологические проблемки. Препарат получился суперэффективный, но вместе с законной гордостью за отлично сделанную работу, Ученого преследовало и чувство вины перед одуванчиками из-за искреннего уважения этих живучих весёлых растений. Да и Глеб их очень любит... Наверное поэтому Ученый всячески откладывал завершение работы, запретил патентование, публикации. Но и понимал, что в мешке шила не утаить, и если уж препарат есть, то он появится на рынке и будет применяться.
   Высунувшись из кабинета, Ученый крикнул:
  -- Рябята, я домой! У кого чего срочное есть -- спрашивайте сейчас! Если кто будет звонить в выходные -- расстреляю с лишением выходного пособия!
   Пришёл, как обычно, Эдуард (Аспирант). Не то, чтобы ему было срочно надо, но для того, чтобы показать -- Вы, мол, уважаемый шеф, едете отдыхать, а я, вот, собираюсь все выходные трудиться не покладая рук...
   Когда шеф шел к машине, за ним с нетерпением наблюдали. Ровно через две минуты, после отбытья серого Пассата, увозящего начальство навстречу выходным, лаборатория окончательно опустела.
   В машине барды пели весёлые песни, ветерок ласково обвевал, природа улыбалась, улыбались и женщины на улице. Как бы сама собой возникла мысль, что чего-то хочется, а кого -- не знаю... Хотя почему не знаю, очень даже знаю... Та девица, журналистка, Алиса. И сама -- очень даже и флюиды от неё вполне конкретные исходили. Ладно, пока не до того, да и Глеб дома. Отложим до лучших времён. К тому же парню в сентябре в школу.
   В общем, несмотря на приближающуюся осень, настроение совсем не осеннее. И слава Богу!"
   С таким приятным состоянием души в предвкушении выходных с сыном дорога на дачу была приятной. Даже дежурная пробка у кольцевой не испортила настроения, а позволила спокойно позвонить сыну на дачу.
  -- Привет, старик! Как жизнь?
  -- -Нормально всё, пап, Жужа тут тебе привет передаёт. Ты скоро?
  -- Заеду отдам пилу в ремонт, а то уже месяц её в багажнике катаю. Харчи нам какие нужны? Мне заехать или завтра вместе смотаемся?
  -- Не... завтра не хочу! Давай лучше завтра за грибами. Лисичек полно и белые пошли.
  -- Откуда сведения?
  -- От верблюда! Строго секретные агентурные данные.
  -- Ладно, суп варим или как?
  -- Хочу борщ! И шашлык. И хлеба купи, лаваш и чиабату! Колбасу мы всю съели, Яиц 3 штуки осталось. Кофе у тебя кончается. И туалетной бумаги последний рулон. Ещё фейри для посуды, майонез и минералку. Записал?
  -- Запомнил. Всего надо. Заскочу в Карусель, буду примерно через часик. С голоду не умрешь?
  -- Умру, но не сильно. Давай скорее. Картошки поджарить?
  -- Нет, лучше свари. Я рыбки привезу. До встречи!
   Как так в этой Карусели получается, что меньше чем в пятерку ну никак не уложиться?! Ладно, не надо жаться. Как говорил один мудрый еврей, не надо экономить, надо зарабатывать больше...
   Вот уже и наши ворота. Нас встречают! Танец с саблями в исполнении Жужи Пряхиной! Сумки в дом и срочно стопочку... и пивка. Уф, теперь живем дальше. Картошечка ждет в одеялке, молодец Глеб!
  -- Давай, пап, садись. Я продукты распихал, сейчас на стол накрою.
  -- Кормилец! Ну чтобы я без тебя делал. Я только быстренько в душик.
   На горячей молодой маленькой картошечке оплывает сметана. Звонко пахнут свой огородный укропчик и стрелки зеленого лука. Розовеет мороженное сало на доске. Блестят зелеными боками малосольные огурчики. Открыта банка очищиной кильки -- теперь это называется анчоус. А запах свежезакопченой скумбрии... Я что-то упустил? Да, да, конечно... Sapienti sat.
   Пряхины довольно отдуваются после ужина. Вот только Жужа не слишком удовлетворена. Всего то досталась шкурка и косточки от этой вкусной рыбки. Ну сальце, огурчик... Но что это, я вас спрашиваю, для такой крупной собачки? Грустно и с укором оглядев довольные морды мужиков, Жужа удаляется к миске, добирать сухим кормом.
   Под чаёк с "птичьим молоком" ( и куда это только в Глеба влезает, уже три штуки слопал!) строятся планы на завтра.
  -- Спим сколько влезет!
  -- А грибы без нас не соберут?
  -- Не бойся, найдем!
  -- Да, парень, у тебя на них просто нюх! И как ты их находишь? Я могу часами три сыроежки искать, а ты всегда с полной корзинкой.
  -- Места надо знать.
   Ну, мы то с вами понимаем, откуда у Глеба такие таланты к поиску грибов -- есть кому подсказать...
   А вечером, в строгом соответствии с ритуалом, баня и шашлык.
   В бане Глеб обратил внимание на синяки, которые хаотически разбросаны по телу отца.
  -- Пап, а откуда у тебя это? Ты падал, что ли?
  -- Да нет, ничего такого не было. Странно это всё. Завтра забегу к Ирине с Андреем, посоветоваться.
   У Пряхиных есть свой ангел-хранитель -- домашний врач. Её дача через дом от Пряхинской. Как -то так получается, что жизни их семей идут параллельными курсами. Учились они и их дети в одной школе, в студентчестве-аспиранстве пару раз вместе ходили в байдарочные походы. Квартиры -- в одном доме. Дачи -- в одной деревне. При разводе Пряхиных Ирина Валентиновна и её муж -- Андрей однозначно приняли сторону мужа и поддерживали его всё это время.
   Ирина Валентиновна - зав. терапевтическим отделением одной из больниц города Н. Отличный врач и очень приятный человек, но по внешности этого ни за что не скажешь. Пухлые губы и нос вызывают ассоциации с постоянной беременностью, густые, слегка взлохмаченные брови, глубоко под которые запрятаны маленькие серые умные проницательные ироничные глазки. А что такое прическа, ей наверное вообще неведомо. Её муж, Андрей -- ведущий хирург травматолог в центральной областной клинике. Высокий стройный красавец, по-прежнему влюбленный в свою жену. Он с удовольствием отдал ей полномочия главы семьи. Вечно занят, но в те редкие моменты, когда он на даче и не спит -- очень уважает закатится к Пряхину с бутылочкой хорошего коньячку. А классные коньяки у него от благодарных пациентов не переводятся...
   Ирина Валентиновна лечила всю семью - и взрослых, и детей. Когда не была уверена в диагнозе -- отправляла к знакомым врачам. Пристроила пряхинскую тещу с помощью Андрея на очень серьёзное кардиологическое обследование и операцию, лечила и наблюдала мать Пряхина с её диабетом. В общем -- ангел-хранитель, и точка. Пряхин ежегодно 26 мая на именины Ирины устраивал вечеринку и дарил очередную садовую скульптурку. А ещё подтаскивал всякие интересные растения -- Ирина со временем очень увлеклась садоводством.
   Утром субботы Пряхины отправились за грибами. Хотя утром это можно было назвать только при очень большом желании -- из кроватей они выползли только в одиннадцатом часу, неспешно позавтракали и только в половину двенадцатого выползли в лес. Отец хотел двинуть вглубь, но Глеб вел его по опушки, безошибочно направляя к грибным местам.
  -- Ну скажи, как ты их чуешь?
  -- Да мне одуванчики подсказывают...
  -- Опять ты со своими штучками...
  -- Глеб молчит. С некоторого времени он стал говорить правду об одуванчиках, точно зная что его слова будут восприняты как шутка, фантазия.
  -- Знаешь, скоро будет готов препарат против одуванчиков. Отличный получается гербицид -- гробит одуванчики только так, о всем остальным растениям -- хоть бы хны. Перспективная штучка... Деньжат наварим...
   Глеб замолчал и даже посерел.
  -- Пап, это что, правда? Это ты всерьёз?
  -- Конечно, а что такого?
  -- Ну нельзя их убивать! Они разумные!! Они мои друзья!!! Я тебе всегда об этом говорил, а ты... Как ты мог!?
   Летит на землю брошенная корзина, выплескивая оранжевый веер лисичек. Бежит от отца не разбирая дороги Глеб. Обида и гнев раздирают мальчишку. Жужа мечется между отцом и сыном, жалобно скуля, потом садится у ног отца. Отец медленно нагибается поднимает брошенную корзинку и механически собирает в неё разлетевшиеся грибы. И пока он это делает, то всё становится на свои места. Действительно, парень то не врал, не придумывал, не шутил. И все его необычные способности -- от одуванчиков, и какая-то недетская любознательность, и отсутствие друзей у в общем то общительного нормального парня и бесконечные посиделки на лавочке у одуванчиковой полянки... И ведь действительно говорил о разумности одуванчиков, а я, старый дурак, всё списывал на детские фантазии! Да, господин ученый, вот это открытие! Новый вид разумных существ! Да каких! Не дельфины, не обезьяны, не собаки, в конце концов... Это вам не бирюлечки... Да, но что теперь с гербицидом делать?
   Мысли метались, сталкивались, дробились. Он дал захлестнуть себя этому шквалу, а потом, всё потихоньку успокоилось и осталась одна дельная мысль -- самому попытаться пообщаться с одуванчиками. Медленно брёл он домой, забыв корзины в поле. Тихо рядом плелась Жужа. Он знал, где найдет Глеба. Тихо подошёл к скамье и молча сел рядом, на "одуванчиковую" скамейку. Как перед началом большой работы, представил себе чистый белый лист бумаги и мысленно произнес:
  -- Здравствуйте, господа Одуванчики!
   Он повторял это мысленно много раз, прежде чем пришел ответ. Холодный, спокойный мысленный голос произнёс:
  -- Здравствуйте, господин Учёный!
  
   Приговор
   Конечно ни в субботу, ни в воскресенье ни к каким врачам Учёный не пошел. Всё это время оба Пряхиных просидели на лавочке и не ушли бы даже спать, если бы Одуванчик не отослал их, заявив, что не может больше поддерживать контакт. То, что про еду забыли -- понятно, но ведь и физиологические потребности тоже ведь не беспокоили -- во как увлеклись! Со стороны это смотрелось наверное, очень странно. Сидят отец и сын на лавочке перед полянкой, заросшей одуванчиками, молчат, друг на друга не смотрят и время от времени начинают размахивать руками, как будто пытаются что-то объяснить. Иногда вылетают отрывки фраз:
  -- нет же, всё не так, давайте попробую объяснить по другому...
  -- не понял, повторите ещё...
   Хорошо, что лавочка не видна с улицы и от соседей, а то вряд ли Пряхины избежали бы знакомства с пcихушкой...
   При этом сидении-махании выяснились интереснейшие вещи:
  -- Не все одуванчики разумны, есть довольно много обычных растений, внешне они почти никак не различаются, и те и другие растут по всему миру;
  -- Разумные одуванчики, в отличие от дикарей, стараются выбирать такие места, где их не будут намеренно уничтожать;
  -- Одуванчики живут колониями. Внутри колонии связь между отдельными растениями происходит по корням, а между колониями -- что-то вроде радио. Чем дальше одна колония от другой, тем хуже связь между ними, но можно связаться даже с самой дальней, используя промежуточные колонии как ретрансляторы;
  -- Разные колонии чувствуют себя отдельными личностями, а отдельные растения - просто органы этой личности. Все колонии разумных одуванчиков связаны между собой, как члены одной семьи.
  -- Зимой, там где лежит снег, связь между колониями Одуванчиков прекращается, и вообще, жизнь замирает, но не останавливается. Это время осмысления полученной информации;
  -- С людьми Одуванчики могут общаться, когда они совсем маленькие малыши. Общение с Глебом и его отцом -- единственный в мире случай контакта в настоящее время. Было несколько случаев контакта раньше, но не много. Эти люди становились великими врачами или волшебниками.
  -- Учитывая агрессивность и непредсказуемую реакцию многих людей, Одуванчик настаивает на том, чтобы те, кто знает о его разумности, держали это знание в глубокой тайне;
  -- Одуванчик умеет конструировать ферменты и способен синтезировать практически любое органическое вещество, Он может анализировать вещества, раскладывая их на составляющие. За многие миллионы лет своей жизни он создал своё понятие химии. В человеческом понимании ближе всего к этому -- кулинария;
  -- Сейчас Одуванчик учится видеть с помощью видиокамеры, которую встроил в него Глеб, ему это очень нравиться;
  -- Одуванчик очень заинтересован в генетике, чтобы ввести в свой состав гены животных, отвечающие за зрение и слух;
  -- Он очень благодарен Учёному за те знания, которые он передал Глебу, а Глеб -- ему. Он боготворит Глеба, который очень помог ему в осознании мира и надеется на долгую дружбу с Глебом и Учёным.
   Странно протекала эта беседа. Одуванчик ретранслировал Глебу что думал отец и свои ответы ему, а отцу -- свой разговор с Глебом. Как ни странно, всё происходило довольно быстро, не вызывая раздражения людей. Ученый ловил в "разговоре" Одуванчика типичные для Глеба выражения -- сказывалось их многолетние общение.
   Ученый, извиняясь, экая и мекая, рассказал Одуванчику о гербициде. Разговор надолго прервался. Его возобновил Учёный.
  -- Ну, Вы же понимаете, что разрабатывая этот препарат, я совершенно не представлял, что Вы такое на самом деле. Для человека -- одуванчики -- злостные сорняки, уж простите, но это так и есть. Теперь я понимаю, что речь идёт о неразумных одуванчиках, но не думаю, что это Вам приятно. Ну, и при массированном применении препарата, Вы тоже можете серьёзно пострадать, если только не подготовиться заранее. Я, конечно, сделаю всё возможное, чтобы этот препарат так и не вышел, но боюсь, что уже поздно, и я не смогу остановить его выход в промышленное использование. Слишком много народа в курсе этой работы.
  -- Ну, и что вы предлагаете?
  -- Выход в создании внутри себя резерва вещества -- антидота. С Вашими возможностями -- это наверное, не сложно, просто нужно успеть до того, как препарат начнут применять массированно. Действие препарата построено по механизму большинства ядов -- похожее, но не то. У вас, одуванчиков, оказалась особая мембрана хлоропластов. В его состав входит один белок-переносчик, которого нет у известных нам растений. А действие этого белка, его активная группа, включает одно уникальное вещество. Я сделал похожее, с большим сродством к вашему белку. Оно встраивается в его структуру вместо нужного и "выключает" переносчик из активного состояния. В результате -- нет фотосинтеза и нет жизни. Вы ведь представляете, что такое химическое сродство?
  -- Да, вполне. Сродство -- это способность слипания веществ. Чем больше форма одного вещества в выступах и впадинах соответствует впадинам и выступам у другого, тем лучше они слипаются.
  -- Так вот, наша задача в том, чтобы сделать белок или другое вещество с еще большим сродством к препарату и таким образом исключить или почти исключить связывание гербицида с нужным белком.
  -- А как это сделать?
  -- Я дам Вам образец препарата в очень малом разведении. Вы подбираете к нему органическое вещество с очень высоким сродством. Проще всего это сделать с помощью белка, именно так работает иммунная система животных. Если понадобится, я помогу с подбором такого вещества.
  -- Хорошо, надеюсь на вашу помощь.
  -- Я натворил, мне и исправлять... Потом информацию об этом веществе вы рассылаете по своей сети и все одуванчики вырабатывают его и откладывают в запас. Когда начнется массовое применение гербицида -- этот запас освобождается и защищает вас.
  -- А как быть с неразумными?
  -- Не знаю. Если только вы сможете выработать вещество на их долю и закачать в них...
  -- Можно попробовать, но это может получиться только там, где мы находимся близко друг к другу... Так сколько у нас времени до применения препарата?
  -- Не меньше года. Пока проведут испытания, пока определяться с производителем, пока подготовят и утвердят всякие там разрешения... Так что точно не менее года, а скорее всего -- не менее двух лет.
  -- Ну, тогда мы точно спокойно успеем...
   Глеб отмяк. Он уже не смотрел волком на отца. И очень обрадовался, что отец с Одуванчиком нашли общий язык.
   В ночь на понедельник Учёный не мог заснуть. Новые возможности, возможности Одуванчика, рождали кучу новых идей. Они сталкивались, рождая другие, вспыхивали яркими искрами, какие-то гасли, а какие-то разгорались всё ярче и жгли, постоянно кружась и кружась в сознании...
   В таком полулихорадочном состоянии Учёный в понедельник отправился на работу, и как только разделался с дежурной текучкой, достал из сейфа образец гербицида. В лаборатории взял мерные колбы, дозатор. Очень сильно разбавил препарат, до одной сотой ppm.
   (ppm -- parts per million -- частей на миллион. Обычно гербициды применяют в разбавлении 200-1000 ppm, а всем известный раундап -- даже в 5000-10000 ppm)
   Подошло время обведенного перерыва. Он зарядил раствором маленький опрыскиватель и выбрался на улицу в поисках одуванчиков. Голова кружилась, и вообще было хреново. Он решил, что это результат двух бессонных ночей. Вокруг лаборатории живых одуванчиков уже не было, все они стали жертвами предыдущих тестов. Пряхин медленно побрел к институтскому скверу. Устало опустился на скамью, и мысленно позвал:
  -- Господин Одуванчик! Ответьте!
   Вокруг обильно росли одуванчики. Здесь, на краю сквера, никто и не думал косить газоны, пропалывать сорняки, и в результате, за долгие годы возникло очень милое растительное сообщество. Самое солнечное место отжали себе одуванчики, чуть-чуть уступая его по краю дорожек одичавшему тимьяну, за ними в тени липовых крон, раскинулась мощная крапива. В промежутках нашли себе место пижма и кипрей, полынь и репейник... Всё это так стильно смотрелось, что Питер Удольф удавился бы от зависти.
   (Питер Удольф -- известный голландский ландшафтный дизайнер, один из авторов и апологетов стиля il nature)
   Пряхин всё звал и звал Одуванчик, но ответа не было. Наконец, когда он уже отчаялся, пришёл робкий вопрос:
  -- Господин Учёный, это вы? Я не узнал вас.
  -- Я принес препарат, могу начать обработку.
  -- Хорошо, я готов.
   Учёный достал из пакета опрыскиватель и с трудом обработал куртинку одуванчиков, что росли прямо у скамьи, истратив примерно половину раствора.
  -- Всё, больше не могу, остальное -- на даче.
  -- Хорошо. Вам срочно нужно что-то делать со своим организмом. Аура блекнет постоянно и очень быстро...
  -- Да, сам понимаю. Сейчас буду звонить врачу.
  -- Поправляйтесь!
   Контакт исчез.
   Пряхин вытащил телефон, с трудом различая буквы, нашел номер Ирины Валентиновны.
  -- Привет, Ириша. Мне совсем хреново. Может скорую вызвать?
  -- Что с тобой?
  -- Жуткая слабость. Свет просто меркнет. Синяки по телу...
  -- Ты где?
  -- В скверике института. Рядом с лабораторией, но сам не дойду. И никого рядом нет, помочь.
  -- Ладно, сиди. Я сейчас сама подскочу с Андреем. Он как раз у меня.
  -- Хорошо, жду.
   Пока он ждал, не давала покоя мысль -- как обидно было бы сейчас помереть, когда в руках такое открытие. Да и Глеба жалко. Он то, конечно, не пропадёт, и мать есть, и бабушки-дедушки, но всё же...
   Они примчались через десять минут, кое-как дотащили Пряхина до машины. Андрей сал за руль.
  -- Куда -- к тебе или ко мне?
  -- Ко мне ближе...
   В обход всех формальностей Ирина Валентиновна протащила Пряхина в реанимационное отделение. Взметнулось торнадо, поднятое ей. Суетились сёстры, врачи, брались анализы, вливались лекарства, кровь, кто-то куда-то названивал. Слава Богу, у Пряхина был с собой паспорт, а в нём проставлена группа крови.
  -- Примерно через час торнадо опало. Вытащили. У постели осталась Ирина, Андрей уехал к себе, у него плановая операция. Учёные немного порозовел.
  -- - Ириша, что со мной?
   Она улыбнулась, но как-то вымучено.
  -- Ты чуть не помер, дурак старый. Это же надо было себя так довести! Гемоглобин упал до 40, ниже только у покойников. Как ты в кому не впал, ума не приложу!
  -- А почему? Я тут две ночи почти не спал, но ведь этим не объяснишь?
  -- А кто его знает! Обследовать тебя надо как следует. Завтра переведу с себе или в гематологию, будем разбираться. Но учти, ты здесь надолго.
  -- Надо Глебу позвонить, Они там одни с Жужкой на даче.
  -- За Глеба не беспокойся, он парень большой и самостоятельный. И я пригляжу. Если он к матери захочет, Жужу возьму к себе до твоей поправки.
  -- Да, наверное ему лучше к матери. Всё равно в школу скоро. Я вот только не знаю, вернулась ли она из своих вояжей.
  -- Ладно, не бери в голову. Твоя задача - поправиться, а мы пока разберёмся...
  -- Да, ещё. У меня был с собой маленький опрыскиватель. Отвези Глебу, скажи, что это для одуванчиков, он в курсе.
  -- Хорошо, ну, давай, не скучай! Вечером забегу.
   За круговертью Одуванчиковых мыслей он и не заметил, как пришёл вечер. Тут и Ирина пришла.
  -- Ну, как дела, больной?
  -- Да я скорее -- симулянт. Всё в порядке. Может -- домой, а?
  -- Придурок ты! Домой!? Да ты чуть Богу душу не отдал! Лежи! И пока не разберёмся, чтобы и не мяукал!
  -- Ладно, Глебу привет! Я ему позвонил. Он хочет остаться. Причем не просто хочет, а настаивает. Мадам недоступна, наверное ещё вояжит. Так что ты за ним присмотри. Он еду себе приготовит, деньги есть, так что, только общее руководство.
  -- Ладно, не волнуйся. Всё будет хорошо. Я тебе тут книжек по отделению насобирала, чтобы не скучал. До завтра, я побегу.
  -- Спасибо, я твой должник.
  -- Да-да, не забудь... И вообще, я хочу альпинарий переделать, и водоёмчик с ручейком что-то хочется...
  -- Ваше желание -- закон. Дай только на волю выйти. Спокойной ночи!
   ***
   Глебу было страшно. Ближе к вечеру позвонил отец, сказал, что попал в больницу, а совсем вечером пришла Ирина Валентиновна, вместе они собирали для отца необходимые вещи, одежду, еду. Она предложила Глебу перебраться вместе с Жужкой к ним, но он отказался, сказал, что вполне способен справиться сам. Он рвался поехать к отцу, но ИВ пока запретила, сказав, что завтра ему будет не до посетителей и вообще, ему это пока вредно, а вот послезавтра она возьмет его с собой. А пока -- чтобы сидел дома и был пай-мальчиком. Уходя, она вспомнила про опрыскиватель и отдала его Глебу.
   Глеб побрел к Одуванчику. Сел на скамейку и гороко-горько, по-детски, заплакал. Как много всего произошло за последние двое суток! Ненависть к отцу за отраву. Вал тепла и счастья от того, что отец и одуванчик сошлись. Облегчение от того, что отец теперь разделяет его тайну. Страх за отца, обида, что всё может кончиться, так и не начавшись... Почему всё так несправедливо, ну почему?! Глеб, не замечая боли, колотил рукой по скамейке. Подошла Жужа. Не подбежала, требуя прогулки, любви и ласки. Нет, подошла. Облизала зарёванную мордаху. Прижалась теплым боком. И пришла уверенность, что всё будет хорошо, что всё наладится... Глеб обнял её.
  -- Спасибо Жужа, спасибо, дружище... Всё будет хорошо...
   Жужа лизнула его еще раз и ткнула носом в опрыскиватель.
  -- Ах, да,.. препарат!
   Глеб позвал Одуванчик и тот сразу отозвался. Он был рядом, когда Глеб плакал, но не лез с утешениями, а старался придумать, как бы помочь. И когда Глеб обратился к нему, сразу выдал:
  -- Когда приедешь к отцу, обязательно сделай так, чтобы несколько капель его крови попали на мои листья, я их специально подготовлю и укажу, куда капать. Думаю, что смогу помочь, даже уверен в этом. Авиценна говорил мне, что нет такой болезни, которую я не могу вылечить.
  -- Спасибо, друг. Тут отец передал гербицид. Ты готов?
  -- Да, почти. Только мне нужно около часа. Обработаешь братьев позади скамейки. Кстати, отец это тоже сделал, но я оказался не готов и те братья умерли. Это действительно страшный препарат.
  -- А ничего, что через час уже будет совсем темно?
  -- Ничего. Только не обрабатывай по два раза одни и те же листья, а то и эти братья умрут...
  -- Хорошо, я буду аккуратным.
   Через час, при свете фонарика, Глеб опрыскал одуванчики. На утро он со страхом подошёл к своей скамейке, но всё было в порядке.
  -- Спасибо! - Услышал он Одуванчика.
  -- Ну что, всё нормально? Ты получил препарат? А то я боялся, что его росой смоет.
  -- Препарат получил и антидот почти готов. Да и роса пришлась кстати. Если бы не она, то концентрация могла бы быть критической. Ты не знаешь, как отец разбавлял препарат?
  -- Не знаю, но когда у него буду, спрошу.
  -- Хорошо, знаешь, я его чувствую, знаю в общем, где он. Сейчас ему лучше. Только я без тебя не могу с ним разговаривать, Я его плохо, но слышу, а нон меня -- совсем нет. Интересно -- почему?
  -- Не знаю. Спасибо за хорошие новости. К отцу обещали отвести завтра.
  -- Хорошо. Там в парке больницы, в конце восточной аллеи я подготовлю несколько братьев. Пусть отец съест их листья, но не больше пяти -- в них будет очень мощный стимулятор. Это поможет ему продержаться, пока не поставят диагноз. И пусть каждый день ест по паре листиков. Он узнает их, у них цветки будут такие же, как листья.
  -- Зеленые, что ли?
  -- Ну да, зелёные... А я уже почти освоил твою видеокамеру. Вот сейчас тебя вижу, и скамейку, и Жужу. Вот только в одном цвете.
  -- Это камера такая, простая, дешёвая и поэтому всё черно-белое. Отец поправится, поставлю тебе цветную. Но не знаю чего получиться, там все цвета получаются из смешения трех -- красного синего и зеленого...
  -- Да не страшно, у меня времени много, приспособлюсь.
  -- Всё хотел тебя спросить, а как у тебя камера без батареек-то работает?
  -- А мне не трудно устроить небольшой ток. Ведь почти вся моя химия, да и твоя, как я думаю, то же -- это перемещение электронов, а значит -- ток.
   (На разных сторонах внешней мембраны клеток -- плазмалеммы, возникают серьёзные разницы зарядов (напряжение, разность потенциалов) за счет работы белков-переносчиков различных ионов).
  -- А ещё есть инфракрасные камеры. Там видно всё, что тепло излучает.
  -- И такую тоже хочу. Ты не представляешь, какое это счастье -- зрение. И огромное тебе благодарность, что помогаешь мне его обрести.
  -- Мы ведь друзья, а друзья всегда помогают друг другу.
   Весь день Глеб крутился по хозяйству. Позвонил отец и попросил кое-чего купить ему в больницу. Да и сам Глеб решил приготовить ему чего-нибудь вкусненького. Он как-то лежал в больнице, ещё в детсяве с сотрясением мозга и отлично запомнил, как паршиво там кормят.
   Вечером зашла Ирина Валентиновна. Она так виновато и жалостно взглянула на Глеба, что ему стало ясно -- с отцом беда. И тут же принялась щебетать преувеличенно бодренько, что всё будет хорошо, что он скоро поправится, вот только придётся какое-то время в больнице полежать...
  -- Ирина Валентиновна, я уже не маленький. Скажите честно -- что с отцом? Я вижу, что плохо, но конкретно -- что?
   Бодренькое выражение сползло с её лица, как будто его ластиком стёрли. Она опустилась на табуретку у кухонного стола, напротив Глеба. Взяла его за руку.
  -- Это лейкоз. Рак крови. Очень плохо и тяжело лечится.
  -- А он знает?
  -- Да, ему сказали. Через неделю начнем химиотерапию.
  -- А это что?
  -- Специальное лекарство, которое убьет раковые клетки. После этого, если всё будет в порядке, придётся делать пересадку костного мозга. Завтра мы поедем в больницу, ты с ним увидишься и мы возьмём у тебя пробы на тот случай, если придётся брать костный мозг для пересадки от тебя. Ты не бойся, это не опасно.
  -- Да я и не боюсь.
  -- Вот и молодец! Готовься, завтра утром, в восемь, я за тобой заеду. Не проспи!
  -- Не просплю. Ирина Валентиновна, у меня к вам большая просьба. Расскажите мне про эту болезнь. Только не здесь, идемте лучше в сад.
   Глеб усадил её на "одуванчиковую" скамейку. ИВ рассказала основное, что знала и Глеб, а по сути - Одуванчик, самым подробным образом выпытывали у неё, всё, что связано с этим заболеванием. ИВ была поражена его вопросами. Сначала -- пыталась говорить как с подростком, а потом просто выжимала из себя, всё, что знала. Уже дома, несколько ошарашенная этим "экзаменом" она рассказала мужу Андрею о нём.
  -- Знаешь, мне всегда казалось что этот Глеб -- что-то особенное. Ты говоришь -- знание биологии -- на уровне универа? Это не удивительно, он любознательный, как и отец. Удивительно то, как спокойно он воспринял известие о лейкозе -- почти без эмоций!
   ***
  -- Ты сможешь вылечить отца?
  -- Да, это не сложно. Знаешь, во всех живых клетках есть лизосомы. В них содержаться ферменты, которые растворяют основные вещества. Если мембрану лизосомы разрушить, то эти ферменты убьют клетку. А у раковых клеток происходит небольшое изменение в составе мембран, поэтому можно довольно точно воздействовать на мембрану лизосом именно раковых клеток, тогда они умрут, а остальные будут живы. Кстати, такой же принцип использовал твой отец, когда делал препарат против меня... Да ладно, не смущайся, дело прошлое. Не забудь про кровь! И на химиотерепию пусть пока не соглашается...
   Утром в среду, Ирина Валентиновна, Андрей и Глеб. По дороге Андрей серьёзно поговорил с Глебом на всякие биологические темы. Об отце говорить избегали. ИВ и Глеб вышли у "своей" больницы, а Андрей поехал дальше, в свою клинику. Объяснив Глебу, как найти отца, ИВ убежала, сказав, что зайдёт часика через полтора.
   Когда Глеб вошёл в палату отца, то лежал под капельницей. Синяки уже поблекли, да и во всём остальном выглядел отец хорошо. Ну, почти хорошо. Розовенький такой... Они поздоровались и даже попытались обняться.
  -- Вот так, сын! Так всё было хорошо, и тут такое...
  -- Не бойся. Одуванчик тебя вылечит. И тут Глеб пересказал отцу то, что поведал ему Одуванчик. - Ещё он сказал, что нужно несколько капель крови для анализа.
  -- Ну, это не проблема. Через полчаса капельницу снимут и мы пойдём погуляем. Ты пока мне расскажи, как вы там вдвоём с Жужкой справляетесь?
   Когда капельницу сняли, отец переоделся в спортивный костюм, привезённый Глебом, они потихоньку выскользнули из отделения и направились в парк, к восточной аллее. В больничном парке в это время никого не было. Это позднее он наполнится прогуливающимися больными и их посетителями, а пока, они дошли до конца аллеи никого не встретив. Устроились на скамье, Глеб позвал Одуванчик и тот сразу ответил.
  -- Иди в сторону солнца и смотри брата с зелёными цветками. Нашёл? Сорви три листочка и дай отцу, пусть он их просто съест, но только после того, как дадите мне кровь. Видишь рядом брата с закрученными молодыми листьями? Накапайте кровь на такой лист.
   Как же было страшно колоть палец отца! Глеб в результате так и не смог, отцу пришлось сделать это самому с помощью толстой иглы от шприца. Кое-как накапали. Одуванчик подтвердил получение. В присутствии Глеба, Одуванчик и Учёный легко установили контакт и пустились во всякие умные химические -- медицинские разговоры. Глеб в этом не участвовал, он просто рассматривал парк. Внезапно возникла мысль и Глеб спросил:
  -- А ты смог бы вырастить братьев, которые не будут образовывать семян -- только постоянно цвести?
  -- Наверное, смог бы, А зачем?
  -- Для красоты! Ты такой красивый, кода цветёшь и такой облезлый, когда торчат полуоблетевшие головки...
  -- Как-то нелогично получается -- цвести и не дать семян. Ну ладно, если ты просишь -- попробую.
  -- Только у нас на даче, на той лужайке, ладно?
   Отец, морщась, жевал листочки. Хорошо, что у них была с собой бутылка минералки, только с ней и удалость проглотить эту жуткую горечь.
   Противно заголосил мобильник отца. Это звонила ИВ:
  -- Давай немедленно в отделение, будем решать, что с тобой делать...
  -- Сейчас, бегу...
   И действительно, не побежал, конечно, но пошёл быстрым упругим шагом, каким ходил только в молодые годы. Ай да Одуванчик! Ай да...ой! Никогда ведь не знаешь, слушает ли он тебя сейчас... Глеб едва успевал за отцом. По дороге отец предупредил Глеба, чтобы не вздумал высунуться с лечением от Одуванчика, а то ещё и психушка засветит...
   В кабинете зав. Гематологическим отделением больницы собрался консилиум из лечащего врача и владелицы кабинета в одном лице, Ирины и Андрея, который привёз заведующего аналогичный отделением своей, центральной, больницы.
   Наверное, в силу специфики отделения, и врачи, и медсёстры чем-то неуловимо напоминали вампиров, и чем выше должность, тем больше было это сходство.
  -- Эти три дня явно пошли тебе на пользу, а то я сюда вообще, полутруп приволок... - Это Андрей.
  -- Ну, начнём! Диагноз -- лейкоз -- можно считать подтверждённым. Форму уточним при дальнейшем обследовании. Вопрос -- оставляем больного здесь или переводим в ЦБ?
  -- В переводе к нам я большого смысла не вижу. - Это зав.отделением ЦБ -- вылитый Дракула, на нём даже халат выглядит как вампирский плащ -- базы у нас примерно одинаковые, а если коллеге понадобится мой совет - тут он плотоядно посмотрел на хозяйку кабинета, - я всегда с удовольствием подъеду помочь милейшей Ариадне Альбертовне...
   А посмотреть было на что. Высокая стройная дама с белейшей кожей, огромными чёрными глазищами. Длинные чёрные волосы чуть отливали медью. Крупные яркие сочные губы. Даже неизбежное при такой внешности и в такой обстановке выражение общей стервозности не сильно портило впечатление. Все мужчины, присутствующие в кабинете, старательно, но в общем, безуспешно, отдирали от неё свои взгляды.
  -- Благодарю Вас, Владислав Аркадьевич! Её глаза, как пожарные гидранты, облили Дракулу холодным презрением. - Я непременно воспользуюсь вашим бесценным опытом. Но в целом, я согласна. Смысла в переводе не вижу. Диагноз уточним при дальнейшем обследовании, тогда же обозначим и схему лечения.
  -- А можно высказаться подсудимому? - Это уже Учёный.
   Врачи с некоторым удивлением посмотрели на него. Обычно, получив такой приговор, как лейкоз, пациенты ведут себя несколько иначе. А тут -- спокойная уверенность, юмор... вместо растерянности, дрожащих губ и заискивающих взглядов.
  -- Уважаемые доктора! Благодаря вашим усилиям, я очень неплохо себя чувствую. Можно сказать -- вторая молодость пришла. Я понимаю, что это всё временно, но, тем не менее, я хотел бы, учитывая диагноз, завершить кое-какие дела. Поэтому прошу вас перевести меня на амбулаторный режим, а то время в больнице проходит в основном зря. Обязуюсь быть всегда в назначенное время в назначенном месте. Пожалуйста...
  -- Я вообще-то против. Но если Ирина Валентиновна возьмет на себя ответственность, то я , до первого вашего нарушения, то же не буду возражать. Давайте, на всякий случай, оформим всё так, что вы лежите в терапевтическом отделении, а у меня только обследуетесь.
   Учёный умоляюще посмотрел на ИВ. Она переглянулась с Андреем.
  -- Ладно, сосед. Но смотри у меня!
  -- Спасибо огромное! Когда прибыть под ваши прекрасные очи?
  -- Завтра, к 10.
  -- Слушаю и повинуюсь!
   Не веря такой удаче, Пряхины, большой и маленький, выскочили из кабинета. Схватив сумку, благо собирать было почти что и нечего, рванули на выход. До лаборатории, где их машина стояла с понедельника, было недалеко и отец решительно двинул пешком, несмотря на робкие предложения Глеба взять такси - вон их сколько пасётся у ворот больницы...
   До лаборатории дошли без проблем, Учёный даже не запыхался. Пряхин открыл сейф в своём кабинете, достал конверт с деньгами. Выдал несколько бумажек Глебу.
   - Слушай, старик, я тут немного поруковожу, а ты дуй в магазин. Я тебя заберу в "Магните" примерно через час. Домой купи, чего надо, сам сообразишь. И ещё - торт, только хороший и розы для ИВ. Нет... Два торта и два букета... И нечего лыбиться! Телефон при тебе? Ну всё, до встречи!
   В лаборатории были не в курсе болезни шефа. Он не стал ничего особо рассказывать, сказал только, что в больнице на обследовании, но время от времени будет заскакивать. Его зам, тоже ВП, только Виктор, а не Владимир, удовлетворенно вздохнул. Ему страшно не хотелось тащить всю лабораторную телегу самому, ему вполне хватало своей аналитики.
   Пряхин объявил общий сбор, обрисовал положение дел. Решили, что он будет появляться на полдня раз-два в неделю. А какие это будут дни, Пряхин предусмотрительно не сказал, чтобы не расслаблялись...
   Да, ещё, чтобы никаких публикаций и даже разговоров про "вино от одуванчиков"! Считать эту тему секретной!
   На встречу с сыном Учёный немного опоздал, но Глеб не ворчал, что неприменно бы случилось в обычной ситуации.
   На даче, после яростного радостного натиска Жужи, они сразу направились к Одуванчику. В присутствии Глеба у Учёного с Одуванчиком устанавливался хороший контакт, сын работал как своеобразный декодер. Пряхин поблагодарил Одуванчик за лекарство и спросил о дальнейших действиях.
   - Два метра на восток от вас братья, в которых ваше лекарство. Узнаете их по цвету листьев. Да, вот эти. В корнях - лекарство от лейкоза, в листьях - стимулятор. Отрезаете половину растения, помещаете в холодное хранилище - как это - холодильник, правильно? Отрезаете 3 корня, очень мелко мельчите (у Ученого возник образ кашицы), выжимаете сок и капаете в нос по нескольку капель. Повторяете, как только первая порция впитается, и так - как можно больше. Листья - съесть, как раньше, по одному, но не больше пяти в день. Завтра протестируем вашу кровь.
   После установки камеры, Одуванчик научился передавать картинки-образы, и эта инструкция, как кулинарный рецепт в Интернете, сопровождалась картинками.
   -Всё ли вам понятно, друзья мои?
   - Да, спасибо! А чем я могу быть Вам полезен?
   - Знаниями.
   Этим же вечером к Пряхиным пришли Ирина и Андрей. Сначала выставили торт и букет, потом появился коньячок и всё, что к нему полагается. ИВ попробовала протестовать, но Пряхин так хорошо выглядел и чувствовал себя, что махнула на мужиков рукой и присоединилась к застолью.
   На следующий день, ровно в 10 часов, с тортом и букетом, Пряхин постучал в дверь кабинета Ариадны Альбертовны.
   - Ну и что это за новости?
   - Всего лишь знак внимание красивой женщине! Не сочтите за взятку...
   - Ладно уж... Как самочувствие?
   - Да всё прекрасно.
   -Да, на удивление, выглядите вы совсем не плохо. Синяки появлялись? Нет? Отлично! Давайте ка сделаем анализ крови. Хотела положить Вас под капельницу, но смысла не вижу. Так что - на анализ и гуляйте до 3-х часов. В 15 снова ко мне. И никакой химической работы! Это моё главное условие!
   Пряхин отправился в лабораторию и по мере сил честно пытался соблюдать требование АА, то есть сам под тягой не торчал, но в целом работал, как обычно. В три часа он прибыл под ясны черны очи АА.
   -Ну, слушайте, если так дело пойдет, то наверное, мы ошиблись с диагнозом... У Вас всё начинает приходить в норму. Безо всяких переливаний... Я такого ещё не видела, это просто чудо...
   Так прошла неделя. Каждое утро Пряхин сдавал анализ крови, причём теперь его отбирала и проводила сама АА, стараясь полностью исключить ошибки. Вечером Пряхин уже не приезжал в больницу, а только звонил. Удивление в голосе АА возрастала день ото дня. На пятницу она пригласила Пряхина к себе в кабинет.
   -Уважаемый Владимир Петрович, глядя на Вас, на то, что Вы абсолютно здоровы, сейчас я должна была бы считать, что ошиблась с диагнозом. И я бы так считала, если бы сама не проводила всю диагностику сама. Кроме, как чудом, ваше выздоровление я назвать не могу. Вы не хотите что-нибудь мне сказать по этому поводу? Вы ведь были уверены с самого начала, что ничего страшного Вам не грозит. Откуда такая уверенность?
   Пряхин молчал, но не отводил взгляда. Долго играли они в гляделки и потихоньку её взгляд теплел, наливался хитринкой. Она встала из-за стола, подошла к двери и заперла её на ключ. Потом приблизилась вплотную к Пряхину и стала расстёгивать его рубашку...
   Через какое-то время, постукивая лакированными ноготками по подоконнику и выпуская сигаретный дым в форточку, с видом довольной кошки поглядывая на раскинувшегося на диване Пряхина, она промурлыкала:
   - Ну что же, больной, последний тест Вы прошли с успехом... А вот недельки через две..., - тут её язычок совершил путешествие по губкам - нет, лучше, в следующий четверг..., прошу ко мне на осмотр...
   Политик
   В первый понедельник сентября, ровно на неделю опоздав с прибытием из отпуска, в штаб-квартире родной аграрной партии появился Политик. Он не вошёл в офис, он восшествовал, благосклонно улыбаясь преданным соратникам. Как ему удавалось совместить свои, в общем-то, молодые годы с бесподобной плавностью и вальяжностью пусть не на долго останется тайной. Она, вальяжность, удивительно подходила к дорогому шелковому свето-серому костюму, голубой рубашке с темно-синим галстуком, длинным волнистым чёрным волосам. Пожалуй, для большей полноты картины, волосы следует чуть-чуть припорошить благородной сединой. Да, так и впрямь, гораздо лучше... Прошествовав в кабинет и попросив у уже знакомых нам барышень крепкого кофе, Политик назначил общий сбор через полчаса.
   Красные глазки с объёмистыми мешками, слегка дрожащие руки и легкий озноб вполне способны объяснить взрослому опытному человеку причины уже упомянутой вальжности. Быстрые, импульсивные движения, присущие ему по характеру и возрасту, причиняли уважаемому лидеру невыразимые утренние страдания. Три чашки кофе с некоторой дозой заветной бутылочки из сейфа оказали необходимый эффект и теперь, пока народ собирается, у нас есть время поближе познакомиться с этой важной в нашем повествовании фигурой. Честь имею представить -- Зиятулла Тагирович Гайнутдинов, Зудик.
   Ах, как хотел Зиятулла Тагирович избавиться от этой клички, но она намертво приклеилась к нему с раннего детства. Как ни странно, её автором была мама, русская жена татарского мужа, которую маленький сыночек однажды достал своим зудением по поводу купить что-то, уже потерянное в истории. И всё. Зудиком он был в детском саду, школе, институте, снова в школе, где работал учителем. И это полностью обосновано. Наш герой овладел искусством зудения в высшей степени. Учителя в школе и преподаватели в институте были согласны на любую необходимую ему оценку, лишь бы поскорее прекратить ту пытку, в которую он превращал ответы на уроках и экзаменах своим занудным зудением. А как "любили" его ученики в школе! И только выступая с политической трибуны, он говорил ярко и кратко, но каких усилий ему это стоило! От всёх он требовал, чтобы его называли Тагирычем, просто, без имени, только по отчеству, но увы. Во всяком случае, подчинённые, за глаза, а начальство -- прямо так, иначе как Зудиком его и не называли.
   Собираясь в кабинете, сотрудники настраивали себя по крайней мере на полтора часа терпения: Зудик любил оторваться на подчиненном коллективе, но всеобщему удивлению и радости, всё закончилось очень быстро. Генеральная линия партии, текущие вопросы, финансы, представление новой сотрудницы, с которой и так все уже познакомились. Всё, все свободны! А вас, Алиса, я попрошу остаться...
   Попросив еще две чашки кофе, Зудик перенес себя к дивану. Этот предмет мебели, снабженный журнальным столиком, занимал важное место в кабинете и партийной жизни в целом. Секретарша поставила поднос на столик и вышла, окатив ненавидящим взглядом Алису. Та сделала вид, что ничего не заметила. И вместо того, чтобы присесть на диван, взяла от стола совещаний стул и устроилась напротив. Губки Зудика сложились толстым бантиком, а глазки масляно путешествовали но фигуре Алисы. Он по-хозяйски похлопал её по коленке :
  -- Не стесняйтесь, присаживайтесь на диванчик, пообщаемся неформально...
  -- Благодарю, но давайте как-нибудь в другой раз, а пока...
  -- Ну, в другой раз, так в другой. А то мало ли, что там у тебя проблемы, да и после вчерашнего, как то и не хочется, и вообще, есть большие сомнения в результате...
  -- Так вот, Зиятулла Тагирович, мне думается, что за время вашего отсутствия я нашла очень интересную тему. Настолько интересную, что это может очень существенно поднять как ваш личный рейтинг, так и рейтинг партии, вплоть до самых больших высот...
  -- Да, как интересно, и что же это за тема? Да ерунда какая-нибудь, чего она могла тут накопать за две недели?
  -- Давайте сначала обсудим мое положение, а то я тут на каких-то птичьих правах -- живу в общаге, зарплата просто смешная, положение неопределённое... Надо краешек показать для наживки...
  -- Ну, а чего бы вам хотелось? Вы ведь только начинаете вашу деятельность, пока, так сказать, испытательный период... Да, губки раскатала, счас...
  -- Ну, давайте к этому чуть позже, но обязательно вернёмся. Вы знаетё, что в вашем городе есть замечательная лаборатория, мирового класса лаборатория, где делают различные агропрепараты?
  -- Да, что-то подобное слышал... Ну и что?
  -- Так вот, зав. лабораторией, ученый мирового класса, Пряхин Владимир Петрович, недавно изобрёл уникальный гербицид, который уничтожает одуванчики, и только одуванчики, очень эффективно. Я была у него как журналистка, познакомилась.
  -- Ну что? Мало ли всякой химии?
  -- С его помощью эти сорняки можно полностью уничтожить в мировом масштабе... Я смогу на этом развернуть такую кампанию, что на этом коне и в политсовет въедете, и в Думу, и в Правительство, и в ООН...
  -- Вы так полагаете?.. А ведь девочка-то права... И впрямь, при хорошей режиссуре это всё может выйти... И вообще, мозги у неё хорошие, не только, гм...
  -- Несомненно! При хорошем финансировании тут можно всё, что угодно. Даже при ограниченном, а как я понимаю, партийная касса не слишком полна, наш локальный старт может быть очень серьёзным. Тут главное, чтобы верхние товарищи не отобрали у вас это знамя и именно вы ассоциировались с этим препаратом и этой кампанией, но это уже моё дело. Очень важно получить эксклюзив на препарат. Так что на начальном этапе надо обойтись своими силами, не привлекая внимания сверху. Стоит даже придумать какую-то параллельную акцию для объяснения активности и обосновании финансирования.
  -- Тут надо бы составить серьёзный план действий, просчитать сценарии развития, деньги...
  -- Да в общем-то всё уже готово. Если мы с вами договоримся по вопросам, отложенным в начале нашей беседы, то полная программа кампании будет у вас в течение часа...
  -- Да, Алиса, вы серьёзный человек... Итак, ваши условия...
   Через пять минут Политик вызвал секретаршу. Вместо помятой барышни и расслабленного хозяина, она увидела двух коллег с горящими глазами, что-то увлеченно обсуждающих у монитора. Зудик потребовал завхоза, бухгалтера и... шампанского!
  
   Учёный и Политик
   - Алиса, так Вы уверены, что нам необходимы эксклюзивные права на препарат Пряхина?
   - Несомненно, Зиятулла Тагирович! Совершенно необходимо, чтобы это оружие было только в наших руках. И очень желательно, чтобы именно Вы оказались в числе авторов этого препарата.
   - И как это обеспечить?
   - Ну, наверное надо как-то воздействовать на Пряхина. Напрямую действовать глупо, а вот через его начальство... Насколько я знаю, ректор университета, к которому принадлежит его лаборатория наш человек. Вот давайте отсюда и плясать. В идеале - привлечь и Пряхина в эту кампанию, но мне кажется, что он не пойдет - я имела с ним очень осторожную беседу, представившись журналисткой.
   - О, да Вы просто Мата Хари! И как Вам Пряхин?
   - Очень цельный человек. Честно говоря, не знаю, за что его можно зацепить. Семьи у него нет, с женой не так давно развёлся, сын уже довольно большой парень - 15 лет, сам он не жадный, но очень хорошо знает себе цену. (Есть один важный моментик, но тебе о нём знать необязательно - на меня то он смотрел, чуть слюнки не пуская, все мужики - кобели...).
   -Ну, решено, начинаем с ректора. Он нажал кнопку селектора:
   - Света, соедините меня с ректором агроуниверсирета... Здравствуйте, Христофор Андреевич! Самые лучшие пожелания в связи с началом учебного года от товарищей по партии! Как здоровье, как супруга? Да, уже дедушка?! От всей души поздравляю!... Какие новости в аграрной науке? Да, ну тогда я информирован лучше Вас! У Вас в лаборатории Пряхина просто мировой прорыв! Он сделал идеальный селективный гербицид против одуванчиков. Вы в курсе? Так вот, есть мнение, связать этот препарат с нашей партией. Тут есть определенные перспективы! Как вы к этому относитесь? Да, спасибо, Ваша лояльность никогда не вызывала сомнений... Что Вы можете сказать о Пряхине, пойдет он на сотрудничество? Есть ведь какие-то рычаги воздействия на него и они в Ваших руках! Да, конечно, разговор предстоит непростой, но я очень прошу Вас, устройте нашу встречу и поддержите мою позицию. Да, конечно, у Вас. И чем скорее, тем лучше... Не прощаюсь, всего доброго...
   -Алиса, которая внимательно слушала весь разговор, одобрительно кивала.
   - Вы молодец! Так держать! Главное - темпа не теряйте. Если в течение двух часов не позвонит - жестко напомнить, чтобы понял, кто тут у руля... Ровно через два часа...
   - Алло, Христофор Андреевич! Что-то от Вас нет никаких известий. Как, всего два часа? Это целых два часа! Ну, не знаю как Вы, а в нашей партии ко времени относятся совсем по-другому. Это ваши секретари работать не хотят, я понял... В общем я на связи, жду в самое ближайшее время...
   -Да, Христофор Андреич! Благодарю Вас. Это другой разговор! Значит, завтра, у Вас, в 11. До встречи!
   Ректор очень не любил Учёного. Этот тип позволял себе абсолютно независимое поведение, в отличие от привычных подхалимов и прихлебателей. Он мог публично упрекнуть администрацию в разбазаривании финансирования, в отсталости учебного процесса, в обнищании преподавателей и научных сотрудников при одновременном процветании администрации. И ведь не выгонишь - на верху не поймут, а внизу такая буча поднимется, что самого попросят... Так что независимость лаборатории была достигнута, но от университета она почти ничего не получала, хотя денег приносила немало. Её доили бы ещё больше, если бы в своё время Пряхин не включил лабораторию в состав европейского исследовательского центра, откуда приходило и основное научное оборудование, и материалы, а также, вполне приличная зарплата сотрудников.
   К ректору Учёный ходил в последний раз года два назад, когда его заставили взять Аспиранта, так что ни с чем хорошим для Учёного этот визит не ассоциировался. Поэтому к срочному вызову к высшему начальству, да ещё с нотками истеричности в голосе у секретарши, он отнёсся с даже с некоторым неприятным волнением. По большому счёту, волноваться было не о чем. Его лаборатория не только имела серьёзный мировой престиж, ее работы печатали самые солидные научные журналы, на стажировки к Пряхину рвались и немцы, и французы, и америкосы с канадцами, но и приносила хорошие денежки в бюджет университета. На вопрос - а в чём дело? - секретарша ответить не могла. Пряхин сперва собирался взять финансовые документы и промежуточные отчёты, но потом плюнул. Мол, надо будет - принесу... Так что его единственной подготовкой стал пиджак, надетый вместо привычного свитера на любимую рубашку "в клеточку" и галстук, запихнутый в боковой карман.
   Как водится, в приёмной его попросили подождать. От нечего делать, Пряхин подошёл к огромному окну и оказался свидетелем сцены прибытия Политика.
   Из представительского лимузина (специально арендованного по этому случаю в "конюшне" губернской думы), грациозно, как кинозвезда, появился уже знакомый нам молодой человек в уже знакомом нам сером шелковом костюме. Осияв улыбкой окрестности, а в основном, нанятого телеоператора, он, в сопровождении подскочившего администратора, был немедленно препровождён в кабинет ректора.
   Учёный расстроился - теперь придется ждать Бог знает сколько, пока этот тип не закончит свои дела с ректором. Но, на удивление, секретарша почти сразу пригласила его войти в кабинет.
   Ректор и его посетитель стояли и явно ждали его. Пряхин остановился на пороге. Вслед за ним вошла секретарша.
   - Здравствуйте, Христофор Андреевич! Вызывали?
   -Да, Да, здравствуй, Владимир Петрович! Познакомьтесь пожалуйста, Зиятулла Тагирович - Владимир Петрович Пряхин - наша звезда и гордость, замечательный химик, лауреат и прочая и прочая... Ректор расхваливал Учёного, как барышник - товар. Политик истекал доброжелательностью. Что-то стало проясняться.
   Учёный тут же показал норов. - А наш уважаемый гость - какую организацию представляет? Ах, аграрную партию? Местное отделение? Очень интересно...
   -Присаживайтесь, господа! Ректор подвел их не к столу заседаний, а к дивану и креслам, предназначенным для задушевных бесед с нужными людьми. - Коньячку по раннему времени не предлагаю, а чайку нам принесут. Ниночка, распорядитесь...
   Несколько минут прошли в вопросах о здоровье, обмене сплетнями из жизни областного начальства. Говорили ректор и Политик. Пряхин с любопытством разглядывал их и молчал. Классно держал паузу, игнорируя попытки вовлечь себя в этакий "разговор для своих". Когда чай принесли и дверь за секретарями закрылась, ректор резко помрачнел и начал серьёзный разговор.
   - Так вот, Владимир Петрович, я хотел бы услышать от Вас, как продвигаются дела по препарату против одуванчиков?
   Учёный на минуту задумался. Источник информации просчитывался легко, но вот причём здесь аграрная партия?
   - А я, Христофор Андреевич, вообще хочу свернуть работу по этому препарату. Не думаю, что он будет экономически оправдан, очень непростой синтез, очень дорогое производство. Ну, а кроме всего прочего, это инициативная разработка, никакого финансирования мы под неё не получали, так что у нас и нет обязательств отчитываться по ней. А перед университетом, который вообще ни копейки за последние годы в нас не вложил, а только забирает половину наших денег по грантам - так и особенно... И вообще, я, честно говоря, очень удивлён вашим интересом к этому вопросу.
   Тут уже взбеленился ректор. За время этой очень короткой речи Учёного, он успел налиться кровью, как варёный рак. Его (ЕГО!) пытается отодвинуть какой-то зав.лаб!
   - То есть, как это - не обязаны? Вы что, частная лавочка?
   Политик понял, что ситуация выходит из под контроля. Он быстро схватил ректора за руку.
   -Господа, не будем горячиться. Давайте всё спокойно обсудим, а потом уже будем считать, кто кому чем обязан... Итак, есть прекрасный препарат. Вопрос его цены, конечно, вещь важная, но я думаю, всё здесь будет зависеть от объемов производства. А вот это и есть предмет для нашего общего интереса. Как Вы понимаете, уважаемый Владимир Петрович, ваш препарат вызвал определённый интерес у нашей партии. Мы могли бы активно участвовать в его продвижении, организации его производства, внедрении. В этом случае, ваши доходы от препарата, я имею в виду как Ваш личный доход, так и доходы других обладателей патента, в том числе - агроуниверситета (кивок в сторону ректора) на препарат будут гораздо выше, чем если бы Вы продвигали его своими силами...
   Так, так, так, это уже интересно... Ну, и что задумали эти пройдохи? Поиграем в игру "свободная торговля"...
   -Для действительно хорошего препарата помощь аграрной партии совершенно необязательна, он сам прекрасно найдет своё место на рынке. На начальном этапе внедрения, да, определённые вливания в широкие исследования и рекламу очень полезны... Но пока я не вижу смысла во всех этих разговорах, поскольку гербицид "сырой", технологии не откатаны, с ним ещё работать и работать...
   - Так вот, как мы можем помочь Вам, чтобы препарат скорее довести до производства. Мы готовы подключить и финансовые, и административные ресурсы нашей партии, а это, поверьте, серьёзно...
   - Допустим. Насколько я понимаю, Вы хотите стать инвестором для гербицида от одуванчиков? Правильно я понимаю?
   - Да, Вы правильно всё поняли.
   - Тогда давайте определимся, что вы за это хотите?
   -Вот это уже деловой разговор! Наверное, чтобы наша помощь в дальнейшем была достойно оценена, мы должны войти в авторский коллектив . Ну, а кроме этого - обычное спонсорское соглашение...
   - Допустим. Тогда давайте выясним, кто же по вашему мнению должен быть автором препарата и владельцем патента?
   Ректор тут же ринулся в бой!
   - По поводу владельца патента двух мнений быть не может - это университет! Препарат разработан в его структурном подразделении!
   - А почему тогда не Европейский химический центр, который на 90% финансирует нашу лабораторию? - Учёный тоже рвался в бой, азартно выпятив бороду.
   В роли миротворца, уже в который раз, выступил Политик. Пока всё шло по сценарию, разработанному умничкой Алисой. Ректор просто гнал Учёного в объятия Политика. Беспроигрышная тактика "хорошего" и "плохого"...
   - Господа, господа, при хорошей раскрутке, я уверен, никто в накладе не останется. Я предлагаю такую схему: Поскольку разделить препарат между юридическими лицами проблематично, то давайте обсудим участие в авторстве конкретных лиц... Так, бесспорно, основная заслуга в создании препарата принадлежит профессору Пряхину, что и должно найти отражение в его доле участия. Партия, в моём лице, готова сделать существенные инвестиции в раскрутку препарата, университет, в стенах которого всё и произошло, то же не должен быть обойден...
   Ага, вот как они тут решили. Надо выиграть время. Конечно, соглашаться с ними нельзя. Надо выиграть время и добраться до лаборатории. Уничтожить всю документацию по препарату... - В создании препарата принимали участие как минимум трое сотрудников лаборатории, помимо меня. И каждый из них быть с ними? - Давайте, господа, глотайте наживку, считайте, что я начал торговаться...
   Ректор и Политик переглянулись. - Давайте сделаем так. 50% - лаборатории - и Вы сами определяете - кому и сколько? Устраивает?
   - Да вы, смеетесь? Меньше, чем на 80% я не согласен. А не хотите инвестировать, так и не надо. Раскрутим препарат через Европейский центр... Так, побольше торгашества в голосе.
   - Да какой там Центр? Где ваш патриотизм? Вас здесь выучили, создали все условия, а вы - за бугор всё слить хотите? - Ректор опять ринулся в бой.
   -Ну, если для Вас патриотизм - это возможность обирать своих соотечественников, то конечно... Не сдержался Пряхин.
   - Христофор Андреевич, Владимир Петрович, ну что вы?! Давайте успокоимся, ведь по сути, мы уже о многом договорились, не правда ли? Важно принципиальное согласие, а о размерах долей мы уж как-нибудь договоримся... - Политик понял, что сейчас давить бесполезно. В присутствии ректора ничего не выйдет. Эти двое только и ждут возможности вцепиться друг в друга. - Давайте сделаем паузу, а послезавтра, на свежую голову... Владимир Петрович, я сам Вам позвоню.
   - Хорошо. Извините, господа, но мне нужно идти. Собственно на нашу встречу я удрал из больницы... Обследуюсь...
   -Ну раз так, не смею задерживать, всего хорошего, поправляйтесь. Как там мой протеже?
   -До сегодняшнего дня у него всё было в порядке..., до свидания!
   Как только дверь за Учёным закрылась, ректор с ненавистью произнёс:
   - Профессор... хренов...! И ведь не выгонишь - светило, мать его...
- Не нервничайте, главное - мы его почти дожали. Сейчас главное влезть в авторы, а там мы уже посмотрим, кто, кому и сколько... Жаль, бортануть его нельзя - препарат без него не сделать...
   - Да уж, это точно. - Ректор подошёл к окну и смотрел на Ученого, бредущего через сквер. - Смотрите, а ведь он похоже и в правду болен - вон как тащится...
   Подошёл к окну и Политик.
   - Точно. Вот беда - не помер бы до срока... Надо бы выяснить, чем он там болен.
   Учёный и вправду, не шёл, а тащился. Разговор с ректором придавил его. Всё более очевидной становилась необходимость ухода - не отдавать же препарат этим сволочам?! Да и для Одуванчика надо всё время. А жалко. Всё тут было им сделано и любовно подобрано. Какие головы! А какое оборудование! Вот только завелась паршивая овца, не хватило духу тогда не взять эту крысу, но это мы сейчас исправим... Да, ещё надо бы оборудовать небольшую домашнюю лабораторию. И теплицу построить, а то зима скоро, как общаться будем. Он поймал себя на мысли, что без Одуванчика уже даже и не представляет себе свою дальнейшую жизнь. В его жизни появилась Цель, а это здорово облегчает горечь утрат. В общем, к лаборатории он уже подходил уверенным энергичным шагом.
   Он заглянул в комнату Петровича, своего зама и шефа аналитической группы, и позвал его с собой. Вместе они вошли в химичку, где в основном и работали научные сотрудники и аспиранты. Пряхин подошёл к сидящему у стола Аспиранту.
   - Молодой человек, извольте немедленно покинуть лабораторию! И чтобы я вас здесь никогда больше не видел!
   - За что, Владимир Петрович?
   - За разглашение конфиденциальной служебной информации. Я запретил какие либо разговоры по препарату от одуванчиков - вы этот запрет нарушили, чем поставили меня в очень тяжёлое положение. Выметайтесь. Петрович - проследи, чтобы он тут ничего не спёр...
   Аспирант с пылающими ушами шёл к выходу под удивлёнными взглядами сотрудников. Такого от шефа никто не ожидал. Пряхин понял общее настроение и добавил ещё:
   - И пока я тут командую, чтобы не смел в лабораторию даже нос засунуть, если что забыл - вынесут!
   В самых дверях Аспирант оглянулся на Пряхина, ощерился, как загнанная крыса, и прошипел:
   - Вот именно, пока... командуешь...
   Потрясённые сотрудники молчали. Молчал и Пряхин. Наконец он вышел из своих мыслей, попросил всех собраться в химичке. Когда все вошли, он сказал:
   - Так уж выходит, други моя, что должен я вас покинуть. Надеюсь - на время, но тут уж как Бог даст. Я болен, болен серьёзно и должен заняться своим здоровьем. (Вишь ты, болезнь то как пригодилась! У хорошего хозяина - всякое лыко в строку!) Пока я в больнице на обследовании, мои обязанности временно передаю Виктору Петровичу. Дальнейшее - по обстоятельствам. Не кручиньтесь - всё будет хорошо.
   Тяжело далась ему эта короткая речь. Слова падали, как камни, редко и тяжко. Последнюю фразу он произнес уже срывающимся голосом. У всех глаза были на мокром месте.
   - Ладно, действительно, всё будет хорошо. Очень прошу всех вас - уничтожьте все сведения и материалы по "вину от одуванчиков" и не продолжайте работу по этому препарату. Объяснять ничего не буду, просто поверьте. И ещё, личная просьба, соберите мне оборудование и реактивов для маленькой домашней лаборатории - надеюсь ещё немного похимичить. Только не усердствуйте. И обязательно оформите накладную на это всё, так, на всякий случай...
   Народ озаботился сборами шефа. Это как-то разрядило общую тягостную атмосферу, но не совсем. Каждый думал о своём будущем, о будущем лаборатории, и ничего хорошего при таком повороте событий за тем поворотом не было...
   А Аспирант шёл домой. Туда, где у него уже пару недель лежала коробочка, где было собрано всё-всё по препарату - и образцы, и диски с копиями файлов рабочих компьютеров сотрудников лаборатории, и ксерокопии рабочих журналов и даже самых черных черновиков и рабочих почеркушек, сопровождающих научные беседы. Всё по папочкам, аккуратно. И наполняло это его душу жаркой, остро пахнущей волной злорадства. А ещё, рядом с коробочкой, лежали три толстеньких тетрадочки дневника, куда Эдик ежедневно красивым мелким почерком обязательно вносил не только, что он делал, но очень важную информацию - кто пораньше с работы смылся, кто какое лабораторное стекло или реактивы домой унес, кто хищеный спирт втихую пьет, у кого с кем романчик служебный крутится, кто сколько на компьютере играл или в Интернете шарился... Компроматик, как курочка, по зернышку собирал, авось пригодится... Да и нравилось ему это дело.
  
   Школа для одуванчиков
   Пряхин, по дороге домой, предварительно позвонив, заехал в больницу к Ариадне и ИВ. Это был неурочный визит, поэтому на "осмотр" он не рассчитывал, а просто хотел предупредить о возможном интересе со стороны разных товарищей. Они встретились в кабинете Ирины Валентиновны. Дамы, судя по всему, уже с полчаса обсуждали чудесное выздоровление Пряхина. Во всяком случае, история его болезни лежала на столе. Мнением ИВ было -да, слава тебе, Господи, ошиблись с диагнозом. Ариадна не стала её разубеждать. Когда он вошёл в кабинет, то обе смотрели на него чуть ли не с осуждением, чего, мол, нам мозги пудрил.
   - Здравствуйте, красавицы! Вот мелкая взятка за моё чудесное исцеление. - Он поставил на стол пакет с разной копчёной рыбкой, на которую так падка ИВ, и разными деликатесными сырами, которые обожала Ариадна. К рыбке прилагалось пиво и рижский хлеб, к сырам - красное вино.
   - Пряхин, ты не только симулянт, ты ещё и змей -искуситель! Как тут фигуру блюсти? Ох знает, вражина, чем слабых женщин соблазнять... Ладно, говори, чего надо?
   - Тут такое дело, барышни... Увольняюсь я из универа. Сильно скандалить не хочу, а так вот мягко, по состоянию здоровья. Насколько я понимаю, я ещё числюсь больным и диагноз не снят? Вот можно, чтобы и дальше так было, сколько там по КЗОТу положено - ещё два месяца. Чтобы не могли меня уволить за это время. А кто будет интересоваться - так и не скрывать - мол подозрение на лейкоз, проходит обследование... Я, если надо, тут же подъеду, на анализы, на осмотр...
   - Ох, чегой-то я засомневалась, а ты вправду выздоровел? У тебя, похоже, с головой не в порядке. Может, тебя к психиатру сводить? Смотри, Ариадна, его лаборатория - лучшее место во всём городе - гранты- фиганты, зарплаты, что нам и не снились, сам всё организовал и уходит? Нет, ты уж рассказывай, в чем дело...
   Пряхин и рассказал. Обо всём, кроме Одуванчика. О каналье ректоре и каналье политике. О стукаче-аспиранте, о препарате...
   - Ну и отдай ты им его, пусть подавятся. А сам останешься с лабораторией. Ещё и выторгуешь у ректора что-нибудь.
   - Может, ты Ирочка и права, только что-то мне уже самому всё поперек стало. Особенно после того, как диагноз вы мне поставили, хочется из обычной суеты выйти, что-нибудь новое сделать, пока силы есть.
   - Ну, диагноз, как мы понимаем, не подтвердился. А жить то на что будешь, искатель новых путей? После развода ведь гол, как сокол остался!
   - Ну не совсем... На первое время есть, а там что-нибудь подвернётся.
   - Ладно, фиг с тобой, золотая рыбка, прикроем мы тебя, правда, Ариадна?
   -Прикроем, прикроем, чего уж там. А теперь, больной, давайте я всё-таки вашу кровь посмотрю. Пойдем ко мне. Сейчас, только вашу взяточку разделим...
   Ирина Валентиновна не без хитринки посмотрела на Пряхина и Ариадну. - Володя, мы там как с анализами закончите, забери меня на дачу, а то Андрей сегодня дежурит и мне на электричке ехать придется.
   - Конечно заберу, только тебе придётся коробку со стеклом на коленях держать - у меня вся машина забита. Маленькую домашнюю лабораторию организую...
   - Подержу, всё лучше, чем на электричке, на одной ноге...
   Больше часа пришлось ждать ИВ, пока все анализы будут взяты, а тесты - успешно пройдены. Пряхин, после "теста" попытался пригласить Ариадну на дачу на выходные.
   - Да неплохо было бы, вот только не уверена, что это понравится моему мужу. Он и так, после вашего выздоровления что-то подозревает, да и маленькую дочку не с кем оставить...
   Совершенно огорошенный существованием мужа, Пряхин брёл по коридору больницы. Тот факт, что АА замужем никак не укладывался у него в голове. На самом деле, он уже начал строить определённые планы, а тут такой облом!
   Пока ехали до дачи, Пряхин расспрашивал ИВ об Ариадне. Наличие мужа (третьего по счёту) и двух детей - от первого и последнего брака было полностью подтверждено.
   - А что, никак влюбился, сокол ясный?
   - Ну, и не то, чтобы да, но и не то, чтобы нет...
   - Да, баба она красивая, врач прекрасный, но большей стервы, чем она, я не знаю. Давай я тебя с другой докторшей познакомлю - просто лапонька, у них с мужем детей не было, он на стороне завёл и ушёл.
   - Да, ладно уж, госпожа сваха, сколько ты мне их подгоняла, я и счёту сбился.
   - И главное, заметь, всё товар высшего качества, а ты, балбес, клювом щёлкаешь.
   Так до дачи и доехали.
   На следующей неделе на даче Пряхиных развернулось бурное строительство. К дому пристраивали здоровенную теплицу и комнату под лабораторию. За пятницу был разработан проект. В субботу подъехал строитель, рекомендованный той же ИВ. - Хороший, мол мужик, лежал у меня с язвой, пить точно не будет...
   Строитель Пряхиным понравился, сторговались по цене, договорились по срокам и ударили по рукам.
Так, с новым учебным годом и началась у Учёного новая жизнь. С утра Пряхин отвозил Глеба и тех ребят, кто ещё оставался на дачах или постоянно жил здесь в город, в школу, а сам возвращался к Одуванчику.
   Одуванчика интересовало всё, но с Ученым они обсуждали в основном свойства материи вообще и конкретные проблемы химии, физики, биологии, медицины. Пряхин не был "флюсом", он внимательно следил за наукой вообще, и ему было, что рассказать Одуванчику. С этого вечера такие "беседы" стали практически ежедневными. И неизвестно кто, получал от них больше - вопросы Одуванчика были так остры и необычны, что порой просто переворачивали привычное мировоззрение...
   После первых дней сумбура, собеседники смогли построить диалог и привыкнуть друг к другу. А привыкать было к чему. Общение с Одуванчиком не походило ни на что. Представьте себя на месте Учёного - ваш собеседник живет на планете уже много сотен тысяч лет, при этом от слеп, не чувствует боли, не понимает, что такое собственность, очень плохо ориентируется во времени, огромен и при этом практически не видим и неподвижен, не нуждается в пище, совершенно независим и за тысячи лет одиночества накопил страшную жажду знаний и общения. Все его знания носят отрывочный характер, он приобрел из их фрагментов образов и мыслей людей, долго анализировал. Он научился понимать людей разных наций, говорящих на всех языках. Он научился считать. Он перенял у людей календарь и внимательно следил за их жизнью. Эту информацию ему поставляли, сами того не ведуя, его верные агенты - бабушки проводящие дни у телевизора, а потом выползающие в палисадники, поболтать со старушками-подружками. В результате он приобрел массу знаний о личной жизни телезвёзд, героев сериалов и докторе Хаусе. Последнему он даже начал серьезно симпатизировать. Его порой страшно раздражало, что эти создания обсуждают каких-то других людей и совершенно не говорят о действительно важных делах - устройстве мира, свойствах сознания, науке... Иногда он посмеивался про себя над прогнозами погоды - за свою жизнь он научился предсказывать её очень точно, и метеорологи с их суперкомпьютерами вызывали у него чувства, которое люди назвали бы жалостью и осознанием собственного превосходства. Как скупец, каждый кусочек информации он тащил в свою копилку, а потом вертел так и сяк, складывая в мозаику, которая и описывала ему мир. И белых пятен в этой мозаике было очень много...
   Учёный был его первый постоянный собеседник, который терпеливо, так и сяк повторяя одно и то же понятие, смог объяснить Ему, как люди понимают устройство материи и мира. И не было у Ученого раньше такого интересного ученика.
   Когда, наскоро пообедав после школы, к ним присоединялся Глеб, общение становилось более живым и переходило на более простые и понятные вещи. По сложившийся традиции, Глеб подробно рассказывал, что они изучали в школе. Потом строили планы, формулировали проблемы людей и одуванчиков, думали как им наладить их совместную жизнь.
   Строительство закончилось в начале октября. Одуванчик поселился на новом месте. Он получил новую мощную телекамеру. Инфракрасную пока не смогли достать. Так что Пряхины по очереди показывали Одуванчику разные картинки и очень скоро им это страшно надоело. Тогда купили простенький ноутбук. Картинки Одуванчик смотрел в режиме слайд-шоу, а потом задавал вопросы. Глеб учил его читать печатный и рукописный текст, а Пряхин старший мечтал создать компьютер для Одуванчика, но из-за сложности задачи и необходимости привлечения других специалистов, пока с этим решили не спешить.
   Одуванчик научился самому главному - переводить сигнал, поступающий с внешних электронных датчиков на свой язык - язык молекул.
   В феврале Одуванчик вырастил первый собственный "глаз". По устройству он был похож на глаз стрекозы и имел круговой обзор. Он получился очень красивым, похожим на ягоду - чёрный зеркальный шарик. Пока он был "черно-белым" но ведь это только начало.
   По просьбе Одуванчика в теплице поставили три телевизора, постоянно настроенных на каналы: Наука, Культура и Дискавери. Одуванчик одновременно смотрел передачи и общался и с отцом, и с сыном. Здорово не хватало умения слушать и понимать речь - самые интересные места он просил Глеба переводить ему в мысленные образы, то есть проговаривать про себя. И, совместными усилиями, они начали придумывать для Одуванчика орган слуха.
   Глеб загорелся идеей превращения Одуванчиков в садовую декоративную культуру. Одуванчик не видел в этом ничего плохого, тем более что стать таким, каким его хотел видеть Глеб, для него было несложно. Он только попросил Глеба показать ему формулы природных растительных пигментов - веществ, которые придают окраску. Так появились на Пряхинской даче уже в этом сентябре замечательные одуванчики с цветками от белоснежных до темно-лиловых. Появились формы огромные, больше метра высотой и крошечки, чей рост не превышал пяти сантиметров. Одуванчик сделал формы и с удивительно нарядно окрашенными листьями - от золотисто-салатовых до темно-бордовых. Особо классно выглядела форма с темно-красными листьями и белыми цветками с легким розоватым оттенком. Общим замечательным свойством этих форм было то, что Цветки жили очень долго и не завязывали семян, а когда их ресурс исчерпывался, то лепестки облетали, а сам цветонос отдавал своё вещество корням, быстро засыхал до незаметной тоненькой ниточки и исчезал среди других цветков и листьев. Зацветали эти одуванчики почти сразу, как только таял снег, а прекращали цветение глубокой осенью, при наступлении морозов.
   Ушлый старший Пряхин попросил Одуванчик добавит этим формам свойство очень ограниченного размножения, для того, чтобы держать процесс распространения новой культуры под своим контролем.
   А еще, уже по инициативе самого Одуванчика, они перепахали свой газон и рассадили на его месте тот же Одуванчик. Буквально за две недели он разросся и выглядел как натуральная газонная трава, листья только были чуть-чуть пошире. Этот газон не надо было косить и поливать...
  
   Аспирант
   Аспирант на следующее утро, после позорного изгнания из лаборатории, отправился в штаб-квартиру партии, всем своим видом выражая жертву несправедливости. Он напросился на разговор к Зудику и через полчаса получил искомую аудиенцию. Но не у Зудика, а у Зудика с Алисой. Она теперь перебралась на работу в его кабинет. Для этого, из кабинета вынесли диван (вы можете себе это представить?! Я, так верю с большим трудом!), и, вместо оного очага партийной жизни, поставили письменный стол для Алисы с полным оснащением самой современной техникой. Вот так- то... Исполненный неги кабинет партайгеноссе превратился в бурлящий штаб грядущей победной кампании. Алиса моментально превратилась в Алису Георгиевну, вообще-то по паспорту она - Егоровна, но согласитесь - как же можно такой даме и при таком отчестве?!
   Перед визитом к партийным боссам предусмотрительный Эдик позвонил дурочке-лаборантке из лаборатории Пряхина. Эта сплетница выдала ему полный отчет о произошедших событиях.
   - Ой, ты представляешь - шеф то - помирает! А ещё он с ректором поругался из-за "вина"! Ушел из лаборатории, оставил вместо себя Петровича. А Петрович какой начальник? Ему и денег никто не даст! Так что у нас все начинают работу искать! У тебя для меня нет ничего? А ещё шеф с Петровичем всё-всё по "вину" собрали и во всех компьютерах файлы эти постирали. И шеф с собой много оборудования взял. Стекла там всякого, реактивов... Сказал, сам будет себе лекарство делать... - Вот примерно такой разговор, только продолжительностью в полтора часа, состоялся у Эдика с Валечкой - типичной крашеной блондиночкой с узеньким лобиком, которая разрывалась между обидой на всех, за то что над ней подшучивают и жутким страхом потерять такое хорошее хлебное место.
   Не упоминая об этом разговоре, Эдик со скорбной миной рассказал о том, как он пострадал во имя партийных интересов. Его карьера положена на алтарь процветания партии! И всё такое...
   - Да, молодой человек, ради Бога, а почему Вы решили, что ваше изгнание из лаборатории хоть как то связано с партийными интересами?
   - ЗТ, я прекрасно понимаю, что НАША партия делает ставку на препарат от одуванчиков для повышения своей популярности! И это очень мудрое решение! Я только замечу, что эту идею, при нашей первой встрече с Алисой Георгиевной, как раз высказал ваш покорный слуга, чему есть свидетели - наши уважаемые офис-менеджеры...
   Алиса, которая сидела в Интернете, повернула голову и очень внимательно, молча и спокойно, посмотрела на Эдика. От этого взгляда Эдик поблек и стушевался.
   - Упаси Господи, я ни в коем случае не оспариваю заслуги Алисы Георгиевны! Ни в коем случае! Я просто хочу, чтобы моя жертва не оказалась напрасной! Для меня, не напрасной... Ну, а кроме всего прочего, я располагаю самой последней информацией о Пряхине, препарате и лаборатории...
   По мере рассказа Эдика, Политик и Алиса всё больше мрачнели.
   - Вот ведь сволочь! Обхитрил! Он только сделал вид, что пытается торговаться, а сам уже всё решил! - Не сдержался Политик - Что делать будем, Алиса? Ведь препарата получается, нет...
   Долго висела пауза, пропитанная болью разбитых надежд. Как обидно было, что так классно задуманная кампания рушится, превращается в прах и дым. Препарат, на который они поставили, который уже считали своим, взял и ускользнул из их рук. Как посмел этот тип, ничтожество, обмануть его, Политика!
   Долго сдерживался Эдик. И только когда молчание перетекло в отчаяние, Политик и Алиса услышали его тихий голос, почти шепоток:
   - А почему вы так решили?
   Как же блистательно торговался Аспирант! Какими широко раскрытыми глазами смотрела на него Алиса! Она откровенно восхищалась его игрой. Он очень четко дал понять Политику, что без него сделать препарат не получится, поскольку он, единственный, кроме Пряхина, располагает необходимой информацией по его производству. О том, что информация эта ворованная - вопрос ни у кого не возникал. В результате возник нерушимый триумвират, Эдик превратился в Эдуарда Викторовича, а недавнее отчаяние сменилось предвкушением близкой победы.
   Первичную наработку препарата решено было провести в Пряхинской лаборатории. Ведь если Пряхин тяжело болен, он не может оставаться её руководителем. А новый - не будет мешать производству препарата. А лучше всего, если лабораторию возглавит Эдуард Викторович. Не важно, что он молод, со временем этот недостаток, как всем хорошо известно, проходит...
   Алиса быстро набросала план ближайших действий:
   Шеф - вы звоните ректору, объясняете ему ситуацию, только не дай Бог, не обмолвитесь о документации, которая есть у нас. Пусть они сделают официальный запрос в больницу, где обследуют Пряхина. Насколько я помню, при серьезном диагнозе его должны перевести на инвалидность и заведовать лабораторией он не сможет. Но сначала, Эдик, узнайте всё про Пряхина, в какой он больнице, кто его лечит ну и вообще - всё, что сможете...
   Эдик всё узнал.
   - Здравствуйте, Христофор Андреевич! Да, да, уважаемый товарищ по партии! Вы не ошиблись... Вы в курсе, что с Пряхиным происходит? Да, действительно говорят, очень серьёзно болен. - Нет, на сей раз - не знаю... Как бы сделать официальный запрос в больницу? - Нет, не в центральной, во второй городской. - Да, ну спасибо большое, будем ждать! - Да, да, с препаратом плохо получилось, но надежда есть! - Да, ваш протеже, Эдуард, он вполне может возобновить работу с препаратом, очень способный молодой человек... - Конечно, зачем нам этот тип тогда нужен! Без него справимся! Так что всё к лучшему складывается. Ну, всего самого доброго...
   Запрос в больницу пришёл уже в этот день. Он сопровождался личным звонком ректора главному врачу и тот не замедлил перекинуть его Ариадне. Ну и конечно, она тут же позвонила Пряхину!
   - Алло, Владимир Петрович, добрый день! Как самочувствие? - Очень рада... Так вот, вы были правы, запрос пришёл по поводу Вашего диагноза. Я пару дней помариную, но больше не смогу, Главный настоятельно просил не откладывать... - Так может быть, послезавтра заедете, вместе обсудим, что им там написать... Ну при чем здесь муж?.. Да, вот даже так... Польщена... Хорошо, жду вас послезавтра к часу...
   Ариадна Альбертовна положила трубку, посмотрела в зеркало и потянулась с видом очень довольной кошки. Её белейший крахмальный халатик при этом натянулся и распахнулся, явив отсутствующему наблюдателю точёные формы и фрагменты кружевного белья...
   В урочное время через день, Пряхин постучался в её кабинет. На этот раз Ариадна решила не проявлять инициативу на счёт "специального теста", а сам Пряхин после известия о её замужестве очевидно оробел. Да, да, и такое бывает... Но совещание, в котором приняла участие и Ирина, тем не менее прошло конструктивно. Решили написать, что предварительный установлен лейкоз, однако необходимо проведение дополнительного обширного обследования для окончательного диагноза. В связи с удовлетворительным состоянием больного, по его просьбе и с подпиской об отказе на госпитализацию, обследование проводится в амбулаторном режиме. То есть, фигу Вам, уважаемый ректор - не проглотите, не выгоните.
   Вообще-то, Пряхин и не собирался возвращаться. Уж больно интересно было с Одуванчиком! Но и отдавать лабораторию то же не хотелось, да и надо было потянуть время. Ход с возможным продолжением работы с препаратом по активности ректора легко просчитывался, и Пряхин не желал упрощать задачу захватчикам.
   Но время шло неумолимо, законные два месяца скоро истекли, и Пряхину надо было выйти на работу. К тому времени большая, и самое главное - лучшая часть его сотрудников уже разбежалась и более или менее прилично устроилась. Возвращаться было не к кому. То есть, если бы он позвал, то народ бы вернулся, но ему самому возвращаться не хотелось. Да и просто подумать о том, что работу с Одуванчиком придется сократить, он не мог.
   И вот настал первый день славы Эдуарда! Ректор пригласил его к себе на беседу! Ректор предложил ему возглавить лабораторию - ему, аспиранту! Ректор привёл его в лабораторию и представил, как нового заведующего!
   В краткой "тронной" речи он, постоянно обращаясь к присутствующему тут же ректору, обрисовал главную задачу - воссоздать гербицид против одуванчиков. На следующий день ещё трое после этого положили заявления об уходе. Эдик был этим крайне удивлен, но молча подписал.
   Работа закипела. Установку собрали быстро, но долго подбирали катализатор. Эдик то прекрасно знал, что надо взять, но при этом намеренно затягивал процесс, чтобы всячески подчеркнуть, как трудно ему, бедному, приходится! О работе он еженедельно отчитывался ректору и через день - Зудику. Тот не торопил - гнал. Гнал, чтобы препарат был готов в промышленных количествах к предстоящим в следующем году выборам. В конце концов, "гений" Эдуарда Викторовича победил. Катализатор был "найден" и установка начала выдавать первый продукт. Эдик ещё не спешил с выдачей результата, поскольку оформлял его в виде собственной диссертации.
   Без пряхинского чутья, продукт получался довольно "грязным". Причем "грязь" была ещё и очень вредной для человека, но о такой мелочи пока решили не упоминать, а ускорить наработку первой партии для масштабных испытаний. К июлю необходимое количество должно было накоплено, а диссер - написан. Эдик торжествовал.
   Политик предвкушал скорый взлёт. Ректор суетился, он тоже хотел денег, славы и власти.
   Судьба одуванчиков была предрешена.
   Последняя надежда
   В конце сентября, мать Глеба вернулась домой из своих грин-писовских поездок. Она позвонила Глебу и они договорились встретиться на следующий день у школы, поле уроков.
   Она превосходно выглядела в шёлковом костюме. Затемнённые очки, которые идут всем женщинам, превратили её просто в красавицу. Глеб , выйдя из школы, увидел её и старался степенно идти ей на встречу, но не выдержал, и бросился бегом. Она тоже рванулась ему на встречу и порывисто обняла.
   - Глебушек, дорогой мой сыночек, как я по тебе скучала! Как ты вырос! Я хочу чтобы ты вернулся к нам, домой.
   Глеб тоже очень соскучился по маме, ему не хотелось её огорчать, но, тем не менее, он отказался, на отрез. Мать никогда не видела его таким решительным и жестким, и, по-настоящему, испугалась.
   - Ладно, ладно, конечно, оставайся с отцом, если ты этого так хочешь! Надеюсь, что в бытовом отношении у вас всё в порядке. Кто у вас готовит и убирает? А то, зная вас обоих, я могу представить себе, что там у вас творится! И вообще, приеду, и если увижу бардак и грязь - заберу тебя без разговоров!
   - Ну, мам, сейчас немного грязновато, но это потому, что у нас стройка - теплицу к дому пристраиваем. А готовим сами. Отец пока не работает, он готовит. Очень вкусно, ты знаешь...
   - Мясо едите! Гадость какая!
   - Ну, это кому как! Я очень люблю и стал гораздо сильнее. Хочешь - тебя подниму? - Он схватил её в охапку и закружил.
   - Ну, хватит, хватит! Прямо медведь! Как у тебя в школе дела?
   - Всё нормально. По русскому только трояк, а по всем остальным - почти одни пятёрки.
   -Ну, молодец! Ладно, я пошла! Буду звонить! Отцу привет передавай! А, вот и он сам! - Она неосознанно подтянулась, провела рукой по причёске.
   Пряхин, который приехал за сыном, неспешно шёл к ним. Он знал о встрече Глеба с матерью и постарался привести себя в приличный вид, даже причесался и подстриг бороду. Он похудел, загорел и приобрёл то особое выражение лица, которое отличает человека, занятого огромным, важным и безумно интересным делом.
   - Здравствуй! Я слышала, ты заболел? А выглядишь прекрасно!
   - Да ерунда, всё нормально! Это эскулапы чего-то там намудрили. Но пока обследуюсь и балдею...
   - Ну пока, я побежала. У меня сегодня съемка. Скоро заеду, посмотреть как вы там живёте...
   Отец с сыном молча смотрели ей вслед вплоть до того момента, пока она не впорхнула в машину, где её ждал новый супруг и соратник.
   - А раньше она так не ходила. Походка - как у кинозвезды.
   -Да, сын... Красивая она... Мне тоже очень жалко, что так всё получилось!
   ***
   Потихоньку, Пряхинское увлечение одуванчиками перестало быть тайной. Соседи, а общались они почти только с одними соседями, смотрели на старшего, как на чудака, у которого крыша съехала от такого-то диагноза. Диагноз, как вы понимаете, то же как-то перестал быть тайной. Глеба жалели.
   Пряхин увлёкся идеей производства высокоэффективных лекарств. Он обложился медицинской литературой и постоянно бегал на консультации к друзьям-врачам. Одуванчик не возражал против этого, ему то же было интересно. Жутко не хватало экспериментальной базы. А всё началось с того, что Глеб здорово порезал руку, от запястья до локтя и очень глубоко. Кровь лилась и лилась, её и никак не удавалось остановить. Отец страшно испугался. Одуванчик это почувствовал-услышал и попросил капнуть крови на лист и на время перекрыть рану жгутом. А уже через двадцать минут Пряхин размолол листья блендером и отжатым соком обработал рану. Кровь остановилась почти сразу. Через час Одуванчик выдал новые листья. Их сок накапали внутрь раны, а её саму плотно стянули пластырем и бинтом. На следующее утро от раны остался только тонкий шрам, который почти полностью исчез к концу недели. Потом вылечили у старшего Пряхина все хронические хвори и здорово омолодили бабушку с дедушкой, особенно старики радовались тому, что боли в коленях прошли и они снова смогли нормально двигаться.
   Пряхины обсуждали с Одуванчиком возможность производства лекарств и лечения людей. Он не возражал, но настаивал на том, что для всех остальных людей он остаётся только обычным растением, тайна его разумности остаётся с Пряхиными.
   А вскоре к Пряхиным забрел уже хорошо датый и вконец расстроенный Андрей. Под очередной стаканчик он и поведал грустную историю. Это всё враки, что врачи привыкают к собственному бессилию. Они его алкоголем заливают.
   - Девчонку мне привезли с аварии. 17 лет. Умница, красавица... Множественные травмы, кровотечения. Не могу её вытащить - очень плохо кровь свёртывается, уже все свои запасы влил, и у гематологов, почти всё, что было... Электроскальпелем кое-как капилляры заделал, а из вен хлещет. Зашиваю, вроде всё в порядке, рану шью - на следующий день опять, всё по новой. И срастания ран - никак. Первый раз такое. Завтра, последняя попытка, потом уже всё...
   Выпили ещё, помолчали. Пока мужики пили, Глеб сбегал в теплицу. Рассказал всё Одуванчику, он дал добро на лечение. Глеб вернулся и кивнул отцу.
   - Значит так. Зайди завтра, перед работой, может мы тебе чего и наколдуем, терять то всё равно - нечего...
   Утром Андрей получил два флакона с прозрачными жидкостями. На одном стояла буква М, на другом -Ж. К флаконам прилагался следующий комментарий: - Сказку про Серого волка знаешь? Вот точно как в сказке - сначала мертвой, а потом - живой. Просто раны полить. И учти - это не антибиотик. Вечером расскажешь.
   На всякий случай, чтобы не раскрывать источник лекарства, Пряхин поручил Глебу профильтровать сок листьев Одуванчика.
   Вечером Андрей и Ирина пришли к Пряхиным с шикарным коньяком и воспалённым любопытством. Глебу досталось две здоровенных бутылки кока-колы.
   - Знаешь, дорогой, это уже не шутки. Если бы я сам не видел своими глазами - ни за что бы не поверил. Как в сказке - мертвой водой полил - кровь остановилась, живой полил - раны срослись. Ну, не срослись ещё, но видно уже, что пошёл процесс. Живая девка будет, детей нарожает! Так что, давай, спаситель, колись... Сначала сам из гроба вылез, теперь вот - девушку вытащил. Ты сам-то представляешь, чем владеешь, на чём сидишь? Это уже не только твоё дело, такое прятать нельзя!
   - Ну, тут больших секретов то нет. И меня и её одуванчики вылечили. - Старший Пряхин взял на вооружение тактику Глеба - говори правду, но не всю, всё равно не поверят... - Мне только повезло выделить нужное вещество. А вообще-то я хотел с вами поговорить. Возможности этого растения очень большие. Как бы нам под это дело открыть свою частную клинику? Вы бы лечили, а я - делал лекарства. Вот только проводить все эти лекарства через фармакопею и разрешения в Минздраве я не буду. Не хочу взятки давать. И буржуям отдавать не хочу. Представляете, какие они деньги ломили бы за лекарство от рака, от СПИДа - а это всё реальные вещи. Правду говорю, ребята - реальные! Не надо смотреть на меня как на придурка - не веришь - давай попробуем. Есть ведь люди у которых уже никакой надежды не осталось - чего бы им не попробовать...
   Глаза у врачей становились всё больше и больше.
   Так и родилась идея клиники "Последняя надежда".
  
   Война с одуванчиками
   Информация о том, что в лаборатории снова начались работы по препарату от одуванчиков и руководит этим делом ни кто иной, как Аспирант, не могли не дойти до Учёного. Они и дошли. После двух телефонных звонков он уже довольно четко представлял себе, в каких масштабах препарат производится и когда будет наработана партия для предварительных испытаний.
   Для Пряхина это был удар. Он то был уверен в том, что всё вычистил, а тут вон чего получается... Значит, этот типчик всё скопировал заранее. Шпион хренов! Ворюга! Крысёныш!
   С тяжёлым сердцем Пряхин готовил разговор с Одуванчиком. Для полного провала кампании было необходимо, чтобы испытания прошли успешно, а это неизбежно должно повлечь гибель многих братьев. Именно так, как о братьях, думал теперь об Одуванчиках Учёный.
   И вот, вечером, Пряхины пришли в теплицу. Одуванчик работал над своим "ухом". Оно уже работало с помощью пьезокристаллов, которые внедрили в Одуванчик. Одновременно Одуванчик растил и динамик для того, чтобы самому говорить, но пока со всем этим дело обстояло неважно. Да и очень много времени проходило у Одуванчика от "услышал" до "ответил". Мысленная речь была гораздо быстрее и привычнее.
   - В общем, такая история. Препарат будет готов для испытаний уже в середине лета. Испытывать будут где-то недалеко, пока не знаем где. Вся неприятность заключается в том, что нам просто необходимо, чтобы при испытаниях препарат отлично сработал. Если этого не будет - работы с ним будут продолжаться. А так - полный облом при широкомасштабном применении полностью перечеркнёт дальнейшую судьбу "вина от одуванчиков". А для этого надо будет пожертвовать теми братьями, на которых будут проводиться испытания.
   Одуванчик молчал. Выход предложил Глеб:
   - А что если при испытаниях сделать так, чтобы сохранить жизнь одуванчиков во втором, "нижнем" этаже корней? То есть после обработки листья засыхают, само собой. Если выкапывают растение - а это будут делать обязательно, - увидят, что корни тоже неживые. А жизнь братья сохранят в более глубоких, дополнительных корнях, там они накопят антидот. Они только не должны никак проявиться до середины будущего года, когда начнется массовое применение препарата.
   - Глеб, ты молодчина! Классно придумал - Порадовался за сына Глеб. Одуванчик тоже одобрил эту идею.
   Аграрная партия объявила войну одуванчикам. В газетах и журналах, по радио и телевидению неустанно вещали о том, какой вред приносят сорняки, а особенно - одуванчики! Как трудно с ними бороться! Как они заполоняют пашню! Правда на съемках этого сюжета использовали монтаж - наснимали одуванчиков в городе и присобачили их на поле. На передним фоне, на меже, росли свои, родные, а на пашне - монтажные. Очень убедительно вышло. Проплаченные учёные с умным видом в разных передачах обсуждали, какой вред приносят одуванчики! Кто главные аллергены - одуванчики, как же вы этого не знали? А какая у них вредная пыльца! А какие у них вредные корневые выделения! Что, то же не знали? Вот теперь знайте!
   С областного уровня эта истерия быстро перебралась в столицу. И вот уже, какая радость! - народу опять есть чем заняться, у народа снова есть коварный лютый враг - одуванчик!
   И вот, о радость! О, СПАСЕНИЕ! Наша родная аграрная партия придумала чудо-оружие против страшного общего врага! Оно нас спасёт!! Какое счастье!!! Голосуйте за наших спасителей!!!
   Испытывали препарат с помпой. Сначала втихую провели небольшие опыты, убедились в эффективности. И сразу после этого закатили шоу по полной программе - дачники, плачущие от счастья, крестьяне, плачущие от счастья, победные улыбки на мужественных лицах механизаторов и Молодого Лидера.
   Малость подпортило общую картинку вмешательство Грин Писа. Сначала - им было по барабану, но как только стало ясно, что в деле центральное телевидение, то тут же г-на Яблонского и его супругу и новое лицо движения, уже знакомую нам Жанну Евгеньевну, сначала нашей повести известную нам под фамилией Пряхина, обуяла страсть защиты этих ни в чём не повинных растений. Жиденькие пикеты протестующих, с кое-как намалёванными плакатиками в защиту одуванчиков и против всякой химии в сельском хозяйстве на секунду мелькнули в новостях, но, главное, там же мелькнул и г-н Яблонский, а Жанна Евгеньевна даже удостоилась коротенького язвительного интервью.
   Реляции об успешном испытании препарата затопили прессу и эфир. Монтажный ролик о том, как сам (САМ!!!) молодой лидер аграрной партии за штурвалом трактора доблестно выводит опрыскиватель на поля и как гибнет, сохнет враг - проклятый одуванчик, бесконечно крутили по всем телепрограммам. Да, оказывается, он ещё и сам придумал этот чудесный препарат! Ну, не совсем сам, а со своими замечательными соратниками - и вот уже во всю мелькают на телеэкранах брыли Ректора и крысиная мордочка Аспиранта! На волне этой популярности промышленный синтез препарата был налажен очень быстро. Партия спешила успеть к выборам.
   Ура Аграрной партии! Скоро мы им покажем! Уже этим летом, перед грядущими выборами в Госдуму и президентскими, мы объявим им войну и доблестно победим!!!
   Партия власти была серьёзно озабочена. По прогнозам, Аграрники, которые уже давно не набирали даже минимума, чтобы влезть в Думу, уверенно лидировали в опросах общественного мнения. Другие партии ожесточённо грызли локти от зависти, что не они придумали этот аттракцион.
   Политтехнологи властвующей партии сначала свысока и с иронией смотрели на эти детские игры. И даже, когда рейтинги Аграриев поползли вверх, их это тоже не обеспокоило. Они привыкли к тому, что как бы мы не голосовали, они всё равно победят. Так было, и будет, во веки веков, аминь! Тем более, что из глубинки шли успокаивающие отчёты "наших" губернаторов, мол, всё хорошо, прекрасная маркиза...
   И только когда кто-то додумался (надо же такому случиться!) заказать опрос по губерниям у независимого агентства, то результаты привели царственное руководство парии в ужас. Они нас опережают! В два с половиной раза! Был созван сверхсрочный и сверхчрезвычайный консилиум с участием высшего руководства страны и их лучших советников по поводу исправления текущего момента. На рыбалке, в лучших традициях национальной политики. В лучших традициях национальной политики, предложений было много, но конструктивного решения принято не было.
   Всё получалось даже лучше, чем надеялась Алиса. Политик не только вошёл в Политсовет партии, он стал вторым номером, Молодым Лидером! Тесные ряды раздвинулись под мудрым давлением лидера и впустили в себя новую фигуру, да какую - Ферзя! Старый лидер не боялся конкуренции с его стороны, поскольку с его точки зрения Политик обладал несомненным достоинством - он не принадлежал к гендерной нации, а посему практически не имел шансов на первенство и собственное президентство. И это обещало обернуться грядущей пользой - новыми голосами мусульманского населения страны! Так что, Молодой Лидер и Мудрый Вождь Крестьянства вместе просветлённо смотрели с рекламных плакатов.
   Алиса трудилась не покладая рук. Она давно уже перебралась в столицу, откуда и дирижировала всей этой кампанией. Почему-то, она старательно избегала камер, хотя к славе тянуло, ещё как тянуло! Но интуиция, которая ещё никогда её не подводила, заставляла держаться в тени. Но тень эта была очень приятной! В её приемной (да, да, уже собственной приёмной! Раньше это было помещение ветеранского совета партии, но кому они нужны, эти старпёры?!) толкались представители рекламных агентств, журналисты, и что самое главное - СПОНСОРЫ! Поток их не оскудевал, ибо цунами популярности Аграрной партии обещало в скором будущем неслыханные дивиденты.
   В этом водовороте Алиса, пардон, Алиса Георгиевна!, стала очень обеспеченной дамой. Как-то сама собой образовалась трехкомнатная квартирка в хорошем районе ("подарок" от рекламного бюро, получившего генеральный подряд на предвыборную кампанию партии), ну и всё в таком роде, машинки, шубки, брюлики, платиновые карточки... А главное - связи! Она в одночасье приобрела репутацию крупнейшего политтехнолога, имиджмейкера, и как там это ещё называется... Её общества искали, перед ней заискивали. Модные мачо устраивали перед ней танцы с саблями. Модные телеведущие наперебой зазывали её в свои шоу. Но она упорно слушала свою интуицию и сторонилась великосветской тусовки, что делало её ещё более загадочной и желанной.
   Информационная истерия вокруг одуванчиков достигла небывалого накала к концу лета, поближе к выборам. Никогда ещё у страны не было более важного дела. Ни один день, кроме Дня Победы в 45-м, не ждали так.
   И вот он настал! Настал день Х, объявленный аграрной партией Днем Борьбы с Одуванчиками! Необычайно мудрые академики в купе с необычайно прозорливыми астрологами определили, что лучшим временем атаки на одуванчики будет первая неделя сентября. Как раз, за два месяца до выборов! Надо же, какое полезное совпадение! И вот, поднялись в небо самолёты с баками, наполненными препаратом, затрещали стартёры тракторов с опрыскивателями, школьники под руководством учителей разбавляли препарат, так похожий на красное вино, и разливали его по разнокалиберным опрыскивателям. Мудрый Вождь Крестьянства лично объяснял руководству страны, как надо уничтожать одуванчики, а Молодой Лидер вновь выводил в поля похожий на монстра огромный трактор с огромным опрыскивателем. С объективами наголо и микрофонами наизготовку маршировали летучие эскадроны журналистов и операторов. Махали платочками мещанки и селянки. Вся мощь народного гнева обрушилась на одуванчики во всей великой (в смысле - самой большой...) стране. Жахнули по одуванчикам, потом, как водится, приняли на грудь, за победу. И с нетерпением стали ждать страшного конца лютого супостата, отложив уборку картошки до этого приятного момента.
   А конца то нету. Нету два дня, нет неделю. Уже по всем правилам, должны одуванчики сгинуть, а им - хоть бы хны. Накопленный заранее антидот сделал своё дело. Даже, будто в насмешку, выгнали новые желтенькие головки, как весной. Цветут и пахнут.
   Пессимистично настроенные граждане плюнули и, взяв лопаты и вилы, принялись за уборку личного картофеля. Истинные пролетарии, преданные борцы за дело партии - продолжали пить за победу, а придя в состояние полной в ней уверенности, пошли бить паникёров-пессимистов, в тайной надежде разжиться картошечкой, но убоявшись лопат и вил, вернулись к прерванному занятию.
   И вот раздались первые робкие смешки... Потом смешки переросли в насмешки. Насмешки - в хохот! И вот вал народного смеха смыл Аграрную партию. Как понятно что, понятно где. Смыл вместе с Мудрым Вождем и Молодым Лидером, Ректором и Аспирантом, и многими, многими непричастными честными и не очень борцами за интересы трудового крестьянства. Страна смеялась над собой, ржала, подорвав животики. Анекдоты про одуванчики затмили и незабвенного поручика Ржевского, и Штирлица и даже героя гражданской войны за свободу трудового народа, комдива тов. В.И.Чапаева.
   Политический бомонд вздохнул с огромным облечением. Всё вернулась на круги своя. Как хорошо! Как привычно!
   Точку в этой истории поставил известный своими афоризмами Второе Лицо - лучше, мол, жить и с одуванчиками, но без дураков...
   А это уже не смешно. Это страшно. Не дай Бог у нас начать кампанию борьбы с дураками....

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"