Аннотация: Надеюсь, эта история не совпадет по несчастливой случайности с чьей-то реальностью. Осторожно, присутствует ненормативная лексика.
Любое совпадение с реальными лицами и событиями считать случайным.
В школе Мелани доставала меня так, что я, король дворовой шайки и самый видный фигурант в детской комнате милиции, всерьез подумывал, не нанять ли киллера. Ну или хотя бы замутить какую-нибудь шнягу, разыграть спектакль, чтобы она испугалась и не приближалась ко мне на расстояние выстрела... Я устал ходить в школу огородами и кукурузными полями и обходными дорогами, одно только ее имя внушало мне панику и желание бежать. Конечно, какая там Мелани, в советских школах не было таких имен. Мила ее звали. Мила Хмелевская. Мелани - это другая женщина, которая не задумываясь наймет киллера для меня...
Теперь у меня много времени, и я могу рассказать обо всем по порядку.
- Тимкин, на выход, - гаркнул бас надзирателя в зарешеченное окошечко. - К тебе пришли.
Ну вот, рассказал. По порядку.
В моей жизни никогда не было порядка. В молодости я от этого кайфовал, создавая шум и балаган вокруг себя и тем самым привлекая к себе внимание. Но с возрастом начал понимать, что порядок - единственный путь к гармонии, которой за тридцать шесть лет я так и не нажил. Нажить удалось много чего: лёгких денег, лёгких женщин, тяжёлых женщин, фальшивых друзей, настоящих врагов. Я сидел на высоком стуле у входа в ночной клуб, курил и пытался придумать, как бы мне, старому, битому, матерому, повидавшему в жизни все, обрести хоть какой-нибудь мало-мальский порядок. В голову не шло ни одно решение, и я зевал, пил "редбулль" через соломинку, и очень хотел заснуть. Надолго. Просто спать.
Меня все смертельно достало. Как же мне, чёрт возьми, сделать себе хоть какой-нибудь порядок? Бросить эту работу? Да, негоже в мои-то годы работать охранником по дискотекам, но все же не самая плохая работа. Не скучно зато, можно с девками заигрывать, в конце концов, безнаказанно морды бить. Перестать торговать наркотой? За что я тогда буду жить? Ни дня в своей жизни не горбил спину, теперь начинать? Нет уж, хрена. Да и разве это наркота? Так, мимолетное ощущение праздника. Эти капсулы еще недавно продавались легально в аптеке как антидепрессанты, а потом несколько малолеток загнулись, и все, запрет. Разве можно загнуться от хагигата? Двигали небось еще кучу всего сверху, так и отодвинули копыта. Фигня, хагигат (1) - это семечки. Внюхал, попрыгал и забыл. Есть, конечно, и такие, которым со временем мало, и они переходят на более тяжелые наркотики, но это их проблемы, злой наркотой я не занимаюсь. У меня в жизни и так было много знакомств с ментами, мне хватило.
Я отошел выбросить пустую баночку в мусорный бак и завис, зачитался надписями, списком ингредиентов, так, от скуки. Время было раннее, посетители ожидались минимум в одиннадцать, через час. Вдруг мимо меня скользнула небольшая фигурка с большой сумкой и юркнула в двери клуба. Я рванул следом.
- Эй, гражданочка! - крикнул я в тёмный коридор, и она остановилась.
- Я на работу, - сказал низкий, хрипловатый женский голос.
Я наблюдал контуры неплохо сложенной фигурки с большой спортивной сумкой на плече.
- Как вас зовут? - спросил я.
- Мелани, - отозвалась она, повернулась спиной и пошагала вверх по лестнице. Начальство вскользь упоминало пару дней назад новую стриптизёршу по имени Мелани, которая должна была на днях начать у нас работать, и я успокоился.
- Ладно, проходите.
Она ходила за мной по пятам. Не отрывала глаз. Давала списывать, словно в виде компенсации за свою настырность. Требовала за каждую домашку приглашения на кофе. Я не отказывался; она дула губки и напоминала через неделю, когда мне снова надо было что-то у нее быстренько скатать перед уроком. Пухленький младенец семнадцати лет, она была не просто навязчивой. Ее называли Клопиком. Она могла вцепиться в глотку и получить все, что хотела. Не отступала ни перед чем. И поэтому мне часто хотелось ее убить.
На выпускной она явилась в белом платье. Меня подкалывали все мои друзья, мол, иди, потанцуй со своей невестой, не зря она так вырядилась, твоя Хмелевская. Я устал повторять им, что Хмелевская - не моя. Она сама потащила меня танцевать, не дожидаясь приглашения. Маленькая и кругленькая, она танцевала с изяществом слона в посудной лавке. Я считал секунды до конца медленной песни, и вдруг с большой площадки она затанцевала меня в школу с черного входа. Я сам не заметил, как.
И тут я сильно разозлился. Еще не хватало, чтобы нас здесь кто-то застукал. Я, обнимающий пухлую рыхлую Милу в темном коридоре школы. Что ж, Хмелевская, клоп несчастный, получите-распишитесь! - я взвалил ее на руки и понес в ближайший класс. Открыл ногой дверь, погрузил ее на учительский стол. Гребаная невеста. Расстегнул брюки, задрал белоснежное платье и оттрахал ее на учительском столе. Не думал, что у меня на нее встанет. Наверное, от злости.
Она осталась лежать на столе, когда я застегнул брюки и ушел. Мне было все равно, сразу после школы я сваливал с предками в Израиль. Хоть там она меня не достанет.
Людей было много. Начало месяца: все получили зарплату и пришли ее весело просрать. Хагигат тоже продавался хорошо. В разгаре вечера вышел еще один охранник, Юрка, коренастый качок с тупой рожей.
- Видел ее? - он махнул головой наверх, в клуб.
- Кого? - не понял я.
- Стриптизёршу новую. Ничё баба. Я бы её выебал, - весело сказал Юрка.
- Неа, не видел, - равнодушно сказал я, прикуривая.
- Я постою, иди посмотри.
Я поднялся в клуб.
В свете разноцветных лампочек вокруг шеста извивалось красивое смугло-матовое тело. Она изгибалась, откидывала назад длинные черные волосы, гладкими жестами обнимала шест и себя. Из полумрака и сверкания я пытался выхватить ее лицо. Она не была молоденькой. Ее лицо было строгим, спокойным, уверенным, может быть, даже мудрым. А может быть, мне показалось.
- Ну чё ты там, завис? - нервно выкрикнул Юрка, поднимаясь с моего насеста. - Как, хороша, а?
- Хороша, - пробормотал я. - Я бы ее тоже...
В следующую пятницу я пришел раньше и сидел на своем стульчике, караулил жертву. Мне хотелось увидеть ее при свете. На входе в клуб висел большой фонарь, который позволил бы мне рассмотреть ее лицо.
В половине одиннадцатого пришел Кирилл.
- Десять, - сказал он, протягивая мне деньги.
Я отсчитал ему десять капсул и взглянул на купюру, которую он мне протянул.
- Здесь только на пять, - говорю.
- Запиши, - попросил он. - Ты ж меня знаешь, куда я от тебя денусь, - и широко улыбнулся.
Он так всегда - платил половину, остальное оставался должен. Кирилл был из тех людей, которым трудно отказывать. Красивый мальчик, смазливый, беспечный болтун. Я тоже когда-то таким был - смазливым засранцем, баловнем судьбы. Кирилл приходил рано и болтался со мной у входа, приколы рассказывал, скрашивал мою скуку до начала движения. Потом, бывало, убьётся и девается куда-то. Забавный парнишка. Ему было лет двадцать, а может, и того меньше. На дискотеку его не пускали, мал еще, у нас в клубе публика от двадцати пяти и старше. Да он и не рвался особо, не по карману ему были здешние цены и женщины. Гулять он, наверное, ходил в другие места, где помоложе и подешевле, а ко мне только затариться приходил. И потусоваться со взрослым дядькой.
- Ну чё, как жизнь? - спросил я, прикуривая.
Он тоже прикурил и снова улыбнулся.
- Гааавно! - протянул нараспев. - Достало все ужасно.
- Пойди нюхни, - посоветовал я. - И сразу наступит праздник.
- Ты чё, Паша, - засмеялся Кирилл. - Я только первые полгода нюхал. Нюхать это отстой. Я впариваю, это тема. А шприцы мне уже не продают, запомнили, суки, во всех аптеках. Наташку щас отправлю, она вроде не примелькалась еще.
- Подруга твоя?
- Да какая там подруга, - снова засмеялся Кирилл. - Так, ходит за мной одна, проходу не дает. Хоть какая-то будет польза.
В полшестого, когда уже начало светать, он нарисовался снова, взъерошенный, с уставшими глазами. Не улыбался.
- Паш, - говорил будто бы виновато. - Я все бабки просрал, дай в долг штук десять?
Я нахмурился.
- Пять, - пробормотал Кирилл.
- Чё, отходняки?
- Да пиздец, - он сухо сглотнул. - Пять?
Я отсчитал пять капсул.
- В следующую пятницу рассчитаюсь, - клятвенно пообещал Кирилл, потёр глаза и попытался улыбнуться. - Спасибо, Паша! Пока!
Ей снова удалось прошмыгнуть мимо меня незаметно. Но на этот раз она не ушла в три, закончив свое выступление. Вышла около пяти, слегка навеселе, в своем театральном наряде - минимальном платьице-клёш, чулках в сетку и сапогах на высоченной шпильке. Попросила у меня сигарету.
Я дал ей прикурить и, пользуясь моментом, впился глазами в ее лицо. Мне показалось, что мы где-то виделись, но очень давно, и я не мог вспомнить, где и при каких обстоятельствах.
- Ты Паша? - спросила она, выдохнув дым вверх и впервые посмотрев на меня.
- Я. Паша. - утвердительно кивнул я, не сводя взгляда с ее лица.
Это было как вкус или запах, до боли знакомый, который будоражит своей знакомостью, и никак не поймешь, откуда.
- Откуда я тебя знаю? - спросил я вполголоса.
- Мне сказали, что у тебя можно купить, - так же вполголоса начала она, игнорируя мой вопрос. - Продай мне штучки три, я с ног валюсь, а мне еще на один фуршет сегодня попасть надо.
- Фуршет, - повторил я и посмотрел на часы. Пять утра.
Я высыпал три капсулы ей в ладошку, она протянула мне деньги и упорхнула обратно в клуб.
Она не велась на мои подкаты. Нахрена я ей сдался, стареющий охранник с дискотеки... Она даже разговаривать со мной не хотела, только иногда покупала три-четыре капсулы и тут же исчезала. Больше не оставалась допоздна, отплясывала и в три часа покидала клуб неприметная, в кедах, джинсах и маечке, со своей огромной сумкой. Такси не ловила, уходила пешком.
Однажды я поставил вместо себя Юрку, сославшись на проблемы дома, и пошел за ней.
Она не оглядываясь довела меня до шестиэтажного нового дома на Флорентине (2). Шмыгнула в подъезд. Я остался смотреть, в каком из окон загорится свет. Ее окна могли выходить на другую сторону, тогда пришлось бы придумывать что-то другое, но мне повезло. Свет зажегся на втором этаже. Я поднялся по лестнице. Из-за двери доносились два голоса: мужской и низкий женский. Они ругались. Я подождал немного и постучал.
Дверь открылась. На меня смотрел злой взъерошенный Кирилл. Он тут же отпрянул назад, глядя на меня, а потом резко рванулся вперед, выталкивая меня на лестничную клетку:
- Паша, я завтра верну! Я все отдам, ты же меня знаешь! - снижая голос, забормотал он, глядя на меня с ужасом. - Мне уже две недели задерживают зарплату! Паша, я правда отдам!
Она вышла на шум и распахнула двери.
- Что ты здесь делаешь? - я не понял, кому был адресован вопрос - мне или Кириллу.
- Это ко мне, все нормально, - пролепетал Кирилл. - Иди спать.
Я молча наблюдал за ними обоими. Он был похож на нее. Черноглазый, смуглый, ямочки на щеках когда улыбался. Кирилл не улыбался. Он пытался затолкать ее обратно в квартиру.
- Мила, - сказал я.
- Это ко мне, - тихо и угрожающе ответила она Кириллу. - Марш в кровать.
Кирилл шмыгнул в квартиру, гримасничая мне из-за ее спины, и она закрыла за ним дверь. Сложив руки на груди, она стояла на лестничной клетке и смотрела на меня снизу вверх. У нее не было преимущества высоких каблуков, и приходилось задирать голову.
- Тебе чего?
- Мила, - повторил я.
- Тридцать шесть лет Мила. Тебе чего?
Я не знал, что ей сказать.
- Я рад тебя видеть, - тупо получилось у меня.
- Ты чего сюда приволокся?
- Я шел за тобой.
- Я вызову полицию.
- Мила, я не причиню тебе вреда, - я отступил на шаг назад. - Я искал тебя...
- Тимкин, я устала и хочу спать, - попросила она низким и тихим голосом, уже без враждебного взгляда. - Уходи, пожалуйста.
Я достал сигареты.
- Я сейчас уйду. - Я прикурил и почему-то закашлялся, от нервов, что ли. - Только ответь мне на один вопрос.
Она выжидающе смотрела на меня, запрокинув голову. Тихая, гневная, без макияжа и театрального прикида. Без единого лишнего килограмма. Без надутых губок и повадок маленького клопика. Без выражения на лице.
- Кирилл - мой сын?
На ее лице не появилось никакого выражения.
- Да, - быстро ответила она. - Спокойной ночи.
Она дернула ручку двери. Я схватил ее за предплечье.
- Подожди, пожалуйста.
- Я ответила на твой вопрос. Уходи.
- Мила, выходи за меня замуж, - я сам не ожидал от себя такого финта ушами. - Мы с Кириллом познакомились год назад и очень дружим. Он нашел во мне отца, что ли... Мы часто видимся и болтаем обо всем. Я искал тебя все это время, Мила...
Ее лицо скривилось в насмешливой, ядовитой гримаске.
- Тимкин, иди проспись, - сказала она с презрением, - и больше никогда не долбись тяжелыми препаратами, не мальчик уже.
Мне больше всего хотелось зайти в ее квартиру. Посмотреть, как она живет, потрогать ее вещи. Наблюдать за ней, как я наблюдал несколько раз ее танцы в клубе. Я не связывал ее с неуклюжей Хмелевской из школы. Я видел Мелани, а не Милу. Маленькую женщину с умопомрачительными изгибами тела и отрешенным взглядом. Я хотел остаться с ней навсегда.
- Мила, Кириллу нужен отец! - отчаянно воскликнул я.
- Кириллу нужен врач! - навзрыд, стараясь чтобы негромко, но все же громко прорычала она, впившись своими черными глазами в мои. В них было столько боли и безысходности, что я захотел обнять ее маленькую компактную фигурку и не выпускать. - Ты видел его вены? - она перешла на змеиный шепот. - Тимкин, уходи, я тебя прошу, без тебя тошно!
- Может быть, я могу помочь, - попытался я, но за ней с треском захлопнулась дверь.
Я больше ни о чем не мог думать. Я ходил как призрак, ничего вокруг себя не видел, в зеркале не узнавал свой фоторобот. У меня вдруг оказался сын, красивый, рослый парнишка, беспечный и нахальный как я. Он - наркоман, а я - его дилер. Поставщик праздника.
Мне вдруг есть для кого жить.
Я не хотел жить. Я беспробудно бухал всю неделю, пытаясь придумать, как я могу помочь Кириллу. В пятницу я еле отодрал себя от кровати и потащился в клуб. Я попросил Юрку поменяться и весь вечер бродил по клубу, ныкаясь по самым темным углам. Я боялся посмотреть ей в глаза.
Но Мелани нашла меня. В перерыве между выступлениями. Взяла за локоть и потащила на балкон, засеменив ногами на высоких шпильках.
- Дай мне пять штук, - сквозь сжатые зубы процедила она и стала толкать деньги в карман моей форменной жилетки охранника.
Кроме нас, на балконе стоял какой-то основательно выпивший тип. Он держался за перила и качался. Следом за нами вышел еще один такой же, тяжело привалился к стене и пытался достать из пачки сигарету.
- Да они на ногах не стоят, - прожужжала мне в ухо Мелани, глядя, как я покосился на тех двоих. - Пять штук, давай быстро, мне выходить через пять минут, я с копыт слетаю.
Я посмотрел на нее хмуро. Перед работой мы с Юриком выкурили по косяку, и время тянулось как жвачка, поэтому, наверное, я так страшно тупил. Я вытряс ей в ладонь пять капсул. Она продолжала совать деньги мне в карман, но не попадала. Видно, тоже уже чем-то убилась.
Я замычал, отстранил ее руку и покачал головой.
- Тимкин, без глупостей! Мне некогда! - прорычала Мелани и наконец затолкала купюру мне в карман.
Один из пьяных, тот что подпирал стену, оказался за моей спиной, заломил мне руки за спину и сомкнул наручники. Второй, который шатался и делал вид, что вот-вот начнет блевать, обернулся ко мне, достал из моего внутреннего кармана пакет с капсулами. Мелани высыпала ему в ладонь пять капсул, вонзила в меня торжествующий, полный ненависти взгляд, и удалилась.
Она сидела напротив меня и протыкала меня тем же самым взглядом.
- У меня окно открыто в туалете, - говорил я как робот, без пауз. - Я забыл закрыть. Ты маленькая, пролезешь. В спальне под кроватью сумка. В ней деньги. Это общаковые деньги, там много, в общем, не суть, бери эту сумку и выходи через двери, там ключа не надо, изнутри можно открыть без ключа. Тебе хватит, чтобы его вылечить. Но сделай это как можно скорее, пока тебя не опередили. О тебе никто не знает. Ты меня слышишь?
- Иди ты в жопу со своими деньгами! - Она тоже говорила без пауз, как робот. Без эмоций, без выражения на лице, но постепенно набирала обороты и повышала голос. - Кирилл в больнице, слышишь, скотина, он прыгнул с крыши под отходняком от этого говна! Он сам понял, что ты - его отец! Я ему ни слова не сказала, он сам догадался! Он неделю пытал меня после того как ты припёрся, а потом нашел мои фотки со школы, с выпускного! Тимкин, твой сын в коме, и это ты его туда загнал! Ты думаешь, я случайно устроилась в твой сраный гадюшник? Я слышала, как он говорил кому-то по телефону про охранника Пашу, у которого можно купить! И я сказала себе, что найду и посажу этого Пашу, кем бы он ни был! - Она тряслась от ярости. - Молись, чтобы он выкарабкался, слышишь меня? Иначе я похороню тебя! Я убью тебя и пусть меня посадят, мне нечего терять!
- Время вышло, - гаркнул надзиратель.
Мелани резко сорвалась с места и убежала, закрывая рот обеими руками, чтобы не разрыдаться при мне.
Я вернулся к себе в камеру и застыл у двери. Я пытался привести свои мысли в порядок. Это было мне не под силу.
---
(1) Хагигат - распространенный в Израиле наркотик, спрессованный порошок белого цвета в капсулах, экстракт с высоким содержанием активного вещества растения гат. "Хагига" - в пер. с иврита - празднование.
(2) Флорентин - район в Южном Тель-Авиве, популярный среди творческой молодежи и не самых обеспеченных слоев населения.