Кайдарова Екатерина Алексеевна : другие произведения.

Аутум: ночь темной луны

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Попытка смешать фэнтази и детектив. Неоконченное, работа продолжается.


   Была середина ноября-месяца, и грязные узкие улочки Аутума уже покрывал снег, промозглый и липкий, такой же грязный, как и все в этом городе. Температура воздуха только-только перевалила в минус, но порывы ветра, завывающие в прямых, словно трубы, переходах между домами, делали прогулку по улице практически невыносимой. Ветер забирался под воротники и шапки, обрушивал мокрый снег на головы тех редких жителей города, которым по мере необходимости пришлось оказаться на улице в столь ранний час, когда часовые на центральной башне еще и не думали бить в свои колотушки, провозглашая тем самым наступление шести часов утра. В основном, это были мелкие торговцы, сонные, как большие зеленые мухи, ползающие по грудам скапливающихся в тупиках отбросов; шлюхи, возвращающиеся после бурной ночи с улицы Развлечений по домам, да одинокие, продрогшие до костей стражники, ожидающие своей смены. Еще на улице Всех Богов можно было встретить одинокого жреца или священника, заунывно зазывающего в свой храм редкого прохожего, да на улице Магов начиналось вялое оживление, ибо, как известно, маги и колдуны спят мало, и этот час уже ознаменовывался у них с началом дня. В этот час воры и убийцы уже спали, завершив свою ночную деятельность, а нищие и попрошайки, забившиеся в ночлежки или просто подвальные помещения, еще не просыпались.
   Вода в порте Аутума еще не начала покрываться тонкой коркой льда по ночам, но рыба уже отошла подальше от берега, поэтому рыбакам на своих утлых лодочках приходилось заплывать все дальше и дальше, незаметно для себя выгребая из вонючих вод реки в открытое море. Лодочки можно было повстречать либо ближе к двенадцати часам дня, когда рыбаки уплывали на промысел, либо поздно вечером, когда они возвращались со своим скудным уловом. Сейчас же на пирсах, кроме пяти или шести облепленных снегом яхт, принадлежащих высшей аристократии, что правила Аутумом, да пары торговых кораблей, не было ни единого судна.
   На подмостках одного из причалов, свесив ноги так, что они почти касались толщи мутной воды, сидел человек и вяло бренчал что-то на своей потемневшей от времени китаре. Он был одет в простую куртку из воловьей кожи, толстые черные штаны, расширяющиеся к голеням и заправленные в полинялые от времени сапоги и длинный коричневый плащ с капюшоном, в который человек зябко кутался. На вид ему можно было дать от двадцати пяти до тридцати лет, а черты лица его, сейчас раскрасневшегося от морозного ветра, особенно злого на пристани, можно было назвать даже привлекательными: прямой точеный нос, светло-серые глаза, задумчиво глядящие вдаль из-под изящный дуг бровей, мягкий изгиб рта. Однако под глазами его набухли мешки от явного недосыпания, слой двухдневной щетины покрывал его подбородок, а спутанные пряди волос, которые казались бы золотистыми, не будь они такими грязными, выбивались из-под капюшона и падали на лоб, создавая впечатление неаккуратности. Периодически переставая бренчать, человек добывал из кармана в куртке небольшую жестяную флягу и прикладывался к ней, после чего в воздухе на некоторое время зависал запах крепкого дешевого алкоголя.
   От столба потухшего масляного фонаря, покрытого черной облупившейся краской, отделился силуэт человека, облаченного во все черное. Человек этот неслышно скользнул к сидящему на подмостках и, еле заметно растянув губы и усмешке, прикоснулся затянутой в черную перчатку ладонью к его плечу. Сидящий поперхнулся, уронил флягу и китару и резко подался вперед, чуть не упав в воду. Человек в черном удержал его за плечо и рассмеялся уже открыто.
   - Успокойся, Финдел, это все лишь я, - мягким, похожим на кошачье мурлыканье голосом, произнес он. Тот, кого звали Джори Финдел, уличный певец по профессии, редко обернулся и выразительно покрутил пальцем у виска.
   - Ты, Грик, видать совсем ополоумел, так пугать! - воскликнул он. - А если бы я и впрямь упал? - Грубо вырвав свое плечо, Финдел нагнулся, поднимая китару и тщательно осматривая ее: не оборвалась ли струна, не отбилось ли что-то у его единственного средства для зарабатывания себе на жизнь.
   Натинел Грик, ничуть не смутившись грубой реакцией приятеля, отряхнул руку и присел рядом с Финделом на корточки. Он поднял флягу, оброненную певцом, встряхнул ее и, убедившись, что там еще что-то осталось, пригубил содержимое, после чего скорчил брезгливую мину и закашлялся.
   - Хей, приятель, не слишком ли ранний час, чтобы надираться такими помоями? - поинтересовался он, вытирая рот рукавом черной замшевой куртки. - Да я бы не стал пить это дерьмо даже в свой последний час!
   - Не твое дело, - буркнул Финдел, забирая у него флягу и вновь к ней прикладываясь. - Хочу - пью, захочу - прыгну в воду и примусь ловить рыб руками, тебе-то какая разница?
   - Не кипятись, - примирительно произнес Натинел, отбирая у Джори флягу. - Вместо того чтобы глушить эту ослиную мочу, пойдем-ка лучше в кабак, где можно заказать что-нибудь получше твоего пойла.
   - Где ты видел в такой час открытый кабак? - мрачно усмехнулся уличный певец.
   - Нигде, - согласился с ним Грик. - Но это, - меж пальцев его правой руки промелькнул золотой кругляш, дабы вновь тут же исчезнуть в одном из многочисленных карманов одежды, - это открывает любые двери, а уж двери в "Приют Элли" - и подавно!
   - Где разжился? - подозрительно смотря на приятеля, спросил Финдел.
   - Потом, неохота на морозе рассказывать, - уклонился Натинел, помогая другу подняться.
   Вместе они являли собой странную пару, две противоположности по внешнему виду своему, характеру и образу жизни. В отличие от светловолосого Финдела, Грик был черноволос, смуглокож, а два черных блестящих глаза его чем-то напоминали глаза вороватой птицы, цепкие, хитрые. Глаза Натинела как нельзя правильней соответствовали избранной им профессии; ведь Грик был вором, молодым, но уже подающим большие надежды. Несмотря на то, что он был лет на пять моложе уличного певца, черные одеяния его, помогающие сливаться с тенью плохо освещаемых улиц, делали его лицо старше, а часто - и более зловещим, нежели оно было на самом деле. На самом же деле по характеру своему Грик был гораздо более открыт и дружелюбен, чем Джори, вечно мрачный и постоянно пребывающей в творческой депрессии.
   Здесь, в порту, утренний снег еще не успел превратиться во влажную слякоть, и маслянисто поблескивал рыхлым розоватым светом, отражающемся в ледяных крупинках от редких масляных фонарей. Воздух пах сыростью, мясными пирожками с прогорклым маслом и мятными пастилками, которые жуют уличные девки, чтобы не воняло изо рта. Финдел вздохнул полной грудью, потом посмотрел на флягу, которую все еще держал в руке, поморщился, и вылил остатки ее содержимого прямо на снег. Натинел одобрительно кивнул.
   - Почти дошли, - заметил он.
   Улица, на которую они свернули, уйдя из порта, называлась улицей Ушедших Лет, и верно: все здесь - и мутные, подернутые ажурной сеточкой паутины окна скособоченных домиков; и проплешины заброшенных парковых аллей с хмурыми, укутанными снегом деревьями; и фонари, горящие здесь удивительным розоватым светом, и озаренные каким-то странным пониманием лица бродяг, высунувшихся из подворотни, - все напоминало Грику те минувшие годы, когда он в первый раз сбежал от вечно пьяной матери и долго бродил по улицам, пока не заблудился. Порой ему казалось тогда, что он оказался в сказке, но еще чаще возникало ощущение, что сказка вовсе не добрая, а даже страшная. Только здесь, на улице Ушедших Лет Натинел ощущал странный покой и умиротворение; добравшись сюда в первый раз, он так и не покидал ее навсегда, очень часто возвращаясь в ставшее родным место, чтобы отдохнуть от гнетущего напряжения, постоянно преследовавшего любого из жителей Аутума, будь он честный человек или же преступник.
   Джори не разделял любви своего друга к улице Ушедших Лет, которую сам уличный певец шутливо называл улицей Стариков. Место Финдела было в тех шумных кварталах, где круглые сутки слух терзает разноладная музыка, где разгулье и смех перемежаются с восторженными воплями и сладкими стонами, где вино льется рекой, и возбужденные им горожане щедро отсыпают золото тому, кто сумеет ублажить их задорной песенкой. Своим домом Джори считал улицу Развлечений. Но сейчас, когда дешевое вино билось в голове с вызывающей тошноту занудной болью, Финдел был совсем не прочь посетить "Приют Элли" - излюбленное местечко Натинела.
   "Приют Элли" - это старое, когда-то окрашенное темно-синим, но теперь изрядно выцветшее здание. Посторонний человек, проходя мимо этого кабака, скорее всего не заглянул бы внутрь, опасаясь, что ветхая крыша упадет ему на голову. Однако впечатление это было обманчиво, ибо за ветхими бревнами таилась крепкая каменная кладка, а заброшенность кабака играла лишь декоративную роль. Если бы посторонний человек пригляделся как следует, он бы заметил, что дорожка на подступе к главному входу чисто выметена и посыпана темно-рыжим песком, чтобы посетители кабака не оскальзывались, в перекошенные окна вставлены крепкие чистые стекла, да и сама дверь, которую сверху украшает деревянная вывеска с названием кабака, вовсе не такая старая, как кажется с первого взгляда.
   Грик придержал тяжелую дверь "Приюта Элли", пропуская Финдела вперед. Войдя, певец зажмурился от ударившего в глаза неожиданно яркого света, а, чуть пообвыкнув, принялся живо оглядываться. Кабак практически не изменился с того времени, как Джори бывал здесь последний раз: те же обитые светлым деревом стены, те же тяжелые низкие столики с масляными светильниками в центре, тот же мерно потрескивающий пламенем огромный камин, возле которого сгорбившийся старик что-то живо рассказывал развесившим уши юнцам... разве что выбор вин на полках за барной стойкой стал чуть побольше, да розовощекая, вечно румяная толстуха Старая Элли, хозяйка кабака, стала выглядеть чуть-чуть старше.
   - Натинел, сынок! - воскликнула она, торопясь к друзьям и вытирая на ходу руки о засаленный передник и улыбаясь во весь рот, выставляя напоказ несколько золотых зубов. - Где ж ты пропадал-то? Столько времени тебя не видела...
   - Всего лишь пару месяцев, Элли, - весело подмигнул ей Грик. - Никак, ты уже соскучилась по моим проделкам?
   - Упаси тебя все боги с улицы Богов! - отшатнулась Элли, шутливо осеняя себя кругообразным знамением Боффа, бога всех трактирщиков. - Мне хватило того, что ты натворил тут в прошлый раз!
   - А что он натворил? - вмешался Финдел, недовольный тем, что на него не обращают внимания.
   - Ну, после того, как он ворвался сюда, таща на хвосте пару стражников... Постой, а ты кто такой? - осеклась кабатчица, пристально разглядывая опухшее лицо Джори своими блеклыми подслеповатыми глазами. - Ох не Финдел-певец ли сюда пожаловал?
   - Он самый, - ухмыльнулся Натинел, пихая приятеля в бок. - Я подобрал его в порту, где он пил дешевое вино, смотря в холодную воду.
   - Значит, замерз, да и голова, верно болит, - профессионально отметила Старая Элли. - Знаю я, что поможет от этого... Ну-ка садитесь оба за стол, сейчас я кликну подавальщицу принести вам кое-чего съестного.
   - Ты как всегда добра, Элли! - рассмеялся Грик и, чмокнув старуху в щеку, незаметно для остальных посетителей кабака засунул ей в карман фартука пару золотых монет.
   - А ты как всегда щедр, прохвост! - блеснула зубами кабатчица, спеша обратно за стойку.
   Друзья сели за угловой столик, что располагался ближе всех к камину, оставаясь при этом в тени; и вскоре молоденькая девушка-подавальщица принесла им большое блюдо с рассыпчатым картофелем, мясо, порезанное мелкими кусочками, погруженными в густую острую подливку, две кружки горячего вина с пряностями и травяной напиток для Финдела, что очищает разум и облегчает душу. Кинув девушке пару медных монет, Натинел принялся за еду, а Джори, отпив глоток травяного настоя и заметно поморщившись, с любопытством уставился на Грика:
   - Рассказывай!
   - Да чего там рассказывать, - невнятно пробормотал вор, ни на секунду не отрываясь от еды. - Помнишь того купца, который обозвал меня уличным ворюгой и прогнал прочь из своей лавки?
   Финдел кивнул.
   - Так вот, - Натинел весело оскалился, - я и доказал ему, что никакой я не уличный ворюга, а намного выше этого! Залез к нему в дом - подумаешь, там всего-то и было, что один высокий каменный забор да пара стражников у дверей: разве это охрана? Даже собак не было!
   - И каково его жилище? - поинтересовался Финдел, принимаясь за мясо.
   - Так себе, - пожал плечами вор. - Я уж было решил, что торгаш не слишком-то богат, но, обследовав пол в его спальне, наткнулся на пару неплотно прибитых досок, под которыми обнаружился тайник с золотом. И денег, скажу, там было порядочно! А еще, - тут Натинел ухмыльнулся, - я взял перо и бумагу, и оставил купцу записку. Я написал: "Час расплаты близок"!
   Уличный певец фыркнул, едва не подавившись куском мяса, и поспешно принялся запивать еду вином.
   - Представляю, что он решит наутро, - проговорил Финдел, отсмеявшись. - Наверняка заподозрит в воровстве кого-то из конкурентов, подославшего ему в дом своего человека. И уж точно теперь и псов себе заведет, и стражу увеличит, а ведь все равно каждую ночь будет трястись в ожидании убийцы!
   Натинел сделал страшное лицо.
   - Может, я еще как-нибудь и загляну к нему, - зловеще прошептал он. - И оправдаю его ожидания!
   Джори подозрительно посмотрел на своего друга, пока тот, выдержав должную паузу, не рассмеялся.
   - Шуточки у тебя, - буркнул уличный певец. - Не поймешь, где правда, а где просто выпендриваешься!
   - Талант, - вор скромно потупил глаза, тщетно стараясь скрыть лезущую на лицо ухмылку. Финдел дружески хлопнул его по плечу.
   - Ладно, - внезапно Натинел сделался абсолютно серьезным. - А теперь рассказывай, что тебя довело до того, чтоб напиться в порту с утра пораньше. Я ж тебя знаю, без причины ты бы до этого не опустился.
   Вздохнув в ответ, Финдел откинулся на спинку стула и, вытащив из кармана кисет с табаком и небольшую трубочку из вишневого дерева, закурил. Лицо его стало задумчивым, взгляд затуманился.
   - Видишь ли, - начал он и замолк, отвлекшись, чтобы выпустить изо рта сизоватое колечко дыма. - Есть одна девушка...
   - Натинел! - раздался пронзительный визг со стороны лестницы, ведущий на второй этаж "Приюта Элли".
   - Красотуля! - Грик моментально вскочил, развернулся и бросился к ярко накрашенной девице неопределенного возраста, на ходу раскрывая объятья. Та, еще раз взвизгнув, спрыгнула с верхних ступенек лестницы прямо ему на руки, прижимая лицо вора к своей огромной груди. Джори прищурился, мысленно оценивая девушку. Она была на голову выше Грика, впрочем, не отличающегося высоким ростом - всего метр семьдесят, - а острые каблуки на сапогах из крашеной в ярко-красный цвет кожи делали ее еще выше. Она была одета в широкую красно-желтую юбку, едва закрывающую колени, и белую блузку с расстегнутым воротом, откуда виднелась масса разнообразнейших бус. Мочки ушей девицы оттягивали вниз тяжелые серебряные серьги, голову венчала шапка огненно-рыжих волос, глаза под подведенными черной краской бровями казались ядовито-зелеными, а полные губы, щедро намазанные красным, обнажали в улыбке ослепительно белые зубы. Приглядевшись, уличный певец решил, что шлюха, как он безошибочно угадал профессию девушки, ненамного старше Натинела, но броская одежда и макияж делали ее лицо более старым, нежели было на самом деле.
   Звонко чмокнув в губы и вытерев оставшейся на своем лице след помады, Грик осторожно опустил девицу на пол и подвел к столику, где сидел Финдел.
   - Знакомьтесь, - представил их вор. - Это Джори Финдел, уличный певец и мой старый приятель. А это Бетси Коллиган, по прозвищу Красотуля.
   - Привет, милашка, - улыбнулась певцу девушка.
   - Не в моем вкусе, - ответил Финдел, пристально смотря на Грика и ожидая его реакции. Тот едва заметно улыбнулся; и тут Красотуля набросилась на Джори чуть ли не с кулаками.
   - Да кто ж тебе предлагает, попугай недоделанный? Думаешь, расселся тут, и значит все можно, да? Вот сейчас как надену тебе тарелку с этим соусом на голову, так сразу и поймешь, кто тут в чьем вкусе, вонючка уличная! - и она замахнулась на Финдела рукой, отчего грудь ее грозно заколыхалась.
   Джори, оторопев, беспомощно взглянул на Натинела, но тот лишь пожал плечами:
   - Действительно, Финдел, запах от тебя идет не из приятных.
   Певец в очередной раз поперхнулся, а Красотуля, заботливо постучав его по спине и прыская со смеху, села рядом, закинув ногу за ногу и закуривая длинную тонкую сигару.
   - Ошибочка вышла, - заявила она, пуская дым в лицо Джори. - Не за ту принял меня. Наводчица я!
   Финдел смутился. Грик много рассказывал ему про свою знакомую, работающую наводчицей и обладающую великолепным талантом проникать за любые двери, таинственным образом перевоплощаясь при помощи маскировки.
   - Извини, - пробормотал певец.
   - Забыли, - усмехнулась Бетси. - Будем считать, что ты просто отдал должное моему дару маскироваться!
   - Но...
   - Но почему такой облик, хочешь сказать? - хмыкнула Красотуля, глубоко затягиваясь. - А кого бы ты ожидал увидеть в старом кабаке? Принцессу? А? Ну чего скуксился?
   - Никогда не видел его таким сконфуженным, - заметил Грик, отхлебывая вина из кружки. - Да ладно, Джори, окстись, она всегда так себя ведет с незнакомыми, чтоб лезть неповадно было. Продолжим. Что там у тебя за беда была?
   - Как я уже сказал, - Финдел откашлялся, - как я уже сказал, есть одна девушка...
   - Красивая, небось? - влезла Красотуля.
   - Да уж не чета тебе! - огрызнулся певец. - И не просто девушка! Аристократка... - Джори вновь мечтательно уставился в потолок.
   - Опять?! - Грик аж подскочил в места. - Да ты совсем, друг, ополоумел! Мало тебе было той, что приказала вылить на тебя ушат смолы, по счастью, не кипящей, когда ты распевал ей серенады под окном? Или тот случай, когда нас с тобой чуть не повесили, обвинив в попытке похищения дородной девицы, которая сама сбежала от престарелого женишка? Или когда...
   - Довольно! - Финдел стукнул кулаком по столу. Он был уже порядком разозлен Красотулей, и не желал, чтобы еще и Грик принялся читать ему нравоучения. - Анабель совсем не такая! Она... она...
   - Да ты так про каждую говорил, - резонно заметил вор.
   - Нет! - возмутился певец. - Анабель тихая, скромная девушка, не чета тем расфуфыренным красоткам, что были до нее.
   - Однако, она тоже аристократка, - со вздохом подытожил Натинел. - Что от меня потребуется на этот раз? Помочь тебе похитить ее из заколдованного замка? Отрубить голову ее ручному дракону? Отравить ее рыцаря?
   - Постой-ка, - перебила его стенания Бетси, - Уж ли не про Анабель Ла'Чекоретти ты говоришь?
   - Про нее, - мечтательно выдохнул Финдел.
   - Это дочка лорда Бэзила Ла'Чекоретти, - пояснила Грику девушка. Тот разинул рот и схватился за голову. Лорд Бэзил представлял одну из наизнатнейших в Аутуме фамилий, стоя на самой верхней ступеньке социальной иерархии. Он состоял в Верховном Совете Лордов, управляющих городом, и возглавлял партию монархистов, которая внушала народным массам мысль о том, что для порядка Аутуму необходим единоличный владыка. Впрочем, люди Аутума, большей частью своей зарабатывающие на жизнь не слишком законными делами, решительно отвергали мысль о том, что кто-то эти дела станет контролировать; так что партия лорда Бэзила никогда не набирала достаточного количества голосов для победы. Тем не менее, верховный лорд удерживал в своих руках достаточное количество силы и власти, дабы попытка Джори подобраться к его единственной дочери Анабель казалась с треском провалившейся еще до своего начала.
   - Да она ж плоская, как камбала, и кожа у нее такого цвета, словно всю жизнь печенкой болеет! - возмутилась Красотуля.
   - Ты имеешь в виду ее стройность и аристократическую бледность? - в состоянии влюбленности никакие слова не имели силы над Финделом, и он упорно продолжал считать объект своего обожания самым распрекрасным цветком на свете.
   - Тьфу ты! - плюнул Грик. - И что ты намереваешься делать?
   - Ну, я подумал, что ты мог бы пробраться... - нерешительно начал Финдел.
   - И думать забудь! - оборвал его Натинел. - Я что, по-твоему, похож на самоубийцу?
   Уличный певец горестно вздохнул, и тут Красотуля удивила всех:
   - Пожалуй, я смогу помочь!
   - Как? - широко раскрытые глаза Джори были устремлены на нее.
   - Да вот, по заказу одного человека, не будем упоминать всуе такого, я, приодевшись, устроилась в один дом служанкой, - начала рассказывать Бетси. - И по совпадению лорд и леди Абахам, мои нынешние хозяева, устраивают скромный светский раут, персон эдак на пятнадцать, по случаю шестнадцатилетия их дочки, Марики. Чета Абахамов приглашает к себе всех знатных молодых лордов и леди, в том числе и леди Анабель, дабы во время приема подыскать муженька для своего чада. Составлять приглашения на раут они поручили своему камердинеру, древнему старику, который, думаю, и не заметит даже, если на прием придет не пятнадцать, а шестнадцать человек.
   - Красотуля, ты прелесть! - воскликнул Финдел, подскочив на стуле и чуть не свернув локтем кружку. - И я так понимаю, что никто не удивится появлению некоего лорда Натинела, прибывшего из провинции и привезшего с собой личного барда, дабы везде наслаждаться его дивной музыкой?
   - Хей, угомонись, Финдел! - Грик дотянулся до его плеча и хорошенько встряхнул. - Опомнись, я не собираюсь играть никакого лорда! Да за выдавание себя за знатную персону, если ты еще не забыл, полагается смерть через медленное расчленение! И не думай даже!
   - Хорошо, - неожиданно легко согласился Джори. - Уговорил. Я буду лордом, а ты бардом.
   - Какой из меня бард? - возмутился Натинел.
   - Поэтому-то я как раз и предложил вначале себя на эту роль, - резонно заметил уличный певец. - Впрочем, если ты все же хочешь быть лордом...
   - Да не буду я ни тем, ни другим! - взорвался Грик, вскакивая. - И вообще, советую тебе отказаться от этой дурацкой идеи! Плюнь ты на эту Анабель и иди на улицу Развлечений, уверяю, там найдутся девицы поаристократичнее некоторых чистокровных леди! А с меня этих бредней хватит! Все! - вор развернулся и быстрым шагом вышел из "Приюта Элли", громко хлопнув за собой дверью.
   Джори и Красотуля переглянулись.
   - Думаешь, вернется? - спросил Финдел.
   - Насчет сегодняшнего дня не уверена, - покачала девушка головой, - а что там дальше будет... не бросит же он тебя, в конце концов, одного! И потом, до приема у Абахамов еще пять дней, а за это время многое может случиться.
   - Еще пять дней... так долго... - тяжко простонал певец. - Что же мне делать все это время?
   - Для начала я бы посоветовала тебе вымыться, - усмехнулась Бетси. - А то и правда попахивает. Да и выспаться тебе не помешает. Попроси у Старой Элли комнату, думаю, после того, как Грик поделился с ней своей выручкой, она тебе не откажет.
   - Так и сделаю, - решил Джори, поднимаясь из-за стола. - Спасибо тебе, Красотуля.
   - Сочтемся, - хмыкнула та. - И потом, мне же интересно посмотреть. Что из этого всего получится!
  
   Натинел брел по раскисшей от тающего снега улице Ушедших Лет, и на душе его все клокотало. Когда же Финдел наконец угомонится? Грик уже столько раз подставлялся из-за безумных выдумок уличного певца, а для выбранной им профессии засвечивать лицо в обществе было совсем не желательно. Им еще везло все это время... А сейчас вор даже не сомневался в том, что его непременно вычислят под личиной лорда; а уж о том, что будет дальше, Грик и думать боялся.
   Ноги сами принесли Натинела к входу в небольшой кабак, называющийся "Под деревом". Дерево, близ которого задумывалось строить сие заведение, ныне было срублено и лишь ветхий, покрытый снегом и слегка загнивший от влажности пенек у входа в кабак указывал на то, что дерево когда-то действительно было. Грик окинул здание взглядом. Оно не имело ничего общего с "Приютом Элли", напротив, кабак словно бы постарались выдернуть из общей картины старых зданий, придав ему наиболее возможный современный вид: кирпичная кладка в стенах желтого цвета, резные лепнины на окнах, все как одна имеющие мотив тюльпанов и роз, колокольчик на двери, правда не серебряный, а медный - серебро давно стащили бы. Натинел дернул за шнурок, свисающий из колокольчика, и из двери перед ним тут же возник двухметровый охранник, физиономия которого была бы достойна украсить не одну каменную горгулью. Охранник окинул Грика подозрительным взглядом, потом посторонился, позволяя ему пройти внутрь.
   Изнутри кабак, на взгляд Грика, выглядел не менее безвкусно, нежели снаружи. С полотка свисало множество слегка чадящих ламп, заливающих помещение тускло-желтым светом, вдоль стен - тоже как дань последней моде - стояли кадки с разнообразными растениями разной степени вялости, в которые курильщики частенько выбивали свои трубки, о чем можно было судить по толстому слою табака, покрывающему землю в кадках. Столы, покрытые скатертями, когда-то белыми, сейчас казались увешенными простыми желтыми тряпками, иногда даже рваными по краям. Опилки под ногами тоже не менялись давным-давно. Натинел покачал головой: хозяин кабака, пытаясь догнать моду, сделал только хуже, добавив нового и не убрав огрехов старого, отчего, в общем, впечатление создавалось довольно унылое.
   Однако народа "Под деревом" собралось гораздо больше, чем в "Приюте Элли", - Грик даже не заметил свободного столика, что было само по себе странно в столь ранний еще час. Вор прошел к стойке, которую низенький, заплывший жиром человечек то и дело вытирал насквозь пропитанной пивом тряпкой.
   - Красного вина, осенний сорт.
   - Не спится? - полюбопытствовал кабатчик, протягивая Натинелу слегка запыленную бутыль и небольшой кубок.
   - Не мне одному, - наливая в кубок вино, вор покосился через плечо на переполненный зал.
   - О, "Под деревом" в этот час всегда полно народа! - засмеялся кабатчик. - Однако я сразу вижу, что вы не из их числа.
   - Из числа кого? - заинтересовался Грик. Кабатчик оглянулся на сидящих за ближайшим столиком людей, перегнулся через стойку и зашептал Натинелу на ухо:
   - Из числа магов! Да вы приглядитесь сами, неужто не видно?
   Грик полуобернулся, оперся локтем о стойку и нарочито медленным, рассеянным взглядом обвел кабак. Сразу же бросилась в глаза странная замкнутость и молчаливость находящихся здесь людей: все сидели по одному, редко по двое, почти не разговаривая, и лишь изредка перебрасываясь парой слов, поглощали еду. Одеты люди были на взгляд вора вполне обычно, хотя изредка глаз выхватывал фигуры, облаченные в длинные черные мантии.
   То, что некоторые маги сменили своим мантии на простую одежду, не удивило Грика: простой народ недолюбливал колдунов, и часто пытался вступить с ними в драку; смутило вора количество магов, собравшихся вместе в одном кабаке, причем так далеко от улицы Магов.
   - Да, теперь я вижу, - возобновил Натинел разговор с кабатчиком. - Однако же...
   - Вы хотите спросить, почему их так много? - догадался тот, явно желающий почесать языком. - Так ведь скоро неделя Собрания!
   - Собрания? - Грик непонимающе приподнял бровь.
   - Ну да! Раз в год все маги Аутума и провинций собираются в поместье самого могущественного из собратьев по искусству, чтобы выявить того, кто стал искусней искуснейшего, или же оставить титул сильнейшего еще на год у того, кто ранее занимал этот титул. Победить на Собрании - это большая честь!
   - Ага... - Натинел начинал понимать. - Поблизости, помнится мне, находился дом Бьера Натингхейма, мага, служащего кому-то из Совета Лордов?
   - Именно! В прошлом году он победил на Собрании, от этого-то нынче все маги собрались у него. Однако в доме противника не слишком-то поговоришь, поэтому, утром после долгой ночи обсуждения магических изысков, они и собираются "Под деревом".
   - А вам это только на руку! - усмехнулся вор.
   - Было бы на руку, если бы маги не распугивали остальных клиентов, - на миг помрачнел кабатчик. - Хорошо хоть, что они появляются только утром, не тревожа моих постояльцев по вечерам.
   - Это удобно... - Грику начал надоедать болтливый кабатчик, тем более что он не сказал ничего полезного для вора. Грик быстро допил вино из кубка, бросил на стойку несколько монет и уж было собрался уходить, как чья-то рука легла ему на плечо, и мягкий голос вкрадчиво осведомился:
   - Натинел Грик?
   Вор стремительно обернулся, одновременно опустив руку так, чтобы при случае было удобно вытащить из-за пояса небольшой, но очень острый кинжал, много раз спасавший Грику жизнь. Перед ним, дружески улыбаясь, стоял человек, облаченный в длинную черную мантию колдуна. Человек этот был довольно молод, бледное лицо под шапкой рыжих волос усыпали мелкие веснушки, однако карие глаза смотрели не по возрасту строго и мудро. Хотя маг улыбался, что-то в выражение его лица насторожило вора, интуиция подсказывала ему, что с этим человеком лучше не связываться.
   - Нет, вы ошиблись. Позвольте, - Натинел попытался освободить плечо, однако маг, несмотря на показное дружелюбие, держал крепко.
   - А мне кажется, что я не ошибся, - покачал он головой. - Более того: мнится мне, что я знаю о вас несколько больше, нежели вы стараетесь говорить о себе. Позвольте представиться: меня зовут Еника Бласки.
   - Что вам нужно от меня, Еника Бласки? - Грик говорил спокойно, хотя мысленно лихорадочно перебирал тех, кто мог рассказать о нем этому незнакомому магу, - в том, что он никогда не видел этого колдуна, вор не сомневался.
   - Всего лишь угостить вином, Грик, - Бласки улыбнулся еще шире, показав ряд ровных белых зубов, - и еще поговорить. Если вам не понравится тема нашего разговора, вы вольны уйти, препятствовать в этом я вам не буду.
   - А если я не хочу говорить? - Грик прищурился.
   - О, думаю, тогда мне придется кликнуть стражу и сообщить им, что я знаю, кто нынешней ночью ограбил дом бедного купца Дарджелла, - совершенно серьезно сказал Еника. - Вы ведь не знаете, кто бы это мог быть?
   - Не имею ни малейшего представления! - Натинел почувствовал, что начинает улыбаться в ответ магу, внутренне кляня себя за то, что не озаботился проверить ночью, нет ли за ним слежки. Впрочем, маг скорее всего не пользовался банальными подручными средствами, выследив его с помощью своего искусства.
   - Однако же вы заинтересовали меня, - продолжил вор, - и я с удовольствием отведаю с вами вина, особенно если это будет красное осеннее.
   - Великолепный выбор, - кивнул маг, - пожалуй, я поддержу его. Пойдемте! - и, кивнув кабатчику, Бласки провел Грика к одному из столиков, специально или же случайно выбранному так, что он стоял на отдалении от других. Сев, Еника достал из небольшого, висящего на груди мешочка какие-то травы, размял их между пальцем и, пробормотав несколько слов, сжег в пламени стоящей на столе свечки: Натинел решил, что Бласки отгородил их столик от магического подслушивания. Дождавшись, когда подавальщик принесет им бутыль вина и кубки и, бросив ему пару медных монет, маг принялся разливать вино. Приняв свой кубок, Грик отпил глоток и принялся внимательно разглядывать Бласки. Маг, откинувшись на спинку стула, отвечал ему тем же.
   Через несколько минут молчания вор не выдержал.
   - Что вам от меня нужно?
   Еника довольно улыбнулся.
   - Думаю, вы уже и сами поняли, что я попрошу вас о небольшой услуге. Я прибыл из далеких краев, поэтому мне стоило больших трудов выследить вора в незнакомом городе, да еще и убедиться в его профессионализме. Должен сказать, ваши способности меня крайне восхитили!
   - И вы нашли меня, чтобы одарить комплиментом? - ухмыльнулся Грик. Бласки довольно засмеялся, поддерживая шутку. Внезапно смех его оборвался, и выражение лица стало серьезным.
   - А теперь к делу, - маг положил руки на стол и наклонился, придвинувшись к лицу вора. - Вам известно о Собрании?
   - Да, - Грик мысленно поблагодарил разговорчивого кабатчика, заблаговременно введшего его в курс дела.
   - Тогда вы понимаете, что мне нужно от вас?
   - Если честно, не совсем, - Натинел нахмурился. В глазах Еники блеснул огонек нетерпения.
   - Бьер, мой друг, Бьер Натингхейм! Он достаточно силен, чтобы вновь выйти победителем на соревновании нашего искусства. Но я, ничем не примечательный маг из провинции, смог узнать, в чем заключен секрет его могущества!
   - И в чем же?
   Ответ Еника произнес едва слышным шепотом, если бы не острый слух вора, Натинел не смог бы разобрать ни слова.
   - Сила Бьера заключена в небольшой, не больше монеты, золотом медальоне, который он, не снимая, носит на шее. Проведя несколько магических обрядов, я смог выяснить, что внутри этого медальона лежит розовый кристалл, в который заключено сердце демона. Бьер пленил его еще в юном возрасте, и с тех пор демон обязался служить Натингхейму в течение четырехсот сороках восьми лет, обучая того премудростям магии, ведомой лишь избранным. Как этот медальон оказался у Бьера, я не знаю, но одно я понял точно: если этот медальон окажется у меня, то именно я смогу победить на Собрании!
   - Ты думаешь, что сможешь заставить демона служить себе? - просил Грик.
   - Я думаю, демону все равно, кому служить, - ответствовал Еника. - и я думаю, что договорюсь с ним, если пообещаю уменьшить срок его заточения.
   Натинел задумчиво сделал глоток из кубка.
   - Я так понимаю, вы хотите, чтобы я выкрал у Натингхейма этот медальон? - напрямую спросил он.
   - Мы мыслим одинаково! - улыбнулся Бласки. - Когда медальон окажется у меня, я обещаю не только забыть о маленьком инциденте с купцом Дарджеллом, которому я стал свидетелем, но и выплатить вам скромную сумму размеров в две сотни золотых монет чеканки Аутума, а также обеспечить магической защитой на десять лет так, что более ни один маг не сможет увидеть, как вы пробираетесь в чем-то дом. Когда сердце демона будет у меня, это заклинание будет являться сущим пустяком по сравнению с тем, что я смогу делать. Вы согласны?
   Натинел медленно покачал головой.
   - Боюсь, Бласки, это невозможно.
   Еника весь подобрался.
   - Невозможно? Ты не смеешь мне отказывать! - маг говорил быстро, свистящим шепотом; было видно, что он сильно раздражен. - Тебе мало золота? Хорошо, три сотни! Или же ты решил, вызнав мой секрет, подороже перепродать его кому-нибудь из других магов? Неужели ты думаешь, что я отпущу тебя теперь, когда ты слишком много знаешь?
   - Дело не в этом, Бласки! - резко прервал его вор, тоже перейдя на "ты". - Ты что же, думаешь, что я смогу незаметно пробраться в дом мага, на который наверняка наложена куча разнообразнейших защитных заклинаний, не говоря уже о том, что он битком набит другими колдунами? Да я уверен, что меня схватят, даже когда я подумаю о том, чтобы проникнут в дом Натингхейма, даже подумаю, а не попытаюсь!
   Неожиданно для вора Бласки снова успокоился и даже улыбнулся.
   - А я и не говорю о том, что тебе надо проникнуть в дом Бьера, - сказал маг. - Однако через пять дней, за день до Собрания, Бьер Натингхейм приглашен в гости к одной влиятельной чете на светский раут, устроенный по поводу шестнадцатилетия их дочери. Маг приглашен как сопровождающий своих нанимателей, лорда Бэзила Ла'Чекоретти и его юную дочь. Думаю, проникнуть на светский раут не будет слишком сложно.
   - А как фамилия этой влиятельной четы? - поинтересовался Натинел, подсознательно уже зная ответ.
   - Это лорд и леди Абахам.
   Вор внутренне застонал. Сначала Финдел с Красотулей, теперь вот этот маг...
   "Это судьба", - решил Грик, а вслух сказал. - Я согласен.
   - Отлично! - обрадовался Еника. - наутро после светского раута у Абахамов ты вновь сможешь найти меня "Под деревом", где взамен на медальон и получишь две сотни золотых и магическую защиту!
   - Помнится мне, что речь шла о трех сотнях, - ухмыльнулся Натинел, усаживаясь поудобнее. Начинался торг: его любимая часть сделок.
  
   Проснувшись в тот миг, когда солнечный луч из-за тонкой занавески прорвался в комнату и пробежался по его лицу, Финдел вначале не сообразил, где находится. Минуло четыре дня после его размолвки с Натинелом, и вечерами каждого из этих дней уличный певец регулярно напивался дешевым кислым вином, пытаясь залить им тревогу о том, что Грик так и не согласится осуществить вместе с ним задуманное.
   Голова болела чертовски. Казалось, что внутри ее несколько сотен маленьких гномов злорадно бьют по наковальням крошечными молоточками, создавая мелодичный, но в то же время болезненный перезвон. Желудок периодически подкатывался к горлу, которое горело так, словно Джори как минимум неделю находился в самой жаркой пустыне, вместо благословенной воды пережевывая песок вместе с кактусами.
   Из груди Финдела вырвался хриплый стон. С трудом оторвав руку от кровати, он поднес ее к голове и положил ее на ухо, силясь изгнать мелодичные перезвоны из своей головы. Это, однако, не помогло; разлепив, наконец, глаза, Джори увидел перед собой полуобнаженную юную деву, которая, ничуть не смущаясь его, сидела на деревянном полу комнаты и что-то наигрывала на его китаре.
   - Ради всех богов, прекрати! - прохрипел Финдел. - И принеси мне воды!
   Девушка вздрогнула, положила китару на столик возле его кровати, вскочила и, застегивая на ходу лиф платья, выбежала за дверь. Джори заметил, что одна его рука все еще лежит на ухе, потер ею лоб и попытался приподняться. Это удалось не сразу, однако, после нескольких попыток, во время которых желудок нетерпеливо подпрыгивал, а сердце, наоборот, падало, уличный певец привел себя в сидячее положение, прислонившись горячей спиной к не успевшей еще согреться в солнечных лучах стенке, и облегченно вздохнул. События минувшего вечера наконец-то встали в его голове на свое место, и Финдел понял, где он находится: на улице Развлечений, точнее, в борделе под названием "Бабочкин Домик", а еще точнее - в одной из комнат этого борделя, где он по видимости просадил последние деньги на хорошенькую Ночную Бабочку.
   Раздался скрип двери, и уличный певец поднял глаза, ожидая увидеть вернувшуюся девушку. Однако на пороге, взирая на него слегка насмешливым взглядом, стоял какой-то незнакомец, явно фамилии аристократов. Не слишком высокий, смуглокожий и черноволосый, он был облачен в алый бархатный камзол, с расшитыми золотом воротом и обшлагами рукавов. На ногах его, поверх обтягивающих лодыжки штанов, были обуты высокие черные ботфорты на каблуках, украшенные замысловатыми шпорами. На холеных изящных пальцах аристократа сверкало несколько колец, простеньких на первый взгляд, но на самом деле довольно дорогих, работы небезызвестных ювелиров. На глаза незнакомца падала тень от широкополой шляпы, алой, в тон камзолу, украшенной перьями розовых и белых фламинго.
   Только взглянув на аристократа во второй раз и протерев глаза, Финдел изумленно воскликнул:
   - Грик!
   В ответ Натинел ухмыльнулся еще шире.
   - Узнал-таки меня. А вот Красотуля минут пять не признавала, кто я такой. Да что там она, я сам, когда в зеркале себя увидел - не поверил!
   - И есть отчего! - накинув на бедра простыню, которой до сих пор укрывался, Джори поднялся с кровати и подошел к Грику. - Мне кажется, или ты действительно стал выше ростом?
   - Каблуки, - пожал плечами вор, - да и шляпа слегка увеличивает мою фигуру...
   - У кого ты только раздобыл такое? - восхитился уличный певец.
   - Скажем так: мне одолжил все это один мой новый знакомый, - уклончиво ответил вор, не желая рассказывать о Енике Бласки даже другу: все свои заказы Грик предпочитал держать втайне.
   - Интересные у тебя друзья, - задумчиво пробормотал Джори, ходя вокруг Натинела и рассматривая его. - Жаль, у меня таких нет... я бы тоже поднарядился!
   - А вот с этим проблем нет, - усмехнулся Грик и звонко щелкнул пальцами. По его сигналу в дверь вошла одна из Ночных Бабочек, неся на вытянутых руках бережно сложенную одежду.
   - Вот это дело! - обрадовался уличный певец и, выхватив одежду из ее рук, принялся поспешно одеваться. Через пять минут он уже вертелся перед тусклым зеркалом в коридоре "Бабочкиного Домика".
   - А что? Очень даже хорош, - вынес он вердикт, улыбнувшись и послав своему отражению воздушный поцелуй. Одеяния барда, конечно, были не так роскошны, как у Натинела, но были все же лучше всего обычно носимого певцом. Золотистого цвета туника выгодно подчеркивала цвет его волос; небесно-голубые штаны-шаровары и шелковый плащ дополняла небольшая шапочка того же цвета с павлиньим пером за тульей. Финдел подтянул голенища светло-коричневых полусапожек, стряхнул с плаща невидимую пылинку и обернулся к Грику. Вор мысленно поморщился, - он прекрасно помнил о дурацкой привычке уличного певца отыскивать изъян даже в самых великолепных вещах.
   - Почему все такое яркое? - предугадывая мысли Натинела, не преминул возмутиться Джори.
   - Потому что ты бард, а не монашка, - буркнул Грик. - Кому нужен бард, одетый во все серое и неброское?
   - Но я же бард, а не шут!
   Натинел прищурился.
   - Ты уличный певец, который тайком проникает в дом к аристократам, чтобы добиться любви от какой-то усушенной селедки, - заметил он. - А я вор, вызвавшийся помочь тебе, несмотря на всю опасность. Заметь, вор, а не торговец готовым платьем!
   Уловив настроение приятеля, Финдел мгновенно затих.
   - Скажи, Грик, - осторожно промолвил он, - я вижу, что эта авантюра тебе совершенно не нравится. Отчего же ты все-таки помогаешь мне?
   - Ну так я вроде друг твой, а не просто погулять вышел, - фыркнул Натинел. - И потом, - он усмехнулся, - я предвкушаю тот момент, когда наконец настанет моя очередь втягивать тебя в авантюру, а у тебя не хватит наглости отказаться.
   - Ты думаешь? - Финдел задумчиво посмотрел на него, как бы оценивая. - С чего бы это я не смог отказаться?
   - Просто ты не узнаешь, когда началась эта авантюра, - широко улыбнулся вор. - Вполне возможно, что она началась уже прямо сейчас! - и, приложил палец к губам, он бесшумно скользнул из коридора вниз по лестнице, так быстро, что Джори не успел ничего сказать в ответ.
  
   Дом четы Абахамов располагался на улице Садов. Улица эта вполне оправдывала свое название, ибо каждый дом, стоящий на ней, был окружен великолепный садом, изобилующем плодовыми деревьями и роскошными цветниками. Один из таких садов укрывал в своей тени изящный, двухэтажный дом, фасад которого весь был увит вечнозеленым плющом, незамерзающим даже сейчас, в конце осени. Крылья здания оканчивались высокими остроконечными башенками серого цвета, не грязно-серого, но того благородного оттенка, который называют серебристым. Навершия башенок были украшены флюгерами в виде экзотических птиц; таких птиц очень любила леди Кармилла Абахам, хозяйка дома. Она же велела соорудить прекрасный птичник посреди изрядно поднадоевшего зимнего сада и, хотя приобретение редких пород певчих птиц обходилось лорду Дэрду Абахаму в изрядные суммы, дело того стоило.
   Сад окаймляла высокая ограда из окрашенного в цвет золота металла, ажурная, она казалось невесомой на первый взгляд. Сейчас, ранним ноябрьским вечером, ворота ограды, расположенные в высокой арке, были распахнуты, и через них буквально каждые пять минут прибывали долгожданные гости, прибывшие поздравить Марику с шестнадцатилетием. Слуги сбились с ног, принимая экипажи и препровождая гостей в дом, лорд Дэрд озабоченно вздыхал, прикидывая, во сколько ему обойдется это празднество, а леди Кармилла украдкой радостно потирала руки, предвкушая, с какой гордостью она будет показывать гостям свой птичник.
   Те из гостей, кто уже успел прибыть, расположились в изящной гостиной близ миниатюрного фонтанчика, испускающего из себя потоки ароматизированной воды, и угощались вином и легкими закусками, поданными прислугой. Здесь были лорд Закфейн де Драут и леди Анесса, его сестра, - невзрачная девушка, всецело посвятившая себя служению одной из религий на улице Всех Богов, кажется, она поклонялась богу Шра, распространяющему свою милость на слепых и нищих. Абахамы предпочли бы не приглашать в свой дом монашку, но лорд Закфейн, будучи богатым и красивым юношей двадцати двух лет отроду, никуда не приходил без своей любимой сестры. Прибыл сюда также лорд Шамю А'Винел, робкий, слегка заикающийся молодой человек, как считала леди Кармилла, не без странностей: вместо почтенного мага Шамю предпочел нанять безродную ведьму, некую Сивиллу Шайн, которая сегодня сопровождала его. Лорд Дэрд подозревал, что таинственная ведьма по совместительству также является любовницей А'Винела; говорил он об этом и жене, но Кармилла не могла в такое поверить, потому что была родом из благообразной пуританской семьи из предместий Аутума, ей чужды были даже мысли о тайных любовных связях, не говоря уж об изменах; лорду Дэрду такие мысли, напротив, были хорошо знакомы, ибо еще одна из прибывших гостей, двадцатилетняя леди Ингрет Лисс являлась его давней любовницей и потаенной страстью, будучи великолепной заменой жене, изрядно располневшей после рождения дочери. Несмотря на юный возраст, леди Ингрет была холодна, как змея, но также умна и расчетлива; притворяясь влюбленной в сухого и тощего, как палка, лорда Дэрда, она мечтала лишь о его богатстве, будучи сама из семьи знатной родом, но практически полностью разорившейся после заключения одной неудачной торговой сделки.
   - Лорд Натинел де ла Грик и его бард! - объявил дворецкий, распахивая двери в гостиную. Семь пар внимательных глаз тут же уставились на вошедшего: имя сего лорда было им незнакомо.
   Лорд Натинел, снимая на ходу шелковые перчатки, вошел в гостиную. Он был красив, весьма красив, как отметила про себя леди Кармилла; чем-то похож на Закфейна, внушительного смуглолицего юношу, однако более хрупок и изящен. Одет он был ярко, однако не вызывающе, а улыбка его, слегка насмешливая, сразу же располагала к себе. Следом за лордом вошел его бард и тут же склонился в почтительном поклоне, а сам Натинел, быстро оглядев залу, мгновенно вычислил хозяйку дома и, подойдя к ней, церемонно снял шляпу и склонился к ее руке.
   - Мое почтение, леди Кармилла, - произнес он приятным мягким голосом. - Я счастлив почтить столь прекрасный дом своим скромным присутствием и надеюсь, что вы соблаговолите не гневаться на меня, ибо я прибыл незваным, вместо моего сводного брата, лорда Изимира Гирроу.
   Леди Кармилла понятия не имела, кто такой этот Изимир Гирроу (да и не могла она знать его, так как имя это Грик выдумал только что), но манеры гостя не оставили ее равнодушной. Низенькая полная леди Кармилла расплылась в улыбке и, замахав жиденькими ресницами, обрамлявшими блекло-голубые глазки, произнесла:
   - Полноте вам, я рада вашему присутствию здесь, ибо не каждый день встретишь столь благородного молодого человека. Прошу вас, садитесь, отведайте вина...
   - Благодарю вас, - лорд Натинел еще раз очаровательно улыбнулся, кивнул остальным гостям и, взяв бокал, расположился в самом дальнем кресле, близ камина. Его бард наконец разогнулся и, нервно улыбаясь, сел подле своего хозяина. Леди Ингрет, исподтишка разглядывающая вновь прибывших, отметила, что бард еще явно никогда не бывал на светских раутах и не знал, как себя вести.
   - Лорд Бри Мархаус и леди Оливия де ла Сьен! - представил дворецкий следующих гостей. Глаза Натинела, скрытые в тени шляпы, тотчас устремились к ним. Лорд Бри был высок, довольно полноват и страдал отдышкой; вор решил для себя, что лорд явно злоупотребляет спиртными напитками. Леди Оливия, напротив, была стройна, как кипарис, и отличалась девственной красотой юности, - на фоне ее меркла даже изысканная роскошь внешности леди Ингрет, статной чернокудрой красавицы. Волосы леди Оливии были того самого коричневого оттенка, который называют шоколадным; в теплой зелени глаз мерцали маленькие золотистые искорки, а с коралловых губ, казалось, не сходила приветливая улыбка. Она была одета в очень простое, кофейного цвета платье с корсажем, отделанным черным кружевом, но эта простота красила ее еще больше. Как только она присела в изящном реверансе, лорд Закфейн тут же вскочил, услужливо отодвигая кресло, стоящее между его креслом и креслом его сестры, но леди Оливия лишь покачала головой, окинув Закфейна теплым взглядом, и села подле Натинела, настолько близко к огню, как это было возможно. Вор продолжал разглядывать ее, как вдруг на миг ему показалось, что выражение лица леди Оливии сменилось на чрезвычайно злобное, однако почти сразу же она вновь начала мило улыбаться. Грик незаметно вздрогнул; несмотря ни на что, Оливия дела Сьен вдруг перестала ему нравиться, он решил держаться настороже.
   - Лорд Бэзил Ла'Чекоретти, его дочь леди Анабель и их маг Бьер Натингхейм! - оповестил дворецкий, вновь заглядывая в гостиную, и все привстали, оказывая почтение столь знатным персонам. Натинел с любопытством рассматривал леди Анабель, предмет высших чувств его друга. Почти сразу же он понял, что согласен с Красотулей: Анабель действительно вызывала ощущение страдающей каким-то заболеванием, уже довольно долго лежавшим камнем на ее душе. Она была очень худенькой, кожа ее была бледна до синевы, и огромные темно-серые глаза заполняли ее маленькое треугольно личико, подобно двум безднам. Тонкие и ломкие на вид, пепельного оттенка волосы были тщательно уложены в незамысловатый пучок на затылке. Словом, Анабель казалась бы еще невзрачнее сестры Закфейна, монашки, однако Грика смущало ее вызывающее облачение. Ресницы девушки были густо накрашены черным, а тонкие губы покрывал густой слой кроваво-красной помады. Такого же кроваво-красного цвета было и платье Анабель, с роскошной широкой юбкой из шуршащей тафты и открытым лифом, из которого слегка виднелись ее маленькие груди. Руки Анабель до локтей скрывали красные шелковые перчатки, поверх которых было надето множество золотых браслетов и колец, уши ее оттягивали тяжелые рубиновые серьги, а на правой кисти к тому же висел кружевной веер, отороченный пухом черного лебедя. Золотое колье с рубинами, скрывающее под собой большую часть шеи девушки, выглядело так, словно собирается ее удушить. Облик Анабель показался Грику по меньшей мере нелепым, но, бросив взгляд на Финдела, он обнаружил, что друг его смотрит на объект своего вожделения такими глазами, будто готов ее проглотить, а по лицу его расплылась глупая улыбка.
   Лорд Бэзил, в противоположность дочери был красив какой-то внутренней красотой, хотя и не молод. Он был также довольно бледен, но на щеках его играл легкий румянец, говорящий о горячем нраве Верховного Лорда и живом темпераменте. Каштановые кудри и борода лорда еще не были тронуты сединой, серые глаза смотрели ясно и открыто, а жесткая линия рта и квадратный подбородок наводили на мысль о непоколебимом упрямстве и железных нервах Бэзила. Натинел подумал, что если бы в Аутуме и появился когда-нибудь единоличный владыка, им непременно оказался бы лорд Бэзил, единственный, кто смог бы разобраться в порочном лабиринте этого города.
   Леди Анабель, даже не поприветствовав гостей, сразу убежала наверх по крученой лестнице из красного дерева, где ее давно ожидала Марика, ее подруга детства, лорд Бэзил отошел поговорить с хозяином дома, и Грик перевел взгляд на Бьера, мага, у которого ему надлежало выкрасть заветный медальон. Натингхейм оказался старцем почтенного возраста, седая борода его длиной доходила до пояса, на голове не хватало волос, но карие глаза, смотрящие из-под насупленных бровей, казались не по годам молодыми. Было видно, что человек этот, несмотря на старость, все еще молод душой и полон жажды жизни.
   - Лорд Голтри Д'Аверси и его маг Кенуель Эвийский! - провозгласил дворецкий, вновь скрываясь за дверью. Вошедшие сразу не понравились Натинелу: Голтри казался хлипким забитым юношей невзрачной наружности, по сравнению с ним даже лорд Шамю, застенчивый, но симпатичный, казался писаным красавцем. Маг его, Кенуель, напротив, был весьма внушительной фигурой. Как и у всех эвийцев, кожа мага была черна как смоль, волосы курчавились и казались жесткими на вид, а глаза, в контраст к общему облику, были пронзительно-голубого цвета. Черная мантия мага ничуть не скрывала мощные мускулы Кенуеля; он казался скорее телохранителем, нежели магом бледного лорда. Грик подумал, что в поимке медальона ему наверняка придется соперничать с этим эвийцем, и он сразу почувствовал неприятное ощущение в желудке. Поспешно отпив еще глоток вина, дабы скрыть свою нервозность, вор заметил вопросительно-удивленный взгляд, который Кенуель устремил на Сивиллу, ведьму лорда Шамю. Проследив его взглядом, Натинел отметил, что Сивилла, скорее всего, также принадлежит к народу эвийцев: те же курчавые жесткие волосы, высокое приподнятые над головой сложной прической, такая же черная, как вороново крыло кожа, довольно рельефная для женщины мускулатура, яркий голубой цвет глаз. Сивилла явно стеснялась своей крепкой фигуры, поэтому одета она была в скрывающее контуры ее тела лимонно-желтое шелковое платье с тонкой белой накидкой поверх него. Платье ведьму ничуть не красило, но, взглянув повнимательнее, вор решил, что она и не добивалась этого, напротив, она намеренно исказила свою внешность, дабы скрыться от случайно брошенных на нее взглядов. Лицо ее показалось Грику чем-то знакомым, но он решил вернуться к этому позже, потому как дворецкий появился вновь, объявляя последних из ожидаемых гостей:
   - Лорд Виньям Кьен, его жена Гелуя Кьен и их сын Феркирк!
   По гостиной прошел шепоток; по рассказам Красотули Натинел знал, что Феркирку было только пятнадцать, а с точки зрения аристократов невежливым было приглашать на празднование шестнадцатилетия несовершеннолетнего юношу, однако Кьены были именитым семейством, не менее знатным, чем чета Ла'Чекоретти, и лорд Дэрд не решился отказать им в приглашении.
   Впрочем, сам Феркирк вовсе не выглядел столь юным. Натинел дал бы ему не меньше восемнадцати, но не из-за внешнего облика, а из-за ума, светящегося в темно-синих глазах, обрамленных русой челкой. Внешне Феркирк казался даже моложе своих пятнадцати лет, это был мальчик, не юноша, но, увидев его, Грик готов был поверить в то, что делами в поместье Кьенов заправляет именно он, в то время как мать и отец его проводят целые дни в празднестве и раздолье. Ради любопытства он решил было подойти к мальчику и побеседовать с ним, но тут на лестнице, ведущей наверх, раздался дробный перестук каблучков, и показались леди Анабель и сама виновница торжества - леди Марика.
   Марике Абахам, как отметил Грик, явно повезло получить от своих некрасивых родителей самый лучшие качества. Миниатюрная, как своя мать, она не была при этом полной, не страдая в то же время и сухостью отца. Излишнюю округлость личика скрывали большие томные карие глаза, опушенные густыми черными ресницами, и шапка огненно-рыжих кудрей, в беспорядке рассыпавшихся по плечам девушки. Маленьких ротик, постоянно улыбающийся, обнажал белоснежные зубки, а брови Марики были подняты так высоко, что придавали лицу ее кукольно-удивленный вид. Девушка была облачена в нежно-розовое кружево и почти не носила украшений. Вначале Натинел решил, что она беспросветно глупа, но, приглядевшись, понял, что Марика ловко скрывает под внешней наивностью блестевший в глазах ум. Впрочем, кроме вора об этом догадывались разве что родители Марики, да ее подруга, Анабель.
   - Прошу всех к столу! - звонко сказала девушка, спустившись с лестницы; меж тем взгляд ее цепко осматривал всех гостей; он задержался на секунду на Закфейне, равнодушно скользнул по лордам Бри и Голтри и, наконец, остановился на Натинеле. Марика шагнула к нему и церемонно протянула свою руку, которую Грик не замедлил поцеловать.
   - Вы будете моим сопровождающим, милорд? - спросила Марика, кокетливо стреляя глазками в его сторону.
   - Почту за честь, - Натинел поднялся и, держа девушку под руку, проследовал вслед за нею в обеденную залу.
   - Скажите, - внезапно раздался громогласный бас лорда Бэзила, - Этот дом находится под охраной? Я не видел стражи с тех пор, как пришел сюда, а я не люблю ощущать себя незащищенным!
   - Не беспокойтесь, милорд, - лорд Дэрд неспешно подошел к нему и сухо улыбнулся. - Да, мы не держим охрану, однако несколько лет назад один знаменитый маг, не будем упоминать его имени, за некую услугу, оказанную ему нашим семейством, возложил на ограду вокруг дома некое заклятие, не позволяющее никому входить на территорию нашего поместья или выходить отсюда без моего или моей жены на то разрешения. Заклинание это неограниченного срока действия, впрочем, мы ежегодно проверяем нашу защиту и остаемся ею довольны.
   - В таком случае я спокоен, - лорд Бэзил усмехнулся. - Мой маг, заходя сюда, почувствовал некие магические колебания, но не стал акцентировать на этом внимание. Теперь же я знаю, что это было, и полностью доверяю вам.
   - Я рад, милорд, - лорд Дэрд склонился в учтивом поклоне.
   "Защита, да? - подумал Натинел, украдкой потирая лоб, продолжая при этом вежливо улыбаться Марике. - И как же я вынесу отсюда медальон?!"
  
  
   Обеденная зала была огромной, она казалась бы мрачной, если бы не десятки канделябров, освещающих ее со всех сторон. Близ стен стояла тяжелая мебель из мореного дуба, покрытая разнообразными искусно вышитыми покрывалами, придающими ей уют, а в центре залы стояли длинные, накрытые белоснежными скатертями столы со всевозможными блюдами. Стульев близ столов не наблюдалось; предполагалось, что гости будут годить по зале, самостоятельно накладывая себе в тарелки наиболее понравившиеся кушанья. Такой способ приема пищи являлся последней модой в кругу аристократии.
   Натинел, отпустив руку Марики, медленно прошелся вдоль стола. Что и говорить, выбор блюд был воистину отменным: жареные трюфеля в розовом соусе; огромные блюда с раками и креветками, исходящими соком; маленькие пирожки с голубиным и перепелиным мясом, всевозможные фрукты и разнообразнейшие сласти; лебеди, запеченные целиком и украшенные собственными перьями; нежнейшие крылышки куропаток; сельдь под белым соусом, порезанная на тонкие, почти прозрачные ломтики; изысканный набор вин - все это было лишь малой толикой из того, что лежало на столах.
   Финдел жадно пожирал глазами снедь, не решаясь, однако, подойти ближе, - исполняя роль слуги, он не имел права есть за одним столом с благородными лордами и леди. Зато Грик наслаждался вовсю. Положив себе на тарелку немного перепелиного мяса, зайчатины в миндале, чернослива с грецким орехом и взяв бокал превосходного белого вина, он присел на один из диванов и с аппетитом принялся за еду. Спустя некоторое время подле него села леди Оливия. Девушка ничего не ела, только изредка отпивала по глотку из бокала с густо-красным вином.
   - Как вам вечер, милорд?
   - Он только начался, - ответил Натинел, улыбаясь, вежливо, но довольно сухо. - Но сам прием не плох, весьма неплох, хотел бы я сказать.
   - А по-моему скучно, - Оливия делано зевнула, прикрывая рот ладошкой. - Я слышала, что Абахамы отослали всех слуг, кроме дворецкого и пары горничных?
   - Дань моде, - Грику совершенно не хотелось разговаривать с вызывающей у него неприятные ощущения леди, однако отсутствие слуг он отметил как плюс. Одна из горничных наверняка Красотуля...
   "Интересно, кто же ее наниматель? - мелькнуло в мыслях у Грика. - Прибыл ли он или же ничего не вышло? И как Бетси отнесется к тому, что мне тоже нужен медальон?"
   - Милорд де ла Грик, - раздался звонкий девичий голос поблизости, и к вору подошли Марика с Анабель; Марика как всегда казалась воплощением невинности, Анабель же улыбалась открыто и вызывающе, она периодически облизывала губы язычком, словно из-за чего-то нервничала.
   - Да, миледи? - Натинел привстал с дивана, радуясь возможности прекращения разговора с Оливией.
   - Милорд, я заметила, что вы пришли с бардом, - это говорила уже леди Анабель, голос ее казался резким и чрезмерно надрывным, - отчего бы ему ни сыграть нам пару песен? Это развлечет гостей и порадует наш слух.
   - Отличная идея! Эй, Джори! - позвал вор, знаком приглашая девушек присесть рядом с ним, в то время как леди Оливия встала и с ничего не выражающим лицом удалилась в другую сторону залы. - Джори, сыграй что-нибудь по просьбе леди Анабель!
   Услышав имя своей возлюбленной, Финдел мгновенно выпрямился, приосанившись, грациозной походкой подошел к дивану, где сидел Грик и, подождав, когда остальные гости подойдут ближе, вопросил:
   - Что угодно услышать прекрасной леди? Романс о несчастной любви или веселую песню? А может, балладу о прекрасной принцессе и злобном драконе?
   - О принцессе, принцессе! - захлопала в ладоши Марика, смеясь. - Обожаю сказочные истории!
   - Только не сказку, - поморщилась Анабель, презрительно посмотрев на подругу. - Я бы предпочла послушать какую-нибудь страшную легенду, холодящую дух.
   - А можно чего-нибудь поучительного, что научит нас доброте и смирению? - это подала голос молчавшая до сих пор сестра Закфейна, леди Анесса. Марика и Анабель, свысока посмотрев на монашку, хором зевнули, - поучительные истории казались им верхом скуки и глупости.
   - Вы просите, я исполняю, - широким жестом поклонился Финдел, улыбаясь. - Я выполню сразу все ваши пожелания в одной балладе. Слушайте же...
   Бард снял с перевязи верную китару, ласково, словно баюкая ребенка, провел пальцами по струнам, проверяя звучание, наконец заиграл тонкую, тихую мелодию, от первых звуков которой по зале разлилось внимательно молчание. Наконец, средь звенящих переливов музыки родились слова:
  
   Однажды король собрался в бой -
   Враги наседали на дом.
   Жену не хотел он брать с собой,
   Но та настояла на том.
  
   И конь уже бьет копытом под ней,
   И меч над челом воздет,
   Подтянуты крепко подпруги ремней,
   И в лица бьет зарева свет.
  
   Голос барда стал громче, увереннее, он звенел в тиши залы, эхом отражаясь от стен:
  
   Та битва опасной и жаркой была -
   Чело там сложил не один;
   Из уст на уста переходит молва,
   Как дрался король-господин.
  
   А рядом с ним, как прекрасный сон,
   Ангел лил зарева свет.
   И над волной золотистых волос
   Карающий меч воздет.
  
   Мелодия незаметно переменилась на более веселую, эмоциональную, пальцы Джори быстро перебирали струны китары:
  
   И вот "Победа!" - кричат друзья,
   "Проклятье!" - кричат враги,
   "Мы победили - муж мой и я!" -
   Королева сказала им.
  
   Но тут идут побратимы в борьбе,
   И с уст их срывается смех:
   "Смотри король, привели мы тебе
   Награду получше всех!"
  
   Тут музыка опять замедлилась, певец задержал дыхание, словно перед глазами его вставали образы из песни:
  
   И видит король - перед ним дочь Луны,
   Бледна и прекрасна собой.
   И он, не слыша шагов вины,
   Сказал: "Пойдешь ты со мной".
  
   "Но как же я?" - вопросила жена,
   И вот какой был ответ:
   "Прости, дорогая, но ты не она", -
   И вмиг погас ее свет.
  
   И ввел король в дом молодую жену,
   Чтоб жить с нею, в счастье тоня...
   А та, что он бросил, сказала ему:
   "Ты еще вспомнишь меня".
  
   До этого момента музыка все замедлялась и замедлялась, она стала почти неслышимой, как вдруг зазвенела с новой силой, и все больше грустных переливов слышалось в ней:
  
   И вот минул год и еще десять дней,
   Как вдруг занемог король.
   Не мог он встать с постели своей,
   Его окружала лишь боль.
  
   И вспомнив слова своей первой жены,
   Из уст его вырвался крик:
   "Нет, я не верю, не помню вины!
   Ну-ка, позвать ее вмиг!"
  
   И слуги искали ее везде,
   Средь всей известной земли;
   Вернувшись, сказали: "Ее нет нигде!", -
   Лишь могилу нашли они.
  
   И король лежал уж на смертном одре,
   Меч Смерти над ним был воздет...
   Но кто там стоит близ закрытых дверей,
   Прозрачный и бледный на свет?
  
   Голос барда стал чуточку ниже, музыка зазвучала зловеще:
  
   "Жена, ты ли это?" - воскликнул король,
   И вот ответ был каков:
   "Я призрак, я больше не чувствую боль,
   Ушла я от жизни оков".
  
   И молвил ему призрак первой жены:
   "Ты хочешь спастись от всех бед?
   Ты должен тогда умертвить дочь Луны,
   И сердце ты съешь на обед!"
  
   Сказав это, призрак тотчас же пропал,
   Король - вмиг исполнил указ,
   Убил он жену, ее сердце пожрал...
   И умер в мученьях тотчас!
  
   Последний куплет Джори почти что выкрикнул:
  
   А призрак первой жены
   Исчез, когда взялся рассвет...
   Но людям все снятся сны,
   Где карающий меч воздет!
  
   И замолк, окруженный эхом последнего звука. Мгновение все сидели молча, но потом вся зала, особенно Марика и Анабель, захлопали в ладоши.
   - Какая красивая баллада! - вскричала Марика. - И страшная! Вы ее сами придумали?
   - Я... - начал Финдел, но тут из-за спины его раздался насмешливый голос:
   - Отнюдь, я слышала эту балладу уже много раз. Ее сложили в давние времена, когда Аутумом еще управляли короли и королевы. Она повествует о Аустине Пятом, последнем короле этих земель, и его двух женах: Шиаэль Светлой и Лирилинде Темной Луне. Не знаю, насколько правдива эта легенда, но Шиаэль с той поры возвели в ранг богини, называя ее божеством Справедливого Возмездия, а королей в Аутуме больше никогда не было. Кстати, - тут Оливия усмехнулась, - говорят, что исполнение песни Шиаэль в доме считается дурным предзнаменованием для тех, у кого не слишком чисто на душе. Впрочем, нам это мало чем грозит, не так ли? - и леди де ла Сьен медленно обвела взглядом несколько занервничавших гостей. И вновь Натинелу показалось в выражении ее лица что-то злобное.
   Леди Анесса подошла к Финделу.
   - Скажите, что заставило вас спеть именно эту балладу? - спросила она.
   - Не знаю, - бард смущенно пожал плечами. - Как-то раз, прогуливаясь по городу, я услышал ее, слова понравились и запомнились мне. Я не думал, что эта легенда о богине...
   Леди Марика огляделась и нахмурилась.
   - Вас всех что, и правда беспокоит эта глупая баллада? - спросила она. - Это всего лишь песня, не так ли, милорд Натинел?
   - Конечно, - Грик слышал эту балладу от Джори и раньше, но никогда не задумывался над ее смыслом; сейчас он вспомнил о страшном культе божества Справедливого Возмездия: существовало поверье, что служители его тайно проникают в дома, где творится зло, и карают неправых, отрубая мечом головы. Он уже успел мысленно обозвать Джори недоумком за то, что ему пришла в голову именно эта песня.
   Марика ласково улыбнулась певцу.
   - Сыграйте нам лучше что-нибудь веселое, - сказала она. - А мы потанцуем. Вы ведь не откажете мне в танце, милорд Натинел? - застенчиво улыбнулась она.
   Грик встал и, склонившись в грациозном поклоне, приобнял девушку за талию. Финдел заиграл быструю легкую мелодию, и они закружились в осеннем вальсе, простеньком, но милом танце, в последнее время популярном в Аутуме. Рядом танцевали Закфейн с Анабель, Оливия с Шамю, леди Ингрет с Бри Мархаусом, а юный Феркирк, помявшись, пригласил на танец леди Анессу, впрочем, та с радостью согласилась. Не участвующие в танцах наполнили свои бокалы вином, расселись на диваны и кресла и вступили в задумчивые разговоры ни о чем, из тех, что практически стираются в памяти на следующее утро.
  
   Когда маятник на высоких напольных часах из вишневого дерева пробил двенадцать тяжелых ударов, лорд Дэрд объявил, что гости, должно быть устали, и по этому случаю служанки уже подготовили всем комнаты для ночного отдыха. Лорды и леди, в особенности Натинел, уже явственно ощущающих, что достигшая совершеннолетия Марика избрала объектом своего внимания именно его, облегченно вздохнули (некоторые из гостей уже частенько прикрывали ладонями рот, стараясь скрыть невольные зевки), поблагодарили хозяев за прекрасный вечер и поспешили наверх, в свои комнаты. Джори, весь вечер крутившийся близ леди Анабель и даже удостоившийся нескольких разговоров с ней, попытался было проследовать за своей возлюбленной, но был довольно бесцеремонно выпровожен прочь, в нижние комнаты дома, туда, где отдыхала прислуга. Пробурчав про себя что-то не особо лестное относительно хозяев дома, Джори сквозь узкий коридор прошел в левое крыло здания, где практически нос к носу, неожиданно вышагнув из-за угла, столкнулся с Красотулей и еще одной девушкой, вероятно второй из оставленных в доме служанок.
   Сейчас Красотуля вовсе не походила на ту разгульную девицу, в облике которой Финдел повстречал ее в "Приюте Элли". Ярко-красные сапоги куда-то делись, огненные волосы были уложены в простую косу, на лице не было и следа косметики. Бетси была одета в скромное серое платье прислуги с белым передничком, она даже казалась ниже ростом.
   Увидев Джори, девушки прервали свой разговор.
   - Иди, Мэдхен, - кивнула Красотуля другой служанке, - я покажу господину барду его комнату и догоню тебя.
   Мэдхен окинула стройную фигуру уличного певца нахальным взглядом, улыбнулась и скользнула прочь.
   - Тебя и не узнать, Бетси, - обратился бард к Красотуле, убедившись, что они остались одни. - Не знай я, что это ты, ни за что бы не признал в такой скромной девушке наводчицу.
   - Ш-ш-ш, - прошипела девушка, беря Финдела под локоть. - Не так громко, вдруг Мэдхен подслушивает за углом? Скорее всего нет, но надо же соблюдать элементарные меры предосторожности!
   Она провела Джори в скромную, но уютную комнатку в помещениях прислуги, заперла за собой дверь на ключ и со вздохом облегчения опустилась на кушетку.
   - Знал бы ты, как противно мне исполнять роль простой служанки! - сказала она, закуривая. - Скромность меня, конечно, красит, но не до такой же степени! А как твои дела? - с любопытством спросила она. - Смог охмурить свою селедку?
   - Какое там, - бард махнул рукой, наливая себе вина из графина, стоящего на ночном столике; тут же стоял и причитающийся ему ужин, - она слишком высокого о себе мнения, чтобы сойтись со мной поближе. Эх, если бы я еще не опростоволосился так со своей балладой, можно было бы хоть на что-то рассчитывать...
   - А, по-моему, неплохая баллада была, - заметила Красотуля. - Мы с Мэдхен подслушивали у дверей; она сказала, что если ей кто-нибудь спел такое, она непременно бы растаяла.
   - Пф, - Финдел пренебрежительно хмыкнул, - нужна она мне больно! А вот такие, как Анабель, на дороге не валяются. Аристократка... - он мечтательно вздохнул.
   - Интересно, это только я, что ли, замечаю, какая она страшная? - задумчиво пробормотала Бетси.
   - А как твои дела? - сменил тему уличный певец. - Ты провела сюда того человека, которого тебе надо было?
   - Естественно, - Красотуля широко улыбнулась, - Я еще ни разу не срывала операцию! - она встала, подошла к окну и широко распахнула его, присев на подоконник, - ночной пейзаж окрашивал снег почти в черный цвет, его освещал лишь желтый и ноздреватый, как сыр, круг луны, одиноко выплывшей из-за облаков.
   - Полнолуние, - заметила Бетси. - Время страшных сказок и исполнения дурных предзнаменований.
   Финдел вспыхнул.
   - Ты специально, да? - возмутился он. - Не смей напоминать мне об этой балладе! В конце концов, что может случиться в таком приличном доме, жилище истинных аристократов?
   И тут они услышали крик.
  
   Натинел Грик находился в своей комнате, когда раздался крик. Спать вор не собирался: на ночь у него была запланированная вылазка с целью похищения медальона. Однако крик сорвал все его планы, и Грик, как был одет, в черную легкую тунику, не захватив с собой камзола, выскочил за дверь, присоединившись к остальным, тоже слышавшим вопль.
   Крик звучал из комнаты Кармиллы Абахам. Через мгновение он смолк, но на отчаянный стук лорда Дэрда, почивавшего в соседней спальне, никто не отзывался.
   - Ломаем дверь! - решительно сказал Закфейн, отталкивая обессилевшего от страшного предчувствия Абахама. - Натинел, помогите-ка мне!
   Вдвоем они отошли к соседней стенке и с разбегу ударили в дверь. После третьего удара дерево не выдержало, дверь слетела с петель, и молодые люди, не удержавшись, влетели в комнату Кармиллы и упали на пол. Прямо перед ними, в центре комнаты, лежала сама Кармилла Абахам: лицо ее было бледно, точно снег, дыхания не слышалось.
   - О моя дорогая, моя дорогая! - отчаянно восклицал лорд Дэрд, подползая к ней на коленях. - Что с тобой? Откликнись!
   Бесцеремонно оттолкнув Дэрда, к Кармилле подошла Анесса и, прислонившись ухом к груди, прослушала сердце.
   - Бьется, - заявила она под раздавшиеся вздохи облегчения. - Но очень слабо... боюсь, без помощи лекаря она не доживет до рассвета.
   - Я сейчас же побегу за лекарем! - воскликнул Абахам, поднимаясь с колен. - Я немедленно приведу лучшего лекаря... о моя Кармилла! - вновь застонал он.
   - Я провожу вас, - вызвался Закфейн, и они вместе скрылись из виду.
   В этот момент появились Марика и Анабель: комнаты девушек были слишком далеко от этого места, они не слышали крик, но прибежали, как только юный Феркирк сообщил им ужасную новость, - быстроногий юноша уже успел сбегать туда и обратно. Марика со слезами бросилась на грудь матери, а Анабель вопросила:
   - Что могло с ней случиться?
   - Может, ей стало плохо с сердцем? - осторожно предположил лорд Шамю.
   - Нет, у Кармиллы всегда было здоровое сердце, - заметил лорд Бэзил и перевел взгляд на своего мага. Тот покачал головой:
   - Присутствия магии не чувствуется!
   - Может, ее отравили? - спросила леди Лисс, нервно облизывая губы.
   - Похоже, похоже, - пробормотала Сивилла Шайн, склоняясь над несчастной.
   - Давайте перенесем ее на кровать! - предложил Виньям Кьен. - Думаю, там ей будет удобнее.
   С помощью лорда Бэзила и Кенуеля, мага лорда Голтри, они осторожно приподняли Кармиллу и перенесли ее на кровать.
   - Если это яд, значит, кто-то желал ее смерти, - заметил Феркирк, оглядываясь. - Но кто бы это мог быть?
   Грик бросил быстрый взгляд на леди Ингрет и заметил, что она слегка побледнела при этих словах. Натинел отметил для себя этот факт, хотя, на его взгляд, Ингрет вовсе не была похожа на убийцу.
   В этот момент подоспели обе горничные, дворецкий и бард; они остановились поодаль от аристократов, робко перешептываясь.
   - Согрейте нам грогу! - махнула им рукой Марика, вытирая слезы. За исключением глаз, ничто не выдавало то, что она только что плакала, только разве линия губ стала чуточку жестче, словно девушка наконец-то отбросила игру в наивность. - Нам всем не помешает успокоить нервы.
   - Пойдем в Синюю гостиную? - предложила Анабель, мягко обнимая подругу за плечи. - Там такой чудесный камин, а огонь успокаивает не хуже грога...
   - Пойдем, - согласилась Марика, и все последовали за девушками. На лестнице им повстречался Закфейн, который сообщил, что проводил лорда Дэрда до ворот и решил вернуться, чтобы защитить леди от скрывающегося в доме убийцы.
   - Так вы думаете, это убийца? - вздрогнула леди Оливия.
   - Или вор, - не задумываясь, ответил лорд Бэзил. - У моего мага давно пытаются похитить медальон, я подозреваю, что некоторые из его соперников не остановились бы ни перед чем, ни даже перед убийством, чтобы в суматохе захватить артефакт.
   Натинел почувствовал, что по его спине побежали мурашки, и искоса посмотрел на Джори. Если кто-то из этих людей выяснит, что он - вор, даже расчленение может показаться Грику прекрасным времяпровождением по сравнению с тем, что они придумают взамен... впрочем, не пойман - не вор!
   Гости и прислуга проследовали за Марикой в комнату, называемую Синей гостиной. Эта гостиная была много меньше той, с фонтаном, но гораздо уютнее. На обитых темно-синим бархатом стенах висели различные гобелены, изображающие предков четы Абахам, повсюду стояли мягкие кресла, а у дальней от двери стены высился камин из темного мрамора. Люди расположились в креслах, все еще испуганно оглядываясь друг на друга, Красотуля, играя роль скромной горничной, убежала готовить грог, а Мэдхен принялась разжигать камин. В конце концов это у нее удалось, но через несколько минут в комнату повалил густой черный дым, явственно запахло паленым.
   - Наверное, вороны свили в каминной трубе гнездо, - оправдываясь, произнесла Марика.
   Горничная принесла швабру и принялась тыкать в дымовое отверстие, силясь выпихнуть птичье гнездо. Что-то зашуршало, заскрежетало, из трубы в огонь посыпались сажа и какие-то сальные ошметки, а вслед за ними внезапно вывалилась голова, а следом за ней и тело, черные от копоти и обгорелые до неузнаваемости.
   Дамы хором вскрикнули, горничная и лорд Голтри потеряли сознание, а лорд Бэзил и Закфейн моментально бросились к трупу.
   - Невозможно понять, кто это! - яростно воскликнул Бэзил. - Лицо сгорело!
   - Наверняка кто-то из лордов, - заметил Закфейн, пристально оглядывая тело. - Кольца на пальцах и туфли не сгорели, и эти вещи кажутся мне знакомыми...
   - О господи! - завопила Ингрет, не выдержав. - Сначала кто-то пытается убить леди Кармиллу, а теперь мы находим в камине труп кого-то из нас! Может, убийца сейчас сидит рядом с нами, притворяясь тем, кого убил и, изображая из себя невинную жертву, а мы даже этого не знаем! Может, он хочет убить нас всех!
   - Зачем ему убивать всех? - мрачно заметил Бэзил. - Я все же склоняюсь к тому, что ему нужен медальон моего мага... а насчет до того, что он притворяется одним из нас... Бьер?
   - Я не ощущаю поблизости такой магии, - ответил ему колдун, насупив брови. - Впрочем, магия в этом доме, благодаря волшебной ограде так сильна, что я бы не почувствовал даже, если заклинание творили прямо у меня под носом.
   - Значит ли это, что убийца среди нас, может быть правдой? - спросила Оливия. - Но как же нам его вычислить?
   - Будем надеяться, что все-таки он не с нами, - успокаивающе произнес Бри Мархаус, положив ей руку на плечо.
   - Нашли на что надеяться, милорд! - презрительно фыркнула леди Анабель. - По мне, так лучше бы он был здесь, чем искать его по всему дому, тогда как, возможно, он ищет нас!
   - Надо позвать стражей! - решительно высказалась леди Гелуя Кьен, и тут все замолкли, додумывая мысль, одновременно возникшую у всех в голове.
   - Скажите, миледи, - осторожно обратился лорд Бэзил к Марике, разрушая своими словами молчание, - вы можете выходить за ограду дома без разрешения на то вашего отца или матери?
   - Нет, - медленно покачала головой Марика. - Отец обещал дать мне такое разрешение сегодня, но еще не успел...
   - Мы заперты! - воскликнула леди Ингрет.
   - Заперты вместе с убийцей, - тихо договорил за нее Феркирк.
  
   - Что будем делать? - спросила Ингрет, обращаясь, в сущности, ни к кому. Лорд Бэзил молчаливо мерил шагами комнату, нервно куря трубку, Марика тихо плакала, уткнувшись в плечо Анабель, остальные занимались кто чем: пили кофе или просто сидели, изредка бросая тревожные взгляды на дверь Синей гостиной, в которой лежал труп. Джори и остальную прислугу позвали присоединиться к гостям в Желтой комнате, и певец машинально перебирал струны китары, пока Виньям Кьен сдержано не попросил его прекратить. Обстановка накалялась все более.
   Натинел почувствовал настоятельное желание поговорить с Финделом, да и с Красотулей тоже: может, она знает убийцу? Вора не покидало ощущение, что слишком многие гости ведут себя фальшиво: нервно улыбающаяся Оливия, Анесса, нервно перебирающая четки, Сивилла и Кенуель, перекидывающиеся мрачными взглядами...
   - Мне надо отойти, - Грик поднялся с кресла. Шестнадцать пар глаз тут же тревожно уставились на него.
   - Вы уверены, что это безопасно, лорд де ла Грик? - поинтересовался лорд Бэзил, не вынимая трубки изо рта.
   - Сейчас я ни в чем не уверен, - разводя руками, вор печально улыбнулся. - В такой ситуации, в которой оказались мы, никому нельзя доверять. Я возьму с собой своего барда - его я знаю несколько лет и уверен, что он не может быть убийцей. Еще мне понадобится ваша горничная, чтобы показать дорогу...
   - Я готова проводить вас, милорд! - Красотуля тут же вскочила, уловив тонкий намек в словах Грика. Вор благосклонно кивнул, и друзья направились в сторону уборной. Когда они отошли на достаточное расстояние, чтобы из Желтой комнаты их не было слышно, Натинел схватил Бетси за плечи и, резко развернув к себе лицом, произнес:
   - А теперь рассказывай, подруга, что это за история с убийцей и как ты умудрилась в нее вляпаться!
   Красотуля дернула плечами, пытаясь высвободиться от хватки вора, но тот держал крепко.
   - Я тут не причем! - яростно прошипела она. - Мне ничего не известно так же, как и тебе!
   - Тогда кто убийца? - Финдел смотрел на Красотулю также подозрительно, как и Грик.
   - Боюсь, тебе придется рассказать нам все, что ты знаешь, - вздохнув, сказал Натинел, отпуская Бетси. - Возможно, твой клиент вовсе не убийца, но мне все же хотелось бы знать, кого следует опасаться в первую очередь.
   - Хорошо, - девушка невольно потерла плечи, которые вор сжимал слишком сильно. - Это была леди Оливия.
   Джори широко раскрыл глаза.
   - Эта милая девушка? - удивленно переспросил он. - Но... как... зачем...?
   Бетси пожала плечами.
   - Мне она сказала, что ей нужно попасть сюда для того, чтобы просмотреть некоторые бумаги, - сказала она. - Оливия ищет своего брата, который пропал несколько лет назад, возможно, чета Абахам замешана в его исчезновении. Также она хотела поговорить с Бьером как с опытным магом - он может помочь в поисках, но не являющемуся аристократом человеку до него слишком сложно добраться. Как видите, ничего особенного.
   - Гм... - пробормотал Натинел. - Предположим, она отравила леди Абахам, потому что узнала какие-то сведения о своем брате, порочащие ее... но тело в камине... как-то не увязывается.
   - Может быть, тело лежит в камине давно? - предположил Джори.
   - Не похоже, - вор покачал головой, - тогда запах был бы более сильным. Нет, убийство произошло только вчера или даже сегодня.
   - Может быть, в этом деле замешаны двое? - предположила Красотуля. - Оливия и еще кто-то?
   - Человеком, который напал на леди Абахам, может быть не обязательно Оливия, - заметил Натинел, вспоминая, какое странное у леди Оливии бывает выражение лица. - Но не будем сбрасывать ее со счетов...
   - Пожалуй, пора возвращаться, - сказал Джори, нервно оглядываясь. - Убийцей может быть не обязательно кто-то из гостей. Этот человек может скрываться в доме.
   - Пойдем, - кивнул Грик. - Не стоит заставлять остальных нервничать.
  
   А в Желтой комнате в это же время происходил другой разговор.
   - Как ты думаешь, кто это мог быть? - тихо спросила Марика у Анабель. Она уже почти успокоилась, только все еще нервно дрожали кончики пальцев. - Кому могло понадобиться убивать мою мать? И что это за тело в камине?
   - Мархаус... Д'Аверси... де ла Грик... - Анабель казалась неестественно спокойной. - Что мы знаем о каждом из них? В сущности ничего. Это мог быть любой из присутствующих здесь.
   - Мне кажется, на мою мать могла покуситься эта стерва Ингрет, - зло прошептала Марика. - Она давно заглядывалась на моего отца... не удивлюсь, если они любовники.
   Леди Анабель бросила косой взгляд на леди Лисс. Та была все ее бледной, но уже оправилась от поражения и жарко о чем-то спорила с Закфейном де Драутом.
   - Похоже, - сказала девушка подруге. - Ингрет использовала бы яд или что-то подобное... Если это действительно яд, значит имя убийцы уже известно. Но тело в камине - это явно не ее рук дело.
   В это время в комнату вернулся Грик с певцом и Красотулей. Лорд Виньям повернулся на звук открывающейся двери.
   - Я хотел предложить, - сказал он, - разбиться на небольшие группы по пять человек и прочесать дом. Если убийца прячется где-то здесь, мы его обнаружим. Если же мы никого не найдем...
   - То это кто-то из нас, - тихо закончила его жена.
   - Согласен, - лорд Бэзил вытряхнул трубку в цветочный горшок и огляделся. - Виньям, Гелуя, я иду с вами.
   - Я тоже, - вызвался Феркирк.
   - Ты еще молод, - бросил лорд Бри Мархаус. - Тебе не следует идти.
   - Ты предлагаешь остаться мне здесь в одиночестве? - Феркирк вызывающе посмотрел на него.
   - Пусть пойдет, - смилостивился Бэзил. - Закфейн, Натинел, я хотел бы видеть в своей пятерке и вас.
   - Не думаю, что это удачная идея, лорд, - мягко возразил Грик. - Если все мужчины собьются в кучу, кто же будет защищать женщин?
   - Твоя правда, - Бэзил смущенно посопел и обратил взгляд на дочь. - Анабель, пойдешь?
   - Да, - леди приподнялась, не отпуская руку Марики.
   - Я тоже с тобой, - подтвердила Марика.
   - Тогда я и Натинел берем в свою пятерку мою сестру, а также леди Ингрет и леди Оливию, - предложил Закфейн.
   Шамю А'Винел и Сивилла Шайн оказались в пятерке с Бри Мархаусом, Бьером, лордом Голтри и его магом Кенуелем, и таким образом все было решено. Слугам вместе с Дрожи было приказано не покидать желтую комнату и ожидать, когда поисковые группы вернутся, после чего люди разбрелись по дому, обыскивая каждый его уголок.
   Грик исподтишка разглядывал тех, кто оказался в одной группе с ним, размышляя, могут ли они гипотетически оказаться убийцами. Леди Анесса отпадала сразу, а насчет остальных вор сомневался весьма и весьма: у Закфейна могло бы хватить сил, чтобы запихнуть в камин тело, а у Ингрет и Оливии могли быть свои причины для попытки убийства Кармиллы. Натинел решил пока никому не говорить о том, что он знает секрет Оливии, в том числе и ей самом: неизвестно, что она предпримет, когда поймет, что ее тайна раскрыта. К тому же Грик понимал, что он под не меньшим подозрением, нежели остальные: никому неизвестный лорд из далеких земель... а если еще узнают, что он на самом деле только прикрывается аристократической фамилией, никому не потребуется даже доказательств, чтобы обвинить его.
   - Как ты думаешь, - тихо, чтобы е слышали девушки, спросил у Грика лорд де Драут, - какие причины могли быть для убийства и этого странного происшествия с леди Кармиллой?
   - Может лорд Бэзил прав, и причина действительно в попытке забрать у Бьера его медальон. Но тогда неизвестно, зачем было пытаться убить Кармиллу... может, она знала имя преступника?
   - Если маги найдут в ее крови следы яда, значит так и есть, - мрачно подытожил Закфейн, - а если нет... в конце концов, это и правда мог быть сердечный приступ. Простое совпадение.
   - Я не верю в совпадения, - оказалось, что леди Оливия была все это время рядом и слышала весь разговор. - Вы заметили, какой бледной была Кармилла? Как будто кто-то выпустил всю ее кровь, хотя рядом не было ни капли.
   - Больное сердце тоже вызывает бледность, - резко оборвал ее Закфейн, - уж не думаешь ли ты, что среди нас завелся вампир?
   - Я думаю, что кровь могла понадобиться кому-то из магов, - тихо заметила леди де ла Сьен, отходя. - Иногда она нужна им... для своих экспериментов...
   - Бред! - Закфейн презрительно фыркнул. - Я не верю ни в вампиров, ни в сумасшедших магов, потому продолжаю, что это либо яд, либо сердце.
   Натинел заметил, что лорд де Драут заметно нервничает: раздраженная речь и постоянная язвительность выдавали его.
   "Неужели он в чем-то замешан? - невольно подумалось вору. - Или... но тогда почему такая раздражительность?"
   Леди Анесса мягко взяла брата за руку, успокаивая.
   - Мы должны предполагать все, пусть даже странное, - сказала она. - Могло произойти что угодно, и мы поступим не слишком умно, если будем отвергать какой-нибудь вариант слишком решительно.
   Закфейн тепло улыбнулся сестре.
   - Ты права, - сказал он. - Но не стоит путать реальные предположения и сказки.
   - Не стоит, - послушно согласилась она и еле слышно добавила: - Но иногда и сказки становятся явью... в такую-то ночь...
   Натинел невольно бросил взгляд в окно, мимо которого они проходили: полную луну заволокли тучи, и сквозь их дымку та казалась почти красной.
  
   Джори не находил себе места, ожидая возвращения Натинела. Он то вскакивал, то вновь садился, то начинал перебирать струны китары, резко обрывал мелодию и подходил к окну. В конце концов Мэдхен не выдержала, подошла к графину и, налив большой кубок крепкого вина, подала его певцу.
   - Спасибо, - Финдел осушил кубок одним большим глотком. - Это действительно поможет успокоиться.
   Красотуля обвела всех долгим взглядом.
   - А может, подумаем своим умом? - предложила она. - Если предположить, что убийца кто-то из гостей, кого бы вы подозревали в первую очередь?
   - Обоих магов, - немедленно отозвалась Мэдхен, - Если лорд Бэзил прав и тут и дет охота за медальоном... то маги - лучшие кандидаты на убийство.
   - Слишком легко, - хмыкнул Джори, - и опять не объясняет нападения на леди Кармиллу.
   - Это наверняка дело рук леди Ингрет, - тут же отозвалась Мэдхен. - Она часто приходила в наш дом, когда леди Кармилла отсутствовала. Между ней и лордом Дэрдом что-то было... наверняка они были любовниками.
   - Ты хочешь сказать, что Ингрет могла отравить леди Кармиллу, чтобы занять ее место и самой стать леди Абахам? - подхватила ее мысль Красотуля. - А ты можешь быть вполне права... если в дело пошел и правда яд, а не магия.
   - Даже если это и колдовство, это еще ничего не значит, - заметил Финдел. - Ингрет могла договориться с каким-нибудь магом, чтобы он помог ей, а взамен помогла ему пройти в дом...
   - Слишком много непонятного в этой истории... - сокрушенно покачала головой Бетси.
   - Это не леди Ингрет, - вдруг раздался хрипловатый старческий голос дворецкого, и все повернулись к нему: - Говорю вам, она не убийца! Это все она, эта ведьма, это чудовище...
   - О ком ты? - недоуменно покосился на него Финдел.
   - Нет, нет, я не скажу! - дворецкий испуганно замахал руками. - Она узнает, непременно узнает, что я выдал ее! А я не хочу протянуть ноги, я стар, но не глуп и не хочу умирать.
   Красотуля в два прыжка оказалась близ дворецкого. Приблизив свое лицо к его лицу.
   - Ты что, не понимаешь, что если не расскажешь этого жертв может быть больше? - медленно выговорила она. - Что стоит тебе выдать убийцу, мы тотчас же схватим ее, потому что нас гораздо больше? Она не успеет до тебя добраться, как бы не старалась, а ты, может быть, спасешь много жизней. В том числе и свою жалкую шкуру!
   - Хорошо, - не в силах выдержать ее яростный взгляд, дворецкий отшатнулся, закашлявшись. - Я скажу... скажу. Хотя это может стоить мне очень дорого. Знайте же, что это...
   В этот момент дверь заскрипела, и в комнату вернулась пятерка лорда Виньяма: первая из трех. При виде лордов и леди дворецкий тут же замолк, испуганно глядя на них и не решаясь произнести то, что собирался. Красотуля разочарованно выпустила воздух через сжатые зубы.
   - Милорд, вы что-нибудь отыскали? - обратился Джори к лорду Бэзилу.
   - Ни души, - тот устало вздохнул и налил себе вина из графина. - Похоже, тут действительно никого нет, кроме нас. Подождем остальных, может им удалось что-то выяснить.
   Через некоторое время вернулись также группы, возглавляемые Закфейном и Бри Мархаусом. Им тоже не удалось ничего обнаружить.
   - Значит это действительно кто-то из нас, - со вздохом признал Бьер. - Как жаль, что я не могу его почувствовать...
   - Вы не проверяли, отравлена ли моя мать или с ней случилось что-то другое? - обратилась Марика к магу.
   - Да, по дороге мы заходили в ее комнату, - ответил Бьер. - Я сделал необходимые анализы, но не выявил следов яда, как впрочем и следом магии.
   - А каких-нибудь отметин на теле? - поинтересовалась Оливия.
   - Нет... - маг устало покачал головой, - ничего. Похоже, это и правда был сердечный приступ.
   Леди Анабель хотела что-то сказать, но, не сдержавшись, внезапно широко зевнула.
   - Юной леди пора спать, - взглянув на нее, заметила Гелуя Кьен. - Да и я порядком устала...
   - Как можно спать, когда среди нас скрывается убийца? - удивленно воскликнул лорд Бэзил.
   - Если мы тщательно запремся в своих комнатах и не будем никому открывать, с нами ничего не случится, - нерешительно возразил ему Шамю. - Может, отдохнув пару часов, мы будем соображать более здраво и наконец разберемся в этой запутанной истории.
   - Я согласен с этим, - кивнул Закфейн. - Даже я ощущаю, что отдых был бы полезен. К тому же убийца, возможно, уже сделал свое дело и больше не будет высовываться. Чтобы не выдать себя.
   - Тогда расходимся, - решила Марика. - Анабель, я хочу, чтобы ты ночевала сегодня в моей комнате, - мне будет слишком страшно одной...
   - Конечно, душечка, - ответила ей подруга.
   Марика обернулась к слугам:
   - И вы тоже не расходитесь, - сказала она. - Лучше вам не бродить по дому в такую страшную ночь... мы сами себе постелем.
   - Ну уж нет! - возмутился было лорд Бри, но леди Оливия мягко тронула его за плечо:
   - Не стоит милорд. Слуги тоже хотят жить, - она многозначительно добавила: - И они тоже могут быть преступниками...
   После этой ее фразы все обернулись к прислуге и Финделу, как будто только что обнаружили их в комнате.
   - Ну уж нет! - возмутилась Марика. - Наши слуги - проверенные люди и давно служат нам! Бетси, правда, пришла к нам позднее всех, но уже доказала, что она честная девушка.
   - Мой бард тоже достаточно проверенный мной человек, - поспешил добавить Грик, - и я доверяю ему как себе.
   Лорд Голтри искоса глянул на Натинела.
   - Бард, может, и проверенный, - заметил он, - А вот вы мне совершенно неизвестны. Признайтесь, милорд, может быть вы убили того несчастного в камине?
   Вор с улыбкой покачал головой.
   - В ваших словах есть некоторая нелепость, милорд, - сказал он. - Если бы я был магом и убил кого-то, чтобы притворяться им, разве я стал бы выбирать наиболее неизвестно из всех человека, чтобы подозрения пали на меня? И потом, - он подошел к Голтри, встав прямо напортив него, - посмотрите на меня. Неужели вы думаете, что у меня и правда хватило бы сил засунуть тело в каминную трубу?
   - Мои извинения, милорд, - пробормотал Д'Аверси, тем не менее, все еще смотря на Грика с подозрением. Вероятно слова вора не полностью переубедили Голтри в истинности своих подозрений.
   - Пожалуй, нам и правда пора разойтись по своим комнатам, - решил лорд Бэзил. - Пока мы не передрались здесь, как кошки и собаки, взаимно подозревая друг друга.
   - Вы правы, милорд, - кивнул Закфейн. - Лорды, леди... - он легко поклонился и, взяв под руку сестру, вышел из комнаты.
  
   Оказавшись в своей комнате, Закфейн выпустил руку сестры и позволил, наконец, прорваться тяжелому вздоху. Распахнув окно, чтобы проветрить комнату, лорд устало сел на подлокотник кресла, массируя виски.
   Анесса подошла к брату, положив ему руку на плечо.
   - Опять болит голова? - участливо спросила она. Тот кивнул и девушка, не говоря не слова, намочила носовой платок эссенцией незабудки, которую всегда носила с собой, и положила его брату на голову. Закфейн откинул голову назад, чтобы платок не свалился, ожидая долгожданное облегчение.
   - Почти с того самого момента, как мы приехали сюда, у меня не перестает болеть голова, - признался он сестре. - Меня нервирует то, что в последнее время она болит все чаще и чаще.
   - И почти всегда в полнолуние, - покивала Анесса. - Поэтому ты становишься очень раздражительным и нетерпимым.
   - И ничего не могу с собой поделать, - Закфейн устало улыбнулся. - Проклятая луна... она выводит меня из себя. Неужели действительно есть люди, которым она нравится?
   - Есть... - леди де Драут задумчиво подала плечами и подсела ближе к окну, разглядывая небо. - Многие ее любят. А некоторых она заставляет совершать непоправимое.
   - Вроде убийцы того несчастно, чье тело мы нашли в камине? - Закфейн усмехнулся. - Ты думаешь, это какой-то безумец?
   - Возможно... - девушка пожала плечами. - Я не знаю. Но почему-то мне кажется, что мы узнаем это еще до наступления рассвета.
   - Как бы мне этого не хотелось, - вздохнул ее брат.
  
   Вернувшись вместе с семьей в свою комнату, лорд Виньям Кьен тщательно запер за собой дверь и повернулся к сыну.
   - Ну, и как ты думаешь, кто убийца? - напрямую спросил он.
   Феркирк нахмурился и промолчал.
   - Оставь его, - жена взяла Виньяма за руку, - он не может знать все.
   Лорд Кьен досадливо пожал плечами. Год назад они вместе с Гелуей обнаружили у своего несовершеннолетнего сына странный дар: часто тот отчетливо мог прочитать мысли и чувства других людей. Ему постоянно снились какие-то неясные образы, разгадав которые, можно было бы предсказать будущее, не слишком отдаленное, но все же. Иногда этот дар пропадал, иногда - проявлялся с удвоенной силой, но никто не мог предугадать, когда наступает активная или латентная фазы таланта. Именно благодаря своему сыну чете Кьенов, обедневшим аристократам, и удалось сколотить себе состояние: обладая феноменальной догадливостью, Феркирк подсказывал отцу правильные решения, хорошие сделки и нужных людей. Виньям и Гелуя действительно практически ничем не занимались, как считали другие аристократы; основным их делом было тщательно скрывать дар сына от остальных.
   - Ты действительно ничего не заметил? - с недоверием спросил Виньям. - Никаких эмоций?
   - О, эмоций было много, папа, - насмешливо ответил Феркирк, разглядывая отца исподлобья. - И в каждом из всех присутствующих я видел страх. Ты же знаешь, у каждого из нас есть свой маленький секрет, не так ли? И никто не желает, чтобы этот секрет выплыл наружу. Спокойными мне показались только леди Анабель и леди Оливия, хотя я бы не сказал, что у них за пазухой нет своего камня. Больше всех нервничала леди Ингрет, я даже уловил, как она думала: "Это не я, они не должны подумать на меня". Вероятно, у нее был повод желать зла леди Кармилле, но кто-то успел раньше нее.
   - А тело? - не отставал Виньям. - Какие были у людей мысли о трупе в камине?
   - Опять страх... - Феркирк задумчиво помолчал. - Я не смог разобрать, кто боялся оказаться следующим, а кто боялся того, что его обнаружат. Но таким мыслей тоже была не одна - две или три...
   - Не все тут те, кем кажутся, - тихо произнесла Гелуя.
   - Ты права, мама, - кивнул ее сын. - Ты наверное даже не знаешь, как ты права...
  
   Проводив лорда Шамю до его комнаты, Сивилла направилась было к себе, но тут кто-то крепко схватил ее за руку. Ведьма тихо вскрикнула от неожиданности и обернулась, встретившись взглядом с Кенуелем.
   - Мое почтение, - тихо произнес маг. - Могу я поинтересоваться, что вы тут делаете, моя...
   - Ш-ш-ш! - Сивилла торопливо прижала палец к его губам. - Никаких имен, никаких титулов, - ты же знаешь, что у стен бывают уши.
   - Вы скрываетесь? - почтительно осведомился Кенуель. - Вас преследуют? Могу я...
   - Нет-нет, я не скрываюсь, - ведьма покачала головой, - скорее я ищу то, чего нет.
   - Медальон Бьерна? - Кенуель вопросительно приподнял бровь. - Он нужен вам?
   - Опять не то, - ведьма досадливо поморщилась, - ты же знаешь, что если бы мне нужен был медальон, я давно бы купила его, да и Бьерна тоже в придачу.
   - Тогда почему вы здесь, а не у себя на родине, скрываетесь под личиной ведьмы и прислуживаете этому бездарному Шамю?!
   - Лорд А'Винел не бездарный! - яростно прошипела Сивилла и тут же замолкла, смутившись громких слов.
   - Вы любите его? - понимающе спросил маг.
   - Да, - Сивилла обреченно кивнула, - с тех пор как он был у меня на родине. Тогда он даже не обратил на меня внимания, единственный... это меня и привлекло. Сначала мне казалось, что его скромность - лишь показная. Но потом я поняла, что он действительно такой. Он просто не сможет подойти к такой девушке, как я.
   - И потому вы переоделись в ведьму и нанялись ему в услужение, - зрачки Кенуеля внезапно расширились. - Вы сбежали?
   - Да! - с вызовом ответила Сивилла, яростно сжимая кулаки. - И что теперь? Ты попытаешься вернуть меня домой?
   - Нет... вы же знаете, что я не буду этого делать, - маг смущенно отступил.
   - Я и сама вернусь, рано или поздно, - Сивилла обреченно махнула рукой. - Должно быть, я совсем не нравлюсь Шамю, если он не замечает меня, не видит моих попыток понравиться ему.
   - Вы не пробовали сказать ему напрямую? - поинтересовался Кенуель.
   - Что ты, это напугает его.
   - Не уверен. Он может испытывать чувство к вам, но стесняться признаться в нем.
   - Если это так... - ведьма вздохнула. - Если бы это было так...
   Она повернулась, собираясь уходить.
   - Спокойной ночи, Кенуель, - сказала она. - И пусть чудовища, царящие здесь, не коснутся тебя.
   - Спокойной ночи, Сивилла, - прошептал ей вслед Кенуель. - Спокойной ночи, моя...
  
   В комнату Шамю А'Винела постучали.
   - Да-да, - рассеянно отозвался он, думая, что это Сивилла. Однако в комнату проскользнула не ведьма, а леди Оливия де ла Сьен. Она поставила свечу, которую до этого несла в руках, на прикроватный столик, и присела в свободное кресло.
   - Мне страшно, - тихо сказала она, смотря Шамю прямо в глаза. Шамю в очередной раз поразился глазам девушки: теплым, словно весенняя зелень, ярким, как веселый ручеек, загадочным, как незнакомая комната.
   - Мне тоже, - неожиданно для самого себя сказал он и смутился: не слишком-то правильно признаваться леди в своем страхе.
   - Я знаю, - кивнула Оливия, - сейчас страшно всем и, похоже, только вы не боитесь открыто об этом говорить. Это благородно.
   - Вы преувеличиваете мою благородность... - начал Шамю, но Оливия прервала его:
   - Отнюдь. Возможно, я даже преуменьшаю ее, но лишь потому, что не слишком близко знаю вас. Вам бы хотелось познакомиться поближе со мной? - она улыбнулась лорду А'Винелу.
   - Конечно! - пылко воскликнул он. - Я буду счастлив общаться с такой прекрасной и милой девушкой, как вы! Взглянув на вас в первый раз, я уже понял, что не смогу забыть вас никогда, но на что я мог надеяться? И вот... вы... в моей комнате... Словно серафим, снизошедший с небес, чтобы рассказать мне о рождении нового божества.
   - Ты красиво говоришь, - все еще улыбаясь, Оливия придвинулась ближе к Шамю. - Позволь мне даровать тебе поцелуй за эти слова.
   - Если... если это принесет вам удовольствие, - промямлил Шамю, отчаянно краснея.
   - Ты даже не знаешь, сколько удовольствия мне это принесет, милорд, - промурлыкала леди де ла Сьен, обвивая руками шею лорда А'Винела и касаясь своими губами его губ. Шамю ощутил нежный бархат ее губ и понял, что его губы невольно отвечают на поцелуй. Он обнял Оливию за талию, притягивая ближе к себе. Ее запах сводил его с ума, Шамю казалось, что он все слабеет и слабеет перед напором прекрасной леди...
   Внезапно дверь распахнулась без предупреждения - а может быть стук был, но Шамю не услышал его, охваченный страстью? - и в его комнату ворвалась встревоженная Сивилла.
   - Милорд, что с вами, вы в порядке... - начала она, увидела Оливию, замерла на полуслове и, ни слова более не говоря, выскочила прочь из комнаты.
   - О, проклятье, надо было закрыть дверь, - пробормотала Оливия, проводив ведьму взглядом и вновь повернувшись к Шамю. - Она тебя ревнует, тебе не кажется? Кто она - твоя возлюбленная?
   - Нет, - лорд А'Винел покачал головой. - Она...
   - Если нет, думаю, мы можем продолжить... - ласково прошептала ему на ухо Оливия. Шамю взглянул на нее и внезапно словно протрезвел.
   - Погоди, - сказал он. - Мы поступаем неправильно. - Я понимаю, ты испугана, устала, но это не повод искать утешения... в объятьях. Я должен догнать ее. Прости... - и Шамю выскочил из комнаты.
   Оливия поглядела ему вслед, чертыхнулась и потушила свечу.
  
   Придя вместе с Анабель в свою комнату, Марика мгновенно скинула с лица напускной страх. Она подошла к секретеру, достала оттуда бутыль красного вина, налила его в бокал и сделала порядочный глоток.
   - Ну, - она посмотрела на подругу, - и что ты думаешь обо всем этом?
   Анабель равнодушно пожала плечами, устраиваясь в кресле.
   - Не знаю, что и думать, - сказала она. - Если твоя мать пострадала от сердечного приступа, а человек, который оставил тело в камине, охотится за медальоном мага, значит нам ничего не грозит. Так что опасаться особо нечего.
   - В твоих словах есть смысл, - Марика задумчиво кивнула, взяла с секретера синюю ленту и перевязала ей волосы. - Но все же что-то во всей этой истории мне кажется странным. Интересно, когда вернется отец...? Мне казалось, до лекаря не так далеко ехать.
   - Может, лекаря не было дома? - предположила Анабель. - Зря вы распустили почти всех слуг... Я считаю, что лекаря необходимо держать в доме всегда, даже если твое здоровье кажется крепким.
   - Ну ты-то никогда не отличалась хорошим здоровьем! - рассмеялась Марика. - Хотя в последнее время... Ты выглядишь слишком бледной и худой, но при этом бодрой.
   - Да, я уже давно не испытывала недомогания, - кивнула Анабель. - Должно быть, наш новый лекарь оказался великим искусником, раз смог исцелить меня.
   Марика приподняла бровь. Она знала, что Анабель страдала анемией - довольно распространенной среди аристократов болезнью - и она также знала, что анемия неизлечима. Впрочем, возможно все.
   - Возможно все, - вслух сказала девушка. - Ты останешься сегодня ночевать у меня?
   - Нет, - Анабель покачала головой. - Лучше я пойду к себе - в твоей комнате нет второй кровати, а я ненавижу ночевать на кушетке, ты же знаешь.
   - Иди, - кивнула Марика, расшнуровывая платье. - И на всякий случай будь осторожна.
   - Я всегда осторожна, - Анабель улыбнулась и вышла, прикрыв за собой дверь.
   Оставшись одна, Марика стянула платье и переоделась в пеньюар. Девушка допила вино и с довольным вздохом растянулась на кровати. Ее несколько беспокоило здоровье своей матери, но она знала, что отец непременно найдет самого лучшего целителя, который непременно вернет Кармилле силы и бодрость. Марика уже начинала засыпать, как дверь, которую она не закрыла за Анабель, неожиданно распахнулась, и на пороге появилась ее подруга. Глаза девушки были широко раскрыты, кожа слегка порозовела и всем своим видом она выражала страх.
   - Там... там... - прошептала она, не в силах что-то пояснить. Встревожившись, Марика вскочила и, накинув халат, выбежала в коридор. Так, прямо перед дверью комнаты Анабель, лежало тело дворецкого.
  
   - Опять никаких следов, - Бьер не сдержавшись, выругался, осматривая тело дворецкого. - В этом доме приступы столь же часты, как блохи на шкуре бродячей собаки!
   - Попрошу не оскорблять наш дом! - леди Марика хмуро посмотрела на мага. Тот извинился, однако про себя продолжал бормотать какие-то проклятия. Грик внимательно оглядел гостей: на этот раз боялись все, даже Анабель дрожала и нервно облизывала губы. Закфейн морщился, изредка качаясь руками лба, Кенуель закатывал глаза, леди Гелуя искала спасения в объятьях мужа, а их сын так же внимательно, как и вор, оглядывал остальных. На мгновение их взгляды встретились, Феркирк нахмурился, а потом чуть улыбнулся и неожиданно подмигнул вору. "Странный парень", - подумалось Грику.
   - Больше, думается мне, расходиться не стоит, - изрек Бри Мархаус. - Соберемся в одной комнате и будем вместе ожидать возвращения лорда Дэрда.
   - Напоминает овец, собравшихся в хлеву на заклание... - пробормотал Кенуель.
   - Ты предлагаешь что-то другое? - вскинулся на него лорд Бэзил.
   - Да, - кивнул маг, - Мы обыскали весь дом - но вспомните, сад мы не обыскивали! Может, убийца до сих пор прячется снаружи дома?
   - А внутрь проникает как? - насмешливо уточнила леди Ингрет. - Прилетает через окошко?
   - Возможно, - пронзительные глаза Кенуеля уставились на девушку. - Очень возможно.
   - А если убийца прятался в саду с самого начала, а сейчас перебрался в дом?
   - Тогда мы обыщем сначала дом, запирая все окна и двери, какие только найдем, а потом уже выйдем в сад, - предложил Натинел. - Если убийца будет в саду, то, для того, чтобы проникнуть в дом, ему потребуется разбить окно, а это мы непременно услышим.
   - А если он воспользуется отмычками? - предположила Марика.
   - Значит, двое из нас должны остаться охранять входы в дом, - пожал плечами Грик. - Их всего два, не так ли?
   Марика кивнула.
   - Пожалуй, твоя идея достаточно неплоха, - сказал лорд Бэзил, подходя к Грику. - В конце концов, мы ничего не теряем... а если никого не найдем, просто соберемся в гостиной и будем дожидаться лорда Дэрда, после чего покинем этот дом.
   - А там, где на нас не будет действовать магическая ограда, я с легкостью определю, кто убийца, - закончил Бьер. - У меня подозрение, что так или иначе все это связано с магией, а значит догадаться будет не так уж и сложно.
   Натинел заметил, что на шее Бьера нет его медальона.
   - Оставил в комнате, - ответил маг на молчаливый вопрос в глазах вора, - и наложил заклятие невидимости. Я все еще думаю, что тело в камине связано с попыткой украсть медальон у меня. А так как в этом доме почти не ощущается магия, то определить его местонахождение будет весьма непросто даже для сильного мага.
   - Хорошее решение, - одобрил Кенуель. - И медальон под защитой, и убийца не будет совершать покушение на тебя.
   - На меня он в любом случае не рискнул бы напасть, - усмехнулся Бьер. - Я достаточно силен даже без медальона, чтобы противостоять ему.
  
   Поиски в доме опять ничего не дали, и люди вышли в сад. Единственным светильником являлся лунный желтый свет, отражающейся бликами в небольших сугробах, накопившихся под деревьями и еще не успевших растаять. Облака сошли с нее, и было достаточно ясно.
   Лорд Виньям споткнулся обо что-то мягкое.
   - Проклятье! - выругался он, наклоняясь, чтобы рассмотреть поближе, на что же то он натолкнулся. Через мгновение он уже бежал в сторону ближайших кустов, зажимая рот ладонью: предмет, на который он наступил, оказался человеческой рукой, вырванной из тела и обагренной кровью.
   Через некоторое время нашли и остальные части тела лорда Дэрда: вторую руку, ноги, тело и, наконец, голову. Казалось, несчастного разодрало на куски какое-то дикое, безумное животное; но какому животному могло оказаться под силу такое?
   Марика тихо плакала, уткнувшись в плечо подруги, остальные безмолвствовали. Настроение у людей было далеко не радостным.
   - Так, - наконец вымолвил Бьер Натингхейм. - Все становится на свои места.
   - Это оборотень, - сказал, словно выплюнул, Кенуель. - Только этому злобному созданию хватило бы сил засунуть труп в камин, только оборотни так жестоко расправляются со своими жертвами. А если добавить к этому еще и полнолуние, становится ясно: вервольф вышел на охоту.
   - Причем наверняка сейчас это тварь стоит рядом с нами и ровным счетом ничего не понимает, - горько усмехнулся Бьер. - В человеческом обличии оборотни не помнят того, что содеяли в облике зверином. Поэтому их практически невозможно выследить. Человека-оборотня разве что удивляют странные провалы в памяти, когда в течение некоторого времени он сам не знает, где находился. Но превращение слишком часто наступает в момент сна человеческой сущности оборотня, чтобы вервольфов действительно можно было бы искать по амнезии.
   - Значит, кто-то из нас оборотень? - с недоверием переспросил Закфейн. - Я не верю в эту чушь, но... это тело...
   Натинел быстро огляделся. Он вспомнил, что Джори, Красотуля и вторая горничная остались в доме, а сейчас несколько лордов и леди тоже ушли в дом, посетить уборную и привести себя в чувство, после вида отвратных ошметков на снегу.
   - Все, кто сейчас находятся в доме - в опасности, - громко проговорил он, привлекая внимание. - Возможно оборотень тоже ушел в дом и отлавливает людей поодиночке!
   - Не расходиться! - громовым голосом прокричал лорд Бэзил. - Идем все вместе!
   Феркирк внезапно пошатнулся, но заботливая рука отца подхватила его. Виньям уже знал, что означает внезапная усталость сына: сейчас, именно в этот момент талант мальчика обострен.
   Феркирк огляделся. Кроме служанок и барда, оставшихся в доме, не хватало лорда Голтри, леди Ингрет Лисс и Оливии де ла Сьен, Сивиллы Шайн и Бри Мархауса. Тогда он пристально всмотрелся в мысли и чувства присутствующих рядом людей.
  
   Леди Анабель чувствовала ужасный голод, в судороге сводивший ее желудок. "Вроде я недавно ела, - думала она, - и вот опять. Неужели уже прошло много времени? А мне казалось, всего лишь миг..." Анабель бросила взгляд на луну, большая и желтая, она притягивала глаз, как какая-то драгоценность. Ее вид немного отвлекал девушку от голода.
   Мысли Анабель плавно перетекли на чудесного целителя, умелое лечение которого так ей помогло. Она больше не чувствовала головокружений и усталости, давно не падала в обморок. Он усыпил ее, сквозь сон Анабель чувствовала лишь нежное касание. А когда очнулась - почувствовала себя так, будто отдыхала много-много дней, и теперь была полной сил и бодрости. Однако после лечения ее стал мучить голод. Это раздражающее чувство... с каждой минутой Анабель все сильнее и сильнее хотелось есть. Пожалуй, стоит улучить минуту и немного перекусить.
  
   Натинел пытался догадаться, кто оборотень. Но к его великому сожалению он не видел никаких признаков.
   "Интересно, как мы выберемся отсюда, если лорд Дэрд мертв, а Кармилла без сознания? - размышлял он. - Марика не знает ключа от магической ограды... или знает, но не признается? Надо будет сказать Бьеру, чтобы попытался излечить Кармиллу, больше ничего нам не остается".
   Грика тревожило то, что Бьер оставил свой медальон в комнате. С одной стороны, его так проще раздобыть, а с другой... Скорее всего, магия не позволит найти его - маленькую вещицу в огромной комнате. Хотя, медальон наверняка понадобится Бьеру, чтобы лечить леди Абахам. Но под каким предлогом тогда взять у мага медальон - вор не знал.
  
   Закфейна мучили ужасные головные боли. Его раздражала луна, и раздражение его росло с минуты на минуту, грозясь вылиться в необузданный гнев. Он очень хотел оказаться опять в доме, в комнате, где ночное светило не будет назойливо заглядывать в окно.
   "Осталась ли у сестренки эссенция незабудки? - думал он, поглядывая в сторону тихо идущей рядом Анессы. - Как же я на это надеюсь..."
  
   В голове Анессы бурлил целый поток мыслей.
   "Неужели всему виной оборотень? - мыслила девушка. - Нет, не может быть, слишком много несовпадений. Конечно, вервольфы сильны, но не в человеческом обличии, а тело в камин поднимал явно человек - не видно следов звериных когтей. Маг? Но кто? Кенуель? Возможно, но он не стал бы действовать так грубо. Сам Бьер? А зачем ему?"
   Анесса покачала головой. Она редко поднимала голову, не желая, чтобы люди замечали, какой под опущенными ресницами пронзительный взгляд.
   Кто же убийца? Оборотня леди Анесса могла понять и простить, ибо он и сам не ведал, что творил, являясь своего рода жертвой. Оборотни, призраки, другие твари - они не виноваты, что стали такими, они всего лишь не могут ничего поделать со своей нечеловеческой сущностью... А вот человек, который сознательно является убийцей... такого уже не остановить, если ему понравилось убивать. Обладая разумом, он каждый раз будет придумывать действо все изощреннее и изощреннее, пока его черная душа не пожрет сама себя, превратив человека в демона. Правда такое случалось только с магами, но Анесса почему-то не сомневалась, что убийца - маг.
  
   Разумы Бьера и Кенуеля были напряжены и закрыты от Феркирка, - вероятно, маги искали хоть какие-то следы чужеродной магии на территории сада и дома. В мыслях Марики была лишь печаль, родителей - тревога за него... В целом, ничего интересного. Мальчик вздохнул. Он так надеялся, что сможет узнать убийцу прямо сейчас, пока дар снова не ушел от него! Впрочем, и того, что он сейчас обнаружил, для начала будет достаточно...
  
   Возвратившись в дом, Бьер первым делом предложил перейти всем в ту комнату, где лежала леди Кармилла.
   - Я попробую если не излечить ее, то хотя бы привести в создание, - сказал он. - Но если вы будете находится в это время в другом помещении, я не смогу защитить вас.
   - Здесь есть и другие маги, кроме тебя, - чуточку резковато заметил Кенуель. - Я вполне могу почувствовать опасность, если она будет приближаться.
   - Предлагаю установить дежурство в коридорах, - сказал лорд Бэзил. - Вряд ли кто-нибудь пожелает заснуть в эту ночь, однако, вместо того, чтобы стоять, сбившись в кучу, гораздо лучше будет расположиться в другой гостиной и выпить чаю.
   - Согласен, - кивнул Виньям Кьен. - Пусть господин маг охраняет тех, кто останется в гостиной, а мы вами, лорд, будет провожать тех, кому потребуется выйти...
   - Мой лорд, вы допускаете ту же ошибку... - попробовал возразить Бьер, но Бэзил лишь поморщился: - оставь, Бьер! Кто может напасть на двоих сильных мужчин - или на одного сильного мага, если уж на то пошло?
   - В таком случае я удаляюсь к леди Кармилле, - Бьер сердито поджал губы, но не стал возражать лорду Бэзилу. - Как вы сказали, никто не станет нападать на сильного мага, значит мне ничего не грозит...
   - А я, пожалуй, дойду до помещений слуг и попрошу их сделать чаю, - вызвался Натинел.
   - Пойти с тобой? - предложил Закфейн. - Ты не маг, а одному опасно...
   - Я возьму с собой барда, он неплохо умеет постоять за себя, - ответил вор и кивком приказал Джори следовать за ним.
   - Куда мы идем? - тихо поинтересовался Финдел, стоило им с Натинелом отойти подальше от остальных.
   - Ты идешь проверить, жива ли Красотуля и заодно передать ей, что высокие гости желают чая, а я - по своим делам, - ответил Грик. Вор знал, что второго шанса может и не подвернуться: Бьер сейчас один и он наверняка воспользуется медальоном, чтобы лечить Кармиллу. Высока была вероятность того, что ему это не удастся. "Тогда, - размышлял вор, - он вернет медальон на то же место, где прятал раньше. Останется только подсмотреть, что это за место и забрать медальон после того, как маг уйдет". План был довольно рискованным, - Бьер мог и вылечить леди Кармиллу, но сейчас Грик предпочитал об этом не думать. В конце концов, всегда можно попробовать воспользоваться старым добрым приемом грабителей и оглушить Бьера, а потом свалить все на загадочного убийцу. "Если конечно убийца не найдет раньше меня", - мелькнула в голове холодная мысль. Если раньше Натинел считал, что труп в камине оставил вор-соперник, то, после того, как они нашли останки лорда Абахама, он был в этом далеко не уверен.
   Натинел дошел с Финделом до лестницы, ведущей в левое крыло, после чего направился на дело. Он знал, что в своем алом камзоле и яркой шляпе он будет более чем заметен, поэтому оставил одежду Джори, оставшись в черной шелковой тунике и таких же штанах. Шпоры с сапог он также снял и убрал в карман, тщательно обмотав их носовым платком, чтобы они не звенели друг об друга. Комната, в которой Бьер поместил леди Кармиллу, как помнил вор, находилась этажом выше; к двери ничего не стоило прокрасться незамеченным. Стараясь ступать мягко, что было не сложно из-за толстого ковра на лестнице, Грик поднял наверх и, избегая яркого света от настенных светильников, направился к двери. Натингхейма нигде не было видно. Недоумевая, вор дошел до самой двери и, осторожно ее приоткрыв, заглянул внутрь. Какого же было его удивление, когда кроме лежавшей на кушетке Кармиллы, он обнаружил валяющегося без сознания на полу Бьера, на затылке которого набухала большая шишка.
   Грик наклонился и тщательно осмотрел мага. Да, похоже его и правда кто-то ударил по голове, причем весьма крепко. Обыск показал Натинелу, что медальона при Бьере нет, по крайней мере, коснувшись шеи мага, вор не обнаружил невидимой цепочки. Не было медальона также и в карманах его одежды.
   "Либо он оставил его у себя в покоях, либо его кто-то взял до меня, - сказал себе вор, - впрочем, никто не мешает мне проверить.."
   Он поднялся и уже совсем было собрался идти в покои мага, как тот слабо застонал, приходя в чувство. Грик поспешно склонился над ним.
   - Бьер? С вами все в порядке?
   Либо мага внезапно исказилось яростью, он рывком приподнялся с пола и схватил Натинела за грудки.
   - Ты! - прорычал он. - Ты украл у меня медальон!
   Грик испуганно отшатнулся.
   - Вы бредите!
   - Тогда что ты здесь делаешь?! - губы мага скривились от ярости. - Ты прокрался вслед за мной, ударил меня по голове и забрал медальон!
   - Чем ударил? - скептически поинтересовался вор, напуская на себя возмущенный вид. Прекрасно зная, что медальон не у него, Натинел мог позволить себе повозмущаться... тут главное сбить мага с толку, прежде чем он решить применить на тебя какое-нибудь неприятное заклинание.
   - Чем... да хоть подсвечником! - Бьер кивнул на подсвечник, валяющийся неподалеку. Похоже, он и правда послужил орудием оглушения. - Тебе не вывернуться, вор...
   - Да как вы смеете! - войдя в роль, Грик практически по-настоящему почувствовал раздражение. Пусть он и правда вор. Но в глазах Бьера должен представляться аристократом, по положению в обществе стоящим много выше самого мага.
   - Что ты себе позволяешь, колдун! - понаслышке Натинел знал, что "колдун", иначе маг-самоучка - страшнейшее оскорбления для трудящихся на магическом поприще. Глаза Бьера опасно сощурились, но Грик уже не мог остановиться: - Как ты смеешь обвинять меня в воровстве? Да с тем же успехом я могу заявить, что ты сам спрятал свой ничтожный медальон, желая привлечь внимания и наделать побольше шумихи вокруг своего имени!
   - Ага, и по голове я себя тоже сам ударил, - с ехидцей заметил Бьер. Грик на миг растерялся: этого он не учел.
   - У тебя был сообщник? - неуверенно предположил он, ощущая, что вновь теряет контроль над ситуацией.
   - Еще предположения? - все также саркастически осведомился Бьер. Однако в едкости его голоса уже не было прежнего гнева, и Грик мысленно перевел дух: похоже, Бьер и сам начал сомневаться в том, что вором был именно Грик.
   - Если бы я и правда охотился за твоим медальоном, стал бы я возвращаться обратно на место преступления? - постарался воззвать он к голову разума мага.
   - Кто тебя знает, вдруг ты маньяк, - а судя по телу в камине вор точно обязан быть маньяком, - парировал Бьер, но уже не так уверенно как раньше. В этот миг далеко внизу раздался пронзительный вопль. Грика аж передернуло.
   - В этом вы тоже меня обвините? - сухо спросил он, но Бьер уже не интересовался вором.
   - Ах проклятье! - прорычал он с прежней яростью. - Я же просил их не ходить по одиночке!
И он бросился к лестнице, ведущей вниз, Грик, поразмыслив, за ним. Примерно на среднем пролете они столкнулись с
Кенуелем и лордом Голтри.
   - Х-ходил в уборную, - пролепетал Д'Аверси под мрачным взглядом мага. - К-Кенуель сопровождал меня...
   - Проклятье, что там опять творится? - воскликнул Кенуель, следуя за Бьером.
  
   Джори, Мэдхен и Красотуля сидели на просторной кухне, ожидая, когда вскипит вода в чайнике. Финдел бросил невольный взгляд на большие настенные часы: почти три часа ночи, - а казалось, прошло всего несколько минут с того момента, как они нашли леди Кармиллу! Мэдхен явно нервничала: теребила в руках край фартука, ерзала на стуле, постоянно вскакивала и подходила к окну.
   - Боги, как же страшно! - не выдержав, проговорила она - И зачем я только поступила прислугой в этот дом? Абахамы казались такой уважаемой семьей, я была уверена, что тут со мной ничего не может случиться...
   - Они, думаю, тоже были в этом уверены, - хмыкнув, сказала Бетси, закуривая. Мэдхен неодобрительно покосилась на нее, но промолчала.
   Джори встал со своего места и подсел к Красотуле.
   - Думаешь о своем клиенте? - тихо спросил он ее. Девушка медленно покачала головой.
   - Вовсе нет. Напротив, я совершенно уверена, что леди Оливия тут не замешана.
   - Грику она не понравилась, - заметил уличный певец.
   - Мне тоже... но нет, она не стала бы увидать. Ее целью было хищение медальона, но не более того. Возможно, если она не та, за кого себя выдает, у нее могло бы хватить сил совершить все произошедшие здесь преступления, но у нее не было для этого причин.
   - Создать шумиху? - предположил Финдел.
   - Слишком много шума только вредит делу, - покачала головой Бетси. - Это кто-то другой.
   - Оливия, Натинел, какая-то таинственная третья личность... - пробормотал Джори, - не слишком ли много в этом доме собралось людей, которые не являются теми, за кого себя выдают?
   Закипев, чайник издал пронзительный свист; находящиеся на кухне одновременно вздрогнули и переглянулись.
   - Я пойду за заваркой, - сказала Мэдхен, вскакивая. Кладовая была неподалеку, в соседнем помещении, поэтому ни Джори, ни Бетси не почувствовали необходимость провожать ее. А когда она закричала, было уже поздно. Ворвавшись в помещение с кухонным ножом в руке, Финдел заметил лишь серую тень, скользнувшую вдоль стены к выходу. Бросившись к ней, певец услышал сдавленное рычание, потом сильнейший удар выбил нож из его руки и отбросил его самого на пол. Оборотень (а Джори уже не сомневался, то это был он) холодно сверкнул ярко-желтыми глазами и бросился прочь, едва не столкнувшись в коридоре с бежавшей вслед за Финделом Красотулей. Бросив взгляд на певца и убедившись, что с ним все в порядке, она склонилась над Мэдхен, но той помогать было уже поздно: из вырванного горла толчками вытекала ярко-алая кровь. Девушка приоткрыла глаза, попыталась что-то прохрипеть, но звуки уже не доносились из ее разорванной гортани. Она несколько раз судорожно вздохнула и умерла.
   - Демоны всех преисподней! - ворвавшийся в кладовую Бьер, тяжело дыша, привалился к стенке. Вслед за ним вбежали Грик, Кенуэль и Голтри. Последний, увидев Мэдхен, резко развернулся и выбежал из комнаты, зажимая рукой рот.
   - Ты видел, кто это был? - спросил Кенуель у Финдела.
   - Оборотень, - кивнул тот. - Это без сомнений. Выглядит как человек, только сильно обросший черной шерстью, желтые глаза и волчья пасть, полная зубов.
   - Я так и думал, - со вздохом сказал маг и посмотрел на Бьера. - Интересно, может ли оборотень одновременно быть и вором твоего медальона?
   - Не будем отрицать этой возможности, ответил Бьер, а в мозгу Натинела словно вспыхнуло: "Бьер же не говорил Кенуелю, что медальон все-таки украли! Значит..." - он посмотрел на мага лорда Голтри более пристально.
   - Ей уже нельзя помочь, - мельком взглянув на Мэдхен, заметил Бьер. - Советую никому не говорить, где произошло убийство...
   - Убийство? - раздался негромкий голос, и в кладовую вошла леди Анесса де Драут. Увидев тело, она тихо вскрикнула и прикрыла рот ладонью, зрачки ее глаз были расширенны.
   - Очередное, - мрачно подтвердил Кенуель.
   - С вами все в порядке, леди Анесса? - мягко спросил Натинел. - Что вы здесь делаете?
   - Мы с братом шли сюда, чтобы узнать, когда же будет готов чай, - пролепетала она, не сводя глаз с лица вора, - потом Закфейну потребовалось... отойти. Он попросил меня запереться в комнате и подождать, пока он не вернется. Я ждала пять минут, десять, но он все не появлялся. И тогда я решила сама найти его, - сердечко монашки стучало часто-часто, пока она вспоминала о пережитом страхе, - но его нигде не было! Тут я услышала крик и поспешила сюда, потому что, - она задрожала, - понимаете, я боялась...
   - Боялась, что твой брат мог пострадать от рук неизвестного убийцы? - слишком сухо на взгляд Натинела проговорил Бьер. - Но ведь крик был женским, не так ли?
   - Пойдемте поищем Закфейна, - предложил Кенуэль, - сталь в голове его говорила о том, что он, похоже, разделял опасения Натингхейма.
   "Они думают, что оборотень - это Закфейн? - внутренне ужаснулся Грик, но тут же одернул себя. - А почему бы и нет?"
   - Пойдем все вместе, - вслух сказал он. - Эта служанка, - кивок в сторону Красотули, - похоже, осталась одна. Пусть уж лучше идет с нами.
   - Да-да, не бросайте меня здесь! - Бетси картинно осела как раз в руки Финдела; если бы певец до этого не видел ледяное спокойствие на ее лице, он бы и правда подумал, что бедняжка без ума от страха.
   - Все равно не сходится! - вдруг в сердцах воскликнул Бьер. - Оборотень, вор.. но это не объясняет странных сердечных приступов у леди Кармиллы и дворецкого!
   Натинел встретился взглядом с Джори. "Оливия!" - говорили его глаза.
  
   Закфейна они нашли лежащим на полу в мужской уборной: хоть Анесса и говорила, что искала его, видимо, она постеснялась сюда заходить. Лорд Д'Аверси, который проследовал вместе со всеми остальными, когда пришел в себя, склонился над Закфейном и легонько похлопал его по щеке. Не открывая глаз, молодой человек глухо застонал.
   - Он жив! - радостно объявил лорд Голтри.
   - Моя голова... - не открывая глаз, простонал Закфейн. Его сестра бросилась к нему, на ходу доставая уз нагрудного мешочка пузырек с эссенцией незабудки и смачивая ей носовой платок.
   - Что случилось с тобой, брат? - всхлипывая, проговорила она. Некоторое время тот молчал, ожидая, когда незабудка подействует, потом приоткрыл один глаз.
   - Голова болела все сильнее и сильнее, - прошептал он. - Не знаю, что со мной такое, она давно не болела так сильно, наверное, с самого детства.. кажется я поскользнулся и упал... ударился... ничего не помню, наверное я был без сознания.
   - Так и есть, - несколько разочарованным голосом подтвердил Кенуель Эвийский. - скажите, лорд де Драут, а с чес связаны ваши головные были?
   - Если бы знать, - Закфейн хрипло рассмеялся, приподнимаясь с пола и садясь. - Спасибо, сестренка. Твоя эссенция вновь помогла мне. Голова у меня болит сколько я себя помню, - обратился он к Кенуелю. - Пожалуй, с самого детства, лет с десяти.
   - Мне тогда было еще меньше лет, - проговорила Анесса, обернувшись к магу, - и я почти ничего не знаю.. Именно тогда погибли наши с Закфейном родители, когда мы ехали в замок нашего дяди. На карету напали, Закфейн вывалился... наверное сильно ударился головой. Или это пост... - она наморщила лоб, припоминая сложное слово, - посттравматический синдром, как сказал один лекарь, который по просьбе нашего дяди, тогда опекуна, осматривал брата. Он сказал, что это моет никогда не пройти.
   - Разберемся с головными болями позже, - прервал ее Бьер. - мы и так уже долго отсутствовали. Предлагаю вернуться к остальным и рассказать, что случилось.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   25
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"