Качмар Алёна Андреевна : другие произведения.

Незавершенная смерть

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Книга не завершена, не нужно ее брать и выкладывать на другие сайты, тем более без моего согласия
  Проснувшись от ярких лучей солнца, Герман чихнул. Он вернулся в реальность, которая была противна ему. Судя по загробной тишине, в квартире он находился один.
   - Доброе утро! - сам себе сказал парень, но стоило взглянуть на часы и стало понятно, это не так.
   До школы оставались считанные минуты, а Гера успел лишь проснуться. Опаздывать успело войти в привычку. Времени на распитие кофе и похода в ванную, как обычно показывают в американских фильмах, не было, что очень не понравилось парню. Пришлось признать, что к первому уроку идти стало не так интересно, поэтому Герман написал об этом лучшему другу и перевернулся на другой бок, пообещав, что встанет через пять минут. Наконец-то поднявшись с кровати через полчаса, он принял душ, времени на кофе снова не хватило, и собрался в школу.
   Учеба прошла на радость быстро, что казалось сказочным для первых дней. Возможно, дело было в том, что все уроки они болтали с Артемом. Тот был нисколько не удивлен, что Герман не пришел на первый урок. На выходе из здания, парень встретил Эллину Леонидовну, директора школы.
   - Здравствуйте, - девушка кокетливо улыбнулась, - как учеба?
   Возраст Эли он узнал случайно, оказалось, что молодой директрисе недавно исполнилось двадцать два года. О её симпатии к Герману знали многие, но сам парень, если и испытывал взаимные чувства, то не признавался в этом.
   - Отлично, - он улыбнулся в ответ, - как ваши ученики?
   Может быть, ему и не хотелось давать ей шанс, что у них что-то может получиться и симпатия перерастет в любовь, но голос Эллины был приятен. Он не был приторно-сладким или томным, не зачаровывал окружающих своей красотой. Зато было в нем что-то родное и до боли знакомое.
   Погода на улице стояла жаркая, и собравшиеся около школы активно обсуждали, как провести оставшийся день. Кто-то отправлялся гулять по городу, в поисках новых приключений, некоторые предлагали пройтись по магазинам и кафе.
   - Есть предложение, - начал Тёма, лучший друг Геры, - выехать на природу.
   От такого предложения Герман поморщился. Уезжать никуда не хотелось. Герман не любил шумные компании, предпочитая им занятия в тренажерном зале. Это было намного полезнее.
   - Понял. - Сказал Артём, заметив выражение лица друга. - Тогда встретимся в зале?
   Ходили они туда достаточно часто, и сегодня было не исключением. Сегодня в зале был день ног, пожалуй, самый утомительный из всех. Поэтому сил хватило лишь для того, чтобы кое-как вернуться домой в теплую и уютную постель.
   - Вставай! - приказал мужской голос.
   Открывать глаза не хотелось. Это значило бы, что он впустит новый день в свою жизнь. Пришлось пересилить себя и посмотреть на часы. Семь утра. Чуть слышно выругавшись, парень вновь закрыл глаза, в поисках спасительного сна.
   - Вставай, я сказал! - настойчивей повторил голос.
   Сейчас, когда последние остатки сна окончательно улетучились, Герман узнал этот чарующий голос и обрадовался. Демьян, родной брат, которым Гера всегда восхищался, был дома. Такое случалось не часто, поэтому парень, соскочив с кровати, бросился на кухню, откуда доносился голос. Он не верил своим глазам. Бледная кожа, непроницаемый взгляд темных глаз, накаченное тело и обворожительная улыбка, за что так любили его девушки. Дема действительно стоял на кухне, безразлично смотря перед собой.
   - Пора в школу, - будничным тоном напомнил брат, слово и не прошло тех месяцев, что его не было дома.
   - Но...- Попытался возразить Герман.
   Хотелось никуда не идти и просто остаться дома, побыть с самым близким человеком. Когда они еще были детьми, Дема заменил ему отца, ибо тот не сильно интересовался сыновьями. Он постоянно пропадал на работе, которая заменяла ему семью, а, по возвращению домой, интересовался только женой, потому что безмерно любил её. Детей он ненавидел всегда, и братья успели к этому привыкнуть.
   Демьян заступался за Геру, помогал в решении проблем, находя самые верные пути. Практически все время мальчики проводили вместе. Но когда парню исполнилось семнадцать, что-то случилось. Сначала Дема отсутствовал всю ночь, чем заставил волноваться родителей и самого Германа. Вернулся парень слишком бледный, словно вместо него явилось приведение, лишь бледная тень его былого, но стал он необычайно красив. Где он жил с того случая никто не знал, да и сам Демьян не рассказывал, зато изредка появлялся дома, чем сильно радовал Геру.
   - Увидимся вечером, - взгляд потеплел, когда парень посмотрел на Германа, - обещаю!
   Гера хотел, чтобы вечер наступил быстрее, но учебный день, казалось, тянулась вечно. После сказочного дня наступил сущий ад. Учителя, не давая никаких поблажек, устроили несколько проверочных работ и завалили заданиями. Однако нечто страшное произошло по окончанию учебного дня. Когда закончился последний урок, все вышли из класса, кроме Артёма. Учительница долго о чем-то беседовала с ним, после чего направилась в кабинет директора. Это удивило Германа, но, взглянув на друга, стало понятно - надо спасать.
   - Можешь не ждать меня, - предупредил Тёма.
   Он знал о планах друга: провести оставшийся день с братом. Но Гера не мог бросить друга в беде, поэтому попытался выяснить, что произошло. Парень упрямо молчал, не желая портить вечер своими проблемами. Казалось, даже мир вокруг потерял краски. Уроки в первой смене закончились, поэтому людей на этаже практически не осталось. Даже солнце зашло за тучи, перестав освещать и без того темный коридор. Герман повторил свой вопрос. Парень ответил не сразу.
   - Родителям будут звонить, - печально пояснил Тёма, - за первые учебные дни уже успел получить кучу плохих оценок.
   Родителей лучшего друга он знал хорошо, и им явно не понравилось бы то, что их сын плохо учится. Они очень строгие люди, помешанные на всем правильном. Артём с детства недолюбливал их правила и старался всячески вырваться из-под крыла родителей. Узнав о том, что сын не оправдывает их взгляды, они запрут его под строгий домашний арест. Будут провожать до школы, встречать после, запретят гулять с другом. Такого для лучшего друга Герман не хотел, поэтому решительно направился к кабинету директора.
   - Здравствуйте, Эллина Леонидовна! Можно?
   Девушка если и удивилась, то вида не подала. Она согласна кивнула, не открываясь от кипы бумаг, лежавшие на столе, которые, по всей видимости, ей нужно было разобрать, и указала на один из стульев. Парень присел, раздумывая, как начать диалог. Пауза затянулась.
   Он мог бы сказать все прямо, потому что знал, Эллина поймет его. Она всегда понимала его. Но так было бы неправильно. Директриса закончила просматривать очередной лист, после чего внимательно посмотрела на ученика.
   - Что-то случилось? - с плохо скрываемым волнением поинтересовалась девушка, - Или ты... вы... на счет друга?
   - Друга, - отрешенно отозвался Гера.
   - Тогда ничем не могу вам помочь, - серьезно проговорила она.
   На лице появилась улыбка радости и облегчения. Ей было приятно знать, что с её возлюбленным ничего не случилось. Гера до сих пор удивлялся, почему нравится ей.
   - Вы уже позвонили?
   - Еще нет, - девушка отрицательно покачала головой, - но уже собираюсь это сделать!
   Взяв в руки телефон, она начала набирать номер с бумажки. Мысли перемешались, нужно было что-то придумать, пока Эллина действительно не позвонила.
   - Я же нравлюсь вам? - неожиданно спросил парень.
   Это было первое, что пришло в голову и сорвалось с языка довольно легко. На лице девушки сначала отразилось удивление, потом радость.
   - Причем ту это? - ласковым голосом спросила девушка, - Просто ты... вы...
   Казалось, мысли в ее голове тоже начали путаться, и она совсем забыла о звонке.
   - Мы могли бы, - уверенно начал Герман, наклоняясь ближе, - вместе погулять!
   Это предложение стало неожиданным даже для парня, но он не привык отступать. Тем более это поможет спасти друга, да и прогулка с Эллиной была неплохой идеей. Директриса хотела что-то ответить, но слова застряли где-то в горле, не в силах быть произнесенными, казалось, она не верит, что Гера пригласил её на... свидание.
   - В субботу, - еще решительней проговорил парень, чтобы у девушки не было шансов отказаться.
   Эллина неуверенно улыбнулась, глядя в глаза Герману. Телефон из её руки исчез, она согласилась дать Артёму шанс на исправление.
   - Ты мне должен! - заявил Гера, чуть позже, - Допустим, пиццу.
   Тёма рассмеялся.
   Вернуться домой получилось только ближе к ужину. Демьян, как и обещал, находился дома. Герман предчувствовал отличное завершение дня. Отужинав, братья направились в комнату, где, решив вспомнить детство, дрались подушками и весело подшучивали. Гера долго расспрашивал брата о его новой жизни, но тот отвечал уклончиво, скрывая что-то. Уснуть удалось только под утро, всю ночь парни обсуждали свою жизнь и вспоминали детство. Демьян рассказывал лишь о том, что много времени проводит в клубе с неким другом, который показался Герману подозрительным. Раньше Дема редко ходил по клубам и не заводил подозрительные знакомства, но с той ночи изменилось многое. Осталась только забота о Германе, как о самом родном человеке.
   Суббота началась как обычно. По привычке проснувшись рано утром, Герман медленно собрался в школу. Уроки прошли быстро и беззаботно. Артём постоянно шутил, рассказывая какие-то истории. В их суть Гера не вникал, все его мысли были заняты прогулкой. Придя домой со школы, парень обнаружил лишь тишину и пустоту. Родители куда-то уехали, а до прогулки оставалось слишком много времени. Парень решил поиграть и даже включил компьютер, но через несколько минут желание прошло.
   Надев майку, первую выпавшую из шкафа, и джинсы, выбранные по тому же принципу, посмотрелся в зеркало. Делал он это нечасто, потому что прекрасно знал, как выглядит. Вот и сейчас в отражении не появилось ничего нового. Все те же угольно-черные хаотично уложенные волосы. Майка позволяла рассмотреть выпуклые ключицы, накаченные руки и грудь. Походы в тренажерный зал сделали свое. Еще год назад, смотрясь в зеркало, Гера мог увидеть худого, слабого парня. Сейчас у него много знакомых, а девушки все чаще обращают на него внимание.
   Казалось, время замерло. До встречи с девушкой до сих пор оставалось много времени, а занять себя было нечем.
   - Можно? - поинтересовался парень, заглядывая в кабинет директора.
   Он решил прийти к ней раньше в надежде, что она примет его. Возможно, он просто испугался будущего, ведь только его мы на самом деле боимся.
   - Проходи, - пригласила она, - ты немного рано.
   Эллина была рада видеть его и, казалось, светилась от счастья. Посмотрев на часы, парень улыбнулся. До назначенного времени оставалось несколько часов.
   - Ты сильно изменился, - подвела итог девушка, заканчивая работу, - но только внешне.
   Время за разговорами пролетело стремительно быстро. Разговаривали они, казалось, не о чем. Немного о школе, немного об успехах каждого, но самое главное - им нравилось просто проводить время вместе, даже если бы все время молчали.
   Герману польстило, что Эллина заметила изменения в нем. Знал он её второй год и отлично помнит удивление на её лице, когда в начале этого учебного года она увидела его.
   - Таким я нравлюсь многим! - Это, пожалуй, все, что он мог сказать по этому поводу.
   - Ты бываешь невыносим! - Она была недовольно ответом, и парень знал почему.
   Ревность. Боязнь, что любимый человек понравится другой. Эллина сморщила нос, что Герман не мог не улыбнуться. Она улыбнулась в ответ. Он нравился ей и год назад, во что Гера поверил не сразу. Это не была любовь с первого взгляда. При первых встречах Эллина практически не обращала на него внимание. Все началось в конце сентября.
   Классный руководитель попросил прийти помочь в предвыборный день. Никто, конечно же, не хотел. День - выходной, поэтому ученики уже заранее простроили планы. У Германа тоже были планы. Встал вопрос: провести день вместе с родителями в гостях или прийти в школу. Обдумав, парень решил, что второе будет интересней. Не то, чтобы он не любил походы в гости, но общество родителей было не сам приятным. Отец бы провел весь день рядом с женой, не обращая никакого внимания на сына. Герман и Демьян никогда не интересовали его.
   - О чем задумался? - поинтересовалась девушка, вернув его к реальности.
   Он осмотрел девушку. Эля была в нежном платье, сшитом из хлопка ментолового цвета. Оно было восхитительно по своей форме. Трикотажная подкладка наряда не позволяла сделать его слишком откровенным, а глубокий вырез на спине придает платью пикантности. Этот наряд парень уже видел. Мысли снова вернули в прошлое. Именно в нем была Эллина в предвыборный день. Герман тогда помогал ей в обустройстве школы. Они много говорили не о чем, но это нравилось обоим. В тот день Эля влюбилась. Чем Герман понравился ей, он не понимал до сих пор. Парень нежно улыбнулся и получил улыбку в ответ.
   - Вспоминал прошлое, - наконец-то ответил он, - Пойдем?
   По предложению девушки, они направились в парк, где и провели оставшийся день. Герману было приятно находиться в её обществе и проводить с ней время, хотя он старался это скрыть. Неожиданно он признал, что тоже влюблен в нее, что понимал еще с предвыборного дня. Парень вновь взглянул на девушку. Она светилась от счастья, радостно улыбаясь всему. Гере доставляло огромное удовольствие дарить счастье Эле. Было приятно знать, что ты кому-то даришь радость и на какой-то миг захотелось прижать девушку к себе. Но эти мысли Герман сразу заменил другими. Думать об Эллине нельзя, с каждой секундой он все больше признавал, что любит ее, но, увидев ее по-детски счастливое лицо, мысли снова вернулись к ней.
   Начало темнеть. Подходя к ее подъезду, парня охватила печаль. Он вдруг вспомнил, что еще день назад не хотел бы ничего большего, чем просто прогулка, но это было не так. Герман посмотрел на девушку, которая, кажется, тоже о чем-то задумалась, и счастливо улыбнулся.
   - Вот и всё, - Эля остановилась около подъезда, - Спасибо за прогулку.
   Её глаза светились ярче летнего солнца, а лицо украшала милая улыбка. Гере будет не хватать этого, но он не знал, что делать. Они, молча, смотрели друг на друга. И никто не решался уйти. Девушка потянулась к нему и обняла. Казалось, это решение пришло давно, но она боялась реакции парня. Герман крепко прижал ее к себе и вдохнул аромат ее волос. Они пахли спелыми яблоками и чем-то сладким. Эля была ему по плечо, от чего было еще удобней ее обнимать. Следующие несколько минут прошли в объятьях, но идиллию прервал проходящий мимо пес. Казалось, они забылись и просто наслаждались друг другом, но пробегающая и радостно гавкающая собака вернула в реальность. Девушка отстранилась и смущенно улыбнулась.
   - Приятных снов, - пожелал Гера, - До понедельника!
   Это будет первый понедельник, который он будет ждать с нетерпением. И первое воскресенье, которое покажется долгим. Домой Герман смог вернуться только ночью, потому что шел не спеша, прокручивая в голове воспоминания об этом дне. Зайдя в квартиру, парень обнаружил, что дома никого нет. Это показалось странным, но давало свободу. Позвонив родителям и выяснив, что они вернутся только в понедельник, Гера позвал в гости друга. Тёма почти вежливо отказался, объяснив, что сейчас ночь и он уже спит.
   Воскресенье началось с мести. Тёма специально позвонил в шесть утра, чтобы "пригласить в гости". Гера хотел любезно послать друга, но потом в шутку согласился, напомнив о долге. Парень радостно согласился встретиться в кафе, как и планировали, потому что был жутко голоден. Была лишь одна проблема. Шесть утра.
   Примерно через час на пороге квартиры стоял радостный Артем с едой в руках. Парни быстро съели всё, обсуждая прошедший день.
   - Это была самая скучная суббота, - признался Тёма, - мы ездили к друзьям, которые тоже помешаны на всем правильном. При этом меня пытались свести с их дочерью.
   - Надеюсь, она красивая, - засмеялся Гера.
   - Конечно, нет! - закричал от возмущения парень, - ты бы ее видел! Хотя хорошо, что не видел!
   Смех Германа уже было не остановить. Сначала друг обиделся на него, мол, такое пережил, а он тут смеется, а потом присоединился и сам.
   - У нее еще имя такое глупое, - Артём прокручивал в голове прошедший день, - Барбара, кажется.
   - А я провел оставшийся день с Эллиной Леонидовной, - признал Герман, скрывать это от лучшего друга он не хотел.
   Тёма улыбнулся в ожидании продолжения. Молчание затянулось. Гера не знал, что еще рассказать.
   - Давай уже, - поторопил Артёмка, не в силах дольше ждать.
   - В общем, погуляли по парку, проводил её домой, - коротко рассказал парень.
   -И?
   - И все, - но после небольшой паузы продолжил, - Влюбился я!
   Признание звучало неожиданно даже для Германа. Он долго не верил в это, но вчерашний день показал, что это так. Ему нравится Эля, и он хочет быть с ней. Артем зааплодировал.
   - Поздравляю! - искренне обрадовался друг, - давно пора! Она об этом знает?
   К сожалению, друг ушел вечером, взяв обещание, что Гера признается в своих чувствах. Через несколько часов после того, как зашло солнце, явился Демьян. Герман уже собирался ложиться спать, но был искренне рад, что проведет ночь куда интересней.
   Демьян решительно зашел в квартиру и плотно закрыл дверь.
   - Никого нет? - спросил он, сохраняя серьезное лицо.
   - Нет, - насторожился Гера, предчувствуя неладное, - Что случилось?
   - Надо поговорить, - брат потянул в комнату, - помнишь день, когда я изменился?
   Лицо оставалось неизменным, парень непроницаемым взглядом смотрел прямо в глаза Германа, от чего стал чувствовать себя неловко. Ему стало неудобно находиться в обществе брата впервые, от чего хотелось закрыть глаза и представить, что все это происходит не с ним. Дема печально вздохнул и отбросил серьезность. На лице появилась жалость, но к кому?
   - Посмотри на себя в зеркало, - предложил парень.
   Предложение больше походило на приказ, и Герман беспрекословно выполнил его. Ничего нового он в зеркале не увидел. Все тоже накаченное тело, те же черные волосы и такого же цвета глаза, которые казались такими от темноты в комнате. Обстановка действительно стояла мрачная. Слабый лунный свет проникал через окно и освещал лишь часть комнаты. Остальная часть оставалась погруженной во тьму, именно там и находился брат. Его силуэт разглядеть было сложно, но возможно. Но, казалось, не зачем. Словно странная аура исходила от него, давая понять, какие эмоции испытывает Дема. Он был чем-то сильно обеспокоен.
   - Раньше мы оба не отличались физическими навыками, - печально начал Дема, - после той ночи...
   Повисла небольшая пауза. Герману казалось, что сейчас он узнает то, после чего его жизнь никогда не станет прежней. Но еще не знает, насколько все изменится.
   - Тогда я с друзьями гулял возле заброшенных зданий, - продолжил он, - Обычное дело для нас. На нас напал человек...Тогда казалось, что человек. Он был нечто большим. Глаза не могли уследить за ним, а его сила выглядела невероятной. Я выжил случайно. Мне казалось, что я умер, по сути, именно это и произошло со мной. Единственное, что я помню, это боль... и ощущение нарастающей силы. Того, кто превратил меня в вампира зовут Ибрагим, он предводитель клана "Демонов". Я стал частью их клана.
   Слушая этот рассказ, Герман все больше запутывался. Он читал про вампиров, но в их существование не верил.
   - Я горжусь тобой, - заявил Демьян, - Ты стал сильным без способностей.
   Несмотря на сложившуюся ситуацию, гордость брата придавала уверенность и безграничное счастье.
   - Ибрагим тогда позволил вернуться к вам, чтобы вы убедились, что я жив. Ему были не нужны проблемы. Через год я сумел сбежать от них. Сам не знаю, как это получилось. Тогда меня нашел Батист, он раньше был одним из "Демонов", - брат рассказывал без остановки, словно хотел высказать все, что произошло с ним, - Его еще зовут Скрытный, он может исчезнуть, словно и не было. Там же я познакомился с девушкой. Даниэль.
   Дема резко замолчал, к чему-то прислушиваясь. Герман тоже молчал, не зная, что можно сказать в такой ситуации. Реальность постепенно уходила из-под ног, весь мир рушился.
   - Прости меня, - искренне попросил Демьян, - что решаю за тебя твою судьбу, иначе не могу. Они хотят убить тебя. Прости еще и за то, что не смогу быть рядом и помочь. Это единственный способ спасти твою жизнь.
   Герман не успел понять, что произошло. Брат мгновенно оказался рядом, острые клыки впились в шею Геры. Он похолодел, его замутило, стоило только Демьяну отстраниться. Кровь стучала в висках, сердце начало бешено биться, а потом, словно не в силах больше двигаться, остановилось.
   Вдруг ночную тишину прервал крик. В нем было слишком много боли и страха, что Германа снова замутило. Он не сразу понял, что вопль принадлежал ему.
   Происходящее дальше парень помнил смутно. Очнулся он в своей постели, солнечные лучи слабо пробивались сквозь плотно зашторенные окна. Любое движение приносило нестерпимую боль, поэтому парень остался на месте. "Единственное, что я помню, это боль"- вспомнил он слова брата. Необходимо было все обдумать. Казалось, что внутри горит пожар, который нельзя затушить. Но что-то от прежней жизни осталось в нем.
   Дема - вампир. На осмысление этого ушло больше всего времени. После той роковой ночи, Демьян действительно стал похож на вампира. Раньше Гера не придавал значения его бледности, огромной силы и привлекательности. Со временем все встало на свои места, и парень смог принять мысли о вампиризме брата.
   Дальше пришло и осознание того, что и Гера теперь тоже вампир и ему грозит опасность. Кто хочет убить его, парень не знал, но это явно непросто человек. Из-за чего тоже не понятно, до этого с вампирами Герман не сталкивался. Вернее, он так думал. Уже нельзя быть в чем-то уверенным.
   На лестничной площадке послышались шаги. Странно, что он услышал их, но видимо это еще одна из способностей. В квартиру зашли родители. Гера выдохнул. С ними все в порядке, да и Дема не говорил, что им угрожает опасность. Следом Герман начал волноваться об Эллине, но потом обдумал, что она вообще не связанна с их семьей. Оставались двое: Герман и Демьян. Вот кому действительно грозит опасность.
   С наступление ночи ничего не изменилось. Сон не шел, возможно, у вампиров их вообще нет. Боль не проходила, и Герман научился не обращать на нее внимания, концентрируясь другом. Гера слышал, как спят родители, от чего стало легче на душе. Он слышал и других жильцов дома и мог с точностью определить, что каждый из них делает. Видимо способности вампира давались ему легко.
   Медленно встав с кровати, Герман попытался осмотреться. Все выглядело, как прежде за исключением одного. На столе лежал какой-то листок. Сделав несколько шагов по направлению к нему, Гера смог прочесть написанное письмо.

"Если ты сейчас это читаешь, значит, ты выжил. Вампиризм приносит множество плюсов, но и колоссальную боль. Позже она пройдет, потерпи немного. Прости, что не смог рассказать тебе всего, они шли сюда. Нужно было действовать быстро. Ты можешь осуждать меня, но я всего лишь хотел спасти тебя. Я не смогу быть рядом и помочь тебе, но знаю вампира, который сможет. Его зовут Батист, я уже рассказывал о нем. Он объяснит тебе все и поможет спастись. Так же я хочу попросить тебя об одном одолжении. Если я все еще не враг тебе, выполни его как можно раньше. Позаботься о Даниэль, она много значит для меня

Твой брат, Демьян"

   Ниже прилагался адрес Скрытного и номер телефона девушки. Просьбу брата Герман решил выполнить сразу, но звонить девушке ночью не решился. Поэтому пришло мучиться до утра, умирая от боли. Сразу после ухода родителей, Гера вскочил с кровати и взял телефон. Только задания могли отвлечь от страданий.
   Набрав номер, оставленный братом, парень ждал ответа.
   - Алло, - ответила девушка, приятным голосом.
   Если бы он был едой, то, скорее всего, это шоколад или мороженое. Нечто сладкое и любимое всеми. Гера попытался объяснить, что девушку он не знает, но его брат беспокоится о ней.
   - Как ты сказал, брата зовут? Демьян? - В голосе звучала паника и взволнованность, - Что случилось?
   - Это тяжело объяснить, - пояснил парень, - мы можем встретиться?
   Из того, что Герман читал о вампирах, было известно, что солнце им вредит. А на улице его было достаточно. Несмотря на раннее утро и осень, улицы были залиты солнечным светом, от чего казалось, будто вернулось лето. В своем шкафу он не нашел вещей, которые полностью бы скрыли его бледное тело от солнца. Герман отважился выйти, в надежде, что этот день не станет для него последним.
   Девушку он заметил сразу. Её миниатюрный рост, худоба, длинные светлые волосы, собранные сзади, привлекали внимание. Правильные черты лица: маленький носик, пухлые губы. Она могла сойти за модель или актрису.
   - Даниэль, - залюбовавшись ей, парень не сразу понял, что это имя девушки.
   - Герман, - представился он в ответ.
   Гера пытался рассказать, что произошло с Демьяном. Девушка часто перебивала его и задавала множество вопросов, что начало раздражать. Ненадолго замолчав, парень представил Эллину. Как она бы, молча, выслушала и попыталась сама все обдумать. От этой мысли Гера улыбнулся. Пускай, Дани ангельски красива, ему все равно нужна только Эля. Было в ней что-то родное.
   - Как давно вы знакомы? - задал парень вопрос, интересовавший его со вчерашнего вечера.
   Почему он не знал, что у брата была девушка? Неужели Демьян не доверял ему?
   - Мы встречаемся с ним уже около года, - призналась Дани, - нас познакомил Батист. Ты же знаешь о нем? Я являюсь проводником между нашим миром и миром мертвых. Другими словами - я могу воскрешать вампиров, находя их души в другом мире. Именно поэтому я нужна Батисту, да и остальным вампирам. Однажды он мне позвонил, сказал, что одному из его вампиров, Демьяну, нужна помощь. Я спасла твоему брату жизнь. Романтично, не правда ли?
   История была поражающей, а ее способности шокировали. Если она может спасать их души, то все вампиры должны не давать ей умереть.
   - Тебе угрожает какая-то опасность, - попытался выяснить Герман.
   - Вроде бы...- неуверенно ответила девушка, - недавно Демьян говорит, что ему угрожают они. Кто это может знать только Батист, но твой брат предупреждал, что они хотят заполучить меня. Вроде как мой дар нужен.
   Круг задач стал понятен. Нужно выяснить кто такие "они" и чем угрожают Гере и Даниэль. Так же выяснить, как можно себя защитить и спасти брата. Со всем этим всем помочь мог только "Скрытный", значит первым делом надо идти к нему.
   Девушка сказала, что сама не прочь навестить вампира, поэтому с удовольствием составит компанию Герману. Они быстро дошли до нужного здания, которое оказалось ночным клубом, где вампиры могли отдохнуть вместе с людьми. В этом баре можно немного расслабиться или поужинать свежей кровью, не опасаясь, что кто-то что-то заподозрит. Люди сами шли сюда, осознавая, что их ждет. Кто-то за новыми ощущениями, кто-то полюбоваться на прелестных существ.
   Завибрировал телефон, звонил лучший друг. Гера отсутствовал в школе уже второй день, не удивительно, что за него волновались. Пришлось объяснять, что ничего не случилось, хотя по сути это было ложью.
   - Знаешь, Эллина сильно по тебе скучает, - рассказал Тёма, ты хоть напиши ей.
   Сердце Германа наполнилось тоскою по любимой девушке. Парень решил позвонить ей. Дани понимающе кивнула и отошла в сторону, чтобы не мешать разговору Геры.
   - Гера!?- радостно воскликнула Эля, - я так соскучилась!
   Герману доставляло удовольствие слышать её радостный голос и дарить ей счастье. Он пожалел, что раньше не признавал, что любит её. Сильное желание проснулось в нем. Захотелось прижать девушку к себе и нежно поцеловать. Но получить заветный плод Гера не мог.
   - Я тоже скучаю, - признался парень, - Прости, немного занят. Погуляем сегодня вечером?
   - Конечно! - воскликнула Эллина, - Я буду с нетерпением ждать!
   Расстраивать девушку не хотелось, поэтому Герман сделает все возможное, чтобы освободить вечер для нее.
   Внутри было тихо и пусто, создавалось ощущение, будто здание не обитаемо. Лишь чистота и порядок говорили о том, что кто-то заботится о вещах. Они поднялись на второй этаж, где располагался просторный кабинет. Одна стена полностью состояла из книжных шкафов, другая из шкафов с алкоголем, по сути вампиры не чувствуют его вкус, только если смешать напиток вместе с кровью. Огромное окно расположилось на третьей стене, напротив него стоял компьютерный стол.
   - Дани, - произнес мужчина, сидевший за ноутбуком, - Кого ты привела?
   - Это Герман, - представила своего спутника девушка, - Брат Демьяна.
   - Что-то случилось? - он мгновенно оказался около Германа, - Я Батист.
   - Скрытный, - прошептал Гера, но понимал, что вампир его услышал.
   Хотя вряд ли стоящего существа перед ним можно было назвать таковым. Худощавый, бледный скелет, он больше напоминал ожившего мертвеца, чем вампира. Герман задумался, сколько лет Батисту. Несмотря на седину, он не выглядел старым. Наоборот волосы в сочетании с бледностью тела казались белыми, от чего "Скрытный" казался моложе. На его руках были надеты перчатки, возможно, добавляя образу загадочность.
   Батист исчез, словно пару секунд назад не стоял рядом с Германом, и материализовался обратно за столом. Парень вздрогнул от неожиданности, убеждаясь, что вампир действительно может легко скрыться из виду.
   - Твой брат сделал тебя таким? - уточнил скрытный, - Но ты еще не полноценный вампир.
   - Полноценный вампир? - о таком Гера еще не читал.
   - Когда вампир выпьет твою кровь и убьет тебя при этом, ты превращаешься в вампира, но этого не совсем достаточно, - начал пояснять Батист, - для полной трансформации нужен глоток крови своего создателя, только тогда ты станешь полноценным.
   - Что же будет, если я не сделаю этого? - начал волноваться Герман.
   - Лучше тебе этого не знать, - предупредил вампир, - твое тело постоянно начинает терять человечность, и ты становишься зверем. Их еще называют упырями. Неуправляемые существа.
   - Не лучшая перспектива, - процедил парень.
   - Но я все еще чувствую в тебе человека, - Батист поморщился, словно сама мысль была ему противна, - думаю, ты не станешь вампиром вообще. Таких мы называет "дампиры". Полулюди, полувампиры. Есть вопросы?
   - Кто такие "они"? Почему угрожают нам?
   - Они - "Демоны", группа высших вампиров, пытающихся захватить город. Я являлся одним из их представителей, но наши взгляды разошлись около ста лет назад. Твой брат вечно мешался у них под ногами и рушил их планы. Высших вампиров сложнее убить, чем обычных вампиров, а "первых" убить практически невозможно.
   - "Первых"? - переспросил Герман, мысли путались в голове, упрямо не желая раскладываться по полочкам.
   - "Первыми" называют тех вампиров, происхождение которых было настолько древним, будто они существовали всегда. Убить такого вампира не под силу никому, они правители мира вампиров, хотя о них знают лишь посвященные.
   - Значит, их нельзя убить, - повторил парень, чтобы лучше запомнить, - как тогда убить остальных? Серебряные пули, чеснок?
   - Серебро для нас как яд, - кивнул Батист, - но таких как ты, дампиров, можно убить обычной пулей. Чеснок не убивает нас, мы избегаем его лишь из-за того, что остро чувствуем запахи. Можно и потерпеть запах или вовсе привыкнуть к нему, поэтому его нельзя считать оружием. Но есть то, что причиняет нам истинную боль и мучения - солнце. Под ним мы будем медленно умирать. Пожалуй, самая ужасная смерть для почти бессмертного существа. В этом плане повезло дампирам, они не испепеляются под солнечными лучами. Кроме солнца есть еще кол. Попробуй походить с ним в груди, не очень приятные ощущения. Вампиры уязвимы только во время охоты, когда все их мысли настроены лишь на одно - убить.
   Весь день Батист занимался обучением Геры, научив его телепортироваться с помощью теней и незаметно перемещаться. Новые навыки давались ему с завидной легкостью. Как только клуб начал свою работу, он отпустил дампира, дав совет:
   - Твоя жажда крови еще не так велика, но если ты хочешь быть со смертной, то будь осторожней. Сходи в бар, выпей "Кровавую Мэри". Фирменную. Она утолит жажду крови.
   Герман понял, что ему предлагают выпить кровь, но других вариантов у него не было. Напиток был мерзок, и напоминал по вкусу железо, но тело было другого мнения и наслаждение разнеслось по каждому уголку. На некоторое время Герман потерял реальность, но звуки постепенно возвращались, становились ритмичней. Повсюду были люди, которые извивались в такт ритму музыке. Фирменная "Кровавая Мэри" понравилась телу дампира. Он гадал, понравится ли ему кровь.
   С Элей договорились встретиться в парке, где девушка уже ждала его. По всей видимости, она пришла сюда задолго до назначенного времени. Гера сумел быстро добраться до нее и первое, что он сделал, встав рядом возлюбленной - обнял. Она наполняла его, теперь, возможно, бессмертную жизнь, смыслом. Эллина ласково прижалась к парню, согревая своим теплом.
   - Ты такой бледный, - заметила она, - Заболел?
   Девушка положила ладонь ему на лоб, чтобы проверить температуру. Но, несмотря на сущность вампира, Герман был достаточно теплым, чтобы его не сочли не за больного, не за чудовищную убийцу. Кровь для вампиров - источник жизни. Без нее они становятся обычными людьми, без грациозных движений, силы. Становятся уязвимыми. Узнать, насколько силен вампир можно по температуре его тела. Чем холоднее, тем он слабее. Голодный вампир больше напоминает мертвеца, поэтому Гера сразу вспомнил Батиста. Видимо тот редко балует себя свежей кровью.
   - Мне нужно тебе кое-что сказать, - решил признаться Герман, - но не здесь, слишком много людей.
   Он еще не до конца понимал, что именно скажет девушки, но был уверен, что она должна знать правду. Эллина сразу осознала, что это что-то сокровенное и предложила отправиться к ней, объяснив, что живет одна. Прогуливаясь до её дома, она поделилась впечатлениями сегодняшнего дня, чем сильно подняла настроение парню. Девушка была такой веселой и счастливой, что заряжала положительными эмоциями. Зайдя в квартиру, Гера быстро обследовал все комнаты. Все было уютным и довольно милым. Согласившись на чай, парень обдумывал, как сказать ей правду. Девушка крепко обняла его, давая уверенность.
   - Возможно, ты мне сейчас не поверишь, - Герман обвил руки вокруг её талии, - но я дампир. Получеловек, полувампир.
   - Значит, ты пьешь кровь? - Эллина слегка отстранилась, чтобы заглянуть парню в глаза, а затем вновь прижалась, - Это правда?
   Она не выглядела испуганной, словно не принимала его слова всерьез. Может просто не боялась его. Эллина слишком долго ждала шанса на отношения с ним, что просто не хотела упустить его. Она искренне любила Германа.
   - Да, - тяжело вздохнул Гера.
   - Моего отца убили вампиры, - дрожащим голосом произнесла девушка, прижимаясь к парню, - мне не верят, говорят, что вампиров не существует. Но я всегда знала это.
   Глаза девушки наполнились слезами, которые она пыталась сдержать. Она тихо всхлипывала, прижимаясь все ближе к возлюбленному.

***

   Моего отца звали Леонид. Я его очень люблю. Вернее сказать, любила.
   Тот день не предвещал беды. Родители давно жили в деревне недалеко от города. Ходили слухи, что там обитают вампиры, которые постоянно убивают людей, но мою семью опасность обходила стороной. Я приехала к ним поздно вечером, как раз после работы. Недавняя прогулка с Германом занимала все мои мысли. Хотелось сидеть рядом с родителями и рассказывать им все. О работе, о Германе, о счастливых буднях. Я сидела в комнате, которая когда-то была моей. Здесь все осталось по-прежнему. Та же небольшая кровать, на которой спали все мои игрушки, когда я была маленькой. Те же книги, которые я любила читать холодными вечерами.
   В этот день мама сидела со мной, рассказывая, как сильно скучала по мне. Крик отца прервал ее на полуслове. Пока я пыталась понять, что произошло, мама выбежала из комнаты.
   - Беги! - крикнула она мне, и я послушалась.
   Я вскочила с кровати и побежала к выходу из комнаты, уронив книжную стопку, находившуюся рядом с постелью. Мое сердце бешено колотилась от ужаса и переживания за родителей. Послышались стоны, доносящиеся из кухни. Именно туда пошел отец, оставив нас с мамой.
   Я направилась туда, не в силах просто убежать из дома. Мама лежала без сознания около входа. Её платье была разорвана на мелкие кусочки, будто кто-то пытался сорвать с нее одежду. Должно быть, она потеряла сознание, когда вампир пытался её убить. Отец лежал на полу так, что я могла разглядеть его лицо, сама того не желая. Оно было перекошено от боли. Пустые, мертвые глаза смотрели на меня, моля о помощи, которая уже не вернет ему жизнь. Вампир стоял над ним, внимательно глядя на меня. По его рту стекала алая струйка крови, капли падали, со звоном ударяясь об пол. Или звон мне только кажется?
   Я никогда не видела таких черных, страшных глаз. У него не было ни зрачков, ни белков, лишь всепоглощающая тьма, манящая пойти за собой. Он оскалился, продемонстрировав клыки. Я предчувствовала скорую смерть.
   О чем я думала в этот момент? Наверное, должна была пронестись вся жизнь перед глазами. Рождение, учеба, работа, семья, дети. Но мои мысли занимало лишь одно. Герман. Почему он так дорог мне? Почему даже в такой момент я думаю о нем? Вот он, самый важный вопрос. Потому, что каким-то странным, необъяснимым образом он вошел в мою жизнь, вошел в мое сердце, будто именно этого не хватало мне. Да, не хватало. Потому что если существует любовь, то это именно она. Я осознала это и стала бояться потерять его. Потерять навсегда.
   Отец застонал, что отвлекло вампира, подарив мне жизнь. Я выбежала из дома, оставив все позади. Не знаю, как долго я бежала, но благодарна отцу, что все еще жива. Меня нашла знакомая мамы и отвела домой.
   А теперь, смотря в темные глаза Геры, я понимаю, что попала в ловушку. Та всепоглощающая тьма, что манила за собой, завладела мной. Не могло случиться ничего более абсурдного, чем любовь к полувампиру, ведь у меня огромная причина ненавидеть их. "От любви до ненависти один шаг". В моем случае "От ненависти до любви".

***

   - Все хорошо, любимая! - Гера поцеловал Элю в макушку.
   - Как ты меня сейчас назвал? - заволновалась она, забыв о слезах.
   - Видимо, сегодня день признаний, - улыбнувшись, предположил парень, - Я люблю тебя!
   Он сам удивился, что смог признаться в своих чувствах. Эллина чуть отстранилась и заглянула ему в глаза. Запах миндаля, идущий от её волос, дразнил. Губы девушки находились близко от его губ, сопротивляться больше не было сил. Герман наклонил голову, касаясь нежных губ. Запах её крови щекотал ноздри, маня вампира внутри него, от чего поцелуй нельзя было назвать нежным. Гера целовал её жадно, наслаждаясь моментом близости, Эллина отвечала взаимностью. Хотелось, чтобы это продолжалось вечно, но через несколько мгновений все прекратилось.
   - Я тоже люблю тебя, - прошептала девушка.
   Герман невольно задумался об их будущем. Ему вдруг стало противно вонзить клыки в её кожу, обречь её жаждать крови и бояться солнечного света. Но если бы она стала дампиром, то хотя бы могла не бояться солнца. Но жажда крови, убийство людей.... Думать о её инициации он не мог, так же, как и о том, что она состарится на его глазах, и он увидит её смерть.
   Гера был с ней, пока она не уснула. Они непринужденно болтали обо всем на свете, и казалось, это может продолжаться вечно. На моменте, когда парень рассказывал о Батисте, девушка сладко заснула. Укрыв ее теплым одеялом, он нежно поцеловал её в щеку, боясь разбудить. Уходить не хотелось, но оставаться было нельзя. Нужно решить множество проблем: изучить новые способности, спасти брата, решить, что сказать родителям и лучшему другу.
   Несмотря на то, что за окном стояла глубокая ночь, спать не хотелось. Герман окончательно убедился, что в новой жизни не будет снов. С одной стороны, это хорошо, не придется на несколько часов выпадать из жизни.
   Решив не тратить, зря время, дампир направился к Батисту, чтобы вновь заняться обучением. Клуб был полон народу, как и тогда, когда Гера покинул его. "Скрытный" находился у себя в кабинете и, заметив дампира, радостно улыбнулся.
   - Я знал, что ты придешь, - вампир предложил гостю стул, - хочешь продолжить обучение?
   -Да, - подтвердил Герман, но от стула отказался, - что будем изучать на этот раз?
   - Дема...- Дани ворвалась в кабинет, - Его... они его поймали!
   Батист тут же исчез, будто его не было в комнате, Гера начал привыкать к этому. Даниэль схватила парня за руку и повела вниз. Она бежала слишком быстро, будто сама обладала способностями вампира. Они выбежали на улицу, где под деревом лежал один из охранников. Его глаза были приоткрыты, из груди вырывалось сбитое дыхание. Батист читал какую-то записку, видимо найденную вместе с охранником.
   - Что произошло? - спросил Батист, отрывая взгляд от клочка бумаги.
   Кому был адресован вопрос, оставалось непонятным, но еле живой охранник говорить не мог, поэтому начала девушка.
   Она рассказала, как от выпитого алкоголя в клубе ей стало плохо, поэтому пришлось выйти на свежий воздух. Около дерева Даниэль заметила вампира, её палец указал на охранника, и поспешила на помощь. Он уже был мертв, а к телу была привязана записка. Сначала девушка воспользовалась своими способностями и оживила вампира, а уже потом начала читать. С каждым предложением, с каждым новым словом Дане становилось плохо. Не думая, она бросила записку и побежала к Батисту, чтобы тот помог ей. Охранник рассказал, что на него напали высшие вампиры. Против них он был бессилен.
   Батист был в ярости. Никто из вампиров не рисковал кормиться на его территории его же вампирами, но "демонам" было все равно. Герман не хотел мешаться под ногами, обрекая на себя гнев "Скрытного", поэтому отправился внутрь клуба, чтобы раствориться в толпе. Что-то случилось с его братом, а он ничего не может с этим сделать. Чувство вины терзало его сердце, и парень стал забываться.
   Очнулся он утром, обнаружив, что лежит в мягком кожаном кресле, находившимся в кабинете Батиста. То, что сейчас был день, Герман понял, лишь посмотрев на время. Огромное окно, занимавшее всю стену, было плотно зашторено, чтобы не пропускать внутрь лучи солнца. Зато ночью оно открывало чудесный вид на город в бледном свете луны. Этим можно было любоваться вечно. Мозг отказывался вспоминать, как Герман попал сюда. Голова трещала, а реальность разваливалась на кусочки. Демьян... Гера резким движением сел. Голова закружилась, и мир перестал существовать. Остались только мысли. Надо было что-то делать, брата нужно спасать немедленно.
   Воспоминания о прошедшей ночи нахлынули внезапно. Дампир вспомнил, как сидел около барной стойки, заказывая коктейли и выпивая их мигом, не ощущая вкус. Омерзение к себе пришло сразу же. Вместо того чтобы помочь другим вампирам, Герман развлекался с алкоголем.
   - Проснулся? - поинтересовался Батист, появляясь рядом, - у меня для тебя плохие новости. Тебе придется вновь пережить боль.
   Вампир, казалось, все еще зол. Воздух наполнился страхом и смертью, но Гера не боялся его. Он и так уже мертв.
   Боль - это слово эхом отдалось в голове, напоминая о мучительных часах инициации. Дампир не знал, сколько времени прошло в тот день, пока он не провалился в забытье. Казалось, прошла вечность, прежде чем боль отступила, давая возможность завершить превращение. Сейчас Батист вновь говорил о боли, но будет ли она столь сильной?
   Скрытный нашел способ, как связаться с Демьяном, но для этого нужно пройти через боль. Кровь высшего вампира поможет связать души братьев. Герман, услышав это, не раздумывая, дал согласие. Батист еще раз предупредил, что боль будет жуткой, но дампир лишь отмахнулся. Дверь в кабинет плотно закрыли и остались лишь двое.
   Гера не имел ни малейшего представления о зельях из крови вампира, поэтому внимательно смотрел за движениями Батиста. Тот словно на несколько секунд исчезал из реальности, человеку показалось бы, что в комнате находится только Герман. Вампир умело использовал тьму, скрываясь в ней. Он предупредил об опасности, ведь какая-то часть Геры - человек. Но пропускать такой эксперимент дампир не желал.
   Вампир достал из шкафа с алкоголем тумблер, в который обычно наливают виски, и бутылку чего-то спиртного. Герман подумал, что это неплохая возможность вылечиться от похмелья. Батист занес руку над бокалом и, сняв перчатку, разрезал ладонь. Несколько капель крови упало вниз. Этого оказалось достаточно. Порез тут же затянулся, не оставив и следа. Следом в бокал полился напиток из бутылки.
   Вампир протянул жидкость Герману, и тот, не раздумывая, выпил её. Медлить было не к чему. Стало больно. Действительно больно. Возможно, даже самая сильная боль, которую может испытать человек, была бы ничем, по сравнению с этим. Но парень уже не был человеком. Его будто вернули к жизни и вновь убили, а затем еще раз воскресили. Это продолжалось до бесконечности. Кажется, Гера закричал, и рука Батиста, на которой вновь была перчатка, закрыла ему рот. Хотя парень уже не был уверен в реальности. Если существует ад, в который отправляются вампиры после смерти, то Герман был близок к нему. Мгновенно стало душно, по всему телу разливался огонь и его затошнило. Герман не знал, сколько это длилось. Пару секунд или несколько лет, но казалось, будто прошла вечность. Мир перестал существовать, остался только огонь внутри тела и острая, невыносимая боль.
   А после стало появляться нечто. Просачиваясь сквозь густой туман, окружающий Германа, стали появляться очертания. Вдруг он почувствовал, что боль отступает, взгляд стал ясным и перед глазами появились расплывчатые очертания неизвестного помещения. Гера увидел брата, тот сидел, прислонившись к груде коробок, но казалось, будто Демьяна не существует. Это был бледный, даже для вампира, парень, хотя черты его лица по-прежнему вызывали симпатию, только впалые глаза говори о боли.
   - Демьян, - тихо позвал Герман, будто не надеясь, что брат его услышит.
   - Герман! - выкрикнул Дема.
   Скрываться было не к чему, вампиры прекрасно слышат даже шепот на другом конце улицы. Из его глаз текли слезы, смешанные с кровью.
   - Мы можем помочь, - прошептал дампир, прижимая брата к себе, но чувствуя лишь холод его тела, - Батист обязательно что-то придумает.
   - Батист, - отстранено прошептал Демьян, - Нет, он не должен вмешиваться, они убьют его. Я сделаю все, что от меня требуют, только бы Дани была жива. И ты. Она ведь жива?
   Единственное, что смог сделать Герман - кивнуть. В горле стоял ком, он не мог видеть брата таким, не мог допустить его боли.
   - Скажи, что я люблю её, - в помещение неожиданно ворвались двое вампиров, - а теперь беги!
   Через секунду невидимая рука коснулась его, возвращая в кабинет "Скрытного". Какое-то время Батист не лез с вопросами, давая возможность привести мысли в порядок. Вампир позвал Дани, после чего дампир рассказал все, что видел и слышал. Дани расплакалась, но дослушала до конца, а потом, извинившись, удалилась за дверью.
   - Тебе придется многое сегодня пережить, - сообщил скрытный, наблюдая, как закрывает дверь за девушкой, - скоро придет голод, придется охотиться. А сейчас нужно подготовиться.
   Герману не хотелось убивать, и в любой другой ситуации он назвал бы Батиста сумасшедшим, но сейчас это было необходимым. Дампир еще не до конца осознавал, для чего нужна охота вампиру, но точно знал, что это необходимо. Подготовка заключалась в том, чтобы внимательно прислушиваться к окружающим звукам.
   - Зачем вампиры пьют кровь? - поинтересовался Гера, зная, что Батист ему ответит.
   Они были не так давно знакомы, но за пару дней стали близки друг другу. "Скрытный" часто говорил, что Герман напоминает его. Он такой же смелый, решительный, любит больше действовать, чем строить тактику. Дампир практически ничего не знал о жизни Батиста: не о его семье, не о жене и детях, не об инициации, и поэтому готов был часами слушать нового друга, который заменял ему отца и даже брата в такой сложной и запутанной ситуации.
   Батист не был похож на Демьяна абсолютно ничем. У Демы, как и у Германа, были темные волосы, больше напоминавшие о всепоглощающей тьме, чем Герины, который имел оттенок чуть светлее. У "Скрытного" же наоборот волосы были абсолютно белыми, что походило на первый снег. Стиль в одежде у этих двух вампиров оставался разным. Демьян любил яркую одежду, которая смогла бы выделить его из толпы, Батист носил дорогие вещи темных цветов, что помогало сливаться с ночью.
   - Ты меня не слушаешь, - констатировал вампир, отрывая Германа от своих мыслей.
   И он был прав. Вопрос, заданный Германом около минуты назад, уже имел ответ, но дампир его прослушал.
   - Вампиры пьют кровь, потому что она дает нам силы, - терпеливо повторил вампир, - кровь позволяет исцелять раны, развивать способности и даже делает нас живыми. Она наша еда. Хотя, возможно, все немного банально. Нам просто не хватает витамина D, который содержится в солнце.
   Было еще одно, что заметил парень. Батист не злился на него и помогал постигать азы. Других вампиров, работающих у него, "Скрытный" мог проигнорировать, не ответив.
   Вампир подсказал, что лучше всего закрыть глаза и прислушаться, это поможет найти жертву. Но и предупредил, что нас окружает множество звуков, многие из которых лучше убирать на задний план. Сначала Герман услышал близкие звуки, подвластные слуху человека: плачь Даниэль, звук бьющихся друг о друга бутылок в баре, как бежит вода по трубам. Потом где-то внутри него проснулась вампирская сущность, помогая услышать тихий шелест ветра за окном, шуршание травы, голоса проходящих мимо здания людей. Звуков с каждой секундой становилось все больше, от чего заболела голова.
   Это стало невыносимым, и Герман в ужасе закрыл уши руками и, упав на пол, резко открыл глаза. Никого. Наверное, Батист покинул кабинет, чтобы не мешать сосредоточиться. И как всегда сделал это молниеносно и бесшумно. Будто он привидение, способное исчезать в реальности, как плод разыгравшегося воображения. Сделав несколько глубоких вдохов, Гера убрал руки. Успокоился. Вновь закрыв глаза, он отдался звукам. Меньше их не стало, но дампир, помня слова Батист, попытался убрать некоторые их них на второй план. Стало гораздо тише. Но один шум продолжал преследовать, как Герман не пытался забыть о нем. Звук напоминал игру на барабанах. "Тук-тук, тук-тук". Кто-то отбивал незамысловатый ритм.
   Медленно открыв глаза, Герман чувствовал, что обязан найти источник. Шум завораживал, манил, звал за собой. Вдруг Гера резко подскочил с пола. Не раздумывая, дампир пошел на звук. Если бы в комнате находился Батист, то он бы рассмеялся такой решительности, вновь повторив, что дампир напоминает о его молодости. Герману было приятно слышать это и знать, что для "Скрытного" он больше чем новообращенный дампир, он - настоящий друг.
   Спустившись вниз, Герман улыбнулся, увидев вампира, словно подтверждение его мыслей. Тот улыбнулся в ответ, будто подсказывая, что Герман на верном пути. Взгляд Германа исследовал комнату и наткнулся на барменшу. Она непринужденно протирала бокалы, будто находилась в помещении одна, ничего прочего ее не интересовало. Источник звука находился здесь и был слышен более отчетливо. Он заполнял пустоту внутри Германа чем-то сладким и теплым. Гера замер. Неожиданная догадка поразила парня. Барменша была единственным человеком в этом клубе, даже Даниэль из-за связей с миром мертвых не могла считаться живой. Звук, который он слышит - стук сердца. Герман повернулся к Батисту и тот, будто зная, о чем думает дампир, кивнул.
   Вампиры всегда и везде слышат стук человеческого сердца, что помогает найти жертву. Вот он, соблазн для практически бессмертных существ.
   - Способности вампира служат для одной цели, - прошептал Батист, - для охоты.
   До наступления ночи, парень находился в кабинете, предвкушая предстоящую охоту. Ему было поистине интересно, как это, пить кровь, какая она не вкус. Голод действительно приходил, он подкрадывался незаметно, но усиливался с каждым ударом сердца. Гулкий удар пробил полночь. Батист вывел дампира на улицу и сказал, что придется бежать. Герман побежал. Воздух бил в лицо, но со временем Гера смирился с этим. Бежали быстро, будто пытались убежать от приближающегося голода. Но чувство было быстрее. Вскоре они покинули город.
   Германа окружил лес и одиноко стоящие домики. Со стен давно осыпалась краска, во всем чувствовалась ветхость и упадок. Невольно вспомнилась Эллина, не то, чтобы парень забывал её, мысль о девушке постоянно находилась рядом с ним, преследуя. Он был рад думать о ней, вспоминая нежные прикосновения и ласковые губы. Но сейчас в памяти всплыл рассказ Эли о смерти отца, ведь её родители жили за городом в месте похожее на это. Или это и было то самое место.
   - Батист, - шепотом позвал Гера, - ты знаешь обо всех вампирах, кормящихся здесь.
   Вампир кивнул.
   - Недавно никто не...- парень не знал, как сказать, - не убивал мужчину.
   - Исключено, - твердо сказал друг, - уже несколько недель никто из моих ребят не приходил сюда.
   Это немного успокоило. Единственный запах, который позволял находиться здесь - запах железа. Запах крови. Гера глубоко вдохнул, каждая клеточка тела просила, чтобы хозяин нашел источник запаха
   Герман стал оглядываться, вампирская сущность все больше оттесняла человека внутри него. Он снова вдохнул воздух - восхитительный, смертельный запах. Оглядевшись, Гера увидел девушку, и затаил дыхание. Она станет его жертвой. Он слышал биение её сердца, что вновь заворожило и манило. Герман укрылся под кроной деревьев, окружающих тропу, по которой шла девушка. Незнакомка была пьяна, от нее пахло алкоголем и железом.
   Наконец она подошла достаточно близко, что Гера мог коснуться прекрасной кожи. Он схватил её, девушка от неожиданности пискнула. Но стоило ей увидеть дампира, как девушка обомлела в его руках, не соображая, что делает. Герман был красив, а принадлежность к вампирам лишь довершила его образ. Он был не намерен медлить, это было не в его стиле, вампирская сущность победила человека внутри него. Оскалившись, его клыки вонзились в шею. Кровь помчалась по зубам, терпкая жидкость струилась по нёбу. Он смог остановиться, только когда девушка обмякла в его руках, а звук биения сердца не был слышен. Герман вытер губы и бросил тело на землю. И тут случилось неожиданное...
   Подняв голову, он заметил Эллину, стоящую около одного из домов. Она дрожала, губы посинели и почти не слушались, по бледному от страха лицу катились горячие слезы. Девушка стояла, как завороженная, не в состоянии сдвинуться с места. Её мутило, она прикрыла рот рукой и тихо застонала. Герман сделал шаг ей навстречу. Нет.... Это был вампир. Тело скользнуло в ночи и, казалось, он телепортировался, вместо того, чтобы сделать обычный человеческий. Человек внутри Геры умирал, и Эллина - единственный шанс на жизнь. Вампирская сущность была иного мнения. Любимая для него - еще одна жертва. Эля не бежала, она знала, это было бессмысленно. Её отца убили вампиры, девушка понимает, ей не спастись. Он был прав, это именно то место. Но Батист утверждал, что никто из его вампиров не кормился здесь. Герман отогнал эту мысль. Было не время и не то место, чтобы думать об этом.
   Он представил себя со стороны. Батист рассказывал, как выглядит вампир, вышедший на охоту. В движениях красота и грация, маленькие клыки выглядывают из-под верхней губы, но хуже всего глаза. Две абсолютно черные пропасти, будто вся тьма собирается в них. Это взгляд убийцы. Эллина чувствовала отвращение и страх. Она беззвучно рыдала. Возможно, девушка думает, что полюбила чудовище. Сердце сжалось от боли, а внутренний голос орал.
   Он был согласен питаться как вампир, ему нравилось охотиться на людей, ощущать власть над ними, но дампир не желал причинять боль девушке. Герман бежал, не зная куда, лишь бы его не видела Эллина. Дампир упал на колени, из глаз лились слезы. Асфальт впился в кожу, но Гера не чувствовал боль. Вновь вернувшись к реальности, Герман заметил, что находится в нескольких шагах от дома родителей. Видимо подсознание решило, что родные места помогут пережить боль.
   Слегка нажав на кнопку звона, дампир замер. Мамины шаги, легкие, едва касающиеся пола, отдавались звоном в ушах.
   - Герман! - обрадовалась женщина, заключив сына в объятия, - Как там Демьян?
   Парень напрягся. Странно, что она решила спросить об этом. После того, как брат, по уже известной причине, уехал из родительского дома, речь о Деме заходила редко. Герман прикинул в уме, есть ли вероятность того, что мама что-то знает. Видимо заметив то, что сын не спешит отвечать на вопрос, женщина заволновалась.
   - Ты ведь у него был? - уточнила она, - Мне мужчина сказал, что ты проведешь несколько дней у брата.
   - Что за мужчина? - Гера напрягся еще больше.
   Неужели те, кто похитил Демьяна, столь мощные вампиры, связывались с его семьей? Парню эта мысль совсем не нравилась, и он сразу же постарался отбросить её.
   - Вот же он, - мама указала за спину Герману, - Здравствуйте, рада вас видеть снова!
   Сердце дампира бешено забилось, если оно могло еще это делать. Казалось, мир замер. Клыки начали непроизвольно расти, из груди наружу рвался рык, а поза выдавала хищника. Гера был в любой момент готов защитить семью.
Почти невесомая ладонь легка на плечо дампира, и мужчина усмехнулся.
   - Спрячь клыки! - властно приказал знакомый голос.
   Волна облегчения пронеслась по телу. Батист. Он знал, что Герман не скоро вернется к родителям из-за своей новой жизни и предупредил тех, чтобы они за него не волновались. Клыки, повинуясь приказу, исчезли, а тело расслабилось.
   - Наверное, уже слишком поздно, - чарующим голосом произнес вампир, - мы, пожалуй, зайдем завтра.
   После этих слов Батист лучезарно улыбнулся и повел Геру наружу. Дампир заметил, что раньше не обращал внимания на тембр голоса Батиста. Видимо привыкаешь ко всему вампирскому. Скрытный, помимо других вампирских способностей, помогающих охотиться, обладает завораживающим голосом, который манит людей, заставляя отдавать свои жизни. До превращения в дампира Герман не подозревал, что в мире существуют такие звуки. Хотя голос брата, после того, как тот стал вампиром, притягивал Геру.
   Герман впервые обратил внимание на внешность Батиста. Но, когда Герман увидел его первый раз, то не сразу понял, что это вампир. Лишь бледность кожи позволяла понять это. Батист был худым, даже слишком худым, будто при жизни ел очень мало. Пальцы белые, словно замершие на сильном холоде, ладони от мороза защищали черные перчатки с обрезанными пальцами. Белые волосы спадали на лоб и глаза. Казалось, будто стоящий перед Германом мужчина являлся приведением, слишком слабым и прозрачным для человека. На вид Батисту было около сорока, это выдавали морщины на лице и уставшие от жизни глаза. Но он был привлекателен. Что-то неведомое в нем манило. Возможно, высокие скулы или легкая улыбка. Возможно, манера поведения.
   Конечно, изучающий взгляд не остался не замеченным, но скрытный не стал возражать против такого интереса. Он, казалось, привык, что Герман постоянно изучает его. И вдруг вампир спросил, казалось бы, обычный вопрос. Он поинтересовался, видел ли Герман себя после инициации. Гера вдруг осознал, что старательно избегает зеркал. В кабинете Батиста, а именно там дампир проводил больше всего времени, зеркал не висело. Возможно, потому что вампиры в них не отражаются. Хотя есть вероятность того, что Батист не хочет видеть свое отражение. Возможность взглянуть на себя была в гостях у возлюбленной. Девушка любезно предоставила ему ванную комнату, где висело огромное зеркало, но Герман не удосужился даже коротко заглянуть в него.
   Еще до превращения в дампира, большинство девушек, с которыми Герман общался, считали его симпатичным, а некоторые из них - красавцем. Гера никогда особо не интересовался своей внешностью, за редкими исключениями. Тело его было накаченным, парень мог легко преодолевать любые расстояния, а черные волосы и раньше напоминали тьму. Но любой вампир, как бы он не выглядел до превращения, после становится обладателем неземной внешности. Герман даже не мог представить, как выглядит сейчас.
   - У меня была подруга, - прервал ход мыслей Батист, - девушка была смертной, и знала о моей сущности. Она бесстрашно заглядывала мне в глаза, понимая, что смотрит в лицо смерти. Для нее я был красив, она не уставала мне это повторять. Возможно, это действительно так, - скрытный пожал плечами, мол, все вампиры красивы, - Я не помню своего лица и не знаю, на что сейчас похож. В ночь превращения я утратил свое отражение. Не хочу, каждый раз заглядывая в зеркало, видеть убийцу.
   Он замолчал, видимо над чем-то раздумывая, и Герману захотелось узнать больше о жизни вампира.
   - Говорят, - продолжил он, - что зеркало - отражение души. У вампиров нет душ, поэтому мы можем не отразиться, но с тобой все иначе. Ты дампир.
   Вновь последовало молчание, но парень знал, как его прервать. Разговаривать о зеркалах и душах не хотелось.
   - Твоя подруга, - уверенно начал Герман, пытаясь узнать, как можно больше из жизни друга, - что с ней?
   - О, - выдохнул "Скрытный" и одарил счастливой улыбкой, - она прожила долгую жизнь, родила детей, воспитала внуков.
   Дампир тоже улыбнулся, радостное настроение друга его бодрило. Но улыбка вышла вялой. Он вспомнил об Эллине, и о той боле, которая отразилась в ее глазах. Стараясь вновь отвлечь себя, Герман задумался, не могли ли девушка для Батиста быть больше чем подругой. Странно, что он так радовался за ее детей и внуков. Словно прочитав мысли, вампир звонко рассмеялся и подмигнул.
   - Знаю, о чем ты думаешь, - Батист продолжал радоваться своим воспоминаниям, - Ты напоминаешь мне меня. Смертные девушки -- это слабость вампиров, тебе захочется или убить, или поцеловать ее. К сожалению, ничем хорошим это не кончится. Мне жаль, что так получилось с твоей девушкой, но дай ей время. Есть шанс, что она вернется.
   - Твоя девушка даже больше чем вернулась, - дампир намекал на детей, которым так радовался друг.
   Слова Германа развеселили скрытного, и воздух вновь наполнился радостным смехом. Вампиры не могут иметь детей. Они - мертвые тела, продолжающие существовать, все функции их организма давно приостановлены, оставляя лишь жажду крови. Гера вдруг осознал, что за время разговора они успели переместиться в парк, где шли мимо фонтана. Была неплохая возможность увидеть свою внешность.
   - У меня есть просьба, - неожиданно серьезно начал Батист, - Я не смогу бросить клуб, но нужно собрать вампиров, которые никак не ответили на мой призыв о помощи, чтобы спасти твоего брата. Даниэль решилась отправиться к ним сама, но кто пустит смертную к высшему вампиру? Я предлагаю тебе отправиться с ней. Но есть еще одна причина, по которой я хочу, чтобы ты поехал. Необходимо убить одну девушку. Она черный маг. Убивает детей ради обряда. Выходит, из своего номера только когда светит солнце, чтобы существа из ада ее не убили.
   Герман, не задумываясь, согласился. Он был согласен поехать с Дани, она нуждалась в помощи, да и брату это очень поможет. Мутную воду в фонтане освещала луна, дампир заглянул, в поисках своего отражения, но не увидел его. Там была только бездна, глубокая и мрачная, как жизнь вампира. Герман проведет целую вечность, убивая людей и забывая о них. Повторяя это снова и снова. Не наскучит ли это?
   - Ты сказал, что никто не охотился в том месте, - напомнил Гера.
   - Несколько недель, - поправил Батист.
   - Но отца Эллины убил вампир!
   Батист на секунду задумался, а потом отрицательно покачал головой.
   - В клуб приходят люди, вампиры могут полакомиться их кровью. Не убивая. На охоту мы выходим, только если жажда крови становится сильнее нас, как в случае с тобой. Но если бы кто-то из моих людей... вампиров, - исправил себя Батист. - Вышел на охоту, я бы знал об этом. Есть множество обстоятельств. Во-первых, он бы покинул свое рабочее место, а во-вторых, я бы услышал, как кто-то из моих вампиров покидает клуб. Знаешь, почему "первых" нельзя убить? Я думаю, потому что они способны слышать даже вампиров.
   В клуб вернулись ближе к рассвету, когда уже начало светать, но солнце упрямо не появлялось из-за горизонта. До обеда Батист тренировал дампира, позволяя улучшить навыки и понять, что охота необходима для существования, с чем парень не смел спорить. Тренировки прервал телефонный звонок матери, которая хотела вновь увидеть сына вместе с Батистом. Герман задумался, кого больше хотела увидеть женщина, ведь она с такой теплотой и радостью смотрела на вампира. Уже этим вечером было запланировано уезжать, медлить было нельзя, брата нужно вызволять, да и под открытыми лучами солнца "Скрытный" не мог передвигаться. Батист забрал телефон из рук Геры и согласился на поход в гости. Это очень удивило. Велев ждать его снаружи, вампир принялся переодеваться.
Светило тусклое солнце, а дети неохотно шли в школу. Гера задумался, нужно ли ему сейчас учиться, ведь в вечной жизни не обязательно строить из себя человека. Но отбросил эту мысль. Он будет ходить в школу ради того, чтобы каждый день видеть Эллину. Следующая мысль, которая пришла в голову, была ясной и понятной. "Ты дурак!" - гласила она. Каждый день своей человеческой жизни Герман мог видеть Элю, ловить её улыбку, наблюдать за ней, быть рядом. Он мог давно быть с ней, если бы принял любовь девушки раньше, а главное признался в своих чувствах. Гера кусал губы от злости на самого себя и охотно соглашался с мыслью.
   Батист вышел через несколько минут в компании барменши. Она единственная из клуба являлась человеком и согласилась довести. Вампир полностью скрыл тело под одеждой и смог натянуть капюшон так, чтобы скрыть лицо. Женщина очень обрадовалась приезду и засуетилась на кухне. Батист охотно помогал ей, от чего женщина светилась от счастья. Они давно нашли общий язык, что радовало Геру. Даже отец, который сначала сторонился "Скрытного" и жутко ревновал к жене, нашел общую тему с гостем. Покидая кухню и продолжая радоваться такой идиллии, Герман позвонил лучшему другу. Тёма очень обрадовался звонку и пообещал немедленно прийти. Уже через час дом наполнили веселые голоса, родители что-то непринужденно обсуждали с Батистом, то и дело слышался радостный голос матери и звонкий смех вампира. Артём рассказывал о прошедших днях в школе и о девушке, с которой его пытаются свести. Парень так оживленно и эмоционально рассказывал обо всем, что Гера радостно улыбался, изредка поддакивая другу. Жизнь кипела, и Герман радостно наслаждался такими моментами. Он готов был провести отведенную ему вечность, слушая радостные голоса родителей, звонкий смех Батиста, рассказы Тёмы. Для полного счастья не хватало Эллины и брата. Девушка бы дополнила рассказ лучшего друга своими историями из жизни или просто покорно слушала, одаривая счастливой улыбкой. Демьян, скорее всего, сидел бы рядом с Даниэль, прижимая девушку к себе, но готовый помочь любым советом или просто развлечь брата. Дани всегда рассказывала о моментах, проведенных с Демой, о характере парня после превращения, о том, как сильно скучает по нему. Обычно эти истории заканчиваются горькими слезами, Герман прижимает девушку к себе, успокаивая. Даниэль делилась своими воспоминаниями в те минуты, когда Батист давал отдохнуть Гере от тренировок и спускался в клуб по своим делам.
Артем, закончив свой рассказ, поинтересовался, чем в последнее время занимается Герман и что за странный друг сейчас на кухне. Дампир знал, что больше всего его интересует Батист, потому что Тёма не желал делить друга с кем-то еще. Гера успокоил, сказав, что подрабатывает в клубе, а остальное время проводит, помогая брату. Это не было ложью, но и всей правдой не являлось. Раскрывать свою тайну Герман не решился, боясь потерять еще и лучшего друга. Дампир не удержался и спросил об Эле. Хотелось выяснить как она и не нуждается ли в помощи. Артем не стал ничего скрывать, он вообще не любил врать, поэтому рассказал, что ничего странного за девушкой не замечал. Конечно, ведь только вчера ночью Гера потерял её. Радостный смех родителей отбросил все грустные мысли.
Позже мама позвала всех к столу, но Батист отказался от еды, Герман был рад присоединиться к нему. Тёма сел рядом с другом, буравя взглядом вампира. Весь его вид говорил, что Геру он не отдаст. Герман даже начал думать, что они не поладят, но Батист нашел подход и к нему. Вскоре они обменивались шуточками, понятными только им, от чего Герман стал ревновать обоих.
Солнце рухнуло за горизонт, погрузив город во тьму. Батист сказал, что необходимо собираться, чтобы не опоздать на вокзал и Гера спорить не стал. Проводив Артёма до дома, Герман радовался. Всю дорогу они шутили и смеялись. Дампиру удалось совместить вампирскую и человеческую сущность в общении с друзьями. Как только дверь за Тёмой закрылась, Батист с нечеловеческой скоростью побежал к клубу, Гера старался не отставать. Внутри уже собралось много людей, которые ритмично двигались под музыку. Даниэль обняла Германа, высказав, как сильно рада его видеть. Пора было отправляться.
   Вампирская сущность была не восприимчива к погоде, что позволило дампиру ехать без вещей. Батист дал последние наставления и листок с адресами высших вампиров. Герман обещал, что выполнит и личную просьбу друга. Поезд дал длинный гудок, и народ на перроне засуетился. Проводник, пожилая женщина в очках, взглянула на билеты и, кивнув в сторону вагона, подняла желтый флажок. Как только они вошли в вагон, поезд тронулся, и перрон медленно поплыл вдаль. Герман вздохнул и, взяв чемодан у Даниэль, прошел в купе. За окном мелькали пейзажи, почти всю дорогу Гера любовался ими. Если в родном городе осень еще не вступила в свои права, то по мере отдаления от перрона, трава становилось более жухлой, а листья на деревьях теряли свои цвет.
   До нужного места удалось добраться тогда, когда тусклое солнце стояло над городом, и дампир понял истинную причину, почему не поехал Батист. Солнечные лучи, пускай и не яркие, но могли бы сильно навредить вампиру. Пришлось бы ходить, скрывая полностью тело, что могло вызвать подозрения. Гера взглянул на девушку, которая мирно спала у него на коленях. Пришлось разбудить её, нарушив идиллию.
   Гостиница, в которой был заказан номер, находилась близко к вокзалу, и Дани предложила пройтись пешком. Дорога лежала через парк, где молодые люди остановились, наблюдая за увядающей красотой природы. Они болтали о всякой ерунде, но это нравилось обоим. Несмотря на всю близость расположения гостиницы, добраться до нее удалось ближе к вечеру.
   Удалось выяснить, что первый адрес, который дал Батист, адрес клуба. Видимо высшие вампиры руководят клубами, куда приходят простые смертные. Добыча сама приходит к убийце. Второй адрес, к сожалению, находился в другом городе. Даниэль загорелась желанием пойти в клуб вместе с Германом, ведь именно за этим она сюда и ехала. Возражать дампир не стал, и решено было отправиться как можно скорее. Оставив девушку одну, чтобы та переоделась, Гера принялся искать черного мага, которого предстояло убить. Он надеялся найти её в холле гостиницы, чутье вампира вело туда, а кровь дразнила своим запахом.
   В холле было пусто, за окном начало темнеть, наступили сумерки, в это время все постояльцы отдыхали у себя в номерах. Все, кроме одной. Девушка устроилась в мягком кресле, читая книгу. Её каштановые волосы обрамляли лицо, зеленые глаза быстро пробегались по строчкам, а запах крови сливался с запахом духов. На ней были обычные джинсы и кофта, ничего не выдавало в ней ведьму. Но стоило её глазам встретиться с глазами дампира, как все стало ясно. Зрачки бездонных зеленых глаз полыхали огнем, губы изогнулись в полуулыбке, а лицо стало жестоким. Взгляд Германа метнулся на книгу, вампирское зрение помогло разглядеть написанное на странице, и определить, что эта книга о ведьминских снадобьях. Гера усмехнулся, такая невинная девушка с легкостью убивает детей. Её внешность, как и внешность вампира, помогала привлекать жертв. Батист забронировал номер в этой гостинице не из-за близости к вокзалу, а из-за ведьмы, проживающей здесь.
   - Гера! - позвала Даниэль, от неожиданности парень подпрыгнул.
   Она спускалась по лестнице, плавно ступая по ступенькам. Герман с интересом отменил, что выглядела она обворожительно. На ней было яркое желтое платье, перехваченное на тонкой тали белой лентой. Блондинистые волосы собраны в пучок, лишь одна прядь выпадает из прически.
   Через несколько минут они стояли перед дверью ночного заведения, пребывая в радостном возбуждении из-за предчувствия новых приключений. Клуб был огромен, Герман остановился у входа в зал и, осматривая колоссальный по размерам танцпол, задумался, как отыскать вампира. В зале оказалось полно танцующих, и Дани поспешила присоединиться к ним, обещав узнать много полезной информации.
   Уроки Батиста по поимке жертвы очень пригодились Гере сейчас. С огромным усилием убрав музыку на второй план, дампир слышал, как стучат сердца. Жажда крови начала брать верх и клыки стали непроизвольно расти. Барменша была вампиром, её сердце не билось. Обрадовавшись такой новости, Герман направился к ней.
   С трудом проталкиваясь через толпу, Гера достиг барной стоики. Запах крови нещадно манил, и пришлось приложить все усилия, чтобы не обращать на него внимание. Дампир поймал взгляд барменши и попросил проводить его к хозяину заведения. Девушка кому-то махнула, и тут же появился юноша, который был явно вампиром. Он внимательно осмотрел Германа, после чего попросил следовать за ним. Пришлось вновь пересекать танцпол и подниматься по лестнице на второй этаж. Дальше путь лежал через узкий длинный коридор, в котором практически не было света. Зрение вампира отлично помогало ориентироваться в темноте, поэтому полумрак не мешал продолжить путь. Музыка становилась тише, а когда провожатый остановился около двери, её не было слышно вовсе. Юноша открыл дверь, пропустил Германа вперед и исчез. Дампир остался стоять в полумраке комнаты. Скорее всего, это был кабинет, отделанный так же, как и у Батиста. Было странно, что вампирское зрение не могло разглядеть то, что скрывалось в темноте.
   - Вампир? - спросил мужчина.
Свет горл лишь в той части, где стоял Герман, что не давало разглядеть говорящего. Лишь по голосу удавалось определить, что это был уже не молодой вампир. Гера кивнул, не зная, как вести себя.
   - Кто тебя послал?
   Дампир несколько долгих секунд раздумывал, что ответить на этот вопрос. С одной стороны, присутствующий должен знать о том, что Батист собирает вампиров, но оставался один нерешенный вопрос. Почему мужчина смог проигнорировать просьбу.
   -"Скрытный", - уверенно ответил Герман, зная, что находящийся во тьме услышит его.
   Видимо ответ удовлетворил, потому что зажегся свет в той части комнаты, где стоял высший вампир. На вид он был еще моложе Германа, о чем тот задумался, как рано оборвалась жизнь этого юноши. Гера потом часто задавался вопросом, почему мальчишка стал вампиром. Голос явно не соответствовал телу, казалось, будто стоящий перед ним ничто, а где-то там, есть еще одно тело, которому принадлежит голос. От вампира исходила едва ощутимая волна опасности, но Гера не боялся его. Дорогой костюм сидел идеально, делаю юношу взрослее на несколько лет. Вампир оценивающим, но холодным взглядом осматривал гостя, после чего радостно улыбнулся. Глаза потеплели, а чувство опасности ушло. Герману позволили рассказать о целях визита и внимательно выслушали. Несколько неуловимых минут лицо вампира застыло в задумчивости, после чего Джонни, так его звали, изъявил желание лично принять участие в "операции по спасению".
   В гостиницу они вернулись к рассвету. Даниэль сразу рухнула на кровать и уснула, не обременяя себя занятием, вроде переодевания. В номере сидеть не хотелось, осталось одно не завершенное дело перед отъездом. Дампир втянул носом воздух, ища знакомый запах ведьмы. Девушка еще спала, поэтому пришлось подождать до утра.
   Её еле уловимый запах духов кружил голову, но аромат крови дразнил больше любого другого. Он направился на поиски источника. Девушка находилась в парке, сидя на скамейке, около детской площадки, она пристально разглядывала детей. Гера присел рядом с ней. Ведьма еще несколько минут продолжала свое занятие, а потом ласково улыбнулась парню. Она действительно была красивой, жаль, что внешность обманчива.
   - Привет, - длинные блондинистые волосы рассыпались по плечам, - меня Лейлой зовут!
   - Герман, - убрал локон ее волос за ухо, - ты очень красива!
    Посыпались комплименты. Если бы Герман был человек, то, скорее всего, был бы непомерно счастлив, находясь рядом с красивой девушкой, но вампирская сущность накладывала определенный отпечатки. Теперь он мог думать только о крови, текущей в ее организме. Образ Эллины сразу встал перед дампиром, напоминая о еще более привлекательной девушке. "Тебе захочется или убить, или поцеловать ее. К сожалению, ничем хорошим это не кончится" - вспомнились слова Батиста. В случае с любимой, ему просто хотелось быть рядом. Но это было не доступно.
   Через несколько часов Гера уже был в номере ведьмы. Именно этого и добивался дампир. Он не мог убить ее на глазах у всех, поэтому пришлось переходить на флирт и заманивать жертву способностями вампира. Парень захлопнул дверь номера, отделяя их от внешнего мира. Лейла улыбнулась, нежно касаясь щеки дампира. Он притянул её к себе, вдыхая аромат её волос. Запах каких-то цветов и снадобий подтверждал то, что девушка перед ним ведьма. Герман не хотел медлить, и клыки начали удлиняться. Парню нравилось предвкушение охоты. Лейла коварно улыбнулась, взяв в руки нож. Девушка наивно думала, что парень станет очередной жертвой и уже прикидывала, какая часть тела Германа может пригодиться в магии. Дампир ухмыльнулся, радуясь её заблуждению. Они стояли друг напротив друга, смотря в глаза. По-прежнему находясь в объятиях дампира, девушка провела лезвием по его руке. Холодный металл коснулся кожи, Лейла хотела запугать его. Девушка заглянула в глаза парня, ища страх. Гера больше не мог медлить. Запах крови сводил его с ума. Герман обнажил клыки, с удовольствием наблюдая, как глаза ведьмы расширяются от ужаса. Лучшее в охоте, как сказал Батист, -- это предвкушение, наблюдение за беспомощной жертвой. Только ты решаешь, когда наступит ее время. Дампир медленно наклонился к ее шее, оттягивая момент. Прикоснулся губами к мягкой коже.
   - Нет! - прошептала ведьма, падая в объятья дампира.
   Нож выпал из руки, громко ударившись о пол. Девушка задыхалась, её стоны вырывались наружу. Герман притянул Лейлу к себе, клыки удлинились и коснулись обнаженной шеи. Сначала он нежно куснул её, потом чуть надавил и вонзил зубы. Стон перешел в крик. Рука дампира закрыла ей рот, а по губам текла теплая жидкость. Она была сладкой на вкус. Перед глазами появилась фигура, парень без труда узнал её. Эллина. Её лицо со страхом наблюдало за действиями любимого. Мертвое тело Лейлы повисло на руках парня. Аккуратно положив мертвую девушку на кровать, будто та могла проснуться и пожаловаться, что неудобно лежит. Гера обошел комнату и нашел книгу, ту самую, что Лейла читала вчера в холле. Рядом лежала фотография, на которой была изображена маленькая девочка. Её русые волосы обрамляли пухлые щечки, в глазах блестела искра радости, она была воплощением маленького ангела, как и другие дети в ее возрасте. На обратной стороне фотографии находилась записка.
   "Лейла, я нашел ребенка для обряда, действовать надо немедленно. Надеюсь на тебя!".
   Снизу стояла подпись "И.Г.". Герману хватило пары секунд, чтобы понять, Лейла лишь исполнитель, неизвестный И.Г. - заказчик. Дампир прокрутил в голове их встречу с ведьмой. Они сидели возле детской площадки, Гера попробовал вспомнить детей, находившихся там. Батист учил его ходить в своих воспоминаниях, это может помочь при охоте. Дампир не предавал тогда этому особое значение, однако оказался очень благодарен другу, за то, что тот научил это делать. Сейчас Герман вновь сидел на той скамье в парке, рядом с еще живой ведьмой. Направив взгляд на детскую площадку, Гера без труда отыскал девочку с фотографии. Она сидела в песочнице рядом с другими детьми.
   Нужно было позвонить Батисту и обо всем сообщить. Забрав фотографию с собой, парень не стал задерживаться в этом номере. Даниэль уже не спала и смущенно улыбнулась, заметив Геру.
   - Я слышала крик, - призналась она, подходя ближе, - у тебя тут пятно...
   Дани вытянула руку и провела пальцем по его подбородку. От такой близости с невинной девушкой, которая могла бы стать жертвой, на Геру нахлынул страх. На кончике её пальца находилась кровь. Герман побледнел, насколько было возможно дампирам. Несмотря на постоянный самоконтроль, на попытки хранить тайну, капли крови хватило бы, чтобы заявить, что Герман - вампир. Спасало одно - Даниэль знала о его сущности.
   - Демьян всегда боялся, что его вампиризм может навредить мне, старался вести себя как обычный человек, охотился, когда я крепко спала, чтобы ничего не узнала, - она печально посмотрела на кровь, - но я знала. Он не понимает, что я люблю его, кем бы он ни был! Что я хочу видеть его счастливым, пусть он даже будет пить кровь. Я готова сама стать вампиром, если это потребуется.
   Дани задыхалась от слез, но продолжала говорить, как сильно любит его и как скучает. Герман прижал девушку к себе, говоря слова утешения. Он так же сильно скучал по брату, поэтому отлично понимал ее. Несколько минут они стояли вместе. Тушь растеклась, что явно не украшало милое лицо Даниэль. Поблагодарив за сочувствие, она направилась в ванную комнату.
   Выпала отличная возможность позвонить Батисту. Дампир начал с хорошей новости, рассказав о том, что высший вампир согласился помочь, но после небольшой паузы пришлось поведать о плохой новости. Батист был расстроен тем, что дело убийством Лейлы не закончится, и попросил Германа, чтобы тот узнал о загадочном "И.Г"... Следом пришлось позвонить Артёму. У лучшего друга был знакомый, который хорошо ладил с компьютерами и любил разгадывать тайны. Кажется, год назад друзья прибегали к его помощи, чтобы успешно сдать какой-то важный тест. Не посвящая Тёму в подробности, Гера попросил выяснить о человеке с инициалами И.Г. Он мог жить в городе, где сейчас находился дампир, или вскоре приехать, чтобы вместе с ведьмой провести ритуал.
   Герману пришлось еще раз наведаться в номер к Лейле, чтобы узнать об обряде, для которого нужна была невинная девочка с фотографии. Она лежала как прежде, и складывалось ощущение, что она просто спит. Герман нашел книгу, которую вчера читала ведьма, и вновь вернулся в воспоминания, чтобы узнать нужную страницу.
   Прочитав обряд, парень посерел. Он был нужен для того, чтобы вселить демона в тело человека. Ребенок - пища для демона, и ритуал может пройти без него. Значит, узнав о гибели Лейлы, И.Г. найдет другую ведьму. Оставался один вопрос, мучивший Германа. Почему была выбрана именно девочка с фотографии?
Не найдя ответов, Герман вернулся к себе в номер. Долго прокручивая в голове варианты решения проблемы, случилось нечто невозможное. Герман заснул.
   Ему снилась Эллина. Стоял чудесный летний вечер, и радостное лицо девушки сияло. Они находились на полянке рядом с водоемом. Девушка, недолго думая, зашла в воду. Сердце Германа тревожно сжалось. Эля стояла лицом к Гере, её руки были вытянуты навстречу парню, будто она пыталась дотянуться до него. Дампир видел её настолько ясно, будто сон был реальностью.
Эллина была именно такой, какой он видел её в предвыборный день, в день, когда она полюбила его. То же черное платье, красивые туфли и каскад волос, спускающийся на спину. Её стройные ноги по колено скрывала воды, от чего подол платья беспощадно намок. Губы были немного приоткрыты, словно девушка хотела что-то сказать, но передумала. Её глаза, не отрываясь, смотрели на Геру.
   Девушка отступила на шаг, дампир сделал неуловимое движение ей на встречу. Эллина продолжала, молча отступать назад, вода уже полностью скрыла её ноги. Герман бежал ей навстречу и уже сам стоял покалено в воде. От этого движения замедлились и потеряли свою изящность, присущую движениям вампира. Гера прибавил шаг, но от этого стало только хуже. В кроссовки набралась вода, от чего ноги стало сложнее поднимать.
   Вместо того чтобы приблизиться, Эллина продолжала отступать, погружаясь в воду. Это испугало. Герман боялся, что девушка может умереть, хотя понимал, что сложившаяся ситуация нереальна. Чем больше Герман стремился к ней, тем дальше Эля отступала.
   - Стой! - вырвалось из уст дампира, когда вода достигла груди девушки.
   Эллина остановилась, словно повинуясь просьбе. В её глазах мелькнул страх. Кажется, девушка вспомнила, что перед ней находится дампир. Герман продолжал двигаться вперед и с радостью заметил, что расстояние между ними начало сокращаться.
   - Я не причиню тебе зла! Я люблю тебя! Прости! - Герман излагал все, что накипело в душе.
   Он просил прощения, говорил, что любит и хочет вернуть её. Эллина продолжала молчать, лишь одаривая мимолетной улыбкой. Гере захотелось снова услышать её голос, позволить себе насладиться её присутствием. Герман желал быть рядом с ней, вновь ощутить тепло кожи, мягкость губ. Дампир почти достиг заветной цели, оставалось сделать несколько шагов.
   Еще пару мгновений она находилась рядом, но потом начала стремительно отдаляться. Герману пришлось вновь бежать, но всё было безуспешно. Расстояние между ними начало расти. Гера не думал сдаваться, и рванул вперед, насколько это было возможно, выкрикивая ее имя.
   Проснувшись от того, что во сне дампир начал тонуть, он судорожно вдыхал воздух. Сев на кровати, Герман понимал, почему вампирам не снятся сны. Кошмары были слишком мучительны. Окончательно успокоившись и отойдя от видений, парень первым делом проверил почту. Работа Тёмы дала результаты, и в письме значилось несколько людей с инициалами И.Г. Всю ночь Гера вчитывался в истории людей, присланный лучшим другом, стараясь позабыть странный сон. И время он провел не зря. Прочитав последнюю историю, Герман вскочил с кровати и принялся набирать знакомый номер. К счастью, Батист быстро ответил на звонок и внимательно выслушал дампира.
   - Ничего без меня не предпринимай! - приказ Батист, - Я скоро приеду.
   Но парень не хотел медлить. Перечитав историю, чтобы убедиться, что нашел ответы на все возможные вопросы, Герман отблагодарил Тёму за помощь. Артём еще несколько минут пытался выяснить, чем занимается его друг и почему не появляется в школе, но внятных ответов так и не получил. Дампир боялся потерять парня, слишком дороги были их отношения.
   Два лучших друга, две сущности, две жизни. День и ночь, тьма и свет, человек и вампир. Именно это пытался совместить в себе Гера после инициации. Артём - связь с миром людей, надежда на существование среди них. Батист - вампир, который помогает адаптироваться в новой жизни.
   Солнце лениво поднималось из-за горизонта, когда Герман покинул гостиницу, направляясь по адресу, где жила маленькая девочка с фотографии. Мать девочки, женщина лет тридцати, изумленно смотрела на Германа, интересуясь целью его прихода. Дампир сконцентрировался на женщине, вспомнив уроки Батиста. Она опустила глаза, прекратив внимательно разглядывать не прошеного гостя. "Я твой давний знакомый, - внушал ей Гера, смотря в её большие карие глаза, - Ты меня знаешь!". Еще секунду она стояла в недоумении, а потом расплылась в радостной улыбке, радуясь встрече с "давним знакомым". Пропустив Германа внутрь квартиры, Линди, так представилась женщина, позвала свою дочь. Маленький ангелок выбежал из соседней комнаты, весело напевая песенку.
   - Меня Герман зовут, - он мило улыбнулся девочке, - а тебя?
   - Милена, - она улыбнулась в ответ, - Ты очень красивый!
   Мила была прекрасной, и Гера знал почему. Прочитав историю, присланную другом, он знал многое, оставалось найти лишь подтверждения. Дампир недолго побеседовал с девочкой, но та рассказывала лишь о незначительных вещах. Мама Милены, Мориса, тоже не решалась раскрывать главный секрет семьи, поэтому пришлось вновь прибегнуть к силе вампира. Сконцентрировавшись на женщине, Герман приказал ей рассказать о своем муже. Мориса сопротивлялась этому приказу, видимо какое-то заклинание давало сопротивление воли Геры. Но дампир не собирался сдаваться. Намеренный выяснить все, он раз за разом концентрировался на женщине, приказывая рассказать секрет. Мориса сдалась и начала свой рассказ.
   - Мой муж, Илларион Гербертович, - подтвердилась информация об инициалах "И.Г", - увлекался демонологией и в последние годы заводил странные знакомства. Мне стало казаться, что это может угрожать нашей дочери, хотя я прекрасно знала, что Милена сильная и сможет за себя постоять. Месяц назад Илларион заявил, что нашел способ править всем миром, поселив в своем теле демона. Я тогда лишь посмеялась, но, если бы было известно, что он говорит серьезно, я бы немедленно собрала вещи и уехала вместе с дочерью как можно дальше. Через несколько дней после такого заявления он сказал, что Мила идеально подходит для первой жертвы, принесенной демону, которого он хочет вселить с себя. Её сила вместе с силой демона поработит весь мир. Он хотел убить собственную дочь, только потому, что...
   Женщина запнулась, видимо этот секрет, она хранила намного глубже. Но Герман уже знал, почему Илларион хочет принести в жертву свою дочь. Она являлась дампиром. Гера не знал, как Артем нашел эту информацию, но очень удивился, прочитав об этом.
Дампир подтвердил все, и больше оставаться здесь не было смысла. Попрощавшись, Гера направился в номер, чтобы обдумать план действий. Но все пошло не так. Около гостиницы стояло несколько полицейских машин, а мужчина в форме подошел к Герману, чтобы "задать пару вопросов".
   - Вы проживаете в этой гостинице? - спросил полицейский, - На третьем этаже?
   - Да, - подтвердил парень, - что-то случилось?
   - Найдена мертвая девушка, - оповестил мужчина.
   После он задал банальные вопросы, мол, не видели ли вы подозрительных людей. Герман отвечал спокойно, хотя внутри бушевал страх. Не зная, что делать, дампир, после того, как полицейский закончил расспрос, поднялся к себе в комнату и позвонил Батисту. Вампир успокоил его, сказав, что Гере ничего не грозит и тот может спокойно жить, а также сообщив о том, что скоро приедет в город.
   Поезд прибыл поздно вечером, когда солнце уже не светило и Батист мог спокойно передвигаться по городу. Многие девушки смотрели им в след, наслаждаясь красотой вампиров. Герман улыбнулся, думая о том, что каждая из них могла стать очередной жертвой, которая наивно поведется на божественную красоту. Вампир приветливо улыбнулся девушкам, от чего те запищали от восторга.
   - Рассказывай, - попросил Батист.
   - Приезжала полиция, - начал парень, - некто позвонил им, думаю И.Г. приезжал к Лейле, и ему очень не понравилась её смерть, - Батист удивленно взглянул на друга, - я слышал, о чем говорили полицейские, тело найдено обескровленным и с многочисленными порезами.
   Вампир кивнул и вновь устремил взгляд куда-то вдаль. Что-то занимало его мысли всю дорогу, но Герман не решался спросить. Только по приходу в номер Батист вновь взглянул на Геру, и как-то грустно улыбнулся. До восхода солнца они размышляли о поимке И.Г. Вампиру было известно об еще одной ведьме, находящейся в этом городе, значить это могло только одно, Илларион отправится к ней. Ритуал, прочтенный в книге Лейлы, повествовал о том, что все должно происходить после захода солнца, считается, что в это время проще установить связь с миром демонов. Так же там была пометка о том, что необходимо много свободного места, чтобы начертить круг для вызова, и чтобы демон мог передвигаться по нашему миру. Несколько минут ушло на воспоминания открытых местностей в городе, которые могли бы подойти для проведения ритуала. Эта задача, конечно же, легла на плечи Герману, ведь именно он провел в городе много времени и мог изучить местность. Дампир выдвинул предположение о том, что ритуал может проходить в парке, который расположен недалеко от гостиницы. Такое предположение было обосновано тем, что по ночам туда никто не ходит, а Лейла жила в этом отеле. Батист поначалу удивился, что ведьма, постоянно волнующаяся за свою жизнь и не выходящая на улицу после захода солнца, вообще согласилась провести этот ритуал, но после нескольких минут раздумий было решено, что И.Г предложил что-то очень ценное, ради чего Лейла решила рискнуть своими принципами. Оставалось только выяснить что.
   Как только первые лучи солнца начали достигать земли, Батист, казалось, телепортировался в противоположный угол номера, куда едва поступал свет. Герман долю секунды наслаждался теплом, принесенным солнечными лучами, а потом быстро задернул шторы. Комната погрузилась во мрак. Время на то, чтобы придумать план было предостаточно, примерно двенадцать часов до того, как солнце вновь зайдет за горизонт, и Батист сможет спокойно передвигаться по городу.
   Уже через несколько часов план был полностью продуман и не терпел изменений. Батист уже не выглядел печальным, но пребывал в своих мыслях, игнорируя реальность. Герман не стал ему мешать и до наступления темноты провел время в спортивном зале, расположенном недалеко от гостиницы. Физическая нагрузка предала бодрости и уверенности в том, что план удастся. Перед выходом из номера, Батист положил Гере в карман какой-то листок и попросил прочитать его после того, как они поймают И.Г.
   Погода была ужасной. Осень решила напомнить о себе, под порывами ветра деревья прогнулись, а мелкий дождь все настойчивее ударял об асфальт. Если бы кожа вампира, как и человека, была бы восприимчива к погодным условиям, то Герман бы с удовольствием натянул куртку, спасаясь от холода. Но, к счастью, этого не понадобилось. Батист говорил, что даже зимой вампиры могут передвигаться в одной футболке, что позволяет не сковывать движения и буквально парить над снегом. Герман угадал с местом проведения ритуала, в центре парка собрались несколько людей, облаченных в черное одеяние. Скрывшись за деревьями, которых в парке было более чем достаточно, Батист указал на женщину, обозначая ведьму среди людей. Иллариона дампир тоже узнал, пару раз он видел его фотографию. Приходилось соблюдать тишину, чтобы их не заметили, поэтому барабаны звучали приглушенно, а голос ведьмы походил на звон колокольчика, что напомнило Герману о голосе Демьяна. Люди уже начали прорезать первые эскизы кругов, которые обкладывали специальные амулеты, чтобы вызванный демон не выбрался из круга без надобности. Сначала появился один круг, затем линии для связи миров, расходящиеся от центра. Те, кто должен танцевать в круге, были не только колдунами, требовалась еще некая подготовленность, сноровка, чтобы не заступить за линии. Все было готово.
   Барабаны начали отбивать ритм танца, хотя их все же пришлось заглушить, чтобы не выдавать себя. Ведьма сделала шаг навстречу кругу, и Батист подал сигнал. Из темноты, из самого мрака появились две фигуры, от которых веяло смертью. Каждый, кто принимал участие в ритуале, почувствовал это и бросился прочь от вампиров. Батист оттолкнул ведьму подальше от круга, и направился к Иллариону. Герман же занялся обычными людьми, действуя быстро, чтобы те не успели поднять шум и привлечь нужное внимание. Раньше, он не стал так легко и непринужденно убивать людей, вернее ему так казалось. Но сейчас все было иначе. Вампирская сущность с каждым днем становилась все сильнее и требовала больше жертв. Гера боролся с ней, но сил на это не осталось. Клыки мгновенно удлинились, и кровь наполняла рот дампира.
   Но произошло непредвиденное. Так случается всегда, когда идет все слишком гладко. Ничего не должно складываться идеально, такова судьба. Ведьма выпустила стрелу, целясь в вампира, но тот ловко увернулся от удара и за долю секунды достиг девушку. Молния пролетела мимо мертвого тела Иллариона и настигла другую цель - Германа. Проведя несколько секунд в воздухе, парень приземлился в круг вызова. Линии перехода между мирами завертелись, и Герману пришлось их догонять. Мир перед глазами медленно уплывал, и к дампиру потянулись руки. Гера застрял между мирами, демонский мир вспыхнул яркими красками. Каждый вздох обжигал холодную кожу, но боль быстро ушла, принося наслаждение, перед глазами все сияло. Так, где линия соприкасается с кругом, зажглось ледяное пламя, постепенно превращаясь в темную фигуру.
   Демон принял человеческий облик, хотя что-то кошачье в нем чувствовалось - широкая челюсть и острые зубы, а когда он поднял на Германа глаза, они оказались необычного желтого цвета. Дампир увидел в них свое отражение - черные волосы и холодный мрачный взгляд. Он впервые увидел себя с момента инициации, и с завистью к самому себе отметил, что выглядит прелестно.
   - Ты - вампир, если не ошибаюсь, - демон выглядел удивленным, - Как тебе удалось вызвать меня?
   Сквозь шипение пламени пробился новый голос.
   - Сопротивляйся, - сказал Батист, - не верь ему!
   - Еще очень юн, - отметил демон, улыбаясь, от чего вновь стали видны острые зубы, - мы таких любим.
   Демон словно не слышал "Скрытного" или не обращал внимания. Герман вовсе не боялся его и был уверен, что демону нечего предложить взамен. Но он ошибался.
   - Мы можем дать тебе то, что ты хочешь, - прошептал он, - вернее ту, что ты хочешь.
   - Эля, - тихий стон вырвался из уст дампира, он не просто ее хотел, он желал её.
   - Она уже твоя, - вмешался Батист, - она любит тебя.
   Демон рассмеялся, от чего в ушах зазвенело. Он протянул руку Герману, предлагая желанную девушку, в обмен на тело. Тело, в котором умещаются две сущности. Тело дампира. На какую-то секунду, одурманенный демоническими чарами, Гера протянул руку навстречу. Он знал, что хочет быть с ней, но не мог больше представить этого, даже во сне она предпочла утонуть.
   - Твое главное преимущество, - голос Батиста становился все тише, но в нем была уверенность, одно из сходств вампира с Германом, - ты пытаешься оставаться человеком, не отвергая вампира внутри себя. Ты беспокоишься обо мне и об Артеме, боясь потерять нас. Мы - твоя связь с двумя мирами. Не дай демону все разрушить. Уничтожить твой мир, мир вампира и человека, который ты так бережно хранишь в себе.
   Герман понял, что друг прав, и улыбнулся демону, обнажая клыки. Тот лишь наиграно захлопал в ладоши и через секунду испарился, решив, что с вампиром ему не совладать.
   Реальность стремительно вернулась обратно, на несколько секунд оглушив дампира. Солнце вставало, и Батист попросил направиться в номер, обещаясь объяснить все. Оглядевшись, Герман не заметил не мертвого тела Иллариона, ни ведьмы, ни других людей, принимавших участие в проведении ритуала.
   В гостинице они оказались за считанные секунды, кровь прибавила сил, от чего Герман стал двигаться намного быстрее и ловчее. Первое, с чего начался разговор, были извинения. Ведьма, к которой после смерти Лейлы, обратился И.Г, была слишком сильная, поэтому вызвать демона удалось, переступив, а в случае с Германом - перелетев, границы круга. Дампир не сердился на друга, а наоборот, был очень благодарен, так как понял, что совмещение вампирской и человеческой сущности - его "главное преимущество". После этого, Батист объяснил, что избавился от тел, но Герман просил не рассказывать подробности. Заключающей частью диалога, стала записка, оставленная Батистом перед заходом солнца.
   - То, что ты прочтешь, не понравится тебе, - печально сказал скрытный, - я получил это перед отъездом к тебе.
   Герман достал фотографию Милены, вместе с запиской, которую забрал из номера Лейлы еще в первый раз узнав о ритуале. А после развернул листок и начал внимательно читать.
   "Демьян принял наше предложение и теперь служит нам. Советуем тебе, дорогой наш Батист, бросить попытки вернуть его, это больше не твоя собственность. Надеемся, ты будешь хорошим мальчиком".
   Каждое слово было пропитано сарказмом, и Герман не сразу понял написанное. Дема принял чье-то предложение и больше не принадлежит Батисту. Недоумевая, Гера посмотрел на "Скрытного".
   - "Демоны" завладели им, - подсказал вампир, но в его голосе не было и намека на жалость или разочарование, - Теперь выбор только за тобой. Бороться за брата и примкнуть к ним или остаться со мной.
   Только произнося это, Батиста охватила грусть. Герман знал, он дорог ему, и тот не хотел терять лучшего друга. Но "Скрытный" знал, Герман, который так гордится братом и пытается подражать ему, пойдем за Демьяном. Но Гера сам уже не был уверен в этом. Последние недели изменили многое. Во-первых, в его жизнь появилась Эллина, которая подарила ему вечную любовь. Батист, как никто другой, помогал заглушить боль от потери ее, даря надежду на то, что они вновь будут вместе. И сегодня, когда демон предлагал ему девушку, Герман был уверен, он будет с ней, но не при помощи демона. Тот ему был не нужен. Батист поможет реализоваться мечте - быть вместе.
   Гера попытался представить, что было бы, если бы в этом момент вместо лучшего друга рядом находился брат. И это явно не понравилось дампиру. Демьяну, к сожалению, было все равно, он больше переживал за их с Даниэль отношения. Даже полумертвый, когда Герман приходил к нему, Дема первым делом беспокоился о девушке.
   Во-вторых, практически все время он проводил в клубе, что доставляло счастье. Парень осваивал новое тело и способности, с удовольствием узнавал о вампирах и их жизни, но больше всего любил слышать о прошлом Батиста, позволяя его историям затянуть себя.
   В-третьих, его всегда поддерживал Артем лучший друг с детства, частичка человека внутри Геры, помогал ему, по-прежнему ценил, хоть и не знал о вампиризме друга. Стал бы его поддерживать Демьян?
   Но Дема бросил его еще до того, как превратил в вампира. Герман не мог обижаться на брата за то, что тот бросил его во время инициации, что решил его судьбу за него, сделав вампиром. Зато обида за то, что, став вампиром, Дема скрывал все от Геры, что ничего не рассказал и стал реже появляться в его жизни, присутствовала. Волна понимания облила дампира и тот сел на диван, не в силах больше стоять. Человек, а вернее уже вампир, который на протяжении всей жизни был дорог Герману, оказался не таким уж и важным. Как старые друзья, понимая, что выросли и их интересы больше не сходятся, расстаются, так же и Гера. Брат, всегда остается братом. Он будет продолжать бороться за него, ценить и уважать. Но любить так, как любил прежде, уже не сможет.
   Отказываться от Батиста Герман не был намерен, поэтому выбор придется сделать Демьяну. Остаться с братом или следовать за высшими вампирами.
   - Мне нужно встретиться с ним и поговорить, - решительно сказал Гера и одарил Батиста самой милой улыбкой, - но сначала я хочу увидеть Эллину.
   - Хорошо, - кивнул вампир, явно ожидая другого ответа.
   - Батист, - прошептал дампир, сев рядом с другом, - А что ты думаешь по поводу этой ситуации.
   Вампир ненадолго задумался, видимо решая, что сказать.
   - Знаешь, - неожиданно начал он, - Твой брат никогда мне не нравился. Он ведь не рассказывал тебе, почему пришел именно ко мне, когда сбежал от "Демонов"?
   Герман напряг память, но так и не смог вспомнить, чтобы Демьян рассказал хоть что-нибудь об этом. Доверие к брату исчезло и теперь, возможно, навсегда. Был ли смысл доверять вампиру, который на протяжении всей жизни что-то от тебя скрывает. Дампир отрицательно покачал головой.
   - Ибрагим был создателем твоего брата, но именно он создал меня. Старый вампир никогда не рассказывал ничего о вампирах и об их силе, поэтому Демьян сбежал, как и я однажды. Дема хотел убивать просто ради убийства, это было ужасно. Его общество вызывало у меня отвращение. Ты другой. Убиваешь ради помощи. Ты хороший друг и лучший дампир, что я видел.
   Парню было приятно слышать это. Герман скомкал листок, повествующий о судьбе брата, и бросил его по направлению к мусорному ведру. Бумажка пролетела несколько сантиметров и плавно опустилась на пол, не преодолев и половины пути к назначенной цели. В руках у Геры осталась лишь фотография девочки. Он непроизвольно задумался, при каких обстоятельствах могла быть сделана эта фотография. Милена радостно улыбается, на ее слегка пухлых щеках появились ямочки. На заднем фоне расположен шкаф, его Гера уже видел, когда приходил к ним в гости. Значит, фотография была сделана дома и относительно недавно. Её предал собственный отец, ради того, чтобы стать могущественным демоном. Дампиру вдруг стало жалко девочку.
   - Что будет с ней? - осведомился Герман, протягиваю другу фотографию, - Джонни будет обучать её.
   В голове всплыл образ Джонни, высшего вампира этого города. Юноша с басистым мужским голосом. Герман попытался представить, как Милена будет обучаться, но не смог представить то, как миловидная маленькая девочка будет вонзать свои клыки в тела людей.
   - Думаю можно с ним поговорить, - голос Батиста был холоден, его не волновала дальнейшая судьба Милы, - Джонни любит дампиров, возможно, поэтому ты понравился ему.
   В коридоре было тихо, хотя солнце должно было уже встать. Обычно в это время люди расходятся по своим делам, но тишина продолжала давать на Германа. Осталось еще одно событие, мучавшее его. Парень рассказал про странный сон, где Эллина тонула, маня его за собой. Несколько вопросов, связанные с этим сном, волновали его, и Гера стал задавать их.
   Первый вопрос, конечно же, был относительно Эллины. Дампир переживал, что с девушкой что-то случилось или ей нужна его помощь. Но Батист успокоил его, рассказав, что пару дней назад видел Элю, и с ней было все хорошо. Следом был задан вопрос: " Могут ли вампиры или дампиры спать?". Ведь Герман уже смирился с тем, что ночью сон не придет к нему, и он не сможет забыться в красочных сновидениях. Хотя то, что приснилось ему, можно назвать кошмаром, и лучше бы Гера бодрствовал ту ночь.
   - Вампиры, как и дампиры, не нуждаются во сне, - кивнул Батист, подтверждая, что Герман прав, - Но из каждого правила есть исключения. Только если вампир сыт, он не нуждается во сне. Когда они голодны, то обращаются ко сну, чтобы сохранить энергию. Силы это не увеличивает, вообще ничего кроме крови не увеличивает наши силы, но сон помогает сберечь энергию. Что касается твоего сна, то это просто игра твоей фантазии. Ты видел лицо Эллины, искаженное страхом, и это сыграло против тебя.
   - Тебя когда-нибудь мучили сновидения? - Герман решил узнать больше о друге, тишина все еще давила на него, становилось невыносимо жутко.
   - Первые дни после инициации я пытался бороться с жаждой. Кровь манит, влечет, завет за собой. Мысли о жажде постоянно в твоей голове. Ты и сам прекрасно это знаешь, хотя в меньшей степени испытываешь влечение к крови.
   - Что тебе снилось?
   Герман переключал все свое внимание на рассказы друга, стараясь представить обстановку прошлого. Ему нравилось слушать истории из жизни, хотелось узнать, как вампир стал таким, что произошло в день или в ночь, когда превратился Батист, что было потом. Вот и сейчас Герман представлял, как Батист борется с жаждой крови и засыпает. Непроизвольно возник вопрос: "Он заснул на мягкой кровати или на жестком полу?".
   Батист рассмеялся.
   - Ты все больше напоминаешь мне меня. Я рос в многодетной семье, поэтому внимания больше удосуживались младшие братья и сестры. Но иногда отец подзывал нас к себе, рассказывая что-то из своей жизни. Я любил этот момент лишь потому, что тогда мы становились его детьми, а не рабами, коими он нас считал.
   Он не слишком был близок с отцом, тот постоянно находился на работе, а, по возвращению в дом, обращал внимания только на свою жену. Демьян, можно сказал, заменил Гере отца. Вырастил, воспитал. Но чем взрослее они становились, тем большее отдалялись друг от друга, а потом и вовсе Дема исчез из его жизни. Возможно, брат никогда не был хорошим отцом или верным другом, но он единственное, что было у Германа. И вдруг пришло понимание того, что Батист - тот отец, которого хотел бы Герман.
   - Что же мне снилось? - продолжал Батист, прерывая поток мыслей, - Моя последняя ночь, когда я был человеком. Это длинная история, но могу сказать, что я сам виноват во всех смертях.
   - Расскажи, - возбужденно прошептал Гера, ему захотелось узнать, что стало с семьей Батиста, с его братьями и сестрами, как произошла его инициация. Только это и заполняла все его размышления.
   - Потом, - вновь рассмеялся Батист, - Я расскажу тебе все потом. Лучше ты мне что-нибудь расскажи из своей жизни.
   - Ты и так все знаешь, - Гера пожал плечами, - И кто мой создатель, и почему это произошло.
   - Как давно вы знакомы с Артёмом.
   - С детства. Знаешь, обычно знакомятся в детском саду или дети, живущие по соседству. Но у нас все было не так, - Герман улыбнулся, воспоминания прошлого накрыли теплой волной нежности, - Мне было около шести лет. Я ждал брата около школы, чтобы вместе отправиться в парк и съесть мороженное, обожал это делать. Ко мне подбежал мальчик, представился Тёмой, сказал, что нужна моя помощь. Оказывается, они в свадьбу играли, его "женой" была какая-то первоклассница. Он каждый день носил ей шоколадки и думал, что любит ее навсегда. Я поженил их, только вот "брак" долго не продлился, зато дружим до сих пор.
   После Герман рассказал, как познакомился с Элей и несколько еще забавных историй из своего прошлого. Как только солнце скрылось за горизонтом, друзья покинули номер. Герман собирался проделать короткий путь до вокзала, но Батист выбрал другое направление. Они свернули с одной слабоосвещенной фонарями улицы на другую, бесшумно передвигаясь по городу. Сильный ветер не прекращался, и, казалось, вчерашний вечер продолжается. Будто не было восхода солнца и разговора с Батистом. Вампир направлялся в парк. Было уже достаточно темно, но несколько людей бродили по парку. Даже ужасная погода их не смущала. Ветер принес к ногам Геры газету, на листе была изображена девушка с каштановыми волосами и зелеными глазами. Она была знакома ему - Лейла.
   - Не знал, что о ней написали в газете.
   Дампир поднял взгляд и увидел Батиста с мороженым в руках.
   - Не знал, что ты любишь, но должно понравиться, - Вампир вручил "сладкий приз" другу, - Ты рассказывал, что в детстве любил гулять с братом в парке, поедая мороженое.
   - Хочешь знать, что я помню о своей человеческой жизни? - спросил Батист, и Герман прислушался, - Голод и войну. Я мечтал о еде, о любой еде. Мне снился хлеб и мясо, фрукты из бескрайних садов. Это было ужасно. В каком-то смысле я благодарен Ибрагиму. Он избавил меня от голода, но осталась жажда. В детстве я не играл в футбол, как это обычно делают мальчишки. Мой отец, никогда не занимался воспитанием детей, для него мы были рабами, которых он не мог себе позволить. Но иногда, он, бывало, приходил к нам в комнату и рассказывал о своем прошлом, но это бывало очень редко, так редко, что я не помню историй, которые он рассказывал. Мы с братьями и сестрами, теми, кто выжил, росли на куске хлеба в день и ненависти отца. Он бил нас за любую провинность. Мама стала лишь тенью, которая боялась перечить отцу, чтобы тот не ударил её, но всегда защищала нас, каждого из своих детей.
   Как только последний кусочек сладкого исчез во рту, Батист замолк. Герман пытался выведать продолжения истории, но вампир обещал рассказать все при следующей возможности, и парень будет ждать её с нетерпением.
   - Куда мы направимся? - осведомился Гера, его голос заглушил порыв ветра.
   - Для начала в клуб к Джонни, оповестим о девчонке-дампире, а потом сразу же на вокзал, не хочу встретить рассвет, находясь в этом городе.
   Клуб оставался таким же огромным, хотя дампир поначалу думал, что это были лишь игры разума. Громкие звуки оглушили и на несколько секунд Гера растерялся. Но друг выражал уверенность, ловко ведя за собой, словно маяк. Пробираясь сквозь толпу людей, заполонивших танцпол, Батист твердо направлялся к барной стойке. Герману не сложно было догадаться, что вампир без труда узнал в барменше себе подобную. Девушка опять кому-то махнула, видимо привыкшая к тому, что к хозяину заведения часто приходят вампиры. Гера ожидал увидеть юношу, который в прошлый раз проводил его к Джонни, но юноша не пришел. К Батисту подошел громила - обладатель широкой спины и накаченных рук. Несколько секунд "Скрытный" с громилой изучали друг друга. Дампир с интересом заметил, с каким отвращением и холодом смотрит Батист.
   - Хозяина нет, - пробубнил подошедший вампир, - проваливай.
   - Ты хочешь, чтобы я ушел? - усмехнулся Батист, заглядывая в глаза парню.
   Неужели он пытается завладеть его мозгом и что-то внушить? Герман изумился. Даже сильные вампиры не в состоянии повиливать другими вампирами. Дампир внимательно следил за происходящим, интересуясь, что произойдет дальше.
   - Ты - тупой? - спросил громила, начиная злиться.
   Батист рассмеялся.
   - Но я хотел бы пройти в кабинет хозяина, - мягко попросил вампир.
   Его тихий голос пугал больше, чем раздраженный тон, но был по-прежнему холоден. Казалось, происходящее не волновало его.
   - Пройти, - глупо повторил парень, и на миг его глаза расширились. Герман понял, Батист завладел его телом. Невероятно, - прошу следовать за мной.
   Громила впервые обернулся, стоя около кабинета Джонни. Контроль над ним был потерян, и парень явно злился на "Скрытного". Вампир лишь мило улыбнулся, открывая дверь.
   Музыка осталась позади, в кабинете царила тишина, словно клуба, находящегося этажом ниже, вовсе нет.
   Батист с кем-то поздоровался, и только сейчас Герман узнал того юношу. Именно он провожал его к кабинету Джонни в прошлый раз, а сейчас сам занял это место. Вот почему сегодня их встретил громила.
   - Джонни уже у нас в городе, - объяснил друг.
   Долго в клубе они не задержались. Батист кратно изложил про Милену, вручив её фотографию. Юноша сразу все понял и обещал присмотреть за девочкой до приезда хозяина. Нужно было бежать на вокзал и садиться в поезд, чтобы через несколько часов вновь оказаться дома.
   Поезд уже стоял, готовый к отъезду, и народ суетливо заходил в вагоны, прощаясь с провожатыми. Они вошли в купе, а через несколько минут поезд дернулся, постепенно прибавляя ходу. Вместе с ними были еще двое. Молодая девушка, читающая книгу, и мужчина, который быстро заснул. Сгущающиеся сумерки совсем не пугали девушку и не мешали ей читать. Казалось, роман, написанный в книге, увлекал её больше происходившего вокруг. Герман ждал продолжения истории от Батиста, но тот, заглянув в то, что читала девушка, произнес.
   - А твое сердце бьется сильнее, когда Эллина рядом? - он лишь двигал губами, произнося слова так тихо, что ни один человек не услышал бы его, но Герман слышал прекрасно, - В её романе, - вампир кивнул в сторону девушки, - сердце героя всегда бьется. Ты чувствуешь, что на грани обморока, при виде ее? Ты готов умереть, если ее нет рядом?
   Герману хотелось расхохотаться. В книгах значения любви всегда преувеличенно.
   - Я просто хочу быть рядом, - пожал плечами дампир, - видеть её счастливой. Разве этого недостаточно?
   - Вы что-то сказали, - вмешалась в разговор девушка, нехотя отрывая взгляд от книги.
   Со стороны могло показаться, что оба парня двигают губами, не произнося при этом не звука. Они слышали друг друга, и этого было достаточно, чтобы никто посторонний не вмешивался в разговор. Батист заглянул в её светлые глаза, внушая, что девушка должна не отрываясь читать. И она тут же уставилась в книгу. Герман завидовал тому, что вампиру с легкостью удается зачаровывать людей, внушая им свои мысли и идеи. Даже вампирам.
   - Ты любил? - спросил дампир, переводя взгляд с девушки на друга.
   - Любил ли я девушку? - уточнил Батист, - Когда был человеком, то думал, что люблю жену, - поймав недоуменный взор, пояснил, - я женился на ней не по любви, поэтому приходилось внушать себе, что чувства к этой девушке есть.
   - А после? - все же поинтересовался Гера, он сгорал от любопытства, - когда стал вампиром.
   - Не встречал еще человека, который полюбил бы такое чудовище. Я убийца, а не романтик.
   - Эллина любит меня, - грустно сказал Герман, - несмотря на то, что я убийца
   К этой теме разговор больше не возвращался.
   Родной город встретил сыростью и грязью. Ледяной ветер налетел на прибывших пассажиров. От чего люди, выходящие из поезда, сильнее закутывались в куртки. Солнце начинало казаться из-за горизонта, первые лучи блуждали по земле. Перед приездом Батист успел надеть свой "защитный" костюм, скрывающий его от беспощадного светила. Наступала суббота и Герман хотел отправиться в школу. Учиться по субботам, да и вообще, он не очень любил, но сегодня был повод. Он сможет увидеть возлюбленную и лучшего друга. Сообщив Батисту о своем плане, дампир получил одобрение вампира.
   Сначала пришлось наведаться к родителям, которые, кажется, уже привыкли, что их дети выросли и не появляются дома. Хотя вампир мог внушить им эту мысль, чтобы Герману было проще привыкать в новой жизни. Парень такому был только рад. Не то, чтобы жизнь с родителями отягощала, но это была частичка свободы в его, теперь уже, вечной жизни. Было бы сложно спасать брата, собирать высших вампиров, когда каждое утро приходилось бы ходить в школу и отчитываться перед родителями. Но, как выяснилось, никого спасать больше не нужно, что упрощает и одновременно осложняет задачу.
   Мама любезно пустила в квартиру гостей, и Батист отправил её спать. Впервые за этот учебный год Герману понадобился дневник. Пропустив около месяца школы, трудно было вспомнить расписание.
   К семи утрам все было готово. Нужные учебники сложены, приличный вид ученика соблюден, оставалось только отправиться в школу и сделать задуманное - увидеть Артёма и Эллину. Он уже представлял удивление на их лицах, хотя удивятся, скорее всего, все. Герман не понимал, как его до сих пор не отчислили. Через несколько минут парень уже сидел на первом этаже школы, читая учебник.
   - Гера! - послышался крик друга, - Как я рад тебя видеть!
   Уроки прошли незаметно, и даже дождь за окном не портил этот день. Гера рассказывал, как побывал в новом городе, о встрече с Миленой и о многом другом, опуская моменты про убийства и ритуал. Артём постоянно смеялся, что лишь улучшало настроение дампиру. Оказалось, так же, что с оценками у Германа все более чем отлично, и пропущенное время мало влияет на успеваемость. Парень решил поговорить об этом с Батистом, потому что выдуманные оценки в журнале явно дело рук вампиром.
   Прозвенел звонок, повествующий о том, что пятый урок закончен. Ученики плавно, но несколько уставши, начали выходить из кабинета, направляясь к следующему. Тёма рассказывал о том, как провел прошлые выходные. Что снова ездил к его "невестке", которая так не нравится самому Артёму. Казалось, прошло слишком много времени, когда Гера первый раз услышал о ней.
   - Это была самая скучная суббота, - признавался друг, наигранно закатывая глаза, - ... Меня пытались свести с их дочерью.
   - Надеюсь, она красивая, - засмеялся Гера, знающий вкусы его родителей.
   - Конечно, нет! - закричал от возмущения Артем, - ты бы её видел! Хотя хорошо, что не видел!
   Как и в прошлый раз, Герман засмеялся, чем привлек косые взгляды одноклассников и кокетливые одноклассниц. Но смех внезапно прекратился, Герман замер, не в силах отвести взгляд. Эллина шла в окружении завучей, в невзрачном сером костюме, синяки под глазами говорили о том, что девушка несколько дней не спала, а глаза были красными. Казалось, работа не доставляла ей прежней радости, а от сна она вовсе отказалась.
   Эля обвела взглядом завучей, которые никак не отставали от нее, не давая остаться одной, и встретилась глазами с Германом. Несколько долгих секунд они смотрели друг на друга, не замечая ничего. Она с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться, но Герман отрицательно покачал головой. "Ты сильная! - внушал он, - ты не должна плакать!". А потом завучи медленно повили Элю к её кабинету.
   - Палишься! - прошептал Артём над самым ухом.
   - А? - дампир вздрогнул от неожиданности.
   - Ну, то, как ты смотришь на нее, - пытался объяснить друг, но не мог найти слов, - с таким обожание. Все поймут, что вас что-то связывает.
   Герман лишь кивнул.
   Весь следующий урок он был молчалив и перестал слушать Артёма. Тот, сначала обиделся, но увидев, что Герман этого не заметил, лишь понимающе улыбнулся и не стал докучать. Герман прокручивал в голове встречу. Все, до малейших деталей. Она была в сером брючном костюме, который носила еще до знакомства с Герой. Когда девушка поняла, что влюбилась в ученика, то избавилась от всего серого в гардеробе, стараясь привлекать внимание. По бледности она могла соперничать с ним самим.
   Дампир вернулся к реальности, только когда Артём толкнул его. Быстро сложив учебники, Герман выбежал из кабинета. На первом этаже его ждал Батист, что насторожило. Зато Тёма обрадовался увидеть вампира, и радостно поприветствовал друга.
   - Я был у нее, - Батист набросил капюшон, чтобы спокойно выйти на улицу, - Сегодня она занята, но с радостью согласилась встретиться с тобой завтра.
   Тёма загадочно улыбнулся, догадываясь, о ком идет речь. Герман еще некоторое время думал только о будущей встрече. За то время, пока они провожали друга до дома, Артём успел пожаловаться на предстоящую поездку к девушке, с которой его хотят свести. Из-за капюшона лица Батиста невозможно было разглядеть, но Гера догадывался, что тот усмехается. Оказывает, поездка к "будущей невесте" состоится во вторник, что очень удивило Германа.
   - Совсем про все забыл, - вздохнул парень, - каникулы!
   Эмоциональность друга развеселила Германа, который вспомнил, что сегодня был последний день четверти. У Геры было отличное настроение, день складывался как нельзя удачно, поэтому, пожалев друга, он вызвался поехать с тем в гости. Тёма кричал от радости.
   До следующего утра парень проводил время в клубе, помогая Батисту. Там было полно народу. Не хватало только Даниэль. Батист выдвинул вариант, что она ушла к Демьяну, поэтому покинула это место. Учитывая, как сильно девушка любила его, этот вариант оказался самым верным. Высших вампиров в клубе собралось всего несколько, но Герман считал, что это редкая удача, собрать всех их в одном месте.
   Джонни был рад вновь увидеть дампира. Гера смог смириться с тем, что этот на вид юный вампир очень силен. Даже мужской голос, не подходящий к внешности, больше не смущал его.
   Батист познакомил его с еще двумя вампирами - Гарри и Джеком. Гарри на вид было около двадцати, и он был необычайно красивым, даже для вампира. Черные как смола волосы, небесно-голубые глаза, что говорило о его породистости и аристократизме. Около столика, за которым сидел вампир, крутилось множество девушек, и Гарри очень нравилось их общество.
   Джек был ученым, и девушки мало интересовали его. Высокий, худой вампир в белом костюме пригладил свои чуть тронутые сединой волосы. Внешне он выглядел старше Батиста, старше всех остальных, возможно его превращение состоялось после пятидесяти лет. Он держался скромно, будто не привыкший к жизни в клубах, но отнюдь не производил впечатления скучного ученого.
   Утро выдалось каким-то вялым. С самого утра накрапывал дождь, то становясь сильнее, то вновь затихая. Погода была унылая и в любое другое время, Герман бы не стал выходить из дома. Провел бы весь день за тренировками с Батистом и обрабатывание навыков. Но сегодня его ждала долгожданная встреча.
   Сначала они заехали к родителям. Пока Герман проводил время в душе и размышлял, что надеть, Батист наслаждался разговорами. Встав под ледяной душ, чтобы привести мысли в порядок, парень несколько минут наслаждался ощущением капель на коже. К сожалению, вампиры не восприимчивы к холоду, поэтому ледяной душ для него ничем не отличался от теплого или горячего.
   В шкафу было полно одежды, а Эллина много раз видела его в школе, но все равно хотелось впечатлить её. Было принято решение переодеться дома у Батиста в его одежду. Вампир всегда выглядел шикарно. Начищенные до блеска ботинки, брюки, шелковая белая рубашка, скрываемая за черной мантией. Мантия выглядела эффектно и отлично скрывала Батиста от солнца.
   Сев в машину, они направились к дому Батиста. Сегодня за рулем был он сам, поэтому машина неслась по улицам, входя в самые опасные повороты с завидной легкостью. Реакция вампира позволяла вести машину без труда. Жилище выглядело очень внушительно. Большой двухэтажный коттедж, веранду которого украшали яркие цветы. Они на фоне мрачного неба и увядающей красоты выглядели безупречно. Как вампиры, которым не страшна старость. Еще несколько рядов клумб опоясывали дом по периметру. Вряд ли Батист за ними ухаживал, но выглядели они идеально. Было ясно, что в этом коттедже живет обеспеченный человек, обладающий уважением как среди людей, так и среди вампиров.
   В доме стояла тишина. Видимо Батист редко появлялся здесь, и нанимать прислугу не было необходимости. Слышалось лишь размерное тиканье часов, да накрапывающий дождик за окном. Они прошли через кухню и оказались в довольно уютной гостиной. Вся мебель здесь была сделана на заказ, обтянутая кожей какого-то животного, она производила впечатление. Пол устилали дорогие ковры, а люстра под потолком была хрустальной. Если живешь на свете достаточно долго, то можно научиться зарабатывать себе состояние. Поэтому все вампиры богаты. Возможно, деньги давались вместе с вечной жизнью.
   - Гардеробная на втором этаже, - осведомил Батист.
   Так же находился кабинет и спальня. Герман очень удивило, то под одежду отдана целая комната. Герман вошел внутрь и оказался среди дорогих модельных костюмов. Разнообразие рубашек, по большей части шелковых белых, одна из которых сейчас была на Батисте. Гера выбрал приталенную модель и обрадовался, найдя подходящую. У нее были отложные манжеты и на удивление черный цвет. Сверху Батист посоветовал надеть синий бархатный пиджак. Уже через секунду он оказался на дампире. Манжеты на миллиметр выступали из-под рукавов пиджака.
   Герман попытался представить себя, не желая заглядывать в зеркало. Вдруг дампиры не отражаются. А затем возник образ Эллины. Гера заслужил её. Он расправил ворот рубашки поверх ворота пиджака и пригладил волосы. Батист одобрительно кивнул, сказав, что сейчас Герман выглядит не хуже Гарри.
   Они прошли в кабинет. Кроме рабочего стола, изготовлено, по всей видимости, тоже не заказ, здесь находился огромный книжный шкаф, точно такой располагался в кабинете в клубе, несколько кресел, журнальный столик. Все было сделано из дорогих материалов. Еще здесь висело несколько картин.
   - "Демоны", - Батист кивнул в сторону одной из картин, - Катрин, - указал на единственную девушку на картине. На вид ей было около восемнадцати, у нее были длинные ярко-рыжие волосы, высокий рост и худоба. - Чарльз, - молодой мужчина, ему было лет двадцать пять, волосы до плеч, гладко выбритый, - Ибрагим, - парень был среднего роста и хорошо сложен, ничем он особо не выделялся, да и возраст было трудно определить. Что-то загадочное присутствовало в нем. И Герман знал почему. Слишком много вампиров тот обратил.
   На этой картине среди остальных был изображен Батист. Художник не смог передать всей красоты и бледности вампирского тела. Вампир рассказал, что Ибрагим самый сильный из них, о чем не трудно было догадаться.
   Стук сердца Эли Герман услышал, когда только подъехало такси. Молниеносно спустившись вниз, он дожидался её. Батист быстрее подошел к двери и отворил её, приглашая девушку внутрь. В дверях стояла Эллина. Гера приятно удивился, он еще не видел, чтобы дождь украшал людей, и впервые полюбил такую погоду. Волосы девушки мокрыми прядями обрамляли лицо, изящно спадая на плечи. Короткое пышное снизу платье, не было создано для того, чтобы скрывать фигуру, а теперь, намокнув, оно подчеркивало изящную грудь, худую талию и длинные ноги. Герман лишился дара речи.
   Эллина застыла в дверях, в свою очередь, разглядывая новый имидж возлюбленного. Казалось, время замерло. Существовали только они и проклятый дождь за окном.
   - Позвольте предложить вам сухую одежду, - галантно предложил Батист, прерывая неловкую тишину.
   Эля осмотрела себя и, покраснев, согласилась на предложение. Кажется, только сейчас она поняла, что выглядит слишком вызывающе. Батист удалился, оставив молодых людей наедине, за что дампир был премного благодарен.
   Герман сделал несколько шагов к девушке, остановившись, когда почувствовал тепло её дыхания. Она положила мокрую от ливня ладонь ему на грудь, заглядывая в глаза. Гера замер, боясь вдохнуть её запах. Ему была противна мысль о том, чтобы вонзить клыки в нежную кожу девушки. Но, вампирская сущность и не думала просыпаться. Это придало уверенность, и он обвил руки вокруг Эллининой талии, прижимая ближе к себе. Мокрое платье коснулось пиджака, от чего тот намок, но Гера уже не думал об этом. Наклонившись к ней, он прикоснулся губами к её, уже не боясь услышать стук её сердца или течение крови по венам. Её сердце забилось быстрее от нежных прикосновений Германа, она обвила руки вокруг его шеи, прижимаясь ближе. Он жадно целовал, наслаждаясь мягкостью губ.
   Клыки начали непроизвольно удлиняться, каждый удар сердца девушки отдавался в голове, зрачки наполнялись чернотой. Через несколько секунд дампир чуть отстранился от девушки, стараясь успокоиться. Герман сидел, переводя дыхание, а из-под нижней губы виднелись клыки.
   Эллина не шевелилась, не зная, чем помочь, но страха в ее глазах не было. Это давало Гере надежду на то, что у них все будет замечательно. На помощь пришел Батист, который любезно предложил девушке какое-то платье, оставленное одно из "поклонниц" вампира. Эля ушла переодеваться, бросив печальный взгляд на возлюбленного.
   - Поклонница? - переспросил дампир, пытаясь втянуть клыки.
   - Задержи дыхание, - посоветовал Батист, - попытайся не думать о голоде.
   Герман прислушался к нему и очень скоро вновь ненадолго стал человеком.
   - Есть девушки, которые намеренно ищут встречи с вампирами.
   - Вроде меня? - поинтересовалась Эллина, спускаясь по лестнице.
   "Скрытный" отрицательно покачал головой. Герман вновь отметил, как она прекрасна. Высокие скулы, пухлые губы. Невыносимо сильно захотелось вновь поцеловать её, но дампир лишь приобнял Эллину, вдыхая аромат её волос.
   - Тебя с Германом связывает любовь, - объяснил вампир, - а эти девушки ищут приключений. Возможно, им просто нравится, когда клыки пронзают их нежную кожу, возможно, ощущение того, что они знаю нечто больше, и могут прикоснуться к вампирам.
   Батист нравился всем, и Эллина была не исключением. Даже его холодный тон не отстранял, а наоборот притягивал людей.
   Они сидели на кухне, слушая рассказ Эли, когда Герман спросил давно интересующий его вопрос.
   - Батист, - мягко позвал он друга.
   - Да, - вампир перевел взгляд с девушки на парня.
   - Сколько тебе лет?
   "Скрытный" задумался, видимо вспоминая. Потом внимательно посмотрел на Геру и ответил: "Столько не живут". Дампир тяжело вздохнул и расстроился, ожидая другого ответа. Ему было интересно знать о вампире все, а тот впервые ушел от ответа. Эллина, заметив настроение возлюбленного, умоляюще посмотрела на Батиста. Тишина затянулась и стала какой-то отягощающей.
   - Уже пять веков сорок три, - наконец вымолвил вампир, - ну, а вам.
   Он переводил взгляд с Эллины на Германа, ожидая их ответов, но парень был поражен. Пять веков вампир бродит по этой земле, не удивительно, что он относится ко всему холодно и без интереса. Но Ибрагим, создатель Демьяна и Батист, намного дольше живет здесь. Не зря его называют одним из "первых".
   - Двадцать два, - Эля улыбнулась, видя, что настроение любимого улучшается, - исполнилось в сентябре.
   - Восемнадцать, - отозвался Герман, - тринадцатого октября.
   - Сегодня тринадцатое, - напомнила девушка.
   Эля ласково улыбнулась, поздравив с днем рождения.
   Подарок не заставил себя долго ждать. Как только дверь за Батистом закрылась, тот ушел на охоту, Эллина нежно поцеловала Германа, не боясь растущих клыков. Сначала поцелуй был нежным, губы едва касались губ. Потом все более страстно, требовательно. Эля взяла его за руку, приглашая следовать за ней в спальню. Руки Геры сомкнулись вокруг ей тонкой талии, а губы касались щек, шеи. У кожи был сладкий привкус, напоминающий что-то свое, родное. Руки скользнули к стройным ногам, добрались до подола платья и потянули его вверх, оставляя изумительное тело свободным. Губы снова слились в страстном поцелуе, который, казалось, тянулся вечно. В этот момент Герман был счастлив, наслаждаясь девушкой. Ведь нет ничего прекраснее, чем близость с любимым и родным человеком, взаимной любви, когда все остальное перестает существовать.
   Руки спустились вниз по обнаженной спине, исследуя изящное тело. Эллина отвечала на его прикосновения так же нежно и легко. Стук её сердца перестал волновать, и даже жажда крови не манила за собой, оставляя наедине двух влюбленных.
   Первые лучи солнца просачивались сквозь окно. Ловя на себе все тепло предстоящего дня, Герман улыбнулся. Повернувшись на бок, он поцеловал спящую рядом девушку, убеждаясь, что произошедшее ночью не было сном. Никогда в жизни дампир еще не был так счастлив. Батиста дома не было. Возможно, вампир после ночной охоты отправился сразу в клуб, не желая мешать влюбленным.
   Во вторник позвонил Артем, напоминая о том, что Гера согласился съездить к "будущей невесте". Дампир, конечно же, этого не отрицал, хотя неохотно покидал Эллину, с которой проводил последние дни. Они вместе шли в школу, после он дожидался ее, и они гуляли. В общем, несколько дней Герман игнорировал все, что не касалось девушки, и поэтому пришел с очень странной просьбой к другу.
   - Научи меня жить.
   Батист в ответ лишь звонко рассмеялся. Они не виделись с того дня, и оба были рады встречи. Гера твердо решил, что вновь возьмется за тренировки, как только вместе с другом съездит в гости.
   - Кстати, - дампир расположился в кожаном кресле в кабинете Батиста, попивая фирменную "Кровавую Мэри", которую принесла барменша, - не желаешь съездить в гости к очаровательной девушке?
   Барбару, а именно так звали девушку, с трудом можно было назвать симпатичной. По рассказам Артема, а тот рассказывал в присущей ему форме, очень эмоционально, описывая каждую деталь, Барбара - далеко не красивая, не худая, с ужасным вкусом стиля.
   Батист поцокал языком.
   - Такой молодой, а уже обманываешь.
   И он был прав.
   Вампир все же согласился, сославшись на то, что сильно скучает в обществе высших вампиров, которые поселились в гостинице, недалеко от клуба. Как обычно надев свой "защитный" костюм, который уберегал его от лучей солнца, Батист взял ключи от машины и направился к выходу из клуба, дав распоряжение барменше присмотреть за его вампирами, пока его не будет.
   - Ты так ей доверяешь, - удивился дампир, усаживая на переднее сидение дорогой машины вампира, - она же человек, как она будет "присматривать" за вампирами.
   - Поверь, она сможет, - машина плавно тронулась с места.
   Артем очень обрадовался, увидев лучших друзей, поэтому, пересев к ним в машину, всю дорогу рассказывал, как по ним соскучился и как рад, что они его не бросили. За окном все время мелькали деревья. Листьев на них не осталось, что напоминало о том, что скоро в город придет зима. В воздух пропах сыростью, от чего хотело уехать как можно далеко.
   Их уже ждали. Герман скривился, увидев людей, стоящих на пороге дома. Мужчина, на вид которому было около пятидесяти, был полноват, с отвратительными усами и лысой головой. Рядом с ним стояла женщина, которая, по всей видимости, была его женой. Она выглядела некой "серой мышью", внимательно рассматривать которую не хотелось, на руках у нее был мальчик. Малыш играл с самолетиком и искренне радовался жизни. Гера тут же вспомнил Милену, которая являлась таким же беззаботным ребенком. Но самое большое отвращение вызвала Барбара. Дампир ни на секунду не сомневался, что девушка, стоящая чуть отдаленно от других, являлась "будущей невестой" Артема, о которой он так нелестно отзывался. И теперь Герман понимал почему.
   Она не была худой, её чуть заметный второй подбородок выдавал это, но Барбара носила одежду на много размеров больше, в которой просто утопала. Сегодня на ней была выцветшая (то ли от стирки, то ли от того, что была куплена давно) футболка, серая юбка, достигающая пола. Все это смотрелось ужасно безвкусно, что хотелось закрыть глаза, и навсегда забыть об увиденном. Образ дополняли грязные волосы, собранные в тугой хвост.
   Батист лишь мельком взглянул на нее, и, если и испытал отвращение, то вида не подал.
   - Здравствуйте, - первым поздоровался отец семейства, Роман, обрадованный приездом гостей.
   Ребенок обнял маму за шею, всем видом показывая, что приехавшие люди ему не нравятся.
   - Малыш Мстислав не любил людей, и все время ходит около матери, - прошептал Артем.
   Батист поздоровался с мужчиной, кинув беглый взгляд на его жену, а затем принялся с интересом рассматривать их дочь. Девушка посмотрела на него взглядом, напоминающем вспышку, которая происходит между людьми, когда два незнакомых человека, становятся близки настолько, что готовы провести вместе всю оставшуюся жизнь. А в случае с Батистом, оставшуюся вечность. Только он был, как обычно, холоден.
   - Барбара, - её голос предательски дрогнул, она вся залилась краской.
   - Барби, значит, - ответил вампир, одарив ей, пожалуй, самой очаровательной улыбкой.
   А потом вновь потерял интерес к происходившему.
   Роман реплику Батиста не одобрил. Оно и было понятно. На вид Батист был моложе его лишь на десяток лет, а девушке около восемнадцати. Да и "мужа" для нее они уже выбрали, только вот Артем был против этого.
   - А тебя, - робко начала Барби, но увидев взгляд отца, запнулась, - вас как зовут?
   - Батист
   - Батист! - воскликнул Мстислав, до этого мирно сидевший на руках у матери, и потянул свои маленькие ручонки навстречу вампиру.
   Тот улыбнулся, а Роман разозлился еще больше. Малыш, заручившись поддержкой матери, перебрался на руки Батиста, и стал восхищаться его холодной кожей.
   - Он не боится тебя? - спросил Герман так, чтобы никто не мог услышать.
   В ответ друг отрицательно покачал головой.
   Через несколько минут они уже сидели в гостиной, куда принесли несколько кружек с ароматным чаем и тарелку с печеньем. Взрослые, забрав с собой чай, ушли разговаривать на улицу. Роман, кинув гневный взгляд на Батиста, дал последнее указание дочери, чтобы та приглядывала за братом, и тоже скрылся за дверью.
   По началу малыша пытались забрать с собой, но Мстислав упрямо отказывался, крепко сцепив руки на шее вампира, и начав даже плакать для пущей убедительности. Батист быстро успокоил малыша, чем заслужил, наполненный теплотой и любовью, взгляд жены Романа.
   - Барби, передай, пожалуйста, еще печенье, - ласково попросил Батиста, с наслаждением наблюдая за тем, как девушка стесняется.
   Он вкладывал нежность в слова, лишь для того, чтобы еще больше смутить девушку. Видимо, нашел себе новое развлечение. Герман смотреть на нее не желал, поэтому лишь бросал беглые взгляды на нее, по-прежнему удивляясь, почему мальчик не боится вампира. Мстислав тем временем заснул, его размеренное дыхание отдавалось в ушах, после чего дампир дивился выдержки друга. На его руках спит потенциальная жертва, но клыки Батист даже не думают удлиняться, а в голове не мелькают мысли об убийстве.
   - Гер, - шепотом позвал Артём, - пойдем, погуляем.
   Герман с радостью согласился на предложение друга. Во-первых, он очень по нему соскучился, а во-вторых, не хотел находиться рядом с Барбарой.
   На улице было прохладно, дампир понял это, увидев, как лучший друг закутывается в куртку. Конечно, сам он холод не ощущал, поэтому спокойно пошел на прогулку в одной футболке, еще не подозревая, о чем пойдет разговор. Роман бросил на молодых людей гневный взгляд, потому что его дочь осталась в доме наедине с мужчиной, если не считать мирно спящего ребенка. Артем кивнул родителям, оповестив о том, что они скоро вернутся, и медленно пошел прочь от дома.
   - Гер, мы с тобой друзья?
   - Да, - ответил он, не понимая, к чему клонит друг.
   - Друзья всем делятся друг с другом?
   - Я от тебя ничего не скрываю, - возмутился Герман, а сам занервничал.
   Он не мог потерять друга. Нет. Не теперь, когда Артём слишком много значит для него. А тот лишь обреченно вздохнул и отрицательно покачал головой.
   - Что происходит, Гер? - требовал ответа друг.
   Дампир резко остановился, смотря прямо в глаза Тёме. Хотелось что-то ответить, соврать, но слова упрямо застряли комом в горле.
   - Ты, действительно, хочешь это знать?
   И получив удовлетворительный ответ, Герман рассказал все.
   На лице парня сначала отразилось недоверие, потом удивление, а следом даже восторг. А Гера в очередной раз понял, что близкие ему люди не отвернутся от него, узнав всю правду. Эллина поняла его сразу, потому что сама столкнулась с вампиром, унесшим жизнь её отца. Артем долго восторгался, делясь своими эмоциями и убеждая, что о чем-то таком знал.

***

   Они вышли, оставляя меня в комнате с девушкой, влюбившейся в меня по самые уши, и ребенком, доверявшем мне, как никому другому. Отлично, что и сказать.
   Барби была не привлекательна, но я знавал девушек и ужасней. Зато она явно видела во мне идеал своих мечтаний. А я, как мог, заигрывал с ней, все больше удивляясь, до чего же девушка забавная.
   А потом не заметил, как все же потеплел к ней, и, кажется, сам начал влюбляться.
   Нет. Нет и "точка". Я вампир, убийца, а она невинное дитя. К тому же не красивая. Но до чего милая.
   Нет.
   Отогнав от себя все мысли, я вслушался в стук сердца Мстислава, что не вызывало у меня никаких эмоций, а значит, помогало быть равнодушным к происходящему. Именно это мне сейчас и было нужно.
   - Ты веришь в вампиров? - спросила Барбара, наклоняясь ко мне.
   К чему она это спрашивает? Не понимаю.
   Я пожал плечами, мол, мне все равно, а она продолжила.
   - А я встречаюсь с одним из них, - призналась она, - они божественно красивы, но ты красивей.
   Она в очередной раз смутилась, и опустила взгляд.
   - Здесь, наверное, уместней "дьявольски красивы", ведь вампиры не святые, - но смутило меня не это, - встречаешься? Не встречалась?
   - Да, - оживилась она, видимо тема вампиров очень нравилась ей.
   А после чего, чуть отодвинула футболку, позволяя рассмотреть ее нежную кожу на шее, а точнее две маленьких дырочки. "Поклонница", - подумал я. Только вот кто из вампиров питается ей?
   - Только никому, - прошептала она, отпив глоточек чая.
   Мне стало не по себе. Она настолько глупа, что позволяет питаться собой. Если бы я мог, я бы убил вампира, который так нагло пользуется ей. Надо только узнать кто он.
   Стоп. С чего это я вдруг забочусь о ней?
   Пришлось поинтересоваться у нее, как она узнала, что перед ней вампир. Её ответ меня рассмешил.
   - Он, красив, у него бархатный голос, бледная и такая холодная кож...- она поперхнулась чаем, немного плеснув себе на юбку, удивленно глядя на меня.
   А я что? Я лишь коварно улыбнулся ей, мол, молодец, догадалась, с кем общаешься. Но в ее глазах как прежде отражалась любовь.
   - Барби, - вновь вложил в голос ласку и заботу, - надо быть осторожней.
   А потом забрал чашку с чаем из её рук, бережно поставив на краешек стола. В этот самый момент Мстислав заерзал у меня на руках, и мне пришлось перевести взгляд на него. Малыш, правда, не боялся меня, что было странно. Обычно животные и дети чувствуют вампиров, и опасаются нас, хотя сами не понимают почему. А мальчик сам потянулся ко мне, а потом, как и его сестра, влюбился в меня. Такое мне даже льстило.
   - Ты...
   Больше она ничего не сказала, видимо слова давались ей с трудом. Я поманил ее пальцем, заставляя наклониться к себе ближе, якобы, чтобы прошептать ей на ушко. Но как только она подалась вперед, меня захлестнуло неимоверная жажда. Я видел, как течет ее кровь, от чего получить желаемое хотелось еще больше. Но нужно было себя контролировать.
   Взяв ее за подбородок, я заглянул ей в глаза, внушая, что она не знает, кто я такой.
   - Я не вампир, - Барби кивнула, соглашаясь с этим, а жажда все больше накрывала меня.
   Как же я был рад, когда в комнату вошел Роман. Видимо тот был обеспокоен тем, что его дочь осталась наедине с мужчиной. Я отдал ему Мстислава, ребенок пытался возразить, но не сумел. Он только проснулся и еще не понимал, что происходит, но отчего-то был против того, что его передают в другие руки. Как только я убедился, что Барбара ничего не знает и меня никто не пытается остановить, я выбежал за дверь, с привычной для себя скоростью.

***

   Батист налетел на Германа на пороге, едва не сбив с ног. Дампир заметил растерянный вид друга, но не знал, чем может помочь. Раньше такого никогда не случалось, Батист был для Геры абсолютно спокойным и подготовленным ко всем ситуациям вампиром.
   - Что случилось?
   - Я хочу крови, - вампир проговаривал себе под нос, так, что только Гера мог его слышать.
   - Возьми мою, - так же тихо ответил дампир.
   Глаза Батиста загорелись, а клыки непроизвольно удлинились, но уже через секунду он снова стал похож на человека. Отрицательно покачав головой, вампир передал Герману ключи от машины, а сам направился пешком в свой клуб.
   -Он же устанет, - удивился Роман, гладя ему вслед.
   Мужчина еще не знает, как сильно ошибался.
   Примерно через час они с Артёмом тоже покинули дом. Мстислав, осознав, что Батист не вернется, расплакался и его, долго не могли успокоить, Барбара пыталась что-то вспомнить, но каждый раз у нее это не получалась, от чего девушка сильно расстраивалась. Что здесь произошло, Гера не знал, но любопытство гнало его в клуб, чтобы узнать все ответы. Но единственный, кто мог ответить, был сильно пьян.
   Он сидел у себя в кабинете, и Герман наконец-то понял, зачем ему шкаф с алкоголем. Хотелось спросить, как часто Батист -- вот так вот напивается, но дампир спросил другое.
   - Что случилось?
   Вампир, казалось, только сейчас заметил, что не один в кабинете, но вместо ответа, он рассмеялся. Его смех был звонкий, точно сотни колокольчиков переговаривались, а затем все стихло так же резко как началось. Батист налил по стакану виски себе и Герману, всем видом показывая, что отказа не примет. Все происходило бесшумно, будто в немом кино, где было понятно все без слов. Вот они вместе выпили, потом так же вместе переместились к окну, глядя на красоту ночного города. Это было идеально, чтобы быть правдой, но это происходит здесь и сейчас. Гере очень часто хотелось просидеть всю ночь в приятной компании, наблюдая за огнями ночного города и беседуя не о чем. Нет, даже не так. Можно молча, ведь молчание в такой компании не напрягает, а наоборот дарит некое тепло и заботу. А когда у тебя впереди целая вечность, ты можешь позволить никуда не спешить, наслаждаясь прекрасной, пусть и прохладной ночью.
   - Барби и Мстислав напомнили мне о них, - Герман потерял счет времени, наслаждаясь тишиной, что с трудом вспомнил, о заданном вопросе, - О моей семье. Я не люблю это вспоминать, ведь я их всех убил.
   Они стояли плечом к плечу, наслаждаясь их временем - ночью. Одни в пустом кабинете, казалось, одни во всем мире, способные справиться с любой ситуацией вместе. Гера понимал, насколько близки они стали. Батист стал ему вторым братом, а, возможно, и отцом. Они были так похожи: оба решительны в своих поступках, у обоих ужасные отцы, которым они не нужны, оба до боли нуждаются в поддержки, хотя никогда об этом не скажут. И сейчас они вместе. Вместе, что бы ни произошло. Ни предательство Демьяна, ни уход Даниэль, ни угрозы "демонов" не разлучат их.
   - Слышал, про религиозные войны во Франции? Сколько крови и ненужных смертей. В то время у меня уже было все, о чем мог мечтать мужчина того времени: жена, взрослые дети. Я боялся смерти, боялся, что никогда не познаю истинного счастья, и тогда меня нашел Ибрагим. Он был редкостным лжецом, но я верил ему. Верил, что, обретя бессмертие, я буду свободен. Но я стал еще более зависим. Жажда. Она полностью поглощает, заставляя убивать даже родных тебе людей. Я убил их! Убил!
   Батист резко замолчал, видимо, пытаясь забыть свое прошлое. Герман никогда не видел его таким. Вечно холодный, надменный, аристократичный. Сейчас он был другим, и все больше напоминал импульсивного Артёма.
   - После инициации, - спустя какое-то время продолжил вампир, - меня терзала жажда. В то время шла война, так что кровь можно было легко найти. Ибрагим научился меня охотиться, внушать жертвам свои мысли, умело пользоваться темнотой ночи. Но он не научил меня терпеть жажду. Однажды, будучи дома с семьей, я убил их всех. Просто потому, что мне хотелось крови.
   Они молчали. Даже музыка не доносилась до их слуха. Ничего не существовало, кроме поглощающей тишины. Гера пытался представить, что чувствовал Батист, когда убил свою семью, что чувствовал, когда пришло осознание содеянного, и что испытывает сейчас, вновь вспоминая те ужасные моменты. Вампир, казалось, о чем-то задумался, хотя Герман видел, как горят каким-то праведным гневом его глаза, а на лице застыла маска безразличия, присущая тому Батисту, которого он знал с момента встречи.
   Неожиданное желание посетило мысли дампира, и он, удивляясь своей решительности и дерзости, схватил друга за руку и повел вниз. Музыка играла достаточно громко, и было поразительно, что они, находясь в кабинете, ничего не слышали. Батист не сопротивлялся, покорно идя за Германом через танцпол, переполненный людьми и вампирами.
   На улице было холодно. Дампир это понял, когда очередной порыв ветра хлестнул его по лицу. Но холода он не чувствовал, поэтому искренне надеялся, что удастся выполнить свое неожиданное и такое глупое желание. Около клуба, несмотря на позднее время суток, ходило много народа, поэтому Герман сначала пошел, а потом и побежал, как можно дальше. Батист не отставал, но и обгонять не спешил, хотя способности позволяли. Вампир был все еще пьян, даже ускоренная регенерация, присущая ночным тварям вроде них, не помогала протрезветь. "Сколько же он выпил?", - сам себя спросил Гера, но ответа не нашел. Это может знать только сам Батист, а спрашивать его об этом совсем не хотелось. Вскоре они добрались до безлюдного места, где-то на окраине города. Здесь было тихо, еще тише, чем в кабинете в клубе, свежо, холодный ветер постоянно проносился мимо, а главное - больше не было никого. Герман подумал, что в следующий раз обязательно приведет сюда Эллину, чтобы провести целую ночь под открытым небом.
   Но сегодня его компания было не менее приятной, и дампир был даже рад, что проведет остаток ночи рядом с другом, которые полностью ему доверяет и которому он доверяет сам. Гера лег на землю, не беспокоясь о том, что может запачкать одежду, и посмотрел на усыпанное звездами небо. Дни стали короче. Уже скоро выпадет первый снег, и придется одеваться теплее, хотя ему этого совершенно безразлично. Батист, не проронив не слова, лег рядом, закинув руки за голову.
   - Иногда я с ужасом думаю, что будет, когда ее не станет, - сказал дампир, - Эта мысль невыносима, и я каждый раз гоню ее прочь. Но...она постоянно возвращается. Снова и снова, как бесконечный замкнутый круг, с каждым разом принося все большую боль.
   Приподнявшись, Батист посмотрел на друга.
   - Она станет довольно привлекательной вампиршей.
   Герман на секунду закрыл глаза, представляя, как будет выглядеть его возлюбленная, стань она вампиром. Красивая. Удивительно красивая.
   - Ну, а Барбара? - подразнил Гера.
   - Она станет привлекательной, - из груди вырвался сдавленный смешок, - но вряд ли ей это сильно поможет.
   - Что ты будешь делать, когда она признается тебе в любви? - поинтересовался Герман, пытаясь представить эту сцену.
   Спустя пару секунд, тишину прервал смех. Гера смеялся от нелепости ситуации, а Батист за компанию.
   - Это бред, - наконец ответил "Скрытный", думая о чем-то своем.
   - Почему?
   - Я убийца, ужасное существо. Любовь - не для меня.
   - Она от тебя без ума. Ты разве этого не видишь?
   - Она - "поклонница", ей нравятся любые вампиры.
   - Но не я. Она не нравится мне, а я ей.
   - Барби не знает, что ты вампир, - настойчиво повторил Батист, - если бы знала...
   - Ничего бы не изменилось, - перебил его Герман.
   И вновь наступила тишина. Вампир, кажется, обдумывал, действительно ли его кто-то может полюбить. Гера наслаждался звездами. Они пролежали в тишине еще несколько часов, пока небо на горизонте не начало светлеть.
   - Пора уходить, - Батист моментально оказался на ногах.
   Он уже не казался пьяным, но этого и не надо было. Дампир знал, что они стали намного ближе, чем можно было представить.
   Днем выпал первый снег, и Герман завораживающе смотрел на то, как белые хлопья касаются земли. Раньше он не обращал внимания, что город, покрытый тонким слоем снега, становится прекрасным.
   Каждый вечер Гера гулял с Эллиной, наслаждаясь каждой секундой проведенного вместе времени. Зима делала свое дело, медленно окутывая город, делая воздух холодным, а ночи длинными.
   - Неужели ты не замерз? - спросила как-то Эля, пытаясь спастись от мороза, кутаясь в пуховик.
   - Мое тело и так очень холодное, - ответил Герман, прижимая возлюбленную ближе к себе.
   В тот вечер он впервые пожалел о своей вампирской сущности: его объятья никогда больше не согреют её.
   Артем старался как можно чаще заглядывать в гости. Рассказывая о событиях в школе, которую Герман благополучно забросил. Раз в неделю один из вампиров Батиста ходил в школу, внушая всем вокруг, что Гера продолжает учиться и делает это неплохо.
   Иногда Тёма составлял компанию за игрой в карты. Играли каждый день: Гарри, Джек и Джонни собирались в кабинете Батиста, попивая фирменную "кровавую Мэри". Поначалу они относились к Артёму как к будущей жертве, но Батист, на правах лидера, запретил трогать друга. Германа они старались не замечать. В игру не звали, зная, что каждый вечер тот пропадает, но и относились к юному дампиру с уважением.
   "Демоны" никак себя не проявляли, и Герман успел ужасно соскучиться по брату. Каждый раз за игрой в карты высшие вампиры разговаривали на незнакомом Герману языке, и дампир думал, что они готовят план.
   - Я видел вчера Даниэль, - Батист сидел в своем кабинете, разбирая какие-то бумаги.
   - Как она? - поинтересовался Гера, в надежде, что услышит что-то о Демьяне.
   В это время он тренировался, силясь быть похожим на "Скрытного". Вампир лишь пожал плечами.
   - Я хотел бы съездить к Барби, - продолжил он, - ты со мной?
   Дампир удивился, решил, что его друг все же принял любовь девушки, спустя почти две недели.
   - Я хочу ее использовать, ничего больше, - ледяным тоном произнес Батист и рассказал Гере весь план, которые высшие вампиры долго вынашивали, продумывая до малейших деталей.
   То, что собирался сделать вампир, жутко не нравилось Герману, но пришлось признать, что план был неплох. Вечером, захватив с собой Артёма, которому было интересно, как проводят свои "будни" вампиры, Батист отправился по знакомой дороге к дому Барбары.
   Дверь открыл Роман и с нескрываемой злобой уставился на вампира. Первым заговорил "Скрытный", его голос звучал спокойно и мягко, проникая в сознание и гипнотизируя.
   - Вы нас не видели, - внушал он, медленно отталкивая Артёма назад, закрывая его собой, - Забудьте о нашем существовании.
   Только сейчас Герман заметил летящий нож. Тот, пролетев через всю комнату, пытался настигнуть Тёму, но встретив живой щит, с тошнотворным хлюпом вошел Батисту в живот. Белая шелковая рубашка вмиг покраснела от хлынувшей из раны крови и была безвозвратно испорчена.
   -Уведи Артёма к машине, - скомандовал Батист, - старайтесь не высовываться.
   А затем исчез. Растворился в темноте, как он любил и умел это делать. Гера подхватил друга и, как и велел вампир, спрятался за машиной. Дампир прислушался, готовый в любой момент напасть на неизвестного врага.

***

   Тот вампир, что пытался прятаться в темноте, был обращен недавно. Это выдавали его безумные глаза и неумение пользоваться способностями вампира. Ломая ему шею, я заметил, как Герман уводит Артёма.
   Рана в животе саднила, а торчащий нож мешал свободно передвигаться, прилипшая к телу рубашка стала неприятной на ощупь. Но заниматься этими незначительными проблемами, у меня не было времени. В соседней комнате поджидал другой, более опытный вампир, но не думаю, что более сильный. Роман продолжал стоять около открытой двери, смотря ошарашенными глазами на меня. Заниматься им не хотелось, поэтому я оставил его одного, бесшумно пробравшись в следующую комнату.
   Вампир уже поджидал меня. Его глаза маленькими огоньками горели в темной комнате, а клыки мягко впивались в нижнюю губу. Он выжидал, а я знал, что он меня не видит. Я отлично умел прятаться в темноте, сливаясь с мраком, этому меня научил Ибрагим сразу после инициации, что сильно помогло мне в жизни. Моей второй жизни.
   Жена Романа держала на руках Мстислава. Они оба находились под влиянием вампира, что питался Барби. "Два огонька", видимо, решив, что я ушел, ринулись к выходу из комнаты, где я его и настиг. Конечно, он двигался с большой скоростью, но я был быстрее и опытнее. Этому вампиру было нелегко сломать шею, он пытался вырваться, махая руками, в попытке одолеть меня. Моя голова наклонилась к шее, забирая живительную влагу. До чего же омерзительно питаться другим вампиром.

***

   Один вампир все же достиг друзей в их укрытии, но Герман, благодаря ежедневным тренировкам у Батиста, легко уничтожил его.
   Роман перестал стоять на пороге и направился в сторону кухни. Решив, что это знак, Герман пошел к дому. Артём восхищался всем увиденным, рассказывая, что однажды наберется сил и тоже станет вампиром.
   - Артём, - голос Барбары звучал озабоченно, - Герман.
   Она бежала к ним в своей огромной выцветшей футболке и бесформенных штанах, не застегнутой, но такой огромной куртке. Герман поспешно отвернулся, не желая видеть её.
   - Что-то случилось? - обращалась девушка к Артёму, всеми силами игнорируя дампира.
   Батист лежал на полу, истекая кровью. Барбара ахнула, увидев его, но не отвернулась от ужасного зрелища. Гера присел рядом с другом, аккуратно вынимая нож. Рана тут же принялась затягиваться.
   Дампир осмотрел семью, узнавшую этим вечером слишком много тайн. Роман удивленно смотрел на Батиста, и в его глазах читалось уважение к вампиру, спасшего его семью. Его жена пропиталась любовью к возлюбленному дочки. Мстислав вырвался из её рук и, подбежав к вампиру, обнял его. "Скрытный" мягко, но решительно отстранил малыша от себя, чтобы тот не запачкался в крови. Барбара присела рядом с Германом, так, что они соприкасались руками, но в это время оба забыли о неприязни друг к другу.
   Первым заговорил Роман. Мужчина говорил тихо и неуверенно. Он предложил Батисту душ и чистую рубашку. "Скрытный" лишь кивнул.
   Все собрались в гостиной, Барбара разливала чай, Мстислав покоился на руках матери, пристально смотря на дверь в ванную, в ожидании, когда Батист вернется к ним. Герман пытался вести разговор не о чем, но обстановка была слишком напряженной, поэтому беседа каждый раз заканчивала, не успев начаться.
   Вампир не заставил себя долго ждать, а Мстислав, увидев, как приоткрывается дверь, незамедлительно кинулся к любимому другу. Никто не удивился этому и не стал его удерживать. Батист, подхватив ребенка на руки, присоединился к семье за столом, и первым делом рассказал, что произошло.
   Дверь открыл Роман и с нескрываемой злобой посмотрел прямо в глаза "Скрытному", тот сразу заподозрил неладное. Мужчина был под гипнозом другого вампира. В темноте комнаты что-то зашевелилось, неопытный вампир, его было легко узнать даже издалека. Не рискнув воспользоваться клыками, тот искал орудие для убийства незваных гостей. Целью выбрали Артёма, решив, что тот слабое звено. Новообращенный вампир замешкался с поиском ножа, что дало время Батисту спрятать Артёма, прикрыв собой.
   В другой комнате поджидал молодой, но более опытный, чем первый, вампир. Убить его не составило большого труда, хотя бедолага сопротивлялся и пытался вырваться.
   Третий вампир ждал во дворе и, заметив странную компанию, состоящую из двух, как ему показалось, вампиров и человека, решил сообщать боссу. Только путь его лежал через дорогую иномарку Батиста, где благополучно прятались друзья.
   Босс, четвертый вампир, лидер этой маленькой группы, в это время развлекался с Барби, которая жертвовала ему свою кровь, потому что являлась "поклонницей".
   Отпустил он ее как раз к тому времени, когда потасовка закончилась и вся его группа была мертва. Он увидел лежавшее около машины тело одного из вампира и склонившегося над ним Германа, поэтому продолжить путь не решил, и, бросив Барбару, исчез в неизвестном направлении.
   Барби, словно поняв, что произошло, постепенно отдалялась от Батиста. В глазах её читался страх и что-то еще. Словно чары вампира, околдовавшего её, спали. Герман не сразу понял, какое еще чувство испытывала девушка, потому что брезговал смотреть на неё. Но где-то в глубине сознания понимал все. Вместе со страхом она испытывает любовь. Любовь к вампиру. Хотя и считает это невозможным.
   Вторым, на кого обращал свое внимание Герман, являлся Роман. Он больше не относился к Батисту с ненавистью и презрением, а наоборот смотрел на вампира с благодарностью. Гера не понимал, почему эта семья не боится их, ведь поверить в то, что среди обычных людей находятся вампиры, было практически невозможно, а уж в то, что эти существа не убьют тебя в ту же секунду, как ты их увидишь, вообще нельзя. Об этом он собирался поговорить с Батистом, как только они останутся с ним наедине в его кабинете. Дампир не хотел, чтобы этот разговор слышал Артём, который собственными глазами увидел, как его лучший друг протыкает шею другому вампиру, опустошая его тело. Тёма не переставал восхищаться вампирами и Германом даже после увиденной смерти. Все это наводило на мысль о том, что Батист околдовал их всех.
   Разговор должен непременно состояться сегодня, дольше ждать Гера просто не мог. Он не знал, что услышит и будет ли верна его версия о подчинении разума присутствующих в комнате, но явно понимал, что "Скрытному" хватит силы, чтобы это сделать. Только сейчас дампир понял, рядом с каким могущественным существом он находится, и Батист мог убить его в первые секунды, когда Даниэль привела его в клуб, когда Герман переступил порог кабинете. Но вампир, по неизвестной Гере причине, этого не сделал, он принял его как родного сына или как брата, воспитывал и тренировал, а сейчас, вместо того, чтобы забыть Демьяна и заняться своими делами, Батист будет помогать вернуть дампиру брата.
   Они сели в машину только через несколько часов. Сначала "Скрытный" рассказывал всем, что произошло и может ли вернуться лидер, потеряв всю свою группу. Потом затянулся обычный разговор, будто собравшиеся были старыми знакомыми и встретились спустя несколько лет. Все время молчали лишь двое. Барбара и Герман. Девушка несколько минут со страхом смотрела на Батиста, а после и вовсе покинула комнату, сославшись на усталость. Но "Скрытный" заметил и ужас в ее глазах, и что никакой усталости не было. Герман же не молчал по очень простой причине, ему нечего было сказать. Точнее он так думал.
   Усевшись в машину, дампир понял, что такой же ужас читается и на его лице. Он не заглядывал в зеркала, боясь не найти там своего отражения. Все было понятно по выражению лица вампира, который смотрел на него так же, как на Барбару. До дома Артема Батист не проронил ни слова. Парень рассказывал о своих впечатлениях, о вампирах и о том, что однажды тоже станет таким. Гера лишь смеялся над этим, говоря, что это не так легко, как кажется. Пить чужую кровь, все время хотеть убить человека, чтобы насытить себя. Дампир уже и не помнил, сколько выпивает крови в клубе Батиста, прежде чем отправиться гулять с Элей. Но даже это не особо спасает, и клыки непроизвольно удлиняются, при виде возлюбленной.
   Лишь однажды, за весь путь домой, Артем обратился к Батисту.
   - Ты будешь меня обучать? - спросил он с надеждой в голосе.
   Вампир слабо кивнул, словно разговаривали не с ним. После чего Тёма попытался узнать, что случилось, но ему никто не ответил. До клуба они доехали быстро, Батист лишь раз посмотрел на Германа, но вновь увидел плохо скрываемый страх.
   Музыка прямо-таки грохотала, возможно, способности вампира делали ее громче обычно, от чего Герману захотелось закрыть уши руками, чтобы не оглохнуть. В клубе было много пьяных людей, среди которых находились вампиры, в поисках своих жертв. Проталкиваясь через не совсем трезвую толпу, дампир завидовал Батисту, перед которым народ расступался, пропуская хозяина заведения вперед. Поднимаясь в кабинет, Гера замечал, что звуки постепенно становится тише, долетая до него лишь отдаленными отголосками и заставляя окружающий мир слегка различимо подрагивать ей в такт.
   Батист, не говоря ни слова, прошел внутрь комнаты прямо к шкафу с алкоголем, достал оттуда неизвестную бутылку с темно-коричневой жидкостью внутри, и щедро налил себе целый бокал. Прежде чем заговорит, он полностью опустошил его.
   - Я знаю, что иногда тебе кажется, что я делаю неправильные вещи: объединяю высших вампиров в борьбе против других таких же, отпускаю Даниэль, которая может воскрешать таких существ как мы, подчиняю себе людей, распиваю виски. - Он поднял пустой бокал вверх. - Но ты должен понять одно, иначе в этом мире не выжить. Семья Барби находилось под влиянием того вампира, который ей пользовался, а я лишь внушил им, чтобы, проснувшись на следующий день они забыли о том, кто мы такие. Внушил всем... Кроме Барби. Так что Роман будет по-прежнему меня ненавидеть, но будем надеяться, что любовь малышки сильнее, чем я думаю. И что наш план из-за этого не рухнет.
   Дампир тяжело вздохнул, осмысливая все сказанное. План, который придумали высшие вампиры, был довольно прост: Барбара должна выступить приманкой для одного из "демонов".
   Утром позвонила Эллина, узнать, как прошла поездка. Герман рассказал ей все, не забыв упомянуть и непродолжительную битву с вампирами. Но после, произошло неожиданное. Девушка вспомнила, что вчера вечером, в то время, когда Гера был в гостях, она видела своего отца. Не приведение и не странный отблеск, он был живой, насколько могут быть умершие люди, что наводило на мысль, что мужчина стал вампиром. Но Эля присутствовала на похоронах отца, и допустить такой мысли не могла.
   Быстро забыв эту тему, они стали говорить не о чем. Герман давно видел, что их отношения уже не пропитаны любовью, как было раньше, а сами они стали надоедать друг другу.
   Этим же утром к дверям клуба подошла мама Барбары. Как ее там зовут? Герман упорно пытался вспомнить имя женщины или хотя бы первую букву, но в голове была пустота. Возможно, потому что она никогда не произносила своего имени, возможно, из-за одежды, которая была на ней. Точнее, некоторая часть ткани, прикрывающая тело. В то время, когда дампир излагал свои мысли по поводу отца возлюбленной, женщина вошла в кабинет, не обращая никакого внимания на юношу, та встала напротив Батиста и прощебетала:
- Давно хотела признаться, что вы очень привлекательны.
   После чего женщина глубоко вздохнула, заставив грудь приподняться, от чего и без того мало что скрывающая блузка сделалась неприлично тесной, едва не треснув от напора. Батист не сразу нашел, что ответить. Видно было, что с подобным раньше он не сталкивался и вся его самоуверенность и холодность куда-то подевались. Несколько секунд он разглядывал блузку, молясь, чтобы пуговицы выдержали напор, оставив некий барьер между их телами.
   - Мадмуазель, - прохрипел вампир и добавил что-то на французском, напоминая о своем происхождении, но поправил себя, - Кажется, мы не успели познакомиться, ваш муж, - сделав ударение на этом слове и выждав еще пары секунд, чтобы оценить реакцию женщины. Та будто не слышала его слов, продолжая тяжело вздыхать, - ваш муж возненавидел меня сразу же.
   Герман вспомнил, когда впервые увидел эту семью, и первое впечатление, которое произвела на него женщина. "Серая мышь". Они с дочерью не сильно отличались. Именно такой он считал ее тогда, и был не рад, когда этот образ сменился на
   "мадмуазель, сейчас лопнет блузка".
   - Ах, да, мой муж, - опомнилась женщина, - Роман иногда бывает... заносчив. Простите его. Кстати, меня зовут Кейтлин.
   - Батист, - представился в свою очередь вампир, явно все еще испытывая неловкость от сложившейся ситуации, - а этот молодой дамп... человек - Герман.
   Кейтлин, казалось, только сейчас заметила, что в комнате, кроме них двоих кто-то присутствует. Женщина нехотя улыбнулась, вновь переводя свой взгляд на "Скрытного". Герман поспешил ретироваться, шепотом пожелав другу удачи.
   На первом этаже было пусто и тихо, лишь барменша что-то напевала себе под нос, протирая бокалы. Уходит ли она домой? И где она живет? Эти вопросы крутились у дампира в голове, когда тот подходил к барной стойке, чтобы выпить немного "Кровавой Мэри". Фирменной. Девушка не стала дожидаться заказа и налила в бокал, который только что протирала, нужный Герману коктейль.
   - Ты видел эту? - заговорческим шепотом начала она, кивнув в сторону лестницы, - Пришла тут, в чем мать родила! Думала совратить Батиста?! Кто она такая?
   Попивая напиток, дампир внимательно изучал барменшу. Ему показалось или она...ревнует? Герману стало интересно, что связывает этих двоих. Первым предположением было, что Батист её создатель, но эту идею он отбросил сразу, девушка однозначно не была вампиром. Тогда парень посмел предположить, что барменша, как и Барбара, влюблена в вампира.
   Вспомнив о Барби, Герман вновь посмотрел на второй этаж, где в кабинете остались двое. Он ожидал увидеть здесь ее и был готов терпеть отвращение, которое вызывала девушка одним своим внешним видом, ради плана. Но то, что здесь была ее мать, Кейтлин, вспомнил он имя женщины, ему явно не нравилось.
   - Ты ведь слышишь, о чем они общаются? - продолжила барменша, не дожидаясь ответа, - Расскажи, интересно же!
   Герман понимал, что интерес вызван ревностью, и поэтому был готов предложить некую сделку, за подслушивание. Сначала Герман хотел предложить, чтобы за его услуги девушка ответила на вопрос, что связывает ее с вампиром, но с самый последний момент передумал.
   - Взамен я хочу твою одежду.
   - Раздеть хочешь меня, малыш, - Рассмеялась девушка, но на сделку согласилась.
   Без особой охоты Гера прислушался к разговорам, доносившимся со второго этажа. Говорили они не о чем. Батист вновь вернулся к присущей ему манере безразличия и с холодом отвечал на все вопросы женщины.
   Кейтлин галантно отправили домой благодаря Гарри, который привык находиться в обществе девушек и умел ими управлять.
   Барменша одарила Геру самой милой улыбкой, на которую только была способна, после чего выполнила свою часть обещания. Никуда не уходя, она, молча, начала стягивать с себя футболку, а затем и джинсы. В клубе к этому времени уже успело собраться немного народу, который поддерживал девушку радостными криками и свистом, разглядывая каждый изгиб ее тела.
   Герману же не было никакого дела до полуобнаженной барменши, которая никаких чувств у него не вызывала. Приняв из ее рук одежду, дампир быстрым шагом направился прочь из клуба, не желая тратить не минуты здесь больше. Он, конечно, мог зайти за одеждой к Эллине, но встреча с возлюбленной затянулась бы на долгие часы, а одежда все равно не подошла по размеру следующей обладательницы. А ею должна была быть Барбара.
   Герман не отрицал, что видеть девушку он не хотел и не за что бы ни пошел к ней сам, но еще больше он не хотел видеть каждый день в клубе Кейтлин и ее, ничего не скрывающий, наряд. План дампира был до банальности прост, сделать так, чтобы Барбара перестала носить вещи, которые были ей на несколько размеров больше и ужасно не подходили, а еще привести ее к Батисту. Он знал, что как только это выполнит, сработает другой план, план высших вампиров и "демоны" выйдут на них. А значит, уже скоро будет возможно снова увидеть брата.
   Улыбнувшись себе, Герман перешел на бег и с легкостью достиг нужного дома. Кейтлин еще не было. Определить это не составило труда, был слышен стук трех сердец. Дампиру стало интересно, чем занимает Роман, в то время как его жена пытается соблазнить другого. Но время на это он тратить не хотел и поэтому сразу подошел к окну в комнате девушки и постучался. Она нерешительно отодвинула занавеску. Первые секунды ее охватил страх, что отразилось во взгляде девушки, и та решительно отпрянула обратно в комнату. Но "прятки" длились недолго. Спустя некоторое время, Барбара вновь вернулась к окну, с любопытством разглядывая пришедшего.
   - Что ты здесь делаешь? - Спросила она, - Хочешь выпить мою кровь? Так бери ее, я все равно лишь кукла, которой пользуются!
   Герман не понимал, о чем девушка говорит, а смотреть на нее так долго было слишком сложно. Ему хотелось отвернуться или, в крайнем случае, раздеть ее, лишь бы не видеть одежду, повисшую на нее.
- Я принес вещи, - Герман поднял руку, показывая то, что сняла с себя Барменша, - нужно поговорить. Открой окно.
   Барбара глупо смотрела на дампира, потому на вытянутую руку, не понимая, чего добивается парень. Казалось, что сама ситуация была нелепой. Словно в подтверждение того, что пора уходить, забыв о том, что произошло, поднялся сильный ветер, захвативший Германа в свои объятья и облепивший его снегом. Холода он не чувствовал, но вот скопившийся на летней одежде снег раздражал. Прошла вечность, прежде чем Барбара открыла окно и позволила войти в дом незамеченным для остальных. Спустя пару секунд послышался звук машины, подъезжающий к дому, из который вышла Кейтлин. Гера знал, что это она, около минуты назад он слышал, как где-то на трассе женщина сидела в этой машине и радостно напевала песню о любви. Что же произошло со вчерашнего дня, что так повлияло на ее отношение к вампиру?
   - Зачем это? - не понимала Барбара, указывая на влажную, от подтаявшего снега, одежду.
   - Переоденься, а то я не могу смотреть на тебя в этом! - Герман обвел пальцем силуэт девушки.
   И отвернулся. Не без удовольствия, стоит заметить.
   Девушка переодевалась, создавая много шума. С начала Герман не понимал, зачем она так делает, а потом догадался, это чтобы не было невыносимо некомфортной тишины. Иначе пришлось бы заводить какой-то разговор, на что Герман не был готов.
   Тем временем Кейтлин зашла домой, раздеваться она, видимо, не стала, потому что в прихожей не задержалась. Это и не удивительно. Если бы Роман увидел, в чем его жена выходит из дома, скандала было бы не избежать. Женщина заспешила в комнату. Это было слышно по тому, как быстро она передвигала ногами. Герман улыбнулся, потому что слышал, как навстречу ей выходит Роман. У супругов завязался непродолжительный разговор по поводу того, что Кейтлин ходит в верхней одежде по дому. Женщина ответила что-то вскользь и проскочила в комнату, по всей вероятности, сделав так, будто вопрос был глупым. Но Гера слушал, как волнительно забилось ее сердце, когда она увидела мужа, и как сейчас, находясь в комнате, она приходит в себя, обдумывая "алиби".
   Барбара закончила переодеваться, и в комнате воцарилась тишина. С некой неохотой дампир повернулся и замер. Барбара была прекрасна. Нет, она не стала горячей брюнеткой или сексапильной блондинкой, а облегающая одежда подчеркивала наличие небольшого животика, но Герман не мог не признать, что смотреть на девушку ему было приятно, а представлять ее рядом с Батистом теперь можно без опасения.
   Барби поймала его взгляд и, казалось, смутилась. Никто раньше не смотрел на нее с таким интересом. Ей это даже польстило.
   Герман поинтересовался, почему Барбара ассоциирует себя с куклой, и был ошеломлен ответом. Не то, чтобы он был глупым или в нем не было бы логики, именно этого хватало вполне. Дампир просто смог с другой стороны посмотреть на ситуации и понять хотя бы в какой-то степени то, что чувствует девушка.
   Герман помнил страх на лице девушки, когда та смогла прозреть и понять, какие существа окружают ее. Она боялась Батиста, она стала избегать его. Но так ли это? Почему на самом деле в тот вечер, она не осталась с ними за столом. Почему не сидела рядом с вампиром, смущаясь при каждом его слове?
Ответ был один. Она Барби. Кукла, которой все пользуются. Но девушка сама позволила пользоваться собой.
   Герман, услышав это, первым делом принялся все отрицать, доказывая, что Батист вовсе не это имел в виду, называя девушку так. Но после замолчал и задумался, прав ли он?
   Как много он знает о вампире, о его поступках и почему он так делает? Куча вопросов вертелось в голове, не находя ответы. Секунда шла за секундой, а Герман продолжал стоять, отрицательно качая головой, но задумчиво смотря куда-то в стену.
   Осознание того, что Герман, возможно, единственный, кто так много времени проводит с Батистом, кто знает о его детстве, семье, пришло не сразу. Но гораздо больше времени потребовалось на то, чтобы убедить Барбару, что "Скрытный" не воспринимает ее как куклу. Девушка задала лишь один вопрос, который смог поставить в тупик. "Кто же я для него?". Пожалуй, единственным правильным ответом могло быть " спроси у него". Но Герман ответил вопросом на вопрос. Кто он для тебя?
   Один вопрос. Но за секунду на лице Барбары отразилось множество эмоций. От ненависти до любви. Девушка собиралась что-то сказать, но не вымолвила ни звука. Кажется, она сама не разобралась в своих чувствах.
   Чтобы не мешать ей, Герман вновь увлекся происходящим за дверью. Кейтлин уже успела переодеться, это стало понятно по тому, что она была на кухне, где готовила ужин для семьи и присматривала за Мстиславом. Где-то недалеко, Герман не мог понять где, стоял Роман, который интересовался тем, где была его жена. Женщина врала. Это можно было понять, даже не зная, что она была у Батиста. Она каждый раз переспрашивала вопрос и давала себе время, прежде чем ответить, чтобы тщательно продумать свою ложь и самой не запутаться в ней. На вопрос, где она была, Кейтлин с легкость ответила, что встретила подругу. На этот вопрос она, кажется, продумала ответ заранее.
   Герман распрощался с Барбарой через полчаса, и это было его первой ошибкой за этот вечер. Второй было то, что он не позвонил Батисту, сказать, где был.
   Ветер не прекращался, на улице становилось все холоднее, а из-за поднявшегося снега стало тяжело различать путь. Он сбился с пути, очередная ошибка, которая могла стоить ему жизни. Бежать было тяжело, поэтому где-то на полпути к городу Гера перешел на шаг. Он поздно понял, что идет не в том направлении, но сил возвращаться уже не было. Желудок предательски напомнил, что последний раз дампир пил кровь несколько часов назад, и что пора было подкрепиться. Обессиливший, Герман шел, не разбирая дороги, пока перед ним не появился вампир. Он стоял, свысока смотря на дампира. В его глазах плещется ярость, смешанная с гордостью. Клыки упирались в нижнюю губу, проколов ее до крови.
   - Узнаешь меня? - Его пальцы сжимаю подбородок Германа, - Конечно нет. Но я тебя помню. И твою подружку.
   Его голос звучит непринужденно, но дампир слышит в них нотки злости. Гера долго пытается понять, о чем говорит ему вампир, и как это связанно с Эллиной. Должно быть, это отражается на его измученном лице, от чего незнакомец звонко смеется. Герман всматривается в надежде, что вспомнит его. Он прокрутил в голове всех вампиров, относящихся к "демонам".
- Барбара, - сказал незнакомец, словно это имя должно было все объяснить, - Не хорошо играть с чужими игрушками. Но ты не просто увел мою "поклонницу", ты решил, что можешь убить моих вампиров. И сегодня поплатишься за это.
   Герман чувствует легкий ветерок на коже, хотя ветер не затихает. Лицо вампира искажается в один миг, и он с рычанием припадает к шее. Два острых клыка впиваются в кожу, принося жгучую боль. Собственный крик, прорвавшийся сквозьстрадания, Герман слышит, словно, со стороны. Сил совсем не осталось, и он устало закрыл глаза.

***

   То, что Герман сегодня не вернется, я понял где-то часа в четыре ночи. В это время в клубе было полно народу, вампиры выискивали своих жертв, люди танцевали на танцполе. Казалось, нет ни одного существа в этом зале, который стоял на месте. Я спустился вниз, как делаю это раз в сутки, чтобы проверить, что все в порядке, допустить смерти человека я не мог, и каждый вампир, приходящий в мой клуб, соблюдал это некое правило. Оставшись на эту ночь одиноким, я налил себе щедрую порцию виски и выпил все за один глоток. Раньше, когда в моей жизни не было это юного дампира, каждая ночь проходила за бутылкой виски и охотой, потому что, будучи пьян, меня одолевала жажда крови. Невольно задумавшись о том, не превратить ли эту ночь в игру "кошки-мышки", я услышал, как кто-то поднимается по лестнице, а вампир, играющий роль охранника даже не попытался оградить путь идущему.
   Это насторожило, ведь в кабинет могло приходить лишь несколько существ: Демьян и Даниэль, когда они еще были на моей стороне, моя группа вампиров, хотя не могу понять, почему лидером стал я, и Герман, если он вообще покидал мой кабинет. В последнее время он прибывал здесь все чаще, не покидая его даже ради прогулки со своей девушкой.
   Я не помнил ее имени, что, возможно, казалось странным для вампира. Но зачем запоминать имена тех, кто умрет, когда ты будешь жить вечно?
   А девушка, что поднималась ко мне, уже достигла двери и готова была повернуть ручки. Я усмехнулся. Неужели она даже не постучится? Налив себе еще виски, я принялся ждать, когда откроется дверь.
   - Ты слишком медленная, - прозвучало вместо приветствия.
   Раз ей можно заходить без стука, то мне можно не здороваться.
   - Для человека?
   Я и забыл, как завораживает ее голос. Сладкий, но не приторный. Человек определенно не мог обладать таким голосом, именно этим она меня покорила несколько лет назад. Задумавшись про возраст, я позволил себе спросить:
   - Сколько тебе лет?
   - Неприличный вопрос, - она, не спросив разрешения, присела на стул и попыталась отобрать у меня бокал, - Гораздо меньше чем тебе.
   - Не забывайся, - холодно ответил я, выпив и отдав ей пустой бокал, - без меня ты никто.
   Барменша разозлилась, но свое мнение оставила при себе, признавая мою правоту. Это была еще одна девушка, чье имя я не знал, хотя постоянно видел её. Но больше всего меня удивляло не ее поведение, а ее одежда, точнее отсутствие, о чем я прямо и спросил.
   - Герман забрал, - она осмотрела себя, - да и клиентам так больше нравится.
   - А знаешь, что больше всего нравится мне? - Я мгновенно оказался около нее и провел клыками по нежной коже на ее шее, - Явно не ты.
   Она слишком резко поставила бокал на стол, от чего тишина, повисшая в комнате, завибрировала.
   - Та женщина, что приходила к тебе сегодня в таком же наряде?
   - Кейтлин? - удивительно, что я запомнил ее имя, - Я все еще не понимаю, чего она добивается.
   Мы разговаривали где-то около часа, не двинувшись с места. Барменша продолжала сидеть на стуле, в который я не разрешал, хотя и не запрещал, ей садится, а я стоял за ее спиной, слегла прикасаясь губами к ее шее. Когда она уходила, я приказал ей одеться. Но, что сделала эта женщина? Сняла с меня рубашку и накинула ее на себя.
   Я так и продолжал стоять, голый по пояс, невидящим взглядом смотря вдаль, вспоминая времена, когда мы с ней только познакомились.
   Когда Герман не вернулся в клуб следующей ночью, я начал... не то, чтобы волноваться. Нет, это точно не то слово.
   Быстро успокоив себя, осушил один стакан за другим. При Германе я себе такого не позволял.
   На несколько минут забежал Гарри, но быстро ретировался, сказав, что девушки внизу уже заждались его. Выпив еще достаточное количество виски, я решил, что мне надоел этот напиток, посему спустил в бар, где меня встретила она. В моей рубашке. Барменша хотела что-то сказать, но, молча, подала несколько напитков.
   Поздней ночью, в полной эйфории, я, в полной уверенности, вышел из бара. Запах крови манил меня, ведя за собой. Пройдя несколько безымянных улиц, я наслаждался красотой ночи, когда увидел его. У меня не было желания играть со своей жертвой. Будучи достаточно пьяным, я просто убил его, не испытав при этом того восторга, что вызывает прикосновение клыков к тонкой коже на горле, не удовлетворение своей жажды.
   К рассвету Гера не вернулся, и вот теперь я действительно начал волноваться. Прокрутив в голове две ночи, я вспомнил, что барменша видела его, пожалуй, последней.
   - Он попросил мою одежду, а потом просто ушел с ней.
   От девушки ничего добиться не удалось, поэтому переодевшись так, чтобы лучи солнца не могли меня достать, я отправился в школу.
   Будучи живым, я не ходил в школу, поэтому к этому месту ничего не испытывал. От девушки Германа, снова не запомнил ее имени, удалось узнать лишь то, что они давно не общались, он перестал отвечать на телефон и девушка очень соскучилась. От Артема тоже удалось выяснить не много, точнее практически ничего, в последнюю нашу встречу я был холоден к нему и чувствовал обиду в голосе парня. Наш разговор сам собой зашел к теме о девушках, и я невольно вспомнил Барби. Решив, что других вариантов у меня все равно нет, я направился к ней.

***

   Герман очнулся, лежа на холодном полу. Он был жив, насколько это возможно для дампира, но все его тело дрожало от холода, и парень впервые после инициации вспомнил, что такое замерзнуть. В комнате, если помещение, где он находился, можно было так назвать, кроме него была молодая вампира, которую он почувствовал сразу. Она сидела на его животе, юбка на ней неприлично задралась, полностью открывая бедра.
   - Очнулся, - промурлыкала она, - наклоняясь к нему так, что ее губы бесстыдно прикасались к его щеке, - Я успела заскучать.
   Герман попытался вырваться, на вампирша ловко остановила его.
   - Поиграй со мной, - хищно улыбаясь, молила она.
   - У меня есть девушка, - прошептал Герман, за что получил пощечину.
   Дампир молил о том, чтобы вновь отключиться, но такой возможности больше не представилось.
   - Слезь с него, - приказал вампир, появившийся в комнате.
   Герман помнил его, этот вампир пытается убить Геру из-за Барбары.
   Вампирша, нехотя, повиновалась.
   - Барбара, может, твоя девушка, но она была моей "поклонницей", - шипел вампир, - И она вновь будет моей, когда я убью тебя!
   Парень сел, от чего мгновенно закружилась голова, а к горлу подступила тошнота. Казалось, умереть было проще, чем выносить все это. Вампира вновь хотела остановить дампира, но ее "хозяин" запретил ей. Девушка, насупившись, отвернулась.
   - Знаешь, кто я? - Спросил вампир, а потом сам ответил на свой вопрос, - Морган.
   Имя этого вампира могло сказать многое Батисту, который уже сотни, а может и больше, лет находится среди подобных себе. Герману же оно ничего не давало, что не скрылось от Моргана.
   После вампир задавал еще несколько вопросов связанных с Барбарой, но Гера не знал на них ответы, как не знал и саму девушку достаточно хорошо. Это очень разозлило Моргана, он сначала ходил по комнате, крича что-то про то, что он уничтожит Барбару на глазах дампира, чтобы проучить того, а потом, если Герман и дальше не будет сотрудничать, уничтожит его самого. "А как же "поклонница"",- думал парень Эти угрозы нисколько не пугали дампира, потому что они никак не задевали Эллину. Подумав о ней, Гера понял, насколько соскучился по любимой и, даже если она отвергнет его или скажет, что больше не любит, он все равно хочет увидеть ее, чтобы лишний раз прижать к себе.
   По приказу "хозяина" вампирша, которая перестала обижаться, когда увидела насколько зол Морган, ударила Германа, от чего тот потерял сознание.

***

   Их дом был сегодня по-особому мрачен, хотя раньше я не замечал этого. Ворота покосились, со старых стен давно уже обсыпалась краска. Создавалось впечатление, будто в этом доме никто уже давно не живет, даже стук сердца не доносился из стен этого здания. Сначала я решил было вальяжно рассесться в комнате девушки, но это было не особо свойственно мне, хотя события последних дней возвращают меня в одинокое прошлое.
   Воспользовавшись тем, что в доме никого нет, что было странно, ведь Мстислав и Катрина должны быть здесь, я незаметно пробрался в дом, еще не зная дальнейших действий. Пройдя по пустынным комнатам, я задумался о том, что я знаю о самой девушки. Ответ был очевиден: практически ничего. Хотя и обо мне мало кто знает большего. Я не любил рассказывать свою историю, вспоминать прошлого, но лишь потому, что смерти, когда-то дорогих мне людей, не вызывали у меня ни боли, ни сострадания. И это было непростительно в современном обществе.
   Я точно был уверен, что она уже закончила обучение в школе. Пусть её возраст не превышал восемнадцати лет, но местные школы не принимали в одиннадцатый класс, а в город она не выбиралась. Вопрос был очень интересен, и я решил, что при первой же возможности спрошу, чем она занимается. Я знал о ней лишь то, что с вампиром, чьей она являлась "поклонницей", Барбара была не собой, она позволяла грубость и требовательность. Но рядом со мной, она всегда смущалась.
   Герман был прав, я, действительно, нравлюсь ей.
   В этот момент в дом вошли трое. Я без труда узнал стук сердца каждого из них, и поймал себя на мысли, что я знаю, как стучат сердца этой семьи. Это было странно, но я уважал этих людей. Мне удалось встать в темный угол гостиной, в которую заходила семья, так, чтобы они меня не заметили. Катрина зашла в комнату первой, неся на руках Мстислава. Следом вошла Барби, и я сразу узнал одежду, которая была на ней.
   Герман был здесь.
   Они обе говорили о мужчине. Точнее Барбара говорила о холодном, но таком чутком парне, который покорил ее сердце, но, после того, как она поняла, насколько он силен, девушка не знает, как себя вести с ним. Катрина говорила о недоступном мужчине, который завладел ее сердцем уже давно. Барби лишь улыбаясь, думая, что мать говорит о своем муже. Но я знал, что они говорят обо мне.
   Катрина - женщина загадка. Своим появлением в моем кабинете, она сначала ввела меня в ступор, чего со мной не случалось уже несколько десятков лет. Я до сих пор не понимал, чего добивает жена Романа, но она изо всех пыталась соврать меня.
   Я тихо рассмеялся, поздно вспомнив о том, что меня должны не замечать. Теряю хватку, совсем расслабился.
   К моему счастью, девушки, увлеченные своим разговором, даже не заметили этого. Зато мой смех не скрылся от Мстислава. Малыш заплакал и потянул свои крошечные ручки в мою сторону. Этот малыш напоминал мне моего сына: такой же смелый и любознательный. Таким же являлся и Герман.
   Да, пожалуй, это одна из причин, по которой я так привязался к дампиру. Он напоминал меня в молодости, и мог бы быть, если не моим сыном, то определенно родственником.
   Катрина отнесла сына с его комнату, пытаясь успокоить малыша. Получалось у нее это с трудом.
   Как только за женщиной закрылась дверь, я сразу забыл про нее, увлеченно наблюдая за Барби. Девушка, кажется, была чем-то расстроена. Она прошла рядом со мной, даже не заметив этого, летая где-то в своих мыслях.
   -Батист, если бы ты знал, как я запуталась, - прошептала она достаточно тихо, чтобы никто не услышал.
   Но я все слышал.
   Неужели я ошибся, и она увидела меня? Узнай об этом мой "любимый" создать, мой "хозяин", Ибрагим, он перегрыз бы мне шею на месте.
   Я замер, не в силах пошевельнуться и ожидая от девушки дальнейших действий. Она прошла к себе в комнату, плотно закрыла дверь, а затем последовал - плачь. Опять же очень тихий, чтобы никто из семьи не услышал.
   Я продолжал стоять в темном углу, не зная, что дальше делать. Мне хотелось помочь девушке, но что я мог?
   Спустя несколько минут, я все же тихонько постучался в дверь и нерешительно зашел. Барбара сидела на полу, обняв свои колени и уткнувшись в них лицом.
   - Все хорошо, мам, - машинально ответила она и, так и не подняв на меня глаз, продолжила плакать.
   Я, не зная, что сказать, сел рядом и приобнял ее. Когда мои холодные ладони, даже перчатки не могли сделать их теплыми, коснулись тела Барбары, она вздрогнула и подняла на меня удивленные глаза.
   Мы просидели так несколько минут, девушка продолжала смотреть на меня, возможно, в ее голове проносилось тысяча мыслей, но она молчала. Молчал и я, потому что чувствовал неловко себя в этой ситуации. И это чувство мне дико не нравилось.
   - Ce qui s'est passИ? (Что случилось?) - Вырвалось, прежде, чем я успел подумать, - Excusez-moi.
   Барбара лишь наивно посмотрела на меня, словно говоря, что не понимает, но никогда не признается в этом. Это позабавило. Казалось, последние дни сильно повлияли на меня, изменив до неузнаваемости. Хотя узнать себя я все же мог. Себя прежнего. В те моменты моей истории, когда я был одинок, слушался приказов Ибрагима, и вел разгульную жизнь.
девушка продолжала молчать, а я почувствовал непреодолимое желание прижаться к ней губами, почувствовать, что она только моя и отдается мне вся. Без остатка. Я не смог сдержать себя и поцеловал ее. Не в губы, как вы могли подумать. Это человеческие слабости, обмениваться слюнями, находя утешение в теплых и пухлых губах другого. Я же коснулся ее шеи. Она было столь манящая, что хотелось выпустить клыки и удовлетворить свою жажду. Но я этого не сделал. Меня остановили. Я сам остановил себя, если быть точнее.
За тот миг, что я позволил быть слабым, ища утешение в человеческой девушке, я понял многое о ней.
   Она действительно наслаждалась заботой о вампире, тем, что он нуждался в ней, как в кислороде. Она упивалась тем, что может кормить его, но считаться его "поклонницей".
   Я отпрянул. Мне стало противно.
   Я все еще чувствовал две тонкие, зарастающие дырочки на ее шее, которые рассказали мне все о Барби. Нет, она не любит меня, эта девушка не способна любить. Играя в "кошки-мышки" с вампирами, Барбара всегда кошка, позволяющая мышкам думать, что они главные.
   Самое главное, что теперь стало понятно, где Герман. Морган, к счастью, имена вампиром я знал отлично, главарь банды которую мы недавно убили. Или давно? В вечности нет понятия близко и далеко. Проживая вечность, ты понимаешь одно - еще одно утро, ты будешь жить, еще одну ночь, ты будешь ходить на охоту.
Он был мышкой в ее хитрой игре, которой мы тогда помешали. И теперь вампир будет мстить.
Я покинул комнату, уже понимая, что покидая ее жизнь навсегда. И был несомненно счастлив, потому что понимал две вещи:
Ненавижу, когда мной играют.
Я чудовище, которого никто не полюбит.

***

   Батист будет верен себе и больше никогда не появится в жизни Барби. Она так и не поймет, что произошло и будет искать встречи с ним. Безрезультатно. Но это не значит, что хитрая обманщица больше не появится в этой истории. Она, ключевая часть плана, по поимке "демонов", только все думаю, что она девушка Германа.
   Герман пришел в себя, лежа в той же комнате. Голова болела, хотя он уже давно забыл, что такое чувствовать боль.
К счастью, в комнате никого не было, а значит можно было освоиться, не боясь, что кто-то будет угрожать тебе. Первый делом, дампир осмотрел комнату, но ничего примечательного не обнаружил. Видимо это банда было не особо богата. Хотя Гера всегда думал, что вместе с вампиризмом приходят и деньги.
К нему так никто и не зашел, что придало уверенности, и Герман сначала встал, а потом и прошелся по комнате. Никто не прибежал остановить его, повалить на пол и вновь вернуть в беспамятство. Такая удача придавала адреналина, и парень не помнит, как оказался за пределами комнаты, разглядывавшая вампира, которого он точно знал.
Ему было сорок семь. Седые волосы, большие глаза, в которых теплится любовь и забота. Дома его уже не ждали жена и дочь. Не ждали, потому что знали - он мертв. Спроси у Германа его адрес, дампир был ответил. Спроси, как он умер, тоже. И все-таки в нем осталось что-то человеческое.
В голове всплыл образ Батиста. Пепельные волосы, которые не казались седыми. Они оба были не молоды, когда произошла инициация, но были совершенно разными. Один был красив, холоден, сводил с ума своими способностями и решительностью. Второй был... жалок. Да. Именно таким он казался Герману сейчас, если его сравнивать с вампирами. Он должен был умереть, он не подходит для второй жизни.
   Он - отец Эллины.
   Герман все еще разглядывал его из своего убежища, когда сзади кто-то подкрался. Для вампира, который хотел остаться незамеченным, тот издавал слишком много шума. Поэтому Гера был готов к атаке, и ловко увернулся от клыков.
поднялся шум, и Он тоже заметил его. Но ничего не предпринял. Не подходит для второй жизни слишком много человеческого.
   В руках дампира оказалась какая-то палка, подхваченная с пола. Кажется, это предназначалось, чтобы подпирать дверь. Теперь это орудие, которым Гера хотел убивать нападавших.
   Но их было слишком много.
   Трое сзади, Герман не видел их, но чувствовал. "Хозяин" и вампирша спереди. И Он, не опасный, но присутствующий в помещении.
Если бы его сердце все еще могло стучать, то оно непременно бы заполнило всю пустоту вокруг. Казалось, жизнь остановилась, и он уже чувствовал смерть. Гера заглянул ей в глаза и раскинул руки, чтобы пустить в свои объятья.
Как парадоксально, даже бесконечную жизнь можно прервать.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   25
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"