Аннотация: Выбирая щенк надо руководствоваться в том числе и чувство симпатии!
...Было это очень давно.
Андрей тогда жил в Сибири и увлечён был охотой - бродил всё свободное время по дремучим лесам, если удавалось то охотился по мелочи, но в основном открывал для себя новые места, наблюдал жизнь незатронутой человеком природы.
Иногда, сидя ночью один у большого костра, где-нибудь в дальней тайге, он, вдруг ощущал прилив большого чувства оттого что жив - здоров, что молод, что над головою звездное небо и он свободен, а рядом - только четвероногий друг - собака.
На беду, потерял он тогда годовалого красавца - лайку Кучума, привезённого им из Жигаловского района.
Собака, выращенная им с месячного возраста переехала, вместе с Андреем, на новое место жительства в собственный дом и там, сорвавшись с цепи, убежала, но назад дороги не нашла, а скорее всего была поймана другими людьми и осталась у них - вид у Кучума был действительно привлекательный, совсем как на картинке...
Андрей, попробовал воспитывать нового питомца - Кузю, щенка купленного по объявлению у незнакомого человека, из первого помёта молодой лайки, но она оказалась "выродком" - из нормального туловища росли коротенькие лапки. Собачка была весёлой преданной, но совсем не охотничьей.
Однако Андрей по-прежнему хотел иметь лайку и поэтому, однажды, поехал на птичий рынок - ему говорили, что там в иные дни привозят на продажу и охотничьих собак, и породистых щенков.
... Птичий рынок размещался на большом поле, позади каких - то гаражей и народу бывало там порядочно: те кто продавал стояли рядами и посередине ходили и смотрели "товар", покупатели.
Продавали птиц в клетках и клетушках, аквариумных рыбок с большими и малыми аквариумами, птичий корм, кошек и котят. Кое - где, на расстеленных тряпках или ковриках лежали собаки, а рядом, в лукошках или плоских тазиках ползали и копошились их щенки.
Андрей прошёл по рядам туда и обратно, но того, что ему было нужно не встретил и решив, что съездил неудачно, перед уходом остановился около суки курцхаара - немецкой легавой, лежащей на коврике и карими глазами нервно осматривающей прохожих.
Рядом лежали в плетёной корзине пять или шесть щенков. Некоторые из них ползали, копошились и беспокойно пищали, тараща блестящие чёрные глазки. Окрас их показался Андрею подозрительным, и он даже подумал, что щенки не от этой суки, однако присел рядом и стал рассматривать их.
Хозяин курцхаара, среднего роста, бойкий, деревенского вида парень лет двадцати пяти, вежливо спросил Андрея: - Интересуетесь?
Андрей, сидя на корточках, снизу вверх посмотрел на парня и легко поднявшись ответил: - Интересуюсь, да. Но мне курцхаар не нужен...
Хозяин щенков смигнул, оценив по достоинству знания Андрея.
- Мне бы лайку - щенка или молодую собачку месяцев шести - восьми,
чтобы можно было самому натаскать - продолжил Андрей...
Он стал приглядываться к пареньку с надеждой и сомнением. Ему показалось вдруг, что в такой суете, шуме, толкотне и праздном любопытстве, ничего толкового нельзя купить, и что всё или почти всё, что здесь продаётся - поддельное и ненастоящее.
Поэтому, когда парень уверенно ответил: - Дома у меня есть хороший щенок лайки, двух с половиной месяцев - Андрей ему не очень то поверил.
Однако поговорил, узнал, что тот живёт не в городе, а далеко по железной дороге, в сторону Слюдянки, на электричке - и это его немного приободрило.
Хозяин щенков написал корявым почерком на кусочке бумажки название железнодорожной станции, и Андрей пообещал в начале следующей недели приехать посмотреть щенка.
Домой он вернулся раздосадованный, но бумажку с адресом положил на комод, на видное место и не очень веря в удачу, на следующей неделе всё - таки поехал за обещанным щенком...
Было начало лета. В городе стоял жаркий май, цвела черёмуха и дети, изнемогая от жары купались в большом фонтане, в центре города.
Деревья здесь давно распустили листья и когда Андрей, из окна вагона электрички увидел полупрозрачную зелень "выстрелившую" из недавних почек, то подумал, что, наверное, на берегу Байкала, в крутых, северных распадках, кое - где под ёлками ещё лежат остатки снега, а по озеру, несмотря на яркое солнце, плавают большие белоснежные льдины.
Чем ближе он подъезжал к шестьдесят седьмому километру - так назывался полустанок, тем больше он верил в удачу.
"Ну не может человек, живущий так далеко от города, держать и кормить
беспородную собаку и врать о некоем охотнике, от чьих собак произошел этот щенок..."
Высадившись, на пустынную, бетонную станционную платформу полустанка, Андрей, сверяясь с нарисованным планом пошёл по тропинке и издали увидел несколько одноэтажных бараков, чьи крыши виднелись чуть справа и внизу, в молодом, прозрачном ещё березняке.
Хозяин сидел на крыльце и увидев Андрея засуетился, пошёл ему навстречу и поздоровавшись сказал: - Вот и хорошо! Надо забирать собачку, а то я уже предложил её обходчику знакомому, из Чистых Ключей...
Андрей про себя хмыкнул: - Цену набивает - в дом не пошёл и спросил строго: - А где собачка - то?
Хозяин вновь засуетился, показал на будку в огороде: - Вот она, в будке... Только я её вначале покормлю, а то она голодная. Стрелка!? - позвал он и из будки проворно выскочил тощий, на тонких лапах щенок, с маленькой головой и острыми ушками, с хвостом неопределённого жёлто - черного окраса, почему - то висевшим вниз палкой.
"Щенок то не ахти - подумал Андрей, но тут хозяин вынес из дому миску с какой - то жидкой баландой, и щенок почти без разбегу, прыгнул к нему навстречу. Верёвка, на которую была привязана собачка натянулась и бросила её на землю, но она, как пружинка вскочила и потянувшись к миске встала на дыбки.
- Есть хочет - деловито заключил хозяин - и вопросительно посмотрев на
Андрея, спросил: - Ну, как собачка?..
Тот, шаря в карманах брюк в поисках договоренной десятки помолчал, а потом проговорил: - Посмотрим... И уже достав деньги, добавил: - Вид у неё не ахти.
Хозяин видя деньги заторопился, стал оправдываться, что кормить нечем, а в магазине покупать дорого.
Андрей его почти не слушал, подошёл, к уже проглотившей еду собачке и она обнюхала его протянутую руку, надеясь, что её ещё покормит.
- Дома поедим - ласково проворчал Андрей, погладил щенка, а потом двумя руками взял её за морду, умело обнажил клыки, и увидел на белой эмали зубов ржавые пятнышки кариеса.
- От плохой кормежки - про себя, констатировал Андрей, уже по хозяйски отвязал верёвку от ошейника, пристегнул свой кожаный поводок.
Хозяин суетился вокруг, мял в руках десятку и старался всячески угодить.
- Ошейник можете взять - затараторил он. - А в собачке можете не сомневаться, знатная будет добытчица, потому что от хороших родителей. Вы меня ещё вспоминать будете - привычно проговаривал он, провожая Андрея и собачку до железнодорожного полотна - заметно было, что деньгам он очень обрадовался...
Уже в городе, выйдя из электрички, Андрей, дождавшись троллейбуса, попытался втащить туда Лапку, сразу придумав ей имя - (у щенка на правой лапке было белое пятно), но та упиралась, выкручивая тощую шейку из ошейника. Андрей взял её лёгкое тельце на руки, да так и ехал, стоя с собакой на руках...
Рядом покачивался подвыпивший, замедленно - спокойный интеллигентного вида мужчина. Он пригляделся к Лапке, потянувшись, погладил её по головке - щенок беспокойно вертелся у Андрея на руках, испытывая ужас от движения этого металлического ящика на колёсах...
- Хорошая собачка - безапелляционно заявил пьяненький, и чуть помедлив, добавил: - Лайка!..
Андрей удивился и подумал: "Откуда он знает? Наверное, геолог или охотовед... Я сам сомневаюсь - а он знает!..
В доме жена встретила Лапку прохладно, но дети обрадовались...
Кузя, на правах хозяйки, попыталась "качать права", но Лапка сразу поколотила её, и дала понять, что с этих пор, "парадом в доме" будет командовать она.
Андрей, наблюдая за Лапкой и видя её уверенную агрессивность, с надеждой думал: "А ведь, похоже, что собачка-то действительно хорошая!"
Тогда Андрей жил в Нахаловке, в маленькой избушке самостроенного посёлка похожего на пригородную деревню - жил без прописки, без документов на дом...
Но жили до поры, до времени хорошо - тогда, его первая жена Люба, ещё справлялась со своим характером, хотя и ревновала Андрея даже к его прошлому - переезд из квартиры матери на новое место, в эту заброшенную избушку, на время притушил страсти в её душе.
Пока Андрей мастерил забор вокруг домика и участка земли, ставил новый туалет во дворе, занимался расчисткой огорода, Люба копала жёсткую землицу во дворе и высадила зелёную травку, семена которой купила на рынке.
Жилось ей тогда действительно нелегко - Андрей отсутствовал дома большую часть времени - пять дней в неделю работал с семи утра до семи вечера, а в субботу и воскресенье, проводил в пригородной тайге.
А Люба ежедневно топила печь, носила воду на коромысле из водоколонки метров за триста от дома, мыла детей, стирала пелёнки, готовила еду и при этом успевала ещё вязать и читать умные книжки.
Она постепенно привыкала жить одна и как - то, сидя вечером у тёплой печки, когда детей уже уложили спать, она прочитала Андрею начало стихотворения Георгия Иванова:
"А люди? Ну, зачем мне люди
Идет мужик, ведёт быка.
Сидит торговка, плечи, груди,
Платочек, круглые бока...
Природа? Вот она природа -
То дождь и холод, то жара.
Тоска в любое время года, как дребезжанье комара.
Конечно, есть и развлеченья:
Страх бедности, любви мученья,
Искусства сладкий леденец,
Самоубийство, наконец...
И так далее...
Андрей смеялся, просил дать почитать ещё стихи этого русского поэта - эмигранта, жившего после выезда из Советской России в Париже.
Андрею так понравились его жёсткие стихи, что он брал тоненькую книжечку с собой в лес и читал вслух, сидя не крылечке зимовья.
"Я научился понемногу, шагать со всеми - рядом, в ногу,
По пустякам не волноваться и правилам повиноваться.
Встают - встаю. Садятся - сяду
Стозначный помню номер свой,
Лояльно благодарен Аду
За звёздный кров над головой...
"Ведь это совсем про меня, про мой характер" - смеялся он, размышляя над содержанием и смыслом стихов и вспоминая свои злоключения во время службы в армии. Тогда, к концу службы, он совсем "выпрягся" и нарывался на срок в дисцбате - настолько ему осточертела несвобода и режим подчинения!
Тогда, слава богу все обошлось, но приехав домой он зажил как буддистский аскет, ликуя и радуясь осознанной свободе, которую особо научился ценить в Армии. Но об этом - особый разговор...
Только позже он узнал, что поэт был долго и неизлечимо болен и ожидал каждый божий день наступления смерти.
Однако Андрей никогда не спрашивал себя, почему у него, такой же характер?
(Прдолжение следует)
Лето. 2002 года. Лондон. Владимир Кабаков.
Остальные произведения Владимира Кабакова можно прочитать на сайте "Русский Альбион": http://www.russian-albion.com/ru/vladimir-kabakov/ или в литературно-историческом журнале "Что есть Истина?": http://istina.russian-albion.com/ru/jurnal