- Ёпть, - выругался Бувыкин. - Совсем обнаглели: второй час ночи!
- Случилось чего?
- Шут их знает.
Спальня Бувыкиных располагалась на втором этаже. Мобильник надрывался на первом, в прихожей. Пока Бувыкин протирал глаза, пока выпутывал ноги из одеяла, пока ковылял по лестнице, звонки прекратились. Бувыкин разблокировал телефон. Высветившийся номер был ему не знаком.
- Ёпть, утром перезвоню, - решил он и уже направился в обратный путь, когда трубка ожила.
- Алло, слушаю.
- Дядя Митя, это я.
Бувыкин узнал голос Армена. В их деревне Армен объявился лет пять тому назад. Парень оказался работящим: кому огород вскопает, кому дров наколет, кому навозу достанет по доступной цене. Денег не клянчил: брал, сколько давали. Этим и жил. Со временем, как-то так само собой получилось, что Армен стал исполнять обязанности старосты. Тем более, что никто из деревенских не захотел браться за это хлопотное дело.
- Не разбудил? - спросил Армен.
- Ёпть, а сам как думаешь?
- Ну, извини, у меня дело, не требующее отлагательств.
- Излагай.
- Какие-то типы по деревне шастают, всё на твой дом посматривают.
- Что за типы?
- Послушай, откуда мне знать! По виду отпетые уголовники: здоровенные лбы, бритые налысо. Надо быть начеку.
- Ёпть!
- И я о том же. Ну, всё, спокойной ночи.
Армен отключился. Бувыкин прислушался: соседские овчарки - серьёзные, умные псы - безмолвствовали. Не слышно было и бездомной дворняги по кличке Шакалик. При появлении чужаков эта компания вряд ли бы упустила возможность поднять хай. А сейчас - тишина! С другой стороны, разве можно надеяться на чужих, в смысле безответственных, собак? Бувыкин придерживался того мнения, что собаки должны быть в каждом деревенском дворе. "Завтра же начну подыскивать псину", - решил он.
- Мить, Митя, ты где пропал? - раздался сверху голос жены. Бувыкин вздрогнул.
- Здесь я. Чего орёшь?
- Разве я ору? Кто звонил?
- Армен, староста. Говорит, какие-то уголовники по деревне ходят, на наш дом поглядывают.
Только озвучив эти слова, Бувыкин до конца осознал их угрожающий смысл, и ему стало не по себе.
Сверху послышалась мелкая дробь шагов: прибежала жена. Лицо испуганное.
- Чего ты сказал? Уголовники? На наш дом смотрят?
- Это не я сказал, а староста Армен.
- Ох, господи, пронеси. Что делать-то будем? Давай в полицию звонить: не ждать же, пока нас тут всех к чёртовой бабушке поубивают.
- Типун тебе на язык. Погоди, сначала надо во всём разобраться. Ну, Армен даёт: спокойной ночи, говорит, юморист, ёпть. Жди здесь, я сейчас.
Бувыкин спустился в подвал. Вернулся с топором в руке. Увидев инструмент, жена, бледная от природы и спросонья, побледнела до синевы.
- Господи, твоя воля! - перекрестилась она. - Этого ещё не хватало!
- Тихо, мать, - прошептал Бувыкин, - не бойся, я сам боюсь. Шучу. Будем живы, не помрём.
- Митя, мне страшно!
- Прекрати ныть! За мной шагом марш!
Так вдвоём, он впереди с топором, она за его спиной, Бувыкины обошли весь дом. Словно опытные работники МЧС (Министерство по чрезвычайным обстоятельствам), возле каждого окна они устраивали "минуту тишины", всматривались - не шевельнётся ли где куст, не мелькнёт ли
чёрная тень. Из большой комнаты, так называемого каминного зала, деревенская улица особенно хорошо просматривалась. По-хорошему, отсюда имело смысл понаблюдать подольше. Однако в настоящий момент здесь, на диване, под часами спала тёща. На неестественно высоких подушках голова старухи была сильно запрокинута назад. Из её открытого рта изрыгался храп необыкновенной силы и тембра. "Ёпть, ничего человеку не надо! Можно сказать, нас тут убивают, а ей всё похреначке!" - подумал Бувыкин и хлопнул в ладоши.
- Тише, человека разбудишь! - пискнула жена.
От хлопка тёща перестала дышать, но не проснулась, даже глаз не открыла. Сладко зачмокав губами, она издала пронзительный стон, и вновь засопела, гоняя воздух.
- Её пушкой не разбудишь! А завтра будет жаловаться - плохо спала, ёпть, - прошептал Бувыкин.
- Прекрати, я посмотрю на тебя в восемьдесят лет, - проворчала жена, сердившаяся из-за любого критического замечания в адрес своей мамы.
- Зачем она здесь спит? У неё что, своей комнаты нет?
- Тебе жалко?
- Нет, просто удивительно, как можно спать под бой настенных часов. Я бы не смог.
- Доживи до её лет - сможешь. Успокойся, завтра скажу, чтобы больше здесь не спала. Доволен? Ну что, кажется, всё спокойно? Если бы кто-то был, собаки бы показали. Привиделось твоему Армену.
Бувыкин и сам пришёл к такому выводу, но зачем-то решил нагнать на жену дополнительного страху.
- Собаки не показатель, - сказал он со знанием дела. - Опытные домушники знают, как их нейтрализовать. Пожалуй, надо выйти на улицу, проверить.
- Ага, лучше ничего не придумал? Вдруг там бандиты затаились? Им только того и нужно, чтобы мы дверь открыли. Нет уж, сиди дома.
Супруги улеглись. Уснуть, естественно, не удалось: вертелись, вздыхали.
- Армен, ёпть, чтоб ему...- измученно произнёс под самое утро Бувыкин.
- Мить, а Мить, - позвала жена.
- Чего тебе?
- Давай в город уедем. Бог с ним, с домом. Зима скоро: не бандиты, так голодные таджики-строители обязательно залезут.
- Нужно подумать, - проворчал Бувыкин.
Неопределённый ответ мужа, по сути - согласие съехать, расстроил её окончательно.
- Какие же мы с тобой дураки! - вздохнула она. - Зачем нужно было строить дом? Жили бы себе спокойно в городе, среди людей, так нет, обязательно нужно было выпендриться. Довыпендрялись на свою голову. Такие деньжищи вбухали! Теперь охраняй его, трясись от каждого звука. Живём, как заложники.
- Не говори ерунды! Другие вон всю жизнь мечтают о собственном доме.
- Пусть мечтают, а я хочу душевного спокойствия.
- Сама посуди: уехать - значит струсить, бандитов испугаться? Как потом с этим жить? Нет, из собственного дома я из принципа никуда не поеду. Потерпи чуток, что-нибудь придумаю.
- Что можно придумать - охрану нанять? От неё толку никакого. Захотят влезть - обязательно влезут. Слышал, на той неделе, в коттеджном посёлке среди белого дня четверо в масках ворвались в дом, всех, в том числе беременную женщину, повязали, вывезли всё, даже мебель и посуду и спокойно уехали!
Часть 2. Купить пистолет
Посёлок, о котором шла речь, находился в километре от их деревни. Он был обнесён бетонным забором и охранялся на въезде. Говорили, что бандиты по пути угнали дорогой легковой автомобиль. Вот тебе и охрана.
Про таджиков, которые с голодухи могут влезть в дом, жена тоже верно сказала. В лесу, в районе высоковольтной линии, где в былые времена деревенские собирали грибы, теперь развернуто строительство особняков под названием "Идиллия". Вся деревня была против строительства: собирали сходы, во все инстанции писали письма, а толку никакого. Года два строительство шло активно, но с месяц как заглохло. Говорят, стройку заморозили из-за банкротства фирмы застройщика. Так это или нет - неизвестно, только сотня таджиков, оставшихся не у дел, продолжала жить на стройплощадке, видимо, в надежде на лучшее. Время от времени они совершали набеги, правда, на пустующие дома. Но это - пока. Кто знает, что будет потом? Голод не тётка, озвереют - до жилых домов очередь дойдёт.
Жена ещё не упомянула двух наркоманов, которые в поисках мака залезли этим летом в их огород. Бувыкин их спугнул и даже погнался за ними. Хорошо, что не догнал, а то быть беде: либо они убили его, либо он их, что одинаково плохо.
Армен потом рассказывал, как два обкуренных молодых человека мочились на забор Бувыкина. По описанию - те самые наркоманы. Видимо, мстили таким образом. Когда Бувыкин вспоминает эту историю, у него начинает закипать кровь, и чесаться руки - жалел, что не догнал подонков.
- Ёпть! - вздохнул Бувыкин и произнес, как бы отвечая своим мыслям. - Ничего, заведу овчарку, куплю пистолет - и пусть только сунутся.
Жена прошептала:
- Пресвятая Дева Мария, спаси нас и сохрани!
Жена Бувыкина ушла на работу, дома остались старуха-теща и сам Бувыкин, догуливавший отпуск. После ночного инцидента он принял решение купить пистолет - в первую очередь, собаку - во вторую. В интернете узнал порядок касательно пистолета: оказалось - ничего сложного: получи справку о состоянии здоровья, подай заявление в полицию, купи в магазине оружие, к нему металлический ящик, от участкового получи справку о наличии условий безопасного хранения и, наконец, зарегистрируй, опять-таки, в полиции ствол - вот и всё! Нашлись в интернете и посредники, готовые помочь в этом деле за небольшие, в общем-то, деньги. Однако, медсправку им принеси, оружие купи и сам зарегистрируй. Немного поразмыслив, Бувыкин отказался от услуг посредников. Решил сделать всё сам. И, не теряя времени, собрался в город за медицинской справкой. Адрес соответствующего медицинского учреждения он также нашёл в интернете.
На выезде из деревни Бувыкин обратил внимание на седого, как лунь, но не старого мужчину, восседавшего на низкой изгороди в странной позе: с низко опущенной головой и вывернутой назад рукой. Со стороны казалось, что он выгуливает на поводке собаку, которая так сильно тянет его в кусты, что он вот-вот завалится в палисадник. Однако никакой собаки не было. Странно было и то, что, не смотря на конец октября и довольно ощутимые утренние морозы, мужчина был в одном свитере.
Бувыкин притормозил, чтобы узнать - не нужна ли какая помощь? Мужчина медленно поднял глаза, лишённые всякой мысли, а точнее, полные безумия. Стало ясно - спрашивать незнакомца бесполезно, он ничего не ответит по причине полного "не вязания лыка", то есть сильнейшего алкогольного опьянения. Алкашник напомнил Бувыкину случай, как однажды в командировке он сам напился до чёртиков, примерно до такого же состояния, как этот тип, и его рвотно передёрнуло. Бувыкин нажал на педаль газа. Отъехав на приличное расстояние, он позвонил тёще. Как обычно, тёща долго не брала трубку.
- Ёпть, не выспится никак! Алло! Слава Богу, где это вы шастаете? Что? Куда уехал? По делам, а что? Ай, да ладно вам. Слушайте внимательно: по деревне ходит пьяный мужик. Что? Да откуда мне знать? Я его не знаю. Он в свитере белого цвета. Что? Вы его наблюдаете из окна? И что? Сидит? Пусть сидит. Не бойтесь. Полагаю, ничего страшного не произойдёт: он в таком состоянии, что ничего не сделает. Однако будьте всё же начеку. Что? Никого вызывать не нужно: просто наблюдайте и всё. В случае чего сразу звоните мне на трубку. Что? Ай, да, ладно, отбой.
Бувыкин скорчил рожу и застонал, будто от зубной боли:
- Глухая, ёпть, тетеря! За что мне Бог послал такие мучения?! - промычал Бувыкин.
Все разговоры с тёщей давались ему крайне тяжело.
Часть 3. Я сам ...
Очередь желающих получить справку растянулась от двери медучреждения метров на триста. Оценив ситуацию на "ёпть", Бувыкин встал в конец очереди. Тотчас к нему подскочила солидно одетая, средней упитанности женщина с предложением приобрести место в очереди ближе к входу за небольшие, в общем-то, деньги. Бувыкин отказался из принципиальных соображений: взялся сам - значит сам, от начала до конца. И не прогадал: многие не выдерживали и очередь таяла на глазах, дав ему возможность попасть вовнутрь заведения менее чем через два часа.
"Отпали, как осенние листья" - прокомментировал удачу Бувыкин.
Однако радость оказалась преждевременной: оказавшись внутри, стало ясно - все трудности впереди. В первые секунды он думал, что либо задохнётся от спёртого воздуха, либо оглохнет. Тамбурок был плотно забит, на первый взгляд, неподвижной массой людей. Лишь приглядевшись, можно было понять - посетители не только находятся в постоянном движении, но и умудряются при этом общаться друг с другом. Как из-под земли перед Бувыкиным вырос потный человек в белой рубашке и, мелко плюясь, поинтересовался, что Бувыкину угодно и когда он был здесь последний раз? Бувыкин ответил, что не был здесь никогда, а нужен ему пистолет исключительно в целях самообороны.
- Мне по-фигу, хоть для застрелиться. Номер три, - сказала загадочная личность и растворилась в толпе.
- Что - три? - растерялся Бувыкин.
Оказалось, три - это номер окошка. Пробравшись к заветному окну, Бувыкин просунул туда паспорт и с поразительной быстротой получил его обратно, но уже с вкладышем и квитанцией.
- Номер семь, - донеслось из глубины окна номер три.
Бувыкин поплыл (назвать иначе способ перемещения по тамбуру невозможно) в направлении седьмого окошка. Почти добравшись до цели, Бувыкин занервничал - выяснилось, что очередь, многократно извиваясь, начинается где-то у входной двери. Чтобы найти крайнего Бувыкину пришлось пройти вдоль всей цепочки, пересекаясь, сталкиваясь и расходясь, с стоящими на приём к разным врачам. Заплатив в седьмое окошко небольшие, в общем-то, деньги, он встал в первую из пяти предстоявших ему очередей к врачам. Бувыкин выстоял половину очереди, когда раздался крик, призывавший очередь первого кабинета перейти в очередь пятого, а очередь третьего в очередь шестого. Минут десять шло ожесточённое перемещение людей относительно друг друга. Своё место Бувыкин нашёл, будучи уже совершенно мокрым. По ходу ему удалось выяснить смысл загадочного перещения: как оказалось, это делалось исключительно для блага посетителей, поскольку позволяло врачам отобедать, не останавливая процесс приёма. Впрочем, Бувыкину уже было всё равно: он потерял счёт времени и обвыкся с теснотой настолько, что умудрился позвонить тёще, узнать - как обстоят дела с утренним алкашником.
- Нормально, - успокоила тёща. - Повертелся немного, на коленях, ирод, поползал, а потом куда-то пропал.
- Ну, и хорошо, - сказал Бувыкин и нажал отбой.
От нечего делать, вместе с другими он занялся подсчётом денег, которые могла выручить медицинская контора за сутки, за месяц и за год своей деятельности. Определив суммы, Бувыкин присвистнул:
- Ох, ёпть!
Через четыре часа Бувыкин вышел на свободу, усталый, но довольный: он выдержал испытание до конца, без всяких посредников. Лишь немного огорчила его врачиха из первого кабинета, толстая еврейка, заставившая его искать с закрытыми глазами кончик собственного носа пальцем, которая зачислила его в алкоголики. "У вас руки трясутся, - констатировала она ехидным голосом. - Пьёте?" "Дура, ёпть!" - задним числом оскорбился Бувыкин. - "Сама бы постояла в очереди, не то бы затряслось". Бувыкину обидно: столько времени не пить, не курить, ограничивать себя в еде, много двигаться, а результата никакого. Какой тогда смысл вести правильный образ жизни?
Часть 4. Ничего страшного, просто труп
Бувыкин находился в десяти минутах езды от деревни, когда позвонил Армен.
- Дядя Митя, утром ничего подозрительного не видел?
- Нет, а что?
- Полиция в деревню понаехала.
- Что?!
Бувыкин представил страшную картину: собственный дом - дверь нараспашку; внутри всё перевёрнуто; откинутый матрац, под которым была припрятана на чёрный день валюта (дурак, не послушал жену, не отнёс деньги в банк!), лежащую на полу тёщу с ножом в груди, что само по себе не столь печально, сколько хлопотно. Бувыкин нажал на педаль газа.
На деле всё оказалось не так страшно: с домом ничего не случилось, а вот на соседнем участке нашли замёрзший труп.
Армен, встретив Бувыкина первым, сказал:
- Совсем человек раздет, голова весь в крови, на заборе висит бэлый, совсем бэлый свитер! Случайно не знаешь, кто бы это мог быть?
- Может, один из тех уголовников, которых ты видел ночью? - предположил Бувыкин.
- Нет, на них он не похож.
- Тогда не знаю. Я ничего подозрительного не видел.
- Ну да, ну да, всё верно: ничего не видел, ничего не слышал, никому ничего не скажу - безошибочная позиция.
- Ты чего, Армен?! - возмутился Бувыкин. - если бы я знал чего, сказал бы. Полиция в мой дом заходила?
- Собирались. Я не разрешил - нечего зря беспокоить старую женщину.
- Спасибо, Армен.
* * *
За поздним обедом тёща во всех подробностях поведала историю гибели седого мужчины в белом свитере, произошедшую, как оказалось, буквально у неё на глазах. Из окна она видела всё: сначала мужчина долго сидел на жёрдочке, потом ковырнулся, встать уже не смог; на четвереньках подполз к соседскому забору и, "как баран", стал тыкаться в неё головой; видимо, припотев, снял белый свитер, и полез через штакетник.
- И что дальше? - спросил Бувыкин.
- Ничего. Пошла обед тебе готовить, а когда вернулась, уж его не было: подумала - ушёл и слава Богу! А оно вон как всё обернулось. Что-то ты, зятёк, плохо кушаешь?
Бувыкин выпрямил спину:
- Это вы к чему?
- Ну, как же, целый день пропадал де-то, а кушает вроде без всякого аппетита. Думаю, перекусил, может, где?
- Ёпть, опять за старое?! - вскипел Бувыкин.
- Да, чего ты кричишь? Ругается ещё! Я ведь так просто сказала, от чистого сердца. Знала бы, не готовила обед.
Тёща обиженно засопела.
- Думала, человек голодный, а кушает плохо, уж не случилось ли чего? Нет, ты скажи, зятёк, только честно, не бойся, - дочери ничего не скажу: у тебя есть кто-нибудь на стороне?
Бувыкин бросил ложку на стол и спросил:
- Жене точно не скажете?
- Здоровьем клянусь!
- Ну, хорошо, скажу: есть у меня любовница.
Тёща изменилась в лице:
- И как её зовут?
- Нона.
- Нона? Имя какое-то змеиное. И сколько Ноне лет?
- Двадцать, недавно исполнилось.
- Не молода для тебя?
- В самый раз.
- И что, эта Нона лучше моей дочери?
- Лучше.
- Я так и знала! - воскликнула тёща. - Паразит! Я это дело так не оставлю: всё расскажу дочери!
- Ёпть! - крикнул Бувыкин и резко поднялся из-за стола. - Вы, мамаша, меня, конечно, извините, но вы старая женщина, а ума ни фига не нажили! Во!
Бувыкин постучал себя по лбу костяшками пальцев и широкими шагами удалился в свою комнату.
Часть 5. Разве государство ...
В полицейском участке, куда Бувыкин пришёл за разрешением на покупку оружия, неожиданно выяснилось, что одной медицинской справки не достаточно, требуется сдать экзамен, как при получении прав на вождение автомобилем. Круглолицый весельчак-майор продиктовал Бувыкину законы и инструкции, которые он обязан знать, чтобы сдать экзамен. Бувыкин всё записал: вышло четыре страницы.
- Как думаете, осилите? - поинтересовался майор и лучезарно улыбнулся.
- Полагаю тот, кто хочет иметь оружие, обязан знать законы, - по-солдатски чётко ответил Бувыкин.
- Ну-ну, флаг вам в руки.
- Что?- не расслышал Бувыкин.
- Я говорю: сразу видно серьёзного человека. А то некоторые умники считают, что нормальный человек при всём желании не то что выучить, а просто прочитать нужные законы и подзаконные акты не в состоянии. И что самое интересное - в целях экономии времени своего и моего начинают деньги предлагать...
- Не волнуйтесь, деньги предлагать не стану. Я всё добросовестно выучу, - успокоил майора Бувыкин.
- Ну-ну. Так, значит, жду через две недельки?
- Обязательно.
* * *
По прошествии двух недель Бувыкин, как и обещал, явился на экзамен.
- Ну что, гражданин Бувыкин, постигли законы и правила, регламентирующие получение, хранение и применение огнестрельного оружия? - спросил майор, светясь улыбкой, которая, кажется, никогда не сходила с его лица.
- Надеюсь, - ответил Бувыкин не очень уверенно. Он заметно волновался, хотя две недели добросовестно зубрил законодательные акты, касающиеся оружия самообороны.
Майор предложил билет на выбор. Бувыкин вытащил бумажку из середины кучки. Взглянув на бумажку, он тотчас понял, что будет провал, поскольку не знал ответа ни на один вопрос. В итоге, промучившись под неусыпным майорским оком около часа, Бувыкин из двадцати возможных сделал четыре ошибки, при двух разрешённых.
- Очень жаль, но придётся прийти в следующий раз, недельки через три-четыре, - сказал улыбчивый майор.
- Не могу, у меня отпуск кончился. Я учил, честное слово, - сказал Бувыкин.
- Как же учили, когда столько ошибок допустили?
- Сам не знаю. Но тут есть ряд спорных вопросов: вот, например, такой: "Как лучше хранить газовый пистолет: в целлофановом пакете или в коробке, обклеив место стыка крышки скотчем?"
- Ну, есть такой вопрос. И что? - уныло спросил полицейский.
- Как что? Ведь ежу понятно, что в целлофановом пакете хранить надёжнее.
- Правильно - надёжнее, но в инструкции сказано хранить пистолет нужно в коробке? В коробке, и точка! Как в том анекдоте: люминевый - значит, люминевый. Так что приходите через три недели. У вас всё получится. А то тут некоторые ходят и ходят - деньги предлагают, чудаки.
- Да? - задумался Бувыкин, и тут его озарило. - Честное слово я учил. Возможно, не всё запомнил, зато прочувствовал, что можно, а что нельзя делать с оружием.
- Верю. Тогда, может, вы прочувствуете, что мне, например, очень нужна писчая бумага, шариковые ручки, те же ластики и прочая канцелярия?
Бувыкин удивился:
- Разве государство не может обеспечить вас бумагой?
Майор перестал улыбаться, поднял брови. И тут Бувыкина вновь озарило.
Взамен небольшой, в общем-то, денежной суммы, Бувыкин получил четверку за экзамен и справку на приобретение оружия. Кроме того, майор дал дельный совет, как сэкономить на покупке обязательного по закону металлического ящика для хранения "ствола".
- По-человечески поговорите с участковым и надобность в ящике отпадёт. Только много не давайте. Я его знаю - баловать его нельзя. Меня - можно. Шучу, - сказал офицер и тут же позвонил участковому, чтобы тот оказал Бувыкину содействие.
Бувыкин остановил свой выбор на пистолете марки "Оса".
- Это лучшая модель в своём классе, - заверил продавец. - С двух метров резиновая пуля пробивает любую одежду. Убить не убьёт, но сознание потеряешь. Запомните главное: из "Осы" нельзя стрелять в человека сигнальными пулями - это верная смерть. Сядете за превышение допустимой самообороны.
- Интересно, а какие ещё пули есть? - поинтересовался Бувыкин.
- Шумовые. Напугать ими можно, а вреда не причинишь. Берите, товар свежий.
- Дайте мне пачку резиновых и пачку сигнальных. Шумовых не нужно.
С необычным ощущением собственной опасности для окружающих Бувыкин приехал к себе. По дороге он весь взмок от непреодолимого желания взять и пальнуть в какого-нибудь хулигана или, на худой конец, просто показать, что он вооружён. Добравшись до дома, он истово перекрестился, поблагодарив Бога за отведение от греха. Выбрал в своём огороде старую яблоню и сделал три выстрела резиновыми пулями. Мелкие кусочки коры фонтаном брызнули в разные стороны. Не обошлось без неприятностей: осколок порезал ему щёку, и он оглох на правое ухо.
- Мощь, ёпть! - восхитился Бувыкин.
Свою "Осу" он зарядил тремя резиновыми пулями и одной сигнальной. "В случае чего, если резиновые не помогут, сигнальная доделает дело. После скажу - сигнальную зарядил случайно, по ошибке", - убеждал себя Бувыкин, пряча пистолет в ящик прикроватной тумбочки.
Он ждал возвращения с работы жены с нетерпением. Десятки раз подходил он к тумбочке, доставал "Осу", целился в воображаемого преступника, говорил: "пиф-паф" и клал вещь на место. Однако на супругу пистолет должного впечатления не произвёл. Побледнев, как полотно, она презрительно сказала:
- Убери эту гадость!
Вместо того, чтобы обрадоваться и успокоиться, она так разнервничалась, что пришлось дать ей валерьянки. Заодно Бувыкин накатил двадцать капель себе.
- Ну что ты, в самом деле, - пытался успокоить он жену, - теперь хотя бы спать станем нормально.
- Прошу тебя, не напоминай мне о пистолете, я боюсь, - поморщилась жена и добавила, видимо, меняя тему разговора. - Кстати, в каминном зале остановились настенные часы.
- Батарейка села: поменяю, - вздохнул Бувыкин.
Часть 7. Отражение нападения!
То ли сказалась накопившаяся усталость, то ли действительно психологически сработало наличие пистолета, но едва Бувыкины улеглись, как тут же начали засыпать.
- Что и требовалось доказать, - промямлил, уже посапывая, Бувыкин.
Ему приснился бородатый мужик, который строго смотрел на Бувыкина и повторял один и тот же вопрос:
- К худу или добру? К худу или добру?
Не зная, как ответить и, желая избавиться от назойливого мужика, Бувыкин проснулся.
- Ёпть! - громко произнёс он, имея в виду нехороший сон.
Он перевернулся на другой бок. Но что-то продолжало его беспокоить, мешало уснуть. Подумав, он переложил пистолет из прикроватной тумбочки себе под подушку - в случае чего, так быстрее достать. Едва Бувыкин закрыл глаза, как опять появился дурацкий бородач с тем же дурацким вопросом: "К худу или добру?" Сквозь сон он услышал звон разбитого стекла. Бувыкин открыл глаза, соображая - показалось или нет? Повернул голову в сторону спавшей рядом жены и ... не увидел её! Сердце его сжалось. Донесшийся снизу звук не оставлял никаких сомнений: разбито окно и, значит, в дом лезут бандиты. Жена пошла вниз, одна! Бувыкин выскочил из-под одеяла, уже в дверях вспомнил о пистолете, вернулся, схватил "Осу", включил лазерный прицел и, отметив, что ему пока удаётся не паниковать и сохранять контроль над собой, бросился вниз по лестнице навстречу неизвестности.
* * *
Держа пистолет на вытянутой руке, Бувыкин влетел в каминный зал. Возле окна метнулась чёрная тень. Не раздумывая, Бувыкин четырежды нажал на курок: последовали три сухих громких щелчка; четвёртая, сигнальная пуля ушла со страшным шипением, оставляя за собой густой дымовой след. Достигнув цели, она превратилась в огромный огненный шар, ослепив самого стрелка. Бувыкин упал на пол, продолжая безостановочно нажимать на курок пистолета. Он опомнился, когда вспышка погасла. Бувыкин вскочил на ноги. В ночных сумерках, полуослепший, он с трудом различил бледное пятно дивана и лежащий на нём продолговатый предмет. "Часы?!" - предположил Бувыкин и кинул взгляд на стену - она была пуста! Так и есть: часы сорвались с крюка. Вчера, во время замены батарейки, у него мелькнула мысль поменять слабый крюк, однако он это не сделал - поленился, понадеялся на авось!
На полу, возле дивана, лежала до боли знакомая фигура, с руками, смиренно сложенными на груди.
