Приспособление, если разобраться, было довольно простое и в тоже время гениальное. Впрочем, команда следователей так и не поняла что же произошло, а тем более не догадалась о механизме, используемом хитрыми подростками. Только один, казалось бы самый незначительный из этой своры псов, заметил что-то в кустах и решительным шагом направился к прячущемуся Даньке. Системой жестов, кое-где и нецензурных, тот показал напарнику, что было бы неплохо отвлечь от него ненужное внимание. Сроду не курящий Ска тут же начал клянчить сигареты у простого рядового состава, параллельно нагружая их своей философией. Те посылали его, но так как делать было нечего, посылали довольно вяло. Дождавшись, пока все внимание от кустов перешло к Ска, Даня достал картонный стаканчик из запасов. Жрать хотелось неимоверно, поэтому яблочное пюре пошло на ура, хотя сплевывать примешавшуюся жесткую кожицу сердцевины было неимоверно лениво.
Реальность оказалась по-европейски чистенькой и по-глубинковски тухлой. Обокрасть вампирью квартирку, заодно оставив незаметные кровососам датчики слежения, получилось на удивление легко. Хотя украли, к сожалению, только обычные местные деньги, которые вампырям нужны были очень редко. Зато забавно и как-то нетривиально было самостоятельно забирать свой оклад и премию из квартиры объекта Охоты. Но с нынешним начальством и не к такому привыкнешь. Задумавшись обо всем, Данька чуть не пропустил момент, когда служака бросился в сторону его укрытия. Мля, ну напарничек, ну удружил. Положительным моментом оказалось то, что теперь появился повод выбросить стаканчик с пюре: мол, ничего не знаю - служебная необходимость. На самом деле он не очень-то паниковал - его навыки маскировки и ловкость очень ценились начальством и служили объектом сплетен более старших "товарисчей".
Полицаю показалось, что какой-то золотистый отблеск мелькнул и исчез среди веток. Больше там ничего и никого не было. Разве что одиноко белел полураздавленный бумажный стаканчик с неаппетитной буроватой мешаниной внутри. Впрочем, пахло довольно приятно и чем-то знакомым из детства. Когда доблестный служащий вернулся к своим, нахальных юнцов стало в два раза больше - рядом с высоким, слегка сутулящимся, парнем появился подросток с наглым выражением лица. Примечательными в его облике были волосы. Удивляла не их длинна (гривка сзади закрывала шею) и не волнистость (такое случалось), а цвет - необычный для этого края цвет светлого, золотистого меда. Даже не рыжий и не каштановый (встречались и такие), а именно... Тут полицай понял, что поделиться соображениями с товарищами не может так как язык онемел и тело не двигалось, это были явно проделки мелкого чужестранца ибо тот, не скрывая ухмылки, помахал рукой и вместе с сотоварищем неторопливо и лениво устремился вверх по дороге. Потом оглянулся и подмигнул, при этом глаза его полыхнули оранжевым, а выражение лица показалось откровенно дъявольским. Служака наверное бы перекрестился, если бы умел и мог руководить своим телом в этот момент. Впрочем, наваждение испарилось вместе с незнакомцами, а тело снова подчинялось хозяину.
Скато отдал Даньке внушительную стопку денег, которую тот небрежно сунул во внешний карман куртки. Пересчитывать их он даже и не дергался. Ска не обманывал напарников, которым доверял и с которыми ещё предстояло работать. Впрочем, в любом случае, Даня собирался их сейчас прогулять и желательно с девочками. Более рациональный Скато спрятал свою выручку куда-то в недра куртки, оставив какую-то сумму на расслабиться.
После ссоры с Шивару, Данька был мрачный, к тому же он ругал себя за недостойный порыв по отношению к бедному полицаю, ещё менее ему нравилось, что в ответ на это внутри всколыхнулось что-то темное и злорадное. Впрочем, усталость брала свое и опасные искорки потухли, не успев разгореться. Между тем, Скато легко, злобненько и непринуждённо стебался над косяками напарника, но тот только отмалчивался. Отвечать было лень. Привыкший в последнее время к дорогим заведениям, Данька без восторга смотрел на открытую в такое время "Кофейню". Слухи сообщали, что там безбожно вкусно и дорого. Кто и чего нашептал ему в уши, маскируясь под дуновение ветра, неизвестно, но оба шагнули под крышу подозрительного места.
Интерьер напоминал чем-то гриль-бар советского периода - деревянные панели, деревянные же столы, скамейки и стулья. Публика подобралась самая разношерстая, но в данный час преимущественно состоящая из сумрачных мужчин в кожанках. Блин, а как же девочки и приятное времяпровождение? Этот вопрос так и висел на лице Даньки, пока он не посмотрел направо от входа. Весь, не заметный с первого взгляда, столик был усыпан девчонками возрастом от постарше Данькиного до чуть старше Скато. Сон и усталость как рукой сняло. Ничуть не смущаясь, он окинул девочек оценивающим взглядом и приготовился к приятному досугу. Благодаря природному дъявольскому обаянию стандартная девушка была готова к уединиться через 10 минут знакомства. Как ни странно, но к ним до сих пор не подсел ни один мужчина, но Даня решил для себя, что это они от невыносливости.
Не спеша, подошел к столику и на мгновение замер. Среди фигуристых темноволосых веселушек сидела тоненькая девушка примерно его возраста, с небольшой грудью и короткими волосами каштанового цвета. Она улыбалась, но серые глаза смотрели серьезно и проникновенно. "Пропал вечер", - подумал Даня с грустью ибо разводить ее не было не малейшего желания, как и мутить с одной из ее подруг сегодня. Это было непривычное чувство. Обычно любовь и физиология у него далеко друг от друга не уходили. Влюбился и тут же полюбил, не откладывая назавтра. Вот был лозунг Даньки. Но, как ни странно, сонливость не вернулась. Наоборот - энергии прихлынуло хоть отбавляй. Собрав весь свой магнетизм в кучу, он встал напротив нее и посмотрел прямо в глаза, вложив в этот взгляд все свои чувства. Сказал что-то незначительное. Подействовало. Она улыбнулась и заинтересованно оглядела его. Ответила. Содержание разговора было не важно, а главное искра, проскочившая между ними. Что-что, а интерес к своей персоне, Даня чувствовал на уровне инстинктов. Теперь можно было и гульнуть, раз более интимные планы нарушались.
Интересно было глянуть на обслуживающий персонал. А персонал был колоритный - бабища в белом халате и косынке, словно сошедшая со старых общепитовских картинок с лозунгами. Она несла миску с дымящимся ароматным и наваристым борщем к соседнему столику. В недрах варева возвышались белые островки густейшей деревенской сметаны. Похоже насчет вкусной пищи их не обманули. Значит и с беспредельными ценами тоже. На вопрос о том, как сделать заказ, она пробормотала нечто в стиле: "А вон туды пойдите к Машке", сопроводив путаный совет соответствующим жестом. Любопытно, сервис на нуле, цены ни на что не указаны, то есть похоже назывались в зависимости от того как карма ляжет, а народ сюда ходит.
Изменяя своим джентельменским привычкам, Данила отправил себе и Ска за кофе девчонок, разрешив им заказать любые сладости, ведь все равно, будет расплачиваться за весь столик. Кофе оказался выше всяких похвал - свежемолотый, свежесваренный, крепкий и вкусный. Впрочем, и выпечка оказалась на высоте - таяла во рту. Время летело незаметно: Данилка общаля со всеми девушками словами, а взглядами с Той; Скато с наслаждением тянул кофе и клялся вилке в верности, что не мешало ему периодически вставлять свои ехидно-чернушные комментарии в разговор. Как ни странно эти комментарии пользовались успехом.
***
Денег после той гулянки оставалось сравнительно мало, подхалтурив слегка, Данька с напарником снова приперся в загадочную "Кофейню". Ну, почему "Кофейня"-то?! Еду там подавали весьма разнообразную. Впрочем, название волновало их постольку-поскольку. Планы насчет поесть были самые грандиозные, но очередь в дневное время охладила их пыл. Зато посетители стали поразнообразнее - появились семейные пары и как ни странно девицы-разводилки. Одну такую Данька сразу отшил - не смотря на красоту, чувств она не вызывала. Зато приятным сюрпризом оказалась Та-Самая-Девушка за Тем-Самым-Столиком. Она была погружена в какие-то записи, а рядом с ней на столе валялась книга и дымилась чашечка с кофе. Едва очередь подвела его к странному окошку, где на фоне котлов, кастрюль и прочего кухонно-столового инвентаря возвышалась гора в белом, исполняющая роль манагера, Даня быстро заказал для Ска чашку с божественным напитком и отправил караулить девушку. На этот раз кофе готовилось на его глазах и он смог убедиться в верности своих догадок. Есть хотелось неимоверно, поэтому пришлось заказать обед по-деревенски, ну а для девчонки сладостей. Тетка живо насчитала 600 местных рублей, а выдавая заказ уже повысила его до 900, но снова задумалась:
- 600 или 900?
- 600, тетя, и без глупостей, - буркнул мальчишка и быстро сунул ей бумажки. Если платить 900, то пожалуй на кое-что ещё может и не хватить.
Вот блин цены задрали. Когда Даня вместе со всем заказом оказался возле столика, там не было ни Скато, ни сероглазки. Это попахивало предательством. Отставив пока что в сторону обед, Даня уставился в окно, прихлебывая из чашечки - наверное такой вкус остался на ее губах. А может его уже слизал коварный Ска. На этом месте злой Данька решился-таки приступить к обеду. К его удивлению и возмущению рядом сидела девка-разводилка и поедала его заказ.
- Шла бы ты отсюда, - пока что спокойно сказал он, но любой кто знал Данилу мог бы уловить опасные нотки в его голосе. Не будь нахалка женского пола ей бы уже пришлось плохо. Девушку он ударил всего один раз в своей жизни. На прошлом задании, в дорогом ресторане две, казалось бы захмелевшие ведьмочки докопались до него. Сначала Данька думал, что это обычные зрелые тетки, которые почуяли молодую кровь и не смогли пропустить его мимо себя. Но черноволосая стерва, издевательски провела ладонью от торса до шеи, приговаривая какую-то пошлость, резко схватилась за его талисман. Спалила сука, да ещё и отпускать не хотела. Вот тут Даня не выдержал и ударил ее по лицу, но тут же опомнился и заставил себя стерпеть ответные удары. Впрочем, от талисмана отвяли, правда не без постороннего вмешательства.
Теперь же нахалка, едва старше его, демонстративно отхлебнула из его кружки и прошипела:
- Будешь выеживаться, позову вон тех папиков и пеняй на себя. "Теми папиками" оказались давешние мужики в кожанках, в возрасте от 25 лет и старше. Все, это оказалась последняя капля в чаше его терпения. С милой улыбочкой на лице, сдерживая полыхавшую вокруг него энергию, Данька взял кружку с уже не кипящим, но все ещё горячим молоком и медленно, с наслаждением вылил его на наглую девку. Теперь ему было все равно.
Кажется, ему угрожали и возможно даже нецензурно. Вся компания села за его стол и готовилась произвести над ним различные действия неприятного характера, но что-то вроде совести не позволяла им разбираться с мальчишкой. А природное обаяние Дани действовало не только на женщин. В итоге, он предложил:
- Давайте выпьем, мужики!
Идея нашла одобрение и скоро за его столом стало шумно и весело. Данька уже неспеша доедал свой обед и вовремя сочувствовал или ярко завидовал собеседникам - в зависимости от ситуации.
- А пойдем и прихлопнем ту девку, - предложил мужик помоложе, - бабы, они же такие стервы!
- Давай, -согласился Данька, - и ту и другую прихлопнем. А Скате, этому СкаТине я лично объясню... В этом месте он снова углубился в кружку с топленым молоком. Нет, кормили тут и правда бесподобно и интерьер стал казаться ничё таким симпатичным и бабы в халатах тоже.
- Так, все, мужики, мне пора. Цигель-цигель ай люлю. То бишь времени нет, а любовь жждеть.
- Любовь это дело святое. Самая лучшая любовь у нас на улице Деревянных Фонарей. Не пожалеешь, - сказал ему субъект лет 40, с самым вменяемым выражением лица из всех собутыльников. Отчего-то Данька догадался, что тот знает о его трезвости и сам трезв.
- А сколько мне лет ? -вдруг поинтересовался Даня. Обычно народ ошибался в разную сторону из-за особенностей тела в различных реальностях.
- Сейчас 14,5, - ответил он и старательно лег мордой в салат.
Даня пожал плечами и вышел на улицу. На прагообразных улицах было прилично так снега, наверное намело, пока он сидел в "Кофейне". Куртка это хорошо, отсутствие шапки - хуже. С этими незатейливыми размышлениями он двигался дальше вверх по дороге. Из-за скользкой брусчатки он смотрел под ноги и не сразу поднял голову, увидев перед собой две пары ног - одну в тяжелых ботинках, прикрываемых черными джинсами, вторую в теплых кроссовках изящного размера. дальше уже смотреть было не нужно. Данька итак знал кого он увидит. Сероглазка была одета в теплый лыжный костюм и дула на замерзшие ладони, варежки же забавно болтались на резиночках, как в детском саду. Рядом стоял незнакомый тип комплекцией напоминающий Шивару, хорошо хоть не такого каким тот был сразу после школы в пустыне. Впрочем,сейчас это стало и не важно. Не меняясь в лице, Даня подошел к хмырю и пользуясь преимуществом в скорости нанес тому несколько мощных удров, начиная от лица, заканчивая самыми болезненными местами. Исключая, конечно, запрещенное. А дальше попер адреналин, и он уже плохо помнил что было. Очнулся в сугробе, там где начинался подъем по скользкой дороге. Рядом с ним валялся хмырь. Пока адреналин ещё не схлынул - боли не чувствовалось и наличие повреждений узнать не удавалось, как и их качество. Едва Данька смог оценить обстановку, как противник в одно движение оказался сверху и вдавил его в снег всем весом, захватив и вывернув конечности. Чтобы не задохнуться, Данька приподнял лицо, но большего не мог в таких обстоятельствах. Самое удивительное было, в том, что все действия происходили как в немом кино. Только он сам слегка порыкивал от боли, не желая сдаваться и подчиняться сильному сопернику. Тот же тяжело дышал. Больше звуков не было. Тут снова подкатила ярость и вместе с ней затмение. А когда новая алая пелена спала, Данька был свободен - соперник лежал рядом не двигаясь. "Черт! Только бы живой был! Я же не убийца!" - судорожно думал он, впрочем не делая попыток встать и проверить. Почему-то вспомнился мерзкий старик, глава всех сутенеров какого-то города, где Дане было поручено выловить его и уничтожить. Невозможно было забыть то гадское ощущение, когда ладони сжимают тщедушную, липкую от страха и немытости шею и пытаются сомкнуться так, чтобы жизнь вылетела из этого отродья, называющегося человеком. И даже тогда, в порыве ярости и отвращения, он не смог довершить начатое. Его тошнило от сгнившей души старого ублюдка, от того, что охрана с интересом наблюдала за тем как убивают того, кого они нанялись и поклялись защищать, а когда поняли что мальчишка не решится на это, долго и с удовольствием пинали ногами несостоявшегося убийцу.
Впрочем, сейчас кажется снова все обошлось - противник сел, помотал головой, умылся снегом и, не замечая Даньки, начал свой подъем из ямы. Данила же бездумно смотрел вверх, где больше не было хрупкой фигурки, а возвышался ленивый Скато:
- Ты долго там валяться будешь? Вообще-то давно на работу пора. Действительно, небо окрасилось гаммой ярких красок, значит солнце скоро зайдет и в очередной раз наступит ночь.
СОН
Данька, слегка привстал, услышав звук открывающейся двери и тут же со стоном шлепнулся назад на кровать. Вошедший усмехнулся:
- Всё ещё не очень?
- Ты по поручению "вождя и партии" или от себя? В любом случае в утешениях я не нуждаюсь, да и заживу без вашей помощи.
- Предположим, целителем я никогда не был, так что с последним утверждением, наверное, соглашусь. А вот с твоим депрессивно-подавленным состоянием придется что-то делать именно мне.
Даня лишь хмыкнул - что бы он себе не думал, а от Андрея отвязаться практически невозможно. Андрей никогда не приходит просто так, не приходит по пустякам, он для особых случаев. Данька не знал считать ли свой случай особым, но безнадежным точно. Выхода он не видел.
- И не надо, - словно или действительно прочитал его мысли тот, - на это здесь я.
Андрею совсем не нравился взгляд самого юного и одновременно самого проблемного из них. Как к такому подступиться, особенно, если паренек уже сдался.
- Может, начнем с того, что ты расскажешь, как все произошло?
Даня чуть не задохнулся от возмущения, а перед глазами помимо его воли поплыли картины с недавнего задания. А ведь он сразу почувствовал, что это дело не для него и ничем хорошим не закончится. Шпионство шпионством, внедрение внедрением, а тут пахло чем-то острым с металлическим привкусом.
***
В результате прогремевшего недавно взрыва от безупречного здания научно-исследовательского института осталось мало прежнего. Вместо сверкавших безупречной чистотой коридоров со снующими людьми - полуразвалившиеся кирпичные стены и бетонный, кое-где раскуроченный, пол и везде следы потекшего пластика, окна ухмылялись черными провалами с выбитыми стеклами. Помещения лабораторий, и других помещений выглядели где-то лучше, где-то хуже, а в бывшем Актовом зале толпились измученные и запуганные обезумевшие люди. Заложники. У кого-то не прошла обида, у кого-то злость, ужас, удивление и буря иных чувств, когда узнали, что были захвачены своими же коллегами, а не злобными террористами, которыми уже никого не удивишь, впрочем, и как все увеличивающимися самодельными бандами - слишком много развелось. Между тем, по опустевшим коридорам шел светловолосый мальчишка, одетый как тысячи таких же, в общем, ничем не примечательный, кроме того, что с улицы в этот институт нельзя было попасть никому, а в особенности таким обычным мальчикам.
Кроссовки можно выбрасывать с легкой грустью думал Данька, джинсы, куртка и бейсболка безнадежно испорчены гарью и пеплом, то есть прошвырнуться по столице крупного государства этого мира не выйдет. А как красиво была подобрана одежда, модная, дорогая, вся в одной цветовой гамме - от серо-голубого до василькового цвета. Данька собирался по быстрому закончить с делом и заняться любимым делом - влюбиться и подраться. Или даже подраться и влюбиться.
- Ну и зачем мне это надо? - еле слышно бормотал он, нащупывая путь среди раскуроченных кирпичей. - Зачем мне этот город? Здесь уже давненько обстановочка анархичная.
Или анархическая? Даня задумался. Черт его разберет, какое слово образовывалось от существительного "анархия". В общем, полный разброд. Да и предчувствие отвратное, помимо того, что ощущалась слишком плотная связь с этим миром. Мальчик не удивился бы узнай, что это его родной мир. А где-то далеко отсюда жив его папашка. Почему-то воспоминания из прошлой жизни становились все более смутными день ото дня. А последнее вообще периодически менялось - то его убили по месту последней и довольно криминальной работы, то он там выжил, а погиб, спасая единорога, его хозяйку и девчушку от конкурентов бывшего босса, так же не самых законопослушных людей, мягко говоря. Или иногда казалось, что и там он остался жить, а с жизнью распрощался не без помощи друзей. "А может все-таки я так и не вернулся из Подземелья, начинающегося в подвале моего дома? Погиб вслед за Лёном?", - этот вопрос неожиданно взволновал Даньку и тем самым перекрыл чувство, отвечающее за предупреждение надвигающейся опасности. Впрочем, инстинкт не подвел: Данила не успел ничего почувствовать, а умное тело бросило хозяина в сторону, в угол, слилось с полом.