Юрьевская Татьяна : другие произведения.

Жертвоприношение

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Октябрь 2014 г. - апрель 2015 г.

  1. Сумеречное
  2. Больное
  3. Там, где...
  4. Шёпот трав
  5. До финала
  6. До края земли
  7. Чёрно-белое
  8. Последний вечер
  9. Может, когда-нибудь...
  10. Я рискну
  11. Шёпот
  12. Штрихи
  13. Жертвоприношение



  

Сумеречное

  
  Это бывает так: больше надежды нет.
  Ночь замедляет шаг, холодом по спине,
  Тихо ползёт туман, выбелив тени трав.
  Как не сойти с ума в тёмные пять утра?
  Муторно, ну и пусть... Сердце объела гниль.
  Скачет нервозно пульс, меркнут вдали огни.
  Смыли деревья хну, ветви воздели вверх.
  Кажется, я рехнусь, пялясь на тени вен.
  Снегом в окно сечёт, воздух в квартире сыр.
  Мерно ведя свой счет, рядом идут часы,
  Только негромкий скрип, только стучит вода...
  Где-то в душе искрит, где-то... не увидать.
  Счастье легко сломав, нежу в ладонях шлак...
  Как не сойти с ума?
  Поздно.
  Уже сошла.
  
            28 октября 2014 г.
  
  
  
  
  

Больное

  
  Время, упрямо сжимая кнут,
  Солнце стремится загнать на запад.
  Знаешь,
  не выдохнуть, не вдохнуть,
  Воздух закончился так внезапно.
  Почву вдруг выбило из-под ног,
  Петлю шарфа затянув потуже.
  Боже, как страшно стоять одной
  Прямо на грани грядущей стужи.
  Прямо на бортике, у пруда,
  Где только что облетели клёны,
  Мерзнуть на стыке прошедших дат
  Статуей, вечностью закалённой.
  Может быть, место не первый сорт,
  Падает солнце почти экранно,
  И на щеках застывает соль
  Нами невиданных океанов.
  Тени Антверпенов и Пицунд,
  Наших несбывшихся Пиренеев.
  Лучше б ударили по лицу,
  Пусть неизящно, зато честнее,
  Чем к телефону на каждый чих,
  Вязнуть в тоске, как в бездонной яме.
  А в голове до сих пор звучит:
  "Мы бы остаться могли друзьями".
  
  
  
  
  28 октября 2014 г.
  
  
  
  
  

Там, где...

  
  Где над пасмурной гладью вод
  Неба пламенный край истлел,
  Величаво луна плывет,
  Оставляя жемчужный след.
  Если храбрый, то можно вброд,
  Только б море не разбудить,
  И расплещется серебро,
  Будто брызги в игре ундин.
  Сколько сотен бессонных зорь
  Брежу чем-нибудь, жду кого ль?
  Мне мерещится тихий зов,
  В несмолкающей песне волн.
  
  Я в скитаньях который век
  И надежды не знал ни в ком,
  Но упрямо стремлюсь на свет,
  Ставший призрачным маяком.
  Где темнеет хребта скелет
  В отдаленьи от шумных троп,
  На открытой волнам скале
  Слышит девушка песнь ветров.
  Плещет море с ветрами в такт,
  Непрестанно зовет на юг...
  Я надеюсь, что где-то там
  Мне удастся найти приют.
  
  Там, где время смиряет бег, я достигну судьбы иной и сумею доплыть к тебе, чтоб улечься волной у ног.
  
        11 ноября 2014 г.
  
  
  
  
  

Шёпот трав

  
  Не касаясь истоков событий, не зная карт,
  Надо мной в вышине собираются облака.
  Белоснежные, мягкие будто бы мех белька,
  Все плывут, не заботясь, куда их судьбой несёт.
  Внешний вид их загадочен, несколько странноват:
  То кораблики в небе, то целые острова.
  Я лежу на спине, сквозь меня проросла трава
  И колышется с тёплыми ветрами в унисон.
  
  Бесполезно отныне придумывать и гадать,
  Где-то там в чадном грохоте маются города.
  Надо мной половодьем текут и текут года
  И настойчиво тянут спуститься на глубину.
  А повсюду, в изменчивом мире, в избытке тайн:
  Вон, в траве копошится различная мелкота.
  Мне всего-то и надо: усталость стряхнуть и встать,
  Но неловким движением сказку боюсь спугнуть.
  
  Разве сыщешь острее зелёного язычка,
  Чтоб крупицы былого из памяти извлекать?
  И когда обещанием ночи придёт закат,
  Я усну, чтоб проснуться доверчивым мотыльком.
  Упадет под деревья багряный отмерший лист.
  Мне мерещится запах созревших медовых слив.
  Нежно держит земля, из корней мягкий кокон свив,
  На душе и на сердце так звонко и так легко.
  
  Мрачный шёпот лесов и ленивый покой долин,
  Отражения множества звезд на воде вдали -
  Мы корнями сплелись неразрывно, не разделить.
  Нам - единая память, и тело, и явь, и сон.
  Приближается вечер, и купол небес поблёк,
  Кувыркается облако - глупый смешной белёк,
  Ты сорви на дороге попавшийся стебелёк,
  И ладони испачкает кровью зеленый сок.
  
            29 ноября 2014 г.
  
  
  
  
  

До финала

  
  Луна нагнется к земле, как будто ей одиноко на высоте. И на бумаге проступят буквы и ручейками сольются в текст. Умелой мойрой тень рядом ляжет (сжимают пальцы веретено): из неказистой словесной пряжи плетутся нити судьбы иной. То, что копилось по воле рока, под крышкой варевом закипит - всё вперемешку: прыжки из окон, и звон металла, и стук копыт. И споры, ссоры, и честь, и гонор, и против мира всегда один. И будут драки, азарт погони и друг, оставшийся позади.
  Нарушив ночи шальную прелесть, встревожат вёсла речную гладь. В упор сегодня промажут стрелы, но будут точны из-за угла. Судьба, рассыпав цветастый бисер, ведёт с ухаба и на ухаб. В камине вспыхнет подметных писем уже ненужная шелуха. Луна бесстыдно заглянет в щелку (давно смущенье перевелось), и будет нежным касанье шёлка, и чудным запах её волос. Сокрыта гордость под маской спеси, и тень обмана слова таят.
  И снова вместе вино и песни, и забродивший в бокале яд, когда до срока из боя выбыв, ты точно знаешь: надежды нет. И слишком труден последний выбор, но это лучше, чем в стороне. Достойный выход для раз предавших - сыграть со смертью, пусть на показ...
  Но я не знаю, что будет дальше.
  Финал открытый.
  Ещё пока.
  
          11 декабря 2014 г.
  
  
  
  
  

До края земли

  
  Солнце едва к закату склонило лик,
  Пил император с гостем вино в саду.
  - Множество стран мы запросто с карт смели.
  Если войска отправлю на край земли,
  Рано ли, поздно, но всё равно дойдут.
  
  Только в досужей глупости упрекать,
  Трудно того, кто небом поставлен над.
  В тридцать уже на должности старика.
  Гай почесал в затылке: таков приказ,
  Значит, его положено выполнять.
  
  Что суждено, удастся ли изменить?
  Жертвы богам - с Фортуной извечный торг.
  Словно поток обрушился со стремнин.
  И погрузив поклажу, стянув ремни,
  В путь легион отправился - на восток.
  
  Коршун над степью кружится высоко:
  Этот простор и птице необозрим.
  Сколько там стран и варварских языков?
  Впрочем, неважно. Есть лишь один закон:
  Выше других по праву поставлен Рим.
  
  Запахи трав с утра забивает гарь,
  Приняли вызов местные племена.
  Стал нелюдим и мрачен весёлый Гай,
  Он научился прятать глаза и лгать,
  Зная: о доме лучше не вспоминать.
  
  С каждым закатом точный ведётся счёт,
  Сколько прошли солдатские сапоги,
  Будет ли Рим впоследствии извещён,
  Много ли нас осталось в живых ещё,
  Кто и когда во славу его погиб?
  
  Всякий овраг - готовая западня.
  Всякий источник гибель в себе несёт,
  Давит усталость, рук уже не поднять,
  Даже нет силы время считать по дням.
  Кажется вечным этот кошмарный сон.
  
  Там, где горбатый камень от соли бел,
  Берег печален и молчаливо-дик.
  Прямо от кромки волны берут разбег.
  Утром от ран и холода ослабев,
  Гай вышел к морю. Вышел совсем один.
  
  До горизонта залито всё водой:
  Плещется море, лживо смиряя прыть.
  Только превыше жизни поставлен долг:
  Прямо до края не означает вдоль.
  Надо теперь придумать, как дальше плыть.
  
        19 декабря 2014 г.
  
  
  
  
  

Чёрно-белое

  
  Белое слово, белое, как полотно.
  Белым безмолвием время вокруг легло.
  Мерзлое кружево непрозвучавших нот,
  Стёртых теней и сглаженных в свет углов.
  Белое слово, вряд ли найти белей:
  За пеленой тумана укрыта даль.
  То, что болит, сумеет ли отболеть,
  Не раскрошившись острым сияньем льда?
  Белое слово - вечный тревожный зов,
  Холод молчания да одинокий день.
  Стынет морозом слов на стекле узор,
  Тщетно стараясь память сдержать в узде.
  
  Чёрное слово, липкий чернильный мрак,
  Жаркая тайна спящих во тьме глубин.
  То, для чего приходится умирать,
  Прежнюю веру разом в себе убив.
  Чёрное слово, чёрный небесный свод,
  Щедро удобрен ливнями звёздный сев.
  Древнее таинство, тёмное ведовство,
  Капельки яда в легшей за ночь росе,
  Грязной водой застывший под утро наст.
  Грозная тяжесть сорванных разом пломб.
  Что до последних сроков укрыто в нас,
  Тёмным обманным словом врастает в плоть.
  
  Чёрное с белым грубо, по краю, сшив,
  Прямо на стыке вёсен и переправ
  Ляжет надгробным камнем на ткань души
  Серое слово - душный могильный прах.
  
        12 января 2015 г.
  
  
  
  
  

Последний вечер

  
  Яркими красками мир расцвечен:
  Время закату огнём стекать.
  В этот последний лазурный вечер
  Хочется думать о пустяках.
  Сгинет эпоха, как в бездну канет,
  Станет легендами лет за сто.
  Нынче, бессмертье налив в стаканы,
  Выпьем под этот шутливый тост.
  Всё же с тобой мы отлично спелись
  И прикрывали друг другу тыл.
  Да, я обычно всегда был первым,
  Только вот лучшим всегда был ты.
  От суматохи чужих созвездий
  Словно с похмелья в глазах рябит.
  Взять бы куда-нибудь просто съездить,
  Дружески, в гости, без всяких битв.
  Пообсуждать отстраненно вести,
  Будто нет дела теперь до них...
  Сколько дорог прошагали вместе,
  Сколько уж выпало на двоих.
  Странно, сейчас со словами туго...
  Пробуя дружбу принять, как дар,
  Может, я был и не лучшим другом,
  Только предателем - никогда.
  Знаешь, ведь бегство - не лучший способ
  Спрятаться в гавань, устав от бурь,
  Может быть, выпьем с тобою после.
  Может быть, выпьем...
  когда-нибудь...
  
          16 января 2015 г.
  
  
  
  
  

Может, когда-нибудь...

  
  Видно, наш век безнадёжно болен,
  Как ни старайся, исход таков:
  Станет галактика полем боя,
  Выбрав достойнейших игроков.
  
  Небо волнующе и бездонно,
  Шепчет о будущем звёздный бриз.
  Мир будет твой - подставляй ладони,
  Раз не боишься - иди бери.
  Сильный войной укрощает свару -
  В пару для пряника нужен кнут.
  Старый порядок готов на свалку,
  Надо лишь только сильней толкнуть.
  Кровью победа взимает плату
  Так, что в итоге и сам не рад.
  
  - Может быть, свидимся, Император.
  - Может быть, свидимся, адмирал.
  
  Зрячему трудно понять слепого,
  Странен весне пожелтевший лист.
  Люди для драки отыщут повод,
  Было бы только, чего делить.
  И наплевать на любые траты,
  И безразлично, что цель - фуфло.
  Я предпочел бы торговый транспорт,
  А получилось - военный флот.
  После раздоров и препирательств
  Просто под кровь подвести мораль.
  
  - Может, не стоило, Император?
  - Может, и стоило, адмирал.
  
  Умный приучен решать иначе,
  Не покупаясь на звон монет.
  Прихотью рока врагом назначен
  Тот, кто сумел бы стать ровней мне.
  
  Снова в эфире сплошная ругань,
  Не затихает галдеж и гам.
  Так бы хотелось увидеть друга
  Там, где я вижу сейчас врага.
  
  Все, что ушло, не вернуть обратно,
  Гаснет с рассветом дурной мираж.
  
  - Может, когда-нибудь, Император.
  - Может, когда-нибудь, адмирал.
  
        16 января 2015 г.
  
  
  
  
  

Я рискну

  
  А прибой сегодня от лени скис,
  Я играю с волнами в поддавки
  И тасую камешки, как колоду.
  На скале у пристани сохнет соль,
  И под мокрой тяжестью парусов
  Мирно дремлют туши рыбацких лодок.
  
  Медный месяц в небо забросил сеть.
  Город мой растрёпан, вечерне-сер,
  Ожерельем ламповым офонарен.
  Обещая клады, ветра соврут,
  Но когда вдруг валится всё из рук,
  Угадаешь вряд ли, что ждёт в финале.
  
  Манят звёзды нитью жемчужных бус.
  Значит, хватит сетовать на судьбу,
  По карманам пряча шальную мелочь.
  И поет настойчивый зов волны:
  Бесполезно просто сидеть и ныть,
  Потому что счастье даётся смелым.
  
  Мне - копить в звенящей душе слова,
  Под июльским солнцем ломать лаваш,
  Уплывать в мечтах далеко-далёко.
  Влёт нырять в солёную глубину,
  Пусть другие думают: ну и ну,
  Тот рисковый парень, похоже, дока.
  
  Что отдашь, воротится во сто крат,
  Ведь таким бродягам ценней, чем клад,
  Чудеса ещё не известных лоций.
  
  Время мягко трется волной о борт,
  Призовет труба на последний сбор,
  Я рискну - а, может быть, обойдется...
  
        18 февраля 2015 г.
  
  
  
  
  

Шёпот

  
  Старый каштан у дома стряхнул соцветья,
  Тень на асфальте вычурно обкорнав.
  Каждую полночь я превращаюсь в ветер,
  Чтобы забраться в щель твоего окна,
  Пряди травы в полёте легко взъерошив,
  Нервно задев порывом верхушки пихт.
  За день я так соскучилась, мой хороший,
  Мне лишь взглянуть на то, как ты тихо спишь.
  Рваное небо летним дождем заштопав,
  Близится день, обманчиво невесом.
  Снова щеки коснется чуть слышный шёпот:
  Я буду рядом - стану стеречь твой сон.
  Мне не хватает веры и уверений.
  Тем, что имею, искренне дорожа,
  Я ощущаю, как утекает время,
  Если его пытаются удержать.
  Каждый наш час, как выигрыш в лотерею,
  Воздух всегда по-весеннему прян и густ.
  Я без тебя на тысячу лет старею,
  Я без тебя не выживу.
  Не смогу.
  
        08 марта 2015 г.
  
  
  
  
  

Штрихи

  
  Мне не свернуть с проторенной тропы:
  Отныне сам себе и страж, и пленник.
  Ведь часто невозможно искупить,
  Что вовсе не приемлет искупленья.
  Опять протяжно ноет у ребра,
  И, нарушая слаженный порядок,
  На чей-то окрик: "Где сейчас твой брат?" -
  Пытаюсь отыскать кого-то взглядом.
  Но бесполезно ждать небесных манн,
  Опять эпоха отпускает вожжи.
  Стекает дождь за шиворот домам,
  И тем под утро зябко и тревожно.
  Придет рассвет, медлителен и хил,
  Сломает горизонту чёткость линий,
  И осени последние штрихи
  Вновь лягут на стекло холодным ливнем.
  Уходят дни течением реки:
  Того, что было, впредь уже не будет.
  Я совести и сердцу вопреки
  Стремлюсь опять сочувствовать Иуде.
  И вот смолкает слово, взятый долг
  Становится особенно абсурден.
  
  Когда по венам, лучше резать вдоль,
  И лучше поперёк - когда по судьбам.
  
          13 марта 2015 г.
  
  
  
  
  

Жертвоприношение

  
  Мне снился сон. Сочилось небо синью.
  Вздымаясь к небесам, огонь горел.
  И глас велел: возьми родного сына
  И принеси Мне в жертву на горе.
  
  Я пробудился.
  Был как осень тёмен в свои права едва вступивший день. Оливы нервно маялись в истоме, скучая по прохладе и воде, по часто недоступным в эту пору дождям с далёких северных вершин.
  Я знал, что с Богом бесполезно спорить, когда Он за тебя давно решил, меняя сочетанье обстоятельств и отнимая то, что даровал...
  Я выбрал нож с удобной рукоятью и, на ослицу нагрузив дрова, ругал с досады немощность и старость. А горизонт был сумрачен и жёлт... С тревогой от ворот смотрела Сарра, и взгляд её огнем мне спину жёг.
  Вилась дорога грязно-бурой лентой, привычно на зубах скрипела пыль. Я проклинал засушливое лето и прихоти пастушеской тропы.
  Готовой западней казались скалы, нам, пойманным, не разорвать сети, ведь Он в ответ легко измыслит кару, чтоб вздорный род под корень извести.
  
  ...А дома солнце красит рыжим кровли, и застывают тени на траве. Вот и пришли... Господь, ты хочешь крови? Пусть будет жертва.
  Даже целых две.
  
        10 апреля 2015 г.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"