Панченко Юрий : другие произведения.

Собирание мира

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


  

Юрий Панченко

  

СОБИРАНИЕ МИРА

  
   I.
   В октябре 1990 года на открытой веранде одного маленького кафе в Братиславе, в Словакии, ветер пронёс между столиками полосу жёлтых и багряных листьев. Красиво, - посмотрел на них и сказал словами словацкий писатель Петер Валчек. Мне знак, пора домой, пора заниматься творчеством, подумал я тогда.
   Тот день был последним в Словакии, мой, и на прощанье со словацкими писателями в доме Петера Валчека мы пили словацкую водку до самого поезда, часов до двух ночи. Мы понимали, я возвращаюсь в страну, где ожидаются сплошные неизвестности и - трагедии для народа. Наши знания и истории, и жизни давали нам возможности предугадывания, проницательности, когда всего, само собой, мы угадать не могли.
   Главное - все мы были счастливыми: коммунистические многие запреты кончились, мы хотим издавать свои произведения, начинать новые, встречаться в России и в Словакии, переводить и издавать друг друга в своих странах.
   Через два дня в Москве я попал в снег. Так, романтически и с большими надеждами, начиналось то самое время России, те самые теперь проросшие дела, среди результатов которых стоят сегодня в растерянности многие миллионы людей и в границах России, и русские люди за границами, и - не только русские. Надо попробовать многое рассказать и дать возможность от чего оттолкнуться читателям для собственных пониманий.
   Я уезжал домой, в больную страну...
  
   2.
   - Ты болеешь? Тебе плохо?
   - Это плохо всей России.
  
   3.
   Я продолжаю жить в одном из старинных русских городов, на Вятке. Когда проходила по России волна переименования городов, в основном возвращение исторических их названий и убирание большевитстких коммунистических наклеек вроде Калинин, Андропов, Жданов, на опросе населения города Кирова выяснилось, - жители в большинстве не хотят возвращения исторического названия, Вятка. Но вобла воблой остаётся в любой реке, и карась карасём, и для меня в реке истории России есть всегда город Вятка. Киров, по партийной кличке которого город переназвали сталинисты, никогда здесь и не жил.
   Вятские люди иногда прелестнейше разговаривают.
   - У вас в магазине есть вино "Клюковка"?
   - Есть. А оно как называется?
  
   4.
   Со шведским историком вятский историк стоял на одном из крылец чиновничьего здания, и шведский историк после прочтения вывески рядом со своей головой спросил:
   - Союз писателей? А что здесь пишут?
   - А то, что нигде не читается, - известил русский историк.
  
   5.
   И в 1998 году, среди стонаний и озлоблений людей со всех сторон, на Вятке почти каждый день разное, но... красивое небо.
  
   6.
   - Я построил квартиру в двести квадратных метров и на днях перееду в неё...
   Сегодня это означает, что в соответствии с ценами на строительство он украл полмиллиарда рублей. Никто не верит, что сегодня можно такие деньги заработать. Только украсть. В том же самом доме построил себе новую квартиру губернатор, перед этим поселив в четырехкомнатной квартире своего сына с молодой женой. Квартира в 300-400 миллионов рублей для сына губернатора образовалась на народные деньги, тоже украденные у вятского народа.
   Наверное, во всём мире каждому человеку нравится понимать. Я понимаю, я понимаю, - живёт и чувствует человек, где-то в мире читая книгу, изучая математику, слушая другого человека.
  
   7.
   В России сегодня часто тянет не понимать ничего.
  
   8.
   Сегодня, 21 июля 1998 года, в Сибири, где кемеровские шахтёры заново перекрывают железную дорогу, требуя выплаты зарплат едва не за весь прошедший год, произошла первая драка между шахтёрами и железнодорожниками, пробующими освободить дорогу. Так, потихоньку, и начинается гражданская война, движение к ней... И одни обманутые натравливаются на таких же...
  
   9.
   Среди злости, злобы, половинчатого сумасшествия, уныния и всеобщей паники труднее трудного помнить, что ты - современный русский писатель.
  
   10
   - Ты у телефона? Слышишь? Я не хочу жить. Я не вижу смысла в сегодняшнем бардаке. Он затянулся у нас на восемь лет, и я не вижу теперь, зачем жить. Творческие люди не нужны здесь, я не хочу жить
   - Живи без желания, как почти все в городе, из думающих.
  
   11.
   Что я пишу в этой работе - происходило в период примерно с 1990 года и до дня сегодняшнего, июля 1998 года, и будет происходить завтра, несколько отодвинуто от сегодняшней недели...
  
   12.
   Художник Валерий Жигальцев, работавший и по дереву, - токарные игрушки, фигуры, и по бересте, купил в ларьке водку, выпил, с отравлением попал в реанимацию и, не приходя в сознание девять суток, умер на десятые. За смерть человека не ответил никто. Россия...
  
   13.
   На улицах города Вятки бледно-кобальтовыми цветками светится вырастающий сам по себе цикорий.
  
   14.
   Трудное десятилетие показало, - Евгений Деришев, известный не для одной Вятки человек, способен поделиться и последней сигаретой, и последней порцией водки по-братски, поровну. Может он единственный из чиновников, кто ничего за времена гадкие не украл: как вошёл в "перестройку и демократию" в довольно старой двухкомнатной квартире, - он и семья, - так и выйдет в той же квартире "из перестройки и демократии." В его кабинет можно попасть всегда, был он на месте. К чиновничьему хамью записываться "положено," то есть придумано и навязано ими, надо за полгода вперёд.
  
   15
   Семь лет назад моему тестю, офицеру в отставке, в вагоне-ресторане не дали хлеб. Запомнил накрепко как тяжёлое оскорбление со стороны государства, - государственным служащим он был всю взрослую жизнь.
  
   16.
   Дом возле облисполкома. Мелом на стене написан призыв к бунту против нынешней власти: - "Народ, выходи на рельсы!" Выйти на рельсы в Вятке означает перекрыть движение поездов на Москву с Дальнего Востока, Сибири, Урала.
   Сквозь пикет учителей, требующих зарплату, я заходил в горисполком. Не зная, кто я и принимая меня за чиновника, смотрят ненавидящими глазами, в основном - женщины.
  
   17.
   Саша Солодянкин, директор частной строительной компании, заложил сегодня, 22 июля 1998 года, новый жилой дом. Двадцать первый за десять лет работы.
  
   18.
   Без писателей, без литературы художественной любой народ и нем и глух. Поколения уходят. Что остаётся от них без литературы? Кто расслышит не говорящего?
  
   19.
   Стою на тротуаре, разговариваем со знакомым, - никто из чиновников старается ничего не решать, не делать, вворачиваются от возможной ответственности и - так далее. Подходит бабушка лет семидесяти.
   - Вы не подскажите, это тот дом, где губернатор для своего сына квартиру украл?
   - Тот, тот. Здесь скоро вывеску повесят с объявлением, в этом доме украл квартиру для своего сына, а потом и самого, для справедливости.
  
   20.
   Лето, и то сегодня несколько странное. В одну и туже минуту голубое небо, облака, и тучи, и светит солнце и одновременно гремит гром. Гром при ясном солнце...
  
   21.
   Григорию Явлинскому, политику, прислали отрубленные пальцы сына пианиста, завёрнутые в записку с требованием прекратить заниматься политикой.
  
   22.
   - Вы что-нибудь пишете? - часто спрашивают меня знакомые на улице. Скучнеют, если отвечаю отрицательно.
   Иногда просто трудно ходить по городу. Встречается человек и начинает рассказывать очередной узнанный вариант трудной, отворачивающей от радости жизни. А я не священник, враньём не успокаиваю, как делают они, рясовые выпрашиватели денег сразу крупными суммами, и на прощанье говорю - держитесь, как-то в России общая жизнь всё равно переменится. Люди часто говорят - переменится кровавым переворотом государственного строя и кровавым сопротивлением награбивших, наворовавших.
  
   23.
   Дождь, холодно. Художник на улице продаёт небольшие картины, пейзажи, в основном. Просит меня постоять, присмотреть, чтобы не украли горный пейзаж под названием "Наши уходят из Чечни." Сам идёт в рюмочную напротив погреться водкой. Ворчит, вернувшись, о горькости выпитой водки - вместо закуски за отсутствием денег самая дешёвая сигарета, - и знакомое всё, очень знакомое...
   Знаю, где видел. В фильме по произведениям Михаила Булгакова, где он описывая бедствия русской эмиграции. Но сейчас такое здесь, в самой исторически давней России.
  
   24.
   Моя жена создала две - родители детей говорят очень хорошие, - книжки сказок: "Сказки старой Вятки" и "Кикиморские сказки". Тиражи раскупились полностью, люди спрашивают, когда она напишет продолжение. Работы для неё нет. Чтобы чем-то помогать семье, ходит в лес, собирает грибы. Сушим на зиму, жарим и варим. Зимой грибы невозможно будет купить, сушёные, из-за цен. И никому в голову не приходит помочь человеку с уникальным талантом.
  
   25.
   Год назад я отвечал на три вопроса.
   Чем на Вятке писателю нравится жизнь сегодня?
   Я живу так же, как и другие люди. И, как бы ни было трудно, не хочу возвращения старой системы угнетения человека однопартийным государством. На Вятке появились в свободном пользовании очень многие замечательные книги русских писателей, запрещённых до 91-го года. Народ читает и имеет возможность свободно думать, сравнивать, выбирать. Поэты и прозаики, живущие в России и бывшие под гнётом запрета, все сумели напечатать свои книги. И ничего, небо не рухнуло. Зато творческие люди впервые после 17-го года увидели и осознали, что свобода для творчества - единственное нормальное условие. Да, есть желающие вернуться к запретам, репрессиям. А очень многие люди самых разных занятий в разговорах со мной говорят: трудно сегодня, но того, что было до 91-го года, и близко не надо. Вот и видно - люди думают. Люди почувствовали возможность выпрямить спины, жить собственным умом, делать дело и не надеяться на культовых вождей. Конечно, жёсткое время выздоровления России кладёт свою печать на всё и на всех, но оставались и остаются умеющие делать хоть что-то доброе для других, не только для себя. Пусть станет таких людей как можно больше, тогда над Вятской землёй образуется не лживое, а реальное поле доброты. И такое будет потому, что человек по природе своей осознано или интуитивно хочет жить в хорошей квартире, слышать вокруг хорошие слова, видеть хорошие картины, слышать хорошую музыку, - для хорошего в человеке... Поэтому лучше продавать семечки на улице, чем горбатить на очередного вождя в концлагере за Полярным кругом.
   Что в России сегодня самое опасное?
   Разрыв между государством и человеком. Государство создаётся для совместной жизни всего населения, и всё население через разные формы собственности работает на кого? Вот тут конкретная тётя Маша, работающая штукатуром на стройке и без зарплаты живущая, ответа найти не может. Нет для неё даже положенного по законам со стороны государства. Заводы остановлены - особняки построены, дети оставлены без детских садиков - острова куплены, старики на морозе гармошкой зарабатывают подаяние на хлеб - советник Президента скрывается от суда за взятки, замминистра обороны в тюрьме за то же самое, при голодной армии. Конкретная тётя Маша со стройки видит и знает, спасается матом. Что же для неё государство - защитник? Для чего государству налоги платить, если оно и оскорбляет недостойной жизнью и не защищает от несправедливости? Государство - для народа или для кого-то там, наверху? Как бы не тянуло свалить все причины на "очередные трудности", на издержки создания новой России, от такого раздрая может рухнуть любой строй, ведь плюющее на него государство человеку становится ненужным, как царь когда-то не понадобился, - Пугачёву и Разину.
   Как недавно, в 91-м году, народ на Вятской земле не кинулся защищать коммунистический режим.
   Народ молчит, но умный, знает и понимает. Пока удивляет своим терпением, но и оно оттого, наверное, что к прежнему не хочется. А чем лучше бесплатная, как нигде в мире, работа? Или ощущение ненужности собственной стране? Причём в количестве громадном, уже и статистика сообщает, - в России три процента населения доверяют правительству.
   Что делать?
   Перестать обманывать людей. Прекратить "проводить в жизнь" всё, что уничтожает человека. Например - армию сделать отличимой от тюрьмы, для солдат, а работу оплачиваемой, а квартиры - для всех нуждающихся, а налоги - дающими возможность делать дело, а производство из погубленного - передовым в мире.
  
   26.
   Красивая женщина с телеэкрана бесстыдно сообщает всей России - из её половой щели не капает на белые трусики: она пользуется прокладкой с крылышками. Женщина переворачивается в воде бассейна, раздвигает ноги и показывает белые трусики в промежности, вздутые половые губы - всей России. Порнография - масло рекламы...
  
   27.
   В Вятке самые лучшие дни - перламутровое небо без солнца и тепло, и задумчиво до желания обязательно сделать что-то... сверх сделанного прежде.
  
  
   28.
   Наворовавший миллиарды "предприниматель" заявляет со страницы газетки: - "Народ и собственность едины".
   При Брежневе и далее народ читал со всех заборов: - "Народ и партия едины". Нет, не удержатся на таком вранье "дерьмократы", как называет их, толстомордых, народ.
   Ещё оскорбительнее народу нищему заявил со сцены выступающий наворовавший из бывшего государственного имущества, - "Мы построим светлое будущее!" Прямиком - один из бывших лозунгов, призывавший построить коммунизм...
  
   29.
   - Почему начальники в России не бывают худыми?
   - Жрут и воруют, воруют и жрут, жрут...
  
   30.
   Сижу у окна, всю зиму пишу роман. И всю зиму в полдень вижу суетливого человечища по фамилии скучнейшей, он преподаёт историю в институте и каждый день присеменяет в детский сад, купленный какой-то фирмой. В бывшем детском саду устроен "колледж", как модно сейчас. Для начала директриса слетала в Америку за счёт родителей обучающихся и осознала, как "правильно" надо учить русских детей.
   Спросил у знакомого преподавателя института:
   - А что, он читает каждый день лекции и детям?
   - Да не читает. Жена его там за директора, вот и он бегает туда у детишек супы и котлеты съедать, на обеды специально. Сегодня, говорят в городе, его жена, сумевшая обмануть "предпринимателей", обманщиков всех остальных людей, находится под судом.
   И проели родительские деньги, и прокатали, и истратили на издание паршивых книжек "профессора" - мужа.
   За слова, что он лучший в городе историк, один интеллигентный человек выгнал обжиральщика из своего дома с требованием никогда впредь не бывать. И в России поступают по-русски, некоторые, в ком честь и совесть есть.
  
   31.
   Я работал над росписью стены, когда по радио услышал: умер Микаэл Таривердиев. Сразу остановилось творчество внутри и потянуло моментально к людям, знающим, кем и чем был Таривердиев...
   Он был в Вятке. Я тогда не дорос до того, чтобы с ним говорить. Однажды в Москве, в Союзе писателей, стоял буквально за ним в очереди за кофе, а заговорить, познакомиться не... мне слишком нравится его элегантная, интеллигентная музыка. Тогда, в Союзе писателей, с чашками кофе я отошёл за другой столик разговаривать с кем-то - вспомнить не могу, с кем. Так получается...
  
   32.
   В газете великолепного качества цветная фотография голой дочери Василия Макаровича Шукшина: тяжелеющая от жира и возраста задница, лицо повыше. Как бы на это посмотрел сам Шукшин?
  
   33.
   По мраморной лестнице Союза писателей поднимается лауреат всех инородных премий Битов с глазами, ожидающими и требующими, чтобы все с ним подобострастно здоровались. Мне он - ноль, я прохожу мимо пустоты. Не могу читать написанное им "ни про что".
  
  
   34.
   Аман Тулеев высокий и широкий, рука у него крепкая, надежная. Разговариваем в Совете Федерации, он просит оставить автограф на моей книге, ему подаренной. Говорим как-то сразу на "ты".
   - Аман, когда в России прекратиться бардак?
   Да ты знаешь... ну когда наш народ поймёт, что его наё......ют со страшной силой? Только тогда, как народ поймёт и на хер выгонит всю сволочь от завода до Кремля.
  
   35.
   Из письма немецкой переводчице Катарине Гельхаар.
   У нас положение с литературой ужасное. Издаются книги о ворах, о проститутках, разный бред разных политиков и генералов, а для литературы художественной настала зима, её просто нет в изданиях и в продаже. Писатели пишут свои книги в надежде на будущее, в литературе остались самые стойкие. В этом есть и хорошая сторона, именно в этом, потому что ушли от литературы прежние приспособленцы и халтурщики. Трудное время уничтожило посторонних людей в литературе, но и хорошим, настоящим писателям жить тяжко: нет встреч, общений творческих, своевременных изданий.
   Вы знаете, в такое время помогают думать книги Ремарка, - совершенно неожиданно и закономерно, он ведь писал о том же самом, - о сигаретке, выкуриваемой частями, о куске хлеба, оставляемым голодным человеком для ребёнка... Странно и нужно переплетаются разные времена века в литературе.
  
   36.
   Городские газоны от самого горисполкома до любой окраины города уже много лет подряд зарастают лебедой, крапивой, сиреневыми цветками репейника, описанного Л.Толстым в "Хаджи-Мурате."
   Русишь культуришь...
  
   37.
   Люди голодают, тут пострашнее... На моих глазах человек порылся в мусорном баке, достал из него и съел котлету без страха отравиться и заболеть. Нищие роются во всех мусорных баках, причём один отходит в следующему - другой человек подходит и находит что-то для себя. Непонятно, что. Здесь все причитания на тему "не надо опускаться" бестолковы, люди с крепкой психикой и то вдруг начинают жаловаться: давят дурные предчувствия, ожидание чего-то неясного, но плохого, руки опускаются, делами заниматься нельзя. А у многих психика оказалась намного слабее, и они первыми начали рыться в мусорных баках, ночевать в подъездах, замерзать зимой в сугробах до смерти. В Советском Союзе всё-таки люди привыкли к тому, что государство заботится о человеке. Сейчас - или плати за сложную операцию деньги в крупной сумме, или умирай, например, от болезни сердца.
  
   38.
   Иногда даю своему сыну деньги: - отдай вон той бабушке, у неё на хлеб нету, а смотри, какая старенькая, - отдай вон тому дедушке, у него на хлеб нету...
   А иногда у самого меня нету даже на автобус. И ни на что.
  
   39.
   Вятская народная откровенность:
   - Ой, ничего не знала и всё забыла!
  
   40.
   Где нужно специальное промышленное приспособление, вятский человек умеет обыкновенной отвёрткой вынуть подшипник из углубления. Присядет в сторонке, чтобы не мешали советами, и готово.
  
   41.
   Евгений Деришев утвердил на Вятке, что за галстуком бабочкой требуется на лице содержание: творческий человек, деятель искусства. Пробовавшие походить среди народа с такими же галстуками наворовавшие денег как-то сами увидели бесполезность культурного элемента для их лиц и перелезли в американские хамоватые по форме майки с надписями "хочу", в расстёгнутые воротники мятых рубашек...
   Поняли разницу между внешностью и содержанием?
  
   42.
   Губернатор даже за столами президиумов постоянно сам себя обнимает руками. Видимо, нервничает в ожидании не прибываемой любви народа.
  
   43.
   В самый разгар горбачёвской перестройки с поэтом Олжасом Сулейменовым я и один из кавказских поэтов хотели зайти в гостиницу "Москва", Олжас там жил как депутат съезда народов СССР. Швейцар не пропускал, пропуск был только у Олжаса. Олжас представляется: я, Сулейменов, первый секретарь Союза писателей Казахстана, депутат, делегат всесоюзного съезда, лауреат... выдал целый список своих должностей и отличий. Швейцар: - "посторонних пускать не велено".
   Старик, - Олжас оглянулся по сторонам, посмотрел, чтобы чужих близко не было, - ты видишь, ведь я не блядей с собой веду, а двух писателей!
   - А, проходите, - отвернулся золотофуражный швейцар.
  
   44.
   Олжас Сулейменов единственный из близких мне людей, кто близко знал, кто запросто общался с Юрием Гагариным, был с ним на "ты", играл в волейбол, пил водку рядом на банкетах... Он его знал не по газетной болтовне. И знает. И любит с благодарением за те их года...
   На месте гибели Юрия Гагарина на обелиске стихотворная строка Олжаса Сулейменова: "Земля, поклонись человеку". Эта строка - величественнее никто не сказал во всём СССР - при жизни Юрия Гагарина была и названием поэмы Олжаса, и Гагарин при своей жизни успел прочитать поэму Олжаса, посвящённую ему. Через Олжаса я почти, я почти был близко от Гагарина, - чуть-чуть и...
  
   45.
   После полуголодного военного детства Евгений Деришев в своей деятельности узнал примерно восемь тысяч артистов, певцов, музыкантов, художников, скульпторов, писателей, поэтов, без званий и до Заслуженных, Народных, начиная от легендарного Утёсова. Как пел один мой знакомый - "Куда кого уводит март, апрель..."
  
   46.
   Разговариваю с одним из чиновников города о политической ситуации в России и возможных вариантах развития событий. Фразы через три повторяет: - "Это не для печати. Это не для печати". Один из борцов за счастье народа, по своей предвыборной программе.
  
   47.
   Это какое же количество высших местных чиновников наворовало, если очередь дошла до редактора одной из карманных газет губернатора, вертящегося в конторе фирмы, строящей самое дорогое в городе жильё?
  
   48.
   Вахтёр на фабрике, пожилая женщина с деревенским лицом, читает книгу философа-диссидента А.Зиновьева "Зияющие высоты". Книга трудная, а она удивляется - "правильно писатель предсказал нашу жизнь, дальше война у нас будет, умный писатель". Сегодня посмотришь - и образованные люди читают бандитско-проститутскую муть, лишь бы уйти от размыслительной деятельности.
  
   49.
   Мне пришло письмо из Парижа с надписью на конверте: Россия, Г.Киров /Вятка/ писателю Юрию Васильевичу Панченко. Ни улицы, ни дома, ни квартиры. Принесли домой.
   Я почувствовал, так начинается настоящая известность... Всё-таки в городе полмиллиона населения...
  
   50.
   Неожиданный ответ на мою общественную деятельность. Выступает Замахов С. П., "простой житель города".
   - Огромное социальное неравноправие между людьми! Да что теперь говорить, сами заслужили такую жизнь и деградировали всем народом, всей нацией, кроме редких исключений, например, таких как Юрий Панченко. На вид так себе мужичок, то ли татарин, то ли казах, но ведь и правильно говорит, чувствуется, пожил он в тягости и унижении, хлебнул горечи.
   Только ни татарином, ни казахом я, Панченко, никогда не был. И в бытовой фразе - историческое опасение к инородцам, что немцам, что азиатам...
   Зато в редкие исключения я попал, вроде как орден дали.
  
   51.
   Лет за тридцать последних лет город так мощно отсосал население из деревень вятских, что областной центр вырос втрое и по существу основное население - крестьяне, проживающие в городе первым поколением. Крестьяне они и по поступкам, и по устной речи, и по страху ко всему новому, начиная с нового человека. Как ни гордятся здесь - "мы вятские", - а познакомиться культурно часто не умеют, зайдут в помещение с другими людьми и молчат. И что сплошь и рядом - не отвечают на обыкновенное "здравствуйте." Поздороваешься - смотрят исподлобно и молчат, опасаясь чего-то, а чего? Шут их знает...
   А молчат и опасаются так, будто их обманывали и обворовывали веками, и сплошь и рядом, двор за двором, и завтра обворуют.
  
   52.
   Александр Солодянкин снёс гнилые деревянные дома на углу улиц Горбачёва /какого-то большевика 17 года/ и Свободы и застроил весь угол хорошими домами "в количестве пяти штук", как писали в ведомостях прошлого века. В принципе - памятник его своей не бестолковой жизни.
   Десять лет назад начинался экономический поворот, дающий свободу действия и хотя бы некоторую независимость от замшелых чиновников. Солодянкин создал один из первых в городе производственных кооперативов. Мы с ним ездили за инструментами для новой работы, покупали материалы и грузили, в машине он с яростью говорил: - "Я сдохну от голода, но никогда больше не буду работать в госорганизации, мне осточертели парторги и секретари райкомов, ни черта не понимающие в производстве и указывающие, тем не менее, без конца.
   Солодянкина нельзя выбирать в депутаты Госдумы, наш город без него очень много и безвозвратно потеряет. Потому, что...
   Работая в кооперативе одним из директоров, он начал создавать своё производство. По собственному разумению, как Пётр Первый. Снимал под контору комнату по чужим коридорам. По человеку набирал коллектив. Искал деньги не в бюджетах, а там, где они начинали появляться первыми результатами новых экономических условий жизни города и области. Начинал строительство жилых домов.
   У него не было и нет длинноногой секретарши, подающей запотевшую "Смирновскую" престижную водку из бара, сделанного под сейф. Чай заваривает сам, на работе. Он доступен напрямую, без записей на приём и без ожидания в приёмной, отсутствующей. Догнал его - и решай дело. Визитно одетый, он в десять - среди рабочих, выгружающих бетон, в десять тридцать встречает иностранных инженеров. После обеда улетает в командировку, на следующий вечер неожиданно возникает среди рабочих и своих помощников. Однажды многие на стройке удивились, увидев, как дружески его обнимает зарубежный театральный режиссёр.
   Пять лет назад его контора находилась в неоштукатуренном подвале на стройке. Как штаб в Сталинграде сорок второго года. Рядом с директорским столом лежали рулоны толи, батареи отопления, стояли бочки краски, двери и оконные рамы. Всё больше и больше людей, находя работу у него среди сильной безработицы, обретали возможность обеспечивать свои семьи, когда кругом шли сокращения и государственные предприятия распадались.
   Он не сочинял лживые листовки и никогда не просил голосовать за него. Его знали и знают по делам, а не по словам, на листовках час­то лживых специально. Для посетителей и деловых обсуждений у него сегодня паркетно-доверительный кабинет с кожаными представительскими креслами. Но на переговорах убеждают не дорогие кресла, а сделанное им и его людьми.
   Все эти самостоятельные годы он жёстко говорит: - "Я не благотворитель. Я делаю, как должно быть.
   Но делает - благо.
   Мы с ним стояли на стройке. Рядом ложились на места многотонные блоки фундамента. Потрепаться с начальником подошёл рабочий, пьяный - на опасной работе, - с утра. Через минуту пьяный был уволен.
   Хочешь зарабатывать - работай хорошо и честно. Принцип Солодянкина. Давая работу, очень многих он удержал от нищеты, разводов, психического провала. У него трудятся те самые простые люди, соль и сила Вятской земли...
   Он ненавидит столетние сгнившие дома, где в коммуналках люди мучаются без горячей и холодной воды, без свободы от соседской ругани, без заботы государства о них. Он заменил им государство. В два-три дня сносит очередную полуразвалину, сначала проведя труднейшие переговоры с обозлённым на весь мир населением и переселив его, злое от бесчеловеческой жизни население коммуналок, в отдельные квартиры, новые. Верующие бабушки читают о нём молитвы, прося для него здоровья и благополучия. Чтобы продолжал работать. Чтобы и переселил в светлые и тёплые квартиры.
   Саша Солодянкин вырос в селе на палатях русской избы, спал всё детство на печи, с детства знает цену уюта. Ещё и потому, что в детстве не видел ванной комнаты, водяного отопления, душевой лейки. Лейка для него была тогда предметом для полива грядок, а грядки, устроенные бабушкой, одной из возможностей для пропитания.
   Ему хорошо жить сегодня, в кошмарное местами время потому, что в очень большой степени он чувствует себя хозяином, способным изме­нить и улицы города, и жизнь для людей на своём пути передельшика. Он не считает, скольких переселил в новые хорошие квартиры. Он не считает снесённые дома, выпрямленные тротуары, счастливые улыбки новосёлов. Он не соглашается, чтобы о нём рекламно шумели по местному телевидению и выбирали в чиновничьи президиумы для пустословья. Ему не до мелочей: перестраивает город и жизнь. И говорит одно и тоже - "Только бы не мешали. Только бы не вернулись к власти прежние коммунисты. Я сам знаю, что делать и как делать."
   И многое сделал. Местные историки в следующем веке будут разыскивать его простое имя. Человека, выросшего на лежанке русской печи. Александр Солодянкин из Иванушек, сошедших с печи, когда потребовалось России крепких и толковых призвать к делу.
  
   53.
   Если есть ум, то зачем нужен бог?
  
   54.
   Напечатанное неделю назад в газете о отрублении пальцев сыну политика Явлинского оказалось ложью, по извещению в следующем номере той же газеты. Такая сегодня печать.
  
   55.
   Из письма, дошедшего из Казахстана. "Итак, Юра, время - чертям сенокос. Все любят и знают участкового рэкетира, но не ведают, как выглядит участковый мент (милиционер). За рекой на дачах ночами постреливают. В республиканской газете материал о нашей курортной мафии с ноткой удивления, сколько бандитских группировок и наркоманов на такой небольшой городок. На дверях нашего подъезда очередная цидуля одной из сект, здесь их море, есть даже экзотические бахаисты: - "Бог любит вас и у него есть удивительно прекрасный замысел относительно вашей жизни".
   Почему-то это извещение вызывает безудержное желание улепетнуть отсюда зайцем.
   Везде проруха, слегка регулируемый беспредел, всеобщая бестолочь. В газете "Караван" один деятель договорился до того, что воскликнул: - "Нам теперь нужен свой Соломон-Сулейман!" Пастухов, известный тебе, мечтает уехать куда угодно, от Калининграда до Сахалина, только бы в Россию.
  
   56.
   Иван Алексеевич Бунин написал книгу "Окаянные дни", здесь её в первый раз издали перед 91 годом, в разгар перестройки. Вот сижу я сейчас, как он в тогдашнем крахе и бардаке, и пишу новые похожие дни, тоже окаянные. Сколько же поколений российских писателей вынуждены проходить через одно и то же?
  
   57. По ночам который год подряд на улицах города не включают электричество, экономят. Это ещё не плохо, в других городах электричество не подают в дома, кварталами. А вчера за долги отключили шестьсот километров Транссибирской магистрали, застыли на рельсах за своими электровозами пассажирские и грузовые поезда, сразу около восьмидесяти. Попробовали отключать воинские части - выставили охранение с автоматами, у трансформаторных будок. Чем не картина из 1918 года, когда тоже не знали. Куда когда какой поезд доедет?
   На Урале из-за отключения электричества за долги едва не взорвался цех металлургического завода.
  
   58.
   Наверное, вся эта книга для сына, чтобы он жить не боялся. И для других людей, умеющих и знающих потребность думать. Жить общиной, то есть общими потребностями и интересами, но не стадом.
  
   59.
   На студии местного радио двое, полагающих, что они сейчас хозяева эфира и значит хозяева жизни, а я буду говорить как нужно им, долго мотали мне нервы, делая из сегодняшнего всеобщего уныния оптимизм. Я им сказал: в конце концов, все ваши политики, бунтующие шахтёры, повышения цен, скандалы в Государственной думе, ельцинские глупые высказывания, последние порванные ботинки прохожего, разницы настроений между наворовавшими и ограбленными, в конце концов, всё превратится в несколько произведений искусства. Посмотрите назад, в историю, и убедитесь.
   Замолчали.
  
   60.
   С заслуженным артистом России Володей Мочаловым сидели у доцента Вятского университета Виктора Низова, пили водку под приятный разговор. Часов в десять пошли по улице, по домам. Разговариваю с Низовым, оглядываюсь, где Мочалов, а двое старшин заталкивают его в милицейскую машину. Сразу влез на парапет, перемахнул через заграждение и спокойно начал разговаривать с милиционерами. "Вы знаете кто это? Это заслуженный артист России, человеку последний раз зарплату выдали полгода назад. Голодный, от пары соток развезло, такая жизнь. Отпустите его, никакой порядок не нарушал." Я и не подумал, что и меня могут забрать под "тоже пьяный". Подошёл Виктор Низов, представился, тоже начал объяснять, что не правильно они поступают. "Вы кто"? "Я - писатель. А я - доцент". "Такие люди, а ходите по городу пьяными", - с обидой сказал старшина и отпустил Мочалова с нами. "Да не по воздуху же нам летать..."
   А вообще было бы забавно, если бы в милицию попали мы трое: заслуженный артист России Владимир Мочалов, доцент, историк Вятского университета, автор нескольких сборников статей по истории Вятки Виктор Низов и писатель Юрий Панченко.
   О милиции люди рассказывают так: везут подвыпивших в отделение, обыскивают, отбирают деньги и выгоняют на улицу. Жаловаться бесполезно, пьяный, ничего не докажешь. Таким образом, милиция делает себе зарплату, и может, повлияло в нашем разговоре на старшин как раз упоминание, что денег у Мочалова нет. И при нас не было.
  
   61.
   17 августа 1998 года рубль опять упал, на тридцать процентов сразу. Самые понятные слова в России - девальвация рубля, инфляция. Цены на продукты питания сразу полезли вверх, как и на телевизоры, одежду, всё остальное. Поднялись и на электричество, и на оплату воды, подаваемой в дома, сразу вдвое. Народ настроен - подорожает всё, но это не девяносто второй год, когда сохранялись нажитые запасы одежды, продуктов, техники бытовой, сейчас инфляция поползёт по России ограбленной, обворованной всякой сволочью, называемой то правительством, то администрацией президента. А президент, вчера сходя по трапу самолёта, едва не рухнул на последней ступеньке. По речи, похожей на брежневскую, по отсутствию понимания реальности слишком видно самое плохое его физическое состояние.
  
   62.
   Море водки вокруг. Пьют то на личном празднике, то, большинство, от безысходности и тоски необъяснимой. Меня зовут то в одну, то в другую компанию, и постоянно сдерживаю себя, отказываюсь, иначе бы находился в постоянном опьянении и в невозможности работать головой. Чиновник в кабинете: - "Сейчас запру дверь и посидим за бутылочкой." В областной администрации...
  
   63.
   Проезд на автобусе по городу стоит I рубль 10 копеек. Обычным стало извещение: у меня нет на автобус, я приду к тебе пешком.
  
   64.
   Какие-то мерзавцы в Италии делают красивые полуботинки, - из картона. Вчера у меня лопнули последние, и хорошо, что август, можно ходить в утеплённых, хотя в них ещё жарко. Либо брюки сыну к школе купить, либо себе обувь. Тут всегда в его пользу.
  
   65.
   Приятель рассказывает: - Я сижу с двумя девицами в ночном кабаке, кругом все здорово пьяные, под красным фонарём изображается стриптиз. Официант подходит и спрашивает, вы не против, если к вам за столик я посажу посетителя? Да ради бога, сажайте. Сел поп, в рясе с крестом на груди. Пьёт наравне со всеми, и таращится на голых девок под фонарём. Я насколько был пьяным - сразу протрезвел от такого, - поп, крест на груди, не греши, голые задницы и мотающиеся перед его харей сиськи дурочек, вытащенных для заработка из глухой деревни...
  
   56. Тяжёлые разговоры в компаниях: постоянные повышения цен на всё и особенно на продукты, нищета, полный политический бардак в Москве. Неизвестно кто и когда придёт к власти. Но скоро, по всем разговорам, начнутся и перемены политические: тупик со всех сторон.
  
   67.
   Мы ещё живы.
  
   68.
   В России, и долго жить, и хорошо?
  
   69.
   17 августа 1998 года президент Ельцин распустил правительство Кириенко. Тлеет что-то сильно нехорошее. На сегодня нет правительства в России, вместо него исполняющим обязанности премьер-министра назначен Черномырдин, семь лет успешно разваливающий производство. Именно при нём остановлены почти все заводы и фабрики в России, остановлено строительство государственного жилья, развалены совхозы и колхозы.
   Было - за доллар шесть рублей. За две недели стало за доллар тринадцать рублей, и торги на финансовой бирже вообще прекратились. Финансовый российский кризис моментально полетел по другим странам, сегодня дошло даже до Аргентины, Канады, Америки, попутно перепутав раньше устоявшийся порядок по всей Азии и Европе.
   Государственная Дума ведёт переговоры с Ельциным о добровольной отставке. Вчера опубликовано открытое письмо моряков Балтийского флота Ельцину: или деньги на квартиры, или выходим из подчинения. В Москве происходит конституционный переворот, пока плавный, а может в любой день пойти и драка с помощью танков. Люди покупают продукты, здесь, в Вятке почти у всех на другие товары денег нет, в отличие от Москвы. В Москве раскупают телевизоры, дорогую бытовую технику, а многие магазины просто закрыты, потому что никто не знает настоящую цену любого товара. Как видится сегодня - начинается конец какой-то полосы российской жизни, начатой перестройкой Горбачёва. И тем более нужнее становится объяснение, показ нашей жизни и вчерашней, и сегодняшней.
   Даже потому, что нарушились финансовые системы многих стран, Ельцин стал ненужным во всём мире, и поддержки у него нет теперь ни в стране своей, ни за границами.
  
   70.
   С женой и сыном сидели в драматическом театре на праздничном капустнике. Актёры изображают Хлестакова с дамами, его похвальбы. Ни с того ни с сего слышим разносимое на весь зал:
   Божм Хлестаков: Я во всех газетах: помещаю свои сочинения под разными именами.
   Марья Антоновна: - Так, верно, и "Реликтовый сад" ваше сочинение?
   Бомж Хлестаков: - Да, моё, как помню.
   Марья Антоновна: - Так и "Кикиморские сказки", и "Сказки старой Вятки" ваше сочинение?
   Бомж Хлестаков: - Один я всё в городе нашем сочиняю.
   Марья Антоновна: - Ах, там написано, что это господина Панченко сочинение, а сказки жены его, всему городу известно!
   Бомж Хлестаков: - Ах, да, это точно вы говорите, но есть другой "Реликтовый сад" и другие сказки, так уж те точно моего сочинения.
   На другой день наш сын сказал мне: - Папа, я когда услышал в театре, как вас писателями знают, я... я...
   Он не смог объяснить словами, сколько и гордости за нас, и радости почувствовал там, на виду всего театра, полного в тот вечер.
  
   71.
   Одна из моих бесед с человеком, знающим, - он говорит с писателем. Зябрев Виктор Николаевич, 57 лет. Слесарь-инструментальщик.
   - Чем нравится сегодняшняя жизнь? - спросил я у него.
   - Как говорится, хорошо-то хорошо, да ничего хорошего. Завод, на котором я работал, остановлен. Второй завод, куда перешёл зарабатывать на жизнь, продан кому-то и разобран до срытия фундаментов. Частная фирма - на ней я продержался год, разорилась. Теперь я полностью свободен от труда и зарплаты, от каких-нибудь льгот, следовательно - никому не нужен в обществе. Самое страшное в этом положении - не материальная сторона, а психическое состояние. Меня воспитывали как патриота, как гражданина своей страны, и я не нужен своей стране. Я хотел бы, чтобы на моём месте побывал бы кто-нибудь год-два из руководителей нашей жизни, понял бы, что такое быть безработным. А они, сегодняшние руководители палузадохшихся предприятий, дошли до последней стадии жестокости, предлагают работать бесплатно. На работу надо ехать, платить за транспорт, питаться, чтобы силы для труда были, от квартплаты никто не освобождал, ну и на лекарства, да и на одежду деньги требуются, но мне, безработному, предлагают работать только бесплатно. Я не из тех, кто работу не ищет. Берусь за любую: где кому дачу подремонтировать, крышу перекрыть, могу и дом из брёвен сложить, начиная с лесоповала. Вот был сегодня на одном заводе. Опять, - есть работа, приходи и начинай прямо завтра, и опять - три месяца о деньгах не спрашивай, работа без оплаты. Причём никто не даёт гарантии, что через три месяца заплатят.
   Такого нет даже в Африке, даже рабам капиталисты платили жильём и едой.
   Мы сами позорим свою страну, свою жизнь. Единое общество разваливается. Я могу протестовать только тем, что не соглашаюсь работать бесплатно. И читаю в газетах, как банкиры выбирают, в Сочи им отдыхать, Анапе или за границей. У меня, как у человека нормального, возникает ненависть к банкирам, и к начальникам, и ко всем, кто жизнь сделал такой, невозможной для человека.
   - И ты, кроме семьи, совсем никому не нужен?
   - Я нужен только в день выборов президенту, или губернатору, или какому-нибудь кандидату в депутаты Госдумы. Нужен мой голос, с моей помощью они прорываются в кабинеты, к большим зарплатам и широким льготам. Во всё остальное время я им полностью не интересен, они, выбросив из голов свои обещания о развитии российского производства, о создании России сильной и богатой, знают одни свои потребности. Они живут не для народа, я перестал им верить и знаю из своего сегодняшнего положения, что они живут - не для народа.
   - Сколько ещё времени люди смогут терпеть такую жизнь?
   - А без конца, пока половина страны от голода не вымрет. Я убедился за годы перестройки: русских людей можно обманывать без конца. Когда кто-то из правительства говорит о снижении цен на электричество, газ, нефть, я знаю - цены обязательно будут повышены. Недавно Немцов говорил об этом, вот теперь с 1 июня подняли цены на электричество. Понятно, за этим пойдёт повышение цен на продукты питания, одежду, лекарства, на проезд в транспорте, а производство будет ещё больше придушено, наступит та самая стабилизация, когда остановится всё: заводы, транспорт, отопление домов. Я часто вижу остановленные цеха заводов, смотреть страшно. А если подумать - это сколько же людей выброшены с заводов в безработицу...
   Нас обманывают постоянно, меняя порции лжи в сторону увеличения. Сначала приучали работать без постоянной зарплаты, регулярной, задерживая заработанные рабочими деньги и наживаясь за наш счёт, прокручивая заработанное нами на своих каких-то тёмных махинациях. Сейчас нас приучают Работать совсем бесплатно, чего и в тюрьмах в нормальных странах нет. А мы не в тюрьмах сидим.
   - Что будет при возврате к власти коммунистов?
   - А они никуда не исчезали. Они остались при власти. Ни один из них не стоит в очереди на бирже труда, значит, власть всё равно им принадлежит. Когда я прихожу в кабинеты искать работу, вижу там прежних начальников, теперь ставших хозяевами. Среди народа простого, трудящегося без конца идут разговоры: заводы, фабрики почти не работают, а директора получают такие деньги, что запросто строят себе особняки в несколько этажей. Раньше их сдерживали свои партийные комитеты, и наказывали, а сейчас для них полный беспредел. С чего начиналась для них перестройка горбачёвская? С дележа партийных и государственных денег между своими, там, наверху.
   Похоже, перестройка была устроена специально, ими, и для этого самого, чего мы видим сейчас каждый день. К их подъездам так же по утрам подкатывают их шикарные машины, их охраняют нанятые мордовороты, они пользуются домами отдыха, только теперь заграничными, и они нам врут о стабилизации и развитии производства.
   Какого производства, если заводы в городе с полумиллионным населением стоят без работы? И абсолютно ничего не делается для нормальной жизни народа. Дети растут сами по себе, собираются стаями. Они вырастут, и будут мстить за своё отнятое детство. Ни конфет им не купить, ни мороженое, ни новую рубашку. В лагерь отдыха не на что отправить. Они вырастут, и лет в пятнадцать начнут мстить так, что никаких омоновцев не хватит. Взрослые сейчас мстят власти самоубийствами, а выросшие их дети, нищие, будут мстить богатым. Я часто слышу вокруг разговоры о том, что скоро что-то в стране будет, что-то похожее на гражданскую войну. Я одно знаю точно: хорошего будущего у страны, устраиваемой на взаимном озлоблении, быть не может. Уже сегодня никого не опечаливают расстрелы в подъездах банкиров, директоров фирм, просто богатых - да за что их жалеть?
   А убитую кошку - жалко.
  
   72.
   Чем хуже в России жизнь, тем толще становятся лица и тела попов. На слово поп любой из них обижается, как на оскорбление, и требует - называйте меня отцом. Отец Александр, отец Михаил... с наглостью напрашиваться в родители всему народу?
  
   73.
   После опубликования беседы с В.Зябревым в местной газете знакомый на улице сказал мне: - Юрий Васильевич, прекратите писать подобное. У вас есть семья, хорошая квартира. За такие статьи вас могут убить. Вы правильно пишете, а не учли, что тем, кто у власти находится и ворует, такие статьи в газетах не нужны.
  
   74.
   Седая голова, шестьдесят с лишним лет. Называет себя писателем, учителем для людей. И вдруг говорит: - "Союз писателей обязан меня воспитывать".
   Так глупо, так долго жить...
  
   75.
   Поп объявил новую "истину": вся культура произошла от культа религии. Скрытый смысл всей этой мути, - выпрашивание у верующих денег на автомобиль. В той же беседе поп заявляет: - "То, что священники выглядят... не сильно печальными людьми - так это по той причине, что уныние - большой грех".
   Этот поп не имеет даже высшего образования, даже гуманитарного.
  
   76.
   Мать шестерых детей, оставшись без возможности их кормить, бросилась с балкона девятого этажа.
  
   77.
   "То, что священники выглядят... не сильно печальными людьми..." Мне противны наживающиеся на несчастьях русского народа. Думаю, такая противность нормальна. Почему вокруг сильнейшее обнищание, а у них - дорогущие иностранные автомобили, дома в два этажа, вызолоченные наряды во время их действий в церквях?
   Услышано мною буквально в доме попа: - "Жена, пожарь котлет, чего-то от салями уже живот болит".
  
   78.
   Переписка через газету на виду всего города.
   Заголовок: Просто невозможно жить!
   Я прочла разговор с В.Зябревым и полностью с ним согласна. До каких пор демократы, президент и правительство будут издеваться над народом? За последние годы разрушили страну, промышленность, сельское хозяйство развалили, народ обнищал, безработица и проституция, наркомания, всеобщее пьянство, разгул преступности процветают, и также потеряны духовные ценности. Смертность превысила рождаемость. У народа отбили желание жить, и молодые, и старые кончают жизнь самоубийством. Пенсии и зарплаты мизерные, да и те вовремя не выдаются. Скажите, как можно прожить на пенсию в 200 тысяч рублей - булка хлеба 2 тысячи, да ещё когда и здоровья нет, а лекарства дорожают и дорожают. Умудрились даже пенсионеров расслоить! Кто-то получает 200 тысяч рублей, а кто-то миллион и больше, при этом льготы одинаковые. Нас лишили завоеваний социализма: бесплатного образования, бесплатного лечения и отдыха. Из-за непомерно высоких цен мы не можем съездить повидаться с родственниками, живущими в других республиках. Я уже не говорю о детях. Дети наши несчастны.
   Идеи коммунизма прекрасны, как бы не обливали коммунистов грязью. И почему ошибки прежних коммунистов приписывают новым коммунистам? Это же не те люди, они не виноваты в ошибках прежних коммунистов. "Демократы", которые так ненавидят коммунистов, в большинстве случаев вышли из простого народа и получили образование, причём бесплатное при коммунистах и всем благополучием обязаны коммунистам. Не будь революции, что бы из них получилось ещё неизвестно, У народа при Советской власти была стабильная жизнь. Всё, что простым народов приобретено - машины, дачи, квартиры, - приобретено при коммунистах. Сейчас простым людям недоступны ни санатории, ни дома отдыха, и не дай бог заболеть. Полки завалены товарами, а купить нет средств.
   В настоящее время власти нет дела до народа. Народ лишён прав, унижен, человеческое достоинство попрано. Довели народ до того, что многие вынуждены копаться в мусорных баках, в то время как кучка богатеев, извините меня, обжирается. Народ ещё мало грабили, так придумали жилищно-коммунальную реформу. Каждому нормальному человеку ясно, что прежде нужно поднять пенсии, зарплаты хотя бы до прожиточного минимума. У людей не хватает денег, и сейчас платить за квартиру.
   Так называемые "демократы" набивают карманы деньгами, посылают учиться за границу детей, внуков, а люди из простого народа не всегда могут собрать ребёнка в первый класс. Но у нас страна дураков, власть поняла, что можно сколько угодно экспериментировать, народ будет вымирать, но молчать. Президент не имел права баллотироваться на второй срок и должен был ответить за развал СССР, за обнищание народа, войну в Чечне, за расстрел Парламента. Ни один народ в цивилизованном мире не стал бы терпеть такого Президента и такое правительство, такую жизнь.
   С уважением, Прозорова, пенсионерка.
  
   79.
   Уважаемая пенсионерка Прозорова!
   Я занимаюсь художественной литературой и лгать, в отличие от политиков, не хочу. Письмо ваше читать страшно потому, что под ним и я могу подписаться, и многие сотни людей в самых разных городах, сёлах и деревнях России. Сколько бы самой разной лжи не выливалось не наши головы ежедневно по радио, телевидению, со страниц газет, вам становится ясной настоящая картина жизни, если приходит минута и нужно купить лекарство, продукты, гостинец внукам, заплатить за квартиру, поехать в гости к родственникам в другую республику, ныне вроде за границу. И ваше письмо показывает, - денег нет ни на что.
   Наверное, вам было бы легче при понимании, для чего и зачем вы терпите всё рассказанное вами, как, например, в годы Великой 0течественной войны любые лишения терпелись при мысли, - Родине трудно, идёт война, всё отдаётся фронту, всё идёт вкладом в копилку Победы. Куда отдаются сейчас "неисчислимые", как нас успокаивают "демократические" идеологи, богатства России? Зачем-то и дело берутся кредиты в зарубежных странах, и деньги до народа не доходят, а за них позже будут расплачиваться новые поколения русских?
   Нам лучше становится жить после иностранных займов? Вы сами знаете: нет. У нас начали работать завода и фабрики? Россия сама себя обес­печивает лекарствами, предметами домашнего быта, сельхозпродукцией? Нет, "Я не знаю, что ещё надо сделать с народом, чтобы он понял, как его обманывают", - сказал в беседе со мной три года назад Аман Тулеев, тогда один из депутатов Федерального собрания. И видимо сейчас дошло до каждого: или обманывай сам, или обманут тебя. Но ведь не каждый согласен опуститься до мерзости обмана ближнего...
   Вспомните все последние выборы, и президентские, и губернаторские, и в Государственную Думу. Сколько было прекрасных обещаний! А где выполнение обещаний? Где же нормальная человеческая жизнь? Бот с экрана телевизора очередной московский вождь говорит: рабочие не должны устраивать забастовку, пусть работают даже без зарплаты, не то работу потеряют совсем. Ну, это честно по отношению к людям без средств к существованию? Тут совестью и не пахло, заменена она персональным самолётом чиновника.
   Вы знаете, партийная принадлежность не означает наличие уважаемых людьми моральных, нравственных качеств. Честность, вежливость, широкая образованность, верность данному слову может отсутствовать и у коммуниста, чего история КПСС показывала не раз. Вам, наверное, нравится помнить, что при руководстве страной коммунистами широко велось строительство жилья для народа, за небольшую плату дети посещали детские садики, лечение и образование было бесплатным. Мне тоже сегодня интересно смотреть, как те, кто бесплатно тогда получил образование, глумятся над прошлым нашей страны. У нас продолжается время предательств всех и всего, но вспомните, кто начал ещё при Горбачёве разворовывать сначала партийные деньги, создавая первые в СССР коммерческие структуры, затем перешёл и на деньги бюджетные, то есть народные? Вы лично знаете хотя бы одного бывшего коммунистического начальника, живущего сейчас в нищете, роющегося в мусорных баках? Я не знаю. Я вижу, - они начальствуют и сейчас, и вдруг власть переменится на красный флаг - они же самые будут начальствовать и дальше. Поймите, демократов нет. От Кремля до районных кабинетов есть кто без партийного, выброшенного вовремя билета, кто с билетом, партийным, припрятанным до смены власти. Почитайте биографию любого члена правительства, начиная с ельцинской, и увидите: в России правят прежние коммунисты, неуспешно пробующие построить капитализм и давным-давно плюнувшие на нужды народа. Вы стараетесь думать, наверное, что заботятся о вас, пенсионерах - как ни обидна правда - вас только обворовывают, за счёт ваших невыдаваемых пенсий наживая состояния личные. И, может быть, прекратится весь этот срам на весь мир не очередными выборами, потому что не будет государства, если президент идёт в одну сторону, губернаторы каждый в свою, любой директор - тоже. Любое государство сильно единством устремлений всего общества и, будем надеяться, в России всё повернётся в нужную сторону, в сторону добра для людей.
  
   80.
   Директора частной фирмы насильно затолкали в машину, увезли в деревню, посадили в подвал и потребовали выкуп за него сорок миллионов рублей.
  
   81.
   А вот серьёзно задумаешься... зачем взрослым людям чего-то объяснять? Остаётся ощущение пустого дела, потому что объясняли с первых хождений в народ, и в ликбезах, и в школах рабочей молодёжи, и в школах средних, техникумах, институтах, но выросли люди, дожили до взрослого возраста, деятельного, дожили и до пенсионного, а на месте понимания жизни, на месте мудрости - пустота. Одно отражение конкретной жизни, по принципу зеркала, без мыслей и понимания причин, последствий своих же действий. Не доверчивости, а тупости много, и самодовольства, поощряемого в трудящихся коммунистами.
  
   82.
   В городе быстро раскупается мука, сахар, соль, любые крупы. Во многих магазинах таких продуктов уже нет. Начались разговоры о введении карточек на все основные продукты.
  
   83.
   Цены на многие основные продукты взлетели вдвое. В Госдуме с первого раза устроили Черномырдину от ворот поворот. Ельцин на экране телевизоров выглядит ненормальным: еле передвигает ноги, разговаривает еле-еле, что-то трудно выбуркивая. Слуги ему показывают дорогу в собственном кабинете, - не соображает, куда идти.
   В городе появились первые длинные очереди за более дешёвыми, пока, продуктами.
  
   84.
   Сегодня, второго сентября 1998 года, появился первый слух: к Москве стягиваются войска. Пока не известно, по чьей команде.
  
   85.
   Войска, очереди за продуктами, престижность иностранных автомобилей, сохранение денег... какой нужностью и какой глупостью вынуждены заниматься люди, растрачивая свою жизнь. А рядом - художники, редкие писатели, думающие совершенно о другом...
   Есть что-то другое, для чего и определена жизнь.
  
   86.
   Министр обороны опровергает сведения, что к Москве стягиваются войска. Начались разговоры о введении карточной системы распределения продуктов. В городе застрелили в собственной машине какого-то предпринимателя, а может бандита, днём, у другого сожгли частный магазин, ещё у другого - американский легковой автомобиль.
  
   87
   Школьник девятого класса: - "Вся земля красивая, где голубая, где зелёная, где солнечная, а где Россия - на карте чёрное пятно".
  
   88.
   Есть в городе одно здание... при взгляде на него у редкого прохожего не заденется душа трепетным самоспросом: а не слишком ли редко бываю здесь? Не отстал ли я от выправляющего душу и разум, от света культуры?
   То здание единственное на городских пространствах и по торжественным колоннам, и по гордому чистому Фронтону, и по всей архитектуре классического свойства, и даже по названию своему, - драматический театр.
   Не отринув от себя, не задавливая городские театры иные, - и кукольный, и юношеский, и народные, и самодеятельные, не крича по всем углам и улицам, не самозвано, но отражением в умах и чувствах зрительских на земле Вятской он - главный. И стоит на городской площади главный спокойно, достоинство своё храня из года в год основным в себе - творчеством. На нём и продержался все прежние сто двадцать зим и лет, другой основы иметь не смея.
   Сами помещения первые были дощатыми, а надо же, в каменные палаты превратились и мрамором блестящим украсились: сами артисты, художники, драматурги, режиссёры, директора, служащие по скольку раз переменились, а надо же, красоты сцены не потерял; сами зрители в бабушек-дедушек переросли, прежде детьми в высокие двери с волнением входя, а поколение новое оволшебнено новыми спектаклями...
   Всякий, входя сюда, чувствует и уважение к себе, и гордость: вот и я среди красивого, умного, весёлого, впечатляющего не пустословием, а искусством душе дающего свет. Всякий, удаляясь от тебя, переступает через светлую грусть: как было хорошо, и когда повторится? А уносит с собой подаренное, - есть театр, и надо стремиться достойно жить, ведь мера - она вот, она зримо существует... При такой мере, при такой близи и самому надо как-то перемениться в сторону лучшую, пробовать достигнуть заново гармонии в себе.
   Добро и жестокость, поцелуи и убийство, глупость и ум, ярость и нежность, любовь и насмешка, гром и тишина - всё в тебе уместилось, театр драматический, всё в тебе обязательно, как в драматической русской жизни самой, и как учит жизнь разными сторонами своими качествам разным, так учишь всякого зрителя и ты, театр драматический, иногда саму жизнь опережая.
   По репетиционным залам, по гримёрным кабинетам, по сцене твоей прошли и царские времена земли твоей, и революции, и воинские темы взлетали блескучими саблями, и передовики соцсоревнований гремели подойниками - принуждали за сто двадцать лет и зим тебя ко всякому, даже от творчества отворачивать, и в сторону уходить, - ты мудрым оставался, принадлежа не политическим изменчивым ветрам и метелицам, но, через культуру нации русской питая себя, принадлежа главному гостю и хозяину твоему, - русскому народу. Постороннее народ отринет всегда: от родного, от духовного своего не откажется.
   И жить земле Вятской, пока есть у нас театр драматический, лицом к Солнцу; и жить театру драматическому, пока есть земля Вятская, душой и сердцем к ней. К радости и счастью народа Вятской земли.
  
   89.
   Такое пишу... Что сказать вам, читатели? Зарплата актёра 320 рублей, только за квартиру надо заплатить 120, если ещё есть квартира. Большинство актёров живут в общежитии, и - семейные. Подрабатывают и буфетчиками, и мытьём полов...
   Актёр Сергей Пушкин: - "Один предприниматель, имеющий на базаре магазин стройматериалов, сказал мне одеться, загримироваться под Чапаева, и ходить перед его магазином, привлекать покупателей. Я загримировался, прицепил саблю, выпил сто грамм водки для заглушения тошноты душевной, чтобы совсем стыдно не было, прошёлся раз и плюнул, домой ушёл. Слишком уж подлое унижение".
  
   90.
   Почему талантливые люди и денег не имеют, и жилья соответствующего, и мучаются, создавая? Почему глистоидная бестолочь имеет и деньги, и жильё, и поездки на отдых за границу, и самую дорогую еду и выпивку алкогольную, не имея созидательной работы в себе?
   Сказать потому что живём в России проще простого, а надо пустое не говорить, а надо здесь думать...
  
   0x08 graphic
0x08 graphic
91.
   Глистоидная бестолочь. Родился здесь, в городе, в семье начальника. Шил в детстве в хорошей квартире, ел что хотел, когда другие того и не пробовали. Закончил институт, по специальности не работал: быстро забрался в комсомол и руководил другими, посылая их на работы в стройотряды, на заводы, и собирая с них на свою удобную жизнь деньги через членские взносы. Закончил академию КПСС, "кузницу кадров", как они, глистоидные, говорили, а по существу - контору "для своих", откуда и выходили партийные бюрократы, удерживающее угнетение работающих. После запрета их партии ушёл на подготовленное место и через пару месяцев продал дорогую машину, купил более дорогую. Сказал за рулём: - "Была бы партия сейчас - затаскали бы, где деньги взял, а так - купил и катаюсь". Смысл его всякого места - высасывать деньги на своё существование со всех, кто умеет работать.
  
   92.
   Как это у детей? "Не, давайте говорить про хорошее".
  
   93.
   Вы пишете? - часто спрашивают меня знакомые на улице. Спрашивают, осторожно пробуя узнать проблеск надежды даже в моём подтвердительном ответе. Вроде как погибнем, да хотя бы что-то узнают о нас...
  
   94.
   Два дня назад сахар стоил шесть рублей за килограмм и считалось дорого, сегодня - двадцать рублей, и цена не предельная. Тем, у кс го были валютные счета в банках, предлагается брать деньги только обесценивающимися рублями и не больше тысячи рублей в день на челе века. Так государство обворовывает население.
  
   96.
   В Кремле сидит капризный, чего-то бубнящий старик по фамилии Ельцин. Иногда его показывают для убеждения, что он ещё живой. Впрочем, мало кому интересно, - политически он уже труп.
  
   97.
   "Нет, ну давайте говорить про хорошее?"
  
   98. Время означено просто: не останется слов подробностей нашей жизни, и никто ничего не узнает. Слово - единица обозначения времени...
  
   98.
   В творчестве спрятан смысл, знает Сергей Рязанцев. Лучший в городе скрипач, и хорошо, что мы давно дружим семьями. Несколько раз Новый год встречали вместе, и дни рождения, и так - пройтись по улице в трудную минуту, угостившись его "Беломором"...
   - Серёжа, плохо сегодня, и всё равно - чем нравится жизнь?
   - Тем, что есть хорошие друзья. В сегодняшнем бардаке, когда у многих от происходящего нервы сдают и разум начинает мутиться, друзья как раз и выручают, особенно если друзья твои среди художников, писателей, артистов. Творческие люди живут несколько иначе, в отличие от предпринимателей или людей, занятых зарабатыванием на пропитание. У творческих людей нет особенных, сильно выраженных стремлений иметь большие роскошные квартиры, для нас не ценность - иностранный автомобиль больше биллиардного стола размерами, отдых на Кипре или в Танзании. Творческий человек потому всегда живёт в другую сторону, что видит способы и возможность повлиять на преобразование мира, жизни вокруг себя, он призван своей судьбой заниматься главным, идти вперёд и не обращать внимания на досадные мелочи бытовой жизни. Оставьте творческого человека в покое, не указывайте ему, как заниматься, чем занимается он, то есть оставите его свободным, и такой человек всегда сам сможет сделать свои дни интересными, красивыми.
   Тут дело в том, что творчество никогда не остаётся в самой личности, оно выходит к людям, тогда и получается, - от красивой музыки люди попадают в преобразование, независимо от профессии, роста цен, политических дрязг и остального, влияющего на людей плохо. Преобразование заложено в самой природе, например, в смене времён года, заложено и в каждом человеке, например в возрасте, смене впечатлений, и человек, я уверен, всегда ищет преобразование красивого. Затем и существует всякое творчество, затем и работают музыканты, художники, писатели, скульпторы. Уберите из жизни нас - и вам станет почти незачем жить. Не в деньгах истина, не зря сказано давно и, думаю, верно.
   - Слушай, а что же делать тем, кто творчеством заниматься не может?
   - Творчеством заниматься может каждый человек, какой бы профессии он не был. У нас часто варварское отношение к самому творчеству. Посмотрите в телевизор, все новости культуры идут в последнюю очередь. В газетах на первом месте разговоры с чиновниками, сенсации о убийствах, министрах, купающихся в банях с проститутками, а новости культуры снова на последних страницах вперемешку с рекламой тампексов и туалетной бумаги.
   Я мечтаю увидеть страну, где будет наоборот. Где главным, как когда-то в древней Греции, будут достижения скульпторов, музыкантов, поэтов, где главными праздниками станут не политические демонстрации, а культурные действия. К сожалению, мы только частично можем говорить о себе: мы - культурная страна. На наших вятских улицах много матерщины, незнакомый человек запросто обращается на "ты" и правил культурного обращения не ведает, наши ценности в жизни имеют перевёрнутый вид: человек, занимающийся творчеством, никогда не видит того уважения, которым окружаются чиновники или дельцы от бизнеса, а попросту - спекулянты. Вокруг нас не носятся телевизионщики со своими камерами, нам не задают каждую неделю вопросы о том, каким же наш город станет в плане достижений культуры. Ну что же, умный человек умеет не обижаться, он делает своё дело.
   Талант - награда судьбы, уже за это одно можно и нужно не обращать внимания на чепуху. Но сколько бы общество не пробовало обогащаться любым способом, смысла в жизни без достижений культуры оно не обнаружит.
   У нас в городе продолжают разрушать красоту в старой части нашего древнего поселения, а в новых кварталах отсутствуют обычные для культурного города тротуары, - мы живём и как-будто стараемся ничего не оставить после себя красивого. А с другой стороны то и дело слышно о достижениях в России и за границей наших творческих деятелей: певцов, музыкантов, писателей. Именно через культуру о нас судят в первую очередь, и мне всегда жаль, что новые русские продолжают думать, что их партнёры по торговле судят о них по одежде или по автомобилю. Да что взять с подобия буржуя, если он не знает, кто такой Дворжак и Дмитрия Шостаковича принимает за директора банка?
   - А что сейчас делать?
   - Сохранять культуру. Я уже сказал, творчеством способен заниматься каждый. Читать книги, слушать музыку, созерцать живопись. Даже в нашей страшной кризисной ситуации именно культура поддерживает человека, даёт ему возможность отличаться от жвачного животного. И обязательно растить наших детей понимающими культуру, знающими, что можно иметь много денег, массу еды, свой собственный самолёт или остров и никогда не обнаружить смысла во всём этом.
   Творчество всегда существует для преобразования всего общества, в самых древних книгах мы читаем: и создал он в день первый... Именно создал, а сегодня, среди постоянного разрушения человеческой жизни в России, мы часто видим: и уничтожил он доверие к себе, или и нагадил он своим действием многим... Создавать надо, вот что делать. Этим мы и остановим разрушение.
   Культура создаёт красивое. Если мы сегодня не будем передавать нашим детям наши познания в плане культуры, мы не сможем создать будущую Россию такой, чтобы в мире о ней знали в первую очередь: с нашей страной нужно считаться не потому, что в ней живут такие-то политики, или финансисты, или спортсмены, или длинноногие победительницы глупых конкурсов, а оттого, что у нас живут и работают творческие личности, постоянно изменяющие жизнь человечества в самую необходимую сторону, в сторону красоты бытия.
  
   99.
   Семнадцать суток в России нет даже временного правительства. Зато всеобщая психическая паника. Цены растут в течении торгового дня, на все основные продукты. Сегодня хлеб подорожал сразу вдвое. Банки не работают ни в Москве, ни у нас в городе. Бензин подорожал или нервы сдали - сразу стало мало машин в городе, куда-то делись все эти иномарки с семнадцатилетними проститутками за рулями. Возле контор разного рода тишина, деловая активность - в воспоминаниях. Людей в самом центре города мало. Частные магазины прогорели и закрываются, рабочие срывают, уносят вывески.
   Так заканчивается воровской режим ельцинистов.
   Вчера Калиниградская область, Хакассия, Свердловская область объявили о финансовом неподчинении Москве, и ничего, нормально. Уже сами области стараются не выпускать деньги за свои границы, это где губернаторы поумнее. А в Иванове призвали к вооружённому восстанию.
   Сегодня вторник. И странная тишина в городе, как перед войной. А капризного старика под названием президент совсем не показывают, и в Кремль на работу не ездит. Возможно, умирает.
   Россией не руководит никто.
  
   100.
   С женой сидим у знакомого художника в мастерской, чай заварен из листьев разной травы и дубовых, деньги на заварку кончились. Художник вдруг точно говорит: - "Они /правительство/ нарушили финансовые отношения, - ничего; нарушили политические - ничего; они нарушили спокойствие психического поля, и тут невозможно стало заниматься творчеством, когда психованные вокруг - все".
  
   101.
   В Москве выбрали председателем правительства Евгения Примакова, и начало успокаиваться. Многие понимали и чувствовали, там, у них, идёт к выяснению отношений с помощью армии, войны на территории Москвы, как было в 1993 году.
  
   102.
   В километрах десяти южнее города Кукарка, коммунистами переименованным в город Советск, мне показывают народное вещественное предание. В низине дорога, проселочная, коричневая, обсаженная берёзами. Здесь в девятнадцатом веке в Сибирь на каторгу проходили каторжане. Пешком. На высоком бугре разрушенная почти до фундаментов церковь, а колокольня напротив неё цела. Каторжане в церкви той, набугорной, молились, принимали причастие. Музей под небом оказывает предельно близкое к веку прошлому восприятие, - выйди из автомобиля и иди дорогой каторжан метров сто пятьдесят, сохранившейся...
   А природа вокруг свидетельства человеческих несчастий - красивейшие леса и река Вятка, широкая, плывущая быстро.
  
   103.
   Девочка, примерно второклассница, со слезами говорит с экрана телевизора: - "Мне нечего кушать, у нас дома ничего нет, я хожу в школу голодная".
   А следом столичная банковская мерзость с жалобами на невозможность зарабатывать на валютных спекуляциях.
  
   104.
   Плакат возле дома правительства в Москве: - "Все начальники - сволочи!"
  
   105.
   Начало и конец. В шестидесятых годах Булат Окуджава пел:
   Я всё равно паду на той,
   На той единственной, гражданской,
   И комиссары в пыльных шлемах
   Склонятся молча надо мной.
   Позже он предал комиссаров в пыльных шлёмах, и где-то в газетах промелькнуло, его отец был кем-то там в правительстве чуть ли не сталинском. Мне всегда отвратительны предатели.
   После 91 года мерзавцы-демократы, разворовывавшие страну, сделали его одним из своих идеологов, антикоммунистов. И склонились молча над ним они, когда он то ли умер, то ли застрелился в Париже, награждённый разными букеровскими и ооновскими долларовыми заманками. Вот так и предают свою страну.
  
   106.
   "Все начальники..." Все не все, а и такое было.
   В 1995 году проходила компания по выборам в Госдуму. В коридоре облисполкома меня остановил один из тогдашних кандидатов в депутаты. Наговорил много слов, какой я хороший писатель, и попросил написать гадкую статью для газеты о другом кандидате, космонавте, дважды герое Советского Союза Виктора Савиных. Он даже не спросил, как я отношусь к Савиных, - напишите, что он москвич, что ничего хорошего для Вятке не сделает, ну, сами знаете как написать, чтобы все от него отвернулись.
   С Виктором Савиных я знаком примерно с девяностого года, вместе однажды веселились на банкете, страдали с утра головной болью, и встречались в городе случайно: - "Ну, как ты?" "Да ничего, а ты?" "Да приехал отдохнуть, сейчас к матери поеду в деревню свою, где родился." "Счастливо, Виктор!"
   И я бы так запросто пошёл на гадость?
   Витя-Витя, знал бы ты немного пораньше, с кем в президиумах сидишь за одним столом и кому руку свою честную протягиваешь...
  
   107.
   Летом мы похоронили художника Петра Саввовича Вершигорова... Я бывал у него в мастерской и дома, помогал ему редкими книгами, в скудном девяносто третьем году участвовал в деле, когда он получил за свои картины пять миллионов рублей. Три года назад в числе редких приглашённых сидел на банкете в честь семидесятилетия.
   Пётр Саввович умер самой достойной для художника смертью, - с кистью в руке, работая над картиной, упал в мастерской на пол, сшибленный инсультом, и всё. Перевезли в больницу, а помочь не смогли.
   Однажды Пётр Саввович зашёл к нам домой, принёс какие-то прочитанные, ранее взятые у нас книги. Увидел на стене картину и спросил: - "Это такой-то?" - назвал фамилию какого-то известного московского художника. "Нет, это я написал свою Родину".
   Пётр Саввович промолчал, и я понял, насколько получилась хорошей моя картина, написанная без эскизов часа за три.
   А на резном шкафу моей работы есть и его след. Посмотрев на готовый рисунок, он посоветовал кое-что стереть и на дверках круги резные сразу подлетели вверх, стали условными солнышками. Такая о нём добрая память, и до самого конца он любил читать редкие умные книги. Например, когда Коран был ещё под запретом коммунистическим, мне удалось достать толстенную пачку фотокопий Корана и я передал ему вместе с большой лупой, без неё прочитать фотографии девять на двенадцать было невозможно,
   В его мастерской на видном месте лежала моя книга "Реликтовый сад".
  
   108.
   Народный артист СССР певец Большого театра Александр Филиппович Ведерников сказал мне с вятской открытостью: - "Твою книгу я не прочитал, она толстая. А книгу сказок твоей жены всю прочитал, в ней много картинок и книга добрая, для детей и всех людей книга".
  
   109.
   Поздней осенью 1997 года в большом зале областного драмтеатра местная власть собрала нечто вроде "партхозактива", - конференцию под названием "Интеллигенция и её роль в нравственном и духовном становлении и приумножении богатств национальной культуры Кировской области".
   Название дичайшее. Люди по помойкам заплесневелые куски хлеба собирают, артисты, писатели, художники, музыканты в нищете, а тут - приумножение богатств. Национальной культуры - вместо культуры русской, будто не в России мы живём.
   В зал собрали местных старых чиновников, каких-то не имеющих отношения к культуре стариков и старушек целыми рядами, на сцене - президиум в три ряда, духовой оркестр, торжественный вынос знамён. Всё как при власти обкома КПСС. С трибуны несли такую позавчерашнюю ерунду, не показавшую, как будет восстанавливаться культура, насквозь ностальгическую, что, когда на трибуну встал привезённый сюда Валентин Распутин, тот самый "писатель земли русской", объявленный здесь выдающимся с мировым именем, то первой фразой заявил: - "у вас мне так хорошо, что я почувствовал себя возвращённым в начало восьмидесятых годов".
   Спасибо, приехали. Вот и картина провинциального продвижения жизни, - болото затененное.
   Избрали Совет для руководства деятелями культуры. Обалдеть, первой в Совет записали доярку, руководить писателями, художниками, актёрами... Ну, как было при власти коммунистов.
   Закончилось это бредовое собрание. Я стоял в фойе, с кем-то разговаривал. Прямо на меня вышли губернатор и Распутин. Губернатор удивился, что с Распутиным я знаком.
   Губернатор: - А вот почему вы, писатель, не помогаете мне? Вы должны приложить все силы...
   Панченко: - Я у вас не работаю, в развале страны принципиально участвовать не могу, я не зависим ни от кого, никому не должен. Писатель - работа надмирная, от партий и президентов временных не зависит.
   Губернатор: - Нет, вы глубоко ошибаетесь. Вы обязаны помогать мне и другим товарищам выполнять программу возрождения - далее речь минут на много.
   Панченко: - Я никому ничего не должен. С властью Ельцина сотрудничать не буду.
   Губернатор всю речь ко мне провернул вторично, с начала до конца, Распутин стоял рядом, и я заговорил с Распутиным.
   Панченко: - Вы в своём выступлении упрекаете интеллигенцию за то, что в девяносто первом году она не пошла на защиту коммунистов. А вы подумали, почему тогда ни в одном городе по всей стране не произошло ни одного митинга, ни одной демонстрации против запрета КПСС? История страны показала ненависть народа к правящей верхушки, коммунистической, а зачем сейчас призывать снова идти за коммунистами?
   Распутин: - Вы сами ответили на свой вопрос.
   Я до сих пор не понимаю, как же я ответил на свой вопрос.
   При коммунистах Распутину было отведено место у идеологической, и у ранговой, и у наградной, и у продуктовой, и у санаторной кормушек. А его выступления здесь - тоскливый плач по потерянному.
   А этот "областной совет интеллигенции" и "доярка тоже" за весь прошедший год не сделали ни одного дела: очередной дохляк с комприветом. Как можно каким-то "советом" написать хотя бы строчку стихотворения?
  
   110.
   А руководители в России - кто?
   Идёт торжественный вечер, посвящённый 120-летию областного драмтеатра. Губернатор на сцене с пригласительного билета читает цитату, отрывается от текста и вдруг за цитатой произносит: - "так сказал Гегель." Эти билеты у каждого в зале, из зала кричат: - "Не Гегель, а Гарсиа Лорка." "Чего? Да, Гарсиа сказал." /Без фамилии, словно о своём кореше или чиновнике из неважного кабинета/. И далее заявляет в микрофон: - "А как сказал наш великий артист, известнейший на весь мир Сергей Иванович Шаляпин..." "Фёдор Иванович!" - кричат из зала. "Чего? Федор Иванович? Дорогие друзья! Мне приятно видеть, насколько хорошо вам известны театральные и поэтические ведающиеся авторы и актёры," - и полился бред минут на много.
   Кто пробует руководить нами? Кто не уверен, что нами руководит?
   Местный вождь оборачивается к сидящим на сцене актёрам театра и торжественно провозглашает: - "Вы - производители для всей России." Как быкам на племенной ферме...
  
   111.
   В Ленинграде жил поэт Владимир Торопыгин. С ним я познакомился в г.Караганде в 1978 году, он тогда приехал в составе делегации поэтов и прозаиков выступать перед трудящимися. Торопыгин был секретарём Союза писателей СССР, а человеком добрым и договорились вечером встретиться, посидеть.
   Давно живший в Караганде, обкомовскую гостиницу в самом дальнем углу парка я еле нашёл. Роскошная, в вестибюле красные ковры и часовой: вы к кому? Я и не знал, что так бывает, гостиница с часовыми...
   На втором этаже шёл банкет, оттуда я вызвал Володю. Со мной был приятель, художник. Володя посадил нас в своём номере и пошёл поприсутствовать на банкете, должен был. Номер - две комнаты, с туалетом и ванной. В одной комнате арабский инкрустированный гарнитурный письменный стол, рабочее инкрустированное кресло, телефон, сервант с фужерами, рюмками, вазами, всё хрустальное, в стороне стол обеденный, тоже гарнитурный, кресла и стулья вокруг стола. Паркет, ковер. Во второй комнате тумбочки, двуспальная кровать, шифоньер, телефон. Так обкомовцы, слуги народа, как себя называли, жили в своё удовольствие.
   Володя пришёл в номер через время, нажал кнопку. Пришла официантка, в белом фартучке и с крахмальной белой полукоронкой на волосах причёски. Заказали пару бутылок водки, вина, редиски - в самом начале мая, свежей, мяса, рыбы. Без официантки Володя в ответ на наши предложения денег объяснил, - всё бесплатно, по требованию.
   Пили, говорили. Я долго говорил с ним о бесконечном придавливании нас, молодых писателей, о искусственном недопущении нас в литературу, о противопоставлении их, старших, и нас, молодых. О лжи, наполнившей к тому времени и отношения, и саму литературу, и о желании работать в литературе совсем по-другому. Торопыгину тогда было за пятьдесят с лишним. Он заплакал и сказал: - "Как я вам завидую. Вы знаете, что делать, вы будете жить совсем в другом времени и вы сможете в творчестве быть совсем другими, прежде всего честными. Вас не купят, как купили нас".
   Он тогда подарил мне свой сборник стихов, только вышедший. Я, по воинскому обычаю, предложил сборник обмыть, как орден, но потому, что сборник не лез в рюмку, вылил из рюмки на первые страницы.
   Когда мы уходили - Володя стоял на лоджии и махал нам. Багровое, поднималось солнце нового дня, а почему-то резко протрезвелось...
   Но тот разговор, до конца честный, с честным и умным человеком...
   Когда меня пробовали испоганить подлостью, о секрете, о том разговоре не знали. В небе уточка, в уточке яичко, в яичке иголочка, а где дырочка, в которую ниточка продевается?
   Хорошие русские сказки. Умные.
  
   112.
   А всё-таки, почему люди, живя и сейчас, и двести, и пятьсот лет назад, стараюсь сделать много-много для того, чтобы испоганить и себя, и рядом с собой, и саму жизнь?
  
   113.
   Вот как делается ложь паскудниками в паскудное время беззакония, и безответственности.
   От неизвестного Оргкомитета приходит по почте подхалимское приглашение: - Уважаемый Юрий Васильевич! В Доме творческой интеллигенции состоится Учредительное собрание по созданию регионального общественного объединения интеллигенции России. Зная Вас как авторитетного, прогрессивно мыслящего общественного деятеля Вятской земли, приглашаем Вас принять участие в данной акции.
   Прихожу в назначенное время. Собралось человек пятьдесят с такими же подхалимскими приглашениями. Оргкомитетом оказался годами объедавший детей-школьников псевдоисторик, и чувствовалось, кто-то прячется за ним. Первым встал поп и как дуракам, сам не имеющий высшего образования, нагло объяснил нам: - "Интеллигенция ничего не способна создать, не должна собираться и объединяться для какого-либо дела, предала русский народ в семнадцатом году, должна требовать запрета свобода слова и восстановления цензуры, обязана внедрять в средних школах уроки религии".
   И мерзавец, и нахал. Чтобы мы отказались от свободы слова и пахали на него?
   Весь этот сивый бред, эти унижения и прямые оскорбления были высказаны разъевшимся на старушечьих подаяниях попом известным в нашем городе художникам и скульпторам, музыкантам, писателям, актёрам, танцорам, - всем, кто десятилетиями делал как раз наоборот: кто боролся за свободу собраний, свободу слова, за свободу творчества, кто в самые кромешные для церковников времена помогал церкви и выживать, и, попозже, возвращать в собственность и восстанавливать сами церкви. Хам и в рясе хам, чего ещё скажешь?
   Без извинений за речь поповскую псевдоисторик, конечно же кучерявый словоблудием, объявил себя начальником всего дела, отбывающим в командировку в Москву, "за набиранием опыта."
   В маленьком зале стало и тошно, и гадко, обман почувствовали уже многие. Своей короткой речью я сказал открыто, что думаю, предупредил: нас, интеллигенцию обворованную властью, снова пытаются использовать для собирания денег от буржуев вроде бы на дело, а деньги будут снова разворованы, и нас, интеллигенцию, пока непонятно кто пробует использовать для проталкивания себя в депутаты Госдумы, например. В зале сидел бывший мэр города, молчал. За мной выступил сын драматурга Шур, жёстко поддержал меня и предложил собрание прекратить и о создании общественного объединения позабыть. Проголосовали, мы победили. Собрание прекратилось.
   А кто победил попозже? Обожравшийся детских котлет "историк" примерно через месяц объявил о создании такой организации, и на деньги бывшего мэра, теперь фирмача-буржуя, в город был приглашён для лекций брат известнейшего рыжего вора Чубайса, а потом эти активисты-прохиндеи, прикупив для саморекламы поэтессу Сырневу, отбыли в Москву на очередной "конгресс всероссийский."
   И всё равно приятно, что мы в том дерьме не вывалялись.
  
   114.
   В российских городах работают благотворительные иностранные религиозные организации: бесплатно кормят нищих, дают им одежду, лечат, устраивает ночлежки. Русская православная церковь не дала кусок хлеба ни одному человеку. Только попрошайничает сама, выворачивая из одурманенных буржуев и воров большие деньги для себя.
  
   115.
   Вчера полуживого старика по фамилии Ельцин вывезли на лечение в Сочи. Весь мир увидел, как он на официальном приёме едва не свалился на ровном месте. "Привезут назад труп, - сказал один из знакомых, - и жизнь в России начнёт меняться. В Москве с неделю повоюют за власть, и переменится".
   Нет людей, переживающих за здоровье злого, капризного старика по фамилии Ельцин. Всем надоел. Отвращение к ворам и предателям в России у людей природно...
  
   116.
   В ноябре Ельцин заболел воспалением лёгких, как объявили по радио. Сразу пошли разговоры - конец, умрёт, при его плохом здо­ровье, А он выжил. На работу в Кремль не ездит, лежит на нескольких, по собственному выбору, видимо, дачах и никак не работает. Нет в мире ни одной страны, где неделями, месяцами не работал бы первый руководитель. С учётом крайне бедственного положения в стране это разве не преступление перед собственной совестью, перед историей страны?
  
   117.
   Настал 1999 год. Праздновали люди плохо, с отвратительными настроениями: за месяц перед праздником цены на все продукты пошли вверх, в общем все вынуждены были тратиться в три раза больше, при тех же зарплатах, если они есть, и если они выдаются.
   Мы в первый раз за много лет с трудом купили ёлку, ради сына, а на шампанское совсем не хватило, его на праздник у нас не было. В такие времена тянет засунуться в какую-нибудь нору и не знать ничего, со всех сторон не веселящие разговоры. И который год подряд одно и то же при провожании старого года: каким трудным он был...
  
   118.
   Сразу после праздника Нового года подняли цены на водку, а в Нижнем Новгороде резко подняли цены на хлеб. Ругань ото всех.
   Был в драмтеатре на спектакле. Объявили антракт. Я пошёл к актёрам. На лестнице упал животом на перила актёр Слава Лысенков, я смог единственное, - предложить ему сигарету. "Ничего-ничего", сказал Лысенков и пошёл в гримёрную. Другие актёры - и не заговаривай с ними, - "нет денег, не знаем, на что жить". Сергей Пушкин, актёр, живущий в театре, - "сижу здесь по вечерам голодный, один". Позвал его к нам хотя бы суп покушать.
  
   119.
   Губернаторская контора в пять этажей, бывший обком КПСС. Внизу милиционер и на втором этаже одинокая продавщица газет. И всё. Красные дорожки по пустым коридорам, ни одного чиновника. Мёртвый дом. Так выглядит демократия во главе с губернатором. Зайти в дом можно только по пропуску, с паспортом, в пропуске отмечается время входа и время выхода, как в тюрьме.
  
   120.
   Куда в 1991 году делись в России коммунисты, деньги и народная собственность? Сами коммунисты, строители самого справедливого в мире общества, кем себя провозглашали, ещё оставаясь при власти, перечисляли деньги партийные в свои потихоньку созданные фирмы. Затем сами побросали партбилеты и ушли в свои подготовленные частные фирмы, потом занялись приватизацией и народное, государственное имущество разворовали. Простые ответы на простые вопросы. Хорошо они усвоили урок Ленина, в первый раз присвоившего все богатства России своей партией сразу после переворота 1917 года.
   И никакой ответственности за совершённый обман...
  
   121.
   В Свердловске вчера электрик залез на самый конец стрелы башенного крана и потребовал зарплату за пять месяцев. Попробовали его снять спасатели - едва не бросился вниз. Отдали всю зарплату.
  
   122.
   Муж - инвалид, приносит домой бедное пособие. В семье один ребёнок. Жена - учительница. Зарплату не выдают. Вместо денег два раза в неделю выдают хлеб, две буханки. И больше ничего.
   Сколько же терпения в русском народе? Уже в газетах обещают беспорядки, бунты в мае месяце, так ведь и газеты врут или специально одних на других натравливают.
  
   123.
   4 февраля 1999 года. Мороз 27 градусов. К 9 утра с женой подходим к зданию Драмтеатра, куда собираются на совещание все местные депутаты, чиновники областные и районные, генералы, прочие и прочие, - то самое, чего у коммунистов называлось партхозактивом. Перед крыльцом человек триста: учителя, родители учеников, милиция. Лозунги:
   Губернатор Сергеенков, уходи в отставку!
   Голодный учитель - голодный ученик!
   Депутатам зарплату учителя!
   Чиновники, перестаньте грабить детей!
   Чиновников долой!
   Долой гнилой режим Ельцина!
   Ну и много остальных, На ту же тему. Когда по крыльцу начинают проходить чиновники - народ скандирует свои лозунги. Приехавшие из районов чиновники озираются с любопытством, у себя такого не видели. Городские чиновники проходят, отворачивая лица. Зам. губернатора попробовал встать перед пикетом и повозмущаться - ему не дали говорить, криками высказывали свои пожелания и проклятья. А собравшихся постепенно стало около полуторатысячи.
   Я вывел и поставил на середину крыльца мальчишку с плакатиком. Милиционер тронуть не посмел. Мальчишке десять лет, в руке старая картонка с требованием зарплаты для мамы. Мне он рассказал: утром ничего не ел, зарплату маме не дают, папа получает пятьсот, живут вчетвером.
   Губернаторский пресс-секретарь наел такое брюхо жирное, что и в мороз шёл, не застегнув дорогую дублёнку. "Не обращайте внимания, - сказал приостановившемуся чиновнику впереди, - поорут и уйдут". Из толпы на меня вышел проталкивающийся градоначальник. "И вас долой?" - спросил у него. "Ну, дак что? Потребуют - уйду", - заулыбался. Из-за его спины высунулась угодливая харя вчерашней комсомольской прислужницы: - "некогда с ним разговаривать, пошлите". Почему-то вот эта "руководящая" челядь так и не научилась разговаривать на нормальном литературном языке, всё какие-то хамизмы.
   Губернатор струсил, в театр попал через служебный вход с другой стороны здания. "Сволочи они все", - то и дело слышалось из народного собрания.
   Вечером в местных теленовостях показали, - прошедшие в театр всячески оправдываются и рассказывают, что денег нет и у них. Врут, чиновники на себя в новом году добавили миллион, в бюджете. Достал их пикет, на своём сборище несколько раз обсуждали, как выходить из такого позорного для них положения, пахнущего падением их конкретной власти, - зарплат, кабинетов...
  
   124.
   Народ должен знать своих героев.
   Герои пока не показались, а тут они есть, не лжецы и не подлецы...
  
   125.
   Заслуженный артист России Владимир Мочалов: - "Жрать нечего, денег на сигареты нет, ну, ты понимаешь? Жизнь у людей сам видишь какая, и какое от них состояние психики излучается, а надо душой перемениться к спектаклю и сыграть, ну, ты понимаешь? Из себя найти свет, ну, ты понимаешь? В себя насобирать по горсточке, да? Ну, ты понимаешь?"
  
   126.
   Абсурдные пляски русской провинции никуда не деваются.
   Выброшенная началом ельцинских разрушений государства в 1991 году на бездоходность существования, напуганная расстрелом народной Власти московскими ельцинистами в 1993 году, русская провинция бьётся и пляшет, как рыба на льду, год от года проклиная прошедшее время и ожидая очередного "продолжения реформ", - конца всего, способного жить. В городах зимой удивительно белый снег. Это от того, что заводы и фабрики из года в год не работают. Проданы детские садики, заводские столовые, профилактории, детские летние лагеря. Больницы без лекарств, без продуктов, без постельного белья. Врачи, само собой, без зарплат. Бывшие трудящиеся без возможности заработать на нормальное человеческое существование, предприятий работающих нет. Они стоят в очередях не в магазинах, чем пугал когда-то гайдар-чубайс-немцов и далее мразь по списку, а в очередях к мусорным ящикам, как устроила московская воровская, из правительства, мразь. Под руководствам полудохлого президента с кастрированной совестью. Нищие не глядят в глаза прохожим, им стыдно, а сами ничего поделать не могут, собирая картофельные очистки себе на обед, - не все способны обманывать, сидя на местах руководителей, нажирающих толстые рожи и в Москве, и по городам российским.
   Дегенератизм, пошедший от выше обозначенных, даёт урожай в "экономике" - воровство экономикой называть невозможно, в "культуре" - пошлятина и хамство даже разукрашенное цветными тряпками - дерьмо. В провинциальном "бизнесе" назубок выучено единственное правило: заставь любым обменом ближнего работать на себя. За копейки для ближнего, за сотни рублей для себя.
   Автор пьесы о дырявой кастрюле заработал премию от "филантропа" Сороса. Напросив денег у богатых, сумевших наворовать из народной, ещё общегосударственной копилки, русский народный ансамбль ритмует восточно-папуасское, проститутское, продажное. Русские подростки пляшут на сцене семь-сорок, еврейский евреями разлюбимый танец. Стараясь предельно понравиться, солистка прямо на сцене сбрасывает юбку и выпячивает на зрителей задницу, разделенную шнурком. Под ритм там-тамовский. Сволочи ожиревшей, обкомовско-мерседесным ворам нравится до "хочу купить её на ночь."
   Так мы живём в провинции, если оторваться от телевизора, показы­вающего сто семьдесят девятый по номеру бред латиноамериканских богатых дур и дураков, выясняющих одно и тоже, кто с кем спал, или невероятно богатые московские праздники на фоне круглого Лужкова, или пустые по смыслу унитазные изложения речей московских политиков, почему-то всегда толстых лицами и одетых - на зарплату средней поликлинике в провинции хватило бы, если продать одежду с любого из них.
   Вдруг случается "событие", какой-нибудь говорилкин из Госдумы посетил провинцию и отметил цитатно, из себя, - "вашим краем руководит великий руководитель". "Чего же мы голодно живём?" - кричат удивлённо телелицу говорилкину. Молчок. Телевизор для лжи придуман, обратной связи не имеет, очень удобно для общения с народом.
   Время от времени подхалимское местное телевидение прокручивает каши последних выборов и напоминает, какая у нас власть: вот губернатор, он идёт впереди местных коммунистов на фоне красных знамён и лозунгов, - бодро идёт, видимо знал ту самую дорогу к светлому будущему. Выбрали. Правит третий год. Коммунисты от него свалили в противники. Заводы стоят, хлеба ценой пониже не появляются, цены на существование тех, кто выше земли, растут. Каждый месяц. В одном селе пьяный от злости на бескормицу лесоруб: - "С вами губернатор приехал, мать-мать-мать? Всю правду ему скалу, мать-мать-мать, давай его на народ, мать-перемать!" Нет, не с нами. Вождь отвезён жирно поесть и выпить самой дорогой водки в охраняемых домик для сановных гостей, а демократия закончена: милицейская и штатская охрана со всех сторон, только по небу ракетоносноная авиация не летает, ещё не куплена на народные деньги, отобранные у лесорубов тоже. В селе рядом - один изорванный учебник на класс, учительница из рук не выпускает, сама читает всем детям. В круг посадит и читает, как в России 1913 года. В селе подалее - присвоение алых коммунистических лент с надписью под золото: - "Лучший по профессии." Как в России брежневской. Зарплаты по полгода нет, а лучшие по профессии есть. Хлеб выдаётся в счёт зарплаты.
   "У меня в семье четверо детей, нет продуктов, так я на праздник новогодний сделала четыре разных блюда из картошки, одно из них сладкое", - рассказывает обворованная вождевой сволочью мать семьи.
   "Муж ушёл из семьи, двое детей, мать пробовала заработать в торговле, не получилось, легла и не встаёт, будь что будет. Подруги приходить начали, растормашивать. Нервы у неё сдали".
   Как у помещиков России крепостной, в провинции самостоятельность мышления наказывается физически. Газеты подкандальны, по принципу: скажешь, что не нравится руководящим, денег не увидишь и жизни способной. Или наркотики найдём в квартире вместе с боевой гранатой, или кирпичом по голове дадим, чтобы поумнел.
   Основа власти животная: в какой квартире жить, сколько машин личных иметь, какие продукты съедать, в которые страны ездить за счёт людей и акция которых предприятий владеть. Животная, но не духовная, не идейная.
   В Москве свои ельцины-бабурины, гайдары-немцовы, в провинции - копии уменьшенные. С полным штатом более неумной обслуги, из недели в неделю долдонящих, вколачивающих в голодные по части правды го­ловы людей: - "наш вождь добился очередной победы... Мы с гордостью говорим, результаты под руководством нашего вождя..." От холуев пера, и телеэкрана шарахаются на улице, спрашивая друг у друга, где совесть у холуев, нагнавших животы собственные на беде народа от шеи до колен и лоснящихся заушными жирами. "Мы добились очередных успехов, - тычет телеэкран местный, - сейчас я вручу Почётную грамоту имени меня."
   А зарплат нет. Объединяющей народ идеи нет. Есть серо-буро-малиновая власть дурачья и придурья. Нормальному человеку понятно: как может губернатор проводить какую-то свою, индивидуальную политику, прежде им объявленную, если ему тут же денег не дадут из Москвы и народ окончательно взвоет, его пойдёт свергать? Как может проводить какую-то свою политику, если у него, в отличие от Ленина, Сталина, Фиделя Кастро нет в голове собственных идей и пониманий, чего он хочет сделать с миром людским, а вместо идей мешанина из "хрен его поймёт", как говорят здесь в деревнях.
   Как может в России руководить человек, ни за что не отвечающий?
   Ни в Москве, ни в провинции русской сегодня нет ответственности. Для руководящих. Потому что ими самими написаны такие каноны. Цены растут. У полуголодных учителей в местном бюджете на 1999 год украли сразу 20 миллионов. Чиновникам оттуда же прибавили I миллион, - сами чиновники, себе. Не ответит никто, за такую гадость. Как никто не знает, в какую строго засекреченную сумму обходится провинциальному Ельцину его содержание.
   "Какие от вас пожелания, товарищи колхозники? Чиновников в областном управлении сократить? Уже сократили, на сорок процентов. Скажу прямо, у нас были написаны новые ставки для чиновников новых, мы их сократили. В результате огромная экономика, сокращение на сорок процентов. Считаю, я вместе с вами, выполняя ваши пожелания, добился новых трудовых побед. До встречи, товарищи."
   Встрече состоится. Когда понадобятся голоса "товарищей" на оче­редных выборах на очередной пост, где ответственности не будет. Ни за что.
   Идеология для таких - проходная полоса. "Куда сегодня вступать, чтобы на руководящей работе остаться, желательно самым главным?
   "В КПСС я был. В масонском Ротари-клубе был. В КПРФ был. В блоке серо-зелёных был. Как следующий отыскать идейный толкатель?"
   Ложь, тупость, прямое предательство - наша сегодняшняя действительность. Дохлая, прогнившая ложью полудурь-полувласть тащит страну Россию или же тащится по ней?
   И конца не видно.
  
   127.
   Как мало нужно времени для выявления плохого... Пока писалась эта небольшая книжка - ещё один безымянец, выяснилось, наобманывал сотни людей, награбил денег через обманы, спился, растерял вместе с совестью друзей. От плохого человека люди бегут, как от ненужного запаха... Но поразительно - так мало нужно времени для того, чтобы опакоститься...
   И каким бы трудным время этих лет ни было, быстро оно показало, кто есть какой на самом деле...
  
   Смутное время. Вятка
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   6
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"