Аннотация: Здесь будут собираться части всего произведения
АННОТАЦИЯ: События в этой книге происходят не сосем на Земле, а, скажет так, в параллельной вселенной. И там тоже есть конституционная монархия, весьма сходная с испанской, и там тоже есть наследник, весьма похожий на Фелипе, принца Астурийского. Россия, там тоже имеется, как и герои вполне себе славянского толка. Но все остальныеподмеченные в этой повести совпадения, сходства, в том числе имена - вещь чисто случайная и ничьи интересы не затрагивающая.
ДЕСЯТЫЙ ПРИНЦ
Сцена 1
Невероятно толстая женщина в блестящем балахоне гадалки, испуганно отпрянула от щели для подсмотра и с выпученными глазами, заикаясь, зашипела на помощницу:
- Ты к-кого привела?! Д-дура! Это же принц!!!
Та, будучи не такой толстой, но достаточно мощной, рослой и широкой в кости, нисколько не смутившись от негативной реакции патрона, хмыкнула с недоверием:
- Да ла-а-адно!.. Ты уверена?..
Шипения перешли в сплошные ругательства, а руки гадалки бесцеремонно ухватили помощницу за волосы, и силой приблизили её голову к стенке:
- Ты совсем ополоумела?! Неужели в лица клиентам не заглядываешь?!
Несколько меланхолично помощница всмотрелась в лицо сидящего за круглым столом мужчины, который вслушивался в специальную, расслабляющую музыку, и не удержалась от смешка:
- А ведь и правда... То-то я смотрю, он мне кого-то напомнил...И другим именем назвался по телефону...
- Господи! За что мне такое наказание безмозглое! - продолжилось стенание шёпотом. - Лучше бы он тебе напомнил, что думать надо, прежде чем кого попало приводить в нашу святыню!
- Слышь, Марга?! Так ты пищать от счастья должна, что к тебе сам принц заглянул! - возрадовалась помощница, без всякой обиды или недовольства вырывая свои волосы из ладони толстухи. - Тем более что он шарфом прикрывался и голову капюшоном куртки накрыл, никто его не сопровождал, да и прибыл в точное время, как договаривался по телефону. Да и в чём проблема-то? Ну навесь ему лапшу как обычно, напусти тумана побольше, да и забудь!.. Он что ли один такой к тебе из знати припёрся?
Гадалка задумалась, покусывая непроизвольно губы, словно решала невероятно важную задачку. Потом скривилась как сморщенный персик, и призналась:
- Боюсь я чего-то... На душе муторно, неприятности чувствую...
- Какие именно? - насторожилась подельница. Всё-таки её кормилица нечто и в самом деле умела, а уж "разными местами" чувствовала грядущие неприятности всегда преотменно.
- Какие, какие!.. Ты про соседей наших забыла? Сплошные уроды, бандюги и республиканцы! Как они против монархии лают и пеной плюются? Вдруг принца кто увидел, да опознал? Только скандала нам публичного не хватает! Или ещё чего похуже... Уж лучше бы этот клиент со всей своей охраной да на бронированных лимузинах припёрся, мне было бы спокойнее...
- И что делать будем?
- Хм...! - Марга опять склонилась к щели, присмотрелась к спокойно сидящему посетителю, и печально вздохнула: - Может и пронесёт... Ты давай быстро закрой на запоры главную дверь, и на всякий случай приготовь чёрный выход. Глянь, чтобы там никого не было... Ну а я..., - она оправила на себе платье, решительно выдохнула и двинулась на сеанс: - Попробую выкрутиться..., и долго его не задерживать...
Появившись на своём рабочем месте, медленно прошла к столу, картинно уселась, продолжая держать глаза почти прикрытыми и стараясь всецело войти в роль великой провидицы, гадалки и медиума. Но мысли всё равно несколько путались, возбуждённые опознанием такого важного лица.
Принца в государстве любили, можно сказать в большинстве народных масс. Да и то лишь по причине его полной безобидности и приличной внешности. Высокий, симпатичный, подтянутый и стройный, неглуп, красиво улыбается, в глазах некая таинственность и непонятная глубина. А вот духовно наследник не удался, то же большинство подданных сходилось во мнении, что принц невзрачен как трибун, в лидеры не годится, и не будь он наследником, ничем не отличался бы от серенького мышонка. И таких мышат в стране с конституционной монархией - миллионы.
Мало того, в последнее время антимонархисты резко усилили свою деятельность, возмущённые похождениями главного столпа монархии, обладающего короной. Король себя существенно дискредитировал на очень многих, важных направлениях жизненного и политического бытия. Сторонников у него становилось всё меньше, а вот полку яростных противников, озлобленных кризисом, обнищанием и долговыми удавками банков, прибывало ежедневно и огромными пачками. Борьба разгоралась не на шутку, доходило до драк с полицией, массовых арестов манифестантов, крупных политических пертурбаций и новых скандалов о воровстве, в которых члены королевской семьи выглядели самым непритязательным способом. Народ уже открыто начинал требовать перейти к чисто республиканскому правлению или любому иному, лишь бы не содержать необычайно плодовитое, разросшееся за последние годы королевское семейство.
И на этом фоне невзрачность самого принца особенно бросалась в глаза. Его уже не спасала ни молодая, симпатичная супруга, ни маленькие детки, ни репутация примерного семьянина. И всё чаще про него говорили совершенно открыто: "Ни рыба, ни мясо!"
Все эти данные промелькнули в сознании гадалки и медиума, заставляя в первую очередь подумать о причине такого странного визита:
"С какой стати наследник шатающегося трона ко мне пожаловал? Неужели совсем дурачком стал и в чудеса поверил?" - ну и не только это её смущало, имелся ещё один, невероятно важный пункт медиативного бытия, касающийся её лично и непосредственно королевы. Но в данную секунду хотелось надеяться, что он не причём, и не вспоминать о нём всуе.
Вообще-то Марга свой хлеб с маслом зарабатывала вполне честно. Особенно по сравнению с иными откровенными шарлатанами, недоучками или аферистами. Кое-что могла, кое-что умела, кое-что чувствовала сердцем, невероятно развитой интуицией и знала, как толком пользоваться доставшимся от предков инструментарием. Недаром она в столице по праву считалась лучшей, и к ней на сеанс попасть было довольно сложно. А уж дорого - так это и понятно! Но если быть честной до конца, то прорицательница и сама не была уверена в своих силах, часто у неё получались некие предвидения или вещания чисто случайно, спонтанно, и сама себя она считала просто везучей, фартовой, удачливой балаболкой. То есть умела заговорить, понять по мимике клиента чего человеку надо, и грамотно преподнести желаемое на блюдечке и в красивой обёртке.
Ещё имелись некие подсказки по принципу "холодно-горячо", когда гадалка во время своего монолога прислушивалась к шару гадания. Под её чуткими пальцами он, то охлаждался во время неверного пророчества, то становился теплей, когда рисовались некие верные перспективы или давались должные, пусть и невероятно туманные советы. По сути шар и считался наибольшей фамильной гордостью, но никто из посторонних от него никаких смен температур не чувствовал, и в один голос считали: он самый обыкновенный, пусть и отполированный кусок стекла. Что Марга, что её мать или бабка, не слишком-то и спорили с такими выводами и даже всегда в охотку перечисляли случаи, когда шар забирали то учёные на исследование, то полицейские на тщательную экспертизу. Бывали и такие случаи в семейной истории, но все они заканчивались возвращением реликвии, и язвительными насмешками исследователей. Мол, мы то знаем, что вы тут народ дурите!
Почтенные матроны семейства Толедских (а в иных местах проживания - и более звучных фамилий) никогда не спорили в таких случаях, смиренно кивали, и ...продолжали работать дальше. Тут тоже имелся некий девиз, начертанный на подставке для шара одной из дальних прабабок: "Мы гордимся умением прикоснуться к тайне!" Маргарита-Иллона - это и делала.
Гордилась она также и собственной осторожностью, умением вовремя отказаться от большого куша и лучше недополучить плату с клиента, чем взять с него лишку, а потом не спать, ожидая мщения или скандала. А с сильными мира сего, вообще старалась не связываться ни под каким соусом. Если уж никак отвертеться не удавалось, просто давала ценные советы, не беря за это плату и добавляя:
- Если я права, отблагодаришь меня со временем, а если ошиблась - не обессудь! И над нами порой звёзды издеваются, не желая раскрывать свои тайны.
Подобным образом, решила поступить и сейчас, сходу обозначив некое нежелание медиативного спектра раскрываться по просьбе своей скромной служительницы:
- Вижу, что терзают тебя думы тяжкие, - начала она, раскрыв глаза после артистичных пасов руками. - Но чтобы разрешить твои сомнения, нужен взгляд в далёкое прошлое, очень далёкое... А мне такие силы не подвластны...
Такая манера проведения сеанса, была основной фишкой знаменитой Маргариты-Иллоны Толедской. Или, иначе говоря, закон в момент сеанса был для посетителя один: "Молчи и слушай откровения!" Только на "ты", только свой монолог, и только изредка давалось клиенту разрешение высказаться о причине его посещения или разрешалось задать несколько уточняющих вопросов. На этом аспекте помощница настаивала особенно и сразу, ещё во время предварительной записи на сеанс. И что интересно, вначале скептически, недоверчиво настроенные клиенты, в финале почти всегда уходили довольные и умиротворённые. Иногда, даже не сказавшие ни единого слова, в том числе ни "спасибо" ни "до свидания". Зато при расчёте с помощницей на выходе, частенько и значительно переплачивали.
Конечно, бывали случаи разные, о некоторых вообще вспоминать не хотелось. И скандалы случались, и до банального мордобоя доходило... Люди-то разные, а некоторых так вообще из дурдома выпускать нельзя... А они ведь живут как все: среди всех. Поди, такого узнай сходу и пойми, что он в следующую минуту учудит...
Принц, естественно, был не из таких. Скандалить он не будет, ругаться тоже, мстить - тем более. Да и что таким месть? Только и скажет своему секретарю: "Закрыть лавочку такой-то!.." и конец. Снимайся с насиженного места, да ищи иное. И хорошо, если не в иной стране. Было уже такое у Марги, два раза переезжала и имена меняла. Начинала во Франции, потом несколько лет в Италии трудилась, а здесь уже десять с лишним лет проживает, жалко будет сниматься с такого насиженного, полного разномастной клиентурой места.
Потому и попыталась грамотно, после обязательного вступления и основной, наиболее затуманенной части своих размышлений-пророчеств, напомнить о своей никчемности в нашей Вселенной и о смирении перед нераскрытыми тайнами:
- Всё что нам дано - уже благо. Не рвись в неведомые глубины познаний, ибо многократно большие заботы падут на твои плечи. И не сможешь ты возрадоваться жизни под их гнётом... А сейчас..., иди... Иначе изменится твоё предназначение...
Ага! Так принц и ушёл! Игнорируя основной закон сеанса "молчать и не задавать вопросы без разрешения", он начал с возмущения:
- И это всё?! Вот так просто встать и уйти? Даже не оплатив?
Маргарита-Иллона почувствовала неожиданно боль возле сердца и осознала, что следует клиента поторопить:
- Не надо никакой оплаты. Уходи! - и затянула опять замогильным голосом: - Иначе изменится...
- Да что за глупости?! О каком предназначении речь?! - фыркнул посетитель с раздражением и уже без всякого уважения в голосе. - Всего лишь пять минут какого-то детского лепета, и ни одного толкового совета?
- Уходи...!
- Это даже не смешно! Может вначале следует спросить, что меня сюда привело? - принц выглядел раздражённым и, несмотря на первоначальное мнение о себе как порядочного и спокойного человека, был готов поскандалить. А то и поучить: - Как ты можешь знать, что меня тревожит? Как ты решаешь, что мне надо услышать? Ты вон, даже руки на шар не возложила! Ха! Правда стоит признать, что первые твои слова меня заинтриговали... Но если разобраться, то подобными фразами ты наверняка встречаешь каждого, а уже потом несёшь полную ахинею и околесицу, ориентируясь по индивидуальной реакции. Я это знаю, обучался!
Хозяйка салона безысходно вздохнула, понимая, что так просто от высокородного визитёра не избавится:
- Не сомневаюсь в твоей грамотности. Но зачем ты тогда пришёл к отсталой, малограмотной гадалке, если нисколечко ей не веришь?
- Пришёл задать конкретные вопросы, и получить не менее конкретные ответы!
- Вряд ли я скажу ещё что-нибудь для тебя ценное..., но если ты так настаиваешь..., задавай.
Клиент заметно оживился, подобрел лицом и даже улыбнулся вполне мило и доброжелательно:
- Прежде чем задать сам вопрос, я введу вначале в суть дела. - Он вопросительно замолк, но получив вместо разрешения равнодушный кивок толстухи, продолжил: - Меня в последнее время достали неприятные сны. Словно я пытаясь выбраться из глубокой бетонной чаши с крутыми, высокими стенами. Выползти по стене и достать до верхнего края - не получается, сползаю. А вот разогнаться и преодолеть крутую стенку с разбега - сил не хватает. А на помощь никто не спешит. Ну и теперь вопрос: - как избавиться от этого сна?
С минуту Маргарита-Иллона Толедская пялилась на принца, подозревая его в неприличном издевательстве. Толкование снов ею всегда и категорически отвергалось, и это строго обозначалось во время записи в очередь. Но глаза высокородного мужчины сияли честностью и откровенной обеспокоенностью. К тому же он мог утверждать, что сама разгадка сна его нисколько не интересует, только, как от него избавиться. А это уже была несколько иная стихия. Правда и в ней для гадалки не было каких-то рецептов, кроме как расплывчатых и туманных рассуждений, которые она выдавала, просто по наитию держась за шар, и благодаря непомерному при этом желанию выговориться.
Здесь же она решила уточнить:
- Ну а просто к врачам ты обращался? Может, стоило попить успокоительные? Или провести несколько сеансов самовнушения? Наверняка поможет понизить стенку бетонной чаши...
Теперь уже клиент на неё уставился с подозрением:
- А вдруг эти врачи что-нибудь с моей психикой перемудрят? И уменьшат не стенку, а меня самого?
"Э-э-э, да он ещё и с мозгами не дружит! - неожиданно дошло до гадалки. - Недаром боится врачам на глаза показываться. М-да! Вот это я влипла! И как мне от него теперь избавиться?.." - ничего другого не оставалось, как чистосердечно расписаться в своей полной не компетенции по данному вопросу:
- Увы, твоё высочество, с этим вопросом - не ко мне! Рада бы помочь - да не мой профиль. Извини! Всего хорошего!
И стала решительно вставать из своего кресла, но замерла на месте после пояснения несколько растерявшегося принца:
- А мать меня убедила, что решение своего вопроса я найду именно здесь...
Подобное заявление уже поворачивало весь сеанс в иное русло. Маргарите стало невероятно интересно, и она уселась обратно. Причём здесь королева? Значит она всё-таки знает о гадалке? И почему послала сына именно сюда?
Если сразу не получить ответы на эти вопросы, то можно будет идти и паковать вещи для переезда. Иные варианты не рассматриваются. Потому что как раз здесь и был зарыт тот самый невероятно важный пункт медиативного бытия.
Нельзя сказать, что и королева в государстве много значила для её народа. Её не столько любили, как жалели. И всё по той же причине: муженёк умудрялся и терроризировать жену, и унижать её, и любовниц своих поселять чуть ли не по соседству, и общественное мнение по этому поводу игнорировать. Но в то же время королева являлась официальным куратором и попечительницей всего, что касалось образования, библиотек, культуры и публичного социума, к ведомству которого однозначно принадлежали и такие вот салоны частного "гадания на кофейной гуще". В её власти, пусть и чисто формальной на первый взгляд, было закрыть, изгнать, а то и устроить ненужное для репутации медиума судебное разбирательство.
Но и это было не самое главное. В данный момент Марга вспомнила слова своей матери, которая умерла пять лет назад, но которая до того успела несколько раз проинструктировать дочь:
- В этой стране постарайся никогда не ссориться с шестью местными женщинами! Моя мать их назвала вельями.
Ну и перечисляла их, ссылаясь при этом просто на сон, в котором к ней пришла ей мать и всё это рассказала. В списке "Велья, опасная и таинственная" была одна богатая крестьянка, живущая на югах и имеющая крупные посадки оливковых деревьев; две сестры близняшки, проживающие на северо-западе, возле Бискайского залива и подвизающиеся на продаже больших партий рыбы; одна цыганка из Сеговии, промышлявшая гаданием на картах; да пятой в этом списке была учёная дама-филолог из Сарагосы. А вот завершала этот список непосредственно королева. Именно завершала, как самая слабая велья. Почему именно она, да с какой такой стати, пришедшая во сне бабулька не знала, только и утверждала, что каждая из вышеперечисленных женщин, может отобрать передающуюся в их роду из поколения в поколение по женской линии силу. Как отобрать, за что, насколько страшно - бабка во сне ничего не говорила.
Ну а тут получалось, что не только Маргарита-Иллона Толедская знает о королеве некий секрет, но и та в свою очередь ведает о гадалке и медиуме, проживающей в столице её государства. И напрашивалось два резонных вывода: ссориться нельзя - это раз. Ну и хоть что-то узнать о матери сидящего за столом принца, необходимо. И это - два.
Поэтому первый вопрос последовал осторожно и деликатно:
- Чем именно её величество тебя убеждала?
- Мать я ценю не за её титул, - с некоторым высокомерием заявил наследник. - И потому любой совет с её стороны воспринимаю беспрекословно.
- Не сомневаюсь! И всё-таки... Какие доводы она в мою пользу приводила?
Высокородный клиент на минуту задумался, видимо решаясь, раскрывать некоторые секреты о своей матери, или нет. А потом решился:
- Большой тайны она из этого не делает... Да и никто ей не верит..., кроме меня. Поэтому широкому кругу этот факт неизвестен. Но моя мать, обнаружила в себе некие способности, благодаря которым она может отличать людей очень древней, и очень специфической крови. В нашей стране их единицы. В том числе и мы с ней...
"Ну да, конечно! - мысленно усмехнулась гадалка. - Кто бы сомневался, что у вас в роду все потомки и предки голубой крови! Ха! А я-то уж вообразил себе!.." - поэтому вслух, стараясь не язвить, смиренно спросила:
- И его величество тоже?
- Нет, - последовал сильно удививший ответ. - Кровь передаётся только по материнской линии. Да ты и сама знаешь, ведь твои способности в семье передаются только женщинам.
Марга еле сдержалась, чтобы внутреннее содрогание не отразилось на всём её чрезмерно полном теле, и с вежливой улыбкой задала следующий вопрос:
- А в иных странах - их значит много?
- Только в некоторых, - отчего-то смутился принц. - Но это к делу не относится.
- А я каким образом отношусь?
- Вот к тому и веду, - оживился его высочество. - Вы относитесь к иной, весьма родственной для нас ветви, и мать тоже может вас отличать от остальных. Потому она и заявила, что ты - единственная в столице, которая хоть как-то может мне помочь. Тем более что как раз в подобной сфере услуг и работаешь.
- Э-э-э...? - несколько подрастерялась хозяйка салона. - И как её величество меня нашла?
- Так ведь она где только не бывает! Вот однажды тебя и увидела издалека. Тут же дала указание выяснить, кто ты, где проживаешь, чем занимаешься.
"Неужели такое возможно?! - метались мысли в голове у толстухи. - Издалека? Да что-то такое рассмотреть в крови?! Да я сама первую даму королевства видела всего пару раз в жизни, и то с большого расстояния. Однако!.. Или мне явно врут, или я многого не понимаю, или вокруг меня затевается нечто страшное. Но в любом случае придётся поднапрячься и сделать все, что в моих силах. Знать бы ещё, насколько и на что именно этих силёнок хватает..."
Хотелось гадалке сильно, ещё и встретиться с королевой, пообщаться с ней, в идеале - вот в такой именно обстановке. И что-то ей подсказывало, что пожелай она этого, встреча и в самом деле состоится. Но логика восторжествовала: лучше быть как можно дальше от такой вельи, и вообще не вступать с нею в ближний контакт. Ну а в своей стихии она постарается из всех сил. Особенно, коль получит нужную подсказку:
- Ещё раз напомню, принц, что я не всесильна. Поэтому хочу услышать и твои подсказки, и советы твоей матери: как и чем конкретно я могу помочь? Как вы с ней это видите?
Клиент пожал плечами и покачал головой:
- Мама сказала, что ты сама все хорошо умеешь и знаешь. Ну а мне кажется, что ты можешь спросить подсказки у своего шара..., - он замер, присматриваясь к внутренностям переливающегося светом стеклянного шара. - Он у тебя такой необычный...
- Как раз наоборот, - хмыкнула гадалка, беря шар в руки, снимая с подставки, и подкатывая по столу к своей безразмерной груди. - Когда он светится - самый обычный... Рассмотрел?
Из подставки в потолок ударило три лучика обычного света, которые хаотично отклонялись в стороны, менялись в интенсивности и даже в ширине. Именно они, преломляясь в стекле, делали его мистически загадочным и нереально интригующим для простого обывателя.
Но принц лишний раз подтвердил, что он не так прост. Неужели и в самом деле видел нечто большее? Нечто, замечаемое только его матерью?
Потому что заявил, не спуская взгляда с главного предмета медиативного инструментария:
- Дело не в подсветке. Шар именно с твоими руками связь имеет...
Как было Марге не поинтересоваться:
- Какую связь? В чём она выражается? - так как ответа сразу не последовало, наводящие вопросы продолжились: - Видны какие-то огоньки? Или светящиеся линии между нами?
- Да нет..., тут что-то другое..., - пытался наследник короны подобрать слова. - Понимаешь, когда ты его взяла ладонями, шар словно выплеснул из себя радость узнавания, удовольствие какое-то...
- Вон оно как..., - гадалка со сложными чувствами осмотрела свой инструментарий со всех сторон, катая его по бархатному покрытию стола, а потом опять прижала к груди. - Ладно, тогда сиди и слушай, а я попытаюсь наговорить что-то о твоей судьбе... Ну или о том, как избавиться от неприятного сна...
Расслабилась, выбросила всё лишнее из головы, а потом начала жонглировать словами, перескакивая с одного понятия на другое и, порой используя совершенно полярные предположения. А все основные ощущения сосредоточила в ладонях, стараясь уловить еле заметное потепление под подушечками пальцев. Только так она и могла прочувствовать: приближается она к истине, или нет.
Начала вроде издалека, и совершенно не в тему. Порассуждала о цветах. Потом про окружение. Чуток о происках недоброжелателей... Поговорила о разных расцветках, и постепенно перешла к вопросу отдыха. Поездка на море... Возможный стресс во время последней... Яркое недовольство какой-нибудь личностью... Особо яркий фильм, давший сильный толчок к впечатлениям... Книги тоже разные бывают... Личные переживания... Боязнь где-то не успеть... Явное опоздание...
Шар чуточку, в одном месте, только под парой пальцев потеплел!
И это опоздание связано с событиями давними... В последние годы... В последние месяцы... Недели... Вчера... Сегодня...
Под пальцем второй руки появилось тепло!
Размышления по теме всего дня, используя такие понятия как завтрак, прогулка, визит, личностные отношения с супругой или детьми...
Тепло разом ушло!
Опять про визит... Посещение гадалки... Краткое предположение о смысле такого похода... Иногда полезно не делать такие визиты... Но если уж пришёл, следует выполнять данные советы...
Явный всплеск тепла под ладонями!
Пересказ тех слов, которые были сказаны с самого начала визита... Повтор уже сказанных предложений, почти с той же интонаций и убеждением... Повторение фразы: "...А сейчас..., иди... Иначе изменится твоё предназначение..." И лёгкое сожаление, что принц не послушался...
Вот тут уже шарик явно дал знать волной тепла, что это самое важное!
Если уж так случилось, то возможности избавиться от сна всё равно остаются... Надо только сделать нечто важное... Надо только сменить обстановку... Не помещало бы куда-то уехать в дальнее путешествие... А ещё лучше пройти полное обследование у врачей... Скорей всего ничего уже от самого принца не зависит...
До последнего предположения шар охладел, зато во время оного прямо-таки ударил явным теплом! Маргарита-Иллона уже почувствовала жуткую усталость, когда подводя некий итог, проговаривала последние слова-рассуждения:
- Сделать уже ничего нельзя... Исправить - тоже. Теперь тебе только остаётся ждать, плыть по течению и надеяться..., и надеяться на самого себя... И на своих новых друзей..., странных друзей..., не от мира сего..., - она уже перешла почти на шёпот, делая большие промежутки между словами: - Ну и самое главное..., надо тебе постараться..., очень постараться часто не..., часто не..., - трудно было сказать подобранное сознание слово, но шар чуть ли не колол странным, никогда доселе не ощущаемым теплом. И Марга, широко раскрыв глаза, вытолкнула это слово из гортани: - ...Умирать!
А клиент сидел напротив, через стол, с явным скепсисом рассматривал вспотевшую, раскрасневшуюся толстуху, и совершенно не верил в услышанное. Злился на самого себя, на свою мать и не понимал причин, по которым он сюда всё-таки подался. Никогда в подобную чушь он не вникал, никогда не представлял себя в подобном месте и часто сам высмеивал подобных олигофренов, которые верили в мистику, гадания и прочую подобную белиберду:
"Ну ладно моя мать, - рассуждал он с невероятной досадой на собственную наивность, - Ей уже по возрасту положено подобными глупостями развлекаться! Но как я до такого опустился! Это же кто узнает, позора не оберёшься! И хорошо, что я всю свою свиту в курс дела не вводил, не то стал бы настоящим посмешищем даже среди своих... Пора отсюда сматываться!"
Нет, телохранителей он с собой взял, всё-таки уж совсем бесшабашным авантюристом никогда не был. Но те сидели в машинах за ближайшим перекрёстком, в минуте быстрого бега от данного места, и ничего не знали о самом визите. Знал только их шеф, с которым иначе и не получилось бы сговориться, да и вообще он являлся единственным, которому можно было доверить подобную тайну. В данный момент начальник охраны тоже сидел в машине со своими костоломами, и с помощью подслушивающей аппаратуры улавливал каждый шорох в данной комнате и внимал каждому слову. Он и так знал все личные и сугубо личные тайны принца, в том числе и о неприятном сне, так что одной больше, одной меньше... Такой человек не проболтается.
Но в любом случае, балаган следовало заканчивать, и быстрей сматываться. На улице вечер, людей и освещения предостаточно, если его узнают - издёвок не оберёшься, а жёлтая пресса так вообще заплюёт ядом. Только вот раздражение нарастало, хотелось хоть как-то досадить этой глупой толстушке.
Поэтому его высочество шумно выдохнул и резко встал во весь свой немаленький рост:
- Всё? Деньги за насыщенную беседу оставлять здесь или на выходе?
- Я ведь сказала, никакой оплаты..., - гадалка осторожно, дрожащими руками водружала свой шар на подставку. - Моей помощи никакой не было...
- Увы! В этом я и не сомневалася! Но я всё-таки заплачу за отлично проведённое представление!
И он стал доставать из кармана заранее заготовленные деньги. Устраивать скандал шарлатанке не хотелось, а вот унизить напоследок, поставить её на место и показать как он ко всему услышанному здесь относится - следовало в любом случае. Он так и сделал, выбрав только одну банкноту из десятка приготовленных и положив её на стол со словами:
- Сдачи не надо!
И тут за спиной у толстухи, в глубине дома так громыхнуло и затрещало, что сам воздух завибрировал. Послушался визг, одновременно с криками, звуки борьбы, топот, и не успел ещё принц прийти в себя и начать пятиться к двери, как в салон, срывая шторы на широком проходе, ввалилось с воплями пять мужиков разного возраста и комплекции. Несмотря на полумрак в комнате, они сразу опознали в посетителе наследника престола и с единым рыком "Вот он!", ринулись в его сторону. Оружия у них не было, если за таковое не считать две бейсбольные биты в руках, обломок какого-то стула и совковая лопата с коротким черенком. Причём всё это частично было сразу брошено в высокородного клиента.
Ну и с первого взгляда было понятно, кто ворвался в дом к гадалке: ярые противники монархии. Те самые недовольные жители столицы, проживающие по соседству и которых так верно опасалась Маргарита-Иллона Толедская. Видимо кто-то всё-таки высмотрел входящего, опознал, и собрав ватагу недовольных, вломился в дом с чёрного входа.
Принц вообще-то был человек сильным, спортивно одарённым, к тому же - военным. И во время занятия спортом, и уж особенно в период обучения в военной академии прикладывал достаточно усилий для овладения навыками самообороны. Обучался навыкам борьбы, неплохо боксировал, ухватил некие основы джиу-джитсу. Но в том-то и дело, что всего и везде он проходился по верхам, схватывая только некие основы, но никогда не углубляясь в полном самосовершенствовании в чём-то одном. Поэтому ему даже в голову не взбрело защищаться, контратаковать неожиданного соперника.
Тем более что в голове ясно и чётко звенела только одна мысль:
"Через минуту здесь будут мои охранники!"
Поэтому он вполне расчётливо и верно попытался покинуть место событий, и ринулся к выходу. Но в этом ему очень не повезло. Во-первых: из-за тяжёлых портьер, которые висели по периметру всей комнаты. Он не попал в дверь, а ткнулся в стену, теряя драгоценное время. Ну и, во-вторых: брошенные в беглеца два предмета - скорей всего по случайности, оказали невероятный результат попадания. Орудие садового инвентаря попало в ноги, вызывая запинку, а затем и падение. Тогда как деталь спортивного инвентаря - вульгарно саданула прямо по лбу. Удар не оглушил, зато слегка рассёк кожу на лбу, вызвав небольшое кровотечение. При этом принц упал, затем сразу же вскочил на ноги, но было уже поздно.
Столкнувшиеся вначале со столом, налётчики его с рёвом уже оббежали и не столько бросились избивать ненавистного им представителя монархии, как уцепившись в него, попытались вновь уронить на пол. Наверное решили, что ногами пинать наследника короны будет намного сподручнее и эффективнее.
В этот момент в диком визге зашлась толстуха гадалка, и послышался треск взламываемой наружной двери. Что интересно: треск никто толком не расслышал, а визг ни один человек не истолковал правильно. На зажнем плане сознания всех мужчин, только и промелькнуло понимание, что Марга испугалась и за свою жизнь. Тогда как на самом деле она с ужасом смотрела на свой бесценный шар, который от толчков свалился с подставки и теперь медленно катился к дальнему краю стола.
И как раз там происходили основные события. Ворвавшиеся антимонархисты - не были хилыми или коротышками, но и принц со своим ростом и природной силой оказал стоическое сопротивление. А несколько зуботычин выдержал, толком в суматохе не заметив. Повалить его на пол сходу не удавалось и вся эта рычащая, ругающаяся толпа мужчин, с грохотом и топотом опять вернулась к центру комнаты. И там так получилось, что принца удалось прижать к столу, а потом и грохнуть его хорошенько лбом по бархатному покрытию. Получилось и звучно и красиво. Энтузиазм возрос, рёв усилился, и недовольный народ, подбадривая себя криками, продолжил наказание:
- Змей! Гадать он пришёл! - удар.
- Мало ему нашей крови! - удар. А тут и сам стеклянный инструментарий подкатился к месту экзекуции.
- По шару его! Пусть узнает будущее! - удар, но уже не по столу.
- Сильней! Бей! - удар, но уже и не лбом.
- Долой монархию в на..., - удар, который резко оборвал вопль свалившегося без сознания крикуна, был нанесён ему по затылку. А потом уже и все остальные удары ворвавшихся телохранителей принца, по своей точности и эффективности не шли ни в какое сравнение с теми, которые были тут произведены мгновением раньше.
Визг прекратился. Двое из пришедших на помощь, аккуратно коснулись лежащего на столе принца Фредерика. И когда его чуть приподняли, у Маргариты-Илоны Толедской вырвалось с облегчением непроизвольное восклицание:
- Цел!..
Но относилось всхлипывающее восклицание только к стеклянному шару, грязному в данный момент от "голубой" крови наследника короны.
Сцена 2
Фредди проснулся как всегда, ещё в полной темноте своей спальни, в любимой позе на животе, в преддверии и чётком осознании грядущего подъёма, и в любимом настроении, которое весьма длинно называлось "Полежать минуть десять с закрытыми глазами, не шевелясь и помечтать о чём-нибудь жутко приятном". У всех подобные мечтания помогали лучше заснуть, тогда как у принца - отлично начать день, а потом с благосклонностью и радостью принимать счастливые подарки судьбы. Об этой его привычке знала жена, знали родители, ну и знало всё близкое окружение. Знали и поражались, как наследник умудряется всегда вот так проснуться? Ни разу он не проспал, ни разу его не приходилось будить, и ни разу он не дожидался сигнала побудки, звонка будильника, касания адъютанта или шёпота заранее проснувшейся женщины. Сам вставал за минуту до намеченного срока, отключал готовый зазвенеть сигнал будильника, отсылал взмахом руки замершего у двери вестового или сходу опережал удачной шуткой даму своего сердца.
Пожалуй, это уникальное свойство-умение больше всего и поражало окружающих.
И опять-таки, они дружно больше всего и опасались побеспокоить Фредерика именно в эти десять минут. Если такое случалось, день у него был испорчен фундаментально, а всем виновным и невиновным доставалась изрядная доля раздражительного гнева, несправедливой ругани и масса въедливого сарказма. Уж на что жена была любима и балована, и то предпочитала дождаться действий супруга, чем самой шевельнуться раньше времени и заявить о причинах бессонной ночи или о терзающих сознание проблемах.
Так что помешать никто не мог. В принципе. Тогда как на самом деле всё сегодня происходило совершенно иначе:
"О чём таком приятном помечтать? - родилась блаженная мысль. - Можно и про ..., э-э-э?" - вот тут и вторглась в сознание первая странность: лежать было жестко и страшно неудобно. Одеяло на спине не ощущалось. Ну и под щекой что-то неприятно надавило:
"Отлежал..., - расстроено подумал принц. - Или я себе вчера позволил алкоголь?"
Излишней тягой к выпивке он не страдал, и по понятиям большинства подданных, являющимися натуральными алкоголиками, мог вообще считаться человеком непьющим. Но иногда бокала два шампанского, или чуток отличного бренди себе позволял, и последствия такого позволения организм всегда отменно чувствовал на следующее утро. То есть неудобство позы было быстро, пусть и подспудно оправдано.
Только затем навалился на разум следующий фактор: неприятный запах. Причём запах знакомый, узнаваемый. Хоть и будучи офицером, и проживая во время обучения на пилота довольно скромно в отдельной комнате, Фредерик несколько раз попадал в казармы рядового личного состава. В его стране служба была почётна и хорошо оплачиваема, жили солдаты в чистоте и порядке, но всё равно в казарме наличествовал тот определённый мужской дух, который порой сопутствует и раздевалкам спортсменов. Именно запах казармы и ощутили органы обоняния.
Объяснения подобному - сознание не отыскало. Но хуже всего, что улетучились напрочь желание помечтать, и появилась обеспокоенность:
"И не слышно дыхания жены!.." - в последние годы он спал только с ней. Причём, каждую ночь (если не был в отъезде) только с ней. А тут он дыхания и не мог услышать по иной, невероятной причине: его и нельзя было бы расслышать по причине мощного ...храпа! Причём храп вырывался сразу из нескольких мужских глоток!
Это уже выходило за рамки всех догадок, домыслов, предположений и даже буйных фантазий. О шутке не могло быть и речи, об издевательстве - тем более, а недоразумений подобных - попросту не бывает!
Но одна догадка всё-таки мелькнула:
"Наверное Лу не выключила телевизор... Хотя..., она его вроде с вечера и не включала... Мм..., а что у нас было с вечера?.."
Какие-то несуразные сцены замелькали в неожиданно туманной круговерти сознания: бред какой-то толстухи, крики потасовки, приближающийся прямо к глазам шар..., искры из тех же глаз после удара...
Вот тут, Фредерик, пошевелился щекой по подушке. И понял чётко: это не подушка! Скорей какой-то несуразный валик из брезента! А значит надо осмотреться и понять, кто это с утра ему осмелился испортить настроение на весь день. Поднял голову, открыл глаза, и ...окаменел. Да так с минуту и пялился на всё увиденное.
В левую сторону от него отходила линия низких солдатских кроватей, на которых кроме матраса и валика ничего больше из постельных принадлежностей не было. На кроватях спали мужчины, про одежду которых можно было выразиться идентично постельным принадлежностям. А говоря по простому - совершенно голые! Да! Ещё и лысые! И всё это при освещении тускло горящих со стен, забранных решётками фонарей.
Фредди даже не касаясь своей головы, понял по движению лёгкого сквозняка, что она тоже лысая. Тело щупать посчитал лишним: однозначно костюм "В чём мать родила". Стало понятно, кто глушил своим храпом дыхание жены. А именно:
"Кошмары! Мне снятся кошмары...! - после чего взгляд был переведён прямо перед собой. - Оп-па! Ещё один!"
Широкий, метра три коридор вдоль кроватей, оказался занят рядом табуреток у изголовий, на которых лежали стопками комплекты обмундирований, а прямо напротив, тоже на таком же табурете восседал военный и форме и в свою очередь с недоумением пялился на Фредди. Освещения хоть и не хватало, но его неприятную, уголовную рожу, обезображенную несколькими шрамами и только слегка прикрытую короткой щетиной, удавалось рассмотреть идеально. Всё-таки метр, не больше. Глубокие, насыщенные бешенной злобой глаза. Трепетные стенки носа, словно принюхивающиеся к окровавленной жертве. Приоткрытые для укуса губы. Видимый во рту, на четверть отломанный передний зуб. И всё это обрамлено ёжиком колючих волос и сидит на толстенной шее, которая резко переходит в такое же, увитое бугрящимися мускулами тело.
И вот этот кошмар, который вначале показался окаменевшим, вдруг ожил и утробно прошипел:
- Чего это ты не спишь?
И только пытаясь отыскать достойный ответ на такой диковинный вопрос, принц вдруг отчётливо вспомнил о событиях вчерашнего дня. Грохот, попытка побега, падение... Потасовка... Прикрытые глаза, от несущегося навстречу им шара гадалки... И даже вновь ощутил боль на лбу от попавшей туда бейсбольной биты.
Наверное поэтому вздрогнул всем телом, и ответил совершенно непроизвольно:
- Не спится...
От такого ответа вояка резко вскинулся, затрясся словно в конвульсиях, а потом грохнул таких смехом, что наверное и мёртвые бы проснулись. Но не успели ещё спящие толком открыть глаза, как рявкнула сирена боевой тревоги, вспыхнул яркий свет, а подавившийся смехом вояка исступлённо заорал:
- По-а-а-адъё-ё-ём! Встать и немедленно одеться! А потом замереть у изголовья кровати по стойке смирно! Выполня-а-ать! Последние, а также самые ленивые будут наказаны жуткой болью!
Из этого всего, Фредерик Астаахарский понял только одно: несомненно, что обращаются не к нему. А вот в чём весь остальной прикол, пока и задумываться не пытался. Попросту в неконтролируемой прострации (отнюдь такое любопытством не назовёшь!) перевёл свой взгляд на проснувшихся мужчин, ожидая насколько хорошо тут поставлена дисциплина и насколько быстро приказание увитого мышцами горлопана будет выполнено.
После чего изумился ещё больше: никто даже не почесался! Нет, несколько человек всё-таки сотворили данное действо, причём в местах ну совсем не выставляемых на всеобщее обозрение, но сделали они это скорей машинально, ничего не соображая. И уж совсем не "почесались" в смысле деловитого и быстрого исполнения раздавшегося приказа. Тогда как выпученные глаза, нервно двигающиеся головы, отвисшие челюсти и прижатые от испуга (а у кого наоборот - оттопыривающиеся) уши, говорили о полнейшем непонимании того, что вокруг происходит. Кто отрешённо поглаживал свои лысые головы, кто сидел и тупо пялился на соседей, кто вообще оставался лежать, чуть привстав, а сосед рядом с принцем так и замер в положении на спине, руки по швам. Могло показаться, что его хватил инсульт.
Между тем уголовно смотрящийся горлопан ещё больше взбеленился, повторяя свой первый приказ, а потом перешёл к угрозам:
- За невыполнение - будете все наказаны жуткой болью! Вста-а-ать!!! - ну и надо было видеть, насколько наплевательски, глубоко индифферентно отнеслись голые мужики и к этой команде. Мало того, лица большинства из них стали покрываться красными пятнами недовольства, а то и бешенства. А парочка попыталась что-то строгое и жесткое сказать в ответ. Ну в ответ и прилетело вначале слово: - Получите! - и тут же второе: - "Единичку"!
И все без исключения голяки с криками извернулись, словно угри не сковородке. Но самое дикое и несуразное, что принц Фредерик тоже ощутил такую страшную боль вдоль спины и до самых щиколоток, словно его стеганули раскалённой докрасна медной проволокой. Тем не менее, вопя от боли и подлетев над кроватью на добрых полтора метра, он успел заметить, что точно такое же болевое наказание досталось и смуглому соседу с рядом стоящей кровати. Он точно так же как все взлетел, пытаясь непроизвольно ощупать собственную спину, на которой до того лежал, и так же дико орал как и все остальные.
А звереющий на глазах уголовник, разорялся ещё громче:
- Это лишь первое по жесткости наказание! Немедленно одеться и встать у кроватей! Иначе получите по "двойке"!
Фредерик осознал себя чётко, ясно, до малейших деталей, хотя и продолжал корчиться, стоя на матрасе на четвереньках. Но успел рассмотреть несколько новых моментов: направо уже была стена, то есть его кровать была последней в ряду. Ну и то, что смуглый сосед, хоть и умудрился упасть после болевого удара на пол, уже вскочил, оказался возле своей табуретки и резким движением сдёрнул со стопки обмундирования нечто похожее на широкие, чуть ли не футбольные трусы. От большинства же остальных коллег по непонятному несчастью, неслась слитная ругань, угрозы. Ну и общее количество их оказалось десяток, дюжина от силы. Хотя вначале и казалось раза в полтора больше.
Тем временем тип продвинулся ближе к центру, метра на полтора, и до крайности обозлённому принцу пришла в голову дикая идея:
"Надо этого придурка оглушить! Табуреткой!" - и он, прямо с кровати перешагнул изголовье, наклоняясь к единственно доступному предмету мебели, стоящего ближе всего. Это его и спасло от второго наказания, потому что было принято за попытку выполнить приказ "одеться!".
- Ах вы, уроды! - возопил неизвестный горлопан, - Не доходит через голову, так получите...
Его крик прервался слаженным воплем, исторгшимся из восьми глоток. И судя по извивающимся, бьющимся об пол телам, боль и в самом деле оказалась намного большей, чем первый раз. Фредди так и замер, заледенев от ужаса, тогда как сосед уже довольно сноровисто надевал на себя довольно плотные, вроде как хлопчатобумажные носки.
- А теперь повторяю последний раз: немедленно одеться и встать по стойке смирно у своей кровати! Кто сделает это последним - получит "троечку"! Выполнять!
Подействовало: сразу два человека, трясущимися руками потянулись за своими вещами. А тип со шрамами на морде, продолжал неистовствовать:
- Вижу, ещё не все поняли?! Получите! - шесть самых неповоротливых, получили кажется "единички", потому что опять стали извиваться как уже раз упомянутые угри. Но сразу после этого один пострадавший заорал не менее громким, грозным криком:
- Да я тебя сейчас...! - и тут же свалился наземь от "двоечки".
- Всем молчать! За попытку говорить и что-то вякать - боль первого ранга, "единичка". За грубый окрик или ругань в мой адрес - "двоечка". За попытку ударить - "троечка"! Обращаться ко мне только "господин сержант!" и только после моего разрешения. И учтите, наказания по шкале варьируются до "восьмёрки"! После такого "угощения" будете несколько часов валяться измочаленным болью овощем. Живей! Шевелитесь! А то назначу последними, заслужившими наказания лентяев - двоих сразу! Или уже забыли, что сейчас один из вас схлопочет "троечку"?!
Теперь уже стали одеваться все без исключения, а смуглый сосед принца, так вообще заканчивал, оправляя на себе уже всё надетое, скорей рабочее, чем военное обмундирование защитно-грязноватых расцветок.
Даже больше всех получивший наказание здоровяк возле шестой по счёту кровати, проявил неожиданную сноровку, одеваясь со скоростью отлично обученного спецназовца. И вскоре уже девять человек попыталось встать в некое подобие "смирно" возле табуреток собственных кроватей. А вот один явно не торопился, одев только брюки и с каким-то презрением рассматривая надеваемую через голову рубаху. Ему и досталось:
- Летит "троечка"! - замешкавшийся индивидуум, вдруг несуразно крутнулся на месте словно в брейк-дансе, свалился на пол и затрясся в неистовой судороге. - Болевое ощущение "троечка", - перешёл на менторский тон сержант, начав прохаживаться перед строем. - Отличается продолжительность в минуту и полным ощущением всех прелестей в этот период "двоечки" и "единички". Очень отлично прочищает мозги лентяям, даунам и хитрожопым ублюдкам. Кстати, коль у нас по вине самого тупого из вас появилось лишние полминуты, прочту короткую лекцию о причине вашего пребывания здесь. Она проста: вы пока никому и даром не нужны, но вас будут учить сражаться, будут заставлять выполнять скрупулёзно любые приказы и часто убивать самыми изощрёнными способами. Ваша задача: всё это выполнить и выжить! Но для этого стать роботами, идеальными солдатами, выполняющими мою волю не задумываясь и с наивысшим усердием. Остальные разъяснения будете получать по ходу наших занятий. О..., самое ленивое животное вроде стало приходить в себя...
Наказанный и в самом деле, попытался приподняться на локте, и просипел:
- Я первый наследник императорск...., - и сам себя прервал на полуслове воплем от пронзившей его спину боли: - А-а! У-у-у!
И снова дёрнулся от "единички". Тогда как сразу всеми ненавидимый угнетатель продолжил тем же поучительным тоном:
- Это - для придания скорости! - очередной вопль, и изогнувший наследник чего-то там получил сразу повторное болевое наказание: - А это - за нарушение приказа разговаривать без разрешения! - и тут же последовало третье идентичное наказание: - Ну и добавка по поводу того кто вы есть: не знаю и знать не хочу! И глубоко плевать на ваши родословные! Здесь вы никто! И отныне ваши имена заменяются номерами. На левом фланге вашей шеренги стоит Первый, на правом - Десятый. Ну?! - он шагнул к спесивому парню, который с трудом поднимался на дрожащие ноги у третьей по счёту кровати, и зарычал на него не хуже льва в дикой саванне: - Шевелись, дебилоид ленивый! Цегуни рекаля! - и хлёстко нанёс несколько пощёчин, так и не завершившему пока одевание Третьему.
Причём получилось не настолько больно, как унизительно и невероятно обидно. Ну и налившийся краской бешенства парень, резко распрямился как пружина, косясь на единственно здесь возможное оружие. В глазах сержанта проклюнулось нечто вроде интереса, и он даже шагнул ближе к избиваемой жертве. Похоже, ему стало любопытно, решится ли тот на открытое сопротивление.
Оказалось, что не один Фредерик Астаахарский или всё тот же Третий, мечтали проломить башку этому уроду табуреткой. Потому что вроде как удобным моментом попытался воспользоваться Шестой. Он в присяде и в движении вперёд попытался подхватить табуретку Пятого, и в дальнейшем прыжке с места, вознамерился всей массой объединённого с оружием тела достать садиста-уголовника. Видна была и отличная моторика атаки, и невероятная скорость движения, и несомненный опыт в подобных вещах отлично тренированного тела.
Да только, увы, ничего не получилось. Ещё в момент самого начала прыжка, по нападающему дарила "троечка", сразу превратив его в банальную, трясущуюся от боли статую. Статуя, выпуская табуретку из рук, рухнула за спиной сержанта, который вроде как не оглядывался даже, а просто сделал шаг вперёд. При этом Третий уже в который раз изогнулся от удара невидимого хлыста по спине и получил последнее предупреждение:
- Ещё раз застынешь на месте вместо исполнения моего приказа, буду наказывать только "двоечками". Одеться и стать в строй! - затем, даже не глядя на жертву своего насилия, тянущуюся к рубахе, развернулся к дёргающему в конвульсиях боли Шестому и обвинительно ткнул в него указательным пальцем: - Так будет с каждым! К тому же, при особо большой "симпатии" с моей стороны, я для наиболее шустрых, наглых или резвых не пожалею "четвёрочки" или "пятёрочки". Учитывайте это, олухи!
Носком своего армейского ботинка он откатил тело чуть в сторону и прошёл к центру коридора. Там развернулся и опять рявкнул:
- Пятый! Твоя табуретка должна стоять у изголовья твоей кровати!
Тот посмотрел исподлобья на горлопана, и словно выплюнул из себя:
- Ну так поставь её на место! - и сжал до белизны кулаки, пытаясь приготовиться к отражению болевой атаки. Но её сразу не последовало, раздалось наущение, сопровождаемое поднятым, на этот раз вверх указательным пальцем:
- Я только что упоминал про особо наглых. Этот..., - палец опустился на поднимающегося Шестого, - ...Ничем меня не оскорбил, пытаясь просто убить. А вот ты..., - всё тот же палец, который десять пар глаз страстно мечтали выломать одним только ненавидящим взглядом, теперь указал на Пятого, - Меня пытаешься унизить. Возомнил себе, что имеешь право приказать своему командиру...
- Ты не командир! - не разжимая зубов процедил Пятый. - Ты пустое место!
- Ха! Почему же ты оделся?
- Если уж умирать, то одетому!
- Похвально, признаю... Но! Нерационально, - со смешком продолжил сержант. - И сейчас я тебе посчитаю почему: два раза ты заговорил со мной без разрешения, а это две "двоечки". И два раза меня попытался оскорбить, а это уже весьма негативно скажется на твоём самочувствии: две "четвёрки". Но и это ещё не самое для тебя печальноё! За подобное поведение одного, когда сумма штрафов превышает цифру десять, полагается наказание для всех. А именно: по "двоечке" на рыло - для первого раза. Так сказать, для сработанности коллектива, выработки ощущения чувства локтя, и зарождения духа общности и сопричастия в любом деле. Весьма, знаете ли, штука полезная, помогающая дружбе и взаимоподдержке. Ха-ха!.. Но это так, к слову... Пятый! К наказанию готов?
Тот и так уже побледнеет от перенапряжённого ожидания, поэтому не ответил, а скорей прохрипел:
- Попробуй!..
На что мучитель словно обрадовался:
- О! Ещё "единичка"! За неправильный ответ и за отсутствие обращения "господин сержант"! Поэтому с неё и начнём...
Не успел он договорить, как наказуемый дёрнулся от боли вдоль спины, давя в себе глухой стон. Но не просто устоял на ногах, а даже с места при этом не двинулся. Что напомнило ещё о чём-то, вызвавшее у сержанта здоровый, оглушительный хохот. И только отсмеявшись, он дал объяснения:
- Чуть не забыл! Если кто мнит себя великим гипнотизёром, шаманом или чемпионом по художественному пуканью, забудьте об этом, как о мамкиной титьке. Здесь оно вам не только не пригодится, но даже будет значительно вредить здоровью, мешать обучению и отвлекать от полноценного физического развития. А получаемую боль лучше не перенаправлять на своего командира, как только что пытался сделать вот этот дебилоид, а попросту постараться эту боль не заслуживать. Это же так просто, парни! Делайте все, что я вам прикажу, и будет вам счастье! Ну а пока...
И все десять новобранцев ада повалились на пол от ударившей боли "двоечек". Фредди, в отличии от большинства несчастных, впервые прочувствовал удвоенную, по сравнению с "единичкой" боль, прокатился по полу, не зная как от неё избавиться, и даже умудрился прокусить себе щеку стучащими зубами. Но и при этом сумел кое-что рассмотреть. А именно: поведение своего соседа. Тот дёргался меньше всех, а потом, после команды "Встать!", стал подниматься чуть ли не самый первый.
Уже стоя на четвереньках, принц шёпотом спросил у Девятого:
- Разве тебе не больно?
- Больно..., - зашептал тот в ответ, почти не раскрывая рта. - Но такова наша карма... Поэтому надо расслабиться и терпеть...
"Ну, точно индус! - пронеслось в голове у Фредерика. - Потому и смуглый такой! И худобой больше йога напоминает... Зато у него масса тела меньше..., а потому и нервных окончаний - конкретный недостаток..."
Не успел десяток подняться, как экзекуция Пятого продолжилась по обещанной программе. Он пару раз подергался в конвульсиях от индивидуальных "двоечек", а потом его скрутила болью первая "четвёрка". Из глотки вырвался хрип похожий на собачий скулёж пополам со скрипом несмазанных дверных петель. Длилось подобное наказание полторы минуты. Потом три минуты перерыва, в конце которых наказуемый только попытался чуток со стоном шевельнуться, и сразу же вторая порция. И всё это время остальные девять воинов с ужасом взирали на происходящее, тщились понять, что вокруг происходит, и только краем сознания пытались осмыслить, что опять с менторским пафосом талдычит мерзкий сержант. Разве что уразумели одно: их сейчас, сразу пытаются сломить морально, уничтожить духовный стержень сопротивления, и фактически превратить в ничего не думающих рабов.
А лектор, наверное, сопоставил себя с академиком, вещающим с военной кафедры перед многочисленной аудиторией студентов философского толка:
- Воины! Существует великое правило жизни, и оно гласит, что усилие - есть необходимое условие нравственного совершенствования. То есть любая нравственная, моральная победа над своим духом, это результат определённых, порой невероятно тяжких во всех планах усилий. А чтобы достичь наивысших высот, надо совершать подвиги, слагающиеся из пирамиды усилий - чуть ли не ежедневно! А посему гордитесь! Вам дан уникальный шанс для совершенствования себя как личности, шанс развития в себе харизмы, шанс для возвышения на недосягаемую высоту своего духовного облика и шанс навсегда остаться в истории, благодаря своим великим, прогрессорским деяниям! Не упустите этой возможности!
То что он говорил, никак не соответствовало тому, что творилось до того, и тому плачевному состоянию, в котором пребывал пускающий слюни Пятый. Наверное именно по этой причине, самый молодой на вид, чуть ли не юный парень возле седьмой коечки, выразил изумление в коротком вопросе:
- А разве я не погиб? - и тут же изогнулся от минимального наказания, а все получили напоминание:
- Седьмой! Говорить я тебе не разрешал, олух царя небесного! И вообще, я вижу, до многих ещё никак не дойдёт вся серьёзность их положения. А значит, пора немножко разогнать кровь утренними упражнениями! Нале-во! На выход, бегом, марш! И не пытаемся пройти мимо Пятого! Подхватили его под локотки, и помогаем товарищу по сплочённой команде выйти на утренний, свежий воздух! Живей, живей..., цегуни рекаля!
И опять последние два слова показались Фредди только смутно знакомыми. Словно они ассоциировались с неким иностранным языком, в котором обозначали нечто препротивное, мерзостное, гадкое и всеми ненавидимое. Но в то же время сразу пришло в голову и понимание такого факта: до сих пор он слышал и даже сам задал вопрос на совсем ином языке. Не родном для себя! И не известным ранее вообще! Но всё равно понимаемом на максимально возможном уровне!
"Если предположить, что я на том свете, а точнее говоря в аду, - то всё сходится, - пытался он хоть как-то осмыслить логически происходящее. При этом двишался легкой трусцой, замыкая колонну передвигающуюся по длинному, плавно изогнутому коридору. - Меня били - я мог погибнуть..., да и вопрос этого зелёного Седьмого, многое проясняет. Скорей всего и он погиб... И этот индус, Девятый, булькает что-то о смирении и о карме, значит быстрей всех догадался куда мы попали... Вот только, что же такое "цегуни рекаля"? Откуда у меня уверенность, что я знаю ответ?.."
Мысленное напряжение, и из глубин иной, наложенной насильно памяти, всплыла мерзкая, с козлиной бородкой харя, с небольшими рожками, торчащими на лбу. Сложно было понять, то ли это цегуни, то ли рекаля, но однозначно и накрепко с этими двумя словами связанное. А по всем понятиям и поверьям, рогатый - это чёрт. Тут же выстроилась понятная ассоциативная цепочка: гибель - ад - издевательства - дьявол - муки вечные.
К моменту рождения данной мысли в голове принца, десяток, под окрики сержанта вывалился на некое открытое пространство, похожее на длинный двор, огороженный в конце забором с массивными воротами. И уже во дворе было достаточно взглянуть на небо, чтобы окончательно удостовериться: над головой - совсем не небо! И не крыша, и не свод, и не туман с облаками..., хотя нечто там точно клубилось, вспыхивало отсветами молний, кипело, взрывалось, горело и плавилось под давлением тьмы.
Предварительный вывод в результате ассоциаций, получил визуальное подтверждение. Ад! Ну, или уж точно один из его филиалов! Даже всплыло в памяти такое неприятное слово, как концлагерь.
Замерли все. Даже самостоятельно уже стоящий на ногах Пятый, задрал голову. Десять пар глаз тупо пялились в небо, не желая поверить в ужас происходящего. Похоже, мысли у всех двигались по идентичным руслам логики. И почти никто не заметил, как замерший чуть в сторонке мучитель, злобно оскалился и фыркнул, сдерживая громкий смех. Этот момент, периферийным зрением только Фредди и засек. Сержант словно получал удовольствие, наблюдая за моральным мучением шокированных случившимся мужчин. Специально выждав точно расчётное время, он вновь своим рёвом заставил вздрогнуть весь десяток:
- Солдаты! Чего встали, скоты безмозглые?! Ещё насмотритесь на красоты Полигона! Это я, Эйро Сенатор вам обещаю! Команды остановиться не было! Получите! - словно бичом электрического тока, "единички" вновь взбодрили несчастных грешников ощущением содранной на спине кожи, и те со стоном опять перешли на трусцу. Горлопан со шрамами бежал чуть в стороне, тыкая рукой в сторону открывающихся ворот: - За ними - ваша жизнь! За ними - ваше будущее! Отныне забудьте про всё в прошлом, и все силы отдавайте усердию и обучению! И за воротами, не вздумайте меня опозорить! Идём сразу на разминочный круг по малой полосе, вряд ли вы для первой утренней зарядки осилите больше...
И как только пересекли условную линию выхода со двора, да вновь вылупили глаза на диковинные виды некоего городка-полосы препятствий, громкость ругани и её витиеватость только усилилась:
- Окончили маршировать, ослы беременные! Переходим на бег и показываем первый результат! За мной! Не отставать! Трое последних - постоянно, раз в минуту будут поощряться местными осами! Время пошло!
И вот лишь после ускорения бега, его высочество Фредерик Астаахарский, вдруг понял, что он недаром угодил в этот ад под последним, десятым номером. Все остальные товарищи по несчастью оказались вроде как выше его и однозначно с более длинными ногами. Да ещё и по ранжиру принц очутился в конце строя. Так что не успел он даже поравняться с последней парой коллег, как всех троих словно пропекло чем-то невероятно жгучим ниже спины. Словно и в самом деле некая дикая оса ужалила в задницы, и там взорвалась порция всеразъедающего яда. Хотя зрение никого и ничего постороннего не отметило.
Сравнить испытанные ощущения с болью или неприятными ощущениями, это ничего не сказать. Неверное легче было перенести наказание "троечкой", а то и "четвёрочкой". Хотелось не бежать, а неистово почёсывая ужаленное место, прыгать в высоту без всякого шеста. Но сама мысль, что по истечении минуты подобная экзекуция опять повторится, заставила так ускориться, пусть даже всё теми же прыжками и с теми же почёсываниями, что троица моментально перестала любоваться красотами диковинного Полигона, резко сократила расстояние до основной группы и пошла на обгон. И всё равно к прилёту следующих "ос", принц оказался только восьмым в десятке. Повторная доза яда, или что там использовали структуры местного ада, пок