Жена майора милиции Колпакова изобразила недовольство, сняла трубку и брякнула "Алё".
--
Это тебя, - сказала она подавляя зевоту, - с работы.
Люда - его жена, не спала и спать еще минут сорок не собиралась, - по телевизору в очередной раз показывали какую-то из частей "Полицейской академии", но не уязвить мужа в такой выгодной ситуации не могла.
Колпаков что-то пробурчал, широко раскрыл глаза и развел руками, что должно было означать удивление.
И, в самом деле, в это время ему - майору милиции Колпакову звонить вряд ли кто-нибудь мог. Вот лет семь назад, когда он был старшим инспектором по особым поручениям, он бы все сто дал, что звонят ему, а сейчас нет. Должность уже не особо предполагает ночные выезды.
--
"Тревога", товарищ майор. Объявлена в 23-05. Сбор на "базе".
--
Я понял. А-а-а по какому, - начал было Колпаков, но его перебили короткие гудки. Майор посмотрел на трубку, после чего она перекочевала обратно к жене и дальше на свое место.
--
Что на этот раз? - с преувеличенной заботой поинтересовалась жена, - опять собутыльники в "засаду" зовут? Твоему любимому Варенцову снова выпить не с кем?
--
Ну чего ты начинаешь?! - злиться по настоящему не было ни желания, ни сил, - "тревогу" объявили, через час в Конторе надо быть, - жена закатила глаза, - в конце концов можешь позвонить дежурному! - кое как "взорвался" Колпаков.
--
А я между прочим, ни на секунду не сомневаюсь, что он дословно все твои слова подтвердит.
--
Ну вот...
--
Но я также не сомневаюсь, что твой любимый Варенцов уже колбасу режет и уже направил своего водителя на "пятачок" за хлебом и огурцами.
--
Люда! Ну причем здесь Николай Петрович! - в сердцах заорал Колпаков, - "Тревогу" объявили! Я же не в детском саду работаю!
--
Вася, все ваши нормальные "тревоги", объявляются от пяти до шести утра. А вот после таких "тревог", "усилений", "оперативных резервов" и "засад" ты приходишь в невменяемом состоянии. И в большинстве случаев тебя приводит именно Варенцов, который от тебя отличается только тем, что может "мама" сказать и идти без посторонней помощи!
--
Да угомонишься ты сегодня или нет! - разговор окончательно перешел на повышенные тона, - Где мой "тревожный" чемоданчик!
--
Там же где и всегда, в кладовке. А водка в баре! Она же тебе для дезинфекции нужна!.. Хоть залейся алкоголик чертов!
--
Дочери бы постыдилась!
--
Опомнился! Заботливый отец... Она уже второй день у моей матери.
Майор милиции Колпаков Василий Васильевич не был недоволен службой. Когда его спрашивали нравится ли ему работа он обычно мычал что-нибудь невразумительное и утвердительно кивал головой.
А, что. Сейчас ему сорок два. Может года через два, перед пенсией он и получит подполковника. Но полковником, а уж тем более генералом, он никогда не будет. И с этим он смирился еще три года назад, когда получил майора.
Конечно, он никогда не считал себя дураком и полковником бы обязательно стал (генералом вряд ли... ну и ладно... высшее офицерское звание - полковник, как гласит известная офицерская прибаутка, генерал - это счастье), но время для службы выпало неудачное...
В восемьдесят четвертом, лейтенантом он вышел в мир из Львовского военно-политического училища, а через два года началась эта ебанная перестройка. И ведь, что смешно, сначала даже поддерживал, даже с сослуживцами по этому поводу, по пьяной лавочке спорил. И про Сталина спорил, и про Брежнева спорил, и даже про Ленина, да про кого он только не спорил!.. вот и доспорился. В феврале девяносто второго уволили его на хер из армии по сокращению штатов. Не нужны стали Самостийной Украине заместители командира батальона по политической части русской национальности, коммунистических и великорусско-шовинистических убеждений, не "размовлеющие украиньской мовы" и не желающие ее "размовлять" принципиально.
Так капитан Колпаков остался без работы и без зарплаты, зато с женой и ребенком. Выдали подъемные и катись к себе в Москалию.
Вот и поехали всей семьей к родителям жены в Город, потому что больше ехать было некуда.
К сожалению, в воинских частях расположенных в окрестностях Города, армейские политработники тоже были не нужны. Своих девать было некуда. Другой же профессии у него не было. Он умел только одно - Родине служить.
Обо всем этом думал Колпаков созерцая ночной Город из окна автобуса.
А дальше было все. Сидение без работы. Обивание порогов. Работа сторожем в каком-то гадюшнике с громким названием "молодежное кафе", пока через знакомых тестя не удалось устроится в милицию. Командиром взвода полка патрульно-постовой службы. Полгода, по новому закону, "проходил стажировку", получая копейки, потом прошел аттестацию и второй раз в жизни стал капитаном. На этот раз капитаном Российской милиции.
В дальнейшем, по службе были поощрения и взыскания, маленькие взлеты и небольшие падения пока он стал тем кем является сейчас - майором милиции Колпаковым Василием Васильевичем - начальником аналитического отделения штаба Управления внутренних дел Города. А это не так уж и плохо.
С этими успокаивающими мыслями он и дошел от автобусной остановки до Конторы.
У входа Колпаков поздоровался с двумя только что подошедшими офицерами.
--
Мужики, вы не в курсе к чему весь этот маскарад? - поинтересовался малознакомый Колпакову капитан.
И тут же получил ответ, который обычно дают русские мужики на вопрос "Что случилось?", когда точный ответ им неизвестен.
Кое-как удовлетворив первое любопытство офицеры вошли внутрь, тем более что постовой им уже открыл дверь.
--
Что слышно Андрюха, - с заговорщицкими интонациями в голосе спросил у дежурного давешний любопытный капитан.
Дежурный дословно повторил ответ офицеров, но потом все же добавил:
--
"Тревогу" объявлял Главк. Вот и представитель их сидит, - дежурный указал глазами на "зеленого" капитана сидящего за столом в глубине дежурки и просматривающего какие-то документы, - план оповещения личного состава изучает. Сейчас план обороны затребует. Серьезно, сволочь, копает. Как бы москвичи вскоре не пожаловали.
--
Типун тебе на язык! - шикнул Колпаков.
--
Ладно, идите в класс службы. Он как все соберутся инструктаж проводить будет.
В классе уже расположилось около тридцати офицеров аппарата Управления и сержантов из взвода охраны. В противоположном от входной двери углу сидела группа офицеров среди которых довольно внушительными габаритами выделялся лейтенант Домрачев из отдела воспитательной работы, который эмоционально жестикулируя что-то рассказывал присутствующим. Судя по кривым ухмылкам слушателей это был или сальный анекдот, или скабрезная история. До этого добра Домрачев был большой охотник, а по сему рассказывал от души. Видимо, воспитательная работа с личным составом, ему понималась именно так.
Сути рассказываемого Колпаков не уловил, потому что сразу после его прихода рассказ Домрачева, подошел концу и слушатели захохотали. Домрачев улыбался, потирая руки. Значит, он был в еще начале своего репертуара и на очереди у него была следующая пошлятина.
У Колпакова к Домрачеву было двойственное отношение. С одной стороны Виктор Домрачев был далеко не дурак. После окончания технического ВУЗа, но еще до милиции, он, за полтора года, окончил экстерном юрфак. И в милицию пришел не из-за боязни попасть в армию ("пиджаков" с военных кафедр при ВУЗе в армию гребли на раз-два). Он же, когда его подкалывали по этому поводу, говорил: "У меня два года гражданского стажа и ни одной повестки. Я лично пошел в военкомат и снялся с воинского учета. Моя специальность армии не нужна. Да и если мне было нужно, я нашел бы способ закосить и без милиции". Вместе с тем армию не уважал и военных полупрезрительно называл "армия дармоедов".
С другой стороны Домрачев был человек в высшей степени несерьезный. Любил подурачиться, по поводу и без повода нес дурашливую ахинею. Любил сочинять на личный состав Управления пасквили и эпиграммы. Также любил и розыгрыши.
Так, например, на другой день, после всем известных сентябрьских событий растрепался в курилке, что по новым нормативам гражданской обороны в подвале Управы будет бомбоубежище, а полученные на склад ящики есть ни что иное, как портативные зенитно-ракетные комплексы, которые будут установлены на крыше здания. Когда в его словах, курящий рядом Колпаков, усомнился, то сказал: "Вот увидите - завтра цемент, кирпич привезут, реконструкция здания по новым планам начнется. На днях и новые штатные единицы, под это дело, введут".
И он, "старый майор" на это повелся. Не до конца, конечно, но после того как подвезли песок и цемент поинтересовался, между прочим, у начальника отдела кадров, когда и какие новые должности будут введены в штат, и кому они непосредственно подчиняться будут. Начальник отдела кадров, молодой майор, долго не мог понять чего от он него хочет, а когда Колпаков заикнулся про комплексы на крыше, то... в общем майор смеялся долго. Потом вызвал Домрачева и, как полагается, обматерил. Но обматерил без последствий. Тем более тот с таким жаром раскаивался, что Колпаков не мог отделаться от ощущения, что этот летеха продолжает над ним издеваться.
О самом Домрачеве было известно, что когда-то работал в бизнесе, но потом почему-то ушел. Слухи о причинах ухода были смутные и противоречивые. По большей части их распространял сам же Домрачев. Он любил поговорить о своей "прошлой жизни". И по этим разговорам выходило, что, то он чуть ли не главным хиппи Города был и по самым богемным местам его прошелся, то он в таких высоких сферах общался, что с самим Мэром в футбол играл. В общем, каким-то непонятным человеком был, этот Домрачев.
Вот и сейчас он завел разговор с самой, что ни на есть серьезной миной:
--
А вы знаете почему тревогу объявили, зачем нас всех собрали? Вот ты Василий Васильевич, - обратился он к Колпакову, - знаешь?
--
Ну как... - опешил майор.
--
Да ну как есть - так и говори.
--
Ну... ну... ну не знаю.
--
Ага! - Домрачев обвел глазами аудиторию и выгнул левую бровь, - есть ли более продуктивные на сей счет мнения?
Мнений не было. Все ожидали подвоха и гадали в чем же он. Не быть его не могло.
--
Хорошо, - Домрачев ухмыльнулся, - а вот ты, Василич, знаешь, к примеру, кто такие Горбачев, Ельцин, Чубайс, Черномырдин, Егор Гайдар?
--
Конечно знаю, - опешил майор.
--
Ну так можешь о них забыть. Напрочь.
--
Что-то я не въехал, почему? - вклинился лейтенант Косарев.
--
Саша, рыбка моя, - Домрачев с издевательской нежностью погладил Косарева по голове, - про этих пыльных мудаков можно теперь забыть и не вспоминать, потому что государство о них уже вспомнило и позаботилось, и предоставило им бесплатные апартаменты в гостинице "Матросская тишина".
Наверно также инквизиторы смотрели на Галилея, когда тот заявил, что Земля, видите ли, еще и вертится.
--
Нет, что ты, Саша, температуру я перед уходом из дома мерил, нормальная, - сказал Домрачев, убирая потянувшуюся к его лбу руку, - и не нюхал, и не кололся, и колес никаких не жрал, и даже-не-пил-ни-капли-дыхнуть-могу!
--
!!!
--
Это я излагаю вам, в доступной, естественно, форме информацию с одного западного солидного информационного интернет-сайта, который, в свою очередь, почерпнул ее из экстренного сообщения своего корреспондента в Москве. Наши пока еще молчат. Пока...
Домрачев стоял в позе "Наполеона при Аустерлице", и с плотоядной улыбкой оглядывал аудиторию, которая уже в полном составе втянулась в разговор.
--
Вы еще не поняли? Это же новый тридцать седьмой наступил. Сейчас разобьют нас на тройки, старшим раздадут списки, подгонят к нашей доблестной Управе воронки, и хана всем этим ебаным демократам и бизнесменам.
--
Витя, ты что серьезно, - спросил Косарев.
--
Нет, бля, шучу! А ты сам, башкой своей подумай, чего это нас не как обычно в пять-шесть утра подняли?! Вот сам посмотри: в пять бы подняли, к семи собрались. В семь-тридцать стволы, до восьми общий инструктаж, до восьми-пятнадцати инструктаж со старшими групп, в общем, хорошо, если в девять выезжать будем. И где ты ИХ в субботу после девяти ловить будешь? По дачам, тещам, рынкам? Или все дружно на лестничных клетках толпиться будем? Сам видишь - ерунда получается. Правда Василич? - Домрачев по-свойски подмигнул Колпакову.
Колпаков начал было, что-то мямлить на счет оперативного мышления, однако Домрачев развить тему ему не дал.
--
Я так думаю. Танки и части морской пехоты уже окружили Город, в небе вертушки с десантурой для подавления массовых беспорядков, сейчас зависнут, мы тоже автоматы получим и пойдем. Главное на глубоко эшелонированную оборону прав человека не нарваться, а то от этих демократов всего ожидать можно! - заключил Домрачев и рассмеялся.
--
Твою мать! - расхохотался майор Плохих, - а я уже верить начал!
Начали расходиться. Кто посмеивался, кто качал головой.
--
Да, Трофим, язык тебя, когда-нибудь до могилы доведет, - похлопывая Домрачева по плечу сказал лейтенант Калачев.
--
Горбатого могила исправит, - не удержался Колпаков.
--
Так то горбатого, а его языкатого, что исправит? - на ходу обернулся Косарев.
--
Кунилингус, - в пол голоса бросил Калачев.
--
Ну и жопа же ты Калач. Я им тут эксклюзивную информацию, а они... так, запарили вы меня, пойду-ка я покурю.
Но желаниям лейтенанта Домрачева воплотиться в жизнь не удалось. В класс вошел начальник Управления, все четыре его заместителя и генерал - зам начальника Главка.
--
Товарищи офицеры! - едва успел скомандовать подполковник Варенцов.
Все вытянулись по стойке "смирно".
--
Товарищи офицеры, - ответную команду подал начальник Управления лично; все сели за столы, - с этой минуты весь личный состав гарнизона Города, в связи с напряженным политическим положением в стране переведен на казарменное положение. Напоминаю и подчеркиваю. В ваших "тревожных" чемоданчиках должен быть сухой паек на трое суток. Если кто-то, по своей недисциплинированности не исполнил это распоряжение, то, написав объяснение, он получит продукты у старшины, а у подполковника Варенцова дисциплинарное взыскание. Сейчас всем получить табельное оружие и разбиться на тройки согласно плана. За кем, по мимо ПМ, закреплены автоматы получить и их. Старшим групп, проконтролировав вооружение собраться здесь же через сорок минут, для получения дополнительного инструктажа. Но перед тем как вам зачитают обращение Президента и распоряжение Министра, разрешите товарищ генерал, - подтверждающий кивок, - я хотел бы поздравить товарища Домрачева. Потом такая возможность еще не скоро представится. Двадцать седьмого июля ему присвоено звание старшего лейтенанта милиции досрочно, в порядке поощрения.
--
Служу Отечеству! - взяв погоны вытянулся перед президиумом Домрачев.
Для полноты картины ему не хватало знаменитой треуголки и ладони за обшлагом. Он ухмылялся.
Колпаков поймал себя на том, что он постоянно передвигает покамест пустую кобуру с бедра на живот и обратно. А еще, что он улыбается.
Когда, после общего инструктажа, получали оружие Домрачев ходил между офицерами и заговорщически шептал: "Товарищи! В любом случае соблюдайте дисциплину и законность! Помните это всего лишь крупномасштабные учения! Будьте вежливы с арестованными, соблюдайте нормы уголовно-процессуального и международного права. Свято соблюдайте Права человека! Все-таки учения и ничего больше", - и еще много всякой ерунды молол он в том же духе.
"Кунилингус. Исключительно кунилингус. Три раза в день. Хотя, вполне возможно, ему и это не поможет", - подумал Колпаков и рассмеялся.