Она появляется по понедельникам. В утренней электричке, ночным ли поездом, на метле, - какая разница? Возникает, врываясь в твою жизнь - ты позволил ей эту маленькую шалость. И пусть вы едва знакомы, она уже часть твоего мира. Мира, где ты сам выбираешь, кто тебе нужен и дорог.
Она расторопная, маленького роста, с рыжими волосами, такими шелковистыми на ощупь, постоянно распадающимися на отдельные пряди. Глаза... глаза у неё то зелёные, то серые, то какие-то светло-карие, никогда нельзя заранее знать - какие.
Ведьма торопливо входит и сперва здоровается с твоим домом: "Привет, Берлога!". А уж потом - с тобой лично, обнимая маленькими тёплыми ладонями: " Эх, ты, котяра ты этакий, куда тебя опять понесло?".
Потом распаковывает сумку, в которой всегда найдётся неожиданный предмет для тебя, мгновенно становящийся твоим. "Я всё сделала правильно, это твоя вещь", - говорит Ведьма и чуть улыбается, на мгновение показывая свои острые зубки. Смеясь, прикрывает их рукой, на щеках, лишённых румянца, играют три пары ямочек. И вновь она делается серьёзной.
Она наивно полагает, что знает о тебе всё. И в её наивности есть доля истины. Принимая тебя таким, какой ты есть, она никогда не пыталась тебя переделать, никогда не качала укоризненно головой. Не читала тебе нотаций, как другие. Она просто была рядом. Творила для тебя маленькие чудеса, показала тебе, что мир может быть другим, не таким, каким ты привык его видеть.
Говорливая, заполняющая собой всё свободное пространство в твоём доме, она согревала тебя. Пока ты не сказал, что влюбился в другую девушку и теперь у тебя живой огонь внутри, тебя больше не нужно греть. Зачем-то сравнил её с огнём в камине - "слишком много стен" - совсем позабыв, что огонь в камине тоже когда-то был пламенем лесного пожара, но оказался наказан за жестокость и заперт. А что если пламя вспомнит, как ревело и неистовствовало в прошлом и выломит стены, как яичную скорлупку? Тебе даже в голову не может прийти такое.
Отчего Ведьма не оставила тебя в тот день, когда ты жестоко обидел её? Любая обычная женщина гордо бы отчалила в свободное плаванье, а Ведьма лишь отвернулась и, пока ты не видел, крепко закусила губу. Слизнула, оскалившись, выступившую капельку крови и сказала: "Пусть... ведьмы не имеют жестких привязанностей, а значит, не слишком чувствительны к словам обычных людей".
Однако в её глазах ты вовсе не был обычным человеком. Ты был великолепным одарённым писателем-сказочником. В недалёком будущем ты напишешь много хороших книг. А пока твоё перо ещё не научилось тебя слушаться. Из-под него выходили странные и страшные сказки о Толпе и её Палаче, об обижаемом всеми немецком мальчике Фрице... да, в конце концов, о тебе самом, каковым ты себя считал тогда. Помнишь?
Она видела тебя - будущего, в зените славы, путешествующего по Европе налегке, пьющего кофе в кафе на Монмартре, бродящего по мощёным, выглаженным веками пражским улочкам, кормящего голубей на площади Сан-Марко.
Она принимает тебя настоящего, таким, каков есть, без купюр и цензуры: угловатого, закрытого, много курящего и обещающего бросить... когда - нибудь.
Когда твой табачный дым попадает неосторожно ей в лёгкие, она заходится в кашле. На твой немой вопрос она однажды тихо ответила:
- Костёр. Каждую ночь. Ревущая толпа на площади и свистящее пламя. Едкий дым. - Тебе всё это снится день за днём? - Ты удивлён? Думаешь, ведьмы смотрят сны про поляны, полные одуванчиков? Чёрта с два! - и она смеялась, показывая зубы, и вновь прикрывала рот ладошкой.
Вот так... Не каждый простой смертный может похвастаться благосклонностью Ведьмы. Тем более, что ты сам не знаешь, чем именно ты эту самую благосклонность заслужил...
Когда она становится назойливой и особенно невыносимой, ты стегаешь её, словно плетьми, обидными словами. Или просто уходишь. Она лишь кусает губы. Ты никогда не видел её слёз. И никогда не увидишь, потому что она слишком горда. Удивишься, узнав, что она готова съесть свою гордость на первое, если с тобой приключится беда? Тебе почти всё равно... Ты впустил её в свой Мир из чистого любопытства ("какой интересный типаж, надо же"). Она это понимает. И остаётся рядом.
Сколько раз она ещё отвернётся, чтобы слизнуть выступившую на губах капельку крови? Сколько ещё плетей-слов выпишет ей твоё палачествующее сознание?
"Мне сегодня приснилось, что ты пытался снять меня с костра и не успел".
"Только и всего? Не успел? Вызови дождь, это всего лишь сон... залей пламя".
"Боль в моём сне - настоящая, это пламя не потушишь дождём, оно другой природы".
"Какой - другой?"
"Я не могу сказать тебе, мне нельзя".
Она что-то ещё шепчет в твои полуоткрытые губы своими - пересохшими от волнения. Она что-то ещё говорит, но ты уже не слышишь, что именно. Твоя ладонь скользит по её шелковистым волосам к затылку. Такие красивые губы... такие манящие глаза... такие тёплые руки. "Ведьма... что ты делаешь со мной?"
"Я? Ничего я не делаю. Это всё ты".
Шепчешь уже сам себе: "Моё сердце занято. Но почему же тогда? Но откуда же? И ей: "Не приближайся ко мне, не касайся меня... Так нельзя ...я не могу... я не должен".
На мгновение сознание туманится, и ты припадаешь как к роднику, своими губами к этим сухим губам. Обнимая её, входишь в эти руки, как в тёплые волны. Доли секунды... для неё они были - Вечностью. Разве ты способен это понять?.. Ты так и не снимешь её с костра - её, не ждущую снисхождения, не жгущую чужих свечей, непокорную и неистовую. И отчего-то тихую и нежную рядом с тобой. Почему?
Не жди прямого ответа. Его не будет. Доподлинно известно Небу только одно: в тот день, когда она не появится, ты, не умеющий тосковать, ощутишь пустоту внутри... где-то там, слева под сердцем образуется вакуум. Никто не сможет заполнить его. Никто, кроме маленькой рыжей Ведьмы Понедельников. Только сейчас уже поздно что-то менять. Если она не примчалась к тебе, значит, её просто нет в живых. Кроме костров во сне есть и настоящие костры для ведьм. Настоящая расплата по счетам. Она не придёт. А ты мечешься по Берлоге, не находя себе места, понимая, что вакуум внутри разрастается. "Почему всё так случилось?".
Ты разговариваешь со стенами Берлоги. И они, впустив тебя в свой мир, отвечают на твои вопросы:
"Слепец! Она одна любила тебя, как никто не мог".
"Прозрел? Её нельзя вернуть... ты так и не снял её с костра, где пламенем была её любовь к тебе!".
"Я же не знал!!! Я не знал, что это за сны... она не сказала".
"Ты причинил ей боль...".
"Я не видел слёз, не люблю тех, кто ноет и жалуется".
"Она молчала"...
Хотел бы ты отмотать свою жизнь назад, на несколько дней, месяцев, лет, в тот самый первый день, когда у твоего порога возникла Ведьма Понедельников? Не говори "нет" - Небеса тебе не поверят. Не говори "да" - они тебе не помогут. Это их месть, ты сам знаешь за что.
...Тебе уже 40, ты стоишь у Собора Сан-Марко и рассматриваешь рыжеволосую миниатюрную девушку лет двадцати пяти, кормящую с руки голубей. Она поворачивается к тебе лицом и улыбается, обнажая острые зубки, тут же смутившись, прикрывает рот ладонью, ямочки прыгают на её щеках. Какого цвета её глаза? Серые? Зелёные? Карие? Ты делаешь шаг навстречу, ещё не веря в то, что Провидение сделало тебе такой подарок. Оно вновь выбросило игральные кости твоей судьбы в сумме, перехватывающей дыхание и заставляющей сердце вибрировать беглыми запятыми.
Вы уже идёте навстречу друг другу. Сближаетесь. Ты забираешь её лицо в ладони, как когда-то много лет назад. А она, как всегда, неподражаема: "Сегодня, кажется, снова понедельник? И когда ты только научишься застёгивать верхнюю пуговицу пальто? Ноябрь на дворе".
"Ерунда, ты же знаешь, я не мёрзну".
И вокруг уже нет никого, кроме вас двоих. Вы взлетаете над площадью и парите, взявшись за руки...
"Всё-таки я скажу это... Моя любимая Ведьма, я больше тебя никуда не отпущу, хоть и ценю свободу, как воздух. Я хочу, чтобы ты была рядом".
Она улыбнулась и прижалась к тебе ещё теснее. Ноябрь. Венеция. Понедельник. Всё-таки - понедельник.