Море штормило. Шаталось по кабакам
На берегу. Открывало ногами двери.
Требовало, чтоб ему наливали, пока
Не напивалось. Потом уходило на время.
Ставнями било. Да так, что билось стекло. 
Брызги осколков летели в глаза прохожим.
Море меня ревновало ко всем, секло 
Взгляды, что гладили ставшую смуглой кожу.
Море боялось, что я ухожу к другим -
Чайкам, камням, волнорезам. К кому - не важно. 
Чтобы другим - не ему - посвящать стихи. 
Чтобы с другими - не с ним - изнывать от жажды, 
Вздрагивать, припадая к другим щекам, 
Колким, щетинистым и - как у моря - впалым. 
Чтобы ходить по барашковым облакам, 
Глядя в глаза - снисходительно и устало. 
Я бы ушла, если было б к кому. А так...
Море штормило вторую неделю. Пляжи 
Были пустынны... Казались пусты, пока 
Не заиграл саксофон джаз... Хотя, не важно
Что он играл. Он вообще не играл. Он жил. 
Звуки растягивал парусом на бушприте.
Рвал ураганом одежду, кружил, из жил 
Вил чайкам гнезда. Меня заставлял родиться 
Заново, освободиться от всех оков,
В первого встречного втюриться до потери 
Пульса и вздрагивать прядками у висков, 
С ним выходя на взлохмаченный ночью берег. 
Стоило морю затихнуть всего на миг, 
Я бы забыла, что есть оно. Только море
Черное, черное, точно в ночи старик- 
Негр, вдруг запело... И я перестала спорить
С той, что внутри меня верила: нет сильней
Неразделенной любви. Счастлив тот несчастный, 
Кто позволяет любить себя, хоть и не 
Любит... 
Взаимность случается. Но нечасто...