Юки Ори : другие произведения.

Этернитас книга 1, часть 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Книга I.
  Aeternitas
  Часть I "Серафима Викторовна!"
  Глава I (12. 03. 05.)
  
  Все будет правильно, на этом построен мир.
  М. Булгаков. "Мастер и Маргарита"
  
  В холодное мартовское утро второго понедельника пришла телеграмма от племянницы Серафины Люсьен Меланикум. Серафина Викторовна немного расстроилась из-за того, что пришла только телеграмма и никакой маленькой, пусть даже малюсенькой посылочки. Обычно Люсьен баловала любимую тетю какими-нибудь приятными подарками, так любимыми женским сердцем. Но в этот раз пришло письмо, чрезмерно сухое по своему содержанию и максимально лаконичное, из него тетя Сима поняла, что случилось что-то очень важное.
  "Тетя Сима, приезжаю во вторник, очень важно! "- значилось в телеграмме.
  В какой именно вторник в телеграмме не указывалось, но тетя Сима смутно решила, что непременно завтра и очень забеспокоилась.
  -Надо срочно побежать на рынок, продуктов в доме нет, а что если милая девочка приедет не одна! Надо приготовить ее комнату, вытереть пыль и сделать себе сногсшибательную прическу, на тот же случай, если с ней приедет какой-нибудь интересный мужчина!
  Однажды Люсьен привезла ей на неделю одну весьма подозрительную личность в том и в другом смысле, то есть, мсье сам всех чурался и очень подозрительно выглядел. Мсье страдал неоликантропией, тетя Сима о ней, конечно, читала, но в "живую" никогда не видела. Пока подозрительная личность жила в доме тети Симы, а ее муж Ананий Акакиевич был в очередной командировке (он занимался научной работой, писал о бабочках), Люсьен занималась изготовлением лекарства, не одна, конечно, ей помогал ее муж, он в лекарствах такого рода знал толк, она же, вообще-то, занималась производством и продажей машин, в частности легковых автомобилей. На исходе недели Люсьен привезла лекарство, применение которого делилось на наружное и внутренние и состояло из десяти ампул того и другого. Люсьен приложило подробные рекомендации на немецком языке, так как мсье был герром, в смысле немцем. Тетя Сима любопытная, как, не знаю с чем сравнить, и к тому же знающая немецкий язык, открыла для себя, что средство будет посильнее всякого там Вита или воска, или эпилятора, речь идет о наружном средстве, и решила позаимствовать по одному флакону из комплексов наружного и внутреннего применения. Неоликантропист уехал, увозя с собой четыре вместо пяти пар ампул (половину он использовал), не заметя отсутствие двух. То, что тетя Сима приватизировала две ампулы стало известно только после того, как у ее мужа, возвратившемуся к тому времени из командировки, ни с того ни с сего выпали волосы, причем везде! Как ругалась Люсьен! Тетя Сима этого никогда не забудет, она ее в таком гневе еще не видела.
  "Будешь жить на одну пенсию, не пришлю ни одного крутого омолаживающего крема, ни одного тонизирующего напитка, уничтожу твой банковский счет!" - кричала Люсьен.
  Проблему с дорогим Ананием Люсьен решила и любимой тети счет в банке не закрыла.
  Люсьен жадная не была и работала как робот почти без выходных, чему была довольна, работу свою несказанно обожала.
  Во вторник, наследующий день после того, как пришла телеграмма, приехала Люсьен. Приехала любимая крошка ни одна, с ней было двое ее малюток, трехлетки-близнецы, Анна и Александр.
  -Я оставляю их тебе, мне больше не с кем, мама с папой где-то в Гималаях. Они очень заняты.
  Внуки сыновей тети Симы жили заграницей, и видела она их очень редко, уезжать за бугор как-то не хотелось, тетя Сима любила Россию и родной Заподрищенск. Мысль о том, что малыши поживут у нее, ее по-настоящему обрадовала, она бы была рада, если бы они остались с ней навсегда.
  -Какая прелесть, они будут до осени, это было бы здорово, мы бы с ними в лес по ягоды сходили бы!
  -Они будут дольше, я буду приезжать по мере возможности, я завтра уезжаю, я буду звонить, до меня ты не сможешь дозвониться. - До Люсьен всегда невозможно было дозвониться, достучаться, дописаться и даже дотелеграфировать, когда она была поглощена идеей осуществить какой-нибудь сногсшибательный замысел или, когда она собиралась ввязаться в какой-нибудь сомнительный проект. - На всякий случай! Дети мои дисциплинированные, но все-таки не позволяй им сесть на шею себе и дедушке Ананию.
  -О, я позабочусь, чтобы они чистили зубы хотя бы два раза в день. - произнесла тетя Сима с ажиотажем.
  -За их здоровье я не волнуюсь, я абсолютно в тебе уверенна, так же как мама!
  Люсьен поцеловала детей и, пообещав им звонить, направилась к автобусной остановке, которая находилась возле самого красивого в мире храма. Этот храм являлся гордостью Заподрищенска, он на самом деле не уступает по своей красоте ни одному замку на Луаре. С его колокольни можно было увидеть весь Заподрищенск как на ладони. Однажды тетя Сима со своей двоюродной сестрой Адой Петровной, лазали на колокольню фотографировать, лазали с разрешения отца Серафима, а провожатым был его сын Павел. Тогда Адочка слегка влюбилась в этого милого мальчика.
  "Жаль, что он такой низенький, но какой хорошенький!" - говорила она после сестре.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава II.
  Ананий Акакиевич был не то что против, он просто не любил маленький детей. Вообще многие пожилые люди нуждаются в тишине и покое. Но есть и такие, у которых молодая душа и жизнерадостный характер, и такой была Серафина Викторовна. Её двоюродная кузина (не надо думать, что я не знаю, что кузина и двоюродная сестра это одно и тоже), так вот её двоюродная кузина Ада Петровна называла её Серафима Викторовна (ударение на второй слог), а Серафима Викторовна (ударение на второй слог) называла кузину Яда Петавна или Педровна, обеим было забавно. Так вот Ананий Акакиевич принял внучков с нераспростертыми объятьями и немного скрипя зубами, впрочем, трехлеткам-близнецам это было по барабану. Они старались не докучать дедуле и не лезли в его кабинет, где он прятал бабочек, правда тогда они еще не знали, что дедушка там бабочек прячет, иначе сердобольные близняшки отпустили бы на волю редкие экземпляры.
  Дети были действительно на редкость дисциплинированны, они не показывали свои жуткие характеры дражайшей бабе Симе, зато весь Заподрищенск страдал от их колоссальных познаний в экономике. Как гласит Тоска Объявлений в авиаколлеже: "Экономист - это человек, у которого ничего нет, но который даст вам надежный совет, как вам потерять то, что у вас есть".
  Люсьен их навещала часто, но кратковременно и звонила почти каждый день, так что малыши по маме не скучали. К осени выяснилось окончательно, что дети останутся жить у бабы Симы, можно сказать, до совершеннолетия, баба Сима даже растрогалась на радостях, Ананий тоже прослезился, но только по поводу участи своей коллекции, часть которой была уже отпущена на свободу. Он плакал как ребенок, когда половина его бабочек, махая разноцветными крылышками, покинуло его скромный кабинет, чтобы провести, по сути дела, оставшиеся минуты жизни на воле. Люсьен временами требовала невозможного, что касалось обучения ее детей, это приводило бабу Симу в замешательство. В кухне, на холодильнике, в файле висел список того, что должны посещать, делать, изучать близнецы.
  Анна и Александр в обязательном порядке должны посещать:
  1. Уроки каратэ.
  2. Уроки английского, французского и немецкого языков плюс латинский язык.
  3. Уроки на гитаре, скрипке или по фортепьяно и т.д. (как сами решат).
  4. Уроки информатики.
  5. Уроки танцев.
  6. Уроки всемирной литературы.
  
  -Боже мой! Им всего пять! Зачем, дорогая, им столько языков? А что касается латинского, он нужен только медикам. - причитала тетя Сима.
  -Не перетрудятся! К одиннадцати годам они должны, это просто необходимо, знать все эти языки!
  -Ну почему?!
  -Они будут учиться за границей, где именно, я еще не решила, к тому же они будут общаться с людьми, в смысле, с детьми из различных стран.
  -Класс! Ну, латинский причем?!
  -Для общего развития.
  Интерес Люсьен к латинскому базировался чисто на прихоти ее мужа Сайруса. Дело в том, что энное время назад Сайрус и Иешуа Аурум, человек, возраст которого определить невозможно, купили хилое здание, не то сарай для пассажирского самолета, не то ангар для запчастей планеров, (поговаривали, что там кто-то собирался строить буддийский храм в военных целях), и землю вокруг него, много земли, с Заподрищенск величиной. Сарай-ангар снесли, вместо него воздвигли каменное здание в три этажа, обозвали интернациональной школой в Уральских горах и заявили, что основной язык латинский. Но на самом деле это было не совсем так, правда состояла лишь в том, что преподавание велось на латинском, но школа была только для славян, на этом настаивал Сайрус, и Аурум ему уступил. К тому же в эту школу принимали тех, кто не только имел славянские корни, но и таких, которые на уровне генетики, на бессознательном уровне, не говоря уже об осознанном восприятии проблемы славянского геноцида, являлся патриотом России, Украины и Белоруссии. Аурум понятно стал ее директором, а Сайрус - его замом. К тому времени, когда у Сайруса родились дети, о школе шла добрая молва, хотя бы потому, что за умеренную плату школа давала великолепное образование, в нее стремились попасть не только славяне, но ... остальным отказывали. Из-за чего, собственно говоря, школу не раз обвиняли в расизме, впрочем не без основания. Но славянам получить серый конверт с флагом (трехцветным, линии которого располагались горизонтально; снизу вверх: белый, черный и красный на флаге золотом начертано: "Ae", считалось честью. К восьми годам близнецы, уши которых об этой школы прожужжал знакомый по интеренету, тоже были не прочь там учиться.
  Близнецы были очень привязаны друг к другу, всегда вместе. У них не было друзей, только приятели. Они как бы держались на расстоянии от сверстников, да и вообще от людей. Сказать, что учились блестяще - это ничего не сказать. По началу, среди мальчиков были недруги, но когда малолетка Александр отдубасил по самое не хочу гориллу из параллельного класса, который являлся грозой всей школы, с ним преподы не справлялись, не то, что учащиеся, то его зауважали и даже пытались в кое в чем подражать.
  
  Глава III
  -Ролтон, ролтон, ролтон, доширак, доширак, доширак! Хи-хи, хи-хи! Дионисий-Дионися! - предавалась воспоминаниям тетя Сима, готовя собственнонаручно борщик. - За кем ты милый гонися, за мной ты, что ли гонися милый мой Дионися!
  Дионисий был звонарем в их храме, мечтал стать священником, а отец Серафим его обучал.
  -С его-то малохольной внешностью другим способом жены не найдешь, а на сутану может и купяться. - говорила Ада Петровна сестре. - Экий муж - заяц в сутане! Да еще микроскопический очкарик! Ну, почему мужчины думают, что очки им идут?! Очки идут только Гарри Поттеру!
  Тем не менее, Серафина Викторовна была о Дионисии иного мнения. Как-то на праздновании Успения Божьей Матери она встретила его и ляпнула:
  -Ну, где вы теперь?
  Он показался ей таким красивым, таким одухотворенным. Она потом пожалела, что спросила как старуха: "ну, где вы теперь?".
  -Нет бы сказать ему: как вам идет штатское, вы так возмужали с тех пор, как мы виделись. - сетовала Ядочка.
  И вот теперь, готовя борщик, она вспоминала свою первую любовь, от которой воротило Адку. Впрочем, если бы они были знакомы, их антипатия была бы обоюдной.
  Забавно то, что Серафина Викторовна побаивалась мужа Адочки, а уж как его боялся Ананий Акакиевич. Он иной раз на кухню попить воды не спустится, ежели Адочка с мужем у них гостили. Однажды выходя с кухни, он столкнулся с Деймосом, который решил покурить и шел по коридору к выходной двери. Как он вопил! Сбежались даже соседи, решившие, что произошел пожар. Деймос совершенно не был уродом, лицо без шрамов, правильные, крупные черты лица, однако в его лице было то, что отталкивало и отпугивало даже очень смелых людей. Глаза, что-то в них было убийственное, глаза смерти, холодные и остекленевшие. Не только глаза наводили ужас, вся его сущность наводила ужас, становилось непосебе рядом с ним. Но только Адочке было все равно, она не замечала ни его неприятных глаз, ни холодка смерти, веявшего от него. Насколько обманчива бывает внешность?! Жуткие глаза Деймоса обратно противопоставлялись его душевным качествам. На самом деле Деймос был добрым и порядочным. Хотя доброта, порядочность, терпение и тому подобное понятия растяжимые, относительные и недолговечные. Взять, к примеру, героев в смысле персонажей из произведений Александра Борисовича Чаковского, например Адальберт, "Нюрнбергские призраки", порядочного и любящего мужа и в то же время маньяка, для которого жизнь человека не из нацистов равна жизни таракана.
  Как-то за завтраком Деймос резко наклонился к жене и со звериным ревом ее поцеловал, прикусив ей губу так, что из нее закапала кровь. Похоже, Адочка и не была против такого проявления нежности, а Ананий не ожидал, он вскрикнул и выронил вилку. Серафина Викторовна выпала в осадок и скорчила козью морду. Деймос с Адочкой, забыв о завтраке, целовались, Ананий совсем смутился и покраснел, отвернулся от тети Симы, потом быстро к ней развернулся, чмокнул её слегка в щечку, покраснел и снова отвернулся.
  -Как ты можешь жить с человеком, который тебя до крови кусает, это же больно и не гигиенично! - опосля недоумевала Серафима Викторовна.
  -Ни какой крови не было, Сима, это была вишенка, - хихикнула Ада, потом тихо прибавила - Это он над твоим Ананием подшутить решил.
  -Нашел шутить!
  
  Глава IV. Тетя Сима - супер тетя.
  "АВИОКЛУБ. Добро пожаловать. Лучшие цены - незабываемое удовольствие. Лучшие пилоты из лучших школ, прокатят с ветерком. Любители парашютного спорта, аматёры полетов на планере все для вас. Пополните вашу жизнь впечатлениями. Предлагаем обучение. г. Рязань. Улица Авиаторов 58. т. 353-85-95. " - кричало объявление в газете "Рязанские Ведомости".
  Тетя Сима перечитала объявление еще раз. Утро у нее выдалось неважное, Ананий опять хандрил и, конечно же, всех этим достал, его близнецы между собой так и называли " Тот-Который-Всех-Достал".
  -А почему бы и нет! - стукнула ложкой по кастрюле, в которой варился борщ, проглаголила тетя Сима.- Возьму детей и отправлюсь на выходные в Рязань, остановимся в гостинице. Пусть этот зануда сидит со своими бабочками.
  Серафина Викторовна заставила себя доварить борщ, не потрудившись помыть посуду, бросилась в спальню собирать вещи. Собрав все необходимое для себя, кинулась в спальни близнецов, по радио звучала музыка Свиридова "Время, вперед!" к одноименному кинофильму, которая служила тете Симе сопровождением, быстренько уложила самое необходимое для них, плюхнулась на кровать довольная проделанной работой.
  В этот момент из школы вернулись близнецы.
  -Бабушка, мы переезжаем? - спросил Александр.
  -Алюсик, Анюсик, мы на выходные едем в Рязань! Отъезд сегодня! Остановимся в гостинице, а завтра пойдем в Авиоклуб!
  -Здорово! Но, зачем пять чемоданов?
  -Так все необходимое!
  -А тогда понятно. - протянул, нахмурившись Александр.
  -Обедайте, а я сбегаю за билетами.
  -Я думаю, бабушка собрала все, даже, небось, раковину прихватила. - сказал Александр сестре вовремя обеда. - Ты устала сегодня? - сестра кивнула. - Я тоже немного. Но это же здорово два дня провести без дедули. - сестра снова кивнула, ей на душе было неспокойно.
  -Обед в холодильнике, там же завтрак с ужином. Помой посуду. Пока до послезавтра! - попрощалась тетя Сима с мужем.
  Тот с радостью ей помахал, ему не терпелось побыть наедине со своими бабочками. Правда, как только тетя Сима с близнецами были на полпути к автобусной остановке, в дом Анания кто-то постучал.
  Гостиница была превосходной и самой лучшей в городе, тетя Сима слышала о ней от племянницы, Серафима Викторовна сняла два крутых номера, крутых потому, что круто стоили, впрочем, там было комфортно. Поужинали внизу в ресторане, дорого конечно, но, в конце концов, за все платит Люсьен, а уж у нее деньги из ушей торчат. Вообще так сильно раскошелиться тетя Сима лет 50 назад ни за что не смогла, а теперь наверстывала упущенное. Утром заказала завтрак в номер, дав 100$ на чай, и все трое позавтракали в номере у бабы Симы. После полудня отправились в авиоклуб.
  Серафима Викторовна, конечно же, не знала, да и никто из администрации и работников авиоклуба не знал о диверсии на летном поле, пока не знали...
  -Сколько им лет? - спросил командир пилотов тетю Симу, указывая на близнецов.
  -Десять.
  -А вам?
  -Женщину об этом не спрашивают. - пококетничала Серафима Викторовна.
  -А я вас про это и не спрашиваю, меня интересует ваш возраст, для отчетности нужно.
  Серафима Викторовна поерзалась, переминаясь с ноги на ногу, затем ответила.
  -Пятьдесят.
  -Пройдите к вон тому зеленому моноплану, он как раз для четырех людей, оплата после.
  -Пристегнитесь, оденьте наушники, чтобы мы могли слышать друг друга. - приказал пилот после того, как надел на всех троих парашюты. - Если будем падать, этого, конечно же, не случиться, но проинструктировать надо, вот здесь отстегиваетесь - он указал на железный зажим на поясе Анны, затем у остальных. - Вот так повернете ручку двери, вы юная леди со своей стороны, а вы, мальчик, со своей и выпадаете из самолета. Все ясно?
  -Угу. - промямлила Серафина Викторовна. Близнецы кивнули в знак согласия.
  Заурчал мотор, помощник пилота, взялся за винт и резко повел его вниз.
  -От винта! - крикнул пилот, и его помощник тут же отошел от винта. Винт закрутился как волчок. - Надо немного подождать, пока масло не нагреется до нужной температуры!
  Затем самолет поехал, набирая скорость, миг, и они летели.
  • Высота 1000 м, полет нормальный. - сообщал пилот по рации.
  • Как вам полет?
  • Класс! Всё такое крошечное и аккуратное!
  Потом тетя Сима ощутила это состояние покоя, о котором говорила Ада, чувство единства с небом. Чувство полной релаксации, чувство свободы и невесомости.
  Вдруг мотор начал сдавать, он фыркнул раз, другой и заглох.
  • Без паники! У таких конструкций великолепная аэродинамика!
  Он потянул рычаг на себя и влево, собираясь выровнять самолет и начать снижение, но рычаг как будто не имел отношения к конструкции. - Что за ботва, неуправляем, я ж только, что его всего сверху донизу проэкзаменовал! Прыгаем! - скомандовал пилот, Анна и Александр одновременно открыли створки.
  • Я не могу! - завопила тетя Сима.
  • Прыгай, кому говорят! - он толкнул ее, а она со всей дури ударила его увесистой кошелкой, с которой никогда и негде не расставалась, успев ухватиться за рычаг. Пилот потерял сознание. Самолет падал, счет шел на секунды, что творилось внизу страшно описывать. На аэродром высыпало пять машин скорой помощи и три пожарных, кордон администрации вместе с милицией преграждали путь зевакам.
  Серафима Викторовна потянула рычаг на себя, принялась нажимать на все кнопки и рычаги подряд, одновременно приводя в сознание пилота. Самолет перестал падать, летел, плавно снижаясь с заглушенным двигателем, винт все еще барахтался по инерции, не принимая никакого участия в полете. Будто Гулливер-невидимка бережно нес его в своих ладонях. Тетя Сима решила, что она умеет управлять самолетом, интуитивно зная, куда следует нажать и за что дернуть.
  Самолет плавно сел, толпа врачей и пожарных ринулась к нему, как муравьи на мертвого жука.
  • Я посадила самолет, я посадила самолет! - ликовала баба Сима, поддерживая пилота.
  Александр, спускаясь, упал в обморок и был подхвачен толпой врачей.
  • Какой нервный мальчик. - вздохнув, констатировала тетя Сима.
  
  Глава V.
  Серафима Викторовна позировала перед телекамерами, рассказывая взахлеб, как она испугалась, но все-таки смогла посадить самолет. Александр отлеживался в номере, Анна осталась с ним.
  • Все, я отдохнул, - тряхнув шевелюрой, сказал Александр и встал с дивана. - Триумф Бабы Симы - так назовут этот день, - добавил он, кивнув в сторону окна, где внизу, на площади среди репортеров стояла Серафима Викторовна и с воодушевлением о чем-то рассказывала.
  • Теперь она решит, что она супер и захочет покорить весь мир, - простонала Анна.
  • Она всегда считала себя супер. - невозмутимо проговорил брат.
  • Теперь она будет, что она не просто супер, а Супер-Супер! Ну как ей объяснишь, что не она нас спасла, а ты! А если она решит стать летчиком экстра класса, причем, в короткий срок! Она не сможет справиться! Ты не сможешь быть рядом всегда! Ты, ты! Отпусти меня на пол! - Анна парила в метре от пола. Александр был телекенетиком и время от времени использовал сестру в качестве передвигаемого объекта.
  • Нет, - усмехнулся он.
  • Шурка, репортерам на сегодня достаточно! Папу с Мамой пожалей!
  Александр вернул сестру на пол и вовремя, Серафима Викторовна влетела в номер, не постучавшись, за ней впихнулось человек десять.
  • А это мои внучки! Алюсик! Я так за тебя испугалась! - задушила она в объятьях внука. - Я подумала, вы тоже хотите поделиться впечатлениями.
  Александр уже был слегка под впечатлением, он только что с сестрой чуть не попал на первую страницу в колонке "Аномалии". Анка, всегда полагающаяся на родителей, типа: "Папа все исправит, Мама все окупит", держалась непринужденно.
  • Ты испугался, когда самолет потерял управление? - микрофон подлетел к самому рту Александра.
  • М-м...
  • Ну конечно! Он так испугался, что даже в обморок упал! Он такой нежный мальчик! - Александр и Анна переглянулись - Он такой музыкальный! - выступила Серафима Викторовна.
  • Ты хотел бы еще полетать?
  • Ну конечно! Он еще будет летать! - опять не дала ему рта раскрыть тетя Сима.
  Близнецы знали себе цену, особенно Александр, поэтому он не обращал внимание на то, как баба Сима выставляет его обморок на всеобщее обозрение. Правда после получасовой беседы, где за него и за сестру все время отвечала тетя Сима, ему жутко захотелось их всех телекенезировать через окно. Он кошмарно от них устал, подумал, не удряпать ли ему в туалет, все равно на улице репортеры достанут, но тут же решил, что тогда тетя Сима начнет тему о поносах и запорах на нервной почве, решил остаться на месте, говоря себе, что и этот день тоже закончится.
  • Вы внизу сказали, что решили овладеть искусством пилотирования? - обратилась одна из репортерш к тете Симе.
  Серафима Викторовна уже собиралась выпалить, что она естественно научиться летать не хуже Чкалова, (как когда-то Адочка обещала, что достигнет уровня лучшего переводчика с "Бериева" Ниханошина), как ее опередил телефонный звонок. Анна подняла трубку.
  • Это тебя мама спрашивает, - протянула она трубку бабе Симе.
  • Тетя Сима! - раздался знакомый вопль, который побудил тетю Симу отпрянуть от трубки. - Убедительно требую, чтобы ты отказалась от затеи летать! - Люсьен слегка задыхалась, как будто только что пролетела пять этажей. - Я обнулю твой счет в банке, если ты меня ослушаешься, - ровное дыхание возвращалось к ней.
  • Мне все равно, я сегодня посадила самолет, значит твои угрозы мне нипочем.
  • Тетя Сима!
  • Ну, что тетя Сима!
  • Начни с автогонок, заткни за пояс Германию, а то это поколение Шумахеров уже семьдесят лет правят в Формуле 1. Если конечно, ты не боишься им бросить вызов.
  • Я ничего не боюсь!
  • Вот и прекрасно, пора сделать так, чтобы там пели Российский гимн!
  • Yes! Решено, сначала автогонки, а потом самолеты! - взвизгнула баба Сима и нечаянно шмякнула трубку о крышку стола.
  На другом конце провода Люсьен с облегчением выключила сотовый телефон и прижалась к Сайрусу.
  • Теперь одной проблемой меньше.
  • А если она решит участвовать в автогонках? - почти безразличным тоном произнес Сайрус.
  Люсьен резко села в кровати, она знала, от тети можно ждать всего. "Конечно, она будет участвовать!" - она стукнула кулаком по простыни. Вскочила с кровати и стала быстро одеваться.
  • Лучше позвони в банк, незачем туда ехать, - спокойно заметил Сайрус. - Позвони, а я пока кофе сварю.
  
  Глава IV.
  Эмма Гэтт была соседка тети Симы и любила ее мужа Анания, это она пришла к нему сразу, как увидела, что тетя Сима с внуками и пятью чемоданами потопала от дома.
  • Видать на автобусную остановку, видать надолго! - сказала сама себе Эмма Гэтт и, поправив на голове модненькую кокетливую шляпку, бросилась окучивать (я именно это и имела в виду) чужого мужа.
  Навязаться в гости с пустыми руками Эмма не собиралась, она была бабой умной и знала, как драгоценный Ананюшка любит бабочек, поэтому захватила с собой альбом - журнал с бабочками, специально выписанным из Шанхая для Акакиевича под редакцией такого же помешанного на них, как и сам Ананий.
  Когда постучали в дверь, Ананий решил претвориться глухим. Но так как в дверь продолжали молча стучать, пришлось ответить.
  • Кто тама?
  • Я ваша соседка, Эмма!
  • Зачем пришла?! - очень вежливо осведомился Ананий.
  • Я вам подарок принесла! - продолжала кричать через замочную скважину Эмма Гэтт.
  • Какой?
  • Открой и увидишь! - перешла на "ты" Эмма.
  • Сначала скажи, что принесла!
  • Это сюрприз!
  Ананий открыл дверь и высунул голову, точнее свой длинный нос.
  • Ну, показывай!
  • Не пригласишь даму войти? - игриво спросила Эмма.
  • Не сегодня, - ему не терпелось заняться изучением двух тропических бабочек.
  • Ну, а завтра?
  • Угу, завтра, - сказал Ананий и захлопнул дверь.
  Эмма направилась в гости к Ананию на следующее утро, еще и десяти не было, но Ананий не открыл, тогда она повторила попытку после полудня.
  • Входи, - обреченно пригласил Ананий.
  Эмма влетела так, как будто её могли выпихнуть обратно. Скинув туфли, она ворвалась в зал. Усевшись на диван, кокетливо поманила к себе Анания.
  • Иди ко мне, - она постучала рукой по дивану как собачке.
  Ананий подошел и сел, но не рядом на диван, а в кресло.
  • Вот гляди, какой журнал о бабочках!
  "Бабочки" - было волшебным словом для Анания, которое открывало его сердце, как "Сим, Сим откройся" открывало пещеру разбойников.
  Ананий тут же перескочил к ней на диван и принялся листать журнал.
  Эмма глубоко вздохнула, поправила свой бюст и бросилась целовать Анания, такой внезапной атаки он не ожидал, стал вырываться, завязалась борьба. Ананий, боясь за альбом-журнал, швырнул его от себя на журнальный столик, стоявший возле телевизора, увесистый альбом плавно с шумом приземлился на пульт и включил телевизор.
  • Экстренный выпуск! - завопил телевизор. - Диверсия в авиаклубе!
  И тут Ананий услышал голос своей жены.
  • Я посадила самолет! Водитель в обмороке! Мотор молчит! А я...
  Ананий не понял, что конкретно случилось, но все-таки позлорадствовал, узнав об обмороке Александра, сам-то он забыл, как напился и голым Заподрищенск смущал, изображая из себя Тарзана.
  Думаю, вы уже поняли, что и тогда все улаживала Люсьен, не без помощи Сайруса и адвокатов конечно.
  Эмма, забыв про Анания, влепилась в телевизор и минут пятнадцать гипнотизировала его. Впихнув в себя как можно больше информации о происшедшем, побежала делиться ей со всем Заподрищенском.
  В пятом часу приехала Серафима Викторовна, доехала не автобусом, а на черном лимузине, сзади ее сопровождали два роскошных серебряных Мерседеса. Все кто находился в машине, включая и шоферов, были приглашены к столу, тетя Сима, надо отдать ей должное, умела за считанные минуты настряпать вкусно и много. К ночи у тети Симы был весь Заподрищенск, многие, понимая ситуацию, приносили с собой. Таким образом, за несколько часов, тетя Сима перезнакомилась с соседями, которые жили за мостом и дальше, а рязанские и московские репортеры набрали репортаж о современных нравах и порядках на год вперед. Даже Ананий нашел себе пару слушателей из столичного журнала "Заповедник".
  Под вседеревенский дебош Анна и Александр смылись в лес, смылись, понятно тихо, по-английски.
  • Так, так, и что же делают двое маленьких детей в лесу одни. - кто-то произнес за спиной у близнецов. Они резко обернулись, перед ними стоял высокий, худощавый мужчина, его лоб был покрыт крупными прыщами и мелкими ямками. Незнакомец хоть выглядел хилым и болезненным, довольно сильно ударил Александра. Анна укусила до крови незнакомца за руку, тот другой рукой схватил ее за горло, Александр, очухавшись, набросился на него сзади, прыгнув ему на спину и обхватив ногами его талию, ладонями ударил по ушам, затем кулаками нанес удар в область висков. Незнакомец вырубился.
  • Бежим, пока не очухался! - Александр схватил сестру за руку и потащил по направлению к трассе, в направлении к тусклой Луне.
  • Кто это? Кто это мог быть? - у перекрестка дорог поинтересовалась Анна.
  • Да маньяк какой-то, не обращай внимание. Пошли домой.
  • Пошли.
  Вечеринка у тети Симы была в самом разгаре, по домам никто расходиться и не думал, наоборот людей наползало все больше и больше.
  • Я предлагаю присоединиться к всеобщему веселью, хотя очень хочу спать, как ты на это смотришь?
  • На то чтобы пойти спать - положительно, - ответила Анна. - У меня такое чувство, что хочется напасть на них всех и съесть.
  • Приятного аппетита, - хмыкнул Александр.
  Слоняться по лесу, ровным счетом, как и по улицам, у близнецов охота пропала, и они присоединились к всеобщей попойке.
  • Чувствую, скоро откроется второе дыхание. - сказал Александр сестре, отплясывая под не очень интеллектуальную песню.
  • Да! - крикнула Анна, начинавшая входить во вкус.
  На утро от обычного, привычного уюта ничего не осталось. Гора пустых бутылок и банок вперемешку с кожурой от бананов и окурков разлеглась посередине двора, партии грязной посуды были расфасованы в хаотичном порядке по всей квартире. Ко всему еще прибавились неуехавшие гости, которые заняли даже чердак в сарае.
  Александр проснулся на кровати сестры, совершенно не помня, как он туда попал, и, тем более, он не помнил, откуда взялась милая белокурая девушка лет шестнадцати, длинные волосы которой накрывали его лицо, частично попав ему в рот, и он их уже порядочно обслюнявил. Осознав, что он одет, даже в ботинке, в одном, второй валялся рядом на подушке, он облегченно вздохнул.
  • Боже мой, ну почему такая воровитая страна! Все друг у друга тащут, что плохо лежит, что хорошо лежит, все тащут, - жаловался гнусавый, низкий голос кому-то на кухне.
  • Доброе утро, Алюсик! - баба Сима помахала внуку мокрой сковородкой.
  • Доброе утро, - кивнул Александр Серафиме Викторовне и пожилому еврею, восседавшему на дубовом стуле и вытиравшему тарелки.
  • Завтракать будешь?
  • Не знаю, где Анна?
  • В своей комнате, наверно, дорогой.
  • Нет только не в своей, я только оттуда, хотя может в моей.
  Александр в своей спальне ее не нашел, вместо Анны на кровати лежала совершенно не знакомая ему парочка, за кроватью еще одна парочка лет пятнадцати такая же малоодетая.
  Александр тихо затворил за собой дверь и тут же наткнулся на Анну.
  • Ты где была, ты в порядке?
  • Да, все нормально, - тихо и ровно ответила она, направляясь к себе в спальню.
  • Что случилось? Ты себя в зеркало видела?
  Нет, - честно ответила Анна, отметив для себя, что он похож манерами на бабу Симу.
  Александр пихнул ее к зеркалу, висевшему в столовой.
  -Смотри.
  -Мда...
  Тело Анны было в ссадинах, царапинах, сарафан в грязи, грязь в волосах, волосы были запутаны. Один словом, Анна имела абсолютно непрезентабельный вид.
  -Где ты была?
  -Я устала, не допрашивай меня, я иду спать.
  -У нас все места заняты, твоя комната тоже.
  -Мне все равно, - она оттолкнула брата и пошла к себе. Она легла, не раздеваясь, на кровать возле незнакомой блондинки, про себя отметив, что от нее вкусно пахнет "Инканденсанс". И тут же уснула, завернувшись в одеяло.
  Где грань между зверем и человеком? Если человек себя считает волком, про него говорят, что он подвержен ликантропии. А если человек считает себя мышью, скорее всего летучей, (лично я ни разу не встречала того, кто глубоко полагал, что он мелкий грызун или вообще муха)? Мы все животные и только стремление быть признанным (это не я открыла) выделяет нас из класса животных как отдельную высшую особь. Человек отошел от природы и стал человеком разумным и техникотворящим. А что можно сказать о тех, в ком зверь рычит слишком буйно, чтобы скрывать его, не замечать его? Неужели вас никогда не посещало чувство, что ваши ребра вот-вот разомкнутся как решетки на окнах, и некое звереподобное существо вылезет из вашего тела. Вы, звереподобное существо снимите человеческую кожу как халат...
  Зверь, дремавший в Анне, проснулся. Зверь проснулся почуяв на своих губах кровь незнакомца. Всю ночь, всю ночь она рыскала по лесу. Зачем?
  Этот вопрос она задала себе,
  Прильнув губами к речной воде...
  Ответом на него пусть будет жажда крови
  Того, чью кровь почуял зверь в неволе...
  -Я нормальная, я ничего ему не скажу, - пообещала Анна самой себе ничего не говорить брату.
  А Заподрищенск на протяжении двух недель, если не больше, жил супер сплетнями о бабе Симе.
  Глава V.
  В которой рассказывается, как бабе Симе отказали в банке, и что из этого вышло.
  -Середина июня, а я не при машине для гонок! - спохватилась тетя Сима, когда волна двухнедельных гостей начала спадать. - Какую же машину купить? - спросила она сама себя, утопая в журналах "За рулем", "Авто", "Формула 1", "Райдер", которые добросердечные соседи-мужчины ей натащили, к тому же эти милые люди ей звонили с советами, иногда в два ночи, предлагали свои услуги.
  Остается только удивляться, почему Серафима Викторовна не обратилась к Люсьен, уж та бы точно не только присоветовала, но и достала самую лучшую гоночную машину. А дело в том, что тетя Сима еще полторы недели назад получила от Люсьен дулю с маком. Любимая племянница не только счет в банке закрыла, но еще и папой пригрозила, так и сказала: "Если не угомонишься, все своему папе расскажу, пусть он с тобой побеседует". А баба Сима Деймоса прилично побаивалась, как-то однажды в далекой молодости, Сима сидела на кухне, разбивала молотком грецкие орехи, Деймос подошел к ней с целью предложить свою помощь, а она так занервничала, что молотком ему по пальцам и треснула, Деймос, нахмурившись, взял из ее ватных рук молоток, тут у Симы прорезалось первое сопрано, хотя в музыкальном училище пела всегда в альтах.
  -Помогите! Убивают!
  Ананий побежал, нет, не на помощь, к соседям прятаться!
  -Папе пожалуется, ох умеет Ядочка мужей себе выбирать! - сетовала баба Сима, скалясь самой себе в зеркало. - Как хорошо, что чеснок каждый день ем, зубы два раза в день чищу зубной пастой купленной в аптеке, а не где-нибудь на рынке, - она самозабвенно постучала белыми зубами.
  Серафима Викторовна была помешана на зубах, не только на своих, но и на чужих, она всегда смотрела в рот собеседнику, а тот наивно полагал, что она ловит каждое его слово.
  -Когда хорошие зубы, можно спокойно целоваться, пропуская язык партнера себе в рот, - как-то после свадьбы заметила Адочка. - А Деймос так целуется, что меня ноги не держут, и голова кружится.
  Все равно Сима считала, что Деймос опасен, она лежала без сна в кровати, если свет на втором этаже бани "Несль" подолгу горел. Баня "Несль" представляла собой двухэтажный флигель, на первом этаже которого была баня, а на втором - спальня, которую летом оккупировали Деймос и Адочка.
  -Где достать машину!!! Ну где?
  -Можно, конечно, использовать Москвич 412 со старинной свалки, но с ним на гонки не пустят, - заметила самым равнодушным тоном Анна. Александр бросил на сестру укоризненный взгляд.
  -Я никогда не испытывала ненависти к людям, но теперь готова растерзать тех, кто угнал мою Ниву! - чуть не плача сказала баба Сима.
  У Серафимы Викторовны была белая Нива, добротная и выносливая, настоящий вседорожник. Ее угнали по частям всего каких-то четыре - четыре с половиной месяца назад. Ее раскромсали, в то время как тетя Сима помогала каким-то приезжим москвичам выехать из сугроба, вместе с ними толкала машину. Тетя Сима довольная собой, что поступила, как истинный христианин, заметила, что от ее машины остался один каркас только тогда, когда попыталась завести уже несуществующий мотор, вставляя ключи в уже несуществующее зажигание. В общем, для тети Симы машина была не столь важна, и она не купила сразу же новую, даже об угоне заявила с месяц спустя.
  -Чувствую себя нищей! Ну, как можно вот так взять и аннулировать счет, где я деньги на машину, хотя бы на прокат возьму?!
  -Откажись от гонок. - Опять встряла Анна.
  -Что!!! НИКОГДА!!! Я найму адвоката в кредит! Я всем скажу, что Люсьен не дает мне участвовать!!!
  -Маму не волнует, что ты кому скажешь, а если обидится, дедушке Деймосу все расскажет, - сказала "добрая " девочка Анна.
  -ПУСТЬ!!! Я не боюсь! Вы что, оба против гонок? Да?!
  -Да, - протянула Анна, взвешивая все "за" и "против".
  -Нет, - сказал Александр. - Я хочу участвовать, как помощник, конечно. - Анна, ты со мной?
  -Всегда с тобой, - ответила сестра.
  Анна всегда была на стороне брата, чтобы тот не задумал, даже если она считала его идею более чем дебильной, как и в этот раз.
  -Чтобы решить такой деликатный вопрос, как деньги и как добиться аннулирования маминого запрета данного банку, необходимо обратиться к адвокату, мама так всегда поступает, - сказала Анна.
  -Верно, но к маминым адвокатам обращаться нельзя, они обо всем доложут маме.
  -Придется искать на стороне, притом с нашими нынешними средствами мы все равно не можем себе позволить адвоката Дьявола, - добавил Александр.
  -Сбегаю, куплю газету "Все для меня". - Сказала баба Сима, вскакивая со скамейки и переворачивая ее, естественно, нечаянно.
  -По-моему она называется "Все для Вас".
  -А какая нафиг разница, как говорил Логоваз. - усмехнулась Анна.
  Серафима Викторовна вернулась поздно вечером, никто не волновался, так как она позвонила по своему мобильнику и предупредила, что сидит в интернете. Правда, при этом она умудрилась раза три попасть не туда, но что поделать, она очень не внимательная и поныне. Как-то однажды она дозвонилась до кого-то в Новую Зеландию! Чисто нечаянно, сама до сих пор не понимает, как это ей удалось с домашнего телефона своей тети из города Гхагханрогх позвонить неизвестно кому и говорить с этим самым мистером X или миссис Y целую минуту.
  -Вот! - вывалила она пачку газет и несколько ксероксов с объявлениями из интернета. - За работу, надо обзвонить всех!
  -Этот слишком дорогой для меня, этот слишком молодой для меня, - бубнила себе под нос баба Сима, разбирая очередную пачку газет.
  -Ты прямо как жениха выбираешь, а не адвоката, - сказал Александр, высовываясь из-под груды ксероксов.
  -Адвоката, как и мужа надо выбирать неспешно, как я Анания выбрала, - ответила баба Сима.
  -Это бабушка Ада чисто случайно его на лассо поймала, - отозвалась Анна.
  Да, это была правда, Адочка действительно его поймала с помощью лассо, они с сестрой прикалывались, ковбойничали, и Адочка вытащила из кустов ботаника в белом костюме с сачком в руках.
  Он, конечно, сильно возмущался, правда, про себя.
  "Как вы смеете отвлекать меня от работы!" - высокомерно прозаикался он.
  "Да, и чем вы заняты?" - спокойно спросила Адочка.
  "Я бабочек ловлю, я ботаник!" - с благоговением, с пиететом произнес он.
  "Ботаник"- с отвращением повторила Ада.
  "Ботаник!" - с восхищением пролепетала Серафима.
  Потом они обедали втроем в саду у Серафимы.
  "Я тоже люблю бабочек" - чуть задыхаясь от волнения, прошептала Серафина.
  "Тогда скажите мне, как ботаник ботанику..."- прошептал он ей в унисон.
  "Два ботаника - это уже слишком!!!" - сказала Адочка, вставая из-за стола. Она попрощалась с сестрой, не взглянула на ботаника и отправилась прогуляться. И впервые встретила Деймоса...
  -Я, кажется, знаю, адвоката, который может нам помочь. - Задумчиво сказала Анна. - Сейчас приду. Он лекции по праву читает, приятный тип. - Анна вернулась с нотной тетрадкой.
  • А что в шестом классе уже и право преподают? - поинтересовалась баба Сима.
  -Нет, в одиннадцатом, я присутствовала в качестве вольного слушателя.
  -Это ты когда присутствовала? - спросил Александр.
  -Когда тебя жду, пока твой урок по музыке не закончится. Вот, я наведываюсь в школу по соседству.
  -В Касимове?
  -Ну, да. Мне его лекции так понравились, что я взяла номер его мобильного.
  -И он вот так просто дал?! - возмутилась баба Сима - Он в курсе, сколько тебе лет?!
  -Я не у него взяла, а у директора, он бы, естественно, со мною и разговаривать не стал.
  -И там так просто дали? - спросил брат.
  -Ага, ну так мы воспользуемся его знаниями? Хотя сейчас уже поздно.
  -Почему поздно, еще нет полуночи, хорошие адвокаты работают круглосуточно, - отозвалась баба Сима, забирая из рук Анны нотную тетрадь, в которой был карандашом нацарапан телефон адвоката. - Как его зовут?
  -Микаэль Реген.
  -Передай-ка, Алюсик мне сотовый, у него как раз мегафон. Так номер 8928140 так, так, - баба Сима по-хозяйски набрала номер адвоката.
  -Да, - кто-то не то гавкнул, не то зарычал в трубку.
  -Микаэля Регена, пожалуйста.
  -Да, я, - опять зарычали в трубке.
  -Не рычите на меня, алкоголик! - баба Сима вне себя нажала отбой.
  -Что произошло? - спросил Александр.
  -Он не умеет элементарно разговаривать с людьми по телефону, как же он сможет защищать мои права в суде!
  -Я бы тоже не страдала вежливостью, если бы мне позвонили в 23.53.
  -А если бы тебе послали SMS -ку? - подкусил брат.
  -Ответила бы на нее утром. Спокойной ночи.
  
  На утро близнецы застали бабу Симу, спящую в кресле в обнимку с газетами.
  • Пусть спит, пойдем, кофе выпьем, - брат подтолкнул сестру к кухне.
  • Я думаю, нам он подойдет, - сказала Анна, отхлебывая кофе.
  • Ты обо что?
  • Я об Микаэля Регена. Тот, который по телефону разговаривать не умеет.
  • А, тогда я понимаю, почему он тебе понравился.
  • И почему?
  • Собачек любишь, больших и злых.
  • С каких пор ты стал таким, таким...
  • О чем говорите? - спросила баба Сима, зевая на все 32 зуба.
  • Об адвокате, который облаял тебя по телефону, Анна считает, что он наиболее подходящая кандидатура.
  • Да, подходящая, таким умным - место в туалете! - фыркнула баба Сима.
  • По крайней мере, он попросил за свои услуги приемлемую для нас цену, - неторопливо произнесла Анна, методично размазывая масло по тарелке.
  • Ты с ним что, говорила? Когда? - удивился Александр.
  • Сегодня утром, ты еще спал, я послала ему SMS-ку с извинениями за вчерашний поздний звонок, вкратце объяснила ситуацию и узнала его расценки, и договорилась о встречи на понедельник в 14.30.
  • Ты еще маленькая, чтобы заключать подобные сделки. И, вообще, перестань переводить продукт! - возмутилась баба Сима, убирая сливочное масло в холодильник. - Извиняться она вздумала! Да Люсьен бы аж три раза извинилась! С мужиками надо быть строгой, и не давать им спуска! Я к нему если и поеду, то только для того...
  • Чтобы огреть его кошелкой, - договорил Александр.
  • Перестаньте оба, если вы хотите участвовать в гонках, воспользуйтесь его услугами пока не поздно, срок подачи заявление на гонки истекает через 25 дней, - заявила Анна.
  • Тоже верно, но я еще посмотрю, может, кто другой найдется.
  • У нас с ним встреча в понедельник, в Рязани, в 14.30. То есть через три дня. - Также спокойно продолжала Анна.
  • Хорошо, надо еще дожить до понедельника. - баба Сима постепенно сменяла гнев на милость.
  
  Анна, как и раньше, полагала, что гонки идея мм... неумная. Но она готова была стоять рядом с братом до конца, плохого или хорошего, не важно, но она сделает все, что сможет, лишь бы все закончилось хорошо. Анна обладала чутьем, чувством ритма человеческого сердца, ей было достаточно взглянуть на человека, чтобы оценить его. Анна также прекрасно знала запросы очень хороших и неважно как известных адвокатов, Анна смогла разглядеть в юноше 22-х лет очень хорошего, знающего свое дело адвоката...
  Июнь был в самом разгаре, работа Люсьен была в самом разгаре, дела как всегда шли успешно, машины продавались без перебоя, на некоторых поступили заказы на год вперед. Но Люсьен это впервые не радовало, какая-то тяжесть была на сердце. Сначала она подумала о детях, не угрожает ли им какая-нибудь опасность, нет, сердце было спокойно, с тетей Симой - нет, с фирмами - нет, нет; с ней, с Сайрусом, с ними обоими - да, да! Проблема - их отношения, которые изжили себя, не родившись, она никогда его не любила как мужа, как человека - да, он всегда ей был дорог, дорог до боли. Ей нравилось с ним заниматься любовью, он был такой раскованный, такой изобретательный, но что-то не хватало.
  • Бешусь с жиру, - сказала Люсьен, гладя в зеркало. - Это все оттого, что у нас разные интересы, мы неделями не видим друг друга.
  Люсьен села на корточки возле раковины и заплакала, навзрыд, она никогда не плакала, никогда, всегда такая холодная, расчетливая, леди-кадилак, бизнес леди, конкуренты который разбивались об ее мастерство и неприступность как об вековые стены. Теперь эта железная леди сидела и плакала в полотенце в своей роскошной ванне.
  Наплакавшись вдоволь, она приняла ванну, оделась как обычно во все черное. Черный был ее любимым цветом, Ананий его ненавидел и всегда причитал, что его племянница одевается как на похороны, от себя добавлю, как на очень дорогие похороны.
  -Я должна подать на развод, все равно ему ближе Иешуа, он никогда со мной не говорил по душам, думал я его не пойму, возможно, он прав, со мной можно либо заниматься любовью, либо говорить о бизнесе, - разговаривала сама с собой Люсьен, укладывая волосы. - Я рано вышла замуж, я не была беременна, зачем я вышла замуж, чтобы всему миру доказать, что я самостоятельная? Зато у меня самые замечательные дети. Что я делаю? Он меня не любит, он никому душевно не привязан, никому, кроме к Иешуа. Демон, он и в Африке демон. Ему нужны были дети, у него они есть, ему нужна была семья, его семья в первую очередь Иешуа! Бессмертным - бессмертие, а смертным - земные отношения! Я перестану отдавать всю себя работе, я найду себе человека, обыкновенного смертного, ни светоча, ни мага, ни ангела и ни беса, простого смертного и создам с ним семью. Мы будем проводить вечера вместе, нам не придется записываться к друг другу на прием, чтобы встретиться. Мы будем гулять с детьми в парке, ему понравятся Анна и Шура, у нас с ним будут и свои дети. Я буду ему готовить завтрак, обед, ужин, я буду ему гладить рубашки. Нет, я не домохозяйка, я не смогу без своей работы. Я не брошу работу, просто буду работать меньше.
  Настроения от перспективы таких отношений повысилось, и, распевая китайскую песенку, Люсьен сев в свою любимую машину, поехала к Сайрусу лично поговорить с ним о разводе.
  Три дня баба Сима обзвонила, наверно, миллион адвокатов, но все они либо были заняты, либо требовали за свои услуги слишком много.
  • Придется ехать к твоему адвокату, Анюсик. - заключила Баба Сима в воскресный вечер.
  
  Глава VI. В которой Александр совершает убийство.
  В тот понедельник Микаэль Реген был разбужен телефонным звонком, часы показывали полвосьмого, для Микаэля Регена это было рано, сегодня у него был всего лишь один посетитель, назначенный на 14.30.
  • Да - по привычке он рявкнул в трубку.
  • Мы тебя предупреждали, да, без нас дела не вести, теперь мы твоя крыша. - качал права какой-то хачик.
  • У меня уже есть крыша. - спокойно ответил герр Реген.
  • Сегодня после полудня побеседуем! - бросили в трубку и отключились.
  Реген спокойно положил телефон на тумбочку возле кровати.
  Холостой и бездетный, без родителей, родственники жили в Таганроге, он уехал от них пару лет назад искать свободу в Москве, но в Москве, в городе воров и убийц, шулеров и проституток, нет свободы. Он переехал в Рязань, где снимал малюсенькую комнату на пятом этаже. Учился на юридическом, очень трудолюбивый и способный, человек с редкой силой воли, он сумел добиться работы в касимовской школе, где два раза в неделю читал лекции по праву. Дом, в котором он снимал однокомнатную квартиру, располагался в "армянском" районе, здесь ютились чеченцы, цыгане, осетины, грузины, армяне, арабы, одним словом хачики. Все его жильцы были своего рода рабами одного человека, хозяина дома по прозвищу Гунча. Реген это не сразу понял, он уже как три месяца желал съехать, но Гунча взял его в кабалу, более того пару месяцев назад люди Гунчи выкрали его паспорт, в милицию идти глупо, раньше убьют, правосудии ждать неоткуда. Реген не был глупым человеком, он понимал, что пока он не выплатит Гунчи 20.000 рублей, на которые каждый месяц Гунча накручивал проценты, ему от него не уйти, даже если Гунчу убьют.
  Приходилось терпеть, славу богу, бояться Реген мог только за самого себя.
  • Придется отменить встречу на 14.30.
  Он набрал номер бабы Симы, трубку взяла Анна.
  • Алло.
  • Мне нужна Серафина Викторовна, - сказал Реген.
  • Микаэль Реген? - Анна сразу узнала его голос.
  • Да.
  • Бабушка сейчас занята, - ответила Анна, радуясь, сама не зная почему, что бабушка застряла в туалете с зубной щеткой. - Я могу ей что-нибудь передать?
  • Да встреча не состоится.
  • Почему? То есть, когда вы сможете ее принять?
  • Я не могу сейчас вам сказать, я занят, - немного раздраженно ответил последний.
  • У вас неприятности? Большие? В чем дело? Что именно случилось? - комиссарским тоном спросила Анна. -Бросил трубку. - разочарованно сказала Анна брату.
  • Кто звонил? - спросила баба Сима, скалясь отполированной улыбкой.
  • Микаэль Реген, он попросил приехать нас не в 14.30., а в 13.30. - скороговоркой ответила Анна. - А лучше будет, если мы приедем в час дня.
  • Ну что ж, поторопимся, - сказала баба Сима.
  • Будем готовы через десять минут, - выкрикнул Александр.
  • Придется обойтись без душа. - Сказала себе Анна.
  • Автобус отправляется в 10.05. максимум будем в 13.00. -сказал Анне брат.
  • Надо быть как можно быстрее, чувствую, ему угрожает опасность.
  • Ты не как влюбилась? - спросил брат, пытаясь за безразличным тоном скрыть ревность.
  • Нет, не влюбилась, - ответила Анна, копаясь в себе, пытаясь понять, с чего это она стала доброй самаритянкой.
  Всю дорогу Анна сидела как на иголках, разорвала на кусочки журнал "Play boy", который второпях купила вместо "Cool girl", приходится только удивляться, как это ей его продали и кто главное. Хорошо, что баба Сима его не увидела (Александр вовремя на него сел).
  • Это домашнее задание, бабушка.
  • Отдай журнал, он меня отвлечет, - сказала еще не сообразившая Анна.
  • Не сомневаюсь, - усмехнулся брат.
  "Play boy" нашел свое упокоение в мусорке на остановке.
  • Поспешим, - сказала Анна, таща одновременно бабу Симу и Александра.
  • Мы не опаздываем, у нас много времени, - сопротивлялась баба Сима, засматриваясь на универмаги.
  • Такси, такси! - крикнула Анна, подъехала неприглядное такси-частник, Анна бесцеремонно впихнула бабу Симу с братом и села сама впереди. - Улица Шевченко 302/2, чем быстрее доедите, тем больше заплатим.
  Баба Сима хотела возмутиться, но Анна посмотрела на нее так испепеляющи, что баба Сима ее даже испугалась и ничего не возразила. Александр тоже выглядел напряженным.
  Анна всунула водителю 200 рублей, это все что у нее было в кармане.
  • Квартира 50, первый подъезд, быстрее, Шурка! - влетая в подъезд большого шестиэтажного дома, крикнула Анна.
  Дверь в квартиру Регена была не заперта, дверь в его квартиру была выбита. Анна бросилась внутрь, один не то чеченец, не то осетин направлял дуло пистолета прямо Регену в лицо, другой его с упоением избивал.
  Зверь почуял кровь, Зверь почуял бойню, Зверь почуял боль, Зверь вырвался и кинулся на того, кто бил! А не на того, кто целился! Анна-Зверь, как собака защищает хозяина от ножа, от пистолета, от кулака, так Анна бросилась, защищая Регена.
  Тот, кто целился немного оторопел, но это ему не помешало выстрелить, несмотря на то, что бывший толкиенист, (хотя кто-то скажет, что толкиенистами не становятся, а рождаются и толкиенистов бывших не бывает, спорить не стану) хоть и был прилично избит, но нашел в себе силы запустить в уже стреляющего близ стоящей к нему скамейкой.
  Произошел выстрел, стрелявший упал с пулей в голове, потом его напарника, только что освободившемуся от Анны, отбросило к стенке так, что он влепился в нее как мультяшка в американских мультиках, естественно, сразу умер. Реген замер, он смотрел на тело, размазанное по стене, его стошнило. Когда приступ рвоты закончился он увидел девочку, протягивающую ему носовой платок. Последний его молча принял. Девочка подала платок и подошла к другому ребенку, очень бледному, особенно эта бледность ярко вырисовывалась на фоне черных волос, почти доходивших до плеч.
  • Все в порядке. Со мной все в порядке, - тихо повторял тот, дрожа всем телом.
  На лестнице послышались торопливые шаги, Реген насторожился и потянулся к пистолету.
  • Это бабушка, - сказала Анна, почуяв ее. - Не трогай оружие, отпечатки оставишь, - сказал Зверь комиссарским тоном.
  • Алюсик, Анюсик я, кажется, немного заплутала, но зато я познакомилась с одной женщиной, она бывшая медсестра работала в Чечне, - выпалила баба Сима с порога, - Сейчас она торгует духами, я у нее купила пару флакончиков, не удержалась. Кстати, у вас, кажется, замок поломан.
  • Я его меняю, - хрипло сказал Реген.
  Александр, унюхав резкий запах перебродившего ландыша, дико не сочетавшегося со светло-зелеными капроновыми чулками в тонкую полосочку, нервно хихикнул. Нервы его сдали, и он засмеялся нервным истошным смехом, закрыв лицо руками.
  • Бабушка, адвокат Микаэль Реген согласился принять наше предложение, - она толкнула Регена из комнаты с трупами в коридор, - Короче, я его пригласила к нам, в Заподрищенск и он согласился, так что мы едим вчетвером домой прямо сейчас, - Анна старалась не терять самообладание.
  • Проходите, пожалуйста, на кухню, я вам сварю кофе, и мы подробно поговорим о вашем деле, - сказал Реген то, что считал единственно правильным.
  Глаза Анны одобрительно сверкнули.
  • Мы все сделаем, отвлеките ее, доверьтесь нам, - шепнула она ему, мягко прикоснувшись к его сильной руке. - Пять минут...
  Реген пошел на кухню, где уже вовсю хозяйничала баба Сима, она отыскала кофе, впрочем, у Регена был идеальный порядок, о чем сразу ему сказала Серафина Викторовна.
  • Спасибо, - Анна прижалась к брату, тот ее обнял за талию. - Спасибо за жизнь. Как ты?
  • Еще не знаю, - сказал тот, утирая свободной рукой слезы минувшего приступа смеха.
  • Шура, это только начало. Реген приговорен, его убьют.
  • Налей-ка мне чашечку чая, сахару ложки три положи. Ступай, я тут приберусь. И закрой входную дверь.
  
  
  Глава VII Серафима Викторовна и мелкая акулка
  -Так вот, моя проблема, Анюсик, бери бутерброд, я даже не помню, ты сегодня завтракала, она всегда боится опоздать, в школу за час до начало уроков приходит. Вам холодно, Михаил, простите, отчество не помню, а что у вас с лицом?
  -О косяк дверной ударился, - проронил Михаил.
  -Да, косяки это опасно, как-то мою сестру сбила машина, Алюсик, иди пить чудесный кофе с молоком, но она совершенно не пострадала, она неуязвима, как Ахиллес. Неуязвимость - это у нас наследственное,
  нашего общего с Ядочкой троюродного брата Андрюсика сбила электричка, как сейчас помню, это случилось одиннадцатого ноября две тысячи пятого года, так он только небольшое сотрясение мозга получил.
  -А причем тут косяк?
  -Не причем. Алюсик!
  -Он попросил чай, - Анна немного пролила на скатерть.
  -Алюсик иди, - баба Сима сунулась в комнату. Дверь резко закрылась перед ней, слегка ударив ее по носу.
  • А...
  • Ветер, он сейчас придет, - Анна протянула бабе Симе булочку.
  • Выпейте и успокойтесь. - сказал Микаэль Реген, протягивая как в сомнамбуле тете Симе стакан с подозрительной жидкостью.
  Серафима Викторовна приняла то и другое.
  • Это пиво?! - баба Сима вернула чуть тронутый стакан, в душе предпочитая стаканчик Бейлиса или на худой конец красного вина.
  • Ну да, я только им и лечусь.
  • Алкоголик?!
  • Нет, еще нет, - спокойно ответил Реген, - О! Я ж вам кофе обещал. Простите, - залпом опустошил протянутый бабе Симе стакан.
  Постучали в дверь, Реген вздрогнул.
  -Я открою, - баба Сима намылилась к двери.
  -Стоять! - рявкнул Реген.
  Баба Сима тут же обратилась "соляным сусликом",
  -Не рявкай на меня, алкоголик.
  "Я не запер дверь"
  Дверь распахнулась, несмотря на то, что к ней была приставлена увесистая тумба для обуви, на пороге стоял Гунча, за Гунчей - двое мебельных.
  • Никанор Антонович, - тетя Сима расцвела в улыбке, увидев знакомого. - Такой любезный человек, отвез меня домой, когда мою Ниву сперли, - Серафима Викторовна обратилась к Микаэлю.
  Реген невольно улыбнулся, точнее сказать, оскалился.
  Вообще-то, когда он расслаблен или в хорошем настроении, улыбка его не отталкивающая, но когда он напряжен, лучше ему не улыбаться вообще в этот момент. Я точно знаю, что я за ним как под каменной плитой. В черном кожаном френче он уж очень напоминает черную гранитную плиту. Но эта твердость, грубость и неприступность, все это напускное, на самом деле он маленький заблудившийся котенок... И если на него шикнуть, он жалобно замяукает. Впрочем, в душе мы все забитые котята ...
  -Серафина Викторовна, какая приятная встреча, - сладким тоном произнес пришедший. - Простите мое любопытство, а что вы здесь делаете?
  • О! Познакомьтесь мой адвокат, Михаил...мм.. Реген.
  • Мы знакомы, - протянул Реген.
  • Какая прелесть!
  • Вы тетя Люсьен Меланикум? - Уточнил слегка побледневший Никанор Антонович. -"Ну, конечно же это она", - подумал он.
  • Да, а это ее дети Анюсик и Алюсик, Алюсик иди сюда поздоровайся с Никанором Антоновичем.
  Никанор Антонович немного покраснел, чуть-чуть засуетился, мебельные переминались с ноги на ногу.
  "Кто бы мог подумать, адвокат тети Люсьен!"
  Сирил Норткот Паркинсон в своей книге "Законы Паркинсона" писал, что существует предел, после которого человек обретает иммунитет к шантажу. Люсьен заработала себе этот иммунитет. С того момента как капитал Люсьен достиг 6 миллионов долларов в месяц стабильного дохода, весь преступный мир стал ее телохранителем, её, её семьи и семей её близких знакомых.
  "А что может быть ближе адвоката?" - подумал Никанор Антонович.
  Никанор Антонович Гугащевич не был лично знаком с Люсьен, но был много о ней наслышан.
  • Ну что ж вы на пороге стоите, проходите, я чайник поставлю, Чайковского махнем, - суетилась Серафина Викторовна.
  Пока тетя Сима пыталась втащить в квартиру отпиравшегося господина Гугащевича, Реген начал приходить в себя любимого, сначала вернулось сознание того, что он такой хороший детина стоит здесь, в коридоре, наблюдает сцену из давно забытой сказки "Репка": "бабка за дедку, а дедка за мебельнообразных телохранителей...", а ребенок в спальне с трупами...
  • У меня остался ваш паспорт, господин Реген, если вы не против, мой секретарь принесет его вам через пятнадцать минут, - крикнул господин Гугащевич, сбегая вниз.
  Реген резко захлопнул дверь и придвинул к ней тумбу. Резко развернулся и бросился в спальню, но был остановлен предательской дверью, та ни в какую не хотела отрываться.
  -Открой дверь, немедленно!
  -Михаил...мм
  -Сергеевич
  -Горба..., тьфу... Алюсик не причем, он такой воспитанный, он и мухи не об..., то есть он чужого не возьмет!
  Дверь открылась, Александр показался на пороге.
  -Твой чай, - Анна протянула брату большую кружку черного чая.
  -Крепкий?
  -Угу. Запах помойки.
  -Ничего подобного, прекрасный чай, - вмешалась баба Сима.
  -Ближайшей, - тихо сказал Александр.
  Реген вошел в спальню, трупов не было, следов крови не было, так же как и не было обоев и штукатурки в том месте, куда был впечатан труп, но на линолеуме следы крови все еще оставались. Реген заглянул под кровать, вышел на балкон, посмотрел в шкафу, снова заглянул под кровать и ударился о лоб бабы Симы.
  -Вы что-то потеряли? - по-отечески спросила та.
  -Нет, - протянул задумчиво он и покосился на Александра.
  Снова постучали в дверь.
  Баба Сима бросилась открывать раньше, чем ее об этом попросили.
  На пороге стоял секретарь Никанора Антоновича.
  -Я к господину Регену, - вежливо-заискивающе произнес секретарь.
  -Проходите, пожалуйста, Миша, к вам пришли.
  -Вижу.
  -Вот ваш паспорт и ваши деньги.
  -Какие деньги? - спросил Реген, забирая паспорт.
  -Никанор Антонович надеется, что вы забудете разногласия, происходившие между вами, он сказал, что теперь не вы, а он ваш должник... А вам, Серафина Викторовна, Никанор Антонович передает сердечный привет, ему было приятно вас снова увидеть.
  Серафима Викторовна расцвела.
  О том, приходили ли двое к Регену или нет и где они, секретарь Никанора Антоновича и не заикнулся.
  -Спасибо, передайте Никанору Антоновичу, пусть приезжает в Заподрищенск в гости, я такой пирог испеку, пальчики оближет, и вы тоже приезжайте!
  "Ай да Серафина Викторовна", - думал Реген, наблюдая, как та раскланивается с секретарем Гунчи.
  -Какой милый человек, - романтично закатив глазки, сказала баба Сима. - Алюсик, как ты некрасиво себя ведешь, заперся в комнате постороннего человека и еще не открывал дверь!
  Реген пошел в свою спальню и захлопнув за собой дверь.
  -Вот видишь, Михаил тобой очень не доволен. Миша, не сердитесь, он хороший мальчик, может, он просто не выспался сегодня.
  Реген стоял возле окна и пересчитывал деньги.
  "Триста тысяч рублей, неплохо".
  -Простите моего внука, он не хотел ничего дурного, - сзади стояла тетя Сима.
  Видимо наличие денег повысило настроение Регену.
  -Да все в порядке, - улыбнулся он.
  -Вижу, деньги вам поднимают настроение, прям, как моей тете Люсе, - и баба Сима приготовилась рассказывать долгую, поучительную историю о тете Люсе, которая любила деньги, но тут же вспомнила о двоюродной кузине, - А моя сестра Адочка всегда лечилась походами по магазинам...
  -Возьмите, сто пятьдесят тысяч, они ваши, - сказал Реген, протягивая сумму Серафине Викторовне.
  Реген понял, что здоровьем и деньгами он на этот раз обязан не себе, а этой пожилой женщине, которая с такой легкостью вращается в кругах аллигаторов и акул, крупных и мелких.
  Еще пару недель назад, когда тетя Сима имела счет в банке, она бы не взяла предложенную сумму, у нее даже глаза не заблестели, но может быть только чуть-чуть; но теперь, когда гонки на носу, а машины нету...
  -Спасибо, - баба Сима прижала деньги к груди, - Теперь я куплю машину, я буду участвовать в Народных Гонках.
  
  Что ж неплохо сложилось. Микаэль Реген осуществит свою мечту, и за смерть людей Гунчи ему ничего не будет, ибо защищен он Люсьен Меланикум. А Серафина Викторовна обязательно осуществит свою...
  Серафина Викторовна много cделала для Заподрищенска: оборудовала больницу, оснастила школу компьютерами, библиотеку - книгами, вложила большие средства в реставрацию Храма. И даже тогда, когда Люсьен закрыла ей счет в банке на ее личные нужды, из средств на нужды рабочего поселка ни копейки не было потрачено Серафиной на гонки, конечно, и эти средства ей давала Люсьен. Возможно, и Люсьен откроет новые отношения, иное романтическое настроение с мужем, а может, обретет все это с другим...
  По радио звучит на немецком песня:
  " В сердце моем Дождь,
  Но не вечно быть ему в моем сердце,
  Солнце однажды закроет тучи,
  И я обрету Этернитас..."
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"