Аннотация: Первое место ( Золотой ключик) на конкурсе сказок 2004 года в номинации "Мир приключений".
Ах, какую луну вывешивают над Нью-Йорком весенними ночами! Огромная - в полнеба она неспешно покачивается над городскими крышами - так и хочется окунуть морду в этот свет и...Но воют только собаки. Приличный, образованный кот не издаст и звука. Просто сядет кувшинчиком и будет смотреть в бесконечность...
Сегодня на этой крыше собралось особо достойное общество. Пятеро котов сели в кружок вокруг белоснежной прелестницы кошечки Сузи. Пятеро претендентов на её нежную лапку и не менее нежное сердце старательно делали вид, что вышли просто подышать свежим воздухом, и что Сузины глазки им вовсе не интересны. Однако, никто не пел романсы в честь прекрасной дамы - это были опытные мужчины и прекрасно знали, что некоторые люди совершенно ничего не понимают в вокальном искусстве и, когда слышат ночью хороший романс, становятся агрессивны. Они молчали, но вдохновение переполняло каждого до краёв.
- Джентльмены, - сказала Сузи, - Давайте условимся. Я лизну в мордочку
каждого, кто расскажет свою историю, своё удивительное приключение. Но победит лишь тот, у кого рассказ будет самым невероятным. Так устроен этот мир, что в выдумку и ложь так хочется верить! Ведь ложь и правда - всего лишь два взгляда на один и тот же хвост. Смотришь справа - хвост, смотришь слева - тот же хвост, только более пушистый. Победитель получит не только мою лапу и приданое, но и почетное звание Кот Баюн.
- Идёт, - сказал самый бывалый кот по имени Василий. Я начну первый.
И он прижал свои рваные уши к голове.
- Есть кто-нибудь против?
Против никто не был - каждый знал, что такие уши равноценны медали 'За
боевые заслуги'.
- Не скажу, когда это было, - начал Василий, - но это было.
В некотором царстве, в некотором государстве служил я Маусбоем. Попросту говоря, работал я мышиным пастухом. Хозяин платил наличными, кормил неплохо. Однако, умаялся я с этими мышами, да и только. С утра оседлаешь собаку, - а я в то время только на борзых ездил, - и в поле. Забот полон рот. Целый день в седле. Лисиц от стада отгонять - это я вам скажу! Мышей дважды в день подоить, напоить, шерсть настричь. К ночи и не поймёшь, где лапы, а где хвост. Но всё бы ничего, да стали у меня мыши пропадать. Начал хозяин меня журить.
- Ты, - говорит, - Василий, даром что кот, а хуже собаки. Небось сам потихоньку
забьёшь мышку, да на шашлык пустишь. И невдомёк тебе, хвостатому, что мыши у меня дойные. Один от тебя убыток.
Обидно мне стало.
- Ну, - говорю, - хозяин, жив не буду, а вора добуду. Совесть тогда тебя за твоё
недоверие замучает. Да поздно будет.
Мяукнул я от смертельной обиды, подпоясался верёвочкой, оседлал
свою борзую верную Маруську, одел лапоток, взял хлебца ломоток да поехал дозор держать.
Долго- ли коротко - ли стерёг, только как- то под утро - глядь. Старый лис к
стаду мышей подкрадывается. Мех под луной серебрится. Идёт, не оглядывается, не хоронится. Тут мне в голову такая мысль стукнула - чуть с Маруськи не упал. Невидимый лис! А вижу я его, потому что роса под утро обильная выпала : вот шерсть и серебрится. Колдовство! Колдовства- то я всю жизнь терпеть не мог. Но взялся за гуж - не говори, что ревматизм в задних лапах. Пришпорил я свою Маруську - и пошла скачка. Через долы, через горы, через синие реки. Быстро несётся лис, да от моей Маруськи не уйдёшь! Догнал я его, на холку вскочил, когти выпустил. Тут взмолился ворюга :
- Васенька, котик, не когти ты меня, а отпусти на волю. Не своей волей, а неволей
дошёл я до жизни такой..
- Остановились мы. Сели, покурили. Лис и рассказывает:
- Служу я, Васенька, злому Волку. Свиреп тот Волк и могуч, и имеет он клык
золотой. Разорил он наше лисье царство-государство. Кого убил, кого погубил, а моих лисяток в плен взял. В страшной темнице они у него томятся, а он угрожает, если я его приказ не исполню, погубит маленьких. Понуждает он меня мышей воровать. Он из них конфеты делает да на Брайтоне продаёт. 'Мышка на севере' называются. Помилуй ты меня, Вася, я секрет тебе открою.
Выслушал я лисью историю, задумался, слезинку лапой с морды смахнул -
досталось бедолаге. Ладно, говорю, выкладывай свой секрет. Да не ври много. Знаем мы лисью породу. Скажешь правду - я твоих лисят тебе домой приведу. Зарадовался лис, заспасибовал и показал мне, как надо невидимкой становиться. И никакой хитрости - мудрости. Три раза крутнул хвостом направо, три - налево, уши прижал поплотнее и готово. Потренировался я - хорошо получается, как в цирке. А на прощание лис всё нашёптывает:
- Есть у волка Федосея сокровище. Золотой клык. Кто клыком владеет, тот
огромной силой наливается. Федосей, когда служил у Кащея Бессмертного камердинером, хитростью этот клык раздобыл. Теперь жирует, бессмертием своим наслаждается.
Ну, думаю, насчёт бессмертия - это мы ещё посмотрим...
Простились мы с лисом, обнялись на прощанье. Я адрес волка Федосея записал да
домашний телефон, вскочил на Маруську - и в путь.
Ехали мы ехали и приехали. Только дверь в царство открыл - батюшки- светы!
Вой и рёв стоит такой, что стенки трясутся. Народ по домам попрятался. Нос боится высунуть.
- Что такое! Почему шум?
- Да вот. -объясняют, - У Федосея Великого зуб мудрости режется да побаливает
немножко.
Ну, - думаю, - подфартило! Этот зверюга не то чтобы лапой морду вымыть
поутру или там загрести за собой аккуратненько, он небось и зубы чистить не приучен.
Присмотрелся к народу здешнему - как есть темнота деревенская!
Понятия об одежде не имеют. Ходят голые. Собственные шкурки по асфальту треплют. Стал в гостинице прописываться - народишко сбежался. Смотрят на меня, как на чудо заморское. Конечно, одевался я в то время не плохо. Джинсики. Ну там, рубашечка клеточкой, платок нашейный, сапоги со шпорами, серьга в ухе... Они такого и не видывали. Паспорт протянул - там русским языком написано : Василий Иванович Васильев, персидский кот.
- Ваше благородие, - спрашивают, - А по профессии вы кто будете?
- Мы, - отвечаю, - Дантисты. Зубы новые вставляем, старые перелицовываем.
А народ от моего прикида глаз отвести не может. Собрались местные волчата
толпой, джинсы щупают, сапоги нюхают.
- Красота!- говорят,- А нет ли у вас настроения нашего владыку
вылечить?
- Настроение может и есть, да всё оборудование дома оставил.
- Ну, с этим мы поможем. - говорят.
Выделили мне двух лисят - лапы золотые. Я им задание дал, а сам поспать залёг
с дороги, потому что недоспавший кот всё равно, что недоевший - силы не те.
Проснулся, а лисята уже пошили необыкновенной красоты шутовской колпак с
колокольцами. Колпак расписной, колокольцы певучи. Сам носил бы, если бы не знал, что колпак волшебную силу имеет: как его наденешь, тут же дураком становишься. Я колпаком любуюсь, а лисята уже снова в дверь стучат, заказанные инструменты принесли : цепи стальные, да оковы, посох железный, да клещей несколько пар.
- Молодцы, хвалю.
А тут и свита царская прибежала
- Пожалуйте, - говорят, - Василий Иванович во дворец. Волк Федосей вас давно
дожидаются. Уже двух слуг в сердцах загрызть изволили.
Что поделаешь? Хочешь - не хочешь, а идти надо. Привели меня во дворец.
Богато живёт Федосей, но нет уюта. Сам сидит, подвывает, слеза по морде катится.
- Оставьте нас в двоём. - говорю, - Иначе леченье не поможет. Слуги да охрана -
за двери, а я достаю из мешка колпак дурацкий.
- Вот, Ваше Величество, мой вам презент из дальних стран.
Волк как увидел - обомлел, схватил, быстрей на морду папяливает, перед
зеркалом крутится. У него и раньше морда не сильно умная была, а теперь совсем дурак- дураком.
Ну что ж? Надо к лечению приступать.
- Ваше величество, опасаюсь я, что во время лечения Вы меня разорвать можете.
Позвольте привязать вас покрепче.
- Ладно, валяй, привязывай.
А сам от зеркала отойти не может: то так повернётся, то этак.
Наложил я на него оковы кованые, цепи к стенам прикрутил - никуда теперь не
денется, родимый.
- Скажите ' А'!
- Он пасть свою как открыл - у меня душа в кончик хвоста ушла.
Никогда такого страху не видывал. Зубов частокол целый, да вот беда не видно
среди них золотого. Я и говорю,
- Ваше величество, люди говорят зуб у вас золотой имеется, только я смотрю,
смотрю - не видать у вас этого зуба. Может потеряли где?
- Дурила. - отвечает волк, - Кто же в наше время ценности дома хранит? В
банковском сейфе лежит мой волшебный зуб, а код от сейфа только я знаю, да никому не скажу.
Вот незадача. Я- то надеялся у Федосея Зуб золотой вырвать - и домой поскорей.
Что поделаешь? Надо по другому как- то исхитриться. Вырвал я Федосею
больной зуб и говорю:
- Ваше величество! Позвольте провести профилактическую операцию, чтобы зубы
больше никогда вас не тревожили. Зубная боль, - объясняю, - Она от простуды чаще бывает. А когда вы подданым своим разгон даёте, пасть широко раскрываете, хвост поднимаете, образуется сквозняк в организме. Но есть выход. Мы сейчас вам попку заштопаем. Сквозить- то и не будет. А Федосей, - дурак дураком, - на всё согласен. Я тогда за иголку. Никогда в жизни портным не был, а вот, пришлось. Такую заплату на попку Федосею наложил - зубами не оторвёшь!
Как закончил, снял цепи да оковы, раскланялся с Федосеем, положенный
гонорар в кассе получил, и бегом к себе в гостиницу. В номере очухался, отдышался.
- Что же это я наделал? - думаю. Сегодня же захочется Федосею в туалет. Его
стража всё царство перероет, а меня отыщут. Пропал, чисто пропал!
Включил телевизор - точно. Уже передают, что разыскивается иностранный
Шпион персидский кот Василий. Моя фотография. И премия за поимку огромная.
Что делать? Тут вспомнил я рецепт старого лиса. Хвостом покрутил, уши
прижал - стал невидимым. В самый раз успел. Стража двери выломала. Ворвались в комнату:
- Где Василий? Нет его.
Когда стражники- сыщики ушли, я по лавкам пробежался, набрал воды- питья
побольше да залёг на крыше Федосеева дворца, чтобы на улице в суматохе случайно не затоптали.
Прошла неделя, другая. Так волка достало, что всех из дворца выгнал на мои
поиски. Тут я спустился с крыши. Захожу, как ни в чём ни бывало. Смотрю - разнесло злодея. Стал, как бочка. Вот, вот лопнет.
- Здравствуйте, Ваше величество! Только не надо нервничать. Если вы меня
разорвёте, то никто вам заплату из - под хвоста не снимет : заговоренная она.
- Назови банковский код, где клык золотой хранится да подпиши приказ об
освобождении детей старого лиса братьев Лисициных : они у тебя в залоге томятся.
Покрутился волк, помаялся, да делать нечего. И приказ подписал, и код выдал.
Что сделаешь? Очень уж в туалет ему охота.
Я бегом в банк, забрал клык золотой, на шею на верёвочке повесил. Потом в
тюрьму. Лисят освободил, домой отпустил. И во дворец опять. Иду спокойно, без страха, ведь теперь бессмертный и непобедимый. Не волк Федосей, а я, кот Василий!
Дальше - проще. Спорол заплатку, надел волку ошейник, да к хозяину своему
его приволок.
- Вот. - говорю, - Разбирайся со своим обидчиком.
Хозяин:
- Васенька! Да у нас... Да мы тебя!..
А я и слушать не стал. Собрал свои вещички да в люди подался. Так вот и брожу
с тех пор.
- А зуб золотой? - спросила Сузи.
- Какой зуб! Помилуйте! Заложил как- то в кабаке за рюмку валерианки. Очень
уж обида на хозяина душу бередила.
- Тут Сузи встала на задние лапки, подошла к старому Василию, нежно обняла
его за плечи, и облизала ему мордочку.
А все заметили, что звёзды уже погасли, что завтра уже настало, что стали
просыпаться и галдеть птицы. А это значит - ночь ушла.
Ну, что ж?.. До следующих звёзд, до следующей сказки.
Не успели перекусить да подремать, а уже опять ночь на дворе. Собрались коты.
Морды важные, женихами одеты. Сели в кружок. И беспородный кот Игнашка средней пушистости начал свой рассказ:
- Жил я как-то в молодости у одного мужика. Богатый- пребогатый был человек.
В доме вечно слуги крутятся да жарится- парится. Жить бы да не знать, как горе- несчастье выглядит. Однако, пришлось посмотреть этому горю прямо в глаза.
Всё хозяину денег было мало. Вот собрал он весь свой капитал, накупил товару
да корабль снарядил.
- Поеду, - говорит, - В далёкую страну Россию торговать. Там, рассказывали,
дураков не сеют и не жнут - они сами родятся. Да и газеты об этом каждый день пишут, а газеты, как известно, не врут. Привезу назад большие капиталы. Готовьте мешки деньги складывать.
Сказано - сделано. Поехал. Возвращается как-то под вечер. Морда разбита. И
чужих капиталов не привёз, и свои забыл прихватить. Хорошо, штаны последние оставили.
- В этой стране, - объясняет, - сохранились старинные торговые обычаи Сначала
в купца стреляют, а только потом товар его рассматривают. Что с них, с дурней, возьмёшь? Ну и пошло- поехало! Слуги сами разбежались. Друзья- товарищи попрятались. Барахлишко последнее хозяин по дешёвке сам спустил. Остались мы с ним голы, словно соколы.
- Не расстраивайся, - говорю, - хозяин. Я тебя не брошу. Вот, я какой кот
преданый, самому не верится.
Сели, покрутили мозгами. Делать нечего. Пора в люди идти. Вот собрались мы
скоренько да потопали. Как рассказывать, дорога близкая, а как лапами промерить, очень долгая. И завела нас дороженька в непроходимый лес. Шли мы по этому лесу, плутали. Вечереть стало. Пора ночлег искать.
Смотрим - стоит избушка на курьих ножках. Хозяин и говорит:
- Боязно мне что- то, Игнаша. Наверное там Баба Яга живёт.Она нас съест.
- Не горюй, хозяин, в избушке нас съест всё- таки баба, а здесь звери дикие.
И кричу я бодрым голосом:
- Избушка, избушка! Повернись к нам передом, а к лесу задом!
Заскрипела, повернулась избушка. Смотрим - не избушка это вовсе, а дворец. И
стоит на крыльце девушка раскрасавица, хлебом -солью нас привечает. Так хлопочет! Уж не знает, где посадить, чем угостить. Хозяин ей свою историю рассказывает:
- Так и так, разорили меня лиходеи, по миру пустили. Вот и ходим мы с котейкой,
счастье ищем.
Молодушка говорит:
- Ложись ка ты спать, добрый молодец да подумай хорошенько. Может, уже и
нашёл своё счастье.
Ладно. Легли спать. Хозяин в кровать - я под кровать. Да не спится мне что то.
Прислушался - мыши под полом собрались да:
- Шу шу шу!
Расходились, обо всём забыли. Только лапу протяни. Я, конечно, не утерпел -
протянул. Сразу несколько штук поймал.
- А ну, - говорю, - докладывайте, о чём шушукались, а не то я всё ваше племя
переведу.
- Глупые вы, глупые! - говорят мыши, - Не девица-красавица вас принимает да
ублажает, а злющая Баба Яга. И не в хоромах вы, а в избушке на курьих ножках. Есть у этой ведьмы зеркальце волшебное. Как она в него посмотрится да себя похвалит, сразу оборачивается такой раскрасавицей, что глаз не отвести. А нас ты Игнаша, отпусти - мы тебе пригодимся.
Отпустил я мышат на волю. Я их с детства не ем. Алергия. И дали они мне
засохший мышиный хвостик. Если этот хвостик вверх подкинуть, сразу в мышь превратишься.
Стал я хозяина будить:
- Так и так. Попали.
А он мне мелет что-то с просонок про судьбу и вечную любовь. Приворожила
стерва старая. Что поделаешь? Ничего. Я мышкой оборотился да в тёмный лес побежал. Нашёл дерево побольше и зарылся в корни, в опавшую листву. Только заснул, слышу голоса. Прислушался, а это слетелись три ворона- ведуна. Они каждый год в заветную ночь на это дерево собираются новостями делиться.
- Заманила сегодня Баба Яга к себе какого-то лопуха городского. -
говорит первый. - Очаровала, одурманила. Вот, когда он на ней женится, начнёт она из муженька верёвки вить, да петли, сети и тенета делать. Эти сети сами в лес на охоту ходят, сами дичь добывают, сами домой добычу приносят.
Второй продолжает:
- Невдомёк старой ведьме, что её погибель в этом же лесу живёт. Есть у местной
совы в дупле волшебные очки. Если сквозь эти очки смотреть, любое колдовство, любые чары исчезают. Одна голая правда остаётся. Только никому сова эти очки не даёт, а сама из дупла уже много лет не вылетала - ревматизмом страдает.
Третий ворон хихикает:
- Только не знает совушка, умная головушка, что лекарство от её болезни на этом
дереве растёт. Сорви листочек, да крылылья натри у старой - полетит сова, как молодая.
Вот, настало утро. Разлетелись вороны по своим делам, а я снова в кота превратился, листьев с дерева волшебного нарвал полные карманы и отправился
сову искать.
Сова жила совсем недалеко. На опушке леса над ручьём. Зашёл я, промяукал
приветствие, и сразу к делу:
- Совушка, умная головушка, дай мне волшебные очки на денёк. Мы ведь почти
родственники. Тебя вон тоже кошкой летучей дразнят. А я тебе за это твои крылья вылечу.
Сова и отвечает:
- Знаю твоё горе, Игнаша, знаю. И вот тебе мой совет - плюнь ты на это дело. Твой
хозяин сам себе судьбу выбрал.
- Не могу, Софа, и не уговаривай. Очень уж я верный кот. Ты помоги лучше.
Натёр я Софье Марковне крылья волшебными листьями. Смотрю -
обрадовалась сова, засмеялась, вокруг стола летать начала.
Потом поломалась немножко, для порядку, и очки вручила. Серебряная оправа,
дужки позолочены. А на прощание говорит:
- Ты, Игнаша, пойми - чтобы стать человеком хозяин твой себя преодолеть
должен. А для этого Одолень- трава нужна. А вот где она растёт, убей, не помню. Стара стала.
Поблагодарил я Сову, расцеловались на прощанье. Сел я на берегу ручейка.
Платочек чистенький расстелил на коленочках, сухарик грызу да водичкой запиваю. Задумался о своей тяжёлой доле. Глядь, поглядь, вор- воробей моими сухариками интересуется. Я его цап- царап, не проскочишь мимо лап!
- Ну что, - говорю, ворюга, попался с поличным. Веди к своему царю. Судить тебя буду.
Пришли к царю. Так и так. Ваш подданый пойман с поличным. Позор на весь
лес для всего вашего племени! Однако, я буду не в претензии, если вы мне маленькую услугу сделаете. Все летающие твари в вашем подчинении. Поспрошайте их. Может, кто знает где Одолень- трава растёт. Крикнул Орёл, Хлопнул в ладоши! И понеслась перед нами тьма тьмущая его подданых. Сначала птицы, потом мыши летучие, потом насекомые разные. И каждый говорит:
- Нет, не видели нигде Одолень- травы.
Я уже и нос повесил, да тут приволокли два комара под крылья муху - хромоножку.
- Знаю, - говорит муха, - Где трава это обитает. У Бабы Яги на подоконнике в
горшке растёт.
Ай, да муха! Ай, да молодец!
Отпустил я воробышка и бегом к ведьминому логову. Только бежать через пни - коряги приноровился, вдруг падают на меня сети. Я в них намертво запутался. И голос хозяйский слышу:
- Попался, маленький. От меня не уйдёшь.
Ну вот тебе и здрасти! Праздник был, да стали страсти. Отлучился на денёк, а из
хозяина уже верёвок навить успели.
Приволок меня хозяин к Бабе Яге в дом, в горнице на полу бросил.
- Петрович. - спрашиваю, - Неужто ты меня своей ведьме выдашь? Она, ведь,
меня лютой смерти предаст.
- Что ради любви не сделаешь? - отвечает хозяин. - Прости, Игнатий, не поминай
лихом.
И пошёл к своей мымре с докладом. Я быстренько мышкой оборотился, из пут
выбрался, и к подоконнику смотреть, где Одолень - трава находится.
Вот она, драгоценная!
Возвращается хозяин. Удивляется.
- Как же, - кричит,- ты из сетей моих вылез? Иди обратно, а то сейчас жёнушка придёт, браниться будет.
Я ему в карман травку эту целебную засунул, а сам снова котом стал. Вижу -
большая внутренняя работа в нём идёт, даже щёки дрожат от напряжения. Надел я ему на морду очки - смотри на правду неприкрашенную, на бабью морду не накрашенную! А тут и Ягуся в дверь ломится.
Хозяин, как глянул на неё - в миг превратилась она в страшную, противную
старуху.
И что интересно, стареет на глазах. Через несколько минут один прах от неё
остался да запах противный.
Выскочили мы с хозяином. Себя не помним от страха. Да ещё совёнок под
ногами крутится : бабушка мол велела очки назад забрать.
Пошли мы из лесу в Нью-Йорк обратно. Я и говорю:
- Не плачь, Петрович, живы будем. Я по пути случайно у ведьмы волшебное
зеркало прихватил.
Пришли в город. Салон красоты открыли. С ведьмовским зеркальцем нам
никакой краски- мази не нужно. Бабы валом валят. Только богатеть
стали, так хозяину бес в ребро снова стукнул. Женился. Такая ведьма попалась, куда той Яге! Выбросила меня на улицу. Так вот и живу. Живу и думаю - все бабы ведьмы, или наполовину?
Потом коты с удовольствием наблюдали за процедурой облизывания Игнашкиной морды, и не заметили, что настало утро.
А вот на следующую ночь вместо сказок получилось сплошное безобразие.
Кот Василий, имея собственное мнение о том, как надо хорошо проводить время, притащил на крышу пузырёк с валерианкой.
И, когда Сузи пожаловала, компания была уже 'тёплой'. Коты валялись на
спинах, играли с хвостами, невнятно мурлыча, а Василий, стоя на задних лапах, изображал дирижёра. Он размахивал палкой и орал что было мочи:
- Сюзанна,Сюзанна! Ночная бабочка, но кто- же виноват?
Пришлось под руки белые тащить его домой.
На следующую ночь коты были бледные и пристыженные. Каждый клялся и
божился, что такого больше не будет. Каждый, кроме Васьки. Тот всё время твердил:
- А что! Посидели, выпили, поговорили. Ну, что такого?
В конце концов всё закончилось так, как и должно было закончиться: Сузи
приготовилась слушать слудующего претендента.
Взялся рассказывать Минька, кот очень среднего возраста и совсем уж средних
достоинств, однако было в нем нечто такое, что заставляло слушать его с должным вниманием.
- В молодые годы подружился я с одним домовым. Широкой души был человек.
Мы с ним любили по выходным на мыльных пузырях кататься. По всему дому летали, пока хозяев не было. В будние дни, конечно, не то. По хозяйству забот было много: убрать, почистить, подштопать, проследить чтобы болезни да лень в доме не заводились. Мишаня, так Домового звали, рассказывал, что в прежние времена домовые в каждом доме жили, а потом, когда люди в них верить перестали, повымер их народец.
- Сейчас, - говорит, - Люди больше в пришельцев верят. А существа мы нежные,
тонкие. Вера людская нас питает. Так вот феи да гномы с голоду повымерли. И мы, домовые, последние дни доживаем.
Одним словом, хорошо нам жилось. Да недолго. Вот пошли мы как- то с
домовым Мишаней в зоопарк обезьян смотреть. Потешные зверьки. А лицом да повадками, - ну, вылитые хозяева! Возвращаемся домой и уже с порога чужой дух чуем. Что такое? Кто такой?
Глядь-поглядь, а в углу за диваном сидит что-то такое зелёненькое.