Иван Иванович Иванов, профессор кафедры русской литературы "N" ского Государственного Университета вышел в сквер, разбитый перед входом в alma mater, и устроился на пустующей скамейке.
У него было "окно" между лекциями, в библиотеке было душно, на кафедре профессор Мышинский ссорился с доцентом Калоедовой, а здесь была весна, пригревало солнце и старушка в антикварной шляпке кормила хлебом голубей.
Иван Иванович разомлел, расслабился и начал было погружаться в тему будущей научной работы "Русский человек на сквозняке истории", и тут на скамейку рядом с ним села птица неизвестной породы. Ростом побольше скворца, но поменьше вороны. Спинка у этой птицы была зелёная, а грудка красная. Птица почистила клюв о скамейку, потом повернулась к Иван Ивановичу и сказала на русском языке:
- А ты, профессор, дурак. И уши у тебя холодные.
Сказала так и улетела.
Иван Иванович посидел несколько минут в оцепенении. Потом достал из кармана
телефон и набрал номер профессора Петрова, приговаривая:
- А уши- то причем? Уши как раз у меня вполне нормальные.
- Пётр Петрович! Дорогой! - сказал Иванов, когда профессор Петров промычал
томное "Алё". - Назначь мне время, потому что у меня проблемы. Сижу, понимаешь ли, на
лавочке. А тут прилетает птица импортной расскраски и говорит, что у меня уши
А Большая Советская Энциклопедия вообще не имела такой статьи.
Иван Иванович отчитал последнюю пару лекций, перекусил в пирожковой на углу и поехал к Петру Петровичу на приём.
Пётр Петрович выслушал Ивана Ивановича внимательнейшим образом: всё- таки друзья со студенческих лет. И, мало того, что он выслушал подробный рассказ Ивана Ивановича, не перебивая, но и самолично измерил ему кровяное давление и температуру тела. Причём температура ушей была измерена весьма находчиво. Термометр Петр Петрович прикрепил к уху терпеливого Ивана Ивановича клейкой лентой. Записав всё на специальном бланке, Пётр Петрович дал Ивану Ивановичу направления на анализы:
- Вот, дорогой. - говорил Пётр Петрович, протягивая бланки направлений.- Будь
внимателен. Кровь с восьми до десяти. Не завтракать! Анализы кала и мочи принесёшь в
лабораторию в баночках.
- Я не знаю... - засмущался Иван Иванович. - У меня может не получиться с
калом. Запор.
- Ты уж постарайся, брат. - развёл руками Пётр Петрович. - Дело серьёзное. Да я тебе
слабительное выпишу. Примешь на ночь. А так всё у тебя в норме. Даже температура
ушей. Что касается дурака, то я тут бессилен. Термин не научный. Если бы эта птица тебя
дебилом обозвала или олигофреном, тогда другое дело. А то дурак. Несерьёзно. Да! Как
твоя первая научная работа называлась?
- Русская цимонибия в лингвокультурогическом аспекте. - гордо ответил Иван
Иванович.
- Вот видишь! Олигофрен такое не только не напишет, он такое не выговорит. - утешил
Пётр Петрович друга.
- А как же мне... опровергнуть? - растерялся Иван Иванович.
- Ты к общественности обратись. Пусть коллеги по кафедре обращение в защиту
подпишут. Или ещё что- нибудь. Это серьёзный выпад, Ваня. Это спускать на тормозах
нельзя. Да! Ты в ФСБ зайди. Оставь заявление. Так и так - публичная клевета на
отечественную науку.
- А вот это правильно! - согласился Иван Иванович. И уже через час сидел в кабинете
дежурного офицера и подробно рассказывал о происшедшем.
- Это, гражданин профессор, хорошо, что Вы сразу к нам обратились. - сказал офицер,
закончив составлять протокол, и пододвинув его Иван Ивановичу для подписи. - Это
несомненно козни вражеских разведок, тянущих свои грязные лапы к самому святому и
дорогому, что у нас есть - к интеллектуальному богатству страны.
- Но это же была птица. - уточнил Иван Иванович. - Существо, так сказать,
неодушевлённое.
- Ох, уважаемый гражданин Иванов. - только вздохнул дежурный. - С кем нам
приходится иметь дело? Нам приходится иметь дело с изощрённым противником,
вооружённым супперсовременными технологиями. Судите сами. Не так давно полковнику
элитной воинской части, дислоцированной в Подмосковье, явилась оранжевая корова в
балетной пачке и предложила сексуальные услуги в обмен на секретные шифры. Правда,
полковник устоял перед соблазном, и наутро сообщил о попытке вербовки. К сожалению,
оперативные мероприятия результата не дали. Корова эта, как сквозь землю провалилась.
А Вы хотите нас птичкой удивить. И всё же заверяю Вас, Иван Иванович, что мы
приложим все усилия, чтобы оградить Вас от гнусной клеветы и потока оскорблений. Уж, в
этом будьте уверены.
После этого Иван Иванович забежал к Зав. Кафедрой профессору Фёдору Феоктистовичу
Фуфину и попросил поставить его персональный вопрос на ближайшей заседании, намекнув,
что правоохранительные органы в этом очень заинтересованы. Фёдор Феоктистович только
понимающе кивнул и напомнил Ивану Ивановичу, что ближайшее заседание
состоится буквально завтра в семнадцать часов, и что его вопрос будет внесён в
повестку дня в часть " разное ".
Радостный и возбуждённый вернулся Иван Иванович домой. Судя по всему,
клеветники и интриганы в который раз уже потерпят сокрушительное поражение. И
это не только радовало, но и вдохновляло.
- Что с тобой, Ванечка, - озабоченно спросила за ужином Людмила Петровна,
жена и верная подруга. Ты на себя не похож.
- Потом, Люсенька, потом. - отмахнулся Иван Иванович, - Скажу только одно -
Их интриги обречены.
После этого Иван Иванович запел: " Врагу не сдаётся наш гордый Варяг " и пошёл
в ванную.
Прослулся Иван Иванович в настроении прекрасном. Успешно справился с
анализами и отвёз их в лабораторию. Там в коридорчике столкнулся он с радостным
Петром Петровичем.
- Иван Иваныч! - обрадовался Пётр Петрович. - Как дела?
- Всё просто замечательно. - Ответил Иван Иванович.- А у тебя как?
- Ещё лучше. - зашептал Пётр Петрович, схватив Ивана Ивановича за рукав, и
отведя в сторонку. - Есть информация, что наша многолетняя работа будет удостоена
Государственной премии.
- Поздравляю! - тоже прошептал Иван Иванович и оглянулся по сторонам. - А о
чём работа? Ты мне не говорил ничего.
- Cекретная работа. - смутился Пётр Петрович.- Но сейчас уже можно.
Представляешь? Нам удалось доказать, что полноценный секс в 12, 3 раза полезней
мастурбации.
- Грандиозно! - ахнул Иван Иванович. - По этому поводу и по рюмке не грех.
Приходите сегодня к нам. Посидим, обмоем.
- Обязательно. - заверил друга Пётр Петрович. - Правда, моя сегодня в оперу
нацелилась. Но ты же знаешь - меня Бог слухом обидел. Я в этих филармониях
засыпаю через пять минут. Так что... уломаю. Придём.
Заседание Кафедры началось без задержек. Быстренько решили текущие вопросы
и перешли к части " разное".
- Коллеги! - начал Фёдор Феоктистович. - буквально на днях произошло событие,
взбудоражившее всю общественность Университета и, не побоюсь сказать, города.
Залётная подозрительная личность публично оскорбила нашего коллегу профессора
Иванова. А вместе с тем, уши у профессора оказались нормальной температуры. Мы
все, как один, обязаны выразить своё отношение к хулиганской выходке, тем более,
что из ФСБ уже звонили и рекомендовали. И не надо забывать при этом, что
последней своей работой " Принципы рецепции поэзии Тютчева в лирике К. Льдова "
профессор Иванов поднял авторитет отечественной науки на небывалую высоту.
Поэтому считаю необходимым обратиться к общественности с обращением " Нельзя
молчать!", а так же поручить доценту Колотушкину написать в газету статью с
названием :" Вы не дурак, профессор!"
Прошу голосовать, коллеги.
Все были за при одном воздержавшимся. Это профессор Бор уснул и поднял руку
не тогда, когда было нужно.
Профессор Иванов приехал домой победителем. Душа пела и играла
торжественные марши. Возле подъезда профессор остановился и стал шарить ключи
в правом кармане брюк.
А тут подбежала собака неизвестной породы, сказала по- русски: "А ты дурак,
профессор. И уши у тебя холодные", потом подняла заднюю лапу и обгадила