Плавание. "Пришлось уступить." В бассейне Московского Олимпийского центра водного спорта начался Чемпионат столицы по плаванию.
На старт вышли почти все сильнейшие пловцы Москвы. Однако, лишь рекордсменам СССР Л.Царёвой и А.Федоровскому удалось опередить молодых соперников. Царёва преодолела стометровку вольным стилем за 59,26 сек. Федоровский проплыл 200м брассом за 2мин.24,88сек.
А вот рекордсмену СССР на дистанции 100м вольным стилем В.Буре пришлось довольствоваться вторым местом. В финале самым быстрым оказался А.Юдин - 53,79сек. Время Буре - 54,09сек...
Из "Советского спорта" за 27 мая 1979г.
В тот день погода изощрялась в изысканности, а утро было самим раем. Саша проснулся от обилия солнечного света, залившего комнату, и шума протарахтевшей внизу поливальной машины. Высунувшись в окно, он увидел чистую, умытую зелень, влажный асфальт и набирающее силу, ещё нежное солнце.
"Всё сопутствует..." - подумал он, не решаясь сформулировать, а скорее отгоняя мысли о том, что чему способствует.
Главное, на душе была какая-то лёгкость и доброе предчувствие. И это хорошо, ведь сегодня - большой день, день подведения итогов.
В метро, читая "Советский спорт", он снова поймал себя на том, что мысли его не о написанном, а совсем о другом...
Такого чудесного мая в жизни ещё не было. Чудесного, но трудного. Всё было. Беготня по институту, листание учебника в электричке... В бассейне на тренировках подвиги совершал. Удивлялся самому себе - "откуда силы берутся?" Выдерживал любые нагрузки и, мотаясь каждый день в институт (зачётная неделя - не шутка), каким-то образом восстанавливался к следующим тренировкам.
- А может быть это мой звёздный час?.. Нет, стоп, шалишь... - он почувствовал, что мысли выскочили на запретное поле. - Никакого звёздного часа, всё как всегда: проснулся, обулся и пошёл...
Пытаясь не растрачивать эмоциональный заряд и отвлечься, он снова развернул свежий номер газеты. И всё-таки на протяжении всей дороги его не отпускала подспудная тревога ожидания своего рока.
Уже на подходах к Дворцу водного спорта на Мироновской явственно ощущался праздник. Ещё бы, сегодня - первый день Чемпионата Москвы по плаванию.
Соревнования всегда воспринимаются по-разному и, вместе с тем, - одинаково, как старые откровенные друзья. На трибунах - ритмичная, ненавязчивая музыка. Кругом знакомые лица московского плавательного мира. При встрече все дружелюбно улыбаются, кто демонстрируя, а кто, просто не пряча свою готовность к соревнованиям.
Заражаясь энергией общего биополя, он почувствовал, как улыбка самопроизвольно расплывается и на его лице. Улыбка, улыбка, но сердце щемит в ожидании сильных минут. Вспомнилось вчерашнее наставление тренера: ты силён как никогда, ты много готовился, а это не пропадает, всё будет отлично...
"Да уж, не хотелось бы, чтобы всё пропало даром", - перед глазами вдруг всплыли картины тяжелейшего январского сбора в Цахкадзоре.
Там, в среднегорье, бывало, что вечером, в конце дня после ужина, приходила такая могучая усталость, что не хватало сил без передышки подняться до своего номера на третьем этаже. Он вспомнил, как плюхался в мягкое кресло холла на втором этаже, чтобы через пару минут осилить третий.
Саша ещё раз осмотрелся. Вокруг привычная разминочная суета, последние предстартовые хлопоты судей, традиционно одетых во всё белое. Особая предстартовая атмосфера - она будоражит, она наполнена предощущением раскрытия неизвестного.
Из некоторого оцепенения его вывело появление очаровательной молодой женщины. Она вышла на бортик бассейна в модном "ареновском" купальнике, подчёркивающем её привлекательную фигуру. Но не такую, как у большинства девчонок-пловчих, к которым он привык за многие годы занятий спортивным плаванием. В ней было больше мягкости, женской зрелости, от неё исходил едва ощутимый шик. Быть может он и не обратил бы на неё пристального внимания, если бы за ней не шёл кумир его спортивной юности, семнадцатикратный чемпион СССР Владимир Буре.
Ещё с тринадцати лет Саша вырезал все интервью и статьи об этом человеке, которые затем аккуратно вклеивал в заветную тетрадку. Буре был общепризнанной культовой фигурой спортивного плавания семидесятых.
Как-то, на тренировочных сборах в Сочи, их дороги пересеклись. Саша был там с командой спортобщества "Труд", Буре, естественно, в составе сборной СССР. После тренировок Саша иногда задерживался в бассейне, чтобы посмотреть как тренируются "сборники". И вот, однажды, на его глазах произошло Ч.П. В неприспособленном, по сути, к спортивному плаванию бассейне Сочинской городской поликлиники Буре неудачно выполнил поворот и практически срезал себе полпятки кафельным краем бортика.
Кровища. У тренеров суета, если не сумятица, - тренировочный цикл загублен... И что же? Вечером того же дня Буре на костылях дошкрябал до бассейна и с перемотанной полиэтиленом ногой, как ни в чем не бывало, вновь наматывал километры.
После этого кто-то из тренеров назидательно сказал на собрании:
- Вот как надо, ребята. Запомните, если хотите побеждать, то раскисать нельзя ни при каких обстоятельствах. Всегда можно оправдать неудачу, сложнее, несмотря на обстоятельства, сделать максимум возможного.
...На руках у Владимира сидел блондинистый мальчуган. Второй, постарше, лет семи, прыгал рядом на одной ножке. Что-то спросив у отца, он вдруг стремительно прыгнул в воду и смешно, как головастик, стал перебираться с дорожки на дорожку.
"Сейчас зашибут ведь мальца", - подумал Саша, зная по своему опыту, как трудно во время разминочных ускорений не налететь на кого-нибудь в переполненном бассейне.
Передав другого, голопопого, мальчонку блондинке, Володя оглянулся по сторонам и пошёл в противоположный конец бассейна.
Разминка прошла как обычно, никаких аномалий. С тренером, Александром Ивановичем, получилось пообщаться лишь накоротке.
- Cаня, побриться частично надо уже утром. Руки сильно не скобли, грудь и бёдра пройди тщательно, - сказал он ещё перед разминкой. - Вообще-то, неплохо бы уже утром показать приличный результат.
К началу утренних заплывов солнце поднялось уже высоко, и найти уединённое местечко в переполненном бассейне было непросто. На лавочке, в тени, сидел Сергей Красников, бронзовый призёр Чемпионата СССР 1977 года, cегодня Саша от него высоких скоростей не ждал.
- Привет Серёга, как жизнь молодая, - сказал он без подлинного интереса.
- Да ничего, мелкими перебежками... - лениво ответил Сергей.
Мимо них, не замечая их, сосредоточившись на чем-то своём, прошёл, закончивший разминку Володя Буре.
- Зверь! - восторженно сказал Сергей. - Я уверен, что старик и сегодня всех "проверит".
- Вполне может быть, - неопределённо буркнул Саша и спросил: - Серёга, а пацанчики вон те, с блондинкой, это его?..
- Ага, это его жена, - подтвердил Сергей, - а ребятишки: постарше - Пашка, маленький - Валерка.
Саша ещё раз посмотрел в сторону семьи Буре. Женщина на самом деле была хороша собой.
- С такой все силы можно потратить до старта, - подумал он, а вслух добавил: - Ну ладно, Серёга, успехов. Пойду где-нибудь расслаблюсь перед заплывом.
По расчётам до старта оставалось менее получаса, уже начались заплывы девушек. Он встал, сделал несколько рывков и наклонов, проверяя готовность организма, словно уровень масла в двигателе: "Всё в порядке, организм на взводе. Вот только жарковато... Но, это для всех одинаково. Просто надо хорошо сделать своё дело".
Единственным местом, где можно было бы посидеть в уединении и в тени одновременно, неожиданно оказался пьедестал почёта. Удивительно, как этот баловень внимания и соглядатай славы попал в самую тихую заводь.
- Ничего, вечером будешь как именинник, затопчут тебя самыми модными кроссовками, - подумал Саша.
Удобнее всего сиделось на ступеньке для бронзовых призёров. Опершись о примыкающую стенку и облокотившись о "первое место", Саша вытянул ноги, закрыл глаза и забылся в произвольной расслабленности. Вдруг, словно в полусне, он почувствовал, что к нему кто-то обращается.
- А чего на третьем-то, сел бы сразу на первое... - сострил, криво ухмыляясь, проходивший мимо совершенно незнакомый рабочий бассейна.
- Ещё успею, - нехотя, но по непонятной необходимости оставить последнее слово за собой, ответил Саша.
Кроме досады предварительный заплыв ничего не принёс. На табло высветился привычно посредственный результат. Было очевидно, что в финал Саша попал, но очевидно - не первым. Оставаться на трибунах в ожидании окончательных результатов предварительных заплывов было не рационально. Он быстро оделся, собрал вещи и поехал домой...
К вечеру жара немного спала. И всё-таки дорога в бассейн была не из приятных. Но в самом бассейне, как в оазисе, от воды веяло прохладой. Да и солнце зашло за гостиничный корпус.
Раздевшись до плавок, он чувствовал полный комфорт. Лёгкий ветерок приятно обдувал его загорелое тело. Отыскав глазами крепкую фигуру своего тренера, он пошёл ему на встречу.
- Ну что, Александр Иванович, как наши дела?
- Дела такие. Результат у тебя четвёртый, значит, стартуешь по шестой дорожке, - сказал Александр Иванович. - Первый результат у Буре.
- По шестой, так по шестой, - кивнул Саша.
- Правильно, не это главное. Главное, что я к тебе, как к цирюльнику, потерял всякое доверие, - с несколько наигранной весёлостью сказал Александр Иванович. - Пойдём-ка вон на ту лавочку, сейчас я тебя сам брить буду.
Если кто-то думает, что перед соревнованиями пловцы бреются, чтобы сбрить волосы на теле и тем самым уменьшить сопротивление воды, то ошибаются. Перед важными стартами бреются даже самые гладенькие девушки. При бритье с кожи пловца, конечно с волосами, у кого есть, снимается тончайший слой ороговевшей кожи - эпидермис. После этого рецепторы тактильной чувствительности почти оголяются, и "чувство воды" значительно улучшается.
Александр Иванович знал и другое: бриться - значит идти на всё, выложить последний резерв. Публично бриться, на глазах проходящих мимо соперников, - это как бы ещё и сжигание психологических мостов, аргументов для оправданий, мол, я к этим соревнованиям специально и не готовился.
Сашей овладело железное безразличие к этому процессу, как будто всё было уже предрешено, он послушно лёг куда показал тренер и расслабился, почти медитируя. Его лишь приятно удивило то, что вместе с Александром Ивановичем его взялись брить ещё два добровольца из их бригады. Он чувствовал, как с каждым их заботливым прикосновением у него будто прибывают силы.
- Ну вот, Саня. Вот и всё, иди разминайся, - сказал Александр Иванович и добавил: - Много не плавай, особо не ускоряйся, главное водичку почувствуй, как следует... А там... взбодрись, утром тяжеловат был. И помни: ты сегодня сильнейший.
- А может, надо было и голову побрить? - вдруг спросил Саша.
- Не надо, Саня, не надо, я это проходил, - с улыбкой сказал Александр Иванович, - начинаешь чувствовать, как уши тормозят, это отвлекает...
Размялся чуть позже, чем обычно, и не в соревновательной, а в прыжковой ванне. Проплыл, как договорились - немного, метров триста, зато как... Прыгнул в воду мягко, без брызг. Вода, как туман, обволокла тело, будто поцеловала. Почти не различая границ между кожей и водой, он одновременно чувствовал каждый её клубок, каждый водоворотик.
- Вода - добрая, родная, она моя стихия, - ударила, словно током, догадка. - Она моя союзница и помощница!
Вытираясь на бортике бассейна, поздоровался с подошедшим однокашником по школе плавания, Лёшкой Евтимьевым, тот должен стартовать позже, на двести метров брассом, но yже одет и внешне готов к старту.
- Ты чего здесь прохлаждаешься, в финал что ли не попал? - спросил он.
- Попал, Лёха, попал, всё нормально.
Лёшка в сомнении качнул головой, - смотри, мол, не опоздай.
Затем подошёл Сергей Пиняев.
- Ну, Шурик, ты даёшь, мы с Андрюхой просто обалдели...
- А что такое?
- Да плывёшь здорово, - Cергей смотрел изучающим взглядом.
- Есть немного, - согласно ответил Саша.
После душа до старта оставалось минут 15-20. Саша поднялся на трибуны и, найдя свободное местечко, улёгся на спину, не обращая ни на кого внимания.
Вхождение в боевое состояние - это целая наука, а точнее, отработанный годами ритуал, если не церемония. И чем больше в нём знакомых действий и последовательностей, тем лучше. Особенно для спринтера, для которого месяцы подготовки сжаты в секунды соревновательного действа, и в известный заранее, причем давно, час.
Александр Иванович краем глаза наблюдал за ним.
- Не перележал бы, - подумал он.
Мимо проходил закадычный друг Саши - Андрей Киселёв.
- Андрюха, - окликнул его Александр Иванович, - дело на сто миллионов. Видишь, пациент лежит...
- Сашка что ли? - спросил Андрей.
- Он самый, - кивнул Александр Иванович, - ему уже пора на формирование заплыва, а он всё вылёживается. Ты подойди к нему, взбодри как-нибудь ненавязчиво.
Андрей понимающе кивнул и ринулся выполнять просьбу тренера.
- Здорово Сашок! Я тебя везде ищу, а ты тут аккумулируешь, оказывается...
- C утра виделись, - огрызнулся Саша, отрываясь от своих мыслей.
- А я в честь твоего выигрыша сегодня вот белые штаны надел, - не унимался Андрей.
Cаша недобро сверкнул глазами и неожиданно выдал нецензурщину из трёх слов. Давно зная своего друга, Андрей понимал, что это не просто мат, а мат с интонациями переводимыми примерно так:
- Всё, понятно, спасибо, сглазишь, с чего ты взял, надоел, исчезни...
- Я эти штаны специально сшил к сегодняшнему дню, - продолжал Андрей программную речь.
- Ты отстанешь или нет? - Саша встал и пошёл прочь с трибун, в сторону формирования заплывов.
- Да чего ты так дёргаешься, с дерьмом ведь плывёшь... - бросил Андрей вдогонку.
- Ну как? - спросил Александр Иванович, когда Андрей вернулся.
- Злее не бывает!
- Тогда будем ждать, - сказал тренер и после небольшой паузы спросил: - А ты знаешь, Андрюха, что самое главное и самое сложное в жизни?
- Что?- удивился неожиданному вопросу Андрей.
- Cамое сложное, Андрюха, - уметь реализовать самого себя...
Уже по пути на формирование Саша начал потихоньку разминаться. Приближался миг, когда всю накопленную и сбережённую энергию надо выложить до копеечки.
В зоне формирования заплыва судья при участниках выкрикивал фамилии финалистов и приглашал их в специальный загончик, ограждённый красными флажками, так называемым волчатником. Наверное, людей, собравшихся за этими флажками, можно было бы назвать гладиаторами, но такова особенность спортивного плавания - победить здесь можно только путём самосовершенствования, и никак не утоплением соперника. Восемь финалистов готовились к старту всего на пятнадцати квадратных метрах. Кто-то исподлобья косил на своих соперников, кто-то ушёл в свои мысли. Саша ничего этого не замечал. Он прислушивался только к своему организму, разминаясь, то энергичнее, то спокойнее, словно на автопилоте.
И только со стороны было заметно, что в этом квадратике, огороженном флажками, сдерживается до времени энергия зрелища, которая заставит через несколько минут сотни зрителей следить, поворачивая всей трибуной головы, за ходом заплыва.
На стартовый плотик Саша вышел словно зверь перед прыжком, зверь, управляемый разумом, опьянённый жаждой победы.
Откуда-то из внешней жизни донёсся отдаленный голос диктора - началось представление участников финала:
- По первой дорожке старт принимает мастер спорта Игорь Нестеров, - читал диктор.
- Не в счёт! - машинально мелькнуло где-то в мозгу.
- По второй - мастер спорта Сергей Смирягин.
- Не в счёт! - мысленно повторил он, отрезая дружбу... Отрезая всё лишнее, мешающее концентрации своей собственной энергии.
- По третьей - мастер спорта международного класса Владимир Михеев.
- Не в счёт! - стучало в висках от переизбытка внутренней мощи.
- По четвёртой - Заслуженный мастер спорта, семнадцатикратный чемпион СССР Владимир Буре.
- Не в счёт! - услышал себя сквозь рёв трибун Саша...
Мысли исчезли. Остались только рефлексы. Его взгляд, минуя, словно специально приготовленную удивительным безветрием, зеркальную гладь воды, упёрся в противоположный бортик бассейна. Душа растворилась в энергетике тела, вибрируя вместе с ним, согласно готовясь вдохновенно страдать вместе с каждой клеточкой. Ничего не слышно, кроме ударов сердца. Ничего не надо, кроме победы.
Восемь стройных парней, отобранных, обточенных, облагороженных водой, замерли в ожидании выстрела. Cедьмым чувством он угадал стартовый выстрел, второго выстрела - фальстарта не было. Было счастливое соитие интуиции и случая. И эта маленькая удача дополнительно подстегнула его. Доведённые до автоматизма движения осуществлялись словно сами по себе. Вытянувшееся в полёте, словно выпущенное катапультой тело, с грациозной выверенностью вонзилось в воду именно так, чтобы, не теряя мощи и скорости стартового прыжка, быстрее выскользнуть на поверхность.
Задавая ритм, включились в привычную работу ноги. Физиология подчинилась физике спринта. Мощными гребками он тянул своё тело вперёд, словно опорой была вовсе не зыбкая среда. Он ощущал себя снарядом, подминающим под себя натянутую поверхность воды и поглощающим пространство. Но то было внутреннее ощущение, диктуемое жаждой победы. На самом деле это вода за долгие годы тренировок приспособила его тело к себе.
Со старта он чуть вырвался вперёд, и лишь одна мысль: "Вперёд, ещё вперёд!" - пульсировала в его мозгу. Все движения подчинены только одному, прочее исчезло. Не существует ничего и никого: отца, матери, друзей и даже тех, кто на соседних дорожках. Они здесь, чуть сзади, рядом, но их - нет. Существуешь только ты сам, вода и время - "здесь и сейчас"...
Процесс вбирает в себя цель. Время рассудит расстояние. Оно теперь главное, а не наоборот, как на тренировках.
Поворот. Удачно вошёл в него, мощный толчок, выход с включением ног... Несколько гребков без дыхания, чтобы не захлебнуться в нагнанной восемью резвыми мужиками волне...
Осталась половина дистанции... и, кажется, половина сил. И тут он почувствовал, что плывёт сильно, хорошо плывёт. Ведь нельзя же всегда быть в тени:
- "Как надоела эта тень, хочу света, я уже чувствую его".
За двадцать метров до финиша Саша увидел, точнее, почувствовал, через дорожку слева Его, Володю Буре. Понял, что идут они рука в руку. Но и время идёт, время тикает. Как медленно надвигается финишный щиток:
- "Главное - держать высокий локоть, только не гладить воду... Ноги - предательски ватные... Последние усилия... Ещё немного концентрации... Только бы подладить касание... Стоп, кажется всё. Финиш".
Тяжело дыша, он посмотрел на табло - напротив его фамилии горит единичка:
- "Да, ты первый, Сашка! Кто там выкрикивает моё имя с трибуны?
А, Серёга с Андреем... Неужели первый я, а не он? Чёрт возьми, а ведь я устал... А этому с фотоаппаратом чего надо, подумаешь Олимпийские игры... Интересно! А почему я не улыбаюсь?... Не могу, Буре рядом, не могу..."
Во время награждения, стоя на пьедестале почёта, Cаша вдруг услышал за спиной какой-то заговорщицкий шёпот. Он обернулся: из-за декоративного ограждения, расположенного за пьедесталом, выглядывала довольная физиономия утреннего незнакомца-рабочего:
- Я же говорил, парень, надо на первое место, а ты всё на третьем сидел...
![[]](/img/j/judin_a_e/zaplyv/oblozhka01.jpg)