Косые, с жёлто-красным отсветом лучи полуденного январского солнца заполнили комнату. В комнате было тепло и уютно, и не думалось, что на улице крепкий московский мороз вбирает в себя тепло солнца почти без остатка. Потому что солнце уже напоминало о весне, пусть ещё и неблизкой.
Обычно невидимая комнатная пыль сегодня медленно плавала в ярких лучах, придавая объём солнечному свету.
На диване, изголовьем к окну, лежал мальчик, лет двенадцати, с толстенной книгой в руках. Иногда он менял позу, потягивался, разгоняя кровь в затёкших конечностях. Старый диван при этом приглушенно поскрипывал пружинами, нарушая вместе с мерными щелчками длинного маятника настенных часов почти абсолютную тишину комнаты.
В ногах у мальчика, добавляя ощущения домашнего уюта, дремала свернувшаяся в клубок кошка, забавно прикрыв свою усатую морду лапкой, видимо, от изобилия солнечного света. В мерном тиканье часов, остававшемся лишь фоном тишины, что-то споткнулось, но потом выровнялось, и раздался мелодичный удар, а затем ещё один.
Мальчик отложил книгу. Кошка потянулась, чуть поёрзала на спине, деловито вылизала себе пузо и, как бы нехотя, встала, выгнула спину, растопырив при этом когти на вытянутых вперёд лапах. Неспешно спрыгнула с дивана на пол и вальяжно направилась в сторону окна, а затем с неожиданной лёгкостью взлетела на подоконник. На подоконнике она уселась, соединив передние лапки и прикрыв их внизу хвостом, почти касаясь при этом стекла мордой. Солнечный свет добавлял желтизны её глазам, а может быть, это показалось мальчику из-за того, что щёлки её зрачков от света сузились до предела.
"Её глаза словно солнце... А сама она кто тогда?...- и несмело, наверное, под впечатлением прочитанного в толстой книге, ответил сам себе: - Может быть, маленькая вселенная..."
На стуле, придвинутом к изголовью, на подносе стоял термос, рядом бокал и таблетки в бумажной упаковке, распространяющие по комнате едва уловимый аптечный запах. Он присел, шерстяные носки утонули в мягком ковре. Затем налил из термоса в бокал тёплого молока, и, не спеша, с придыханьем от горячего после каждого глотка, начал его отпивать.
Вынужденное безделье, как назло в каникулы, изрядно надоело ему. Интерьер комнаты, расположение вещей и даже трещинки на потолке он мог бы, кажется, описать уже с закрытыми глазами.
Он ещё раз посмотрел на кошку и неожиданно для самого себя пошкрябал ногтями по покрывалу. Кошка, обнаруживая охотничий инстинкт, резко повернулась и замерла. Мальчик ещё раз подразнил ее, кошка поджалась, приготовившись к прыжку. "Хочешь поиграть? - подумал мальчик. - Пожалуйста!"
Они смотрели друг на друга. Он, передразнивая её, округлил на её манер глаза, потом усмехнулся и лениво поставил пустой бокал на поднос. А кошка, вдруг, грациозным прыжком соскочила с подоконника на ковёр, зажав и удерживая что-то передними лапами. Потом резким рывком, словно за ускользающей добычей, передвинула лапы на десяток сантиметров в сторону, а затем ещё раз.
Кошка ловила солнечного зайчика от наручных часов мальчика. Догадавшись, он нарочно пошевелил рукой... И кошка с готовностью отдалась охотничьему азарту.
Мальчик встал, подошёл к трюмо и вытащил из ящичка маленькое зеркальце. "Вот теперь будет настоящая охота", - подумал он. Немного замешкавшись от вида более крупного "зверя", кошка ринулась за ним, как только мальчик начал медленно двигать по ковру солнечного зайца.
Около двадцати минут продолжалась бешеная гонка... Кошка вздымалась по настенному ковру под самый потолок, цепляясь за его ворс, ловко перемещалась по вертикальной стене, прыгала вниз и снова вздымалась в вверх. Она ловко гонялась за неуловимым зайцем по всем углам комнаты. От грациозных и гармоничных кошачьих движений веяло настоящим хищным духом её предков. Она неистовствовала и, как никогда, была близка к своему, кошачьему, инфаркту. Иногда замирала, собирая по крупицам силы, но как только зайчик, чуть подрагивая, начинал медленно двигаться, кошка вновь бросалась вдогонку. Увлечённый игрой мальчик, всё-таки старался, избегая разгрома, не выходить "зайцем" на запретное поле мебели и настенных побрякушек.
Кошка изнемогала... А мальчика захватил динамизм ситуации. После пролеживания боков на диване и тишины, после покоя в комнату ворвалась первобытная энергия. Она завораживала... В уголках рта у кошки пенилась слюна... Ему было жаль её, но ещё больше ему хотелось, чтобы она сдалась, отказалась от погони...
Вакханалию прервал телефонный звонок. Беспокоилась мама, справляясь о самочувствии. Забыв про кошку, он покорно отвечал, что температуры уже нет, что горло болит меньше...
Вдруг, посреди разговора он почувствовал, как за свободно опущенную вниз и держащую зеркальце руку, его укусила кошка. Она не вцепилась в его руку. Подпрыгнув, она лишь чуть прикусила ему пальцы и, словно осознавая свою вину, тут же отскочила в угол и замерла. И только хвост выдавал ее волнение.
...Солнце уходило из комнаты... Но вернулась тишина. Кошка вновь лежала в ногах у мальчика. Казалось, будто ничего не изменилось, и только животное, свернувшееся в клубок, изредка вздрагивало во сне. Да мальчик уже не читал книгу. Он думал о кошке.... Оказывается, она кое-что понимает. Она смогла определить, откуда исходила "охота за зайцем".
Окрепшее и сдобренное снисходительное чувство превосходства вдруг исчезло. Более того, ОНА открывала ему, он это чувствовал, что-то важное - тонкое сокровение жизни, которое обязательно надо понять... "А может быть, в момент паузы, кусая меня, она хотела остановить мои действия?... Потому что свои рефлексы победить не могла!.."
"А ведь и люди такие!.." - догадался умный мальчик.
Он и представить себе не мог тогда, лёжа на диване, как часто будет вспоминать впоследствии свою беспородную кошку, когда на его глазах люди, а иногда и он сам, будут попадать в заложники рефлексирующих вывертов собственного нутра. А затем, мучительно напрягая интеллект, оправдывать свои самодельные прыжки за "солнечным зайчиком".
![[]](/img/j/judin_a_e/koshkaimalchik/.....jpg)