|
|
|
Содержание
1. Психология гусениц
Вася нашел ответ - или ему казалось, что нашел. "Несимметричный диметилгидразин",
два слога, шесть букв по вертикали.
Он часто спрашивал себя, создан ли человек для счастья, как птица для полета.
Если принять на веру последнее утверждение - кажущаяся очевидность которого внезапно
обезоруживает (заодно пинком выбивает табуретку из-под ног и захлестывается
на горле - именно того, которого вот так убеждают) - ему теоретически не остается
другого выбора, как прозреть (внезапно!) эту самую очевидность и безоговорочно
принять собственное счастье, наблюдая повсеместно летающих вокруг него
представителей пернатых.
Рассмотрим, однако, ситуацию в подробностях, умалчиваемых и выносимых за
скобки - ой, неспроста - неведомыми авторами столь брутально крылатого клише,
смущающего незрелые умы несбыточными и социально вредными заблуждениями о
якобы неизбежном призвании их обладателей и собственном значении полетов в жизни
среднестатистического человека.
Первый пункт претензий Васи: о какой птице вообще идет речь? Фразы подобные этой,
самим построением претендуют на универсальность... Однако человеку не приходится
на практике сталкиваться ни с птицами "вообще" - только с вполне конкретными
галками, воронами, воробьями, голубями и синицами - ни быть человеком "вообще", но
обязательно и всенепременно вполне конкретным Васей Пупкиным, кто занят ежедневно
решением тысяч бытовых проблем и абсолютно не склонен обращать лишнего внимания на
всех и каждого из паразитов и приживалов, сопровождающих его проживание на
пришпиленной к паспорту жилплощади - что ему до всех этих синиц? Не говоря уже про
(именно - против) поминаемого в другом речевом штампе журавля, который в Васиной
местности не водится, или, если уж дать волю небогатой урбанистической фантазии
данного персонажа, - заблудившегося сокола, видевшего что-то, кроме дымки от
заводских труб, и знавшего то, что синицам с воробьями и не снилось... Перед
смертью от счастья от увиденного и испытанного. И уж совсем
мифическим представляется представление Васи о каком-никаком горном орле. Никаком,
именно - ибо от того, чтоб увидеть эту гордую прицу гор живьем у Васи, пришпиленного паспортом к
жилплощади и летающего только по маршруту "работа-дом" (в маршрутке, да) и раз в год
с лестницы, - нет решительно никакого проку. Не пудрите человеку мозги
несуществующей проблемой неосуществимого счастья! Ему еще кредиты отдавать и
кормить какую-никакую ячейку воробьино-голубиного сообщества, которое с подозрением
относится к аистам, что приносят (внезапно!) младенцев и тут же улетают в
неизвестном направлении, и с опаской взирает на всяких-там горных орлов - те
спускаются с гор "за солью" и немного подзадерживаются для раздела сфер влияния с
непуганной братвой на местных рынках.
Васе и без того проблем хватает - того и гляди угодишь какой-нибудь синице,
которая казалась безобидной и понятной, по сравнению с любыми перелетными
журавлихами, - что проку Васе от жеманных длинноногих дылд? Эксклюзивно
вышагивают по подиумам, во славу местного
болота и гламура, на средства, отмываемые тутошним финансовыми гением
Куликовским, который мечется вечно между орлами и братвой. И привет! Это только
по молодости Вася никак не мог взять в толк, что находят журавлихи в грузных лысых,
раздувающихся от чувства собственной важности престарелых боссах местной братвы, каждый из которых
столь же рекурсивно безлик, но отчаянно и беззащитно выпукл, как один из
воспаленных прыщевых бугорков на одном из его собственных подбородков.
И тут Василий испытывал безотчетный ангст - почти с ужасом думая о неизбежном,
прозревая скрытую, перевранную пернатыми авторами издевательски крылатой фразы
правду: человек, скорее всего, создан для счастья птицы, как завтрак, обед и ужин -
для той самой лучшей синицы, которая сама доверчиво лезет как бы в руки и (внезапно!)
в паспорт и на жилплощадь, а потом всю жизнь по капле клюет тебе мозг,
придавленный к земле кредитами, а штампами - к паспорту и жилплощади, чтобы и мысли
у тебя не возникло (ведь негде, да?) о каких-то других, недоступных на данном уровне
пищевой пирамиды опциях... Не боссам же местной братвы завидовать, которые все на
виду и так беззащитно выпуклы в своем растянутом последнем унылом "ква-ква" перед
лицом заговора журавлих и орлов.
2. Безопасный бокс
Как явствует из птичьей рекламы, которую Васе доставляет непосредственно в мозг
завораживающий взгляд телегидры, "для персонала зуботехнических лабораторий понятие
экологии рабочего места - не просто модный термин. К сожалению, техникам часто
приходится работать в весьма неблагоприятных условиях. Гипсовая пыль, свободно
проникающая в бронхи и легкие, токсичные вещества с очень резким и сильным запахом,
которые выделяются при работе с некоторыми видами материалов - в результате у людей
развиваются заболевания верхних дыхательных путей, аллергия, снижается иммунитет."
В такие моменты Вася физически ощущал, как трудно дышится ему под гнетом быта -
весь этот апокалиптический птичий базар за металлической дверью родимой
проштампованной в паспорте жилплощади и, конечно, иммунитет уже не тот, хотя
работает Вася в сфере, мало связанной с токсичными веществами - может быть, именно
поэтому ему так трудно технически (и чтоб безболезненно, и лучше всего внезапно!)
осуществить единственно верный, беспощадный, логически обоснованный... И бессмысленно
необратимый шаг туда, где его не достать даже социально близкой синице,
не говоря уже о журавлихах, орлах и братве, которые, правда, до сих пор замечали
Васю лишь как некий фактор оказания каких-то социально приемлемых услуг - благо он в
себе и сам по себе пригоден для счастья на завтрак, обед и ужин исключительно для
прагматически настроенной - и потому не слишком разборчивой - синицы. Васин отклик
на вызовы экзистенции был вполне симметричен: ирреальность экологии зуботехнических
лабораторий в оставшемся от синичьего счастья мозгу понималась им исключительно как
проекция еще одной услуги теоретически доступной ему, но гораздо более
востребованной на высших уровнях пищевой пирамиды - и Вася, надо отдать ему должное,
вполне осознавал, для кого на самом деле зубные техники терпят поистине сложные
условия труда. Закрытая субкультура отправляет странные ритуалы, требующие
человеческих жертв - добровольное вдыхание гипсовой пыли и токсичных веществ
ничем иным Вася объяснить не мог. И в недрах этих экзотических
практик был найден тот намек на путь к спасению - для этого, как оказалось,
необходимы "в первую очередь защитные боксы, системы фильтрации и вытяжки. Так что
экология жизни для персонала зуботехнической лаборатории сводится к следующим
трем слагаемым:
БОКС + ФИЛЬТР + ВЫТЯЖКА"
Услышав слово "БОКС", Вася приуныл - он-то знал, к чему приводят случайные встречи
человеков с недоразвитыми представителями братвы - хочешь не хочешь, а немедленной
вытяжки имеющихся средств не избежать. И занятия никаким защитным боксом для Васи не
означали исчезновения вдруг необходимости "фильтровать базар" - во избежание нового, весьма затратного
визита к зубному технику и последующей вытяжки остатков мозга наглой птицей,
оккупировавшей большую часть жилплощади, - для
счастья которой, по ее мнению, единственно и был создан Вася, как
среднестатистический человек. Системы фильтрации базара решали множество таких
проблем еще до их возникновения, но такая жизнь казалась Васе совершенно не тем, для
чего он создан. "Это несправедливо!" - думал он в ожидании нового, более удобного
знака от незримого братства зубных техников, чьи тайные практики наверняка уходили
корнями в глубины формулировок из рекламы новых, явно конверсионных технологий:
"Экономичный, компактный, безопасный бокс создает пользователю максимум удобств при
длительной работе, требующей аккуратности и внимания:
* защитный экран с регулируемым углом наклона позволяет подобрать самое удобное
положение;
* благодаря упорам руки меньше устают во время продолжительных операций;
* люминесцентная лампа создает достаточный уровень освещения внутри бокса;
* мобильный вытяжной модуль, подключаемый к внешней вытяжке, служит для удаления
пылевзвеси;
* резиновый поддон для отходов без труда вынимается и моется. "
3. Созревание куколок
Слушая опасно близкое дыхание своей синицы рядом в темноте, Вася бесчисленными
бессонными ночами представлял себе этот самый "безопасный бокс" - уже не как
сочетание взаимоисключающих слов, но как недоступное для птичьих разводок убежище,
во всех таинственных подробностях вполне шахтного базирования, составляющих основу
скрытно происходившей в его мозгу - и, как знать, во всем теле? - конверсии. Уже под
утро он засыпал, видя себя под защитным экраном, в самом удобном положении, в
мягком свете люминесцентных ламп, слушая гудение вытяжки, очищающей воздух перед
решительным глотком новой - невысказуемой свободы, что ждала его где-то по ту
сторону яви - пусть этот покой не будет долгим, даже вызванный вдыханием тектонических
осыпей гипсовой пыли и паров очень ядовитых веществ над полным отходов поддоном,
который некому было вынимать и мыть - это все будет однажды позади, вместе с его
прежней гусеничной оболочкой - всеми этими пришпиленными к паспорту птичьими
проблемами отдачи кредитов, коварными синицами и недоступными журавлихами... Он
вырвется оттуда в дыму и пламени - из этой жуткой, гулкой и пустой жизни,
расправляя свои новые настоящие крылья - может даже, увидит недоступное никаким орлам
небо, и где-то в самой верхней точке - звезды, и поймет, что все... Все ж не
напрасно, правда?
|
|
|
May 28/ Y2K+9
|
|