Аннотация: После многолетней войны мир Вивендум подвергается изменениям. Новая Власть внедряет Новый Мировой Порядок и стремится создать утопию для всех жителей.
Вивендум
Глава 1
Лишение расы импробусов статуса Мирожителей -
справедливая кара за их преступления против Жизни.
Новая Власть не может казнить представителей этой расы или истребить их всех,
так как умышленное или же не умышленное лишение жизни любого мыслящего существа,
является преступлением против Нового Мирового Порядка.
Солнце садилось, и древний огромный лес заполнил густой оранжевый свет. Тусклые сухие листья опали с деревьев усыпав хрустящим ковром сырую лесную землю. Один из представителей расы Импробусов стоял согнувшись пополам и упираясь ладонью в толстый ствол высоченного дерева. Второй ладонью он нервно тер свой живот - это действие хотя бы немного успокаивало чувство сильного голода. Этот голод отуплял его разум уже несколько дней. "В город нельзя! В город нельзя!" - Вот, что разум твердил ему всегда. Но голод заткнул этот голос, терзающий голод истощал тело и изводил ум, принуждая его к отчаянным действиям, и вот он уже приближался к городу, к опасности. Но теперь только там он сможет добыть себе еду. Довольно скользких червей, хватит горьких жуков!!! Сегодня он поест кое чего другого, сегодня он рискнет жизнью ради подернутых запахом гнилья чужих объедков, выброшенных на задний двор какого-нибудь паба. Какая разница сдохнуть в лесу от голода, или быть до полусмерти побитым камнями? Если уж ему и суждено сегодня услышать голос Пустошей, то пусть это случится на сытый желудок! Голодная судорога резко схватила желудок импробуса, он коротко, но громко застонал и свалился на колени уткнувшись лицом в землю, тощими руками обхватывая свой живот. В нос ударил противный запах сырости и гнилых листьев, из глаз брызнули крупные горячие слезы.
Довольно скользких улиток! Хватит горьких жуков! - Сквозь рыдания импроб сам не разобрал своих слов, он дышал в гнилые листья, грязь попадала в рот. Отчаяние охватывало его рассудок незаметно сменяясь истерикой. Кое как он поднялся на дрожащие ноги, почва под ним превратилась в карусель, перед глазами все пошло кругом. Как мог, он заковылял вперед. От дерева к дереву, хватаясь за ветки, не твердыми шагами он приближался к городу. Он не знал выживет или погибнет, но точно знал что поест.
Когда импробус вышел на окраину леса, то чувствовал себя немного по другому. Адреналин делал свое дело. Его руки дрожали, но ум прояснился, а ноги окрепли. Ему предстояло спуститься с холма и подняться на противоположный, перелезть через ограду и он окажется на заднем дворе какого-то паба. Раньше он смотрел на него отсюда же, но не решался подойти. Слишком опасно. Но теперь в лесу не было пропитания для него, и не было сил на охоту.
Вот оно! Мгновение назад задняя дверь паба открылась и какой-то юнец выбросил в мусорный ящик целое ведро объедков. Теперь импробусу нужно торопиться, но не забывать сохранять осторожность - другие бродяги могли задумать то же, что и он, и возможно кто-то уже нацелился на тот же мусорный ящик. Его рот набрался слюной, он терял терпение и почти побежал вниз по холму. Где-то посередине ему попался камень, споткнувшись о него остаток пути бедолага катился царапаясь о ветки и камни. Большим усердием он сохранил сознание когда скатился к самому низу холма. Но ему не хватило сил подняться на ноги, поэтому он стал на четвереньках подниматься на другой холм. Через несколько минут он достиг вершины. До ограды было рукой подать, но импробус засомневался: слишком мерзким и отвратительным был запах тухлятины и скисших продуктов из мусорного ящика. Его даже затошнило. Он спрятался за широким стволом удобно расположившегося ветвистого дерева. Неужели это провал? Неужели ему и сегодня придется жевать безвкусную скользкую плоть червей, неужели и сегодня придется бороться с голодом с помощью горьких жуков? Уж лучше смерть. Но тут произошло неожиданное: задняя дверь паба с грохотом раскрылась настежь и под истеричные крики мужчины в белом фартуке прямо во двор полетела посуда а за тем ошметки какой-то еды. Повар размахивал руками и орал как ненормальный, его лицо стало красным и перекошенным от гнева. Но импробус все понял. Видимо кто-то из клиентов пожаловался на стряпню повара и тот не стерпел критики. В своей прошлой жизни, до всего кошмара, он часто наблюдал такие картины. Но то было в прошлом, так далеко, что теперь казалось нереальным, красивой выдумкой его измученного разума. Сейчас же происходил какой-то праздник! Повар не останавливался, он все швырял еду во двор, но потом произошло нечто страшное. Этот повар выбежал во двор и стал втаптывать в землю всю еду что разбросал. Кряхтя и сотрясаясь от злости. У голодного импроба сердце упало, его рассудок потемнел, ему хотелось выйти из своего укрытия и задушить неугомонного. Его опередили. Потеряв терпение во двор выбежали двое и орущего, брыкающегося повара под руки втащили назад в кухню. Двери закрылись, но за ними продолжался скандал. А голодный бродяга окончательно потерял терпение, и, каким-то образом, быстро и ловко перепрыгнув ограду, стал оглядываться в потемках в поисках уцелевшей еды. И хоть втоптанная в землю, в пыли и грязи, она все так же вкусно и соблазнительно пахла, сводя с его с ума своим ароматом. Он опустился на колени и дрожащими руками стал собирать ошметки еды. Это было какое-то мясо тушенное с овощами - еда которую он не ел как будто целую вечность! Он отряхнул один кусок и запихнул его в рот, жевать было тяжело - у него болели зубы, но он не обращал на боль никакого внимания. Он ел! Он ел тушеное мясо! Напихав мясом полный рот, он принялся собирать остальную еду, распихивая ее по карманам. Он был так счастлив сейчас, что полностью потерял бдительность, он не следил за временем, и даже не заметил, что скандал за дверями в кухне давно уже прекратился. А когда опомнился было слишком поздно.
Ах ты тварь мерзкая!
Голос раздался прямо над импробусом, он с ужасом поднял глаза в верх и понял, что оказался у самой двери паба из которой на него сверху вниз смотрел тот самый повар. Бродяга мгновенно сообразил, что повар не совсем угомонился, и ему необходимо на ком-то согнать свою злость. А импробус - ненавистное всеми создание, как раз подойдет для этого дела.
Скорее все сюда! - Заорал повар, - Здесь эта тварь, здесь пепельный ублюдок!
Где-то из глубины паба послышались возбужденные крики и возня, зазвенела посуда, народ засуетился, кто-то пьяный стал выкрикивать: "Смерть врагам Вивендума! Смерть всем нелюдям!!!"
Импробус весь оцепенел от страха и ужаса. Не раз его замечали в лесу и устраивали за ним погони. Его травили собаками как ничтожного зверя и не раз избивали до полусмерти. Его тело хорошо помнило боль каждого ушиба, каждого перелома. Не раз его лицо было заплывшим от побоев. Каждый кто ловил его как будто старался выместить на нем всю ненависть Вивендума к его расе. Глаза повара и нелюдя встретились, в них была взаимная ненависть, ненависть в самом чистом ее виде. Но только импроб ненавидел мирожителей и все, что есть в Вивендуме в трое крат сильнее, чем весь мир мог ненавидеть его одного. Его так воспитали, в нем взращивалась ненависть и презрение ко всему живому, а уничтожение было смыслом его жизни. Сама тьма текла в его жилах, разрушение было его страстью! Когда-то...
Когда ж вы все подохнете уже! - завопил повар.
Его рука потянулась к чему-то, но бродяга не сводил с него глаз, и прежде чем повар обрушил на его голову удар кухонного топора, он извернулся и отскочил, выронив всю еду, что была у него в руках. Повар еще больше разозлился и стал орать как бешеный зверь. Импробус развернулся и побежал в сторону ограды, стараясь бежать как можно быстрее. Получалось у него это плохо, к тому же у него затекли ноги. Он был зол на себя за потерю бдительности, ему давно пора было бы исчезнуть отсюда оставшись незамеченным, но он слишком увлекся, и теперь погони не избежать, как не избежать и побоев. Но он постарается оттянуть этот момент как можно на дольше. Хотя какой смысл? Нет, смысл в том, что гордые Импробусы... Нет! он сам, к черту всех импробусов, к черту эту гордыню. Это он, безымянный бродяга, так просто не дастся никому. Никому!
Вот ограда. Прыжок. Но ноги слабые, но в глазах темно и все тело истощено голодом, холодом, болезнями. Импробус снова покатился по холму. В этот раз свалившись с разбега он катился быстрее, подскакивая на буграх и сильно ударяясь о землю. Он не мог схватиться за что-нибудь что бы остановиться и подняться на ноги, но его радовало то, что он катился достаточно быстро, и повар сильно отстал не говоря уже о тех, кто выбежал на погоню позже. Это и дало ему время собраться с силами и подняться на ноги внизу холма. И тут он осознал весь провал. Как же он такой слабый поднимется на противоположный холм? Его непременно догонят и изобьют до полусмерти. Импроб огляделся. Ему пришло в голову только одно: бежать вдоль холма, тогда, возможно, погоня затянется, и от него отстанут так как им надоест, хотя это было маловероятным. Скорее всего это он устанет и свалится где-нибудь без сил всему этому сброду на милость.
И вот еще одно чудо за день: из города донесся сигнал тревоги, означавший что город атакуют. Импробус ликовал, ведь его преследователи поворачивали обратно, видимо там что-то серьезное! И только он хотел расслабиться, как увидел три темные фигуры быстро спускающиеся с холма. Псы. На него спустили псов! Гнев комом подступил к горлу.. Сколько же еще ему придется расплачиваться за грехи прошлого? Этот новый мир с его новыми правилами о добре и милосердии, о смирении - совершенно не хотел его прощать! Новый лицемерный мир и лжецы одержимые жестокостью, скрывающиеся под маской добродетели из слов и уродливых улыбок. Никому не нужна доброта, никому из них, все хотят только мстить. Никто и никогда не изменится. Никогда!
Цепляясь за сухую траву импроб изо всех сил вскарабкивался на крутой холм, ноги соскальзывали и он падал, одышка душила его, но он снова поднимался и продолжал карабкаться. Хоть это и казалось бесполезным, и ему в таком состоянии никак не удастся скрыться, он не переставал стараться. Ведь он ни за что не сдастся этим псам, ни за что не оставит попыток спастись от их клыков. Он снова и снова хватался за траву, вырывая ее клочьями из земли, загоняя сухую землю под ногти которые уже кровоточили. И не оглядывался назад. Лучше не видеть близко они, или еще далеко. Хотя он и так знал, псы совсем рядом. В ушах стоял гул, что-то пульсировало в них. Кровь? Из-за этого он не слышал злого рыка, но он чуял этих тварей. Несущихся за ним теней, загоняющих его словно это не они звери, а он. Может так оно и было...
До леса рукой подать. Вот они деревья, высокие кусты, густые заросли - спасение! Там легче будет спрятаться, возможно еще есть шанс!
Он уже почти ступил в лес, как жгучая боль пронзила ногу чуть выше стопы - это были клыки первой собаки. Импробус свалился на колени взвыв от боли, и тут же почувствовал как клыки вонзились в его плечо - вторая тварь. Огромное скалящееся существо выбежало вперед, из пасти текла вязкая слюна глаза затменные гневом, а в них жажда схватить добычу и разодрать на куски - третья собака. Здоровенные уродливые твари, их тела небыли покрыты шерстью, зато их кожа была прочна как доспехи. Это были боевые собаки, их использовали на войне. По первому приказу хозяина они бросались на противника без страха и колебаний и рвали их глотки. Когда то он сам воспитал пару таких тварей. Поэтому и понимал как сильно он влип. У этих тварей только одно слабое место - их пасть, было бы у него хоть какое-то оружие, то он, при хорошей удаче, возможно и справился бы с ними. Но какое там оружие? Да и сил никаких нет. Хотя погодите-ка, кое что все еще при нем. Оооо... он так долго был голодным и слабым, так давно не пользовался этим преимуществом, что почти забыл о нем! Есть мизерный шанс на побег, и губы импробуса расползлись в ухмылке при мысли о удаче. Но хватит ли его мизерных сил, что бы воспользоваться своей способностью... Хоть он поел, и силы понемногу возвращались к нему, достаточно ли их? Времени у него - секунды, третья собака вот-вот бросится на него, что бы разодрать горло, и ему никак не увернуться. Если и испытывать судьбу то прямо сейчас! Импробус расслабился, стараясь не обращать внимание на сильную боль, позволяя его особенной силе скопиться где-то в груди. Эта сила - вызывать сильнейший страх, страх на столько мощный, что он может убивать. Но так много сил в нем не наберется сейчас, и ему еще надо добраться до убежища. Поэтому он попробует парализовать этих скотин. Импробус ждал пока энергия накопится, и в тот момент когда почувствовал свой предел, он выпустил силу из себя. Аура страха невидимым куполом разошлась от него убивая мелких насекомых в радиусе ее досягаемости - в глубине земли, в траве и всех, что были в воздухе. Импроб стиснул зубы борясь с сознанием и всеми оставшимися силами пытаясь удержать его на месте. Через секунду он вышел из этой схватки победителем и отметил что боль в плече и ноге другая - больше нет клыков, собаки отпустили его. Он огляделся и увидел что твари дезориентированы. То рыча, то жалобно повизгивая, шатаясь на своих кривущих лапах они хаотично расхаживали вокруг него сталкиваясь друг с другом. Это не паралич, но то же сойдет. Бродяга осторожно поднялся на подкашивающиеся ноги, он шипел сквозь сжатые зубы от боли, перед глазами светились искры. Он обошел собак и ступил в лес. Скрыться нужно как можно быстрее. Импробус сжимал рукой раненное плече, сковзь тощие пальцы струилась кровь. С каждым шагом он шел все медленней, расшатываясь как пьяница. Вскоре он видел сны на ходу - обрывки прошлого, воспоминания. И это были кошмары. Перед глазами мелькали сожженные дотла деревни, и как тогда - он слышал крики их жителей. Ему мерещилось будто он снова входит во врата человеческой столицы, и его осыпают лепестками алых цветов, его награждают за отвагу и преданность хозяевам... Его ум погрузился в прошлое, и там он отчаянно состязался со своей совестью. А ноги несли его истощенное тело вглубь леса, несли столько долго, сколько могли. И неведомо где он свалился без сил на сырую осеннюю землю. Его глаза не видели ни ночи, ни переплетавшихся веток деревьев и сочащегося сквозь них голубоватого света. Его уносило дальше, глубже в его далекое темное прошлое, в его сны. И когда он проживет все это снова, но всего за несколько мгновений тянущихся вечность, над ним свершится суд, и судьей ему будет Госпожа Совесть.
Полужив, полумертв импробус валялся на сырой земле посреди леса. Он и не подозревал как близко находится его шанс на спасение.