Почти все наши соседи были нашими родственниками. Отец женился еще до войны, колхоз выделил молодой семье 33 сотки земли, на которой и построили дом. На фото отец с первой женой.
Рядом с нами жили Якунины. Хозяин, высокий, худой, инвалид. Он не говорил, а сипло хрипел, после сделанной на гортани операции. Мы не понимали его и побаивались. Его жена Анна Александровна, в девичестве Рыхлова, была двоюродной сестрой отца. В семье было пятеро детей, но я помню только братьев близнецов Сашку и Вовку. Они были старше меня на целых 5 лет, но почему - то мы с подружками вечно к ним приставали. После семилетки ребята поступили в Федоскинское училище, потом в Строгоновку. В 1976 году мы получили квартиру на Гранитном и наши пути больше не пересекались. Теперь они заслуженные художники России, создавшие герб Долгопрудного и эскизы флорентийской мозаики для вестибюля ДК Вперед, а также разработали его дизайн. Дом у Якуниных был большой, с двумя входами и хозяева сдавали комнаты семьям офицеров, служивших в расположенном на Парковой улице автобате .
Мусорины были одной из таких семей. Дочка Мусориных, Нинка была моложе меня года на два. Когда я первый раз пришла к ней в гости, то онемела от обилия роскоши. Бордовые плюшевые шторы на окнах и дверях, бархатная скатерть, вазы и безделушки, но больше всего меня поразил огромный плюшевый медведь. Он сидел на Нинкиной кровати и глухо рычал, когда его переворачивали. На долгие годы этот медведь стал моей вожделенной мечтой, но стоил он баснословно дорого, целых 12 рублей, что составляло ровно половину бабушкиной пенсии. Все это великолепие приехало из Германии, где после войны служил Нинкин отец.
Первый телевизор тоже появился у Нинкиных родителей, там я и посмотрела свою первую телевизионную передачу. Вечером знакомые хозяев, взрослые и дети собирались у телевизора. Телевизор был самый современный, Ленинград, с большой линзой залитой дистиллированной водой. Одним из первых фильмов, увиденных мной, сидя на полу Нинкиной террасы, был ужастик про вулканы и землетрясения. Нет, фильмов ужасов тогда не показывали, это был научно популярный фильм, но эффект превзошел все ожидания. Я не спала несколько ночей, добиваясь от мамы подтверждения, что мы живет в таком месте земного шара, где не бывает землетрясений и извержений. Но все равно, как только я закрывала глаза, черно - белая лава перетекала с экрана телевизора на пол и заполняла комнату, в которой я спала.
Мама обманывала меня, землетрясения в Москве были. Правда, это произошло лет двадцать спустя.
"Самое сильное землетрясение произошло в Москве 4 марта 1977 года. Оно тоже было вызвано страшным Вранчанским землетрясением, которое только в одной Румынии унесло жизни более 1,5 тысяч человек и по сей день считается самым мощным и разрушительным в истории этой страны.
Сила толчков в Москве составила 3-4 балла, однако в высотных зданиях они были гораздо ощутимее. На высоте главного здания Московского университета колебания были почти в 7 баллов. В некоторых зданиях появились трещины на стыке стен и потолков." (справка из инета) Это было часов в 11 вечера - я мылась стоя под душем, вдруг струя воды ушла в сторону, а потом вернулась на место, я решила, что меня качает от усталости. Утром по радио передали сообщение о землетрясении. Если не верите, сходите на Островок, и посмотрите на стену единственной 16 этажной башни. На уровне 5 этажа стену стягивают металлические скобы. Это последствие того землетрясения.
Второе, которое я заметила, было в 1986 году
"Столицу Советского Союза снова трясло. Как и в 1972 году, эпицентр располагался в области Вранча недалеко от Карпат. Волна распространялась по всей территории Молдавии, где произошли мощные землетрясения. В Москве были зарегистрированы колебания магнитудой три балла. Никаких разрушений и жертв отмечено не было."(справка их инета)
В это я работала энергодиспетчером метрополитена, дежурила в ночную смену, около часа ночи прилегла отдохнуть, на импровизированную кровать, которую мы устраивали из составленных в ряд стульев. Только закрыла глаза, как с ужасом почувствовала, что стулья подо мной разъезжаются, когда я открыла глаза, то увидела, как прямо надо мной мерно качается тяжеленая, бронзовая люстра. На этот раз я сразу поняла, что земля под Москвой вздрогнула.
Кроме вулканов и землетрясений все мы боялись атомной войны, которой ежедневно запугивали нас по радио и телевиденью, во времена холодной войны. Мы, послевоенные дети не раз слышали голос Левитана и точно знали, что Левитан, передает сообщения о самых радостных и самых трагических событиях произошедших в стране.
12 апреля 1961 года, я болела. Сидела дома одна, слушала детскую сказку, которую передавали по радиоприемнику. Вдруг голос Левитана прерывает передачу: "Внимание! Внимание! Говорит Москва. Через несколько минут будет передано важное правительственное сообщение!" Я ужасно испугалась, сердце забилось с бешеной скоростью, и в те несколько минут пока я ждала сообщения, передо мной мелькали обрывки фильма о Нагасаки и Хиросиме. Огромный черный гриб, покрытые пеплом развалины городов, где бродят безумные люди с мертвыми глазами.
А оказалось, что в космос полетел Юрий Гагарин.
За домом Якуниных, дом дяди Коли, брата отца. Дом разделен пополам, во второй половине жила тетя Лена. Муж тети Лены вернулся с фронта инвалидом и умер в середине пятидесятых, а тетя Лена прожила длинную одинокую жизнь.
В середине восьмидесятых, когда из магазинов стало пропадать самое необходимое, она ездила в Петровский пассаж за пастельным бельем, которое потом продавала немного дороже и этот небольшой приработок, да еще огород, позволяли ей не бедствовать. Я помню ее худую, длинноносую, вечно бегущую по своим делам в неизменной плющевой душегрейке и длинной черной юбке. Чтобы успеть занять очередь задолго до открытия магазина приходилось ездить на первой электричке. Было еще темно, а моя тетка уже спешила на поезд. В один из таких дней она обратила внимания, что люди, идущие вместе с ней на поезд, обогнав ее, оборачиваются, и улыбаются. Тетка осмотрелась и с ужасом поняла, что забыла надеть юбку и ее розовые панталоны, спереди прикрытые фартуком, сзади выставлены на всеобщее обозрение. Подхватившись, она рванула домой, преодолев эту дистанцию со спринтерской скоростью.
В конце восьмидесятых отец помогает ей получить квартиру, к этому времени у нее развивается болезнь Альцге́ймера и последние годы она доживает в доме престарелых.
Тетя Настя вместе с сыном Витей жила в старом родительском доме. Мне кажется, что ничего там не изменилось после смерти родителей, та же мебель, те же половички, салфеточки и занавесочки, и также некогда не гасла лампадка перед черными от времени иконами. Витя хромал. Лет в семь он натер ногу. Нога загноилась, врачам удалось ее сохранить, но она стала короче и хромота мешала ему играть с нами. После смерти матери Витя продал дом вместе с участком, и только старые яблони помнят о бывших хозяевах.
Дядя Коля на фронт не попал, он получил бронь от ДМЗ, где работал то ли токарем, то ли фрезеровщиком. Его жена, тетя Нина, родила трех девочек и мальчика. Мальчик Витя - самые страшные воспоминания детства. В детстве Витя переболел менингитом, но его мама была занята хозяйством, она держала корову, кур и огромный огород, за этими делами она не заметила, что мальчик сгорает от болезни. Витя выжил, но...... Он не разговаривал, не ел самостоятельно, и ничего не понимал. Он целыми днями сидел на старом кожаном диване и бился головой о его высокую спинку. Витя был моим ровесником и может быть именно поэтому я никогда не приближалась к нему, я его не жалела, наоборот, мне был неприятен его бессмысленный взгляд, его мычание и слюни все время текущие по подбородку.
А еще тетя Нина гнала самогон. Я думаю, что именно он постепенно погубил эту семью.
Напротив нас жил дядя Федя бригадир. Это был мужичок небольшого роста и вздорного характера. Почему бригадир, не знаю, видимо когда - то во времена существования колхоза он действительно был бригадиром, но колхоз давно развалился, а прозвище осталось. Любимым развлечением дяди Феди, после принятия нескольких рюмок, было выйти на дорогу и задирать прохожих до тех пор, пока кто-нибудь из них не врежет ему пару раз. После этого, утерев кровавую соплю, он шел домой, где, поорав на жену, успокаивался.
Рядом с дядей Федей жила еще одна папина сестра, тетя Клава. Я ее совсем не помню, помню новоселье в их новом кирпичном доме. Кирпичный дом, по тем меркам, это круче чем трехэтажный коттедж в наше время. А через год в этом же доме родственники собрались на поминки по тете Клаве. Ей было всего 54.
Но самой близкой нашей соседкой была первая жена отца. После развода отец поделил дом и участок пополам, сделал второй вход с нашей стороны и поставил забор. Мне не разрешалось даже близко подходить к забору и уж тем более разговаривать с соседкой. Пока я там жила я понятия не имела, что за забором живет первая жена отца.
![[]](/img/j/jaskewich_n_a/jjaskewich_n_amoedetstwoproshlo/img022-3.jpg)
![[]](/img/j/jaskewich_n_a/jjaskewich_n_amoedetstwoproshlo/img541.jpg)
![[]](/img/j/jaskewich_n_a/jjaskewich_n_amoedetstwoproshlo/img026-1t.jpg)
![[]](/img/j/jaskewich_n_a/jjaskewich_n_amoedetstwoproshlo/img020-2t.jpg)