Nenena : другие произведения.

Космическая Махабхарата от Nenena

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Cобытия "Махабхараты" перенесены в декорации далекой-предалекой галактики, где конфликт между двумя ветвями одной семьи: пандавами и кауравами - в итоге приводит к глобальной войне, затронувшей буквально все миры. Эта история начинается со смерти Вичитравирьи и коронации Панду. И показывает героев эпоса живыми людьми, со слабыми и сильными сторонами, достоинствами и недостатками, симпатиями и антипатиями.
  ПРОЛОГ: СТАРЫЕ МИРЫ
  ________________________________________
  Царь умер и оставил трех сыновей.
  "Мы прокляты, - объявил средний сын, Панду, со всей серьезностью, на какую способен десятилетний мальчик. - Деда тоже сожрала рыба".
  "Дед, - поправил его старший сын, Дхритараштра, - утонул. Он упал с яхты, хищный пурпурный жаберник откусил ему руки и ноги, и он утонул".
  "Я больше никогда не буду рыбачить, - решительно заявил Панду. Потом он глубоко, с дрожью, вздохнул и на мгновение закрыл лицо рукавом. Когда он почувствовал, что справился с собой, и что голос у него не будет дрожать, он продолжил. - И на пляж я больше не пойду, тоже".
  "Не глупи, - сказал Дхритараштра, но все же положил свою руку младшему брату на плечо. Дхритараштра был старше на три года. Это означало, как его покойный отец часто любил говорить ему, что он был ответственен за то, чтобы природная склонность его брата к тупости не брала над ним верх, по меньшей мере, на публике. Ведь именно для этого и нужны старшие братья.
  Видура, самый младший, не произнесший до сих пор ни одного слова, вдруг сказал: "Надеюсь, папа переродится кем-нибудь таким, кого рыбы не любят есть".
  Панду серьезно кивнул, соглашаясь с явной мудростью этого замечания.
  "Я никогда больше не буду рыбачить, - объявил Панду, хотя отец уже познакомил его со своеобразным удовольствием загарпунивания зубастых тварей во время их многочисленных прошлых прогулок на яхте. - Я никогда не буду есть рыбу."
  Дхритараштра закатил глаза:
  "А что же тогда ты будешь есть?"
  "Не знаю, - Панду минуту помолчал. Дхритарашатра не мог сказать, молчит Панду из-за того, что он глубоко задумался, или потому что усиленно старается быть мужчиной и не разреветься на людях. - Водоросли".
  "Ты заболеешь", - неодобрительно сказал Видура ханжеским голосом, который часто заставлял Дхритараштру задумываться, каким невыносимым неизбежно станет младший из его братьев, когда вырастет. - И у тебя кожа позеленеет".
  "Ах, вот вы где".
  Все трое одновременно повернулись.
  "Дядя Бхишма", - сказал Дхритараштра, поскольку предполагалось, что, как старший, он будет говорить за всех троих.
  Бхишма, с его седеющими волосами и глазами, окруженными сетью морщинок, который, как все вокруг отмечали, выглядел так, будто не имел совершенно ничего общего со своим недавно погибшим братом, подошел к трем принцам: "Панду, молодой человек, где твой галстук?"
  "Но он выглядел таким глупым", - пробормотал Панду.
  "Сейчас не время для... Видура, ты не можешь носить эти носки с... Панду, не делай такое лицо, не сегодня, не сегодня уж точно".
  "А что не так с моими носками?" - спросил Видура с искренней невинностью в голосе.
  "Они фиолетовые".
  "Папа любил фиолетовый".
  "Видура, принцы носят белое на похоронах".
  "А папа был в фиолетовом на маминых похоронах..."
  Во время этого разговора, Дхритараштра мягко сжал плечо Панду и сказал всего одно слово: "Галстук".
  "Хорошо", - пробормотал Панду покорно. Дхритараштра услышал, как он шарит по карманам своих штанов и выуживает оттуда галстук. Дхритараштра догадался, что Панду спрятал его в одном из карманов, потому что знал, что в какой-то момент его все равно заставят одеть его так или иначе.
  Бхишма повернулся к ним обоим и взмахнул рукой так резко, что воздух засвистел от требовательности его жеста.
  "Идем, - сказал он. - Мы уже опаздываем"
  Затем он повернулся на пятках и зашагал прочь, очевидно ожидая, что племянники последуют за ним.
  "Окей, - вздохнул Панду, - мы справимся с этим".
  Видура пошел вперед, за ним Панду, и наконец Дхритараштра, державшийся рукой за плечо Панду. Панду водил так своего старшего брата, куда бы они ни шли. Потому что Дхритараштра родился слепым.
  ________________________________________
  I.
  
  Когда-то существовали огромные бескрайние империи во мраке космоса, пронизанные мириадами старых планет и еще более древних звезд. На многих из этих планет жили люди. Никто уже не смог бы рассказать, как они попали туда и откуда они пришли, но они там были. У людей были удивительные технологии и потрясающие металлические корабли, позволявшие им путешествовать сквозь пустоту между планетами. Но несмотря на это, очень немногие люди делали это, хотя бы уже просто потому, что всегда было огромное множество вещей, чтобы занять себя на поверхности их собственных планет. К тому же космические путешествия часто воспринимались весьма опасными. Ведь все знали, что боги и демоны следят за ними из темных пустот между звездами.
  Теперь, как старики часто говорят с самоуверенным фатализмом, звезды умирают, а вместе с ними обречены погибнуть и человеческие цивилизации на крохотных планетах их орбитальных систем.
  Миры становятся все более изолированы друг от друга. Редко можно увидеть корабли, уносящиеся в небо. И языки тоже умирают. Ученые утрачивают наиболее древние тексты своих цивилизаций или же забывают как переводить чуть отличающийся акцент. Приток новой крови сошел на "нет" на планетах, а старая кровь становится гуще и медленнее с каждым поколением. Тьма уже поглотила наиболее отдаленные из известных миров. Были слухи о погибших звездах, и даже о тех, что стали суперновыми. Но вероломно медленная скорость света не позволила бы убедиться в их правдивости как простому взгляду, так и даже усовершенствованному телескопу еще, вероятно, в течение нескольких столетий. Пока же лишь немногие были достаточно храбры или глупы, чтобы забраться на корабль и лично убедиться в том, какая судьба постигла эти дальние и, по мнению подавляющего большинства, никому не нужные миры. В тоже время у людей на разных планетах были их утренние газеты, подшучивание на работе, их семьи, их дети, их счета за автострахование. Для многих этого было достаточно для счастья.
  И уже сам тот факт, что перед лицом надвигающегося исчезновения и растущей тьмы все еще были планеты, наполненные жизнью и созиданием да и сама цивилизация в целом, был сам по себе весьма удивителен.
  Одну из множества таких удивительных планет - небольшой шар, покрытый каменистой землей и океаном, вращающийся по орбите вокруг желтой звезды, устремленной к центру спиральной галактики, живущие на ней люди называли Куру. Куру служила, как любой из ее обитателей с радостью рассказал бы Вам, домом для наиболее древней и продвинутой цивилизации во всей обитаемой вселенной. (Тот факт, что на то же самое часто претендовали и обитатели Панчала, планеты из соседней системы, мог вызвать только лишь насмешливое фырканье у любого приличного, уважающего себя гражданина Куру).
  Обитатели Куру колонизировали свою единственную луну так давно, что не сохранилось ни одной записи как и когда это произошло. Три маленьких континента планеты Куру могли предложить людям высокие горы и пышные зеленые долины; продуваемые ветрами пустыни как с нагретым солнцем песком, так и с обжигающим льдом; джунгли и сосновые леса, а также пышные луга диких цветов. Обитатели Куру привыкли гордится своими лесами и полями, и обычно с удовольствием предъявляли их как естественное доказательство в лицо недоброжелателей (обычно с Панчала), которые любили указывать на тот очевидный факт, что Куру все же больше океан, чем земля, и что восемьдесят процентов поверхности планеты воняют соленой водой и противными зубастыми тварями, которые успешно эволюционируют в зачастую излишне плодородных океанах Куру.
  Но если забыть запах соли и рыб-людоедов, у народа Куру была по меньшей мере одна вещь, которой они были вполне в праве гордится - Хастинапур, столица столь прекрасная, что даже панчалы считали незазорным воспевать в поэмах ее парящие здания, изящно обрамляющие захватывающие морские скалы, ее теплый субтропический климат и благоухающий океанский бриз, ее звуки и запахи. Художественные музеи и театры Хастинапура были предметом зависти не только остальной части Куру, но и многих других планет.
  
  Известно было, что при упоминании библиотек Хастинапура академики из ближних и дальних краев пускали слюни. В ежегодных спортивных соревнованиях на лодках, воздушных шарах и спортивных мотоциклах в Хастинапуре принимали участие даже гости из миров с другого края галактики.
  Но над всеми этими гонками на малых судах и скоростными трассами, над театрами и библиотеками, над университетами и научными лабораториями, над всем Хастинапуром, на самом высоком утесе, созерцая с одной стороны город, а с другой - теплый, но опасный и коварный океан, стоял дворец, такой величественный и древний, что большинство верило, что он был там еще до того, как появились города на луне планеты Куру. И из этого блистательного дворца с незапамятных времен единственный правитель управлял всей планетой Куру.
  Эта история начинается с короля Хастинапура. Точнее говоря, она начинается с того, что король умер.
  ________________________________________
  II.
  Когда родился Дхритараштра, придворные жрецы единодушно согласились, что слепой ребенок не может быть наследником трона. "Дурной знак", - говорили одни из них. "Это указание богов на то, что этот ребенок не должен быть царем", - соглашались другие.
  Бхишма, которому пришлось овладеть выпуклой, рельефной системой письма слепых, чтобы он мог, в свою очередь, обучить ей племянника, всегда говорил Дхритараштре: "Возможно боги не дали тебе зрения, но они дали тебе множество других дарований, которых никогда не будет у других".
  Дхритараштра думал об этом, когда сидел на похоронах своего отца, ощущая как Видура прижался к его плечу, а жесткая рука Панду крепко сжимает его руку. Это было лучше, чем думать о том, что его родного отца съел живьем краснополосатый кружевной жаберник.
  Дхритараштра и его братья сидели впереди многотысячной толпы. Дхритараштра не мог их видеть, но он постоянно слышал электронный шум видеокамер и пощелкивание скрытых микрофонов вокруг. "Это транслируется сейчас по всем новостным каналам, - подумал он. - Еще больше причин, чтобы не плакать".
  Дхритараштра мог чувствовать, как жар то накатывает на щеки Видуры, то отступает, так как Видура прижимался к его плечу. Но до сих пор он не услышал ни единого всхлипа, что означало, что пока что Видура держится.
  "Фиолетовые носки, - подумал Дхритараштра. Эта мысль взбодрила его, потому что он знал, что его отец оценил бы фиолетовые носки в такой день. С другой стороны, Дхритараштре было слегка тревожно думать о том, что на самом деле он не понимает, что такое "фиолетовый", и почему, во имя Всевышнего, дядя Бхишма считает какой-либо цвет настолько отталкивающим.
  ________________________________________
  III.
  Когда все закончилось, Бхишма отвел троих принцев в сторону. Он встал на колени, чтобы его лицо было на одном уровне с лицом Панду и сказал очень тихо: "Жрецы хотят короновать тебя завтра. Мы подождем до следующей недели, прежде чем объявим официальную церемонию".
  Панду сглотнул, но Бхишма погладил его по плечу и сказал ободряюще: - "Это будет роскошная коронация. Вот увидишь!"
  "Мне... - Панду поперхнулся на миг, но быстро собрался. - Мне придется носить эту дурацкую шляпу, верно?"
  "О, да. И по-идиотски выглядящие одеяния. И еще тебе придется махать самым нелепым скипетром, который есть у нас в королевской коллекции. И корона будет скорее всего велика для твоей головы, но..." - Бхишма пожал плечами.
  Панду слабо засмеялся.
  Бхишма кратко обнял его, затем выпрямился и отвернулся от принцев.
  "Я зайду за тобой завтра", - сказал он. И ушел, оставив их одних.
  Спустя мгновение Панду неожиданно порывисто обнял Дхритараштру, уткнувшись лицом в грудь старшего брата и пробормотал: "Это должна была быть твоя корона".
  "Не говори глупостей", - оборвал его Дхритараштра резче, чему ему бы этого хотелось.
  "Я же глупый. Ты всегда был лучше меня..."
  Дхритараштра гневно оттолкнул от себя Панду.
  "Теперь ты король, ты не можешь больше устраивать эти детские истерики"
  Когда Панду всхлипнул, Дхритараштра воздел руки к небу и воскликнул:
  "Ну, хватит, можно подумать, тебе придется делать или решать что-то действительно важное. Дядя Бхишма сам позаботится обо всем, а ты будешь просто сидеть там в своей чертовой короне!"
  "О", - выдохнул Видура, очень тихо.
  "Что?" - огрызнулся Дхритараштра.
  "Я раньше никогда не слышал, чтобы ты ругался", - честно признал Видура.
  "Ты на меня злишься, - сказал Панду. По голосу было слышно, что ему очень больно. - Я это знаю".
  Дхритараштра вздохнул.
  "Почему я должен злиться на тебя?"
  "Потому что... Потому что ты старше и потому что я никогда не был так хорош, как ты ни на занятиях, ни в домашних заданиях, ни в чем-либо вообще. И потому что ты всегда больше нравился дяде Бхишме, и потому что дядя Бхишма думает, что ты умнее меня, и потому что я стану королем, а ты не станешь".
  Очень-очень долго Дхритараштра молчал. Потом сказал: "Это неправда".
  Панду стоял очень тихо. Дхритараштра мог чувствовать взгляд его широко открытых, заплаканных глаз, ищущий, жаждущий, испытующий. Наконец, Панду сказал дрожащим голосом: "Честно-честно?"
  "Честно-честно. Это неправда", - солгал Дхритараштра.
  "Окей", - выдохнул Панду голосом, колеблющимся от слез и облегчения.
  "Я просто хочу пойти и лечь, - сказал Дхритараштра и потянулся к плечу Панду. - Пойдем, ладно?"
  "Хорошо", - согласился Панду, успокоенный, что все прояснилось. Он пошел в обратном направлении, Дхритараштра за ним, следом побежал Видура.
  Дхритараштра чувствовал взгляд Видуры у себя на затылке, пока они трое молча шли по дворцу. Дхритараштра знал, что Видура был наблюдателен, и настолько же скептичен, насколько Панду доверчив.
  Неожиданно Панду резко остановился.
  "Я хочу дать обещание", - сказал он, повернувшись к Дхритараштре.
  "Ну, и?"
  "Я собираюсь быть самым лучшем королем на свете!"
  Дхритараштра вопросительно поднял бровь: "Зачем ты мне это обещаешь?"
  "Не знаю, - Панду на миг задумался, мурлыкая что-то себе под нос. - Чтобы как-то исправить это для тебя, наверно".
  "Исправить что?"
  "Все".
  Дхритараштра засмеялся, но это был не злой смех. Панду засмеялся вместе с ним, и спустя мгновение они продолжили свой путь, рука Дхритараштры на плече Панду.
  Только Видура не стал смеяться вместе с ними. Все трое некоторое время шли молча, а потом Видура сказал: "Никто не может быть самым лучшим королем на свете".
  "Что ж, - дерзко ответил Панду. - Я собираюсь попробовать".
  IV.
  "Дхритараштра, сделай отдолжение..."
  "Ммм?"
  "Одень, пожалуйста, солнечные очки. Мне больно даже просто смотреть на тебя", - сказал Бхишма устало, откидываясь в своем шезлонге, его рука бесцельно скользнула через подлокотник, зарываясь пальцами в нежный песок.
  "Зачем?" - спросил Дхритараштра.
  "Ультрафиолетовые лучи могут повредить тебе глаза..."
  "Это спорный вопрос", - сказал Дхритараштра. Он мог чувствовать, как набегающая соленая вода нежно лижет его босые ноги, и как маленькие, царапающиеся, ползучие существа зарываются в песок между его ступнями, убегая от каждой новой волны.
  "Не спорный, - возразил Бхишма. - Я расскажу тебе о новой операции..."
  "Пожалуйста, не сегодня, - ответил Дхритараштра. - Мы же в отпуске".
  Он знал, что Бхишма упорно не теряет надежды исцелить его дефектные глаза. Казалось бы, они уже все перепробовали: лазер, кибернетические манипуляции, вживление искусственного глазного нерва на левом глазу. Они обращались к самым прославленным докторам и участвовали в наиболее продвинутых и передовых медицинских исследованиях. Укрытый мягкими темными волосами скальп Дхритараштры был испещрен тонкими, маленькими шрамами от многочисленных хирургических вторжений. И ни разу они не помогли ему. Искусственный глазной нерв, к примеру, загадочно погиб раньше, чем Дхритараштра очнулся от анестезии. Воздействие лазером не оказало никакого эффекта, и никто не смог объяснить почему. Жрецы говорили, что все это потому, что боги уже решили, что Дхритараштра будет слепым в этом рождении. И на этом моменте своей жизни Дхритараштра был склонен с ними согласиться.
  Дхритараштра повернул голову в ту сторону, где, как он знал, Панду и Видура сидели среди дюн далеко от берега на максимально безопасном от воды расстоянии. Панду строил замок из сухого песка, который, как понял Дхритараштра, никак у него не получался, и ныл. Он провел все утро, объясняя Бхишме, что он скорее предпочел отправиться в отпуск на охоту в лесу, чем шататся по горячему, скрипучему песку или шлепать по холодной прибрежной воде. Но Бхишма был непреклонен, и постепенно Панду перестал протестовать и переключился на тихое, протяжное нытье. Видура держался рядом с ним, горбатясь во имя все того же обреченного песчаного замка, потому что, как подозревал Дхритараштра, Видура боялся воды еще сильнее.
  В ответ на его размышления голос Панду долетел до Дхритараштры от отдаленных дюн.
  "Не уходите слишком далеко!" - крикнул он вслед и помахал рукой в том направлении, куда направился Панду, а потом расслабился и выбросил их из головы.
  Красножаберный кружевник, насколько Дхритараштра мог припомнить, был чудовищной рыбиной, размером почти с океанский лайнер, и весом в несколько сотен тысяч стандартных весовых единиц. На данный момент вода едва закрывала щиколотки Дхритараштры. Сомнительно, чтобы какая-либо хищная рыба могла подобраться к нему в такой мелкой воде.
  А потом одна из маленьких колючих тварей у него под ногами неожиданно больно ущипнула Дхритараштру за левую пятку своими клешнями. Он решил, что это, даже в большей степени нежели предупреждения Панду, сигнал ему выходить из воды. Шурша палкой по песку впереди себя, Дхритараштра вернулся к тому месту, где Бхишма сидел в шезлонге под большим пляжным зонтом.
  Под зонтом было чуть прохладней. Дхритарашатра сел на полотенце и подобрал под себя ноги. "Спасибо", - сказал он кому-то безымянному и невидимому (для него всегда невидимому), кто принес ему освежающий напиток. Где-то позади себя он мог слышать, как накрывают на стол, оттуда к нему долетал запах запекаемой на огне рыбы.
  Дхритараштра понял, что минут через десять-пятнадцать им подадут ланч.
  "Тебе теперь семнадцать, не правда ли?" - неожиданно сказал Бхишма.
  "Угу".
  "Это значит, что ты уже достаточно взрослый, чтобы попробовать кибернетические..."
  "НЕТ! - быстро ответил Дхритараштра. - Нет. Мы уже говорили об этом. Я не хочу глаза-роботы".
  "Это совсем не глаза-роботы..."
  "Ты сам много раз говорил мне, - прошипел Дхритараштра, - что боги дали мне такие глаза в силу какого-то замысла. Все эти годы я давал тебе и докторам втыкать иголки мне в череп, но это не значит, что я позволю выковырять мои глазные яблоки и заменить их на какой-то бесполезный механизм, который все равно не будет работать, и мы оба с тобой это знаем!"
  "Следи за языком, юноша..."
  "О, спасибо! - неожиданно произнес Панду, выхватив из поднятой руки Дхритараштры стакан воды и проглотив всю ее одним глотком. Он вернул пустой стакан и громко сказал: - Отлично! Что это было такое, сок красных ягод?"
  "И ликер, - ответил Дхритараштра. Его настолько поглотил спор с Бхишмой, что он даже не услышал, как сзади подошел его брат. Но при этом он был благодарен Панду за то, что тот прервал этот разговор.
  "Дядя Бхишма, дядя Бхишма, - позвал Видура, дергая дядю за руку. - Это солнечный ожог? Вот здесь. Это он, да?"
  Дхритараштра представил себе, как Видура тянет дядю за руку и показывает отметины у него на спине.
  Дхритараштра уже слышал, как Панду описывал эти отметины, раньше. Они были темно-коричневыми, а местами почти даже черными. Где-то выпуклыми, как следы старых шрамов, но по большей части такими же гладкими по виду, как обычная кожа. Они расползались практически по всей спине его дяди, заворачиваясь кверху на правую сторону шеи, покрывая плечо и спускаясь вниз по правому предплечью. Они изгибались, сворачивались в петли и закручивались в спирали, сложные узоры, сплетающиеся эллипсы, расходящиеся друг от друга, огибающие друг друга, перекрывающие и поглощающие друг друга. Выглядело это, как описывал Панду, как необычно большая, но очень изысканная татуировка.
  Только это не было татуировкой (хотя Дхритараштра и не представлял себе, как выглядит татуировка). Бхимша был рожден с этими отметинами, потому что он был девакин (дитя богов).
  "Они тоже обгорают, - сказал Бхишма Видуре. - Та часть, что на шее, один раз обгорела до такой степени, что стала фиолетовая". Он терпеливо ждал, пока Видура водил пальцем по сложному рисунку его отметин, как младший принц делал уже множество раз, никогда не уставая от этого завораживающего занятия. Дхритараштра знал, что Бхишма давно привык к тому, что его отметины бесконечно увлекают племянников.
  Панду сел рядом с Дхритараштрой на его полотенце.
  "Ты тоже обгорел", - сказал Панду, толкая брата локтем. От него пахло солнцезащитным кремом и потом.
  "Как и ты", - ответил Дхритараштра. Он мог чувствовать жар, исходящий от поврежденной на солнце, наливающейся краснотой кожи.
  Панду проигнорировал его комментарий и повернулся к Бхишме. Настало время ему задать неизбежный вопрос, потому что по правилам их маленькой игры в такие моменты они всегда задавали один и тот же вопрос.
  "Дядя Бхишма, дядя Бхишма, - начал Панду, перебираясь через Дхритараштру и устраиваясь на коленках возле шезлонга Бхишмы, положив подбородок на подлокотник. - А какой у тебя Дар?"
  Бхишма засмеялся:
  "Я ведь уже говорил тебе".
  "Расскажи еще раз".
  "Вот знаешь, если ты будешь сидеть в ванной слишком долго, у тебя подушечки пальцев станут все сморщенные?"
  "Да".
  "А мои не станут".
  "Это звучит еще хуже, чем то, что ты врал в прошлый раз", - Дхритараштра мог слышать, как Панду насупился по звуку его голоса.
  Бхишма засмеялся. Он явно наслаждался этой игрой.
  "Это правда. Это мой единственный Дар. Клянусь!"
  "Если бы это было правдой, это значило бы, что у тебя самый дурацкий Дар на свете!"
  Дхритараштра постучал пальцами по стеклу пустого стакана у себя в руке и нахмурился. Девакин были исключительной редкостью среди населения Куру, и так было всегда. Девакин рождались от союза человека с божеством - рождались людьми во всех отношениях, за исключением необычных отметин на их телах и того факта, что каждый из них появлялся на свет обладая каким-либо Даром от своего божественного родителя. Во время своих занятий Дхритараштра узнал о разных знаменитых девакин в их истории, владевших самыми исключительными Дарами - человек, выдыхающий огонь, женщина, способная освещать все вокруг усилием мысли, художник, создававший скульптуры из воды.
  
  Его собственный дядя Бхишма был единственным живым девакин, которого Дхритараштра встречал в жизни, и единственным с кем он был знаком. Бхишма никогда не рассказывал своим племянникам - или кому бы то ни было вообще - в чем заключался его Дар. Дхритараштра знал, что он и его братья, наверняка, не единственные люди в жизни Бхишмы, кто пытается узнать, что же у него за Дар. Иногда Дхритаршатре даже казалось, что дядя так и унесет эту тайну с собой в могилу.
  "Ладно, в этот раз я скажу Вам правду", - сказал Бхишма, хотя улыбка в его голосе выдавала его намеренья.
  "Честно?"
  "Да, слушайте. Мой Дар заключается в том, что я не умру, пока сам не пожелаю".
  Панду помолчал минуту, потом спросил неуверенно: "Что, правда?"
  "Правда".
  "Значит, ты будешь жить вроде как вечно?"
  Бхишма засмеялся.
  "Когда ты начнешь стареть, ты поймешь, почему никто не хочет жить вечно".
  Дхритараштра сидел молча, обдумывая слова дяди. Его дядя врал - он должен был врать - тон его голоса был определенно такой, как когда он врал. Но даже если это была ложь, прозвучала она куда убедительнее, чем все что они слышали раньше, когда спрашивали про его Дар.
  "Ну, и когда ты собираешься умереть?" - спросил Панду.
  "После того, как я увижу, как мои праправнуки поженятся, - просто ответил Бхишма. Он взъерошил Панду волосы, - Ты же организуешь мне праправнуков, правда?"
  "Конечно! - ответил Панду. - И когда у меня будут дети, я не буду заставлять их делать домашние задания, и не буду им врать, если они станут задавать мне вопросы, и... - он замолчал на мгновение, а потом добавил, - и я определенно сделаю все возможное, чтобы меня не смогла съесть никакая хищная рыба".
  ________________________________________
  V.
  "Ты приятно пахнешь, - сказал Дхритараштра. И добавил: - Это довольно необычно".
  "Ха, спасибо, - ответил Панду, торопливо застегивая свои одеяния. Он повернулся к Видуре: - И как я выгляжу?"
  "Женибельно, - ответил Видура. - Вполне женибельно".
  "Я надеялся услышать "очаровательно" или "обалденно"..."
  "Ты хотя бы знаком с этой девушкой?" - спросил Дхритараштра.
  "Никогда ее раньше не встречал. Но я слышал, что она милая, - Панду повернулся спиной к зеркалу, пока портной поспешно подшивал его брюки. - И так будет больше похоже на приключение".
  Дхритараштра покачал головой. Он никогда не понимал прелесть церемонии выбора жениха, но Панду выглядел очень целеустремленным, к тому же ему не так уж везло с девушками, которых он выбирал самостоятельно".
  "Это странно", - неожиданно сказал Видура. Он сидел на кровати Панду рядом с Дхритараштрой.
  "В чем именно?"
  "В том, что странно лететь на какую-то отдаленную планету, чтобы участвовать в церемонии для принцессы, которую ты даже никогда не встречал раньше, а потом ты вернешься домой, и уже на следующее утро вас поженят. Поженят! С женщиной, понимаешь? С женой!"
  "Да пора бы уже", - пробормотал портной откуда-то из-под ниспадающих с Панду шелков.
  "А я уже говорил, что думаю, что ты сумасшедший?" - добавил Дхритараштра.
  "Восемнадцать раз за последние десять минут, - прошипел Панду раздраженно - у него никак не получалось справиться с непокорными прядями. - Тебе вообще-то самому неплохо бы жениться уже".
  "Поверить не могу, что ты говоришь мне это. Ты же сам еще не женат. У тебя даже не получалось поддерживать отношения с девушкой дольше пары недель за раз..."
  "Вот поэтому я женюсь. Чтобы мне не надо было больше беспокоится, что я внезапно переключусь на кого-то другого. Ну, конечно, если она выберет меня, то так и будет, - Панду дернул свои перепутанные волосы расческой жестом, который прозвучал весьма болезненным для Дхритараштры. Он ненавидел, когда выдирают волосы. - А ты чего не женишься на той девушке, которой ты пишешь сколько уже времени, два года?"
  "Она мой друг. Я никогда не встречался с ней лицом к лицу".
  "Она из царской семьи Гандхара, верно? Было бы неплохо заключить с ними союз".
  "Вот это речь, достойная короля", - заметил портной, одергивая Панду брюки.
  Дхритараштра выдохнул через нос. Панду намного больше нравился ему в качестве приставучего младшего брата, чем в качестве приставучего царя. А еще Дхритараштра подумал, что пора бы уже кому-нибудь начать говорить и Видуре, что пора бы ему уже жениться. Сам Дхритараштра был уже сыт по горло этой темой в исполнении Панду и Бхишмы, и ему очень хотелось, чтобы они начали мучить кого-нибудь еще.
  "Когда у меня появятся дети, - говорил тем временем Панду своему отражению в зеркале, - я обучу их, как охотиться на дичь, а не как загарпунивать рыбу. Надеюсь, принцессе Кунти понравится жить в лесах, потому что мы будем ездить туда на все наши отпуска. И..."
  "Но загарпунивание первого кружевного жаберника - это наша семейная традиция!" - возмущенно воскликнул Видура.
  "Я планирую завести человек пятнадцать сыновей, ну парочку дочек где-нибудь посредине. Надеюсь, она поддержит меня, - продолжил болтать Панду, ни к кому конкретно не обращаясь. - Три часа в гиперпространстве, чтобы добраться до Мадры? Я никогда раньше не бывал на этой планете. Забавно, что принцесса проводит церемонию выбора жениха на Мадре, вместо Кунтибходжа. Тот слишком уж далеко. Кстати, никто не знает, как зовут принцессу Мадры? Или может быть, шестнадцать сыновей будет лучше для ровного числа?"
  "Ты ведь делаешь это, - неожиданно спросил Дхритараштра, - не для того, чтобы сбежать от обструкции в Парламенте и митингов протеста возле дворца в защиту исчезающих красных оленей на Севере, и еще от скандала с главой Духовного Совета, которого поймали на том, что он сожительствует с десятилетним мальчиком?"
  Панду замер, отпустив расческу, запутавшуюся у него в волосах.
  "Или от того, что лорд Джаяванта сегодня утром настаивал на том, чтобы мы отменили торговые санкции против Панчала, а лорд Арунаашва пришел через пять минут после этого и угрожал, что уйдет в отставку, если мы это сделаем? - способный если не увидеть, то почувствовать шокированное выражение на лице Панду, Дхритараштра небрежно взмахнул рукой и сказал. - Я знаю, что ты собирался сказать мне об этом позже, но вы все время забываете, что мой слух значительно превосходит ваш".
  "Ладно, - ответил Панду. - Ладно, признаю, я решил, что было бы классно забыть обо всем этом хотя бы на один вечерок. И что было бы классно, в конце концов устроить королевскую свадьбу в нашем дворце и, по меньшей мере, хоть разок убедить людей забыть, что я здесь существую для того, чтобы бесконечно решать все их проблемы. Ну, хотя бы на денек. Или на два. Неужели это такое страшное преступление?"
  "Нет, - ответил Видура. - А впрочем, хочешь, я скажу тебе свое мнение об Арунаашве?"
  "Мне всегда важно, что ты думаешь".
  "Пусть уходит в отставку. Тебе следует назначить Макаранду Министром экономики. Он куда лучше понимает, как заставить налоги работать".
  "И сожги этого жреца, - добавил Дхритараштра, - и продави уже закон по защите тупых оленей. Хотя подожди. На фиг Парламент. Просто издай декрет, у тебя есть все необходимые полномочия. И это успокоит больше людей, чем расстроит".
  "Спасибо, - сказал Панду и повернулся к своим братьям. - Что бы я без вас делал, парни?"
  "Ну не знаю, скорее всего какие-нибудь глупости, вроде того, чтобы сбежать и жениться на принцессе, которую ты в глаза ни разу не видел".
  "Ты девятнадцатый раз говоришь об этом!"
  "Ну, я ведь просто говорю".
  Вскоре после этого Панду уехал, и вернулся не с одной только принцессой Кунти в качестве будущей жены, но еще и с принцессой Мадри. Дхритараштра не очень-то удивился: будучи удивительно упрямым и прямолинейным в одних вопросах, в других его брат был славен тем, что никак не мог остановиться на чем-то одном.
  Тем не менее, для дворян было допустимо иметь больше одной жены. Да и Хастинапур был рад отпраздновать за раз две царские свадьбы вместо одной.
  ________________________________________
  VI.
  У жены Панду Кунти были темные глаза и мягкая улыбка, она говорила с особым ритмичным мелодичным акцентом. Она была вежливой и немного скрытной, но тем не менее всегда прямолинейной в принятии решений, и охотно давала советы своему мужу практически по любым вопросам будь то здравоохранение или реформа ужасающе бюрократической системы бесплатного образования в Хастинапуре. В течение нескольких дней после свадьбы она уверенно заняла место хозяйки дворца, и стала править тем, что касалось обстановки, декора, драпировок, цветовой гаммы салфеток и хранения серебряной посуды, не по-женски железной рукой. Вторая жена Панду, Мадри была по мнению многих (а в особенности того сектора СМИ, который любит спекулировать подобными вещами) намного красивее и нежнее, чем ее соперница Кунти.
  К счастью, ни одна из них не имела ничего против отдыха в лесах, по меньшей мере, пока у них была деревянная крыша над головами и достаточное количество слуг, чтобы делать пребывание там комфортным.
  Однако, прошло уже три года со времени двойной свадьбы Панду, но наследника трона так и не было.
  Бхишма прижал Панду как-то вечером и, убедившись, что их не услышит никто кроме таящейся среди теней охраны в черных костюмах, прямо спросил его: "Как часто вы предпринимаете попытки?"
  Панду поперхнулся и закашлялся.
  "Нашел время смущаться", - прошипел Бхишма.
  Панду покосился налево, направо, ища пути избежать этого допроса. Не найдя ни одного, повесил голову и пробормотал: - "Часто. Каждую ночь. Иногда и по утрам тоже".
  "И... ничего?" - недоверчиво спросил Бхишма.
  "Не было даже ложной тревоги, - а затем, предвидя дальнейшую линию разговора, Панду раздраженно продолжил: - И да, мы произносим все положенные молитвы, и проводим нужные пуджи, и Мадри даже принимает какие-то таблетки, которые должны помочь, и мы перепробовали уже, кажется, все возможные позиции, и это совсем НЕ ТА тема, которую я хотел бы обсуждать с тобой..."
  "Может быть, тебе следует сходить к врачу", - сказал Бхишма очень тихо.
  Панду покачал головой: "Нет, мне не нужно..."
  "Обе твои жены уже были у врачей. Я видел результаты их обследований".
  "Они что?! Что ты видел...?!"
  "Если у вас есть какая-то проблема, то проблема не в них. Ты понял?"
  "Не мог бы ты быть поделикатнее в этом вопросе, - прошипел Панду, нервно косясь на ближайших охранников, в темных очках и с каменным выражением на лицах, и скорее всего с большим интересом подслушивающих весь разговор. - Хорошо. Я схожу к доктору".
  "Отлично. Замечательно, - Бхишма хлопнул племянника по плечу. - Вы ведь родите мне внучат, верно?"
  "Конечно", - сказал Панду. Он уже несколько лет ждал сыновей или дочек, которые никак не рождались. Он боялся думать, сколько еще ему придется ждать.
  ________________________________________
  VII.
  Дхритараштра ужинал с тучным Министром обороны, когда Санджая наклонился над ним и прошептал на ухо: "Вам лучше пойти со мной".
  "Мм?"
  "Вашему дяде нужно переговорить с Вами".
  "Это наштолько шрошно?" - встрял Министр обороны, подслушав их тихий разговор. - Зачем же прямо сейчас? Мы только откупорили вино двадшатилетней давношти..."
  "Это срочно", - Санджая, ближайший поверенный Дхритараштры, был непреклонен.
  "Хорошо, - Дхритараштра поспешно поднялся. - Я очень сожалею", - пробормотал он и повернулся спиной к Министру обороны, дотянулся до своей трости и последовал за Санджаей прочь из комнаты. Они прошли многолюдные коридоры, спустились вниз и вышли из дворца на прохладный вечерний воздух. Дхритараштра понял, что от него ждут, чтобы он забрался на заднее сиденье автомобиля - одной из длинных, гладких, бесшумных машин, которые имелись в гараже дворца специально на случай срочных и негласных поездок членов царского дома.
  "Куда мы едем? - требовательно спросил он. - Где мой дядя?"
  "В Унимед", - ответил кто-то, и на мгновение Дхритараштру накрыл приступ безмолвной паники, пока он не вспомнил, с постыдным чувством отступившего ужаса где-то в глубине желудка, что так назывался наиболее уважаемый медицинский университет в самом центре Хастинапура.
  "Панду, Видура? - кашлянул Дхритараштра хрипло, вцепляясь в чей-то рукав. - Что с ними?"
  "Не волнуйтесь, никто не пострадал".
  "О", - выдохнул Дхритараштра, с облегчением откидываясь на спинку сиденья автомобиля, по всей видимости присланного специально за ним. Во всяком случае, Санджая с ним не поехал. Но чувство страха глубоко внутри все равно никуда не исчезло. Его везли в госпиталь. И везли срочно. Ничего хорошего это не предвещало.
  Казалось поездка заняла целую вечность. Когда они прибыли, Дхритараштра выбрался из машины и его привели куда-то в холодное, стерильное место, пахнущее антисептиками и полированным металлом и неистребимым подо всем этим ароматом крови. Запах госпиталя неизбежно пробуждал массу неприятных воспоминаний у него в подсознании, воспоминаний о детстве, проведенном с перебинтованной головой и о том, как кровь текла из его бесполезных глаз, о стольких ночах, прошедших в разных больницах, о стольких бессмысленных операциях, о стольких не оправдавших себя надеждах...
  "Сюда, пожалуйста".
  Дхритараштра шел, пока Видура неожиданно не оказался рядом, будто бы возникнув из ниоткуда.
  "Вот ты где! - резко выдохнул он, хватая старшего брата за руку. - Я надеялся, ты приедешь скорее. Может быть, ты сможешь это остановить. Они все спятили. Все они!"
  "Расскажи мне, что происходит?"
  "Тебе придется поговорить с дядей Бхишмой, может быть, ты сможешь убедить его, что он задница!"
  "Видура, ты что...?"
  "Дядя Бхишма не задница", - неожиданно сказал Панду, в защиту дяди.
  Дхритараштра не был точно уверен, в какой момент они с Видурой прошли из холла в помещение, которое звучало и пахло как отдельная палата. Но вот они уже больше никуда не шли, дверь за ними закрылась, и он почувствовал присутствие еще нескольких человек в той же комнате.
  Дхритараштра узнал голос Панду и характерный звук дыхания Бхишмы, отличающийся ото всех благодаря его густым усам и бороде.
  Еще в комнате были совсем незнакомые люди. Двое, подумал Дхритараштра, после минутной концентрации. Один дышал очень тихо и едва ощутимо пах въевшимся в кожу спиртом - доктор. Второй был некто совсем непонятный, пахнущий сосновой хвоей и дымом.
  "Это правильное решение, - сказал Панду. - И ты сам это прекрасно понимаешь, Видура".
  Дхритараштра рассержено вырвал свою руку у Видуры: "Пожалуйста, да скажет мне кто-нибудь наконец..."
  "Давайте я объясню, Ваше Величество", - предложил незнакомый доктор.
  Дхритараштра замолчал, ощущая, как неожиданно похолодела у него кровь. Его брат Панду был единственным, к кому могли обращаться "Ваше Величество". Так было с момента его коронации. И предполагалось, что так теперь всегда и должно быть. Поэтому...
  "На этих рентгеновских снимках можно увидеть, о, простите, я имел в виду, вы могли бы увидеть, если бы видели, что результаты рутинного обследования... обследования, ну, хммм, ну..."
  "Моих чертовых королевских яичек", - подсказал Панду.
  Бхишма закашлялся, но доктор смело продолжил говорить.
  "Было обнаружено, хммм, нетипичное скопление клеток. Далее выявилось наличие поражения не только тестикул, но и печени, кишечника, и, что самое опасное, лобных долей головного мозга. Мы полагаем, что заражение распространилось через лимфу еще несколько лет назад..."
  "Поражение? Какого рода поражение?"
  Доктор ничего не сказал, и тогда Панду снова ответил за него:
  "Ракового рода", - произнес он с неуместной веселой бравадой.
  "Можно попробовать удалить опухоли на яичках, в кишечнике и печени, но опухоли мозга... - доктор снова замолчал, потом набрал воздуха и продолжил. - К тому же, это все равно ничего не решит, потому что тогда образуются новые опухоли. Лимфатическая система заражена полностью, и разносит пораженные клетки по всему организму постоянно, и... это значит... что..."
  "Я удивлен не меньше вашего, - сказал Панду, снова все с той же странной радостью в голосе. - Я никогда в жизни не чувствовал себя более здоровым. Я совсем не ощущаю каких-либо болей".
  "Боль скоро придет, - сказал доктор тихо. - И тогда, поверьте, Вам останется совсем не много".
  "О, - слабо выдохнул Дхритараштра, чувствуя, как у него слабеют колени. Каким-то образом он сумел пройти вперед, наклонится через поручень сбоку от больничной койки Панду, протянул руку и коснулся лица своего брата. - О, Панду, я так сожалею..."
  "Ну если подумать, это многое объясняет, - сказал Панду, все еще улыбаясь странной, вымученной улыбкой, которую Дхритараштра мог чувствовать своей ладонью. - Док сказал, что моя сперма была бесполезна уже в течение, наверное, лет пяти, что объясняет, почему мы не смогли завести детей".
  "Кунти и Мадри..."
  "Уже едут сюда", - сказал Видура.
  "Но сначала нам нужно было сообщить обо всем тебе, - произнес глубокий, рокочущий голос. Дхритараштра выпрямился и медленно повернулся к незнакомцу, единственному человеку в палате, пахнущему, как ночи в лесу.
  Дхритараштра облизал губы и произнес очень медленно: "Почему мне?"
  Потом он нахмурился и спросил: "Кто Вы?"
  "Вьяса", - ответил человек из леса.
  У Дхритараштры перехватило дыхание.
  "Отшельник", - фыркнул Видура.
  "Мудрец, - строго поправил его Бхишма. - Ваш отец и Ваш дед всегда с уважением прислушивались к его советам".
  "Лорд Панду больше не может быть царем, - продолжил Вьяса своим рокочущим голосом. - Я могу утверждать это, даже не ссылаясь на Господа Вишну, который сообщил мне об этом. Царь должен быть здоровым человеком. Царь должен быть способен произвести наследника".
  Дхритараштра затряс головой. Он уже понял, к чему они клонят: "Нет, нет, я не могу..."
  "Ты должен..."
  "Но Видура мог бы..."
  "Ты старше его. И ты первенец".
  "Но боги же не хотели отдать мне трон. Поэтому они не пожелали, чтобы я видел. Боги выбрали Панду!"
  "А теперь они выбрали тебя".
  "Это с самого начала должен был быть ты", - неожиданно сказал Панду.
  Дхритараштра резко отдернул свою руку от его лица: "Не говори так!"
  "Ты всегда лучше разбирался во всех этих королевских вопросах, типа экономики, и дипломатии, и истории, и всякой политики. Лучше, чем я. В любом случае, ты практически правил этой планетой до сих пор. И люди тебя любят. - Панду говорил тихо, но очень спокойно, очень ровно.
  "Я не могу так поступить с ТОБОЙ!"
  "А ты сделай это ДЛЯ меня, - поправил его Панду, - потому что мне все равно придется уйти".
  "Вот и начинается самое безумие", - сказал Видура где-то за спиной у Дхритараштры.
  "Я уйду в леса. С Кунти и Мадри, - продолжил Панду, по-прежнему очень спокойно. - Я предпочел бы, чтобы мои дни окончились там, а не где-нибудь еще".
  "Это действительно безумие, - Дхритараштра запнулся не находя правильных слов. - Это... это же изгнание, вот как это называется! Ты же не можешь сам себя отправить в изгнание из-за..."
  "Лорд Панду проклят, - пророкотал Вьяса. - Он не может оставаться рядом с членами царской семьи. Ему придется покинуть вас. И он не должен больше контактировать ни с кем из членов царской семьи, включая своих братьев".
  Дхритараштра в гневе обернулся к источнику этого бесящего голоса и еще более бесящего запаха старика из лесов.
  "Если теперь я царь, - прошипел он, - то Вам следует перестать перебивать меня. - Он снова повернулся к кровати, на которой сидел его брат. - Если ты болен, то самым глупым поступком будет отправиться в дикие леса, где мы не сможем..."
  "Растянуть мою смерть?" - мрачно спросил Панду.
  "Ваше Высочество, - сказал доктор примирительно, - если Вы останетесь здесь, мы сделаем все возможное, чтобы оставшееся Вам время Вы провели с максимальным комфортом. У нас есть множество способов облегчить боль, а несколько незначительных оперативных вмешательств подарят Вам еще несколько лет жизни без боли и страданий".
  "Нет, - твердо сказал Панду. - Никаких наркотиков. Никакого оттягивания неизбежного. И в особенности, не смейте даже думать, что я дам отрезать мне яйца, - закончил он зло. Затем фыркнул и пробормотал себе под нос: - Незначительные вмешательства, вашу мать!"
  "Твои жены, - сказал Видура. - Ты не можешь принимать это решение за них".
  "Могу. Это мое право".
  "Но это не значит, что это справедливо".
  Несколько долгих мгновений все молчали. Потом Панду вздохнул и сказал:
  "Я предложу им решать, хотят они уйти со мной или нет. Но сам я уйду в любом случае. Можете называть это изгнанием или как хотите, но это именно то, как я всегда хотел провести последние годы моей жизни. Я, правда, надеялся, что это случится на несколько десятков лет позже, но... ладно", - объявил он решительно, показывая всем, что вопрос закрыт.
  "Я согласен, - сказал Бхишма, - Ты должен идти. - А затем он жестко объявил Дхритараштре. - Я организую прессконференцию сегодня вечером. Завтра мы тебя коронуем. Завтра, в любом случае, весьма благоприятный день для коронации, веришь ты мне или нет".
  Кулаки Дхритраштры конвульсивно сомкнулись на жутких холодных, металлически поручнях больничной кровати его брата. Он открыл и закрыл рот, отчаянно пытаясь придумать некий убедительный контраргумент, какой-то последний способ опротестовать все происходящее, какие-то нужные слова. Он чувствовал пристальный взгляд Видуры, сверлящий ему спину.
  Панду протянул свою руку и коснулся его побелевших от напряжение пальцев.
  "Теперь это твоя задача - подарить наследника нашему трону, - сказал он прямо, но совсем не давяще. - Тебе надо жениться на той милой девушке, которой ты пишешь все это время. Устроить большую пышную свадьбу. Тебе станет от этого легче".
  Именно в этот момент Дхритараштра понял, что побежден. Они с Видурой оба побеждены.
  Дхритараштра открыл рот, чтобы сказать что-то еще: "Не бросай меня", возможно, или даже хуже: "Я никогда не желал тебе подобного", хотя он и был уверен, что Панду уже знает, что это правда.
  Но в этот самый момент, Дхритараштра был спасен от необходимости говорить что-либо, потому что дверь распахнулась, означая прибытие Кунти и Мадри. Дхритараштра услышал, как доктор глубоко вздохнул, собираясь с силами перед тем, чтобы объяснить ситуацию еще раз. Вероятнее всего, ему будет еще сложнее, когда придется говорить о царских тестикулах при женах царя.
  ________________________________________
  VIII.
  "Она никогда не выйдет за меня, - повторил Дхритараштра, наверно, уже в тысячный раз за это утро. - Ты же знаешь. Все это бесполезно".
  "Ты царь. Кто не захочет выйти за тебя? - Видура поправил китель брата в последний раз. - Я бы вышел".
  "Ты сейчас меня больше испугал, чем утешил".
  "Ты уже сколько лет ее знаешь?"
  "Знаю, но ведь лично мы не встречались..."
  "Все равно это больше, чем было у Панду, когда он... - Видура запнулся, а потом, видимо, решил, что отвороты кителя надо еще подправить. Прошло уже несколько месяцев, с тех пор как их брат уехал, и его отсутствие до сих пор ощущалось очень болезненным для обоих. Дхритараштра отметил про себя, что все вокруг казалось теперь значительно более тихим - может быть, потому, что его брат всегда был очень шумным человеком, и не только в том, что касалось, речи.
  Дверь скрипнула позади Дхритараштры, и он повернул на звук голову. Зашуршала одежда, затем хлопок ладоней - человек поклонился.
  "Ваше Величество, - произнес незнакомец. - Ее королевское Высочество ждет Вас".
  Дхритараштра медленно пошел вперед, высоко держа голову. Видура последовал за ним. Дхритараштра нес в руке свою трость, но не пользовался ей. Через дверь, вниз по коридору, через другую дверь - мимо еще нескольких кланяющихся незнакомцев. Слуг Гандхари, без сомнения. Затем Дхритараштра почувствовал в воздухе цветочный аромат женских духов, и понял, что он на месте.
  Снова зашуршала одежда - кто-то поднялся.
  "Ваше Величество", - приветствовал его глубокий женский голос.
  "Ваше Высочество", - Дхритараштра заметил, что Видура догнал его и стоит чуть сзади.
  Ему было слышно, как порхает веер в руке Гандхари. Неожиданно она засмеялась, искренне и сильно. А затем обратилась к Видуре: "Ну как?"
  Видура положил руку на плечо Дхритараштры:
  "Она великолепна", - сказал он.
  "Это я уже слышу, - ответил Дхритараштра. Он медленно подошел к Гандхари, протянул руку и коснулся ее волос, ее щеки, скользнул пальцами по изгибу ее шеи. Ему стало любопытно, во что она одета, из какого материала ее платье, но он не посмел коснуться ее ниже ее обнаженных ключиц - сделать это было бы без сомнения исключительно неприлично.
  "О, ну не стесняйся", - снова засмеялась она, внезапно взяла руку Дхритараштры и прижала ее к своему лицу, направляя его ищущие пальцы вдоль изгиба переносицы, по линии носа, по ее мягким губам.
  "Хорошо, я... ну... Мне, пожалуй, надо идти сейчас", - сказал Видура излишне громко и поспешно отступил через дверной проем, через который они вошли. Дхритараштра услышал еще шаги - безмолвные слуги Гандхари благоразумно оставляли его наедине с их госпожой. Дверь закрылась за спиной Дхритараштры, и они остались совсем одни.
  Дхритараштра ничего не мог сказать, у него язык прилип к горлу. Потом он почувствовал порхание ресниц у себя под ладонью - Гандхари закрыла глаза.
  "Значит, это так ты воспринимаешь мир? - спросила она, протягивая к нему руки, неловко слепо потянулась к его лицу, нашла его и медленно огладила, исследуя его брови и изгиб носа своими тонкими пальцами. Затем она прямо спросила:
  "Почему ты никогда не присылал мне своих фотографий?"
  "Мне сообщили из доверенных источников, что смотреть особенно не на что".
  "И кто же тебе это сказал?"
  "Мой брат Видура".
  "В таком случае можешь отрубить ему голову. Он все равно не узнает красоту, даже если она прыгнет ему в лицо".
  "Он только что назвал прекрасной тебя".
  "Ну, тогда, только благодаря этому, я готова пощадить ему жизнь, - легко ответила она. А потом она снова засмеялась, и Дхритараштра мгновенно решил, что смех Гандхари - это самый прекрасный звук, который он когда-либо слышал в своей жизни.
  Она очертила контур его подбородка подушечкой большого пальца.
  "А мне, пожалуй, даже нравится, - сказала она, - мир прикосновений вместо зрения. У тебя очень приятное лицо на ощупь, тебе кто-нибудь говорил об этом?"
  Неожиданно ее рука скользнула ему сзади на шею, и она потянула его вперед, как если бы...
  Дхритараштра внезапно отпрянул назад.
  "Ты ведь знаешь, зачем я пригласил тебя сюда, верно?", - спросил он.
  "Ну, у меня есть одна довольно приятная версия".
  Дхритараштра набрал воздуха в грудь. А потом, понимая, что нет смысла больше откладывать неизбежное, спросил: "Ты выйдешь за меня замуж?"
  "Бог ты мой, - Дхритарашатра услышал, как она обмахивается веером. - Мне стоит завязать себе глаза и больше никогда их не открывать".
  А поскольку Дхритараштра стоял молча, не зная, что можно ответить на такое заявление, Гандхари защелкнула ее веер и сказала проказливо: "Это было "Да", Ваше Величество".
  "Хорошо... хорошо, в таком случае, ты можешь так сделать".
  А потом Дхритараштра сам наклонился и поцеловал ее.
  Спустя вечность, она отстранилась от него и выдохнула: "Следи за языком!"
  "Да, конечно, это было... излишне пока, да?"
  "Нет, все было прекрасно, - она прижалась к нему и вдохнула его запах у самой шеи, а потом поднялась на мысках и прикусила мочку его уха. - Я как будто увидела тебя через этот поцелуй, - прошептала она чуть хрипловато в самое его ухо, - через твой вкус. В нашу брачную ночь, я закрою глаза, и увижу так каждую частицу твоего тела, - выдохнула она, - я всего тебя попробую. Обещаю".
  "Но ты ведь не всерьез говорила про повязку, да?"
  "Нет, - она прижалась головой к его плечу. - С этого момента и навсегда, я клянусь тебе, что я буду воспринимать мир так, как его воспринимаешь ты - на звук и на вкус, через прикосновения и по запахам. Это здорово, быть с тобой и ощущать тебя. Я даже и подумать не могла, насколько этот способ видеть может быть интересней".
  Он обнял ее, наконец, чувствуя себя в праве провести руками по шелковому материалу ее платья, снова и снова по изгибу ее спины.
  "Ты такая странная", - сказал он.
  "Я люблю тебя".
  Какое-то мгновение он молчал, а потом сказал:
  "Ты не можешь сделать этого для меня. Я никогда не смогу достойно отплатить тебе за это, понимаешь? Никогда".
  "А кто сказал, что ты должен? Любовь так не работает".
  "Но я не могу позволить тебе добровольно ослепить себя".
  "Я люблю тебя", - повторила она, как будто этого было достаточно, чтобы остановить любой спор между ними. И Дхритараштра внезапно понял, что так и есть.
  ________________________________________
  
  IX.
  "Подойдут такие? - спросил Бхишма, выкатывая последние неуклюжие дыни в раскинутые руки Дхритараштры застывшими от холода пальцами. - Они заморожены с прошлого года, но это лучшее что персонал пищеблока смог мне предложить, потому что, сам знаешь, сейчас не сезон для этих штук".
  "Я знаю. И она знает. Зайдешь?" - спросил Дхритараштра, прижимая шесть ледяных оранжевых дынь к груди и надеясь, что сила гравитации и трение удержат другие шесть, положенные на них сверху. Он повернулся и, неуклюже покачиваясь, направился в сторону спальни, которую делил со своей супругой.
  "Любимая?" - позвал он, слыша шаги идущего за ним Бхишмы.
  "Я здесь, милый, и передай Лорду Бхишме, что он святой!" - голос Гандхари долетел до них откуда-то издалека, хотя на самом деле идти было не так далеко. Дхритараштра завернул за угол, и они вошли в спальню.
  "Ох, - сказал Бхишма, обойдя Дхритараштру. - Ваше Величество... Вы не очень-то хорошо выглядите".
  "Это не совсем то, что леди хотелось бы услышать, дорогой дядя, - ответила Гандхари из своего неизменного (и, как начал опасаться Дхритараштра, уже постоянного) полусидячего-полулежачего положения на их общей кровати. - Даже в три часа утра. Боюсь, ты только что внезапно утратил свою святость. Ты ведь не забыл, что в аду есть специальное место для тех, кто обидно говорит о внешности милых дам, верно?"
  Дхритараштра вдруг подумал, что не может придумать никакого разумного объяснения тому, что принес эту гору дынь им в спальню самостоятельно, если мог просто отдать приказ, чтобы слуги позаботились об этом. Но вдруг Гандхари сказала:
  "О, просто брось мне одну, а остальные свали на кровать. Мне кажется, я готова их все проглотить одну за другой".
  "Но они же мороженные..."
  Гандхари иронично хмыкнула:
  "Я ношу ребенка уже десять проклятых месяцев, я думаю, я управлюсь с несчастной замороженной дыней".
  "Ну, ты же моя царица, - ответил Дхритараштра, давая полудюжине мороженных дынь упасть перед ним. Потом он нагнулся, подобрал одну из них и бросил своей жене. Она поймала, как он и был уверен, несмотря на повязку на глазах. - В следующий раз, когда тебе среди ночи захочется чего-нибудь этакого, пожалуйста, попробуй захотеть такой еды, чтобы она не была на полгода вне сезона".
  "Моя детка уже больше чем на месяц вне сезона, - проворчала Гандхари. Дхритараштра был отчасти изумлен, но отчасти даже и не удивлен, когда через минуту он услышал, как жена разрывает все еще замерзшую дыню просто пальцами.
  "Я могу принести нож", - предложил Бхишма.
  "Не нужно. Я уже справилась, - левой рукой Гандхари зачерпывала пригоршни ледяной дынной мякоти и скорее совала их в рот. - Да, отлично. Это именно то, что мне было нужно".
  Дхритараштра запнулся об одну из твердокаменных дынь у себя под ногами. Они все были покрыты льдом, уже начавшим подтаивать и впитываться в плюшевый ковер в его спальне. Он мог себе представить, какую грязь развела жена у них на постели. Он вздохнул, повернулся к Бхишме и кивнул движением, который как они оба понимали, означал, что Бхишма может идти.
  Но Бхишма не ушел. Вместо этого, он обошел вокруг кровати со стороны Гандхари, и опустился на колено возле нее. Гандхари на миг перестала поглощать свою практически растерзанную дыню и выдохнула от неожиданности, когда Бхишма внезапно протянул руку и дотронулся до ее раздувшегося живота.
  "Ты просто дирижабль", - сказал он.
  "Ты ведь помнишь, что я говорила про особое место в аду, верно?"
  "Но это ненормально".
  "Да, я слегка перенашиваю. Но это вполне нормально. С женщинами это регулярно случается. Хотя тебе-то откуда это знать".
  "Но большинство женщин не становятся таким огромными, что даже с постели встать не могут".
  "Просто это будет крупный ребенок".
  "Послушайте, я в курсе, что вы хотите родить ребенка полностью естественным путем, но..."
  "Но есть причина, почему существуют доктора, - договорила Гандхари, подражая тону Бхишмы настолько удачно, что у Дхритараштры мурашки по спине побежали. - Я уверена, что мой муж уже обсуждал эту тему с тобой. Моя мама родила меня без использования ультразвука, эпидуральной анестезии или каких-либо обезболивающих или наркотиков, и будь я проклята, если я собираюсь заставить моего ребенка пройти через что-либо подобное".
  "Мы решили, что даже не будем пытаться узнать мальчик это или девочка, - напомнил своему дяде Дхритараштра, подняв руки. - Она права, ты подумай, насколько это увлекательнее, если будет сюрприз". Он очень надеялся, что это не прозвучало так, будто он пытается убедить самого себя.
  "Послушай, - нетерпеливо сказала Гандхари. - Я первая готова признать, что это то еще удовольствие, когда тебе рвет каждое утро, мочевой пузырь все время сплющен до невозможности, отекшие ноги, но, полагаю, наличие у тебя Y-хромосомы делает это недоступным для твоего понимания. Поверь мне, это стоит того, чтобы перетерпеть все это... Так оно будет более... Да ты не поймешь, все равно".
  "Увлеченность процессом это, конечно, здорово, но... - Бхишма встал, шурша своей намокшей от подтаявшего льда одеждой. - Это ведь не только твой ребенок, понимаешь? Это будущий царевич или царевна династии Куру. Это может быть наследник трона. Ты можешь, сколько угодно веселиться и болтать о том, что родить полностью естественным путем - это здорово и бесценно. Но это не меняет того, что ты не можешь - не должна - не имеешь права подвергать опасности здоровье ребенка. Уже сейчас ты перенашиваешь. Очень сильно. И я встревожен. И люди встревожены. Все встревожены! Или, ты думаешь, таблоиды не раздувают слухи о ребенке-уроде? Мои советники постоянно на связи с врачами со всех концов планеты, и они говорят мне, что необходимо срочно вмешаться, чтобы спасти ребенка. Ну, хотя бы... - Бхишма всплеснул руками от фрустрации, - хотя бы ультразвук или, как они сканируют, что там с ребенком, ты можешь сделать? Просто чтобы убедиться, что все хорошо и нет нужды волноваться..."
  "Излучение от таких машин может навредить малышу", - упрямо сказала Гандхари с полным ртом мороженной дыни.
  "Ты такая же упрямая, как Дхритараштра в том что касается его несчастных глаз! - неожиданно огрызнулся Бхишма. - Да ты посмотри на себя! Ты женщина, прикованная к постели огромным животом на одиннадцатом месяце беременности, с повязкой на глазах и пожирающая мороженые дыни, которые ты раздираешь голыми руками. И ты говоришь мне, что аппарат УЗИ облучит твоего ребенка до смерти?!! - Бхишма резко обернулся к Дхритараштре, стоявшему по другую сторону кровати, - А ты! Ты ее муж, отец этого ребенка, ты что не можешь ее заставить послушать тебя?"
  "Ты всерьез считаешь, что ребенку угрожает опасность?" - спросил Дхритараштра спокойно, но довольно-таки холодно.
  "Честно? Да! - Бхишма вышел из-за кровати и направился к дверям. - Так что, если Вы, по меньшей мере, нанесете визит доктору и сделаете скан... это сделает Вашего старого дядю Бхишму очень счастливым".
  Дхритараштра медленно выдохнул, затем тихо произнес: "Хорошо. Мы сходим к врачу".
  "Отлично, - сказала Гандхари, слизывая дынный сок со своих рук. - Но это будет твоя вина, если ребенок родится с уродской третьей рукой или чем-то подобным".
  "Любой ребенок-урод, которого мы с тобой принесем в этот мир, будет на своем месте в нашей семье".
  Гандхари помолчала немного, затем задумчиво положила еще кусок дыни себе в рот.
  "Тут ты прав, - сказала она. - Это так".
  ________________________________________
  X.
  "Сказать правду? Я никогда не видел ничего подобного раньше", - произнес доктор нервно.
  Дхритараштра сразу узнал этот нервный голос и манеру говорить. Это был тот же доктор, который сообщил Панду о том, что в его яичках обнаружили рак (да и во всем остальном теле тоже). Дхритараштра подумал, что с его стороны довольно невежливо, что он не может вспомнить имя этого доктора. Но с другой стороны, это было и неудивительно, поскольку, похоже, именно этот доктор всегда сообщал им плохие новости. А потому Дхритараштре не так уж хотелось помнить его имя.
  Дхритараштра похлопал по плечу Видуры.
  "Опиши мне, как это выглядит еще раз", - попросил он.
  "Это выглядит как куча белых маленьких пятнышек. Очень много белых маленьких пятнышек".
  "А это совсем не то, как должен выглядеть снимок ребенка с помощью ультразвука?"
  "Нет, - сказал доктор. - Потому что очевидно, что это не ребенок".
  "Но это глупо. Гандхари чувствовала, как он пинается. Да я сам ощущал эти пинки. Я слышал его сердцебиение!"
  "Сердцебиение? Вы уверены?"
  "Не глупите, я слышу намного лучше, чем вы все! - зло прошипел Дхритараштра. - Гандхари уже в курсе?"
  "Она сейчас дремлет в другой комнате, - сказал Видура. - Мы сначала сообщили тебе. Дядя Бхишма везет сюда Вьясу..."
  "Только не его!"
  "Я знаю. Я знаю, - быстро сказал Видура. - Но, кажется, он единственный, кто может спасти вашего ребенка..."
  "Но это не ребенок, - снова сказал доктор. Его голос звучал испуганно, что и не удивительно, учитывая возможную реакцию царя, которому он сообщил эти новости. - Это противоестественно, что бы это ни было. Это никак не может быть человеческим..."
  "Не смейте так говорить", - огрызнулся Дхритараштра.
  "Бесспорно, что это не ребенок, - прозвучал сбоку от Дхритараштры низкий, могильный голос. - Это скорее множество детей, если вы спросите меня, - Вьяса прошел мимо Дхритараштры и приблизился к висящему на стене изображению, которое доктор показывал Видуре. С его появлением комната наполнилась запахом мокрой листвы и немытых ног. - Но для начала, Вы можете уверенно утверждать, что Ваше оборудование не дало сбой?"
  "Аб... абсолютно уверен, - вздрогнул доктор. - Мы пробовали больше дюжины раз. И на разных аппаратах. Я думал, она удушит меня, когда мы делали четырнадцатое сканирование, но картинка все время оставалась одной и той же..."
  Дхритараштра понял, что Бхишма подошел и стоит рядом с ним. Он услышал, как Бхишма выдохнул со свистом, низко и благоговейно, когда увидел то, что сейчас разглядывал Вьяса. - Это же..."
  "Здесь много зародышей, - сказал Вьяса. - Очень, очень много зародышей. - Было слышно, как он стучит пальцем по скану. - Каждое пятнышко - это развивающаяся зигота. И все они выглядят человеческими. Впрочем, они скорее всего погибнут, если останутся в утробе царицы еще немного. Она и сама скорее всего погибнет".
  "Сколько их?" - спросил Видура едва слышно.
  "Семьдесят? Восемьдесят? Возможно даже больше".
  "Это безумие. Это невозможно", - Дхритараштра уставился своими бесполезными глазами в том направлении, где находился Вьяса. - Вы ведь даже не доктор? Вы посещали когда-нибудь медицинскую школу или читали книги по медицине, или хоть что-то?"
  "Нет и нет, - пренебрежительно ответил Вьяса и продолжил. - Причина того, что зародыши такие крохотные и слабо развитые даже после 10 месяцев, в том, что для начала их слишком много. Они постоянно жестко конкурируют за ресурсы, получаемые от организма матери, поэтому и растут так ненормально медленно. И неравномерно, хочу заметить, - он снова постучал пальцем по скану. - Некоторые зародыши явно опережают остальные. Вот смотрите, у этого уже явно есть зачатки рук. А другой, вот здесь - это просто точка, скопление стволовых клеток. Возможно, что есть и еще более мелкие, которых не разглядишь невооруженным глазом".
  "И что же нам делать? - спросил Дхритараштра - Их можно спасти?"
  На мгновение в комнате повисла мертвая тишина. Потом Вьяса тихо спросил:
  "Спасти... Ваше Величество?"
  "Да. Вы можете сделать что-нибудь, чтобы дать моим детям возможность нормально развиваться? Ну, и, сами знаете, родиться?"
  Снова повисла тишина. Она все тянулась и тянулась. Затем Бхишма сказал, очень мягко: "Ты не можешь всерьез говорить об этом".
  "Да что за ерунда?"
  "Это, - сказал Вьяса, показывая рукой на изображение с ультразвука, - противоестественно. Это просто гадость. Нечто совершенно отвратительное. Оно без сомнения убило бы твою жену, если бы так продолжалось и дальше. Невозможно, чтобы нечто подобное могло случиться без вмешательства некоей силы, далеко выходящей за границы нашего понимания".
  "И, похоже, что эта сила не божественной природы", - добавил Бхишма.
  "Перестаньте", - прошипел Дхритараштра сквозь сжатые зубы.
  Но Вьяса продолжал:
  "Я никогда не видел подобного ранее, такого, как здесь, но я узнаю работу демонов, если увижу ее..."
  "ХВАТИТ! - отрезал Дхритараштра, взмахнув рукой. - Не смей даже говорить такого! О моих детях!"
  "Ваше Величество..."
  "Вы НЕ ПОНИМАЕТЕ! - Дхритараштра уже кричал, не заботясь о том, что кричит, не заботясь о том, что практически все в этом крыле госпиталя, скорее всего, могли слышать его. - Они УЗНАЮТ, что вы говорили о них такие вещи. Мои дети будут это ЗНАТЬ! И не имеет значения, что они еще не родились, и что, предполагается, будто они все равно ничего не могут запомнить. Ваши слова прилипнут к ним на всю их оставшуюся жизнь, и они будут ЗНАТЬ, всегда будут ЗНАТЬ, что вы говорили о них..."
  "Успокойся, - сказал Видура, пытаясь схватить брата за плечо, но Дхритараштра гневно оттолкнул его руку и повернулся к Бхишме:
  "Я это ЗНАЮ, - прохрипел он, - и тебе следовало бы тоже знать об этом! Или ты думаешь, я не помню, как меня называли демоническим отродьем, и как жрецы объявили, что я проклят, но ТЫ и отец не уступили меня им, и как ты всегда защищал меня от них, а теперь ты хочешь, чтобы я отрекся от моих собственных детей еще до их рождения? Даже не дав им ни единого шанса?!"
  "Ты... - Дхритараштра еще никогда не слышал, чтобы голос Бхишмы дрожал так сильно. Бхишма облизал губы и пробормотал. - Ты не можешь помнить ничего из этого..."
  "Любой ребенок, даже младенец, всегда будет помнить, что его клеймили, как демона!"
  "Но тогда был совсем другой случай, - защищаясь, ответил Бхишма, - Не было ничего такого уж ненормального в том, что ты родился слепым. Просто люди излишне суеверны..."
  "Нет, это НЕНОРМАЛЬНО! - огрызнулся Дхритараштра, гневно тыча пальцами в свои глаза. - И ты знаешь это так же хорошо, как и я! В этом единственная причина, почему никогда не помогало лечение. И в этом причина, почему ты сделал Панду царем вместо МЕНЯ!"
  "У тебя истерика..."
  "Я НЕ ДАМ ВАМ УБИТЬ МОИХ ДЕТЕЙ! Я ЭТОГО НЕ ДОПУЩУ!"
  В этот момент Видура схватил его за правую руку, а Бхишма за левую, и Видура все пытался успокоить его: "Тише, пожалуйста, тише, умоляю тебя!", но Бхишма поступил более прямолинейно. Он ударил Дхритараштру по щеке с достаточной силой, чтобы у того перехватило дыхание.
  "Ну, ты кончил кричать?" - спросил Бхишма, и голос у него был таким ледяным, что мурашки побежали по спине Дхритараштры.
  "Только, если ты отказался от мысли убить моих детей," - ответил Дхритараштра также холодно, стряхнув с себя Видуру и осторожно ощупывая освободившейся рукой опухшую щеку.
  Спустя минуту Бхишма тоже отпустил его вторую руку и отступил назад.
  "Я могу приказать арестовать тебя за это, ты знаешь", - сказал Дхритараштра.
  "Не тупи. Я твой дядя. Я тебя вырастил, молодой человек".
  "Я знаю, - Дхритараштра обернулся к Вьясе. - Так что нужно сделать, чтобы спасти моих детей?" - спросил он уже спокойнее.
  "Теоретически возможно... - Вьяса задумался, потом сказал, - но выслушай, пожалуйста, сначала одну неприятную вещь, которую мне придется тебе сказать".
  "Говори, если должен".
  "Ты сам сказал о том, что твоя проблема с отсутствием зрения имеет фундаментально необъяснимые для врачей причины. А теперь, у нас также необъяснимая ненормальная беременность твоей жены. Ну, если, конечно, мы предполагаем, что это твои дети, а не порождения какого-нибудь блудного асура..."
  "Моя жена никогда бы... она никогда..."
  "Так вот проблема может быть в тебе самом, - продолжил Вьяса, игнорируя то, что его перебили, как и обычно. - Ты когда-нибудь задумывался об этом? Что может быть нечто злое внутри тебя? Проклятие или отметина, или..."
  Дхритараштра медленно выдохнул:
  "И что, если это так? Что теперь?"
  "Я смогу помочь тебе, - сказал Вьяса. - Я могу научить тебя специальной технике, которая поможет тебе избавиться..."
  "Я царь. У меня нет времени, для того чтобы сидеть и медитировать, и петь бесконечные бессмысленные гимны богам, - отрезал Дхритараштра. - У меня есть масса более важных дел, вроде того, как управлять целым государством. Целым государством живых людей. Ах да, и еще растить восемьдесят моих детей, если ты сейчас вернешься к нашей теме и сделаешь-таки свою работу".
  "Хорошо, - сказал Вьяса. - Для начала нам надо изъять зародышей из тела царицы, чем скорее, тем лучше. Они погибнут или убьют ее, если останутся там дольше. А затем мы будем выращивать их до нужного срока в специальных инкубаторах - такая технология существует, но..."
  "Но у нас нет такого количества искусственных маток, - неожиданно подал голос доктор, молчавший все это время. - У нас только двадцать в распоряжении этого института и еще десять в Адарше на другой стороне планеты. Но это все".
  "Значит, надо сделать еще. Я обеспечу Вас необходимыми средствами", - в этот момент Дхритараштра почувствовал, что ему просто необходимо выйти из этой комнаты, куда угодно, он больше не мог здесь находиться.
  "Это все", - сказал он, повернулся на пятках и вышел.
  Видура молча пошел за ним. Дхритараштра шагал вперед безо всякой цели, не обращая внимания на персонал госпиталя и одетых в робы пациентов, мимо которых проходил. Он чувствовал на себе их взгляды. Интересно, сколько они слышали из того, что он кричал несколькими минутами раньше? Наконец, его трость ударилась о ножку скамьи, и Дхритараштра благодарно опустился на ее жесткую, некомфортную поверхность. Спустя минуту, Видура сел рядом с ним и сжал его руку. Дхритараштра уже мог слышать, как их окружают охранники в темных костюмах, как обычно стараясь быть максимально незаметными.
  "Ты считаешь, что это я виноват в том, что Панду заболел?" - неожиданно спросил Дхритараштра.
  Видура испугался: "Ты что такое говоришь?"
  Дхритараштра сжал руку Видуры, скорей всего, болезненно сильно, но Видура не издал ни звука. Старший брат тяжело вздохнул.
  "Я всегда жалел... я имею в виду, я всегда думал, в глубине души, что это я должен был стать... И Панду тоже все время говорил об этом, - добавил он быстро. - Он все время повторял: "Ты должен был стать царем" или "Ты же знаешь, я не такой сообразительный, как ты" и я просто..."
  "Я помню. Он, правда, часто так говорил".
  "Но я никогда, никогда не желал ему ничего плохого! - голос Дхритараштры дрожал от переживаний. - Я просто подумал, наверно, было бы здорово, если бы..."
  "Если бы все посмотрели на ситуацию разумно?"
  "Да, что-то вроде того, - у него руки дрожали. - Но что, если Вьяса прав? - спросил Дхритараштра. - Что если во мне есть нечто неправильное? - он облизал губы. - Возможно, боги отняли у меня здоровые глаза, чтобы наказать меня? Потому что во мне есть нечто такое, что причиняет вред другим людям..."
  "Боги не отняли у тебя здоровые глаза, - поправил его Видура. - Для начала они просто не дали тебе их".
  "Ты мне не очень помогаешь".
  "А ты послушай меня. Ты не можешь быть причиной того, что случилось с Панду. Это просто невозможно. И ты же его брат. Я знаю, да все знают, как сильно ты его любишь. А любовь - это могущественная сила. Это защита, а не проклятие".
  "Похоже, не такая уж надежная защита, в итоге, - Дхритараштра вздрогнул. - Мне его так не хватает, Видура!"
  "Я знаю. Мне тоже".
  ________________________________________
  XI.
  Спустя целый год после того, как то, что выросло в утробе царицы Гандхари, было извлечено из нее, родился (за неимением другого слова) их первенец.
  "Он кажется таким прекрасным", - сказала царица, вслепую гладя мягкий пушок на голове ее сына, спящего у нее на руках.
  "Он стал намного прекраснее, когда перестал плакать", - согласился Дхритараштра, сидевший на кушетке напротив нее. Теперь, когда они уже стали свидетелями того, как их сын родился не из тела Гандхари, а был извлечен из специальной машины, больше не было никакой необходимости для кого-либо из них оставаться в госпитале. Дхритараштра тронул плечо своей жены и спросил: "Ты готова?"
  "Да", - осторожно прижимая к себе ребенка, она медленно поднялась вслед за мужем. Толпа слуг, фотографов, репортеров и операторов, поджидавшая их у входа мгновенно смолкла, при их появлении. Блеснули несколько вспышек, гудели микрофоны. Младенец проснулся и шевельнулся в руках у Гандхари, но даже не пикнул, будто чувствуя торжественность момента.
  Тогда Дхритараштра наклонился и шепнул на ухо своему новорожденному сыну:
  "Дурьодхана".
  Спустя две недели родился первый из множества братьев Дурьодханы. Его назвали Духшасаной. А потом в течение многих месяцев и лет после этого на свет появилось еще множество братьев. Сначала они рождались раз в несколько дней, затем раз в пару недель, а потом раз в несколько месяцев. К тому моменту, как Дурьодхане исполнилось шесть лет, у него было ровно 99 братьев и одна единственная сестра по имени Духшала.
  
  ________________________________________
  
  XII.
  "Вот так?" - спросил Дурьодхана, отрывисто стуча пальцами по забавной выпуклой клавиатуре компьютера его отца.
  "Дедушка Бхишма большая тупая задница", - прочел компьютер напечатанный им текст своим обычным вежливым нежным женским голосом.
  "Дурьодхана, зачем ты пишешь такие вещи?" - удивился Дхритараштра и потянулся через плечо сына, чтобы стереть написанное.
  "Потому что это правда. Ты бы знал, сколько он задал мне вчера домашней работы по математике!"
  "А ты вместо того, чтобы заниматься ей, играешь с папиным компьютером?"
  "Как будто царю могут когда-либо пригодится эти длинные дроби", - Дурьодхана раздраженно потыкал в клавиатуру, и компьютер послушно зачитал: "Л.Л.Л.Л.Л.Л."
  Дхритарашта засмеялся. Дурьодхану всегда завораживал "специальный папин компьютер", и он очень любил водить пальцами по странным объемным клавишам на его клавиатуре. Но до сегодняшнего дня Дхритараштра еще не разрешал ему баловаться с текстовой программой.
  "А есть способ сделать так, чтобы она перестала разговаривать?" - спросил Дурьодхана.
  "Ну, тогда ведь это будет просто обычный компьютер, правда?"
  "Как ты им пользуешься, если он постоянно сразу же сообщает всем вокруг каждое слово, как только ты его напечатаешь?"
  Дхритараштра наклонился к своему сыну и шепнул ему на ухо: "Вот поэтому папа всегда использует наушники, когда работает на компьютере"
  "О, - Дхритараштра услышал, как его сын почесал нос, привычка, которая означала, что он очень глубоко задумался - а потом сказал: - А это что?"
  Минуту Дхритараштра молчал, ожидая, что его сын вспомнит, что отец не может увидеть, на что он показывает. Потом Дурьодхана быстро пояснил:
  "Такая круглая черная штука с мерцающими огоньками внутри нее".
  "Ах, это, - Дхритараштра пересек свой кабинет и аккуратно взял вещь, о которой шла речь, вернулся обратно к своему компьютерному столу и протянул ее сыну. - Это карта всей изученной вселенной. Она была моего брата".
  "Дяди Видуры?"
  "Нет, другого моего брата... Ты его не встречал. Он умер уже очень давно. - У Дхритараштры внезапно встал комок поперек горла. Конечно, он никогда не мог видеть глобус-карту, которую держал его сын. Но когда они с Панду были примерно в том возрасте, как сейчас Дурьодхана, Панду мог подолгу сидеть, разглядывая эту карту и описывая своему брату словами формы, размеры и расположение звезд и галактик.
  Дурьодхана немного помолчал, а потом сказал: "Я никогда не встречал никого, кто бы потом умер". - Он протянул глобус звездного неба обратно своему отцу. - "Это звучит так, как будто это очень грустно".
  "Это очень грустно", - Дхритараштра прижал глобус к груди, но потом услышал как Дурьодхана крутится на стуле перед его компьютером, а потом он вдруг остановился, опять показал на что-то и спросил: "А это что?"
  "Молодой человек, тебе бы на самом деле стоило заняться своей домашней работой".
  "Но я хочу быть здесь, - сказал Дурьодхана и снова стал крутиться на стуле. - Здесь. С тобой".
  Дхритараштра резко отвернулся, пересек комнату, чтобы поставить электронный глобус, полностью бесполезный для него, обратно на полку, где он держал его. "Папа занят, - неохотно сказал он, хотя это было правдой. Он действительно был занят, прослушивая то, как компьютер зачитывал ему недельный список отчетов от его советников, и членов кабинета, и союзников из разных миров, когда Дурьодхана проник в его кабинет и просочился между отцом и клавиатурой, умоляя дать ему поиграть с компьютером.
  "Ты всегда занят", - ответил Дурьодхана, не осуждая, а, к сожалению, с тихой покорностью и печалью в голосе, пронзившей Дхритараштру в самое сердце.
  "Давай вот что сделаем, - сказал Дхритараштра. - Мы можем заниматься каждый своими делами вместе. Ты можешь принести сюда свою домашнюю работу, и ... - Дхритараштра не договорил, прислушиваясь к звукам за дверью. Кто-то приближался ко входу в его кабинет. Это был Бхишма - Дхритараштра узнал его по манере стучать в дверь. - Входите", - сказал он.
  Бхишма вошел и поклонился Дурьодхане: "О, неужели это наш праздный принц!"
  "Я собирался делать домашнее задание! - быстро ответил Дурьодхана. - Клянусь, я собирался. Мне и папа сказал..."
  "Я знаю, что ты бы его сделал, - Бхишма протянул руку и автоматически взъерошил волосы Дурьодхане. - Но прямо сейчас я искал тебя, чтобы передать, что твоя мать хочет видеть тебя".
  "Да, конечно, сэр", - Дурьодхана соскользнул с бесконечно увлекательного вращающегося стула своего отца и выбежал в дверь. Бхишма подошел ближе и мягко спросил:
  "Он ведь не мешал тебе, нет?"
  "Никогда".
  "Мне искренне жаль, что ты не можешь видеть его, - сказал Бхишма. - Такое лицо! Он будет покорителем женщин. Хотя, не могу не заметить, - Бхишма усмехнулся, - внешность он унаследовал от своей матери. В нашей семье еще никто не был таким привлекательным".
  "Я сейчас в тебя книгой брошу", - притворно возмутился Дхритараштра, нащупывая корешок какого-то особенно толстого тома поблизости.
  "Ты же не изобьешь беспомощного дряхлого старика, верно?"
  "Так зачем ты хотел со мной увидеться?" - спросил Дхритараштра, отсутствием ответа подтверждая очевидное.
  "Меньше чем через неделю Дурьодхане исполнится девять лет".
  "Я знаю, - Дхритараштра уже давно установил новую традицию не делать большого события из дней рожденья своих сыновей: просто их было слишком много, чтобы имело смысл каждый раз устраивать пышный праздник. Это было бы непрактично. Но тем не менее, вот уже несколько недель он ломал себе голову над подарком для Дурьодханы. Вероятно, именно это и хотел обсудить с ним Бхишма, подумал Дхритараштра.
  "Я бы хотел проследить, чтобы он начал изучать, ммм, искусство джентльменов", - вместо этого сказал Бхишма.
  Дхритараштра растерялся.
  "Но он знает, как обращаться со столовым набором из 18 предметов с тех пор, как ему было шесть. И знает, как надо кланяться и обращаться к старшим. Он даже в носу уже давно не ковыряет на публике. Хотел бы я сказать тоже самое о его брате Саме!"
  "Я имел в виду не эти умения джентльмена, а скорее..."
  Внезапно Дхритараштра понял, куда клонит дядя.
  "О, боевые умения, ты хотел сказать?"
  "Ну ему следует, по меньшей мере, знать, как обращаться с мечом и луком, как стрелять из винтовки, как..."
  "Но это же глупо. Это просто нонсенс".
  "Как и загарпунивание рыб, но это еще и наша традиция, Ваше Величество".
  "Он уже загарпунил своего первого красного гребнеспина. Может достаточно бессмысленных традиций для одного принца?"
  "А я считаю, ему это будет полезно", - быстро возразил Бхишма.
  "Почему?" - удивленно поднял брови Дхритараштра.
  "А ты помнишь, как мы взяли его на рыбалку? Ему это понравилось. Потому что у него это хорошо получалось. Я вложил гарпун ему в руки в первый раз, но он сразу же взял его и стал использовать, как опытный профессионал. Я уверен, что он будет отличным фехтовальщиком. И я думаю... - Бхишма глубоко вздохнул, а потом очевидно решил, что лучше говорить до конца. - Я думаю, что ему будет полезно заниматься чем-то таким, что у него будет хорошо получаться".
  "О", - мягко сказал Дхритараштра.
  "Он не такой, как ты, - тихо продолжил Бхишма, - Ему сложно далось обучение чтению и письму, ему исключительно тяжело дается математика. Он не рожден для того, чтобы быть книжным червем, но он... он старается изо всех сил. Иногда мне кажется, что он старается для меня. Он постоянно ощущает очень тяжелый груз ожиданий, ты знаешь. Его братья следуют за ним и смотрят на него, как на самого лучшего. Всегда обращаются к нему за помощью с тысячами вопросов, как по математике, так и с докладами по книгам. А он не всегда может, ну, дать им то, что они хотят".
  "Но ему нет еще даже девяти лет".
  "На самом деле он старше своих лет, и ты это знаешь, - твердо сказал Бхишма. - Так всегда бывает с теми, у кого есть младшие братья. Ты сам был таким".
  
  Дхритараштра помолчал, а потом спросил: "Всегда старался заслужить твою похвалу, ты это имеешь в виду?"
  "Да".
  "Подойди сюда, - сказал Дхритараштра, указывая в сторону окна, занимавшего большую часть стены. Бхишма последовал за Дхритараштрой к окну, Дхритараштра открыл одну секцию, и комната наполнилась запахом летней травы и цветов. Из окон царского кабинета открывался вид на спускавшийся к дворцовым садам зеленый холм, с разбросанными по нему деревьями и маленьким прудом, в котором плавали несколько экзотических, предусмотрительно неплотоядных рыб. Сегодня холм был наполнен смехом и топотом маленьких ног, топчущих траву и дорожки; Дхритараштра слушал, как его дети играют за окном, все то время, пока разговаривал с Бхишмой.
  "Что ты видишь?" - спросил он своего дядю.
  Бхишма наклонился к окну.
  "Я вижу царицу, - стал описывать он для Дхритараштры. - и, пожалуй, примерно пятнадцать твоих сыновей, играющих в догонялки. Дурьодхана сидит рядом со своей матерью, похоже, он чем-то занят... У него на коленях книга. А в руке - карандаш. Царица что-то ему говорит, но, не похоже, что он слушает. На шее у царицы гирлянда из свежих цветов. Могу предположить, что ее сплели и подарили ваши сыновья. Думаю, садовники будут не в восторге, когда обнаружат, какой ущерб был нанесен детьми их изысканным цветочным композициям".
  Дхритараштра улыбнулся.
  "Зачем ты мне это показываешь?" - спросил Бхишма.
  "Просто чтобы ты увидел, что они славные дети, - сказал Дхритараштра. Он закрыл ставни, приглушив звуки смеха и топота - для Бхишмы, по меньшей мере - и отступил от окна.
  Бхишма колебался с минуту, потом заговорил снова:
  "Он не блещет в учебе и, вероятно, никогда и не будет блистать, - прямо сказал Бхишма. - Хороший ли он паренек? Да. И прирожденный лидер. Я много раз видел, как уверенно он управляется со своими младшими братьями. Он немного тормозит на старте - и ему тяжело даются многосложные задачи, и это его раздражает. Он не самый одаренный. Но опять же, - добавил Бхишма, - твой брат тоже никогда не блистал, и он был хорошим царем. У него были такие советники, как ты, в конце концов. Когда-нибудь у Дурьодханы тоже будут".
  Дхритараштра прошел к столу и сел на вращающийся стул, который так нравился Дурьодхане.
  "А я помню, как ты сказал мне, что все они демоны, и что мне следует уничтожить их всех до одного".
  Бхишма не ответил.
  "Спасибо тебе", - сказал Дхритараштра.
  "За что?"
  "За твою честность. Я хотел услышать от тебя, что ты думаешь о нем, - внезапно он улыбнулся и сказал, - Точно. Я понял. Теперь я знаю, что я подарю ему на день рожденья на следующей неделе".
  "Что?"
  "Меч его деда".
  "Ваше Величество?"
  "Я думаю, ты прав, Бхишма. Мы слишком давим на него, слишком много от него требуем - заставляем расти, слишком быстро, - Дхритараштра развел руками перед собой, а потом пожал плечами. - Фехтование может быть бесполезным и даже опасным, но если это доставит ему удовольствие, то почему нет? И Дурьодхана может воспринимать это, как игру. К тому же, ты сказал, - закончил Дхритараштра со вздохом, - это может быть к лучшему для него, если у него появиться хобби, в котором он будет реально лучше всех".
  ________________________________________
  XIII.
  Собрания кабинета министров никогда не прерывались без крайней необходимости. Вот почему, когда в зал ворвался крайне встревоженный Санджая и потребовал внимания царя, Дхритараштра сначала со страхом подумал, что либо на Хастинапур падает гигантский метеорит, либо Панчал объявил им войну, либо кого-то из его сыновей съела рыба.
  "Это Ваш брат!" - сказал Санджая.
  На мгновение Дхритараштра растерялся: "Видура же здесь", - сказал он, и сидевший непосредственно рядом с ним Видура сразу же подтвердил: - "Да, я здесь".
  "Другой Ваш брат, - выдохнул Санджая. - Он на связи, по звуковому каналу. Я могу принести сюда аппарат, если Вы желаете, Ваше Величество".
  Дхритараштра все еще пребывал в растерянности: "Панду мертв", - сказал он, не зная, что еще можно на это ответить.
  "Да, разве Лорд Панду еще жив?" - потребовал объяснений министр Здравоохранения. Мгновенно весь кабинет наполнился шумом голосов. Видура вскочил и начал кричать на всех, а Дхритараштра повторил еще раз, больше для себя, чем для кого-то еще: - "Но Панду мертв".
  "Ваше Величество! - закричал Санджая, перекрывая поднявший гам. - Связь из отдаленного района и очень не стабильна!"
  "Уже иду, - сказал Дхритараштра, буквально проталкиваясь сквозь взволнованную толпу, в то время, как более спокойная, рациональная часть его разума продолжала настаивать на том, что Панду умер, Панду умер, он не мог быть все еще жив, спустя столько лет. Это же понятно, что его не стало уже больше десяти лет назад".
  "Ваше Величество", - сказал кто-то, вкладывая трубку коммуникатора в руку Дхритараштры. Кто-то еще сдерживал толпу министров, не давая мешать ему, и еще какой-то неизвестный помощник подсказал: - "Пожалуйста, сюда, Ваше Величество".
  Дхритараштра последовал за ним в сторону, сжимая в дрожащей опущенной руке коммуникатор, который ему дали, с ужасом ожидая, что он может услышать, когда поднимет ее к уху. "Возможно ли, что это звонок из загробного мира?" - подумал он, невольно вспоминая дурацкие фильмы ужасов, которые его сыновья любили иногда смотреть поздно ночью.
  "Мы подождем снаружи, Ваше Величество", - сказал еще один помощник, и Дхритараштра понял, что его провели в отдельную комнату и оставили одного. Дверь закрылась. Дхритараштра сглотнул, а затем поднял трубку к уху.
  "Мне теперь надо обращаться к тебе "Ваше Величество", да?" - спросил его знакомый голос.
  "Панду! Панду! - Дхритараштра закрыл себе рот рукой, испугавшись, что закричит. - Это... это и правда ты?"
  "А что у меня есть клон, о котором мне лучше знать заранее?"
  "Ты не умер?" - спросил Дхритараштра.
  "О, да. Я призрак, который явится за твоей дуууууууушой!"
  "Это глупо и не смешно, - прошипел Дхритараштра, изо всех сил сжимая трубку. - Я думал, что ты умер! Мы все так думали! Как получилось, что ты еще жив? Как ты выжил?"
  "Ну, я все еще жив, и еще какое-то время поживу, - радостно ответил Панду. - Прости, если разочаровал".
  "Но прошло уже пятнадцать лет! - закричал Дхритараштра в трубку. Он сам не знал, зол он, или счастлив до одури, или напуган снова услышать голос своего брата - особенно теперь, когда он уже давно перестал оплакивать и мучительно горевать о смерти Панду. - Если ты был жив, почему ты... почему ты не звонил, не писал, ничего???"
  "Изгнание, помнишь? Вообще-то мне нельзя с тобой вообще никак контактировать".
  "И почему же тогда ты звонишь?"
  "Потому что я решил, что мое изгнание закончилось! - засмеялся Панду. Было похоже, что он от души наслаждается реакцией своего брата на все происходящее. - Угадай откуда я звоню? Я тебе подскажу. Начинается на "бензо...", а кончается на "колонка", и мы всего в семистах сотнях единиц от того места, где находишься ты сам".
  "Я не понимаю"
  "Я возвращаюсь ДОМОЙ!"
  "Почему? - растерянно спросил Дхритараштра. - Ты исцелился? У тебя... у тебя... как они это называют? У тебя ремиссия?"
  "... Нет".
  "Тогда почему?"
  "Не думаю, что мне осталось много времени, - вдруг сказал Панду, вся шутливость исчезла из его голоса. - Есть кое-что, что я должен сделать, прежде чем уйду. Есть кое-кто... О, я не успею тебе все сейчас рассказать. Не так. Не по коммуникатору с бензоколонки посреди неизвестно где. Послушай, я тебе вот что скажу. Нечто совершенно удивительное произошло с нами..."
  "С нами?"
  "Да, с Кунти, Мадри и со мной".
  "Они до сих пор тебя не бросили? После пятнадцати лет изгнания в лесах?"
  "Ха-ха-ха, как смешно. За это я теперь точно не скажу тебе ничего, - было похоже, что Панду опять повеселел. - Придется тебе ждать. Я буду во дворце ближе к вечеру. И со мной будет потрясающий, совершенно удивительный сюрприз. Ты просто глазам своим не поверишь!".
  "Подожди минуту, Панду!"
  "Вот черт, у меня не осталось монеток для этой тупой штуковины, - внезапно выругался Панду. - Слушай, у меня заканчивается оплаченное время, а я еще хотел..."
  Коммуникатор замолк, и Дхритараштре осталось слушать только гудение в трубке и механический голос, упорно повторяющий, что оплаченное время звонка истекло. Дхритараштра медленно опустил аппарат.
  "Я должен сказать Видуре, - подумал он, пытаясь найти дверь из комнаты, в которой его оставили.
  Он нашел ее по шуму голосов с другой стороны. Там была целая толпа народа. Дхритараштра открыл дверь и, не отвлекаясь на дюжины вопросов, задаваемых ему со всех сторон, направился мимо множества помощников, и министров, и первых ласточек из той все возрастающей толпы репортеров, которые как-то умудрялись уже пробраться во дворец:
  "Видура! - выкрикнул он. - Где Видура?"
  "Я здесь, - неожиданно ответил тот совсем рядом. А затем, полностью забыв о множестве пар глаз, наблюдающих за ними, Дхритараштра обхватил своего испугавшегося брата обеими руками, крепко обнял его и сказал: "Панду жив и он возвращается домой. Сегодня".
  Дхритараштра только сейчас понял, что слезы текут по его щекам.
  "Ты шутишь?"
  "Стал бы я шутить такими вещами?" - хмыкнул Дхритараштра.
  Сначала Видура помолчал, осмысляя новости. А потом сказал:
  "Жалко, что он не приехал на неделю раньше. Он бы тогда успел на церемонию инициации Дурьодханы".
  "Дурьодхана! - резко выдохнул Дхритараштра. - Мне надо было рассказать... Я же не сказал Панду о нем! Или, думаешь, он и так знает? Я имею в виду, он ведь жил в лесах столько лет, но неужели за все это время ему не попалось в руки ни одной газеты или..."
  "Ну, в таком случае у нас есть потрясающий сюрприз для него, верно? - сказал Видура. Потом задумался и добавил: - Думаю, не стоит показывать ему всех детей разом. Не уверен, что такой шок пойдет ему на пользу. Их все-таки 101 человек. Представляю, как сильно он удивится!"
  ________________________________________
  XIV.
  "Там толпа людей с камерами, - описывал Дурьодхана, пока вел отца мимо скопления репортеров и операторов, выстроившихся по обе стороны от их дороги. - И еще один ковер положили поверх обычного. Такой ярко красный".
  Дхритараштра слышал, как щелкает вокруг множество камер, и сдавил руку своего сына сильнее, чем это было необходимо.
  "Улыбайся и маши им", - прошептал он, хотя и знал, что Дурьодхана, скорей всего, уже это и делал - он умел вести себя перед камерами. К тому же он был очень фотогеничен, о чем часто говорили Дхритараштре разные люди.
  "Я не понимаю, почему нам пришлось напялить на себя эти дурацкие официальные робы", - пожаловался Духшасана, идущий на шаг позади них.
  "Потому что сегодня особый случай", - твердо ответил ему Дурьодхана, со своей стороны ничего не имевший против вычурных торжественных одеяний принцев.
  Дхритараштра слышал, как остальные принцы шепчутся между собой, идя вслед за Духшасаной. Гандхари и Духшала замыкали внушительную процессию. Хотя сам Дхритараштра предпочел бы, чтобы Гандхари была сейчас рядом с ним. Но хотя бы рука Дурьодханы, сжимавшая его руку, помогала ощущать себя в безопасности.
  "Впереди дверь, - сказал Дурьодхана. - Мы заходим?"
  "Да", - ответил Дхритараштра, и Дурьодхана толкнул тяжелую деревянную дверь перед собой. Они прошли в широкое открытое лобби, по счастью свободное от докучных репортеров и их мигающих камер.
  "Сюда, сюда", - позвал Дхритараштра остальных сыновей. Он мог слышать, как Дурьодхана бегает туда-сюда, направляя и расставляя младших братьев, и угрожает побить Саму, который опять ковырял в носу. Последней вошла Гандхари, аккуратно ведущая впереди себя Духшалу, закрыла за собой дверь, и вздохнула с облегчением.
  "Нам еще придется идти обратно через этот ров со львами, верно?" - спросила она.
  "Ты угадала. Сначала у нас есть возможность встретиться наедине, но потом придется улыбаться в камеры".
  "ПОДСЧЕТ ПО ГОЛОВАМ!" - неожиданно крикнул Дурьодхана.
  Дети начали считать себя, и когда Духшала последней пискнула: "Девяносто девять!" и весело засмеялась, Гандхари застонала и пробормотала: "Мы где-то потеряли двоих".
  "Где?"
  "Да где угодно между этим залом и восточным крылом дворца".
  "Это моя вина, - вмешался Дурьодхана. - Мне надо было лучше... Я сейчас вернусь и найду их..."
  "У нас уже нет времени, - одернул его Дхритараштра, прислушиваясь к звукам движения за другой дверью с противоположной стороны лобби, пока что закрытой. - Вы подождите здесь с мамой, пока я не позову вас. Дурьодхана, пойдем со мной".
  Дхритараштра зашагал вперед, сжимая свою трость, слыша, как Дурьодхана нервозно следует за ним, как и положено, отставая на шаг. Дхритараштра очень старался идти спокойно и царственно, с достоинством, как он умел это делать при необходимости, но, когда он услышал знакомые шаги с другой стороны, он просто бросил свою трость и, не задумываясь, побежал вперед. Он едва успел заметить звук хлопнувшей двери, как в порыве воздуха на него налетел Панду, обхватил его обеими руками, крепко обнимая и задыхаясь от порыва. "Я так скучал по тебе! Так скучал! Так сильно! Сильно-сильно!!!" - сказал он, судорожно осыпая поцелуями щеки Дхритараштры.
  Дхритараштра сжал своего младшего брата так крепко, как только мог, подхватил его и закружил, громко смеясь. Хотя, наверно, не было ничего смешного в том, что Панду стал легкий, как перышко, и в том, что Дхритараштра мог буквально чувствовать его кости, выпирающие под одеждой. Но потом Панду вдруг схватил его за волосы и потянул за них, крича: "Ой, у тебя появились СЕДЫЕ ВОЛОСЫ!", так будто это было самым удивительным открытием в истории Хастинапура, и Дхритараштра снова засмеялся, разом позабыв пугающую легкость Панду. А потом они оба начали говорить одновременно.
  "А где Видура?"
  "Он рядом, сдерживает этих шакалов папарацци".
  "А мы прошли через черный ход..."
  "А я знал, что ты так и сделаешь..."
  "Думал, у охранников будет сердечный приступ, один из них реально схватился за сердце, представляешь?"
  "А где Кунти и...?"
  "Будут через минуту, о, и ты не поверишь, у меня есть потрясающие новости... О!"
  Дхритараштра моргнул, испугавшись нетипичной паузы в бурном потоке слов его брата. А потом он услышал, как из-за его спины Дурьодхана сказал: "Добрый вечер, сэр".
  Панду сначала ничего не ответил. Он молчал несколько минут. А потом неожиданно схватил Дхритараштру за одежду на груди и спросил странным, охрипшим голосом: "Кто это?"
  "А, - Дхритараштра почувствовал, как невольная улыбка растягивает его рот от уха до уха. - Это мой старший сын. Дурьодхана".
  "До... добрый вечер, сэр", - повторил Дурьодхана, но его голос прозвучал уже куда менее уверенно. Дхритараштре стало любопытно, что за выражение его сын видел на лице у Панду.
  А Панду вдруг резко схватил Дхритараштру за лицо и прошипел: "Сколько ему лет?"
  Его вопрос прозвучал очень требовательно. Почти панически.
  "Тринадцать, - растерянно ответил Дхритараштра, начиная ощущать, как тугой узел плохих предчувствий стягивается у него в желудке. Совсем не так он представлял себе этот момент. "Буквально на прошлой неделе он прошел инициацию на торжественной церемонии продевания крючка".
  "На прошлой... неделе?" - Панду задрожал, и уронил руки с лица Дхритараштры. "О, нет. О, нет! - его голос вдруг прозвучал приглушенно, и Дхритараштра понял, что он спрятал лицо в ладонях. - Этого не может быть. Юдхиштхире исполнилось тринадцать на прошлой неделе тоже".
  "Кому?"
  "Кто все эти люди позади тебя?" - неожиданно спросил Панду, и прежде чем Дхритараштра смог ответить, он услышал еще один голос - детский голос откуда-то из-за спины Панду, тоже спросивший: "Кто все эти люди, папа?"
  Панду схватил брата за руку и дрожащим голосом сказал: "Нам надо все обсудить. Прямо сейчас".
  
  ________________________________________
  Продолжение следует.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"