Аннотация: Дополненное и немного исправленное. Очень буду рад комментариям.
Ярыгин Николай
Не получается у Алекса тан эль Зорга жить спокойно. Понесло его в экспедицию по поиску архипелага, с которого пришли предки его жены. А тут еще богине помощь понадобилась, и ведь не откажешь. А враг странный, даже страшный и непонятный. Да и богиня что-то темнит. Ох не все чисто в этой истории.
Честь имею -3
Посвящаю своей дочери, Быковой Оксане, милой женщине и прекрасному человеку.
Время волков.
Аристократом нынче стал зажравшийся плебей.
Бывали хуже времена, но не было подлей.
Шторм налетел внезапно, правда, кое какие паруса успели убрать, но это мало что дало. Ураган бросал корабль как щепку, кое-как рулевой и пришедший ему на помощь боцман, развернули корабль носом к ветру. Ковьята скрипела всем корпусом, взбираясь на волну, а потом падала вниз, так что желудок подкатывал к горлу. Огромные массы воды перекатывались через палубу, сбивая с ног, хорошо, что успел привязаться, помогая матросам закрывать люки. В каюте сидеть было страшно.
- Пойдем ко дну, выбраться не успею,- думал я. Тарги жались по углам, но за мной на палубу не пошли. Зачем я их с собой взял, Алого и его сына, жалко, если погибнут, а вот за себя почему-то страшно не было. Уже на выходе из каюты оглянулся и, начал давать указание.
-Алый, смотри, в случае чего выбиваешь окно и пытаешься спастись, если попадется что-то деревянное, цепляетесь, а дальше по обстоятельствам. Алый толкнул меня лбом живот, словно говоря, что все понял. Плавают Тарги хорошо, только не любят, как и все кошачьи, это дело. Я выскочил на палубу, и меня сражу же, окатило волной, сплюнув попавшую в рот морскую воду, кинулся помогать задраивать люки, сапоги скользили, не помогало даже то, что они были подшиты акульей кожей.
-Капитан,- заорал кто-то - в трюме стала прибывать вода. С грохотом орудийного выстрела, лопнула и упала мачта, одна из двух, и осталась висеть, запутавшись в такелаже. Очередная волна, повалила кавьяту, набок. Меня сбило с ног и поволокло к борту, удар головой о борт был такой силы, что из глаз полетели тысячи звездочек, и наступила тьма.
Глава первая
Сколько я провалялся не знаю, пришел в себя от птичьего щебетанья, что удивительно голова не болела и даже ощупав ее не нашел ни каких изменений, ни шишек, ни ран, ни ссадин. Вокруг меня зеленела трава и ярко светило солнце. Приподнявшись, я уставился на расстилающийся передо мной, вполне такой себе лубочный пейзаж. Трава, ярко изумрудного цвета, с порхающими над ней бабочками, невдалеке, на небольшом пригорке, роща. С бегущим ручьем, теряющимся в дали. За рощицей виднелись зеленые холмы, кое-где поросшие деревьями. Вообщем такая себе пасторальная картина, не хватает только пастушки и пасущихся овечек. Я еще раз оглянулся кругом, пару раз моргнул, но ни чего не изменилось, тишина, нарушаемая птичьими трелями, яркая зелень и ласковое летнее тепло, при этом ни что не напоминало море.
Вот спрашивается, чего мне не сиделось дома, в более-менее налаженном быте, рядом с супругой и в окружении детей. Так нет же, приключения подавай, вот они и нашлись, на мою голову, хоть сейчас она и не болела, но воспоминания были неприятные.
А сейчас немного подробней. Я Александр Николаевич Изместьев, погиб в своем мире, попав под машину пьяного мажора, но судьба предоставила мне второй шанс. И перенесла меня в этот мир, в тело Алекса тан эль Зорга, второго сына великого герцога, правителя Кентийского государства. Закружила в огромном количестве приключений, и всевозможных событий. В результате я заполучил в друзья трех Таргов, самых сильных зверей континента, приобрел собственный маркизат, и принялся изо всех сил двигать прогресс. Стал кровным побратимом короля Торвала, Даниса тан де Брюлота. Вследствии тех или иных событий, даже умудрился жениться, на императрице, Алексии тан де Кобург, которая в браке родила мне трех прелестных малышек. А еще ранее маркиза Ильми де Перьен подарила мне сына, правда сама погибла. Сына я признал, и забрал с собой, а после бракосочетания с Алексией, та его усыновила, и в принципе сейчас его усиленно обучали множеству наукам. Он не может стать наследником, но вполне справится в дальнейшем и с должностью канцлера и маршала, время покажет. Пятнадцать лет я нахожусь в этом мире, и поверьте, ни дня я не провел в празднестве, все время что-то делал, изобретал, производил.
И я очень устал, да и с Алексией последнее время, произошло охлаждение наших отношений, уже нет той страсти, что была раньше. Я не лез в управление империей, иногда мы просто обсуждали с ней то или иное событие, или происшествие и все, нет, совсем не устранялся, подсказывал, опираясь на знания моего прошлого мира, но решение принимала она сама или с канцлером. Заметил, что вокруг нее стали крутиться местные красавцы, высокого происхождения. Я не устраивал сцен ревностей, не караулил воздыхателей, что бы намять им бока, короли и императоры должны быть выше этого, да и понимал что любой женщине нужно подтверждение ее привлекательности и шарма. И взгляд полный восхищения постороннего мужчины лишнее тому подтверждение, правда и она не давала повода в чем-то ее обвинять, но душу мне это царапало. Некоторые местные аристократы, до сих пор, не смирились с тем, что на троне, пусть и консортом, сидит кентиец. И что бы ни способствовать полному разрыву между нами, решил отправиться в эту экспедицию, на поиски земли, откуда пришли на этот континент предки моей супруги. А после возвращения из плавания, после долгой разлуки, смотришь, и чувства вспыхнут с новой силой.
По началу, все шло нормально, наша кавьята, (что-то типа каравеллы) шустро рассекала волны моря, а может и океана. Были тут и карты моря, имеющие, правда массу белых пятен, и прилегающих к ним земель, в основном береговой линии. Но сейчас молодое поколение картографов хотело создать свои карты, и были уверены, что они будут лучше прежних. Да и недавний выпуск морских бомбардиров, тоже надо было потренировать. Последнее время, поступало много жалоб от купцов, на нападения пиратов. Что-то сильно они расплодились. Военному флоту, который то и был создан не очень давно, королева дала указание, навести порядок на торговых путях, и осуществлять постоянный контроль. Уж очень, нужна торговля с островами, с которых шли и пряности и шелка и каучук. Как выяснилось, там были целые леса деревьев, похожих на гевеи, сок которых после застывания был упруг и шел на изготовление резины.
Хотя предки народов, населяющих почти все королевства, пришли на этот континент из-за моря, но откуда точно, было известно только на словах. Лишь в старых манускриптах сохранились еле понятные намеки, да то, что шли до этой земли пару месяцев. До их прихода, только кентийцы и степняки, жили на этом континенте. Вот такой нонсенс. Пришельцы по прибытию, расселились, потом вследствие раздоров, поделились на королевства, а через некоторое время решили, и местные народы потеснить, да пограбить. Тот период называют " Большой войной"...в результате Кентия стала герцогством, степняков погибло половину населения. Да и в самих королевствах народу поубавилось на две трети.
После чего, все снова притихло, на многие века, и даже эволюция замерла. Но все это в прошлом, сейчас прогресс шагает широко, не сказать что семимильными шагами, но невооруженным взглядом видно изменения. Прошел уже третий выпуск из местного университета, который стопроцентно моя заслуга, и молодое поколение механиков и инженеров, картографов, и оружейников, рьяно взялись за дело.
И вот эта картографическая экспедиция, тоже в какой-то мере следствие прогресса, в которой и я решил поучаствовать. Весь маршрут заносился на карту, которую тут же составляли несколько молодых картографов, и капитан судна. Да канониры тренировались, и иногда стреляли.
Однажды на горизонте появились паруса, через некоторое время можно было рассмотреть два быстроходных барка с плавными обводами корпусов. По всей вероятности это были пираты, ну что же вот и для наших бомбардиров будет настоящая боевая тренировка. Наша кавьята, была полностью купеческим судном, лишь у нее вместо трюма была устроена еще одна палуба, на которой были размещены каюты. Да вооружена была, так что зубы могла обломать любому. Так как империя ни кому не продавала пушки и штуцера, а также секрет изготовления пороха, то являлась единоличным владетелем этого супер оружия, для нынешнего времени. У нас было установлено на палубе восемь пушек, по три с каждого борта и две на корме.
Так как мы шли с полным набором парусов, то решили даже убрать пару штук, что бы преследователям было легче, уж очень они старались нас нагнать. Да ни чего не скажешь, и корабли у них были быстроходные, после обеда мы сблизились настолько, что можно было и без зрительной трубы рассмотреть людей на палубе. Они что-то радостно кричали и махали руками, наверное, предлагали остановиться и сдаться. Корабли пиратов разделились, и начали нас зажимать в клещи, было видно, что рано или поздно они нас зажмут и кинутся на абордаж. Народ на корабле противника, уже не стесняясь, махал саблями, вися на вантах и прыгая как обезьяны по шканцам.
Капитан нашей кавьяты, был сосредоточен и собран, у пушек уже давно стояли канониры и ждали только команды, борта были достаточно высокие и проемы для пушек еще были закрыты. Так что ни кто из нападавших, не подозревал, что их ждет. Наконец капитан выждал момент, когда корабли находились не более пятидесяти метров друг от друга и скомандовал огонь. Рухнули вниз люки, закрывающие пушечные порты, и через мгновение раздался грохот. Все заволокло белым дымом, но ветерок быстро унес дым в сторону, за это время пушки успели зарядить и подкатить к бортам. Молодцы канониры, быстро и слаженно работают, это же можно сказать элита войск империи, каждый из этих парней будущий командир батареи, офицеры.
Пираты, поняли, что добыча не по зубам, и попытались сбежать, да не тут- то было, первые залпы были сделаны крупной картечью, которая рвала паруса и такелаж и сметала все с палубы словно метла. Через полчаса мы пошли на абордаж правого корабля, пираты были настолько деморализованы, что почти не сопротивлялись. Трюмы корабля были пусты, наверное, мы были первой их жертвой, которую они не смогли переварить.
Левый все-таки попытался скрыться, еле передвигаясь, он все же удалялся. Мы не собирались ни кого отпускать без наказания, поэтому догнав, взяли и этого на абордаж. Тут сопротивлялись сильней, или народу уцелело больше, или команда, решила если уж умирать, то надо, как можно больше захватить с собой. Но как бы они не сопротивлялись, конец был один. Этот пират и пострадал меньше, и добыча у него была не в пример первому. В трюме нашли и мешки с пряностями, рулоны шелка, и даже два десятка людей, матросов с захваченного корабля, капитан и, почему-то барон со своей семьей. Как выяснилось, барон, получил новую должность, на континенте. Прихватив семью, и поспешил к новому месту службы. Вот и попал в плен вместе с семьей. Был и купец, но он, к сожалению, погиб при захвате судна, остался лишь его товар. Выбросив тела пиратов за борт, мы собрались на совещание что делать с людьми. Брать их с собой не имело смысл. Посовещавшись, решили подлатать пиратский корабль и, добавив своих людей, а также сняв с кормы пушки и установить их на пирата, отправить корабль и людей в империю. Пусть идут вдоль берега, и в случае чего думаю, даже эти пару пушек смогут отпугнуть тех, кто позарится на добычу. Через несколько дней, распрощавшись с уходящими в империю, спасенными нами людьми, и несколькими нашими, мы продолжили путь.
И вот уже целый месяц мы шли не ведомо куда, вернее туда, где должна быть земля, с которой и пришли предки моей супруги. Два раза высаживались на попадающиеся в пути острова, заносили их на карты, а так же к счастью на них были источники воды, которой мы запасались и отправлялись дальше. Потом мы попали в ужасный шторм. Помню, что меня ударило головой о перегородку, так что посыпались искры из глаз, потом темнота, и вот я здесь.
Может это новый континент, или большой остров, или новая планета, не знаю. А может это снова происки богини, что скорей всего так и есть. Конечно, я ей должен и сам это понимаю, а долги надо отдавать. Так ни чего и не решив, я подхватил рюкзак, стоящий у моих ног, который заметил только сейчас, первое на что обратил внимание, это лук без тетивы и полный саадак стрел, прикрепленный к рюкзаку. Что туда натолкали, еще не знаю, но рюкзак был тяжелый, зараза, и отправился к небольшой роще. Надо обдумать положение, в которое попал, немного придти в себя от сюрпризов судьбы, и перекусить, что-то же здесь лежит, потряс я мешком, в нем что-то звякнуло. Ладно, решил, посмотрю, когда расположусь на стоянке.
Глава вторая
Определившись с местом расположения своего бивуака, начал разжигать костер и устраивать место для ночлега. Когда костер разгорелся, принялся обследовать, что находится у меня в мешке. Содержание его, меня обрадовало, помимо лука, стрел, зажигалки, что лежала у меня в кармане, было его огниво, котелок, немного крупы и соли, высушенные полоски мяса и кусок сыра. Котелок, миска, кружка, и ложка, мешочек с травами для напитка. Кинжал, плащ и теплый свитер, фляга и кольчуга двойного плетения, вот она и составляла основной вес рюкзака, Да еще кошель с золотыми и серебряными монетами, второй кошель с медяками висел на ремне. Интересно кто это все собрал, да еще и вовремя подсунул. Да еще и меч висел на ремне, хотя помню что в момент шторма, меч лежал в каюте, а так же в сидоре был еще монокуляр, которому я очень обрадовался. А вот ни чего из огнестрелов, не было, жалко конечно. Уже больше года у штурмовиков империи имелись револьверы, конечно, не такие как в моем прошлом мире, но тоже неплохие. Правда снаряжали их каждый, кто имел, индивидуально отмеряя порох и затрамбовывая пулю при помощи специального механизма. Но это уже было неважно, с пятнадцати шагов они пробивали любую броню, даже снаряжение тяжелого кавалериста. Так что думаю, револьвер мне бы пригодился.
Я разжег костер, заварил немного травяного отвара, мешочек с которым нашел в сидоре и, достав лепешку, немного ее погрыз, решив этим и ограничиться. Прихлебывая горячий напиток, задумался, что там стало с кораблем и командой, жаль, если погибли. А еще волновало, что там ждет меня впереди, что приготовила судьба, вместе с Зеей плодоносицей, местной богиней. Так ни чего и, не надумав, заснул, укрывшись плащом.
Среди ночи мне приснилась моя бывшая жена, нет, не эта нынешняя, а та, что была на Земле. Вид у нее был горестный и поникший, в глазах блестели, сдерживаемые слезы. Присев возле меня она немного посидела молча.
-Саша, я попрошу тебя о помощи, мне просто не накого положиться, можно было бы устроить большую войну. Но это не рационально, погибнет много молодых парней, а этот мир и так мало населен. Да к несчастью я постепенно теряю контроль над этим континентом. Но тебе придется потрудиться, и самому пройти, и собственными глазами увидеть все то, что сдесь происходит. А с чего это началось, я расскажу тебе после. Если же не вдаваться в подробности, то этот мир хотят у меня отторгнуть, довольно сильная и очень злобная сила. Но тебя одного я смогу прикрыть, и даже немного помочь, на это моих сил хватит.
Утром, сварил кашу, позавтракал, запил это все разогретым отваром и немного обдумав свой сон, собрался в дорогу. И тут я заметил, что вместо моего перстня кентийского принца, на пальце у меня перстень простого баронета. Порывшись в уже собранном рюкзаке, обнаружил кожаный тубус, а в нем документы баронета на мое имя. Обдумал изменения, и принял все как данность, ну что же значит так надо, надо идти, правда, куда идти не знал, но подумал, что куда бы ни пошел, подправят. Решил идти в сторону холмов, а там уже осмотрев окрестности выбрать направление.
Шагалось легко, солнце грело, но не жарило, и пусть груз за плечами был не маленький, но пот не стекал с меня ручьями. Изредка останавливался, хлебнуть воды из фляги, и осмотреть через монокуляр округу. Так и не найдя следов деятельности человека, к вечеру я достиг холмов и принялся готовить пищу и ночлег, за день конечно устал. Дорогой, мне ни чего не мешало мне обдумать свое положение, раздражало только, что меня вот так вот просто решили и перекинули куда захотели. Конечно, я понимал что она, все-таки, подарила вторую жизнь, и жизнь эта была интересна, пусть временами и опасна, тем не менее, вот не давало мне покоя раздражение.
Уже перед самыми холмами, которые тянулись цепочкой с востока на запад, или наоборот, наткнулся на семейство диких свиней. И получилось даже подстрелить, небольшую свинку, та получив стрелу, завизжала и завертелась на месте, остальные кинулись бежать. Ужин у меня обещал быть с мясом, прихватив тушу за заднюю ногу, потащил с собой. Выбрав место, среди небольшой группы деревьев, для отдыха и ночлега, принялся разделывать трофей. Плотно поужинав, и зажарив несколько кусков мяса в дорогу, принялся, как и вчера, пить травяной отвар с медом, небольшой кувшинчик которого, тоже был в моем рюкзаке.
Потом долго лежал, разглядывая звездное небо, вспоминал детей и Алексию. Сыну уже тринадцать, Софии десять, Патриции семь и самой маленькой, общей любимице Ангелине, только три. Имена подбирали так, что бы что-то похожее были и в этом мире. Я выдавал это за старинные кентийские имена, и даже перевод подбирал, что бы действительно подходил. Как они там мои родные, с теплотой думал я, перебирая воспоминания, и не заметил, как заснул.
На следующий день, где-то в обед я, наконец, выполз на вершину одного из холмов. Весь обратный склон и дальше на несколько километров, было покрыто лесом. Только вот каким-то странным лесом, серым, а не зеленым. По его кромке, на расстоянии метров пятисот друг от друга, стояли еще какие-то деревянные столбы, словно невидимая ограда, так как стояли они лицом к лесу, то было не разобрать, что на них изображено. Вся растительность, находившаяся с противоположной стороны холмов, имела разительное отличие друг от друга. Если одна сторона имела насыщенный изумрудный цвет, то другая имела какой-то цвет серый, словно все растения были покрытый пылью. Оглянувшись назад, я видел порхающих над травой бабочек, мелькающих над деревьями небольших птиц, с другой же стороны ни чего такого я пока не заметил. Цепочка холмов, тянулась от меня в обе стороны, и конца им я не видел, как не вглядывался, а вот прямо перед собой почти на горизонте, на грани видимости, я заметил что-то напоминающее населенный пункт. Что это было не разобрать, но я решил двигаться в этом направлении. Спустившись почти к самой кромке начинающегося леса, решил устроить привал, да и определить, как это серое окружение, будет на меня действовать. По пути взглянул на деревянный столб, фу.... ну и рожа, на стороне, обращенной к лесу, было изображена морда, какого-то мерзкого чудовища, вызывавшая оторопь и отвращение. До вершины было совсем ни чего, метров семьдесят, в случае чего можно быстро ретироваться, если мне не понравятся ощущения.
****
-Позовите ко мне наследника,- прохрипел тучный, обрюзгший мужчина, с заплывшими глазами и обвисшими щеками, с нездоровым цветом лица. Когда-то он был огромным и сильным наводившим страх на недругов и своих врагов. Но теперь он больше напоминал старую развалину, от былой мощи остались только воспоминания, и подкосило его не время, а пристрастие к серенькой пыльце, которую привили ему монахи новой религии, появившейся не очень давно. После ее вдыхания, отступали прочь неприятности, страхи, и любая боль. Но эта пыльца таила в себе не только столь приятные ощущения, после нескольких приемов наступало быстрое привыкание. И человек уже не мыслил своего существования без порции этого порошка. А потом начинал разрушаться организм, и мозг, человек начинал жить в своем собственном мире, лишь иногда, на очень короткий срок, возвращаясь в действительность. По началу, король принимал ее втайне, прячась от всех, но по мере того, как страсть к пыльце захватывала его, перестал обращать внимание на окружающих.
-Ваше величество, принц еще не вернулся с охоты,- проговорил, кланяясь, монах в пурпурном балахоне.
-Хорошо, как только вернется, дайте ему знать, что я желаю его видеть,- задумчиво проговорил монарх. Это действие продолжалось уже второй месяц, после ночного сна, король всегда распоряжался позвать принца, и всегда получал один и тот же ответ. Потом он вдыхал новую порцию порошка, и выпадал в прострацию до следующего утра. К утру, он уже не помнил, что вчера также хотел встретиться с сыном, и что ему отвечали, что он не вернулся с охоты.
А наследник пропал, ни кто не знает куда он делся, просто однажды его не нашли в принадлежащих ему покоях. Характер у парня был не мед, но что отличало его от отца, принц, как и королева, не приняли новую религию, Королевский двор тоже разделился, одни поддержали короля, другие королеву, а принцу было всего семь лет, и его вообще ни кто, ни о чем не спрашивал. В течение года королева умерла, молодая красивая женщина вот так на ровном месте раз и умерла. Король погоревал какое-то время, а потом завел себе несколько фавориток. Принц видел, как странно ушла из жизни мать, которую он очень любил, и помнил ее последние слова, которые она сказала, прежде чем уйти на перерождение.
-Сынок береги себя, не верь ни кому, особенно последователям Урху, вот и моя болезнь,- она замолчала, а потом продолжила - думаю, без них не обошлось. На короля надежды мало, твой отец попал под их влияние, и вырвать его от них уже не получится. На следующее утро, ее не стало, мальчишка, не стесняясь окружающих, плакал. Наверное, даже своим умом ребенка, он понимал, что потерял самого близкого и родного человека.
А потом долгие годы, он пытался уйти от навязчивого внимание верховного жреца. И с каждым годом становился злым, раздражительным, постоянно таящимся от всех, и презирая всех последователей нового бога.
После того как король вдохнул пыльцу и запив ее вином, отправился на завтрак, глядя перед собой остекленевшим взглядом, монах поспешил в другое крыло дворца, где располагался орден слуг Урху, что бы доложить о состоянии короля. Все как всегда, ежедневный доклад, и получение новых указаний.
****
Ночь прошла спокойно, я неплохо выспался, ни что меня не тревожило, и я перестал беспокоиться по поводу странной окраски растений. Быстро перекусив холодным мясом свинки, сложив рюкзак, я отправился по направлению к увиденному мной на горизонте поселку.
По началу, все складывалось неплохо, только и того что было пугающе тихо, в этом лесу. Ни щебетанья птиц, ни мелькания мелких животных, ни чего, словно все вокруг вымерло. Но чем дальше я углублялся в лес, тем сложней было по нему передвигаться. Деревья росли гуще, кроме того было много валежника, кустов, и поваленных деревьев, довольно высокая трава скрывала все это. И я постоянно спотыкался, чертыхаясь и бранясь, скорость продвижения упала, и к вечеру я прилично устал. Найдя небольшую чистую от деревьев лужайку, я решил остановиться на ночлег, а завтра снова продолжить путь.
Под самое утро, проснулся от тревожного чувства. День видать уже начался, что даже сюда в лес, пробивался свет солнца, только тоже как мне казалось, какой-то серый. Пересиливая тревогу, я развел костер и, заварив травяного отвара, принялся завтракать, с беспокойством осматриваясь.
Когда снова отправился в путь, чувство тревоги стало усиливаться, по мере моего продвижения вперед. Надо вернуться назад, и попытаться обойти это серое безмолвие, подумал я. Но потом, рассудив, что не зря я оказался именно в этих местах, и что именно здесь пролегает мой путь. На какое-то время я успокоился, но прошло полдня и опять, появилось небольшое беспокойство, но это уже было не то чувство, от которого сами по себе, шевелятся на голове волосы.
Внезапно я уперся в скальную гряду, перед которой стоял прилично одетый человек, за спиной которого находилось с десяток огромных волков. На скале тоже сидели волки, и было их много.
-Вот это я попал,- мелькнуло в моей голове, я не стал хвататься за оружие, выхватить я его всегда успею, так что не стоит провоцировать этих существ.
Стоящий мужчина, поднял в приветствии руку и стал не спеша приближаться ко мне. Был он высоким, правда пониже меня, стройным, с породистым лицом и странными желтыми глазами.
-Кто ты странник, и что делаешь в нашем лесу, ни кто ведь не может ни войти, не выйти из него, без позволения на то Урху божества Сингов. Мы должны бы тебя прогнать, но что-то не дает нам это сделать. Что же путник, будь нашим гостем во имя богини, или ты не поклоняешься ей.
Я поднял руку и наложил на себя священный круг, какой накладывают все, кто поклоняется Зее.
- Я старейшина и вождь племени волколаков Киреш Волд, приветствую тебя странник. Так что с этой минуты ты наш гость, и можешь спокойно жить рядом столько, сколько тебе надо. Проговорив это, человек наклонил голову, изображая поклон.
-Благодарю тебя Киреш Волд, за гостеприимство, я Алекс эль Зорго,- представился я и поклонился в ответ,- что бы ни нарушить по незнанию ваши правила и законы, хотелось бы узнать о них, а вот долго я у вас не задержусь. Надо идти дальше.
-Прошу вас Алекс эль Зорго, подкрепится с дороги, и вы расскажите, куда держите путь,- проговорил Киреш, и мы с ним степенно проследовали к скале, которая словно сыр была испещрена норами, из большинства которых выглядывали волки. Войдя в одну из таких нор, я бы даже сказал пещеру, так как вход был высотой метра два, пройдя по каменному коридору, уперлись в дверь, которую Кирешь открыл. И мы вошли в большую комнату, посреди которой стоял круглый стол, а вокруг него кресла. Вождь предложил мне присесть на одно из них, и сам занял место напротив. Через некоторое время в комнату вошло еще с десяток мужчин, с заметной сединой в волосах, наверное, это были те парни, что присутствовали при встрече, в образе волков. Правда были они худые с запавшими глазами и темными кругами под ними. Вслед за ними, внесли на подносе, кувшин вина и какие-то орешки.
-Алекс эль Зорго, утолите жажду, пока готовят обед, он вскоре будет,- проговорил старейшина, когда все расселись. Женщина лет сорока, внезапно появившаяся за моим плечом, налила вина в мой бокал и снова неслышно отошла. Я поднял бокал.
-За встречу господа, рад, что мне удалось с вами познакомиться,- проговорил я и пригубил вино. Я ни когда раньше не встречался с волколаками, оборотнями, или людьми перевертышами, оборотниками, ликантропами, как их называли, читал в легендах в сказках и на этом все. По этому, сейчас с интересом разглядывал их, пытаясь найти отличия от простых людей, и пока не находил. В это время в комнату внесли поднос, с лежащим на нем, зажаренным барашком. Киреш Волд отрезал от него заднюю ногу и положил мне на тарелку, потом положил себе совсем немного мяса, и только после этого отрезали и положили себе барашка присутствующие. Накладывали совсем немного, хоть и смотрели на поднос голодными глазами и постоянно сглатывали слюну. Поначалу я не обратил на это внимание, отнеся это к их звериному второму я, но потом какое-то смутное чувство ненормальности происходящего, меня стало беспокоить.
Вождь племени, начал меня расспрашивать, откуда я сам, и что делаю в " проклятом лесу". Я не стал ни чего скрывать и рассказал почти все. Вернее то, что плыл на корабле, который попал в сильный шторм, а потом вдруг оказался здесь, вернее, с той стороны холмов. При этом имел рюкзак, с полным набором для путешествий, и в голове поселилась мысль, идти именно в этом направлении.
В конце, я задал, может и не тактичный, но очень уж интересующий меня вопрос.
-Мне кажется, у вас что-то произошло, почему вы живете здесь, да и почему народ вашего племени выглядит не очень счастливым.
Увы, Алекс эль Зорго, мы изгои, на нас наложено проклятие, и мы не можем выйти из этого леса,- горестно проговорил вождь племени, разводя руками. Пятнадцать лет назад, откуда не знаю, в мир пришли те, кто стал называть себя " Сингами". Вроде бы ни чем они от людей не отличались, но поклонялись они темному богу. А божество их, требовало себе кровавых жертв, и даже человеческих жертвоприношений. Мы же поклонялись богине, это она нам дала возможность оборачиваться, и наслаждаться жизнью, среди дикой природы. Синги стали жить и плодится, расширяя ареал своего обитания. Постепенно стали перетягивать на свою сторону адептов богини, и чем больше их становилось, тем сильней становился темный бог Урху. Постепенно ареал владений богини стал уменьшаться, а бога Урху увеличиваться. В ход шло все, подкуп, обман, запугивание. Те, кто решил остаться, верным богине, бежали на ее земли. С такими беглецами, в случае их поимки, сторонники нового бога расправлялись нещадно. С нами, жрецы Урху и его приспешники, боялись связываться, в то время мы представляли большую силу, и были многочисленны. Мы спокойно жили своими деревнями среди людей, многие были мастерами и жили в городах. Но когда давление на приверженцев богини достигло наивысшей точки, мы тоже решили уйти на земли к богине. Но не успели пройти этот лес, как на лес и всех кто в нем находился было наложено проклятье самим Урху, наверное, поджидали, что бы подловить, когда мы будем все в одном месте. С тех пор мы не можем покинуть этот лес, и даже выйти на его границу, ни в одну сторону. По началу, все еще было более-менее нормально, мы жили, охотились, но со временем становилось все хуже и хуже. Живности в лесу становилось все меньше и меньше, при попытке заниматься огородничеством все сохло на корню, разведение домашних животных тоже не давало того эффекта что надо. Козы и бараны были мелкие и худые, да и плодится стали плохо.
Вождь оборотней горестно вздохнул, хлебнул из бокала вина и продолжил.
-Затем стали умирать дети, они рождались слабыми, потому что родители не получали всего что надо для зачатия детей, а те которых смогли выходить, не могут оборачиваться. Да и те, кто может это делать из-за недостатка пищи все реже и реже оборачиваются, а обернувшись в звериную сущность, уже не могут вернуться обратно. А тут еще в лесу стали появляться разные гады, нацеленные на причинение нам вреда, и даже убийства, их пока немного, но они размножаются. Если ни чего не случится то еще десяток лет, и мы просто вымрем, перестав существовать как племя волколаков.
-Почему же богиня бросила вас на произвол судьбы,- удивился я - вы же ее последователи.
-Ну.... на то есть определенные причины,- нехотя проговорил старейшина. Я видел, что он не хочет отвечать на этот вопрос и не стал допытываться.
Мы еще долго беседовали с вождем, он рассказал, что на севере тоже хватает народа оставшегося верным богине, и там почему-то Урху ни чего не смог сделать. Лес, в котором находились оборотни, тянулся на десятки километров в обе стороны. Но если идти на восток, то лес плавно поворачивает на север, и упирается во внутреннее море, или очень большое озеро. Над морем и прибрежными землями не действует сила Урху, но у оборотней не получается подойти к кромке леса. Испытывая просто ужасающий страх, на грани помешательства. Если я надумаю идти к морю, то Киреш даст мне провожатого, он доведет меня, а потом вернется. На море властвуют племя корабелов, они и рыбаки и перевозчики, ни кто кроме них не имеет кораблей, и если ты захочешь построить корабль и плавать по-своему разумении, то тебя просто потопят вместе с кораблем. Нет, ты можешь вступить в их гильдию, заплатив огромный взнос, тебе придется выполнять все законы и требования корабелов. Но немногие решаются на это, со стороны.
-Эх, если бы только можно было хоть одному из нас попасть на северные территории и узнать, почему там Урху бессилен,- проговорил Кирешь, в заключение нашего разговора.
Положили спать меня, в одной из комнат этого же комплекса пещер. Заснуть долго не получалось, я перебирал в памяти разговор, и решал в какую сторону мне двигаться, к морю или к поселку увиденному мной ранее. Уходить решено было завтра, я видел как плохо с продуктами у оборотней, а мне как гостю будут отдавать лучшее, стоит ли объедать хозяев.
Утром я поставил Киреша в известность что ухожу, и он, кликнув женщину, что подавала вчера на стол, попросил позвать Ивасту.
- Это моя дочь,- представил он мне вбежавшую в комнату волчицу,- Иваста этого человека надо проводить к морю. Волчица, наклонив голову, внимательно меня осмотрела, и улеглась, ожидая, когда мы отправимся в путь, была она на много больше простого волка и взгляд у нее был больше человеческий, чем зверя.
-Она не может уже обернуться в другую ипостась, не хватает сил, но в этой все прекрасно понимает, разве что сказать ни чего не сможет,- грустно проговорил Киреш. Пока она могла оборачиваться, ее учили грамоте, как и других детей, и о строении мира, кое каким законам, но последние несколько лет, у нее не хватает сил, обернутся. Одно время говорили о том, что простой человек, не попавший под проклятие, может вывести оборотня из леса, но это все лишь разговоры и домыслы. Очень уж давно ни кто в лес не заходил,- Киреш помялся,- если вдруг появится у тебя такая возможность, прошу тебя, выведи Ивасту.
На волчицу надели ременную сбрую, с кожаными сумками, положили туда мясо ей в дорогу и мы были готовы отправиться в путь.
Киреш провел нас на край поселка и пожелал легкой дороги. Волчица трусила чуть впереди, показывая дорогу, к вечеру мы вышли на небольшую поляну с родником, который появившись, тут же прятался в какую-то промоину. Я, освободил волчицу от груза, сняв сбрую, разжег костер, вылил ту, что была вода со мной в котелок, бросил крупы, кореньев и принялся варить кашу. Волчица куда-то исчезла, и вернулась через некоторое время, даже по морде зверя, было видно недовольство. Скорей всего бегала на охоту, но так ни чего и не нашла. Достал из ее сумок кусок мяса, дал ей, к этому времени поспела, и моя каша и мы принялись ужинать. Киреш говорил, что дальше будет встречаться живность, не всю еще истребили, а вот в двух днях пути от поселка, даже мышей встретить проблема. Что же, будем надеяться, что нам по дороге, что нибудь попадется, иначе продуктов нам не хватит и придется голодать.
Поужинав, завалился спать, целый день в пути, давал себя знать, волчица тоже прикорнула недалеко от меня. Утром немного размялся, помахав мечом, умылся просто ледяной водой из родника, доел вчерашнюю кашу, и снова в путь. Идти нам долго, дней десять, и то если ни чего не задержит, да и как идти будем, тоже роль играет. Но пока двигаемся споро, без остановок в течение дня.
На пятый день темп движения упал, видно было, что устала и волчица, все-таки без мяса долго не протянешь, а оно закончилось вчера. Да и я тоже. Решили отдохнуть, когда я предложил это вечером, то моя проводница согласно рыкнула и наклонила голову. Поужинал жидкой кашей, крупу надо было экономить, ее тоже осталось немного, волчица от каши презрительно отказалась, побегала по округе но видно ни чего не нашла, и легла спать голодная.
Проснулся я от того что кто-то дергал меня за рукав камзола. Меня будила волчица, осторожно дергая за рукав, увидев, что я проснулся, кинулась к моим вещам, и притащила рюкзак с привязанным к нему саадаком с луком и стрелами. Нетерпеливо перебирая лапами, словно что-то хотела сказать, она тихонько еле слышно повизгивала. Я, отвязав лук, натянул тетиву, схватил одну стрелу в руку, остальные вместе с саадаком повесил на плечо, перекинув ремень через голову. И пошел за волчицей, которая как всегда шла чуть впереди, при этом очень осторожно периодически оглядываясь, иду ли я следом.
Пройдя каких-то сто метров, я увидел семейство диких свиней, которые ели желуди под большим раскидистым дубом. Осторожно, что бы ни хрустнула, не одна веточка, я стал подбираться на расстояние выстрела, помогало то, что скрывала меня высокая трава. Наконец я решился и выстрелил, выцелив молодую свинку и когда стадо стало разбегаться, успел подстрелить еще одну, но эта была совсем уж небольшая.
Волчица кинулась к добыче и ловко перехватила горло бьющейся в агонии свинье, и пока я подошел, она успела стащить наши трофеи в одно место, и сидела довольно скалясь. Взвалив ту, которая была больше на плечо и, приказав волчице сторожить вторую, отнес на стоянку. Да теперь работы прибавится, надо же будет их разделать и запастись провиантом. Ну да это приятное дело, а то я уже начал переживать, что придется голодать.
Полдня провозился со свиньями, волчица вначале ела, не разбирая, что я ей кидаю, потом утолив первый голод, начала перебирать. Я же разделав добычу, принялся жарить и варить мясо в дорогу, часть, оставив свежим, для волчицы, заполнив ее сумки. Еще день мы отъедались и просто лежали, набираясь сил для дальнейшего путешествие.
Следующие дни шагалось веселей, пропитанием мы были обеспечены, но тащить рюкзак, было тяжелей, пришлось даже волчицу нагрузить. Но та не возмущалась, понимая, что все я не утащу. За эти несколько дней, после охоты, было заметно, как округлились ее бока, и стала блестеть шерсть.
Сегодня мы шли уже одиннадцатый день, и скоро должны были выйти к опушке леса, визг волчицы раздался внезапно, в нем слышался испуг и боль. Я немного отставший от нее бросился на звук. Выскочив к месту, откуда доносился голос волчицы, который становился тише и тише, был поражен увиденной мой картины. Волчицу обвивала огромная, толщиной в мою ногу змея, вторая поменьше, наблюдала, подняв голову, за происходящим. Увидев меня, она зашипела и поползла в мою сторону, рюкзак и саадак с луком и стрелами, сковывал мои движения, я попытался сбросить его, но одна из лямок зацепилась за рукоять меча, и он повис, путаясь в ногах. А змея уже рядом, очень уж быстро она двигается. Мне все-таки удалось выхватить кинжал и, схватив змею за голову, отсечь ее в несколько ударов. Звук при этом был, как будто я рубил жесть. Лишившись головы, змея забилась в агонии, при этом очень чувствительно приложила меня хвостом, по лицу разбив нос и губу, из них тут же, потекла кровь. Но мне некогда было обращать на это внимание, надо было спасать своего проводника. Мне, наконец, удалось избавиться от рюкзака, и я, сжимая в руке кинжал, кинулся к волчице, которую оплела змея. Увидев, что я расправился с ее товаркой, змея стала ослаблять кольца на своей жертве, понимая, что вначале ей надо расправиться со мной. Она сделала резкое движение в мою сторону, и ударила меня мордой в грудь, я покатился по земле, ощущение было такое, словно в меня ударил таран. Увидев, что я упал, змея снова стала сжимать кольца на волчице. Хоть и тяжело мне было, но я встал, некогда было разлеживаться. И выбрав момент, пригвоздил ее голову к земле, помня о том, что ее кожа напоминает жесть, я бил изо всей силы. После чего стал рубить ее на куски, и отбрасывать их в сторону. Мечом я не мог действовать, так как боялся навредить волчице, по этому, рубил и резал кинжалом. Резал это громко сказано, скорей пилил, перемазался весь в крови этой твари, а она сопротивлялась даже с пробитой головой. Наконец я освободил волчицу, оттащил ее в сторону, и принялся со злости рубить змею мечом на куски. После чего устало привалился к дереву, и присел. Волчица начала подавать признаки жизни, оборотни вообще крепкие существа, думаю, отойдет.
Подняв волчицу на руки, я отнес ее в сторону от места схватки, и решил тут остановиться. Надо было привести себя в порядок и немного прийти в себя после боя со змеями. Хотя время и так уже близилось к вечеру, и надо где-то искать место для ночевки. Умывшись и разведя костер, я стал жарить мясо, волчица поднялась и, подойдя, улеглась, прижавшись ко мне. Отказавшись от еды, она так и спала рядом со мной.
Через сутки, путешествие наше подошло к концу, мы достигли конца леса, еще оставалось метров двести, но уже проглядывалась опушка в просветы между деревьями. Обратил внимание, что моей провожатой было не по себе, она даже тихонько поскуливала временами, я же чувствовал себя, так же как и раньше и изменений ни каких не замечал. Отойдя от края леса немного назад, что бы волчице было более комфортно, остановились на ночевку. После ужина мне вдруг в голову пришла одна мысль.
-Послушай Иваста, давай я попробую вынести тебя из этого леса, ведь вас сдерживает страх не известно перед чем. Мне кажется, что кроме психологического давления, вам и тебе лично, ни чего не угрожает. Волчица внимательно слушала и не сводила с меня глаз. Ободренный ее молчанием я решился на эксперимент.
-Давай сделаем вот что, я сейчас накрою твою голову кольчугой, и мы с тобой станем приближаться к опушке. Ты же будешь отмечать свое состояние, по мере приближения к ней, потом я буду задавать наводящие вопросы, а ты будешь подавать мне знаки.
Достав из рюкзака кольчугу, я накинул ее на голову Ивасте, и мы двинулись к выходу из леса. Даже, я заметил, что волноваться она стала намного позже, чем раньше. Когда до выхода из леса, оставалось метров сто, я решил вернуться. Затем задавая вопросы, понял, что ей было легче, и страх начал сковывать ее намного позже
Значит, кольчуга как-то экранировала влияние страха на оборотня, обдумав все, спросил у Ивасты.
-Ты согласна со мной покинуть этот лес, - в ответ получил однозначное согласие, - тогда сделаем так. Я помимо кольчуги, еще свяжу тебя, и вынесу из этого леса, надеюсь, что у нас все получится.
Конечно, я был самонадеян и следующий день это показал. Чем ближе я с волчицей на плечах приближался к опушке леса, тем неспокойней вела себя она. Вначале просто скулила, потом начала выть и биться, так что я еле удерживал ее, а когда пересек, ряд последних деревьев, она затихла. Я испугался, что Иваста умерла от страха, но отбежав несколько десятков метров от опушки, и прислушавшись, почувствовал биение сердца.
Когда я пересек границу леса, цветовая гамма вокруг меня разительно изменилась, она стала ярче, насыщенней, словно в окружающую меня действительность кто-то просто плеснул краски. Но мне сейчас было не до окраски травы, деревьев или неба, надо было разобраться с волчицей.
Положив ее на траву, я стал развязывать веревки, которыми связал ее ноги, и разматывать с головы кольчугу. После чего залив в пасть немного воды из фляги, и полив на морду, увидел, как открылись глаза, и через некоторое время волчица поднялась на ноги. Она стояла, покачиваясь, с каждой минутой все больше приходя в себя. Окончательно придя в себя, она подошла и лизнула меня в щеку.
Через час, убедившись, что Иваста полностью отошла, направился в сторону моря, серо-голубая полоска которого, еле виднелась на горизонте. К вечеру следующего дня, мы, наконец, вышли на берег моря, и расположившись в небольшой роще, перекусив, тем, что оставалось, упали спать. Завтра, еще целый день тащится, до ближайшего приморского городка, где можно было найти корабль, следующий на северный берег.
Глава вторая
Городок, под названием Робрюк был грязный, запущенный, иногда на улице можно было встретить кучки мусора, с копошащимися там крысами. Было много нищих, и другого опустившегося сброда. На улицах можно было встретить, и бедных в потрепанных одеждах и, обезображенных болезнями, и разряженных в дорогие одежды, аристократов. Встречались мужчины, разного возраста, стриженные наголо и одетых в хламиды, багряного цвета, наверное, это были жрецы Урху. Но нигде не было храмов ни богине, ни Урху, в городах расположенных у моря любой мог молиться кому угодно.
Я и волчица, поселились на постоялом дворе, почти в самом порту. Пока добрались до него, многие встречные с любопытством смотрели на меня и волчицу, кто-то с интересом, кто-то с ненавистью. Уже начало вечереть, когда мы, ввалились в зал постоялого двора.
В зале было довольно шумно, за многими столами сидели посетители, кто-то ужинал, другие налегали на пиво и вино, вообщем все занимались тем, что больше всего прельщало их в данный момент. Пройдя по залу к стойке, за которой стоял, здоровенный мужик, лишь немногим меньше меня, и протирал кружки.
-Могу ли я снять у вас комнату,- обратился я к нему. Мужик оглядел меня с ног до головы, потом глянул на волчицу, помолчал и ответил.
-Можешь, три серебряные монеты, но предупреждаю сразу, собака не должна бегать по залу и жилому этажу, если выходит, то только с вами. Волчица, на эти слова оскалилась, и тихонько зарычала. Все вопросы чести, решаются на заднем дворе, а не в обеденном зале,- продолжил мужик, глядя на меня, не обратив внимания на недовольство животного.
-Хорошо, а можно у вас постирать одежду и обмыться,- поинтересовался я.
-Еще одна серебряная монета,- проговорил бармен или хозяин, не прерывая свою работу. Я достал монеты и выложил на стойку, исчезли они с удивительной скоростью.
- Альгина,- заорал мужик. Из неприметной двери выскользнула девица, с довольно впечатляющими формами и рябым лицом.
-Покажи постояльцам комнаты и приготовь мыльню, и пусть Тамна постирает одежду господину.
-Хорошо хозяин, прошу следовать за мной,- это она проговорила уже мне, и пошла впереди, покачивая задом.
Комната, была такая же, как и многие другие, в которых мне приходилось ночевать, узкий пенал, с кроватью, стулом, маленьким столом, с тазом для умывания и гвоздями, вбитыми в стену вместо гардероба. Тщательно вымывшись в большой бочке с горячей водой, надел запасные штаны и рубашку, оставив ту, что снял, в стирку. Ужин заказал в комнату, не дело рисоваться с оборотнем в зале.
Поел и с удовольствием вытянулся на узкой, жесткой кровати, я был чистый, сытый, на набитом свежим сеном матрасе, и даже простыне, пусть из небеленого полотна, но как все-таки хорошо снова почувствовать себя человеком.
Волчица, съев говяжью печень, тоже видно чувствовала себя хорошо и, свернувшись калачиком, у порога двери, принялась дремать. Утром я проснулся от того что кто - то всхлипывал в комнате, открыв глаза увидел девушку, лет шестнадцати, забившуюся в угол, и горько плачущую. Спросонья, я даже не понял кто это.
- Ты кто и как сюда попала,- пробормотал я. В ответ услышал, лишь усиливающийся плачь. Наконец я начал приходить в себя и сообразил что это моя волчица, или как там ее, Иваста. Вот же ни чего себе. Она сидела, зажавшись в углу, совершенно голая, и уже начинала с горя подвывать.
-А ну тихо,- рявкнул я,- ты чего тут сырость разводишь, что такого произошло, что надо убиваться, как по покойнику.
- Я очень испугалась, и я совершенно голая,- не переставая всхлипывать, проговорили из угла.
-Так, я сейчас выйду, а ты ложись в кровать и укройся,- сегодня сходим на рынок и купим тебе соответствующую одежду. Я быстро оделся и вышел из комнаты. Остановившись у двери, услышал как по полу, прошлепали ступни ног и, выждав какое-то время, открыл дверь.
-Ты как, мне можно войти, - спросил я.
-Да, входите.
Укрывшись до подбородка, на кровати лежала симпатичная девушка, с большими заплаканными, серыми глазами, пухлыми губами и нежным овалом лица. Не успел я войти в комнату, как в дверь постучали, и вчерашняя служанка, вручила мне мою одежду сухую, чистую и пахнущую травами. Ткнув ей в руку какую-то медную монету, я закрыл дверь, и в раздумье уставился на девушку.
Надо ее одеть, лучше конечно тащить с собой на рынок, и там подбирать одежду по размеру. Но в чем ей туда идти, вот вопрос. Кинув на кровать вещи из стирки, я предложил ей надеть мою рубашку
- Пойду пока закажу завтрак, а потом будем думать, как тебя одеть,- проговорил я, выскальзывая за дверь.
За стойкой стояла та же служанка, приносившая одежду.
-Что желает господин,- с улыбкой спросила она.
-Что вы можете предложить на завтрак.
-Пироги с печенкой, вареные яйца, холодное мясо, пока все, из напитков пиво, разное вино и фруктовый взвар.
-Тогда принесите в комнату пироги, мясо, и взвар, мяса несите побольше. Вернувшись к себе, я застал волчицу, примеряющую мои штаны. Вместится, она могла вся, в одну колошину, да и по длине надо было укоротить чуть ли не вдвое. Увидев меня, она покраснела, но штаны не сняла, рубашка ведь не платье, и хоть опускалась до колен, но девушка решила что не стоит, постороннему мужчине видеть даже того что оставалось. Интересно в образе волчицы она была намного больше обыкновенного волка, оборотни крупнее, сильнее и выносливее своих простых собратьев, а вот в образе человека, небольшая стройная девушка.
После завтрака, я решил все-таки сам отправиться на рынок, и что-то приобрести из одежды для Ивасты. А потом уже можно будет сходить и вдвоем, что бы выбрать одежду по ее вкусу и размеру, сам подбирать ей гардероб я не рискнул. Объяснив все это девице, и приказав ни кому не открывать и не отзываться, я отправился на рынок.
Рынок был шумный и многолюдный, даже за пару кварталов было слышно его гул, а уж "ароматы" накрывали перед самым рынком. Здесь смешалось все, и запах морских даров, которые продавали на рынке и вонь, каких-то гниющих отходов, человеческий пот и запах животных. Небольшой ветерок с моря, дующий порывами, на некоторое время сдувал эти "ароматы", но затем они снова наваливались на снующий народ, так что у непривыкшего человека к таким ароматам, слезились глаза.
Какое-то время я с трудом дышал, стараясь успокоить рвотные позывы, но потом привык, и уже спокойно разглядывал выставленные на продажу товары. В нескольких местах вещали проповедники Урху, их почти ни кто не слушал, но это их не останавливало, и они монотонно повторяли раз за разом текст своей проповеди.
Вдруг я почувствовал, как кто-то пытается добраться до моего кошелька, на поясе под камзолом, дав время, что бы вор подальше запустил руку, я ее резко схватил и сжал.
-Ой, ой, ой,- услышал я и посмотрел на того кто хотел меня обворовать. Худой парнишка, лет семнадцати, в потрепанной рубашке с непокрытой головой, жалобно ойкал, даже присев немного от боли. Я ослабил хватку, но не отпустил руку вора.
- Ой, дяденька отпусти, я нечаянно, я даже не думал сделать что-то плохое,- заныл он, при этом нагло усмехаясь. Тут же вмешалось несколько зевак, не малой комплекции. Видно было, что это одна команда.
-А ну отпусти мальчишку, чего с пацаном связался, проговорил один из них, а остальные двинулись ко мне.
-Хорошо отпускаю, - проговорил я, и резко сжал руку воришки, ломая ему кости запястья. Парень охнул и стал заваливаться, потеряв сознание, один из защитников подхватил его, не дав упасть, и удивленно заглянул в лицо. Я же повернулся и попытался уйти, но кто-то из охраны вора, схватил меня за плече.
- А ну постой,- прорычал тот, кто меня схватил. Я же ухватив его пальцы, резко взял их на излом и, развернулся к говорившему, чуть нажал и мордоворот стал передо мной на цыпочки, пытаясь ослабить давление.
-Ты что-то хотел?- спросил я его.
-Отпусти,- просипел он бледнея.
- В следующий раз, я просто сломаю тебе руку, ты понял.
-Понял, понял, отпусти господин. Я отпустил его руку, обвел взглядом троицу и, повернувшись, пошел к увиденной мной ранее, лавке торгующей ношенной одеждой. В лавке я долго перебирал одежды, пытаясь что-то выбрать, наконец, нашел почти не ношеное платье, серого цвета. Заплатив за этот сэконд-хенд, я не вытерпел и поинтересовался, откуда эта одежда. Продавец замялся, не зная, что ответить.
-Я не знаю господин, доставляют мне ее жрецы Урху, а где они ее берут мне неизвестно,- промямлил торговец, пряча глаза. И тут до меня дошло, это может даже быть одежда тех, кого отправили на жертвенный алтарь. Мурашки пробежали по спине, и меня даже передернуло от брезгливости. Но деваться было некуда, и я только сильней сжал платье в руке.
-Господин вы не волнуйтесь, все вещи вычищены и постираны, но я уже выходил из лавки.
- Но ведь говорят, что в жертву приносят только животных, людей же, кто не готов принять религию Сингов, изгоняют,- думал я по дороге. Нет, надо будет все шить новое, что бы ни чего не напоминало о том, чья может быть одежда.
На постоялом дворе я проскользнул на второй этаж и, постучав в дверь, окликнул Ивасту. Дверь открылась и меня впустили.
-Вот примерь, и надо быстро наведаться в мастерские, где шьют одежду,- проговорил я, передавая девушке платье. Когда она вышла, одевшись, видно было что платье немного широковато на нее, но да сейчас других вариантов не было.
Пройдя по городу, мы нашли швейную мастерскую, и я предоставил Ивасте полную свободу действий. Она что-то обсуждала с хозяйкой, пока ее обмеряли, а та что-то записывала. После чего хозяйка обратилась ко мне, назвала сумму в десять серебряных монет, и что все будет готово в течение двух дней. Меня это, вполне устраивало, и я, выплатив половину денег, в качестве задатка, девушка еще прикупила какие-то женские нижние юбки, и мы отправился с Ивастой обратно на постоялый двор. По дороге пришлось еще зайти в сапожную мастерскую, где удалось даже купить почти готовые мягкие туфли, и заказать ей легкие сапожки. Туфли, подождав час, пока их доделывали, Иваста одела сразу, и мы направились к себе. Обед мы прозевали, и есть уже хотелось основательно.
Неприятности начались едва мы прошли пару кварталов, вдруг дорогу нам преградили двое жрецов в багряных одеждах, сзади тоже послышались шаги и, оглянувшись, я увидел двоих, с кем я уже имел возможность столкнуться на рынке. Подтолкнув девушку к ограде какого-то дома, и прикрыв ее спиной, я приготовился к драке.
-Смычка религии и воров, как мило, - усмехнулся я, вынимая меч из ножен.
-Ты оскорбил наших адептов,- проговорил один из багряных,- придется очень сильно извиниться. И тут я заметил, что на груди тех с кем столкнулся на рынке, тоже был небольшой багряный знак, с той рожей, что видел на столбах, ограждающих серый лес. В руках багряных тоже появились мечи, и было видно, что они не новички в обращении с оружием, у тех, что сзади, были кинжалы, тоже не малой величины.
-Стой смирно и молча, не пытайся мне помочь,- попросил я Ивасту, потому что видел, как сверкали ее глаза, и раздувались ноздри, понял, что может вмешаться, и интуитивно было готова к трансформации.
Сделав вид, что хочу напасть на адептов с кинжалами, даже сделав шаг в их сторону, я вдруг изменит направление движения и ударил одного из багряных. Тот был на чеку, и попытался плоскостью меча отвести удар, только вот он не знал, что его железка, которую он по ошибке считал мечом, для меня не преграда. Звякнуло, перерубленное лезвие меча и упало под ноги, а сам багряный, словно запнулся, сделал несколько неуверенных шагов, и упал в пыль. Еще ни кто ничего не понял, а я атаковал второго, немного вывернул кисть и, располосовал ему грудь, а потом обратным движением, рассек горло.
Воры, или кто они там были, соображали быстрей жрецов и, увидев, как я расправился с ними, попытались удрать. Но свидетелей я оставлять не собирался, выхватив кинжал, я бросил его, попав одному в спину, а второго я просто догнал и зарубил. Возвращаясь, вынул из тела кинжал, и немного подправил свою работу. Оглянулся вокруг, вроде бы ни кто не видел, да и все произошло очень быстро, а мы не сильно шумели. Будем надеяться, что нас ни кто не видел, а если видел, то не обратил внимание.
-А теперь бежим, только не топай,- сказал я Ивасте, и мы припустили на постоялый двор. В помещение обеденного зала мы вошли спокойно, успев отдышаться после бега. Народ заправлялся спиртным, и на нас почти не обратил внимания. Отправив Ивасту в комнату, я остановился заказать ужин. На постоялом дворе народа прибавилось, как понял по разговорам окружающих, это был купец, прибывший на одном из кораблей, и его люди. Он искал перевозчиков и охрану для дальнейшего движения вглубь королевства. Я осмотрел народ и, заказав ужин, поднялся в комнату.
Эту ночь, на полу пришлось спать мне, кинув под голову рюкзак, и укрывшись камзолом, я попытался заснуть, что мне с трудом, но удалось. Утром встал рано, все-таки спать на ровной гладкой поверхности, не очень удобно. Немного размяв мышцы и умывшись, спустился в зал, и попросил подать травяного отвара покрепче, что бы взбодриться. Прихлебывая горячий отвар, стал обдумывать порядок дел, которые надо совершить.
Конечно, превращение волчицы в девушку, нарушило мои планы, и увеличило время пребывания в городке. Да и вчерашняя схватка со жрецами и ворами тоже в мои планы не входила. Хотел тихо найти корабль и отправиться на нем в сторону северных территорий. Теперь корабль пойду искать только завтра, после того как заберу одежду Ивасты. А там неизвестно, сколько придется еще его искать и ждать, хотя в принципе можно и перекладными добираться, нигде долго не задерживаясь, что бы, не мозолить глаза.
****
-Позови мне старшего надзирающего,- приказал слуге, Кьюз Барч главный жрец города. Он был раздражен уже с утра, дошедшими до него слухами, о том, что в городе видели человека с волком-оборотнем. И по все вероятности оборотень был из проклятого леса, если это так, ему тоже придется отвечать перед инспекторами из столицы. А что он мог сделать, в его распоряжении всего двадцать младших жрецов да десяток адептов, а кроме того в его обязанности не входит контролировать еще и лес.
-Все это довольно плохо, просто потому что понаедут проверяющие, и начнется,- почему плохо, додумать он не успел, в дверь постучали.
-Разрешите войти вашество, - спросил после стука в дверь, старший надзирающий, маленького роста, неказистый человек, с постоянно бегающими глазами, огромным носом, потными руками и неприятным запахом изо рта. Главному жрецу, старший надзирающий был очень неприятен, но сделать он ни чего не мог, в столице у этого надзирающего были очень большие связи. Приходилось терпеть и ждать случая, когда можно его будет подставить и убрать от себя.
-Входи Ториль, можешь присесть,- указал Барч на одно из кресел, у резного, лакированного стола за которым Барч и сидел, - Что ты знаешь о человеке с волком-оборотнем, вошедшим пару дней назад в город.?
-Эээээ,- промямлил тот растеряно, при этом бледнея.
-Так понимаю, ни чего,- усмехнулся главный жрец. Барч встал, прошелся по комнате и встал перед Торилем, покачиваясь с пятки на носок. - А чем интересно ты занимаешься, что об этом я узнаю совершенно от посторонних людей, а тот, кто обязан мне об этом доложить, сам ни чего не знает.
-Я тут вот болел немного,- еле слышно пробормотал надзирающий.
-А может ты в очередной раз, был у любовницы, и забросил все дела по службе,- нависая над подчиненным, все больше распалялся Барч. В это самое время, в дверь снова постучали, и заглянувший секретарь сообщил, что принесли записку от начальника стражи города.
-Давай ее сюда,- недовольно сказал жрец, со злостью глядя на секретаря, который прервал выволочку, надзирающего. Приняв записку, он развернул ее и, прочитав, еще больше распалился.
Ты, ты об этом тоже ни чего не знаешь?- стал тыкать в лицо надзирающему, лист бумаги. Кинув лист перед подчиненным, что бы тот прочитал, он упал в кресло, теперь уже точно не избежать проверки из столицы. Давно такого не случалось, что бы убивали жрецов Урху. Бывало, умирали с перепою, или тонули, будучи пьяными, упав в сточную канаву. Но вот убийств не было лет десять.
Ториль, прочитав записку, покрылся холодным потом, тут его и родственник, служивший секретарем верховного жреца, мог не спасти. Ему запросто могут вменить не соответствие должности и небрежность по службе, и тогда засунут на самый низ. А потеряв нынешнюю должность, он будет вечно служить младшим жрецом, проповедовать на рынках и возится с адептами. Подумав об этом, волосы на голове его зашевелились, и по спине потек холодный пот. Непроизвольно, он соскользнул с кресла, в котором сидел, на колени, и пополз, стеная и моля прощения, к старшему жрецу.
-Прошу милости и прощения,- взывал он,- все что прикажете, вашество, ни когда больше, пощадите. Старший жрец презрительно посмотрел, на ползающего, у его ног надзирающего, и в его голове начал рождаться план.
- Встань и садись за стол,- приказал он Торилю. А когда тот поднялся, уточнил - бери лист бумаги и, пиши объяснение. Где был, что делал, почему не знал о происшедшем, после того как напишешь, будем думать как все исправить, что бы в столице к этому отнеслись спокойно.
Пока Ториль потел, высунув язык, описывая объяснение, Барч обдумывал, как поступить, и что написать в столицу, по поводу последних событий. Город, как и все другие приморские города, был свободным и не подчинялся ни жрецам Урху, ни королю. С королем был заключен договор о разделении прав и свобод. В городе существовал совет капитанов и старшин гильдий, бургомистр это была выборная должность, со жрецами была договоренность, что они могут иметь в городе своих адептов, но храмы не строят, инакомыслящих не преследуют, и жертвенного алтаря не имеют. В случае нарушения условий корабелы перестают отвозить паломников на один из островов океана, где находился главный алтарь, для молитв и проведения обрядов. Уже были прецеденты ранее, отказавшись от услуг корабелов, жрецы решили сами, отправиться в паломничество. Да вот только вышла незадача, не смогли доплыть даже до пролива, соединяющего море и океан, что произошло, ни кто просто не знает, исчез корабль и все. Было еще несколько попыток, и все закончились одинаково, в одной из попыток паломничества, пропал и бывший верховный жрец. После этого и был заключен договор с корабелами.
Так что больших прав, жрецы Урху в городе не имели, и уже давно их приходы не пополнялись новыми адептами, ну разве что некоторые члены ночной гильдии вступали в орден. Города жили по своим законам, они были разрознены, но вот корабелы, были объединены, и стоило кому-то нарушить договоренность или как-то ущемить права корабела, тут же наступало возмездие.
-Теперь слушай, что ты должен сделать,- увидев, что надзирающий закончил писать, и пробежав написанное глазами, проговорил старший жрец.- Во первых - перерыть весь город, но найти человека с оборотнем, если находим, то привязываем его к убийству жрецов и адептов. До этого считается, что жрецы поссорились, выпив лишнего, и умудрились убить друг друга, за адептов вообще молчим. Да и кто за них вспомнит, мелких воришек и жуликов. Если же находим того кто нам нужен, говорим что это он так обставил дело, что пустил следствие по ложному следу. Пройди по всем притонам и постоялым дворам.
-А вдруг их уже нет в городе, что тогда.
-Тогда, узнать приметы, и отправить описание по всем городам побережья. Пусть знают, что мы даже к слухам относимся ответственно. А если их и поймают, в том и наша заслуга будет. И не вздумай болтать, не то....Барч взял со стола и демонстративно сложил ее и сунул в стол, и закрыл ящик на ключ. В крайнем случае, мы находим этого человека мертвым, надеюсь, ты понимаешь, что я сказал.
-Да, да конечно, все понимаю, а как же оборотень....
-Хмм, ну скажем, что он был с севера, и наверное, хотел проникнуть проклятый лес, а у северных оборотней и люда живущего там, нет печати.
-Как же я попал,- думал Ториль, выйдя из кабинета Кьюза Барча - ну ничего подождем, смотришь и ты оступишься. А я теперь буду всегда на чеку, вот только Нанель достану Лемирского шелка, как она просила и все. Мысли Ториля перескочили на подружку,- ах какая лапочка, как она искусна в постели.
Глава третья
Весь следующий день я провел в порту, в поисках судна следующего на Север материка. Но к несчастью ни чего подобного не нашел, почему-то почти все шли на южный берег. Вечером вернулся на постоялый двор злой и голодный. Во дворе было с десяток груженых повозок, наверное, это товары купца, подумал я, нашел видать перевозчиков. Когда остановился заказать ужин, хозяин не глядя на меня, тихо проговорил.
-Сегодня заходили жрецы Урху, спрашивали, не останавливался ли у меня человек с волком-оборотнем, и не происходило что нибудь странного или необычного. А некоторые посетители сказали, жрецы опрашивают народ по всему городу, да еще говорят, на днях кто-то убил несколько жрецов. Я на все вопросы ответил отрицательно, но вам надо быть осторожными. И лучше бы завтра съехать, кто - то из посетителей, может и донести. Альгина, собери заказ господина из третьей комнаты, и отнеси к нему,- прокричал он себе за спину, и принялся опять перетирать кружки. Я поблагодарил его за предупреждение, и поднялся в комнату.
Поднимаясь, я столкнулся на лестнице с купцом, тот видно что-то считал, загибая пальцы. При этом продолжал движении, в голове моей мелькнула мысль, и не успев еще сформироваться, как я начал претворять ее в жизнь
-Добрый вечер,- обратился я к нему - прошу прощения за вопрос, нельзя ли будет присоединиться к вашему каравану и добраться с ним до города Икенабор. Это был город, в полтораста с лишним километров от этого, где мы находились. Купец оглядел меня, и что-то решив для себя, ответил.
-Три монеты серебром, за одно место.
-Я передвигаюсь с племянницей, ей надо будет место в повозке, я же буду верхом.
-Хмм, тогда четыре монеты, все-таки у нас охрана, а вас два человека.
-А когда вы выезжаете,- поинтересовался я.
-Хотел выехать утром но не получается, скорей всего выедим только к обеду. Это меня устраивало, я поблагодарил купца за ответ, сам же сказал, что если я успею решить все мои дела, то мы тоже будем в его караване. Откланявшись друг - другу, мы разошлись.
Поднявшись на этаж, постучал в дверь и окликнул Ивасту, что бы ни боялась, открыть. Та переспросила, подойдя к двери, и поняв, что это я, открыла.
-Ты как тут, ни кто не беспокоил,- спросил ее, проходя в комнату.
-Нет, ни кто не приходил, я весь день пыталась оборачиваться и у меня это получается очень просто, и быстро. Стоит только подумать об этом и начинается трансформация, только вот надо раздеваться перед этим, а то думаю, вещи могут пострадать.
Вчера мы с ней обсуждали ее неконтролируемую трансформацию, выяснилось, оборачиваться ликантропы, начинают в пять-шесть лет. Иваста тоже в это время прошла инициацию под присмотром отца и матери, а потом ее учили грамоте, она знала географию некоторые законы. Но пришло время, отец приказал обернуться в звериную ипостась, и так в ней остаться. В звериной сущности легче выживать, в том положении, в котором оказались ликантропы. А в городе она обернулась во сне, неожиданно, и очень испугалась, да при этом оставалась абсолютно голой. Обратно обернутся, у нее не получилось, тут и началась истерика, которую я проснувшись, прекратил, наорав на нее. Сегодня, когда уходил, посоветовал тренироваться, вспомнить все, чему учили родители и попробовать переходить из одной ипостаси в другую. Вот сейчас она прямо с порога, и начала отчитываться.
За ужином я рассказал ей о предупреждении хозяина, и о том что корабль я не нашел, а вот из города надо уходить. По этому, мы завтра идем вначале за ее одеждой и обувью, и пока она будет ее там мерить и подгонять, я постараюсь купить коня, и мы с ней отправляемся к следующему городу, но уже не на побережье, в караване купца.
Перед сном, мы с ней снова долго беседовали, она подробно рассказала о жизни в лесу, о постоянном голоде, о том, как многие мечтают вырваться оттуда, и о той безысходности, что сковала всех в последнее время. А еще что в душах некоторых поселился страх.
-Вы сами видели, какие змеи появились в лесу, и их становится все больше и больше, а ведь раньше их не было совсем.
Так под тихий голос Ивасты я и заснул, спал как обычно без сновидений, проснулся хоть и рано, но хорошо отдохнувшим.
Утром я сопроводил Ивасту к швейной мастерской, а сам поспешил на рынок. Было еще рано, купцы и лавочники только открывали свои лавки и занимали места в торговых рядах, но там где торговали домашними животными, уже толпился народ. Заметил я и толкающегося среди зевак и покупателей карманника, который пытался срезать у меня кошель. Сегодня у него была другая охрана, прошлая уже была не в состоянии ему помочь. Я же надвинул на глаза шляпу, что бы он меня не узнал, и выждав в стороне пока он не отойдет от толпы. Он что-то отдал прошмыгнувшему рядом с ним парню, и стал спокойно отдаляться. В этот момент раздался какой-то шум, и крики о том, что обокрали.
После того как воры отошли, я наконец попал к загону с лошадьми и походив и присмотревшись выбрал себе неплохого вороного жеребчика четырехлетку, с белой звездочкой на лбу. И спокойную каурую кобылку, для Ивасты, ни кто не поймет, почему у нее нет лошади. Тем более я представлялся бедным дворянином со своей племянницей. Тут же рядом купил седла и пару яблок. Яблоки скормил лошадям, закрепил так сказать знакомство, и тут же накинул седла. Воронок, так звали коня, только прядал ушами. Я взял их под уздцы, и шагом вывел с рынка. Сегодня почему-то не было слышно заунывных голосов, жрецов Урху, читающих свои проповеди, да и жрецов было невидать.
Возле мастерской меня ждала Иваста в костюме южных наемниц, я ее поначалу даже не узнал, так как заказ этого костюма оставался для меня тайной. Облегающие кожаные штаны, такая же кожаная курточка на белую рубашку, и мягкая шляпа все это светло-коричневого цвета, завершали костюм короткие сапоги. В руках она держала приличный баул, по всей вероятности с другими вещами.
Мне пришлось спешиться и, погрузив баул на Воронка идти до постоялого двора пешком, обратил внимание, что Иваста боится лошадей и усмехнулся.
-Ни чего дорогая,- подумал я,- придется привыкать, по - другому в этом мире, никак.
На постоялом дворе, уже стоял шум, бегали слуги купца, и сновала охрана каравана, готовясь отправиться в путь. Я, выяснив в какой повозке, поедет Иваста, положил в нее свой рюкзак и ее баул, а так же усадил девушку, и пошел купить у хозяина продуктов в дорогу. Наконец все было готово, и караван из десяти повозок, выехал из ворот постоялого двора. На воротах из Робрюка, нас внимательно осмотрела стража города, тут присутствовали и жрецы те чуть ли не обнюхивали всех, тем не менее, мы через некоторое время покинули город, и я с облегчением выдохнул.
Чем дальше мы удалялись от города и моря, тем жарче становилось, ветерок уже не обдавал прохладой, а обдувал горячим воздухом. Как давно я не путешествовал в седле, уже забыл, что это такое, да и еще по такой дороге. Когда-то давным - давно, так я путешествовал с Алексией, Лартом и котятами Таргов. Эх, были же времена, в то время казалось, что все тебе по плечу, а теперь я обременен семьей, положением, да и возраст уже за тридцать.
Обратил внимание, что у кибитки, где едет Иваста, постоянно крутятся охранники, пытаются завести беседу и пофлиртовать. Та же общаясь с молодыми людьми, изредка поглядывает на меня, как я на это реагирую, не сержусь ли, что она так свободно себя ведет. Молодец, мало говорит, а больше слушает, ну а парни рады хвосты распушить, вот снова бросила на меня взгляд. Мне же было все равно, пусть развеется, что она в том лесу видела. По ее рассказам, даже пару себе подобрать нормальную не могла.
Питались в дороге два раза в день, утром и вечером, днем можно было перекусить прямо в седле, если захватил с собой что-то в дорогу. В основном грызли лепешки и запивали это водой, а уже вечером на привале готовили горячую пищу.
На привалах Иваста спала в повозке, а я под повозкой, и охранял ее и присматривал, в моем присутствии парни не сильно к ней приставали. Я, все-таки боялся, что бы она ни сказала, чего нибудь лишнего. Скоро мы покинем с ней караван, сославшись, что нам надо немного не в сторону, в небольшой городок Лигорн, который стоял чуть в стороне, от тракта по которому мы двигались. И по дороге я начну учить Ивасту верховой езде, так как добираться нам долго. При свидетелях, я не стал этого делать, по той причине, что в ее возрасте все умеют передвигаться верхом, лишний раз объясняться, почему она такая неумеха, не хочу, да и подозрительно все это. А получится ли сесть нам на корабль неизвестно, может, придется добираться верхом на лошадях.
По разговорам и охранников и возниц, выходило, что богатое раньше королевство, обнищало до ужаса. Это в приморских городах этого не заметно, а чуть вглубь, королевства, это видно очень сильно. По дорогам бродят шайки нищих и разбойников, а вот жрецы Урху набивают подвалы своих храмов золотом и драгоценностями. Почему король допустил все это, ни кто не знает, ходят разговоры, что подчинили как-то короля жрецы, но точно ни кто, ни чего не знает.
Вот и пришел момент расставания с караваном, я пожал руку купцу, а Иваста помахала рукой своим почитателям на этом и все. Взяли коней пол уздцы, и свернули на дорогу, ведущую к Лигорну. Вот тут немного и потренируемся, дождавшись, когда караван скроется, я помог Ивасте сесть на коня и повел кобылку в поводу.
-Распрямись, не надо горбиться, опирайся на стремена и расслабься. Поводья держи свободными, лошадь очень смирная, и по этому, она тебя не сбросит, и будет тебя во всем слушать. Не горбись, еще раз говорю, спокойно, спокойно,- вот примерно так мы и двигались. К концу дня она уже более-менее уверено держалась при движении лошади шагом.
-Я боюсь,- твердила она,- Алекс она меня не укусит.
-Не нервничай, не укусит, ты только не дергай поводья.
Привал организовали, буквально на несколько метров углубившись в лес, что бы небыло видно с дороги, развели костер, и я начал готовить похлебку. Вечером я заставил, Ивасту скормить обоим коням, немного лепешки, посыпанной крупной солью, и две последние морковки. Она, конечно, боялась, но пересилив себя, все-таки покормила коней, и осталась, очень собой горда.
Ночь прошла спокойно, ни кто нас не тревожил, но спали, чутко просыпаясь на фырканье коней, но в остальном все было спокойно. Утром, доев вчерашнюю похлебку, предложил Ивасте потренироваться рысью. Я в принципе решил немного задержаться, и научить девушку управлять конем. С первой же попытки, Иваста резко натянула поводья, и лошадь встала как вкопанная, не умея управлять своим телом при движении, та и кувыркнулась через голову лошади. Ноги из стремян вынуть не успела, и повисла, касаясь земли, только руками. Ситуация была комичной, но я сдержал себя и не стал смеяться, лошадь тоже стояла спокойной, ожидая пока горе всадник примет нормальное положение. Вот с таким успехом и продолжалось наше учение, девчонка правда была упорной, и старалась, не смотря ни на что.
Занимались целый день, и к концу начало что-то уже получаться, в спокойной обстановке, думаю, все будет хорошо, ну а в экстремальной, все непредсказуемо. Добираться до городка нам еще два дня, и в дороге думаю, еще подучится, с такими мыслями я отправлялся в путь следующим днем.
Выехали рано, когда только восток окрасился в розовый цвет, на траве лежала роса, и хоть днем солнце жарило, ночью было прохладно. Если только придется добираться на лошадях, то надо будет прикупить еще и заводную лошадь, и на нее грузить продукты и, другие нужные при путешествии вещи. Через несколько километров, мы неожиданно наткнулись на пост, дорогу перегородили рогатки, за которыми стояло несколько человек. При этом некоторые были в хламидах жрецов, а несколько человек в доспехах стражников. При этом не было видно ни палаток, ни шатров, даже шалашей и то не было. Значит пост временный.
Вперед вышел один из жрецов, приподнял руку и властно проговорил.
-А ну слезай, приехали, проверка, - через паузу продолжил - кто такие, и куда едем. Я спешился, и подошел к жрецу, ведя коня в поводу. Тот посмотрел на меня, прищурив глаза.
-Девица что у тебя глухая, или я не ясно сказал. Спешится и предоставить вещи на проверку. Оглянувшись на Ивасту, я увидел, как она неловко покидает седло.
-Господин монах я баронет Алекс Зорго, со своей племянницей едем из Рокбрюка в Еменьбург, назвал я первый город на границе с королевством Каприей, ко мне домой. ЕЕ родные умерли, вот я и забрал, как ни как родня.
- Арчер, проверь девицу,- не терпящим возражения голосом приказал жрец. Один из солдат направился к девушке. Подорожную давай, - это он говорил уже мне. Подорожной у меня не было, но я был дворянином и имел право путешествовать без нее, а тем более дворяне из приграничных районов вообще, насколько я узнал, не пользовались ими из принципа.
-Видите ли,- возвел я его в дворянское сословие, потому что на вы, обращались только к дворянину,- я как-то не озаботился ее взять. В это время за моей спиной послышался испуганный вскрик Ивасты, а когда я начал поворачиваться, что бы посмотреть что там происходит, жрец дернул меня за ухо, поворачивая к себе.
-На меня смотри, еще раз попытаешься повернуться. И я отправлю вас, а может только тебя, в бараки ожидания. Эти бараки были чем-то похожи на КПЗ моего прошлого мира. Из них если ты не докажешь свою правоту ты мог загреметь или на плаху или на корабль адептов, везущий их, на поклонение к главному алтарю. Тут Иваста закричала, и горько зарыдала, я хотел разъехаться спокойно, но тут понял, что спокойно разойтись, не получиться.
Я нагло улыбнулся жрецу, и резко ударил его носком сапога в колено. Он в последний момент что-то понял, но среагировать не успел. И когда он от боли инстинктивно наклонился, я от всей души ударил его в висок, и пока он падал, я выхватил меч и бросился на помощь к Ивасте. Два шага, стражник и понять ни чего не успел, не говоря о том, что бы вынуть руку, которую запустил под подол девушке, как его голова уже катилась по земле. А потом я кинулся к остальным, которые только начали приходить в себя. Очень сложно из статического положения перейти в ускорение, но мне это сразу удалось....
-Опыт не пропьешь,- усмехаясь, думал я,- стремительно двигаясь к остальным. Быстрей всех среагировал один из стражников и попытался ткнуть в меня копьем, но для меня это было так медленно. Я спокойно чуть отклонился, пропуская копье мимо себя, и разрубил ему горло. Потом пришел черед еще одного жреца и стражника, меч спокойно прорубил и доспехи стражника, а вот жреца я решил временно оставить живым и только оглушил его.
Оглядевшись вокруг, но ни кого, нигде, не было видно, пустынная дорога и почему они тут стояли, не понятно вот я и решил это выяснить. Неужели уже это нас уже разыскивают. Похлопав по щекам жреца, приводя его в сознание, я начал допрос.
Тот даже не думал молчать и сам мне все рассказал. Оказалось, эти разбойники, по-другому, их не назовешь, охотились на барона Герхарда ли Рока и его несовершенно летнего сына. У старшего, их пятерки, которого я убил первым, были какие-то давние споры с бароном. А тут он узнал, что барон ссудил у своего сюзерена графа Кварка де ла Поунта, сто золотых для расширения своего производства вина, урожай винограда, в этом году должен был быть очень хорошим. Вот они два дня, ждали их, и дождались, трупы рядом в лесочке лежат, там же и кони и их и барона. Сами они из городка Лигорн, в который мы и направлялись. Да и они не первый раз, подобным занимались, понял я из рассказа. Уже собрались уезжать, а тут и мы подоспели. Вот они решили, заодно и нас потрусить. Выслушав жреца, я свернул ему шею, и перетащил трупы в лесок, закидав лапником, и валежником, которого тут хватало. Притрусив кровь землей, побросал в лес и рогатки, мы поспешили убраться с этого места, предварительно вывернув их карманы. Им деньги уже не понадобятся, а нам пригодятся, улов оказался очень даже приличный , по мимо денег барона в карманах жрецов тоже оказалось серебро и даже золото.
Иваста, все время ходила за мной как привязанная и из-зо всех сил пыталась помочь, и трупы помогала таскать, пока я присыпал кровь землей, она обернулась и шуганула коней в образе волка, а те рванули с испугу по лесу.
Глава четвертая
К вечеру мы въехали в большое село, на въезде в которое висели три трупа - мужчины, женщины и ребенка лет десяти, по всей вероятности это была семья. От такой жестокости, меня прям, передернуло, вот же твари, те кто это совершил. Ладно, взрослые, может, и заслужили такую участь, но ребенок. Я уже давно в этом мире, но до сих пор не могу понять такое отношение к детям.
В империи, с моей подачи, Алексия приняла закон об ответственности только с пятнадцать лет. Просто взрослеют тут раньше, чем в моем прошлом мире, а до этого возраста ответственность несут родители, опекун, или тот, кому поручено присматривать за ребенком. Беспризорников и сирот, если таковые появлялись, отправляли в пансионы, которые создали по всей территории империи. Там ребят обучали грамоте, какой нибудь профессии, самых способных отправляли учиться дальше, или в военное училище или на госслужащих. Дело конечно не быстрое и требующее вложений, но впоследствии оно себя оправдывает. Каждый окончивший любое такое заведение, был обязан, отработать на моих или императорских мануфактурах, не менее десяти лет. После чего, мог или остаться и дальше работать на них, или открыть свое дело, или заняться чем душа пожелает.
Иваста, смотрела на все, широко открытыми от удивления глазами. Это понятно, она всю свою жизнь, провела в лесу. И только сейчас, с толкнулась с действительностью, этого мира. Им в лесу пусть и объясняли законы и наказание при их нарушении, но одно дело слышать и совсем другое видеть. Хорошо, что я перед поездкой предупредил ее, что оборачиваться в звериную ипостась, может только с моего разрешения. Психика у нее пока неокрепшая, и любое событие, выбивающееся из ее представления, может спровоцировать спонтанное преображение.
Въехав в село, у первого встречного прохожего, спросили, где можно остановиться.
-Так вот же господин, постоялый двор, и цены там не высокие,- показал он на открытые ворота, на которые я не обратил внимания.
Оказывается, в стоящем у дороге села, был даже постоялый двор, в который мы и заселились. К нашему счастью тут даже были свободные комнаты. Умывшись с дороги, и приведя себя в порядок, я спустился в обеденный зал, заказал ужин и принялся ждать свою спутницу. Заказ принимал сам хозяин, такой себе колобок, с приятной улыбкой и зелеными глазами, у него я спросил о повешенных, тот видать человеком был разговорчивым, вот и принялся шепотом рассказывать мне, свою версию произошедшего, при этом постоянно оглядываясь. Но зал был пуст, лишь на кухне служанка гремела посудой.
-Семья эта, появилась в нашем селе всего год назад, они выкупили дом на окраине, у Тампа горшечника, оставшийся от его родителей, и принялись обживаться. Дамир, так звали отца этого семейства, был неплохим бондарем, да и колеса к повозкам мог ладить. Рамира его супруга занималась домом и огородом. Когда квартальный, пришел к ним за ежемесячной десятиной храмовникам Урху, то получил отказ, и так было несколько раз. Это в приморских городах такое возможно, если ты поклоняешься старому богу, вернее богине, или еще кому, то и не платишь храмовникам. Но мы, вернее все кто не относится к прибрежным селениям, платят все без исключения. Конечно, квартальный мог и промолчать об этом, но видно все-таки в храм он доложил. Вот буквально пару дней назад, жрецы и заявились, что уж там произошло, ни кто не знает. Только видно была там большая драка, слышали соседи крики и шум, Дамир, мужик был здоровый, мог не сдержаться, когда кто нибудь из прибывших повел себя неправильно или нагло. Точно знаю, что двоих жрецов увезли обратно в повозках, раненых или убитых не скажу. А семью всю и повесили, да и вешали их уже мертвых даже мальчишку, как бы в назидание другим. Вот такие дела - вдохнул корчмарь, в это время и Иваста подошла. Хозяин замолчал и поспешил на кухню за заказом.
Вечером в комнате, я еще раз предупредил Ивасту, что бы, прежде чем сказать, думала, что и кому говорит. Рассказал ей, что узнал у хозяина постоялого двора, о повешенных.
Утром следующего дня, прямо спозаранку, в дверь комнаты постучали, и на пороге возник маленький толстый человек с бегающими глазками. Он быстро осмотрел и нас и комнату.
-Я местный квартальный, Шам Четер, вы надолго к нам господа,- спросил он кланяясь.
-Нет, вот сейчас нам принесут отданную в стирку одежду, и мы отправимся дальше,- ответил я на вопрос.