- Мог бы быть погостеприимнее и в нору нас пригласить, - наконец нарушил обет молчания шакал, когда лис скрылся в своей норе. Они с волком уже не в первый раз приходили сюда подработать. Шакал недолюбливал Рыжего Лиса за его презрительное отношение к себе, и, чтобы лишний раз не подвергаться насмешкам и нападкам, помалкивал в его присутствии. Но долго молчать Мелкий не мог и не любил. - Ну или хотя бы тебя одного - вы же с ним старые друзья.
- Рыжий чужих запахов в своей норе не любит, - возразил Миша и добавил по слогам: - чисто-потный. Капитан тоже такой был.
Мелкий отвернулся, чтобы скрыть улыбку, и сделал вид, что рассматривает сарайчик. Сложные слова всегда с трудом давались волку. Но, засмеявшись, можно было легко схлопотать подзатыльник - Миша не терпел насмешек над собой. Поправлять его тоже не стоило. Волк туповат - это правда, но силы в его огромном теле хватит отдубасить не то что одного шакала, а парочку волков, если не больше.
- Жадный он, а никакой не чистоплотный, - проворчал шакал, чувствуя, что, продолжая таким образом, точно договорится до затрещины, но не мог остановиться пока не выскажется.
- А ну отставить недовольство! Много ты понимаешь! Давай-ка лучше работать.
Миша вошёл внутрь сарайчика, Мелкий, волоча мешок с пожитками, последовал за ним. Снаружи солнце уже припекало вовсю, здесь же было хорошо и прохладно.
- Если поторопимся, - сказал Миша, окинув взглядом прохудившуюся стену, - то к вечеру всё сделаем.
- Для скряги, что пожалел даже полтуши зайчатины, можно и не спешить, - заявил шакал, усаживаясь на мешок. Он никогда не испытывал особого стремления к работе, а в эдакую жару и вовсе пропало всякое желание что-нибудь делать.
- Зайцы теперь не часто встречаются, - сказал Миша и добавил многозначительно: - тем более в этом лесу.
Это он, конечно же, имел в виду, что Рыжий Лис такой хороший охотник. Волк любил порой делать подобные глубокомысленные на свой взгляд, а на деле самые очевидные, замечания.
- Лис, наверное, сам каждый день по зайцу лопает, - проворчал шакал, - а нам полтуши пожалел. Оттого и в нору не пустил, что она у него зайчатиной завалена - ступить негде.
На самом деле, конечно, не завалена - это уж он преувеличил, но в запасе у Рыжего зайчатина наверняка имелась.
- Отставить! - разозлился наконец волк. - Чего расселся?! Живо принимайся за работу, охотники тебя раздери!
- А что делать-то? - нехотя поднялся Мелкий: дальше сердить Мишу, пожалуй, не стоило.
- Отдирай сгнившие доски!
И шакал с деланным усердием принялся за работу: не так уж быстро, чтобы устать, но и не так медленно, чтобы вызвать недовольство Миши.
- Ты думаешь, мне зайчатины не хочется?! - продолжал волк. - Хочется! А где её взять-то?!
- У Рыжего, - решился пискнуть шакал, хотя и знал, что совершенно зря.
- "У Рыжего!" - передразнил Миша и дал ему подзатыльник. - Работай, давай, бездельник! Теперь зайчатина... - волк почесал в затылке, - как это Рыжий Лис в тот раз говорил?.. Гм... Делить что ли? А! Делить-атес, вот! Тем более в этом лесу.
"Да уж, - подумал шакал, потирая ушибленное место, - ты сегодня так и сыплешь умными словечками". Это всё дурное влияние Рыжего. Но вслух он ничего говорить благоразумно не стал и уделил всё внимание доскам и сарайчику.
Волк тоже принялся за работу. Мелкий любил такие моменты: стоило волку взяться за какое-нибудь дело, как работа тут же заканчивалась. Тогда шакал просто суетился рядом, изображая бурную деятельность и стараясь не попасться Мише под лапы.
- Если честно, не нравится мне эта затея с сарайчиком, - продолжал разглагольствовать волк, одним ударом вышибая сразу по паре досок, - добычу надо добывать охотой, а не держать словно игрушку в какой-то будке. Я, конечно, не шибко умный, но как пить дать удерут от него его зайцы - неубитая добыча всегда сбегает.
Мелкий напротив был в восторге от идеи Рыжего. Охота - это тяжкий, не всегда вознаграждаемый труд, а тут зайчатина каждый день, считай, за просто так. Но Миша всегда относился с подозрением к тому, чего не понимал. То есть - ко всему новому.
- Не люблю я ходить в этот лес - дичи здесь мало, а зайцев и подавно. Если бы не Рыжий Лис не просил, ни за что сюда не пришёл бы. Не знаю, чем здесь Рыжий кормится...
Вместе со словами кончились и полусгнившие доски. Миша с удовлетворением оглядел увеличившуюся прореху в стене. Мелкий стоял рядом и старался изобразить подобное же выражение на своей мордочке. Проведя немало времени с Мишей, шакал неплохо поднаторел в этом искусстве и мог по желанию состряпать на своей физиономии любую мину.
От дыры на стене взгляд волка перешёл к отверстию на потолке.
- А эту дыру наверху заделывать не будем, - произнёс Миша и пояснил: - Рыжий через неё будет своих зайцев кормить. Да и нам меньше работы.
"Очень тонкое замечание," - сказал про себя Мелкий. У него уже вошло в привычку вести такую скрытую беседу со своим товарищем. Очень помогало от подзатыльников.
- Кушать-то длинноухие будут, а вот куда они будут облегчаться?
Со стороны могло показаться, что волк его просто не услышал, но Мелкий знал, что через некоторое время камешек долетит до дна колодца. Вот и сейчас Миша постоял немного, затем нахмурился и огляделся, осматривая сарайчик.
- Не всё, видать, предусмотрел Рыжий Лис, - Мелкий даже позволил себе лёгкую усмешку. Голова Миша сейчас занята другими вещами, чтобы обращать внимание на подобные наглости...
Но волк вдруг повернулся и устремил на Мелкого такой тяжёлый взгляд, что тот даже немного струхнул.
- Не вздумай проболтаться об этом Рыжему, - строго сказал Миша. - Не хватало только ещё нужник для зайцев строить - во всех лесах вокруг засмеют.
Вообще-то над Мелким смеялись, сколько он себя помнил, и его это уже не так заботило. Но чтобы кто-то смеялся над волком - такого он представить не мог. Если такие дураки и существовали, то наверняка насмешка над Мишей была последней глупостью в их жизни. И Мелкий с лёгкостью закивал головой в знак согласия.
Через открытую настежь дверь сарайчика они увидели, как из-под куста можжевельника показался Рыжий Лис с обещанной платой за работу. Миша подмигнул шакалу и довольно потёр передние лапы.
- А мы уже вовсю работаем! - гаркнул Миша, когда лис приблизился.
Тот неопределённо хмыкнул. Если подумать, этот Рыжий тоже большой мастер скрывать свои чувства. Это вон у Миши на морде написано всё, что думает.
Волк тщательно осмотрел и обнюхал плату: двух тетеревов и рябчика. У Мелкого тотчас засосало под ложечкой: неплохо было бы сейчас перекусить. Он готов был поспорить, что и у Миши мелькнула подобная же мысль, а значит...
- Что-то дичь больно тощая, - заметил волк. Вообще говоря, дичь была вполне приличная, но Миша не был бы Мишей, если б не придрался к чему-нибудь. В некоторых делах этот туповатый волк проявлял удивительную пронырливость.
- Не я её откармливал.
- А рябчик так вообще какой-то странный, падаль что ли? - Миша подозрительно принюхался.
- Рябчик как рябчик, - не моргнув глазом, отрезал Рыжий Лис.
- Ладно, - кивнул Миша с таким видом, будто делал услугу, - сойдёт и такая дичь.
Он легко сгрёб одной лапой всё, что Рыжий еле притащил в своих двух. Лис молча удалился обратно в свою нору.
- Ну что, - облизнулся Миша, повернувшись к шакалу - сначала, наверное, пообедаем, а уж потом продолжим работу...
"Ура!" - волк не обманул его ожиданий. Мелкому не пришлось повторять дважды: он мигом вытащил из мешка котелок и помчался к речке, благо она была недалеко. Зачерпнув воды в небольшой запруде, устроенной прямо здесь, на поляне, Рыжим Лисом для своих нужд, шакал поволок потяжелевшую посудину обратно.
Миша тоже не терял времени даром - из-за сарайчика потянулся дымок только что разожжённого костра. Когда, сделав несколько остановок для роздыха, Мелкий наконец добрался до места, огонь уже вовсю пылал - волк использовал в качестве дров выдранные ими доски.
Выхватив котелок, Миша подвесил его над костром, на только что установленных рогатинах, и улёгся рядом в тени на шкуре оленя, а Мелкий, примостившись неподалёку, начал привычными движениями ощипывать одного тетерева. Остальная дичь, как он заметил, была аккуратно подвешена на суку дерева, под сенью которого стоял сарайчик.
Основная работа по стряпне приходилась на долю шакала, но тут уж ничего не поделаешь - иначе можно было и затрещину словить, и без обеда остаться.
- Клянусь, охотниками, здесь определённо пахнет зайчатиной, - втянув воздух ноздрями, задумчиво произнёс Миша. Мелкий промолчал, углублённый в свою работу. - Только вот не пойму - откуда запах?
Приподнявшись, волк обнюхал тетерева в лапах товарища.
- Я, конечно, не шибко умный, но, наверное, дичь запахом пропиталась, пока в норе хранилась, - наконец с глубокомысленным видом изрёк Миша. - А значит у Рыжего Лиса точно в кладовке зайчатина припрятана.
Волк, конечно же, уверен, что эта мысль сама пришла к нему в голову, но это далеко не первая идея, "озарившая" его подобным образом. Зато уж свои идеи Миша отстаивал до последнего. Мелкий смахнул пух с мордочки и, приподняв ощипанного тетерева, довольно улыбнулся.