Январёв Леонид Иванович : другие произведения.

Другой Олимп. И не только

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Думаю, что едва ли найдётся человек, сексуальная жизнь которого, будь она обнародована, не вызвала бы у окружающих удивления и ужаса. (Сомерсет Моэм)

  Леонид Январев.
  
  ДРУГОЙ ОЛИМП.
  И НЕ ТОЛЬКО.
  
  Мифологический очерк
  
  "Голубой! Голубой!
  Не хотим играть с тобой!"
  (Из детского мультфильма "Голубой щенок", 1976 г.)
  
  "Думаю, что едва ли найдётся человек, сексуальная жизнь которого, будь она обнародована, не вызвала бы у окружающих удивления и ужаса.
  (Сомерсет Моэм)
  
   Оглавление
  
   I. На Олимпе.
   II. Взгляд с Олимпа: что внизу, то и наверху!
   III. Страсти по Орфею.
   IV. Женская доля.
   V. Мужские игры
   VI. Не боги горшки обжигают.
   VII. Братство по оружию.
  
   ПРЕДИСЛОВИЕ
  
  В обычном обиходе имена Аполлон, Гермес, Зевс, Геракл находятся по соседству с Иванушкой-дурачком, Бабой-Ягой и тридевятым царством.
  
  В продвинутом культурологическом обороте мифология с успехом играет роль старых мехов, в которые наливается разное вино, в зависимости от того к какому столу сегодня его предполагается подавать. Авторские прочтения известных сюжетов добавляют неразбериху. Первоисточники и научные тексты нагоняют скуку.
  
  В бесконечном списке тем, которым не повезло в советской стране в советское время, нашла своё место и греческая мифология. Из неё выбросили всё, что могло бы привести в смущение как бы благонравных строителей коммунизма, всё, что не совпадало с идеологической линией партии в части полового воспитания, и всё, что шло в разрез с уголовным кодексом. Немало воды утекло после бесславной кончины КПСС, но её наследство в разных областях культуры то и дело даёт о себе знать. А парадоксальность текущего исторического момента в том, что в освободившееся от КПСС место устремилась православная церковь.
  
  Подробности личной жизни обитателей мифологического Олимпа никогда не были секретом, но они упрятаны в трудно читаемые тексты изданий для специалистов. Широкой публике чаще всего по инерции предлагаются кастрированные пересказы греческой мифологии советского образца. Так проще! Серьёзная литература по этому вопросу есть, но она требуют изрядных усилий и досуга, чтобы вникнуть в хитросплетение событий мифологического прошлого. Я взял на себя эту рутинную работу. Читателю остаётся только проявить любопытство. Заглянув в божественный интим, мы обнаружим много интересного, разнообразного и поучительного.
  
  Вы узнаете, что человечек с моторчиком ‒ Карлсон, который живёт на крыше - современная дегенеративная трансформация образа Эрота, что вопреки расхожему мнению Нарцисс влюбился не в себя, хотя и в своё отражение, что "эдипов комплекс" совсем не вытекает из истории мифологического Эдипа, что Геракл страдал от припадков безумия, что красивым именем Ганимед лучше бы не называть охранную фирму, оно более уместно для проктологической клиники, что день св. Валентина ‒ день ВСЕХ влюблённых, а не только гетеросексуальных пар.
  
  Узнаете и о многом другом, что противоречит обыденному представлению о сказочной античности. Но вы не найдёте систематического изложения. Не трудитесь! Я мало внимания уделяю общему и трачу основное время на частности. Античный философ мог бы справедливо адресовать мне упрёк: "Он похож на женихов Пенелопы, которые, добиваясь её, в то же время совокупляются с её служанками".
  
  Жанр книги определён как мифологический очерк. По-другому говоря, это пристрастное мнение автора, а не пособие по мифологии. В книге использовано большое количество цитат из того, что считается, а иногда и не считается, источниками по античной мифологии. Я не стал делать ссылки, комментарии и список использованной литературы. Это заняло бы много места и придало бы книге тяжесть наукообразности. Подчёркиваю - к научному историческому исследованию моя работа никакого отношения не имеет. Так же я не ставил себе целью дать исчерпывающую картину мифологического мира, что невозможно. Да и заявленная тема диктует выбор сюжетов. Например, я обошёл миф о Сизифе. Рассказ об этом удивительном персонаже стал бы отдельной новеллой.
  
  Не рекомендую чтение этой книги: детям до 16 лет, потому что их уже не интересует, откуда берутся дети, но ещё мало интересует всё остальное, кроме самих себя; христианам, потому что упоминаю их религию в языческом контексте; мусульманам, потому что упоминаю о пророке Мухаммеде в контексте христианского ада; идиотам, потому что нет ничего обиднее их мнения.
  
  С уважением
  Л. Январев
  
  
   Что среди смертных позорным слывёт и клеймится хулою ‒
   То на богов возвести ваш Гомер с Гесиодом дерзнули:
   Красть и прелюбы творить, и друг друга обманывать хитро.
   (Ксенофан)
  
   I. НА ОЛИМПЕ.
  
  Уран, согласно Олимпийскому мифу творения, самый древний бог. От него Мать-Земля породила все живое. Среди её сыновей титаны, киклопы и сторукие с пятьюдесятью головами гиганты. Уран не баловал своих отпрысков вниманием и любовью, а своевольных, склонных к неповиновению, киклопов он бросил в Тартар ‒ в мрачный подземный мир, который находится на таком же расстоянии от земли, как земля от неба. Это тюрьма для богов. Тартар расположен ниже Аида, куда, окончив земной путь, опускаются души смертных, и более ужасен. В наше время пожелание провалиться в тартарары стало эмоциональным речевым оборотом, утратив силу страшного проклятия.
  
  Мать-Земля не захотела мириться с незавидной участью своих детей и настроила сыновей против отца. Титаны напали на спящего Урана. Самый младший из них, седьмой, по имени Крон, вооружённый серпом из "седого железа", оскопил отца. Отрезанный детородный орган он взял левой рукой и бросил его в море. С тех пор, член в левой руке ‒ не к добру, если это только не мастурбация. Греки относились к онанизму без морального предубеждения, считали его не пороком, а заменителем любви ‒ женитьбой без жены. Сражаясь, таким образом, с Афродитой, они чаще всего использовали левую руку, так как она ближе к сердцу и поэтому в ней больше сердечности.
  
  Древние критики не без оснований упрекали греков в опошленном использовании в своих мифах Высокой Египетской мистики, по канонам которой Вселенная возникла благодаря акту священной мастурбации. "Я сам создал все живущее, - оповещает бог Атум (он же Амун, он же Ра). - Мой кулак был мне супругой. Я совокупился с собственной рукой". Это вам не банальное самоудовлетворение, а прообраз современной, но не менее сказочной, теории Большого взрыва!
  
  Как и где не объяснялось бы в далёкие времена сотворение мира, без пениса обойтись было невозможно. Например, у шумеров он символизировал божественный разум. Грекам для развития Вселенной, для смены вех, потребовалось членовредительство. Не удивительно. В древние времена детородный орган врага считался важным трофеем. Учёт вёлся с бухгалтерской точностью: "членов военачальников ливийских - 6 штук; членов, отрезанных у ливийцев, - 6359 штук" и так далее. Это прискорбным образом отразилось на спорах современных фрейдистов о проблемах с либидо, о "мужской зависти к пенису", о неосознанном "страхе кастрации". Зацикленность Фрейда на гениталиях и любовь к греческой мифологии, не делающая ей чести, ещё не раз приведёт к упоминанию его имени.
  
  Отрезали, так отрезали, ничего уже не поделаешь! Хотя в наше время могли бы, и пришить обратно, но божественным сценарием это не предусмотрено. Капли крови Урана пролились из его члена на Мать-Землю и родились эринии ‒ Алекто, Тисифона и Мегера. Это отвратительные старухи с клубками змей вместо волос и кровавыми глазницами, они всегда в чёрных одеяниях с кроваво-красными поясами. В руках ‒ усеянные бронзовыми гвоздями плети. Они мстят отцеубийцам и клятвопреступникам. Жертвы эриний умирают мучительной смертью.
  
  Из пены морской волны, поднявшейся от падения божественного члена Урана, явилась в мир богиня любви Афродита. Там, где она ступает, вырастают травы и цветы, её сопровождают голубки и воробьи. Афродита божественно красива и носит "магический пояс любви и желания, которому покорны сердца всех богов и живущих на земле смертных" (из Гомера). Рождение богини произошло без матери исключительно из мужского начала. Это очень важная особенность, которую до сих пор некоторые пытаются умалить и даже свести до недоразумения, или вовсе не замечать. Напрасно! Позднее происхождение Афродиты было подправлено: ей назначили небесную мать и предписали управлять земными браками. Это не так. Попытки людей приспособить богов к собственным представлениям о правильном и целесообразном всегда заканчивались ещё большей путаницей в головах смертных.
  
  "Будь на свете одна Афродита, Эрот был бы тоже один; но коль скоро Афродиты две, то и Эротов должно быть два. А этих богинь, конечно же, две: старшая, что без матери, дочь Урана, которую мы и называем поэтому небесной, и младшая, дочь Дионы и Зевса, которую мы именуем пошлой... Эрот Афродиты пошлой... как раз та любовь, которой любят люди ничтожные. А такие люди... любят женщин не меньше, чем юношей... Эрот же Афродиты небесной [Урании в некоторых переводах] восходит к богине, которая... причастна только к мужскому началу, но никак не к женскому... Потому-то одержимые такой любовью обращаются к мужскому полу. (Из "Пира" Платона)
  
  Крон, расправившись с отцом, получил власть над миром и женился на своей сестре Рее. Уран канул в пучине времён. Некоторые считают, что он стал жизненной силой воздуха, которым дышит все живое. Титаны выпустили киклопов из заточения, но, как оказалось, ненадолго. Крон, не желая видеть рядом с собой могучих и уродливых братьев, снова сбросил их в Тартар, на этот раз уже вместе со сторукими гигантами.
  
  Мать-Земля возмутилась вероломством своего отпрыска и предрекла, что Крона свергнет один из его сыновей. С тех пор проклятие оскоплённого Урана преследует всех сыновей, замышляющих против отцов. Крон проглатывал своих детей. Бережёного бог бережёт! Так он пожрал Гестию, Деметру, Геру, Гадеса, Посейдона. Но и властитель мира не властен над своей судьбой. Предопределённого роком не может избежать даже бог!
  
  Рея негодовала, но ничего не могла поделать с супругом детопожерателем. В сговоре с Матерью-Землёй под покровом глубокой тайны она родила сына ‒ Зевса. Мать-Земля спрятала младенца на острове Крит. Чтобы обмануть мужа, Рея запеленала камень как ребёнка и отдала его Крону. Безжалостный, но невнимательный отец проглотил этот свёрток вместо младенца.
  
  Нимфы, сестры Ио и Адрастея, ухаживали за Зевсом. Будущий владыка Олимпа был вскормлен молоком козы-нимфы Амалфеи и мёдом. Его молочным братом стал Пан, родившийся в это же время, но впоследствии Зевс его не жаловал, а вот к нимфам-нянюшкам сохранил самые добрые чувства. Рог козы Амалфеи он превратил в рог изобилия, в котором всегда в любом количестве есть еда и питье. Правда, злые языки поговаривают, что на самом деле будущего владыку Вселенной вскормила обыкновенная свинья, возившая Зевса на своей спине, волоча за собой его пуповину, пока та сама собой не отпала.
  
  Золотая колыбель Зевса висела на дереве, чтобы Крон не мог увидеть его ни на небесах, ни на земле, ни в море. Вооружённые воины били мечами по щитам, заглушая плач младенца. Это помогло ненадолго. Крон не раскусил обман сразу, но ему донесли на жену, и он стал преследовать Зевса, который, спасаясь, обратился в змея и ускользнул от своего родителя.
  
  Зевс нашёл приют среди пастухов. Его воспитанием пыталась заниматься титанида Метида, в ведении которой находились все знания и мудрость мира, но Зевса больше интересовали её женские прелести, чем систематическое образование. Тогда Метида не уступила юному Зевсу. Лишь много позднее, став главным богом, он добьётся своего и овладеет очаровательной многоумной тётушкой, а потом, по примеру своего отца, проглотит беременную Афиной возлюбленную, так как Мать-Земля через своего оракула предупредила внука: родится девочка, а в дальнейшем Метида родит сына, который свергнет Зевса. Трапеза не пройдёт бесследно: время от времени Метида будет вещать из чрева Зевса, давая своему воспитаннику дельные советы.
  
  Пока Зевс мужал, царствование его отца приходило в упадок. Крон стал ленив и уже никого не опасался, безраздельно утвердившись во Вселенной. Абсолютная власть, как известно, развращает абсолютно. Метида не питала никаких иллюзий: царствование её венценосного брата обречено. Казалось, что даже время остановилось, задумавшись, а стоит ли двигаться дальше?
  
  К Зевсу Метида относилась по-женски заботливо, пока это было уместно. Племянник вырос, превратившись из шкодливого мальчугана в настырного, темпераментного плейбоя и стал уж очень досаждать ей своим домогательством. Она отправила его к Рее с советом, найти какое-нибудь занятие сыну, иначе от скуки он перетрахает всё, что шевелится и дышит. Зевс уговорил мать сделать его виночерпием Крона, который утратил осторожность и не обращал внимания на прислугу. В заговор включилась и Метида. С её подсказки Рея передала Зевсу горчицу и соль, которые тот подмешал в медовый напиток Крона. Выпив, в своей манере, одним глотком это зелье, Корон сначала изрыгнул камень, который в своё время проглотил вместо сына, а вслед за камнем ‒ старших братьев и сестёр Зевса. Стоит ли упоминать, что все оказались живы и невредимы? Вызволенные из утробы отца дети, тут же вступили заговор и предложили Зевсу возглавить борьбу против жестокосердного родителя.
  
  Камень, который проглотил Крон вместо младенца Зевса, а затем, поперхнувшись ядрёным зельем, выплюнул, стоит в Дельфах и почитается святыней. Его называют Омфал ‒ "пуп земли". Камень умащают благовониями и облачают в царские одежды.
  
  Титаны видели, что их венценосный брат уже не так силен, как прежде, и самостоятельно встали на защиту трона, избрав своим предводителем огромного Атланта. Он из рода титанов, его младшего брата Прометея иногда называют отцом людей за постоянную заботу о роде человеческом. Позднее скажут, что Атлант правил могучей страной-островом Атлантида, пока её в один день не поглотила океанская пучина. Так ли это? Неизвестно. Атлант ‒ дед знаменитого олимпийского бога Гермеса, глашатая Зевса. Некоторые, не без основания, считают Гермеса прохвостом.
  
  Прометей оказался дальновидней своего брата и выступил на стороне молодых богов. Он понимал, что перемены неизбежны. Атлант же искренне считал, что новые олимпийцы не в состоянии управлять Вселенной и погубят её. Он боролся за принципы, а не за власть, поэтому никогда не смог бы победить.
  
  "Море взревело, земля застонала, и ахнуло небо" (из Гесиода) ? началась война между новыми олимпийцами и титанами. Она продолжалась десять лет, и конца ей не было видно. Тогда мать-Земля предсказала своему внуку Зевсу, что победа будет за ним, если он возьмёт в союзники заключённых Кроном в Тартар киклопов и сторуких гигантов. Ключницей в Тартаре была хотя и престарелая, но ещё грозная Кампа. Зевс не стал вступать с ней в переговоры. Он убил хранительницу подземного царства и освободил узников. Киклопы, подкрепив силы божественной едой, с неуёмной энергией включились в военную компанию. Первым делом они оснастили молодых богов грозным оружием: Зевсу вручили смертельно разящую врагов молнию, Гадес (иные его называют Плутоном) получил шлем, делающий его невидимым, Посейдону достался грозный трезубец. Так киклопы стали оружейниками новой власти.
  
  У Крона на плече всегда сидел Ворон ‒ это был он сам у себя на плече: никто не знал, в какой момент Титан ‒ Ворон, а в какой ‒ Титан. Только во время сна Крон разлучался со своей ипостасью. Чтобы действовать наверняка, Гадес незамеченным, в шлеме-невидимке, пробрался в спальню Крона и внезапно поднял там шум, Посейдон, размахивая трезубцем, отвлёк внимание Крона, и тогда Зевс поразил своего отца молнией. Сторукие гиганты стали забрасывать огромными камнями титанов, а козлоногий Пан, молочный брат Зевса, издал неожиданный и такой душераздирающий крик, что титаны дрогнули и в ужасе обратились в паническое бегство. Так они проиграли войну.
  
  Титанид Зевс простил, благодаря заступничеству своей матери и титаниды Метиды. Титаны частично были изгнаны в дальние пределы Вселенной, самых активных врагов Зевс заключил в Тартар, а охранять их поставил сторуких гигантов. Военному предводителю титанов Атланту в наказание было назначено держать на своих плечах небо.
  
  Расправившись с врагами, Зевс, Посейдон и Гадес бросили жребий, но это была уже формальность для истории. Как и следовало ожидать, Зевсу выпало стать владыкой неба. Посейдону досталось море. Гадесу ‒ Аид. А если бы Зевсу не выпала верховная власть? Бросьте! Жребий богов всегда на стороне сильнейшего. Один учёный нового времени сказал, что истинная логика нашего мира ‒ это подсчёт вероятностей, другой ‒ по схожему поводу, возразил: "Бог в кости не играет!". Для Зевса предмет их спора не существует. Если он пожелает, подброшенная монета будет до скончания веков выпадать "орлом". Сила ‒ это природа, основание, источник права власти. Жребий ‒ оформление закономерности.
  
  В глубокой древности в Афинах действовала система выбора должностных лиц, по которой часть ‒ избиралась голосованием в народном собрании, часть ‒ путём жеребьёвки. Тирания преисполнена множества бед, она словно смерть для свободного человека, но власть народа, что за жизнь? Демократия ‒ это диагноз. Симптомы ‒ стремление к беспорядку и вседозволенности, власть ничтожных. Чтобы хоть как-то подправить несовершенство человеческого выбора, прибегали к жребию. Эта традиция пришла от богов. Теперь она незаслуженно забыта. В строю её противников мудрец Сократ, имя которого до сих пор на слуху не только философов. Он считал, что глупо доверятся бросанию бобов. Не только за это, но в частности и за это, Сократа приговорили к казни. Обвинители считали выбор по жребию краеугольным камнем афинской демократии. Голосование, не уравновешенное божественной волей? Это или безумие, или преступление. Сократ был признан идеологическим извращенцем, политическим развратителем юношества. Он принял судьбу и неправый суд.
  
  Гадес по жребию стал владыкой мрачного подземного мира, о котором не любят говорить ни люди, ни боги. Туда спускаются тени умерших. Под язык покойным живые сердобольно кладут монетку, которую нужно заплатить за билет в одну сторону скупому Харону ‒ перевозчику через ненавистную реку Стикс, ограничивающую Аид. Иные считают, что лодку безобразного старца Харона следует ждать у реки Ахеронт. География Аида неточна и противоречива. Кто-то считает, что Стикс девять раз опоясывая царство мёртвых, впадает в реку Плача, которая вливается в поток Леты, вытекающей из недр земли. Другие говорят, что река забвения Лета ‒ приток Стикс. Не хочется спорить. Все там будем, вот и посмотрим, кто прав! Дурной тон поминать царство мёртвых всуе. Клятва над водами Стикс ‒ редкая и самая страшная клятва богов. Даже бессмертный, нарушивший её, будет лежать девять лет бездыханным вдали от Олимпа.
  
  Для сравнения, христианский, а именно, католический ад, устроен более определённо. Христовы услужители понимали, что отпущение грехов живым ‒ это хороший бизнес, поэтому все человеческие пороки были классифицированы и систематизированы. Архитектура Ада соответствует тяжкости и стоимости греха. Местообиталище пропащих душ ‒ это подземная пропасть, которая, воронкообразно сужаясь в глубину, достигает центра земли. Это основательное место, и оно оборудовано всем необходимым для воздаяния по заслугам. Такой божий концлагерь! Ад составлен из девяти кругов, круги делятся на пояса, рвы и злые щели. Например, падший Люцифер находится в девятом круге, пояс четвёртый, как предатель величества божественного и человеческого. Думаю, приверженцы ислама будут уязвлены, когда узнают, что пророк Мухаммед находится в христианском аду. Могу даже указать точный адрес: круг восьмой, ров десятый среди зачинщиков раздора, как раскольник веры. В далёкие от наших дней времена, когда сложилась эта литературная концепция христианского ада, ещё остро ощущалось, что ислам и христианство ‒ это родные сестры, которые повздорили из-за родительского наследства.
  
  Трёхглавый пёс Кербер сторожит границы Аида и от живых, если они попытаются проникнуть сюда, и от теней мёртвых ‒ если они попытаются сбежать. За переправой начинаются безрадостные луга, где неприкаянно бродят души. Только напившись свежей крови, они смогли бы ненадолго почувствовать себя живыми, но им приходится пить воду из Леты. Это отшибает память: взгрустнулось о земном, принял стаканчик, и как рукой сняло. Души избранных пьют из реки Памяти, над которой растёт белый тополь. О них помнят на земле, а о прочих уже забыли. За безрадостными лугами лежит Эреб, там Гадес построил свой дворец. Но мёртвых туда не пускают, их путь ‒ к развилке трёх дорог. Если жизнь вновь прибывшего нельзя оценить, как праведную или неправедную, он остаётся маяться на безрадостных лугах, если жизнь неправедная ‒ отправляется на поле мук. Душам праведников дорога в Элисиум. А судьи кто? Минос, Радаманф и Эак. Вы ещё встретите эти имена в нашем повествовании, и, может быть, удивитесь. Двое ‒ в прошлом великие грешники. Эак... Его оценивают по-разному, но по мне так просто грешник. Лучшие инквизиторы на земле ‒ из раскаявшихся. Их не проведёшь и не разжалобишь. Вот и в Аиде праведность не то чтобы не в чести, но как-то не при делах.
  
  Многое о географии Аида нам поведал богоподобный Пифагор, который, как говорят, сам там побывал и рассказывал о подземном царстве своим ученикам в воспитательных целях. Из других источников известно, что у мудрецов-философов в Аиде есть некоторое преимущество перед прочими покойниками. Они не грустят об утраченном теле и земной жизни, им всегда есть о чём поговорить, и о чём поспорить между собой. Например, жужжит комар гортанью или задницей? Тело его трубчатое, летает он быстро, воздух влетает в рот, а вылетает через зад, вот и получается, что задницей. Или нет? А сколько таких вопросов? И вечности не хватит, чтобы разобраться!
  
  В Аиде, как и на земле, с умниками морока. Однажды судья подземного царства, сам в прошлом великий грешник, Минос, приказал бросить разбойника в огненный поток. "За что? Ведь богини судьбы Мойры предопределили мою жизнь и все пакости, которые я совершил!" ‒ взмолился несчастный. Минос подумал, согласился и сказал: "Ты не только разбойник, но и софист!" Наказание он отменил, но предупредил: "Только, смотри, не учи других мёртвых задавать такие вопросы!"
  
  Элисиум, хотя и расположен рядом с Аидом, но это совершенно другое место ‒ это счастливое место. Там всегда светит солнце, не бывает ни жары, ни холода. Музыка, пиры, игры ‒ обитателям Элисиума есть чем заняться, а если они только пожелают, то могут повторно родиться на земле. И правит там Крон, которого сверг с небес Зевс. Почему он? Этого никто не знает.
  
  В Элисиуме много юных душ, среди них ‒ Клеобис и Битон. На земле они были сыновьями жрицы богини Геры. Однажды юноши вместо быков впряглись в священную колесницу, когда настало время исполнить обряд богини, и притащили колесницу в храм. Жрица, растроганная таким самоотверженным поступком, попросила Геру наградить сыновей высшим благом, доступным людям. Мать желала своим детям счастья на земле, но у богов свой взгляд на счастье смертных. Как часто люди опрометчивы, взывая к небу! Утомлённые тяжёлой работой, юноши уснули прямо в храме и больше не проснулись. Те, кого любят боги, умирают в молодости. Если это утешение...
  
  Невдалеке от Элисиума расположены Острова Блаженных, о коих известно, что там можно встретить и великих праведников, и великих грешников. Боги мало внимания обращают на предрассудочные людские представления о добре и зле. Только им известна плата за билет на Острова Блаженных. Некоторые считают, что эти острова лежат у границ земли, дальше ‒ бесконечная океанская пучина.
  
  Философ-поэт Платон по-своему представлял картину Вселенной и говорил, что люди после смерти становятся звёздами. Каждый человек ‒ звезда! Посмертно...
  
  Разделив мир между братьями, Зевс воцарился. Нравы нового правления разительно отличались от уклада жизни старых богов, а супружеская верность на Олимпе утратила цену. Ложные клятвы ради сокрытия и спасения возлюбленных от скорых на расправу с соперницами жён, больше не навлекали гнева богов, ибо сам Зевс неоднократно так клялся. Мать Рея, поражаясь необузданной похотливости своего венценосного сына, запретила ему жениться: сексуальная распущенность ‒ источник многих бед и недостойный пример в семье. Рассерженный Зевс пригрозил, что поимеет и её, если она будет ему перечить. Оскорблённая Рея тут же превратилась в ужасную змею. Но Зевса это не испугало. Он превратился в змея и исполнил свою угрозу. Больше никто не смел делать ему замечания. Широко известное матершинное выражение насчёт матери, издревле один из вербальных способов утверждения своей власти.
  
  Женился Зевс на сестре Гере. Инцест ‒ обычное дело среди олимпийских богов. Стать первой леди Олимпа ‒ это заманчиво. Но неспособность Зевса к супружеской верности не оставляла никаких надежд на семейное счастье. Гера избегала ухажёра, пряталась от него, но попалась на обман: Зевс притворился маленькой пёстрой кукушкой, которую она нежно прижала к груди. Ухажёр тут же принял свой истинный облик и овладел Герой. Ей пришлось смириться со своей участью. С тех пор она Великая, мудрая богиня ‒ на земле, и сварливая, докучная, глупая жена ‒ на Олимпе. Впрочем, громовержцу достало ума пожранной им Метиды, которая время от времени тревожит совесть правителя, вещая из его чрева. Хвала Зевсу за то, что Гера вмешивалась в управление Вселенной только исключительно по своим вздорным бабским делам. Хватит ей трона из золота и слоновой кости. Иного власть мужчин допустить не может. На парадном фоне Олимпа, в царственных одеждах, Гера выглядит величественно. В правой руке у неё скипетр, увенчанный кукушкой ‒ символ весны, в левой ‒ спелый гранат ‒ символ смерти года. Среди даров, которыми она может наградить любого смертного, дар пророчества. Времена Года ‒ нянюшки Геры ‒ всегда смотрят на свою воспитанницу с восторженным обожанием.
  
  Среди двенадцати самых главных олимпийских богов только двое ‒ Гефест и Арес (латиняне называют его Марсом) ‒ дети Геры. Что один, что другой ‒ ни богу свечка, ни черту кочерга. Зевс всегда сомневался в своём отцовстве, глядя на придурковатых отпрысков. Младенец Гефест был так уродлив, что сама мать сразу после родов сбросила его с Олимпа, и долгое время знать о нём не хотела. О причинах столь странного проявления материнского чувства мы ещё поговорим в дальнейшем.
  
  Существует легенда, что по закону Ликурга в Спарте было принято сбрасывать хилых и безобразных младенцев в ущелье Тайгета. Я не склонен безоглядно доверять Плутарху, который об этом сообщает. Подобные случаи имели место и в Афинах, и по всей Греции, особенно если на свет появлялась девочка, но назвать их обычной практикой, тем более "законной" ‒ это вряд ли. Не о гуманизме речь, для Древнего мира он всё равно, что смертельный яд. Лучше сказать о прагматическом сострадании. Детей, по разным причинам неугодных родителям, продавали в рабство, или подбрасывали бездетным семьям, или оставляли на пороге храмов, посвящённых богам. А уродец сам по себе долго не жил, если выживал, то обычно жизнь его была настолько неприкаянной, что лучше бы его действительно в пропасть сбросили. Но жестокость античности не идёт ни в какое сравнение с библейской милосердием: пророк Елисей за насмешку над его лысиной проклял 42 ребёнка, и их разорвала медведица. Или такое: "Блажен, кто возьмёт и разобьёт младенцев твоих о камень!" (Пс. 136:8).
  
  Поступок Геры хотя и крайность, но непредосудительная по меркам античности, тем более что со временем богиня изменила своё отношение к сыну. Да, ни красотой, ни умом Гефест не вышел, зато хотя бы мастеровитый, а польза от Ареса, бога войны, только мрачному, жадному Гадесу, который с умилением наблюдает, как молодые отважные воины в жестоких битвах убивают друг друга, пополняя ряды его подданных в Аиде. Гера всегда хлопотала о юродивом Гефесте, заглаживая свою вину перед ним, а вот Ареса не любила, хотя, не вослед своему брату, он красив, пользуется успехом у женщин.
  
  Одна из побочных обязанностей Ареса ‒ возбуждать желание в жёнах воинов, когда они видят своих мужей. По секрету сказать, при этом он и сам иной раз испытывает возбуждение, глядя на молодых красивых мужчин. Армейские нравы того времени адекватны естественным потребностям воинов в сексе и прагматичны. Следом за войском гнали стадо коз, которых также употребляли и как провиант. Кому-то нравились четвероногие подружки, а кто-то предпочитал любовника, что весьма способствовало укреплению взаимовыручки и стойкости в сражении: "нет сильнее фаланги, чем та, которая состоит из любящих друг друга воинов" (из Ксенофонта). Так вот, с божьей помощью, не только выходили из положения, но и укрепляли боеспособность. А женщина в войске ‒ это разврат и разложение дисциплины. Солдатский бордель ‒ пожалуйста, если он поблизости. Только большие военачальники и очень редко брали с собой в поход гетер ‒ аристократок сословия проституток. Обычно обходились юношами. Это было в порядке вещей. Не пристало полководцу козу трахать!
  
  Там, где скотоводство, там же и непременно скотоложство. Все человеческие культуры через это прошли, и недалеко от этого ушли. И по сей день зоофилия нередкость. Секс с домашними животными ‒ дело обыденное. Человеческая изощрённость неисчерпаема. Ошибочно думать, что зоофильным странностям подвержены исключительно мужчины. Как раз наоборот, слабая половина более изобретательна. Например, римские женщины употребляли для секса головы живых змей. Иные вкладывали во влагалище хвосты живых рыб. Некоторые ‒ смазывали вульву мёдом для привлечения мух. "Мухи, привлечённые мёдом, щекотали её до тех пор, пока её сексуальное желание ни удовлетворялось" (Стекель ‒ один из основоположников венской школы сексологии). Мужчины также использовали мух для полового возбуждения.
  
  Китайские любовники издревле очень полюбили совокупляться с домашними птицами. Китайцы знамениты своими любовными забавами с гусями. В момент эякуляции мужчина сворачивал голову живой птице, чтобы "усилить наслаждение последним анальным спазмом жертвы". Маркиз де Сад упоминает, что в парижских борделях таким же образом использовалась индейка.
  
  На завоёванных мусульманами территориях было популярным выражение: "Паломничество в Мекку нельзя считать завершённым без совокупления с верблюдицей!" Для арабов зоофилия не более чем пустяковое прегрешение. Индусы с удовольствием вступают в сексуальные отношения со священными животными: с коровами и обезьянами. Верующим это даже рекомендуется делать. Белобородые обезьяны ("священные павианы") содержатся в храмах специально для совокупления, которое расценивается как поклонение божеству. Геродот упоминает о религиозной зоофилии в Древнем Египте: там женщины совокуплялись с козлами. Вольтер тоже не прошёл мимо этого факта, но ссылался на Плутарха и Пиндара.
  
  Зоофилия была обычной формой развлечения на древнеримских аренах. В этом, как и во многих других пристрастиях, римляне оказались впереди планеты всей. Массовое скотоложство, как публичное представление, больше нигде не встречается. Для зрелищности зверей специально обучали совокупляться с женщинами, как через влагалище, так и через задний проход. В качестве активных артистов выступали быки, жирафы, леопарды, гепарды, дикие кабаны, зебры, жеребцы, ослы, огромные псы, обезьяны и т.д. Во многих древних храмах самых различных животных дрессировали для совокупления с женщинами и сношений с мужчинами анально. Ещё не так уж и давно, в наше время, в разных странах завсегдатаям публичных домов предлагались гуси и индейки. И по сей день при большом желании вы можете стать зрителем эротического шоу с женщинами и зверями. В "ленивом" случае можно ограничиться поиском соответствующих видеороликов в интернете. Удивлюсь, если не найдёте!
  
  Никакие века никогда и нигде не отличались хотя бы каким-нибудь целомудрием и нравственностью. Католический инквизитор Мартин дель Рио, утверждал, что свидетели видели, как одна женщина родила свирепую крысу, а другая - похожее на медведя чудовище. Основатель испанской инквизиции Томас де Торквемада полагал, что родившиеся монстры - это наказания за богомерзкое зоофилическое распутство. Из других источников известно, что некая Альципа родила слонёнка. В 1278 году в Швейцарии женщина принесла львёнка. В 1471 году в Павии женщина родила щенка. И, наконец, в 1531 году одна женщина родила "единоутробных близнецов": сначала мужскую голову в оболочке, за нею - змею с двумя ногами, и напоследок - целую свинью.
  
  Представляю, как будут возмущены верующие христиане, но согласно некоторым талмудистским толкованиям Ветхого завета, Адам имел половые связи со всеми обитателями Райского сада. Богу это надоело и он, дабы остепенить человеческого первенца, создал для него Еву.
  
  В таком мире вряд ли стоит осуждать Афродиту за банальный среди богов инцест. Она стала приёмной дочерью Зевса и сблизилась с наречённым отцом настолько, что родила от него двуполого Эрота ‒ своенравного мальчика-девочку с золотыми крыльями. Он своими стрелами воспламеняет в сердцах богов и смертных любовную страсть, часто без разбора, потехи ради, стреляя по кому, и куда придётся. Поначалу Афродита списывала это на детские шалости, надеясь, что с возрастом её сын остепениться. Ничуть не бывало! Чтобы избавиться от докучного внимания матери, Эрот зажёг в ней страсть к богу войны Аресу, хотя в то время Гера как раз хлопотала перед Зевсом о браке Гефеста и Афродиты. Коварный ребёнок! "Сладкоистомный - у всех он богов и людей земнородных \\ Душу в груди покоряет и всех рассужденья лишает" (из Гесиода).
  
  Пострадавшие от козней Эрота рисовали его в виде крылатой Злобы. Говорят, что Эрот был всегда, что он старше даже Урана, деда Зевса. Вполне может быть! Но при новом царствовании он принял образ, более соответствующий свободе нравов, и являлся в облике шаловливого мальчика, не без основания считая свой внешний вид очень эротичным. У сына и матери непростые отношения: они далеко не во всём и не всегда согласны друг с другом. Например, Эрот покровитель прекрасных юношей, а также их любви между собой, Афродита ‒ не признает подобные отношения между мужчинами истинными, хотя и вынуждена с этим считаться: что есть, то есть! Мать и сын постоянно спорят о том, кто главнее. Но мы-то знаем, что без Эрота нет Афродиты!
  
  Отличие Века Зевса от прежних в том, что люди ‒ дети богов и смертных женщин. Божественное любовное наслаждение и адовы муки страсти, смертные и бессмертные испытывают одинаково. Доброта, Благородство, Ум ‒ среди людей этого поколения не редкость, но и не правило. Иногда ими овладевают низменные, животные инстинкты. Зевса это огорчает. Однажды в гневе он чуть не стер с лица земли потопом всё человеческое племя.
  
  Поколению Зевса предшествовали люди Медного века. Они постоянно ссорились между собой, воевали и довоевались: с отменной жестокостью перебили друг друга. Некоторые считают богов главными зачинщиками человеческих распрей. Это вряд ли так.
  
  Ещё раньше жили люди Серебряного века. Их уничтожил Зевс ‒ за дикость, невежество, за не почитание богов. Единственное достоинство никчёмного поколения ‒ миролюбие, но зато женщины не ставили мужчин ни в грош. Поначалу Зевс заботился о пропитании людей Серебряного века, но это была его ошибка. Халява развращает. Новые поколения в трудах добывают себе хлеб насущный.
  
  Самыми первыми были люди Золотого века. Они поклонялись Крону. С некоторыми из них Зевс дружил в молодости. Они ели одну пищу с богами, были мудры, не замышляли друг против друга и, уж тем более, не убивали себе подобных, не знали старческой дряхлости, не испытывали страха перед смертью: в отведённый срок просто засыпали навеки.
  
  После свержения Крона поколение людей Золотого века угасло, не оставив ни потомства, ни следа. Их душ нет в царстве мёртвых. Может быть, подданных Крона забрал изначальный Уран, незримое присутствие, которого Зевс иногда чувствовал? Кто-то говорит, что они стали, невидимыми даже для богов, благостными, человеколюбивыми созданиями ‒ даймонами, которых ещё называют демонами, хотя это слово в наше время приобрело эмоционально негативную окраску и вряд ли подходит для ангелов-хранителей. Иногда они проявляются в сознании людей как наитье или глас разума, но их не стоит путать с гласом божьим и прочими голосами, которые, вероятнее всего, проявления шизофрении.
  
  По христианскому разумению, демоны ‒ это порочное потомство дурных ангелов, то есть ангелов, которые "отпали от Бога и неба из-за вожделения к женщинам". Очевидная мужская природа ангела делает загадочным, если не двусмысленным современное обращение к красавице ‒ ангел мой! Впрочем, как не называй, ни в демонов, ни в привидения, а уж тем более в женщин-ангелов Зевс не верит. Он материалист.
  
  Вместе с людьми Золотого века землю навсегда покинула богиня Астерея ‒ Дева Справедливость. Тем, кто её всё же ищет, советую почаще смотреть на звёздное небо ‒ она где-то там. Теперь это созвездие Девы, хотя не все согласны, что именно оно. Иные в отчаянии полагаются на Фемиду ‒ богиню правосудия и законности с повязкой на глазах и весами в руках, как символами беспристрастия. Увы, к Справедливости она отношения не имеет. А уж как пристрастна, избирательна и цинична!
  
  Не следует думать, что люди разных веков находились в родстве, пусть даже очень отдалённом Нет. Это очень разные создания. Общие у них только недостатки. Прогресс от лучшего к худшему ‒ единственно непрерывный процесс, связывающий циклы истории человечества. Разве не так? Разве не из этих соображений мы исходим, когда идеализируем прошлое? Представление об утраченном рае один из самых стойких архетипов человеческого сознания. О времена! О нравы!
  
  Современное поколение людей, к которому принадлежим мы ‒ пятое. Неизвестно откуда мы народились, как сорная трава. За нас никто не в ответе. Во тьме будущего божественная искра угасла. Уверенно можно сказать, что мы вполне достойны утверждения некоторых учёных о происхождении человека от обезьяны. Зевсу до нас дела нет. Поэт древности Гесиод ещё на заре нашей эпохи в сердцах воскликнул: "Если бы мог я не жить с поколением пятого века! Раньше его умереть я хотел бы иль позже родиться".
  
  Время ‒ как узелки на память, и расстояние между ними зависит лишь от восприятия событий. Богам некуда торопиться. Им неведома хронологическая последовательность и причинно-следственная предопределённость ‒ эта незримая цепь, которую люди ошибочно принимают за судьбу. В теле человека течёт простая смертная кровь, а не вечная кровь богов ‒ ихор, поэтому люди всегда спешат, пытаясь взять от жизни всё и сразу, а в итоге их единственным богатством оказываются грехи, которые они и уносят с собой в Аид.
  
  Чтобы хоть как-то согласовать свой неспешный ритм жизни с земным, Зевс сделал так, что год тогда ровнялся восьми нынешним. Дотошный и при том образованный читатель возразит мне, что дело тут вовсе не в божественной воле. Так был устроен древний календарь. Люди всегда пытались согласовать солнечный год с лунным: только раз в восемь лет полнолуние совпадает с самым коротким или самым длинным днём в году. Великие светила завершают старый астрономический цикл и начинают новый. В такие знаменательные ночи решались судьбы царей, срок правления которых часто был ограничен восьмью годами.
  
  Сейчас трудно судить о том, что имел в виду Зевс, устанавливая именно такой порядок движения светил. Все остальные порядки завели люди, как всегда исказив божественные замысел до неузнаваемости.
  
   II. ВЗГЛЯД С ОЛИМПА: ЧТО ВНИЗУ, ТО И НАВЕРХУ!
  
  Из обезьян прекраснейшая безобразна, если сравнить её с человеческим родом. Из людей мудрейший по сравнению с богом покажется обезьяной, и по мудрости, и по красоте, и по всему остальному. Я не беру в кавычки слова мудреца Гераклита, потому что мы знаем их по пересказу других авторов. Разница между бессмертным и смертным ощущалась как непреодолимая, но лишь в пределах доводов разума. В чувственной сфере всё обстояло иначе. То ли боги снисходили до человека, то ли человек поднимался до божественной высоты ‒ как посмотреть. Бесспорно одно ‒ взаимовлияние. Страсти правят равно на небе и на земле. В эпоху Зевса люди и боги жили, словно по соседству в коммунальной квартире. "Боги! Боги повсюду!" ‒ восклицал поэт. А путь на Олимп для смертных был куда короче, чем дорога из Афин в Дельфы. Покорение небес стало возможным благодаря не хитрому способу передвижения, который с тех пор используется без каких-либо усовершенствований ‒ через постель. Зевс пожинал плоды всеобщего любвиобилия. Эх, говорила мама...
  
  В неутомимом поиске новых наслаждений люди опередили богов, того и гляди, начнут диктовать свою моду на Олимпе! Зевса это настораживало. Особенно он задумался, когда его сын Аполлон увлёкся смертным юношей. Такая любовь бытовала у людей и вот теперь перекочевала на Олимп.
  
  ‒ Не думаю, что у женщин есть преимущество в любви. ‒ ответил на прямой вопрос Аполлон.
  ‒ Афродита считает иначе. ‒ возразил Зевс.
  ‒ Она дурочка. Пусть морочит голову своим товаркам. ‒ Аполлон без пиетета относился к богине любви.
  ‒ Но они прелестны, не спорь! ‒ не сдавался Зевс.
  ‒ Одно другому не мешает! ‒ мудро обобщил Аполлон.
  
  Зевс усмехнулся и не стал возражать.
  
  Рассказывают, что, когда поэта Анакреонта спросили, почему он слагает гимны не богам, а мальчикам, он ответил: "Потому что они - мои боги".
  
  Философ на вопрос "почему любят красивых мальчиков?", ответил, что это вопрос слепого.
  
  Этот философ ‒ Аристотель. Ему приписываются множество трудов по философии. Некоторые из них до сих пор не утратили актуальность, но большинство ‒ не более, чем иллюстрация к развитию научной мысли в рамках западной цивилизации. Для античности Аристотель крупнейший авторитет не только в философии, но и в вопросах полового просвещения.
  
  Солнечный бог, златокудрый, чтобы не сказать, рыжий, Аполлон ‒ предсказатель, врачеватель, покровитель искусств ‒ первым из олимпийцев вкусил радости однополой любви. Не удивительно, он частенько лез наперёд батьки в пекло!
  
  Сын Зевса и Лето, Аполлон родился семимесячным, но, как и все боги, питаясь нектаром и амброзией, быстро рос. В юности Аполлон был непослушным и своевольным, перечил даже своему всемогущему отцу.
  
  Впрочем, Зевсу угодить трудно. Его высокомерие и капризность безграничны. Или чаша терпения олимпийцев неглубока? Вероятно, всё вместе. Неудивительно, что недовольство близких вылилось в заговор. Во главе с Герой, Посейдоном и Аполлоном боги сговорились совершить дворцовый переворот. Они окружили спящего Зевса и связали его сыромятными ремнями. Громовержец не мог пошевелиться, а то убил бы заговорщиков молниями.
  
  Нереида Фетида, предвидя междоусобицу на Олимпе, и понимая, что любой новый властитель будет ничем не лучше, привела сторукого гиганта Бриарея, который в считаные мгновения, действуя всеми руками сразу, освободил своего господина от пут. Жену, как вдохновительницу бунта, Зевс подвесил за запястья на золотых браслетах к небу, а к ногам привязал наковальни. Жалобные вопли Геры слышали все олимпийцы, но не смели прийти ей на помощь, ожидая своей участи. Богам пришлось принести клятву, что они больше никогда не будут бунтовать против Зевса, лишь тогда он помиловал свою супругу. Это была первая присяга, раньше присягать было не принято. Посейдона и Аполлона Зевс низвёл до рабов и отправил на строительство Трои, тогда ещё захолустного городка. Очень скоро по олимпийскому времяисчислению Троя станет центром многолетней кровавой войны, вдохновенно воспетой Гомером.
  
  Ещё одна ссора с отцом чуть не закончилась для Аполлона свержением в Тартар. Гадес пожаловался Зевсу, на сына Аполлона врачевателя Асклепия (латиняне называют его Эскулапом), который посмел оживить мёртвого, тем самым, лишив Аид нового подданного. Действительно, Асклепий с помощью волшебной травы и заклинаний оживил, как иные полагают, своего возлюбленного Ипполита, погубленного мачехой. Сгорая от страсти к пасынку, Фёдра безосновательно обвинила его в домогательстве.
  
  Громовержец не стал разбираться в хитросплетении любовного многоугольника. Вмешательство в божественный промысел ‒ это неслыханно! Зевс поразил Асклепия молнией. В отместку Аполлон убил киклопов ‒ оружейников Зевса. К слову сказать, те циклопы, с которыми позднее столкнётся во время своих странствий Одиссей, никак не связаны с киклопами Зевса. Человекоподобные существа и чудовища, как правило, смертны, хотя в благоприятных условиях могут жить необозримо долго.
  
  За Аполлона вступилась мать. Зевс смягчил наказание: он заменил свержение Аполлона в Тартар на ссылку ‒ отправил своего строптивого сына на год работать пастухом к греческому царю по имени Адмет. Аполлон быстро сдружился со своим невольным хозяином и сделал для него много полезного. Однажды даже спас его от смерти, напоив вином богинь судьбы Мойр так, что они перепутали, кому жить, кому умирать. Эти три неразлучные дамы всегда одеты в белое: Клото ‒ прядёт нить жизни, Лахесис ‒ определяет течение жизни, Антропос ‒ самая страшная ‒ перерезает нить жизни. О решениях относительно человеческих судеб им сообщает сам Зевс. Мойры знали, что молодые боги над ними подсмеиваются, но что тут поделаешь! Молодо зелено!
  
  Прошло много времени, прежде чем Аполлон остепенился, стал проповедовать умеренность, исполнять только пристойные танцы и призывать: "Ничего сверх меры!". "Да, да"... ‒ вторили насмешники: "Чем реже удовольствия, тем они приятнее". Так что об аскетизме речь не идёт. У всякого своя мера! В удовольствиях Аполлон никогда себе не отказывал, выбирая из них самые изысканные. Особо ревниво он относился к своей славе первого музыканта и покровителя искусств. Для смертных спор с Аполлоном не сулил ничего хорошего.
  
  Музыкант Марсий нашёл флейту, выброшенную и проклятую Афиной за то, что во время игры на ней, лицо богини с раздутыми щеками становилось смешным. Он только поднёс к губам инструмент, а флейта сама заиграла мелодии Афины, чем привёл в восторг слушателей, которые считали, что это играет Марсий. Наивный музыкант из тщеславия не стал возражать, когда его похвалили, мол, и Аполлон бы не смог сыграть лучше. Это разгневало бога, он вызвал Марсия на состязание и победил. Судьба музыканта была решена: Марсий умер страшной смертью: утончённо-изысканный Аполлон содрал с него живьём кожу и прибил её к сосне. О такой инсталляции современным постмодернистам остаётся только мечтать! Это вам не мошонку к мостовой прибивать.
  
  В любовных похождениях Аполлон не отставал от своего отца и других богов, традиционно отдавая дань женским прелестям. Но однажды он стал свидетелем любви двух юношей. Один из них, Гиакинф, был спартанским принцем, хотя некоторые считают его сыном музы Клио. Другой ‒ певец Фамирид, или, по иной версии, кифаред Тамирис. Юноши были прекрасны. Предметом страсти Аполлона стал Гиакинф. Фамирида он не считал серьёзным препятствием, но прямое употребление власти, пусть и божественной, в сердечных делах - не лучший путь к цели. Аполлон прибегнул к хитрости, в итоге погубившей соперника. Услышав хвастовство юного музыканта, что в песнопении тот может превзойти Муз, Аполлон передал его слова Музам. Юноша самонадеянно отважился на состязание, поставив наглое условие: если он победит, то сойдётся с каждой.
  
  Плохо, когда не знал, да ещё забыл. Я всегда был уверен, что муз семь. А их, оказалось, девять. Они дочери титаниды Мнемосины и Зевса. Напомню: Каллиопа ‒ Муза эпической поэзии; Эвтерпа ‒ покровительница музыки; Мельпомена ‒ Муза пения и трагической поэзии; Терпсихора ‒ Муза хорового танца и лирической поэзии; Эрато ‒ Муза эротической поэзии и свадебных песен; Полимния ‒ Муза гимнов в честь богов и героев; Урания ‒ Муза астрономии и математики; Талия ‒ Муза комической поэзии; Клио ‒ Муза истории.
  
  Юный музыкант явно переоценил свои силы и возможности. Музы победили и в наказание лишили юношу зрения, отняли дар игры на кифаре и дар пения.
  
  Так Гиакинф достался Аполлону. Но их любовь закончилась трагически. Зависть богов губительна для смертных. Наблюдая за играми любовников, западный ветер Зефир воспылал неодолимой страстью к Гиакинфу, и его обуяла ревность. Рядовому богу тягаться с Аполлоном опаснее, чем смертному. Наказание человека коротко ‒ не дольше его скоропостижной жизни. Наказание бессмертного длится вечность. Зефир подстроил случай из тех, которые считают несчастливыми. Он улучил момент, когда Аполлон обучал любовника метанию диска, и слетел с вершины священной горы: внезапный порыв ветра изменил полет диска. Это Зефир направил спортивный снаряд в цель ‒ в Гиакинфа. Удар пришёлся по голове. Юноша упал замертво. Зефир искренне скорбел вместе с Аполлоном. Человеческая жизнь так нечаянно хрупка! В память о возлюбленном Аполлон создал из крови Гиакинфа пурпурный цветок. Вряд ли это современный гиацинт, как думают некоторые, но никому не возбраняется, глядя на красивый, печальный цветок, вспомнить о судьбе Гиакинфа. Как сказал поэт, правда, по другому поводу ‒ "И каждый гиацинт, в саду растущий, \\Следы умершей прелести хранит".
  
  В Спарте Гиакинф бог. В честь него и Аполлона в Лаконии ежегодно справляются трёхдневные празднества Гиакинфии.
  
  Не оправдывая тем Зефира, нужно сказать, что он страдал от перепадов настроения. Обычно добрый и ласковый под напором эмоций Зефир вдруг становился злым и раздражительным. Истоки психической неуравновешенности последователи Фрейда ищут в детских и семейных переживаниях. Они, вообще, всё там ищут, и всё находят. Почему бы не поискать? Мысль о том, что у детей есть сексуальные переживания на различных психологических и физических уровнях, была впервые подробно изложена Зигмундом Фрейдом. Его три очерка по теории сексуальности (1905) современники назвали "революционными".
  
  Когда Фрейд впервые озвучил свои эпохальные догадки перед своими коллегами, зал встретил его доклад, без преувеличения, гробовым молчанием. Вероятно, слушатели примеряли на себя скандальную теорию, из которой следовало, что каждый из них был в детстве подвергнут сексуальному насилию и, в свою очередь, обзаведясь семьёй, подвергает насилию собственных детей. Лишь незначительное упрощение извергнутых докладчиком малонаучных помоев, позволяло сделать такой нелицеприятный вывод. В последствие Фрейд смягчил свой приговор, поняв, что хватил лишку. Так были распахнуты ворота в мир детских сексуальных переживаний и больше они не закрывались.
  
  Что ж, приглядимся к семье Зефира.
  
  Мать Зефира ‒ титанида Эос, сестра благородного Гелиоса. Древний род, приличная, достойная семья. Но это только на первый взгляд. Мамаша путалась со всеми подряд. Однажды, её застукала Афродита в объятиях своего любовника, бога войны Ареса. Нет бы остепениться после такого скандала! Ничуть! С мамочкой случился приступ педофилии: она стала трахаться с мальчиками, полагая, что это её тайна никому неизвестна. Но Зефир с юности любил подглядывать, а однажды подсмотрел, как мама Эос ублажает юного, но уже ослепительно красивого Ориона и возбудился так, что потерял ориентацию: стал дуть не с запада, а с востока, чем изумил своего брата Восточного ветра. С тех пор и пошло: увидит красивого юношу и теряет голову.
  
  Если название цветка гиацинт лишь созвучно имени юноши, то название дерева Кипарис ‒ определённо напоминание о романтическом увлечении Аполлона. Очередного любимца так и звали ‒ Кипарис.
  
  На острове Кеос, где эта история произошла, жил олень, посвящённый нимфам. Животное было ручным, совсем не боялось людей и все его очень любили, но особенно ‒ Кипарис. Однажды во время охоты в чаще из-за густых ветвей юноша не узнал своего друга и острым копьём поразил его насмерть.
  
  Горе Кипариса было так велико, что он готов был умереть в искупление нечаянной вины. Даже Аполлон не мог его утешить. Юноша поклялся, что будет грустить вечно. Аполлон, со словами: "Я тоже буду о тебе скорбеть, и ты всегда будешь там, где скорбят" ‒ превратил своего возлюбленного в стройное, как стрела уходящее в высь дерево ‒ кипарис. С тех пор хвоей кипариса украшают погребальные костры, у дверей дома в знак траура вешают веточку кипариса.
  
  Но завистники рассказывает по-другому, мол, не все коту масленица. Юный Кипарис отверг Аполлона, и злопамятный бог превратил юношу в дерево. Зная характер златокудрого, я бы не стал отвергать эту версию. Кипарис так же считается священным деревом богини юности, дочери Зевса Гебы, которая прислуживала на Олимпе, пока её не сменил любовник отца Ганимед, получивший при этом почётное звание ‒ виночерпий богов.
  
  Сплетничают ещё об одном возлюбленном Аполлона. Это сын Гермеса, основатель буколической (пастушьей) поэзии Дафнис.
  
  Юноша ухаживал за многочисленными стадами в Сицилии. Пан научил его играть на свирели, и первый преподал прочие уроки. Затем Аполлон нежно и страстно опекал Дафниса. В прекрасного пастуха влюбилась нимфа Номия и взяла с него страшную клятву из тех, которые можно дать только в бесшабашной юности ‒ клятву вечной верности.
  
  Но жизнь берет своё. Как-то, крепко выпив, Дафнис изменил возлюбленной с Химерой. Трудно даже представить, сколько нужно выпить, чтобы польститься на женщину-чудовище с львиной головой, козьим туловищем и змеиным хвостом. Злопыхатели не считают это удивительным: пастухи обычно пользовали свои стада для плотских утех, о чём мы уже говорили. Кроме того, не нужно забывать, что первый наставник Дафниса ‒ козлоногий Пан. Как бы там не было на самом деле, говорят, что причиной размолвки всё же стала Химера, хотя измена с козой, овечкой, или барашком выглядела бы более естественно.
  
  Залив глаза, в смысле, по пьянке, Дафнис, польстился на бог весть что, и лишился зрения в прямом смысле: ревнивая нимфа собственноручно выколола ему глаза за нарушение клятвы. Хирургическая жестокость наказания вполне соответствовала накалу страстей, обычному для того времени. Ослепший Дафнис то ли сам бросился со скалы в море, то ли превратился в камень, у которого теперь собираются его поклонники, и поют грустные песни.
  
  Увлечение Аполлона юношами не осталось без внимания на Олимпе, но в вечной кутерьме жизни богов, это не выглядело чем-то особенным. А в Афинах жрецы, для умилостивления Аполлона, вместе с плодами нового урожая символически передавали ему в дар девушек и двух юношей в женской одежде. Культ юношеской красоты нашёл отражения в различных праздниках по всей Греции. В дни почитания Эрота вручался приз за лучшую песню о любви к мальчикам. В Мегарах, во время весеннего праздника, устраивались состязания мальчиков и юношей в поцелуях. В Спарте был праздник обнажённых юношей.
  
  Молва числит за Аполлоном много любовников. Нет нужды оглашать весь список. На этом поприще златокудрый преуспел, может быть, более других олимпийцев. Но теперь уже не разобрать, где правда, а где приписки. Аполлон так часто опекал прекрасных отроков, что отличать просто симпатию от большего, стало для олимпийцев затруднительно, да и ни к чему. Хватает других забот.
  
  Слова "Лира" и "Аполлон" ‒ почти синонимы. И это справедливо, но уже мало кто помнит, что создатель этого музыкального инструмента Гермес. На протяжении моего рассказа, вы не раз услышите его имя. А точнее ‒ одно из имён. Учёные насчитали у Гермеса 171-но имя. Алфавит, астрономия, музыка, кулачный бой, гимнастика, меры и веса ‒ ко всему этому он приложил руку.
  
  Полный перечень тем, связанных с образом Гермеса, уведёт нас в такие области человеческого духа, где слова лишь обнажают тщетность интеллекта перед загадкой бытия и уже бесполезны: когда вопросы ещё задавать можно, но получить ответы уже нельзя. С другой стороны, Гермес очень земной и конкретный, например, фаллический бог ‒ это для тех, кто понимает.
  
  Среди прочего, есть одна ипостась многомудрого, которая доступна даже людям с начальными проблесками сознания. Иные считают Гермеса жуликом и пройдохой. Не без того. Во все века магия, оккультизм и прочая потусторонность не обходились без уловок. И в наше время то же. Мошенничество без магии ‒ сколько угодно! Магия без мошенничества ‒ никогда! Путь из мошенников в маги значительно короче, чем тернистая дорога тайного знания, ведущая к очевидной мысли о неисчерпаемости человеческой глупости.
  
  Гермес ‒ внук титана Атланта, сын титаниды Майи и Зевса. Появившись на свет, он невероятно быстро рос. По человеческим меркам ещё в младенчестве Гермес украл у своего брата Аполлона стадо коров. Сделал это искусно, не оставив на месте преступления никаких следов: он привязал к копытам коров кору дуба. Даже провидческие способности не помогли Аполлону, как он ни напрягался, найти стадо. Пришлось объявить, о награде тому, кто найдёт вора. Жадные до дармовщины сатиры, которых художники обычно изображают неопрятными существами с большими толстыми, торчащими между ног, пенисами, взялись за дело - всё равно рыскают в поисках халявы.
  
  А тем временем Гермес уже съел двух коров и для забавы смастерил музыкальную игрушку: натянул на пустой панцирь черепахи струны из коровьих кишок. Это и была первая лира.
  
  Широкомасштабные розыскные мероприятия вывели Аполлона на след преступника. Когда он ворвался в его пещеру, Гермес спрятался в люльку, закутался в пелёнки и притворился спящим, а на обвинения и проклятия в свой адрес отвечал сладким сопеньем. Аполлон сгрёб в охапку младшего братца и отправился прямо к Зевсу.
  
  Громовержец не мог поверить своим ушам, слушая Аполлона и, в то же время, глядя в чистые, ещё не затуманенные прозой и пакостью жизни глаза младенца. Ему не хотелось, чтобы его чудный сын оказался вором. Зевс даже намекнул, что не ждёт от Гермеса никаких признаний. Только отсутствием серьёзного жизненного опыта можно объяснить тот факт, что Гермес во всём сознался. В дальнейшем с ним больше такого никогда не случалось.
  
  Гермес согласился вернуть коров, кроме съеденных, разумеется. Первый испуг уже прошёл, врождённая сообразительность подсказала, что неплохо было бы извлечь из своего поражения какую-нибудь выгоду. И Гермес, не моргнув глазом, соврал. Он сказал, что разрубил двух коров на двенадцать кусков и принёс мясо в жертву двенадцати главным олимпийским богам. В то время таковых было всего одиннадцать. Аполлон решил, что у малютки плохо с арифметикой и поинтересовался, кто же двенадцатый? Скромно потупив глаза, Гермес признался, что двенадцатый ‒ он сам. Так впервые в жертву богам было принесено мясо животных, а на Олимпе появился двенадцатый бог ‒ Гермес.
  
  Во время возврата собственности на глаза Аполлону попалась странная вещица из черепашьего панциря. Гермес показал, как ей надо пользоваться, исполнив гимн в честь златокудрого. Аполлон был растроган, но пуще того ему понравилась лира. Взыграла артистическая натура. Торговались недолго. Аполлон обменял своё стадо коров на лиру. Отличный пример бартерной сделки!
  
  Но сюрпризы на этом не закончились. Пробив брешь в обороне противника, Гермес развил наступление. Он продемонстрировал Аполлону свирель, как ещё одно своё изобретение. На самом деле её придумал козлоногий Пан. Однажды он пытался овладеть целомудренной нимфой, но она убежала от него и превратилась в тростник. Расстроенный неудачей Пан сорвал несколько тростинок и сделал из них свирель, но потом, по своей обычной безалаберности, её потерял.
  
  Ставка на азарт оправдалась: Аполлон предложил за свирель один из своих многочисленных титулов ‒ бога всех скотоводов и пастухов. Пастухи! Не бог весть что! Но с чего-то надо начинать? Гермес не подал виду, что согласен. Тогда Аполлон, основательно разгорячившись, пообещал в придачу научить юного бога гаданию. Это говорят ‒ научить гаданию. Научить нельзя. Это дар, который можно только передать из рук в руки, из уст в уста... По-разному. Не знаю, что пришло на ум вам, но, на всякий случай ‒ это не обязательно секс. Искусству гадания Аполлона научил не кто иной, как козлоногий Пан. Бедняжка, он и не подозревает о своей роли в этой сделке! Впору потребовать долю. Но Пан ничего не понимает в торговле.
  
  С практической точки зрения "придача" была весомей негромкого титула бога всех скотоводов и пастухов. Дар прорицания высоко ценился на божественной ярмарке тщеславия. Как тут откажешься? Ударили по рукам! После этих блестящих сделок лучшего кандидата на роль бога торговли, чем Гермес, нельзя было и представить.
  
  В дальнейшем у Гермеса появилось много официальных обязанностей на Олимпе и ещё больше громких титулов. Он стал глашатаем Зевса и, чуть было, не поклялся всегда говорить правду и только правду, но одумался: дал слово, не лгать. Как говорят, что так говорили в Одессе ‒ это две большие разницы. С тех пор никому не удалось уличить Гермеса во лжи, при том, он слывёт искусным интриганом и шпионом. Врождённый лучезарный блеск честности в глазах дорогого стоит. Зевс без опаски доверяет ему самые деликатные поручения. Олимпийцы возложили на Гермеса ответственность за сохранность всей своей собственности. Благостный пример тому, что о боге не всегда должно судить по грехам молодости. Когда вы увидите летящего журавля, то пусть вам на память придёт мой рассказ о разносторонне талантливом олимпийце. Эта птица посвящена Гермесу.
  
  Свою интимную жизнь Гермес не выставлял напоказ, в отличие от некоторых своих братьев и сестёр, хотя ни в чём от них не отставал. Есть ли у него любовники? Это странный вопрос. Гомофобией на Олимпе страдает только женская половина. Правильно спросить: кто его любовники? Персей, Кадм, Хрис, Ферс и Одрис. Неискушённому в олимпийской светской жизни читателю, эти имена ничего не говорят. Но, может быть, по ходу повествования вы их ещё услышите. Среди множества сыновей Гермеса уже известный нам несчастный Дафнис и ещё не известный нам, но знаменитый в древности разбойник Автолик.
  
  Поэты в стихах изображали Гермеса прекрасным, грациозным юношей, он считался покровителем мальчиков. В греческих гимнасиях ему устанавливали алтари и статуи, возле которых встречались ученики, а также их поклонники. Вот свидетельство современника, по-видимому, не склонного к чувственности: "Во внутренней части школ и палестр имелись колонны и часовни с алтарями Муз, Гермеса и Геракла. Здесь была также питьевая вода, и многие мальчики, под предлогом жажды, приходили сюда и занимались развратом". Обычный возраст юных гимнасиев ‒ от 16 до 18 лет. Какой соблазн! Даже только постоять у гимнасического алтаря ‒ интересно! Поэтому не удивительно присутствие в занимательном месте отнюдь не учеников.
  
  В Афинах строго запрещалось проникать в школы в особые дни: "И владельцы гимнасиев не должны позволять никому, кто вышел из отроческого возраста, проникать в гимнасий вместе с ними на празднества Гермеса; в противном случае они будут наказываться согласно закону о причинении телесного ущерба". Но помимо закона существовал обычай проводить досуг за разговорами в гимнасиях и палестрах, тут уж ничего не поделаешь! Праздники Гермеса отличались особенным обострением любви между мальчиками и к мальчикам, вольностями и чувственной откровенностью. Поэтому хотя бы в эти дни, число посетителей ограничивали законом, который вряд ли строго соблюдался.
  
  Есть занятие, которое более других приписывают юношескому возрасту ‒ мастурбация. Для многих мужчин ручная Афродита ‒ утеха в одиночестве, а то и заменитель плотских страстей. А как целомудренна и в то же время сладостна взаимная дружеская мастурбация! Философ-киник Диоген занимался рукоблудием прилюдно. Он мыслил широко. По его мнению, своевременное рукоблудие избавило бы Париса от желания украсть Елену Прекрасную, и Троянской войны бы не было! Мастурбация ‒ занятие естественное, приятное, разумное и богоугодное. Говорят, что это Гермес научил Пана, как скрасить безответную любовь. Козлоногий бог переживал разлуку со своей подружкой Эхо. Средство подействовало замечательно, и Пан научил пастухов проводить досуг с удовольствием. Так и пошло...
  
  В наше время в мистико-оккультной среде имя Гермеса упоминается не реже, чем в древности. Иногда его призывают весьма пикантным образом.
  
  В начале XX века жил и творил ужасный маг, присвоивший себе имя Зверя, число которого 666, кошмар в светской упаковке ‒ Алистер Кроули. Он понимал толк и в мужчинах, и в женщинах, оральный секс считал формой медитации. Эпатировал, скандалил, вызывал к себе отвращение у добропорядочных людей. "Клюю я глаза Иисуса, висящего на кресте" ‒ прокричал, как ему казалось, на весь мир, полагая, что от такой дерзости мир перевернётся. И что? Ничего! Однажды окрестил жабу, назвал её Иисусом и распял. Современников шокировали и его сексуально-эзотерические эксперименты.
  
  В Париже в 1914 году Алистер Кроули и некто Виктор Нойберг неоднократно совершили магический обряд гомосексуального союза, попросту говоря, половые акты, которые привели их к поразительным результатам, как они считали. Действие преследовало не сексуальную, а эзотерическую цель. Находясь на вершине экстаза, они задавали вопросы и, как им казалось, получали ответы. Во время оргазма декламировались стихи и призывы к Гермесу, который не только отвечал, а также предписывал, кому и когда выполнять активную роль. Обычно жребий падал на Нойберга, но от волнения он не всегда мог справиться со столь важным поручением. Однажды Кроули даже вообразил, что Гермес наказал его насморком, за то, что они с Виктором не совершили половой акт дважды подряд. Такие ошибки старались не повторять. Когда Виктор действовал неудачно, Кроули исправлял положение. Иногда ритуал выполнялся "иным способом". По переменке партнёры овладевали друг другом, и так же по переменке ими овладевал бог в результате чего, они впадали в транс. Правда, не обошлось без опиума, но это уже деталь. Однажды Виктор вошёл в транс и сказал, что Ритуал высвободил огромную силу: "Те, кто предпримут этот Ритуал, преуспеют во всём, или же их постигнет полное поражение. Среднего не дано, поскольку невозможно выйти из кольца, созданного священной Кармой". Гермес вернулся и за прозорливость поцеловал Виктора в губы, пупок и фаллос.
  
  Этот эпизод духовной практики вошёл в историю эзотерики, как "Парижские работы". Думаю, многомудрый Гермес с пониманием относится к магическим экспериментам.
  
  
   III. СТРАСТИ ПО ОРФЕЮ.
  
  С лёгкой руки Аполлона любовь к мальчикам быстро утвердилась на Олимпе, и вошла в обычай. Даже уродливый Гефест ухлёстывает за своими молодыми учениками и не без успеха.
  
  Воспитание, образование, передача знаний и навыков в греческом понимании дело глубоко личное, интимное. "Никто не может ничему научиться у человека, которого не любит" (из Ксенофонта). Преимущества такого воспитания считались бесспорными. "Я, по крайней мере, не знаю большего блага для юноши, чем достойный влюблённый, а для влюблённого ‒ чем достойный возлюбленный. Ведь тому, чем надлежит всегда руководствоваться людям, желающим прожить свою жизнь безупречно, никакая родня, никакие почести, никакое богатство, да и вообще ничто на свете не научит лучше, чем любовь" (из Платона). "Благодаря тому, что мы вдыхаем нашу любовь в прекрасных юношей, мы удерживаем их от корыстолюбия, усиливаем их наслаждение от работы, трудностей и опасностей и укрепляем их скромность и самообладание" (из Ксенофонта). В наше время такая воспитательная функция любви давно утрачена, даже если она и была на самом деле, а не исключительно в воображении философов. Тот же Платон видел и другую сторону медали: "Как волки любят ягнят, так любовники любят своих любимцев".
  
  Гера, пока это не коснулось лично её, не обращала внимания на однополые шалости мужской половины Олимпа. Да и было ли у неё на это время? Она неустанно боролась с все прибывающей армией любовниц своего мужа и при любой возможности пыталась расправиться с его внебрачными детьми, но без особого успеха. Так, по её наущению титаны разорвали на куски и сварили в котле незаконнорождённого сына Зевса, младенца Диониса. Из крови убитого дитя выросло гранатовое дерево.
  
  Торжествовать Гере не пришлось. Рея, мать Зевса, помня о том, как немилосердно относился её супруг Крон к младенцам, не приняла сторону своей дочери и вернула внука к жизни. Зевс поручил Персефоне, жене мрачного Гадеса, присматривать за ребёнком. Она, в свою очередь, передала Диониса в одну из царских семей, приказав растить его на женской половине переодетым в девочку. Раздосадованная Гера наслала безумие на царскую чету, приютившую Диониса. Тогда Гермес, по просьбе Зевса, превратил своего братца в козлёнка и укрыл его у нимф, которые стали няньками юного олимпийца, как в своё время были няньками Зевса.
  
  Ещё в отрочестве Дионис раскрыл секрет виноградной лозы ‒ изготовил вино. Это история взаимной страсти Диониса и Ампела. Юноша был красив, словно второй Эрот. Они случайно встретились в лесу и уже не смогли расстаться. Но счастье так же недолговечно, как и цветение юности. Дионис томился дурным предчувствием и оберегал своего любимца, но рок не умолим. В том момент, когда казалось, что никакой опасности нет, случилась беда. Во время охоты конь, напуганный быком, сбросил Ампела, и юноша погиб.
  
  Дионис был безутешен. Он проклинал своё бессмертие и хотел разделить участь любимого вместе с ним в Аиде. Дионис молил Зевса хотя бы на миг вернуть Ампела к жизни, чтобы ещё раз сказать и услышать в ответ слова любви. Эрот, обычно шкодливый и насмешливый, сам явился к скорбящему юноше в образе сатира, чтобы помочь ему справится с горем. Лекарством от любви может быть только новая любовь. Не горевали же вечно над прекрасным Гиакинфом Аполлон и Зефир. Эрот знает всё об интимной жизни богов, но его слова не убедили Диониса. Тогда боги, растроганные необоримой безутешностью юного собрата, превратили Ампела в виноградную лозу и посвятили её Дионису. Бесценный дар любить и гроздь винограда ‒ основа драгоценного напитка. Люди назвали его вином. С тех пор вакхические оргии Диониса, начинаясь с глубокой скорби, заканчиваются безудержным весельем.
  
  Открытие вина навсегда изменило мир, привнесло в него новые радости и новые печали. Но остряки злословят: если сосед вечно пьян, это не значит, что он изобрёл водку, он просто пьяница. Они правы. Трудно поверить, что до Диониса человечество пребывало в абсолютной трезвости. Задолго до рождения сына Зевса, трёхтелая и трёхголовая ‒ с львиной, собачьей и кобыльей головами ‒ богиня колдовства и смерти Геката, приняв образ белой суки, ощенилась виноградной лозой.
  
  История не сохранила имени первого человека, который выпил чарку вина, но осталось свидетельство о том, как это случилось у кентавров, существ с человеческим обликом до пояса и лошадиным телом ‒ ниже.
  
  Ещё незнавших вина кентавров, как-то пригласили на свадьбу. Они с жадностью набросились на незнакомый напиток. Неопытность в застольных делах привела к небезобидному конфузу. У быстро опьяневших кентавров проснулись самые низменные инстинкты. Они бросились насиловать сотрапезников без различия по полу. Очевидцы говорят, что наиболее трезвые из них всё же отдавали предпочтение юношам. Жениху и невесте досталось поровну.
  
  Когда Дионис вырос, Гере ничего не оставалось, как внешне смириться и признать в женственном юноше сына Зевса, но от мести она все же не удержалась и вселила в него безумие. Это не помешало новому богу путешествовать по миру, завоёвывать города и целые страны. Его сопровождала шумная пьяная компания сатиров (лесных духов, глуповатых, падких на удовольствия, особенно дармовые) и менад (неистовствующих в религиозно-сексуальном экстазе женщин), которые обычно взбодрялись своим излюбленным наркотиком ‒ пятнистым мухомором.
  
  В перерывах между безудержным весельем и разнузданными оргиями типа mix Дионис установил свой культ во всей Ойкумене, жестоко расправляясь с врагами. В одном городе его не захотели признать богом, и он поверг всех местных женщин в безумие. Они бежали в горы с грудными младенцами на руках и там пожирали их мясо.
  
  Знаменита история с пиратами. Волею обстоятельств Дионис оказался корабле, поначалу не разобравшись, в какую компанию попал. Пираты с распростёртыми объятиями приняли пьяненького красивого юношу, но не от врождённого гостеприимства, а с практической целью ‒ продать в рабство.
  
  В те времена мальчики ценились как богатство дороже женщин. Ими уплачивали дань, или преподносили их в качестве примирительного дара. В средиземноморских портах процветала торговля мальчиками, которых финикийские капитаны похищали для пополнения гаремов богатых азиатов.
  
  Значительно позднее, в эпоху Рима этот бизнес был легально поставлен на широкую ногу. Вечный город потреблял огромное количество рабов юношей для секса. По свидетельству Сенеки, "их отделяли по национальности и цвету, чтобы у всех была одинаково гладкая кожа, равной длины первый пушок, одинакового качества волосы на голове". А цены, господа! Другой известный римлянин, Плиний писал: "Поистине за сладострастие, а не за красоту было заплачено, когда Луториус Прискус купил Пецона, одного из обрезанцев Сеяна, за 5 миллионов сестерций". Что, слабо? Многие римские императоры страстно увлекались юношами и сполна отдали дань мужской проституции. Чтобы не утруждаться посещением борделей император Комод, держал гарем из 300 мальчиков. Мог себе позволить! А то, что цифра, наверняка, преувеличенна - это пустяк, на суть не влияющий.
  
  Попав в руки разбойников и работорговцев, Дионис хотел уладить недоразумение мирно. Речи пленника о божественном происхождении, только позабавили разбойников. За пьяный базар спроса нет! Дионис разозлился и превратил мачты корабля в виноградную лозу, вёсла ‒ в змей, палубу наполнил призраками пьяного бреда, а сам под звуки флейты явился в образе льва. В ужасе пираты попрыгали в воду и превратились в дельфинов.
  
  Перед тем как вознестись на небеса и занять достойное место среди олимпийских богов, Дионис осуществил свою мечту ‒ встретился с матерью, Семелой, и вернул её на землю. История рождения Диониса омрачена коварством Геры.
  
  С матерью Диониса Зевс сошёлся, приняв образ простого смертного. А Гера, превратившись в безобидную старушку соседку, нашептала Семеле, когда та была уже на шестом месяце беременности, что любовник обманывает её, скрывая своё истинное обличие. Наверное, он урод, каких свет не видел! Любопытство и ущемлённая гордость подвигли наивную женщину поставить Зевсу категорическое условие: или он раскроет свою тайну, или перестанет делить с ней ложе. В ярости громовержец предстал перед Семелой во всей своей божественной силе под грохот и сверкание молний, которые испепелили бедную, к тому же беременную женщину. Вездесущему Гермесу удалось спасти своего недоношенного брата, и он зашил его в бедро Зевса, так что Дионис родился в положенный срок. Поэтому о нём говорят ‒ дважды рождённый, а также ‒ дитя двойных врат.
  
  Даже богу спуститься в Аид не просто. Прямой путь туда возможен только для мёртвых. Говорят, что существуют тайные тропы, ведущие в подземное царство. Именно такой путь указал Дионису человек по имени Проксимн, а в уплату за эту услугу попросил прекрасного юношу отдаться ему. Дионис поклялся, что, возвратившись, исполнит его желание. Плата постыдная, но рядовая, как по тем временам, так и по сей день.
  
  В подземном царстве Дионис направился сразу к жене Гадеса Персефоне. Некоторые говорят, что он подкупил её, но это невероятно. Персефона ‒ жена самого богатого из богов, владельца несметных подземных сокровищ, недаром его ещё называют Плутоном. Нет, сокровища ничего не значат в Аиде. Дионис подарил ей миртовую ветвь ‒ символ любви, символ посвящения в тайну жизни и смерти, в тайну страдания и блаженства. Может быть, Персефона вспомнила свою безутешную мать, богиню плодородия Деметру, которая как безумная ‒ днём с огнём ‒ со светильником в руках разыскивала её в солнечном мире?
  
  Владыка Аида, мрачный Гадес с молчаливого согласия Зевса, обманом взял Кору в жёны, и она получила титул Персифоны. Деметра, открывшая людям тайну выращивания хлеба, поклялась, что её ноги больше не будет на Олимпе, а земля перестанет плодоносить. Она требовала вернуть ей дочь. Даже Зевс бессилен против проклятия матери! Но и ссориться с Гадесом из-за девицы он не собирался. Мудрость громовержца не заставила себя ждать ‒ разбирайтесь сами! Известно у кого лбы трещат, когда бояре ругаются ‒ у холопов. Положение спас один из верных слуг Гадеса: он клятвенно заявил, что Кора съела пищу мёртвых ‒ семь зёрен граната, сорванного в саду его господина. Увы, после этого самое страшное заклятие не вернуло бы Деметре дочь. Даже богиня, если она вкусила плоды из сада Аида, не может остаться в солнечном мире. А смертным разрешается есть пищу красного цвета только на поминальных праздниках.
  
  После долгих переговоров с олимпийцами и уговоров Деметра согласилась, что часть времени Кора будет проводить с ней, а часть в Аиде под именем Персефона. Следила за исполнением договора богиня колдовства и смерти Геката. Некоторые именно её считают истинной правительницей Аида. Никто, даже Зевс не оспаривал древнего права Гекаты давать или не давать смертным и богам то, что они пожелают. Громовержец вообще не любил напоминаний о нижнем мире. Гадес, Персефона, Геката ‒ нежеланные гости на Олимпе.
  
  Незамысловатый подарок Диониса пробудил в Персифоне далёкие воспоминания о материнском доме, о невинной юности. Она молча взяла миртовую ветвь и отпустила Семелу. Чтобы духи умерших не завидовали, Дионис дал матери новое имя ‒ Тиона и поднялся с ней на землю.
  
  Проксимна живым он не застал: раскрывшему тайны Аида, место в Аиде. Но Дионис всё же исполнил своё обещание. Срезав ветвь смоковницы (фигового дерева, богатого густым, белым млечным соком), придал ей форму мужского члена и сел на неё у могилы Проксимна, предавшись страсти.
  
  Не подумайте, что Дионис изобрёл фаллоимитатор. Это приспособление, может быть, самое древнее из всех предметов человеческого обихода. На заре европейской цивилизации орудия самоудовлетворения выпускались, как бы сейчас сказали, на промышленной основе. Например, ремесленники торгового города Милет славились далеко за пределами своего царства искусством создавать инструменты для женского самоудовлетворения. Экспортный товар! Не всегда его было в достатке, поэтому девушки иногда пользовались одним орудием сообща, находя в этом дополнительное удовольствие, чем вызывали добродетельное негодование ханжей, которые считали подобное занятие разнузданной похотью, а приспособления ‒ чудовищными колдовскими жезлами бесплодной любви. Когда "игрушку" использовали мужчины в своих забавах, то возразить было нечего ‒ для удовольствия!
  
  Злые высоконравственные антисемиты наряду с прочими богомерзкими кознями против человечества, обвинили евреев и в изобретении искусственного фаллоса для мастурбации. В обоснование этого навета они приводят библейскую цитату из Книги Пророка Иезекииля, Гл. 16, стих 17: "И взяла нарядные твои вещи из Моего злата и из Моего серебра, которые Я дал тебе, и сделала себе мужские изображения и блудодействовала с ними". Ох уж эта предвзятость! Можно подумать, что все остальные народы настолько тупы, что додуматься до этого сами не могли.
  
  Только на поверхностный взгляд современные игрушки для секса - это изобретение нашего века. На самом деле они стары как мир. Искусственный пенис сохранили скульптуры древнего Вавилона. Разнообразные приспособления для секса были широко распространены в Древней Индии, Древнем Китае и далее по списку. Конечно, мифологические римляне не имели возможности насладиться электрическими вибраторами, но зато их приспособления высокохудожественны, не то, что нынешний ширпотреб.
  
  Так что, "присев" на палочку из смоковницы, Дионис Америку не открыл. Не подумайте так же, что его поступок ‒ самолишение девственности. Сохранились рассказы о совместных купаниях молодого бога со сладострастными сатирами, которые своего не упустят. Среди любовников Диониса: Гермафродит ‒ сын Гермеса и Афродиты, герой Троянской войны Ахилл и даже тот самый Гименей, который до сих пор связывает узами брака молодожёнов. Говорят, что юноша внезапно умер на свадьбе Диониса. Странная смерть! Может быть, самоубийство? Ещё говорят, что это была вовсе не свадьба, а оргия и Гименей умер в объятиях очередной всеобщей подружки или друга. Да разве от этого умирают? Иные считают, что юноша только потерял свой прекрасный голос во время исполнения гимна в честь новобрачных, но не умер.
  
  Мистическое переживание, связанное со схождением Диониса в Аид, нашло отражение в мистериях Диониса, изобретение которых приписывается Орфею, хотя эти двое находились в сложных отношениях.
  
  Орфей ‒ сын фракийского царя и музы эпической поэзии Каллиопы. Иногда его называют сыном Аполлона, но напрасно. Короткое время они были любовниками. Орфей ревностно и предано служил златокудрому богу, играя на подаренной им лире, и стал самый знаменитым из певцов, когда-либо живших на земле. Под звуки его музыки двигались деревья и скалы, а животные останавливались заворожённые.
  
  Когда Евридика, жена Орфея, убегая от насильника, который пытался ей овладеть, наступила на змею и от укуса умерла, Орфей спустился за ней в Аид. Своей музыкой и пением он очаровал обитателей подземного царства. Перевозчик Харон, свирепый Кебрер, судьи мёртвых и даже далёкий от сентиментальности Гадес ‒ были потрясены горестной мелодией. Владыка Аида позволил Евридике вернуться на землю, но поставил условие: Орфей не взглянет на неё прежде, чем выйдет на солнечный свет. Певец не смог удержаться и оглянувшись, потерял свою жену навсегда.
  
  Орфей участвовал в плавании аргонавтов за Золотым Руном. В пути он заглушил звуками своей песни пение сладкоголосых Серен, которые, таким способом, усыпляли путников, а потом раздирали их на части и пожирали.
  
  Став жрецом Аполлона, Орфей отказал Дионису в почестях, так как осуждал вакхические оргии и жертвенные убийства. Обиженный бог наслал своих обезумевших поклонниц, менад, которые прямо в храме разорвали Орфея на куски. Его голову они швырнули в реку и, в конце концов, поющую голову прибило к острову Лесбос. Её погребли в одной из пещер, где голова начала беспрестанно пророчествовать. Люди перестали ходить к оракулам Аполлона, и это вызвало его гнев. Он приказал голове Орфея замолчать навсегда, ибо довольно наслушался его песен.
  
  Лесбос ‒ маленький островок в Эгейском море, каких, может быть, тысячи, но на него пал жребий и в мир пришла гениальная Сапфо, по-своему продолжив начатое Орфеем.
  
   "Богу равным кажется мне по счастью
   Человек, который так близко-близко
   Пред тобой сидит, твой звучащий нежно
   Слушает голос
   И прелестный смех. У меня при этом
   Перестало бы сразу сердце биться..."
  
  Стихи Сапфо, рождённые в островном уединении в кругу близких подруг, образованные люди почитают как божественные. И сегодня её лирика одна из тех вершин, которые отодвигают небо на недосягаемую для бездарности высоту. Изысканный стилист и мыслитель Платон писал: "Девять считается Муз, но их больше ‒ ведь Музою стала // И лесбиянка Сапфо. С нею их десять теперь". "Сапфо - это чудо, которому не перестаёшь удивляться. Другой такой женщины, с таким поэтическим дарованием я не могу припомнить" ‒ эти слова сказаны греческим историком и географом Страбоном через пятьсот лет после смерти поэтессы. Естественно, что в эпоху христианства Сапфо окрестили "распутной нимфоманкой" (епископ Константинопольский), а её книги сжигали.
  
  Только Сапфо и музы скорбели о великом певце. Среди богов Орфей не пользовался популярностью, потому что небожители малоспособны к признанию таланта, если он не их собственный. Афродита ненавидела Орфея за то, что после смерти Евридики он призрел женщин, воспевал любовь между мужчинами и красоту юношей. "...Орфей избегал неуклонно // Женской любви" (из Овидия).
  
  Орфей преуспел, как бы сейчас сказали, в гомосексуальной пропаганде и положил начало однополой любви во Фракии. Прекрасные отроки окончательно оттеснили без того бесправных женщин на женскую половину дома.
  
  Ни воспитанием, ни образованием родители дочерей не баловали. Зачем? Роль женщины исчерпывалась правом родить законных детей своему мужу. У Платона сказано: "Имя честной женщины должно быть заперто в стенах дома". А чем занимается муж помимо семейных обязанностей - это не её безграмотного ума дело! Яркий политик, знаменитый афинский государственник Перикл, говорил, что лучшими являются те женщины, о которых в обществе говорится как можно меньше, неважно - дурно или хорошо.
  
  Нужно так же учитывать, что, как правило, жены были значительно моложе своих супругов: этакие молоденькие дурочки, с которыми образованному греку и поговорить то не о чём. Женщины увядают раньше мужчин, поэтому брак между юными ровесниками считался опрометчивым. Обычное дело, когда до свадьбы молодожёны не были даже знакомы. Зато свадьбы проходили красочно, обрядно, празднично и весело! Греки умели радоваться жизни и поводов для этого находили множество. Пожалуй, количество богов и празднеств в их честь, было больше, чем календарных дней в году!
  
  А как же богини и женские культы, спросите вы? Да, было дело. Но в основном все эти культы "недобрые" и связаны с традицией проституции, как бытовой, так и храмовой. А древнейший культ Кибелы, по сути, культ Матери, со временем выродится в настолько кровавое действо, что даже совершенно несердобольные римляне вынуждены, будут его ограничивать ещё до христианизации своей империи.
  
  Фактическое "многомужие" и "многожёние", измены, разводы, презрение к "демократическим" законам, знанием которых рядовые афиняне себя не утруждали - это реальная жизнь, непохожая на загадочную нигде и никогда не существовавшую патриархальность, о коей любят порассуждать современные ретрограды.
  
  Брак не был ячейкой эллинского общества ни в Афинах, ни в Спарте, ни где-нибудь ещё. Брак - это одна из форм владения и управления собственностью, и передачи прав на неё. Семья - понятие не формализованное. Это спекулятивная фигура речи. Нынешние политологи и манипуляторы человеческим стадом используют её, кто во что горазд. Когда вам истерически внушают, что распад семьи - это цивилизационная трагедия, разрушение скреп, попрание традиций и всё такое, значит, вас пытаются загнать в мракобесное стойло "Домостроя", в "прелестное" христианское средневековье. Благостно гореть на костре инквизиции, или подбрасывать в этот святой огонь дровишки - вам решать.
  
  В идеальном государстве Платона семья мало похожа на традиционное представление о ней. Так, обычно лишь декларируемая, но практически никогда не соблюдаемая моногамия, становится строгой законодательной нормой. Зато браки заключаются на ограниченное время, так что перетерпеть можно. Кому и за кого выходить за муж, или жениться, решают жрецы. Общий принцип: лучшие мужчины должны сочетаться с лучшими женщинами; детей могут иметь только здоровые мужчины не старше 50 лет и женщины - не старше 35. Дети, родившиеся в таком законодательном согласии, немедленно (!), изымаются и передаются в детские сады. Нельзя допустить, чтобы родители узнавали собственных детей. Истинная семья граждан - идеальное государство! Родительскому воспитанию Платон не доверял: традиционная семья - тормоз для совершенствования общественный отношений.
  
  Идеи Платона коммунистически расцветут через столетия в утопии Кампанеллы "Город Солнца". А на заре советской власти криво отразятся в "половом" кодексе истинного революционера. Мысли о том, что патриархальная семья и семейная общинность тормозят социальный прогресс, имеет глубокие исторические корни и не лишены смысла. Но проблема в том, что на самом деле ни прогресса вообще, ни в частности не существует - ни в науке, ни в искусстве, ни в социальном устройстве, ни в чём-либо ещё.
  
  Если допустить, что Античность - это не историческая фантазия, то её временной интервал - столетия. Удивительным кажется, что некоторые исследователи, "откопав" очередной законодательный "список со списка", судят по нему о жизни греков, или римлян. А скорее всего, люди того времени и помнить то забыли, что у них есть, или был когда-то такой закон. Единственное, что стабильно ‒ это традиции, обычаи и нравы, независимо от того, отражены они в текущих законах или нет. Более того, законодателей, которые пытались внести в жизнь идеалистичную или моралетворческую отсебятину, в лучшем случае игнорировали, как правило - изгоняли, а то и убивали. Яркий пример - пифагорейцы Их истребили физически.
  
  Древнегреческая культура (собственно, как и христианская) полна неприязни к женщинам и страха перед ними (но учёному - мизогинии). "Гетер мы держим ради наслаждения, наложниц - ради того, чтобы они удовлетворяли наши ежедневные потребности, жён - ради рождения детей и рачительного ведения домашних дел" ‒ это обычная для грека классификация женщин как отдельного вида домашних животных. Идея равенства полов в древнегреческой культуре неприемлема, хотя и допущена в философский дискурс. Например, почему бы не порассуждать о том, сравнимы ли добродетели женщин с добродетелями мужчин? Иногда мудрецы приходили к выводу - сравнимы! А вот разговоры о равенстве полов - это ересь на грани богохульства. Наряду с другими возмутительными допущениями, такими как ущемление свободы слова и волеизъявления, в идеальном государстве Платона женщина уравнена в правах с мужчинами! Слава богу, что прав и свобод у граждан такого государства раз-два и обчёлся.
  
  В древнегреческой философии форма и содержание различаются как мужское и женское. По Платону Форма (Идея) является активной и мужской (как возбуждённый пенис). Содержание является женским непорождающим началом. Чтобы Содержание получило смысл, в нём должна отпечататься Идея. Аристотель, выходец из Академии, основанной Платоном, в труде "О возникновении животных" сравнивал мужчин с плотниками, а женщин - с деревом: ребёнка плотник делает из дерева.
  
  Знаменитый трагик Еврипид, один из столпов греческой культуры, говорил, что нет твари бесстыдней, чем женщина, что "похоронить женщину лучше, чем жениться на ней". Его произведения полны нападок на женский пол. Коллеги по литературному цеху от Еврипида не отставали. "О Зевс, к чему бранить женщин? Вполне достаточно произнести само слово "женщина"" (из Каркина).
  
  Творчество Орфея вполне отражало культурную атмосферу его времени и поэтизировало её. Замена женщин на мальчиков принималась не только как нечто само собой разумеющееся, но и считалась предпочтительной. Афиняне, с большим уважением отзываясь об Александре Великом, особо отмечали его абсолютное равнодушие к женщинам, и его пылкую страсть к юношам. В пьесе Эврипида "Циклоп" главный герой заявляет: "Я предпочитаю мальчиков девочкам". Платон никогда не был женат, то есть не исполнил свой гражданский долг обзавестись потомством, но это никак не повлияло на его репутацию добропорядочного грека. Философ Бион (III век до Р.X.) выступал против брака и уделял внимание исключительно своим юным ученикам. Тем же известен философ-стоик Зенон. А Платон в своём "Пире" говорит о том, что вполне допустимо ухаживать за юношей и о том, насколько восхитительно одержать над ним победу. Греческая философия всей своей интеллектуальной мощью подкрепляла общегреческую культурную традицию.
  
  Мужья уделяли внимание жёнам в последнюю очередь. Редкие семьи были счастливы вопреки мнению, что семья ‒ неиссякаемый источник огорчения. Мужчины без смущения предпочитали друг друга, в иных местах любовь к мальчикам ставилась выше брака и отношений с женщинами, а для юношей было позором, если они не имели любовников. Подобное прискорбное обстоятельство лучше всяких слов говорило о каком-то скрытом изъяне молодого человека или его дурном характере.
  
  В другую эпоху, когда всякая чувственность была объявлена грехом, Орфею приписали обет воздержания. Оказывается, он хранил верность умершей жене, поэтому и чурался других женщин. Ой, ли! Орфей спустился в Аид за Евридикой ‒ в контексте его времени это причуда, а не образец высоких чувств. Например, в римской официозной морали любовь в браке ‒ верх распутства. Верность жене? Не в этой жизни! Верность мужчины в браке - такой общественной ценности в античности не существовало.
  
  Союз мужчины и женщины ‒ проблема всех веков и народов. Брак ‒ это вопрос сожительства для продолжения рода. Именно продолжение рода гражданский долг античного мужчины. Всё остальное, что добавляет та или иная эпоха ‒ совершенно не обязательно. Друзья и поклонники Орфея следовали простой модели брака. Другой тогда просто не было. Получение сексуального удовольствия вне брака - являлось нормой.
  
  Попытки античных законодателей укрепить семью, как ячейку общества, касались в основном женщин и очень формально мужчин, если, конечно речь не шла о посягательстве на чужую жену, что равносильно посягательству на чужую собственность. Жена - прежде всего собственность мужа, а всё остальное - несущественно. Частная жизнь и греков, и римлян регулировалась в основном обычаями, а не законами. В культурной традиции идея романтической любви к женщине находилась в зачаточном состоянии и популярностью не пользовалась. Понятие "измена" трактовалось в основном в смысле материального ущерба.
  
  Великий грек Аристотель, вообще отвергал образ Орфея, за излишнюю причудливость. Жена, любовь, верность ‒ немыслимое сочетание понятий. Неудача, постигшая Орфея, подтверждает, что подобным заблуждениям боги не потакают, хотя для них ничего не стоит вернуть любого на землю. Позднейшие перетолкования истории Орфея связаны с переменой культурной ориентации и упадком цивилизации. Когда изначально вещи не называются своими именами, в итоге всё невообразимо запутывается. Подмена мотивов, конфликтов ‒ неизбежное следствие попыток подправить былое.
  
  Среди подданных Зевса любовь к юноше считалась высоким, наполненным поэзией небесным чувством, любовь к женщине ‒ чувством рангом ниже, бездуховным, обыденным, необходимым для продолжения рода. Между мужчинами возможно духовное родство и чувственное наслаждение, с женщиной ‒ только физическая близость. Такое представление было обычным и ни в какой особой мотивации не нуждалось, тем более что подтверждалось божественным устройством мира, в котором истинно только мужское начало. Когда говорили о половой принадлежности, то будьте уверенны, речь шла о мужчинах. Женщина до половой самостоятельности не дотягивала. Женщина это "недомужчина" или неправильный мужчина, у неё даже пенис вовнутрь. Строение тела женщины описывалось в терминах строения мужского тела.
  
  "Сексуальная ориентация", "гомосексуализм" ‒ эти термины появились в словаре человечества в наше время во второй половине XIX века первоначально как социально-политический термин, а не для обозначения сексуальной переверсии. До тех пор обходились без терминов, с подачи Церкви сваливая всё в кучу под общим названием "содомский грех". Однополый секс, мастурбация, оральный и анальный половой акт между гетеросексуальными партнёрами наряду с половым актом с животными расценивались как содомия. Так же относились и к прерыванию полового акта с целью избежать зачатия. Многие считали содомией половой акт между христианами и иудеями или христианами и мусульманами. "Неверные" в глазах Господа равны собакам и другим животным. По английскому закону XIII века люди, уличённые в половой связи с евреями, детьми или лицами своего пола, должны были сжигаться заживо.
  
  Но для XIII века - это уже традиция, заложенная в раннем христианстве. В 390 году римский император Феодосий I провозгласил: "Все лица, следующие постыдному обыкновению пренебрежения мужским телом и притворяющиеся женщинами с молчаливого согласия противоположного пола, ибо выглядят они так, что не отличаются от женщин, да искупят такое прегрешение публичным сожжением в искупляющем пламени". При императоре Юстиниане смертной казнью карался уже любой вид гомосексуализма, а не только пассивный.
  
  Фома Аквинский, один из наиболее влиятельных схоластиков Средневековья, в своей монументальной "Сумме теологии" и в других работах дал богословское обоснование подобного отношения, утверждая, что использование половых органов не с целью продолжения рода порочно и сладострастно.
  
  Законы, как всегда, всего лишь законы. За содомию в чистом виде карали огнём редко, обычно, её, как обязательную, присовокупляли к прочим грехам еретиков, колдунов и ведьм. В период одного из затиший в борьбе с извращениями христианской морали, даже появились "книги покаяния", в которых подробно описывались виды гомосексуального поведения и наказаний за это. Например, "те, кто совершают сношение сзади, если это мальчики, то они совершают покаяние в течение двух лет, если мужчины - три, а если это вошло в привычку - то семь." За оральные сношения: "Те, кто удовлетворяют свои желания посредством губ, совершают покаяние на протяжении трёх лет. Если же это вошло в привычку, то семь". Поцелуи различались на "простые" и "страстные", учитывалась взаимная мастурбация, сношение "между бёдер". Прямо-таки, практическое руководство по однополому сексу!
  
  Увы, пост и покаяния не возымели на грешников должного действия. Церковь, устыдившись мягкости, проявленной к "противоестественным порокам", вернулась к радикализму имперского периода христианства.
  
  Слово "гомосексуализм" появилась в рамках абсолютной дерзкой для западного общества идеи о том, что склонность к людям своего пола может быть неотъемлемым и неизменным свойством личности. Когда в 1869 обсуждался новый уголовный кодекс Северо-Германского Союза, возникли дебаты по поводу сохранения в нём на Прусский манер наказания за мужскую содомию. В одном из памфлетов в форме открытого письма министру юстиции Германии (нем. homosexualitat) и появилось слово "гомосексуализм".
  
  Как это ни странно, хотя слово "гетеросексуальный" появилось в литературе примерно в то же время, общепринятое определение, как термин оно получило только в 40-х годах прошлого века: "проявление сексуального желания к лицу противоположного пола; нормальная сексуальность". Пауза возникла потому, что изначально под этим словом понималось эротическое желание, что выходило за рамки репродуктивного инстинкта, который существует как данность и ни в каких желаниях не нуждается. Да, изначально гетеросексуальность - это из области патологии.
  
  Введение понятия нормы - результат сомнения в том, что инстинкт размножения единственно определяет сексуальное поведение человека, поэтому является естественным, а всё что вне его рамок - это извращения. Возникла необходимость присвоить ему статус "нормальности", как фактору социальному, который обусловлен воспитанием, образованием, культурной средой, в отличие от "природной" предопределённости.
  
  "Гомо" и "Гетеро" не противопоставлены друг другу. В их основе секс, который реализуется через эротическое желание. В реальной жизни границы между ними размыты. Без эротического желания нет ни "Гомо", ни "Гетеро". Пытаясь разгадать загадку человеческой сексуальности, весёлые генетики ищут гены "правильности" и "неправильности". Психология занята изучением души, которой как реального объекта для изучения не существует. Психоаналитики пытаются осознать по их же определению неосознаваемое. Дурдом!
  
  Одно можно утверждать, опираясь на историю ‒ гомосексуализм ни биологической, ни цивилизационной угрозой для человечества не является, иначе бы на земле уже давно ни одной живой души не осталось. Споры об этом и в прошлом, и теперь ‒ социальные споры, в которых, как и во всех спорах, победителей не бывает. Побеждают ни факты, ни мнение, а сила групп политически, религиозных, научных. Основание их силы ‒ стремление к власти, к доминированию, к материальному успеху и личному благополучию. Мудрое, доброе, вечное ‒ удел маргиналов. Слова "объективное" и "реальность", как сами по себе, так и в соединении лишены какого-либо смысла.
  
  В наше время, однополый секс уже не ассоциируются с костром инквизиции или уголовным преследованием. В конце концов, и Россия стала страной, где человек вправе самостоятельно распорядиться своей задницей, хотя периодически появляются незваные защитники нижней части мужского тела, словно это объект общественного достояния, а не частного пользования. Слишком долго формировались обывательские страхи, и пестовалось невежество, чтобы в раз изменить отношение к "другой любви". Отправить геев на лесоповал, или бросить в печку? Что лучше? Это спор современных гомофобов в путинской России. Прискорбно. Страна, которая боится погибнуть от гомосексуализма, непременно погибнет от мракобесия, одним из индикаторов которого является гомофобия. Борьба с однополым сексом замечательно отвлекает общество от насущных проблем, но лишь на время, и рано, или поздно оборачивается против властей предержащих.
  
  Люди образованные, здравомыслящие, как правило, редко страдают гомофобией. "Гомосексуализм, лесбиянство, садизм и мазохизм ‒ не извращения. Извращения ‒ хоккей на траве и балет на льду" ‒ это мнение незабвенной, гениальной Фаины Раневской.
  
  Употребление в рассказе о давних временах современных терминов, к тому же несущих стойкую негативную эмоциональную окраску, неизбежно искажает восприятие. А какая сочная матерщина невольно приходит на ум! Что ни бог, то педик. Согласитесь, контраст! А какая раздольная жизнь! Но лишь на первый взгляд. Излишне озабоченным не стоит заблуждаться ‒ это не геевская сказка. Увы! Не торопитесь пульсировать анусами. Нет совершенных миров! И тогда существовала оппозиция, хотя и малочисленная, и, вероятно, именно поэтому крайне неполиткорректная.
  
  "На одном ложе сошлись существа одной природы; видя себя самого в другом, они не стали стыдиться ни того, что делают, ни того, что испытывают. Они, как говорится, бросают семя на бесплодный камень, получая малое наслаждение ценою большого бесчестья". Это мнение так же старо, как и любовь к мальчикам. "Какой невиданный порок побуждает вас преступать все законы и предаваться взаимному нечестью? Какая слепая бесчувственность окутала ваши души, если вы впали в двойной грех, избегая того, за чем следует гнаться, и, гонясь за тем, чего следует избегать? Да если все люди один за другим решат, что лишь к этому нужно стремиться ‒ не останется больше ни одного человека". Это ещё один вечный аргумент не в пользу экзальтированных поборников "другой любви". С одной стороны, мы имеем общеизвестные и как бы очевидные доводы "против", а с другой ‒ действительность, в которой эти доводы бессильны.
  
  У "небесной любви" всегда были и всегда есть ярые противники и ярые сторонники. Когда нечем больше заняться, то почему бы не поспорить? Во всём есть любители крайностей. Большинство предпочитают золотую середину. Приверженность к разным страстям одинаково ‒ это всё равно, что двойной доход. "Будто живёт у меня в глазах сладострастный овод, который беспрестанно захватывает всё красивое, тащит к себе и не может насытиться" ‒ автор этих слов не знает, к чему он склоняется больше.
  
  В мире, где, можно сказать, существует один основной пол, а второй лишь вспомогательный, понятие сексуальной ориентации отсутствует. Пренебрежение женщиной, как сексуальным объектом ‒ вопрос эстетики, а не этики. Это спор о вкусах: что слаще ‒ хрен или редька? Так, например, однажды, два приверженца противоположных точек зрения разглядывали прекрасную статую обнажённой Афродиты. Один был в восторге от вида спереди, другой ‒ от вида сзади, "лишь только увидел те части, которые напомнили ему мальчиков". Разразилась словесная перепалка. Для одного ‒ "женщина с девичества и до того возраста, когда пролегла, наконец, последняя морщина старости, желанна для мужских объятий и ласк, даже если она уже перешагнула пору своего расцвета". Для другого ‒ подлинный вид женщины "безобразен, и лишь искусственные украшения скрадывают природную неприглядность".
  
  В запальчивости спорщики приводят все те же "убийственные" аргументы, какие вы можете услышать в наше время в подобной ситуации и которые я уже процитировал. Всё, что может быть сказано на эту тему, сказано давным-давно. В споре не участвовал третий, за веское суждение которого бились спорщики. Чтобы никого не обидеть ироничный Лукиан похвалил обоих за усердие, за то, что не упустили ничего, о чём следовало бы упомянуть. Его заключение ‒ "жениться следует всем, а любить мальчиков пусть будет позволено одним только мудрецам". А на самом деле он думал ‒ какая скука! Ему ли не знать, что любителей юношей неизмеримо больше, чем любителей мудрости. В другом случае Лукиан назвал лицемерными жалобы юноши на эротов, которые гонят его от одной страсти к другой: "Неужели ты недоволен, что судьба дала тебе в удел такую жизнь? Тяжело, по-твоему, проводить её с прекрасными женщинами и мальчиками, цветущими красотой? Пожалуй, тебе нужно будет обрядами очиститься от этой тяжкой болезни: ведь это ужасный недуг".
  
  Современные исследователи однополой любви чаще всего задаются вопросами о природе гомосексуализма, и редко уделяют внимание гомофобии. По умолчанию она считается естественной реакцией "нормального" человека. Так ли уж, даже если закрыть глаза на беспредметность разговоров о "нормальности"?
  
  Учёные Адамс, Врайт и Лор взяли предположительно гетеросексуальных мужчин, про которых говорят - стопроцентные натуралы, "правильные" мужики и, естественно, гомофобы. Во второй группе были мужчины хотя и стандартной сексуальной ориентации, но с нейтральным отношением к гомосексуализму. Испытуемым показывали обычную порнуху и геевскую. Сцены "мужчина-женщина" в обеих группах вызвали эрекцию. А вот при просмотре геевской порнухи сексуальным возбуждением отличилась только гомофобная группа. Чтобы мой пример не сочли за анекдот, отсылаю к первоисточнику ‒ Adams HE, Wright LW, Jr., Lohr BA: Is homophobia associated with homosexual arousal? J Abnorm Psychol 1996 г. Это не единственное исследование такого рода. В 2006 году, в журнале посвящённом сексуальной медицине (The Journal of Sexual Medicine), были опубликованы результаты аналогичных экспериментов, из которых следует, что гомофобы интересуются гей-изображениями больше, чем те, у кого нет гомофобных настроений. Конечно, из этого не следует делать вывод, что все "настоящие" мужчины, мягко говоря, лукавят, но нельзя отрицать, что подавленное влечение к геям влияет на формирование гомофобных взглядов.
  
  Должна ли любовь мужчины к женщине ставиться выше любви мужчины к юноше? "Проклятый" вопрос на поверку оказывается риторическим приёмом, которым пользуются и античные поэты, и прозаики, чтобы очередной раз посмеяться над пустым умствованием. Женственная Афродита сжигает любовью к жёнам. Эрот правит мужской любовью. "Мне-то куда?" ‒ спрашивает поэт: ‒ "За сыном? За матерью?" Не стоит принимать это за трагический излом души. На самом деле вопрос продиктован очевидным ответом: "Как всегда, дерзкий юнец победит!" И Афродита это знает. А для мудреца Плотина истинная мудрость в том, чтобы одинаково презирать и красоту мальчиков, и красоту женщин. За чем пойдёшь, то и найдёшь!
  
  Жизнь ‒ не вечный парад философии, человека повседневного донимают реальные огорчения. Например, одолели три любви ‒ к невинной деве, мальчишке и герете. Понятное дело, без денег гетера не принимает. Дева непорочная позволяет лишь робкий поцелуй. От мальчишки ‒ "взоры да тщетность надежд". Бывают и такие несчастливцы, не позавидуешь! А с другой стороны ‒ поделом! Нечего сразу за тремя зайцами гоняться!
  
  Несмотря на время от времени возникающие споры, ни у греков, ни у римлян не могло существовать современной шкалы, на одном полюсе которой гомосексуальность, на другом ‒ гетеросексуальность. Чтобы противопоставить мужское женскому, нужно было сначала признать их сопоставимость, сравнимость, то есть возвести женское в ранг значимости. А это невозможно! Активность и пассивность ‒ вот два полюса, вокруг которых вращается всё во Вселенной.
  
  В греческой поэзии было принято называть пассивного партнёра "пэс" (мн. ч. пэдес), причём без различия по полу. Это же слово могло означать ребёнок, девочка, сын, дочь и раб. В однополой паре активный партнёр, как правило, взрослый мужчина - "эрастес", пассивный партнёр, как правило, юноша - "эроменос". Эти слова производны от глагола "эран" ‒ быть влюблённым в кого-либо. Зачастую греки использовали вместо "эроменос", другое слово - "пэдика", производное от "забава", "развлечение", наделяя его значениями - "мальчишеский", "ребяческий", "игривый", "фривольный". Причём "мальчиком" пассивный партнёр именовался вне зависимости от возраста. Пассивность или активность ‒ это вопрос статуса, а не половых и прочих признаков. Анус или вульва ‒ это не принципиально. Девушек добрачного возраста имели в зад, так же, как и мальчиков. В этой сексуальной шкале, говорить о "мужских" или "женских" половых ролях, или о бисексуальности ‒ бессмысленно. Когда всё же об этом говорится, применительно к тому далёкому времени, это лишь означает взгляд на прошлое из современности, это ничего не объясняет, а лишь называет некоторые явления в понятных нам терминах и чаще всего только запутывает объяснения.
  
  Явно игнорируя в своём рассказе неоднородность античности, всё же невозможно обойтись без упоминания о различиях между греческой и римской моделями мужского поведения. Пассивная роль греческого юноши до определённого возраста была нормальным, поощряемым явлением, а для римского свободнорождённого юноши ‒ это неприемлемо. Римлянин употреблял своим членом все отверстия человеческого тела, невзирая на пол. Считалось, что свои собственные дырки он целомудренно бережёт от постороннего проникновения. Являются ли эти различия принципиальными? В целом, как и греки, римляне считали гомосексуальное влечение таким же обычным, как и гетеросексуальное. Акцент на слово "обычным". Но никакой "небесности", и духовности! Секс и только секс!
  
  Мужская нагота в Греции имела ритуально-гражданский смысл. Грекам хотелось верить ‒ внешне красивый человек обладает и прекрасными духовными достоинствами. В реальной жизни это очевидно не так, они это знали не хуже нас с вами, так что нет причин упрекать греков в наивности. Здесь важнее обозначение идеала. Мужская нагота в уместных обстоятельствах ‒ лучшая одежда гражданина полиса, говорящая о его статусе, о стремлении к самосовершенствованию, о понимании своей социальной роли эллина. Изображение своих богов и героев полностью или частично обнажёнными ‒ это воплощение идеала, к которому греки стремились в жизни, подражая своим богам и героям.
  
  Римляне негативно относились к полному обнажению тела даже во время физических упражнений. В их понимании, публичная нагота ‒ порок. Это не значит, что они не придавали значения совершенству тела. Придавали и ещё как! Мужчина любит глазами, и, особенно, римский мужчина. Душа сексуального объекта его не интересует.
  
  Римская официозная сексуальная мораль основана на всепобеждающей мужской активности, она прямолинейна, в ней мало чувственных нюансов и максимум стремления к получению собственного удовлетворения, невзирая на желания партнёров, задача которых обслужить господина, доставить ему удовольствие, а не испытывать удовольствие. Наслаждение, доставленное другому ‒ рабская услуга, понижение статуса. Доминирование во всём ‒ римский идеал мужчины. "Пассивность есть преступление для свободнорождённого гражданина, неизбежная необходимость ‒ для раба и долг для вольноотпущенника, который он обязан уплатить своему патрону" (из Сенеки-старшего). Не нужно понимать слово "преступление" в криминальном смысле, здесь это ‒ декларация, хотя и угрожающая.
  
  У французского писателя с необычной судьбой Жана Жене в "Дневнике вора" сутенёр Арман гомосексуалист, но под его отношением к своему мужскому органу подписался бы любой римлянин:
  
  " "Мой член, - сказал как-то Арман, - стоит собственного веса в золоте". Он хвалился, что способен приподнять на конце члена какого-нибудь толстяка. Он связывал свою сексуальность с властью и наслаждением, которое испытывал его член... Ведь половой акт - это утверждение того, кто из двоих господин, кто претендует на принадлежность к более высокой касте и, кто доказывает это другому - тому, от кого ожидается, что он должен подчиняться, служить и удовлетворяться этой ролью".
  
  Истинный патриций неудосуживал себя любовными признаниями, он только сообщал объекту своего желания, как он его поимеет ‒ в зад или в рот, или ещё куда-нибудь. Марку Антонию приписывают слова: "Какое значение имеет, куда или в кого ты это всунешь?" (из Светония). Всё же анальное проникновение некоторые считали более естественным, чем оральное. Слово "фелляция" для обозначения ласк ртом изобретено в наше время. Добродетельный римлянин не давал в рот сосать или лизать, хотя лёгкое пощипывание и поглаживание члена было вполне допустимо, он трахал в рот.
  
  Вопреки некоторым мнениям, до христианизации с гомосексуализмом в Риме никогда не боролись. Был закон, запрещающий педерастию со свободнорождёнными римскими мальчиками даже с их согласия. Но это вопрос статусности, а не морали. На рабов и неримлян закон не распространялся. В аристократических семьях, не так чтобы, как правило, но нередко, подрастающие сыновья имели юного раба-наложника, которого имели уже в другом смысле, как им заблагорассудится.
  
  Запрещалась мужская проституция, как активная, так и пассивная, но реально этот закон применялся редко и опять же, он касался римских граждан, так как наказание - частичное лишение гражданских прав. Опять же - вопрос статусности. В то же время латинским выражением "pueri meritorii" назвали детей, предназначавшихся для мужской проституции. Их обучали ремеслу с юного возраста.
  
  Преимущественно, чтобы не сказать "всегда", обвинения в незаконном сексе использовались в политической риторике для дискредитации политических противников. Особенно отличился в этом прославленный в веках оратор Цицерон. В цинизме и бессовестности ему не было равных. Защищая друзей, он виртуозно доказывал, что переспать с кем-либо, это никакое не преступление, а судить за это - мракобесие. Но в позиции обвинителя являл пример высочайшей морали и в качестве доказательств использовал любые сплетни, и вообще, что под руку подвернётся. В перерывах между пламенными речами Цицерон писал не менее пламенные любовные стихи своему вольноотпущеннику Тирону.
  
  Приведённый пример исключение, или правило? Правило! Друзьям - всё, врагам - закон! Это практический принцип всего римского права, благополучно доживший до наших дней. Римляне оставили после себя множество крылатых выражений, в том числе ‒ "dura lex, sed lex", в переводе ‒ "закон суров, но это закон". Если вы услышали что-то подобное от юриста, приготовьтесь, следом вам начнут вешать лапшу на уши.
  
  Утверждаю, что человек, который сталкивался с нашей правовой системой и имеет о ней своё суждение, имеет достаточно полное представление и о римском праве, хотя, может быть, никогда о нём не слышал. Дело не в тождестве законов, а в системе построения и применения любого права, как у нас в стране, так и во всем мире. Если вы верите, что суды в Европе и Америке сильно отличаются от наших, то вы либо лох, либо лицемер, либо "юриспрудент".
  
  Из пятнадцати первых императоров только один не отличился особым пристрастием к однополым связям, причём, невзирая на статусность. Греческий историк Полибий, писал, что у большинства молодых мужчин в Риме есть любовники. Педерастия считалась особенно изысканной формой сексуального поведения. Проституция, в том числе и мужская, процветала по всей Италии.
  
  Исключительный пример времён поздней Империи ‒ император Адриан. Вероятно, он действительно любил юного красавца грека Антиния, который утонул, купаясь в Ниле. Или его "утонули", так как истинные чувства императора всегда не по вкусу его приближенным. Адриан основал город в честь возлюбленного, поставил его статуи и бюсты во всех крупных городах Империи.
  
  Пример исключительного гомосексуального безумия ‒ римский император из династии Северов Марк Аврелий Антонин Гелиогабол или Элагабал. Он отдавался каждому, кто его посещал. Предпочитал крупный мужчин - гладиаторов и конюхов. Одному из них делал минет публично. Приказал искать по всей Империи мужчин, с выдающимися "тактико-техническими" данными в штанах. Устроил в своём дворце общественные бани, ежедневно наведывался в публичные дома. На должности назначал по размеру мужского достоинства.
  
  Сыграл свадьбу с атлетически сложенным рабом огромного роста. Историк Кассий так описывает их супружеские отношения: "Гелиогабал заставлял своего мужа дурно с ним обращаться, ругать его и бить с такой силой, что на его лице часто оставались следы полученных ударов. Любовь Гелиогабала к этому рабу не была слабым и временным увлечением; наоборот, он питал к нему такую сильную и постоянную страсть, что вместо того, чтобы сердиться на него за побои и грубости, он ещё нежнее ласкал его. Он хотел провозгласить его Цезарем, но мать и дед его воспротивились этому распутному и сумасшедшему намерению".
  
  Нарушения практики статусных отношений наглядно отразились в руководстве по толкованию снов. Если римлянину приснилось, что он трахает своего раба ‒ это к достатку, а если наоборот: его трахает раб, нищий или более старший и могущественный ‒ это не к добру, к потере имущества, влияния, власти. Запрет на инцест распространялся на прямые родственные связи ‒ дочери с отцом, брата с сестрой. Брат с братом ‒ это уже вопрос. Если во сне римлянин имеет своего сына, в то время как его отпрыск вдалеке от дома исполняет свой гражданский долг, или по личным делам отсутствует ‒ это к скорому возвращению дитя, но если сын ещё совсем ребёнок, то, вероятно, к болезни или смерти мальчика, и во всех других случаях секс со своими детьми противен естеству. Когда отцу снилось, что его имеет сын ‒ это к семейным распрям. Приснившийся сыну половой акт с матерью ‒ это доброе предзнаменование. Значение усугубляли позы, способ сношения, статус. Важен и род занятий. Если оратору приснилось, что его поимели в рот, излив туда сперму ‒ это к приливу красноречия. Очевидно, что по соннику нельзя судить о легитимности тех или иных половых актов, но он великолепно передаёт атмосферу будничной морали и совершенно адекватен тому, что известно о сексуальной жизни римлян из других источников. Вам часто сниться что-нибудь эдакое? То-то и оно... Другие времена ‒ другие сны.
  
  Стремление к идеалу укрепляет дух и помогает избежать искушений, но не всем, и не всегда. И у римлян не счесть примеров с удовольствием потерянного целомудрия, разнузданной мужской пассивности и сладострастной фелляции. Что взять с простых смертных, когда великие личности не могли устоять перед искушением. Нелицеприятный историк Гай Светоний Транквилл, говоря о Юлии Цезаре, "чтобы не осталось сомнения в позорной славе его", приводит слова одного народного трибуна, который в своей речи назвал божественного Юлия "мужем всех жён и женою всех мужей".
  
  Это говорит о человеческой слабости конкретных людей, но не умоляет принцип господства мужской активности и связанное с ним безусловное право получать, а не доставлять удовольствие. Публичное покушение на устои общества не прощалось. Одно дело, не соответствовать идеалу, и другое ‒ ставить его под сомнение.
  
  Певец любви Публий Овидий Назон сказавший, "ненавижу объятия, в коих один или другой не отдаётся полностью", таким образом, утверждающий, что сладострастие должно было быть взаимным, имея в виду, что и женщина должна получать удовольствие, жестоко поплатился за эти непристойные и крамольные слова. Его выслали на берега Дуная, где он и закончил свои дни. Да, он поплатился за пропаганду разврата, но разврата вовсе не в том смысле, какой мы вкладываем в это слово сейчас. Назон покусился на принципы. Женщина, ищущая удовольствия, забывает о своём природном долге и представляет угрозу для общества. Взаимная страсть на супружеском ложе? Разумные люди сходятся для продолжения рода, а не для любви. Зачем обременять себя узами брака ради удовольствия, которое и без того доступно, при этом, принижая роль супружеского союза и убивая удовольствие, которое не может быть обязанностью? Один известный римлянин писал своему другу: мне искренне тебя жаль, ты счастлив в семейной жизни! Понимать это следует так ‒ ты потерян для Града и Мира.
  
  Чудовищная по своей жестокости и сумасшествию смычка античности и средневековья проявилась в замке французского феодала Жилль де Лаваля де Ретца. В течение нескольких лет он убил более восьмисот детей! Приведу выдержки из его покаянного письма Карлу VII.
  
  "Я не знаю, но мне кажется, что только моё собственное воображение заставило меня так действовать, для того, чтобы испытать удовольствие и сладострастие; и действительно я испытывал наслаждение, без сомнения, посылаемое мне дьяволом. Восемь лет тому назад мне пришла в голову эта дьявольская идея... Случайно в библиотеке дворца я нашёл латинскую книгу, описывавшую жизнь и нравы римских Цезарей; книга эта принадлежала перу историка и учёного Светония. Она была украшена многими, хорошо исполненными рисунками, изображавшими грехи этих языческих императоров. Я прочёл в ней, что Тиверий, Каракалла и другие цезари забавлялись с детьми, и что им доставляло удовольствие мучить их. Прочтя все это, я пожелал подражать этим цезарям и в тот же вечер начал этим заниматься, следя по рисункам, бывшим в книге".
  
  Детей по приказу де Ретца убивали его слуги: перерезали им горло и отделяли голову от туловища, или же
  разбивали им головы ударами палок. Сам садист отрывал детские члены, чтобы увидеть внутренности; привязывал детей железному крюку, чтобы удавить их и заставить умирать медленной смертью. Насиловал их часто уже после смерти, наслаждаясь видом прекрасных детских голов.
  
  "Останки же тел сжигались у меня в комнате, за исключением нескольких наиболее красивых голов, которые я сохранял как реликвии".
  
  Де Ретц был осуждён и сожжён в 1440 г. в Нанте.
  
  Думаю, что при слове "сперма", большинство мужчин испытывают неловкость, подобную той, как если бы его поймали за рукоблудием. У кого-то невольно промелькнёт мысль об оральном сексе, разумеется, выраженная не в приличном термине, а самым похабным образом. Это нормально, в том смысле, что обыкновенно. Мужчина, который возбуждается от мысли, что ему кончают в рот - это уже нетрадиционно, хотя и дело вкуса. Современному человеку трудно отрешиться от эмоций, когда речь идёт об инициации мужественности через сперму. В силу воспитания, за которое в наше время сажают в тюрьму, у греческого юноши такой проблемы нет. Для него это, как в советское время вступить в пионеры, потом в комсомол, и верх экстаза - в КПСС.
  
  По представлениям греков, но ни в коем случае не римлян, через сперму происходила передача "арете": под этим словом понимается целый набор мужских добродетелей, таких как храбрость, сила, справедливость, уважение других и честность. Для греческого юноши это мистический акт, подкреплённый авторитетом Аристотеля, который считал, что лишь сперма создаёт душу ребёнка. Так что, настоящего мужчину не пальцем делают, а членом, причём, как минимум, дважды.
  
  Как это происходило, орально или анально? Об этом знают только участники таинства. Специального предписания на этот счёт нет. Скорее всего, через задний проход после оральной подготовки. Даже те, кто, например, считает анальное проникновение неэстетичным, не могут отрицать, что массаж простаты благотворно сказывается на мужском здоровье, а для женщины ‒ никакой пользы и "арете" ей не передаётся. Это ещё одно подтверждение мужского превосходства. А когда намерения не были связаны со священнодействием, дозволялось не скрытничать. Например, Александр Македонский, не стеснялся публично демонстрировать благородное соитие с юношей-евнухом Багоасом. При этом его солдаты целомудренно "краснели" и "отворачивались". Единственное, во что в этом, дошедшем до нас, рассказе очевидца не верится, так это в солдатскую стыдливость.
  
  Говорить о любовных отношениях между мужчинами, "не касаясь анального секса ‒ то же самое, что писать историю музыки, не упоминая Моцарта". Эти слова привёл в одной из своих книг И.С.Кон. Они принадлежат канадскому судье, в ответ на иск о запрещении за пропаганду анального секса иллюстрированной книги о гомосексуализме. Так современность в неустанной борьбе сама с собой непрерывно изобретает велосипед. Во времена, о которых мы говорим, анальный секс среди мужчин был делом обычным, как в однополой любви, так и в отношениях с женщинами, в пропаганде не нуждался и не подрывал в сознании общества традиционные культурные устои, частью которых являлся. Собственно, за столетия и тысячелетия никуда из реальной жизни он не делся. Извращённое деление на "таких" и "сяких" ‒ приобретение другого времени.
  
  Сомнительно утверждение, что греками не практиковалось ни орального, ни анального полового акта: старший партнёр лишь помещал пенис между бёдер младшего, причём оба находились исключительно в положении стоя. Это как чуть-чуть забеременеть. Мол, они такие, но не такие уж... Не то, что римляне, которые увидев сексуальную задницу, так и норовят "вдуть" по самое не балуй!
  
  К неудовольствию возвышенных натур, сохранились изображения анального секса на вазах и не двусмысленные ссылки на него в письменных источниках. А межбёдерное сношение - это скорее исключение, чем правило. Утверждать обратное, всё равно, что утверждать, будто в публичных домах практикуется исключительно "миссионерская поза".
  
  И тогда, и сейчас все происходило и происходит одинаково. Приходится говорить такие банальности! У физической близости есть своя логика, которая затрудняет остановки на полпути и практически не поддаётся табу. Вполне вероятно, что кому-то достаточно лишь трения, а кому-то и взгляда. Это сугубо индивидуально. Чаще всего и всего сразу ‒ мало.
  
  В паре старший-младший по умолчанию считалось, что в активной роли выступает старший. Обычно так и происходит. Это правило, которое, как и все правила не без исключений, применимо к юношам до появления у них признаков возмужалости, понуждающих к регулярному бритью. Общество критически относилось к мужчинам, которые, миновав нежный возраст, не скрывали свою приверженность к пассивной позиции. Разумеется, что никакого запрета на этот счёт не было. Когда вместе сходились равные мужчины, их называли побратимами. Вопрос о том, кто из них выступает в пассивной роли ‒ это предмет сплетен, без которых приличное общество ещё тогда умерло бы от скуки, не дожив до наших дней. Каким образом достигается чувственное наслаждение ‒ это не суть важно, когда речь идёт о духовном единении. Противники интимной близости между мужчинами, как правило, зациклены на технической стороне вопроса, что всегда наводит на мысль об их болезненном интересе к физиологическим подробностям именно однополого секса. У нас часто судят о вкусе фрукта, который видели только на картинке.
  
  Попытки свести секс между мужчинами к некой ритуальности - беспочвенны. Любопытен пример извечного врага Греции - Персии. Там в античные времена страсть мужчины к мужчине была явлением обыденным настолько, что удивительным было сомневаться в её естественности. Древнегреческий врач и философ Секст Эмпирик рассказал о том, что, ревнивые, доведённые до отчаяния презрением мужчин, персидские женщины предложили им радости анального секса, от которого обычно отказывались, таким образом, рассчитывая конкурировать с мальчиками и юношами. "Некоторые мужчины согласились попробовать, - пишет Секст Эмпирик, - но тотчас же вернулись к прежним забавам, не найдя в себе сил дальше переносить подобный обман". Причина однополой любви не в способе достижения эякуляции, а в эротическом желании.
  
  Категорические утверждения различных авторов о строжайшем соблюдении поз, возрастных позиций или ещё чего-нибудь, излишне категоричны. Например, как известно, секса в СССР не было, но можно ли на этом основании судить об интимной жизни строителей коммунизма?
  
  Хуже упоминания чёрта всуе, только советская власть! На ум в тему пришёл господин Солженицын. В одном из своих сочинений он рассказал сплетню о товарище Сталине. Якобы, маршал Тимошенко поставлял отцу народов танкистов (совсем не для парада!). Ходили слухи и о том, что после смерти жены, Сталин утешался в объятиях начальника своей охраны товарища Паукера. Это так по-большевистски! И слухи, и объятия, разумеется. Дыма без огня не бывает. Похоже на анекдот? Таки, нечему удивляться! "Архипелаг Гулаг" в целом - это косноязычный пересказ лагерных анекдотов и небылиц.
  
  Впрочем, Солженицын не одинок в своей трактовке истории. Не буду ручаться, сам не видел, но говорят, что "есть исследования, которые приписывают Сталину гомосексуальное влечение... к Адольфу Гитлеру!" Про Сталина наверняка враньё, а вот про фюрера... Вначале 20-х гг. за путчевые грехи Гитлер попал в тюрьму вместе со своим подвижником Рудольфом Гессом. Они так взаимно активно предавались любви в своей камере, что охранники вынуждены были прерывать их занятия насильно. Свою гомосексуальную сущность Гитлер постиг в окопах Первой мировой войны. Из воспоминаний сослуживцев следует, что из-за гомосексуальных шалостей, будущий фюрер имел неприятности по службе, поэтому так и остался ефрейтором.
  
  Если гомофобы, преодолев своё напускное отвращение, каким-то чудом дочитали до этого места, то специально для них, и чтобы не выглядеть чересчур предвзятым, приведу мнение об анальном сексе некого оккультанутого на всю голову гомоненавистника: "... анальное отверстие ‒ путь выхода фекального магнетизма. Если мужчина достигает эякуляции в этой зоне, то партнёры зачинают на энергетическом плане демонов и монстров, которые могут воплотиться в физических уродов, извращенцев или умственно отсталых детей. Над этим не стоит смеяться, поскольку жестокая реальность постоянно доказывает правоту вышесказанного". Как говориться, зри в корень!
  
  И, между прочим, лозунг: "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!" - не что иное, как классовое выражение гомосексуализма!
  
  Слегка отдохнув от античности, всё же вернёмся к ней снова.
  
  Политическая карта древности ‒ это даже не лоскутное одеяло, это калейдоскоп государств, со своими нравами, обычаями и законами, которые регулировали общественную жизнь. Говорить о монолитной культурной территории не приходится. Афины - это Афины, Спарта - это Спарта. Говорить обо всей Греции, как об Афинах, или как о Спарте - это ошибка. Но не меньшая ошибка говорить о принципиальной разнице между Афинами и Спартой. Общего больше, чем разъединяющего. Это располагает к некоторым обобщениям без вникновения в детали. Афины и Спарта - это и два полюса, и две стороны одной монеты.
  
  Строго говоря, называя древних греков просто греками, я совершаю ошибку. Следовало бы называть их эллинами. А страну - Элладой. Все прочее - Ойкумена с центром в Элладе. Я было попробовал исправить свою оплошность, но результат мне показался несколько нарочитым. Оставил так как есть, так привычней, хотя рассказываю именно об эллинистической Ойкумене. Страна Греция появится на политической карте мира через много веков после того, как эллины исчезнут с лица земли. Увы, признать нынешних греков потомками эллинов, совершенно невозможно.
  
  И всё же об одной "разнице" в многоликой Элладе следует упомянуть, чтобы избежать упрёка в замалчивании фактов неудобных автору.
  
  Спарта, издревле даже для античности, жила по законам, которые дал ей полумифический Ликург. (Оставим в стороне учёные споры об этом: вопрос действительно тёмен до непроглядности.) Законы Ликурга и его последователей подчинены одной главной цели - служению отечеству. Это что-то вроде военного коммунизма. Ликург считал, что все спартанцы, и мужчины, и женщины, принадлежат, прежде всего, не себе, не семье, а отечеству.
  
  Идея пацифизма противоречит человеческой природе и цивилизационно разрушительна. Политики нашего времени используют её как ширму, за которой всё происходит так же, как в прошлые тысячелетия. Война! Мир - это лишь перерыв между войнами. Государству нужны солдаты. В Спарте эта нужда была возведена в абсолют. Всё и вся, в том числе интимная жизнь граждан, находилось, можно сказать, на особом казарменном положении.
  
  Каждому спартанцу в обязательном порядке надлежало жениться и произвести потомство, хочет он этого, или нет. Брачные строптивцы подвергались общественному осуждению и лишению некоторых гражданских прав. "...зимою, по приказу властей, они должны были нагими обойти вокруг площади, распевая песню, сочинённую им в укор (в песне говорилось, что они терпят справедливое возмездие за неповиновение законам), и, наконец. они были лишены тех почестей и уважения, какие молодёжь оказывала старшим" (из Плутарха).
  
  Брачные отношения спартов были спартанскими, и для всей остальной Греции - пикантными. Прежде всего, Ликург отменил брачную собственность супругов друг на друга. Чтобы не приводить утомительно больших цитат, воспользуюсь лишь выдержками из Плутарха, которые не противоречат другим источникам. "Теперь муж молодой жены, если был у него на примете порядочный и красивый юноша, внушавший старику уважение и любовь, мог ввести его в свою опочивальню, а родившегося от его семени ребёнка признать своим. С другой стороны, если честному человеку приходилась по сердцу чужая жена, плодовитая и целомудренная, он мог попросить её у мужа, дабы, словно совершив посев в тучной почве, дать жизнь добрым детям, которые будут кровными родичами добрых граждан". В касающихся брака установлениях других законодателей, Ликург усматривал "глупость и пустую спесь". И непоследовательность. Люди стараются случить сук и кобылиц с лучшими самцами, а в своей жизни требуют от жён "чтобы те рожали только от них самих, хотя бы сами они были безмозглы, ветхи годами, недужны!". Чистая евгеника!
  
  Строгость брачного регламента искупалась свободой в иных отношениях. Прежде, чем отдаться постороннему мужчине, спартанка должна была получить на это разрешение мужа. Но любить женщин ей не запрещалось без каких-либо дополнительных разрешений. "...У спартанцев допускалась такая свобода в любви, что даже достойные и благородные женщины любили молодых девушек...".
  
  Не смотря на особенности своей социальной организации, спарты такие же эллины, как и афиняне, как все, кто считал себя сынами Эллады. В вопросах однополой любви ни Ликург, ни кто-нибудь другой им не указ. Единственное ограничение в Спарте - возраст согласия. В соответствии с традицией для мальчиков - это двенадцать лет.
  
  "И добрую славу, и бесчестье мальчиков разделяли с ними их возлюбленные". Из, как бы биографии Ликурга по Плутарху известно: "Рассказывают, что, когда однажды какой-то мальчик, схватившись с товарищем, вдруг испугался и вскрикнул, власти наложили штраф на его возлюбленного". Однополые отношения формировали особый тип спартанского воина.
  
  Но то же Плутарх, в другом своём сочинении ("Древние обычаи спартанцев"), утверждает: "У спартанцев допускалось влюбляться в честных душой мальчиков, но вступать с ними в связь считалось позором, ибо такая страсть была бы телесной, а не духовной. Человек, обвинённый в позорной связи с мальчиком, на всю жизнь лишался гражданских прав".
  
  Вероятно, Плутарх взял это у политического деятеля, афинского историка и писателя Ксенофонта, который в крайней степени симпатизировал Спарте. Нравы родного города он порицал и не упускал случая противопоставить им что-нибудь иное по принципу без принципов: если враг "за", то я "против", и наоборот, хотя речь об одном. Афиняне развратны, значит, Спарта целомудренна; в Афинах демократический бардак, значит в Спарте стабильность и порядок; афиняне трахаются в жопу (какая грязь!), значит, в Спарте трахаются по-другому. В конце концов, не только за предвзятость, но и за государственную измену, как примкнувшего к врагам народа, Ксенофонта изгнали из Афин.
  
  Категорическое заимствование Плутарха некритически перекочевало в исторические труды последующих историков, хотя есть достаточно "до Плутарховых" источников ничего категорично на сей счёт не утверждающих. Кроме того, трудно заподозрить, как правило, малограмотных спартов (грамотность не поощрялась) в особой духовности платонического толка. В обобществивших себя гражданах, ценилась простота без лукавого мудрствования. Выражение "по-спартански" и сегодня означает - по-простому...
  
  За всю свою история Спарта не дала Элладе ни одного скульптора, художника или философа. Правда, есть исключение - это спартанский принц Гиакинф, который, пусть и формально, но положил начало однополой любви не только в Греции, но и на Олимпе. Напомню, он стал возлюбленным Аполлона. Что-что, а заподозрить златокудрого бога в платонической любви - никак невозможно. И вдогонку, именно от спартанцев пошло верование, что вместе со спермой мальчику передаётся мужественность его возлюбленного.
  
  Плутарх идеалист, чтобы не сказать - слегка гомофоб, и при случае всегда добавляет что-нибудь этакое от себя. Например, рассказывая об афинском законодателе Солоне, который ставил любовь к мальчикам "в число благородных, почтенных занятий", Плутарх не смог удержаться от колкости: Солон "не был равнодушен к красавцам и не имел мужества вступить в борьбу с любовью, "как борец в палестре..."".
  
  Мысль об отделении любви от тела ‒ предмет философских бредней на грани извращения ума. Спор о духовности и телесности однополой любви - извечный спор греческой философии, интеллектуальная оргия, никак не влияющая на народные нравы. И в СССР был "Кодекс строителя коммунизма", но кому до него было дело? К счастью, действительность никогда не соответствует мнению о ней любителей мудрости, законы более прагматичны, чем нравственны, власть лицемерна, а властители циничны.
  
  Говоря о Плутархе, нетрудно найти основания, чтобы упрекнуть его в предвзятости, о чём бы он ни писал. Кроме того, обвинить в явной фантазийности примеров, которые он считает достоверными. Но это не его вина, это беда Истории в целом. Все античные авторы пристрастны, тенденциозны, политически ангажированы, мыслят не только стереотипами своего времени, но и подчас рабски следуют нравам и обычаям своей "малой родины". И тогда и по сей день назвать историю наукой - это значит верить в "живой труп", в "сухую воду", в "честного политика", в то, что жалкая деревенька, которую предъявил миру жуликоватый Шлиман, это и есть легендарная Троя. Поэтому, какие бы примеры "за" что-то, или "против" чего-то я не приводил, на какие бы авторитеты не ссылался, относитесь к этому критически. Выбирайте, что вам ближе по вкусу и по духу. Правда - это то, во что мы готовы поверить. "Что касается точной истины, то ни один человек её не ведает и никогда не познает" (Ксенофан).
  
  Сомнительно, чтобы в Спарте были особые законы, регламентирующие однополые отношения, и что вообще там были законы подобно как в демократических полисах. А вот в Афинах такие законы были. Так же как в последствие в Риме, они регулировали статусность отношений. В демократических Афинах рабам запрещалось иметь любовников на законном основании, как это могли себе позволить свободные люди, хотя рабам не возбранялось плодиться и размножаться. Может быть, поэтому и запрещалось, чтобы лучше плодились и размножались? Попытки регулировать народонаселение, поощряя или запрещая гомосексуализм, предпринимались издревле, например, на острове Крит. Аристотель в своей "Политике" сообщает: "Они отделяют мужчин от женщин и поощряют половые отношения между мужчинами, чтобы женщины рожали меньше".
  
  Никакого эффекта! В Греции, как и на Крите, не смотря на повсеместную распространённость однополой любви, население стремительно росло. Поэтому не о демографии речь. Раб, даже если он высок душой, в силу своего социального положения, образа жизни и назначения, не имеет права выбирать что бы то ни было. Пожалуй, самый известный из рабов, баснописец Эзоп, однажды увидел, что господин его мочится на ходу. Какой ужас! "Неужели, нам теперь придётся испражняться на бегу?" ‒ воскликнул Эзоп. Для того времени это здравая мысль. Раб не может сам не то что выбрать себе жену и/или любовника, а даже позицию справления нужды. А без права выбора "небесная любовь" ‒ преступление, подрывающее основы общественного строя.
  
  Ах, законы! Сколько их плохих и разных! А хороших не бывает. Для древних греков это очевидно, в отличие от современных законодателей, которые без малейших на то оснований почитают себя за истину в последней инстанции. Великий Солон, которому Афины благодарно обязаны многими своими порядками, говорил: "Законы подобны паутине: слабого они запутывают, а сильный их прорвёт".
  
  Рассказывая об одном из правителей Афин, античный историк упоминает роскошные пирушки "его тайные оргии с женщинами и ночные похождения с юношами; человек, который давал законы другим и выступал стражем их жизни, сам притязал на вседозволенность. Он также очень гордился своей внешностью, красил волосы в белый цвет и подкрашивал лицо. Он хотел быть красавцем и нравиться всем встречным" (из Дуриса).
  
  Для греческой демократии закон не фетиш, а сама эта демократия к современным представлениям о демократии никакого отношения не имеет. Об этом нынешние либералы, как правило, умалчивают. Например, нельзя представить афинскую демократию без института рабства. Об остальном можно уже не говорить, и этого достаточно. Но всё же добавлю: призыв к всеобщему избирательному праву (включая женщин!) вызвал бы у афинянина сначала замешательство, потом удивление, и завершился бы негодованием. Оратора объявили бы, либо безумцем, либо преступником. В любом случае ему не позавидуешь.
  
  Демократия в античном мире, даже в афинском формате - чудо не меньшее, чем явление Христа народу. Никаких объяснений ей нет. Как с неба упала! И без продолжения растворилась в вихрях истории. Платон считал, что афинская демократия себя изжила. При народовластии законы не действуют. Свобода рождает анархию и бессмыслицу. За диалектическое определение свободы, как "осознанной необходимости", придурка, это провозгласившее, исключили бы пожизненно из приличного сообщества разумных людей. Это абсолютно справедливо, как по меркам античности, так и по меркам сегодняшнего дня.
  
  Гармония индивидуального и социального ‒ мать всех утопий. Личное, эгоистичное "хочу" всегда берет верх над общественным "надо". Если уж людям на законы наплевать, то Эроту до законов вовсе дела нет. Никому ещё не удалось победить крылатого юнца ни рассуждениями о нравственности, ни запретами, ни угрозами, ни наказанием, ни божьей карой. Нагляден пример несколько более близкий нашему времени, чем античность. В 1020 году христианский собор в Павии запретил всему духовенству, как чёрному, так и белому, жениться или иметь сожительниц, нарушителям грозил духовный и уголовный суд. К тому времени разврат святых отцов уже затмил языческие нравы. Но разгул духовенства продолжился, как ни в чём ни бывало, священники даже не считали нужным скрывать свои похождения, публично предавались разврату. Так что исторические ссылки на законы всегда неубедительны.
  
  Мудрейший из мудрейших, Фалес из Милета, однажды вышел смотреть на звёзды, задрал голову и упал в яму. Поделом, под ноги нужно смотреть! Жизнь проста, груба и цинична. Много злых и мало добрых. Простые люди, неискушённые богатством и властью, не обременённые философской мудростью, настороженно относились к причудам аристократов. Небесная любовь! Надо же такое придумать! Кто-то трахает козу, а кто-то соседского мальчика, или, боже упаси, чужую жену. У всякого свой срам. В наше время археологи находят древние надписи на остатках раскопанных строений примерно в таком духе: "В день от ... трахнул такого-то. Ха!". На острове Санторин, перед храмом Аполлона сохранились многочисленные надписи подобного типа: "Федипид совокупился, Тимагор и я, Эмфер, совокупились" ... "Заборная" простота!
  
  Особенно богата и разнообразна настенная живопись в публичных домах. Развращённость принято приписывать аристократии, пресытившейся властью и деньгами, а народ, он, мол, хранитель традиционного целомудрия. Увы! Внизу тоже, что наверху, а наверху тоже, что в низу. С той лишь разницей, что "народные" люди не затрудняют себя философским обоснованием извечной человеческой похотливости. Солнечные анусы, платоническая любовь... Нет! Это им неинтересно. Другое дело вопрос: в конце концов, мужчина управляет собственным членом или же член - мужчиной?
  
  Пассивная мужская позиции "в массах" практиковался ничуть не меньше, чем в аристократических салонах. Широко известный жест "фак тебя!" ‒ вытянутый средний ("срамной") палец правой руки ‒ и в мифологические времена означал непристойность. Именно этим жестом ответил битый-перебитый судьбой философ-киник Диоген из своей глиняной бочки знаменитому оратору Демосфену, мол, шлюха ты болтливая! Сам мудрец был немногословен и чурался условностей, например, мастурбировал на виду у всех, приговаривая: "Вот кабы и голод можно было унять, потирая живот!" К живому богу, владыке полу мира Александру Македонскому мудрец проявил снисхождение ‒ Диоген не стал показывать ему палец, хотя по справедливости мог бы, он лишь попросил великого полководца отойти, не загораживать солнце.
  
  Древнегреческий писатель Афиней в духе Салтыкова-Щедрина описал жителей типичного городка в Малой Азии: "многие из них никогда не видели ни восхода, ни заката солнца, ибо, когда оно вставало, они были ещё пьяны, а когда заходило - уже пьяны".
  
  Как известно, не хлебом единым жив народ. Афинский законодатель Солон хорошо это понимал, и первый узаконил публичные дома в своём славном городе. Это случилось в 550 году до Р.Х. Свои начинанием он вдохновил прочие полисы и вскоре они последовали примеру Афин. Не стоит праздновать эту дату, как дату рождения проституции. Стихийно она существовала всегда, везде и во все времена. Солон лишь упорядочил рынок сексуальных услуг, причём не без пользы для городской казны. На деньги, собранные в виде налогов с легальных публичных домов, он построил храм богини Афродиты. Не подумайте, что греховные деньги пошли на излишне благое дело. Богиня любви Афродита ко всем прочим своим обязанностям, была ещё и покровительницей проституции. А если бы продажной любви покровительствовали боги просвещения, то Солон построил бы школы? Не факт!
  
  Сея мудрое, доброе, вечное, народной любви не заслужишь. А за публичные дома Солон удостоился от благодарных граждан звания "Истинного благодетеля человечества"! Сохранился документ прославляющий мудрость законодателя: "... ты купил женщин, обеспечил их всем необходимым и поселил в месте, где они были бы доступны всем, кто желал их. Там пребывают они такими, какими их создала природа: никаких неожиданностей и всё на виду! Разве это не прекрасно? Чтобы открыть дверь туда, всё, что вам нужно, это лишь один обол. И вперёд - никакой ложной скромности или стыдливости, никаких опасений, что они убегут. Вы можете делать это тогда, когда вы этого хотите, и любым способом, какой вам нравится...". Вот с кого нужно брать пример нашей Государственной Думе! Поменьше запрещать, побольше разрешать - это один из секретов легендарной афинской демократии.
  
  Примитивность народных чаяний и непристойность настено-заборных надписей во все времена одинакова. Эллада оставила после себя и другие знаки проявления любви. Имена с пометкой "прекраснейший", остались на множестве предметов обихода дошедших до наших дней. Очень удобным и, как оказалось, надёжным способом сообщить в века о своём возлюбленном стала роспись на вазах. Эти хрупкие сосуды уже давно не хранят ничего, кроме росписей, где между рисунками волнистыми линиями выведены иногда целые монологи поклонников прекрасных юношей.
  
  Чтобы не создалось впечатление, что я преувеличиваю размах сексуальной свободы, к месту вспомнить о нравах времён до рождества Христова. Об этом есть в Библии. Содом и Гоморра стали легендарными благодаря повальной, всенародной свободе нравов. Жители тех мест были злы и весьма грешны пред Господом грехом содомским, хотя совершенно не ясно в чём же он состоял. Вопль на них дошёл до его ушей и решил Господь посмотреть, точно ли они поступают так. Поначалу было решено, если найдётся пятьдесят праведников, то и ладно. Ведь если истребить место сие, то и они пострадают из-за нечестивцев. А если, например, пяти не хватит и будет сорок пять праведников? То же несправедливо получиться. А если десять всего найдётся безгрешных? Как быть? Решил Господь, что и десяти достаточно. В итоге, не то, что десяти и одного не нашлось.
  
  Отправил Господь с инспекцией в Содом двух ангелов. Судя по контексту, они были мужеского пола, хотя вопрос об ангельских достоинствах прелюбопытен. Могут ли существа небесные совокупляться с простыми смертными, особенно с христианами? Это до сих пор волнует теологов. В 1954 г. в Генте прошёл симпозиум священников на тему: целуются ли ангелы? После изнуряющих дебатов, к выводу святые отцы пришли демократическим путём - большинством голосов: да, целуются, но без страсти.
  
  В способностях божьих созданий целоваться и не только, содомляне не сомневались. По городу разнёсся слух об ангелах-очаровашках. Содомляне от малого до старого окружили дом, где остановились посланники Господа. И возжелали они "познать" дорогих гостей, вероятно, привычным для тех мест способом. Хозяина дома звали Лот. Он воспротивился. Судя поэтому, можно сделать вывод, что у ангелов были все необходимые причиндалы для занятия сексом. Иначе, чего опасаться? Лот предложил взамен двух своих дочерей, ещё не познавших мужа. Достойный пример отношения к девичьей чести! Сыновей у него на беду нет. Может быть, Лот искренне думал, что жертвует самым ценным? Но как он мог не знать о местных нравах? Женщину взамен мужчины? Издевается! Содомляне оскорбились, мол, намекает, что извращенцы поганые! Судить захотел? Получай! Толпа приступила ломать двери. Ангелы ослепили нечестивцев, а Лоту сказали, бери семью и беги отсюда, ибо истреблён будет сей город. И тут накладка вышла ‒ не пошли зятья за Лотом. Что за глупости выдумывает папаша? Им и здесь хорошо. Понятное дело! Остался Лот в сугубо женском обществе. "И пролил Господь на Содом и Гоморру дождём серу и огонь от Господа с неба, и ниспроверг города сии, и всю окрестность сию, и всех жителей городов сих". Жена Лотова из женского любопытства оглянулось, хотя строго настрого было сказано ‒ не смотреть назад! Ослушалась и стала соляным столбом. Когда всё закончилось, только дым поднимался от земли, как от печки, а городов мужеложских, словно никогда и не было.
  
  Преисполнившись гуманистической чувственности, остаётся только уповать, что смерть содомлян и гоморцев была быстрой, или хотя бы недолго мучительной. Жителям городов Аммонитских повезло меньше. Они стали жертвами богоугодных дел великого царя Давида: "А народ, бывший в нём, он вывел и положил их под пилы, под железные молотилки, под железные топоры, и бросил их в обжигательные печи. Так он поступил со всеми" (2 Цар. 12:31).
  
  Современные исследователи Библии сомневаются, что в случае с Содомом и Гоморой речь идёт о сексуальном непотребстве, ведь явно сказано лишь о презрении к законам гостеприимства. Но судьба священных книг ‒ чтение между строк, а также задом наперёд, или ещё каким-нибудь неестественным образом. Да и содомский грех толковался весьма широко ‒ это пыльный мешок, в который долго сваливали все чувственные, плотские наслаждения, если они не связаны с необходимостью продолжения рода, до мастурбации включительно, тем самым, уподобляя человека животному, оставив ему только право случки. Постепенно христианство пришло к преимущественно гомосексуальному толкованию термина. А пепел Содома и Гоморры очень кстати стучит в сердца обличителей греха, словно их сожгли, а не содомитов проклятых!
  
  Изначальная правильность сексуальной ориентации в Библии выражена чётко: "...итак убейте всех детей мужеского пола, и всех женщин, познавших мужа на мужеском ложе, убейте; а всех детей женского пола, которые не познали мужеского ложа, оставьте в живых для себя..." (Лев. 31:17-18).
  
  Что не подлежит сомнению в истребительной библейской притче в её современном церковном прочтении? Во-первых, что еврейский бог - убийца, садист и гомофоб; во-вторых, что содомский грех ‒ явление обыкновенное и повсеместное. А вот ужасы от огня Господа, скорее всего, попытка выдать желаемое за действительное и последний аргумент в споре о свободе сексуального выбора. Против лома нет приёма! Но, как показывает сегодняшний день, тактика выжженной земли к успеху не привела. Позволю себе позаимствовать мнение классика современной сатиры, которое он высказал об искоренении пьянства, и, как случается у талантливых людей, его совет оказался универсальным: "Борьбу прекратить. Это не борьба, и это не результат!".
  
  В XIX веке немецкий философ почти классик, тяжёлый до шизофрении пессимист Артур Шопенгауэр, которого нельзя упрекнуть в сочувствии, как вообще к человечеству, так и к "другой любви", считал её "в высшей степени гнусным и отвратительным уродством". Он по-своему подытожил усилия многих поколений ревнителей общественной нравственности: "... серьёзные меры нужны были для того, чтобы остановить развитие этого порока; в значительной степени это и удалось, но вполне искоренить его было невозможно, и, под покровом глубочайшей тайны, он прокрадывается всегда и всюду, во все страны и во все классы общества, и часто неожиданно обнаруживается там, где его меньше всего ожидали. ...Именно, распространённость и упорная неискоренимость этого порока показывают, что он каким-то образом вытекает из самой человеческой природы".
  
  В 1869 году платонический соратник теоретика всемирного коммунизма Энгельс писал своему сердечному другу Марксу: "Педерасты начинают сплачиваться и полагают, что они составляют силу в государстве... Победа их неминуема..." В прошлом веке Уинстон Черчилль признался, что сам из любопытства однажды переспал с мужчиной и своеобразно прокомментировал: "Невозможно добиться, чтобы английский суд присяжных вынес приговор за содомию. Половина присяжных не верит, что нечто подобное возможно физически, а другая половина сама занимается этим".
  
  Олимпийцы ничего не знают о гневливом еврейском боге, который адским огнём спалил Содом и Гоморру. И уж подавно не в курсе современных дебатов о гомосексуальности. Вот бы удивились! Им так же невдомёк, что своим поведением они ввергли в шок европейскую культуру на многие столетия вперёд.
  
  В созданном на рубеже XIX и XX веков романе Форстера "Морис", описывающем пробуждение гомосексуальных чувств у студента Оксфорда, профессор советует юноше при переводе философского произведения "избегать упоминания об ужасном грехе древних греков". Переводы различных трудов греческих философов очищались от намёков на эротические чувства мужчин к юношам.
  
  Христианские исследователи нашли свою причину массовости языческих заблуждений: "В древности злые демоны, являясь, и с женщинами прелюбодействовали и мальчиков совращали, и ужасы людям показывали, так что были поражены те, которые не пытались разобраться в происходящем, но, будучи охваченными страхом и не зная, что это ‒ злые демоны, нарекали их богами и называли каждого тем именем, которое каждый из демонов себе дал". Слава богу, теперь мода меняется, и родимые пятна античности уже не считаются уродством, наоборот ‒ они оживляют общий вид, выглядят пикантно и сексуально.
  
  Несмотря на неустанную борьбу с эллинским и вообще всяким языческим наследием, христианская церковь в период становления неизбежно воспроизводила в себе все то, с чем боролась. Один из первых семи диаконов Иерусалима ‒ Николай, возглавлял секту, в которой женщина считалась исчадием ада, а однополая связь ‒ вполне нравственной. Секта гностиков объявляла женщину общей сексуальной собственностью. Валентиниане не видели противоречия в, казалось бы, противоположных взглядах: они мудро объединили предпочтения николаитов и убеждения гностиков. Вопрос о разврате отпал сам собой. Не мешало бы помнить об этом в день св. Валентина, который отмечается до сих пор 14 февраля и по праву считается днём ВСЕХ влюблённых, "крыша" в образе св. Валентина - это условность.
  
  Предположение, что праздник назван в честь некого священника Валентина, который тайно венчал римских солдат с их возлюбленными, вопреки запрету императора Клавдия II (III в.н. э.), за что был казнён, не выдерживает критики. Святой Престол отрицает достоверность этой информации. Среди католических праздников нет дня Святого Валентина. Подоплёка проста. Святые отцы попытались было подменить древнеримский языческий праздник плодородия Луперкалии (аналог древнегреческого праздника бога Пана), на историю с христианским священником. Не получилось прикрыть рясой языческую суть фривольного народного весеннего праздника, который победил, а как он при этом называется ‒ дело десятое. В конце концов, узаконить языческую вакханалию они отказались, но она всё равно дожила до наших дней.
  
  На заре христианства монастыри по распутству соперничали с борделями. В одном таком святом месте во время ремонта огромного бассейна, когда спустили воду, на дне обнаружили останки сотен младенцев. Святой дух постарался? В отличие от женских, мужским монастырям прятать было нечего, и они вовсю использовали это преимущество. Один из Пап в своём послании писал: "С великою скорбью мы замечаем, что почти везде священники, диаконы и прочие клирики впадают в позорные грехи разврата, содомии и скотоложства". И что вы думаете? Этого Папу сместили, обвинили в ереси и сослали с глаз подальше, чтобы не мешал. Среди наместников святого престола пристрастие и к юношам, и к девам было правилом, а не исключением. Что уж говорить о пастве? Терпелив Господь к чадам своим! Но чада его нетерпимы к проявлению инакомыслия. Эллинские и римские боги преданы поруганию и забвению. Христианство беспощадно уничтожало богатейшее наследие прошлого. Обломки греко-римской цивилизации погрузились в пучину мракобесия.
  
  Нынешние, в лучшем случае невежественно образованные говоруны о морали и нравственности, порой увешанные даже научными реалиями, но в основном регалиями властными, депутатскими и журналистскими, ничтоже сумняшеся, проще говоря, на голубом глазу, изрекают истинно о том, что римская цивилизация погибла из-за своей развратности и содомии особо. Ерунда, конечно, но, необременённый мозгами "пипл", "хавает", истероидные мамаши на различных "ток-шоу", только что в припадке не бьются, клеймя содомитов своей ненавистью.
  
  Из речей невежд следует, что только с воцарением христианства наступила эра непорочности, целомудрия и духовности. Дурень думкой тешится! Победившая изуверская религия растоптала ростки западной цивилизации. Жестокость и простота нравов античности померкли перед бесчисленными кровавыми преступлениями христианства. О криминальной сути этой как бы душеспасительной религии написано очень много, поэтому я ограничусь конспективными заметками по теме нашего разговора.
  
  Вполне правоверный католически историк написал: "Римская церковь превратилась в бесстыдную девку, покрытую шёлком и украшенную драгоценными камнями, публично проституировавшую себя за золото. Латеранский дворец превратился в гнусный вертеп, где духовные лица всех наций оспаривают у продажных женщин первенство в отношении разврата и разнузданности". По словам летописца Платины, "священники, снедаемые завистью и страхом, повергли народ во мрак невежества и суеверия". "В Риме можно увидеть только оргии, распутство, чревоугодие и блуд. Дома священников превратились в дома позора, в притоны блудниц и содомитов" (король английский Эдгар).
  
  Народная любовь и признание идей Спасителя выражались бунтами. "Они грабили и сжигали церкви, насиловали на площадях монахинь, издевались над священниками, бичевали и пытали кардиналов и епископов. Некоторые летописцы сообщают, что после разгрома одного монастыря монахам вырвали глаза и заставили их пойти крестным ходом под предводительством послушника, которому выбили всего один глаз. Кто посмеет ещё усомниться, что религия смягчает нравы?" (из Такиля).
  
  История Святого Престола всё равно, что обвинительный акт. Нет таких преступлений и гнусностей, которые бы не совершили Папы Римские. Многие из них были объявлены святыми. Самые скверные образцы римских императоров перед ними, как говорится, отдыхают! Мерзость христианских святых поразительна. Ни в одной религии мира вы не найдёте такое количество физических и моральных уродов в качестве образцов для верующих.
  
  Тернистый путь на папский престол могли осилить только законченные циники и негодяи. Часто их карьера в юношестве начиналась с правильного выбора покровителя. Своего отношения к христианской вере они не скрывали, и, порой, на удивление проявляли похвальное здравомыслие.
  
  "Дал бы мне бог благополучие в этом мире, о другой жизни я не тревожусь".
  "Души людские не более бессмертны, чем души животных".
  "В евангелии больше лжи, чем правды. Непорочное зачатие - нелепость, воплощение сына божьего - смехотворно, а догмат пресуществления - просто глупость".
  "Сумма денег, которую дала церковникам легенда о Христе, неисчислима".
  "Религия сотворена честолюбцами для обмана людей".
  "Клирики должны говорить то, что говорит народ, но это не значит, что они обязаны верить в то, во что верит народ".
  "Надо продавать в церкви всё, что угодно покупать простакам".
  
  Это изречения Папы Бонифация, которые он оставил после себя вместе с полным набором человеческих пороков, без которых христианское духовенство не могло обойтись. Вот рядовой послужной список папы Иоанна XXIII: добился тиары, подослав к своему предшественнику отравителя, которого он впоследствии сам же отравил; он изнасиловал триста монахинь; состоял в преступной связи с женой своего брата; предавался содомии с монахами; растлил целую семью, состоявшую из матери, сына и трёх сестёр, самой старшей из которых было двенадцать лет; беззастенчиво торговал епископскими кафедрами и даже отлучениями; замучил тысячи невинных людей в Болонье и Риме.
  
  Жизнь Папы Александра VI (Борджиа), в которой слилась политика, порнография и злодейство, знаменита без моего рассказа о нём. Ограничусь незначительным, но характерным эпизодом. Кардинал Мендоза, архиепископ Валенсии, попросил у его святейшества разрешение взять в любовники одного из своих побочных сыновей. Борджиа не возражал и ответил: "Следует быть добрым государем, поэтому мы не можем отказать нашим подданным в том, что мы столько раз позволяем самим себе".
  
  "Я знал епископа, который ежедневно заставлял голых девушек подавать ему ужин для возбуждения аппетита. Я знал и такого, который содержит у себя целый гарем подростков... Перед тем как предаться позорному сластолюбию, этот развратник вытряхивал из кошелька серебряные монеты, заставляя подростков драться друг с другом" (Оливье Майяр - правоверных клирик). Рядовые священнослужители проявляли свои наклонности не менее скандально. Попытка одного из пап найти среди них благонравие (специальная комиссия проверяла многочисленные жалобы на иезуитов) привела к плачевному результату: проверяющие не нашли ни одного монастыря, где бы монахи не предавались пьянству, праздности, содомии и прочим мерзким радостям жизни.
  
  Опрометчиво думать, что в наше цивилизованное время церковные нравы облагородились. С чего бы вдруг? Нет нужды далеко заглядывать в историю и географию, делать оговорки о католичестве и православии.
  
  "В других епархиях настоятели монастырей занимаются поставкой мальчиков Правящим Архиереям... и, если на моё место придёт другой Архиерей, то он тебя, Тихон, выгонит за то, что ты не будешь поставлять ему мальчиков". Это цитата из рапорта игумена Тихона, наместника Верхотурского Свято-Николаевского монастыря по делу Владыки Никона, уличённого в дерзком, неприкрытом мужеложстве в монастырях, а также, в рукоприкладстве, пьянстве и богохульстве. Год 1999 от рождества Христова, Свердловская область. И в наше время традиционной сексуальной ориентацией православных батюшек без преувеличения можно считать нетрадиционную ориентацию.
  
  Не хочу дробить на частности большую тему разгула мужеложства на Святой Руси. Есть намерение написать об этом отдельно в приложении, хотя опасаюсь, что такое приложение по объёму будет не меньшим. Тем, кто интересуется этой темой, рекомендую исследование: "HOMOSEXUAL DESIRE IN REVOLUTIONARY RUSSIA", Dan Healey, Научно-издательский центр "Ладомир", 2008 г. Тираж книги 1000 экземпляров. Сомневаюсь в её доступности в печатном виде. Вся надежда на интернет.
  
  Допускаю, что есть идиоты, которые искренне верят в херню, которую льёт на головы российского обывателя официальная пропаганда. Правда будет для них шоком. Но на самом деле, нет ничего особенно в том, что по степени нравственности и патриархального целомудрия Россия ничем не отличалась от сопредельных стран, разве что, чуть большей сексуальной раскрепощённостью. Может быть, это имеют ввиду записные патриоты, когда говорят о "духовных скрепах"? Шутка. Конечно, они о другом. Они лгут также, как их зеркальные отражения в Европе, говорящие о традиционных европейских ценностях. Восточный мудрец сказал: противоположности действуют заодно. Лично я не понимаю ни наших патриотов, ни наших либерастов, совместные усилия которых наводят на мысль, высказанную Чаадаевым: неужели смысл России ‒ быть уроком всему человечеству?
  
  Вернёмся к нашим и не нашим баранам.
  
  Есть такие впечатлительные натуры, что они возбуждаются даже от похода на рынок, потому что там продают морковку. Представьте себе, что такой раб сексуального фантазирования, изучая Библию, прочтёт: "Один же из учеников Его, которого любил Иисус, возлежал у груди Иисуса". Господи! Дальше, больше: "Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга; По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою". Сын божий в порочащих его связях с женщинами замечен не был, а учеников не только любил, но и призывал их иметь друг друга! Какая прелесть! Не стоит упрекать меня в подмене понятий. Каждый понимает в меру своей испорченности, причём с полным на то и неотчуждаемым правом! И никого ни в чём не пытаюсь убедить. Спорить что с верующим, что с сумасшедшим ‒ это одно и то же!
  
  Сам Иисус никак не проявил гомофобии. В его супер-заповедях ни слова об однополой любви, а только о смертных грехах. В Евангелиях от Матфея и Луки, описывается, как Иисус исцелил любимого слугу некого римского сотника. Если вы потрудитесь разыскать это место, то может быть и вам придёт на ум, что слуга и господин ‒ любовники. Нужно быть очень предвзятым, чтобы прочитать этот эпизод иначе. Не думаю, что подобные нравы были секретом для сына божья, но они ничуть не отвращали его.
  
  Наряду с махровым человеконенавистничеством в Библии не иначе как чудесно-божественным образом сохранились эпизоды, идущие в разрез с общей тенденцией священного писания. Например, это трогательный рассказ о любви пастуха и гусляра Давида (того самого, что убил могучего Голиафа) и царевича Ионафана, отец которого изгнал заслуженного силача из дворца, чтобы положить конец отношениям сладкой парочки. Влюблённые встретились в чистом поле, Давид брызнул семенем и поклялся на нём в вечной своей любви к Ионафану. Когда царевича убили враги, легендарный Давид произнёс, как и полагается легендарному герою, легендарные на тысячелетия слова: "Любовь твоя была для меня превыше любви женской" (2 Цар 1:26).
  
  Мне могут возразить, мол, у Давида было много жён. И о чём это говорит? Лишь о том, что у него было много жён. Сказав, то, что сказал, Давид расставил всё на свои места. И в прошлом, и в наше время неженатые геи - это вершина айсберга. Подавляющее большинство гомосексуалов женаты. Подавляющее большинство из этого большинства преимущественно гомосексуальны. Оставшаяся часть ‒ считает себя бисексуалами.
  
  Что же произошло в веках с последователями Христа Иисуса нашего? Как это у них в головах всё перевернулось от человеколюбия до сжигания людей на кострах Святой инквизиции? Для психоаналитика загадки в этом никакой нет. Смотрит он на молящегося христианина и думает... С чего бы такая страсть в глазах при виде полуголого мужчины на кресте? Не иначе, как проявление латентного гомосексуализма. И садомазохизм к тому же. Мужчина ведь распят! Не понятно жив распятый, или уже нет? Скорее мёртв, чем жив. Вот, и некрофилия в придачу! Вера в воскресение ‒ это фиговый листок на сути истинных сексуальных переживаний. Так проявляют себя загнанные в подсознание страсти и страхи, и принимают причудливую форму молитвы, которая сродни ментальному половому акту. Личный то ли рай, то ли ад верующего ‒ это конфликт неосознанного стремления к соитию с мёртвым Иисусом, и сознательного отрицания столь мерзостной в его понимании похоти. Костёр для "иных" ‒ это способ самоутверждения в своём отрицании. Лечить! Непременно лечить! Для психоаналитика, человек верующий, всё равно, что золотое дно!
  
  Афродита не стала бы испепелять города и разжигать смертоубийственные костры на площадях, даже если бы и могла. Она точно знает, даже без психоанализа, что это бесполезно. А главное ‒ мужчина устроен так, что его на всех хватит. Богиню больше раздражает другое ‒ нападки на слабый пол. Женщины им, видите ли, плохи! Мальчиков подавай! Засранцы! По недоразумению некоторые считают, что она покровительствовала взаимной страсти мужчин. Нет! Это латиняне, назвав Афродиту Венерой, вменили ей дополнительные обязанности по принципу, мальчик, девочка ‒ какая в жопу разница? Афродита различала технику и способы реализации любовной страсти, но как всегда и в этом была непоследовательна. Однополые лесбийские отношения она не порицала, и, говорят, была накоротке с богоподобной Сапфо. А разве не под покровительством Афродиты в Спарте лесбийская любовь пользовалась таким почётом, что даже самые уважаемые женщины сходили с ума из-за девушек?
  
  Умом богиню не понять! Рассуждая о парадоксальных ликах Афродиты, учёные мужи античности пришли к выводу, что Афродит несколько. Есть небесная, есть земная, всенародная и так далее. Но пострадавшим от неё от этого не легче. Для них она одна ‒ противоречивая, непредсказуемая.
  
  Скандальная на Олимпе смерть Орфея представлялась Афродите символической карой: поделом его разорвали на куски оскорблённые менады за пренебрежение женским полом! Но легко было злорадствовать, когда речь шла об Орфее, тогда, как показать своё раздражение Зевсу, по поводу его царственных увлечений, она не смела. Разве что, могла посудачить с Герой, купаясь в волшебном ручье, вода которого восстанавливает девственность. Жена Зевса была уязвлена и оскорблена очередной, но не рядовой выходкой своего венценосного супруга.
  
  Зевс влюбился в сына основателя легендарной Трои, юношу Ганимеда "прекраснейшего из смертных" (из Гомера), и сделал его виночерпием на Олимпе. Это неслыханно! Зевс не стал даже прибегать к уловкам, характерным для него в отношениях с женщинами, а, превратившись в орла, просто похитил юношу. Как и во многих других деликатных ситуациях, вести переговоры с отцом Ганимеда досталось Гермесу. Он, от имени Зевса, подарил Трою золотую лозу, выкованную Гефестом и двух прекрасных коней. Так же он заверил горюющего родителя, что отныне его сын бессмертный и останется вечно юным. Ни до этого, ни после, ни одна из любовниц Зевса не удостоилась подобной награды и чести.
  
  Здесь нужно сказать, что истинно любовные похищения всегда были мнимыми: близкие друзья похищаемого и похитителя не только знали, но и готовились к предстоящему ритуалу. Насилие в таких отношениях сурово каралось богами и законом, как тяжкое преступление. Даже Зевс не позволил бы себе поступить против воли мальчика и его отца. А дары ‒ знак уважения и благодарности, а не попытка откупиться.
  
  Для примера, по традиции в Коринфе инициация мальчика начиналась с его похищения взрослым мужчиной. Старший любовник вводил подростка в мужской союз и обучал воинскому мастерству. Когда срок обучения заканчивался, молодой воин получал от старшего ритуальные подарки: воинское снаряжение, кубок (как образ духовного свершения) и быка (жертвоприношение Зевсу). Теперь молодой человек мог либо продолжить свои отношения с мужчиной, либо отвергнуть его. Если юношу всё устраивало, то он переходил в новую возрастную категорию, получая статус соратника, союзника. После чего, как правило, любовники жили вместе, разумеется, ни в малейшей степени не скрываясь. Отношения между эрастом и эроменом считались священными и почётными.
  
  Слово "мальчик" в историях, которые я рассказываю, не означает "ребёнок", хотя на взгляд современного человека оно относится к детству. Не хочется открывать дискуссию о возрасте половозрелости. Это вопрос обычая, а не медицинская проблема. По обычаям того времени детство ‒ возраст до 11-12 лет, но возраст неприкасаемости мог быть ниже, например, в Риме ‒ до 7 лет, после чего уже допускались эротические игры.
  
  Император Тиберий, которого сменил более известный широкой публике Калигула, называл детей самого нежного возраста рыбёшками. Он приучал их резвиться у него между ног и возбуждать его языком. "Этот род наслаждения всего более соответствовал его возрасту и наклонностям" (из Светония). .......Так же Тиберию нравилось, когда младенцы, не отлучённые от груди, сосут его член до освобождения от семени. Омерзительный старик! Известна история о храмовом служке и его брате флейтисте. "Говорят, даже при жертвоприношении он однажды так распалился на прелесть мальчика, нёсшего кадильницу, что не мог устоять, и после обряда чуть ли не тут же отвёл его в сторону и растлил, а заодно и брата его, флейтиста; но, когда они после этого стали попрекать друг друга бесчестием, он велел перебить им голени" (из Светония). При этом Тиберий слыл эстетом: коллекционировал эротические произведения искусства - картины, скульптуры, за своим ложем он держал изображение Юноны (богини юности), удовлетворявшей ртом Юпитера (отца Юноны).
  
  Греки, как правило, любили половозрелых мальчиков. Растление детей категорически отвергалось обществом, во всяком случае, на официальном уровне. А в действительности ‒ это уж как получится! Поэт Стратон без лукавства говорит о том, что наслаждался с двенадцатилетним мальчонкой, а в тринадцать он стал ему ещё вожделенней, но самый привлекательный возраст ‒ пятнадцать лет. Шестнадцать ‒ возраст для богов, а семнадцатилетний юноша ‒ "создан для Зевса". Кто-то предпочитал молодых людей постарше. Это дело вкуса.
  
  Граница, по которой определялся эстетический и качественный порог ‒ "общая волосатость", скажем так. "Что приключилось с тобой? Был ты гладок и мил, а стал волосатым. Вот чудо!" ‒ это ночной кошмар поэта. Борода, усы, заросли на ногах, груди и заднем месте ‒ это очевидный знак, что пора сменить пассивную роль на активную, или побриться, чтобы подольше сойти за мальчика. О таких говорили, что они "перестают быть мужчинами: двусмысленная загадка двойственной природы, они не остались тем, кем родились, и не приобрели качеств того пола, в который перешли". Уловки по-всякому не могут соперничать с естественностью. Поэтому предпочитают юных. Отношения с двенадцатилетним мальчиком все же забава, игра, прелюдия к серьёзным отношениям. По мере взросления юноши возрастала ответственность ‒ "долг твой ‒ за него отвечать". Можно предположить, что Ганимеду 16 или 17 лет от роду. Выбрав его, Зевс, в меру своих неограниченных возможностей, взял на себе и неограниченную ответственность за судьбу юноши.
  
  Обсуждая с Герой пикантную ситуацию, Афродита благоразумно умолчала о том, что она невольно причастна к случившемуся. Если подумать и разобраться, то следует начать издалека... Ведь это Гера уговорила Зевса и устроила брак своего уродливого сына кузнеца Гефеста с Афродитой. Недаром его два раза сбрасывали с Олимпа. Один раз, когда родился ‒ за уродливость; второй раз ‒ за глупость, о чём я в своё время расскажу.
  
  Афродита и Гефест были худшей супружеской парой не только на Олимпе, но и во всей Вселенной. Богиня любви изменяла мужу с Аресом, наглым драчливым и непостоянным богом войны. Она родила от него троих детей ‒ Фобоса (Страх), Деймоса (Ужас) и Гармонию, хотя формально отцом считался Гефест. Пожалуй, на Олимпе только одна Афродита любила Ареса. Это была неодолимая страсть. Наверняка, не обошлось без стрелы шкодливого Эрота! Все остальные считали Ареса подлым придурком, готовым перессорить весь мир ради своей потехи. Там, где глупец видит игру случая, мудрый находит закономерность. Война ‒ это время преобладания в государстве любви и гармонии, союз Афродиты и Ареса.
  
  Гефесту об измене жены рассказал солнечный бог Гелиос, который однажды утром застал задержавшихся в постели любовников. Кузнецу хватило ума понять, что если он не предъявит улик, его жёнушка и Арес ото всего отопрутся. В те времена, только круглые идиоты признавались в измене. Даже когда любовников ловили с поличным на ложе преступления, они истово клялись, призывая в свидетели богов, что это совсем не то, о чём можно подумать.
  
  Гефест решил сделать так, что бы никто не смог отвертеться, пусть даже Зевс, отношение которого к супружеской верности общеизвестно. Бог-кузнец выковал тончайшую как паутина сеть и закрепил её на ложе жены-изменщицы. Случай представился быстро: его спровоцировал сам Гефест, соврав, что уезжает на несколько дней. Афродита воспользовалась мнимой отлучкой мужа, чтобы провести время с Аресом. В пылу страсти любовники не сразу поняли, что запутались в сети расставленной обманутым мужем. Гефест призвал в свидетели всех богов и персонально Зевса.
  
  "Дурак, всегда дурак! Выставил напоказ то, что все давно знали, а теперь ещё и увидели!" ‒ думал громовержец, глядя на конфузную сцену. Гефест требовал вернуть ему богатые свадебные дары, которые он преподнёс Зевсу за его названную дочь.
  
  - Пошёл вон, идиот! ‒ отмахнулся Зевс и потерял всякий интерес к этой семейной драме.
  
  Остальные боги, напротив, не прочь были поскабрезничать.
  
  - А я бы не отказался нырнуть под эту сеть... ‒ сказал задумчиво Гермес, с вожделением разглядывая голую Афродиту.
  
  - Под сеть? На место Афродиты? ‒ съязвил Аполлон.
  
  - Сам такой!
  
  Услышав разговор своих отпрысков, Зевс махнул в сердцах рукой и вовсе удалился. Слышала и Афродита. В других обстоятельствах, внимание Гермеса было бы для неё лестно. На заметку взяла. А в это время Гефест грозился, что не освободит любовников из сети, пока ему не вернут свадебные подарки. В дело вмешался Посейдон, который, как и Гермес, при виде обнажённой богини любви возжаждал с ней близости.
  
  ‒ Я устрою так, что Арес с полна с тобой расплатится, ‒ пообещал Посейдон Гефесту. Предложение оказалось как нельзя кстати: представление затянулось, а сочувствия бог-кузнец так и не дождался.
  
  Получив свободу, Арес отправился к себе во Фракию, перед этим заявив, что если отказался платить Зевс, то он и подавно платить не будет. Своего юного слугу, в обязанности которого входило, как сейчас бы сказали, стоять на стрёме, то есть охранять любовные свидания Ареса от посторонних глаз, но уснувшего на посту, бог войны превратил в петуха. Афродита в отместку мужу за публичный скандал в скором времени переспала с Гермесом, и в благодарность за помощь ‒ с Посейдоном. Так Гефест остался без возврата свадебных подарков, с неверной женой и подтверждённой репутацией полного идиота.
  
  Афродита по праву считала себя лучшей любовницей, какую только можно вообразить, но заблуждалась, думая, что это гарантия от измен любовника. Богиня любви застала Ареса в объятиях сестры Гелиоса титаниды Эос, степенной матроны, матери ветров, в том числе и того самого Зефира, который сыграл роковую роль в судьбе Гиакинфа, возлюбленного Аполлона. Так как упрекать Ареса занятие бесполезное, Афродита наказала соперницу. Она внушила Эос вечную страсть к смертным юношам. С тех пор несчастная титанида, думая, что всё остаётся в тайне, одного за другим соблазняла отроков и не могла остановиться даже под страхом позорного разоблачения. Именно она первая покусилась на Ганимеда и его брата Титона, причём сразу на обоих, чем и обратила внимание Зевса сначала на непристойную ситуацию, а потом уже и на прекрасного юношу.
  
  Спорить с Зевсом себе дороже. Эос удовлетворилась Титоном. Пользуясь благоприятным случаем, она выпросила для юноши бессмертие. Чем он хуже своего брата? Расчёт оказался верным. В сложившейся ситуации Зевс не мог отказать. Но Эос забыла попросить о вечной молодости. Она полагала, что это бесплатное приложение к бессмертию. И ошиблась! Время неумолимо искажало черты её возлюбленного. Титон постарел и одряхлел. Видеть его было невыносимой мукой. Старческий дребезжащий голос Титона раздражал Эос и она, в конце концов, превратила бывшего любовника в сверчка.
  
  Предвидя расспросы Геры о Ганимеде, Афродита решила переключить внимание оскобленной женщины на других персон сварливой олимпийской семейки. Правды ради, не Зевс первым привёл любовника в свой дом, а его братец Посейдон. Аполлон не в счёт ‒ он развлекается на стороне.
  
  Это случилось на пирушке у Тантала, закадычного друга Зевса, человека с репутацией мошенника и клятвопреступника. Вероятнее всего, он был сыном владыки Олимпа. Иначе трудно объяснить эту дружбу. К слову сказать, Тантал однажды навлёк на себя гнев богов, похитив младшего брата одного из своих друзей и склонив его к сожительству. Принуждение ‒ вот грех! Добиться любви юноши ‒ не просто, но взять силой ‒ значит сотворить зло. За этот поступок Тантал лишился царской короны, был изгнан, но, благодаря связям на Олимпе, все же нашёл пристанище.
  
  Ко времени приглашения богов на пир, удача уже отвернулась от Тантала. Он надеялся, что близость к олимпийцам позволит ему успешней преодолевать житейские неурядицы. Зевс ещё не знал, что его непорядочный друг, воспользовавшись своим положением, украл амброзию ‒ пищу богов, чтобы угостить смертных приятелей. Стоило ли это того, чтобы рисковать? Нектар, который боги пьют вместо вина, очень схож с медовым напитком. Амброзия по вкусу напоминает ячменную кашу с фруктами, заправленную растительным маслом ‒ слаще пареной репы, не более! Но это большой секрет! Дружба дружбой, а табачок врозь. Боги не любят делиться своей пищей со смертными, а уж тем более спорить с ними о вкусах.
  
  Факт воровства с божественного стола сам по себе заслуживал суровой кары. Но Тантал ещё более усугубил своё положение, совершив другое ужасное преступление. Перед пиром он обнаружил, что запасов в кладовой не хватит для угощения знатных гостей, а признаться в этом не захотел. Тантал разрубил на куски одного из своих сыновей, Пелопа, приготовил из него блюдо, которое и выставил на стол как угощение. Трудно сказать, на что он рассчитывал. Обмануть Зевса? Боги сразу поняли, каким блюдом их угощают и в ужасе отвернулись. Одна богиня плодородия, Деметра, ничего не замечая вокруг, в горестной рассеянности обглодала плечо несчастного юноши. Но её можно простить. Деметра скорбела о похищенной дочери ‒ Коре, которая не по своей воле стала женой владыки царства мёртвых Гадеса.
  
  После ссоры с Деметрой, оскорблённой в материнских чувствах, Зевс общался с ней в основном через посредников, изредка приглашая её на совместные мероприятия. Сестра всё-таки! Смирится давно пора, а ей все беда свет застит! Хотя, что за беда, если дочка замужем? А тут ещё и угощение из человечины!
  
  Зевс никогда систематически не занимался воспитанием людей. Поэтому не удивительно, что время от времени мерзкие обычаи давали о себе знать. Порой сам громовержец становился жертвой педагогической запущенности рода людского. Так, один из ярых приверженцев Зевса, повсюду распространявший его культ, человек, вполне цивилизованный по имени Ликаон, в своём почитании богов распалился настолько, что однажды принёс в жертву владыке Олимпа мальчика. Зевс в гневе превратил своего кровожадного фаната в волка, а его дом поразил молнией.
  
  У Ликаона осталось много сыновей ‒ то ли двадцать два, то ли пятьдесят. Кто их считал? Сколько бы их ни было, скверно другое ‒ они пошли в папашу. Слухи об их преступлениях дошли до Олимпа, но Зевс не поверил, что пример отца не стал уроком для детей и в образе бедного странника сам отправился на землю. Встретили его приветливо и даже пригласили к столу, поставили перед гостем суп... из потрохов убитого брата смешанных с потрохами овец и коз. Гневливый Зевс отшвырнул блюдо и превратил сыновей Ликаона, в след за отцом, в волков.
  
  Даже на Олимпе Зевс не мог успокоиться. Он испытывал чувство гадливости и отвращения ко всему роду людскому. В отличие от смертных, эмоции богов легко материализуются. Зевс обрушил с неба на землю потоки воды, намереваясь уничтожить глупое человечество. Однако, титан Прометей, всегда славившийся истинно отеческим отношением к людям, успел предупредить своего сына Девкалеона, по имени которого в последствие и был назван потоп. С лица земли вода смывала города и целые страны и затопила весь мир. Но Девкалион с семьёй спасся благодаря попечению и заботе Прометея. Девять дней носило ковчег по бурной воде и, наконец, прибило к горе Парнас. Или к горе Афон? Тут единого мнения нет. Когда вода спала, первое, что сделал Девкалион, вступив на землю, ‒ вознёс хвалу Зевсу... и принёс жертву! Слава всевышнему, не человеческую плоть!
  
  Зачем тому богу молится, который не милует? Как говорят, грех пока ноги вверх, опустил ‒ господь и простил. Простил и Зевс. Девкалион и его жена Пирра так искренне молились о спасении человечества, что громовержец растрогался и послал к ним Гермеса с заверением о выполнении любой просьбы несчастных. Как оказалось позднее, спаслась не только семья Девкалиона. Олимп хозяйство большое, за всем не уследишь, поэтому даже божий промысел иногда теряет чёткость, а то и вовсе распадается на варианты. Всё же земля основательно обезлюдела. Зевс повелел супружеской чете бросать камни через голову. Камни, которые бросал Девкалион, превращались в мужчин, камни, которые бросала Пирра ‒ в женщин.
  
  История, как известно, повторяется. Но Зевс повторяться не стал. Он уже давно понял: им хоть кол на голове теши! Устраивать потом из-за Тантала? Много чести!
  
  Каннибализм ‒ одна из основных особенностей людей, как семейства биологических видов. Съесть себе подобного в лихую годину ‒ отличное подспорье в процессе эволюционного выживания: с диетологической точки зрения человечина идеальный для человека продукт питания. Не исключено, что благодаря именно этой особенности люди, самые беззащитные существа в природе, сумели пережить климатические и прочие катаклизмы время от времени сотрясающие планету. Кажется, уже никто и не спорит, что в доисторические времена наши предки сожрали себе подобных неандертальцев.
  
  Банальным маркером того, что учёные откопали именно стоянку первобытного человека, а не стада обезьян, является наличие в "мусорной яме" костей как животных, так и человеческих, обработанных одними и теми же приёмами. Это говорит об обыденности каннибализма.
  
  Отсылка к далёким нецивилизованным и диким временам, давно преодолённым, не работает. У людей не было, и нет инстинктивного запрета на убийство себе подобных для пропитания, нет физиологического запрета, вызывающего отвращение к внешнему виду, запаху и вкусу мяса собственного вида. Социальные табу бессильны перед биологической сущностью человека. Заповедь "не убий" ‒ моральный фактор, а моральных факторов в действительности не существует, они плод нашего воображения. Ритуальность, жертвоприношение богам ‒ это маски каннибализма. От того, что человеческую плоть в религиозных обрядах, заменили плотью животных, суть явления не меняется. Жертвенное животное ‒ символ человеческого жертвоприношения.
  
  Каннибализм по сегодняшний день беспрепятственно вступает в свои права стоит только возникнуть обстоятельствам, когда он становиться единственным способом выживания. Например, не принято говорить о каннибализме в блокадном Ленинграде, но и отрицать это глупо, и ничего особенного, исключительного и даже постыдного в этом нет. В осаждённых городах никогда без людоедства не обходилось, как и во множестве других прискорбных обстоятельств и в прошлом, и по сей день.
  
  Во время Второй мировой войны японцы запросто включали в своей рацион человечину. Гурманы выбирали лакомые куски мяса и отрезали их с живых людей. Однажды японские солдаты съели восьмерых американских пилотов, и не потому что изголодались, им захотелось. Этот случай задокументирован. К концу войны каннибализм стал обычным делом. Вы думаете, что современные высококультурные и дальше некуда цивилизованные японцы так больше поступать не будут? Вы ошибаетесь. Бесчеловечность была и остаётся в Японии одной из главных "добродетелей".
  
  Употребление человеческих останков в медицине известно издревле и не прекращалось никогда. Вот только несколько примеров из близкой истории. Так, Папа Иннокентий VIII регулярно пил кровь, сцеживаемую от трёх мальчиков. Палачи прямо с эшафота продавали свежую кровь и "человеческий жир", который разрешалось брать с умерших до конца XVIII. Обильна рецептура приготовления лекарств из человечины. В XXI веке человечину используют в качестве пищевых добавок. Покупая растворимый кофе Nescafe, какао Nesquick , приправу Maggie, вы отдаёте дань "мягкому" каннибализму. В этих и других продуктах используется компонент НЕК293, изготовляемый из почки абортированного эмбриона человека. Так что женщины могут не беспокоиться, в новейшее время аборты никогда не запретят.
  
  Прежде чем покарать Тантала за непристойное угощение, Зевс приказал Гермесу собрать все части тела Пелопа и снова сварить их в том же котле, в котором готовилось угощение. Деметра, исправляя свою оплошность, дала Пелопу лопатку из слоновой кости, вместо той, которую обглодала. Зевс произнёс над расчленённым телом заклинание. Одна из богинь судьбы, Клото, соединила все части в целое, а Рея, мать Зевса, вдохнула в тело жизнь. Коллективные усилия олимпийских богов дали потрясающий результат. Пелоп возник из волшебного котла таким красавцем, что Посейдон сразу влюбился в него. Он унёс его на Олимп в колеснице, запряжённой золотыми конями, и сделал своим личным виночерпием и постельничим.
  
  А Тантала Зевс наказал так, что память об этом наказании вошла в поговорку. Его царство было разрушено. В Аиде Тантал стоит в прозрачной воде вечно томимый жаждой и голодом. Как только он наклоняется к воде, вода исчезает, превращаясь в грязь у ног, и жажда начинает мучить сильнее. Над головой Тантала склоняются сладкие спелые плоды, но как только он протягивает руку ‒ плоды становятся недосягаемы и голод начинает терзать сильнее. Танталовы муки и поделом! Да вот только пример впрок не пошёл. Любители человечины так и не перевелись.
  
  "Среди всех смертных, когда-либо считавшихся достойными дружбы с богами, нет ни одного, кто не был бы обязан этому предпочтению своей красоте". Внезапное превращение Пелопа из жертвы недостойного отца в любимца Посейдона ‒ один из многих примеров. Не обошлось без божьей помощи? Так и что? Красота ‒ дар божий!
  
  Посейдон не оставил своих мемуаров, по которым мы могли бы восстановить облик его избранника, но в нашем распоряжении большое количество страстных восхвалений прекрасных юношей поэтами и прозаиками. Что же привлекало их? Начнём с того, что им не нравилось во внешности женщин. С помощью бесчисленных ухищрений и уловок любая лягушка преобразится в царевну, но лишь на время. Нелицеприятно зрелище утренней женщины! "Её подлинный вид безобразен...". Кто решится сравнить эту картину с проснувшимся юношей? Его красота естественна, грациозна и не нуждается в примочках, притирках и румянах. Даже после занятий гимнастикой, в поту, в пыли, или с перемазанным от трудов лицом, он все равно прекрасен. Его тело ‒ самая лучшая одежда. Ему не нужно, как женщинам, всегда стягивать повязками без этого "безобразно отвисающие груди", украшать себя нелепыми побрякушками, выдумывать нелепые наряды. Только скульптуры богинь, женщин не реальных, могут в малой степени сравниться с прекрасным юношей. "Не ты украсишь себя розами, но розы украсятся тобой" ‒ слова возлюбленного возлюбленному.
  
  О глазах юного Пелопа величайший драматург Греции Софокл сказал, что это магический круговорот любви, увлекающий свою жертву. "Ни на одну другую телесную прелесть своих любимцев любящие не обращают такого внимания, как на глаза, в которых живёт тайна всех доблестей мальчика"- писал Аристотель. Любовь проникает в душу через взгляд. Богу сна Гипносу так нравилось любоваться глазами своего возлюбленного, что он не позволял им закрываться, даже когда погружал юношу в сон.
  
  Посейдона допекла жена, и он вернул Пелопа на землю, сохранив свою любовь к юноше. Мысль об однополых браках не приходила в головы олимпийцев, но иные смертные считали отношения мужчины с юношей истинным браком, а с женой ‒ тяжкой обязанностью по продлению рода. Другие на это отвечали: сравнивать союз мужских сердец с супружеским сожительством, единственный и предельный смысл которого ̶. оставить потомство, всё равно, что путать божий дар с яичницей!
  
  Обмолвившись об однополых браках, не могу удержаться от рассказа о неком историческом казусе.
  
  Хетты, - народ, создавший могущественное государство в Малой Азии в начале второго тысячелетия до н. э. В их своде законов, дошедшем до нас на глиняных табличках, есть пример удивительной брачной толерантности. Один из параграфов начинается словами: "Если раб отдаст выкуп за свободного юношу и захочет взять его в мужья...". (Смысловая пауза!)
  
  И это за три с половиной тысячи лет до легализации однополых браков?! Учёные в недоумении. Стыдливые комментаторы выдумывают объяснения, в которые вряд ли верят сами. Вполне возможно, что у хеттов социальная и половая принадлежность при вступлении в брак большой роли не играли, хотя некоторые ограничения и были.
  
  В античности знаменита шутейно-нешутейная свадьба римского императора Нерона. "...мальчика Спора сделал евнухом и даже пытался сделать женщиной: он справил с ним свадьбу со всеми обрядами, с приданым и с факелом, с великой пышностью ввёл его в свой дом и жил с ним как с женой... И до сих пор в ходу чья-то удачная шутка: "счастливы были бы люди, будь у Неронова отца такая жена!"" (из Светония).
  
  Геру утешала мысль, что Зевс всё же не какой-то там хет, и уж тем более не Нерон! Может быть, последует примеру своего брата Посейдона: побалуется с мальчиком, да и отправит обратно на землю? А там видно будет, чья возьмёт! Увы, напрасно Гера надеется! Ганимед до сих пор бессменный виночерпий на Олимпе, а где те, кто судачил на его счёт? Судя по бредовому законотворчеству, они теперь заседают в нашей Государственной Думе.
  
  Под стать государственной глупости ‒ любовь к красивым именам не подкреплённая образованностью. Она порождает такие примеры, как частное охранное агентство "Ганимед", или рыбхоз того же имени. Это непредосудительно, хотя и комично. Если на то пошло, на мой взгляд, более уместно имя любимца Зевса в названии проктологической клиники.
  
  "Как прекрасен виночерпий, тонкостанный, волоокий!
  Дань воздашь ему невольно, красоту его ценя.
  Юноше любовный пламень смуглые румянит щёки.
  Дым кудрей, не расточаясь, мягко вьётся у огня".
  
  "В кубки юноша прекрасный льёт живительную влагу,
  Свод небесный пробудился, блеском солнечным объят".
  
  Без пояснения легко принять эти строки за отрывки из античной литературы. Но нет. Они из стихотворений арабских поэтов Андалусии (XI - XII в.в.). Не только тема прекрасного юноши виночерпия, но и в целом любовные стихи, посвящённые мальчикам и юношам, через века, возродились в арабской средневековой поэзии, отражая реальную картину однополых отношений в мусульманском мире. В советское время переводчики столкнулись нелепой проблемой: умолчать о поэтических шедеврах невозможно, но оставить, так как есть, значит отклониться от генеральной линии партии в вопросах полового воспитания трудящихся масс. Надеюсь, что заменяли они мужские имена на женские, скрепя сердцем.
  
  КПССесникам было от чего прийти в ужас. Для описания красоты юношей арабские поэты не жалели самых возвышенных сравнений и метафор, а уж про мальчишек, губы которых сладки, как мёд или шербет, про их лукавые взгляды из-под длинных ресниц, сражающие мужские сердца наповал... Срам , да и только!
  
  "Волоски прорастают у ворот его ануса
  мягкие как нежные цветы
  нетронутые как девочка".
  
  А уж разврат, каков! Хотя сами партийцы не отказывали себе в удовлетворении разнообразной похоти, говорить об этом считалось неприличным. В остальном всё как везде: гомосексуализм в СССР диковинкой не был. Ещё на заре советской власти особым пристрастием к однополой любви отличились революционные солдаты и матросы, особенно ‒ матросы. Не удивительно, флоты всех стран всегда являли пример традиционности педерастии. Но это запретная в СССР тема, так же как многие другие, особенно если они затрагивали нестандартную сексуальность пусть даже в глубине веков. Не избежала партийной кастрации и средневековая арабская поэзия.
  
  Маршалл Гудвин Симмс Ходжсон (11 апреля 1922 - 10 июня 1968) - американский историк, признанный, как выдающийся исламовед , автор фундаментального трёхтомного труда "The Venture of Islam. Conscience and History in a World Civilization", рассказывает о событиях от зарождения ислама до начала 60-х гг. ХХ века. Приведу некоторые выдержки.
  
  "Сексуальные взаимоотношения между взрослым мужчиной и находящимся у него в подчинении юношей всегда одобрялись в высших кругах, поэтому не было никакой нужды скрывать или как-то маскировать их".
  
  "Среди говорящих по-арабски горцев Северного Марокко широко распространено убеждение, что мальчик не сможет постичь Коран, если книжник не совершит с ним половой акт. И ученик торговца научится торговать только после того, как вступит в сношение с хозяином".
  
  "Педерастия представляет собой в Марокко ... "сложившуюся традицию", и в городах всегда есть мальчики для этого. Ещё в 1952 году... студенты Исламского университета публично вступали в гомосексуальные отношения".
  
  Тема гомосексуальности мусульманского мира и в целом Востока, как в пошлом, так и в настоящем, выходит за рамки моего рассказа, и, хотя она исключительно интересна, я лишь упомянул о ней. Допускаю, что кого-то из читателей удивит даже то малое, что я затронул, а правоверный мусульманин и вовсе обвинит меня в клевете. Нет, господа! Ни религия, причём любая, ни моралетворчество, какими бы благими намерениями оно не диктовалось, не могут ничего изменить в природе человека.
  
  Не только Гера, но и всё поборники своей "правильности" за тысячелетия так и не смогли расправиться с Ганимедом. Олимпийской богине осталась только нескончаемая погоня за любовницами своего супруга, который заботится о них куда меньше, чем о прекрасном юноше. Как язвили олимпийцы, других обязанностей на Олимпе у Геры больше не осталось. Жизнь своих соперниц она превращала в сущий ад. А с появлением на Олимпе Ганимеда, её свирепость удвоилась. Ещё бы! Она не может наказать какого-то мальчишку! Да, что там наказать, просто досадить ничем не может! Во время совместных трапез Зевс целует своего любимца у всех на глазах. Какое бесстыдство!
  
  До Ганимеда виночерпием на Олимпе была дочь Геба, богиня юности ‒ дочь Геры. Доверить столь ответственное место чужаку! Зевс, наверное, забыл, как он опоил своего отца, Крона, горчично-солевым нектаром и что из этого получилось! Этот аргумент казался Гере особо убедительным. Но царская дочь ‒ что змея на груди! А если учесть влияние сумасбродной мамаши, то и подавно. Любовник, которому Зевс дал всё, о чем смертный и мечтать не может ‒ и надёжной, и глазу приятней. Это Гере в голову не приходило. Она вообще не понимала мужчин, а слово секс считала непристойным, заменяя более пристойными, на её взгляд, словами. Но от жизни за словами не спрячешься ‒ вокруг одна порнография! А уж причуды с мальчиками... Её вполне поддержал один из столпов "исторического материализма". Фридрих Энгельс в книге "Происхождение семьи, частной собственности и государства" написал: "Унижение женщин мстило за себя и унижало самих мужчин, вплоть до того, что, в конце концов, они погрязли в противоестественной любви к мальчикам и лишили достоинства своих богов, как и самих себя, мифом о Ганимеде".
  
  Разумеется, на основании единственно авторитетного для них мнения, советские классовые самодуры, вычистили из олимпийской истории мира даже упоминание о подобных фактах, дабы не смущать умы строителей коммунизма. Исторический материализм ‒ всё, остальное ‒ ничто! Не забывайте об этом, когда читаете "труды" советских историков.
  
  Умной и образованной Геру не назовёшь, но от греческих женщин ничего такого и не требовалось. Жена владыки Олимпа искренне верила, что её священная птица куропатка, несётся лишь от того, что слышит голос петушка. Гера в тайне была склонна к непорочному зачатию. Поговаривают, что Арес и его сестра Ирида зачаты, когда богиня коснулась какого-то цветка. Известно, что олицетворением воинственных брата и сестры является терновник ‒ символ вражды. Геба, богиня юности, была зачата, когда богиня коснулась листьев салата. От касания к чему Гера зачала Гефеста ‒ уже и не вспомнить. Бог-кузнец считал эти разговоры гнусной сплетней: чудес не бывает! Ох уж эти женщины! Нагуляют брюхо на стороне, а потом рассказывают про святой дух! Им даже невдомёк, что "святой дух" женского рода. Ветром надуло! Иные верили, что северный ветер Борей оплодотворяет кобылиц, которые специально для этого поворачиваются к нему задом. Чего не бывает, когда пыль стоит столбом!
  
  Чтобы разобраться и не мучиться подозрениями о своём настоящем отце, Гефест расставил для Геры хитрую ловушку и приковал её к трону. У него не было иного способа принудить мать к откровенному разговору. Гере пришлось поклясться рекой Стикс, что рождение Гефеста не связано с изменой мужу, хотя и не совсем обычно. Как такое может быть?! Но даже загадочный ответ, лучше очередной байки, что он сын двенадцатилетнего мальчугана Талоса, племянника умельца Дедала. Ничего удивительного. Богиня могла зачать в будущем, а родить в прошлом, но все это лишь с точки зрения смертного относительно того, что он считает настоящим. От этого у кого угодно голова пойдёт кругом! Гефест хотел внести ясность в тайну своего рождения, а в итоге запутался окончательно. Мы в свою очередь можем предположить, что Гефест первый неудачный результат опыта нетрадиционного зачатия. Как известно, современное человечество продолжило эти эксперименты в религиозно-философском плане бытия, при этом так изловчилось, что мысленно поимело себя в голову, зачало и разродилось христианством.
  
  Вслед за олимпийскими богами и люди считали непорочное зачатие глупостью позволительной лишь метафорически извращённым умам для пояснения своих интеллектуальных игрищ. Изначальный волевой акт божественного вдохновления жизни в тварей дрожащих, сотворённых богами из подручных материалов, с зачатием и родами не соотносился. Человеков делали из земли, лепили из глины, в людей превращались камни, зубы драконов, муравьи и даже грибы ‒ была бы воля божья!
  
  Грубые, невежественные твари! Всюду похоть и разврат! Гера брезгливо относилась к смертным. Гений высоких чувств не совместим с совокупительными страстями, которые всюду чудятся людям. Их фаллические фантазии порой изумляли Геру. Безобидное растение омела, произрастающее на дубе, люди назвали гениталиями дерева, а густой сок омелы ‒ спермой дуба. Некоторые считали всякие грибы фаллосами богов. А вам ничего не приходит на ум, когда вы видите купола христианских церквей и мусульманских мечетей? Нет? А если, как на духу, положа руку на то место, о котором они напоминают? Богохульство? Каждый о своём! Я уже обращался к нелёгким трудам мага прошлого века Алистера Кроули. Храм Василия блаженного в Москве у него в памяти запечатлелся очень конкретно. "Вот вид собора Василия Блаженного с фронтальной стороны. С левого края ‒ колонна на открытых арках с остроконечной башенкой с окнами; рядом с низким серым фаллосом ‒ грудь из серых полос, выступающих на зелёном фоне, пронзённом красными пирамидами. Следом высокий фаллос ‒ головка покрыта оранжевыми и зелёными спиралевидными полосами; под ним приютился другой фаллос, его головка покрыта плоскими бриллиантами, отливающими красным и зелёным цветом". Это интуитивное ощущение прекрасного. В быту оно часто проявляется в назаборной и туалетной живописи.
  
  Древнейший культ и современное похабство ‒ у них общий объект изображения, но различны его проявления в сознании. Фаллос ‒ символический образ активной, действующей силы, он творит миры. Хуй ‒ источник чувственного наслаждения, он творит разврат. Остряки справедливо говорят ‒ как волка не корми, у слона больше. Хуй никогда не станет фаллосом, дело не в размере. Не стоит рассуждать о своём инструменте в возвышенном смысле. Но думая о фаллосе, невозможно отделить от него сексуальную составляющую. Образ фаллоса-хуя рвётся из штанов культуры на волю. Это сочетание высокого с естественным ‒ магическое.
  
  Фаллосу подчинён Град и Мир. Он символ достоинства, богатства и счастья. Он же знак принуждения. Мужчина подчинён детородному органу, но им же и подчиняет. В нем семя ‒ причина рождения нового. Он же инструмент любви. Увидеть член во сне ‒ знак стабильности, но два члена ‒ к потере: как сразу двумя воспользуешься? Одному рабу приснилось, что у него три члена. Это чересчур! Но сон в руку! Раб был отпущен на свободу и получил, вдобавок к своему имени, два имени отпустившего. Редкий случай.
  
  Женское интересное место всегда уступало по значимости мужскому, оно вспомогательное и небезопасное. Послать на хуй ‒ оскорбить, послать в пизду ‒ пожелать смерти. Интересно, как бы отнеслась Гера к культу вагины? Может быть, такие примеры есть, но я о них не знаю. На память приходит только дупло дерева из русских сказок. Провалившись в него, человек оказывался в мёртвом лесу. Уверен, такое сравнение Гере бы не понравилось. Богиня всегда и всем недовольна. Но реальность такова, что пенис гордо выступает символом власти и дееспособности, а вагина ‒ всегда образ слабости, жадности и обмана. Влагалище с зубами - это лишь один из снов, которые часто снятся людям с психическими расстройствами.
  
  Христианству пришлось изрядно помучиться, чтобы вытравить древний культ фаллоса из сознания язычников. Человеческое тело было объявлено презренным сосудом, вместилищем греховной мерзости. Самой отвратительной, хуже испражнений и рвоты, самой гнилостной субстанцией считалась сперма, извергаемая мужским членом, упоминание о котором равносильно упоминанию о дьяволе.
  
  Маниакальным интересом к детородным органам славились святые инквизиторы. Самым важным признанием ведьм считались показания о члене дьявола. Общее место ‒ он холодный как лёд. В остальном показания расходятся. Некоторые утверждали, будто у дьявола член сзади. Кто-то говорил, что у него два члена. Другие сообщали про раздвоенный член. (К слову, из непроверенных источников известно, что у Сталина член был с двумя головками, и он с удовольствие показывал его членам Политбюро.) Цвет дьявольского прибора в основном чёрный и покрыт он рыбьей чешуёй. Встречались утверждения что у "отца лжи" "вообще там ничего нет". Но в основном сходились на том, что у "врага рода человеческого" мужское достоинство огромное, как у мула, а спермы он извергает как тысяча мужчин. Некоторые вруньи пытались убедить святых отцов, что член у дьявола малюсенький и тонюсенький. Некий инквизитор предположил, что показания расходятся, потому что не все ведьмы остались удовлетворёнными, познав член дьявола. Не мудрено! Ведь считалось, что женщины сексуально ненасытны: они и Сатану могли сделать импотентом, и даже заставить его член исчезнуть. Но считать ли такое членовредительство ужасным? Вопрос теологический.
  
  В христианской традиции в классический греко-римский период дозволялось изображать Адама и Еву без одежды. Но как далеки их тела от божественного античного совершенства! Это сознательный художественный приём. Грехопадшие ‒ объекты стыда и позора, а не повод для эстетического любования. Сохранились средневековые рисунки, на которых у Адама нет пениса! По мнению теологов того времени, Господь создал Адама и Еву без срамных членов, но когда они вкусили запретный плод, тела их обезобразились, стали уродливыми, без отвращения не взглянешь!
  
  Даже на пике итальянского Ренессанса, когда обнажённая натура вернулась, ворвалась в искусство, пробив брешь в христианском догматизме, она всё ещё долгое время продолжала пугать обывателей. В 1504 году во Флоренции толпа забросала камнями гениальное творение Микельанджело ‒ обнажённого Давида. Тридцать лет спустя великий мастер создал колоссальную фреску "Страшный суд" в Сикстинской капелле. Папа Павел IV поручил другому художнику подправить изображение: скрыть мужские пенисы. Искусство "без трусов" и по сей день осуждается ревнителями христианской нравственности.
  
  Инквизиция не дожила до эры психоанализа, а то бы обогатилась интересным умозаключением Змгмунда Фрейда. Изучая отчёты средневековых охотников за ведьмами, он удивился их схожести. "Отчего признания [ведьм]... так похожи на рассказы моих пациентов?" - написал Фрейд в одном из писем своему коллеге: "Но почему дьявол неизменно подвергал их сексуальному насилию?" В следующем письме Фрейд сам ответил на этот вопрос: "Обращение к теме ведьм [дало свои плоды]. Их "полёты" и связанные с этим жуткие истории можно рассматривать как фантазии. Метла, на которой они летают, - это его величество Пенис!"
  
  Не слушая болтовню подружек по купанию, погруженная в себя Гера, так возбудилась горькими мыслями о незавидной женской доле, что вода волшебного ручья слегка забурлила. И хотя в очередной раз её порушенная венценосным мужем девственность в очередной же раз была уже восстановлена, богиня не торопилась выйти на берег, словно надеясь, что её божественная девственная плева тем вернее превратиться в непробиваемую броню.
  
  Из женской солидарности Афродита всегда занимала сторону обманутых жён, но по ведомой только женщине логике, не считала себя виновной в обольщении чужих мужей. Правда, логика мужчин ничем не лучше, когда они соблазняют чужих жён. А интимные отношения друг с другом, мужчины, за измену жене не считают, но при этом ревнуют своего избранника... Неутомимая в любви, Афродита неспособна к размышлениям на морально-этические темы: у неё быстро ум за разум заходит. Жизнь порой выстраивает такие любовные конфигурации, что язык геометрии уже не годится для сравнения: треугольники-многоугольники ‒ детский лепет!
  
  Любовь ‒ у Афродиты нет других дел, кроме любви, даже если бы и захотела. Однажды она взялась за прялку. Афродита часто наблюдала за работой мастериц и радовалась удивительным результатам их, казалось бы, незамысловатого труда. Решила попробовать сама, заодно и отвлечься от головоломных любовных проблем. За прялкой Афродиту застала Афина и возмутилась: она пригрозила, что перестанет покровительствовать женским ремёслам, если богиня любви ещё раз вмешается не в своё дело.
  
  Сама богиня воительница Афина ‒ неутомимая труженица. Флейта, керамический горшок, уздечка, плуг, грабли, колесница и корабль ‒ это далеко не полный перечень её изобретений. Афина не испытывала радости в битвах, но умела за себя постоять наравне с мужчинами, а свой голос всегда отдавала в пользу обвиняемого, если среди судей не было единодушия. Афину уважали и побаивались. Она дважды побеждала в стычках вздорного бога войны Ареса.
  
  Как все боги, Афина ревниво относилась к чужим успехам. Так она позавидовала искусной ткачихе Арахне и превратила её в паука. Как тут не вспомнить о красавицах Горгонах, которых Афина превратила в чудовищ? Афродита отступила. Вернувшись к своим обязанностям, она обнаружила, что, пока осваивала прялку, поколение людей медного века без её присмотра сошло на нет ‒ они просто перебили друг друга. И любовь, что беда и без любви никуда!
  
  Из-за шаткости своей нравственной позиции, в обществе замужних дам, богиня любви чувствовала себя неуверенно: её утомляло их занудство, и пугали далеко не безобидные пакости, на которые те пускались. Намедни, нереида Амфитрита, жена Посейдона, приревновала своего мужа к прекрасной Скилле и, подбросив в ручей, где та купалась, волшебные травы, превратила её в собакоподобное чудовище с шестью ужасными головами и двенадцатью ногами. Теперь Скилла ловит моряков, ломает им кости, рвёт на части их тела, после чего с наслаждением медленно пожирает. Представляя себе эту картину, Афродита с опаской смотрела на воду волшебного ручья, которая, казалось, вот-вот закипит от злости Геры. С этой смертельной ревнивицей лучше не связываться! На всякий случай, от греха подальше, Афродита вышла из ручья на берег.
  
  Гера лишь по случаю совместного купания искала сочувствия у Афродиты, особенно на сочувствие не рассчитывая. Что взять с неверной жены! Шлюха она и есть шлюха, даже на Олимпе! Когда Гера горько пожалела, что сосватала Афродиту за своего сына, было уже поздно: Гефест и так невелик умом, а от любви и вовсе потерял голову.
  
  Не желая иметь в лице Афродиты открытого врага, моралистка Гера досаждала ей исподтишка, как это принято в олимпийском бомонде. Когда богиня любви сошлась с Дионисом, которого супруга Зевса так и не смогла уничтожить, Гера наделила их сына Приапа огромными до непристойности гениталиями. Эстеты считали, что большой член ‒ это вульгарно и небезопасно при близком общении. Кроме того, представьте бегущего атлета со Шварцнегером между ног! Не эстетично! Соревноваться обнажёнными вошло в греческий обычай после того, как один из спортсменов в разгар состязания случайно потерял набедренную повязку. По одной версии ‒ он пришёл к финишу первым, по другой ‒ упал замертво.
  
  Атлетов изображали с мальчиковыми пенисами. Удивительное суждение о пользе небольшого размера высказал Аристотель: "маленькие члены куда плодовитее больших, ведь пока сперма преодолеет весь свой не короткий путь в стволе большого пениса, она может слегка остыть".
  
  На вопрос "почему у античных статуй маленькие пенисы?", современные остряки ответили: "Крупные пенисы у статуй могут отламываться. Кроме того, подобные элементы искусства часто страдают от действий вандалов". Шутка шуткой, а, например, у главной достопримечательности французского городка Аркашон - трёхметрового Геракла - злоумышленники постоянно похищали пенис. Власти нашли выход - сделали пенис статуи съёмным, как протез.
  
  Поэт Стратон объяснял своему возлюбленному, какие виды членов бывают у мальчиков: Если не тронут, то называется он "лалу", если стоит ‒ "коко", а если "тревожим руками" ‒ это "ящерица". Излюбленная сцена, изображаемая на греческих эротических вазах: взрослый возбуждённый мужчина держит на ладони член юного партнёра. Спартанцы образно называли любовный акт между любовниками ‒ вдыхание. То, что сегодня иные назовут гнусностью, тогда переживалось поэтически.
  
  И в наше время размер имеет значение, но другое: эстетические предпочтения изменились до наоборот, а для близкого общения иные предпочитают комфорту ощущение проникающего ранения, чуть не до самого сердца. Для них Приап ‒ в самую пору. И сперма нисколько не остывает. Аристотель заблуждался!
  
  Римляне не восприняли греческий идеал пениса. Им "хрен огромный по нраву и по вкусу". Вот где Приапу раздолье. Ему все равно ‒ женщина, мужчина, дитя. Напялит на своё бревно, только дай повод! Он всегда открыт и доступен для всех. Приап славится благотворным влиянием на плодородие. У него есть свой чудесный сад, и он ненавидит воров, которые не прочь поживиться сочными плодами его трудов. Если хватал такого нечестивца, женщины редко лазят по чужим угодьям, то имел его "три четыре раза в рот". Потом установил правило: если попался один раз ‒ подставляй зад; если попался второй раз ‒ подставляй рот, ну а в третий ‒ готовь и зад и рот, и "подумай, каким членом тяжёлым будешь какать"! Нашёл, чем напугать! Это женщины, по наивности, бояться больших членов, мужчины ‒ ни за что не откажутся! От воров отбоя не стало. А когда Приап начал различать их по лицам, то увидел, что многие ходят воровать "ради любимой кары", а не от голодной жизни. "Пусть ворует ‒ не замечу!" ‒ сказал он себе. В самом деле, сколько не ублажай сластолюбцев, им всё мало.
  
  В Помпее, несчастливо для жителей, но к научной радости историков, в одночасье погребённой под слоем пепла в результате извержения Везувия, хорошо сохранились прекрасные настенными росписи и мозаика. Значительная часть всех изображений связана с пенисом.
  
  Наиболее знаменитые фрески находятся в вестибюле дома Веттиев. Это изображение Приапа. Но он совсем не похож на карлика, безобразного урода, изнывающего под тяжести своего члена. Нет! Он красив, статен, с тонкими чертами лица. Часто в изображениях Приапа его член-монстр возлежит на фруктах. Но на фреске ваза с фруктами стоит на полу. Приапу не до фруктов. Он занят важным делом: измеряет вес своего пениса, достающего ему до колен. На одной чаше весов - знатное мужское достоинство, на другой - мешок не иначе как с золотыми монетами. Пенис Приапа дорогого стоит!
  
  В поисках подходящего для себя размера римская императрица Агриппина однажды за одну ночь переспала с четырнадцатью мужчинами. Нашла ли, что хотела? Вряд ли. Но победительницей сексуального конкурса стала. По нашим временам, что за рекорд! Так, личное достижение.
  
  На одном из самых известных помпейских барельефов изображён во всей красоте и мощи эрегированный мужской член. Под барельефом на века высечены слова: "Hic Habitat Felicitas" ("Здесь живёт счастье").
  
  Да прибудет с вами Сила! Это кинематографическое присловье, римский мужчина понял бы, как пожелание ему приапического пениса. Римские полководцы порой повышали солдат в звании в зависимости от размеров их членов.
  
  Поговаривали, что настоящим отцом Приапа был женоподобный Адонис ‒ кровосмесительный плод страсти дочери к отцу. Эту страсть внушила Афродита в отместку за похвальбу жены кипрского царя Кинира, которая заявила, что её дочь Смирна прекрасней самой Афродиты. Какая наглость! Под воздействием насланной страсти, опоив отца, Смирна овладела им и овладевала так ещё двенадцать ночей подряд. Как говорится, бес попутал! Люди часто перекладывают на богов ответственность за свои поступки. Когда Кинир, судя по всему, склонный к непонятливости и пьянству, всё же понял, что станет одновременно и отцом и дедом будущего ребёнка, то в гневе выхватил меч. Он убил бы дочь, но вмешалась Афродита, которая никогда не отличалась последовательностью: сначала сгубила девушку, а потом бросилась её спасать! Она превратила Смирну в мирровое дерево, которое по инерции расколол меч гневного отца. Из трещины через девять месяцев выпал крошка Адонис. С тех пор мирра источает благоухающую смолу, из которой изготовляют любовные, привораживающее масла. Ими умащаются как женщины, так и мужчины.
  
  Афродита сжалилась над младенцем Адонисом. Она спрятала его в ларец, который передала Персефоне. Более укромное место, чем Аид, трудно представить. Царица подземного мира, конечно же, первым делом заглянула в ларец. Обнаружив там трогательного младенца, она взяла его к себе во дворец, воспитала и в подобающий срок сделала его своим любовником. Прослышав об этом, Афродита предъявила свои права на Адониса.
  
  Бесцеремонность замужних дам обескуражила Зевса, и он передал неприглядный спор на рассмотрение суда под предводительством музы Каллиопы. Судьи вынесли половинчатое решение: Адонис должен был проводить часть времени с Афродитой, часть ‒ с Персефоной. Не будучи сильна в юриспруденции, богиня любви практически прибрала юношу к своим рукам. Возмущённая Персефона нажаловалась любовнику Афродиты Аресу, обозвав Адониса неприлично женственным. Бог войны только фыркнул на бабью глупость: причём тут женственность? Арес прекрасно знал армейские нравы, а, судя по ним, и внешняя мужественность на поверку часто оказывается слаще самой сладкой женственности.
  
  Простому смертному стать причиной раздора между знатными особами, все равно, что попасть между жерновов. Расправился с Адонисом то ли Арес, то ли Аполлон. Кто-то из них, превратившись в свирепого вепря, растерзал юношу. Говорят по-разному, но у обоих были причины досадить Афродите, к большому удовольствию Геры и Персефоны.
  
  В народной памяти горестная судьба Адониса отождествилась с ежегодным увяданием и возрождением растительной жизни. Младенец, выросший в подземном царстве, расцвёл и стал прекрасным юношей в солнечном мире. Из-за него поссорились две могущественные богини, но так и не смогли поделить его. Каждый год природа окрашивается священной кровью из смертельной раны юноши, а девушки оплакивают его преждевременную смерть. Когда приходит пора возрождения по берегам реки Адонис, впадающей в Средиземное море, среди могучих ливанских кедров расцветают красные анемоны ‒ цветы Адониса. Говорят, что в древности они были белого цвета, но кровь юноши навсегда изменила их окраску. Не знаю, стоит ли верить более позднему романтическому рассказу, из которого следует, что изначально розы тоже были только белыми. Афродита, спешила на помощь умирающему возлюбленному и неловко наступила на розовый куст, поранилась о шипы. Так появились красные розы. С тех пор анемоны и розы ‒ цветы любви.
  
  Безо всяких происков Геры от связи с Гермесом Афродита родила Гермафродита. Не нужно путать его с тоже двуполым андрогинном.
  
  Гермофродит родился мальчиком. Его воспитали наяды. Можно сказать, что Гермафродита сгубила наследственность ‒ он был божественно красив. Его второе имя ‒ Афродит. В пятнадцать лет юноша отправился странствовать по миру, чтобы набраться жизненного опыта. Чего бояться отпрыску столь могущественных богов? Но одна опасность подстерегает любого независимо от происхождения, богатства и власти ‒ это любовь. Купающегося в озере юношу увидела нимфа Салмакида, и её обуяло страстное желание. Презрев все условности, она сама предложила себя в возлюбленные. Но не тут-то было! Гермафродит явно не страдал подростковой гиперсексуальностью ‒ он отказал нимфе. Но влюблённая женщина не знает преград. Желание слиться в экстазе с вожделенным избранником было столь велико, что нимфа против воли Гермафродита заключила его в свои страстные объятия. Юноша пытался вырваться, но бесполезно! Нимфа взывала к богам и готова была скорее умереть, чем отпустить возлюбленного. Сила её страсти преодолела материальность мира ‒ тело юноши и тело девушки слились в одно тело. Так Гермафродит вышел из воды одновременно и мужчиной, и женщиной! Афродита и Гермес сделали это озеро волшебным. С тех пор каждый, кто искупается в нем, становиться двуполым.
  
  Историю андрогинов, в отличие от истории Гермафродита, рассказал миру Платон. Один из его собеседников-собутыльников считал их предками рода человеческого. Андрогины выглядели как сферы с двумя парами рук, ног. Их два совершенно одинаковых лица смотрели в разные стороны. С половыми признаками обстояло сложнее. У кого-то было два пениса, у кого-то ‒ две вульвы, у кого-то и то и другое одновременно. Таким образом, изначально было три пола: мужской, происходящий от Солнца, женский ‒ от Земли, общий ‒ от Луны, поскольку Луна совмещает оба начала.
  
  Чем андрогины походили на людей, так это скверным характером и склонностью к непослушанию богам. Говорят, что они даже пытались совершить восхождение на небо и напасть на бессмертных. Мириться с таким непотребством было невозможно, но и перебить всех тоже нельзя: кто тогда будет оказывать богам почести? Якобы Зевс, придумал наказание. Он разрезал андрогинов пополам, "как разрезают перед засолкой ягоды рябины или как режут яйцо волоском", а лица обратил друг к другу, дабы лучше видели своё уродство. Разрез залечивал Аполлон: стягивал отовсюду кожу и завязывал как мешок. Так получался живот и пупок. При этом гениталии остались у кого где пришлось на момент рассечения. В попытках срастись, андрогинны изнывали в объятиях, а семя бесполезно изливалось на землю. Зевсу пришлось во второй раз выступить в роли хирурга: он расставил срамные места так, что мы до сих пор пользуемся ими без проблем. Причём, было предусмотрено, что мужчина может совокупляться как с женщиной для оплодотворения, так и с другим мужчиной, получая от соития удовлетворение, после чего, передохнув, может браться "за дела и позаботится о других своих нуждах".
  
  За давностью времён человечество утратило память об этой болезненной операции, но с тех пор подсознательно мы ищем свою отсечённую половинку. Проблема в том, что неизвестно, какой она была ‒ с пенисом или с вульвой? Трудно сказать определённо, пока не попробуешь и то, и другое. Но всё же мужчин, представляющих собой половинку прежнего мужчины, влечёт к мужчинам, они любят мужчин из пристрастия к собственному подобию и странно требовать от них другого и называть их бесстыдными. У них нет природной склонности к деторождению и браку. Если бы их не принуждал обычай, они вполне обошлись бы без жён, сожительствуя друг с другом. Такие люди от природы самые мужественные, а в зрелые годы "только такие мужчины обращаются к государственной деятельности".
  
  Женщины, представляющие собой половинку прежней женщины, совсем не расположены к противоположному полу. И они стремятся к собственному подобию. Что в этом странного? А прежние двуполые существа охочи друг до друга. В большинстве случаев это мужчины-блудодеи и женщины-распутницы. Но не будем никого осуждать, ведь не только ради удовлетворения похоти столь ревностно стремятся бывшие половинки быть вместе. "Ясно, что душа каждого хочет чего-то другого, чего именно, она не может сказать и лишь догадывается о своих желаниях, лишь туманно намекает на них". Любовь ‒ жажда целостности и стремление к ней, а дорогу нам указывает Эрот. Причём тут пол? Тот, кто перечит божественному зову, враждебен богам. Но и послушание Эроту не означает, что вас ждёт непременно успех. Встретить тех, кого мы любим, свою вторую половинку, мало кому удаётся. И, что интересно, чем интенсивнее идёт поиск, тем, как правило, дальше от цели.
  
  Гера не читала Платона, а то бы ужаснулась при мысли о существе с двумя пенисами! И с одним то бед не оберёшься! Впрочем, все хороши ‒ что мужики, что девки! За примерами далеко и ходить не надо. Гетера Галантида прославилась шокирующей изощрённостью на любовном ложе, переходящей уже всякие границы. Это слава её до добра не довела. Богиня колдовства и смерти Геката превратила гетеру в зверька ласку, принуждённую теперь зачинать плод через ухо, вынашивать в голове, а рожать ‒ изрыгая из пасти.
  
  Древность проституции неоспорима так же, как и её неискоренимость. Во времена олимпийских богов, продажные женщины делились на несколько сословий. Низшее ‒ рабыни. Они трудились в публичных домах, стоили недорого, но и не даром: пару дней солдатского заработка. Все бордели открывались во второй половине дня, чтобы молодёжь успевала позаниматься в гимнасиях. Свободные женщины в зависимости от тактико-технических данных и таланта промышляли по-разному. Самые вульгарные и непритязательные работали на улице. Оплата по договорённости, но в разумных, общедоступных пределах. Артистки и музыкантши ‒ это девочки по вызову. Их приглашали на пиры в богатые дома, они выступали в тавернах и просто на импровизированных сценических площадках, провоцируя своей чувственностью мужчин. Искусные флейтистки доводили слушателей до исступления музыкой и сладострастными танцами. Они доставались тому, кто больше платил. Очень хорошо зарабатывали! Но высший свет проституции ‒ это гетеры. Они сочетали в себе красоту, талант, образованность и доступность лишь для тех, кому по карману изысканность, сексуальная утончённость и аристократическая распущенность.
  
  Не удивительно, что гетеры были самыми ярыми врагами однополой любви. Вопросы нравственности их не волновали. Прекрасные юноши мешали порочным женщинам достигать высот общественного положения, на которые они претендовали. Лишь некоторые из них, благодаря природной одарённости красотой, талантом и умом удовлетворяли свои невероятные политические амбиции, удовлетворяя сильных мира сего.
  
  Аспасия, прибыла в Афины из Милета, что в Малой Азии. В её обществе проводил досуг Сократ, она даже умудрилась не вызывать своим присутствием раздражение Платона, не склонного любезничать с женщинами. Аспасия быстро вошла в круг высокопоставленных гетер и стала любовницей законодателя Перикла. Из-за неё он без сожаления развёлся с женой. Но не это ставилось ему в вину. Аристофан обвинял сожительницу политика в том, что это именно она начала войны со Спартой и с Самосом.
  
  В силу свободной сексуальной ориентации общества процветала и мужская проституция. В отличие от женщин, свободнорождённым мальчикам запрещалось торговать своим телом, а взрослым вовлекать их в это занятие. Забота о подрастающем поколении? Да, но вовсе не в том смысле, как может быть понято сейчас. И уж тем более не в смысле советского присловья: "если парень педераст, он и родину продаст". Проблема продажности рассматривалась в контексте гражданского общества, а не сексуального воспитания. Будущий мужчина ‒ государственный муж и ему не пристало продаваться, чего бы это ни касалось.
  
  Отец-законодатель афинской демократии Солон, при котором появились законы регулирующие платную любовь, до того бесконтрольную, резко осуждал мужскую проституцию, но не "небесную любовь" вообще. Сведение высокого чувства до низменного потребления ‒ в этом состав преступления, от которого лишь шаг до измены родине. "Следует опасаться, что тот, кто торгует собственным телом за деньги, легко отречётся и от общих интересов государства". Уличённому в недостойном заработке запрещалось занимать государственные должности, быть жрецом, выступать защитником перед народом. Он не мог быть избранным в какой-либо орган власти голосованием или по жребию, присутствовать при официальных жертвоприношениях, носить венок во время общих процессий и даже "переступать освящённых границ внутрь народного собрания". Если же нечестивец все же появился перед очами народа, занятого отправлением общественных нужд, что собственно и считалось развратом, то его надлежало казнить. Но тот же Солон прекрасно понимал и не скрывал, что законы ‒ для слабых. Необязательность их исполнения, избирательность применения ‒ скорее правило, чем исключение. Уже в те времена собирательный образ Народа ‒ дряхлый маразматический старик, вокруг которого вьются властолюбцы, интриганы, проходимцы, авантюристы и развратники, а называют все это безобразие и непотребство демократией.
  
  Некоторые приводят законы Солона, как пример неприятия афинянами "небесной любви". Но в них нет даже намёка на осуждение, или преследование однополых отношений. Да и быть не могло. Вряд ли соблюдались и "политические" ограничения. Государственный деятель, блестящий оратор Эсхин, вынужден был напоминать афинянам, о крепко подзабытых к его времени законах Солона.
  
  Публичные дома не пустовали. Нравственные граждане считали поход в бордель бесстыдством, но, чтобы вполне удовлетворить общественную мораль, достаточно было прикрыть голову плащом. Для особо стыдливых, дабы они более решительно переступали порог злачного места, поблизости прогуливались мальчики, которых можно было не только лицезреть, но и ощупать ‒ товар лицом! Не думаю, что клиентов интересовала родословная, а мальчики вряд ли опасались далёкой перспективы поражения в гражданских правах. Если съём происходил в общеизвестных местах "для прогулок", то доказать продажный умысел было невозможно ‒ по любви! Например, в Афинах таким местом был уединённый холм недалеко от Ареопага.
  
  Город хорош тем, что много разных мест, где можно познакомиться - площади, бани, лавочки брадобреев и торговцев, мастерские... Не редко торговые точки находились вблизи гимнасий и предоставляли комнаты для однополых свиданий. В закрытых мужских клубах устраивались разгульные оргии, так сказать, корпоративные вечеринки с покупными мальчиками. Не покладая рук трудились сводники, по-современному ‒ сутенёры. Государство облагало их налогом, как и содержателей публичных домов.
  
  Не считалась чем-то особенным детская проституция, которая существовала всегда, хотя официальной моралью не одобрялась. Самыми юными проститутками всех времён были "неотлучённые от груди матери младенцы" в публичных домах Рима. В древнем мире бордели с маленькими девочками и мальчиками ‒ явление обычное. В Древнем Китае мальчиков уже с четырёхлетнего возраста обучали "прекрасному искусству пассивной педерастии".
  
  В первом столетии новой эры римский историк и писатель греческого происхождения Дион Хризостома писал о громадном распространение педерастии: "Но не думайте, что я говорю о чем-то таком, что держат в тайне, скрывают; нет, факты говорят сами за себя. ... Закон грозит им всевозможными карами, отдаёт их всеобщему презрению и, тем не менее, их встречаешь везде и всюду. Этим порокам заразились и мальчики, и юноши. Они ещё не потеряли целомудрия, но приучились смотреть на этот порок, как на вещь почти обыкновенную; и, хотя они ещё удерживаются от поступков, но уже сильно желают их. ... Педерастией занимаются на улицах, в домах, публичных местах, театрах и гимназиях".
  
  Примерно об этом же времени пишет и религиозный мыслитель Филон Александрийский, апологет иудейства, для которого однополые связи неприемлемы: "Другое зло .... - педерастия. Когда-то считалось чуть ли не постыдным одно произнесение этого слова; теперь же это предмет гордости не только для тех, кто ею занимается, но и для тех, которые поражены болезнью Nosos theleia; болезнь эта лишает их всех мужских свойств и делает их в высшей степени похожими на женщин. ... Мы должны строго поступить с этими людьми, если хотим следовать естественным законам природы; их нельзя более оставить существовать ни одного дня, ни одного часу, потому что они не только позорят самих себя, но всю свою семью, отечество и весь человеческий род. Педераст должен быть подвергнут этой каре потому, что он стремился к противоестественным наслаждениям, и не принимает никакого участия в увеличении народонаселения, ибо уничтожает в себе саму возможность продолжать род, и содействует распространению двух величайших пороков: бессилия и расслабленности. ... Педераст и днём и ночью обрабатывает такую почву, от которой он заведомо не может получить никаких плодов. Я думаю, это происходит от того, что во многих странах существуют назначенные цены для удовлетворения похоти педераста".
  
  Говоря о развратности иных времён, не следует забывать, что во все времена моралисты, говорят одно и то же. Нужно ли повторять? Кто-то не знает, что в таких случаях говорят? Банальностью больше, банальностью меньше! Лишь бы жить не мешали. Но об этом остаётся только мечтать! Как правило, подавленная сексуальность борцов за нравственность трансформируется в кипучую общественную деятельность.
  
  В древнем мире проституция была естественным регулятором плотских страстей. Выплески сексуальной энергии в борделях и прочих местах, доступность всех мыслимых чувственных утех отчасти избавляли общество от роковых страстей, которые вернее вели к трагедиям, чем посещение публичного дома или разврат в бане. Любовное безумие тоже, что и помраченье духа, оно опасно для жизни индивида и общества. Мифологическая реальность это подтверждает. В тоже время проституция никогда не считалась занятием достойным, а всегда ‒ низким, за исключением храмовой (ритуальной) проституции, которая не мотивировалась бытовым поведением.
  
  В новое время, на заре Советской республики одна талантливая коммунистка (так в источнике) для пущего разжигания пожара Мировой революции, предложила организовать гамбургских проституток в "особый революционный боевой отряд" со своей собственной газетой и привлечь их к "революционной борьбе". Вождь мирового пролетариата отнёсся к инициативе скептически. "Проститутки достойны сожаления -
  это двойные жертвы буржуазного общества" ‒ ответил Ленин. Не решился причислить жриц продажной любви к авангарду рабочего класса. Так не пустили в революцию "плохих девочек". Зато ЧК кишела уголовниками и маньяками. Последователи Ильича отбросили классовую щепетильность и КГБ с успехом использовал в своих операциях проституток как женского, так и мужского пола на благо построения коммунистического общества.
  
  Дальше всех в поисках мимолётных наслаждений ушли римляне. Специальные комиссары сладострастия искали изощрённые способы сексуального удовлетворения без различия по полу. Мужская и женская проституция мирно и прагматично уживались в одном борделе, причём мест отводилось поровну для девушек и юношей, налоги взымались независимо от пола. Должность распорядителя наслаждений учредил император Тиберий, и она прижилась.
  
  Без преувеличения народным местом времяпрепровождения были термы (античные бани). Вот что писал об этом Петроний Арбитр, автор бессмертного "Сатирикона":
  
  "Ванны, вино, любовь, разрушают телесное здоровье и в то же время вся прелесть жизни в ваннах, вине и любви. Около грех часов пополудни звон колокола оповещал об открытии этих учреждений. Одни из них предназначались для аристократии, другие - для черни. Плата за вход в эти последние была очень невысокая, в некоторых же вход был даже даровой, так как они устроены были и содержались за счёт богатых людей, как средство для избирательной агитации. В общих чертах, термы были устроены так, что в залах царил полумрак, и для каждого пола было своё отделение. Но впоследствии освещение было усилено, а бани сделаны общими. Это смешение и привело, конечно, к величайшей порче нравов. В банях были бассейны, в которых могло поместиться до 1000 человек. Мужчины, женщины и дети плескались совершенно нагие в воде. Эти обширные водяные лупанарии представляли обширное же поле действия для развития проституции. И она процветала с самым откровенным цинизмом на глазах эдилов (должностных лиц). В них не только назначали свидание друг другу, не только разыгрывали совершенно публично сцены разврата, но здесь совершали самые чудовищные гнусности".
  
  Божий гетеросексуальный замысел, если он только был, окончательно потерял чёткость в очевидно бесполом мире, а достижение оргазма стало самоцелью. Зато никакого психоанализа, никаких комплексов и сублимации. Не подумайте, что в этом случае слово "психоанализ" я использую как ругательное, хотя обычно именно так. Изобретение Фрейда хорошо уж тем, что освежает замыленный стереотипами взгляд, хотя в свою очередь и порождает новые стереотипы. С точки зрения психоаналитика исключительный сексуальный интерес мужчины к женщине тоже проблема, требующая объяснения, а не самоочевидный факт.
  
  Мысль о всеобщей, неистребимой низости нравов подтолкнула Геру к блестящей, на её взгляд, идее. А если взять у Афродиты чудесный Пояс любви и с его помощью вновь приворожить мужа? С паршивой овцы хоть шерсти клок! Гера тут же поделилась своим замыслом.
  
  Действительно, Афродита иногда, редко и с неохотой, давала свой пояс другим богиням для гарантированного обольщения мужчин. Пояс! Нет лучше чар, чем красота, молодость, манящая неизведанность каждого нового любовного пути, такая иллюзорная на самом деле! Но как это объяснить навечно застрявшей в ревности жене громовержца?
  
  - На Зевса мой пояс не подействует. ‒ ответила Афродита на просьбу-приказ Геры: ‒ Ты просто забыла, мы ведь уже пробовали...
  
  Афродита однажды дала Гере свой волшебный пояс, на свою беду. На Зевса он подействовал совсем не так, как предполагала его супруга. В громовержце проснулась застарелая любовь... к Афродите. Богиня оказалась между молотом и наковальней! Но мудрствовать она не стала и решительно отказала: что было, то было, но зачем же снова? Зевс наказал заносчивую Афродиту унизительной, на его взгляд, страстью к простому смертному, царю Анхису. Напугал ежиху голой задницей! Не учёл, что избранник был молод, красив и отличался отменным темпераментом. Афродита с удовольствием разделила с ним ложе в образе фригийской принцессы. Они предались любви в пастушьем шалаше на шкурах медведей и львов. Афродита была настолько довольна своим новым любовником, что на рассвете раскрыла ему своё настоящее имя и предстала перед ним во всей своей красоте. Для простого смертного увидеть обнажённую богиню, значило обречь себя на наказание. Но Афродита пощадила возлюбленного с условием, что он никому никогда не расскажет о том, что между ними было. Увы! Во время дружеского застолья, за чаркой вина Анхис выдал тайну, небрежно, между прочим, сказав, что спал и с Афродитой. За такое бахвальство Зевс ударил в него молнией, наверняка, испепелил бы, но Афродита отклонила молнию своим волшебным поясом. Удар пришёлся рядом с Анхисом, у которого от этого потрясения навсегда отнялись ноги и то, что между.
  
  С волшебным Поясом любви шутки плохи!
  
  Оставим на время двух богинь сетовать на свою женскую долю, им есть о чём вспомнить, и вернёмся к судьбе Пелопа, любовника Посейдона, о котором Афродита напомнила Гере.
  
  Посейдон помог своему любимцу выиграть в гонках колесниц и получить, таким образом, в жёны царскую дочь. Но лёгкая, с божьей помощью, победа, дорого обошлась Пелопу и его потомкам.
  
  Царь Эномай, который правил Писой, что в Элиде, пылал тайной страстью к собственной дочери. Он устраивал такие испытания для претендентов на руку и сердце красавицы Гипподамии, что будущие зятья прямиком попадали в царство мёртвых. Лошади Эномая превосходили по резвости остальных лошадей Греции: зачатые от северного ветра Борея, они и мчались как ветер. По условию состязаний, проигравший гонки колесниц, погибал. К слову, это было очень распространённое правило во всех сферах жизни. Иногда побеждала сила и ловкость, чаще ‒ изначальное неравенство положения и многочисленные уловки. Пытая счастье, женихи получали в невесты Смерть. Так Эномай расправился с двенадцатью царевичами. Их отрубленные головы и конечности он прибил над воротами своего дворца, а тела побросал без погребения.
  
  Пелопом руководил расчёт, чувства царевны его мало волновали. Для успеха предприятия Посейдон подарил своему любимцу самую быструю в мире золотую колесницу, которая могла мчаться даже по морю, не касаясь волн, запряжённую незнающими устали крылатыми бессмертными конями. Первый выезд закончился трагически. Колесница в мгновение ока доставила нового хозяина к острову Лесбос. Переведя дух, Пелоп обнаружил, что от быстрой езды умер его юный возничий Килл. Возможно, не обошлось без ревности Посейдона. Самый известный пример священного характера отношений между воином и его возницей ‒ Геракл и Иолай.
  
  Пелоп прибыл к дворцу Эномая как раз в тот момент, когда царь, на фоне отрубленных голов и конечностей, хвалился, что скоро построит храм из черепов незадачливых женихов. На любимца Посейдона эта картина произвела тягостное впечатление. На бога надейся, а сам не плошай! В окружении Эномая он сразу приметил Миртила, по слухам сына Гермеса. Честолюбивый царский слуга без колебаний согласился на предательство. Пелоп предложил ему половину царства и право провести первую брачную ночь с Гипподамией, если дело выгорит.
  
  Царевна не подозревая, что стала предметом бессовестного торга, влюбилась в Пелопа с первого взгляда. Она лучше других знала, что главное препятствие на пути к её семейному счастью ‒ это отец. Как правило, в таких ситуациях царские дочери не тяготились родственными чувствами. И она взяла в помощники Миртила, невольно подтвердив выбор разборчивого в людях Пелопа. Гипподамия пообещала слуге щедрую награду, если отец по любой причине проиграет состязание. Заручившись посулами с двух сторон, Миртил заменил металлическую чеку в колеснице Эномая на восковую. В разгар гонки колесо отвалилось, и царь разбился насмерть.
  
  Ни жених, ни невеста своих обещаний не выполнили. На упрёки Миртила о нарушении клятвы Пелоп не ответил. Он столкнул слугу-предателя с золотой колесницы в море. Падая, Миртил проклял Пелопа и весь его род.
  
  Романтических чувств к жене Пелоп не питал, его больше занимали государственные проблемы. Свободное время он предпочитал проводить в обществе свободных женщин и красивых юношей. Чтобы искупить свою вину за смерть Миртила, Пелоп построил первый в Пелопоннесе храм Гермесу. Но это не остановило действие проклятия. Жизнь внебрачного сына Пелопа, Хрисиппа, оборвалась трагически. Он стал первым в череде кровавых разборок.
  
  Лай был легендарным царём Фив. Греки верили, что именно он научил их любви к прекрасным юношам - хотя некоторые считали родоначальником этой традиции критского царя Миноса. Когда Лай был слишком молод, чтобы управлять самостоятельно, его двоюродные братья Амфион и Зет отобрали у него престол, и он вынужден был бежать.
  
  Случилось так, что Пелоп принял изгнанного из Фив Лая. Это тот самый Лай, который станет отцом Эдипа, обогатившего в ХХ веке, благодаря Зигмунду Фрейду, теорию психоанализа термином "эдипов комплекс". Изгнанник был принят в дом Пелопа по-дружески. Обучая Хрисиппа искусству возничего, Лай влюбился в него и, как только получил разрешение вернуться в Фивы, увёз мальчика с собой. Жене Пелопа это было на руку: она опасалась, что муж сделает своего незаконнорождённого отпрыска наследником, в ущерб её сыновьям. Отправившись вслед за Лаем в Фивы, жена Пелопа стала уговаривать близких Лая убить мальчика, сбросив его в колодец. Но никто не согласился убить гостя. Тогда она сама прокралась в спальню и мечом зарубила Хрисиппа.
  
  Пелоп с войском выступил против Фив, но близкие Лая уже сами заключили его в тюрьму. Убивица покончила с собой. Пелоп простил Лая, признав, что только безумная страсть, хорошо знакомая и ему, могла заставить нарушить законы гостеприимства.
  
  Раз повествование завело нас в Фивы, то следует отвлечься от истории Лая и рассказать об одной традиции, которая там сложилась. Я уже упоминал, что на боеспособность армии благотворно влияют любовные отношения между воинами. Это ни у кого не вызывает сомнений. Перед битвой спартанцы приносили жертвы Эроту потому, что были убеждены: "любовь сражающейся плечом к плечу дружеской пары несёт спасение и победу".
  
  Фиванцы люди практические, они логически завершили военную реформу исходя из своих представлений об укреплении боевого духа в армии: создали "Священный отряд", полностью состоящий из 300 юношей и их возлюбленных (150 пар), принёсших взаимные клятвы любви и дружбы. "... строй, сплочённый взаимной любовью, нерасторжим и несокрушим, поскольку любящие, стыдясь обнаружить свою трусость, в случае опасности неизменно остаются друг подле друга. И это не удивительно, если вспомнить, что такие люди даже перед отсутствующим любимым страшатся опозориться в большей мере, нежели перед чужим человеком, находящимся рядом, - как, например, тот раненый воин, который, видя, что враг готов его добить, молил: "Рази в грудь, чтобы моему возлюбленному не пришлось краснеть, видя меня убитым ударом в спину..."" (из Платона).
  
  Легенда гласит, что все воины "Священного отряда" как один погибли в битве, не уступив врагу, не оставив друг друга в бою. "Горе тем, что подумают плохо о таких мужах!". Влюблённого воодушевляют и придают ему сил два бога ‒ Эрот и Арес. Сохранился рассказ о том, что македонский царь Филип (отец Александра Великого) расплакался на поле брани, увидев тела погибших как один, не отступивших воинов.
  
  В другое время, в других краях, там, где ничего не слышали о древних Фивах, великий Цезарь столкнулся с аналогом "священного отряда": "...галлы называют их "солдуриями". Их положение таково: они обыкновенно пользуются благами жизни сообща с теми, чьей дружбе они себя посвятили; если этих последних постигнет насильственная смерть, то солдурии разделяют их участь или же сами лишают себя жизни; и до сих пор на памяти истории не оказалось ни одного такого солдурия, который отказался бы умереть в случае умерщвления того, кому он обрёк себя в друзья". "Отряды друзей" ‒ не редкость в армиях разных народов.
  
  Нет оснований не верить Цезарю. Галлы (т.е. древние французы) повсеместно с великой охотой предавались радостям мужеложства. Разные историки считали это их отличительной особенностью. А о кельтах, самом воинственном из народов в Древней Европе, ещё в V веке до Р.X. Диодор Сицилийский писал: "Мужчины гораздо более страстно желают представителей своего собственного пола; они ложатся на звериные шкуры и предаются сладострастию с любовниками, расположившимися по обе стороны. Самое удивительное то, что у этих людей нет ни малейшего понятия о своём личном достоинстве или самоуважении; они предлагают себя другим мужчинам без каких бы то ни было угрызений совести. И никто не видит в этом ничего позорного или презренного..."
  
  Иные фантазёры на этих примерах рассуждают за чашей вина, что хорошо бы образовать из влюблённых и их возлюбленных государство, оно бы управлялось лучшим образом. Какая наивность! Политика превращает в грязь все, что попадает в её сферу. Но спорить за дружеским столом ‒ это неприлично. Прилично ‒ порассуждать, высказать своё мнение на интересующую всех тему. Именно такой способ подачи философских идей был принят у греков.
  
  Предложение о государстве влюблённых и их возлюбленных вышло из-под пера величайшего мыслителя античности ‒ Платона. "И если бы возможно было образовать из влюблённых и их возлюбленных государство или, например, войско, они управляли бы им наилучшим образом, избегая всего постыдного, и соревнуясь друг с другом; а сражаясь вместе, такие люди даже и в малом числе побеждали бы, как говорится, любого противника: ведь покинуть строй или бросить оружие влюблённому легче при ком угодно, чем при любимом, и нередко он предпочитает смерть такому позору; а уж бросить возлюбленного на произвол судьбы или не помочь ему, когда он в опасности, - да разве найдётся на свете такой трус, в которого сам Эрот не вдохнул бы доблесть, уподобив его прирождённому храбрецу?" (из Пира).
  
  Но у Платона есть и другой взгляд на этот вопрос. Он последовательно отстаивал ценность общественного неравенства и примат "общего блага" над личными интересами членов общества, то есть в грош не ставил права человека и прочие иллюзорности демократии. Это даёт повод иным нашим современникам считать его отцом тоталитарных идеологий.
  
  На склоне жизни, отрешившись от страстей молодости, Платон написал труды "Законы", "Республика", "Государство". Среди прочего философ изложил свои изменившиеся взгляды на однополую любовь, объявив её неприемлемой в устройстве идеального государства. На эту тему основательно рассуждает участник диалога некий Афинянин. На его взгляд, однополая любовь низменна, и государство не только вправе, но и обязано с этим бороться, поскольку отсутствие дисциплины опасно для государства. С этой целью в неком утопическом государстве Магнезия, законодатели принимают закон, "который разрешает половой акт только для его естественной цели ‒ произведения потомства" и запрещает однополую любовь, мастурбацию и иные излишества на том основании, что в них "преднамеренно уничтожается человеческая раса".
  
  Платону очень хорошо известно, что запрещать любовную страсть законами ‒ занятие бесполезное. Его Афинянин предлагает убедить людей в том, что, как и инцест, однополые связи являются абсолютной мерзостью в глазах богов и наиболее отвратительными из пороков. Для этого закону следует придать достаточное религиозное подкрепление и обоснование, тогда он (закон) войдёт в каждую душу и запугает её до повиновения. Это написано в IV в. до н. э., а звучит, словно цитата из выступления современного гомофоба. Всё так знакомо! Призрак насильственной добродетели проклятием витает над человечеством.
  
  Всё же не следует винить Платона в гонениях на секс. В его сочинениях замечательно представлены и другие точки зрения, в том числе противоположные гомофобности. Из текста так же следует, что в Греции нет, и не было гомофобных законов, хотя есть историки, которые утверждают обратное. Противники однополой любви всегда были и будут, но большинство греков их взгляды не разделяло. Обилие античных источников, это подтверждающее, говорит само за себя. Вероятно, кто-то посчитает это пропагандой гомосексуализма. Что ж, на каждый платок не накинешь платок! В отличие от современных гомофобов, греки не пытались забить кляп в глотку, несогласным с их мнением.
  
  Вернёмся к Лаю, который стал править Фивами. Он женился на Иокасте, но детей у них не было. Лай тайно обратился к Дельфийскому оракулу и получил ответ, что несчастья порой только кажутся несчастьями, а на самом деле являются благом: ребёнок, рождённый Иокастой, станет его убийцей. Что сказано, то сделано: неведение разрушено, и сын родиться. Рок ‒ это то, что изречено.
  
  Получив оракул, Лай стал избегать близости с женой. Раздосадованная женщина не могла с этим смириться. Однажды она напоила мужа допьяна и добилась своего. Когда родился сын, Лай проткнул ему гвоздём лодыжки, крепко его связал и оставил в безлюдном месте. Но богини судьбы распорядились по-своему. Младенца нашёл пастух, назвал его Эдипом и отнёс в Коринф, где тогда правила бездетная семья. Приёмные родители воспитали найдёныша как собственного сына, но над юношей смеялись друзья, говоря, что он ни в мать, ни в отца, а в лихого молодца. Дразнили ‒ полбеды. Смутные предчувствия не давали ему покоя. Эдип отправился к Дельфийскому оракулу в надежде, что это поможет ему разобраться в себе. "Прочь из святилища, несчастный! ‒ вскричала Пифия, ‒ ибо ты убьёшь своего отца и женишься на матери!". Не желая зла своим родителям, Эдип решил больше не возвращаться домой. Пока наш герой находится в глубоком раздумье о своём будущем, я заполню повествовательную паузу небольшим, несущественным для дальнейшей фабулы, отступлением.
  
  Эдип вырос в Коринфе. По тем временам, это товарный склад всей торговли Востока. Как говорится, "все флаги будут в гости к нам". Но знаменит Каринф не столько этим, сколько культом проституции. Не будет преувеличением сказать, что весь город - это бордель, а все дома в нём - в разной степени, публичные в известном смысле. Издревле не секрет, что деловые поездки, по-нашему, командировки, как и путешествия вообще, обостряют похотливость визитёров. Вырваться из дому и не поразвратничать - это всё равно, что не оставить отметку о своём пребывании надписью типа, здесь был Вася, Петя, Коля... "В общественном парижском туалете // Есть надписи на русском языке!" ‒ констатирует поэт. Это справедливо не только для Парижа, но и для мест, где поначалу, кажется, что нога человека здесь не ступала.
  
  По продажности, искусной изощрённости коринфским проституткам не было равных во всей Греции. Молва об этом - лучшая реклама. А спрос диктует цены. Гораций в одном из стихов грустно сообщает: "Не всем смертным можно отправляться в Коринф". Не было такого тугого кошелька, который бы существенно не облегчился после посещения царства проституции.
  
  Коринф считался высшей школой разврата, можно сказать наиболее престижной школой профессиональной подготовки жриц продажной любви. И заслуженно. Девушек с младых ногтей обучали науке обольщения, правилам манипулирования страстью, трюкам, возбуждающим желание и чувственность. Это можно назвать искусством, цель которого ‒ максимальная монетизация человеческих пороков во всём их бесконечном многообразии. Обязательно нужно учесть специфику Греции: если женщина думает, что стоит ей только раздвинуть ноги, и мужчины выстроятся к ней в очередь - то она дура. Мальчики для греков более изысканное удовольствие, чем вагина ненасытная и пошлая. Выдерживать конкуренцию нелегко, но коринфские проститутки успешно с этим справлялись.
  
  Распрощавшись с воспоминаниями о родном городе, Эдип брёл по узкой дороге в мучительную неизвестность навстречу собственной судьбе, и она не замедлила проявиться. Впереди показалась колесница Лая.
  
  Правитель Фив направлялся к Дельфийскому оракулу, чтобы узнать, как освободить свой город от напасти. А все дело в том, что Гера не простила Лаю любви к юному Хрисиппу и смерти мальчика, кроме того, была раздражена присутствием на Олимпе любовника Зевса, красавца Ганимеда. Её оскорбляло и поведение фиванцев не только не осудивших порочную страсть к мальчикам, но и всячески поощрявших подобные отношения. В наказание Гера наслала на город чудовище Сфинкс из глубин Эфиопии.
  
  У Сфинкс была голова женщины, тело льва, хвост змея, крылья орла. Обосновавшись неподалёку от Фив, чудовище задавало каждому проходящему загадку, которую услышало от муз: "Кто из живых существ утром ходит на четырёх ногах, днём на двух, а вечером на трёх?" Не сумевшего ответить, Сфинкс сладострастно удушала в своих объятиях и пожирала. Она могла бы убивать без лишних расспросов, но, имея чувственную, нежную душу, не хотела выглядеть беспричинно кровожадной и чудовищной. Кокетка!
  
  Пристрастие Сфинкс к загадкам было поводом для насмешек среди олимпийцев. Однажды сатир Силен спрятал в руках птичку, которой мог в одно мгновение свернуть шею и спросил эфиопское чудище: "Что находится у меня в руке ‒ живое или мёртвое?" Сфинкс не имела никаких шансов угадать и признала своё поражение.
  
  У страха глаза велики. Молва разнесла по свету жуткие подробности о Сфинкс. Город оцепенел от страха. Храбрецы, отважившиеся на бой с чудищем, погибли. Подданные ждали решения царя.
  
  Лай ехал по ухабистой узкой дороге в мрачной задумчивости. Он даже не сразу понял, что произошло, когда колесница остановилась. Эдип невольно перегородил путь. Лай грубо потребовал пропустить колесницу, ибо в ней тот, кому Эдип должен поклоняться. "Я поклоняюсь только богам и родителям" ‒ гордо ответил Эдип. Лай приказал своему возничему трогать, не обращая внимания на препятствие. Колесо задело ногу Эдипа, и он в ярости пронзил возничего копьём. Напуганные лошади понесли, сбросив наземь запутавшегося в упряжи Лая, и царь погиб. Сбылась первая часть оракула ‒ Эдип убил своего отца.
  
  Направившись по дороге дальше, Эдип был остановлен Сфинкс. Он дал ответ на вопрос чудовища: "Человек в младенчестве ползает на четвереньках, в молодости стоит на двух ногах, в старости опирается на посох". В отчаянии Сфинкс бросилась с горы и разбилась насмерть. А что ей оставалось? Без своей загадки она всего лишь кровожадное чудовище, которое никто и никогда не полюбит. Ах!
  
  В благодарность за избавление от напасти фиванцы провозгласили Эдипа своим царём, так как подоспела горестная весть о смерти Лая от руки неизвестного по дороге в Дельфы. Иокаста стала женой нового царя. В то время часто единственный законный путь к трону лежал через брак с царицей. По обычаю после смерти своей жены царь должен был отказаться от власти, которая досталась ему только благодаря женитьбе. Иногда из династических соображений отец брал в жёны собственную дочь, чтобы сохранить титул, приобретённый им благодаря её матери. Таков был порядок вещей. Только в наше время в голову основателю психоанализа могла прийти странная мысль о подсознательном стремлении сына вытеснить отца из постели матери. Увы, к разочарованию тех, кто что-то об этом слышал, к "эдипову комплексу" случившееся с Эдипом не имеет отношения.
  
  Нет и ещё раз нет! Миф и написанная Софоклом трагедия ‒ это о роковой судьбе и проклятии, о том, что расплата неизбежна, судьбу не обманешь. Подспудное стремлении Эдипа убить своего папу, чтобы переспать со своей мамой? Греков бы это позабавило! Миф ‒ о внешних обстоятельствах жизни, а не о проблемной психике. Но это полбеды. По Фрейду все мы неосознанно желаем войти в свою мать, но смертельно боимся, что отец нас за это кастрирует. Вот это беда! Не наша беда. Беда Фрейда.
  
  В письме своему коллеге, отец психоанализа написал: "Я обнаружил, и в себе тоже, любовь к матери и ревность к отцу, и теперь считаю это общим для раннего детства явлением... Если это действительно так, то захватывающая история о царе Эдипе становится вполне понятной... Когда-то все, в своих фантазиях, были в чем-то подобны Эдипу".
  
  Ладно, говорил бы за себя, ан нет! "Все"! Психоанализ устроен так, что если вы захотите отряхнуть с себя этот кокаиный бред, то в ответ получите: ""Нет", которое слышишь от пациента, после того как его вниманию предлагаешь вытесненные им ранее мысли, - оно констатирует лишь это вытеснение, а его решительность в этом, одновременно, измеряет его силу. /.../ "нет" в таком случае означает желаемое "да"". Попасть в болото психоанализа просто, но выбраться из него трудно. Как говорится, увяз коготок и птичке "писец"! Чем настойчивее ты отпираешься, тем вернее выдаёшь свою неосознаваемую сущность!
  
  Любой современный психолог средней руки камня на камне не оставит от безапелляционности дедушки Фрейда, но и пороха не изобретёт. Мифы податливый и удобный материал для интерпретаций. Культурологи, психологи, фантасты, да мало ли кто черпает из них по своему усмотрению. Фрейд запустил руку в мифологию, пожалуй, глубже, всех. Эдипа, Медузу, катарсис и ряд других древнегреческих понятий и образов он внедрил в своё учение, придав им исключительно фаллическое значение. Олимпийские боги обрели фрейдистские пенисы!
  
  Американский историк и теоретик культуры Гарольд Блум, назвал Фрейда "самым влиятельным мифотворцем" двадцатого века и поставил его четвёртым в одном ряду с Платоном, Монтенем и Шекспиром. А за великолепное владение слогом (правда, в переводах это не чувствуется) некий критик сравнил литературный стиль Фрейда со стилем Набокова. Соглашаться с этим или не соглашаться ‒ вопрос личных пристрастий, в том числе и к кокаину. Но, увы, то, что сделал Зигмунд Фрейд из истории Эдипа ‒ это гениально.
  
  Пенис ‒ главный герой психоаналитической драмы. Фрейд "нарушил сон мира", сорвал фиговый листок с христианского тела. Не удивительно, что современники восприняли это как акт сатанизма. "Психоанализ возвещает наступление Царства Сатаны", - писал в 1933 году Отто Фридель. По его словам, Фрейд, "как истый знаток чёрной мессы, воздаёт должное фаллосу как верховной святыне".
  
  Фрейд видел причину душевных болезней в пенисе. Пенис больше, чем просто часть тела! Пенис ‒ это символ символов, на который мы все неосознанно реагируем. Каждый из нас испытывает страх кастрации. Все мы помешаны на сексе. Все мы, и мужчины, и женщины, проходим через фаллическую стадию развития. Все испытываем инцестные эротические желания. Упор на слово "все". История человечества ‒ это история пениса!
  
  Множество вещей могут символизировать пенис. Фрейд был заядлым курильщиком. Он выкуривал до двадцати сигар в день. Фрейд признавал, что его дурная привычка подразумевает гомосексуальную фелляцию - замещение основополагающей человеческой привычки мастурбировать. Однажды на вопрос с намёком он ответил, что "иногда сигара - всего лишь сигара!". Иногда ‒ да, но не в большинстве случаев.
  
  К 1923 году, в результате неуёмного курения, все нёбо Фрейда было покрыто раковыми новообразованиями. Ему сделали около тридцати операций, удалили у него почти все нёбо. Фрейд вынужден был носить специальный нёбный протез, который мешал ему нормально говорить. "Рука хирурга не вылетает у меня изо рта", - мрачно шутил Фрейд. Нёбный протез, который он называл "протомонстром", причинял ему постоянную боль. В 1922 году врачи отпускали Фрейду не больше пяти лет жизни, но он прожил ещё шестнадцать. В конце жизни от Фрейда так пахло разложением, что его собака перестала к нему подходить.
  
  О сексуальной жизни Фрейда ходило много разных слухов. Газеты обвиняли его в распутстве и сексуальном авантюризме. По этому поводу, в письме своему другу в 1915 году Фрейд написал: " ... я выступаю за бесконечно более свободную сексуальную жизнь, однако сам я очень мало пользуюсь такой свободой". Официальный биограф Фрейда считал, что до женитьбы в тридцатилетнем возрасте Фред был девственником. Злые языки утверждали, что его теория либидо родилась под действием кокаина при неустанной мастурбации.
  
  Свою супружескую жизнь Фрейд считал неудовлетворительной, хотя за девять лет у него родилось шесть детей. Но это не связано с либидо. Фрейд с отвращением относился к презервативам. В тридцать семь лет Фрейд сообщил своему другу, что они с женой "живут в воздержании", чтобы избежать беременности и необходимости пользоваться противозачаточными средствами. Ещё через четыре года Фрейд ему же сказал, что "сексуальное возбуждение для такого человека, как я, уже совсем бесполезно". Позже Фрейд как-то намекнул, что его супружеское воздержание было связано со страхом умереть по вине своего члена. Да, он боялся секса как смерти!
  
  Я несколько отступил от основной темы, но это неизбежно. Миф об Эдипе ‒ основной ключик к пониманию Фрейда, и визитная карточка психоанализа. Вернёмся в древность, которая так странно отразилась в будущем.
  
  Сбылась вторая часть оракула ‒ Эдип женился на своей матери. Но и при новом царе несчастья Фив не закончились. На город обрушилась моровая язва. Дельфийский оракул ответил, обратившимся к нему фиванцам: "Прогоните убийцу Лая!" Эдип, не ведая о своей роли, заочно проклял убийцу Лая и приговорил его к изгнанию.
  
  Слух о событиях в Фивах дошёл до слепого предсказателя Тиресия, который известен во всей Греции не только как предсказатель. Он был совсем юным, когда в горах нечаянно натолкнулся на двух спаривающихся змей. Они набросились на него. Отбиваясь, Тиресий убил самку, в результате ‒ превратился в женщину. Тересий об утрате мужеского полу не горевал и не терял времени даром. Он стал знаменитой гетерой. Ровно через семь лет на том же месте Тиресий снова застал спаривающихся змей. На этот раз он убил самца и опять стал мужчиной. Тересий никому не рассказывает, где это удивительное место с волшебными змеями. Траву вытопчут. Кто хотя бы однажды не мечтал о столь чудесных метаморфозах, пусть кинет в меня камень. Шутка! Впрочем, гетеросексуальным мужчинам, следует знать об одном древнем поверии и проявлять осторожность: неважно в каком месте вы увидели спаривающихся змей, в результате ‒ неодолимое влечение к своему полу обеспеченно. А потом уже смотри, не смотри ‒ обратного пути нет.
  
  Думаю, рассказ Терессия о повторном превращении в мужчину ‒ это уловка. Внешне он стал мужчиной, но в душе... Чудес не бывает! В царстве мёртвых земные соблазны уже не одолевают и можно с изрядной долей объективности взглянуть на минувшее. Когда в свой черед это случилось с Терессием, он, поселившись в Аиде, без лукавства отвечал на расспросы новых друзей о своих превращениях и говорил, что лучшая часть его жизни прошла в женском облике. А как же тяжёлая, бесправная женская участь? Да разве о том речь? Какие мужчины его любили!
  
  Ослеп Тиресий после того, как нечаянно увидел купающуюся Афину. Так заведено, что простой смертный теряет зрение, а то и жизнь, увидев обнажённых богинь. Известны исключения из этого правила, но Тересий не в том числе. Издревле поэты представляли истину в образе обнажённой женщины. От вида наготы, пусть и божественной, сам по себе ещё никто не умер, но как жить, увидев истину?
  
  Узнав о нерядовой судьбе Тересия, и учитывая отсутствие грязных помыслов, Афина по-своему сжалилась. Она приказала мудрому змею вылизать слепому уши, чтобы тот мог понимать язык вещих птиц.
  
  Так что же увидел Тересий? По умолчанию кажется, что женская нагота и нагота богинь ‒ это нечто возвышенное. Как обычно, мы переносим современные представления на далёкое прошлое. По умолчанию же представление о красоте и прекрасном связаны с совершенством женского тела. А кто это вам сказал? Вы уверенны, что так было всегда? Вас убеждает история культуры, картины, поэзия? Действительно, живописная традиция изобилует толпами полуобнажённых и обнажённых красавиц. Голых мужчин, если этого неизбежно требовала художественная правда, за редким исключением принято было изображать либо задницей к зрителю, либо с прикрытым причинным местом. И в наше время общественную нравственность оскорбляет поза, которую острословы назвали ‒ жопа, вид спереди! Сейчас это не однозначно, как век-полтора назад, но все же... Социально-эстетически женская нагота считается более приемлемой, если, конечно, не брать в расчёт культуры, где любая нагота неприемлема.
  
  Если вы когда-нибудь обратите внимание на предметы искусства, по преданию выкопанные в местах, где бывали олимпийские боги, то обнаружите, что древние скульпторы отдавали предпочтение мужской красоте, причём в целом, а не только филейным частям. В эпоху Зевса она была истинной, а женская привлекательность ‒ была объектом потребления, как изысканная пища для одних, и наоборот ‒ слишком грубая для других. Совершенное всегда прекрасно, а красота ‒ не обязательно совершенство, скорее вопрос вкуса и привычек. Женщина могла быть и красивой, и прекрасной, не более того. Заметим, что древнегреческий писатель Лукиан, описывая прелесть женских ягодиц, называет их "юношескими частями". Это высшая оценка! Как результат, открытость и естественность, в то же время, божественность мужских образов ‒ с одной стороны; с другой ‒ "неземная", мёртвая красивость нереальных женщин. У вас есть подруги с бюстами греческих изваяний?
  
  Обожествление мужской красоты выразилось в тысячах статуй обнажённых юношей, которые высились по всему эллинскому миру. Кроме того, на просторах Греции были повсюду расставлены гермы - каменные или деревянные столпы, увенчанные сверху головой бога Гермеса, а в средней части - эрегированным членом. Вагина такой чести не удостаивалась.
  
  Существование богинь на Олимпе ‒ дань условности. По своему полу они женщины, по статусу ‒ мужчины. Поэтому, когда смертный видит обнажённую богиню, он видит несовершенство, несоответствие статусу, он действительно видит истину. Это умаляет небожительницу. Отсюда и раздражение, которое выплёскивается карой.
  
  Есть и другой рассказ о слепоте Тиресия. Однажды Гера пуще обычного поносила Зевса за его супружескую неверность. Властитель Олимпа ответил ей, что женщины от секса получают неизмеримо большее удовольствие, чем мужчины, потому, даже не часто деля с ней ложе, он вполне исполняет свой супружеский долг. Гера имела в виду не супружеское ложе ‒ пусть оно хоть травой порастёт! ‒ а сластолюбие мужчин, которым без разницы в кого и куда совать. Нет и нет! Больше удовольствия получают мужчины ‒ в этом причина их похотливости.
  
  Для Геры спор был принципиальным, Зевсу отшутиться не удалось. Чтобы рассудить, кто прав, призвали Тересия, который в свой жизни успел побыть и мужчиной, и женщиной. Оценив в целом любовное наслаждение в десять баллов, он посчитал, что из них на долю женщины приходится трижды на три, а на долю мужчины лишь одна часть. Уж ему-то об этом не знать! Другое дело, что женщины подчас не ценят мужские прелести и не способны дарить ласки, которые возвращаются утроенным наслаждением. Зевс был доволен ответом, а Гера в бешенстве ослепила Тересия. Она как раз из тех женщин, которые забывают снять корону, ложась в постель. Когда правда колет глаза богам, то слепнут смертные. Но Зевс восполнил урон Терессия, наделив его особым зрением, которое позволяет видеть будущее, и продлил его жизнь до семи поколений.
  
  Слепота сама по себе не признак пророческого дара, но сопутствие. Рассказывают, что философ Демокрит, которому приписывают изобретение атомов, ослеп, глядя на медный щит против заходящего солнца. Он сам лишил себя примитивного зрения в надежде, что откроются очи разума. Что же тогда безумие, если это мудрость?
  
  Слепцов считали особенными людьми, а их внутреннее зрение ‒ более совершенным, чем обычное. Оно позволяет видеть тонкий мир, недоступный простому смертному. Так боги компенсируют уродство, до которого сами же и довели. Как страшно жить, клянусь собакой! Но хотя бы так.... Худо без добра ‒ совсем худо. Что касается Демокрита, то он стал жертвой собственной теории о том, что знание, полученное с помощью органов чувств, в том числе и зрения, не истинное, а тёмное. Вольному воля. Удивительно другое. Демокрит говорил о бесконечном множестве миров и устройстве Вселенной примерно так же, как и мы сейчас, но по секрету мог сообщить, что земля плоская и неподвижная. Платон, должно быть от зависти, хотел сжечь его книги, да что толку, если они останутся у других? Что-то пророческое в Демокрите было.
  
  Среди прочих людей прорицателя выделяет способность понимать язык птиц и животных, способность отличать божье знамение от людской глупости. Прорицателей чтут, их приглашают на важнейшие в жизни события, им дают пищу и кров, а к их советам прислушиваются. Прорицателям покровительствуют Зевс и Аполлон, но это не означает, что их избранники избавлены от превратностей судьбы.
  
  Кипрский прорицатель Фрасий волей обстоятельств оказался в Египте как раз в то время, когда там разразилась страшная засуха. Верный своему профессиональному долгу он предсказал, что бедствие прекратится, если царь Египта будет ежегодно приносить в жертву Зевсу одного чужеземца. Как вы думаете, кто оказался этим первым чужеземцем? Правильно! Сам прорицатель.
  
  В отличие от мужчин, женщины прорицательницы предсказывают обычно бедствия. Их называют сибиллами по имени знаменитой предсказательницы Сибиллы. Как утверждают, они видят на тысячу лет вперёд. По своим повадкам предсказательницы более ведьмы, чем жрицы. Их экстаз-пророчества обычно не связаны с магической силой оракулов и святых мест. В христианском аду предсказатели и гадалки посмертно поражены немотой. Почему немотой? А почему в аду? Христианский бог не жалует людей, которые подглядывают в будущее.
  
  Печально знаменита предсказательница Кассандра. В детстве её и брата близнеца родители забыли в храме, а когда мать вернулась за ними, увидела, что священные змеи лижут уши её детей. С тех пор Кассандра и её брат Гелен стали обладать даром пророчества. Но рассказывают так же и по-другому. Кассандра уснула в храме, и ей явился Аполлон. Златокудрый не стал лицемерить: если она разделит с ним ложе, то он наградит её даром предсказательницы. Кассандра оказалась недоверчивой девочкой: сначала он её наградит, а потом остальное... Аполлону не могло прийти в голову, что его обманут. Единственный, кто на это способен ‒ Гермес. Но Кассандра обманула: дар приняла, а взамен не уступила... Тогда Аполлон уговорил её всего лишь на один поцелуй. Во время поцелуя он плюнул обманщице в рот. С тех пор пророчества Кассандры всегда точны и сбываются, но она потеряла дар убеждения: ей никто не верит. Хотя и царская дочь, а городская сумасшедшая! Кто знает, может быть с того времени и пошло ‒ выслушай женщину и сделай наоборот.
  
  Много раз Кассандра пыталась предупредить защитников Трои о грядущих бедах. Её слышали, но не услышали. После падения Трои греки изнасиловали Кассандру в храме Аполлона (по другим сведениям ‒ на алтаре Афины), где она пыталась укрыться. Злосчастная предсказательница стала боевым трофеем победителей. Есть люди, которых поцеловал бог, а есть люди, на которых бог плюнул. Судьба пленницы приведёт Кассандру в Микены, где её зарежет Клитемнестра за компанию со своим законным мужем Агамемноном, который, возвратившись из Трои домой, оказался лишним. Пока он доблестно воевал, его супруга вышла замуж! Примечательно, что у микенцев это не вызвало ни протеста, ни даже удивления. Злодейку-изменщицу и одновременно свою мать вместе с её избранником убьёт Орест. Такая вот незамысловатая мифологическая сюжетность.
  
  В отличие о Кассандры, к Тересию боги относились благосклонно и сделали его, слепца, проводником людей. Умудрённый опытом, старец, опираясь на посох, подаренный ему Афиной, явился во дворец Эдипа, в то время, когда в городе свирепствовала моровая язва, и объявил волю богов: мор прекратиться, если кто-нибудь из поколения "посеянных" людей пожертвует своей жизнью, ради спасения остальных.
  
  В Фивах все знали, кто такие "посеянные" люди. Когда основатель города Кадм готовился к жертвоприношению Афине, он послал своих воинов за водой к источнику бога Ареса, но не знал, что источник охраняется. Стаж источника, Дракон, уничтожил большинство спутников Кадма. За это Кадм раскроил ему голову камнем, но друзей и сподвижников это не могло вернуть. Афина приказала посеять зубы Дракона, что и было сделано. Моментально из земли выросли вооружённые солдаты, или "посеянные" люди. Они гремели оружием и были агрессивны. Кадм швырнул в их ряды камень, который вызвал ссору: каждый обвинял другого. Завязалась яростная битва. В живых осталось только пять человек. Они и присягнули на верность Кадму.
  
  Ко времени царствования Эдипа из "посеянных" людей в живых остался только один. Это был отец царицы Иокасты. Он, не раздумывая, бросился с городской стены. Тересий сказал, что язва теперь прекратиться, но боги указывали на "посеянного" человека из третьего поколения, который убил своего отца и женился на своей матери. Этот человек Эдип!
  
  Тересию не поверили, но вскоре пришло письмо от приёмной матери Эдипа, которая раскрыла тайну его усыновления. От стыда и печали Иокаста повесилась, а Эдип ослепил себя золотой застёжкой, снятой с её одежд.
  
  До конца жизни Эдипа преследовали злобные эринии, обвиняя в смерти родителей. Из Фив его изгнали. Эдип долго странствовал, пока, в конце концов, эринии не затравили его до смерти.
  
  Так по законам жанра заканчивается трагедия Софокла "Царь Эдип". Но из гомеровских поэм известно, что на самом деле Эдип остался царствовать в Фивах, не помышляя о самоослеплении и погиб, доблестно защищая свою землю и свои стада от врагов. Мифология так устроена, что и то, и другое, правда. Чему верить - ваш выбор!
  
  По любому, жизнь мифологического Эдипа закончилась, но Эдип сконструированный Фрейдом живёт и здравствует по сей день, наряду с представлениями о так называемой неосознанной детской сексуальности и прочим-прочим, что, как минимум, приводит в замешательство богобоязненного обывателя.
  
  "...В эдиповом комплексе ... начало религии, нравственности, общественности и искусства в полном согласии с данными психоанализа, по которым этот комплекс составляет ядро всех неврозов" (З. Фрейд, "Тотем и табу", 1913).
  
  Думал ли Сигизмунд Шломо Фрейд, еврейский мальчик из бедной семьи, что станет, если не властителем дум, то притчей во языцех? Да, безусловно, честолюбие его характерная черта, но главное - любой ценой вырваться из нищеты. Макиавеллевскому принципу "Цель оправдывает средства", Фрейд следовал неукоснительно, предусмотрительно сменив уместное лишь в анекдотах имя Сигизмунд, на горделивое Зигмунд, и выбросив упоминание о дедушке Шломо. В наше время уже неоспоримо, что за научные исследования Фрейд выдавал чистую беллетристику, свои страхи и домыслы. Когда ему это было выгодно, он унизительно лизоблюдничал, но на четвереньках добравшись до трона Учителя, и усевшись на него, он стал высокомерен, и нетерпим к чужому мнению.
  
  Экзальтированные поклонники психоанализа готовы поделить мир на "до Фрейда" и "после Фрейда". Так ли это? Отчасти. Чудовищно извращённое отношение западной христианской цивилизации к человеческим органам продолжения рода, превратившей пенис в "жезл дьявола", пришло в противоречие с развитем науки. Взгляд на христианина как на "больное человеческое животное" (из Ницше), уже не ввергал в религиозный ужас. С Фрейдом или без Фрейда перемены в мировоззрении были неизбежны. Но что произошло в итоге? "Жезл дьявола" так и остался "жезлом дьявола". Всей своей мифологической мощью он обрушился на многовековое ханжеское здание христианской морали, воздвигнутое на крови, и разрушил его. Одна вера сменила другую. Психоанализ не наука, а именно вера. Credo quia absurdum ("Верую, ибо абсурдно") - эта надпись вполне характеризует неофрейдизм.
  
  Критиков психоанализа не перечесть, но ему хоть бы хны. Его влияние на западную цивилизацию трудно переоценить. Набоков презирал фрейдизм, но его романы полны психоаналитическими вывертами. Во время работы над "Лолитой" Набоков не без пользы для творчества отвлекался на чтение книги "Этюды сексуальной психологии" Хэвлока Эллиса, которого называли "английским Фрейдом". Эллис и Фрейд не братья близнецы, печататься начали одновременно, и каждый шёл своим путём, но корень у них общий - психоанализ. А главный герой "Лолиты" почерпнут из "Исповеди Виктора Х.", русского помещика, живущего на Западе. Она опубликована в качестве приложения к одной из работ Хэвлока Эллиса.
  
  Публикация "Лолиты" вызвала небывалый скандал, в конце концов, роман попал в список ста лучших романов столетия по версии журнала Time, и принёс автору огромный доход. "Огромный доход", разбивает любые социальные преграды. Психоанализ в современном мире - это огромный доход. Западный цивилизованный мир с изумительной лёгкостью научился страдать психическими расстройствами, о которых в кокаиновом бреду поведал Фрейд. Теперь уже вылечится ‒ не судьба, но и не лечиться - как можно! Поэтому психоаналитика и психология вообще, пожалуй, не менее прибыльны, чем идея распятого Христа.
  
  Чтобы не говорить много о Голливуде, о нём и так сказано немерено, ограничусь утверждением, что "Фабрика грёз" построена на фундаменте психоанализа. Без этого её в таком качестве и количестве не было бы.
  
  В мрачные времена фашизма в Берлине публично сжигали книги "еврея извращенца". После оккупации Австрии нацистами, Фрейду грозил Освенцим. Его выкупила внучка Наполеона Мария Бонапарт, жена греческого принца Георга. Фрейду не привыкать. В своё время доброжелатели купили ему звание профессора. На удивление, не удалось "купить" Нобелевскую премию, на которую Фрейд безуспешно номинировался одиннадцать раз. Но что вспоминать о нобелевской шайке-лейке, когда на кону жизнь! Вариант выкупа Фреда предложил Генрих Гиммлер. В оплату пошли два великолепных дворца княгини. Подписывая документы, она презрительно сказала: "Слава Богу, фамилию деда вы у меня отнять не сможете".
  
  "Этика мне чужда... Я не слишком ломаю себе голову насчёт добра и зла, хотя в среднем нахожу в людях очень мало "добра". Большинство, согласно моему опыту, - это сволочь, исповедуют ли они вслух то или иное этическое учение или вообще никакое". - это одно из нередких высказываний Фрейда о человечестве, на которое он был неизбывно зол. Ницшианские ноты в произведениях отца психоанализа, его нескрываемый антисемитизм, презрение к культуре, к гуманизму и правам человека - все это дало ростки в современной евгенике и в расовых теориях. Так что расхождения Фрейда с фашистской идеологией - это политическое недоразумение, особенно, если учесть, что современный неофрейдизм уже совсем не фрейдизм Фрейда. Психоанализ нынче в основном метод манипуляции людьми, чем он собственно в завуалированной форме и был, но изначально не в такой степени наглости.
  
  При любом отношение к психоанализу, нельзя отрицать, что он работает. Но следует отметить, что "разговорные психотерапии" эффективны независимо от того, какие теории под них подкладывают. И всё же в купе с "эдиповым комплексом", хотя на строгое экспериментальное доказательство это не тянет, они работают лучше, чем без него. Почему? Потому что гладиолус!
  
  Казалось бы, где психоанализ, а где квантовая механика? Но общее между ними есть. Квантовая механика не менее абсурдна, чем теории Фрейда. Это прекрасно понимали её отцы-основатели и в своё детище не верили. Мы незнаем, какие реальные физические процессы она описывает. Она их не объясняет. Все попытки выудить из неё что-либо доступное пониманию, напоминают психоаналитический сеанс. Но она работает! Почему? Потому что гладиолус!
  
  Современная наука необозрима, обывателю неинтересна, специализирована настолько, что узкие специалисты перестали понимать друг друга, хотя подчас судят обо всём сразу, например, как я. Знаю, что вызову негодование у некоторых читателей, но даже, казалось бы, многожды подтверждённая теория электромагнетизма минимум наполовину сродни психологическим бредням.
  
  Психоаналитический взгляд на науку и на тех, что её продвигает, приводит к ужасающим выводам. А если, например, и вы в силу обстоятельств непреодолимой силы обратитесь к философии и после прочтения Гегеля не придёте к мысли о шизофрении автора, то значит, вы ничего не поняли в немецкой классической философии!
  
  Не знаю, как вся наша цивилизация в целом, но я в этом месте упираюсь в когнитивный тупик, и не боюсь в этом признаться. Как страшно жить! Клянусь собакой!
  
  Хитросплетения судеб и обилие персонажей порой заводит нас далеко вперёд вплоть до нашего времени. Многие интересные события и происшествия, к сожалению, приходится пропускать, иначе легко заблудится. Надеюсь, любознательный читатель сам восполнит вынужденные пробелы, обратившись к первоисточникам, а заодно и убедится в правдивости уже рассказанного. Я продолжу, не особо заботясь о хронологической последовательности событий и причинно-следственной связи между ними. Так вкуснее жить.
  
   IV. ЖЕНСКАЯ ДОЛЯ
  
  Не все знают, что первая "операция" по перемене пола сделана на Олимпе. Эта потребность стара, как мир. Интрижка Посейдона и нимфы Кениды была недолгой. Прощаясь, владыка морей спросил у неё, чего она хочет за подаренную ему любовь? Кенида захотела, чтобы Посейдон сделал её мужчиной, так как ей надоело быть женщиной. И она стала воином Кинеем, добилась больших успехов в ратном деле.
  
  Новоиспечённый герой был безмерно счастлив в мужском обличии, но его погубила заносчивость: он перестал почитать богов. Зевс, прослышал о дерзком высокомерии и послал кентавров, которые убили Кинея ‒ то ли мужчину, то ли женщину. После смерти тело снова стало женским. Из него вылетела птица, в которой прорицатель признал женскую душу Кениды. Вероятно, при жизни, переменив внешний облик, нимфа не изменила свой сути. Быть женщиной, но стать мужчиной, чтобы спать и с мужчинами, и с женщинами ‒ это изыскано!
  
  Широко известна романтическая сказка о скульпторе, который вылепил статую прекрасной девы и влюбился в созданный им образ. Боги в награду за искренность чувств оживили глиняную красавицу. В действительности статуя была из слоновой кости, а героя событий, которые легли в основу сказки, звали Пигмалионом. Предметом его обожания стала Афродита, так говорят. Справедливо не рассчитывая на внимание богини любви, Пигмалион спал с её культовым изваянием ‒ Галатеей.
  
  Очевидная неамбициозность, находчивость и умение довольствоваться малым, получая от этого максимальное удовлетворение, побудили Афродиту не судить строго героя-любовника за его фантазии. Более того, богиня оживила предмет его страсти. Кто-то считает это её благодеянием, кто-то ‒ насмешкой. По всеобщему убеждению, Пигмалион был счастлив и славил Афродиту. А что ему оставалось делать? Современные Галатеи продаются в секс-шопах, и теперь они резиновые, что значительно удобнее. Пользователи искусственных подружек не опасаются участи Пигмалиона. Такие чудеса, слава богу, давно уже не случаются.
  
  Для одних, красота ‒ страшная сила; для других ‒ судьба. Нарцисс ‒ сын голубой нимфы и речного бога, некоторые считают его спартанским принцем, сыном Гермеса. Сплошь и рядом установление отцовства ‒ непосильная по тому времени задача. Мать всегда известна, отец всегда под сомнением ‒ говорили римляне, давшие миру словесные формулы на все случаи жизни.
  
  К младенцу Нарциссу пригласили уже известного нам слепого предсказателя Тересия. На вопрос нимфы о будущем её сына, он ответил не сразу. Судьбу не отменишь, но сказать об этом можно по-разному. Нарцисс доживёт до преклонного возраста, если никогда не увидит своего лица ‒ предрёк старец и тяжело вздохнул, он знал, что красота этого мальчика никому не принесёт счастья, а своего лица не увидит только слепой.
  
  К шестнадцати годам Нарцисс в полной мере осознал силу своей красоты. Он безжалостно отвергал поклонников обоего пола, влюблённых в него. Среди отверженных оказалась и нимфа Эхо, бывшая подружка козлоногого бога Пана, которая не могла выразить своих чувств словами. Она вообще не могла сказать ничего сама, а лишь бессмысленно повторяла чужие выкрики. Так её наказала Гера за то, что Эхо своими бесконечными историями отвлекла её, а это позволило любовницам Зевса, горным нимфам, скрыться, избежав гнева ревнивой жены.
  
  Однажды в лесу Эхо попробовала привлечь к себе внимание возлюбленного, вторя его словам. Нарцисс был озадачен и захотел увидеть странную собеседницу. Эхо вышла из своего укрытия и бросилась к юноше с объятиями, но Нарцисс грубо оттолкнул её, сказав, что лучше умрёт, чем ляжет с ней! Снедаемая любовной мукой и обидой, Эхо так и осталась бродить в горных расщелинах.
  
  Красота в тело, тело в дело! Юноша считался невинным, если он воздерживался от связей с женщинами, но не с мужчинами. Терял невинность, когда наоборот. А когда ни то, ни другое? Пожалуй, это странно, но не предосудительно. Ни себе, ни людям ‒ тоже выбор. Но не таков Нарцисс. Красота и целомудрие в его руках стали инструментами пытки. Одному из своих самых настойчивых обожателей, он отправил меч, как ответ на любовное признание. Поклонник Нарцисса покончил с собой на пороге его дома.
  
  Тогда умели красиво ухаживать за мальчиками! Слова о любви, преданности, готовности к самопожертвованию не всегда были пустыми. Чувство ответственности перед избранником принимало трагические формы. В Афинах один юноша внешне пренебрежительно относился к своему поклоннику. Однажды, когда они стояли на крутом горном склоне он то ли в шутку, то ли всерьёз потребовал ‒ бросайся вниз! Поклонник, не раздумывая исполнил желание любимого. Гибель друга привела юношу в отчаяние, он так же бросился со скалы.
  
  Серьёзным отношениям предшествовало ухаживание. В иных местах обычай требовал, чтобы поклонник домогался возлюбленного, а тот уклонялся от его домогательств. Это своего рода состязание, в котором стороны лучше узнавали друг друга. Считалось дурным тоном быстро сдаваться. Для проверки чувств нужно время. Позор ‒ отдаваться за деньги или политическое влияние поклонника. Конечно, и это было, и обыкновенное распутство тоже. Пошлая и продажная любовь есть во все времена. Но не о ней речь. Изысканные и утончённые натуры стремились, прежде всего, к духовному, а потом уже к телесному единению. Если это происходило, то делом чести поклонника было оказывать своему любимцу услуги, дарить подарки в меру своей состоятельности и всячески ублажать. Юноша в свою очередь ни в чём не отказывал своему избраннику.
  
  Тем, кто поначалу высокомерно отвергает ухаживание, но потом меняет своё отношение к поклоннику в силу прагматических соображений, следует помнить историю, которая случилась с одним молодым человеком. Не буду обременять вас труднопроизносимыми именами. Один юноша резко отвергал знаки внимания своего воздыхателя. Со временем его поклонник добился больших успехов на военно-политическом поприще. Юноша сменил гонор на ласки, но в ответ услышал: "Поздно, мальчик, теперь мы оба стали умнее!"
  
  Практики ухаживания за юношами нашли отражение в фольклоре, порой ироничное. Так, сохранились две схожие истории, скажу об одной из них. Капризный, самоуверенный юноша замучил своего поклонника сложными заданиями в подтверждение чувств к нему. В конце концов, он приказал своему воздыхателю найти драгоценный шлем, что было сопряжено с большими трудностями. Раздражённый высокомерными запросами юноши претендент на взаимность добыл шлем, но надел его на голову другого юноши, и привереда покончил с собой из ревности...
  
  Хорошо известно, что молодостью часто двигает корысть. Не стоит думать, что только старички бегают за юнцами и не бывает наоборот. От иного мальчугана куда труднее избавиться, чем его уговорить. Рассказы о совращении малолетних, как правило, сильно преувеличены. Соблазнение ‒ игра для двоих.
  
  Красавчик и повеса Алкивиад в крепком подпитии во время дружеского застолья однажды рассказал, как он пытался соблазнить Сократа. Да, того самого мудреца, имя которого запечатлено в веках. Чтобы оценить контраст ситуации, нужно взглянуть на облик Сократа глазами его современников. Если за одну точку принять сатира, а за другую ‒ обезьяну, то мудреца следует поместить примерно посередине, так сильно он отличался от общепринятого эталона внешней привлекательности, но по уму равных ему не было. Однажды на вопрос: "... Есть ли кто на свете мудрее Сократа?", Пифия, устами которой вещают боги, ответила: "Никого нет мудрее". Сам же Сократ считал себя мудрее прочих потому, что знал - "ничего поистине не стоит его мудрость". Другие только воображали, будто что-то знают, а он говорил: "... я, если уж не знаю, то и не воображаю". Все, что дано смертному ‒ только быть любителем мудрости, то есть, философом.
  
  Алкивиад решил, что легко завоюет сердце Сократа. Он считал свою цветущую красоту счастливым даром и великой удачей, которая помогает ему преуспеть в жизни. А разве это не так? И мудрецы подвластны Эроту! Алкивиад хотел уступить Сократу, рассчитывая, что взамен услышит от него всё, что тот знает.
  
  Несмотря на откровенные уловки и знаки внимания, которые понял бы даже самый глупый мужчина, мудрец не подавал виду, что их замечает. Тогда Алкивиад пригласил Сократа на ужин вдвоём, что равносильно признанию. Юноша не сразу получил согласие! Ну и дела! Всё же встреча состоялась, но в первый раз Сократ после ужина ушёл. Лишь после второй встречи Алкивиад уговорил его остаться под предлогом позднего времени. Они были одни в комнате и лежали рядом, но ничего не происходило! Алкивиад чувствовал себя человеком, которого укусила змея! Он не понимал, что происходит. Почему его чары бессильны? Тогда Алкивиад признался, что считает Сократа единственным достойным своим поклонником и готов ему уступить, если тот пожелает... Юноша объяснял поведение избранника скромностью и нерешительностью, страхом встретить отказ. Какое самомнение!
  
  Смысл пространного ответа Сократа в том, что Алкивиад хотел получить за свою миловидность, за красоту кажущуюся, благородную красоту ума, то есть выгоду куда большую, чем его партнёр. Поистине, выменять медь на золото! Но даже эта лукавая отповедь не остановила юношу. Он лёг на ложе Сократа, забрался под его плащ и обнял. Так и пролежал... Проспав с Сократом всю ночь, Алкивиад встал точно таким же, как если бы спал с отцом или со старшим братом. Не подумайте, что мудрец чурался радостей секса. Он знал им цену. Лежать в обнимку с красивым юношей и... Какая мука! А какая сила воли! Все же в этой части рассказа я очень сомневаюсь. Положа руку на сердце... Легче поверить, что земля плоская и стоит на трёх китах.
  
  "Каждый, кто влюблён, желает, чтобы его объект любви был похож на бога, в которого он верит. И когда он становится близок с ним, он увлекает своего возлюбленного на путь стремления к божественному совершенству, отдаёт ему всё лучшее, что есть в нём. Не может быть ревности или суетной расчётливости в его делах, и каждым его поступком движет достижение его любимым учеником сходства с ним самим и с богом, которому они оба поклоняются. Что может быть более славным и благословенным делом, чем эта мистерия, в которой участвуют два искренне любящих друг друга человека" (пересказ речи Сократа).
  
  Там, где не привыкли к мудрёным речам и притчам, например, в Элиде, много сил на уламывание возлюбленного не тратили: обычай допускал уступчивость без длительного ухаживания. И никто не усматривал в этом ничего предосудительного. Но и там ценилось духовно родство, что, впрочем, не означает равнодушие к телесной привлекательности. Гармония формы и содержание, прекрасная душа в прекрасном теле ‒ вот идеал любовника. Тот, кто любит больше тело, чем душу, непостоянен, поскольку непостоянно то, что он любит.
  
  В варварских странах публичное проявление чувств поклонника и ухаживание считалось предосудительным, уступчивость ‒ позорной. К сожалению, древние авторы не называют эти страны. Мне не удалось найти ни одного примера в подтверждение их слов. Вероятно, за варварство считалась различная степень регламентации любви к юношам, которая существовала всегда и везде. Безусловно, греки были наиболее продвинутым в этом вопросе народом. Там, где время от времени все же случались редкие обострения общественного целомудрия в форме запретов и гонений, тут же торжествовала пошлая, низменная и продажная любовь, расцветал тайный разврат, губительный для души и тела.
  
  Платон, в частности, писал: "Однополую любовь презирают варвары и те, кто живёт под деспотическим правлением, точно так же, как они презирают философию, поскольку очевидно, что распространение великих идей среди людей, равно как и воспитание преданной дружбы и пламенной всеобщей любви, которая в особенности удачно развивается в русле однополой привязанности, совершенно не служило бы интересам таких властителей".
  
  Слава богу, прекрасный Нарцисс жил не в варварской стране, но вёл себя как варвар. Никто не считал количество сердец, разбитых неприступным юношей. Говорят ‒ много. Его поклонники попадали в ловушку непреодолимого влечения и уже не могли из неё вырваться. Но пришло время, и Нарцисс сделал выбор, сам, испытав мучения, на которые обрекал других. Однажды он набрёл на ручей, чистый как серебро, опустился на берег, чтобы утолить жажду и увидел прекрасного юношу, в которого тут же влюбился. Нарцисс попытался обнять и поцеловать его... Он не сразу понял, что смотрит на своё отражение. Какая мука видеть, любить, желать, стремится к любимому без надежды достичь цели! Только верная Эхо вторила горестным возгласам юноши.
  
  Иные говорят, что Нарцисс так и остался на берегу ручья. Он заворожено смотрел на своё отражение до тех пор, пока не превратился в склонённый над водой цветок. Другие считают, что Нарцисс прекратил мучения безответной любви, пронзив свою грудь кинжалом, а из пролившейся крови вырос цветок ‒ нарцисс.
  
  Может быть, с тех пор считается дурной приметой смотреть на своё отражение в воде. А увидеть своё отражение во сне ‒ это предзнаменование смерти.
  
  Современное понятие "нарциссизм" хотя и связано с мифом о Нарциссе, на самом деле, лишь пошлая его интерпретация. Подойти к зеркалу с целью ещё раз увидеть себя любимого и таким образом любить себя... Это глупо, смешно, но никак не трагично, даже если речь идёт о патологическом расстройстве психики. Болезни не повод для запечатления в мифологическом сюжете. В таком прочтении история высокомерного юнца может сгодиться как эпизод в античной комедии, да и то вряд ли.
  
  Трагедия Нарцисса в том, что он полюбил прежде, чем боги позволили ему осознать, что перед ним собственное отражение. Это жестокое лекарство от самовлюблённости. Это наказание. И это ещё один мелкий пример подмены античных конфликтов в мифологии, на современные ‒ весьма схематические и упрощённые.
  
  Вопрос не в том, что нужно восстановить справедливость и вернуть античные взгляды в современную жизнь. Это нелепость! В конце концов, не имеет никакого значения, что действительно случилось с мифологическим Нарциссом. Но иногда полезно подумать о том, что, глядя на культурные ценности прошлых эпох, мы видим лишь отражение собственных комплексов и социальной обусловленности, а наша действительность ‒ это коллективное культурологическое фантазирование на тему прошлого, настоящего и будущего.
  
  Вернувшись с высот обобщения, мы обнаружим, что одним из самых красивых мужчин, живших в эпоху Зевса, считается Орион. Но собственная красота его мало заботила: единственной страстью была охота. Женщин он не чурался, а мужчин просто не замечал. Внимание: натурал! В отрочестве его соблазнила ненасытная Эос. Это за ними подглядывал её сын, западный ветер Зефир, после чего впервые возжелал юношу. Неисповедимы пути желания!
  
  О родителях Ориона известно мало, но это неудивительно. Его рождение ‒ результат похмельной шутки богов. Застолья на Олимпе иногда заканчивались мужскими попойками. После появления Ганимеда в ранге виночерпия, Гера и женская половина семьи за трапезой не задерживались. А что ещё надо для непринуждённого веселья? У Ганимеда всегда наготове куда более крепкие, чем божественный нектар, напитки. После одного такого мальчишника, чтобы развеется, Зевс, Аполлон и Гермес в обличии скромных путешественников спустились на землю, и зашли в первый, попавшийся на пути, дом. Хозяин, бедный пасечник, встретил их очень радушно: после смерти жены ему толком и поговорить не с кем было. Своей непосредственностью он тронул лукавые сердца олимпийцев. Зевс пообещал выполнить самое заветное желание простолюдина. Пасечник отмахнулся, сказав, что его желание невыполнимо, чем только раззадорил Зевса. Как выяснилось, пасечник больше всего на свете хотел бы иметь сына от своей, увы, умершей жены.
  
  У Зевса случались приступы великодушия, а это как раз тот случай, и он мог бы послать за женой пасечника... Но Гермес, несмотря на похмелье, соображал быстрее и очень хорошо знал своего родителя. Мысль о том, что придётся спускаться в Аид к Гадесу, вызывала головную боль. По должности Гермес, помимо всего прочего, являлся проводником человеческих душ в подземное царство, а при необходимости ‒ и обратно. Чтобы избавить себя от тягостного путешествия, он и предложил более простой выход, который заключался в следующем: пасечник должен принести в жертву быка, содрать с него шкуру, помочиться на неё и закопать в могилу жены. Не особо рассчитывая на результат, пасечник сделал, как ему было сказано. Через девять месяцев родился младенец, которого он назвал Орион.
  
  Собственная редкостная красота, самому Ориону казалась помехой. Он даже влюбился неудачно. Его избранницей стала дочь сына бога Диониса. Прежде сватовства её отец попросил избавить остров, где они жили, от диких зверей, которые уж очень стали досаждать. Для Ориона, охотника по призванию, это что раз плюнуть. Но его обманули: ни сватовства, ни возлюбленной! Тогда Орион, для храбрости выпив целый бурдюк вина, ворвался в спальню девушки и взял её силой. Это не прошло ему даром. Дионис подослал к Ориону сатиров, которые так упоили охотника, что он уснул, себя не помня. В это время отец девушки выколол глаза насильнику.
  
  Пройдя через различные злоключения, слепой Орион добрался до брата своей великовозрастной любовницы Эос, Гелиоса, который и вернул ему зрение. Оракул сказал: обрати глазницы к солнцу! Так и произошло. Вернувшись к обычной жизни Орион, стал искать своего обидчика, попутно промышляя охотой. На ловца и зверь бежит. Лучший охотник и богиня охоты Артемида не могли не встретиться. И это случилась. Девственница Артемида влюбилась в Ориона. Недалёкий умом охотник и увлёкшаяся им богиня, в миг забывшая о своём традиционном целомудрии ‒ взрывоопасная парочка. Аполлон беспокоился за сестру. Во всяком случае, так он объяснял своё вмешательство в ситуацию. Глупый, грубый, нетрадиционно гетеросексуальный, но необыкновенно красивый Орион мог бы без особого труда стать фаворитом женской половины олимпийского семейства. Вот чего нельзя было допустить!
  
  Влюблённость Артемиды действительно выглядит странно. Эта жестокосердная богиня не жаловала род мужской за потребительское отношение к женщинам. Когда Эрота спросили, почему ты никогда не стреляешь в Артемиду, он ответил, что она все время бегает по горам и в неё трудно прицелиться. Отдыхала богиня обычно в обществе лесных нимф в своих укромных заповедных местах. Горе мужчине, который приблизится к Артемиде без её дозволения. Охотник по имени Актеон, увлёкшись охотой, забрёл в лесную чащу. На поляне он увидел ручей и красивый грот. Любопытство толкнуло его заглянуть внутрь. Артемида готовилась к купанию. Появление наглого незнакомца вызвало её гнев. Актеон не сразу понял, что с ним произошло. Он потерял человеческое обличие и превратился в оленя. Артемида, позабавившись ужасом в глазах дрожащего от страха животного, пригрозила ему своим луком, слегка тронув тетиву. Испуганный олень бросился прочь. Собаки охотника, поначалу обеспокоенные исчезновением хозяина, увидев бегущее животное, повинуясь охотничьему инстинкту, пустились вдогонку. Актеон-олень выбился из сил. Лучше бы его убила сама Артемида! Охотника растерзали его собаки.
  
  Чтобы восстановить статус-кво на Олимпе, Аполлон отправился к Матери-Земле и сказал, что безмозглый охотник грозится истребить всех животных на земле. Был грех, Орион так похвалялся перед Артемидой. Мать-Земля, поворчав на нынешнее сумасбродное поколение, наслала на безумца чудовищного Скорпиона. Стрелы Ориона не причиняли ему вреда. Охотник попытался спастись бегством и бросился вплавь в сторону священного острова Делос в надежде, что страстная Эос спасёт его. Тем временем, Аполлон позвал Артемиду и, показывая ей на плывущего вдалеке Ориона, сказал, что это разбойник, который обесчестил одну из её гиперборейских жриц, а сейчас пытается скрыться от возмездия. Артемида тщательно прицелилась и выстрелила: стрела попала в голову Ориона. Увидев свою жертву вблизи, богиня пришла в отчаяние. Недолго раздумывая, Артимида разыскала врачевателя Асклепия и упросила его оживить её возлюбленного. Но сын Аполлона не успел выполнить просьбу богини. Гадес уже пожаловался Зевсу на Асклепия, который ранее оживил своего любовника Ипполита. Молния громовержца испепелила врачевателя.
  
  Так оборвалась жизнь непутёвого красавца Ориона, а заодно и Асклепия. Только не спешите связывать эту историю с появлением на небе созвездия Орион. Не так всё просто! Был ещё и Арион ‒ сын Посейдона от одной из бесчисленных нимф.
  
   Арион замечательно играл на лире, прославлял в песнопениях бога Диониса. Обладал он и другими неоспоримыми достоинствами, которые очень ценил коринфский тиран Периандр. Однажды мальчика пригласили принять участи в музыкальном празднике на Сицилии. Царь отпустил своего любовника с неохотой: он знал, какая опасность может подстеречь красивых юношей в дороге. Сердце не обмануло. Арион действительно чуть не пал жертвой морских разбойников. Он получил столько подарков и наград, что стал вдвойне желанной добычей алчных матросов. Поразмыслив, они все же решили избавиться от юноши, а не продавать его в рабство: вполне достаточно его золота. Упросив губителей разрешить ему спеть последнюю песню, Арион оделся в лучшее, что у него было. Воздав хвалу богам, юноша бросился за борт в морскую пучину. Но его подхватила стая дельфинов. Один из них подставил свою спину и так они доплыли до дома. Царь был раз чудесному спасению возлюбленного, а разбойников изловил и казнил.
  
  Память об этом происшествии Аполлон запечатлел в образе созвездий Орион и Лира. Может быть, сам златокудрый и был тем дельфином, который спас Ариона. Такое уже случалось: однажды Аполлон превратился в дельфина, чтобы спасти юношу, попавшего в кораблекрушение. А почему, например, не прекрасную девушку? Это вряд ли.
  
  Среди многих опасностей, которые подстерегали людей на жизненном пути ‒ различные чудовища и ужасные существа. Без них мифологический ландшафт немыслим.
  
  Мегера, Горгоны, Ехидна, Химера, Сфинкс, Гидра, Дельфа, Скилла, Сирены ‒ все это кровожадные чудища и женские ипостаси. Даже пёс Кербер, охраняющий вход в Аид на поверку оказывается сукой с тремя головами львицы, рыси и свиньи. Главная река подземного царства Стикс тоже женщина, хотя некоторые принимают это имя за мужское. Иные даже Афродиту считают чудовищем и называют её сестрой эринний, могильной, чёрной, мужеубийцей. Смерть ‒ это она, Афродита!
  
  Губительное колдовство ‒ ведьмин промысел и особенно, если речь идёт о любовной магии. Приворотные зелья колдуньи готовят ночью, сверяясь с фазами луны. Лунный месяц не только календарное и астрономическое, но и мистическое явление, так как связан с определённым состоянием женщины. Ведьмы безжалостны в своём ремесле. Особенно ценный любовный напиток они получают из высушенной печени погубленного мучительной смертью мальчика, при этом у детского трупа вырывают глаза, сгрызают его ногти и откусывают язык. А, призывая пагубное ненастье, колдуньи свистят три раза. Поэтому, когда кудахчет курица и свистит девица ‒ это к несчастью.
  
  В древней ирландской легенде рассказывается о влюблённых девушках, посещающих кладбища в поисках трупов, которые погребены девять дней тому назад. Найдя такой труп, они срезали с него узкую полоску кожи от макушки до пальцев стопы одной из ног. Потом они пытались обвязать этой кожей мертвеца руку или ногу спящего возлюбленного и успеть снять её прежде, чем он проснётся. Существовало поверье, что до тех пор, пока девушке удаётся оберегать кожу от посторонних глаз и осуществлять каждую ночь описанную выше процедуру, мужчина будет любить только её одну!
  
  Канидия, ведьма из пятого Эпода Горация, прибегала к ещё более мерзким способам, чтобы приворожить возлюбленного. Например, она по самый подбородок закапывала в землю похищенного мальчика, клала перед его лицом на землю еду и оставляла его умирать голодной смертью. Костный мозг и печень умершего мальчика она использовала для приготовления приворотного зелья.
  
  Любопытны сексуальные фантазии немецкой монахини Х века Хротсвиты. Она написала на латыни пьесы, явно вдохновлённые античным драматургом Теренцием, и даже перещеголяла его. Действия в основном происходят в борделях, но не только. В одной из пьес событийное место - кладбище. Влюблённый просит могильщика откопать тело своей возлюбленной. "Давай, выкапывай" - говорит ему могильщик. - "Она ещё не сгнила. Ты увидишь, что она всё ещё пригодна для совокупления". "Ха!" - кричит любовник, хватая лопату. - "Теперь я могу оскорблять эту суку любыми словами!"
  
  Ещё один пример женского фантазирования совсем уж фрейдиского толка. Это новелла из французского сборника "Гептамерон". Её сочинила сестра короля-сифилитика Франциска I Маргарита Наваррская.
  
  "Юноша лет четырнадцати-пятнадцати, думая, что он улёгся спать с одной из девушек, живших у его матери, в действительности разделил ложе с собственной матерью, и через девять месяцев она родила дочь, на которой он же спустя двенадцать или тринадцать лет женился, не зная ни того, что она его дочь, ни того, что его сестра, равно как и она не знала, что он - её отец и вместе с тем брат".
  
  Что за прелесть, эти европейские традиции! Чего там только нет!
  
  В античности женское служение богам не возбранялось, только когда происходило в храмах и святилищах. Знаменитый оракул в Дельфах посвящён Аполлону и вещает устами женщины. Это Пифия. Она сидит на треножнике, обвитом питоном. Но её откровения и пророческая мудрость все же ниспосланы ей мужскими богами, хотя известно, что до Аполлона Дельфийский оракул принадлежал Матери-Земле.
  
  Для успешного исполнения своего провидческого долга Пифия жуёт листья лавра, обладающие дурманящими свойствами. Лавр ‒ священное дерево Аполлона. Если интуиция или практический опыт подсказывает вам, что лаврушки явно недостаточно для поимки кайфа, то вы правы. Более сведущие люди говорят, что в закрытой комнате на пламени масляной лампы вместе с кулинарной приправой сжигались так же ячмень и конопля. Иногда "травку" просто клали на горячую золу от костра. Кроме того, рассказывают, что возле оракула из глубин земли выходят ядовитые для простых смертных испарения, которые вдыхает Пифия. Не подумайте, что её предсказания ‒ это бред наркоманки, которая невесть что наговорила и сама не помнит своих слов.
  
  Бред он и есть бред, древние его за откровенье не считали, в отличие от некоторых наших современников. Например, у моего соседа дар пророчества открывается после первой бутылки водки. Нет! Пифия всегда в здравом уме и при ясной памяти. В том и разница: что для обычных смертных яд, то для избранных средство для особого сосредоточения, в котором непосвящённые видят только одержимость и неистовство. На самом деле Пифия не пророчествует, как некоторые считают, она всего лишь доставляет на землю божественные указания, чтобы окончательно всё запутать в непредсказуемом мире и напрочь отбить у людей охоту строить самостоятельные планы.
  
  Боги не говорят через кого попало. Одно время жрецы Аполлона требовали, чтобы претендентка в Пифии была девственницей, так как является символической невестой бога. Увы, у жриц то и дело случались невосполнимые потери невинности. Чтобы впредь не дискредитировать Аполлона, в конце концов, решили отдавать ответственную должность пожилым женщинам. Но Пифия, не случайная тётка, которая вдруг решила, что у неё открылся третий глаз. Не зря считают, что если человек говорит с богом ‒ это молитва, а если бог говорит с человеком ‒ это сумасшествие.
  
  Как жрецы находили оптимальное сочетание богоизбранности и разумности ? это известно только им. Пифия ‒ это, прежде всего, сан, колёсико в механизме власти над людьми. Она обязана говорить, даже когда боги, увлечённые своими занятиями, молчат относительно людских проблем. Нелегко быть проводником воли олимпийцев! Ещё труднее удержаться от земных соблазнов. Известны случаи, когда Пифию за взятки лишали сана. В наше время заказное предсказание отнесли бы в разряд грязных политических технологий.
  
  Пифию, как и пророков, и пророчиц, всегда упрекают в невнятности изложения высшей воли. Люди желают получить ясное руководство к действию, шпаргалку, которая поможет успешно сдать экзамен жизни. Щасс! А для чего ж тогда божий промысел? Слова Пифии ‒ коварный путеводитель. Иные полководцы смело пускались в бой, рассчитывая на лёгкую победу согласно полученному оракулу. Только потерпев полное поражение, они с изумлением обнаруживали в словах Пифии указание сделать всё наоборот, а не лесть на рожон. Всё оказывается так очевидно, когда уже ничего нельзя исправить!
  
  Крепость задним умом ‒ самая крепкая. Классический пример ‒ лидийский царь Крез. Он получил оракул: "Если перейдёшь реку Галис, разрушишь великое царство". Перешёл, ввязался в войну с персами и разрушил своё царство. Иные хитрецы сначала задавали проверочные вопросы. Наивно! Испытывать божество, то же, что приносить ложную клятву и также опасно. Умудрённая людской непонятливостью и глупостью, Пифия без труда вычисляла "умников".
  
  Даже боги подвластны року, но в отличие от смертных у них несоизмеримо больше возможностей управлять неизбежным в общем потоке событий. Человек должен быть всегда готов к ударам судьбы. Это единственное, что он может противопоставить внезапным переменам в жизни, вызванным вмешательством высшей силы. Знать где упадёшь, что соломку подстелить! Слабое утешение, но спасающее от убийственного отчаяния, которое крепче цепей может сковать душу и увлечь судьбу к новым несчастьям. Обращение к оракулам всё равно, что профилактика, упреждающая, если не болезнь, то её последствия.
  
  Один из признаков, что пора обеспокоиться, несмотря на, может быть, благоприятное течение жизни ‒ это наши сны. Они ‒ род оракула, который всегда с нами. Но как разобраться? В мимолётных видениях часто всё смешано: томления тела, состояние души, события и происшествия, в которых реальность неузнаваема. Жрецы и толкователи снов к вашим услугам.
  
  Есть сны пустые, ничего не значащие, возвращающие переживания прожитого дня. Это "воспоминания о настоящем". Есть сны вещие. Они говорят о том, "что уже существует в последовательности времён и проявится как событие", они "произносят будущее". Указание может быть прямым, тогда случится похожее на то, что привиделось, или аллегорическим, когда одно знаменуется через другое. Боги говорят напрямую только с чистыми душами, что значит ‒ почти ни с кем. С прочим большинством их общение во сне выглядит замысловато. По мнению некоторых, добродетель заявляет о себе отсутствием ночных видений. Спит спокойно спокойная душа, не замутнённая страстями, вожделением, похотью. Дай ей бог!
  
  Реальным людям, в реальном мире снится черт знает что! Толкователи снов ‒ тогда, вроде психоаналитиков сегодня. В чём только им не приходится разбираться! Например, спящему, который вожделеет женщину, хитрая душа может подкинуть видение животного женского пола, или одежды, а то и образ лошади. "Снотолкование и есть не что иное, как сопоставление подобного". Видеть болезнь ‒ к ухудшению здоровья и к бедности. Грязь ‒ к болезни. Лев снится атлету в предзнаменование победы. А вот свадьба и смерть могут одинаково "намекать друг на друга". Если больной во сне женится на девице ‒ точно к смерти! Видеть себя женихом без невесты ‒ все равно, что увидеть себя в гробу. Интерпретации, ассоциации, игра ума и воображения... На мой взгляд, в современных сонниках античная культура толкования в значительной мере утрачена.
  
  Предсказания часто облекались в стихотворную форму. Пифия в основном отвечала стихами, образность которых допускала различные толкования. Способность выражать мысли и чувства мудрёным гекзаметром ‒ тоже божья метка. Стихи ‒ способ заклинания души, природных стихий, язык богов.
  
  В Поэзии безраздельно господствуют Музы. Но это только на первый взгляд. Сами они ничего не решают. Со слов латинян мы знаем, что Аполлон утвердил обителью муз гору Парнас в Дельфах. Гора названа так в честь крылатого коня Пегаса, который у её подножия ударил копытом, открыв волшебный родник. Издревле жрицы Муз, чтобы войти в состояние экстаза, использовали слизистые выделения кобылы во время течки и чёрную перепонку со лба новорождённого жеребёнка.
  
  Считается, что стихи не родятся, если не обратиться к Музам с мольбой о вдохновении. С позволения Аполлона они посылают особый род неистовства, без которого нет творчества. Кто думает, что дело лишь в искусном сложении слов и ритма, тот никогда не достигнет совершенства. Творения здравомыслящих, затмятся творениями неистовых. Страждущих на этом поприще больше, чем отмеченных Музами.
  
  Почитатели Аполлона и его избранники носят на голове лавровый венок. Как известно, вечнозелёное растение символизирует не только бессмертие, но и наркотический дурман. Чтобы достичь поэтической и эротической одержимости иные экзальтированные претенденты на благорасположение златокудрого бога нередко прибегают к тому же способу, что и Пифия. Другие почитатели Аполлона носят лавровые венки, но листьев не жуют. Например, богоподобный Пифагор считал, что жевать листья ‒ это ужасно! Он также учил не подтираться листьями кедра, лавра, кипариса, дуба и мирта. Эти деревья связаны с богами, поэтому дурно использовать их в качестве туалетной бумаги.
  
  Вопрос о подтирке не так прост, как кажется. Разные народы решали его по-разному. В древнем Риме в общественных туалетах всегда находилась палка с губкой в ведре с солёной водой. В Европе в Cредние века
  простолюдины использовали листья или траву. Исламские правила самые гигиеничные: сначала надо вытираться комьями земли или камнями, потом подмыться водой. И только левой рукой!
  
  Туалетная бумага, свёрнутая в рулоны, появилась в Германии только В 1928 г. К тому времени физики уже спорили о строении атома, о квантовой механике. А подтирались чем придётся! Лорд Честерфилд шутил: "Необходимо всегда с собой носить томик дешёвых стихов, чтобы сидя на горшке развлечь себя, а потом найти достойное применение прочитанному".
  
  Историю о том, как лавр стал атрибутом Аполлона, рассказали латиняне. Это память любовном поражение златокудрого бога. Нимфа Дафна бежала от его любви, как от чумы или дикого зверя. Аполлон не хотел считаться с тем, что она дала обет целомудрия. Пламенная молитва Дафны была услышана богами, и они превратили её в лавровое дерево.
  
  Пророчество, творчество, посвящение в таинства ‒ удел немногих. Но кому незнакомо божественное любовное неистовство? Оно лучше всех прочих. Каждый, кого коснётся Эрот, словно обретает крылья и становится поэтом, даже если до того и был чужд Музам. Любящий вдохновлён богом! Слава Эроту! Он не случайно принял образ шаловливого мальчика: Эрот опекает прекрасных юношей.
  
  В поэзии, которую вдохновляют Музы и которой покровительствует Аполлон, любовь к женщине занимает незначительное место. Хотя есть высокие образцы, но это слабое утешение для гомофобов: Сапфо божественная ‒ пример высокой поэзии. Она единственная женщина среди поэтов той эпохи и лесбиянка. Поэзия ‒ дело мужское. Божественный промысел, дружеская верность, игривая гомосексуальность ‒ вот обычный круг тем, если не считать эпических полотен, назначение которых всё же более ритуальное, чем поэтическое.
  
  Аполлонистическая поэзия презирает женщин. Поэты бродят в "лабиринте мальчиков, из которого нет спасения". "Русого вижу ‒ и таю; чернявого вижу ‒ сгораю; Рыжего вижу ‒ совсем больше ни жив я, ни мёртв". "В должное время, В юные годы Надобно пожинать любовные утехи..." "Сладчайшие слезы" льются ручейками и сливаются в реки. "Бог ужасный, Эрот, никогда ты меня не направишь // К женщине ‒ страстью к одним юношам пылко горю!". Иные согласны умереть в объятиях прекрасного отрока. В такой компании у женщин нет ни одного шанса! Мысль о том, что можно любить одних лишь женщин, поэтам в голову не приходит, а если бы и пришла, то ужаснула бы.
  
  "Девушек скверны объятья, затейливы их поцелуи,
   Сладостнейший аромат не источают тела,
   Речи нескромны, бесстыдны и грубы у них, а во взгляде
   Ложь прочитаешь всегда, неучи, глупые все!
   Холодны задом они, и ‒ что самое худшее ‒ места
   Ты не найдёшь, где рука нежно могла бы блуждать".
  
  "Что мне девичий пыл?" ‒ вопрос формальный. Огонь истинной мужской страсти пылает сильнее. "Только врагу своему пожелаю любить я красавиц..." ‒ звучит как проклятие. Тем, кому не нравятся забавы с мальчиками, ответ один - "отправляйся туда, где нет вина и любви..." В Аид! К черту!
  
  В отличие от античного наследия, современная гомоэротика ‒ удел маргиналов и литературных хулиганов. Столетия, проведённые в подполье культуры, выработали комплекс вины за непреодолённый грех. Это абсолютно чуждо авторам в древности, они живут в мире, не разделённом на сексуальные меньшинства и большинства. Одним словом ‒ язычники!
  
  Сегодня, даже там, где на первый взгляд нет проблем с толерантностью, заявление о своей гомосексуальности равносильно добровольной ссылке в духовную резервацию, пусть и цивилизованную, с правами человека и шумными манифестациями. Это не гарантия, что вас не подстерегут в тёмном углу, и не проломят вам голову камнем. В лицемерной толерантности наш мир действительно далеко ушёл от античности, есть чем кичиться! В эпоху просвещённого гуманизма и организации объединённых наций мракобесие так же обыденно как и в средневековье.
  
  Лучше всего внутреннее состояние одиночества в клетке общественных предрассудков, передал Шекспир, о котором до сих пор спорят ‒ то ли мужчина, то ли женщина, то ли просто любил мальчиков?
  
  "Уж лучше быть, чем только слыть дурным,
   Упрёкам подвергаться понапрасну.
   Ведь даже радость превратиться в дым,
   Когда не сам признал её прекрасной".
  
  "На радость и печаль по воле рока,
   Два друга, две любви владеют мной.
   Мужчина светлокудрый, светлоокий
   И женщина, в чьих взорах мрак ночной".
  
  Самые знаменитые сонеты Шекспира отмечены нетрадиционной сексуальностью, особенно 20, 26, 36, 53, 54 и 126. Когда говорится о поэтах, художниках, музыкантах, часто умалчивается о "неправильной" с обывательской точки зрения стороне их жизни. Всегда наготове словесная формула: мы их любим не за это. Самый яркий и общеизвестный, навязший в зубах, пример ‒ попытка отделить творчество Чайковского от личности Чайковского, без которой не было бы его творчества. Говорить о русской поэзии Серебряного века, умалчивая о ярко проявленной в ней разновекторности сексуального желания ‒ значит говорить не о чём. Таких примеров множество.
  
  Принцип "Жопа есть, а слова нету" обывательски почитается как культурная традиция. Нет, господа! Это пришло в нашу культуру из лакейской комнаты барского дома. Детям кухарки не хотелось вспоминать, что они кухаркины дети, и что их мама выражалась просто и внятно без литературно культурных высеров, называла вещи своими именами и не брезговала крепким словцом, когда считала это уместным. Вот они и сочинили свою интеллигентность, которую Ленин метко обозвал национальным говном.
  
  В среде ханжеского жеманства представление о "платонической любви" "облагородилось" до употребления к отношениям мужчины и женщины, когда хотелось подчеркнуть "высокие чувства" не запачканные низменной сексуальностью. Увы, изначально платоническая любовь, в переводе на современную терминологию ‒ это гомосексуальный идеализм, требующий от любящего и любимого "великой заботы о нравственном совершенстве". Разве можно требовать такого от женщины? Но всякое правило нуждается в исключении, его подтверждающем. По правде говоря, никакого смысла в этой фигуре речи нет, она досталось нам от латинян и просто удобна для повествовательного движения сюжета.
  
  В спорах о силе чувств древние мудрецы пришли к выводу, что истинно любящие готовы умереть друг за друга, и не только мужчины, но и, как ни удивительно, женщины! В этом их убедил поступок Алкестиды. Она была красавицей и к ней сватались многие отпрыски царских родов, но испытания прошёл только Адмет. Тот самый, к которому в рабство был отдан Аполлон за непослушание венценосному отцу. Конечно, златокудрый бог помог своему невольному хозяину и возлюбленному запрячь дикого вепря и льва в колесницу, и проехать на ней круг по ипподрому. Таковы были условия испытания жениха.
  
  Адмет в предсвадебной суете забыл принести положенную Артемиде накануне женитьбы жертву. Богиня не одобряла браки вообще и, чтобы её умилостивить, молодожёны совершали специальный обряд. Непростительная забывчивость Адмета стала причиной ужасного нервного потрясения. В брачном чертоге на супружеском ложе он обнаружил не прекрасную невесту, а клубок шипящих змей. Аполлон опять пришёл на помощь. Он не только договорился с Артемидой, но и заручился её обещанием, что, когда придёт пора, смерть может пощадить Адмета, если кто-нибудь из его семьи из любви к нему добровольно согласится умереть. Роковой день наступил раньше, чем можно было предположить. Адмет бросился к своим престарелым родителям с мольбами. Напрасно! Лучше горестно скорбеть о безвременно умершем сыне, чем расстаться с радостями жизни, тем более что не много её осталось...
  
  Чтобы заполнить досадную паузу и дать Адмету время решить непростую задачу, Аполлон подпоил вином богинь судьбы Мойр. Только Алкестида выразила готовность из любви к мужу занять его место в Аиде. Она приняла яд. Боги изумились её благородству и вернули в солнечный мир. Исключительный поступок ‒ исключительная награда! На этом праздник благородной любви заканчивается. Мифологическая реальность полна совсем другими образами.
  
  Дочери музы Мельпомены ‒ Сирены. Это хищные красавицы с женским телом и когтистыми птичьими лапами. Их дикий и злобный нрав сочетался с божественным голосом. Скалы острова, на котором они жили, усеяны костями их жертв. Своим пением Сирены сводили людей с ума, а затем убивали, разрывая на части. Только божественному Орфею удалось заглушить их безудержно манящий к неземному наслаждению голос. Слава богу, что к тому времени он был уже равнодушен к женским чарам. Благодаря Орфею команда аргонавтов благополучно миновала остров Сирен. Демонические сестры не смогли пережить поражение от смертного. Они бросились в море и убились.
  
  Стервятники с женскими лицами, острыми загнутыми когтями и грязными перьями ‒ гарпии. Выглядят они отвратительно, а пуще того ‒ воняют. Один только их ужасный запах может свести в могилу. Гарпии всё рвут и портят, их постоянно мучает голод, они одновременно жрут и испражняются на пищу. Гарпии ‒ хищные твари. Они похищают детей и человеческие души.
  
  Эмпусы ‒ дети чудовищеподобной богини смерти и колдовства Гекаты пошли в маму: одна нога ослиная, другая бронзовая. Эти мерзкие демоны пугают путников, отогнать их можно только отборным матом. Принимая образ прекрасных дев, Эмпусы соблазняют мужчин и отсасывают у них до смерти все жизненные силы. Наряду с детьми Гекаты действует и правительница Ливии, некогда красавица Ламия. За ней ухаживал Зевс. Гера безжалостно обошлась с новой возлюбленной мужа: она убила её детей. С тех пор Ламия похищает чужих детей и предаёт их мучительной смерти. От учинённых зверств и жестокости её лицо превратилось в отвратительную маску. Ламия любит юношей: она подкрадывается к ним, когда те спят, и выпивает их кровь.
  
  В зловонной, грязной пещере живёт косоглазая, отвратительная старуха Зависть. Она сестра Нике ‒ крылатой богини победы. Зависть питается змеиным мясом и радуется только людским несчастьям. От её козней уберечься мало кому удаётся.
  
  Прекрасна ликом дева-змея Ехидна. О ней известно, что живёт в глубокой пещере и не любит общество, как богов, так и людей. Зато её потомство знаменито. Ехидна ‒ мать чудовищ. Среди них Тифон, Кербер, Лернейская гидра, Химера, Сфинкс. От своего сына-собаки Орфа Ехидна родила Немейского льва, разбираться с которым пришлось Гераклу.
  
  Красавица и Чудовище ‒ в современной сказке это слащавый роман Принцессы с заколдованным Принцем. Но эпоха Зевса отнюдь не сказочная. В мифологической реальности Красавица и Чудовище ‒ это крайности женской сути. А крайности, как известно, сходятся, хотя не обязательно это так, но часто.
  
  Чудовищные Горгоны ‒ Сфено, Эвриале, Медуса ‒ были прекрасными морскими девами. Особой красотой отличалась младшая, смертная, в отличие от своих сестёр, Медуса. Её своенравность, гордость, независимое поведение, словно она богиня, в сочетании с беспечностью и радостным ощущением жизни ‒ все это раздражало женскую половину олимпийцев. Афина превратила сестёр Горгон в крылатых чудовищ. Их тела покрылись рыбьей чешуёй, волосы стали змеями, во рту выросли огромные жёлтые клыки. Особое отвращение вызывала Медуса. Всякий, кто на неё взглянет, тут же превращается в камень. Хороший пример солидарности и дружбы. Если женщины объединяются, то нечего ждать хорошего.
  
  Скилла тоже была писаной красавицей, но в результате любовной интриги с помощью женского колдовства соперницы стала морским чудовищем. У неё шесть собачьих голов, в шести пастях зубы в три ряда и двенадцать ног. Когда она пожирает свою добычу, обычно это моряки с проплывающих мимо судов, во всей округе стоит страшный хруст костей...
  
  Кровью из сердца мстительных и ужасных эринний называлась менструальная кровь. Древние говорили, что "женщина единственное животное", которому свойственны менструации. Считается страшным проклятием, если обнажённая ведьма во время месячных девять раз против движения солнца обежит дом, поле, скотный двор. Магическая связь между Луной и менструациями отразилась в другом названии ‒ вредоносная лунная роса.
  
  Несмотря на стойкое предубеждение, древние всё же различали добрые и недобрые свойства женщины во время месячных. От соприкосновения с вредоносными истечениями семена не прорастают, вино киснет, трава вянет, с деревьев опадают плоды, железо ржавеет, медь чернеет, собака впадает в бешенство, у лошадей случается выкидыш. Но если во время месячных перед восходом Солнца женщина обойдёт поле нагишом, то изгонит всех вредителей злаков, а обнажив половые органы перед нарывом на теле, может излечить. В наше время знатоки проблемы, менее оптимистичны: в Талмуде сказано, что если женщина во время месячных пройдёт между мужчинами, то один из них умрёт.
  
  Часто цитируют следующий отрывок из Плиния Старшего: "Трудно найти что-либо, обладающее более пагубным воздействием, чем менструальная кровь женщины. Если женщина во время менструации имеет дело с молодым вином, то вино закисает. От женских прикосновений в этот период растения в поле перестают плодоносить, привитые и обрезанные растения увядают, семена в саду засыхают, и фрукты осыпаются с того дерева, под которым сидела менструирующая женщина. Если она смотрится в зеркало, то оно тускнеет, а лезвие стального ножа становится тупым. Слоновая кость теряет свой блеск, даже бронза и железо ржавеют и начинают издавать неприятный запах. Собаки, полакав менструальной крови, впадают в бешенство, а их укус становится таким ядовитым, что нет от него лечения". Подобное говорили о менструирующих женщинах в течение всей истории человечества с момента зарождения письменности. В XVI веке, например, заклеймённый современниками магом, колдуном и слугой дьявола Агриппа фон Неттесхайм не сомневался во вредоносности женских выделений. А в Ливане считали, и, вероятно, по сей день считают, что если тень менструирующей женщины падает на цветы, то они вянут, деревья гниют, а змеи уползают прочь, чтобы умереть.
  
  Не все женщины колдуньи, но все вооружены как раз в том момент, когда кажутся беззащитными. Сын Посейдона, герой Беллерофонт, уничтоживший дочь Ехидны, огнедышащую Химеру, слыл бесстрашным воином. Но однажды он спасался бегством от толпы женщин, которые, задрав свои юбки выше пояса, наперебой предлагали себя, если он сменит гнев на милость и не станет уничтожать их земли в отместку за коварство местного царька. Действительно, зрелище, ужасающее для молодого героя, беды которого начались с того, что он отверг домогательства замужней матроны, в результате чего был принуждён странствовать вдалеке от родины и совершать всяческие подвиги.
  
  Иной раз высокомерие мужчин приводило к феминистическим революциям. Так случилось на острове Лемос. Мужчины заявили своим жёнам, что от них дурно пахнет и стали жить с девушками, которых брали в плен во время набегов. Это переполнило чашу женского терпения: разгневанные жены и девы иже с ними беспощадно истребили всех мужчин на острове от мала, до велика. Слава богу, не все женщины так категоричны, а иные даже пользуются благовониями.
  
  Олимпийские боги никогда не поддерживали культ женщины, а с женскими культами боролись и свели их к подсобному хозяйству. Равенство полов ‒ ересь во все времена. Аполлон даже высказался в том смысле, что настоящим родителем может быть только отец, а женщина ‒ это всего лишь борозда, в которую мужчина бросает семя, "ей лишь посев вскормить дано". Случилось это во время суда над героем Орестом, который, мстя за отца, покарал свою мать-мужеубийцу. Жизнь закручивает головоломные сюжеты! "Ты убил мать". "А она убила мужа". "Муж жене ‒ не родная кровь". "Я такой матери ‒ тоже не родная кровь". Этот спор можно продолжать до бесконечности. Голоса богов распределились бы поровну, дело шло к тому, но Афина подала свой голос за оправдание, признав, что "мужское родство выше женского". С тех пор в афинском суде при равенстве "за" и "против" подсудимый считался оправданным "голосом Афины".
  
  Боги не осудили Ореста за убийство матери, но никогда не оправдали бы за убийство отца, случись такое. Это не подлежит сомнению, не то, что обсуждению. Боги прощают тех, кто не меньше чем богов, чтит отцов. Память об этом оставил нам Эсхил в своей драме "Орестея", которую показывали в дни больших празднеств всем афинянам, включая рабов и женщин. Перечисление зрителей приведено в общепринятом тогда порядке.
  
  Воспитание мужского шовинизма начиналось с момента зачатия. Если беременная женщина носит мальчика, то цвет кожи у неё здоровый, а роды проходят легко, если девочку ‒ лицо бледное, а в коленях слабость, роды трудные. А "сынам Израилевым" их бог предписал: если женщина родит мальчика, то будет она нечиста семь дней и тридцать три дня не должна прикасаться ни к чему священному, и к святилищу не должна приходить. Если родится девочка, то срок очищения возрастал в два раза ‒ соответственно, две недели и шестьдесят шесть дней.
  
  Почитаемый мудрейшим Фалес из Милета благодарил судьбу за три вещи: "во-первых, за то, что родился человеком, а не зверем; во-вторых, за то, что мужчиной, а не женщиной; в-третьих, что эллином, а не варваром".
  
  Рим - город культово толерантный. Каких только богов и божков он не перевидал за свою историю! Пожалуй, самым редкостным, кровавым и мировоззренчески отвратным стал женский культ ‒ поклонение богине Кибеле. Он был занесён в Рим из Малой Азии во время Пунических войн в третьем и во втором веке до нашей эры. В заботе о непременном разрушении Карфагена, мало кто обратил внимание на очередную восточную сказку.
  
  По преданию материнская любовь Кибелы к своему сыну Аттису превозмогла её разум настолько, что она сочла за лучшее лишить сына разума, чем позволить ему жениться. В состоянии безумия Аттис оскопил себя. В честь безмерной, воистину божественной любви, новопосвящённые в культ Кибелы весной в "день крови" собирались под открытым небом и танцами доводили себя до невменяемости. Затем, обезумевшие танцоры, бежали, куда глаза глядят по улицам Рима. Остановившись по наитию, где приспичило, они отсекали себе яички кремнёвым ножом. Отделённую плоть швыряли в дома римских граждан, не ведающих о происходящем, и требовали выдать женское платье. Становясь жрецами Кибелы, членовредители до конца своих дней носили только женскую одежду.
  
  Храм Кибелы, вплоть до IV века нашей эры находился ровно на том месте, где сегодня стоит базилика Святого Петра.
  
  К евнухам-трансвеститам римляне относились с отвращением большим, чем к евреям. Варварски покусится на собственный пенис - это в голове здравомыслящих людей не укладывалось! "Если у тебя есть евнух, убей его; а если нет - тогда купи его и убей" ‒ римская пословица. Хотя, как это часто бывало с гражданами Вечного города: на словах ‒ одно, на деле ‒ другое. Римские аристократы и аристократки позволяли себе брать в любовники евнухов. Мужчина, пусть и без яичек, а значит без спермы, не утрачивает способность заниматься сексом. Кастрированные рабы были эротическими игрушками и для римских мужей, и для римских матрон.
  
  Культ Кибелы - Аттиса принял такой размах, что Римский сенат вынужден был вмешаться: гражданам Рима было запрещено принимать участие в чудовищном, варварском ритуале. Однако созерцать кровавый религиозный экстаз не возбранялось.
  
  Пифагоровы штаны во все стороны равны! Это бодрая математическая истина постигается ещё в младшем школьном возрасте и, само собой разумеется, что речь идёт не о реальных штанах, а о теореме Пифагора. Но мифологический учёный был не только математиком. Его пытливый ум бился над разгадкой устройства мироздания. Пифагор, а точнее его последователи и ученики, которых с тех пор называют пифагорейцами, раскрывали гармонию мира через гармонию чисел, поясняющую божественный замысел. Считается, что сын Пифагора открыл семь премудрых пропорций и среди них пропорцию золотого сечения.
  
  Созданная Пифагором школа была общиной и тайным мужским союзом. Кандидаты в ученики проходили тщательную проверку. Отбор был строг. В человеке всё должно быть прекрасно и гармонично: тело, душа, намерения. После фейс-контроля соискатель ещё в течение трёх лет доказывал твёрдость своего решения постигнуть божественные тайны природы. На этом испытания не заканчивались. Прошедшим отбор предписывалось в течение пяти лет соблюдать обед молчания. Так слушатели через испытание и посвящение могли перейти в ранг учеников, которых называли эзотериками. Пифагор ‒ не один человек, а несколько. Это были телесные воплощения одной души, которая помнила о своих прошлых жизнях.
  
  Пифагор ‒ фигура загадочная. О нём и его учении кажется многое известно, хотя на самом деле известно мало. Его ученики строго следовали предписанному учителем умолчанию о божественных таинствах. Об учении Пифагора судят по его влиянию на великих философов древности, а не по первоисточникам. Как истинно эзотерическое оно передавалось изустно, а не в письменной вульгаризации, в крайнем случае, использовались символы, понятные лишь посвящённым. Среди наивных заблуждений нашего времени представление о том, что печатное слово открывает доступ к тайнам каждому, кто не поленится снять с полки книгу. Увы...
  
  Тайные учения (читай ‒ эзотерические) и по сей день тайные, они не могут быть переданы иначе, чем в общении. Самому Пифагору приходилось не сладко на пути к знанию. Рассказывают, что он подверг себя обрезанию, иначе египтяне не допускали его к изучению своей древней науки. Историк Геродот, как и все греки, питал отвращение к этому обряду: "Половые части другие народы оставляют, как они есть; только египтяне (и те народности, которые усвоили от них этот обычай) совершают обрезание". Изуродованный таким образам член оскорблял эллинское чувство прекрасного. Но научная добросовестность все же брала верх над эмоциями, и Геродот сообщает: "Половые части они обрезают ради чистоты, предпочитая опрятность красоте". Это так. Египтяне истово заботились о чистоте своего тела, всех его отверстий и особенно ануса, что весьма здраво в жарком климате.
  
  Греки не стеснялись своего тела до степени современного нудизма, не видели в естественной обнажённости ничего особенного, но зрелище, словно нарочито выставленной на показ оголённой обрезанием головки члена, вызывало у них отвращение. Так что жертва, принесённая Пифагором на алтарь науки, была не пустяковой. Говорят, чтобы сойти за эллинов, некоторые иудеи отступники использовали специальное приспособление (грузики), чтобы оттянуть кожу обратно, но современные исследователи этого вопроса сомневаются в успехе подобной методики. В медицинской литературе античности описано два случая хирургической операции под названием "эпипасмос" по восстановлению крайней плоти. Чтобы отбить у единоверцев охоту к отступничеству, раввины изменили процедуру обрезания так, что ни о каком восстановлении больше и речи быть не могло. Хотя, по непроверенной информации, в нацистской Германии подобные хирургические операции всё же проводились.
  
  Отвращен6ие греков к обрезанию нередко принимало крайние формы: раввинов забивали камнями или натравливали на них собак. Матерей, допустивших, обрезание сыновьям, "удавливали, вешали их задушенных младенцев им на шею, а затем распинали на кресте, в назидание прочим". Вот и представьте, каким было отношение к Пифагору и его учению на родине! Да, собственно, он и сам приязнью к землякам не тяготился. Да и что с них взять, одним словом ‒ древние! Им бы Иисус Христос ко двору не пришёлся, потому что обрезанный и значит ‒ ущербный.
  
  К слову сказать, отношение греков к обрезанию переняли римляне. По свидетельству еврейских легенд солдаты императора Адриана "отрезали у живых иудеев их обрезанный половой орган и, подбрасывая его к небу, издевательски кричали, обращаясь к Богу - "Так вот, что Ты выбрал?"" В имперском Риме одно и то же непристойное ругательство - verpa - имело два значения: "иудей" и "половой член", так как считалось, что обрезанные иудеи патологически похотливы.
  
  Полученные ценой эстетического увечья знания, Пифагор не спешил раскрывать всему миру. Когда один из его учеников разгласил тайну иррациональных чисел, открытие которых связано с частным случаем теоремы имени Учителя, Пифагор воззвал к богам покарать отступника. Нарушитель клятвы молчанья вскоре утонул во время шторма вместе с кораблём, на котором плыл подальше от разгневанных соратников. На все воля божья!
  
  Насмешники не могли обойти вниманием колоритную, склонную к мистификации фигуру "зашифрованного" мудреца. Они запустили в оборот анекдот о том, как однажды, прогуливаясь, импозантный старец вышел к местной речушке, которая тут же выскочила из берегов и закричала: "Да здравствует Пифагор!" Чудо состоялось, но другое. Выяснилось, что пифагорейцы напрочь лишены чувства юмора. Они уверенны ‒ так и было! Помните об этом, когда шутите в обществе всяческих эзотериков, оккультистов и мистиков. Никакого удовольствия, одно занудство.
  
  Учение Пифагора затрагивало все сферы жизни, его или приписываемые ему афоризмы до сих пор в ходу. Вы их найдёте в любом сборнике мудрых мыслей. Не знаю, как отнёсся бы к этому богоподобный. Полагаю, без восторга. Из зёрен мудрости, посеянных куда попало, может вырасти только чертополох. Не думаю так же, что Пифагора удивил бы компьютер или космический корабль, скорее ужаснул бы бессмысленный путь современного человечества в технологическое никуда. Что толку знать устройство космоса, не познав прежде себя самого? Сумма знаний ‒ не есть ум.
  
  Мнение великого мыслителя необязательно совпадало с мнением большинства. Он вообще презрительно относился к общему мнению, а, выступая за общинность, имел в виду избранных, почти совершенных людей. Демократия в его устах слово бранное и стоит в одном ряду с охлократией. Глупо искать справедливость в равенстве, а то равенство, к которому стремится толпа ‒ величайшая из всех несправедливостей. Общественность отвечала ему тем же. Пифагорейцев не любили, регулярно убивали, пока не перебили всех. Ну что же, как наставлял Учитель: любое из несчастий человеческой жизни не должно быть неожиданностью для умных людей... Смерть нужно встречать радостно. Есть разные версии об участи самого Учителя. Пифагора то ли зарезали, то ли он сам уморил себя голодом.
  
  Не знаю, приходило ли вам на ум, что числа можно разделить на мужские и женские, но пифагорейцы в таком разделении не сомневались. Эта традиция идёт из глубочайшей древности. Женские числа, непременно, злые и легко сводятся к первозданному хаосу. Попробуйте выложить из камешков два числа ‒ четыре и пять. Пусть четыре будет квадрат, а пять ‒ квадрат с камешком посередине. Которое из них женское? То, которое не имеет "порождающей срединной части". Таким образом, фаллические нечётные числа изначально мужественны, властны и наделены божественной силой. Нечётные женские числа ‒ полые, этакие "воспринимающие отверстия". От чётного числа после деления на два ничего не остаётся. В нумерологии по сей день используется эта "арифметика". Непосвящённые понимают её буквально, а где те посвящённые, которые хранят молчание ‒ это неизвестно, но сколько самозванцев! Иных пифагорейцев числовая мания, известная сейчас как нумерология, доводила до определения бога как разности между самым большим числом и ближайшим к нему числом. Что уж тут о мужском и женском!
  
  Много ли сострадания к женщинам вы найдёте в древних текстах или в современной Библии? Впрочем, кто в наше время её читает! И христианские времена, и в эпоху Зевса женщина находится за рамками нравственных категорий. Женоненавистничество? Это эмоция, а не причина, хотя, безусловно, эмоции влияют на ход мировой истории. Так было. Что изменилось? Формальное равенство полов ввергло мужчин и женщин в соревнование, в борьбу... Это война, в которой случаются лишь индивидуальные перемирия. Когда мужские и женские гениталии окончательно уравняют в правах, история человечества закончится. Но, к счастью, не все так уж безнадёжно. Остались ещё консервативные институты в нашем обществе.
  
  Современные феминистки утверждают, что непорочным способом зачатый Христос, не проповедовал дискриминации по половому признаку. А с каким пониманием и сочувствием он отнёсся к проститутке Марии Магдалине! Но что это доказывает? Скорее наступит конец света, чем женщины привлекут на свою сторону ортодоксальную церковь. После искупительной смерти Иисуса его последователи ещё долго спорили о том, есть ли у женщины бессмертная душа? Подозреваю, что ответа на этот вопрос нет и по сей день. Попробуйте найти в Святом Писании место, где бы женщина была названа человеком. Не найдёте. До вас искали. Некоторые исследователи считают, что это вопрос лингвистический, а не теологический. Но в Библии сказано и не раз, что женщина дана человеку в помощники. Такая разновидность домашнего животного. Послабление в "женской проблеме", которое в наше время допустили некоторые христианские конфессии, гроша ломанного не стоит, потому что Библия непоколебима.
  
  Женщина всего лишь "случайное" и неполноценное существо: "Мужчина выше женщины, а Христос - выше мужчины" (Святой Фома). Инквизиторы Римской католической не сомневались в том, что женщины особенно одержимы злыми силами. В 1595 году в Лейпциге вышло произведение под названием "Женщины - не люди". Для истинно верующих оно и сегодня не утратило своей актуальности.
  
  Современной и самой острой реакцией на застарелый спор, несомненно, является "Манифест Союза искоренения мужчин" (1967 год, Валери Джин Соланас, американская радикальная феминистка). Из него следует, что "...мужчина - это недоделанная женщина, ходячий выкидыш, жертва аборта на генном уровне. Быть мужчиной - значит быть неполноценным и эмоционально ограниченным; возмужалость - это не что иное, как авитаминоз, а сами мужчины - моральные уроды".
  
  В неканонических жизнеописаниях Христа, их называют апокрифическими, что можно перевести двояко ‒ и как "тайное", и как "лживое", есть любопытный пример в тему нашего разговора. Это Евангелие от Фомы: "Симон Петр сказал им: Пусть Мария уйдёт от нас, ибо женщины недостойны жизни. Иисус сказал: Смотрите, я направлю её, чтобы сделать её мужчиной, чтобы она также стала духом живым, подобным вам, мужчинам. Ибо всякая женщина, которая станет мужчиной, войдёт в Царствие Небесное". Вот так! Вероятно, собеседники опасались, что, попав в рай, женщина найдёт много способов превратить его в ад.
  
  Другой полюс воззрений ‒ современный феминистический бред о том, что изначальный Бог ‒ Женщина, вероятно, толстая негритянка, которая говорит на иврите, к тому же лесбиянка. Это безуспешная борьба с фундаментальной традицией, предопределившей роль и место женщины в реальном обществе. Эта традиция не знает матриархата и Богини-матери, чтобы не говорили некоторые учёные, непонятно из какого пальца это высосав. В мировоззренческих вопросах наука совершенно беспомощна, её доводы, что писк комара.
  
  Прямой вооружённый конфликт полов известен как история амазонок. Но прежде чем говорить о них, хочу вспомнить о Лилит. По семитской версии именно она была первой женщиной, а не Ева. Сотворённая из праха земного, Лилит имела крутой нрав и не пожелала подчиниться Адаму. Она даже покусилась на его невинность и чуть не изнасиловала первенца человечества в позиции сверху. Адам воспротивился, вероятно, не столько по существу процесса, сколько по форме. Ну и бог с ним! Не хочет, как хочет. Лилит сбежала. Каково же было изумление ангелов, которые бросились на поиски и обнаружили беглянку, совокупляющуюся сразу с несколькими демонами! Вот так чудо в райском саде, попы спереди и сзади! Бог проклял Лилит, и она стала демоном. Не демоницей, а именно демоном-женщиной. В утешение Адам получил плоть от плоти жену (читай "рабыню") Еву. С тех пор Лилит заклятый враг мужчин и семьи. Это духовно роднит её с амазонками. Они ведут свою родословную от бога Ареса. Они дочери войны.
  
  В бою амазонки свирепы и кровожадны. Их нельзя покорить или победить иначе, чем убив. В то же время они прекрасны ликом, но тела их с изъяном. "Девушкам прижигали груди, чтобы они не мешали во время битвы" ‒ сообщает Диодор Сицилийский. Амазонки ‒ это значит "безгрудые". Некоторые современные исследователи считают такую этимологию ложной хотя бы потому, что луку и стрелам воинственные девицы предпочитали боевой топор, называемый labyris. Вряд ли и этот спор из области лингвистики, скорее попытка избежать иных объяснений странной безгрудости, очевидной для древних, как хромота или косоглазие.
  
  Покровительница амазонок - богиня Артемида. Кто же ещё! Эта целомудренная жестокосердная охотница презирает мужчин и неодобрительно относится к браку. Молодожёны перед свадьбой вынуждены подносить ей дары, дабы умилостивить. На заре нашей эпохи, когда от амазонок остались только мифы, образованные люди удивлялись: "Кто поверит, что войско, или город, или целая нация женщин могли организованно жить без мужчин?" Но современные лесбиянки верят в это охотно, и носят миниатюрный топор амазонок, labyris, как украшение-эмблему. Их явное самоотождествление с легендарными воительницами берет начало в 20-х годах прошлого века, всего лишь.
  
  Историков в древности мало интересовали сексуальные предпочтения женщин, даже взявшихся за оружие. Греки смотрели на лесбийство сквозь пальцы, не находили его заслуживающим внимания, римляне ‒ считали сношения между женщинами "противными естеству". Логика простая: одна из подружек в женской паре выполняет проникающую, мужскую роль. Это извращение статуса.
  
  С мужчинами амазонки встречались раз в год для продолжения рода. Если рождался мальчик, то младенца убивали. Девочек воспитывали как воинов. Про "раз в год" ‒ это сомнительно. Не лесбийством единым удовлетворялись воительницы. В качестве секс-игрушек они держали пленённых мужчин. А чтобы от рабов было больше толку, принимали жестокие меры. "Пленникам, захваченным в битве, амазонки ломали ногу или руку, не только для того, чтобы предотвратить возможность побега или заговора, но, прежде всего для того, чтобы сделать их более энергичными в любовных баталиях. Выжигая правую грудь своим дочерям, они верили, что их правая рука становится сильнее от получения дополнительного питания, точно также они считали, что отнятие одной из конечностей, руки или ноги, усиливает половой член. Поэтому, когда скифы упрекали царицу Антианиру в том, что все её рабы хромают, она отвечала: "Хромые гораздо искуснее в любви" (из Евстафия).
  
  В современной массовой культуре образ амазонки ‒ пышногрудая, длинноногая, соблазнительная, надменная и недоступная. А как же пресловутая "безгрудость"? Никому нет дела до правды жизни! Представьте себе женщину с выжженной грудью? Соблазнительно? Сомневаюсь. Не только по современным меркам это ‒ уродство. Тем не менее, с упоминанием амазонки сросся эпитет ‒ прекрасная. Оставим на совести историка версию о прижигании груди. Допустим, что амазонки не совсем безгрудые, просто груди у них маленькие. Они мужественны, но не мужеподобны. Ещё не поняли, куда я клоню? Они напоминают прекрасных юношей. Современность стесняется гомоэротичности, но этот комплекс неведом любовникам амазонок. Стремление воинственных дев не только занять равное место с мужчинами, но и вытеснить их из своей жизни привело к странным результатам. Женщины, того не желая, воспроизвели мужское общество, которое отрицали и ненавидели, а, убивая в себе женственность, приблизились к образу мужчины-любовника.
  
  Дорогие феминистки, куда ни кинь, всюду клин! Амазонки остались в мифологической памяти, как мимолётный курьёз истории. Трудно поверить, что мужчины проявили принципиальность, перестав делить ложе с воинственными девами, и тем обрекли их на вымирание. Подобные и другие женские сообщества обречены по определению. Современные амазонки утверждаются в мужском мире и, некоторые из них, полагают, что когда-нибудь возьмут верх. К слову сказать, позицию сверху они уже давно отвоевали. Лилит следит за их успехами!
  
  Своё отношение к женщине и её назначению Зевс недвусмысленно обозначил в образе Пандоры.
  
  Злая, глупая, ленивая, жадная, любопытная, наделённая всеми мыслимыми пороками и такая красивая, что красивее не бывает ‒ это о Пандоре. Её Зевс выбрал орудием своей мести. По приказанию громовержца Пандору вылепил из глины Гефест, четыре ветра вдохнули в неё жизнь, а богини научили секретам макияжа.
  
  Пандора предназначена для титана Эпиметея, брата Атланта и Прометея. Война между титанами и новыми олимпийцами за верховную власть развела братьев по разные стороны баррикад. Атлант возглавил сопротивление и в наказание держит на своих плечах небесный свод. Прометей принял сторону Зевса, но не из личной симпатии. Перемены можно задержать, но их нельзя остановить. Прометей оригинальный прагматик: надеялся сохранить лучшее, а лучшим, что необъяснимо удивительно, он считает род человеческий. В этом Прометей сумел убедить и своего брата Эпиметея.
  
  Зевс тоже по-своему любит человечество. Он считает, что людей следует держать в строгости, богопочитании, не искушать излишними знаниями и прогрессом. Прометей, по мнению громовержца, баловал род людской, как собственное дитя и тем самым развращал, сеял зерна инакомыслия и своеволия. А в эту почву, что ни брось, вырастают либо цветы зла, либо цветы глупости. Так, некий Салмоней объявил себя Зевсом, присваивал жертвы предназначенные богам, "производил гром", влача за колесницей грязные шкуры животных и медные кувшины; бросая в небо зажжённые факелы, называл их молниями. За дерзкую глупость он получил-таки молнию Зевса, которая испепелила придурка, а заодно целый город вместе со всеми жителями. Наказывая, громовержец не скупится.
  
  Зевс на удивление долго терпел причуды Прометея. Например, промолчал, лишь усмехнулся, когда титан стал собирать все беды и невзгоды человечества и прятать в специальную шкатулку. Чего-чего, а несчастий смертным на их короткий век всегда хватит, тем более что, они большие мастера создавать себе проблемы. Однако Прометей преуспел в своём занятии настолько, что эти жалкие создания стали почитать титана, как отца родного, а болезни и несчастья, словно отступили. Люди поверили в свои силы, а это умоляло роль богов. Долго так продолжаться не могло. Когда ссора созрела, повод всегда найдётся.
  
  Как-то Зевс и Прометей поспорили, какая часть животных должна приноситься в жертву богам, а какая оставаться людям? Бери боже, что нам негоже! По Прометею выходило так: съедобное ‒ людям, обрезки и кости ‒ богам! Зевс решил показать, кто в доме хозяин и лишил человечество огня. Пусть теперь поедят! Тогда же он вспомнил и о заветной шкатулке, которую Прометей, не уверенный в своём будущем, отдал на сохранение своему брату Эпиметею, строго настрого наказав шкатулку не открывать и от Зевса никаких даров не принимать. Громовержец не хотел употреблять власть, чтобы заполучить чёртову копилку: грубые средства вредят имиджу политика. Тиран и самодур ‒ не одно и то же. Зевс решил выждать время, тем более что лишение огня, тоже весьма действенная и болезненная политико-воспитательная мера.
  
  Прометей, не в силах безучастно смотреть, как человечество опускается до первобытного состояния, упросил Афину провести его на Олимп с чёрного хода. Говорят, что он способствовал рождению богини из головы громовержца, или присутствовал при этом. Не суть важно. Афина нежно относилась к мудрому и доброму старику титану, а его чрезмерную страсть к человечеству считала проявлением маразма. Возраст! Даже с бессмертными такое случается.
  
  Пробравшись на Олимп, Прометей зажёг факел от солнечной колесницы, отщипнул от него уголёк и поместил внутрь стебля фенхеля (растения с трубчатым стеблем, мягкая сердцевина которого издревле используется как трут). Спрятав тайник под одеждой, он незамеченным вернулся на землю и передал огонь людям.
  
  Зевс был взбешён, но до поры сдержал свой гнев. Сначала он решил уничтожить кропотливые труды Прометея по избавлению человечества от тягот и невзгод. Громовержец вручил Гермесу ‒ кому же ещё? ‒ Пандору с поручением преподнести её Эпиметею в знак того, что он не держит на него зла из-за сумасбродного поступка его брата Прометея. Но посланник Зевса вернулся в той же компании: Эпиметей поблагодарил, заверил в своей лояльности, но принять красавицу отказался.
  
  Тут уж Зевс дал выход своему гневу! Он приковал Прометея к Кавказским горам. К узнику прилетал орёл и склёвывал его печень. За ночь печень вырастала вновь. А днём все повторялось: прилетал орёл... Вечная пытка! Именно пытка, а не казнь. У Зевса есть причина для гнева куда более основательная, чем воровство огня. Прометей знает тайну смены власти. Это не банальный заговор, а пророчество, сокрытое от Зевса.
  
  Эпиметей сразу после расправы над братом, чтобы ещё больше не гневить Зевса, принял Пандору. Без какого-либо умысла, движимая любопытством, которое принято называть женским, глупая красавица, не обращая внимания за строжайший запрет, открыла тайную шкатулку. В мгновение труды Прометея пошли насмарку. Тысячи изголодавшихся бед и несчастий вырвались на волю и набросились на человечество, доводя людей до отчаяния. Многие бы предпочли царство мёртвых, но благодаря предусмотрительности Прометея этого не случилось. Титан не надеялся на запреты и подстраховался: в шкатулке, вместе с убийственной реальностью, хранилась несбыточная мечта...
  
  Как всегда, сорвав злость на людях, Зевс задумался: а что дальше? Даже под пыткой Прометей молчал. Тупик! Боги не любят признаваться, что их судьбы и судьбы смертных переплетены сильнее, чем это принято думать. Кто бы из олимпийцев посмел нарушить волю Зевса, облегчив страдания Прометея? Никто! Никогда! Только Геракл, любимый сын громовержца, пусть и не рядовой, но все же смертный, пошёл, казалось бы, наперекор своему отцу: убил Зевсова орла, который мучил Прометея. Герой не преследовал меркантильных целей, а руководствовался лишь чувством сострадания и благодарности за всё доброе, что сделал Прометей для людей. Кары небесной не последовало. Это тот случай, когда мудрость Зевса невозможно отличить от его хитрости и отцовского всепрощения.
  
  В благодарность за избавление от мук, Прометей раскрыл Гераклу тайну, о которой никогда не стал бы говорить с Зевсом из-за личной неприязни. Суть её в том, что любвеобильный владыка Вселенной овладеет титанидой Фетидой. От этой связи родится сын, который свергнет своего отца и всех олимпийцев в придачу. Прометей понимает, что рассказав об этом Гераклу, он спасает своего мучителя, но он так же понимает, что смена богов приводит только к распрям и междоусобице среди людей. Всякие надежды на лучшую небесную власть ‒ опасная иллюзия.
  
  Зевс больше не преследовал Прометея. Красавицу Фетиду он выдаст замуж за смертного, за одного из своих многочисленных внуков. Их сын Ахилл станет последним человеком на земле, родословная которого восходит к богам. А история нереализованной страсти громовержца получит прямое продолжение в кровопролитной троянской войне. Но это ещё только предстоит.
  
  С рождения мы сталкиваемся с запретами: с маленькими, с большими, с вечными. Не убий, не укради, не пожелай... Иные из них становятся тяжкой необходимостью, другие кажутся самоочевидными, пока не задумаешься, третьи ‒ соблюдаются под страхом наказания. Углубиться в эту тему легко, да выбраться потом сложно. Зачем распутывать узел, он даже запутанный доставляет много хлопот. Сколько дорог ведут в ад? Не сосчитаешь! Любовная страсть женщины ‒ одна из них. У всякого запрета есть непременное свойство ‒ его нарушаемость, и банальное качество ‒ сладость. Как раз всё то, что толкает женщину на роковой путь.
  
  Фёдра, дочь Пасифаи и Миноса, пожелала при живом муже своего пасынка Ипполита. Эта порочная страсть завладела её душой и телом настолько, что она не могла больше не о чём думать, плохо ела, мало спала. Грубая, мужественная фигура Ипполита, его внешняя суровость и недоступность ‒ всё распаляло воображение. Фёдра даже построила храм Подглядывающей Афродиты, обращённый к месту, отведённому для занятий мужчин гимнастикой. Она тайно смотрела, как её вожделенный упражняется в беге, прыжках, борьбе. Недаром мужская гимнастика издревле управляется Эротом!
  
  В отличие от наших дней в гимнасиях тогда уделяли основное внимание развитию тела. Юноши упражнялись обнажёнными (гимнос ‒ обнажённый). Это была "гражданская униформа жителя Афин" (Лариса Бонфанте).
  
  Представьте Фёдру, которая, не боясь чужих глаз, сама смотрит во все глаза... Наблюдение за наблюдающим ‒ изысканное удовольствие! Говорят, чтобы дать выход плотским чувствам, наблюдая за Ипполитом, она нервно прокалывала заколкой листья миррового дерева, стоящего во дворе храма. Можно и так. Чаще - по-другому.
  
  Ипполит относился к мачехе с вежливым равнодушием, как и ко всем остальным женщинам. Родственные отношения ничего не могли ни прибавить, ни убавить. Ипполит воздерживался от связей с женщинами. Иные даже называли его женоненавистником, но это, пожалуй, слишком. Например, Ипполит частенько охотился в обществе целомудренной богини Артемиды, которая высоко ценила его искусство охотника и спокойное отношение к женщинам. Она не потерпела бы рядом с собой бабника. Артемида уничтожала всякого, кто даже мысленно покушался на её девственность. В свою очередь Ипполит мог не опасаться притязаний на близость с её стороны. В наше время тоже так часто бывает: иные женщины отдыхают душой в обществе мужчин предпочитающих мужчин.
  
  Положение Фёдры было не в двойне сложным, а безнадёжным. Но женщина устроена так, что не смириться с этим никогда. Фёдра боялась открыть свои чувства, своим поведением выдать тайну посторонним, но быть отвергнутой?! Это не входило в её планы. Сама Афродита на её стороне! Не удивительно, по понятным причинам богиня любви порадовалась бы победе над юнцом, возомнившем, что он может безнаказанно пренебрегать женщинами.
  
  Наконец, Фёдра решилась и написала пасынку письмо, предлагая себя. Для Ипполита это было неприятным открытием. Он сжёг письмо, как опасную улику. Напрасно! Он уничтожил свидетельство своей невиновности. Ипполиту ещё не приходилось сталкиваться с женским коварством. Наивная попытка объяснить Фёдре опасность и неосуществимость её страсти, привела к печальному результату. Разъярённая женщина рвала на себе одежду и кричала, что её хотят обесчестить! Этот приём в ходу! Он срабатывает без осечек, но чаще всего, по здравому размышлению, не выдерживает разбирательства. "О если бы можно было без женщин продолжать свой род!" ‒ восклицает Ипполит и проклинает всех женщин на свете. Он не пытается оправдываться, так как ни в чем не виноват. Боги, свидетели! Но "неправая из дела вышла чистой, а чистого и правда не спасла". Судьба переменчива, жизнь страшна... В запальчивости отец проклял сына и приказал ему покинуть Афины. Слепая ревность разрослась до небес и взывала к богам покарать нечестивца!
  
  Когда Ипполит проезжал по узкой дороге вдоль берега, огромная волна напугала лошадей, и они понесли прямо к обрыву. Так прервалась его жизнь, но не закончилась, как говорят многие. Врачеватель Асклепий воскресил своего любовника, за что поплатился сам.
  
  Преступление Фёдры раскрылось без труда, и клеветница повесилась. Это по одной версии. По другой ‒ она убила себя прежде гибели Ипполита, в предсмертной записке обвинив пасынка в насилии. Но это попытка слегка смягчить содеянное и представить Фёдру в роли жертвы "злой Афродиты", а не бесстыдной похотливой развратницей, которую не миновала божья кара.
  
  Женские истории древности лишены благостности и сентиментальности. Необузданная любовная страсть, как цунами сметает всё на своём пути. Любовь женщины ‒ это стихийное бедствие или яд в чистом виде! Судьба Медеи лучшее тому подтверждение, но прежде необходимо рассказать о сопутствующих обстоятельствах.
  
  У меня нет никакого желания сейчас подробно говорить о походе аргонавтов за Золотым руном. Сама по себе эта история мало интересна, но была использована современными сказочниками множество раз. Я хочу обратить внимание только на некоторые эпизоды, о которых нельзя рассказывать детям на ночь и которые, по этой причине, часто замалчиваются. И так, напоминанию для тех, кто знал, но забыл.
  
  Цвет Эллады, достойнейшие из достойных, сыновья богов и смертных из поколения героев, на корабле "Арго" под предводительством Ясона отправились в далёкий и рискованный заморский поход, чтобы привести на родину Золотое руно. Проще говоря, шкуру чудесного барана. Появление легендарного животного связано с женским коварством, которому мы вообще обязаны за множество исторических сюжетов.
  
  Как всегда, это многослойная ситуация. Подружку богини Геры, назовём её так, оставил без внимания муж. И было за что. Вхожая на Олимп супружница относилась к нему с олимпийским высокомерием и с презрением. Не удивительно, что мужчина завёл любовницу. Обманутая жена бросилась к богине Гере жаловаться на свою судьбу и вероломство мужчин. Женщина всегда невиновата, по определению. Не ищите в этом логики. В семейных разборках своя таблица умножения.
  
  Оскорблённая жена нашла поддержку у Геры, кто бы сомневался! Вернувшись, она от имени богини потребовала смерти мужа, но никто из подданных не стал её слушать. Более того, женщины объединились вокруг новой избранницы своего царя. Женская солидарность непредсказуема. Новой семье мешали дети от прежней. Состоялся заговор. Женщины прожарили посевное зерно и вызвали этим неурожай. Царь послал гонцов к дельфийскому оракулу. На это и был расчёт. Его любовница подкупила гонцов, и они принесли ложную весть: земля вновь станет плодоносить, когда царь принесёт в жертву Зевсу своего сына Фрикса. Нелепое условие! Громовержец не принимал человеческих жертв, да и кто отважится на такое злодеяние?
  
  Дело разрешилось с неожиданной стороны. В красавца Фрикса влюбилась его тётка. Ох, уж эта родня! Но юноша отверг её притязания. Что оставалось делать уязвлённой женщине? Она обвинила своего племянника в попытке её изнасиловать. Когда женщина вопит о посягательстве на её честь, часто дело в чем-то другом. Вероятнее всего она рассчитывает задеть частнособственнические чувства мужей, которые расценивают посягательство на своих жён, как тягчайшее личное оскорбление. Эгоисты! Только о себе и думают! Какое им дело до женских переживаний!
  
  Как сейчас бы сказали, под давлением общественности, царь согласился на искупительную жертву, она же кара за посягательство на чужую жену как на чужую собственность. Увы, о женской чести речи нет. Он уже занёс нож, чтобы перерезать горло любимому сыну, но с Олимпа слетел крылатый золотой баран, посланный Гермесом по поручению Зевса. Уникальное животное ещё и разговаривало. Баран крикнул Фриксу, чтобы тот побыстрее на него забирался. Так царевич спасся. Он благополучно добрался до Колхиды.
  
  Среди свидетелей спасения Фрикса были подкупленные гонцы, доставившие ложное предсказание. Они так поразились увиденному, что во всем сознались. Заговор и оговор раскрылись. Общественность в те времена, мало отличалась от нынешней: любовь к кумирам может в одночасье смениться на ненависть и чем была сильнее любовь, тем вдвое сильнее будет ненависть. Кашу заварили женщины, а расплачиваться пришлось царю. Его подданные требовали его смерти. Боги заступились за несчастного, который потерял семью и сына. Одна Гера не согласилась с таким финалом. Изменщик не только обидел её подругу, но и в компании с сожительницей пригрел в своём дворце младенца Диониса, незаконнорождённого сына Зевса. Я вскользь уже упоминал о царской чете, которой был передан на воспитание будущий бог. В наказание ещё и за это Гера лишила злосчастного царя разума. А говорящий крылатый баран вошёл в историю под именем "Золотое руно". Обладание этой реликвией намекало на богоизбранность и сулило государству процветание. Да уж, не было бы счастья, да несчастье помогло!
  
  Земной путь Фрикса закончился вдалеке от родины и душа его не упокоилась в чужой стране, а стремилась домой, но накрепко была связана с Золотым руном, которое хранилось в священной роще в храме Ареса под неусыпной охраной дракона. Вскоре после спасительного побега принца, его семья потеряла власть, родные были убиты или изгнаны. Узурпатор трона возмездия не боялся. Царский род пресёкся. Единственный законный наследник родился мёртвым. На самом деле ребёнка объявили мертворождённым, чтобы спасти от рук убийц. Его первое имя ‒ Диомед. Ребёнка воспитывал мудрый кентавр Хирон, который звал его Ясоном. Это узурпатору неизвестно. Его беспокоило другое ‒ во сне стала являться тень Фрикса. А тут ещё странный оракул: следует бояться человека, обутого на одну ногу. Может быть это воин? Они иногда обувают только левую ногу, она со стороны щита, ‒ так легче идти по грязи. Левая нога издревле плохая. Это нога войны. До сих пор в армии солдаты шагают под команду ‒ "Левой!". В дружеский дом следует ступать с правой ноги.
  
  Чему бывать, то и случается. Во время очередного принесения жертвы Посейдону на берегу моря к собравшимся вышел длинноволосый юноша. На нём была плотно облегающая туника, торс укрывала шкура пантеры. Красавец был вооружён копьём и обут в одну сандалию. Вторую юноша потерял, когда помог какой-то старухе переправиться через ручей. Она громко причитала, прося прохожих о помощи, но лишь Ясон откликнулся на её просьбу.
  
  Не заметить статного красавца было невозможно, так сильно юноша выделялся из толпы. Узурпатор понял, что час расплаты настал. Он грубо спросил Ясона, что бы тот сделал с человеком, который в соответствии с оракулом, должен его убить? Юноша не знал, что говорит с гонителем своей семьи, и легкомысленно ответил: "Отправил бы его за Золотым руном!" Это означало сделать невозможное. Странный вопрос незнакомому человеку. Ясон представился. Узурпатор назвал своё имя. Всё сразу встало на свои места.
  
  Законные права Ясона невозможно было оспорить. На его сторону встали цари соседних государств. Узурпатор сделал вид, что бремя власти ему уже не по силам, и он готов уступить трон законному наследнику, но прежде... Хитрый властолюбец поведал о том, что его преследует тень Фрикса. Страна не будет процветать при любом правителе, пока Золотое руно и вместе с ним душа Фрикса не вернуться на родину из далёкой Колхиды. Где эта страна? Об этом спорят по сей день. География того времени не менее чем отношения между героями, причудлива и запутана. Иногда кажется, что речь идёт о другой планете.
  
  Море по колено не только в подпитии, но и по молодости. Ясон принял условие. Он кинул клич по всей Греции и собрал самую достойную команду. По здравому рассуждению смельчакам грозила верная гибель. Но здравый смысл и геройство ‒ вещи несовместные!
  
  С многочисленными приключениями аргонавты добрались до Колхиды. Царь Ээт, который владел Золотым руном, не мог взять в толк ‒ с какой стати он должен расстаться с драгоценной реликвией? Соблюдая закон гостеприимства, Ээт принял вооружённую ватагу самоуверенных молодых людей. Рассчитывая на их благоразумие, он посоветовал аргонавтам убраться восвояси, а не то им отрежут языки и отрубят конечности. Не тут то было! Понимая, что добром не кончится, Ээт подумал, что всегда успеет притворить в жизнь свою угрозу, а пока он поставил предводителю аргонавтов Ясону невыполнимые условия. Всего-то нужно ‒ запрячь двух огнедышащих быков, вспахать поле бога войны Ареса и засеять его зубами дракона... Зачем отказывать герою? Пусть он сам найдёт свою смерть. Слабым местом в замысле Ээта оказалась его дочь Медея. Как водится, твоя слабость ‒ моя сила! И наоборот.
  
  У Ясона был только один шанс на успех предприятия ‒ это он сам, но не в качестве воина, а в качестве любовника. Кто сказал, что в постели города не берут? И не только города! Говорят, что предводителя аргонавтов безгрешно любили высоконравственная Гера и вечнодевственная Афина. Богини попросили Афродиту, а та своего сына Эрота, за подарок, посодействовать аргонавту через симпатию Медеи. Сложная цепочка! Думаю, даже если Эроту пришлось потрудиться, то совсем немного. Медея влюбилась в Ясона по уши, может быть, и без божьей помощи: пришла пора!
  
  Дочь царя Ээта, страстная и решительная Медея на пути к поставленной цели не останавливалась ни перед чем. Сомнения и угрызения совести ей неведомы. Страсть оправдывает средства! Медея очертя голову пустилась во все тяжкие. Она предала отца, который ей полностью доверял, помогла добыть Золотое руно и спасла аргонавтов от верной гибели. Обманом заманила на корабль своего брата Апсирта, можно сказать, взяла его в заложники.
  
  На поимку беглецов Ээт бросил все свои военно-морские силы. И поймали бы! Преследователи были уже совсем близко, когда Медея убила своего брата, разрезала на куски и стала бросать их в море. Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из аргонавтов ей в этом помогал. Ээт вынужден был вылавливать части тела своего сына, а затем прекратить погоню, чтобы похоронить Апсирта.
  
  Когда девку уговаривают, города сулят, а потом и деревеньку жалко. В дальнейшем отношения Медеи и Ясона не сложились. Этому нашлось простое объяснение. Не красотой Медеи и её заслугами был покорен Ясон, а силой заклятий и трав. Медея ‒ ведьма! Только этим можно объяснить буйство её похотливой страсти, в жертву которой она принесла благополучие отцовской семьи.
  
  Медея родила Ясону двух сыновей, но вне брака. Есть версия, что они всё же были женаты, но притворно в силу сложившихся обстоятельств. В законные жены Ясон наметил другую царскую дочь. Здесь нужно отметить, что незаконнорождённые дети по греческим законам в семейных делах не имели ни статусных, ни материальных прав. Медея жестоко отомстила за предательство. Своей сопернице она послала пропитанную ядом одежду, и разлучница сгорела заживо вместе со своим отцом, который пытался потушить огонь.
  
  Огонь ненависти в сердце Медеи потушить нельзя! Он пожирает всё, даже материнские чувства. Медея убила своих детей! Главный ли мотив бесчеловечного поступка, месть Ясону? Или Медея убила своих детей, не желая им обычно прискорбной судьбы незаконнорождённых царских отпрысков? История детоубийства сомнительна, хотя и органична в образе царевны-колдуньи, созданном афинским поэтом Еврипидом: "Ужасна царская гордыня и страсть!" Свершив чёрное дело, волшебница улетела на колеснице, запряжённой драконами, что тоже вполне по трагедийным канонам. Зрители жаждут царской крови на сцене, и получают её, переживая катарсис, обливаясь слезами сочувствия.
  
  Я рассказал лишь один эпизод из жизни Медеи, и лишь один вариант этого эпизода. Рассказ в полном объёме, не оставил бы места ни для чего другого, так богата и насыщенна мифическая биография царевны-колдуньи.
  
  Не удивительно, что Медее не везло на мужчин и в дальнейшем. С её то характером! О женском везении вообще мало, что можно сказать. Нет в жизни счастья! Есть лишь удачи и неудачи. Тянуть жребий судьбы ‒ мужское дело. Иногда он сам идёт в руки.
  
  Вспоминая своего отца, незабвенный Остап Бендер называл родителя ‒ турецкоподданный. В том же духе мог бы ответить и Мидас про своего отца ‒ просто сатир. Будущий золотой мальчик вырос в неполной семье, но мужским вниманием он обделён не был. Мидаса обучал сам Орфей. Комментарии излишни, надеюсь.
  
  Однажды сатир Силен, полагающий себя учителем Диониса, вдрызг пьяный после очередной оргии, заснул в саду роз. Как говорится, отряд не заметил потери бойца. Шумная, непристойная свита Диониса продолжила свой путь без Силена. Проснувшись, сатир обнаружил, что связан гирляндами цветов, а перед ним стоит красивый юноша. Силен не стал возражать против такого пленения. Чтобы его не сразу освободили, сатир прибёг к своему излюбленному приёму, отточенному до совершенства в пьяных компаниях ‒ он стал рассказывать красавчику Мидасу чудесные сказки. Одну из них вы, почти наверняка, знаете. Она о том, что за потоком Океана раскинулся огромный, благодатный континент. Там множество прекрасных городов, в которых люди живут долго и счастливо, в богатстве и роскоши, пользуются необыкновенными приспособлениями... Что удивительнее всего, это государство устроено разумно и справедливо. Атландита? Да! Страна гипербореев? Да! Рай на земле? Да! Как вам угодно! Силен обычно либо пьян, либо с похмелья, а потом снова пьян. Название замечательной страны он запамятовал. С его подачи человечество до сих пор разыскивает и время от времени находит то остатки Атлантиды, то загадочные постройки гипербореев, а трактат Платона об идеальном государстве не даёт покоя дотошным историкам и авторам фантастических романов. Да, чего не придумаешь, чтобы привлечь внимание симпатичного юноши! А как аукнулось в истории!
  
  Мидас, в отличие от учёных мужей, только посмеялся над выдумками сатира. Но Силен не унимался. Он рассказал о реке, по берегам которой растут волшебные деревья. Плоды одних ‒ заставляют человека страдать и чахнуть. Вкусивший их, старится в считанные мгновения и умирает. Плоды других деревьев возвращают молодость даже глубоким старцам: сначала возвращается средний возраст, потом юность, детство, младенчество... И человек исчезает! Забавно! У Силена в запасе полно всяких историй и анекдотов: буйная фантазия вполне компенсировала отсутствие внешней привлекательности. Сатир очаровал Мидаса и прожил у него пять дней. Пора бы и честь знать, да не тут то было! Силен не торопился покидать юного друга. Мидас еле его выпроводил, дав сопровождающих, чтобы те наверняка доставили гостя к Дионису.
  
  Вернувшись в прежнюю компанию, сатир в своей игривой манере рассказал о нечаянном счастье. Ему давно никто не верил, но Дионис всё же посчитал, что в данном случае, дым не без огня: Силен прибывал в состоянии лёгкой, слава богу, не безнадёжной влюблённости. Чтобы сделать приятное своему старшему другу, молодой бог отправил к Мидасу посланников узнать, что юноша хочет в награду за гостеприимство?
  
  Молодость, красота, здоровье ‒ это у Мидаса было. Он ещё не понимал, что всё золото мира не стоит такого богатства. Когда для счастья не хватает денег, то вероятнее всего, речь не о счастье, а о том, что чего-то не хватает: у одного ‒ суп жидкий, у другого ‒ жемчуг мелкий. "Пусть всё, к чему я прикоснусь, превращается в золото" ‒ необдуманно попросил Мидас.
  
  Русские марксисты намеревались осчастливить человечество своей шкалой ценностей, а из золота делать унитазы. Не удалось! Золото больше чем металл, оно эквивалент всех желаний. В этом проблема. Представьте себе на минуту человека, все желания которого исполнились. Несчастный... Да, как же его так угораздило!
  
  Дионис понимал, что юноша говорит образно, но исполнил его желание дословно: какова просьба, таков и ответ. Осторожнее с божьей милостью! Всё, к чему прикасался Мидас, становилось золотым ‒ вещи, еда, питье... Уныние завистников сменилось радостью и притворным сочувствием. Мидас взмолился о спасении от бесценного дара.
  
  Жадность и глупость ‒ лучший фундамент для божественных пьедесталов. Эти проявления человеческой натуры всегда забавляли Диониса. По его мнению, именно пороки делают человека уникальным существом во Вселенной. Мидас дал возможность молодому богу дважды проявить свою благосклонность. Дионис избавил его от своего подарка.
  
  Мидас более не рассчитывал на помощь богов, усвоив урок, и сумел лучшим образом распорядиться тем, что имел. Он пришёл в Азию с толпой переселенцев, но в толпе не затерялся. На Мидаса обратил внимание бездетный фригийский царь Гордий и усыновил его. Ох уж эти нечаянные усыновления! Уроки Орфея не пропали даром.
  
  Приёмный отец Мидаса знаменит тем, что особый узел, которым он привязывал упряжь к оглобле, вошёл в историю, как Гордиев узел. Оракул предрёк: развязавший этот узел, станет владыкой всей Азии. Через века в мир пришёл Александр Македонский. Он разрубил Гордиев узел мечом.
  
  
   V. МУЖСКИЕ ИГРЫ
  
  Казалось бы, что делить братьям, сыновьям Зевса от Европы ‒ Миносу, Радаманту, Сарпедону? Царство? Женщин? Богатство? Нет же! Они поссорились из-за любви к юноше по имени Милет, сыну Аполлона и одной из нимф. Сам виновник раздора выбрал Сарпедона, но Минос не захотел смириться с таким выбором и увёз возлюбленного с Крита. С большим флотом прибыл он в Малую Азию, основал город и царство Милет. Но юноша, очевидно, так и не простил, что его увезли силой. Минос даже подозревал его в заговоре против себя, но побоялся убить сына Аполлона. Поэтому они сочли за лучшее расстаться, разыграв сцену побега Милета предупреждённого... самим же Миносом. Это запутанная история. Разрыв с любовником ‒ часто не простая задача.
  
  Государственные распри из-за проделок Эрота дело обыкновенное и в царских домах, и в демократических полисах, и в тираниях. Историк Плутарх в "Наставлении о государственных делах" рассказал о частном случае в Сиракузах, который привёл к общественным переменам. Жили два приятеля. Одному из них понадобилось отлучиться из города по делам, и он передал своему другу на сохранение любимого мальчика, как оказалось, опрометчиво. Соблазн пересилил дружбу: приятель совратил своего юного гостя. Обида смертельная! В отместку обманутый приятель склонил к блуду жену своего обидчика. История получила огласку и разбиралась в Совете. Старейший из граждан предложил изгнать обоих, пока они ещё не успели наполнить своими распрями весь город. Его не послушали, и "последовала всеобщая смута, после великих бедствий приведшая к гибели превосходного государственного устройства".
  
  Тот же многознающий Плутарх сообщает, что "немало влюблённых боролось с тиранами из-за прекрасных и достойных юношей". Правители, опрометчиво ступившие на территорию Эрота, рисковали жизнью не зависимо от источника своей власти. В незначительной степени этот вывод относится к отношениям с женщинами. По поводу убийства некого тирана судачили, будто он поплатился за оскорбление сестры одного из участников заговора. На что мудрый Платон ответил: "Это ведь просто нелепость!" Сестра действительно была, но тиран домогался её брата.
  
  После смерти правителя Крита остро стал вопрос о Критском троне. Минос претендовал на власть более чем его братья. В обоснование своих притязаний и главенства он заявил, что благосклонность богов на его стороне. Но это нужно доказать. Минос возвёл алтарь в честь Посейдона и, прекрасно разбираясь в психологии богов, приготовившись к жертвоприношению, в молитве попросил, чтобы жертвенный бык явился из моря, таким образом, Посейдон получит, что сам себе пожелает. Любой бог хотел бы получить в свою честь лучшее животное! Это вопрос престижа среди других богов. К Посейдону Минос обратился не случайно.
  
  Владыка морей прослыл жадным и склочным богом. Бросая жребий при делёжке мира, Зевс, Посейдон и Гадес договорились, что суша останется в общем пользовании. На деле все обстояло сложнее, боги так или иначе присваивали себе различные территории, особенно те, на которых особо почитался их культ.
  
  Посейдон жаждет владеть земными царствами! Он ссорился с Афиной из-за Аттики и даже вызвал её на поединок. Зевс потребовал, решать все вопросы мирно и сам не занял чью-либо сторону. Чтобы рассудить спор боги собрались на голосование. Демократия победила! Аттика осталась за Афиной. Стенограмма этого заседания не сохранилась, но известно, что все боги голосовали за Посейдона, а все богини ‒ за Афину. Большинство было в один голос. Мужчины не забыли этот урок. С тех пор женщины в демократических Афинах лишены права голоса, а мужчины перестали носить имена своих матерей.
  
  Посейдон ещё долго не мог успокоиться после поражения. Он даже покусился на владения Геры и готов был с ней сражаться, так же, как и с Афиной! Зевс проявил не дюжие дипломатические способности, утихомиривая своего разбушевавшегося братца.
  
  Владыка морей хвастлив и тщеславен. Он рассказывает, что создал коня и придумал уздечку, хотя это не так: конь сам по себе, а уздечку изобрела богиня Афина. Но Посейдона не смущает расхождение с фактами. Он отрицает более очевидное, например, то, что был проглочен Кроном и сидел в утробе отца, пока Зевс не вызволил его вместе с другими братьями и сёстрами. Владыка морей считает, что остальные боги относятся к нему предвзято.
  
  Зная характер Посейдона, Минос предложил ему самому дать то, что потом с помпой будет принесено в жертву, хотя это и в нарушение всех правил. Неудивительно, что сразу после молитвы к берегу приплыл ослепительно белый бык. Осанка животного, его необыкновенная стать, и величественная красота поразили Миноса. Будущий царь Крита не отличался щепетильностью в части выполнения своих обещаний. Он не смог расстаться с богатством, каким по тем временам являлся столь выдающийся бык. Вместо него он принёс в жертву другое животное. А критяне признали право Миноса на царский трон. Не согласился только Сарпедон, должно быть, не мог простить брату похищение Милета. Пришлось Миносу делить остров на три части, для каждого из братьев, но позднее он изгнал непокорного Сарпедона.
  
  Посейдон поразился наглости Миноса, но скандал устраивать было не с руки: во-первых, чтобы не стать посмешищем среди других богов; во-вторых, чтобы не обвинили в мошенничестве с жертвоприношениями. И все же, нанесённую обиду невозможно оставить без последствий.
  
  Владыка морей частенько прибегал к подлым приёмам в борьбе с противниками. После конфликта с Афиной он вынужден был дать слово Зевсу, что не будет мстить, но не упускал возможности сделать гадость своей сопернице.
  
  Афина ‒ дочь несчастной Метиды, тётушки и возлюбленной Зевса, которую тот пожрал из опасения, что она родит ему сына-отцеубицу. Мать уже была беременна, когда Зевс поместил её в свою утробу, поэтому Афина родилась из головы отца. Владыка Олимпа, почувствовал страшную боль и так закричал, что дрогнули небеса. На помощь тут же примчался Гермес. Сообразив в чем дело, он привёл Гефеста, который клином и кувалдой проломил голову Зевса: из дыры выскочила в полной боевой амуниции Афина. Свидетелем этой сцены стал Прометей, так что потом говорили, будто он помог рождению новой богини. Первым делом, Афина поклялась головой Зевса, из которой вышла, что навсегда останется девственницей: лучшая порука тому ‒ судьба её матери и коварство мужчин. В дальнейшем способ рождения Афины дал повод говорить, что у неё вовсе не было матери. Только благодаря этому богиня заняла высокое положение среди олимпийцев.
  
  Богиня-воительница никогда не отвечала на ухаживания богов, не говоря уже о смертных, и всегда могла за себя постоять. Даже шкодливый Эрот, для которого и Зевс не указ, побаивался Афины. Встречаясь с ней, он подальше прятал свои стрелы и старался побыстрее улизнуть.
  
  Более унизить Афину, чем это придумал Посейдон, вряд ли можно. Узнав о планах богини обновить свои доспехи, Посейдон, опередив её, пришёл к Гефесту, которого на Олимпе никто за умного не держал, и сказал, что Афина, с согласия Зевса, хочет, чтобы кузнец овладел ею силой. Хромой дурак поверил! Он сделал для богини новые доспехи, но плату за работу брать не стал, намекая на расплату любовью. Афина его не поняла, ей в голову такое не могло прийти! Не дожидаясь согласия, Гефест набросился на неё. Афина вырвалась, но кузнец так возбудился в борьбе, что от резкого движения кончил. Его семя пролилось на бедро Афины. Богиня брезгливо вытерлась клочком шерсти и выбросила, ненароком угодив прямо в лоно Матери-Земли, которая, возмутившись таким беспутством, заявила, что не будет воспитывать будущего ребёнка! Но даром божественное семя не пропадёт. Один из древних царей Афин, по мнению афинян, был рождён Землёй от Гефеста в результате злой интриги Посейдона.
  
  Обдумывая свою месть Миносу, Посейдон рассчитал всё на много ходов вперёд: наказание стало скорым, а его последствия ‒ долгими. Он внушил жене Миноса, дочери Гелиоса, Пасифае, любовную страсть к белому быку, который не был принесён в жертву. Царь Крита и не подозревал, какие чувства бушуют в душе его бессмертной супруги, неустанно наблюдающей за белым быком. В это время Минос приютил у себя во дворце умельца на все руки Дедала, сбежавшего от суда в Афинах за убийство сына своей сестры, племянника и ученика по имени Талос, более талантливого, чем наставник. Правда, мастер отрицал зависть, как мотив этого преступления. Он обвинил юношу в кровосмесительной связи со своей матерью, которая после смерти сына повесилась. Иные приписывают мальчику ещё одну связь, совсем уже фантастическую ‒ с богиней Герой и считают его отцом Гефеста. Вот уж действительно, молодой да ранний! Но по здравому размышлению, все это не более чем слухи, вероятно распространяемые самим Дедалом, которые выдал некоторые изобретения своего ученика за свои и боялся разоблачения. Беспринципность мастера общеизвестна, так что ему никто не поверил. Пришлось спасаться бегством. На Крите Дедал развлекал Миноса различными поделками, в том числе ‒ семь деревянных движущихся кукол.
  
  Пасифая, не в силах больше терпеть пожирающую её страсть, открылась Дедалу. Его не шокировали нравы царских домов. Недаром удод считается царской птицей, но также известно, что его гнездо отличается невероятным зловонием. Дедал сам принадлежал к знатнейшему афинскому роду, его трудно было удивить, поэтому он без колебания согласился помочь.
  
  Дедал построил деревянную пустотелую корову и обтянул её коровьей шкурой, поставил на катки под дуб, где пасся белый бык. Пасифая залезла внутрь коровы и сошлась с быком Посейдона. В результате у неё родился Минотавр ‒ чудовище с бычьей головой и человеческим телом. Позднее, когда по разным причинам Афины согласились платить дань Миносу, афиняне отправляли на съедение чудовищу ежегодно девственную плоть ‒ семь юношей и семь девушек. Так что у Минотавра был выбор. Не думаю, что всё остальное время его не кормили. Вполне вероятно, что он испытывал голод другого рода.
  
  Чтобы скрыть с глаз позор Пасифаи, Минос приказал Дедалу построить специальный дворец, хотя первое побуждение было убить мастера, ставшего одним из виновников случившегося, но оракул указал, что прежде нужно построить убежище. Дедал успешно справился с поставленной задачей: огромный дворец имел очень сложный план с множеством переходов и тайных комнат. Здание стало называться "Лабиринт". В самом центре Минос спрятал Минотавра. Дедал так же стал узником Лабиринта, вместе с сыном Икаром.
  
  После случившегося Минос пренебрегал женой, предпочитая делить ложе с другими женщинами. Он и до этого не отличался супружеской верностью. Пасифая, справедливо считая виновником своих несчастий жадного и коварного мужа, заколдовала Миноса. С тех пор в сладостный момент любовной страсти извергнутое им семя превращалось в скопище ядовитых змей и скорпионов, которые набрасывались на объект вожделения. От этой напасти Миноса излечила афинская принцесса Проктида с помощью волшебных трав. Её бросил муж, и она сбежала на Крит от позора. Вина Проктиды состояла в том, что она чуть не отдалась другому мужчине за обещание венца из золота. Как потом выяснилось, эту провокацию подстроил её муж Кефал по наущению своей любовницы. Так он узнал, что Проктиду легко соблазнить, несмотря на клятву супружеской верности. Это правда. Минос то же добился благосклонности Проктиды лишь после того, как подарил ей собаку, от которой никогда не ускользнёт дичь, и дротик, который никогда не пролетит мимо цели. Ему оба подарка когда-то вручила заядлая охотница богиня Артемида. Проктида, отблагодарив любовника за щедрость избавлением от колдовства, не стала задерживаться на Крите, опасаясь гнева Пасифаи. Она переоделась юношей и вернулась в Афины.
  
  В мужской одежде и с новой стрижкой Проктиду не узнать. Она подстроила так, что оказалась на охоте вместе со своим бывшим мужем. Увидев в действии подарки Миноса, Кефал предложил за них много серебра. Но Проктида согласилась лишь в обмен на его любовь. Кефал без раздумий принял её условия. Ещё бы! Он получал чудесные дары, а в придачу ‒ красивого любовника. Кто бы мог устоять перед таким соблазном!
  
  Собираясь возлечь на ложе, Кефал заключил юношу в объятия и лишь тогда понял, что это его жена. Одно утешение ‒ ему все же достались дары. Кефалу так же пришлось согласиться, что верность всякого человека имеет свою цену, и он помирился с женой. Но богиня Артимида, видя с какой лёгкостью и по каким пустяшным поводам её бесценные подарки переходят из рук в руки, обиделась. Она наслала на Проктиду маниакальную подозрительность. Несчастная жена мучилась от мысли, что муж изменяет ей при первой возможности. Она всюду шпионила за Кефалом, с известных пор, не доверяя его увлечению охотой. Высказать свои подозрения вслух не решалась, хотя и ревновала мужа к его молодым друзьям. Ей нужны были доказательства.
  
  Однажды Проктида тайно отправилась за Кефалом на ночную охоту, считая это развлечение особо подозрительным. Она пряталась в кустах и оступилась. На шорох залаяла собака, от которой никогда не ускользнёт дичь, а Кефал метнул в заросли дротик, который не знает промаха, и убил Проктиду. За нечаянное убийство Ареопаг приговорил его к вечному изгнанию.
  
  Скитаясь по Греции, Кефал оказался в Фивах, где принял участие в охоте на кровожадную лисицу, которую божественная воля сделала неуловимой. Но с Кефалом была собака, от которой никогда не ускользнёт дичь. Это неразрешимое противоречие поставило в тупик олимпийских богов. Воистину, правая рука не знает, что делает левая! Зевс не придумал ничего лучшего, как превратить лисицу и собаку в камни, посрамив тем самым формальную логику и явив наглядный пример непредвзятого, божественного мышления. Человеку не удаётся с такой же лёгкостью вырываться из ловушек парадоксов. Мешает замороченность интеллекта.
  
  Уроженец Крита Биант, друг афинского законодателя Солона, мудрец, подаривший миру фразу: "Всё своё я ношу с собой", наградил современников поистине изуверской задачей. Это парадокс лгущего критянина. Не любил Биант своих земляков. По его разумению все они "лжецы, звери, утробы ленивые". В результате появился образ критянина, который в соответствии с фундаментальной чертой своего характера заявляет примерно следующее: "Скажу правду ‒ я всегда лгу". Или: "Все, что я сейчас говорю, ложь". Словесные формулы разнятся, но тупик очевиден. Так верить или не верить? Ложь или правда?
  
  Этот парадокс произвёл на древний мир тягостное впечатление. Некто Филет Косский покончил с собой от неразрешимости жизни в обществе, которое может поставить в тупик любой критянин. Виртуозный логик Диодор Кронос на старости лет дал обет не принимать пищу, пока не найдёт решения критского парадокса. И что вы думаете? Уморил себя голодом. Не зря другой мудрец предупреждал: "Человеческие мысли, что детские игрушки". Философ Эмпедокл видел проблему шире: "Нет, нет, мы ничего не чувствуем и ничего не видим; все вещи сокрыты для нас, нет ни одной, о которой мы в состоянии были бы установить, что она такое". Дожив до глубокой старости, он удавился, лишний раз, подтвердив мнение своих коллег: "Надо запастись либо умом, чтобы понимать, либо верёвкой, чтобы повеситься".
  
  А что же Минотавр? Тоже критская штучка! Порождение чудовищной страсти, он сгинул в результате любовной интриги.
  
  Герой Тесей вызвался освободить афинян от горестной дани. Он по доброй воле согласился стать одним из семи юношей, предназначенных на потребу Минотавру. Свой благородный поступок Тесей подкрепил дальновидным планом. Двух из семи девушек он заменил на женственных, но отважных юношей, от которых потребовал соответственного поведения, дабы обман не раскрылся раньше времени. Они оправдали его ожидания: Минос не заметил подмены. Более того, оценивая качество дани, он влюбился в одну из девушек. В которую, об этом история умалчивает. Вполне возможно, что хитроумный план Тесея оказался под угрозой, но герой не растерялся и грудью стал на защиту девственности. Сластолюбивый царь отступил. А настоял бы на своём? По-всякому бы удивился: ни девственниц, ни девственников к прибытию на Крит на корабле не осталось, если даже таковые и были в начале плавания. Недаром путешественников сопровождала Афродита. Они плыли под мрачным чёрным парусом, в знак предстоящей гибели, но в душе не теряли надежды и не отказывали себе в маленьких радостях.
  
  Взять в путеводительницы по морю Афродиту, Тесею посоветовал Дельфийский оракул. Когда герой в честь этого выбора приносил богине любви жертву, произошло чудо: жертвенная коза превратилась в козла. К чему бы это? Знамение истолковали оптимистически. Вот если бы козел превратился в козу ‒ это катастрофа!
  
  На Крите неунывающий, уверенный в себе, жизнелюбивый Тесей покорил сердце Ариадны, дочери Миноса. Здесь к месту вспомнить о Медее. Царские дочери ‒ ненадёжная опора венценосных отцов. А в сочетании с талантом умельца и хитреца Дедала, который томился с сыном Икаром в собственноручно построенных застенках ‒ ситуация вдвойне проигрышная. В отличие от Медеи, Ариадна не стала бросаться в любовный омут без оглядки. Она взяла с Тесея слово, что в Афинах он жениться на ней.
  
  Дедал вручил Ариадне волшебный клубок и объяснил, как им пользоваться: нужно прикрепить нить на входе в Лабиринт, а клубок, разматываясь, сам покатиться по полу и приведёт к Минотавру. Нить укажет обратную дорогу. Ариадна передала клубок Тесею. Герой расправился с Минотавром, застав его врасплох ‒ спящим. Юноши, переодетые в девушек, убили не ждавших подвоха охранников и освободили всех пленников, назначенных чудищу. Тесей перед посещением Лабиринта пробил днища многих критских судов, но не всех. Беглецы без потерь выдержали короткий бой и под покровом темноты выскользнули в открытое море.
  
  Тесей не сдержал своё обещание: во время остановки в пути он оставил уснувшую Ариадну на острове Диа. Почему он так поступил? Это загадка. Да и что значит слово, данное женщине, особенно если это обещание жениться? Ровным счётом ничего не значит. И всё же, как-то нехорошо для героя... Предполагают разное. Есть, как минимум, два варианта этой истории. Критяне вообще утверждают, что Минотавр никогда не существовал, а Лабиринт ‒ обыкновенная тюрьма для обычных преступников.
  
  Сведения о судьбе Дедала более достоверны. Мастер побоялся бежать вместе с афинянами ‒ это разумная предосторожность: легче убить Минотавра, чем скрыться от критского флота. Но оставаться во власти Миноса было равносильно смерти. Дедал смастерил себе и сыну крылья из перьев птиц, скреплённых воском. Он предупредил Икара: не увлекайся, не взлетай высоко. Но у молодости свои представления о высоте. Икар приблизился к солнцу, воск расплавился, юноша упал в море и утонул. По другой версии он просто по неосторожности вывалился из лодки, на которой под шумок боя критян с Тесеем удирал Дедал.
  
  Минос долго разыскивал Дедала. Понятно почему: мастер способствовал злоключениям царской семьи, а напоследок помог дочери обмануть отца. Дедал выдал себя тем, что выполнил очень тонкую работу: он продел нить через раковину. Минос пообещал крупную награду всякому умельцу, который справится с этим трудным заданием. Профессиональное тщеславие часто берет верх над разумной предосторожностью. Так Минос узнал, где скрывается Дедал, и потребовал его выдачи. Новый покровитель мастера не хотел расставаться с умельцем на все руки и помог ему. Когда Минос купался в бане, Дедал провёл через крышу трубу и вылил на грозного царя то ли кипяток, то ли смолу. Минос сварился вкрутую. Что за смерть для повелителя всего средиземноморья! Было объявлено ‒ царь споткнулся и упал в котёл с кипящей водой. Какое несчастье! Боги сделали Миноса одним из судей мёртвых в Аиде. Действительно, кто лучше его разберётся в человеческих пороках?
  
  Все рассказанные мною истории хороши уж тем, что можно выбирать вариант их развития из нескольких в зависимости от собственной тенденциозности или даже минутного настроения. Взявший на себя труд спорить с таким выбором, впустую потратит силы и время.
  
   VI. НЕ БОГИ ГОРШКИ ОБЖИГАЮТ
  
  Трудно сказать, почему Зевс решил, что настало время его главного героя. Вероятно, он захотел дать людям наглядный пример для подражания и таким образом предпринять ещё одну попытку воспитания человечества. Что же из этого получилось? Как всегда!
  
  Вскоре после того, как Зевс, с присущей ему мудростью, решил неразрешимую задачку о шустрой лисице и не менее шустрой собаке, он озаботился более осмысленным и приятным делом. Приняв облик смертного, причём, обратившись в человека, которого царица Алкмена знала, как своего мужа, он провёл с ней целую ночь, длившуюся на самом деле три ночи. Зевс попросил Гермеса устроить так, чтобы никто не заметил замедленный ход времени. Легко сказать! Но Гермесу не привыкать, приходилось выполнять и более деликатные поручения. Он, подчёркивая, что такова воля Зевса, повелел Гелиосу отдохнуть дома, Луне ‒ двигаться помедленней, Сну ‒ сделать человечество сонным. Гелиос, повидавший на своём веку по более чем золотая олимпийская молодёжь, поворчал, но смирился. В его юности боги по смертным девкам не бегали и уж тем более ради этого не изменяли движение планет! Такого не было даже в брачную ночь Зевса и Геры, которая длилась триста земных лет, но была ночью только для новобрачных. Теперь же все принуждены были ждать, не понимая, что происходит? Зевс делал героя не спеша, с толком, с чувством, с расстановкой, никого не посвятив в свой замысел.
  
  Через девять месяцев Зевс объявил на Олимпе о предстоящем скором рождении своего сына Геракла, имя которого прославится в веках. После этого ему пришлось выдержать бурную сцену, устроенную Герой. Она пыталась не допустить богиню рождения к комнате Алкмены. Бесполезно! Гера не знала, что её новая соперница ‒ это последняя смертная возлюбленная Зевса: он не хотел, чтобы ещё какая-то женщина родила от него ребёнка, который мог бы в последствие сравниться с Гераклом. А даже если б и знала? Нет, не поверила бы! И правильно.
  
  Напускная таинственность божественного зачатия героя никого не сбила с толку, как и попытка отца небесного спрятаться под маской отца земного. В историю Геракл вошёл незаконнорождённым. В одном из самых почитаемых его святилищ в Аттике в честь этого обстоятельства весь персонал набирался из незаконнорождённых или ущемлённых в гражданских правах ‒ достопочтимый Плутарх не видел иного объяснения странной кадровой политики жрецов, чем незаконнорожденность самого Геракла.
  
  На заре христианства высказывалось мнение, что демоны, дабы ввести род человеческий в заблуждение и разврат, распустили байки, будто у Отца небесного детей, что у собаки блох. Они якобы подглядели откровения Ветхого завета о пришествии Христа и хотели навести тень на плетень, мол, у бога всего много и таких мессий тоже! Ни в коем случае нельзя утверждать, что образ Геракла хоть сколько-нибудь напоминает Христа, но сам принцип ‒ божественное зачатие, геройская жизнь, мученическая смерть и восхождение на небо ‒ был взять на вооружение из языческих верований с той лишь разницей, что, например, Геракл, зачат хотя и романтично, но вполне традиционно. О результате иных способов воспроизводства потомства и тогда говорили ‒ пальцем сделанный! Отцам-зачинателям христианской церкви пришлось ни мало потрудится, чтобы оградить образ Спасителя от язвительных насмешек образованной публики, и от вредных ассоциаций с похотливыми языческими небожителями.
  
  Все олимпийские боги оберегали младенца Геракла, опасаясь глупостей, которые может наделать ревнивая Гера. Даже пытались пробудить в ней материнские чувства, которые возникают у женщины при виде младенца. Было подстроено так, что Гера взяла на руки крепкого карапуза, не подозревая о его происхождении, и прижала к груди. Геракл тут же принялся сосать её молоко с такой силой, что Гере стало невыносимо больно, и она отбросила дитя, воскликнув: "Чудовище!" Струйка молока разлилась по небу, став Млечным путём.
  
  В младенчестве Геракла супруга Зевса предприняла первую попытку расправиться с неугодным ей ребёнком, наслав на его колыбель двух огромных змей. Но сын громовержца придушил их, словно жалких червяков.
  
  Вырос Геракл могучим, как и было задумано. Значительно позднее, когда уже не осталось очевидцев, мудрец Пифагор вычислил, что рост героя составлял, если перевести в метрическую систему, более двух метров. А завистники уверены, что Геракл был ростом не выше среднего.
  
  Обучением и воспитанием Геракла занимались всем миром лучшие представители олимпийского сообщества. Но он не проявил рвение в искусстве и науках. Призвание Геракла ‒ война и драка. На самом деле, большего не требовалось. Олимпийские боги, за исключением Геры, относились к Гераклу с обожанием и соревновались, иначе не скажешь, между собой за лучший подарок герою. Гермес вручил ему меч, Аполлон ‒ лук и стрелы, Гефест ‒ золотой панцирь, Афина ‒ сотканную собственноручно одежду, Посейдон ‒ упряжку лошадей, Зевс ‒ великолепный несокрушимый щит. Попробуй после этого не совершить подвиг! Но удивительное дело ‒ Геракл почти не пользовался этим оружием! Он был, своего рода, пролетарием античности: его любимое оружие ‒ дубина. Неизвестно, сколько доспехов он сменил за свою жизнь, но доподлинно известно, что дубины он поменял три. А что касается обожания богов, то это не помешало в дальнейшем Гераклу подраться с Аполлоном, да так, что он его чуть не зашиб совсем, благо Зевс вмешался.
  
  Не злословья ради, а потому что из песни слов не выкинешь, нужно отметить, что легендарный герой, если сказать так, чтобы это не выглядело диагнозом, был бесноватым. Разумеется, всему есть объяснение ‒ козни Геры. Это она насылала на него безумие. Во время одного такого приступа Геракл убил шестерых своих детей и ещё двух их сверстников, а тела побросал в огонь.
  
  Когда разум вернулся к Гераклу, он сильно переживал, не находил себе ни места, ни занятия. В состоянии депрессии он отправился к Дельфийскому оракулу. Пифия огласила волю богов: Геракл должен отслужить царю Еврисфею двенадцать лет и совершать любые подвиги, которые тот повелит совершать. Сплетники утверждали, Геракл и Еврифей ‒ любовники, поэтому наказание сущая формальность. Вполне вероятно, поначалу так и было, но в последствие их отношения расстроились. Еврифей всерьёз решил избавиться от Геракла и давал ему задания одно пагубней другого. Но не на того нарвался! В конце концов, Еврифей закопал в землю медную бочку, в которой прятался от Геракла и оттуда общался с ним через посредника. После смерти и вознесения героя на небо, Еврифей притеснял родственников Геракла, за что, впрочем, поплатился, и медная бочка не спасла.
  
  О подвигах Геракла сказано достаточно в различной литературе, поэтому я не буду говорить о них подробно, тем более что современному человеку, в большинстве случаев, трудно понять: в чем же смысл тех славных деяний? Более того, невольно начинаешь думать о том, что основной или характерный признак подвига ‒ это его бессмысленность. Но это не совсем так. Ещё должна присутствовать бескорыстность.
  
  В силу героического образа жизни Геракла, его любовники, которых он обычно далеко от себя не отпускал, до старости доживали редко. Увы, божественная личность, как правило, не столько источник благодеяний, сколько источник опасности, её должно беречь, но пуще того ‒ остерегаться. Герои наделены сакральной энергией, священной силой, проявления которой неоднозначны в неоднозначном мире. Полюсность добра и зла на земле ‒ иллюзия, желанное упрощение, спасающее от ожесточения благородные души.
  
  Восьмой подвиг Геракла состоял в том, чтобы поймать четырёх диких кобылиц фракийского царя Диомеда, которых тот держал прикованными железными цепями к медным стойлам и кормил мясом чужеземцев.
  
  Геракл легко одолел конюхов, забрал кобылиц и отвёл их на корабль, оставив на попечение своего любовника Абдера, по слухам сына Гермеса, а сам вернулся на берег, чтобы отразить погоню. Разобравшись с недовольными, убив царя Диомеда дубиной, Геракл взял его тело и бросил на съедение кобылицам. Незадолго до его возвращения они сожрали неосторожно приблизившегося к ним Абдера и были довольны добавкой в виде царской плоти, так кобылицы вполне насытились. В честь погибшего любовника Геракл основал город и назвал его именем ‒ Абдер.
  
  Что же сделал Еврифей, заказавший сей подвиг, когда получил кобылиц? Он выпустил их на волю! Геракл, вместе с подвигами, давно стал ему поперёк горла!
  
  Лишь племянник Геракла и одновременно его любовник Иолай избежал печальной участи от близости к герою, хотя не раз смерть дышала ему в затылок. Он был возничим, щитоносцем и верным соратником на всем славном жизненном пути сына Зевса. В самом начале полной приключений жизни Иолай чуть сразу не угодил в число жертв Геракла. Это случилось, когда Гера впервые наслала на героя безумие. Прежде чем расправиться со своими детьми, которых Геракл принял за врагов, он набросился на Иолая, но тот сумел убежать и спасся. Удивительно, что он после этого вернулся!
  
  Из-за помощи Иолая один из подвигов Гераклу был не засчитан. Это произошло в окрестностях известного своими священными местами города Лерна. Гера наслала туда чудище, чтобы извести Геракла. Гидра была похожа на огромную собаку со змеиными головами, которых разные свидетели насчитывали от семи до пятидесяти. У страха глаза велики. Одна из голов была бессмертной. Не только зловонно-гибельное дыхание гидры, но даже запах её следов убивал всё живое. Чудище выходило из бездонного Лернейского болота и опустошало окрестности. Когда в смертельной схватке Геракл дубиной разбивал Гидре одну из голов, на месте разбитой тотчас вырастали новые. А тут ещё на помощь чудищу из болота вылез огромный рак и вцепился в ногу героя. Геракл растоптал мерзкую тварь и призвал на помощь Иолая. Возничий поджёг ближайшую рощу и горящими головнями прижигал обезглавленные шеи Гидры. Так вдвоём они управились. Геракл разрубил туловище Гидры на куски и пропитал свои стрелы её смертоносной желчью. Даже лёгкая царапина от такой стрелы приводила к гибели.
  
  В течение примерно девяти лет Геракл совершал свои подвиги. Все это время рядом с ним был Иолай, по нашим меркам совсем ещё мальчик. Но в ту эпоху быстро взрослели. Возничему героя исполнилось только шестнадцать, когда Геракл женил его... на своей жене Мегаре, которой было уже тридцать три. Это лишний раз доказывает, что браки никогда не заключались на небесах, а имели земной прагматический смысл. Семейная жизнь Геракла с Мегарой, после ужасной смерти их детей от его руки, не ладилась, и он отдал жену и власть, что называется, в верные руки. Не бросать же на произвол судьбы? А сам стал искать себе новую спутницу жизни.
  
  Геракл доверял Иолаю, как самому себе. На первый взгляд странная женитьба ничего не меняла в их отношениях. Они по-прежнему шли вместе по тернистому пути подвигов и славы. Однажды на их долю выпало редкое испытание. Сын бога войны Ареса, Кикн, любил развлекаться, предлагая свои гостям сразится с ним на колесницах, суля большой приз за победу. Он всегда выходил победителям, а проигравшим отрезал головы. Кинк черепами украшал храм своего отца Ареса.
  
  Геракл по наущению Аполлона, который был сердит на отпрыска бога войны за воровство жертвенного скота, принял вызов. Было решено, что помощником героя станет возничий Иолай, а помощником Кинка сам Арес. Для такого случая Геракл надел воинские доспехи, подаренные ему богами. Пожалуй, это единственный раз, когда он воспользовался всей своей амуницией. В колеснице, которая неслась навстречу противнику, за спиной Иолая и Геракла сидела Афродита.
  
  Все прекрасно понимали, что это поединок с Аресом, от которого можно ожидать любой подлости. После удара копьями о щиты Геракл и Кинк оказались на земле. Герой в короткой схватке одолел противника: он поразил Кинка в шею, после чего сразу вступил в схватку с Аресом, справедливо полагая, что не следует дожидаться объявления победителя. Бог войны, как всегда, оправдал худшие опасения на свой счёт. Он воспользовался копьём, тогда как Геракл уже не мог воспользоваться своим. Но Афина устранила это преимущество, отведя копьё в сторону. Арес бросился на Геракла с мечом, но моментально был повержен с раной в бедро. Зевс прекратил поединок ударом молнии между противниками. Иначе на Олимпе появилась бы вакансия на место бога войны. Ещё мгновение и Геракл добил бы Ареса.
  
  Как пишет Плутарх, "трудно вести счёт возлюбленным Геркулеса, поскольку нет им числа. Однако те, кто помнит среди них Иолая, и поныне чтут его память, и возлюбленные клянутся в верности друг другу на его могиле". Об этом обычае также писал Аристотель. Фиванцы настолько почитали Иолая, что воспевали его наравне с самим Гераклом, они назвали в его честь свой гимнасий и устраивали ежегодные соревнования в его память - Иолайские игры.
  
  В память о достойном союзе, Иолая и Геракла считают покровителями влюблённых. В Фивах над могилой Иолая воздвигнут храм, в котором юноши дают клятву верности друг другу и просят богов освятить их союз. Об этом нам сообщает Аристотель, как о современном для него ритуале.
  
  У Геракла было очень много женщин. Может быть, поэтому они стали ему казаться все на одно лицо? Однажды он переспал с пятьюдесятью сёстрами! Нет, нет, не за одну ночь. Хотя, среди прочих подвигов, это бы никого не удивило. Каждую ночь к нему приходила другая сестра и так пятьдесят ночей подряд. Все это время Геракл думал, что спит с одной женщиной. Легче поверить в подвиги героя, чем предположить, что все сестры были близняшками. Спутницам жизни Геракл особого значения не предавал.
  
  Неспешные поиски новой жены прервал очередной припадок безумия. И на этот раз Геракл расправился со своими детьми, благо у него их было не счесть, а вдобавок убил своего, так сказать, дежурного любовника. Находится рядом с Гераклом, значило подвергать себя смертельной опасности!
  
  Иногда рассказывают другую историю, но и она заканчивается немотивированным убийством. Так что выбор вариантов невелик. Не удивительно, что Геракла мучили ночные кошмары!
  
  Чтобы выслушать приговор богов Геракл пришёл к Дельфийскому оракулу, но Пифия сказала ему: "У меня нет оракулов для таких, как ты!" За это Геракл учинил погром и даже утащил треножник, на котором восседала Пифия. Это стало неслыханным оскорблением прорицалища Аполлона!
  
  Дельфийский оракул издревле принадлежал Матери-Земле. В нём израненный стрелами Аполлона змей Пифон искал спасения у своей подруги чудовищной Дельфы, но молодой бог не побоялся войти в святилище и сбросил в священную бездну врага своей матери. Ревнивая Гера наслала Пифона на титаниду Лето ещё до рождения Аполлона, чтобы змей преследовал её по всему миру. Расправившись с Пифоном, Аполлон захватил Дельфийский оракул. Мать-Земля пожаловалась Зевсу, но безрезультатно.
  
  Похабство Геракла в священном месте возмутило Аполлона. Вот тогда они и подрались с Гераклом. Их разнимал Зевс.
  
  Убийства, дебош... Воля громовержца была непреклонна: Геракла следовало на один год продать в рабство. Суровость наказания вполне соответствовала степени родства. Пожизненных психлечебниц строгого режима на Олимпе нет.
  
  Деликатную сделку по продаже Геракла в рабство, как безымянного раба, совершил Гермес. Купила его лидийская царица Омфала для любовных утех, чего не скрывала. Таким образом, как бы безымянный раб прослужил ей три года, вместо одного. По Греции поползли слухи и сплетни, о том, что Геракл стал с удовольствием носить женские одежды и украшения, а госпожа бьёт его золочёной туфелькой за провинности. При этом герой не испытывает никакого стыда за своё положение, а время проводит среди распутных красавиц, словно он их подружка. Ох, уж ‒ злые языки! Но это как раз тот случай, когда дыма без огня не бывает. Пришлось неуклюже оправдываться.
  
  Козлом отпущения стал козлоногий Пан, молочный брат Зевса, великий, но притом и незначительный в олимпийской иерархии бог. Говорят, мать, увидев младенца с рожками, бородкой, хвостом и козлиными копытцами, бросила его. Однако, Дионис тоже родился рогатым, да ещё с венком из змей. Но теперь он в числе двенадцати олимпийских богов и восседает по правую руку от Зевса. Своё место ему уступила Гестия, богиня домашнего очага, самая добрая и миролюбивая из богов. Она устала от интриг олимпийцев и с радостью покинула отчий дом. Пример Диониса показывает, что дело вовсе не в облике.
  
  Пан отличался простодушием, иногда буянил, хвастался, что поимел всех пьяных менад из свиты Диониса. Но больше всего Пан любил послеобеденный сон. Его карьере помешала собственная лень. Пан учил Аполлона искусству прорицания. А где теперь ученик и где учитель? Гермес нашёл потерянную Паном свирель и продал её Аполлону, как собственное изобретение! И с возлюбленными Пану не везло, они его быстро бросали. Нимфа Эхо родила ему дочку, а потом, влюбившись в прекрасного Нарцисса, сгинула в муках безответной любви.
  
  Пан жил в пещере, нарушителей своего покоя отпугивал пронзительным криком, от которого волосы становились дыбом. Иногда он помогал охотникам в поисках добычи, но, как и прочее, делал это с ленцой. Пан, единственный бог, которого объявили умершим уже в наше время. Умершим! Его?! Бессмертного! Не везёт, так не везёт! Корабельщик, плывущий в Италию, услышал божественный голос, который прокричал через море, что Пан умер! Об этом рассказал многознающий, но подчас легковерный историк Плутарх. Позднее стали говорить, что смерть Пана совпала с распятием Иисуса Христа. Но как это может быть связано? Христиане до сих пор пытаются убедить мир, что олимпийские боги умерли.
  
  Пан влюбился в царицу Омфалу, прикупившую себе раба Геракла. Он кричал о своей любви на каждом углу, его признания-вопли порядком всех утомили. Тогда царица и Геракл решили разыграть Пана: они поменялись одеждой. Это выглядело комично ‒ огромный мужик в женских одеяниях, трещащих по всем швам. Они возлегли каждый на своё ложе. В полночь в спальню пробрался Пан, на ощупь нашёл шёлковые одежды и решил, что перед ним Омфала, хотя это был Зевс. Снедаемый любовным жаром он нырнул под юбку. Можно представить, что там нащупал Пан! Но удивиться он не успел. Геракл лягнул его ногой так, что Пан отлетел и сильно ушибся об стену. Царица и её раб хохотали до слез. После этого случая Пан невзлюбил любую одежду, с тех пор участвовать в обрядах Пана можно только голым. Говорят, что в отместку за конфуз бог распустил слухи о странном поведении Геракла. Так-то оно, может быть и так, да не совсем. Известен ещё один любопытный эпизод с переодеванием и не только.
  
  После череды подвигов и приключений Геракл плыл на корабле можно сказать в историю. Была глубокая ночь, Зевс спал. А его благоверной не спалось. Гера очень тяжело переживала успехи Геракла, её мучила бессонница, а нервная система была подорвана окончательно. Воспользовавшись тем, что муж крепко спит, Гера повелела ветру Борею поднять бурю. Ослушаться он не посмел, хотя знал, что Зевсу это не понравится, но ещё больше боялся будить его среди ночи. Громовержец спросонья мог натворить, бог знает что! Борей поднял бурю, но не такую, чтобы его потом обвинили в излишнем усердии, а небольшую. Корабль сбился с курса, и его отнесло в неизвестность. Гера, понимая, что Зевс осерчает, сбежала с Олимпа к богине Ночи.
  
  Зевс не просто рассердился, он рвал облака и метал молнии! Так как Геры под рукой не оказалось, он выстроил в шеренгу олимпийских богов и, как ефрейтор новобранцев, гонял их вокруг Олимпа до тех пор, пока богиня Ночи сама не сдала ему злопакостную супружницу. Зевс повесил её между небом и землёй, привязав к ногам наковальни. Однажды он уже проделывал с ней эту процедуру по другому поводу. Жалостливый Гефест со слезами на глазах стал просить пожалеть мать. Зевс сорвал на нём остатки гнева: сбросил с Олимпа. Гефесту никогда не везло, поэтому он упал неудачно и сломал ноги, с тех пор ходит на золотых костылях, которые сам себе сделал.
  
  Корабль Геракла, понукаемый ветрами, сел на мель у небольшого острова. Удалось спасти только оружие. Добравшись до берега, Геракл и его спутники встретили местного пастуха и попросили у него барана на пропитание. Пастух не захотел уступать без поединка. Честной схватки не получилось: на помощь местному жителю прибежали его друзья. Завязалась всеобщая драка. Но от ночных событий Геракл так обессилел, что сбежал с поля брани. Он забрался в первый попавшийся дом, украл женскую одежду подходящего размера и переоделся. Отдохнув, восстановив силы, Геракл снова вступил в драку уже до победного конца. После чего, как был в женской одежде, так в ней и женился. Причём здесь свадьба? Не спрашивайте. Так, приспичило! История умалчивает о том, в какой роли выступал Геракл ‒ жениха или невесты? Представьте себе эту свадьбу сами. Для полноты картины вы должны знать, что на тот момент Геракл был уже совершенно лыс, так как потерял волосы, отсидев три дня в желудке очередного побеждённого им чудовища. После свадьбы герои опустошили остров, а жителей истребили. Не дай вам бог пожалеть барана, если его попросил Геракл!
  
  Участвовал ли Геракл в знаменитом плавании аргонавтов за Золотым руном? Говорят разное. Но, учитывая патологическую склонность к лидерству, вряд ли Геракл мог долго вытерпеть предводительство Ясона, который вёл команду аргонавтов к заветной цели. Можно так же представить, что бы наворотил Геракл в Колхиде, но об этом упоминаний нет. Наверняка можно утверждать, что в походе он участвовал, но сошёл с дистанции.
  
  Чтобы развеять скуку долгого плавания и в очередной раз показать свою непревзойдённую силу, Геракл предложил соревнование на самого выносливого гребца. Состязание было изнурительным. В конце концов, остались только двое ‒ Геракл и Ясон. Когда предводитель аргонавтов напрягал последние силы, у Геракла вдруг сломалось весло. Пока его поменяли на запасное, корабль "Арго" уже причалил к острову. Победила дружба, которая в таких случаях становится хуже вражды.
  
  Все готовились к вечерней трапезе. Геракл пошёл на поиски дерева для нового весла, а его любовник и по совместительству оруженосец, юный Гилас, отправился за водой к ближайшему источнику. Геракл уже нашёл огромную ель и даже притащил её к костру, а Гиласа все не было. Это беспокоило. Юношу осиротил Геракл. Отец Гиласа не захотел уступить герою быка, а ведь Геракл просил по-хорошему... Мы уже знаем, как это обычно происходит и чем заканчивается. С тех пор Геракл заменил Гиласу убиенного родителя. А когда мальчик подрос, стал красивым и ладным юношей, тут и до греха дошло, чего таить!
  
  Что касается любви Геракла и Гиласа, поэт Феокрит писал: "Мы не первые из смертных, кто видит прекрасное в прекрасном. Нет, даже бесстрашный сын Амфитриона, укротивший немейского льва, возлюбил обворожительного Гиласа, волосы которого ниспадали вьющимися локонами. И, подобно отцу с любимым сыном, герой обучил его всему тому, что дало ему могущество и славу".
  
  Они были неразлучны, будучи вместе днём и ночью. Поэтому юноша смог вырасти таким, каким хотел, видя перед собой Геракла и приобщаясь к истинной мужественности. Когда же Ясон отправился в путь за Золотым Руном и все благородные мужи, приглашённые изо всех городов, отправились с ним, герой многих подвигов, сын благородной Алкмены, также пошёл с ними. И мужественный Гилас во цвете лет взошёл вместе с ним на борт могучего корабля "Арго", чтобы нести стрелы и хранить лук Геракла".
  
  Поиски результатов не дали, если не считать кувшина, оброненного Гиласом у ручья, но признаков нападения или борьбы не было. Геракл поднял на ноги местных жителей, пригрозив, что разорит их страну, если не найдёт своего любовника. Поиски продолжались всю ночь впустую. Гилас, как в воду канул! Утром корабль "Арго" поднял паруса. Вся команда звала Геракла, громогласное эхо сотрясало близ лежащие горы, но он не слышал, погрузившись в горестную прострацию. Не желая упускать попутный ветер, аргонавты отправились дальше. Позднее Ясона упрекали в том, что он намеренно не стал ждать Геракла, мстя за не выигранное состязание в гребле. Рассказывали даже о недовольстве команды, но единому мнению аргонавты не пришли и спор разрешился в пользу капитана. Тех, кто встал на сторону Ясона, Геракл позднее, убил, считая, что его бросили в беде.
  
  Гилас так и не нашёлся. Прекрасного юношу соблазнили и украли нимфы источника. Недоброжелатели героя смеются над этой историей. По их мнению, скорее всего, помня о горестной участи своего отца и потому опасаясь отказать Гераклу прямо, Гилас просто сбежал от буйного любовника.
  
  Люди замысливают одно, боги другое. А получается то, что получается. Зевс уготовил Гераклу выдающуюся роль на земле, а люди смеются над героем. И то сказать, есть над чем. Когда общий замысел портят мелочи, значит, замысел далёк от совершенства. Злоязычная Гера не мудрствовала: что на зеркало пенять! Самолюбивый Зевс уже готов был признать свой просчёт, как вдруг выяснилось: не боги горшки обжигают!
  
  Мать-Земля, не любила бывать на Олимпе. Её обычная отговорка, мол, я слишком стара, чтобы резвиться с молодёжью. Мать-Земля в высшей степени консервативна, а инерция, с которой она воспринимала перемены, растягивалась на века. И вот наконец-то до неё дошло, что её муж Уран неизвестно где, сын Крон давно свергнут, что Зевс уже владыка Вселенной, а не шкодливый отрок. То-то она удивлялась, что внука некому наказать! А как он обошёлся с Титанами! Уму непостижимо! До сих пор её фрагментарное участие в жизни Олимпа происходило на уровне автоматического реагирования, где-то в подсознании. Когда, наконец, мозаика сложилась в картину, Мать-Земля осерчала не на шутку. Она породила гигантов. Это огромные создания, покрытые густыми волосами, длиннобородые, вместо ног ‒ покрытые чешуёй тела драконов.
  
  Без объявления войны, круша все на своём пути, обрушивая на небо громадные камни, гиганты двинулись на Олимп. Они были необоримы и шли вперёд, как неумолимый рок. Зрелище явилось столь ужасным, что пафосная Гера уже готовая принять величественную позу обличительницы и воскликнуть ‒ вот, грядёт достойная кара! ‒ вмиг растеряла в обычное время всегда готовые к употреблению упрёки. До этого ли в минуту смертельной опасности! Вероятно, шок вверг её в пророческий транс. Она объявила олимпийцам, что никто из богов не убьёт и не победит гигантов, это под силу лишь простому смертному. Все подумали о Геракле. Афина назвала запретное для Геры имя вслух. Не время сводить счёты. Гера так же сказала, что гигантов нельзя будет убить, если они воспользуются волшебной травой. Мать-Земля тоже услышала пророчество внучки, но была не в силах сразу разобраться, где и что у неё растёт.
  
  Зевс запретил светить Эос, Селене и Гелиосу, чтобы гиганты не могли опередить его. Он сам нашёл и сорвал волшебную траву. Призвав Геракла, олимпийцы вступили в битву с гигантами. Герой первой же стрелой поразил одного из врагов. Бой был трудным. Дубина Геракла мелькала как пропеллер. Все боги, отбросив важность, без разницы в чинах, помогали герою. Только неисправимые пацифистки Гестия и Деметра стояли поодаль, заламывая руки, громко причитали, проклиная супостатов гигантов.
  
  Даже Эрот ввязался в схватку, но у него не было другого оружия, кроме любовных стрел. И надо же так случиться, что он попал в печень гиганту, как раз в тот момент, когда тот устремился к Гере. Очумевший громила, вместо того, чтобы швыряться камнями, набросился на богиню и стал рвать на ней одежду, обуреваемый страстным желанием. Что было бы, не подоспей Зевс! Громовержец остановил врага молнией, Геракл выпустил стрелу и попал в глаз гиганта, Арес сбил с ног охальника. Потом ещё долго Гера не могла прийти в себя от мысли, что могла подвергнуться гнусному насилию!
  
  Совместными усилиями Геракл и олимпийцы одолели гигантов, перебив их всех до одного. Сия славная баталия и, слава богу, виктория позднее обросла, мало сказать неправдоподобными ‒ фантастическими деталями и выдумками. А сколько было примазавшихся к победе! Даже сатир Силен рассказывал собутыльникам, будто участвовал в битве на стороне своего ученика Диониса и нанёс крупный урон врагу. Одно утверждение, что он учитель Диониса, чего стоит! К тому же ‒ вечно пьян.
  
  Олимпийцы расслабились. Напрасно! Передышка была недолгой. Мать-Земля напряглась и, хотя силы были уже не те, всё же произвела на свет самого крупного из когда-либо рождённых чудовищ ‒ Тифона. Не количеством, так качеством!
  
  Громадная козлиная голова Тифона упиралась в звёзды, глаза испускали огненные лучи, из глотки вылетали раскалённые камни. Крылья закрывали небо. Его руки простирались от восхода до заката солнца и заканчивались драконьими головами. Вместо ног ‒ огромные, свернувшиеся в гигантские кольца змеи, переходящие в человеческий торс. Тифон летал с шумом и свистом, от которого лопались перепонки в ушах смертных.
  
  Боги оцепенели от ужаса. Как говорится, первое впечатление самое верное, второго впечатления они дожидаться не стали, а в страхе бросились в Египет прятаться, по дороге меняя свой облик. У них не было времени обдумать, как будут выглядеть и вот, что из этого получилось. Зевс превратился в барана, Аполлон ‒ в ворона, Дионис ‒ в козла, Гера ‒ в белую корову, Артемида ‒ в кошку, Афродита ‒ в рыбу, Арес ‒ в вепря, Гермес ‒ в ибиса.
  
  Одна Афина не испугалась и пристыдила Зевса. Оправившись от страха, громовержец принял свой истинный облик и, взяв себя в руки, сразился с чудовищем. Тяжёлый бой шёл с переменным успехом. Зевс даже попал в плен, но Гермес и Пан освободили его. В конце концов, Тифон был сражён. В довершение громовержец прихлопнул чудовище горой Этна, из которой до сих пор вырываются языки пламени.
  
  А что же Геракл? Он в очередной и, как оказалось, в последний раз женился. Его избранницей стала красавица Деянира, которая, оставаясь женственной, с лёгкостью управляла колесницей и владела военным мастерством. Она смирилась с неверностью мужа. В этом их семья стала похожа на все семьи в прошлом, настоящем и будущем, но ненадолго. К сожалению, или к счастью, герой не создан для будней, тем более сын Зевса. Он и семейную жизнь превратил в поле брани. Терпение Деяниры иссякло, когда Геракл очередную любовницу привёл в дом. Жить под одной крышей с подружкой мужа Деянира не захотела, но и скандал устраивать не стала. Она придумала, как уладить все мирно. Чтобы более привязать к себе Геракла, Денияра прибегла к волшебному зелью, которое досталось ей прискорбным образом.
  
  Однажды понукаемые геройскими обстоятельствами, Геракл и Денияра по пути к новому пристанищу вынуждены были переправляться через полноводную реку. Свою помощь им предложил кентавр Несс. Он утверждал, что боги поставили его паромщиком в награду за благочестие. Взяв с Геракла плату, Несс пообещал ‒ Денияра даже ног не замочит! Сам герой в помощи не нуждался. Он перекинул лук да дубину на другой берег и пустился вплавь. О благочестии Несса было не известно той его голове, которой он обычно думал, глядя на красивых женщин. Кентавр переправил Денияру совсем не туда, где ждал Геракл и набросился на неё. Та закричала, отбиваясь от насильника. Несмотря на большое расстояние, Геракл поразил Несса стрелой точно в грудь. Умирая, кентавр сказал Денияре, чтобы она собрала семя, которое он пролил на землю, смешала с его кровью, развела оливковым маслом и тайно натёрла одежду мужа. Тогда супружеская верность Геракла будет ей обеспечена.
  
  Сильные чувства превозмогают разум, а ревность, особенно ‒ она ослепляет. Денияра долго хранила волшебное зелье, на всякий случай. И вот настал день, когда она уже не видела другого пути. Соткав мужу новый хитон для жертвоприношений, Денияра натёрла его любовной, по её разумению, жидкостью.
  
  Геракл сгорел заживо. Он рвал с себя одежду вместе с телом до костей. Его вскипевшая кровь разрывала сосуды и пузырилась на солнце. Сбылось пророчество Зевса: "Ни один живой человек не может убить Геракла, только мёртвый враг станет причиной его гибели". Чтобы прекратить нечеловеческие мучения Геракл сам взошёл на Костер, сложенный для него из дубовых ветвей и стволов дикой оливы. Среди друзей, которые провожали его в последний путь, был и доблестный возничий Иолай.
  
  Деянира покончила с собой.
  
  Впору уронить скупую мужскую слезу. Не торопитесь! Как и о жизни, о смерти Геракла тоже говорят разное. Да и женой его последней была не Деянира, а Мегара. И от жён, и от постылого преследования Геры Геракл сбежал в Афины к своему молодому другу Тесею, который незадолго до этого успешно расправился с человеком-быком Минотавром. Хватит подвигов! Сколько можно?! Хотя трудно представить себе Геракла на пенсии, но всякое бывает...
  
  Может показаться, что я неуважительно рассказал о некоторых эпизодах жизни славного сына Зевса. Отнюдь, нет! Есть много других поводов для злословия, о которых я умолчал, посчитав их гнусной клеветой. Право же, представьте себе, что лет так через тысячу какой-нибудь дотошный писатель возьмётся восстанавливать образ героя гражданской войны Чапая, имея в распоряжении, только анекдоты нашего времени о Василии Ивановиче, Петьке и Анке. Каково это будет?!
  
  Насмехаясь над героем при его жизни, после его смерти я же включаюсь в хор голосов прославляющих Геракла, его бессмертные подвиги, его неукротимую энергию жизни. Если бы Геракл не понимал, что не в силе добро, а в добре сила, то никаких историй о нем мы бы не услышали. Да, он герой и добрый человек, защитник справедливости. Даже ненавистники Геракла не смогут привести ни одного примера его преднамеренного злодейства. Насилие, жестокость, кровь, заблуждения, безумство... Эка невидаль! Геракл не искал выгоды для себя. Судьба сына Зевса обрекла его на подвиги. Он хотел бы избежать насилия, да разве это возможно? А суета и злословие вокруг героя ‒ обычное дело. Кривда или, правда ‒ это лишь субъективная оценка.
  
  
   VII. БРАТСТВО ПО ОРУЖИЮ
  
   Пока Геракл по одной версии возносится на небо, а по другой ‒ отдыхает от подвигов, мы вернёмся в Спарту и немного в прошлое до рождения Геракла. У Зевса новое увлечение ‒ жена спартанского царя Леда. Чтобы не компрометировать свою возлюбленную, громовержец сошёлся с ней в образе величавого лебедя на берегу реки. Ох уж эти его зоофилические штучки! А ночью того же дня исполнил свои супружеские обязанности и муж Леды. В результате этого возникла большая неразбериха. Установление отцовства, как мы уже знаем, в то время было проблемой. Ещё более усугубилось положение в силу образа, который принял Зевс во время зачатия. Леда родила (снесла?) яйцо, из которого вылупились (родились?) Елена, Кастор и Полидевк. С тех пор некоторые считают, что только Елена была дочерью Зевса, другие уверены, что Елена и Поливдек ‒ дети Зевса. Из династических соображений возникла версия, что Поливдек вообще был усыновлён, а его мать не Леда.
  
  Ещё большую путаницу вносит рассказ о том, что необыкновенное яйцо снесла Немесида. Она известна, как богиня неотвратимого возмездием за содеянное зло. Очень занятый любовными похождениями Зевс, передоверил своей дочери Тюхе решать судьбы смертных. Не мудрствуя лукаво, она превратила жизнь людей в лотерею типа лохотрон, иногда подыгрывала любимчикам и менее всего заботилась о достойности призёров. Немесиде приходилось вмешиваться, дабы результат хотя бы не всегда оказывался вопиющей несправедливостью. Когда богини в очередной раз пытались разобраться с колесом судьбы, вращающимся невпопад, Зевс, застал их за работой и увлёкся Немесидой.
  
  Как бы там ни было, божественное участие в появлении младенцев из чудесного яйца на свет никто не оспаривает. Значит и судьба им предопределена не рядовая. Елена станет Еленой Прекрасной. По её вине разгорится самая знаменитая в эпоху Зевса война на земле.
  
  Братья, возмужав, стали гордостью Спарты. Те, кто встречался с ними, говорят, что различить их было трудно. Братья одевались одинаково, носили одинаковые шлемы в форме половинки яичной скорлупы, увенчанной звездой. Их называли Диоскурами, что значит "Юноши Зевса". Кастор знаменит как воин и укротитель лошадей, Поливдек ‒ непревзойдённый кулачный боец. Оба ‒ неоднократные победители Олимпийских игр. Братья никогда не расставались друг с другом. Об их женщинах мало что известно. Одна такая история всплыла. Она связана с соперничеством Диоскуров с двоюродными братьями ‒ Идасом и Линкеем, тоже братьями близнецами, которые не менее преданы друг другу. Дисокуры похитили у них невест. Похитили и похитили, войны из-за этого не случилось. По мнению спартанцев (или спартов?) они стали их жёнами, но об этом доподлинно неизвестно. Причины соперничества лежали в другой плоскости ‒ кто отважней, кто сильнее.
  
  Диоскуры и сводные братья близнецы, на время примирившись, участвовали в плавании аргонавтов. Однажды они устроили совместный набег в Аркадидии и украли много скота. Во время дележа добычи, прежнее соперничество и вражда взяли верх над примирением. Много народу было свидетелями их схватки, а рассказывают все по-разному. Сходятся на том, что в живых из двух пар близнецов остался только Поливдек. Он взмолился Зевсу: "Отец, не дай мне пережить брата!" Без проблем! Зевс хотел забрать его на небо, но Поливдек не согласился на бессмертие без своего брата Кастора. Такая любовь растрогала олимпийцев. В память о Диоскурах было названо созвездие Близнецов. Посейдон, неравнодушный к мужской дружбе, сделал Кастора и Полидевка спасителями потерпевших кораблекрушение моряков, а также дал право посылать попутные ветры. Со слов Гомера мы знаем, что они оба причислены к бессмертным, но, "братом сменяется брат...". Они чередуются. Аполлон так и не научился их различать. Ещё более ему непонятно, отчего они не являются вместе: каждый из них поочерёдно делается то мертвецом, то богом. Гермес пытался это объяснить Аполлону, но не очень внятно получилось.
  
  Близнецы воспринимаются как парадокс: одно ‒ в двух, два ‒ в одном. Боги только подтвердили это. Спарты соглашаются с мнением, что братья в числе бессмертных, но все же думают, что их культовые герои спят чудесным сном в святилище. Этот сон ‒ кома, вечная кома.
  
  Елена, сестра Диоскуров, достигнув брачного возраста, стала самой желанной невестой Греции. Её необыкновенная красота магнетически притягивала. Надменная величественная холодность прочих красавиц блекла, а их совершенные формы казались бесчувственными, когда появлялась Елена. Знатные женихи съезжались отовсюду. Отец Елены ни от кого не принимал даров, опасаясь, что любой его выбор может вызвать ссору. Внук Гермеса, хитроумный, рыжеволосый Одиссей дал другу дельный совет: пусть все женихи поклянутся, что они будут защищать избранника Елены, кем бы он ни был. Это позволило разрядить напряжение грозовой атмосферы сватовства.
  
  Замуж Елена вышла за Менелая, который, после обожествления Диоскуров и смерти её отца, стал царём Спарты. Жизнь текла размеренно, буднично. Елена рожала мужу сыновей и дочерей, не подозревая о предстоящих событиях, уготованных богами. Будущее золотое яблоко раздора созрело не на дереве, а в голове Зевса. Никто не может настолько проникнуть в его мысли, чтобы понять, зачем он спровоцировал Троянскую войну?
  
  Задолго до рассвета красоты Елены Прекрасной, в далеком-далеке от Спарты, царский дом Трои пребывал в смятении, вызванном толкованием сна беременной царицы. Она увидела, что родила факел, который подожжёт Трою. Ясновидящий предрёк: ребёнок, который вот-вот родится, станет погибелью для города и страны. Царица Геката, латиняне называют её Гекуба, вскоре разрешилась от бремени. Её муж, царь Приам, оказался перед сложным выбором. Ясновидец пророчил великие несчастья для страны, если ребёнок, рождённый в этот день от троянки царского рода, не будет убит вместе с матерью.
  
  Неисполнение воли богов чревато смутой среди подданных. Предсказание допускало толкование. Приам воспользовался тем, что в тот же день утром его сестра родила сына. Она и её отпрыск были убиты и с почестями преданы земле. Но жрица Аполлона и прорицатели посчитали, что этого недостаточно. Они требовали, чтобы Геката убила хотя бы своё чадо. Приам смирился с неизбежным, но царица не смогла переступить через свои материнские чувства даже ради общественного блага: своими руками убить собственное дитя? Нет! Тогда царь поручил главному пастуху исполнить страшное дело. Верный слуга не перечил, но и не стал усердствовать в пролитии крови невинного младенца: раз такова воля богов, пусть они сами и найдут способ. Пастух отнёс младенца в горы и там оставил. В подтверждение исполненного повеления он предъявил отрезанный язык, на самом деле собачий. Через пять дней пастух вернулся на то же место. Он был поражён. Младенца вскормила медведица. Ребёнок был жив, здоров и прекрасно освоился. Чудны дела и замыслы божьи! Пастух положил дитя в котомку, принёс домой, назвал Парисом и воспитал как сына.
  
  Так Парис вырос в семье пастуха. Его красота, сила, удаль обращали к нему внимание людей и богов, выдавая благородное происхождение отрока. В Париса влюбилась родниковая нимфа и добилась взаимности, Аполлон учил его врачеванию, так как опекать прекрасных юношей у него вошло в привычку.
  
  Ещё в детстве Парис получил второе имя Александр - "защитник мужей" за то, что разогнал шайку похитителей скота, а похищенных животных вернул хозяевам. На досуге героический пастух любил развлекаться, стравливая быков друг с другом. Победителя украшал цветами, а проигравшего ‒ соломой. В конце концов, так выявился сильнейший. Парис пообещал, что возложит золотую корону на рога быка, который одолеет его чемпиона. Эти зрелищные состязания давно уже заинтересовали богов, порой они даже делали ставки на победителя. Азартный Арес решил, потехи ради, сам принять участие в решающем бое. Он превратился в быка и выиграл. Не мудрено! Парис, хотя и заподозрил подвох, но всё же без колебаний вручил награду победителю. Богов приятно удивило достойное поведение пастуха в ответ на недостойную олимпийца уловку Ареса, от которого, впрочем, ничего другого ожидать и не следует.
  
  Хотя судьба уже привела в движение маховик Рока, будущие действующие лица драмы пока ещё между собой ничем не связаны. Казалось бы, какое отношение может иметь свадьба внука Зевса смертного Пелея и нереиды Фетиды, к Елене и Парису, которые даже не слышали друг о друге? Пока никакого.
  
  Когда-то Зевс сам приударял за Фетидой. Это она спасла его во время бунта богов, а точнее, заговора Геры, и привела сторукого гиганта, который освободил громовержца от пут. Но богиня судьбы сообщила Прометею, что если у бессмертной Фетиды родится сын от бессмертного бога, то он превзойдёт своего отца. Зевс вырвал эту тайну у титана жестокостью и хитростью, можно сказать, с печенью. Громовержца отрезвило то, что он узнал: историю своего восхождения на трон он помнит хорошо. Да и Фетида не хотела этой связи. Зная настырность Зевса и мстительность его жены, она предпочла за лучшее посвятить себя Гере, полагаясь на её заступничество. Фетида думала, что это лучший выбор из двух зол. На самом деле и Зевсу была на руку строптивость нереиды. Он опасался исполнения пророчества. Олимпийская иерархия к тому времени уже устоялась, и новый выдающийся бог был бы не к месту. Зевс поклялся, что выдаст Фетиду замуж только за смертного. Так дело разрешилось к полной радости Геры, которая приняла вынужденную преданность строптивицы за чистую монету и считала, что утёрла нос муженьку. Несколько невпопад приударил за Фетидой и Посейдон, но, узнав о семейных разборках, быстро охладел к ней.
  
  Клятва ‒ святое! Зевс выбрал Фетиде в мужья своего смертного внука Пелея, хотя Гера везде рассказывала, что это её выбор. На свадьбу пригласили всех олимпийцев, которые, зная подоплёку отношений громовержца с невестой, с сочувствием поздравляли молодожёнов. Боги, как и люди, часто забывают о своих любовных победах, но хорошо помнят любовные поражения. Олимпийцы сильно преувеличивали злопамятство Зевса. Громовержец не собирался мстить Фетиде, а вот слегка встряхнуть свою погрязшую в интригах и самодовольстве семейку ‒ это было бы кстати.
  
  Олимпийские боги восседали на двенадцати золотых тронах. Гера сама, не без победного злорадства, зажгла брачный факел. Правда, её радость была не полной, так как нектар гостям подавал Ганимед, ненавистный любовник её мужа. Гера старалась не смотреть в сторону юноши, а когда он всё же попадался ей на глаза, делала вид, что не замечает его. Зевс был посаженным отцом. Музы услаждали гостей пением.
  
  Когда свадебный пир перешёл в непринуждённое общение, к ногам сплетничающих Геры, Афины и Афродиты, выкатилось золотое яблоко. Его подбросила Эрида, сестра бога войны Ареса, весьма стервозная и подлая особа, не упускающая, как и её братец, случая рассорить всех сразу. Золотое яблоко выпало из головы Зевса прямо ей в руки. Громовержец не сомневался, что Эрида не упустит возможность стравить родственничков. Жених поднял яблоко, прочитал надпись: "Прекраснейшей!", и замер в нерешительности. Все обратили взоры на Зевса. Громовержец развёл руками. Пелей, зная о нравах Олимпа, понимал, что любое его решение окажется роковым: взгляды властных дам не оставляли никакой надежды. Насладившись возникшим замешательством, Зевс сжалился над внуком. Громовержец подозвал Гермеса и что-то прошептал ему на ухо.
  
  Парис пас коров, когда перед ним появился Гермес, одетый торжественно-официально: в широкополой шляпе на голове, обутый в крылатые золотые сандалии, с жезлом-кадуцеем, увитым белыми лентами ‒ в одной руке и с золотым яблоком ‒ в другой. Его сопровождали богини в праздничных нарядах ‒ Гера, Афродита и Афина. Столь знатной процессии в местном захолустье ещё никогда не видели. Слегка попахивало свежим навозом, а коровы удивлённо мычали.
  
  Посланник Зевса объяснил оторопевшему пастуху, в чём дело, и передал просьбу громовержца разрешить сей спор. Парис был молод, но не наивен и опытен в делах любовных, поэтому счёл за лучшее прикинуться простачком: попытался увильнуть, говоря, что пастух не смеет судить о божественной красоте. Гермес только усмехнулся в ответ на эту незамысловатую хитрость. Тогда Парис предложил разделить яблоко на три части. Смышлёный юноша!
  
  - Что ж, ты не только красив, но и умён! А для умного человека просьба Зевса ‒ приказ. ‒ сказал Гермес, пресекая дальнейшее препирательство.
  
  Парис понял, что деваться некуда. Начал он с того, что взял обещание с богинь не таить обиды за его выбор. Но это было формальностью в силу невозможности выполнения такого обязательства. Иначе спор ещё раньше обратился бы в милую шутку и только. Затем Парис предложил богиням раздеться. Разве можно по одеждам судить о красоте? Это вызвало замешательство среди претенденток.
  
  По неукоснительным законам Олимпа любой смертный, узревший наготу богинь такого ранга, должен был вмиг ослепнуть, что и случалось время от времени. Однажды Афродита ослепила сына Аполлона за то, что тот увидел её во время купания. В отместку Аполлон убил возлюбленного Афродиты, женственного Адониса.
  
  Гермес поддержал пастуха, подтвердив, что правила устанавливает Парис, хотя на самом деле это было вопиющее нарушение олимпийского этикета. Посланник Зевса с трудом сохранял серьёзное выражение лица: ему хотелось расхохотаться. Аполлон, не обременённый выполнением официальной миссии, наблюдая со стороны за происходящим, смеялся от души.
  
  Богини могли или выполнить условие Париса, или отказаться от участия в конкурсе красоты "Мисс Олимп". Но спор уже зашёл слишком далеко, чтобы отступать. Кроме того, Гере и Афине это было на руку: они настояли, чтобы Афродита сняла свой знаменитый волшебный пояс, дабы исключить магическое преимущество. Гермес тактично отвернулся. Богини подходили к Парису по одной, пастух не спеша оценивал их прелести.
  
  Первой была Гера. Она пообещала Парису царства земные, со всеми богатствами.
  
  Второй была Афина. Она пообещала Парису победы в земных битвах и славу великого воина.
  
  Третьей была Афродита. Она пообещала Парису любовь самой красивой женщины на земле ‒ Елены Спартанской, которую даже среди богов уже нарекли Прекрасной.
  
  Парис до этого ничего не слышал о Елене, но смекнул: если богиня любви говорит о другой женщине, называя её прекрасной, значит, это того стоит. Но обратит ли красавица внимание на простого пастуха? Афродита пообещала дать Парису в спутники Эрота. И он выбрал Любовь, вручив золотое яблоко Афродите к великому огорчению Геры и Афины. Невежественный пастух! ‒ так и было написано у них на лицах. Богини припомнят Парису его выбор во время осады Трои!
  
  Очень скоро после описанных событий происхождение Париса раскрылось, и он занял достойное место среди троянских принцев. Жрица Аполлона и прорицатели были в ужасе. Они требовали смерти Париса, напоминая его отцу о гибельных знамениях. Но Приам, который в своё время поддался на их уговоры, стал старше и мудрее, он ответил: "Пусть лучше падёт Троя, чем погибнет мой сын!"
  
  Когда во время Троянской войны гибель Трои уже не казалась метафорой, брат Париса, доблестный Гектор, олицетворение гражданского долга, с горечью сказал ему ‒ лучше б тебе вовсе не родится! Гомер изобразил Париса изнеженным сластолюбцем, эгоистом и трусом. Это извечный конфликт личного и общественного. На одной чаше весов любовная страсть, а на другой ‒ благополучие семьи и народа. Что выберите вы? Это только один из множества вопросов, ответы на которые делают нас такими непохожими друг на друга.
  
  Яблоко раздора сыграло свою роль, а Парис сделал выбор. Его поступок станет поводом для Троянской войны, но не причиной. О Елене Прекрасной можно сказать всё тоже, что было сказано о Пандоре. Одним словом, женщина! Какой с неё спрос? Война за Прекрасную Даму ‒ большое поэтическое преувеличение и тема для застольного тоста, не более. Елена всего лишь безмозглая красивая, дорогая безделушка в мужских играх честолюбия. Даже высокий слог Гомера не помогает пробудить к ней хотя бы чуть сострадания.
  
  Пока мы рассуждали, несколько опередив события, у супружеской четы, Пелея и Фетиды, свадьба которых закончилась знаменитым на века спором богинь, родился уже седьмой сын. Шестерых его братьев мать, сама бессмертная, сделала бессмертными и отправила на Олимп. Пелей помешал ей проделать то же самое с седьмым ‒ Ахиллом. Фетида уже сожгла на огне всё смертное, что было в её сыне, и натирала его тело амброзией, когда муж отобрал ребёнка. Не натёртой осталась лодыжка ‒ ахиллесова пята, в которой до времени затаилась смерть Ахилла. Более известна другая, менее правдоподобная история. Говорят, что Фетида окунула младенца Ахилла в реку Стикс, которая течёт в Аиде: его тело стало бессмертным, кроме пяты, за которую она его удерживала.
  
  Фетида предчувствовала, что её младший сын погибнет в большой войне. Пытаясь обмануть судьбу, она переодела Ахилла в женскую одежду и под видом девочки увезла от мужа. Воспитание на женской половине лишь расширило жизненный опыт мальчика, но не сбило с неотвратимого пути. Судьба распорядиться так, что Ахилл станет одним из предводителей греческого войска во время осады Трои, врагом Париса.
  
  Афина выполнила своё обещание: Парис встретился с Еленой, и они полюбили друг друга. Презрев свой супружеский долг, царица Спарты убежала с принцем Трои и увезла имущество царского дома, оставив покинутому мужу лишь разбитые черепки. Возмутительно! Оскорбление для всей Эллады! Но осуждали не Елену, а Париса: женщина, что глупая корова, её легко отбить от стада, залётный пастух во всём виноват! За годы войны мнение эллинов изменится до наоборот. А пока на Париса и на Трою обрушилась ненависть греков. Не всё хотели этой войны. Хитроумный Одиссей, по началу, закосил ‒ притворился сумасшедшим. Ему не хотелось воевать из-за дурной бабы и пожитков обманутого Менелая.
  
  В первый поход собирались долго, почти целый год. Потом приплыли не туда и разграбили не то царство. На обратном пути попали в бурю, которая разметала флот. Корабли без приказа отправились по домам. Прошло ещё восемь лет, прежде чем греки собрались в новый поход. К тому времени застарелая обида десятилетней давности выглядела совсем уж формальным поводом для прикрытия коммерческой цели ‒ пограбить.
  
  Живописные горы трупов, разгул насилия, любовь и предательство, геройство и трусость ‒ всё сплелось в перипетиях воспетой Гомером троянской войны, которая продолжалась девять лет. Она расколола не только Европу и Азию, но и Олимп: симпатии олимпийцев разделились. Боги приняли весьма деятельное участие в этой войне по разные стороны укреплений. Безмерно счастлив был Арес, а количество подданных Гадеса росло в ударном темпе. "Листьям недолгим в дубраве подобны сыны человечьи://Ныне цветут они в силе, а завтра лежат бездыханны". ‒ сказал Аполлон, глядя на картину взаимоубийства. Радовалась Мать-Земля: роду людского на её теле поубавилось. Людей она не любит. Они досаждают ей как вши человеку, коль заведутся.
  
  Ужасно поражённый видом военной панорамы, которую сам же тщательно и с любовью создал, слепой певец в итоге не ищет ни правых, ни виноватых, а просто существует со своими героями в сложившихся обстоятельствах, воспевая доблесть и мужество, не утаивая жестокость и несправедливость. "Обманулся Гомер тогда, когда изрёк: "Сгинет пусть Рознь из среды богов и людей...". Ибо не понял он, что молится о том, чтобы всё исчезло. Не родилась бы Гармония..." ‒ это горькие слова философа Гераклита. Трудно быть одновременно и сострадательным, и рассудительным. Поэтому они оба по-своему правы.
  
  Герой троянской войны Ахилл, предводитель греков, по буйству напоминал Геракла. Подозревая, что боевые действия затянуться, он взял с собой любовника, незнатного родственника Патрокла. У военных начальников того времени было в порядке вещей иметь при себе мальчиков. Это даже не стоит обсуждать. Здесь ситуация иная ‒ Ахилл младше Патрокла, но, по сути, это ничего не меняет. Гомер облёк их отношения в форму высшей мужской дружбы. Современники поэта не сомневались, что он имел в виду. И во времена Гомера, уже далёкие от эпохи Зевса, лучшим проводником мужской дружбы было любовное наслаждение.
  
  Особая связь между эпическими героями не является исключительно греческим восприятием жизни. Так, герой вавилонского эпоса Гильгамеш, воспылал страстью к Энкиду и горько оплакивал его гибель. В знаменитом "Эпосе о Гильгамеше", который считается первым в истории человечества, мать Гильгамеша Нинсун напрямую говорит ему о том, что, когда явится Энкиду, тот полюбит его больше матери и прильнёт к нему, словно к супруге.
  
  Культ мужской любви переняли у греков разноплеменные воины Александра Македонского, Пример им подавал сам царь и не столько своими, порой, скандальными выходками, сколько страстной любовью к красавцу Гефестиону. Все браки Александра политические. На своих жён он внимания не обращал. Знаменита история встречи с матерью поверженного Дария. Она приняла более высокого Гефестиона за царя, а когда хотела исправить свою оплошность, Александр ответил: "Всё правильно - никакой ошибки нет! Он тоже Александр, как и я". Они воспринимали себя одним целым. Это запомнилось и вошло в историю, потому что Александр сказал так, что ни у кого не возникло сомнения в его искренности. Может быть, это единственная ситуация, в которой царь, находящийся в центре бесконечных политических интриг, мог позволить себе искренность.
  
  Врача, не сумевшего спасти заболевшего Гефестиона, Александр распял. Любовь, жестокость, смерть - в наше время это назовут античным накалом страстей. Историк Мари Рено считает похороны Гефестиона "самыми пышными похоронами в истории человечества"! Да... Вот проклятые извращенцы! Так и норовят выпятить свою гнилую сущность! Вымарать бы их из истории к чёртовой матери! Нет, господа, уже более двух тысяч лет, как "не вымарывается". Мечтать не вредно. Мечтайте. Может быть, когда-нибудь ваши мечты сбудутся и на статую вечного Давида наденут семейные трусы в горошек.
  
  Плутарх рассказал об одном символическом эпизоде, который наглядно показывает нерасторжимость мифа и жизни. Когда Александр прибыл в древнюю Трою, он возложил венок на могилу Ахилла, а Гефестион - на могилу Патрокла.
  
  Некоторые современные толкователи Гомера уверенно заявляют, что раз в тексте нет описания совокупления мифологических героев, значит Ахилл и Патрокл друзья в высоком смысле, а вовсе не грязные педики, какими их хочет видеть гомосексуальная тусовка. Если кому-то хочется так думать, то на здоровье! Одним дурацким мнением больше, одним - меньше, какая разница!
  
  Спустимся с поэтических высот. Ахиллу всё равно, что о нём подумают, потомки. Он не скрывает свой неуёмный темперамент, проявляя похотливую чувственность в самых различных обстоятельствах.
  
  Война шла с переменным успехом. Божественным промыслом было предначертано, что Троя не падёт, если троянский царевич Троил доживёт до двадцатилетнего возраста. Но сыну царя негоже отсиживаться за спинами братьев, он сражался рядом с ними на поле брани. И вот однажды, в пылу боевой стычки, Ахилл влюбился в Троила. Любовная страсть к врагу вспыхнула с такой силой, что затмила причину распри, и греческий герой бросился за троянцем, который хотел укрыться от обезумевшего поклонника в храме Аполлона. Ахилл сказал, что убьёт царевича, если тот не отдастся ему. Красота предводителя греков восхищала и его друзей, и его врагов. Ахилл с полным основанием считал своё предложение лестным, а отказ ‒ оскорблением. Троил не поддался искушению и не уступил. Тогда Ахилл, не побоявшись гнева богов, отрубил царевичу голову рядом с алтарём.
  
  Ещё один случай неприятно поразил соратников Ахилла. На стороне Трои успешно воевала царица амазонок. Греки не раз спасались от неё бегством с поля боя, Ахилл не исключение. Но, в конце концов, он одолел царицу. Очевидно, в пылу битвы у Ахилла часто разгоралась страстная чувственность. Увидев мёртвое тело прекрасной амазонки, он влюбился и предался некрофилии. Некоторые утверждают, что это гнусный навет, оскорбляющий память героя. Хотя, нельзя отрицать того, что знали и в древности ‒ насилие, кровь и секс часто завязаны в один тугой узел.
  
  Во время девятилетней осады Трои, которую не удалось взять сразу, греки опустошали соседние города. При разделе военной добычи между ними случались ссоры, после одной из них, Ахилл, оскорблённый тем, что у него отняли его награду, отказался вести войска. С этого момента греки начинают терпеть поражение. Раскаявшийся Агамемнон соглашается на всё, чтобы убедить Ахиллеса снова возглавить армию. Наконец, герой соглашается, однако Патрокл одалживает его доспехи с тем, чтобы появиться перед солдатами под видом Ахиллеса и вдохновить их на победу. Ахиллес согласился с условием, что Патрокл вернётся, как только отгонит троянцев подальше от греческих кораблей, но Патрокл в пылу боя гнал противников до самых стен города и был сражён Гектором. Убитый горем Ахиллес не знал покоя, отказывался от сна и еды, и не разрешал хоронить тело любимого.
  
  Гнев и горе Ахилла беспредельны. Это плач сердца и одна из сильнейших лирических сцен в гомеровском эпосе. Зная о предсказании, по которому смерть его врага Гектора предвещает скорую смерть и его самого, Ахилл, всё же вызывает троянца на поединок и убивает его. Это отмщение за любимого ценой собственной жизни. Когда Ахилл и Гектор сходятся лицом к лицу во время смертельного поединка, Ахилл кричит: "За Патрокла я сам растерзаю тебя и напьюсь твоей крови!" Его копье разрывает горло Гектора, и троянский герой падает со словами: "Бойся мести богов: и ты ведь падёшь вслед за мною". "Знаю, но прежде ‒ ты!" ‒ отвечает Ахилл.
  
  Патрокла похоронили с великими почестями. У погребального костра обезглавили двенадцать славнейших юных троянских сынов ‒ это акт мести. Любовь и Смерть идут рука об руку... "Человек, с одной стороны, сродни многим видам животных, особенно в том, что он ведёт борьбу с представителями своего собственного вида. Но с другой стороны, среди многих тысяч биологических видов, борющихся друг с другом, только человек ведёт разрушительную борьбу... Человек уникален тем, что он составляет вид массовых убийц; это единственное существо, которое не годится для собственного общества" (Николас Тинберген). Это сказано в наше время, но актуально всегда.
  
  Живое о живом. Свято место пусто не бывает. Не из желания побыстрее утешиться в объятиях нового друга, а в силу сложившихся традиций Ахилл без промедления выбирает себе другого спутника. Им становится Антилох. Жизнь продолжается!
  
  Падения Трои Ахилл не увидел. Стрела Париса, направленная Аполлоном, поразила грека в уязвимую пяту на том месте, где Ахилл убил отвергнувшего его царевича Троила.
  
  Возбуждаясь от вида крови и насилуя трупы, в наше время Ахилл не удостоился бы звания героя. А из своей эпохи сразу после смерти он попал на Острова Блаженных, где, как говорят, женился на Елене Прекрасной, которая, в свой черед, оказалась там же. Удивительный для современного читателя финал, если полагать, что Ахилл удостоился награды богов за подвиги. Нет! Он отмечен богами за великую любовь к Патроклу и самопожертвование. Его неоднозначные деяния, противоречивые поступки, безумства ‒ все это ничто по сравнению с преданностью любимому. Замечательная была эпоха! Античная.
  
  Что касается Гомера, то боги были крайне недовольны его интерпретацией событий троянской войны и особенно своим изображением. В наказание, по свидетельству очевидца, душа великого поэта древности в Аиде подвешена на дереве со змеями вместо ветвей.
  
  Так колесо судьбы совершило полный оборот, начав своё движение в том момент, когда нереида Фетида отвергла притязания Зевса, а Посейдон с Аполлоном, в наказание за участие в заговоре против громовержца, ещё только возводили стены Трои... Кстати, работу им так и не оплатили, хотя обещано было, но это уже другая история.
  
  Дальнейшая судьба Елены лишена какой-либо романтики и смысла. Сразу после гибели Париса на десятом году войны она вышла замуж за его брата Деифоба. Всё это при живом первом муже Минелае! Да, греческие женщины в героическую эпоху себя мужьями не ограничивали. Это для нас удивительно, но при отношении греков к браку, в этом нет ничего особенного.
  
  Отвоевав жену, побывавшую дважды замужем, Минелай, как ни в чём ни бывало, привёз её обратно в Спарту. Репутация восстановленной в правах царицы подданных совершенно не волновала, но они не могли простить десятилетней войны, которую она на них навлекла, и её пристрастие к египетским наркотикам. Сразу после смерти Минелая позорную царицу удавили. Есть и другие варианты бесславной кончины Елены Прекрасной, все они связаны с её насильственной смертью и скучны. Я выбрал "удавку", как наиболее унизительный конец для царской персоны. В истории и в мифах современность находит то, что ищет ‒ каждый своё.
  
  На фоне простоты брачных нравов верность жены Одиссея Пенелопы выглядит нерядовым явлением. Хотя Гомер не предлагает поставить ей за это памятник, у него она персонаж проходной, лишь подтверждающий исключительность личности Одиссея, в современном наборе стереотипов всё же Пенелопа - пример супружеской верности. На самом деле у Пенелопы были меркантильные причины не выходить замуж, а вот причин для верности не было. Миф о ней разветвляется. Разные авторы сходятся на том, что Пенелопа изменяла мужу с неким Антиноем. За это Одиссей, вернувшись домой, по одной версии отослал изменницу к её отцу; по другой - убил. Но мне ближе третья версия. Одиссей послал супружницу к чёрту на пятую ногу и отправился в новые странствия. Одиссей вечен! Он странствует до сих пор.
  
  Вековые усилия господствовавшего в Европе христианства не убили интерес к языческому прошлому, хотя отцы Церкви уверяют: "Зевс уже не змей, не лебедь, не орёл, не человек похотливый. Сей бог больше не летает, не любит мальчиков, не целует, не насилует, хотя и теперь ещё есть много красивых женщин, более прекрасных, чем Леда, более цветущих, чем Семела. Много и отроков, более миловидных и утончённых, чем фригийский пастух. Где же сейчас тот орёл, где лебедь, где сам Зевс? Состарился вместе с перьями: ведь не раскаивается же он в своих любовных похождениях и не учится воздержанию!" Лучше не скажешь. Умер Зевс! Все олимпийцы умерли. Все боги умерли. Как страшно жить! Клянусь собакой!
  
  P.S.
  Великий Пифагор считал, что писатели поступают дурно, когда пишут о богах то, что они пишут.
  
  Платон предлагал увенчать лавровыми венками таких поэтов как Гомер, после чего изгнать их из идеального государства, потому что в воспитательных целях, богов всегда следует изображать добрыми, прекрасными и справедливыми.
  
  Современный гомофоб предупреждает: "Если гомосексуалист потакает своему дурному пристрастию, вокруг него образуется сильное негативное поле, извращающее психику всех людей, вошедших с ним в плотный контакт. Поэтому даже дискуссии для обычного человека опасны, не говоря уже про тактильный контакт. Если вы не занимаетесь регулярной молитвой или медитацией, откажитесь от всякого длительного разговора с человеком нетрадиционной ориентации. Оставьте ненужные споры! Это опасно для вашего здоровья".
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"