Юля начала врать домочадцам, не успев толком проснуться. Как ещё оценить сказанную брату фразу "Доброе утро", если одеяло хамски падает на пол, тапочки куда-то запропастились, а на часах семь утра? Хотелось бы, конечно, поспать подольше, но это всего лишь несбыточная мечта, когда живёшь под одной крышей с тремя жаворонками, двое из которых, к тому же, твёрдо уверены, что всё человечество совпадает с ними по биоритмам, поэтому не считает нужным вести себя по утрам потише.
За завтраком она соврала аналогичным образом ещё раз: на этот раз маме. Нехорошо, конечно, но если этого не сказать, начнутся расспросы о причинах плохого настроения в столь ранний час, когда воздух столь свеж и прозрачен и так далее -- мама никогда не выражала вслух своей любви к Тургеневу, но это чувство угадывалось по её высокопарному слогу. Впрочем, мама по профессии учитель литературы, так что для неё было бы странно не любить классическую литературу... Папа, к счастью, уже ушёл на работу, поэтому врать ещё и ему не пришлось.
Растворимый кофе, хоть он и не слишком вкусен, лишь весьма отдалённо напоминая то, чем призван являться, внёс в мысли некоторую ясность, остановив противный чугунный звон в голове. Теперь, пожалуй, можно жить.
Молчание за столом стало навязчивым, но Юля не может придумать, о чём поговорить с мамой, чтобы эта тема не перетекла через несколько минут в рассказ о главном кошмаре её жизни -- Свете.
Юля никогда не видела эту Свету, дочь маминой сотрудницы, но была твёрдо уверена, что при встрече имеет полное право разорвать на клочки за всё, что пришлось пережить по вине этой девочки. Впрочем, неизвестно, кто больше виноват в её злоключениях: живая девочка Света или фантом под тем же именем, созданный маминым профессионально-педагогическим воображением. Известно только, что это существо преследовало Юлю вот уже лет восемь -- с тех самых пор, как в ту же школу, в которой работала её мама, устроилась учителем физики Наталия Петровна, мама кошмара, бывшая, впрочем, вполне нормальной тёткой -- и как только она воспитала столь занудно правильную дочь? Мама незамедлительно создала культ Идеального ребёнка, верховным божеством в котором являлась Света. В жертву регулярно приносилось самолюбие Юли: что бы она ни делала, выяснялось, что Света делает это настолько лучше, что даже разговаривать тут не о чем. А уж когда Юля после школы не поступила в институт, мама начала ежевечерне как бы невзначай рассказывать о том, как отлично учится Света. Когда Юля, не выдержав прессинга, напомнила, что Света учится на платном отделении, ещё бы она ТУДА не поступила, это вылилось в длительную позиционную войну. Помирились они только через неделю при посредничестве папы, который, в отличие от жены, не разочаровался в дочери. Возможно, он просто не знал о заслугах Светы. Остаток года прошёл более-менее спокойно, так как мамины "политинформации" проводились теперь раз в неделю.
--Во сколько тебе ехать? -- нарушила молчание мама.
--В одиннадцать надо быть там.
--Ты всё приготовила?
--Да. Аттестат, медицинская справка, паспорт...
--Про фотографии забыла.
--Да, точно. Спасибо, мам!
--Пожалуйста. Какая ты всё-таки рассеянная. Вся в отца...
Юля убрала со стола посуду и, не дожидаясь, пока мама расскажет всё о папиных недостатках, ушла в свою комнату и включила радио. До выезда из дома оставался час. Загадала: если до этого момента передадут любимую песню, значит, поступит.
В комнату заглянула мама.
--Что ты собираешься надевать?
Она, наверное, никогда не перестанет думать, что без её совета дочь всё сделает неправильно.
--Джинсы и зелёную футболку.
--Может, лучше брюки наденешь, а не джинсы?
Мама почему-то никак не привыкнет к мысли, что джинсы носят не только хулиганки и хиппушки, но и вполне нормальные девушки. Хорошо хоть отказалась от идеи приучить дочь носить юбки и в качестве альтернативного варианта предлагает всё-таки брюки.
--Я их вчера постирала, они ещё не высохли. Мам, да не переживай ты так, я же не на приём к английской королеве отправляюсь, а всего лишь подавать документы.
--Всё равно надо произвести впечатление целеустремлённого человека.
Неизвестно, почему мама думает, что целеустремлённые люди не носят джинсов. Наоборот ведь, в комфортной одежде стремиться к цели удобней.
--На кого? В приёмной комиссии сидят студенты, которые год назад сами были такими же абитуриентами. На экзамены-то я обязательно буду одеваться прилично.
--Ну, ладно.
По радио зазвучала та самая песня, от которой зависело будущее. Пожалуй, этот день не был так плох, как казалось в его начале.
До института добралась без проблем, и даже давки в метро не было.
Таких, кто, как и Юля, решил подъехать к самому началу работы комиссии, оказалось очень много. Через пять минут в коридоре уже не осталось свободных столов, за которыми можно было бы спокойно заполнить анкеты. Юля собралась усесться на лавочке во дворе, но её окликнула девушка за столиком:
--Тебе сесть негде? Хочешь, я подвинусь?
--Спасибо, --сказала Юля, втискиваясь в освободившееся пространство.
--А ты не знаешь, что вот здесь писать? -- соседка показала пальцем на пункт "социальное происхождение".
--У тебя родители кто?
--Мама учительница, папа инженер.
--У меня тоже. Это называется "из служащих", по-моему. Надо спросить. Твоя мама какой предмет преподаёт?
--Физику. А твоя?
--А моя литературу. Кстати, меня Юля зовут.
--А меня Света.
--Приятно познакомиться.
--Мне тоже.
--Ты первый раз поступаешь?
--Второй. А ты?
--И я второй. В прошлом году баллов не хватило?
--Да. Только на платное набрала. Отучилась там год, теперь пробую ещё раз.
--Мне тоже хватало только на платное, я не пошла. Всё равно ведь в армию не заберут.
--Я теперь думаю, что надо было так сделать. А то мама запилила -- мол, у Нины Сергеевны дочка столько же набрала, но ей совесть не позволила у родителей на шее сидеть, в этом году обязательно поступит на бюджетное.
--А твою маму, случайно, не Наталия Петровна зовут?
--Да... А что?
--А мою -- Нина Сергеевна... Так ты и есть та самая Света, которую мне всегда ставили в пример?
--Меня -- в пример?! Да ты что? А мне мама про тебя все уши прожужжала.
--Как это? Мне мама всё время говорила, что пробую одним заниматься, Светочка успела бы уже в трёх делах успеха достичь.
--А, всё ясно. Меня мама ругала, что я всё время от одного к другому мечусь, а Юля выбрала себе занятие и сосредоточенно им занимается.
--Так вот ты какая!!!
Девушки хором засмеялись, но осеклись, потому что вспомнили, где находятся.
Сдав документы, Юля, номер 1619124, и Света, номер 1619125, отправились перекусить в буфет.
В следующие полчаса каждая из них узнала о массе своих положительных качеств.
--А мне, когда я собираюсь на дискотеку, всегда говорят: "А вот Света по вечерам дома сидит, на всякие сомнительные танцульки не шастает".
--А мне про тебя то же самое. А ещё ты не пьёшь пиво, не общаешься с подозрительными мальчиками и живёшь с братом душа в душу.
--А крыльев у меня нет? У тебя точно должны быть.
Крыльев ни у одной из них не оказалось.
Вечером мама долго расспрашивала Юлю, как всё прошло, но она не рассказала, что теперь может считать себя идеальной дочерью, судя по тому, что ей рассказала Света. Конечно, мама прислушалась бы к мнению своего идеала, но что будет, узнай она, что Света вовсе не так идеальна, как она себе представляла? Родителей надо беречь. Им и так нелегко.