Аннотация: Маленькая сказка о Сказочнице и Коте из лужи, их короткой совместной прогулке в поисках Вдохновения.
Сегодня ночью шёл дождь. Но он не помог. Как не помогли свеча и крепкий ароматный мате. Как до этого не помог коньяк и запах любимого эфирного масла.
Цок... Цок... Цок... Сказочница медленно шла через арбатские переулки к Пречистенке. Был конец сентября, и печальная художница по имени Осень не жалела золота и багреца, расписывая свои дивные картины, чтобы потом, изорвав их в клочья, сшить из обрывков, будто из лоскутков ткани, пёстрый ковёр и бросить его под ноги прохожих. Ковёр наполнял воздух запахом прели, сладким и успокаивающим. А внезапно налетевший Ветер опять рвал его на части и раскладывал узор заново, точно в волшебном калейдоскопе.
"Цок-цок-цок..." - печально цокали каблучки сапожек на ногах Сказочницы. Она шла, закутавшись в длинный серый шарф, сунув руки в карманы кремового цвета пальто и сгорбившись, словно на её плечи вот-вот ляжет тяжёлое осеннее серое небо.
Прогулки тоже не помогали. Вот уже который день подряд капризное Вдохновение где-то пропадало. Может, оно задержалось в гостях у других сказочников, а может, ему сейчас вполне хватало общества столь знатных художников, как Осень и Ветер, и оно не видело особого проку в том, чтобы снизойти до молодой, малоопытной Сказочницы.
Как оно было на самом деле, Сказочница не знала и продолжала искать Вдохновение повсюду, где только могла. Арбатские переулки - хорошее место для поисков. Здесь всегда можно найти что-нибудь, что подскажет, в каком направлении скрылось непостоянное Вдохновение. Но видимо последние несколько дней дворники особо добросовестно работали мётлами и лопатами, и бедной Сказочнице никак не удавалось заметить хоть малую вещицу из того, что могло обронить Вдохновение.
Возле красивой ограды маленькой аккуратной церквушки Сказочница остановилась, чтобы немного перевести дух. Взгляд её скользнул по спокойной глади чёрных луж, в которых отражалось низкое серое небо. Асфальт был покрыт сеткой трещин, тоже чёрных, резко выделявшихся на успевшем просохнуть сером фоне. Трещины придавали лужам затейливые формы. Вот старый месяц, вот осколок стекла, а вот... - Сказочница задумалась, на что похожа лужа - вот сидящий "столбиком" кот.
"Какие у него длинные усы", - подумала Сказочница и уже хотела продолжить путь, как вдруг ей показалось, что Кот подмигнул ей из лужи. Она закрыла глаза, открыла их снова - Кот отряхнулся, рассыпая вокруг себя серые брызги, и, преисполненный величия и грации, вальяжно вышел из лужи и уселся у ног Сказочницы, обвернув, подобно египетским статуэткам, вокруг своих лапок длинный хвост. Кот был прекрасен: широкогрудый, с роскошными длинными усами, пышными бакенбардами, короткой, лоснящейся точно чёрный шёлк, шубкой и ясными, светло-зелёными глазами. Кончик каждой шерстинки был пепельно-серым, потому казалось, будто от смолисто-чёрной шубки исходит тихое, едва заметное серебристое сияние.
Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Кот - задумчиво и печально. Сказочница - робко и с ожиданием.
- Ты опять грустишь, моя милая? - промурлыкал Кот. - Почему?
Сказочница не оглянулась по сторонам проверить, не подсматривает ли за ней кто-то посторонний, кому не положено видеть разговор сказочника и кота из лужи. Ведь каждый сказочник знает правила приличия и понимает, насколько легко обидеть собеседника подобными "мерами предосторожности". Собеседник непременно обидится и уйдёт, и сказочнику придётся потом сильно похлопотать, чтобы восстановить доверие к себе.
- Никак не могу разыскать Вдохновение, - ответила Сказочница. - Не видел ли ты его?
- Прости, милая, - дёрнул усами Кот, - я его не видел. Но я здесь появился только сегодня ночью. Оно вполне могло прогуливаться по переулку вчера.
- Наверное, оно просто забыло про меня, - вздохнула Сказочница. - У него появились дела много важнее, чем наведываться в гости к тихой скромной сказочнице.
- Не сердись на Вдохновение. Оно мечтательное, ветреное, капризное, а бывает и проказливое, но зла в его мыслях не бывает.
- Как я могу сердиться на Вдохновение, если только в часы его посещения я и могу жить, а не существовать, гореть, а не чадить.
Кот склонил голову набок, задумался. Сказочница начинала ему нравиться, и Коту захотелось хоть немного её утешить и подбодрить.
- Я уверен, - мурмуркнул он, - что ты его скоро найдёшь. Или оно само придёт тебя навестить.
- Ох! - вздохнула Сказочница. - Только бы дождаться.
- Хочешь, я тоже прогуляюсь с тобой до следующего переулка?
- Конечно, - впервые за последние пару дней улыбнулась Сказочница.
Кот встал, потёрся о её колено своей большой головой. Неторопливо они вдвоём пошли по переулку дальше.
Через переулок был маленький сквер. Подойдя к нему, Сказочница поняла, что слегка устала и присела отдохнуть на узкую скамейку. Кот присел на землю возле ажурной кованой ножки.
С противоположного конца скверика подул Ветер. Сказочница подняла голову, и в её глазах засверкали слёзы радости. Под полунагими деревьями в паре с Ветром танцевало Вдохновение, вздымая вокруг себя золотые и кроваво-огненные листья.
- Я так долго тебя искала, - по щекам Сказочницы текли слёзы.
- Извини, - теперь голосом Вдохновения был тихий шорох среди ветвей кустарника. - Но я не обязано являться по первому требованию. Я вольное, и всегда прихожу само тогда, когда мне захочется. И остаюсь ровно до тех пор, пока мне не наскучит.
- Да-да, конечно, - губы Сказочницы задрожали. - Прошу прощения за мою несдержанность и отсутствие терпения и такта.
Сказочница очень боялась, что Вдохновение обидится на её слова и снова исчезнет. Но Вдохновению не было дела до её слов. Увлечённое танцем, оно продолжало кружиться с Ветром под только им двоим, да ещё Коту, слышную музыку. А вокруг них кружился золотой калейдоскоп.
Сказочница отрешённо и зачаровано смотрела на калейдоскоп. Ощущение блаженства переполняло её душу. Она жадно, с упоением вглядывалась в каждое, даже самое малое движение самоцветов, старалась подметить даже самую блёклую краску. И виделись ей в калейдоскопе картины, которым только предстоит быть написанными: далёкие странствия, отважные герои, коварные злодеи, прекрасные дамы, мудрые советчики, дивные миры, красивые и страшные создания - всё то, что только можно подсмотреть в чудесном Калейдоскопе Вдохновения. А в тихом перезвоне его самоцветных камней ей слышались обрывки фраз, что она потом вложит в уста героев своих картин. Эмоции, рождаемые в её душе переливами самоцветов, оседали в глубинах сердца, чтобы потом дополнить образы героев, раскрасить и оживить их.
Кот встал, заглянул в лицо Сказочницы и медленно направился к большим лужам, что заливали дорожку сквера там, где кружилось в танце Вдохновение.
Он не сказал Сказочнице ни слова прощания. Потому что...
Ч-ч-ч...
Он знал, что в те мгновения, когда сказочники видят в Калейдоскопе свои будущие творения, их не надо тревожить. Непросто выносить и родить нового Человека. И столь же непросто выносить и родить новую Сказку. Они растут вместе, бок о бок, пестуя, взращивая и изменяя друг друга. Сказки пройдут с Человеком весь путь его жизни, подсказывая, советуя, наставляя. И наставления эти несут с собой и благо, и беду. Ведь...
Ч-ч-ч...
Эта сказка ещё не дописана...
Кот не сказал Сказочнице слов прощания. Ведь он не прощался с ней. Она снова будет гулять по арбатским переулкам в поисках Вдохновения. И он снова будет гулять вместе с ней. И Кот снова уйдёт столь же тихо, когда Сказочница вновь разыщет своё Вдохновение...
Но... Ч-ч-ч...
Не помешайте сказочнику в миг созерцания игры камней Калейдоскопа. Позвольте родиться новой Сказке...