Yurgen : другие произведения.

Укол звезды

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Начат очень-очень давно, Брошен очень давно


   Укол звезды
   ***********
   Дмитрий Холмов
   Дмитрий очередной раз был далеко. Он витал в неведомых краях, которым и сам не знал названия. Но общее чувство спокойствия и доброты давало непередаваемое блаженство. Этот мир был волшебным. Дмитрий парил невысоко над поверхностью. Зелёные сочные луга сменялись сначала бледно-голубыми озёрами, затем тёмно-зелёнными лесами и, наконец, тёмно-синими океанами.
   А затем на горизонте из дымки вырос заснеженный горный пик, окутанный облаками. В прекрасных снах не существует расстояний, и через мгновение Дмитрий уже был у основания. Плавный разгон и пик остался далеко внизу. Дмитрий и не собирался останавливаться. Он пронёсся сквозь низкие, окутывающие горный пик, облака. Затем остались далеко внизу и высотные перистые облака. Небо над головой становилось всё темней и темней.
   Наконец и планета осталась далеко внизу. Солнце ослепительно сияло. В его лучах планета выглядела просто прекрасно. Но что-то было не так...
   Былое чувство безмятежности пропало в один миг. Дмитрий лишился былой подвижности.
   Откуда-то пришло чувство безысходности. Дмитрий всегда смотрел опасности в глаза - гипнотические компьютерные тренинги сделали своё дело, и он был самим - собой даже во сне. Беда не заставила себя долго ждать. Свет солнца усилился, и планета приняла удар. Без всякого намёка на огонь она разлетелась на крупные и мелкие части. В один момент. Это было до того неестественным, что Дмитрий удивился даже во сне.
   - Гравитация! - пронеслась в его мозгу мысль.
   И немедленно он ощутил действие гравитации и на себе... Дмитрий дёрнулся и подскочил на койке.
   В реальности он был офицером-контрразведчиком. Его долго и настойчиво учили всегда держать себя в руках. И, тем не менее, этот повторяющийся регулярно сон не давал ему покоя. Это не могло быть просто так. Это понимание пришло к нему после того, как этот сон ему приснился в третий раз. Сейчас был уже девятый - он по привычке педантично запоминал количество.
   В каюте горел слабый огонёк ночника, если сильно прислушаться, то можно было уловить шелестящие звуки работы гравигенов искусственной гравитации - ИГ. Дмитрий протянул руку и нажал на выключатель верхнего освещения. Его каюта залилась светом.
   Дмитрий пересел за свой должностной компьютер. По бортовому времени была ещё глубокая ночь, но страшное сновидение свело на нет весь сон. Дмитрий себя прекрасно знал - чтобы успокоиться, ему нужно было около получаса. Он активировал компьютер и с большим удовольствием увидел в углу экрана значок входящей почты. До обитаемого сектора было ещё день, но дальняя грависвязь уже вовсю действовала. Он проспал вхождение корабля в сферу доступности.
   "Растяпа!"- охарактеризовал он себя.
   Одно из посланий было из родного управления - Управления Внутренней Безопасности, отдел армейской контрразведки. В ней рассказывалось, что к их экспедиции на исследовательском судне "Ковчег-49" приписывается фрегат "Стерегущий" для выполнения спецзадания. И приказывалось немедленно следовать в область с данными координатами.
   "Похерен отпуск", - прокомментировал про себя Дмитрий, впрочем, не зло. Действительно, научная группа возвращалась из трехмесячных исследований в одной богом забытой системе, не имеющей даже названия - один номер в галактических координатах. И вот...
   Но Дмитрий своей семьёй ещё не обзавёлся, к родителям на этот раз не хотелось, да и далеко. И весь смысл его существования заключался в службе... "Заспиртованный романтический шизофрен" - придумал уже давно себе определение Дмитрий. Его не трогали заботы о карьерном росте, денежная область его заботила только в нечастых отпусках. Впрочем... впрочем, скучать не давал носимый в голове компьютер. Как и у всех офицеров контрразведки, но гораздо лучший - Дмитрий в его модернизацию и незаконную операцию вбухал полугодовое жалование и теперь постоянно ловил
   дрожь на медкомиссиях, хотя никакие тесты, никакая просвета на этих самых комиссиях были не страшны - все было стандартно. Снаружи.
   -"Нам шутка жить и творить помогает!" - немедленно подал голос Железяка.
   - Ага, только тебя сейчас и не хватало! В любой бочке затычка, никакой личной жизни...", - проворчал в мыслях Дима.
   - Не бурчи, - отвечал Железяка, - Твои же распоряжения.
   - Ну и?
   - Ну и, ну и... Думаю, действие извне...
   Дмитрий оторопел.
   - Чурбан электронный, выражения подбирай, мать твою за ногу! - выругался Дима.
   - Нетути у меня мами, да и папи тоже..., - заканючил развеселившийся Железяка. У Димы отлегло: если Железяка шутил, значит, ничего страшного не произошло. У него были очень строгие инструкции на этот счет. Дмитрий сам вводил их вместе с составленным им же первичным псевдоинтелектом.
   - Мне не известно, откуда, что да как, - продолжал Железяка, - но это не из твоей памяти. Образы формируются непосредственно в центрах сна.
   - Но ведь это невозможно, - заметил Дима, - Должен быть какой-то эмоциональный толчок из памяти.
   - Вот - вот. Значит - толчок извне. Ты, наверное, воспринимаешь чьи-то эмоции. Причем, это совпадает с тобой по фазе сна. Можно начать обследовать весь экипаж на предмет времени засыпания сегодня и в те дни, когда тебе это снилось...
   Последнее предложение сквозило наглой, но дружеской иронией. Это и мутанту последнему понятно, что Дима не будет бегать и допытываться до каждого. Во-первых, право на личную жизнь, во-вторых, если после почти трехмесячной изоляции в тесном сообществе вдруг товарищ куратор начнет допытываться о времени засыпания и составе сна, это будет выглядеть несколько подозрительно...
   -Спасибо, Железка. Отдыхай.
   На ихнем внутреннем языке это означало, что Железяка замолкнет, а Дмитрий уйдет "к себе". "К себе" - это значит, что Дмитрий будет думать, и не быть слышимым в мыслях Железякой. Это умение далось Дмитрию с большущим трудом и сильнейшими головными болями. Но зато теперь его устраивал внутренний комфорт. Было время, когда Диму охватил страх перед этим саморазвивающимся микрокомпьютером. Это произошло после того, как еще очень молодой Железка вдруг успокоил головную боль, хотя никаких методик ему никто не давал. Поговорили, что называется, по душам. И выяснилось, что Железяка ни в коей мере не собирается подчинять Диму своей воле. Наоборот, он делает все для его и своего существования и сосуществования. А ежели Дмитрий захочет от него избавиться, то это всегда, пожалуйста.
   Потому, что если Железяка станет ненужным, то ему и самому жить не захочется... Вот такая вот логика. И в этом весь Железяка, теперешний самый близкий друг и самый надежный товарищ.
   Дмитрий отложил себе для обдумывания сказанное Железкой и открыл следующее письмо. Письмо было также из родного управления. В нем говорилось о введении на борту "Ковчега" чрезвычайного положения и, следовательно, расширения его полномочий на борту судна.
   Дмитрий вызвал Железку для ознакомления и перешел по инерции к следующему письму, ожидая от него еще какого-нибудь неприятного сюрприза. Вновь родное управление не давало о себе забыть. Тут сообщалось о поощрении лейтенанта Дмитрия Холмова серебряной лентой за действия в чрезвычайных ситуациях. Само собой, с занесением в личное дело. Не орден, не медаль, но в военное время эта нашивка означала проявление доблести в боях. Нашивалась серебряная полоска горизонтально под левым погоном на парадной форме. Короче, учитывая специфику служебного положения лейтенанта Холмова, четвертый год играющего в таможню на борту научного судна, эта лента вряд ли ему пригодиться даже для знакомства с девицами в нечастых отпусках - до сих пор проскакивало, ведь. Да и дана была она за какой-то разгон аборигенов на ГС42675. Автоматы против мушкетов да пращей, и вся доблесть. Некрасиво как-то получается - он в паре был тогда. Его учили стрелять и рисковать. А вот Александра Фишера, младшего научного сотрудника Института Всемирной Истории, этому никто не учил. По крайней мере - целенаправленно... Мысль за что-то зацепилась. Что-то, непонятное.
   - Железка, что это?
   - Пилюля подслащена для будущих деяний. Ждет тебя, о Носитель Моего Я, тяжелое будущее. Ты не доволен?
   - А чему быть довольным? Ленточке, что ли? Да она мне и даром не нужна, ты же знаешь...
   - О, боже, - вздохнул Железка, - Никакого стремления по службе! По-моему, не в ту голову я попал...
   Дмитрий даже отвечать не стал на идиотскую подколку и открыл 4-е письмо.
   Это уже было личное. Писал друг по училищу капитан Александр Городецкий. Теперь уже капитан. И бывший старлей, а раньше еще бывший лейтенант. А все потому, что не отсиживается на гражданских судах, а по-настоящему нюхает озон выстрела электромагнитки офицер, сопровождает десантные рейды против бандформирований в неспокойном Западном секторе, лет 10, как вошедший в протекторат Федерации, но никак не успокоившийся. Фотография улыбающегося Александра в замызганной маскуниформе
   на фоне джунглей Эридана - самой, что ни есть клоаке неспокойного сектора - только испортила окончательно настроение. Дмитрий завидовал. Банально завидовал. Не другу, а обстановке.
   Много бы он отдал за тот запах не снимаемого неделю комбеза десантника и вечно натирающий ремень электромагнитки на плече... Но судьба есть судьба. Заканчивался 4-ый год его распределения. Через два года он имел полное право уйти в отставку. - Решено, Железка!- оскалился мысленно Дмитрий, - Лечу колонистом на какую-нибудь новую колонию. Буду первый парень на деревне - навоз по полям разбрасывать, коров пасти. Женюсь на простушке, детей напложу штук восемь! Не жизнь будет, малина!
   - Не юродствуй, - пробормотал Железяка, - Будут бить - будешь плакать!
   - Железный логик, однако! - проворчал про себя Дмитрий и открыл последнее письмо.
   Письмо было не сказать, что анонимным. Но то, что обратный адрес не существовал - не вызывало никаких сомнений.
   "Береги людей, лейтенант! Игрушки кончились - теперь все по-настоящему".
   И все.
   - Что за глупая шутка? - пробормотал вслух Дмитрий.
   Мысленно он был далеко, и письмо его почти не взволновало. В отличии от Железки.
   - Не похоже на шутку. Открой мне его полный исходный текст - может получиться что-нибудь определить.
   Дмитрий не стал спорить и открыл исходник. С секунду посмотрел на экран и решительно загасил станцию.
   - Железка, утром скажешь, если что. А я спать.
   И на самом деле, Дмитрий ощущал себя утомленным, а до подъема еще достаточно было. Да и скорая встреча с эскортом придавало будущему шарму. Определенность, пусть и частичная, успокаивала.
   Через несколько минут Дмитрий провалился в глубокий сон.
  
   Когда-то давно
   За сто двадцать лет до описанного периода.
   Капсула уже несколько дней летела по инерции. Она была вся смята, и лишь каким-то чудом в ней сохранилась атмосфера. Впрочем, это было почти все, что было в наличии. Вся электроника была выбита еще при запуске с транспорта, движители успели проработать полторы секунды с сотыми долями, прежде, чем её догнала волна от гравитационного взрыва. И все сразу стало кончено. Не работал даже аварийный маяк. И только в одном живом существе из сотни мертвых на борту еще теплилась жизнь. А было оно живо из-за нескольких случайностей. Первая случайность заключалось в том, существо было сыном Рудольфа Шпера, владельца
   большого флота космических добытчиков руды. Случайность вторая была более в данном случае существенна - существо во время боя с пиратами было помещено в индивидуальный гидрорезервуар 'последней надежды', не такого уж дорогого устройства, но не почитаемого постоянно экономящими обычными пассажирами. Это устройство предназначалось для защиты грудных детей от перегрузок во время нестандартных ситуаций, и являлось, наверное, одним из первых, которому довелось отработать в проектируемых условиях. Свою задачу устройство выполнило - ребенок был спасен. Правда, устройство потеряло герметичность, что спасло ребенка от неминуемого удушья и от холода.
   Но все уже приближалось к своему логическому и неминуемому концу. Атмосфера на корабле уже достигла минус 20, и продолжала дальше остывать. Годовалый малыш был уже давно без сознания, да и его диета не предполагала выхода из этого состояния. К этому человеческому существу судьба была, как никогда, благосклонна. Она собиралась забрать его чистым и неиспорченным, без лишних переживаний и ненужных слез. Но...
   Тьма безграничной звездной пустыни вдруг осветилась ослепительно белым сиянием. Из ничего родился огненный шар, который стал с каждой секундой наливаться синевой и темнеть. Секунд через 10 синева шара сделалась черной, и космос вроде бы успокоился. Внезапно ярчайшая заключительная вспышка озарила все вокруг. Через мгновение все успокоилось. На месте шара осталось комическое судно с какими-то странными обводами. Судно не было похоже ни на один из кораблей, сделанных когда - либо руками человека. Еще с долгую минуту по обшивке пришельца гуляли всполохи статического электричества. Но вот все успокоилось, и судно повернуло свой тупорылый нос в сторону шлюпки продолжавшей свой неспешный полет катафалка всего в нескольких десятках астрономических единиц от него...
  
   Лейтенант Александр Оболенский, пилот-штурмовик
   Замечательная картинка открывалась перед глазами Александра.
   Цветы всех цветов радуги на фоне пустоты... Если б не компьютерная реконструкция, то и не увидать бы ничего. Потому, что человек не рожден для созерцания гравитационных волн. Да и расстояние для невооруженного взгляда не способствовало. И даже если это опустить, то световые волны имели слишком неторопливую для космоса скорость распространения. На скоростях, превышающую световую в сотни и тысячи раз, квантовые волны полностью теряли свою информативность. Да и материя на таких скоростях не существовала, как таковая. Для достижения таких скоростей телу надо окутаться нейтрализующими полями, после чего оно в материальном мире отображалось в свойствах нейтральной микрочастицы, вне зависимости от стартовой массы и размеров. Теория движения и ориентации в таком преображенном мире - это отдельная область человеческой науки, до которой был пройден путь в 300 с лишним лет постоянных экспериментов, теоретических идей, глупых потерь и случайных находок. Теперь любой человеческий корабль мог двигаться в пустоте со скоростью до 30 светолет в час, ориентироваться в пространстве и относительно других кораблей в состоянии гиперприводного движения, при наличии последних в около корабельном пространстве. Ну и, при наличии соответствующего оружия, воздействовать на все и вся вокруг себя...
   Александр встряхнул головой и взбодрился. Он подходил на своем штурмовике к зоне боевых действий. Это уже не первый, и даже не десятый его бой. Страха не было, хотя год назад в бою на его глазах погиб штурмовик Осташова. Случайный заградительный гравитационный снаряд, и отказ гипергенераторов. И пронзительный выкидыш энергии во всех диапазонах. В материальном мире остались от него только фотоны... Хорошо было изучать это в теории курса, и ужасно наблюдать в реалии. Несколько месяцев назад после грандиозного сражения за гуманитарный конвой три штурмовика из их оперативной группировки вернулись с повреждениями корпусов и систем. Было жутко видеть проломы бортов, гофр на некогда зеркальной броне корпусов, скрученные дикими всплесками гравитации все наружные выступающие части. .. Но страха не было. Тут, на орионской границе, Александр был в своей тарелке. Как и любой штурмовик в их оперативной группировке усиления. Просто по ту сторону границы была анархия, и уже давно пора было оккупировать весь сектор, иначе этим стычкам не было ни конца, ни края.
   - Ну что ж, повоюем! - проговорил вслух свои ритуальные слова Александр.
   У каждого пилота было в этой области что-то свое. Кто-то зажимал в ладони на удачу талисман, кто-то молился одному ему известному богу. Александр же на 5 минут выходил из эфира и занимался самоконцетрацией. В принципе, это было запрещено. Но самый результативный штурмовик оперативной группировки несколько по-своему смотрел на правила и устав. И с этим кое-кому приходилось мириться.
   Александр в десятый раз проверил ход привязных ремней, крепление шлема, состав и температуру подаваемого в забрало воздуха. Все было идеально - можно было и не проверять. Кнопка боевого режима мягко утопилась в левом подлокотнике и в уши ударил многоголосый эфир поля боя. Итак, в наличии научный транспорт, уже поврежденный. И два штурмовика, Яш и Короб, против двоих 'дьяволов'. Александр отметил про себя все нарастающие прямо на глазах совершенство техники неизвестного противника. 'Дьявол' был штурмовиком другого класса по сравнению с ихними "ижами". В чем-то даже лучше. Особенно кормовым стрелком и более тяжелым калибром. Интересно, неужели Фальмагаут уже стал поддерживать террористов техникой или все-таки через третьи руки?
   Позади в пространстве обозначился "иж" ведомого - Аса. Он жестко выполнял уговор с Александром и сохранял мертвую тишину в эфире. Ситуация еще более прояснилась. Яш был поврежден и, скорее всего, контужен, но требования Короба и координатора
   игнорировал и нарезал спирали вокруг охраняемого транспорта, расстреливая пространство неприцельными очередями. Александр наблюдал именно его всполохи от гравитационных взрывов. Этим он играл на руку Коробу, ведущему маневренный бой сразу с двумя противниками. Впрочем, не так плохо стрелял Яш - гравитационные всплески иногда полностью скрывали и ослепляли 'дьяволов'. Тактика в данном положении была очень даже правильная, отметил про себя Александр.
   - Группа прикрытия 10, - прозвучал отрадный для Яша и Короба голос координатора, извещающий в секундах о времени прибытия подкрепления.
   "Ижи" Аса и Фила, то бишь - Александра, на максимальной крейсерской скорости пробили облако гравитационных сполохов и обрушились на головы проворонивших их 'дьяволов'. Каждый еще издали наметил себе мишень. Короткие очереди 40-ка граммовых снарядов вспороли пространство. Вся задача этих снарядов состояла в отключении в запрограммированное перед моментом выстрела время своего бортового поля гиперрежима и на непогашенной скорости появлении в обычном пространстве, что означало немедленную аннигиляцию с выбросом энергии по всем диапазонам, в том числе и гравитационном. Снаряды прекрасно справились с поставленной задачей и 'дьявол', на мгновение побывавшим мишенью Александра, беспорядочно завертелся в пространстве. Стрельба с него прекратилась. Менее повезло Асу. Его 'дьявол' успел за мгновение до вспышек аннигиляции выпрыгнуть из зоны прицеливания. Три "ижа" взяли оставшегося "дьявола" в плотный 'пропеллер' (фигура пилотажа - продольное движение летательного аппарата совмещается с поперечным по радиусу). И через десять секунд громадный всполох на месте нахождения последнего противника и сильный гравитационный удар известил о конце боя. "Ижи" повернули к оставшемуся противнику, но подойти к беспорядочно дрейфующему в гиперприводе пораженному Александром 'дьяволу' помешал голос координатора.
   - Внимание! Замечена активность! Предположительно 40 единиц.
   Время подхода - 450.
   Если б группе сообщили с 'Витязя', их штурмового крейсера, о немедленной кончине, то были бы несколько более правдивы. Это понимали все. Причем, также отчетливо, как не понимал никто, откуда появились столь крупные силы. Самый крупный бой до этого - это памятный бой за гуманитарный конвой. 8 машин с их стороны. Шансов, в общем, не было.
   -Прошу картинку, - машинально запросил Фил.
   У каждого пилота группы в забрале отобразился веер из точек,несущийся за ними в вдогонку. И неумолимо нагоняющим - научное судно имело едва ли пятую часть своей крейсерской скорости.
   У Александра промелькнула дикая мысль - плюнуть на все, поставить автопилот на 'конвоирование' и уйти за переборку, в свой такой уже родной за долгие месяцы службы мирок спального отсека. Ведь, уже и не суждено больше думать о реальном и не очень будущем, глядя на невысокий потолок каютки и ища глазами, за что бы зацепиться...
   - Чего носы повесили? - нарушил тишину эфира Александр. Из группы он был самым опытным и по общему умолчанию выдвинут в командиры. Это уже было. Не один раз, и не два. В первый раз Александр был в ужасе от этой ответственности. Потом привык. Вот только такого скверного положения еще не было.
   - Предлагаю план. Я, Ас и Короб сначала в 'пропеллер', потом в 'спираль' и 'веретено'. Держим тылы друг друга. Яш, как и был - 'спираль' вокруг транспорта. Только аккуратнее - к тебе подойдут гости. Стрелять будут аккуратно - им транспорт целый нужен. Хотел бы я знать, что в этом научнике. Доложить о принятии команды!
   Сухие, заученные на 'автомат', команды помогли Александру унять внутреннюю дрожь. И теперь предстояло вывести из ступора невольных подчиненных.
   - Эх, один раз умирать, так чего горевать! Приказ понял, - это был Короб.
   Александр его плохо знал, и потому ждал напряженно именно его доклад. Парень оказался своим.
   - Гвардия не сдается! Приказ понял, - это был умница Ас, в котором Александр был уверен, как в себе.
   - Приказ ясен, - отозвался Яш.
   - Яш, повреждения и самочувствие, - Александр уже вошел в роль, и было очень приятно иметь чувство "верной спины" в предстоящем побоище.
   - Клин на правом орудии, покорежен правый борт. Имею максимальный ход 30% от штата.
   - Личное состояние?
   - Контузия третьей степени. Полчаса, если получится, продержусь.
   - Спасибо, Яш, - искренне поблагодарил Александр, - Ну, не забыли, чему нас учили, гвардия? Хвосты держать любой ценой!...
   Александра перебил голос координатора:
   - Время подхода группы прикрытия - 600. Время подхода противника -250, вдруг случилось небывалое, голос координатора дрогнул и сменил тон, - Ребята, вам продержаться 6 минут. Свяжите их боем, стреляйте не на поражение, главное - тяните время.
   Все четыре штурмовика были искренне благодарны теплым словам напоследок. Вот только не так просто все.
   На экранах бортовых локаторов "ижей" уже проявились первые точки. Уже не было нужды смотреть на транслируемую картинку с мощных локаторов 'Витязя'. На крейсере, в аварийном режиме, стартовали партия за партией штурмовиков. И сам крейсер развил максимальный ход. Но, все равно - шесть минут. Целая вечность.
   Александр уже переключил было обзор на забрале на собственный бортовой локатор, как какая-то активность на самой границе обнаружения привлекло его внимание. Немедленно на 'Витязе" сработал оператор, и объект вошел в область локации. Александр не поверил своим глазам - объект идентифицировался, как легкий крейсер. Этого просто не могло быть. Но, тем не менее - было. К ним спешил вражеский крейсер, хотя еще год-два назад редкий штурмовик мелькал в этом пространстве.
   В эфире опять появился голос координатора.
   - Внимание, тактика!
   Во истину, это был день чудес. 'Витязь' умудрился привести в готовность тактические орудия за 3 минуты вместо положенных по штату 6. Это раз. Но самое главное, что это оружие собирались задействовать. Вот это уже сказка. Слишком близко их группа к противнику. Командующий пошел на крупный риск в надежде на опытных операторов тактических орудий и на удачу...
   На научном судне по-своему приняли меры предосторожности - оно начало активно сбавлять ход с явным намерением вообще выскочить в реальное пространство. По экрану локатора Александра проскочил росчерк и немедленно рядом с "Витязем" полыхнул гигантский пузырь тактического снаряда с крейсера неприятеля. Даже на таком расстоянии тряхнуло так, что гравикомпенсация системы жизнеобеспечения штурмовика с трудом подавила импульс. Почти сразу промелькнул ответный росчерк. И началось...
   Крейсера обменивались залпом за залпом. Было жутко наблюдать за ними, находясь где-то между, как какие-то букашки. И тут одна из батарей 'Витязя' сконцентрировала огонь на волне вражеских штурмовиков, по глупому прущих одной большой кучей. Пузыри пространственных взрывов, казалось, уничтожали само пространство. Вражеская штурмовая волна полностью была поглощена ими. Но это происходило столь близко, что накрыло и своих.
   Взрыв происходил за взрывом. Гравикомпенсация действовала на полной нагрузке, но это не помогало. После каждого разрыва Александр проваливался на мгновение в забытье. От этого пропало чувство реальности, времени, ориентации в пространстве. Цель жизни стала заключаться в диком усилии не забыться окончательно, когда очередной пузырь приносил темноту и облегчение, а натренированный мозг выводил разум из этой эйфории.
   Сквозь помехи в эфире проскочил восхищенный крик Аса:"Урр-р-р-а!"
   'Молодец!'- лениво, в полусознании подумал Александр.
   На экране локатора от научного транспорта отделилась какая-то точка, которая могла быть только буем 'последней надежды'... Впрочем, Александр не был в этом уверен: могло и показаться. В голове сгущался черный туман, с каждым взрывом становившийся все гуще и гуще... Но, тем не менее, дикая волна восторга захлестнула его. О них не забыли, им помогают. Было очень здорово чувствовать за собой такую могучую силу. Александр что-то орал в эфир, а, может, и не орал. Трудно судить о поступках в такой ситуации...
   Очнулся Александр от холодного свежего воздуха, подаваемого компьютером корабля в маску забрала. Воздух был очень холодный, прямо обжигающе холодный - так мозг корабля пытался по заданной программе привести пилота в чувство.
   Александр встряхнул головой и сфокусировался на панораме поля боя, поданной ему в забрале. Провалялся в эйфории он недолго, потому, что на экране как раз сходили помехи с последнего пузыря гипервзрыва на месте атакующей волны неприятельских штурмовиков. Это казалось невероятным, но, тем не менее, по месту недавнего обстрела было разбросано штук 20 штурмовиков противника. Некоторые уже начали проявлять активность. Вражеский крейсер получил, должно быть, сильные повреждения, поскольку потерял скорость, выскочил из гиперрежима и теперь беспорядочно вращался в пространстве в самых невероятных осях.
   Научное судно само застопорило ход и уже находилось в реальном пространстве, дрейфуя с небольшой скоростью.
   Сами же 'ижи' в процессе обстрела разбросало на небольшой территории. Так, как находящийся в реале транспорт был сравнительно малоуязвим, Яш присоединился к группе.
   -Состояние и самочувствие доложить, - выдал не своим голосом в эфир команду Александр. Он сам подивился - голос походил скорее на хрип. Но время было не до реверансов.
   Доложили по порядку. Все было по-прежнему, хотя Александр подозревал, что контузия Яша еще более усугубилась. Он наотрез отказался следовать в тыл, да и с его скоростью это уже не имело большого значения - в случае скорой атаки его космический тихоход представлял лакомую мишень. Асом была предложена новая тактика - все та же спираль, только по внешнему скоростному радиусу группа, а Яш по внутреннему. В случае нападения на него вся группа переходит в спираль вокруг с концентрацией огня на напавшем. Вот только тактика эта хороша была для одиночного неприятеля. В ихнем же случае это означало то, что внимание надо будет концентрировать в двух областях - своей и поврежденного товарища... Но другого не придумали, на том и порешили.
   Тем временем штурмовики неприятеля собрались к новой атаке. Четырнадцать штурмовиков класса 'Иж' выстроились в какое-то подобие строя и пошли на группу Александра. На месте побоища остались пять поврежденных бортов, уже окончательно потерявших какую-либо военную значимость. Все более тяжелые штурмовики не перенесли гравитационного шквала. Было ясно, что все, что могли двигаться, пошли в бой. Бессмысленный и последний, никому не нужный и заранее проигранный...
   Александр проследил курс вражеской эскадрильи - курс проходил не через транспорт, а через их четверку. А в каком состоянии и как идут в бой вражеские пилоты - было даже не представить. Их-то самих волны потрепали на каком удалении. А эта группа пережила прямой тактический удар.
   Вот тут Александра накрыла волна настоящего жуткого страха. Все эти разговоры насчет бесстрашия всегда велись для воспитания молодого пополнения, но не стоили и копейки. Рано или поздно это понимали все - ведь только последний идиот никогда ничего не боится. Гораздо важнее для каждого было умение побороть страх. И потому при любом раскладе на вес золота ценились обстрелянные хоть в одном бою бойцы. Каждый штурмовик четверки, за исключением Короба, имели за плечами по нескольку стычек. Да и Короб молодцом себя проявил не далее, как несколько минут назад. В этом отношении все было еще не плохо.
   Внезапно страх отошел. Погибнуть уже было не так ужасно, ведь на него и его боевых товарищей сейчас были устремлены взгляды сотен людей. Пусть и через сложную электронную цепочку дешифраторов сигналов, однако, это положения не меняет. Позади были свои, которые сделали и еще сделают все от них зависящее, что бы спасти его и его товарищей. А впереди были чужие, хищнически забравшиеся в чужую область пространства, ведущие какую-то свою непонятную игру, стоившую уже сотни и тысячи человеческих жизней.
   - Ну, рванули! - скомандовал Александр и включил форсаж. "Пропеллер", состоящий и трех штурмовиков, стремительно завертелся и разогнался вперед, далеко обогнав ползущий по центру 'Иж' Яша. Идущая им на встречу пирамидой эскадрилья неприятеля рассыпалась в разные стороны. Заработали пушки и космос наполнился огнями гипервзрывов. Две волны столкнулись и прошли друг сквозь друга. Несколько ярких вспышек ознаменовали точные попадания. Александр с боязнью глянул на метки своей команды и с удовольствием заметил, что все на месте. А вот во вражеской эскадрилье большие потери - два штурмовика беспорядочно неуправляемо болтаются, а еще одного просто нет. Аннигилировал. Итак, 11 против 4 и 3 минуты до подхода помощи. Да и к тому же Яш не полноценная единица. Впрочем, поправил себя Александр, хрен его знает, что твориться на другой стороне. Потому, как тактику пережить - не в лесу прогуляться. А три минуты - это очень долго. Ненамного меньше, чем 6. Но и противник уже пережил первый шок. Сейчас, похоже, игры закончатся.
   Как заметил какой- то неизвестный древний командир, в бою первый погибший - это, собственно, план самого боя. Противоборствующие группы перестроились и снова рванули навстречу друг другу. Вот только за мгновения до пересечения несколько вражеских штурмовиков прыснуло в стороны, моментально развернулось, и напала на четверку Александра с разных сторон. Второго казуса не произошло и противнику удалось разбить строй группы во время второй сшибки. Александр оценил этих акробатов - да, это были настоящие пилоты. Спасаясь от метких очередей, штурмовикам федералов пришлось рассыпаться и принять индивидуальный бой. "Теперь точно конец!"- подумал какой-то дальней частью мозга Александр, потому, как ближняя часть была вовлечена в космическую схватку. В космосе образовался гигантский клубок из несущихся друг за другом штурмовиков и подсвеченный искрами очередей и фейверками взрывов. Противник поступил абсолютно правильно, создав хаос и заставив выйти на ближний бой. Орионцев было значительно больше и теперь все зависело от мастерства и удачи каждого отдельного бойца.
   Так отчаянно Александр еще никогда не маневрировал. Атаки следовали со всех сторон, по очереди и одновременно. Контроль над обстановкой был полностью утрачен. Времени на наводку вооружения просто не хватало, "Иж" постоянно трясло от близких взрывов. Какая-то часть сознания уже ждала удар и сладостную вечную черноту... И потому откровенное удивление вызвал появившийся сам по себе в прицеле штурмовик противника.
   Время, казалось, замедлило бег. Все также мечтающая о скором конце часть сознания отметило, что бой идет всего 1 минуту. Противник, казалось, прирос к нитям захвата автоматики прицела. Александр, медленно, как во сне, надавил гашетку на штурвале, и на месте штурмовика полыхнула вспышка. Время опять понеслось. "Иж" сильно тряхнуло и отбросило в сторону. Мимо по инерции пронесся преследующий его с самого начала схватки орионец. Такой подарок небес было бы глупо отпустить, и Александр пошел в атаку.
   Калач из противника оказался тертый. Что он только не вытворял, пытаясь сбросить Александра с хвоста и уйти с линии атаки. Но Саша закусил удила крепко. Пот застилал глаза, но ему казалось, что именно от этого поединка зависит исход всего боя. И у них появиться хоть маленький шанс.
   Несколько раз его самого пытались атаковать, но, гоняясь за не в меру прытким орионцем, он так маневрировал, что сам собой выходил с линии огня. Орионец оказался асом. Он чувствовал, казалось, каждое движение пальца Александра на гашетке и отскакивал в сторону. Что-то отделилось от него и через мгновение позади "Ижа" Александра полыхнул сильнейший взрыв - предмет оказался миной заграждения, и Александру просто повезло, что он успел проскочить ее прежде, чем сработал боевой взвод. "Иж" отбросило в сторону, как щепку. В глазах начало темнеть. Затухающее сознание успел уловить вспышку на месте штурмовика прыткого орионца: Александр все-таки достал его. И мысль - зачем орионцу космическая мина?...
   Чернота расступилась резко. Реальность, как и обычно, оказалась тяжелой и неприятной. Ныла голова, на предплечии чувствовался неприятный зуд от инъекции индивидуальной автоматической аптечки. Видно, именно она и вывела Александра из небытия.
   Смотреть было физически больно, еще больнее было фокусировать взгляд. Автоматика корабля отметило это изменение в состоянии пилота, и приняла меры. Теперь изображение на забрало проецировалось с искажениями, позволяющими пилоту считывать информацию, не напрягая зрения. Для Александра это проявилось в фокусировке и четкости картинки. Оказалось, что штурмовик Александра находился в самой гуще сражения и беспорядочно вертелся, принимаемый всеми за пассивную неопасную мишень. Противников было 6-ро. Меток же своих осталось 2 - не было Аса. И еще минута до подхода основных сил.
   "Мир праху", - прошептал Александр и через мгновение короткой очередью отправил к праотцам нерасторопно приблизившегося орионца. Форсаж привычно заставил отреагировать систему бортовой гравитации и Александр опять появился на арене.
   5 против 3. Или 5 против 2,5, что несколько вернее. Шансы есть, и какие шансы!
   Короб носился вокруг Яша, как угорелый, пытаясь его прикрыть. Своим появлением Александр развязал ему руки, и он рванул на ближайшего орионца. Это был неосторожный маневр ослепленного азартом пилота. Пытаясь захватить в прицел противника, Короб выровнял до того беспорядочный курс. И через доли секунды на нем скрестились очереди орудий сразу троих орионцев, находившиеся под разными углами. Вспышка, и не стало Короба.
   - Твари! - заорал яростно в эфир Александр.
   Теперь он уже окончательно убедился, что дело швах. Дожить до помощи сорок секунд ему никто не даст, прицелиться тоже. Космос вокруг буквально бурлил от взрывов гравитационных снарядов - орионцы на этом не экономили, прекрасно сознавая, что жить им осталось считанные минуты. В их положении осталось два варианта: или отступить, или подороже продать свою глупую сущность. Как ни странно, но выбран ими был второй вариант.
   И завертелось... Контузия у Александра все же была. Резкие движения меток в забрале сплывались, экран локатора в углу казался однородным блином. Включилось состояние "автомат", когда тело на рефлексах выдавало на гора все заученные навыки.
   Яш, пытаясь отвязаться от настырной Александровой опеки и развязать ему руки, выделывал такие кульбиты, что орионцы от него на несколько секунд отстали, оставляя на десерт. Это было их ошибкой. Как в цирке, Яш с Александром провели атаку на встречных курсах. И два аннигиляционных факела стали апофеозом их номеру.
   "3 - 2, уже полегче!" - рванула в мозгу Александра отчаянная мысль.
   В том плане отчаянная, что с надеждой еще пожить.
   В этот момент один из взрывов накрыл "Иж" Яша, и он беспорядочно завертелся без управления. Через несколько секунд он вылетел из зоны боя и по инерции полетел в открытый космос. Такая гибель штурмовиков была обычным делом. И существовать утлому суденышку осталось несколько дней, пока генераторы поддерживают гиперрежим. Ну а дальше скоростной переход в реальность, что означает аннигиляцию...
   Александра охватило какое-то смертельное спокойствие, время замедлило свой бег. Ужасно болела голова, мешая сосредоточиться, но это было даже к лучшему: штурмовик летел бессистемно, не давая предугадать противнику свой курс. Всполохи близких разрывов сильно мешали обзору, хотя это было уже не к чему.
   "Тварь дрожащая", - обругал себя мысленно Александр.
   Ему стало вдруг очень обидно за свое инфантильное состояние, за возможность чувствовать которое трое ребят уже сложили свои жизни.
   Александр сжал зубы, внутренне подобрался и напрягся. Взор чуть даже прояснился. Сколько времени до подхода помощи осталось - уже не интересовало. Он собирался драться. За свое погибшее звено.
   Орионцы уже давно разбили свой строй и воевали отдельно друг от друга. Сейчас они кружили на виражах вокруг Александра, пытаясь словить его в перекрестном прицеле. В принципе, правильная тактика. При такой бешеной скорострельности, которую они развили, все уже заключалось в теории вероятности, бороться с которой Александру пока вполне удавалось посредством своих кульбитов.
   "Иж" привычно отреагировал на форсаж и через какие-то доли секунды Александр оказался рядом с ближайшем к нему орионцем. И это при том, что остальные два и не подумали прекратить пальбу. Противников заволокло облаком разрывов. У орионца сдали нервы, как Александр и рассчитывал, и он дернулся на отрыв, бросив стрельбу. Стрелять в вдогонку совсем не трудно. По крайней мере, для Александра. Несколько снарядов накрыли цель. Вражеский штурмовик потерял управление и закувыркался. В следующий миг несколько близких взрывов чуть не стоили самому Александру сознания.
   -Десять! - ворвался в эфир голос с того света, где все были еще живы.
   Откуда-то пришло понимание того, что снаряды экономить уже глупо. Да и прежде тоже было глупо. Александр утопил гашетку и рванул зигзагом на орионцев. Никто не пытался отворачивать от лобовой атаки, только Александру предстояло через доли секунды выбрать одного из двух - орионцы шли почти параллельно друг другу на значительном расстоянии. Все три машины выбрасывали в пространство несколько десятков снарядов в секунду, ни на мгновение не задерживались на прямом курсе. Сейчас в этот миг все решалось выдержкой, мастерством, разумеется. Ну и, теорией вероятности, конечно. Александр чувствовал машину, как никогда. Казалось, что вот этот миг и есть настоящая жизнь. А все остальное - прелюдия, затянувшаяся на 25 лет, которые ему недавно исполнилось...
   Орионцы не могли знать, что в училище его коронным номером была психологическая лобовая. И никакие эволюции не могли уже кого-то из двух неприятелей спасти.
   -Пять!- ворвался в эфир голос координатора за мгновение до вспышки аннигиляции.
   "Один-один", - прошептал Александр, бросая штурмовик в сложную кривую. Всполохи взрывов прошли совсем рядом, в голове начало мутнеть. Немедленно сработала индивидуальная аптечка, и в забрало пошел ледяной воздух. В голове прояснилось. "Десять секунд, пусть уже пять - целая вечность. Много еще сотворить можно", - подумалось Александру.
   Орионец же не паниковал. Это был достойный противник, причем к смерти своей относящийся как-то даже наплевательски: продолжать воевать за несколько секунд до подхода основных сил противника - не каждый сможет...
   Такие кульбиты Александр не выделывал еще никогда. Он собрал всю свою волю в заключительный решающий поединок. Бессмысленный, как и сама жизнь. Времени осталось совсем уже ничего. В космосе время растягивается из-за быстроты эволюций во время поединка. Но, все же секунда - это очень мало. Но это была его секунда. Как и орионца тоже. Штурмовики рванули в заключительную лобовую, снарядов никто не жалел - ведь это был эпилог. То ли жизнь одного, то ли смерть обоих.
   Противоснарядный зигзаг плохо спасал от близких разрывов. Штурмовик безостановочно трясло. Сознание от резких гравитационных импульсов мутнело уже и при ледянном воздухе в забрале. Так желанна была спасительное забытье. Вот только неминуемую смерть обозначает оно.
   Александр закусил до крови губу и взвыл: "Ы-ы-ы-ы!" Это было восклицание рывка, восклицание отчаяния, восклицание надежды. Как во сне, орионец медленно вплыл в перекрестие прицела привязки на экране забрала. Пунктирные линии снарядов сходись прямо в центральной точке прицела. В туманном мозгу быстро промелькнула противная мыслишка о том, что все увиденное в забрале есть плод коллективного труда ЦП штурмовика и большого количества детекторов. А нарисовать можно все, что душе угодно...
   Страшный удар близкого гравитационного всплеска потряс штурмовик. Ужасная боль надавила на виски. Глаза уже отказались воспринимать, кроме нитей перекрестия прицела.
   Светло-голубая метка орионца медленно прошла сквозь точку прицеливания. Александр увидел на мгновение изменение цвета метки орионца на зеленый, означающий то, что автоматика штурмовика гарантированно захватила на мгновение цель. А при скорострельности 80 выстрелов в секунду это событие рассматривалось очень перспективно...
   Впрочем, уверенности в происходящем уже не было. Сознание окончательно поплыло, глаза объекты вне перекрестия воспринимало мелькающими тенями, скрытые туманом. Да и само перекрестие уже изрядно подернулось дымкой...
   Какая-то часть мозга подумала, что не должно быть теней за перекрестием. Ах, да! Это же наши уже тут...
  
   Аннигиляция штурмовика орионца застала Александра слишком близко. Тряхнуло так, что он мгновенно потерял сознание. Просто был в реальности, и вдруг пропал...
   Тяжесть неудобно и чересчур жестко давила на грудь. Какое-то журчание не давало расслабиться. Наконец Александр понял, что с такой тяжестью быть невыносимо и попробовал ее скинуть. Не получилось - рука за что-то зацепилась. А тяжесть давила все сильнее...
   Александр встрепенулся и очнулся. Он находился все в том же кресле, все за тем же штурвалом, как по-старому называют, своего штурмовика. Боль в груди не давала думать, не то, чтоб сосредоточиться. Руки его были по-боевому притянуты ремнями к подлокотникам кресла-пульта. Потому он и не смог в забытье освободить руку. В панике Александр вырвал руки из захватов и схватился за грудь. Он действовал, как слепой котенок - забрало отлично показывало обстановку в окружающем пространстве на глубину до светового полугода, а вот что на груди и, вообще, в кабине, оно, само собой, игнорировало...
   Боль утихла лишь после того, как были освобождены привязные ремни на груди. Не то, что бы утихла, а просто дало возможность сосредоточиться на других вещах.
   Александр обнаружил, что его невыносимо тошнит, что по верхней губе и подбородку что-то течет, что голова разве что не разрывается от боли. Это плюс к гарантированно сломанному ребру...
   Боясь замызгать рвотными массами забрало изнутри, он вырвал патрубок воздуховода шлема, а затем и отсоединил всю нижнюю часть от шлема. Вот только опасения его оказались напрасны: тошнота была жуткая, но ни во что не перерастала. Воздух кабины неприятно охладил мокрую нижнюю часть лица. Кровь из носа, не иначе.
   Журчание было голосами из эфира. Воспринимать что-либо было невыносимо, и Александр выключил звук. Штурмовик болтался в пространстве. Не беспорядочно, а по спирали куда-то стремился. Надо было гасить скорость и выходить из субпространства для приема аварийных партий - в таком состоянии дотянуть до базы было немыслимо... Что-то привлекло внимание на экране забрала. Цифры не воспринимались, буквы тоже расплывались. Но Александр почему-то понял, что это есть тот самый научный корабль, который их четверка защищала...
   -Кто ты? Почему? - Александр не заметил, что он не отключил микрофон от передачи, и его хриплый голос унесся в пространство на гравитационных волнах.
   Прежде, чем снова провалиться в забытье, он стукнул пальцем по кнопке аварийного останова движения, расположенной под креслом. Отключающийся мозг успел подивиться конструкторской мысли: до кнопки не пришлось тянуться - тяжелая рука из захвата подлокотника сама упала рядом...
   Штурмовик автоматически погасил скорость и вылетел в реальное пространство...
   *****************
   Прошло два дня.
   Александру не спалось. На душе было муторно и тоскливо. Вчера еще в физрастворе плавал, мозги, сотрясенные чудовищными ударами, почти и не пострадали - так на диагностике сутки и провел во сне. Ужасная штука - современный космический бой. Пятнадцать минут потехи, а два дня потом проснуться не можешь. Или - вообще не просыпаешься...
   Еще тоскливо было из-за того, что ребят больше нет. И не то, чтобы на стену прыгать - в конце концов, каждого пилота сразу предупреждали еще в училище. Что смерть где-то под боком прячется - так ихняя 4-я Гвардейская дивизия усиления не понаслышке знает. Вернее даже, не сказать, что вся дивизия. Пилоты-штурмовики да военные транспортники. Это только сейчас до "Витязя" дошло. Но сигнал отчетливый - Александр в 4-й Гвардейской неполные три года, так, что изменения, можно сказать, при нем и пошли. В худшую сторону. Далее, так эскадренных боев ожидать? С неизвестно, с кем, потому, что сила какая-то темная, да анонимная. Крейсер ихний разбили, пришлось даже досветовыми болванками пару раз приложить, прежде, чем по абордажникам перестали стрелять. Может и выясниться принадлежность какая-то, а то штурмовика так просто и не перехватить. То он реальней некуда, то гиперсветовая пыль, и не иначе. Да и характер у них какой-то скверный - мало того, что на рожон лезут, так, ведь и до конца еще. Никогда не отступают, гады!
   А с научным бортом, главным героем последней заварушки, вообще мистика какая-то. Десантники-абордажники понесли потери, еле ноги унесли. Как, почему - закрыто. На уровне слухов все. Но одно яснее некуда - "Витязь" блокировал район и сторожит, ждет чего-то.
   Мысли как-то сами текли в голове. Александр крутился, пока до него не дошла причина - он не в своем "Ижике", а в гостинице командного состава. А "Ижик" разбит и под списание идет. Солдат, конечно, ко всему привыкает. Но хорошее солдату никогда за просто так не дается. Щедрее, конечно, до выступления. А после уже не то - все, что можно, все ужмут. Интендант всегда был, есть, и будет. Злые языки поговаривают, что будет есть, да не в еде счастье.
   Гостиничная каюта была на удивление большая. Раньше Александру приходилось попроще посещать. Объем комнаты, как два "Ижа". Ну, полтора, без стабилизирующих грайверов. Но еще есть санотсек с, внимание!, ванной. Широкой, полуторной. Такие Александр видел только в двухнедельных отпусках на базе или в городских гостиницах. Не иначе, как для господ адмиралов, если их превосходительства, прости господи, соизволят посетить "Варежку", и, даже, задержаться.
   Внезапно слух уловил какой-то посторонний звук - когда не спиться, чувства обостряются. И вдруг входная дверь в каюту отъехала, пропустив вместе с ослепительным коридорным светом дивизионного психолога капитана Смит. Ольгу Смит, темноволосую смуглую красавицу, объект влечения и ухаживания всего "Варяга". Александр два года назад ее в лицо не знал, пока в увольнительной в ресторане не столкнулся. Она была в штатском, а глупый младший лейтенант во всей красе распушил бывалый хвост и... осечка. И ужас, когда истина выясняется на корабле. Из серии - "Хочешь гулять - езжай подальше". Это потом уже, с год назад, в библиотеке крейсерской между вахт повстречались - Александр увлекался классикой и астронавигацией - подумывал уже о занятии после контракта.
   Это лестное замечание "О, пилот не только женщин пилотирует, но еще и книги!", - наверняка, захотели б услышать на его месте многие.
   Так и завязалось их знакомство.
   Отношения, если это можно так назвать, были какие-то непонятные. Александр о своем красивом хвосте со старшим по званию как-то сразу забыл. О культуре и истории говорили исключительно с приставкой "вы". Да Александр ни о чем и не думал более. Так, блаж скучающей мадам. Нам-то что?
   Увольнительные по-прежнему проводил с размахом, выбирая очередную невесту на неделю без обоюдных претензий, но и не за деньги. Рестораны, ночные клубы, дискотеки, прогулки по планетарным достопримечательностям... Запала хватало как раз на неделю. Возвращался на корабль весь какой-то опустошенный. А почему женщины на это шли и на что надеялись - его как-то меньше всего волновало. Лишь однажды попытался найти через полгода одну знакомую - безрезультатно. Ничего не поделаешь - гражданская жизнь в корне отличается от армейской, когда за короткий период отпускных нужно перепробовать все имеющиеся чудеса и постараться ими пресытиться.
   Именно потому меньше всего он сейчас ожидал увидеть капитана Смит, тем более, что все психологические тесты он прошел еще на койке в госпитале.
   - Извините, товарищ капитан, но честь я Вам не отдам по причине отсутствия присутствия на теле униформы, - пошутил Александр, натягивая на себя тонкое одеяло до подбородка и поражаясь своей наглости.
   - Не стоит, лейтенант. У Вас, я вижу, ярковыраженный постбоевой синдром, вытекающий в суперсмелость в мирных делах. Вам это идет, - капитан позволила себе улыбнуться одними губами.
   - Кирпич в мой огород? - стушевался Александр.
   Визит, да еще и сквозь заблокированную дверь, окончательно поставил его в тупик.
   - Похвала, старлей, похвала...
   Дальше Александр помнил себя, как в тумане. Наверное, точно синдром, когда после дичайшей смертельной круговерти все остальное кажется таким простым.
   Рывком он настиг её. Форменный берет соскользнул на пол, по плечам рассыпались иссиня-черные волосы. Она ждала этого, как ни странно.
   - Тихо, мальчик, тихо...- шептала она, что-то творя в кармане.
   Наконец это что-то у неё получилось и она перестала упираться.
   ***********
   - Что ты думаешь? - прошептала Ольга, гладя грудь Александра.
   Прошло несколько часов, и сейчас уже осталось только нежиться в постели.
   - О чём?
   - О будущем.
   Александр язвительно скривил лицо, показывая тем самым бурную трудовую мозговую деятельность неандертальца, что вышло у него на редкость удачно.
   Ольга игриво хлопнула его по плечу.
   - Не наигрался, мальчик? Я серьезно, между прочим.
   Александр усмехнулся.
   - Надо же. Сначала насилуют, а потом ещё и пытают. Товарищ капитан, так как вы не в форме, то я смею предположить, как это не нагло звучит, что вы не на службе. Посему прошу не мучить моё я.
   - Вау, - воскликнула Ольга и захлопала в ладоши, - Ты чудо!
   - Кто б сомневался.
   - Точно, а ещё и скромный к тому ж. Кстати, данный случай можно классифицировать, как нападение на старшего офицера с целью завладения его оружием. Ну, в смысле, на мне, ведь, был берет.
   - Что-то не понимай моя, как говорят аборигены Кассандры, где тут оружие? - Саша игриво отстранился и внимательно обвёл Ольгу взглядом, - Психологи, чем стреляют, а? Да и к раненному доблестному бойцу гвардейской бригады, находящимся на заслуженном отдыхе, забраться в каюту и ещё надеяться уцелеть?! Всё может быть, но этого не может быть!
   - Вау, боец!
   - К нечастью это так, - Саша целомудренно и скромно поклонил головой, играя свою роль до конца.
   Ольга рассмеялась, звонко и безмятежно. В этот момент она была так разительно непохожа на грозного капитана Смит.
   Саша залюбовался ей, понимая, что теперь у него появилась новая проблема - нельзя иметь любимых женщин под боком в бою. Что делать и к чему стремиться - полностью непонятно.
   Ольга внезапно посерьезнела.
   - Как думаешь, войны долго осталось ждать? - шёпотом спросила она.
   - Она уже идёт, Оля, - ответил Саша.
   Настроение шутить у него мгновенно пропало.
   - Не будешь беречь себя - убью своими руками, - сказала она и села на кровати.
   Как не смешно это звучало, но тон исключал любую возможность соскользнуть на шутку. Она обернулась и вгляделась в сумрачном ночном освещении каюты в лицо Александра.
   - Знаешь, мне многое пришлось пережить и увидеть... Неважно. Но такого ужаса я ещё не испытывала. Представляешь, линки на экранах в серебристом мерцании. И полная невозможность помочь!
   Она порывисто вскочила и оделась.
   - Береги себя, ты теперь и мне нужен. Я на тебя поставила, не подведи, - сказала она уже у двери.
   Дверь открылась, она шагнула было за порог, как вдруг остановилась. Из кармана форменного пиджака был извлечён маленький пульт.
   - Каждая каюта в целях безопасности оснащена автоматическими камерами слежения,- пояснила она, - Нас это не касается.
   Она нажала клавишу на приборе и шагнула за дверь, которая с шелестом за ней закрылась.
   "Вот и пойми женщин!" - подумал Александр и с наслаждением закрыл глаза.
   Планета Утренняя, звёздная система Кассиопея, столица Звёздной Федерации. Центр Управления Внутренней Безопасности.
   - К чему катимся, приглашаем каких-то дармоедов на консультации... В докосмические времена были у правителей придворные астрологи, ведуны, шаманы, лекари. Так что, круг замкнулся? - полковника несло.
   Сказался тяжёлый график работы последних дней и вынужденный замкнутый в это время образ жизни. Сейчас он с пресс-атташе Смирновым торопился по коридору в преференс-зал.
   - Не всё так плохо. Ваши орлы ухватили какую-то нить... Да вам лучше знать. Может и выйдет что-нибудь толковое, - успокоил его Смирнов.
   Владимир фонБелов придирчиво оглядел парня.
   "У меня "Ковчег-89" сгинул, чтоб объявиться в "горячей точке", за него и на нём люди гибнут, а ты несёшь фигню всякую...", - хотелось бросить в лицо этому молодому хлыщу.
   Впрочем, Владимир Арамисович фонБелов быстро взял себя в руки. В 65 ещё рано бояться за нервы. Тут он просто вынуждено знал этого парня, как облупленного. Мировой парень, умница. Сейчас заканчивает Академию при Аналитическом Центре, потому и пресс-атташе пока. Не боится полевой работы. Если бы можно было, не вылазил из экспедиций. Вот только дурацкая усталость и нервы чёртовы за последние 4 суток. А парень лишь поддерживает разговор. Слушает высоковозрастного пенька.
   "Хороший парень, спину б ему доверил", - подумал фонБелов, входя в преференс-зал.
   В зале за громадным столом их поджидало двое. Лев Ефимович Водопьянов, "чокнутый профессор" из Центрального Института нейрологии, как всегда, растрёпанный и несобранный. И его молодой помощник - Смит. Имени пажам не полагаются.
   фонБелов мельком оглядел присутствующих и отметил, что Водопьянов неплохо одет.
   "Наверное, если б не Смит, в пижаме бы заявился", - подумал Владимир Арамисович. На то у него были веские основания - рассеянность "чокнутого профессора" уже давно перестала быть новостью даже за пределами Института нейрологии.
   Поздоровались и присели за стол. Полковник и профессор достали принесённые с собой документы.
   - Итак, - начал профессор, - вы столкнулись с необъяснимым явлением. Насколько я понял.
   - Да, пока что косвенно. Распечатан "чёрный ящик" нашего научного судна. Кстати, вы давали подписку о неразглашении. Ещё раз хочу напомнить об ответственности.
   Профессор развёл руками и показал на своего помощника:
   - Об этом беспокоиться мой юный друг, я же во всём ему подчиняюсь. Будьте уверены.
   Полковник смерил Смита взглядом и удовлетворился.
   - Итак, - продолжил он, - мы косвенно столкнулись с волновой формой жизни. Это записано в бортовом журнале научного судна. Судно пока не под нашем контролем, но блокировано в одном из окраинных секторов. Группа захвата 4 дня назад понесла потери и была вынуждена отступить...
   Перед глазами полковника встал виденный им вчера сержант, совершено эмоционально разбитый. Цел остался только потому, что шлюз держал под контролем. Сейчас проходит психологическую разгрузку. Ужасная картина.
   - Были прямые контакты? - оживился профессор.
   - Были, согласно акустическим докладам. Больше ничем не подтверждено. Потому и говорим пока о косвенном.
   - Не в том спектре смотрите, ой, не в том..., - пробормотал профессор, - откуда это взялось на вашем космическом корабле?
   - Долгая история. Формально - корабль подчиняется Институту Всемирной Истории. Наше же дело было в соблюдении безопасности, так как экспедиции в основном проходят за приделами Федерации. Короче, на борту материальный артефакт...
   Три часа спустя фонБелов уже устало ковылял в сторону своего кабинета. Или ещё? Это уже не имело значения. Голова после общения с профессурой была подобна выжатому лимону при одновременном сходстве с футбольным мячом по степени своей наполняемости. Эго догнал Смирнов.
   - Товарищ полковник!
   ФонБелов устало обернулся. Глаза у пресс-атташе сверкали каким-то непонятным блеском. Лицо ожесточилось. Этот юноша владел уже всей информацией. Как видно, вид единственного оставшегося из группы захвата произвел на него тоже неизгладимое впечатление.
   - Мы в разведке, сынок, - проворчал фонБелов, - Забыл правила? Это иногда спасает.
   - Виноват, Владимир Ефимович. У меня к вам очень серьезная просьба...
   - Не сейчас,- устало махнул рукой фонБелов и заковылял дальше.
   Смирнов догнал.
   - Это касается сегодняшнего...
   ФонБелов остановился и оглянулся.
   - Ну, слушаю.
   - Владимир Ефимович, отправьте меня координатором! - почти воскликнул Смирнов.
   Видно было, что он очень волновался.
   - Чего!!?? - изумился фонБелов.
   На него мгновенно накатила волна изумления, сразу же сменившейся гневом.
   - Какого хрена!
   - Владимир Ефимович, выслушайте, пожалуйста!
   ФонБелов гневно задышал, на щеках выступил румянец.
   - У тебя тридцать секунд.
   - Я быстро. Я тут подумал, что исследовательская группа должна быть создана не далее, как завтра. Войдут туда обязательно "чокнутый" профессор с ассистентом. И нужен ещё ваш человек. Отправьте меня - не подведу!
   Глаза фонБелова налились гневом:
   - Сопляк! Какого черта ты меня дёргаешь? Ты кто такой, чтоб за меня всё знать!!??
   Смирнов потупил взор. ФонБелов оглядел его. Меньше всего пресс-атташе был похож сейчас на мальчишку. Полковник отметил, что зря он про себя его охарактеризовал в первые моменты знакомства "подхалимским дистрофиком". Парень был худощав, но мускулист. Сейчас он невольно стоял в по стойке "смирно". Хорошо стоял, надо отметить. Внутри штаба это редкость.
   - Сынок, всё, что я могу для тебя сделать сейчас, это не написать служебный рапорт. С глаз долой!
   Смирнов дернул головой, глаза вспыхнули.
   - Но...
   ФонБелов вспылил не на шутку. Аж сам испугался.
   - Смирна! Кругом! Шагом а-а-арш!!!
   Пресс-атташе подчинился беспрекословно - выправка была вбита в него здорово.
   ФонБелого несло. От его громоподобного голоса был готов рухнуть, казалось, потолок.
   - Раз! Раз! Раз, два, три!!! Левой, левой!!!
   Смирнов шагал, чеканя шаг. Не каждый почетный караул был так натаскан и великолепен.
   - Стоять!!! Кругом!!!
   Смирнов застыл, как было приказано.
   ФонБелов подошёл и в упор глянул в глаза.
   - Как звать?
   - Володя, товарищ...
   - Молчать! Тёска, значит. Почему я должен тебя взять, а не своего человека?
   - Посмотрите моё личное дело, - коротко ответил Смирнов.
   Взгляд у него стал какой-то спокойный, равнодушный, даже.
   - Ну и фрукт, - проворчал фонБелов, - Вольно, проваливай...
   ***********
  
   Пронзительный сигнал пробил насквозь мозг. Владимир схватился за голову и скатился с кровати на пол.
   -Какая сволочь, - пробормотал он.
   Это был экстренный вызов по коммуникатору, сигнал которого продублировал имплантированный компьютер. Глупый, простой, но надежный.
   Владимир с трудом поднялся - штормило его изрядно - и с некоторым удивлением уставился на, мирно спящую на кровати, обнажённую девушку.
   Её звали Мариной. Он её хорошо знал, вот только не так близко. Секретарь адмирала Голового.
   "Обалдеть!" - воскликнул про себя Владимир и двинулся искать коммуникатор.
   В голове чуть прояснилось, и пришла память.
   Блин! Ну да, поруганный и оскорблённый летёха плюнул на всё и пошёл банально пить. Потом были танцы, в которых он признал ритмы, под которые разминался на тренировках. Короче, танцевать он умел, хотя тренировался-то технике Данко. Хорошая техника такая. Угу, борьбы.
   Как появилась Марина, он не помнил. Но помнил то, что они танцевали. Фантастически танцевали. Как под акомпонемент рукоплесканий клубного зала закинул её на плечё и банально унёс к такси. Как они оказались тут, у него в квартире - это ещё никак не прояснилось пока.
   "Нужно меньше пить", - подумалась типичная банальщина.
   Как всегда в таких случаях.
   Коммуникатор он нашёл на кухне под столом. Ах, ну да. Прямо от входа запустил лягушкой. Довёл Белый всё ж.
   Как ни странно, обратного номера на коммуникаторе не отражалось. Не успел Володя подивиться этому чуду, как коммуникатор в его руках ожил. Вызывал неизвестный абонент по секретной линии.
   Володя активировал "трубу".
   - Смирнов на связи, - прохрипел он.
   "Господи, что ж я пил?!"
   - Это фонБелов. Ты утверждён. В 10-00 как штык. Дел сдавать не надо. Отбой.
   Мыслей не было. Как-то автоматически Владимир отметил, что ещё три ночи. Что в головной имплант парочку информационных программок залить надо - авось, пригодиться.
   В дверном проёме появилась Марина. Ага, в его форменной рубашке. Длинноногая блондинка, мимо которой не мог пройти никто. Но... неизменно отсылался мимо.
   - У тебя тут ещё кто-то, ковбой? - засмеялась она.
   Владимир стушевался и уронил коммуникатор.
   - Хорошего понемножку, красавица. Завтра улетаю. Ждать будешь?
   - Как? - удивилась Марина.
   - Просто. А сейчас сделай, пожалуйста, кофе - голова трещит...
   Не приученная кулинарии Марина хотела было вспылить - нихена себе, красавец наглый! Да только как-то странно что-то у неё промелькнуло в душе. Это было до того необычно, что Марина машинально, nbsp;-Десять! - ворвался в эфир голос с того света, где все были еще живы.
   как - будто бы всю жизнь только этим и занималась, принялась за готовку.
   "Ковчег-49", граница с Орионским содружеством, два дня спустя
   Вся научная группа была в сборе - все 7 человек. Это было редкостью на корабле вне семинаров. Лейтенант Холмов, хоть и без научного звания, но входящий в штат, Эдвард Ролин, начальник научной группы, Николай Овинов, научный сотрудник, спец по физическим явлениям, Александр Фишер, физик-теоретик плюс историк, Георгий Савинов, астролог, антрополог и прочее, Юлия Гнётова, письмена и знаки, и Олеся Кунина, специалист по цивилизациям. А все вместе - спаянная в походах группа.
   Кают-компания была погружена в сумрак - галовизор проецировал страшные кадры гибели группы десантников на "Ковчеге-89". Вернее, не гибели даже.
   Вот сержант остался у шлюза, десятка десанта сноровисто рванула вперёд и пропала с поля видения. Шли в радиоэфире обычные переговоры между бойцами. Вдруг из-за поворота появляется командир группы, буквально на минуту исчезнувший из поля видения. У его шлема откинуто забрало, автомат держит за рукоятку, лямки от оружия порваны и волочатся следом. Сержант как-то неуловимо кувыркнулся и влетел в шлюз. По экрану промелькнул росчерк и в ногу командиру вошел десантный нож. Сержант, всё же, профи.
   Торчащая из бедра рукоятка совершенно не удосужилась внимания командира - тот продолжал молча идти. Когда до шлюза оставалось метра 3, сержант закупорил выход и аварийно стартовал. 1 из 11. Прошло 3 минуты с момента высадки.
   - Сержант утверждает, что его насторожил не сам командир, а его голос в эфире, при том, что реально тот ничего не говорил, - пояснил Владимир Смирнов.
   Он вместе с "чокнутым профессором" и его пажом сидел в отдельном ряду.
   -Записи разговоров подтверждают, что они оборвались только через две минуты после отлёта десантного модуля. Короче, просто монтированный фон. Нашли и точку подмены реального разговора на эту бутафорию, - Владимир нажал кнопку на пульте.
   В каюту вошел звук.
   "-Третий, держи. Пятый - хвост..."
   Прозвучал отчётливый щелчок, и речь полилась дальше.
   "-Седьмой, блокируй проход. Девятый - рядом..."
   Владимир отключил звук. На экране галовизора поплыла заставка - неподвижный научный транспорт "Ковчег 89" в космосе. Точная копия ихнему "Ковчегу 49".
   Это была реальная картинка - они сейчас находились в блокированном районе за 4 миллиона километров от проецируемого борта. Где-то недалеко висел крейсер "Витязь". Ну а патрулировали пространство вокруг 5 штурмовиков с его борта. А где-то ещё поблизости находился линкор "Бронислав" и три рейдера. Короче, 4-я Гвардейская в немного сокращённом составе - два крейсера оставались в резерве. А вдоль границ курсировали группы армейской разведки - после памятного боя сектор стал походить на разворошенный муравейник. Оно и понятно: если удар приняла на себя бригада усиления, то кто-то этот удар пропустил. Полетели, как водится, звания. И результат - бурная деятельность.
   - Был проведен частотный анализ, - продолжил Владимир, - который показал, что слышимые нами голоса состоят из как бы случайных помех статики в эфире. Другими словами - передающей станции нет. Все нами слышанное - это что-то пока не объяснимое. Был обследован и сержант. Тут такая занимательная вещь вырисовывается: почему-то кто-то воздействовал на всю группу, исключая сержанта.
   Сержант, как стало известно на сей миг, обладал довольно странным складом ума - в момент ЧП он действовал на условных инстинктах. В командире его насторожило то, что оружие он нёс неправильно. Да и на момент его появления в проходе его голос звучал в эфире, и это при том, что лицевые мышцы его были абсолютно спокойны. Другими словами - реально он молчал.
   Владимир ненадолго замолчал и обвёл глазами группу. В лицах сквозила величайшая заинтересованность и ни грамма страха. Это уже было не очень хорошо, хотя и не плохо.
   - Я хочу ещё сказать пару слов о цене вопроса, - продолжил он, - Два дня назад тут был космический бой. Для того, чтоб мы сейчас созерцали этот загадочный научный корабль, трое наших истребителей-штурмовиков отдали свои жизни. И десять человек десанта находятся в непонятном состоянии. И это не считая 32 человек экипажа 'Ковчега-89', которых вы могли знать. И около 300 человек с той стороны...
   Учёные и не очень ошеломлённо переглянулись. Оно и понятно - месяцы скитаний в полной изоляции и вдруг масштабные космические битвы!
   Лейтенант Холмов поднял руку. Смирнов на миг встретился с ним взглядом и кивнул головой в знак разрешения вопроса. И отметил про себя родственный взгляд - желание, нет, очень сильное желание сделать что-то, выходящее из рамок этой скучной жизни. Романтика...
   - 300 человек с той стороны... 300 человек - это целый флот штурмовиков. Или... Что тут происходит? - прозвучал хорошо поставленный голос лейтенанта, и он уставился пытливым тяжёлым взглядом прямо в переносицу координатора.
   И не только он. Лейтенант озвучил общий вопрос группы. Слаженность группы была просто потрясающая - довольно таки редкое явление. Обычно особист не в чести...
   'Этот человек или очень далеко зайдёт, или вообще никуда не пойдёт', - подумалось Смирнову. И даже стало немного завидно - полнейшее пренебрежение карьерой он ещё себе не позволял. Пока.
   - 42 штурмовика и лёгкий крейсер..., - голос Смирнова был очень выразителен в мёртвой тишине каюты, - Никого не удалось взять живым. Правительство республики Орион заявило, что это мятежные неподконтрольные силы. Но это опровергается нашей разведкой... Впрочем, сейчас нам это не важно. С 'Ковчега-89' был отстрелен аварийный чёрный ящик. Данные дают веские основания полагать о волновом характере поражения команды...
   Завтра некоторые из вас пойдут на борт. Я хочу предупредить об осторожности - чтобы вы там не увидали, главное выйти оттуда целым и невредимым.
   ***********
   "Ковчег89" неподвижно висел в черноте и сиял ободранными бортами в лучах прожекторов истребителей. Сами же истребители в количестве 20 штук обосновались вокруг в радиусе полукилометра. На стыковку отважно шёл один лишь маленький десантный катер. Правда, не простой.
   Стыковка произошла как обычно. После щелчков захлопнувшихся замков по катеру пронеслись визжащие завывания сервоприводов уплотнения шлюза. И настала обманчивая тишина, пока шел анализ систем корабля и тест биологических параметров. Первую часть дублировал за автоматикой с центрального пульта облаченный в скафандр - впрочем, как и все 16 человек на борту катера - капитан-спецназовец. Вторую часть курировал за автоматической тест-системой Николай Овинов. Для этого он использовал проверенный в походах и надежный, как топор, свой переносной комп. Конечно, "на коленке" выглядело все несколько дико, но настроенный под себя аппарат Коля мало кому доверял даже подержать, и, как ни странно, аппарат оплачивал ему это сторицей.
   Через несколько минут напряженной тишины в эфире внутренней шифрованной связи подал голос капитан-спецназовец.
   - Наружные параметры полей не выходят за приделы тахеометрической погрешности. Наружная обшивка имеет значительные повреждения, но прорыва не замечено. Замечена незначительная деформация корпуса, исходя из чего возможно заклинивание люков шлюза. Параметры искусственной гравитации скачут - в районе кают и рубки провалы. Готовность номер один. Ждем анализ гражданского специалиста.
   Последние слова предназначались Николаю. Но он молчал, увлечено следя за понятными одному ему действиями на экране своего переносного компьютера. Молчал долго - минут 5.
   - Выпускаем "Контактёра"! - хрипло проговорил он затем.
   Все было уже давно расписано, потому капитан нажал нужную кнопку на пульте без излишних телодвижений.
   Раздался мягкий вой раздвигающихся внешних межшлюзовых откатных дверей катера. Через секунду к нему примешался лязг со стороны притихшего корабля.
   - Включаю электромагнитную защиту, - проинформировал майор.
   Теперь катер вновь замкнул свое аурное поле, пробитое было открывающимися внешними створками шлюза. Впрочем, состояние так называемой защиты никак не сказывалось на самом катере, ни на его пассажирах. Просто анализ аварийного буя дал основание предположить о защитных свойствах электромагнитных полей от электрослабых, опять же - предположительно, воздействий неизвестного. В силу этого немного подкорректировали работу инициаторов гравитационного поля главного привода, находящихся под всей поверхностью обшивки катера.
   'Контактёр' был исследовательским роботом, приписанным к исследовательской группе 'Ковчега-49'. Полностью автоматический, способный работать в пустоте, т.к. снабжён гравитационным толкателем, имел сканеры всех возможных диапазонов плюс отстрелевыемые датчики. Которые он сразу и отстрелил.
   Датчики - миниатюрные низкоскороростные управляемые ракеты - разлетелись по всем возможным уголкам корабля. Там, где было открыто.
   *******
   Сила была внушительная. 4-я Гвардейская дивизия в полном составе. Линкор 'Бронислав', тяжёлый крейсер 'Витязь', лёгкий крейсер 'Варяг', корветы 'Отважный', 'Стремительный', 'Смелый' и 'Хмурый'. Плюс большие корабли охранения 'Акула 1' и 'Акула 2' да два корабля глубинной разведки 'Импульс 1' и 'Импульс 2'. Которые сразу и отправились выяснять обстановку.
   Контр-адмирал Смирнов держал вымпел, как ни странно, на крейсере 'Варяг'. Что давало отчётливое понимание места 'Бронислава' как вспомогательного в данном рейде. Решение отправить на операцию 4-ю Гвардейскую выглядело как никогда здраво - дивизия в постоянных пограничных стычках была самой боеспособной в космофлоте Федерации. Вместо неё в усиление была поставлена 2-я дивизия, прибывшая буквально накануне рейда из-под Утренней.
   Надо сказать, что личный состав 'Варяг' в большинстве своём был не в восторге от величайшего соизволения контр-адмирала со своим вымпелом поселиться на борту. Крейсер стал невыносим в плане наведения порядка и муштры. Доставалось всем. Подчиненным непосредственными командирами предписывалось должностные действия проводить не 'отлично', а 'очень отлично'. Выглядеть при этом также нужно было на 'отлично'. Так как контр-адмирал имел обыкновение погулять по кораблю. Штурмовикам в этом плане было намного легче - им просто надо было теперь сильнее следить за уставной формой, да и не поболтаться теперь свободно: есть только штурмовик, комната виртуального тренажа, спортзал, столовая да библиотека. Да маленькая каюта на двоих, в которой по уставу штурмовики должны обитать на корабле, но в основном - не обитали. А зачем? Ведь на истребителе есть откидная койка.
   Так что пилот-штурмовик Оболенский даже и не заметил никаких изменений в функциональности корабля. Он получил погоны старлея и серебряную ленту на плечё из рук контр-адмирала, за что, судя по мнению высших чинов, должен быть доволен до небес. Однако отношение к этому у него уже давно было более, чем прохладное. В разбирательствах последнего инцидента в графе 'причины' он написал 'отсутствие тактических разведывательных данных'. Был вызван пару раз на 'ковёр', но от своих слов не отрёкся. А чего отрекаться, если так оно и есть? Боязнь не продвижения по службе? Так он ещё очень молод и всё в его руках. Да и служба его интересовала уже давно только из интереса к пилотированию. Да плюс капитан Смит...
   Ну а то, что сегодня он тут герой - так это дело проходящее. Да и только тут, в соединении. В каждой провинции таких героев по кабакам - попробуй, отличи!
   Взамен списанного 'Ижа' Александр получил новый. Две недели у него ушло на отладку, пристрелку и пригонку с регулировкой. Слесаря - ремонтники уже просто прятались от него. Зато сейчас штурмовик радовал его абсолютной послушностью. После этого он опять был готов к схваткам. Более того - душа жаждала реванша.
   А так всё шло абсолютно скучно. Раз в день он в составе четвёрки вылетал на патрулирование окружающего пространства. Три часа звёздного откровения - и опять ангар крейсера, проверка систем, тренажёрный зал, душ да библиотека. А ещё тут где-то обитала Ольга, с которой он так больше и не увиделся - что тут поделаешь? Крейсер - обитаемое место. Да, в принципе, он уже и боялся встречаться. Боялся - в смысле боялся попасть в глупую ситуацию. А потому обстановка крейсера давила ему на плечи.
   Новость о 'карательном рейде', как окрестили в соединении эту операцию, он встретил с радостью. Очень надеялся, что судьба сведёт его ещё с орионцами, а значит Яш, Ас и Короб будут отомщены.
   Спустя сутки после выхода с базы и черепашьего хода 4-я Гвардейская окончательно застопорилась где-то в нейтральном пространстве и стала чего-то непонятное ждать. Это непонятное скоро и объявилось - дивизию нагнало гражданское исследовательское судно 'Ковчег-49'. И после этого все вместе не торопясь, с опаской, медленно вошли в пространство государства Орион.
   Какой-то крейсерский остряк немедленно запустил историю о вертепе на гражданском борту. Мужской состав там представлялся завсегдаями типично тематических клубов а-ля 'Голубая лагуна', причём - пассивами с женоподобными замашками. Ну а женский - эдакие валькирии, не утруждающих себя одеждой. В общем, что сказать? Военные всегда негативно смотрели на гражданских.
   Один раз к эскадре вернулся разведчик 'Импульс 2', чтоб спустя буквально час заново раствориться далеко впереди. Эскадра продолжала медлить. А напряжённость нарастала - на патрулирование уходили уже 8 штурмовиков, ещё 8 всегда находились в боевой готовности.
   Так, неторопясь, миновали первую обитаемую систему Орионского государства. Обитаемой её можно было назвать с натяжкой - в системе функционировала старательская артель. Александр с одним ведомым летал в разведку, но так ничего опасного и не обнаружил. Как и передали 'Импульсы', артель занималась добычей редких ископаемых в открытом космосе. И даже не обладала дальним космическим кораблём. Как тюрьма - никуда не убежишь физически. Должно быть - с каким-то тактом прилетала какая-нибудь посудина, привозила продовольствие и всё жизненно необходимое, забирало наработанное и привет, до следующего раза. Впрочем, спросить об этом не пришлось - не положено. Да и артель функционировала в своём обычном режиме, не замечая никого и ничего, то ли делая вид, что не замечая.
   После этой разведки даже самый последний оптимист в эскадре перестал шутить - напряжённость обрела почти физическую сущность. Они находились в чужой обитаемой зоне совершенно не таясь уже пяти суток, но не заметили до сих пор никакой активности ни со стороны гражданских, ни со стороны военных. На ум приходило только одно - ловушка... Вот только какую ловушку можно подготовить такой силище, как 4-я Гвардейская? Но это не расслабляло. Операторы до изнеможения рассматривали пространство вокруг эскадры. 'Импульсы' несколько раз в сутки подбрасывали к эскадре почтовые капсулы с последними данными. Но данные были всё такие же. Ничего. Никто нигде не летал, никто не сканировал пространство. Активность на обитаемых мирах крайне низкая. В космосе болтались только автоматические спутники. Этого не могло быть - но тем не менее было. Казалось, что само пространство наблюдало за каждым действием пришельцев и передавало всё настоящим хозяевам. Это напрягало, очень напрягало.
   Наконец на 8-е сутки этого сонного блуждания в зоне эскадры материализовался почтовый штабной автомат с последними данными. И соединение проснулось - у него появилась цель. Система звезды Орион, что и требовалось доказать. Вот только задержались ещё на сутки, пока к эскадре не присоединились два больших десантных судна - 'Ласточка' и 'Звезда', и прикрывающий их в пути тяжёлый крейсер 'Утренняя Звезда'. Последнее удивило всех - этот крейсер был флагманом флота Звёздной Федерации.
   Александр же в библиотеке раздобыл информацию о вооружённых силах Орионского государства. Вернее - о космических силах. Да, вооружение было устаревшее, за редким исключением, что было связано с политической нестабильностью последнего десятилетия. Да, дух не тот. Но при любом раскладе - одной усиленной дивизией столицу не берут!!! Александр сомневался, что и десять дивизий смогут это сделать с наскока. Осталось только надеяться, что контр-адмирал Смирнов и сотоварищи знает что-то, чего не известно ему, обычному пилоту.
   После прибытия подкрепления всех, не занятых на дежурствах, пилотов собрали в конференц-зале. Для поднятия духа, так сказать.
   Хмурый командующий штурмового полка обвёл всех взглядом. И заявил то, что у каждого было на уме.
   - Итак, будет ли большой бой, или будет небольшая заварушка - пока не понятно. Понятно лишь то, что что-то будет. Через 5 часов входим в систему Орион. На заслон выходим всем крылом. Отрабатываем ситуацию 2. Это значит - если кто забыл, что атакуем любого, пробивающегося к эскадре. И только. Что бы не случилось. И держать любой ценой. У меня всё. В космосе встретимся. А сейчас используйте с толком несколько часов затишья...
   Когда Александр выходил из зала, он подумал, что за такое напутствие перед боем полковнику Николаеву может и попасть на орехи. Но в чём-то он, возможно, и прав: предупредить - значит вооружить. На остальных пилотов лучше было и не смотреть. Что называется - кругом контрасты: от лихорадочного возбуждения до полной апатии.
   Да, такого массового психоза Александр ещё не видел. В другое время бы посмеялся такому приобщению к истории. Да только не шутилось что-то. Что сказать - настроения не было. А если точнее - струхнул. Как и все.
   А тут ещё вспомнилось, что через несколько часов его вахта патрулирования, которая плавно и перерастёт в боевую. Настроение испортилось вконец.
   И тут раздался знакомый до боли и ёкания голос. Её голос.
   - Старший лейтенант Оболенский!...
   'Идиот! Козёл, мразь, сволочь! Ты ж на войне, или где? Это военный корабль! Воюешь - воюй!!!' - клял себя Александр, волочась на непослушных ногах к предписанной каюте. В ушах ещё стоял Ольгин шёпот: 'Будет очень трудно! Умоляю - только выживи!'
   В каюте своего у Александра ничего не было, потому, что все его вещи находились на штурмовике. И отдыхал он на этой предписанной жилплощади только из-за ужесточившихся правил. Сосед его - лейтенант Эдуард Змеев - или Змей в пустоте, лежал на койке лихорадочно строчил послание.
   - Как думаешь, Саш, стоит ли отправлять прошение на отпуск сейчас? - с деланным легкомыслием спросил он.
   - А когда? - делано удивился Александр. - Забудешь ещё потом...
   - Да, да, конечно....
   Ничего не значащий трёп, признанный скрыть мгновения слабости...
   Александр и сам снял с пояса коммуникатор и завалился на своё место. На душе - хоть вой! И Ольга ещё тут...
   'Какого чёрта!' - воскликнул про себя через несколько минут он и отбросил планшет. - 'Десятки раз выходил на бой, а тут сопли развесил!'
   Он лёг, расслабился и закрыл глаза. Зачем гадать, когда не ясно будущее? Паниковать, рассылать письма, чтоб потом жалеть? Нет уж... Как ни странно - получилось отключиться и заснуть, чтоб через полтора часа подняться по зуммеру. Начиналась его вахта, всё было доведено до автоматизма и мыслям уже было не место...
   А ещё через полчаса звено штурмовиков под его командованием стартовала на патрулирование вокруг эскадры....
  
   В горячке боя в наушниках раздался голос координатора: 'Фил-база, Фил-база!'. Без светового сигнала в забрале это было до того странно, что Фил не думая, послал матом. Он был, пожалуй, очень занят - по большой спирали уходил от звена орионцев, уже неплохо им причёсанного. Его родное, израненное и прикрытое им самим, уже было отозвано в приказном порядке. Без потерь, и это радовало. Приказ был и ему, но нагло проигнорирован.
   Да и выхода сейчас другого просто не было - трое его звеньевых иначе и шансов б не имело успеть к отражению атаки. А прикрытия быть и не могло - все у 'Варяга' заслон держали. По воплям в эфире там похлеще его ситуация складывалась.
   В общем, к вызову, он уже поквитался - три звезды можно уже было на борт рисовать. Вот только трое остальных рассердились больно. Да так, что если снять наушники шлемофона, воочию можно было слышать визг гравитонов системы силового каркаса.
   - Лейтенант! Задание высокой важности! - как ни в чём не бывало, продолжил координатор.
   Александр вильнул 'ишачком' в сторону, пропуская мимо серию разрывов, и бросил:
   - Слушаю!
   А ещё подумал, что зелённые эти орионцы - не чета тем, пограничным. Вон - даже говорить можно!
   - Приказ - просочиться вокруг Дементы к Миру и произвести штурмовку базы на теневой стороне. Целеуказание уже произведено.
   От удивления чуть не упустил ситуацию из, что называется, рук. Задание было почти невозможное.
   - База, а из чего штурмовку-то? - ошалело промолвил он, ловя в целеуказатель зазевавшегося ориона.
   - Из артиллерийского вооружения, - последовал мгновенный лаконичный ответ Координатора.
   Александр прикусил в азарте губу, выводя 'ишачка' в новый неописуемый пируэт, в результате которого орионов осталось двое, а пространство тряхнуло гравитацией и вспышкой.
   - Понятно, что не из пальца. Я так, переспросил, чтоб исключить ошибку, - пробормотал он, уходя от новых атак и понимая, что просто уйти с поля-боя не удастся.
   - Отбой связи. Выговор за нецелевое использование коммуникаций! - передал последний 'привет' Координатор и отключился.
   Так витиевато Александр давно не ругался. Он сильно негодовал несоответствию момент выговору. Правда, пинать со злости можно было сразу и кого - самих орионцев! Не всегда ярость сразу находит такой выход...
   Пробормотав что-то насчёт каких-то сук, Александр рванул своим 'ишачком' навстречу орионцам. И через мгновение представители орионцев 'уполовинились' - очередной всплеск во всех диапазонах возвестил о новой победе.
   Оставшийся орионский пилот, впрочем, не остался в долгу - 'ишачёк' тряхнуло так, что у Александра впервые за весь бой потемнело в глазах. Системы истребителя мгновенно завопили красными сигналами насчёт каких-то неполадок, но быстро были отключены. Пока ничего значимого, и это давало некоторые шансы для теневой базы. Если с оставшимся неприятелем столковаться, естественно.
   Орионец вел себя не хуже всех встреченных до него представителей орионской летающей братии. Невзирая на обстановку вокруг, полностью пренебрегая желанием пожить, характерного для всех, без исключения, живых существ на белом свете. Как коротко выразился Волк из соседней эскадрильи во время его недолгого отпуска в небольшой планетной забегаловке во время третьей бутылки какого-то не очень то крепкого местного пойла, но на нос: 'Представителям системы Орион характерно полное отсутствие чувства 'жопы'!'. Далее, правда, матом.
   Так вот, оставшийся товарищ, который Александру совсем не товарищ, играть с собой не позволил ни одной секунды. И всё сейчас было по другому в отличии от последнего приграничного боя: там Фил готовился умереть, но с музыкой, чтоб помнили все. Сейчас же было чувство 'не последнего' боя, ненужности самопожертвования, желание пережить этот неприятный момент.
   И Александр крутил виражи и сальто, уходя от линии огня невоздержанного на снаряды противника. А орионца как подменили. Как будто это не он только что пережил гибель двух звеньев своих товарищей, а в кабину каким-то неведомым образом переселился истинный мастер и ас своего дела. Как тогда, на приграничье...
   Несколько раз орионец срывался с прицела за мгновенье до нужного момента. Александр удвоил усилия, но орионец был явно заколдован неизвестными злыми богами. Через несколько минут Александром овладело отчаяние. Ведь подумать только - эскадра ведёт бой с флотом ориона, её прикрывает всё авиакрыло 'Варяга', исключённого по этому обстоятельству с эскадренной баталии. По некоторым признакам - положение почти критическое. И он, известный ас соединения по позывному Фил, застигнутый со звеном при патрулировании в дальнем конце системы Орион двумя звеньями перехватчиков. Ох, как глупо! И самое главное - его место там, у эскадры, где бьётся всё соединение, и куда уже влилось его родное звено, а он остался тут, на задворках, в бою, который по большому на фиг никому не нужен!
   От злости у Александра потемнело в глазах и бросило в пот, на что мгновенно отреагировала чересчур умная система жизнеобеспечения. И это дало мгновенные результаты - хаотично выпущенный снаряд отказался подчиняться воле чужих богов и взорвался очень недалеко от геройствующего акробата из системы Орион. Истребитель неуправляемо закувыркался и угомонился. Александр перевёл дух.
   Впрочем, миг победы, хоть и локальный, облегчения не принёс. Напряжение, пожалуй, у Александра только усилилось - ещё бы, тут хоть открытый, пусть и бессмысленный, но бой. Впереди же глупый приказ о штурмовке лунных баз бортовыми пусчёнками. Ага, разве что если створы крытых выпускных порталов повредить.... А ещё туда просочиться надо, как Координатор рекомендовал. Ага, вокруг планеты, радость для всех сил орионского ПКО полушария.
   'Да пошёл ты...', - огрызнулся Алекс и вывел 'ижачёк' на форсаж в сторону космической схватки у крейсера 'Варяг'. План его был прост - он сквозь поле боя напролом выйдет к луне, и на малой высоте над поверхностью, теряясь в складках местности, выйти на базы. Самое неприятное - открытый участок до луны от места схватки всего штурмового крыла с рвущимися к эскадре орионами. Но вокруг Дементы - это крюк раза в три при гораздо меньших шансах!
   Времени много путь к клубку схватки не занял, но вышедший на связь Координатор орал что-то насчёт неповиновения приказу и трибунала. В ответ Алекс рявкнул, что в гробу он видал советы, у него есть задание, а остальное - идёт лесом. Странно, но Координатор сразу замолчал и Алексу даже не пришлось блокировать волну. Впрочем, это его мало волновало уже - он был весь в предстоящей схватке по пути прорыва к луне.
   Поле грандиозного боя промелькнуло в лучших традициях - стремительно несущийся 'иж' в расчёт не взяла ни одна сторона. В результате свалившийся на голову Алекс стоил государству Орион двух штурмовиков гарантированно. Впрочем, схватка была уже для орионцев безнадёжна, их первая волна захлебнулась, выпустила торпеды по 'Варягу' с дальних рубежей, в молоко, естественно. Единицы, попытавшиеся прорваться под прикрытием схватки, были перехвачены двадцаткой штурмовиков последней линии обороны, что безвылазно нарезали круги вокруг крейсера.
   Алекс выскочил на оперативный простор и обомлел - впереди висела в косом освещении Ориона луна и Демента в компьютерной интерпретации, а на их фоне компьютер заботливо выводил метки неприятеля. Вторая волна, в общем, пошла.
   'Самое время помолиться, если б умел', - пробурчал растерянно Алекс, сбрасывая форсаж и выскакивая из гиперсвета. Но в этот момент экран прочертили такие знакомые до боли росчерки и в космосе у меток на фоне планеты и луны выросли пузыри, а штурмовик, как обычно, ощутимо тряхнуло. Это 'Варяг' начал долбить пространство из всех своих тактических орудий.
   Алекс, не помня себя, утопил форсаж и заорал в включённый эфир 'Ура!!!!!!!!'. Ему уже опять было плевать на субординацию в эфире, для себя он уже знакомо так приготовился умереть по новой. И на красоту момента уже было наплевать - вон, погибли ребята, торжественная панихида, а через неделю их и как не бывало. Красота!
   Вот только до чего ж обидно было сгинуть зря! Как говориться - подыхать, так королевой!
   Как ни странно, но в следующий миг Алекс увидел за собой метки свои звеньевых, потом к ним пристроилось ещё несколько, потом ещё - это крыло задавило первую волну и выходило на новые рубежи новой атаки, оставляя за спиной некоторые очаги сопротивления. Впрочем, орионов у 'Варяга' осталось не более десятка и участь их была предрешена. А Алекс оказался в окружении из двух десятков бортов. По характеристикам меток выходило, что в прорыв пошли самые асы-орлы всего крыла. А замысел был прост до омерзения - прикрываясь 'огненным валом', прорваться к противнику как можно ближе и в упор разнести ошарашенного в пух и прах. Стандартная тактика пехоты. А у самого же Алекса опять повышались шансы.
   По мере приближения к пространству, заполненному гравитационными взрывами, трясло всё сильнее и сильнее. Под конец, как Алекс уже пережил когда-то, поплыло сознание. Опять нырок - без сознания и выныривание от инъекций и ледяного воздуха в маске. На экране ничего не разобрать....
   Какой-то отстранённой частью сознания увиделись вылетевшие навстречу из бушующей пустоты ракето-торпеды. Из штурмовиков их никто не перехватывал, так как они были нацелены на крейсер. Да и ракеты, наверняка, у всех уже поистратились. У Алекса их вообще не было - схватка его звено подловила на патрулировании.
   'Варяг' с эскортом 'ижей' ближней линии с лёгкостью перехватил все торпеды. Да и были эти торпеды жестом, так сказать, отчаяния. Не прорвались штурмовики на дистанцию атаки, вот и весь сказ.
   В какой-то момент, вынырнув очередной раз из небытия, Алекс различил впереди открытый чистый космос. Почти свободный от меток. Почти - это значит 30-40 меток, но они были как-то беспорядочно разбросаны. А вот обстрел 'Варяг' прекратил, справедливо опасаясь задеть своих. Но проредив орионов со 160-200 изначальных бортов.
   Рывок был стремительный. Впритирку прошла очередь ведомого, и один из орионов, идущих наперерез, беспорядочно завертелся. Первые выстрелы очередной сшибки самого Алекса, к его досаде, ушли в пустоту. Дальше всё закрутилось в калейдоскопе - замедленные после шквала с крейсера орионы быстро становились жертвами юрких федералов. Назойливой мухой крутилось только мысль, что пускать больше двух снарядов нельзя - уж очень немного осталось их. Впрочем, нечасто ему пришлось стрелять, кончилось всё быстро.
   ************************************
   Атмосфера была просто сказка. Перистые высотные облака, зелень у горизонта, солнце в зените... Чуть в стороне внизу простирался город, накалывающий этот самый зенит на пики своих высотных башен. Столица республики Орион была столь блистательна, что даже на таком расстоянии затмевала большинство видимых Алексом до сих пор.
   Вот только одно смущало - никакого движения заметно не было в столице. Эфир пуст, воздух пуст, жителей не видно... Ничто не говорило о том, что всего час назад тут отгремела неслабая воздушная битва, окончившаяся высадкой космодесантников с потерей одного челнока из четырёх. 200 человек и 100 киберов сразу в минус...
   Алекс был на взводе. Вышел тяжелый денек, 4 часа космического пилотажа, из которых один последний час можно приравнять к году. И этот денек еще и не собирался заканчиваться. Незнакомый в управлении гражданский катер дополнял праздничный антураж и наводил на мысли о поклонении судьбе перед стихией.
   'Как голый в городе', - подумалось ему.
   Эскорт сопровождения передал эстафету: два космических штурмовика остались на орбите, а три воздушных машины поддержки десанта шли чуть позади, ощупывая пространство во всех диапазонах.
   - Пчела - Рыси! Прошу подтверждение посадки! - бросил Алекс в эфир на частоте десанта.
   Не хватало еще того, чтоб десантников внизу не оказалось!
   Тишина была ему ответом. Пряча в дальний угол плохие мысли, Алекс повторил запрос еще несколько раз.
   Наконец в эфире что-то затрещало и послышались слова:
   - Рысь - Пчелке! Рысь - Пчелке! Площадка готова, следуй на маркер!
   И немедленно на экране забрала вспыхнула метка. Да, естественно, десант был крут, как никогда - метка горела на главном дебаркадере для ВИП-персон комплекса зданий правительства.
   - Круто, Рыська, - проворчал в эфир Алекс.
  
   - Не боись, птичка, всё будет в лучшем виде, - немедленно отозвался эфир.
   'Остряк хренов!' - подумал Алекс уже без эфира. Начало сказываться перенапряжение и заныла шея. Автодок немедленно ввёл очередную порцию поддерживающего в катетер на шее. Через несколько секунд усталость опять начала отдаляться.
   Снижение проходило своим чередом. В городе появились какие-то огни и дымы. Эскорт нырнул вниз на разведку.
   - Эй, кошка, что-то мне вид сверху не очень нравится. Вы там живы?
   Эфир отозвался сразу, но сквозь слова отчётливо проступала стрельба из электромагниток. Такой ни с чем не сравнимый треск с шипением.
   - Всё нормально, под контролем. Некоторые возмущения пресекаются на корню.
   - Как бы эти возмущения на меня не перескочили - я вообще гражданский и пустой! Рысь, ты уверена?
   - Да, Пчёлка, подтверждаю - главный дебаркадер под нашим контролем. Ждём.
   - Ответ принят, Рысь. До связи.
   А высота уже совсем была детская - каких-то два километра. Внизу, над громадным комплексом в самом центре города, сновали взад-вперёд штурмовики эскорта. Какая-то успокаивающая и искусственная, совсем не правильная, тишина. Не может быть, что орионы стерпели эту наглость в лице десанта. Где же местные наземные силы?
   Спокойствие в душе у Алекса родилось в момент, когда с земли стартовали ракеты переносного комплекса ПВО. Всё, что и требовалось доказать. Вот только катер был гражданским пассажирским бортом, по поворотливости что-то типа утюга. Впрочем, и поворотливость не спасла один из штурмовиков, который спустился ниже всех. Штурмовик задымил и просто упал на купол одного из зданий, пробил его и пропал где-то в недрах. Ракета не миновала и Алекса. Прямо в центр корпуса. И махина сразу просела. Автоматически отрубились симметричные антигравы, а оставшиеся на полной нагрузке только и смогли остановить катер в километре над дебаркадером.
   Оставшиеся два штурмовика, окутанные вспышками систем ловушек ракет, яростно закружились в восьмёрках у земли и принялись утюжить одни им понятные точки из всего, что было на них навешано. Внизу всё укуталось пылью и дымом.
   В довершении всего ожил эфир:
   - Пчёлка, пчёлка! В посадке отказываю! Повторяю - в посадке отказываю!
   И тут Алекса прорвало:
   - Какое, блядь, отказываю!!!
   Из пыли снизу вынырнула очередная ракета. Это был почти конец, Алекс даже и не пробовал от неё увильнуть, ловушки она не заметила и просто впилилась в заднюю часть катера. Катер тряхнуло и сразу же он стал заваливаться кормой с креном налево. Всё же он был не совсем гражданским и имел усиленные элементы обшивки, частичное бронирование - как-никак командование по планетам возить в условиях частичного противодействия. И именно это объясняло то, что он до сих пор не развалился.
   Выхода у Алекса не оставалось, кроме как планировать вниз, попутно попытавшись выровняться. И это почти удалось уже, когда буквально метрах в двухстах внизу чуть в стороне, из едва проглядывающего сквозь дым и пыль застеклённого здания для приёма делегаций вынырнула очередная ракета. А вот это уже был конец. Алекс спокойно довернул катер на купол этого здания и убрал нагрузку с оставшихся антигравов почти до нуля. Сам про себя отметил, что в стрессовой ситуации не сплоховал даже, в принципе. А других мыслей просто не было - погибал он уже кучу раз, с трудом веря после, что не совсем. Трудней всего во второй и в третий раз - трясёт сильно и ступор наступает. А так даже интересно - на этот-то раз по-настоящему, или опять мимо?...
   Ракета развалила катер пополам.
   Куча обломков, когда-то совсем недавно бывших катером, обрушилась на здание из стекла и арматуры. Стрелок с комплексом ПВО на плече даже не пытался убежать, да и поздно уже было. От него мало, что осталось. А со стороны разлетевшийся веер осколков остекления здания терминала был не лишён изящества. Если б нашёлся, естественно, наблюдатель. А наблюдатель нашёлся.
  
  
   Сначала закрутило, а потом тряхнуло. Но вот как-то не сильно - по сравнению с боевыми гравитационными взрывами просто играючи. А потом экран забрала померк, отключилась бортовая сеть и в уши вдруг проник какой-то грохот и скрежет, которого и не должно было быть. В лицо ударил отчаянно-ледяной воздух - локальная система жизнеобеспечения держала пилота в сознании всеми доступными способами. Потом пару раз сильно тряхнуло, и всё остановилось. Вестибулярный аппарат показал какой-то непорядок - а именно хотелось падать вверх. Очень. И ничего отчего-то не видать сквозь забрало. Туман, даже очертаний пульта не видно. Алекс сделал то, что хотелось больше всего - отстегнул ремни. И упал. Успел, правда, сгруппироваться, и упал на плечё. И коленом левым по точке той, что ногу контузит, неудачно. И свет со спины увидел отдалённый и рассеянный. И туман стал дымом. Всё встало на свои места.
   - Пчела, Пчела! У тебя будем через 3 минуты!! Рысь на связи! Наших там нет!!!
   Это система аварийная скафандра автоматически подключилось к волне своих. Вовремя. Да и сказал Рысь так, что ступора, как ни бывало!
   'Блядь! Первый делом разъебём мы космолёты! Ну а девок трахнем мы потом!', - напевая сей куплет, Алекс рыскал руками за спинкой кресла - там был аварийный комплект. Всякая ерунда, а главное - револьвер! 9-мм, 6 зарядов, имеет в стволе противооткатные проточки, позволяющие стрелять в невесомости. 2 обоймы к нему. Опечатан под сигнализацию. Простой, как топор. Оружие последней надежды...
   Индивидуальный медблок творил чудеса: не чувствовалось ни усталости, а должна быть, и ужастная, ни падения настроения, ни ужаса положения! А ведь тут, сейчас, может и конец совсем от какого-то тупорылого солдата, но который стрелять умеет лучше и метче....
   Удалось вскрыть наконец, в руки упал револьвер. И обоймы. Мимо. И скрылись в полутьме и дыму под ногами. И перчатки на руках, сквозь которые ничего не прочувствовать! И респиратор с кресла...
   Между тем зрение пообвыкло, да и дым стал рассеиваться. И прояснилось следующее - за переборкой кабины ничего не было. Только какой-то мусор, и кресла какие-то, где вповалку, где рядами....
   'Зал ожидания!'-промелькнула мысль. И в следующую секунду услышал какие-то крики. Не на универсале!!! Кровь ударила в виски и по перепонкам в ушах. От давления, казалось, сейчас лопнут глаза. Руки как-то сами собой аккуратно и тихо сняли шлем, сунув револьвер за поясной ремень. А затем в проём переборки упала тень. И револьвер был уже в руках. И палец сам давил на курок. Два раза. А глаза смотрели, не, не на прицел, да и был-то тот прицел обычным желобком. А на шлем в проёме, и на дырку, что появилась в забрале того шлема. И потом сама здоровая нога запрыгала вперёд, на выход, волоча вторую, контуженную. И глаза, что встретились. И неминуемый выстрел, второй, третий, четвёртый.... И не стало глаз, и головы почти. Алекс умел хорошо стрелять. Вот осталась тока злость - какие-то земноводные его! хотели! убить! Или пленить....
   А потом весь этот мир рухнул на место. С лица потёк пот, от дыма запершило в горле, стало не в моготу стоять, и ужасно страшно было от того, что оружия больше нет... Кое-как Алекс доковылял до убитого у входа в пилотскую орионца и отобрал автомат. Орионец ещё не до конца умер - руки и ноги чуть-чуть подрагивали, а из забрала вытекала клейкой патокой бурая кровь с чем-то...
   Встать уже не хватало сил. Алекс упал на бок, здоровой ногой кое-как оттолкнулся от орионца и откатился устало к клочьям разорванной кабины. Сил больше не было. Совсем.
   Глаза Алекса сами жадно ощупывали пространство. И начало приходить понимание: вон, снаружи, несильно коптит хвост его шлюпа. Он весь стометровый зал сквозь кресла проскользил на том, что раньше было кабиной. Торца здания, выходящего раньше на посадочную площадку, и ещё недавно бывшее сталью со стеклом, уже не было. Не совсем, конечно, но огромного куска. Вон клочья стали, вон стекло битое, вон кресла искорёженные и всякий непонятный мусор.. Вон орион с месивом вместо головы - шутка ли, 2 пули из 4-х... А, ведь, шансов то и не было! Почему второй не стрелял? Первый-то понятно, а вот второй?...
   Через некоторое время силы стали восстанавливаться. Алекс запоздало передернул затвор, не доверяя индикации чужого автомата. Зря, в общем - капсула заряда, покатившаяся по полу, это эффективно доказала. Тут и орион ближний затих совсем и навсегда.
   В глубине зала, за кабиной, что-то упало. Алекс подтянул автомат и пустил очередь в темноту. Треск выстрелов, казалось, разорвал барабанные перепонки. И пришло понимание, что если он ещё чуть-чуть посидит тут, то прилетит сюда граната. А уползать без патронов тоже бессмысленно.
   Откуда-то, в общем, появились силы. Ох и тяжёлый оказался свежепристреленный им орионец! Алекс, пока его кантовал, освобождая от магазинов форменную жилетку-разгрузку стандартной униформы, кинул вверх-назад, за кабину, одну из гранат, висевшую у покойника на поясе. Басовито ухнуло, что-то где-то западало, но никто не кричал. Пока.
   В общем, нога начала отходить, слава богу. Алекс три магазина сунул за ремень, один сменил на свежий, две гранаты в нагрудные карманы сунул. Руки всё творили сами, а мозг лихорадочно ждал выстрелов и боли. Ведь не может же вечно везти, верно? Должны ж орионцы где-то быть, а то какой-то слабый комитет по встречам....
   Алекс нырнул в щель между кабиной и стойкой или перегородкой. Ничего глупее, конечно, и придумать было нельзя, но бежать от кабины не позволял страх.
   В полутьме вдали что-то мелькнуло. Алекс послал туда очередь. Над головой что-то щелкнуло - ответ прилетел. Алекс выпустил веером весь магазин и очень быстро попятился по щели назад.
   Старый магазин отлетел в сторону. Осталось три. Раздались ожидаемые крики наконец. Вот только какие-то странные крики, даже сквозь вату контузии и глухоты от стрельбы. Ну не орионские чирикания, точно! Свои!!!
   - Пчела, ты?! - басовито заорали из зала.
   - Ну! - крикнул обрадовано Алекс.
   - Хреново стреляешь, летун! Мы выходим, ты не нервничай только....
   Через несколько секунд сидящего на корточках у кабины Алекса как-то незаметно окружили четыре десантника в лёгких планетарных комбезах. У старшего, сержанта, забрало было поднято. Остальные на Алекса не обращали внимания, высматривая периметр безопасности. Сноровисто так, по-деловому. Не захотелось б Алексу сейчас стать орионцем и мелькнуть где-нибудь с приделах сотни-другой метров, в общем.
   Сержант удивлённо глянул на баевитый вид пилота, затем переключился на трупы орионцев и присвистнул.
   - Неплохо! Из хлопушки, и двоих! - пророкотал он, поднимая револьвер, брошенный Алексом, - Не, ты крут, летун! Ребята не поверят!
   Алекс кряхтя поднялся и принялся растирать ногу.
  
   ***
  
   Алекс прижал указательный и безымянный пальцы правой руки к виску. С издевкой, в смысле. Честь так пионеры отдают.
   - Старший лейтенант Орлов, - и дернув вперед, опустил устало руку, - Вопрос: какого ХУЯ, товарищ капитан, вы разъебали мой катер?
   В каморке, куда втиснулось с трудом пять человек, установилась зияющая тишина. Были слышны где-то вдалеке какие-то ленивые выстрелы.
   Перед Алексом стоял капитан-десантник. Запыленный весь, без шлема. Лет тридцать, но суров. Харизма от него так и била через край. Ему б на агитплакаты. Из тех, в общем, кто учит на себе. Таких не любить подчиненным нельзя. Вот только Алексу было пофиг, он отключался. В глазах быстро темнело. Приказ не выполнен, катер потерян, сопровождающий сбит и погиб... Реально он просто рассчитывал получить в морду и отключиться. 18 часов непрерывных боев и полетов, контузия убили чувство реальности....
   Капитан оглядел Алекса и засмеялся:
  
   - Точно он. Меня предупреждали про эту Пчелку. Орёл!
   Голос капитана звучал все глуше, к нему прибавился отдаляющийся хохот ординарца, сержанта и рядовых, что оказались свидетелями. Сволочной организм Алекса понял, что бить не будут. И расслабился. Алекс отключился еще в падении, закатив глаза, упав на руки хохотавшего громче других сержанта.
  
   ***
  
  
  
   - Смотри, Пчела, во все глаза. Дай бог, что бы никто из нас этого никогда больше не увидел, - перебегая от терминала к терминалу, в ажиотаже проворчал капитан Васильев.
   Он бубнил негромко совсем, скорее для себя, хлопая бойцов-операторов по плечам. Бойцы примостились кто на что горазд - один за столом, еще недавно чистым, второй - в кожаном, прострелянным до ошметков очередью, кресле. Третий сидел на каких-то ящиках - как никак подвал, склад небольшого то ли ресторана, то ли столовой.
   Снаружи доносился веселый треск, сдобренный глухими хлопками взрывов. Орионы подтянулись, в общем, начали выдавливать с космопорта. Все, кто из военных и муниципалов с оружием оказался недалеко в столице, сейчас пытались по глупому, в лоб, выбить 241-й десантный кибер-батальон Федеральных сил из построек терминалов космопорта на поле за пирсами. Глупо. Это было ясно сразу, но с той стороны сейчас воевало своеобразное ополчение из всех возможных, начиная от полиции и заканчивая комендантских патрульными. Впрочем, батарею автоматических минометов откуда-то приволокли. Пока корректировщик безбожно халтурил, но все было готово развернуться в другую сторону очень скоро. С другой стороны, на глупость орионов уповать тоже было опасно. 242-го десантного батальона больше нет, и встретили его так, что и спутникам разведки хватило до самого перигея. Сдвоенный взрыв басовито хлопнул где-то сверху, по зданию прошла тряска. Где то что-то упало, зашуршало и посыпалось.
   Пристрелялись.
   - Ладно, пора кончать комедию. Итак, первый взвод киберов - готовность, цель - стоянка, близкий контакт. Второй взвод - прорыв через гараж к батареи минометов, третий взвод - выход к периметру в точке ворот, и прострел всего, что движется по дороге. Пошли! - глаза капитана горели, было видно, что он не тут, а там, на поле.
   - Огневой один и два, по одному *змею*, цель батарея, целеуказание есть, огонь! Сверху сдвоенно зашипело - ракеты пошли. Результат - секунд через секунд двадцать прекратилась вдруг канонада, остался лишь треск выстрелов. Все усиливающийся. В дело вступил первый взвод киберов.

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"