(В большой комнате приглушенный свет. Посередине - стол. Сидя рядом на стуле, спит Галя, положив голову на столешницу. Перед ней на столе - стакан и недопитая бутылка. Входит Вадим)
В а д и м (включая свет). Ты опять за своё? (Галя пытается проснуться, но не может) Галина! Я к тебе обращаюсь!
Г а л я (сквозь сон) Отстань от меня.
В а д и м (трясет Галю за плечо). Просыпайся.
Г а л я. Зачем?
В а д и м. Затем, что твой муж с работы вернулся.
Г а л я. С ра-боты?...(Подняв голову) Какая у тебя может быть работа?...(Ехидно)...Знаю я эту работу. Баб тискать, да начальству задницу лизать...
В а д и м. Слушай, ты! Закрой свой поганый рот.
Г а л я. Не закрою! Я твоя жена! Законная, между прочим. Я за эти десятки лет мучений с тобой право приобрела - говорить то, что я о тебе думаю.
В а д и м. Ты думать давно уже не можешь. Тебе просто нечем думать. Давно все мозги пропила, дрянь.
Г а л я. Не смей меня оскорблять! Я могу...
В а д и м. Что ты можешь? Ещё один стакан вина выпить? (Берет стакан и наливает в него вина из бутылки) Так на, пей! (Подталкивает стакан ближе к Гале) Пей! Тебе же всё мало. Выпей еще стакан. (Вставляет стакан в руку Гале)
Г а л я (Берет стакан и рассматривает его пьяным взглядом). Нет.
В а д и м. Чего, нет? Ты хочешь сказать, что пить не будешь?
Г а л я. Буду...Только завтра. Мне до утра оставить надо, а то голова будет сильно болеть.
В а д и м (дает Гале пощёчину). Гадина! Убил бы тебя.
Г а л я (выплескивает стакан вина в лицо Вадима). Не смей на меня поднимать руку! Никогда.
В а д и м. Я ненавижу тебя.
Г а л я (пьяно ухмыляясь). А я тебя люблю...Ты ведь отец моих детей...(Ехидно). Хи-хи-хи...
В а д и м (вытирает лицо платком). Хватит! Перестань говорить о своих детях.
Г а л я (ехидно). Мои дети - это и твои дети...А о детях родители должны говорить всегда...И главное - везде. Правильно? Ты же сам так делаешь - везде говоришь, каких замечательных детей я тебе родила.
В а д и м. Не трогай детей.
Г а л я. Ой-ой-ой...(Передразнивает) Не трогай детей...Кто тебя не знает, может подумать - какой заботливый отец. (С пафосом) Да что там заботливый - просто образцово-показательный! Всем отцам отец! (Пафос оставляет Галю, она садится и продолжает обычным тоном) Но ведь ты не такой...Совсем не такой. Ты ведь даже и не отец им...
В а д и м. Не продолжай! Я тебя предупреждаю - никогда не затрагивай эту тему.
Г а л я. А что ты мне сделаешь? Что ты вообще можешь мне сделать? Кто ты такой, чтобы что-то мне сделать? Ты - никто! Ты просто сын своего отца, отца, который давно уже сгнил в могиле. Сам по себе ты - ноль без палочки. Только и умеешь, что начальству прислуживать. Не мужик, а лакей!
В а д и м (хватает Галю за волосы). Я тебя, дуру ничтожную, за такие слова...
Г а л я. Что? Убьешь?
В а д и м (хватает одной рукой Галю за горло). Задушу!
Г а л я. И пойдешь в тюрьму...А там таких, как ты...очень любят...(Ехидно). Хи-хи-хи...
В а д и м (отталкивает от себя Галю). Видеть тебя не могу. Ненавижу! Ненавижу...
Г а л я (поднимается из-за стола). Только это от тебя и слышу. (Передразнивает) Ненавижу, ненавижу...(Садится на диван. Она немного протрезвела) Ненавидеть, мой дорогой, не твоё амплуа. Твоё амплуа - любить! Всех - и каждого, и каждую...Кроме меня...Но почему, почему, за всю свою жизнь ты не смог меня полюбить? Ведь я не сделала тебе ничего плохого...
В а д и м. Ты мне жизнь испортила, пьяница!
Г а л я. А ты? Ты мне не испортил?
В а д и м. Что? Что я тебе мог испортить?
Г а л я. Жизнь. Мою жизнь.
В а д и м. Какая у тебя была жизнь, что там было портить?
Г а л я. У меня до встречи с тобой была нормальная жизнь. Жила, как все нормальные люди, и дальше могла бы так жить.
В а д и м. Как, так? Как твои родственники - алкоголики? Конечно, могла бы жить, как они, в такой же нищете и убожестве, только не захотела.
Г а л я. Потому что я тебя полюбила.
В а д и м. Ты вообще никого и ничего не способна любить, кроме денег.
Г а л я. Это ты, кроме денег, ничего не любишь!
В а д и м. Ты так считаешь? Если бы это было, действительно, так, зачем бы ты мне была нужна?
Г а л я. Затем, чтобы у тебя было возможность грести деньги лопатой! Это я дала тебе эту возможность! Если бы не я, если бы я тебя не спасла, причем дважды, то ты бы сейчас и мизерной зарплаты не имел. А так у тебя всё есть...(Обводит вокруг руками)...Всего навалом...Даже лишнее есть. И заметь, всё это благодаря мне...
(Входит Юра)
В а д и м (оглядываясь на Юру). Ты зачем сюда пришел? И почему без предупреждения?
Ю р а. Нужда заставила.
В а д и м. У тебя вечно нужда. Весь в свою мать.
Ю р а. Это плохо?
В а д и м. Что - плохо?
Ю р а. Что я на мать похож.
В а д и м. А ты посмотри на неё - плохо это или хорошо? (Указывает на Галю) Как всегда, пьяная. Неужели это хорошо?
Г а л я. Хорошо! Очень хорошо. По-крайней мере, гораздо лучше, чем быть похожим на тебя, дорого мой муженёк!
Ю р а. Вы опять ругаетесь?
Г а л я (ехидно). Нет, сынок, мы не ругаемся, это мы так разговариваем друг с другом.
Ю р а. Вы всю жизнь так разговариваете.
В а д и м. Ну, если мы всю жизнь так разговариваем, то мог бы уже к этому и привыкнуть.
Ю р а. Это к хорошему человек быстро привыкает, а к плохому - никогда.
В а д и м. Если ты считаешь, что здесь так плохо, то не надо сюда приходить. И вообще, если ты больше здесь не появишься, я горевать не стану.
Ю р а. Почему?
В а д и м. Потому что ты не оправдал моих надежд.
Ю р а. Это не ответ.
Г а л я (смеётся). Вот это новость! Оказывается, у папочки были надежды в отношении сыночка!
В а д и м. Да, были.
Г а л я. Почему же ты об этом ни разу словом не обмолвился? (Кривляется) Может быть, я бы тебе как-нибудь помогла, в этих твоих надеждах...
В а д и м. Ты доведешь меня...(Замахивается на Галю рукой).
Ю р а (хватает Вадима за руку). Отец! Не смей трогать мать.
В а д и м (отталкивает Юру). А ты не смей ко мне прикасаться, ублюдок!
Ю р а. Если я - ублюдок, то ты - отец этого ублюдка!
В а д и м. Как бы не так.
Г а л я. Юрка! Успокойся. Ты не его ублюдок...(Ехидно смеется). У тебя совсем другой отец...
Ю р а (отмахивается). Хватит! Я уже слышал этот пьяный бред. И не раз...(К Вадиму). Отец! Ты можешь, наконец, принять какое-то решение в отношении матери? Ей давно пора лечиться. Ты же можешь отправить её в закрытую лечебницу. Может быть, там её помогут?
В а д и м. Об этом сразу же все узнают.
Ю р а. Ну и что?
В а д и м. Я при своей должности не могу помещать жену в психбольницу.
Ю р а. Почему? Почему этого нельзя сделать? Что тут такого, ведь она же больна! У многих родственники - алкоголики, этого не нужно стыдиться.
В а д и м. Ты когда-нибудь слышал, что люди с моим социальным статусом лечили жен-алкоголичек?
Ю р а. Ну, тогда я не знаю, что с ней делать. Одно могу сказать - так дальше жить нельзя.
Г а л я. Так убейте меня! Я умру, и у вас не будет никаких проблем. Будете жить-поживать, и добра наживать...Можете даже вдвоем жить...Как муж и жена...
Ю р а. Дура!
Г а л я. Не смей меня оскорблять! Я твоя мать!
Ю р а. Какая ты мать, если так можешь говорить?
Г а л я. Я только говорю, а он...(Показывает на Вадима)...делает...
В а д и м. Это уже беспредел! Хватит! Я отказываюсь с тобой жить...(Юре) Забирай её к себе, и делай с ней, что хочешь.
Ю р а. Куда к себе? Я через месяц на стажировку в Лондон улетаю.
В а д и м. Тогда звони свой сестре. Пускай она её к себе забирает.
Ю р а. Не станет она её забирать. У неё новый бой-френд, на семь лет её младше. Куда она денет сумасшедшую мать?
Г а л я. Я не сумасшедшая. Я никогда сумасшедшей не была. Я просто - очень несчастливая...А ты...ты, мой сын, не можешь этого понять...Не можешь простить свою мать...Простить за то, что она тебя родила, хотя рожать тебя было не нужно...Нельзя было рожать...Ты ведь не ребенком был во мне...
Ю р а. Чего-о?
Г а л я. Ты был моим лжесвидетельством. Которое я давала, чтобы его от больших неприятностей спасти...(Показывает на Вадима).
Ю р а (Вадиму).Отец, мне кажется, ей срочно нужен психиатр. У неё же белая горячка начинается!
Г а л я. Нет у меня никакой белой горячки. От двух стаканов вина белой горячки не бывает. Какая горячка, если у меня внутри все застыло...Обледенело...Я давно уже не женщина...Даже не человек...(К Вадиму). Не смотри на меня так. Я тебя не боюсь.
(Юра намеревается уйти)
Ю р а. Ладно, разбирайтесь тут без меня сами. Я пошел...
Г а л я (хватает Юру за рукав). Никуда ты не пойдешь. Слушай, что я тебе скажу. Мне надоело смотреть, как ты изображаешь из себя состоятельного наследника...
(Входит Яна)
Г а л я (к Яне). А-а-а! Вот еще одна представительница элиты России! Явилась - не запылилась.
Я н а. Я бы не пришла, но мне срочно понадобилось сто тысяч.
Ю р а. И, конечно, не рублей. Как всегда, тебе нужны доллары.
Я н а. Сказать по правде, мне нужны евры.
В а д и м. Послушайте, я некому ничего больше давать не стану. Поняли? Мне это надоело. В конце концов, моя зарплата не позволяет мне обеспечивать, ко всему прочему, вашу разгульную жизнь. Тем более, что...
Г а л я. Тем более что ты и не обязан этого делать...(К Юре и Яне). Да, да, именно так. Он не обязан вас содержать. Вы ему - никто.
Я н а. Как это - никто. Я - его дочь, и я люблю...
Ю р а. ...Бабло и молодых пацанов, которые тебе доставляют удовольствие.
В а д и м. Замолчите! Уходите отсюда. Все убирайтесь прочь.
Я н а. Папа, дай мне денег, пожалуйста, и я сразу уйду.
В а д и м. Нет.
Я н а. Ну, хотя бы тогда часть дай. У Валеры скоро день рождения. Он хочет новую машину, я ему обещала. Если я ему машину не куплю, он от меня уйдет.
(Вадим садится за стол, обхватывает голову руками)
Ю р а. Если твоему Альфонсу нужны деньги, машины и два ствола, пусть зарабатывает сам!
Я н а. Какие два ствола?
В а д и м. Действительно, какие два ствола? (Задумывается) Зачем два ствола...
Ю р а. Это шутка такая.
В а д и м. Как вы мне надоели...Всё надоело...
(Вадим выходит из комнаты)
Я н а (вслед Вадиму). Папа, деньги не забудь! Я тебя очень прошу, принеси деньги!
Ю р а (вслед Вадиму). Отец, и про меня не забудь!
Г а л я (стучит по столу кулаком) Послушайте меня! Я никак понять не могу, я кого выродила - идиотов или негодяев? Сколько раз вам повторять - он не отец вам! У него нет детей, и быть не может! Он - гей, понимаете, гей! И всегда таким был...
Ю р а. Ну и что, даже если и так? Кого этим сейчас удивишь? Я, например, бисексуал, а она...(Показывает на Яну)...вообще извращенка. От малолеток тащится...
Я н а. Я не извращенка. Сейчас все солидные женщины имеют молодых любовников, если могут...
Ю р а. Вот именно, если могут. Если могут им платить. А ты платить не можешь, вот и бегаешь всё время сюда за отцовскими деньгами.
Я н а. Какая разница, своими деньгами я плачу, или отцовскими. Отец тоже нам не от своей зарплаты отстегивает. Не обеднеет - у него этих денег куры не клюют.
Г а л я (Яне). Да у твоего отца - у твоего биологического отца - ни кур, ни денег нет! У него вообще ничего нет! Он - инвалид-чернобылец, поняла?
Я н а (подходит к Гале и смотрит ей в глаза). Если ты, мамочка, когда-то по пьяни переспала с каким-то мужиком-инвалидом, у которого ни гроша нет, то не нужно сейчас передо мной каяться. Если бы ты тогда переспала с каким-нибудь из нынешних олигархов, то могла бы сейчас посвящать меня в свои тайны. Но пытаться навязать мне вместо богатого отца какого-то нищего калеку - это просто безумие. И если ты будешь продолжать в том же духе...(Ехидно)...то я решу, что ты, мамочка, просто безумна.
Ю р а. Я давно об этом говорю! Я уже отцу предлагал - определить её в пансионат для душевнобольных, а не то она и для меня какого-нибудь бомжа вместо отца найдёт.
Г а л я. Твой отец - не бомж. Он - уважаемый человек, врач, всю свою жизнь проработал в реанимации...
Ю р а. Если у него нет своей клиники пластической хирургии, то можешь не продолжать. В таком случае я не собираюсь бежать к нему за генетической экспертизой для определения отцовства. У меня есть отец, и пока у него водятся деньги, кем бы он ни был, я скорее от тебя окажусь, чем от него...
(В дверях появляется Вадим. Руки он держит за спиной)
В а д и м. Я всё слышал. И я принял решение. Окончательное.
Ю р а. Оно касается нашей матери?
В а д и м. Замолчи, гадёныш!...(Достает из-за спины двуствольное ружье)...Это касается всех вас...Всех до одного.
Я н а. Отец, что ты делаешь? Опусти ружьё!
В а д и м. Я вам не отец.
Г а л я (Яне и Юре). Слышали? Я вам давно это говорила, а вы меня за это в психушку хотели отправить.
Я н а. Отец, ты же нас вырастил, а кто вырастил - тот и отец! (Юре) Правильно?
Ю р а (Яне). Чего ты так напугалась? Думаешь, он в нас выстрелит? Не бойся, не выстрелит.
В а д и м (Юре). Ты в этом уверен?
Ю р а. Сто процентов...(Спокойно идет к Вадиму, тот пятится назад)...Ну, что же ты не стреляешь? Боишься?...Или в тюрьму не хочешь?
Г а л я (Юре). Конечно, не хочет. Если бы он хотел в тюрьму, то ты бы на свет не родился...(Вадиму)...Правильно я говорю? Мне ведь пришлось Юрку рожать только потому, что ты об этом сильно просил. Не забыл, как у меня в ногах валялся, умолял срочно забеременеть? От кого угодно забеременеть, лишь бы после скандала с вашим подпольным VIP гей-клубом на пару лет на нарах не оказаться. Не забыл?
В а д и м (направляет ружье на Галю). А ты не забыла, как меня обманула? Не забыла, как за меня замуж выходила? Как напоила меня до беспамятства в своей вонючей общаге? Как на следующее утро врала, что я набросился на тебя и изнасиловал - бедную, невинную девушку! Как угрожала мне и моим родителям посадить меня в тюрьму, если я немедленно не женюсь на тебе? Как притащила из деревни своих родителей-алкашей, и они визжали: "Ой-ой-ой! Горе-то какое! Доченька наша! Изнасиловали! Обрюхатили!" Я дурак-дураком был, напугался и женился. Только через шесть месяцев, когда родила, понял, как ты меня обманула...
Г а л я. Я...
В а д и м. Ты - гадина! Шестимесячную родила весом 4 кило! Гадина! Всю жизнь мне испортила! Ненавижу тебя! Ненавижу! Сдохни, гадина! (Стреляет в Галину).
Г а л я. Ой...(Сползает на пол).
(Юра и Яна немеют от ужаса, затем пытаются подать голос)
В а д и м. Молчать, выродки!
Я н а. Папа! Папочка! Успокойся!
В а д и м (направляет ружье на Яну). Ты даже не представляешь себе, до какой степени я спокоен...
(Вадим стреляет в Яну, та хватается за живот и сползает на пол. Вадим поворачивается к Юре)
Ю р а. Не надо! Не делай этого, я никому не скажу!
В а д и м. Конечно, ты никому ничего не скажешь...(Идет к Юре, тот отходит к окну)
Ю р а. Я буду молчать! Только отдай мне ружьё...Хорошо?
В а д и м (делает вид, что обдумывает предложение Юры). Ты хочешь ружьё?
Ю р а. Да.
В а д и м. Бери.
(Вадим отдаёт ружьё в руки Юры, тот берет ружьё и замечает, что на руках Вадима надеты перчатки).
Ю р а. На тебе перчатки? Зачем?
(Вадим резко выталкивает Юру в окно)
В а д и м. Затем, что вы все мне до смерти надоели. Затем, что вы мне всю жизнь мешали, а сейчас я просто хочу пожить в своё удовольствие.
(Вадим снимает перчатки, кладёт их себе в карман и выходит из квартиры. Звонит телефон)
А в т о о т в е т ч и к. Вы позвонили в квартиру Караваева. Дома никого нет, оставьте своё сообщение.
Г о л о с. Вадим Сергеевич! Я напоминаю Вам, что у Вас завтра в десять ноль-ноль совещание с инвесторами.
(Через некоторое время снова звонит телефон)
А в т о о т в е т ч и к. Вы позвонили в квартиру Караваева. Дома никого нет, оставьте своё сообщение...