За окном громадины подымалась в небо. Не неуклюже. Изящно и быстро. Пока мы ждали своей очереди по эту сторону стекла, взгляд споткнулся на маленьком живом существе. Чужаке в умном и неживом комплексе. Я с удивлением заметил, как из укромного стыка на свет выбрался небольшой паук. Видимо, недостижимый для робота из системы уборки. Какое-то время членистоногое упорно перебирало лапками по стеклу. А потом осмотрелось и принялось плести свою паутину.
Я поискал взглядом признаки насекомых. Свет потоком заливал весь большой зал. Люди двигались ручейками, пингвинами переступали в длинной очереди или встречали кого-то. Многие просто ждали. Взгляд на пару секунд задержался на бёдрах проходящей рядом девушки в лёгком костюме. Позади мужчина жаловался на местную еду. В ряду передо мной девочка усердно, высунув язык и пыхтя, раскрашивала детскую проекцию. Когда девушка на единороге ожила и цвета вобрали свет, словно витраж, малышка засмеялась и захлопала в ладоши.
Жена улыбалась совсем рядом. Впервые за долгое время я увидел ямочки на её щеках. Но когда наши взгляды встретились, она тут же выдохнула и сжала губы. Тогда я качнул головой и начал разгрвор:
- Мне кажется, что мы не можем выбраться.
- Что ты хочешь сказать? - спросила она.
Не повернулась, не отвлеклась и продолжила смотреть на девочку. Ребёнок принялся за следующую раскраски, уже побольше. Маленькие ручки наугад смешивали розовые и лиловые цвета. Меня отвлеклась пара, мужчина и женщина. Молодые, почти полностью модифицированные, без эстетической маскировки. Несколько человек обернулась, когда парень почти оплёл спутницу и прижал к себе. Я не рассматривал их движения, но гадал: из какого региона эти люди? Может у них разрешены биологические здания ключевой инфраструктуры?
Собственную сеть я задействовать не стал. Принятые нормы никто не отменял. Моя дополненная часть разума только подтолкнула внимание к жене. Я с удовольствием отвлёкся на тёмные волосы жены и ответил громче:
- Знаешь, как оно бывает. Я не могу сейчас ничего сделать. Работа над велосипедом или мясокруткой меня не устраивает.
- Я не понимаю, о чём ты говоришь.
Я огляделся. Люди вокруг всё так же торопились или ждали. Ни камеры, ни пассажиры не обращали на нас внимания. Скорее всего, не больше обычного. Убедившись, я продолжил, медленно подбирая слова:
- Над чем бы мы ни работали здесь, выходят решения двойного назначения. Мы прорабатываем быструю персональную доставку лекарств. Выходит точное и индивидуальное оружие, ускоренная доставка боли. Если команды работают над слаженной работой машин-спасателей, то их переделываю в универсальных убийц. Цела, банда машин может похитить человека из любой точки на карте. Понимаешь?
С минуту я ждал ответа под шум толпы. Смотрел на руки и потирал костяшки пальцев. Терпел не долго и всеоре переспросил:
- Ты понимаешь, о чём я?
Ко мне повернулись глаза, смотрящие насквозь. Мир за ними словно вывернулся внутрь, оставаясь вынужденно безучастным. Я ещё подумал, что схожее ощущение приходит, когда всматриваешься в звёздное небо.
- Я понимаю, - внезапно ответила жена. - Мы просчитывали ограничения в наших сетях.
Цветущие глаза проследили движения моих бровей, задержались на морщинах на лбу и в уголках рта. Затем замерли передо мной. После нескольких глотков из термоса она снова отвлеклась и продолжила, не поворачиваясь ко мне:
- Наши модели просчитывают ограничения поведения. Все мы живём в довольно сжатых коробочка возможностей с понятными границами и условиями. От ненужных покупок и бытовых мелочей, до самореализации и влияния на общества. Невозможности влияния, неспособности быть свободным. Я могу подобрать женщину и условия, в которых ты уйдёшь от меня в любом случае. Могу найти просчитать потолок карьеры или цену выбора с большой вероятностью. Можно прикинуть самый вероятный итог. И мой для меня ясен.
- Какой?
- Отсутствие выбора. Ты принял решение. Теперь не о чем говорить. Меня не спросил, а я есть.
- Теперь я тебя не понимаю. Ты для меня луна за облаками. Неясный свет.
Я хлопнул по коленями руками и зажмурился. Пару секунд подбирал слова. Посмотрел на жену и продолжил:
- Я тебе говорю, будет лучше. Работа без выбора опасна. Я не хочу корпеть над системой угона роботов, даже в законных случаях. Не хочу, чтобы в машинах оставляли лазейки. Поэтому я работаю там. Компромиссы, но хоть чем-то лучше.
Жена наклонила голову и никак не отреагировала. Ни на слова, ни на мой кивок вверх, ни на паузу. Я прикоснулся к ней и напрямую попросил снимок её чувств. Тут же словно всеми руками, лицом и большей частью тела упёрся в стену. Шероховатую, грубую. Ощущение окружали меня. После минуты, я помотал головой и стряхнул морок. Несмотря на то, что жена всё так же сидела, мне стало легче. Отчего я покраснел и не нашёл нужных слов.
2.
- Жидкое стекло вместо обычных сверхпрочных слоёв в пакете? - спросил громко молодой человек. - Между полимерами?
Голос проверяющего подрагивал. Он ещё судорожно перебирал данные и только через минуту перевёл взгляд на главного инженера. После чего чуть замедлил дыхание и продолжил:
- Поймите верно. Я видел прекрасные системы из жидкого стекла. Структуры, способные заживлять и укреплять иллюминаторы при перегрузках и деформациях. Заплатки на критические повреждения, которые ставил сам материал. Существовала разная практика. Но целый слой...
- Прекрасно справится с задачей по восстановлению. Укрепит структуру, частично погасит удар. Рекомендован по первой серии испытаний к массовому использованию, Вадим.
Александр перебил собеседника, но говорил размеренно, выверяя каждое слово. Словно не прервал, а подсказал, одно слово за другим.
- Не надо так на меня смотреть. Дырку не просмотрите. Повторюсь, изменение структуры стеклопакетов проверено. Согласовано и внесено в проект. Посмотрите документы.
Молодой человек замер на пару секунд, механически и подспудно перебирая пальцами свободной руки в воздухе. Александр понял, что его коллега отложил файлы из архива ещё до приезда. Сейчас он перебирал информацию, сознание напрямую искало подтверждения. Но найти в специально спутанном ворохе необходимые данные быстро не получилось. Не получилось связать их со статистикой испытаний. Александр сам заменял графики на круговые диаграммы в отчётах, чтобы скрыть сравнение динамики на информационный шум о показателях структуры. Многие слои информации вели в пустоту. Разобрать их не представлялось возможным, а грубый общий анализ выдавал хорошие результаты. Александр сам выстраивал данные, чтобы любое углубление казалось тщетным. Стоявший напротив мужчина моргнул и зажмурился, явно пытаясь найти нужное решение. Инженер запустил левую руку в поредевшие волосы и, наконец, решил помочь:
- Вадим, предлагаю, определиться. Наше руководство уже договорилось о результатах испытаний. О принятии проекта. Уже приняли по этому поводу. Так скажем.
- Какому поводу? - спросил молодой человек, поправил ворот рубашки и зацепился пальцами за шлицу рукава пиджака.
- Наше руководство уже второй день обмывает проект, - ответил Александр. - Надёжность аппарата доказана, требования мы выполнили. Наш формальный осмотр ни на что не повлияет. Нам нужно начать эту процедуру и завершить проверку. Вот и все дела. Вы только скажите, какая версия ответов Вам удобнее: правильная или нужная?
Молодой человек напротив поправил волосы, потянул ворот рубашки и задумался. Уголки губ медленно поднялись в слабой улыбке. Одновременно с шумным выдохом Вадим отвёл взгляд, с полминуты осматривая мягкую и прочную структуру пола. Даже перекатился с пятки на носок и обратно, почти наслаждаясь искусственной гравитацией. Он изучал глазами переходы поверхностей и открывал проекции скрытых в стенах элементов. Всячески отвлекал мысли, пока не принял решение.
- Да, конечно, - наконец продолжил он. - С практической точки зрения, разницы никакой. - Руководство намекало примерно на то же, но предлагали посмотреть живьём. Теперь ясно. Мне нужен опыт. Поэтому я бы хотел услышать правду. Дальше меня она не уйдёт, обещаю.
- А если уйдёт, то кто поверит и что сделают? - отозвался Александр с усмешкой. - Уж точно уволят не меня. Шумихи не будет, всем без разницы. Мы собрали проект по последнему слову техники. Мы внедрили и испытали вдоль и поперёк инновационную систему. Установку для синтеза и точечного направления колоссальной энергии. Всё ради переноса любых объектов прочь от корабля. С ней мы за доли секунды телепортируем любую потенциальную угрозу в безопасную зону, подальше от обшивки.
- Червоточины под каждую помеху? - спросил молодой человек.
- Да, масса энергии против хаоса, - согласился мужчина.
Александр кивнул и демонстративно поднял ладонь. Он согнул сомкнутые пальцы так, что линия фаланг коснулась ладони и пошла параллельно дальше. Проекция дополнила всё пояснениями, локальная сеть поправила изображение. Мужчина пояснил:
- Сгибаем пространство, чтобы откинуть прочь всё, что угодно и не угодно. Чтобы первое лицо корпорации оставалось в теоретической безопасности постоянно. Независимо от его пожеланий и внешних условий, подушка безопасности вокруг обеспечивается превентивно, понимаете?
- Примерно, - кивнул в ответ Вадим. - Простите, я второй месяц работаю в отделе контроля качества. И тут такой уровень проекта. Неожиданные выводы. Зачем такие меры? Есть же обычные щиты...
- Значи, не понимаете, - перебил Александр, переводя взгляд на выезжающую полку с водой.
Мужчина в несколько движений скорректировал состав, дождался готовую смесь, открыл бутылку, сделал пару глотков и продолжил:
- Заказчик - наш руководитель и основной владелец, глава одной из трёх крупнейших корпораций в мире. Его желание - закон для компании. Его космическая яхта умеет всё возможное и почти невозможное. На какое расстояние он пожелает путешествовать, столько и позволит внутренний ресурс. К тому же в проектной комплектации все системы очистки, воспроизведения и защиты рассчитаны на долгое межпланетное путешествие, а не на запланированное перемещение между Луной и орбитальными станциями. Никаких угроз, всё продумано: от обзорной поверхности до чрезмерного потребления систем. Избыточное потребление обеспечит абсолютную защиту, невозможную в любом другом случае. Мы провели сканирование, моделирование испытаний данной яхты и практические проверки. Умная система защиты выдерживает всё безупречно. По всем стандартам. Результат такой, выше норм, убедительный. Теперь со стеклом всё понятно?
- Да, конечно, - согласился Вадим. - Стеклопакеты безопасны, верно. Меня больше смущает отсутствие какой-то основной логики. К чему менять проектные составляющие оболочки?
- Да их нет давно, - ответил Александр, плавно поднимая перед собой ладони. - Шаром покати. Нет указанных материалов. Четверть бракованная, потому что закуплена у нужной компании. Половина сдана при получении: тому же продавцу, но уже как вторсырьё. За гроши, но деньги быстрые и поделены честно, по мнению участников. А ещё четверть элементов установлена на личный транспорт и недвижимость руководства. Всё по официальным документам. Все решения и сметы согласованы и концов нет.
- Тогда зачем рассказывать о воровстве? - развёл руками Вадим. - Откуда вам известны все подробности?
- Ну, как подробности, - пожал плечами Александр. - Детали. Все в одной общей системе. Не худшей, поверьте опыту. В ублажении начальников социально-коммерческих объектов заставили участвовать и меня. Иначе бы установили криво, работнички набранные по знакомству. А меня не жалко, можно и надавить. Кто-то на даче окна обычные поставил, как антиквариат. Ретроград, чему удивляться. Мы же фактически государевы слуги. В нашем сегменте корпорации так. Правда, с примесью социальной коммерции, тут всякое встретится.
Александр выдержал паузу, посмотрел на застывшем глаза собеседника. Тот только часто моргал и смотрел в одну точку с ухмылкой. Поэтому инженер спросил:
- Не очень просто, верно? Какие ещё вопросы накопились?
- Если честно, - начал Вадим, переводя взгляд на собственные ноги, - есть ещё глупые.
- О, самые интересные. Конечно, говорите скорее.
Молодой человек вывел проекцию, снятую внешними камерами за долю секунды. Корабль, кладезь современных разработок, потенциально управляемый одним человеком. И то, для соблюдения формальных требований по контролю собственной искусственной сети. Скоростной, способный выдержать экстренную посадку на планету с земной атмосферой. Александр, любуясь собственным детищем, не сразу поймал на себе взгляд собеседника и откашлялся. Он постарался оставить руки в прежнем положении перед собой, поднимая брови в ожидании вопроса.
- Почему синий? - спросил Вадим, проведя рукой по проекции. - Кто выбирал цвет для компонентов обшивки?
- Отдел маркетинга, - ответил мужчина, потерев руки друг об друга. - Есть у нас такой, представляете? Сущие бездельники. Даже здесь решили не они, а техники. Те только бумаги подмахнули.
Молодой человек замер, приподнял брови и наклонил голову. Александр тяжело выдохнул и развёл руки.
- Технически наше чудо техники не будет испытывать нагрузку на обшивку. - пояснил инженер, - Никакую. В экстренной ситуации защищает основная капсула, вся обшивка ни к чему. Тут не конвейер. Внешние панели ставили в последние часы. Пристойный вид собирали вокруг готового продукта. В чрезвычайных случаях, часть деталей прикрепляли на чистом энтузиазме. Для эстетики.
- Вы меня разыгрываете, - сказал Вадим, увеличивая соединительные швы. - Чёрт, синяя изолента? В космосе?
Александр пожал плечами и ответил с улыбкой:
- А было бы лучше потерять обшивку и работу? Многие перестраховываются, правдами и неправдами. Что здесь удивительного? Временное решение, до усадки элементов. Мы наверстали упущенное время...
- Которое пробездельничали в начале, - с недовольством перебил Вадим. - Понял, ответственность уже переложили. Дальше вопросы к отделу обслуживания. Но зачем в принципе так делать?
- Иначе никто не делает, - ответил Александр, чуть расширив светлые глаза, отделяя каждый слог. - Могут притворяться, но нет. Куда ни кинь. И это не только аналитика, но и опыт. Я, конечно, не из числа высокого всеведущего руководства. Но предлагаю перечислить все отмеченные странности, которые выдала общая аналитика проекта. Поговорим, сэкономим время и закроем вопросы. Вы же нашли несколько не очень обычных изменений?
- Ну, да, - согласился молодой человек. - Расход топлива сверх норм, оптимизация административных расходов и растянутая установка оборудования службы безопасности. Самое крупное из заметок. Попробую угадать. Всё не так критично, верно? Привычные практики?
- Да, верхушка проблем видна, если смотреть на цифры, сравнивать факт с планом, искать после сети дополнительные факты, - согласился и кивнул в ответ Александр. - В верхушке не будет даже следа серьёзных людей или достаточных для внутренних проверок доказательств. Но никак не связанный с нашей эффективной работой в последние годы, собранный снаружи обширный опыт подсказывает мне некоторые предположения.
- Например? - спросил Вадим и протянул руку к воде.
- На моей первой работе излишки топлива продавали на сторону. После сброса ловили в космосе в перерывах между испытаниями. Состав нещадно разбавляли. Сейчас двигатель выдержал низкую до неприличия концентрацию, судя по моим личным измерения вне протоколов. Это раз. А два - это прочие расходы, которые сократили для перераспределения бюджета. На остатки закупили канцелярку и мелкую технику из редкого сплава алюминия с бумагой за копейки. Всё формальные согласования получены во время отпуска руководства.
- Да, общая практика оптимизации, - согласился Вадим, подняв руки ладонями вперёд. - без привлечения внимания. Или без лишней ответственности? Кажется, я начинаю понимать.
- Похоже, - подхватил Александр. - Да, и будьте в курсе: работы по безопасности принимают сотрудники органов. Там всё перепроверяют несколько раз все. Вплоть до руководства. Эта штука может не выйти в открытый космос, но обязана обеспечивать безопасность. От и до, все мои подчинённые выполняли приказы людей в форме. Вся ответственность распределена на простых исполнителя по работам. Где-то даже не на мне.
- Тогда чем занимаетесь Вы? - спросил Вадим, не отрывая взгляда от кистей собеседника, застывших над карманами. - Ваша подпись стоит на всех этапах приёмки по проектной документации. Значит, Вы со всем согласны?
- Ко мне нет претензий, - ответил Александр, перебрав пальцами в воздухе. - Подписавшие сделали всё возможное, как эффективная часть корпорации. Нас проверили руководители, безопасники, силовики и теперь Вы. Хороший перечень. И ничего существенного не нашли. Моя фамилия затесалась в компанию людей, чьи подписи никогда не ставятся по ошибке. Ошибки - удел маленьких и глупых. Моя команда создала большое и сложное, нечто поразительное.
- Сотрудники получили поразительно огромные премии под проект, - возразил Вадим. - И на это перераспределили деньги. Подписи стоят и там.
- А ещё моя подпись стоит под актом приёмки прошлой модели, с боевой частью, - заметно тише сказал мужчина. - И под теми мизерными премиями. Когда бороздящая в вечности бесконечные просторы космоса каменюка, такая здоровенная махина неизвестного ранее состава, влетела в арсенал. Мои ребята тянули спички, и мастер взяла с собой выигравшего. Потому что ассистент или машины без человека могли всё похоронить. Поэтому пошли люди. Проверять повреждения, способные разнести любую броню, да и всю станцию, в клочья. Отсоединили, оттащили и обезвредили повреждённые части. Без угроз и приказов.
Пауза повисла в воздухе. Александр ещё минуту дышал тяжело и часто. Мужчина растёр лицо руками, махнул в сторону собеседника и натянул на лицо то ли улыбку, то ли усмешку. С ней же громко продолжил:
- Давайте я попробую показать. Есть в абсолютной ответственности и свои преимущества. Я уже проверил безопасность, не пугайтесь.
Вокруг медленно начал гаснуть свет. Секция за секцией, пока темнота не наполнила большую часть помещений. Пока она не вернулась, на правах полновластного наполнения космоса. Теперь только звёзды точками светили в темноте. Очертания двух мужчин виделись лишь из-за слабого света костюмов и носимых устройств. Стены махины вокруг потеряли признаки жизни. Словно все люди покинули помещения и оставили их свету жутко далёких светил. Сеть внутри могла за мгновения ощутить всех опешивших коллег, они оставались на местах. Но само ощущение казалось чем-то невозможным. Совершенно камерным представлялось зрелище.
Через минуту Александр добавил:
- Этот свет долетает к нам из прошлого. Такими звезды были до того, как из свет преодолел световые года. Их может уже не существовать. Могут исчезнуть планеты, о существовании которых людям известно только по отклонениям света звёзд. А для нас всё будет жить, пока летит свет. Красивое зрелище?
Вадим кивнул головой, не отрываясь от большого окна. Прочное и живое, оно откликалось на движения глаз и подстраивала проходящий свет под обоих и зрителей.
- Всё так реагируют, - продолжил медленно Александр. - Вас прельщает иллюзия. Что камни, огромные термоядерные создания среди бескрайней пустоты что-то значат. Пока на самом деле, важна только жизнь. Которой нужно уцелеть, оказаться везде, вокруг бессмысленных без неё вещей. Ради такого пойдёшь на компромиссы. Сколько раз в истории технологии в не самом достойном воплощении дарили нам полёты и лекарства? Пока это не прочувствуешь, не найдёшь настоящее.
Проекции с данными о восстановлении обычного режима появились перед людьми. Александр напрямую вернул весь свет, наполнил водой бутылки, забрал их из ближайшей ниши за углом, после чего протянул одну собеседнику. Вадим кивнул, открыл бутылку, сделал глоток и зашагал к коридору. Проекция с подсказками поблекла и свернулась, медленно уступая в яркости освещению. Александр посмотрел на время и двинулся следом. Он нагнал молодого человека уже в коридоре.
- Знаете, мы же находим мёртвые души, - начал издалека Вадим, замедлил шаги и обернулся. - Находим перебитые номера оборудования, подставные фирмы, схемы вывода ценностей и денег. Вытрясаем явное воровство и ложь из работы.
- А что мешает заниматься этим и сейчас? Поручить работу сети и не отвлекать нас домыслами и процедурами. А?
- Наш модели не натренированы до такой степени, - ответил Вадим. - Нет множества всех примеров в доступе, много специфики. Люди с сетями порождают не находимые сетями же алгоритмы. А проверки. Кто то должен задавать вопросы. Чаще всего, с стати, остаётся один. Может и не к вам, но спросить всегда полезно. Зачем так жить? Кто здесь остался после волн миграций? Что осталось? Зарплата, за которую нужно выжать душу насухо? Люди, готовые продать годы и идеи за еду и одобрение руководства? Готовые продать душу за покой и удобство?
- Вложить, готовые вложить, - возразил Александр и покачал головой. - Очень за дорого, за важную гремучую доблесть. Если задача требует высокую цену, нужно платить. Я не видел других людей и других таких задач. С которыми я бы хотел себя связывать. Как долго будет так, и сам не знаю.
Мужчины подошли к выходу. Полусфера напротив окружила собой синюю громаду построенного корабля. Очередная прозрачная стена увеличивала все детали, заново освещённые прожекторами. Вадим положил левую руку на стекло и потушил только основной свет. Среди сумеречных очертаний станции громадный силуэт в собственном минимальном освещении казался колоссальным.
- Вы уверены, что это Ваши настоящие желания? - спросил Вадим, остановился и посмотрел собеседнику в глаза. - Кажется, обманываетесь или лукавите. И списываете всё на необходимость достижения цели любыми средствами.
- Культура профессии и уровня целей, - ответил и покачал головой мужчина. - В мечте не может не быть издержек. Вы сами перестанете верить в сказки, когда увидите больше. Перестанете стыдиться и переживать, если дело сделано и зарплата в кармане. Поверьте мне.
- Не могу, кивнул Вадим и направился к выходу.
3.
- Я останусь спать здесь.
Капсулы стояли рядами за стеной. Мой дополненный мозг быстро собрал информацию в объёмную картинку с эмоциями . Я ощущал ряды и огромное тихое помещение. Как уже много раз воображал себе их, с неприязнью отгоняя от себя неизбежное расставание. С того момента, как мы договорились, я знал, что никак не уговорю жену отправиться со мной. Засыпая или заваливая себя подготовкой, чтобы не думать. И теперь жена стояла и смотрела в сторону. Не слишком уютное чувство одиночества уже вытаскивало наружу неприятные мысли. Словно снег весной, исходящий и обнажающий всё оставленное и вмёрзшее.
- И когда я вернусь я уже буду старее, - наконец сказал я с глупой улыбкой.
Она молча кивнула. Когда через секунду местная проекция позвала её за собой, жена только повернулась на секунду. Словно я уже отправился и отдаляюсь за секунды. Сейчас я задерживаюсь в этом воспоминании, перематываю его и останавливают. Как и все сохранённые личные записи. По мозгу волнами проходят чувства, словно от сна с выкрученными на максимум чувствами и переживаниями. Если бы ранее, при отправке или в пути, я бы знал о её мыслях. Если бы нарушил этику, условные приличия, напрямую подключился бы к ней, как бывало в лучшие годы. Много 'если' я прокручивал каждый раз после воспоминаний.
Что бы я сделал? Что бы я мог сказать и изменить? Если бы я знал, что любимый человек поставит условием пробуждения не моё возвращение, а мою смерть. Можно сколько угодно перематываю воспоминания и думать, что скажешь. Когда можешь увидеть живое тело. Но ничего уже не скажешь, потому что в жизни накопленная нелюбовь разделила нас капсулой долгосрочного сна.
Александр вышел из осознанного сна в воспоминаниях. Сеть вывела его и тут же сформировала инфографику, иллюстрацию из проекций в оживающей комнате. Линии показывали медленное восстановление, диаграммы с показателями мониторинга здоровья стремились к норме. Как только костюм получил разрешение на ввод медикаментов, в визуализации столбцы отразили улучшение состояния, повысив незначительно и прогнозы.
Мужчина сел на кровать, чуть снизил освещение и потёр лицо ладонью. Он не представлял, как переживания из скрученных и навсегда изломанных пружин и шестерёнок должны пересобраться и пойти вновь. Внутри всё по-прежнему заедало и болело.
Может, волнение нарастало в преддверии решающего запуска. Последняя проверка оставалась каплей в бушующем море подготовки. Станция наполняясь людьми. К запуску с руководством готовились с исключительным лоском и с помпой. Гул и показушная чистота, бессмысленные показатели и акции отвлекали внимание от главного. Может и к лучшему. Но мужчина всегда вспоминал, чем это кончилось в предпоследний раз.
Когда она прошлой работе причины проблем пополнились самой крупной. Вместо доработки собственного облака роботов, универсальных помощников, от лечения и исследования, до экстренной защиты и нападения, его корпорация простила схему. Значительно дешевле машины закупали, а не производили на месте. Закупленные внутри компоненты складировали. А команда Александра участвовала в доработке в нужный продукт. Из детище презентовали и уже использовали в самых критичных ситуациях. Универсального облака не хватало на все случаи, а финансирование под 'серийное производство' уже распланировали.
Когда история всплыла, всё свернули и команду расформировали. Александр ещё ходил по кабинета, доказывая необходимость и эффективность любого решения. Жена старалась поддерживать почти бессмысленно борьбу, насколько могла она успокаивала, помогала с материалами и спокойно выдерживаю постоянные задержки при работе в офисе. В одну из таких мужчина и услышал сигнал тревоги. Только побежал в холодный вечер раздетым не прочь, а к хорошо знакомому складу.
Зарево уже подымалось. Над крышей, под перевала и клубов дыма, рос пламенный лес. Костюм быстро включил защиту и включил предупреждения, когда Александр подбежал слишком быстро. Температура уже превышала любые нормы. Мужчина ударил руками себя по ногам и согнувшись старался отдышаться. Т.к. он прибежал почти сразу и охрана не решилась выгонять его, то всё происходящее запомнилось отлично. Он видел, как спешащие машины замерли около пожара. Их же проект попроще давал время разгореться, под слепым взором включённых камер.
Случайных работников склада с травмами разной степени тяжести выносили в то же время. Все последствия и утилизацию спустили на тормозах, с минимальным вниманием. Словно ничего и не случилось. С тем же недоумением вся команда уничтожала или равноценно сдавала в архив документацию. От этого чувства сейчас Александр старался бежать. Его работа больше не должна была сгинуть в бочку Данаид.
Не смотря на усталость, Александр поднялся. Механически собрался, двигаясь медленно и не задумываясь, будто по инерции. Не оборачиваясь и не останавливаясь, проверил костюм на ходу и вышел в почти пустые коридоры.
Ночи среди звёзд условны. Глубокое всматривание заставляет растворяться меж ярких точек. Оно засасывает в ощущения, похожие на нарастающий страх смерти и на панически ужас перед Бесконечность. Александр вспоминал способны избавиться от неприятных мыслей, после чего и вернулся к отзвукам привычной рутины жизни. Посмотрел на довольно условные цифры на часах, убрал уведомление о перерыве в расписании и отключил автоматическую коррекцию света. Цепочка событий слегка заняла сознание от космоса, хотя эти события существовали только внутри станции. Маленькой точки в рамках общего движения пространства и времени.
Разноудалённые в бесконечности огромные скопления энергии среди тьмы космоса всегда ждут тебя. Всегда можно прийти на смотровые площадки. Страх и бездна готовы всматриваться, стоит лишь открыть глаза. Александр уже десятки лет тому назад также лежал и глядел в поражающее, открытое и бездонное небо. Дремал на спине среди травы ребёнком, думал, как глупо пялились на звезды люди древности, никогда не чувствуя масштаб и грандиозность космоса. Подолжал приходить к звёздам, внутри моделей в виртуальной реальности рассматривая завораживающие потоки протуберанцев. Он смотрел на кратеры луны в телескоп вместе с женой. Заглядывался, сидя на холодной земле, рядом с заревом пожара. Когда дотла сгорало его прошлое, он смотрел на долетевший из прошлого свет звёзд. Наблюдал в одиночестве космос и сейчас, совсем иначе. Обстоятельства изменили чувства, но оставили внутри первобытный страх .
Александр чувствовал себя сиюминутным животным, мелкой и блеклый вспышкой перед красотой вселенной. Красотой мысли, толику которой он только начал осознавать. Сейчас, в настоящей черноте раскинулись те же искры, те же идеи в реальности. Казалась безумной сама возможность противопоставить что-либо воплощению смелых грёз в темноте обыденности. Мужчина понимал, какие резоны заставляют смеяться над подобной сбычей мечт. Сомневаться в себе, с иронией подходить к результатам. Но принимать сомнения и впускать слабость себе в душу - разные вещи. Сильные мира сего способны ограничивать собственного подчинённого, ставить глупые задачи или жалкие цели, сводить всё к деньгам и унижениям. Но отнимать у человека мечты ещё никому не удавалось.
Александр ещё раз перебрал в голове структуру событий. Он запустил программу тестирования системы наблюдения. С одного согласования создал с виду хаотичный график, позволяющий из его комнаты проникнуть на корабль незамеченным на пять минут. Вся его команда отбыла в отпуска до запуска корабля на выписанные премиальные. Основное топливо для синтеза и дополнительное для маневровых двигателей загружено в огромном количестве, как и задумывались, с запасом на порядок. Для главы корпорации допускалось всё, включая последний прогон всех систем перед первым полётом первого лица. Ни одно тестирование безопасности не считается лишним для основного запуска с начальством на борту.
Он будет с ними в команде. Александр в бесчисленный раз перебирал в памяти скорректированную программу полёта. Он мог ввести её и не с носителя, вручную, если бы была необходимость. Программа испытательного перемещения, прыжка в бесконечность, почти снилась ему. Запала в душу десять лет назад, когда предыдущий директор направления социальных разработок после сгоревших надежд смахнул проект перемещений в космосе за мгновения. Бюрократ не стал смотреть описание дальше бюджета.
- Да ты сдурел! - спокойным, постоянно визгливым голосом резюмировал директор, уже отворачиваясь от данных в сторону чая. - Таких ресурсов у нас нет. Никто не даст их на теоретический проект по освоению дальних рубежей. Даже на одну единицу необыкновенных свойств - такой корабль никому не нужен. Сократишь затраты на порядок - может и подумаем, поставим в очередь. А без рабочих и дешёвых идей можешь больше не приходить. Ты понял меня?
И Александр понял. Без таких ресурсов корабль мог не суметь вернуться назад. Или вообще, или за срок жизни экипажа. Само пилотирование казалось необходимым для понимания работы сознания при перемещении. Отдельные предметы, симуляции и живые организмы уже возвращались назад с незначительными повреждениями, но никто не мог запустить большой корабль и человека внутри. Подобный проект стоил безумных денег и сулил колоссальные риски. Никто не взялся бы рассчитать вероятности возвращения заранее. Но многие лаборатории хотели бы работать над задачей использования кротовых нор.
Конечно, потенциальный успех и дискуссии в научных кругах казались Александру колоссальным шагом вперёд. Но в реальности его взгляды разделяла кучка специалистов. Остальному же человечеству всё виделось иначе. Людям не были близки далёкие идеи и горизонты, сулившие большие траты. Поэтому нужные технологии, необходимый коллектив, оборудование и ресурсы сверх требований удалось получить только под приоритетную машину. Тогда Александр согласился и сделал её, чтобы завтра отправиться с лучшими пилотами, заказчиками и руководством в первое путешествие. Первое, по многим параметрам и, скорее всего, последнее для него. Потому что он решил за всех, он вписал в оборудование и программу первый в истории пилотируемый прыжок сквозь ткань пространства и времени. Он использовал труд множества людей ради осуществления собственной мечты. Завтра, после долгих работ по планам, машина переключить свои возможности, чтобы активная защита переключилась на прыжок. И это теперь данность.
Экипажу и пассажирам ничего не угрожало. Само перемещение уже тестировалось в малых масштабах. Системы жизнеобеспечения и безопасности могли продлить свой ресурс вплоть до конца биологической жизни людей. Пассажиры и члены экипажа переместятся в полной сохранности, пусть и в шоковом состоянии. Если что-то пойдёт не так, руководство такого уровня постараются вернуть всеми возможными способами, всеми ресурсами. В настолько комфортных и безопасных условиях эксперимент оказывался даже полезнее запуска команды испытателей, возможного только в голове Александра. Когда они вернутся, мужчину ждёт и триумф, и наказание. О чём не стоило думать сейчас и чего уже никому не отнять в будущем.
'Если люди не хотят видеть звёзды, то верно ли отправлять их к ним? - подумал Александр - Если не считать верным эту мечту, то тогда о чём мечтать?' Ответы на вопросы уже не имели значения, потому что уже был сделан выбор. Программа загружена. Оборудование готово по расписанию переключиться с переноса препятствий на перенос корабля. Пусть это и станет не самым приятным сюрпризом для всех. Эгоизм, сомнения и проблемы казались ничтожными в свете звёзд, почти бесконечном по времени и по расстоянию относительно возможностей человека. В душе становилось ветрено от одной мысли: завтра одна из бесконечностей станет ощутимой величиной. Границы восприятия всех расширятся со временем, несмотря на условности и непрочность недолговечных человеческих жизней.
- Может, без них бы ничего и не было. - сказал в пустоту Александр, чувствуя внутри очередной порыв ветра.
Словно в душе бушевала стихия, не выходя наружу ни в коем случае. Мужчина стоял, едва покачиваясь, продолжая вглядываться в космос в ожидании нового дня.
4.
- Мы считаем его умершим?
- Да, черт знает. Давай быстрее, заполняй формы. Мне нужно домой.
- Тогда я отмечаю его смерть?
- С чего бы? Он дышит. Завтра счастливо продолжит жить в качестве получеловека. Мяса поменьше, железа побольше. Всё, меня жена дом сожрёт. Закрывай формы и отпусти меня.
- После выполнения решения суда большую часть сознания представляет интеллект, корректирующий и развивающий поведение человека. Вместе со встроенными улучшениями, больше пятидесяти процентов мозга составляет сеть. По постановлению верховного суда, по так называемому решению парадокс Тесея, такие граждане считаются умершими. Создаётся новая жизнь.
- Да хоть новая ветвь эволюции. Мне до фонаря, конец. Что мне с этого статуса? Ставь галку, отправляй на оживление, закрывай приговор. И отстань от меня. По домам.
- От отметок зависит последствия. Я ухожу, закончил, не надо ора.
- Да за его славу ему устроят какие хочешь последствия. Фортель выкинул, еле достали. Молодец. Ему хоть вечность веселья исполнят. А ты про последствия. Кстати, подскажи мне как отключить рекламу в последней версии?