Аннотация: Места, в которых мы побывали, порою оставляют неизгладимый след в нас самих... особенно, если это игровой сервер :-)
Раскаленное солнце медленно погружается в морские волны, бьющиеся в кроваво красный от заката берег. Но это там. А здесь, в лесу уже совсем темно. Только стучит топор молодого лесоруба, потрескивает костер, воют где-то волки и, наверное, ждет любимая.
Четвертые сутки только лес вокруг, добрый друг-топор, тепло костра по ночам да еда в сухомятку. Оно конечно дома тепло, сухо и относительно сытно. Но заработать негде. Разве что идти в услужение какому-нибудь , в лучшем случае, Нотейблу или, и того хуже, Скаундрелу. Нет уж, лучше здесь, в лесу, одному. И только ветер гуляет в ветвях, и только волки воют где-то вдалеке, да друг-топор в еще молодых, но уже мозолистых руках...
___
Он вернулся в начале зимы. Уже белое покрывало старалось укрыть деревенское поле, отвоеванное когда-то, еще прадедами, у коварного болота. Вернулся с хорошим заработком, с подарками для матери и любимой, сладостями для младших братьев и сестер. В голове еще стоял шум базара Британии, а сердце уже рвалось из груди, предвкушая встречу с любимой. Вот уже показалась знакомая тропинка, вот та маленькая березка, где не раз прислушивался к ночным шорохам, силясь различить легкую поступь милой. Вот...
Посреди припорошенного раннем снежком болота вытянулись к прозрачному морозному небу черные печные трубы. То там то сям еще виднелись обуглившиеся остатки бревенчатых стен. И пес, чудом выжившее домашние животное, сидел и смотрел куда-то в пустоту...
___
Это случилось перед самым рассветом. Когда даже самые чуткие, самые надежные и неустанные погрузились в сладкую дремоту. Через частокол, опоясывающий деревню метнулась тень. Сторож у ворот так и не успел проснуться. А потом... Потом в распахнутые уже ворота ворвалась свора, иначе и не назовешь, злых, полупьяных, вооруженных падальщиков. Да и как тут их воинами-то назвать, и язык не поворачивается. Хитрость хитростью, но настоящий воин никогда не нападет вот так, подло, ночью, на практически беззащитную деревню. Воин всегда выбирает себе равного и бьется с ним в чистом поле до первой крови или до смерти, как уж уговорено. А затем всегда позаботится о раненом враге или о его душе. А тут...
___
Деревянный стол харчевни был заставлен пустыми кружками, завален костями и щедро полит вином. Старый, седой сержант, ветеран и, некогда, один из лучших воинов "Закона и справедливости" захмелев, спал, упав на свои могучие руки. И снилась ему родная деревня, милая зазноба возле старой березки, ласковый взгляд матери и строгий прищур отца. Все это осталось только во снах старого вояки. А память. Память хранит только годы скитаний по бескрайним лесам. Изнурительные тренировки во взводе рекрутов в гильдии да боевые походы против падальщиков. Как вдвоем с командиром обоймы, спина к спине, ночь напролет отбивались от упырей, прикрывая отход обоза. Хранит она и то, как не дрогнул меч в руке над головой предводителя того самого набега на деревню. И особенно то, как нашел могильный холмик любимой, заботливо ухоженный какой-то старушкой. Как молча обнимал сырую землю, уже не в силах оросить ее слезой, а потом ушел не оглядываясь. Все это осталось в старой солдатской памяти. И не изменить ничего, не вернуть. Померла слава, заржавел клинок, рука дрожит и глаз слезится. Но в сердце черством все еще живет любовь к родной земле и жажда справедливости...