26 мая 2009-го. Ничем не выдающийся день, один из тех многих-многих дней, что ткут незаметно полотно моей жизни. Младшая дочка с моей мамой на даче, учебный год окончен. Полная свобода действий и у них и у меня.
Иду в душ, принимаю его с наслаждением, не спеша. Обычно во время душа я гуляю по полям своего воображения: то строю планы на викенд, то на вечер, то на год, на жизнь даже строю. Да и как их не строить, эти планы на жизнь. Осенью 44 стукнет, тоже неплохо по-своему - четыре раза по 11, а 11 - мое любимое, мое магическое число. Родилась 11 го, 11 лет была замужем, разница в возрасте у дочерей 11 лет и т.д.
Сегодня планы в голову не шли, поэтому я решила их принудительно туда не загонять, достала бутылочку ледяного светлого пива (темное я пью только в период ПМС) и решила подытожить....Обычно после трех бутылок чакры открываются и мыслится особенно легко. Итак, мне 43 года. Я обладатель одной 23-летней дочери Евгении, одной 12-летней - Елизаветы, полутарогодовалого внука Игоря, мамы Екатерины (отец Иван умер год назад), двух подруг - Ирки и Каши. Есть кроме этого, еще один важный в моей жизни человек, вот уже 7 лет временно исполняющий обязанности мужа, имя которому Славентий. Он старше меня на 8 лет. Внешне - типаж Высоцкого. Помню, когда познакомилась с ним, просто дико страдала от его невысокого роста, где-то метр семьдесят...Это был его единственный недостаток, как мне тогда казалось....Чувство юмора Славентия вскоре затмило его маленький рост. Собственно, именно чувство юмора и было определяющим для принятия решения о продолжении знакомства в первый день нашей встречи.Майским вечером 2002 года мы пару часов просидели с ним в полуподвальном пабе где-то в районе улице Прорезной и я заскучала. Давай чек, вдруг говорю я ему. А он мне: "Я чеки не выписываю!". Ну ты же писал в своем профиле на сайте знакомств, что ищешь женщину для летнего отдыха заграницей на ПАРИТЕТНЫХ началах, так вот - я готова оплатить. Тут он произнес фразу, после которой я в него почти влюбилась и мы до полуночи водили козу по центральным барам. "Так то поездка на паритетных, а ПРОСМОТР - бесплатно!", - удачно пошутил тогда он и положил этой фразой начало новому жизненному этапу у каждого из нас.
После смерти Игоря, моего первого мужа и отца моих дочерей, семилетние отношения со Славентием имели все, на мой взгляд основания, чтобы нам провести остаток жизни вместе. Мы очень долго притирались, ссорились по пустякам, но в итоге привязались друг к другу, выработали свою собственную, отличную от других, форму гражданского брака - гостевой брак. При этом общего бюджета у нас никогда не было, все было на паритетных началах с большим, правда, уклоном в феминизм.Славентий страдал длительными депрессиями, в отличие от меня, он был неотходчив, подолгу уходил в себя и замыкался. Но имел немало положительных характеристик, был честный, правильный, любил моих детей. Обожал пить пиво в неограниченном количестве и без труда заразил меня такой же привычкой. Много курил. Был технарь до мозга костей и при этом имел ярко выраженные способности к языкам. Женат никогда не был, всю жизнь прожил под крылом родителей. То работал, то не работал под каким-нибудь благовидным предлогом, как, например, получение второго высшего образования в 45 лет, то продолжительно хандрил. В декабре 2008 умерла Нелли Ивановна, его мама, и Славений, в свободное от наших с ним отношений время, жил с отцом. Жениться на мне он не хотел принципиально, с некоторых пор. Может я его не ценю, думала я даже. Хотя нет, я ценю его цинично! Мы даже предприняли неудачную попытку подачи заявления в ЗАГС 18 сентября 2007 года и даже оплатили госпошлину, отстояв очередь в банке, но затем возникли неодолимые разногласия у Славки и сотрудницы ЗАГСА, которая навязывала свою дату бракосочетания, очевидно, в привычном ожидании бонуса в виде взятки. Мой будущий горе-жених устроил ей скандалец, вырвал заявление, которое где-то до сих пор находится в его семейных архивах, а уменя где-то хранится его фотокопия. Больше в ЗАГС мы не ходили.
Ах, как все-таки жаль, что погиб так рано мой первый муж. Все последующие ему уступали по многим параметрам. У меня получилось, как, увы, у очень многих, выходила замуж, думала на всю жизнь, а потом получилось короткими перебежками бежать по дороге своей семейной и просто личной жизни.Но наверное так было нужно, чтобы выработать у меня различные качества. А как все же было бы хорошо, если бы все люди доживали до старости и имели возможность умереть от того, что просто устали от жизни. У меня была бы тогда совсем иная жизнь с Игорем. Но не углубляясь в анализ глубинных первопричин, вернусь в день сегодняшний.
Полтора месяца, как Славка позволил себе уйти от меня, не обрисовав конкретных причин и дат возврата. Мы ссорились с ним по-крупному и до этого, но это было всего пару раз и не длилось так долго. После первой бутылки пива я твердо решила, что именно сегодня нужно расставить все точки над "i". Может бросить его к чертовой матери, подумалось мне? Но одна я тоже не смогу, не создана я чувствовать себя комфортно с одиночеством в личной жизни. Так бросить это одно дело, а, где ж лучше-то найти??? Кроме того, придется срочно худеть, порнозвезду из себя изображать, опять притираться годами с кем-то. Словом, мысль я эту быстро отогнала и решила совершенствовать имеющиеся отношения. Время начало девятого вечера, беру мобильный, набираю номер Славентия. Судя по звуковому фону, делаю вывод, что он не дома и ему хорошо. Безусловно, я как человек стремительного характера и широкого воображения мгновенно делаю вывод, что меня уже кем-то заменили и спрашиваю прямо в лоб: "Наши отношения закончились бесповоротно?"
- Дааа, - нараспев ответил Славентий, что свидетельствовало об определенной дозе его опьянения.
- В абсолютно всех сферах? - уточняю я.
- Даа, - с еще пущей важностью отвечает он.
- В интимной тоже? - не унимаюсь я.
И после третьего его "дааа" я бросаю трубку, неведомой силой энергии буквально сдуваюсь с кровати и бахаюсь в кресло перед компьютером. Трясущимися от негодования пальцами набираю адрес сайта знакомств "Loveplanet", влетаю буквально в свой аккаунт под именем Джейн, 23 года. Этот аккаунт я создала тремя месяцами ранее, когда пыталась спасти свою старшую дочь от давших глубокую трещину ее семейных отношений. Женька - моя полная противоположность, она не ищет ничего нового никогда и готова столетиями барахтаться в существующих отношениях. Поэтому аккаунт этот ей не пригодился.
Мне срочно нужно найти достойную замену Славентию! Главное - не даю никакой информации на сайте знакомств о себе, использую свой аккаунт исключительно для поиска. Формулирую следующий поисковый запрос - мужчина, не женат, киевлянин для начала (сначала с местными разберусь, иногородние при необходимости пойдут в следующем запросе), обязательно наличие собственного жилья, водительских прав, чувства юмора, базовые человеческие ценности, возраст от 48 до 50 для начала, чтоб не перебирать тонну совсем пожилого хлама.
Из найденных по запросу мужчин два наиболее подходили под мои требования. Один тонкий, второй толстый. Решила взять в разработку тонкого, если не сложится - займусь толстым.
Поскольку сага, которую я пишу, во-первых, прездназначается для использования в кругу родных и близких, а во-вторых, пишется в эпоху галопирующего научно-технического прогресса, неосага, так сказать, то не хочу обременять читателя излишними описаниями в стиле Маргарет Митчелл или Льва Толстого. Фото персонажа, размещенное им на сайте знакомств перед вами. Анкета тоже. Анкета скудная, с одной стороны это плохо - мало информации, с другой хорошо - мужик не балабол, не маньяк - глаза добрые, главное он описал, остальное при личной встрече можно только увидеть. Не смотря на малую информативность его анкета мне понравилась. Веяло от нее традиционными человеческими ценностями. В эпоху оголтелого потребл*тства (от слова "потреблять") люди разучились системно мыслить и мыслят в основном "от желудка". Увы.. Кстати, в СССР такого не было, на мой взгляд. Но вернусь к анкете:
Я ищу:
Девушку от 40 до 50 (подхожу, поставила в уме галочку я )))(Блин, прям, сразу подошла )
Цель знакомства:
Дружба, общение ( странно, конечно, может он импотент, или врет, что неженат, или маньяк, и жениться не намерен, выходит... Да и бог с ним, меньше обязательств у меня будет, если все получится)
Типаж
Рост:
175 (после Славентия он почти гигант)
Вес:
68 (стройный...это хорошо, но придется худеть, чувствую, но лучше худеть ради стройного, чем ничего не делать для обрюзгшего)
Цвет волос:
Шатен (главное, что не натуральный лысый)
Растительность на теле:
Усы (пусть будут, сейчас это не столь важно, спасибо, что без бороды)
Обо мне
Режим дня:
Я - "сова" (люблю поздно ложиться и поздно вставать) (это вообще не важно)
Отношения:
Свободен (О!!! Это ключевой показатель!! Мы оба свободны как трусы без резинки)
Дети:
Живу один. Супер просто! (про кота он не указал, как потом оказалось, умышленно или неосознанно...)
Доход:
Средний доход (ключевое слово - доход)
Жилищные условия:
Собственная квартира (слава богу, не будет решать свои проблемы за мой счет)
Наличие автомобиля:
Есть, иномарка (бесподобно! Мужчина, не умеющий водить машину, это не мужчина; мужчина не имеющий на пятом десятке машины тоже вызывает много вопросов, собственно от такого я и ухожу..ну или неважно, кто от кого уходит...Такого я сегодня меняю! А менять нужно худшее на лучшее, а не наоборот)
Курение:
Бросаю (сама никогда не курила, но очень терпелива к курильщикам)
Алкоголь:
Выпиваю в компаниях и на отдыхе (отлично, незакодированный, не безмерно больной, составит компанию мне, а не будет занудой)
СТУЧУ ему письмо :
Джейн26.05.09 - 21:13
Здравствуйте, Леонид! Меня зовут Елена, мне 43года.
Джейн и ее возраст - мое сценическое имя ;-)
Не хочется размещать свои настоящие данные и антропометрические в том числе ;-)
Мне понравились морщинки вокруг Ваших глаз, говорящие о доброте и легком отношении к жизни, о наличии чувства юмора.
Если пришлете Ваш е-мейл, я пришлю свое фото. Спасибо.
Отвечает:
Леонид26.05.09 - 23:15
Brayton@i.ua
Джейн26.05.09 - 23:42
ловите фото
Леонид27.05.09 - 00:49
Хорошие у Вас глаза.Я на этом сайте второй день. Мало того что комп. тормозит так и я в том числе
Леонид27.05.09 - 01:06
Лена а что значит сценический псевдоним(
Джейн27.05.09 - 07:30
Сценический псевдоним - просто игра слов.
На самом деле, я управляю персоналом.
Моя сцена - не театр ;-), а жизнь.
Я сама на этот сайт редко хожу. Для меня это своего рода еще один рынок, на котором есть какие-то тенденции.
Иногда "выбрасывают" интересное ;-) Но в основном, все теже лица, заседают годами в ожидании дешевых приключений.
Днем я на этот сайт не хожу, статус не позволяет ;-)
Можете , если захотите, писать на емейл.
Хорошего дня!
Джейн27.05.09 - 07:30
Это не комп тормозит, а сайт, скореее всего, он очень перегружен разбитыми сердцами ;-)))
Леонид27.05.09 - 21:53
Лена какой ни есть сайт но мой комп в сост клинической смерти.Но я не хотел бы прерывать наше общение.На всякий случай мой тел.8067279**13
Джейн27.05.09 - 22:24
Спасибо за телефон. Записала.
Позвоню, но не сегодня.
День был нервомотный, нет экспрессии для разговора по телефону.
нравится Ваше занятией йогой. Из этого следует (наверное), что Вы верите в реинкарнацию?
Леонид28.05.09 - 00:43
Si senyora
Леонид28.05.09 - 00:51
Из за моего тормоза пришлось адрес сменить brayton111@i.ua Потратил 3 часа чтоб его настроить. А фото Ваше я потерял
Джейн28.05.09 - 07:25
Я отправила другое фото на Ваш новый адрес.
К Вашему адресу добавилось число 111. А в моем есть 11 - день моего рождения.
И просто важное для меня число, как оказалось в результате наблюдения за ним;-)
Я тоже верю в реинкарнацию, будет интересно, пришлю свой расcказ на эту тему (отчасти).
Леонид29.05.09 - 00:29
11 ноября стало быть.А по восточному гороскопу полагаю Лошадь.А я Стрелец(17.12) и Собака
Джейн29.05.09 - 06:36
нет.....я весы - змея. 11 октября 1965 года.
Данные на сайте ну совсем от фонаря, не люблю принудительных регистраций ;-)
Леонид29.05.09 - 21:07
Лена у меня есть анкета на love.online.ua /brayton111 более расширенная можешь наведаться.Я там месяца 4 а на этот сайт я случайно попал.Случайно ли(
Джейн29.05.09 - 21:21
теперь я торможу....пришли ссылку полную пллиз
Леонид29.05.09 - 23:29
//http://www.love.online.ua/brayton111/
Конкретный малый, зачем-то сразу телефон дал....Явно не такой, как все. Первой позвонить было не совсем в моих правилах, решила отправить смс - дескать, это я, звоните на этот номер и будете отвечены. Сутки прождав ответа на смс или звонка, я просто взбесилась. Потом решила, что может он не умеет отвечать на смсы, такие фрукты мне уже встречались, и решила позвонить первой. Все оказалось гораздо проще, Леонид, будучи глубоко одиноким человеком, просто не читал смсы, так как ему их никто не писал, а приходили только смски рекламного характера, которые он принципиально игнорил. Оказалось, что его работа находится неподалеку от его дома, а моя работа расположена в непосредственной близости от его работы и все это добро находится на Лукьяновке. Договорились, что он заедет ко мне в банк. К такому вот зигзагу судьбы, похожему на движение взбесившегося самописца, привел меня этот, ничем не примечательный весенний день.
Смотрины в банке состоялись очень бегло, мне 40 секунд было достаточно, дабы убедиться, что передо мной не маньяк. Договорились встретиться завтра, это был День Киева.
Встретились на следующий день мы в три часа дня у Золотых ворот. Он оставил там свою машину и мы пешком пошли гулять. Точно уже не помню весь маршрут, но дошли пешком до речного вокзала, сели на катер и настроение было легкое, как речной ветерок. Его рука совершенно привычно легла мне на плечи, чувство было такое, что мы знали друг друга очень давно и очень хорошо и встретились после долгой разлуки. Может оно так и было, может мы были знакомы в прошлой жизни. Оба верим в реинкарнацию. После речной прогулки мы пошли на Андреевский спуск, там заканчивали свою торговлю народные умельцы со всей Украины. Ленька купил мне серьги из малахита, чудные такие, в виде продолговатых прямоугольных пластин. Затем мы ужинали под пиво в малолюдном ресторанчике возле Сенного рынка, на улице Обсерваторной, рядом с домом, в одной из коммунальных квартир которого провел Ленька свое детство.
Было уже почти девять вечера. Я нервничала, так как дома была одна моя младшая дочь Лизавета. Но попала я домой только в начале первого. Ленька решил показать мне все, что у него было - свою работу (он работал автомехаником в небольшой частной автомастерской, что касается автомобильных двигателей и любых механизмов - он Бог), затем свою квартиру, кота Рому, которого считал своим братом (13 лет коту и все 9 лет как умерла Ленькина мама они жили большей частью вдвоем) и кое-что еще, о чем не говорят. Я таких открытых людей наверное еще не встречала в своей жизни, с одной стороны, - открыт, с другой стороны, - не идиот.Кроме прочего, мне импонировало то, что он буддист. Вера в реинкарнацию была цементирующим звеном наших отношений да и тот постулат, что буддизм направлен на благо всех живых существ, а не только человека, как в христианстве.
Квартира его всем своим видом и вонью от испражнений Ромы в любом ее месте, доказывала, что женщинами здесь не пахнет. Грязная берлога холостяка. При этом хозяин считает себя чистюлей. Пыль он не вытирает принципиально, посуду моет в посудомойке. Вещи стирает в стиральной машине "Вятка" советского выпуска, она, по ходу, - вечный двигатель. Причем стирает он черное с белым, серым и разноцветным. Все
вместе - носовые платки, трусы, носки, кухонные полотенца (я их почему-то называю гаршейками) и тряпочки, которые по всей квартире разложены на полу, чтобы в них писал кот Рома, который любой горизонтально лежащий текстиль, а то и вовсе любой предмет воспринимал, как место для туалета.
Есть бойлер. Это то, что выдает в хозяине тягу к удобствам. Есть
комнатные цветы. Меня тронул рассказ о том, что некоторые из них он спас от мороза зимой, подобрав на мусорнике. Душа добрая и глубокая, если растения спасает. Чтобы кратко и при этом полно описать квартиру скажу, что она состоит из двух раздельных комнат, 19 и 16 квадратов. Балкон на весть торец дома -18 квадратов. Ремонт производился лет 30 назад. Оконные рамы старые, с облупившейся краской, придется менять, про себя вздохнула я. На стенах много авторских картин неизвестных мне киевских художников. Мебель советского периода развитого социализма. Много хрусталя, вазочек, масса книг. На полу коробки с новыми, нераспакованными сервизами, другой экологической, по причине ее производства в расцвет социализма, посуды, наборы серебряных ложек и ложечек, постельного белья дочернобыльского выпуска. Новехонькие китайские термосы в ассортименте, электрический самовар, целая коллекция чайников-заварничков, которые я обожаю.
Мама Ленькина любила шарфики, шляпки, сумочки, шкатулочки, перчаточки, брошечки, кошелечки, бусики, льняные скатерки и салфеточки. Тут я ее абсолютно понимаю. Позже Ленька не раз отметит, что я во многом похожа на его маму.
Металлический чайник с красочным покрытием, большой красный с золотым орнаментом заварник и деревянную красную хлебницу с резьбой он подарил мне в первый же день знакомства, ибо все эти три предмета были моими нереализованными мечтами советского времени. Мы жили не в таком достатке, как его семья да и не достать было в нашем городке Красном Луче Луганской области таких товаров, кроме как по блату, которого у нас никогда не имелось. Не любили у нас в семье конъюнктурные знакомства с завмагами и дружбу с профсоюзными лидерами на своих работах тоже не водили. Одежду частенько покупали тогда у спекулянтов, а без многих бытовых приятностей просто обходились.
Договорились встретиться завтра и провести субботник по уборке его квартиры. Различных моющих средств, тряпочек, мочалочек набрали в стекляшке с названием "Мойдодыр", что возле Ленькиного дома. Шесть часов не разгибаясь я мыла, драила, скоблила и готовила откровенный хлам на выброс. Правда, оказалось, что выбрасывать что-либо мой новый друг не любит. Абсолютно к вечеру обессилев, я легла на диван, не зная, что делать дальше, нужны ли мне в принципе эти новые отношения и не лучше ли попробовать помириться со Славкой. Подумав, я честно и прямо объявила Леньке, что навряд ли я вынесу в долгосрочной перспективе и этот его хлам, и его кота и весь непривычный мне жизненный уклад. Он тут же после моего спитча резко встал и ушел в другую комнату, вернулся оттуда через минуту с набором ключей от всех замков его квартиры. Это тебе, сказал он. А вот тут лежат деньги, добавил Ленька, указав на коробочку в секретере. Приходи, когда захочешь, здесь все твое. Этим он меня окончательно обезоружил и нарушил план моего бегства.
Наверное это судьба, подумала я. Как-то очень удивительно и молниеносно выглядело наше с ним знакомство. Он никогда не обращал внимания на анкеты женщин до тридцати, тем более без фото, он отправлял их в корзину, не открывая, а мое открыл. Провидение какое-то. И симпатии друг к другу и биополя наши как-то сложились сразу в комфортном дуэте. Добрый, славный малый. Он был счастлив, что он уже теперь не один. Радовался, как ребенок и готов был отдать мне все и сразу. Носился по квартире, находил какие-то важные для него сувениры и оптом дарил мне. Что-то такое правильное-преправильное, честное-пречестное было в нем. Человек без двойного дна, я даже не подозревала, что такие еще есть.
Вечером мы поехали снимать мое моральное напряжение от уборки его жилища в торговый центр "Караван". За все платил Ленька, что для меня было особенно приятно на фоне паритета предыдущих отношений. Шопинг проходил по-доброму, без напряга. В отличие от большинства мужиков Леньку не напрягало хождение по магазинам, он живо и с интересом мог рассматривать все то, что привлекало меня. В отделе шляп он перефоткал меня во всех шляпах, которые я меряла. Купили зонт от солнца для дачи, которую Ленька желал посетить уже в эти выходные и непременно перезнакомиться со всей моей немногочисленной родней.
Было начало одиннадцатого ночи, когда мы вернулись из магазинов.
Готовить ужин сил не было и особого вдохновения тоже. Зажгли свечи. Открыли шампанское, нарезали овощи, сыр. Пришло время и желание узнать больше о нем. Ленька оказался человеком необычайного кругозора и очень хорошим рассказчиком.
В тот вечер я узнала что, отец его Арон Спивак родился в г.Тетиеве, что под Белой Церковью, в 1929 году. Фамилия его не запятнана ни преступленим, ни подлостью. Был Арон в семье третим ребенком, его старшие сестры, Ленькины тетки - Роза и Маня, эмигрировали в США, куда позже уехал и его отец. Дед Ленькин, Сендер, был счастлив, когда родился мальчик - Арон. Он называл его "облигация", выигрышная, как сами понимаете. То были не самые лучшие времена - времена культа личности. А дед Ленькин ничего хорошего от советской власти не видел и не ждал, ведь он помнил лучшие времена. А во времена культа личности можно было лишиться жизни, имущества за одно неверное слово, анекдот, например. Но деда пронесло. Умер он в 1943 году в эвакуации, где-то в Средней Азии, там и похоронен, но в Киеве на Берковцах на могиле его жены (Ленькиной бабки Фани) есть его строка и медальон. Когда началась война, отцу Ленькиному было 12 лет. Очень тяжелым был путь в эвакуацию, не все тогда хорошо относились к евреям, многие просто боялись, что немцы их накажут. Отец его при жизни часто вспоминал, как ехали они на подводе, было дождливо, холодно, очень хотелось кушать. Дети болели, а никто не пускал их в дом, некоторые давали поесть, а некоторые и воды не давали. В эвакуации тоже жилось голодно. Дед умер в 1943 году, а баба Фаня осталась с тремя детьми на руках. У Арона тогда начался туберкулез легких, он чудом вылечился, ловил в лесу ежиков и вытапливал из них сало и вот этот ежиковый жир, прекрасное средство от туберкулеза, его и спас. Кроме того, отец его с мальчишками торговал папиросами на вокзале, выменивал их на продукты и так было, пока не кончилась война. Затем семья переехала в Киев, здесь жили родственники. Сестры его отца - Маня и Роза вышли замуж за киевлян. Жили очень тесно. Когда ложились спать, то пройти уже не было возможности. Отец Ленькин поступил в летную спецшколу. Это вроде кадетского училища - среднее специальное учебное заведение с военным профилем.Со своими однокашниками он поддерживал связь всю жизнь. Учился он на отлично, только с физподготовкой у него были проблемы, причиной тому голодное детство, война, задержка роста - долгое время отец был самым маленьким в группе, его даже дразнили "молекула". Кстати, сам Ленька тоже поздно начал расти, видимо это наследственное. Но зато, когда отец вырос, у него рост был за 1м 80 см. По окончании спецшколы он закончил Киевское Высшее Военное Инженерное Авиационное училище, затем служил офицером в истребительной авиации в Грузии и Подмосковье, служил не в летном составе, а в инженерно-техническом. Затем при Хрущеве, когда было сокращение армии, ушел в отставку в чине капитана. После отставки он устроился работать в конструкторское бюро авиаконструктора Антонова инженером-конструктором и закончил еще институт инженеров гражданского воздухоплавания, толи вечерний толи заочный факультет. Так и проработал его отец до пенсии инженером-конструктором в различных КБ, имел множество авторских свидетельств за изобретения, удостоин звания Заслуженный изобретатель СССР.
Женился его отец поздно, около тридцати лет.Затем родился Ленька. Жили его родители где-то на Подоле недалеко друг от друга, где и познакомились. Потом они жили на Чоколовке, где и появился на свет Ленька. Мать Ленькиного отца, баба Фаня, была женщиной вздорной с тяжелым и склочным характером. К старости у нее развился глубокий склероз и умерла она, будучи совершенно без памяти. Леньку она не любила, как и его маму. Она считала, что ее любимому сыночку должно было достаться нечто гораздо лучшее, чего он достоин, правда, чего она и сама не знала. Баба Фаня любила детей тети Мани - Алика и Петю. Жила баба Фаня по очереди у своих детей, но ужиться долго она ни с кем не могла и когда она явилась на проживание на Чоколовку к отцу, то в доме начались постоянные скандалы между ней и Ленькиной мамой Таисией. Леньке тогда было три года, он многого не понимал, но эти скандалы сильно травмировали его детскую психику. Дело дошло до того, что Ленькина мать однажды просто ушла от отца и поселилась на Подоле вместе со своей тетей Соней и двоюродной сестрой Таней. Потом она добилась места в общежитии, а спустя некоторое время получила комнату в коммуналке на улице Обсерваторной, где Ленька прожил 20 лет. На Обсерваторную Таисия забрала свою маму, Ленькину бабушку Розу, чтобы смотрела Леньку. У бабы Розы была комнатка на Куреневке в полуразвалившейся хибаре, которую потом снесли, а баба Роза так и осталась жить с ними.Затем они заняли еще одну комнату в той же квартире путем сложной обменной комбинации. Отец Леньку навещал регулярно. Баба Роза отца недолюбливала, как, в свое время, баба Фаня Таисию, но в Леньке души не чаяла. По характеру баба Роза была незлым человеком, трудяга, но ее любовь к Леньке перерастала в вечные ссоры и скандалы. Видимо эти скандалы затрагивали и Ленькиного отца, так как посещения его становились все реже и с 8-летнего возраста Ленька остался без общения с отцом. Примерно в этоже время отец его сошелся с Луизой. Один раз они даже навестили Леньку вдвоем, правда, не дома, а в санатории. Отец его встречался с Луизой около 6 лет прежде, чем они поженились.Они выменяли себе квартиру в районе КИСИ. С Ленькой отец не встречался лет до 15-16, пока в один из дней не раздался звонок по телефону его тетя Роза, о которой Ленька даже не помнил, сказала, что отец скучает по нем и очень хотел бы встретиться. На вопрос Леньки почему он столько лет этого не сделал, она ответила, что причиной тому обстоятельства, которые от Арона не зависели, но все годы он помнил о сыне и надеется возобновить общение. Так у Леньки появился номер телефона отца. Он колебался как поступить и рассказал об этом матери, та не стала препятствовать их встрече с отцом, хотя ее отношение к отцу было прохладным. Спустя несколько дней Ленька всеже позвонил отцу. В назначенный день он приехал к отцу домой, был в растерянности, так как за эти годы отвык от отца. У Леньки было к нему много вопросов и упреков и все это клокотало в нем. Когда же дверь открыл отец и Ленька увидел, что он также растерян, как и он, то они оба пробормотали какие-то слова приветствияt и возникла напряженная пауза. Вот эту-то паузу удивительным образом и смогла разрядить Луиза, ее голос, ее фразы сразу успокоили обоих. Затем она пригласила всех за стол, они отужинали, Луиза очень вкусно готовила. Отец, какбы наверстывая упущенные годы, много помогал Леньке, имеется в виду нематериальная сторона дела, хотя подарки он тоже делал. Но более важна была его моральная и духовная поддержка,отец его обладал высоким интеллектом, был общительным человеком, радушным хозяином, с хорошим чувством юмора. После выхода отца на пенсию он с Луизой эмигрировали в США.
Прадед Ленькин по отцовской линии был предприниматель.Когда во второй половине 19-го века на Украине начали культивировать сахарную свеклу известные сахарозаводчики Терещенко и Бродский, прадед его заключил с Бродским генеральный подряд на использование отходов его сахарных заводов - ботвы, жома и пр.Эти отходы являлись превосходным кормом для скота. У прадеда было несколько откормочных пунктов в округе, где выращивался скот.Затем при кормопунктах прадед построил бойни и поставлял мясо. При бойнях он также устроил кожевенные заводы. Таким образом он начал быстро богатеть. Бродскому пришлось даже повысить тарифы на свои отходы, чтобы производство Спивака не опережало сего собственное. Вначале 20-го века Бродский был один из мировых монополистов - производителей сахара и Ленькин прадед также был одним из богатейших людей в округе, хозяин многочисленных кормопунктов, кожзаводов и боен. Умер он в 1916 году, не осуществив до конца свой план - создать рядом с кожзаводами сеть обувных фабрик, завершив, таким образом, конечную технологическую цепочку.Детям своим он дал хорошее образование за границей. Так одна из дочерей его была владелицей одной из первой в России телефонной станции в г. Белая Церковь. После революции она покинула Россию и эмигрировала в США, где владела сетью телефонных станций, там же и умерла.
В 1918 году случился всемирно известный Тетиевский погром. Почти все население города составляли евреи и они в большинстве своем были в одну ночь вырезаны петлюровцами. Дед Ленькин бежал в одних кальсонах через рожь и спасся. Брату его, Арону, в честь которого назвали Ленькиного отца, скосили голову косой, закопав по шею в песок. Впоследствии Петлюра был убит в Париже евреем Шварцбардом, который судом присяжных был оправдан и признан невиновным. Так парижский суд оценил, где палач, а где жертва.
После погрома дед Ленькин заболел и лежал в горячке в Белой Церкви у родственников, которые его выходили.Там он женился на Ленькиной бабе Фане, которая была вдовой. Ее первый муж погиб где-то в лихие годы. Это был странный брак - Ленькин дед, хорошо образованный, высокого интеллекта и полуграмотная отсталая женщина. Случился этот союз по настоянию дяди Ленькиного деда, а сам Сендер был настолько слаб и находился в такой глубокой депрессии, что не имел сил возражать. У деда Ленькиного был талес с широкой голубой каймой. Это означало, что ведут они свой род от когенов - лиц царского происхождения. В 13 лет, когда мальчик становится мужчиной (несет моральную ответственность за свои поступки), он проходит обряд Бар-мицва, а ребе возлагает ему на плечи талес и цвет каймы на нем такой же, как у его отца. Мужчины Ленькиного рода достойны носить талес с голубой каймой.
Ну хватит о бабках и дедках уже, расскажи о маме, попросила я.
Ленька с легкостью продолжил. Мать моя родилась в Киеве, хотя ее мама, моя баба Роза, была родом из местечка Жидивська Гребля (ныне Чапаевка), что под Таращей. Дед матери был там у местного помещика кем-то вроде управляющего маетком. Звали его Цаль Брусиловский.Жена его, Тойба, слыла очень мудрой женщиной и пользовалась большим уважением в округе. Моя баба Роза была у Тойбы последним ребенком и умерла Тойба вскоре после рождения дочери, так что бабу мою вырастила ее старшая сестра Хая-Лея, которая была на 20 лет старше ее. Всего их было пятеро сестер и два брата. Сестры: Хая-Лея, Геня, Соня, Дина и моя баба Роза и братья Абрам и Исаак.
Хая-Лея вышла замуж за киевского домовладельца Сандлера. На Подоле в Киеве только недавно снесли дом, которым он владел. При советской власти он оставался домовладельцем. Когда пришли немцы, он отказался уехать из Киева, рассчитывая, что почтенного домовладельца немцы не тронут. Хая-Лея осталась с ним и все погибли в Бабьем Яру.
Геня вышла замуж за вдовца по фамилии Шульман, у которого был сын от первого брака, Миша, который стал впоследствии в Киеве врачом- паталогоанатомом. Его уже нет в живых. У Гени была дочь, я называл ее - баба Таня. Сама Геня умерла в эвакуации в Средней Азии в войну.
Соня так и не вышла замуж. У нее был небольшой физический дефект, - одно плечо было выше другого. Она жила на Подоле вместе с бабой Таней и умерла в 1970 году, через месяц и четыре дня после смерти своей сестры, а моей бабы - Розы.
Дина вышла замуж за чекиста по фамилии Израильский, редкой красоты мужчину и жила с ним где-то в России. В годы культа личности он был уничтожен, ребенок их умер. В начале семидесятых Дина приезжала в Киев, чтобы оформить для себя документы в подмосковный дом престарелых.
Баба Роза после гражданской войны переехала жить в Киев к Хае-Лее. Потом вышла замуж и развелась вскоре после рождения моей матери.Жили они на Кудрявской, возле ликеро-водочного завода.
В голодуху 1932-1933 г, когда на Украине вымерло от искусственного голода, организованного большевиками, несколько миллионов человек, переехали в Киев бабины сестры -Соня, Геня и привезли их отца. Мама моя его хорошо запомнила, он умер, когда ей было лет 8-10. Он был высокий, красивый старик, носил длинную шубу, подбитую дорогим хорьковым мехом. В доме было много книг, по вечерам любили читать вслух книги русских и еврейских писателей. Когда началась война маме в этот день исполнилось 13 лет.Была долгая и тяжелая эвакуация, многие не вернулись живыми. Когда мои вернулись из эвакуации, квартиру на Кудрявской уже кто-то занял и бабе дали комнату в глинобитной хибаре, вросшей в землю по самые окна на Куреневке, напротив агробиостанции. Позже, когда мама получит комнату на Обсерваторной, баба Роза, как я раньше уже говорил, переехала к нам. Она всю жизнь очень тяжело трудилась на рабочих должностях. Когда она вышла на пенсию, уже после моего рождения, ей коллеги подарили дивной работы китайский деревянный чайный сервиз, который у меня до сих пор, как реликвия.
Умерла баба Роза в 1970 году, она долго перед этим болела, у нее был глубокий склероз, плохая свертываемость крови, последний год перед смертью она не вставала с постели. Меня она очень любила, но мне ее любовь приносила одни неприятности. Меня много били в детстве и не за дело, а в сердцах, часто скандалили и нервная система моя здорово пострадала. Но я чувствую вину свою перед бабой Розой. Не так я относился к ней в последние годы, как она заслуживала, хотя я понял это гораздо позже, может быть только сейчас. Скончалась баба Роза 1 сентября 1970 года, похоронена на Берковцах (участок 34), там же похоронена умершая следом через месяц и 4 дня ее сестра, баба Соня.Кроме их фотографий на могиле находится фотография Хаи-Леи, погибшей в Бабьем Яру.
Ну вот то, что помню, подытожил Ленька. Хотя, про маму было мало сказано.Мама моя, Лысянская Таисия, родилась в 1928г. в Киеве. Я назван в честь своего деда Леонида Лысянского, который погиб во время войны где-то под Житомиром, находясь в ополчении в 1941 году. Ополчение - это нечто вроде нерегулярных частей, которые использовались на строительстве и фортификационных работах. О нем я знаю очень мало. Они с моей бабой Розой прожили недолго и вскоре после рождения матери развелись.С родственниками с его стороны моя мать отношений не поддерживала. Мама родилась в день летнего солнцестояния - 22 июня, в ее тринадцатый день рождения ее застала война.Семья была вынуждена покинуть Киев и эвакуироваться. Сначала оказались у родственников на Донбассе, но немцы бiстро наступали и тогда вся семья, а там были и бабины сестры с семьями и другие родственники, переехали в Среднюю Азию, в город Сталинабад, ныне Душанбе. Жили там очень бедствуя и не все вернулись живыми оттуда.После войны мамас моей бабой Розой вернулись в Киев. Мама закончилва школу с золотой медалью. Это давало ей право поступления без экзаменов в любой вуз и она поступила в Киевский университет на факультет политэкономии. Мне этот ее выбор казался странным. Если бы мама поступила в медицинский, она бы добилась выдающихся успехов.Университет она закончила с красным дипломом, с дипломом преподавателя политэкономии выходила тогдашняя номенклатура. По окончании университета мать получила направление в г. Павлоград в Казахстане, где тогда начиналась целинная эпопея, на должность начальника сектора промышленности облплана. Жила она там в тяжелых условиях, не было водопровода, было печное отопление, очень тяжелый резко континентальный климат. После отработки по направлению, мама вернулась в Киев и работала главным экономистом предприятий автотранспорта до выхода на пенсию.Замуж вышла достаточно поздно. Потом родился я. Жизнь ее с отцом видимо была не очень счастливой, уж очень сильные и разные у них были характеры. Но когда в ее жизнь вмешалась свекровь, она вместе со мной оставила тот дом. Много лет мы жили втроем на Обсерваторной, я, мать и баба Роза. Однажды, будучи в доме отдыха в Ворзеле мама познакомилась со своим вторым мужем Абрамом Овецким.Мне было тогда лет 11-12. Не скажу, что у нас с ним легко пошел контакт, хотя он был неплохим, незлым человеком, с юмором, очень любил мою мать.У него была дочь Ира, она на 10 лет старше меня, он был вдовец. Наши отношения стабилизировались много лет спустя, когда я уже был взрослым человеком и сам зарабатывал себе на жизнь. Отчим был очень нездоровым человеком, ведь он прошел всю войну. Перенес несколько инфарктов и инсультов и умер в 1985 году. За год до этого мы разменяли нашу комуналку на Обсерваторной и переехали жить по нынешнему адресу, на ул. Семьи Хохловых,3.Мама умерла 26 апреля ( в день Чернобыльской катастрофы) в 2001 году от рака груди.
Ну теперь о себе расскажи и тогда перейдем ко мне, попросила я.
Давай обо мне, согласился Ленька. Я, Спивак Леонид Аронович родился 17 декабря 1958г. Где родился и жил я уже в общих чертах обрисовал. В школе учился я неплохо, хотя прилежностью не отличался, равно как и примерным поведением. В седьмом классе в нашей школе сменилась директриса и обстановка в школе стала резко меняться к худшему. В тот год начался новый виток разгула антисемитизма. Был изгнан и уехал в Израиль наш любимый преподаватель, выдающийся математик - Яков Львович Каплан. Мы тогда сполна ощутили на себе, что значит быть евреями.По окончании восьми классов мне откровенно предложили продолжить образование где-то в другом месте. Я поступил в девятый класс в 24 -ю школу, но в тот год я очень много болел, кроме того, я понял, что система советского школьного образования это не то, что может быть мне полезно.Поэтому, сдав экстерном экзамены за девятый класс, я поступил в автотранспортный техникум.Техника давно привлекала меня и я колебался между авиацией и автомобилизмом. Наконец выбрал авто.Учеба в техникуме несоизмеримо отличалась от учебы в школе, учился я с удовольствием. Знания нам давали фундаментальные, наши учебные программы уступали институтским лишь по глубине проработки математического аппарата. В техникуме мы получали навыки езды на автомобиле и сдавали экзамены в ГАИ на водительское удостоверение. Четыре года в техникуме пролетели как один день. Там я познакомился со своими самыми близкими друзьями и хотя почти никого не осталось в стране и Киеве, отношения у нас самые теплые. Уже учась в техникуме, я возобновил отношения с отцом. Он внес немалый вклад в мой дипломный проект, который я с блеском защитил. Будучи уже на последнем курсе техникума я вдруг вспомнил что у меня есть аттестат за девятый класс. Я пошел в вечернюю школу и за один год пройдя программу десятого и одиннадцатого классов, я одновременно с защитой диплома, сдал госэкзамены на аттестат зрелости в школе, причем аттестат мой соответствовал примерно серебрянной медали, мне должны были вручить похвальную грамоту. Грамоту мне, учитывая мое происходжение, не выдали, хотя педсовет два часа спорил и все-таки постановил, что я достоин ее.
По окончании техникума я пошел работать в грузовой автопарк Љ 11172, с которым много лет был тесно связан, т.к. там работала моя мать. Этот автопарк я считаю школой трудовой жизни. С благодарностью вспоминаю своего учителя, Западинского Венеамина Йосифовича - специалиста высокого класса, старой закалки. В профессии я делал большие успехи, обо мне уже в те застойные годы писали в газете.Кроме того, я не оставлял попыток поступить в институт, поступал пять раз и все безуспешно. В армию я не пошел так, как был комиссован по здоровью.Дело в том, что я обладал очень нежной нервной системой и был подвержен срывам и депрессиям, которые в те годы случались после больших нагрузок или потрясений примерно раз в два-три года. До 1982 года я работал в различных автопарках на рабочих и инженерных должностях, а затем ушел работать в автосервис мотористом.
В октябре 1984 года я женился. С Линой, моей бывшей женой, меня познакомила зимой племянница моего покойного отчима - Надя, которая сейчас живет в США. Развелись мы из-за тещи. Она невзлюбила меня с первого взгляда лютой ненавистью. К моменту рождения нашего сына Артура я заболел язвой двенадцатиперстной кишки, которую заработал в тот год и которая по сей день дает о себе знать. Во время беременности Лины жили мы с ее матерью, жить отдельно от ее родителей она отказалась. Тогда пришлось уйти мне, чтобы сохранить свое здоровье, свою личность, а может быть и свою жизнь. Когда сын был маленький я где-то полгода приходил его навещать, но теща этому препятствовала, а Лина ее очень боялась и эти наши встречи были тайными. В один такой день внезапно явилась теща, спровоцировала драку. Потом меня долго таскали по судам, пытаясь посадить в тюрьму за избиение тещи. Но судья меня не посадил в тюрьму, а я отделался штрафом за нарушение общественного порядка. Теща пыталась обжаловать приговор в вышестоящей инстанции, но там приговор оставили без изменеий.
В этой ситуации Лина не захотела идти на обострение отношений со своей матерью и поддержать меня.Мои подарки сыну выбрасывались, навещать его мне запрещалось. Я понял тщетность своих усилий и развелся, когда сыну было уже больше года. У Лины второй брак, второй сын, живут они уже давно в Израиле.
На этом вечер наш закончился. Завтра мне предстояло дать захватывающие показания о своей жизни. На следующий день посиделки на кухне продолжились моим рассказом на фоне летнего ужина с легким супом с зажаркой из спелых помидоров, обильно притрушенного кинзой.
У меня не было такой стройной генеалогии, как у Леньки. Родилась я 11 октября 1965 года в шахтерском городке Красный Луч Луганской области, что на юго-востоке Украины. Отец мой, Никитенко Иван Иванович, родился 19 января 1943 года. Был он человеком харизматичным, с юмором. Всесторонне развит. Играл на гитаре, пианино, баяне. Схватывал все на лету. Мог даже сам построить дом. Любил Селлинджера, Есенина, Некрасова, Высоцкого, Окуджаву. В любой институт поступал без подготовки. Где он только ни учился! Даже в Одесском медицинском проучился полгода. Поиски себя закончились им в Ростовском инженерно-строительном институте. Его он окончил заочно, написал дипломную работу, но к защите его не допустили, обнаружилось, что он поставил на поток свое умение выводить двойки в зачетках..., то есть, был еще и знатоком химии. Имея неоконченное высшее образование, работал прорабом на стройке, затем в шахте. Его корни по линии матери уходили в Курскую губернию, родители его матери были зажиточными, позже таких назвали кулаками. Фамилия его матери - Лукина. По паспорту она Анна, в жизни Елена. Родилась в 1913 году, возраст свой всю жизнь скрывала. Была она человеком малограмотным, верующим, затурканной жизнью женщиной. В Великую Отечественную войну ей от сестры достались двое сыновей на воспитание, да своих двое - мой отец Иван и его сестра Лида, она ему сестра только по матери. Отец отца, Никитенко Иван Кондратьевич, украинец. Воевал, с войны вернулся лет на 10 позже, где был мне не рассказывали, могу только догадываться. Умер от сердечного приступа, когда мне было два или три года. Похоронен в Красном Луче. Меня дед любил невероятно.
Баба Лена готовить не любила, кроме жареной картошки и супа мало, что умела. В доме всегда было очень грязно. Мне стыдно было пригласить друзей из школы к себе домой. Со второго по пятый класс мы жили с ней вдвоем, так как родители мои уехали на Север на заработки, в г. Надым Тюменской области. Вернулись они оттуда в мае 1978 года, когда баба Лена умирала уже от рака поджелудочной железы и нужно было вернуться в Красный Луч, чтобы дом наш не отошел государству. Воспитанием моим бабушка не занималась, я была предоставлена самой себе, она только любила ходить в школу на родительские собрания и слушать, как меня хвалят. Частенько к нам захаживали ее племянники, младший - Шурка по кличке Зубач и старший - Николай. Это их она вырастила во время войны. Во времена моего детства то были уже взрослые дядьки, разведенные и вновь женившиеся. Зубач был очень хитрый, дядя Коля умный и достаточно интеллигентный. Оба они страдали алкоголизмом, из-за чего у нас в доме часто вспыхивали скандалы. Жили мы с ней на улице имени Бабушкина, в каменном доме, что построили пленные немцы. В то время, как мои одноклассники жили в новеньких пятиэтажных домах со всеми удобствами, что на втором микрорайоне, у нас с бабушкой удобства были во дворе, домашний телефон появился только в 80-е годы. Удобства сделал отец в 1979-1980 гг., тогда же купили новую мебель и повыбрасывали кучу тряпья, накопленного моей бабушкой неизвестно для каких целей. Если б родители не подзаработали на Севере, то жили б мы вечно в нищете.
Когда я жила с бабушкой, то, придя из школы в неубранный дом, где меня не ждал обед, я начинала сильно нервничать и мы очень часто с бабой Леной ругались, после чего я брала фонарик, запиралась в платяном шкафу и делала там уроки. Родители присылали на меня почтовым переводом каждый месяц 100 советских рублей, это были большие деньги, инженер получал 120 рублей, да бабушка пенсию получала 60 рублей, а колбаса самая дорогая вареная была по 3,10 за кило. Кроме того, родители слали регулярно посылки с игрушками, книгами, конфетами. Но жила я впроголодь. Баба Лена мне неизвестно до сих пор куда девала деньги, толи помогала своей дочке Лиде, что жила в Донецке, та действительно очень неплохо жила по тем временам, но может она сама зарабатывала и муж ее тоже, или же баба отдавала деньги в церковь, но денег не было.
Имя мое мне дали в честь бабы Лены частично, а частично в честь дочери Терешковой. Первоначально родители назвали меня Ирой, но тут решительно вмешалась баба Лена, сказала, что даже Валентина Терешкова назвала свою дочь Леной, и, толи патриотические чувства моих родителей, толи окончательная победа матриархата в семье, но меня переназвали Леной.
Игрушек в детстве у меня было совсем мало. Я долго, лет до семи, бесславно мечтала об игрушечной мебели. Баба Лена шла кормить свиней во двор, обещая купить мне обстановку, так она называла мою мечту, я покорно садилась ждать ее на подоконник в зале и длилось так годы. Я была в первом классе, когда наконец-то моя мечта свершилась и мне подарили на день рождения набор немецкой игрушечной мебели.
Мама моя, Никитенко (до замужества Тюшнякова) Екатерина Андреевна, родилась 10 декабря 1943 года в Тюменской области, в селе Бигила. Позже с матерью и своей старшей сестрой Анной, они переехали жить в г.Рубцовск Алтайского края. Мама моя из семьи долгожителей. Интеллигентнейшая женщина, каких единицы за всю историю человечества.
В г. Красный Луч она приехала вслед за сестрой, по окончании педучилища, работала воспитательницей в детском саду. Затем работала учительницей младших классов. Когда уехали с отцом на заработки в Надым, то там уж работала, кем придется, - и в бане, и в пекарне. Вернувшись с Севера, мама работала мастером на релейном заводе в г. Красный Луч до самой пенсии. Была передовиком производства, ее ценило начальство и любили подчиненные. Мама моя очень вкусно готовит, любит дачу, очень неравнодушна к цветам, выращивает овощи и ягоды, делает заготовку на зиму, шьет, вяжет. Словом, умеет очень многое, чего мне Бог не дал от природы. В точных науках женщины нашего рода не сильны, все исключительно гуманитарии.
Я прожила в Красном Луче тридцать лет моей жизни, после смерти мужа, через 3 месяца я переехала в Киев с двумя детьми и родителями, мы продали все, что было у нас в Красном Луче. В Киеве я купила две квартиры - трехкомнатную, смежно-раздельную себе и детям и однокомнатную, неподалеку от нас для родителей. Через 7 лет жизни в Киеве мы купили еще небольшой домик в селе Дерновка Барышевского района, для родителей, так как я чувствовала вину, что оторвала их от земли, в Луче у родителей был дом с огородом и палисадником. Дачный дом состоит из большой комнаты метров девятнадцати, кухни метров девяти, неотапливаемой веранды и есть еще однокомнатный гостевой домик во дворе, два сарая и погребок. Все это находится на 14 сотках земли в непосредственной близости от соснового леса.
В паре километров находится озеро с пляжем. Все доброе и патриархальное. Есть в селе камерная деревянная церковь, куда мама ходит несколько раз в неделю и поет там в церковном хоре.
Когда в 1996 году мы переехали жить в Киев, счастью нашему не было пределов. Свершилась мегамечта мой жизни! Лет десять как минимум, я просто испытывала восторг от того, что из крана течет ее величество ВОДА! Мне даже не столь важно было наличие горячей воды, как сам факт НАЛИЧИЯ ВОДЫ! Многие люди, которые уезжали в девяностые на пмж за границу, говорили - хоть етъедимся там, а мы говорили перед переездом в Киев - хоть отмоемся.Тридцать лет принимания тазиков и мытья "от селева до селева" наложили неизгладимый отпечаток грусти на всю мою дальнейшую жизнь. Воду я стараюсь экономить, это уважение и пиетет к ней привито болью от ее отсутствия в Красном Луче.
По приезду семейства в Киев, я почти полгода не спала, то есть, я, конечно, ложилась спать и даже принимала фенозепам, но одним целым куском с вечера до утра мой сон не был, он был какой-то борьбой накопившейся за день усталости с мыслями о том, что будем делать, когда деньги закончатся, а работу к тому времени я не найду. Покупать старались только самое необходимое и там, где подешевле, на еде, книгах, детской одежде и игрушках экономили минимально. Ни летом, ни зимой нигде не отдыхали. Но деньги все равно закончились, а работу я к тому времени не нашла. О ее двухлетних поисках я расскажу отдельно и со смаком. Родители мои в тот трудный период взяли на себя заботу обеспечения нас едой и всем необходимым. Года три мои родители торговали в подземном переходе на станции метро Лыбидская. В те годы там еще не было Океан-плазы, а был оптово-розничный и китайский рынки. На оптовом рынке родители покупали пиво, джин-тоники, бренди-колу, шоколадки, орешки и прочую дребедень и торговали в переходе без патента. Это был нелегкий труд, по нескольку раз в день их разгоняла милиция. Но зато денег хватало на пропитание и на жизнь.
Какой-то период мама жарила и продавала семечки, очень неплохая на семечках была маржа, мы даже подумать не могли, что можно деньги делать из семечек, как из воздуха. Порой приторговывали сигаретами, овощами, а потом я нащла работу и родители сидели дома с детьми. Жили все мы в моей трешке, а их квартиру сдавали и как-то с этого всего жили.
Но пока я нашла свою первую в Киеве работу, очень много было пролито слез, не оправдались горы надежд. Пришлось амбиции свои под рынок подстраивать. Я ведь, когда приехала в столицу, произвела несложный подсчет расходов для своей семьи и прожиточный минимум составил 300 $ на 5 человек, а ведь когда жив был мой муж, я понятия не имела, как люди вдвоем могут жить на 300$ в месяц, а тут передо мной самой стала задача жить впятером на эти деньги, да еще найти, где их взять, чтобы на них жить. Осталась я один на один с природой..
Два года хождения по мукам измотали меня, по разным причинам не брали меня никуда. В основном работодателей пугало то, что я вдова с двумя детьми и уволить меня в этом случае практически невозможно, закон всегда будет на моей стороне. Каким-то работодателям нужен был хороший английский, которого у меня не было, некоторым и вовсе нужны были штатные или внештатные любовницы, иных пугало, что у меня еще не было работы в Киеве. Отчаявшись, я подалась на биржу труда, пособие мне не полагалось никакое, но как трамплин для того, чтобы найти хоть какую-то работу в столице и зацепиться, а затем идти дальше, биржа вполне подходила.
Биржа с определенной периодичностью направляла меня на собеседования к подавшим заявки работодателям. Двое их них запомнились мне на всю жизнь. В первом случае это был обрюзгший дядька слегка за шестьдесят, весь бородавчатый до тошноты, с лицом землистого цвета. Офис компании, владельцем которой он являлся, находился где-то от улицы семьи Сосниных еще за несколько километров куда-то вглубь киевской окраины. Он спросил меня, как я представляю себе свою работу. "А разве Вам не секретарь нужен?" - удивилась я. "Нет, мне секретарь не нужен, у меня уже есть два секретаря", - с ехидной улыбочкой ответил мужичок. На мой немой вопрос, он пояснил, что жена его во Львове (О, Боги, у него еще и жена есть, пронеслось у меня в голове) и ему нужна женщина для поддержания санитарных норм в его квартире и для скрашивания его досуга пару раз в неделю.. Отказала я резко. Неслась я оттуда, как ошпаренная... Каков наглец, он еще при этом заявки Центру занятости подает для удовлетворения своих немыслимых потребностей, удивлялась я по дороге домой. Этот горе-работодатель остался в моей памяти под грифом "Бородавчатый". Кого только не было среди этих нанимателей трудовых ресурсов. Следующим всплывает в памяти "Толстый ненавистник научно-технического прогресса", он в 1998м (!) году хвастался мне тем, что в его фирме нет компьютеров, после его длительного спитча о вреде компьютеров, я покинула тот офис с большим облегчением на душе.
Очень хорошо я запомнила еще одно направление на собеседование от Центра занятости, мне дали телефон для созвона с работодателем. Времени у меня было час на то, чтобы собраться и добраться. Представитель работодателя тоном, не терпящим возражений сказала мне в трубку, что через час директор уезжает, а им еще надо скорость моего печатания проверить. Я заверила, что буду через час. Собираться я научилась быстро, за 15 минут я была абсолютно готова. Дальше - такси, поскольку Киева я на то время совсем почти не знала и пришлось заказывать такси с Голосеевской площади на Одесскую, хотя я могла спокойно доехать троллейбусом. Работодатель, имени которого я уже не помню, с первого на него взгляда поразил меня манерой одеваться, он был в глубокого цвета синем костюме, ядовито-желтом галстуке не длиннее 15 см и такого же цвета носках. Его, с позволения сказать, компания, арендовала площадь в здании автотранспортного управления. Это было какое-то швейное производство. Он сразу мне сказал - беру! Меня посадили не за компьютер, а за печатную машинку "Ятрань", я напечатала один приказ и спросила, нет ли новой ленты для печати, на что мне ответили, что ленты нет, а чтобы продолжать пользоваться существующей дырявой лентой, не оставляющей на бумаге абсолютно никаких следов, надо взять один лист бумаги, на него положить копирку, накрыть вторым листом и после печати текста, нижний лист будет называться оригиналом документа ...О!!!Какая дивная инновация!! Половину рабочего дня я откровенно проваляла дурака, а затем подумала - неужто мне за такую работу платить зарплату будут. Мною было принято решение спросить напрямую об этом у работодателя. Для ответа на мой вопрос, "Работодатель в желтых носках" пригласил меня почему-то сначала в кафе на чашечку кофе, а закончить нашу беседу он зачем-то предпочел в своем мерседесе, где, мусоля меня взглядом, открыто заявил, что ему нужен не просто секретарь, а секретарь, который больше, чем жена, больше, чем любовница и даже больше, чем друг. Больше не бывает, - ответила я и вернулась на свое рабочее место. Дождавшись, когда он уедет из офиса, быстренько сбежала на троллейбусную остановку и глотая слезы, уехала домой.
В один из дней мои хождения по мукам закончились. Я пришла на очередное запланирование посещение своего инспектора на биржу и вдруг на весь зал радался голос другого инспектора, Райз ищет секретаря со знанием английского!! Я знаю английский, сама от себя не ожидая такой прыти, выкрикнула я и все,- полный поворот судьбы! Итак, первой моей работой стала работа секретаря в компании "Райз" за 50$, которую я получила чудом 16 июня 1999 года.
Компания продавала всевозможные средства защиты растений, одним из них был банкол - яд от колорадского жука. Работа моя заключалась в том, что передо мной стояла мини АТС на 12 линий, на которую непрерывно кто-то звонил, нужно было очень вежливо уметь "подвесить" клиентов, которые долго и медленно излагали свои мысли, чтобы не пропустить ни одного входящего звонка и не переутомлять звонящих длительными ожиданиями. При этом помнить, говоря с клиентом на пятой линии, что на третьей тебя ждет дедушка, который пошел искать карандаш, чтобы записать название этого самого банкола, а по восьмой, девятой, одиннадцатой или любой другой линии в любой момент может позвонить владелец нордического характера и собственник бизнеса, Виталий Цехмистренко, дабы проверить, насколько эротичным голосом я говорю с клиентами. В этом заключалась основная, но не вся работа. Нужно было отправлять в представительства компании в регионах факсы, электронную почту, переводить на внутренние телефоны компании входяшие звонки, в том числе и от англоговорящих партнеров. Весь трагизм и одновременно комизм ситуации заключался в том, что идя на эту должность, я самой себе напоминала Остапа Бендера, который нанимался художником на корабль, но только он мог себе позволить сказать: "Я художник, я вижу мир иначе!", а я нет. Я имела отдаленное представление о продукции Майкрософт, не умела отправлять факсы и не знала английского...В моих жилах однозначно течет кровь авантюризма, это от отца.
Но я была прежде всего - МАТЬ!! И деваться мне было некуда, поэтому в течение пары-тройки дней я запомнила кое-как, как отправлять факсы, электронную почту и научилась с умным видом говорить,- "Сори, хи из аут, кол лэйта плиз", причем говорила я это, когда не понимала, чего от меня хочет звонящий и говорящий на английском языке клиент. Утешало меня только одно, что я была в английском дуб, а моя напарница - пень от дуба, она вообще почему-то почти всем иностранцам говорила в трубку "Джаст э секс". Они наверное думали, что у нас тут все через секс. Полагаю, что напарница была полностью уверена, что говорит, - "Одну секундочку!". Слава богу, что она не додумалась говорить "Джаст э минит", в ее исполнении это звучало бы слишком двусмысленно.
Должна еще добавить, что и эту адскую работу, а она была адской ( я только на пятый день узнала, где в офисе находится туалет, и не потому, что стеснялась спросить, а потому, что было нереально отойти от мини АТС, а тампаксы я и вовсе меняла за шкафом, не выходя из кабинета, тем более, что туалет находился в конце длинного коридора), я получила после двух недель бесплатной работы в компании Райз и только тогда, когда коллектив счел мое производственное поведение приемлемым, меня приняли в штат. Работа была посменной, неделю с 7-30 утра до 14-30, а неделю с 14-30 до 20-30, без перерыва на обед и две рабочих субботы в месяц. Кроме всего прочего, мне нужно было быть очень любезной и ухоженной, слава Богу, что у меня было два пошитых на последние деньги у дорогой модистки деловых костюма, предназначеных для походов на собеседования - фисташкового и булылочного цвета и пара блузок. Спустя два месяца работы в таком режиме у меня начались галлюцинации.Это испугало меня не на шутку и я стала мечтать о новой работе, понимая всю нереальность что-либо изменить. Но судьба опять волшебным образом все изменила через 11 (!) месяцев работы в Райзе.
18 марта 2000 года мы в домашнем кругу отметили четырехлетие моей младшей дочери Лизы. Намешав вермутов и шампанского я очень плохо себя чувствовала утром 19 марта, должна добавить, что никакие роды и аборты не могут сравниться с моими похмельями. Благо на работу мне нужно было на вторую смену. Головную боль анальгин не снимал, эта боль подняла меня из постели ранним утром и я решила с пользой использовать время и разместить на сайте поиска работы резюме секретаря-референта-переводчика компании "Райз" Остапа Здоровило. Он просил меня об этом, поскольку у него не было дома интернета. Размещая его резюме, я подумала, а почему бы мне на всякий случай не разместить и свое. Подумала, решила, разместила и забыла..А через два дня мне позвонили на домашний. Мобильные тогда были только у олигархов и лиц, к ним приравнянных. В результате этого звонка я с апреля 2000 года перешла работать секретарем председателя правления "Индэкс-Банк" Леонида Анисимовича Савиченко, оклад мой увеличился втрое, нагрузка моя уменьшилась. У меня, конечно, появились все субботы, свободные от работы, но в течение будней мой рабочий день заканчивался как правило, не раньше 19-20 часов вечера, могли и до 23 задержать, просто председатель забывал меня отпустить, уйти самой было не в моих правилах. В 8-30 утра я уже должна была сидеть на своем рабочем месте при полном параде и обеспечить свежий букет цветов в кабинете председателя, он был эстет, а также закупить воду, кофе, сахар, сливки, чай, лимон, конфеты, печенье. Но после РАЙЗА то был рай. Были, правда три существенных минуса в организации моего труда - работала я в помещении, где не было другого освещения, кроме как искусственного, то есть это была комната без окон; у меня не было радиотелефона и я на 99 % была пришита к своему месту, когда шеф был в своем кабинете; и самое ужасное - у меня не было обеденного перерыва. С тех самых пор у меня появилась очень вредная привычка невероятно быстро поглощать пищу. Только, бывает, набьешь себе рот чем-нибудь вкусненьким, как обязательно звонит телефон. Но я была очень счастлива. Я работала важной птицей в центре столицы, в банке, в хороших условиях, у меня была возможность много общаться в приемной с интересными посетителями, которые ждали своей очереди на прием к председателю. Я начала обрастать знакомыми, приятелями и приятельницами.
Но близкой подругой у меня по-прежнему была Ира Березовская. Как показали годы, то у наших отношений была постоянная и длительная эволюция, были времена, когда мы очень тепло и постоянно общались, в основном то был почти трехлетний период моих поисков работы в Киеве, были времена, когда мы общались только по праздникам да раз или два в месяц Ира стригла меня, она работала у себя дома, но самое главное, что наши отношения никогда не убывали по экспоненте.
Познакомили нас наши дети. Играя во дворе с маленькой Лизой на детской площадке, Женя подружилась с Мариной, дочерью Иры, она была на несколько месяцев младше Жеки. Маринка с Женькой таскались с Лизой, как с живой куклой вокруг нашего дома на Васильковской. Мы жили в четвертом парадном, а Березовские в восьмом. Вскоре выяснилось, что отец Марины и соответственно муж Ирки - Борис Березовский, детство свое провел в квартире 111, той самой, которую купила я, приехав в Киев. У Бориса была мать Ольга, которая после развода с отцом Бориса, уехала, будучи уже на пенсии, искать счастья в Австралии. Борис на момент покупки мной квартиры 111 в октябре 1996 года жил у Иры, в восьмом парадном, а в нынешней моей квартире на то время проживал родной брат Бориса, Владик со своей женой Норминой и полуторагодовалой дочкой. После отъезда его матери в Астралию, Владик, располагая генеральной доверенностью, не долго думая, квартиру продал, устранив, таким образом, из собственников свою мать, с братом ничем не поделился, на вырученные деньги купил себе двушку с ремонтом на Харьковском массиве. Очень ловко из трешки, на которую имели право он, его мать и брат, он сделал двушку, на которую имел права только он. Ко мне от него перешла за 25 500$ убитая квартира, грязная до невозможности, где паутина свисала мне по пояс; целыми отрядами, похожими на войска Наполеона, ходили по квартире офигевшие тараканы, оставшиеся один на один со стенами; щели в окнах были заделаны женскими капроновыми колготками....и было много других удивительных мелочей, таких, как пучок женских волос цвета антрацита, пустые баночки от шампуня на полу в ванной и хренова гора хлама в подвале-погребе, вход в который находился в моей спальне. Очевидно, подвал использовали в роли мусоропровода. Видимо, эта семейка уже тогда была одержима неудержимым рвением к свободе от чужого мнения. Но самый главный сюрприз ожидал меня в ЖЭКе, когда я пошла прописываться, - в квартире 111 была прописана "австралийская" мама Владика. Моему негодованию не было предела, а Владик еще имел наглость предлагать мне, чтобы баба Оля осталась числиться у меня в квартире. Полагаю, что только мой бешеный от природы нрав, когда я права, тогда я каток для укладки асфальта, а также кое-какие связи с правильными "восточными" пацанами из покинутого в связи с переездом в столицу луганско-донецкого региона и кое-кем из депутатского корпуса, возымели эффект и бабушку Олю Владик довольно-таки быстро выписал. Пройдут годы, баба Оля приедет в гости в Киев из Австралии, остановится у Ирки с Борькой, а Владика с невесткой и внучками, их к тому времени будет двое, поедет навестить с подарками. В тот же вечер дорога в дом Владика, ее маладшего сына, будет ей заказана навсегда. Владик что-то ляпнет про то, что какая-то ясновидящая им сказала, что эта женщина (его мать) несет в дом зло. Ночью будет звонить Ольга Борьке с просьбой забрать ее. Впоследствие, Ирка пропишет Ольгу у себя, будучи человеколюбом и просто чрезмерно порядочным человеком. Такая вот у меня подруга!
Квартира моя мне полюбилась сразу. Первым делом я поставила металлическую дверь, решетки на окна и балконы. Ванну и туалет нам сделали за деньги специально обученные люди, а косметический ремонт сделал своими руками мой отец. Я совершенно не скучала за Красным Лучом, мне было хорошо в Киеве, где есть тротуары, горячая и холодная вода в кране, отопление, метро. Я с большим благоговением относилась к этому городу, он был для меня святыней, мне казалось, что люди в нем не болеют и не умирают, не ругаются матом, а только ходят по музеям, театрам, ресторанам и радуются жизни в мегаполисе. Я даже удивлялась, когда видела, что в жизни все не так радужно. Странное мировоззрение для тридцатилетней женщины, но это было именно так.Думаю, что переезд в этот город был уготован мне судьбой. Еще живя в Красном Луче, за пару-тройку лет до перезда в столицу приснился мне сон.
В осенний дождливый день приезжаю я на поезде в незнакомый город, спускаюсь по какой-то короткой лесенке, ведущей меня в подъезд какого-то многоэтажного дома. На первом этаже вхожу в квартиру, что напротив двери в подъезд, квартира пустая, ни людей, ни мебели, сразу захожу в маленькую комнату, подхожу к окну и вижу детскую площадку. Понимаю, что буду здесь жить. Задаю себе вопрос, что это за город? Сама себе отвечаю - это не Красный Луч, но это и не Польша (муж очень мечтал в то время уехать жить в Польшу), наверное это Киев, думаю я и просыпаюсь.
Характерно то обстоятельство, что принимая решение о покупке своей квартиры, я этот сон не вспомнила и квартиру не узнала. Просто, зайдя в нее впервые на просмотре сразу почувствовала, что есть в ней какая-то душа, хотя сама квартира и состояние парадного меня удручили, но я решила - беру и взяла, не торгуясь.
А вот уже, когда мы с отцом 13 ноября 96 го приехали в квартиру, освобожденную от хозяев и мебели, я сразу прошла тот же путь, что и во сне, подошла к окну и вспомнила, что она мне снилась. Причем, сбылось все - дождливый осенний день, когда я впервые ее увидела, лесенка ведет с бугорка прямо к подъезду, квартира на первом этаже напротив входной двери в подъезд и все-все внутри, как было во сне, включая вид из окна. Долгие годы я не могла понять, как такое возможно. В конце концов решила, что есть генеральная линия моей судьбы, то, что изменить ни в моих силах и то, что придумано и запрограммировано для меня Богом.
Возвращаясь к теме дружбы с Иркой, - мои дети так много времени проводили у нее дома, а Лиза даже взяла за привычку там регулярно обедать, именно там, ей нравилась Иркина стряпня ТАК, что однажды я решила позвонить Ирке, поблагодарить за угощения и просить ее начать как-то отваживать моего ребятенка от питания в чужом доме.
Общение наше началось сначала по телефону. Я позвонила ей сказать спасибо за супчики и другую еду, от которых была без ума Лиза, которую дома накормить было непросто. Первое впечатление - очень приятный, уютный, домашний голос, он напомнил мне голос Ларисы Удовиченко. Спустя несколько дней я зашла к Ирке за детьми и мы познакомились лично. Я тогда была после похорон мужа очень тощей с гривой каштановых волос на голове, длиной по плечи, которыми я очень тогда гордилась. Наверное сзади, учитывая мой маленький рост, я выглядела, как горбунья. Но я была очень изящна в те времена. Ира была примерно моего роста, на пару сантиметров выше, но была не толстая и не худая, а дамочка слегка в теле. В целом, типаж Юлии Высоцкой (Кончаловской).Так было положено начало нашей дружбе. С годами я буду постоянно искать смысл жизни, ответы на мучившие меня с детства вопросы - кто мы, откуда пришли, куда уйдем после смерти, для чего мы.. С упоением читая книгуМайкла Ньютона "Путешествия души. Жизнь между жизнями" я впервые познакомлюсь с понятием "родственная душа", это душа, которая будет с тобой всегда, во всех твоих воплощениях, это почти как ты. Анализируя свою жизнь, понимаю, что человека ближе Ирки у меня никогда не было. Я могу рассказать ей все, никогда не боясь быть не правильно понятой. Есть в ней природная, вековая, глубинная мудрость и великая душевная теплота. Как любой среднестатистический человек, я, порой, вынуждена подавлять в себе чувство легкой к кому-то зависти, но никогда я не испытывала зависти к Ирке, я только радовалась за нее или жалела ее и мучилась вместе с ней душой так, будто это не две души, а одна.
Тогда мы даже не представляли сколько нам еще придется друг о друге узнать и как дивно переплетутся наши судьбы и как близки мы станем. По сравнению со мной у Ирки было все - стабильность и определенность полнейшая. Муж, ребенок, работа, с которой никогда не пропадешь, ведь даже во время войны люди стригутся, чтобы поднять себе настроение и повысить самооценку, а в мирное время - это и вовсе золотое дно и в будни и во времена народных торжеств и гуляний. С клиентами, конечно, не просто работать, на ногах целый день, клиента уважить надо, утешить, быть еще и психологом по совместительству, понять, что ему нужно, объяснить, что ему из этого можно, плюс - постоянно дышать химией, волосяной пудрой крайне вредно. Парикмахерских дел мастеру достаточно один раз ошибиться и человеческий поток начнет редеть, рискуя однажды и вовсе превратится в ручеек. Но Ирка дело свое любила, а клиенты любили ее и дело спорилось. Клиенты, само собой, путем эволюции на пороге Иркиной квартиры не возникали, а нарабатывались годами. Ирка все заботы по дому тащила на себе. Дарила тепло дочери и мужу, никогда я не видела ее ни то, что в гневе, а даже нервной. Зарабатывала деньги, шуршала по дому, самовыражалась на сковородках, щебетала только любезно со всеми.Дом и домочадцев содержала в чистоте, сама организовала гиперремонт. Отдыхала, правда, Ирка редко. Не умела она отдыхать. Хотя нет, вру, пару-тройку раз за примерно 25 лет семейной жизни они таки отдыхали семейством дикарем на Арабатской стрелке да пару раз в домиках в Рудыках и только за несколько дней до своего 48 -го дня рождения Ирка впервые увидит изнутри самолет, - сбудется для нее мое пожелание двухлетней давности, забить на все и полететь в Турцию, правда, полетит она в Египет. Но об этом позже.
Муж ее, Бориска, был мужчиной импозантным, даже работая водителем, умудрялся изображать из себя бизнесмена. Внешне он типаж Гоши Куценко, но гораздо упитаннее, интеллектуально он был мне лично мало интересен. Был он не то чтобы человеком ловким по жизни, наверное он просто не любилсложности, он никогда не стоял, если можно было сидеть, и никогда не сидел, если можно было лежать, в переносном смысле, разумется. Со временем, они купили дом по одесской трассе и у них появилась дача с приличным куском земли, а у Ирки еще один, очень тяжелый способ самовыражения на грядках. Мужу своему она по-прежнему беззаветно хранила верность, это было заметно всем, кто их знал. Признаться, я была уверена, чтои Бориска отвечает ей взаимностью. Эта уверенность, справедливости ради, должна заметить, подверглась однажды мною сомнению. Расскажу такую ситуацию: в июне 2000 года я решила, что моя зарплата позволяет мне отправить всех своих домочадцев на отдых, так как мне отпуск не светил, я по-прежнему была единственным секретарем в приемной. Итак, чтобы мой папа, регулярно любивший выпить, не морочил голову маме и моим дочкам, я купила две путевки - одну ему в полтавский дом отдыха, вторую - маме и малым в санаторий в Евпаторию.
Отправив домочадцев отдыхать в разные стороны и вернувшись домой после работы, я первым делом прослушала сообщение на автоответчике. Песня "Ой, на гори два дубкы" в исполнении хора пьяных женщин под руководством моего, тоже не совсем трезвого отца, известила меня о том, что Иван Иваныч на место отдыха благополучно прибыл. С облегчением я перекусила бутербродом с сыром(готовить себе в мои планы не входило) и пошла принимать ванну. Утопая в теплой ванной в атмосфере гармонии с самой собой и окружающим миром, думала как отправлюсь завтра по магазинам. Картину моего блажества моментально превратила в картину полного ужаса выскочившая неизвестно откуда мышь. Мышь сидела на раковине и смотрела на меня, я вскочила как ужаленная и начала кричать как сумасшедшая. Не помню, как долго я визжала, но вскоре поняла, что меня никто не слышит и орать бесполезно. Опрометью я выбежала из ванной.
Между полом и дверью в ванную была щель, чтобы локализовать зверя, я смоталась в зал за четырьмя томами большой советской энциклопедии и прикрыла ими щель со стороны коридора. Быстро одевшись, выбежав на улицу и выпив там же бутылку пива прямо таки залпом я вдруг поняла, что идти мне некуда. Прикупив еще одну бутылку, я решила вернуться в квартиру и попросить помощи, позвонив Ирке. Ирка, правда, сказала, что и она и ее Бориска сами мышей боятся. Это обстоятельство привело меня в ступор. Я опустошила вторую бутылку пива и решила брать быка за рога. Снова отправилась в магазин, купила бутылку коньяка и какой-то закуски. Снова набрала Ирку и заманила их отужинать дабы мне было не так страшно. На удивление, чета приглашение приняла, не смотря на мышь.
Накатив коньяковского, спустя какое-то время, Борька осмелел и проследовал в ванную. Мы с Иркой, вжавшись друг в друга и в диван, с ужасом прислушивались к происходящему на передовой. Из ванной доносились такие звуки, как если бы Борька пошел на медведя. Надо сказать, что нас с подругой это несколько успокаивало, так как давало надежду на победу Борьки в неравном бою. Встречали мы его из ванной, как победителя. Оказалось, зря. Выйдя, Борька доложил нам, что обыскал всю ванную, но мыши не нашел, зато нашел дыру от находившейся ранее трубы в полу, два сантиметра в диаметре, ведущую в общественный подвал и тут я вспомнила, что отец мой перед отъездом сказал, что для того, чтобы избежать потопа, он освободил закрытое раньше отверстие в подвал, надеясь, что если не дай бог, пока я буду на работе, а в это время прорвет трубы, то вся вода не затопит квартиру, а уйдет в подвал.
Коль скоро было обнаружено отверстие, через которое мышь могла уйти из квартиры и в связи с тем, что в ванной мыши было не обнаружено, мы решили продолжить банкет. Когда друзья ушли после двенадцати ночи домой, я вымыла посуду и легла спать на 99,9%, будучи уверена, что мышь сбежала и вот тут началось...Мышь стала носиться по квартире как угорелая, я, правда, ее не видела, но слышала в темноте очень хорошо. Я еле добралась до выключателя, включила свет и мучилась от страха до утра. До приезда отца оставалось две недели, поставить мышеловку мне некому, да и что делать с мышью, когда она в нее попадет..., не выписывать же к себе Березовских еще на две недели. Слава богу, нашлись умные люди, которые подсказали мне, что мне нужен совершенно безбашенный кот и даже посоветовали семью, у которых такой кот имеется, семья, как раз собиралась уезжать из Киева на отдых и им вариант бесплатной сдачи кота в аренду очень подходил.
Вечером следующего дня у меня уже жил кот по имени Кот. Владельцы кота были так увлечены своей банковской карьерой и друг другом, что решили не заморачиваться и называть вещи своими именами, то есть кота Котом. Кот был очень ленивым, но мыши я больше не видела и не слышала. Зажили мы с Котом душа в душу в обстановке полной любви, доверия и безопасности. В субботу я отправилась на шопинг в универмаг "Украина", где купила сразу новую люстру, новый ковер себе в спальню и шторы. Приехав домой на такси часам к пяти вечера, расстелила ковер, попила чаю, включила телик и сладко задремала с Котом. Но поспать мне не дали. Зазвонил телефон. Звонил Березовский. Сквозь сон я как-то долго не могла въехать в цель его звонка. В итоге, после вопросов типа - Ты одна? Можно я приду ловить мышь?, я сначала подумала, что он шутит. Сказала, что я сплю и прекратила разговор. Но когда Борька с этими вопросами позвонил мне еще два разу кряду, то я окончательно поняла, что он чего-то хочет, но не хлеба. Я его отшила даже не очень деликатно и даже забыла об этом эпизоде на какое-то время. Но вслед за летом пришла осень, наступил ноябрь и день рождения Женьки, моей старшенькой. Праздновали мы традиционно в узком кругу,- я, дети, родители и Березовские в полном составе. Когда в застолье наступил перерыв и за столом остались я, Борька, сидящий напротив меня, а рядом с ним его дочь Марина, которой было тогда лет эдак 14-15, то Березовский не придумал ничего умнее, чем начать ласкать мою ногу своей ногой под столом. Мне пришлось скоропостижно покинуть стол. Это обстоятельство никак не повиляло на наши дальнейшие отношения. Я предпочла забыть и про это.
Итак, для нескольких дней знакомства мы уже очень много с Ленькой поведали друг другу. Летом Лиза в основном жила с моей мамой на даче, а мы с Ленькой обитали в его квартире на Лукьяновке. Ни одной ссоры или разногласия. Приятель мой был очень рад, что у него появилась женщина, с которой ему хотелось бы провести остаток дней, точнее последние 7-8 лет своей жизни. Он очень доверял своим снам. В каком-то из снов ему приснился возраст, в котором он умрет - 58 лет. Никакие мои возражения о том, что не стоит так доверять снам на него не имели влияния. В пример он приводил разные другие сны, в которых он видел свои прошлые воплощения. Сны интересные, но особенно мне запомнился один из рассказанных им снов.
Приснился ему в 2001 году где-то ближе к осени сон. Будто находится Ленька где-то в светлом месте и чей-то голос ему говорит - поедешь на заброшенное еврейское кладбище, что за Бабьим Яром (неподалеку от этого кладбища сейчас находится зеленстрой Шевченковского района), где-то там в овраге, на какой-то заросшей тропинке, указывает голос, четко описывая схему проезда, будет лежать нагробный камень с могилы какого-то Изи (фамилию Ленька уже забыл), умершего в 1937 году. Дальше во сне было рассказано, как погрузить этот камень в Ленькину машину и что с ним дальше сделать. А сделать необходимо было следующее - старую надпись не сбивать, а закрыть плитой с данными о Ленькиной матери и установить на ее могилу на Берковцах.
Утром Ленька позвонил своему приятелю Мише, с которым обещал меня познакомить, они вместе поехали по схеме, указанной во сне. Маршрут привел их действительно к камню, принадлежавшему умершему в 37 году Изи. Начали грузить камень в машину, а он не входит, тогда Ленька стал четко вспоминать полученную во сне инструкцию, каким боком, что и как приподнять, где опустить, и камень вошел и лег на доски, которыми Ленька застелил дно машины, убрав заднее сиденье. Парадоксально было еще и то, что камень стал на могилу его матери, находившуюся между двух могил - ее второго мужа, Ленькиного отчима и отца отчима, с точностью до миллиметра.
Весь июнь 2009 года прошел у меня под эгидой разбирания завалов в Ленькиной квартире, ужинов на балконе под вино и рассказов обо всем на свете:
библейские истории перемежались с еврейскими притчами, историями из жизни.
Жили мы патриархально и ладно. Были бескорыстны друг к другу.Ленька был почти полной противоположностью Славке. Никаких потаенных мыслей. Любил дарить мне цветы без повода. Обладал умением не злоупотреблять спиртным, выпивая при этом пару-тройку стопочек водки за ужином ежедневно. В связи со всем вышеперечисленным, уже где-то к концу июня нам пришло в голову пожениться. Меня, конечно, не устраивал культ личности Ромы в квартире, но я решила, что после свадьбы я все упорядочу. Попытка подачи заявления в ЗАГС удалась со второго раза.Там были очереди. Пришлось вставать чуть ли не в пять утра. Союз наш по совместимости гороскопов обещал быть удачным, но только в том случае, если Змея (напомню, что это я) выдержит Собаку. Бракосочетание в Шевченковском ЗАГСе назначили на 14 августа 2009 года. Свадьба прошла очень камерно в Ворзеле, в ресторане Шкипер, в беседке, расположенной почти, что на воде, в окружении моей подруги Каши с мужем и Ленькиного дружбана Сереги с женой.
Потекла семейная жизнь. По вечерам я приходила с работы раньше мужа, готовила еду, слава Богу, Леньке подходил стиль моей стряпни. Затем чистила злачные места квартиры, хранившие доисторические залежи газет, журналов, книг, квитанций и рекламных буклетов, с пристрастием обоссанных и помеченых Ромой. Убирать я любила. Для чудом уцелевшей от вандализма Ромы фотографии Ленькиного отца я купила рамку, поменяла шторы, все окна заменила на пластиковые. Но большей частью мои потуги на создание уюта пресекались нежеланием Леньки что-либо выбрасывать в принципе, а также началась жесткая дрессура друг друга. Он до такой степени не любил, чтобы кто-то перекладывал предметы, что порой сам не мог что-то найти, учинял скандал, разбивал что-нибудь из посуды и требовал возврата вещи на место, затем вспоминал, что сам забыл ее туда вернуть, приносил извинения.
Таким образом, уже через пару месяцев после замужества я окончательно пришла к выводу, что люди женятся и выходят замуж для того, чтобы издеваться друг над другом. К этому времени чашек, графинов и рюмок Ленькой в припадках ярости было разбито уже немеряно. Доля моей вины в том тоже была немалая. Я очень ревнивая. А когда через неделю после свадьбы начали звонить все Ленькины бывшие и потому вечнопотенциальные герлфрендшы во главе с безнадежными аутсайдершами, я не выдержала и прямо на стене в кухне начала вести учет этих звонков. Дата такая-то, звонила такая-то. Других поводов для ревности у меня не было, более того, Ленька, с гордостью открыто всем звонившим рассказал о том, что он теперь не один. Некоторых бабенок, как собак на сене, это сильно штырило и плющило, больше всех почему-то Лину, первую жену. После свадьбы мы разместили много наших фоток на Одноклассниках, что вызвало к ним большой интерес у Лины. Как человек суеверный, я, подумав, посоветовала Леньке эти фото убрать. Он без проблем согласился. Лина сразу же задала вопрос: "Что у тебя не так, почему убрал все фотографии?". На что ей был дан ответ: "Спасибо. Все так. Моя жена боится дурного глаза, сглаза и пр. ".Дальнейшая реакция Лины меня просто убила, дескать, везет дуракам, это мы с головной болью о карьере детей, а люди в тяжелых заботах о дурном глазе, удачи вам. На что мы с мужем решили ответить шуткой: "Каждому свое! Держитесь! Если наши фото помогут карьере детей, мы готовы их вернуть на сайт ". И тут Лина показала себя во всей красе: "Ты как всегда о себе слишком много возомнил, моим детям все равно, ты хорошо знаешь, что эта связь держится только на мне, ты жил, а он сегодня живет своей жизнью и ты в ней пропущенное бесполезное звено что и доказывает твой ответ и мне пожалуй тоже пришло время удалиться...". Лина была в бешенстве и мысль, излагаемая ею письменно, напоминала набор фраз и междометий. Безусловно, мне это было неприятно, тем более, что параллельно приходилось думать, как "выдавить" активизировавшихся Ленькиных подружек из местных, одна из них даже срочно вспомнила, что 8 месяцев назад не поздравила его с днем рождения и срочно желала передать ему довязанные носки..Справедливости ради, должна отметить, что Слава тоже начал делать ненавязчивые попытки реставрации наших отношений, поскольку, как оказалось, что тот факт, что он меня на кого-то заменил, не соответствовал действительности. Но все эти попытки со стороны всех наших бывших были лишь фоном. Главная линия фронта пролегала через чрезвычайно близкие отношения Леньки и его кота Ромы. Коту разрешалось абсолютно все, в связи с чем мне пришлось несколько раз назвать его пидором. Набор выходов из ситуации у меня был невелик, либо убить Рому, либо прибить все к потолку. Рома ожесточенно противился моему появлению в их жизни. Обссыкал все, нельзя было ни кошелек оставить, даже в сумку напуденил мне однажды. Вещи, обувь, да буквально все, все приходилось хорошенько прятать. Однажды он даже выссался на сковородку и разделочную доску. Как я позже обнаружила, он для туалета по-маленькому использовал все кресла и диваны в квартире. Вся эта мебель была пропитана его мочей, как торт сиропом, в данном случае, невероятно вонючим сиропом.
Убить кота крысиным, к примеру ядом, не составляло никакого труда. Но я сразу поняла, что не могу убить в принципе, ведь даже убивая муху, я не испытываю восторга, а убить слабое животное, не могу в принципе, даже если мне за это пообещают вечный рай и прощение всех грехов. Терпеть тоже это было невозможно. Попробовала искать компромисс с мужем и просить его отдать мне в распоряжение одну комнату, куда Рома сможет входить только под моим присмотром. В ответ наткнулась на непоколебимую позицию, что нельзя ущемлять кота в правах и ограничивать его перемещение по квартире, поскольку у меня и у кота одинаковые права...Да, не ожидала я такой обратной стороны буддизма..Кот очень сильно портил нашу совместную жизнь. Раз пять доходило почти до развода.Об отдать-подарить-выбросить-кастрировать Ленькиного брата не могло быть и речи. Ленька даже надел ему на шею волшебной силы буддистские тесемочки - благословение кармапы, это буддистский лама. Наверное эти тесемочки и вправду имели силу, так как Рому ни брал ни возраст, ни хождение по балконным клумбам на шестом этаже.Кроме всего, Ленька еще ненавидел белизну, в которой я стирала котовские ссанки. Он объяснял это тем, что чем-то там переболел в детстве и теперь у него от паров хлора непременно может развиться астма.
Перечитав все, что накоплено в интернете на тему идиотского поведения котов, я поняла, что Рома непобедим и единственное, что я могу сделать - это обустроить наш быт таким образом, чтобы максимально минимизировать последствия негативного воздействия кота на нашу жизнь. Перепробовав кучу спреев, остановилась на NaturesMiracle, он действительно волшебный, все остальное попросту не дает эффекта. Этот же разлагает гыдоту на ферментном уровне.
У меня получился целый список мероприятий, как с жить с этим котом в одной квартире и не загудеть в психушку:
- все диваны накрыла полиэтиленовыми скатертями для пикника, они дешевые, их можно часто менять;
- диван, на котором мы спим был полностью перетянут до основания (покупать новый Ленька наотрез отказался, типа старый - он экологичный) и в сложенном состоянии диван упаковывался в чехол из кожезаменителя, пошитый по индивидуальному заказу;
- Ромины тряпочки регулярно стирались в белизне в Ленькино отсутствие или с непременным скандалом в его присутствии, когда ждать отсутствия не было сил;
- метки замывались и обильно обрабатывались вышеупомянутым нейтрализатором волшебного действия;
- натуральный ковер времен детства Ленькиной мамы, неоднократно оскверненный Ромой, был выстиран, высушен и отправлен на хранение на шкаф и заменен двумя тонкими индийскими коврами из шерсти, которые раз в месяц непременно стирались в машинке, молчаливо играя роль больших Роминых тряпочек;
- в усмерть уссанные кресла и диванные подушки были выброшены после двадцать пятого скандала с мужем, не любившего ничего выбрасывать;
- сиденья стульев перетянули тоже кожзамом.
Разумеется, я, как любой нормальный человек задавала себе вопрос, на кой хрен мне все это сдалось? Жилье у меня есть, зарабатываю я очень хорошо,могу и к Славке вернуться в конце концов.Тут же параллельно проводила в уме свот-анализ образа Леньки и как ни крутила, но его положительные черты все же перевешивали отрицательное. Он принципиально никогда не врет, не способен соответственно на измену, мне доверяет, очень начитан и брак наш имеет большую познавательную ценность для меня.