"...мысли человеческие не исчезают со смертью плоти, они - в воздухе, они сохраняются вечно, и придет время, когда человечество сконструирует аппарат, который запишет мысли Цезаря и Христа, Леонардо и Пушкина, Баха и Чаадаева... А ведь придет это время, - сказал себе Штирлиц, - и оно не за горами..."