Июньские ночи короткие, но эта ночь растянулась для Михаила длиной в год. Раскрытые окна впускали в комнату теплый летний воздух, легкий ветерок едва заметно шевелил занавески, луна желтым глазом подмигивала мерцающим далеким звездам. Стоящие вдоль дороги фонари пытались соперничать с луной, но их света хватало лишь для освещения стоящих шеренгой напротив дома автомобилей, кустов сирени и сиротливо выглядывающих из темноты деревьев.
Машины с глухим шумом проносились мимо окон, иногда взрываясь таким каскадом музыкальных звуков, что закладывало уши; в такие моменты Михаилу хотелось прикрыть окна, но, представив себе духоту запертой комнаты, он из двух зол выбирал периодические залпы музыки. Хотя музыкой подобные звуки можно называть только условно, Михаил для себя величал их пыхтелками, сопелками, ворчалками, почти как у Винни Пуха; правда, количество децибел в этих давящих на ушные перепонки звуках намного превосходили те, что издавал Винни, бормоча себе свои шумелки под нос.
Каждый сопровождаемый подобным музыкальным оформлением автомобиль, проносясь стрелой по своим ночным делам, заставлял сон бежать от Михаила сломя голову. Ночные разборки котов, неожиданно взвывающих в наступавшей на краткий миг тишине, и отдаленный перелай собак - тоже не способствовали возвращению сбежавших сновидений.
В эту ночь Михаила раздражало все: эти взрывающие ночную тишину звуки, неудобная постель, залетавшие в открытые окна комары, нудно жужжащие в предвкушении кровавого пиршества. А самое главное, недовольство собой, своей жизнью, да, Михаил понял, что он совершенно напрасно коптит белый свет, абсолютно лишняя фигура на этом игровом поле жизни. Тридцать пять лет человеку, а он еще ничего не добился кроме развода, нищенской зарплаты, хронического тонзиллита и лишнего веса.
- Дернула же меня нелегкая выбрать специальность юриста, - бурчал он себе под нос, - кто же знал, что этими юристами засеют все города и веси, так что найти нормальную работу практически невозможно, вот и приходится довольствоваться должностью юриста в скромном частном торговом предприятии, еле-еле сводящем концы с концами. Хорошо хоть, что не успел обзавестись ребенком, алименты я бы не потянул вовсе.
Он грустно вздохнул, подумав еще об одной проблеме - живущая в другом городе мама стала прихварывать, а переезжать к нему не соглашается: у нее, видите ли, соседи хорошие, привыкла она к ним, боится, что, переехав к сыну, будет куковать целыми днями одна, да и перспектива повторного брака сына вызывает у нее нервную дрожь. - Конечно, - размышлял Михаил, - Ирка моя не подарок, но с другой стороны, все жены теперь такие, всем нужны материальные блага сейчас, а не в далеком будущем, все хотят отдыхать на заморских курортах, носить модные тряпки и побрякушки, иметь квартиру с евроремонтом и набором модной мебели, а, поскольку я не мог всего этого Ирке предоставить, она и собачилась. Почти ежедневная грызня, упреки Иркиной мамаши, недовольное выражение лица папаши - кого угодно могут довести до полной потери терпения, и как следствие - развод спустя каких-нибудь полгода после свадьбы. Нет, если бы мы жили отдельно от ее родителей, может быть, мне и удалось бы как-то воздействовать на Ирку, а так...
Он задумался, - все-таки мне повезло, что я обрел квартиру после нашего развода, а то сейчас остался бы без квартиры, уж теща сумела бы отхапать для дочери дополнительную жилплощадь. Говорят же, что все, что происходит - к лучшему. Жаль, у нас с Иркой все так хорошо складывалось до свадьбы, зато потом все полетело кувырком.
Его жалобный монолог внезапно прервался. Михаил почувствовал на своих ногах странную тяжесть явно живого происхождения, и она, эта тяжесть, медленно, но упорно по миллиметрам поднималась все выше и выше. Ноги онемели, стали тяжелыми, к сердцу подбирался страх, ватные руки беспомощно висели вдоль туловища. - Надо что-то предпринять, - мелькнула здравая мысль, - но вот что?
Пересилив слабость, Михаил заставил себя, сделав необходимое усилие включить ночник, огляделся, но ничего живого не обнаружил.
- Ты кто? - Со страхом обратился он к этому неизвестно чему или кому.
- Домовой я, - скорее понял, чем услышал Михаил.
- Кто? - Им внезапно овладел приступ нервного смеха. - Какой еще домовой? Это как в мультике про домовенка Кузю?
- Вот еще, - с обидой произнес домовой; хотя, наверное, это неверно, не произнес, а донес свою мысль и настроение до мозга Михаила, - придумают же, Кузя какой-то, а я просто - защитное поле этой квартиры, можно сказать сгусток энергетической материи; вечно эти людишки все путают, придумывают всякие пакости,
- А почему же я тебя до сих пор не ощущал, - с интересом спросил Михаил, - отчего ты проявился именно теперь?
-Вы, людишки, никогда вокруг себя ничего не замечаете, потому как зациклены на себе и своих переживаниях, а мы не имеем права вмешиваться в ваши жизни, можем только предупреждать об опасности, вот как я сейчас.
-Ооо опасности, - с дрожью в голосе спросил Михаил, - значит, мне угрожает опасность? Тогда хоть назови ее.
- Не в моей компетенции определять вид опасности, главное, что она угрожает твоей жизни. Но ты ведь предупрежден, а это уже наполовину спасение.
- Скажи, не знаю даже как к тебе обращаться, ты ведь обидишься, если я придумаю тебе имя? - Михаил заложил руки за голову и уставился в потолок, - раз ты не можешь полностью избавить меня от опасности, может быть, тебе дозволено хотя бы общаться со мной?
- Я действительно не люблю, когда меня называют как-то по-идиотски, например, обзывают каким-то барабашкой, считаю это унизительным, постоянные контакты нам и правда запрещены, очевидно, чтобы лишнего не сболтнули.
Михаил почувствовал, что ступни ног уперлись во что-то очень мягкое, - мой домовой устроился поудобнее, - подумал он и улыбнулся, - я вот еще о чем хотел тебя спросить, когда-то я занимался фотографией, пятнадцатилетним пацаном, еще мой отец был жив, он и приобщил меня к этому занятию, так вот, на одной из фотографий возле моей фигуры плавал в воздухе светлый шарик, причем он проявился всего на одной фотографии, это случайно не тебя мы сфотографировали?
Домовой задумался, пауза затянулась, потом он нерешительно, можно сказать даже осторожно, ответил, - видишь ли, я нахожусь сейчас в том же мире, где и ты, а есть и другие миры, они соприкасаются, иногда пересекаются, поэтому я не могу точно ответить тебе на этот вопрос. И вообще, ты слишком любопытен, на эти темы нам запрещено вести беседы.
И он замолчал. Как ни звал его Михаил, он больше не откликался, просто ощущался под ногами, как свернувшаяся клубочком кошка. Михаил так задумался о других мирах, о которых вскользь упомянул домовой, что совсем забыл о грозящей ему опасности, а тут и воспоминания нахлынули...
Остаток ночи пролетел как один миг, не успел оглянуться, как летний день засиял во всем своем многоцветии. Легко поднявшись с постели, словно отлично выспался, Михаил в бодром ритме стал собираться на службу.
Выйдя из подъезда, Михаил зажмурился, солнечные лучи ослепили его, тысячи солнечных зайчиков плясали, отраженные от стеклянных витрин, окон домов, весело снующих автомобилей. Все искрилось, сверкало; спешили по своим ежедневным делам люди, откуда-то доносился смех, детские голоса. Казалось, весь окружающий мир радуется этому празднику южного лета. Михаил огляделся, - интересно, где меня поджидает эта опасность, - подумал он про себя и нервно поежился, - лучше бы домовой не предупреждал меня, буду теперь с подозрением всматриваться во все встречающиеся на пути лица, оглядываться на каждый неожиданно возникающий за спиной звук.
Он нахмурился, - как же ненадежна та нить, что соединяет человека с жизнью, достаточно нескольких секунд, чтобы эта нить оборвалась, и зачем тогда все эти попытки достичь определенных успехов, добиться признания своих заслуг, получить материальные блага. Зачем? Если в любую секунду все это может рухнуть? Нет, несправедливо устроена жизнь...
- Мишка, ну что ты катишься этаким ленивым колобком, так и опоздать недолго, - догнала его Маша из бухгалтерии, - а хмурый какой, словно уксуса хлебнул, - она засмеялась, - смотри, какое прекрасное утро...
- Маш, ты когда-нибудь с домовым встречалась?
- Нет, в основном сейчас встречаются с ТСЖ и домовыми комитетами, -Маша осеклась и с тревогой оглядела Михаила, - что это с тобой, ты не заболел? - Она всмотрелась в его бледное лицо, и лукавые искорки мелькнули в ее глазах, - аа, понимаю, издержки холостой жизни, а ты не пробовал вернуть свою удравшую от тебя половину?
-Нет, ты не смейся, я серьезно, - обиделся Михаил.
-Неа, не верю я во всю эту чепуху в решете, - усмехнулась девушка, - а ты что, успел пообщаться с домовым?
- Представь себе?- уныло отозвался Михаил, - удостоился сегодня ночью такой чести.
- Точно, - издержки холостой жизни, была бы рядом жена, никакой домовой не посмел бы тебя побеспокоить, я уже не говорю о всяких там ведьмах, колдунах, привидениях и другой нечисти.
- Ну почему сразу нечисть? - Михаил даже возмутился, - домовой - не нечисть, а полезное существо или не существо, а сгусток энергетической массы, он защищает хозяина, охраняет от всякого вреда. Мой домовой, например, сегодня предупредил меня, что со мной может произойти что-то неприятное.
- Дааа? - А чего же он тогда не избавляет тебя от этого неприятного?
Михаил пожал плечами, - говорит, что это им запрещено.
- А как же он разговаривает, если это просто сгусток энергии? - Маша с иронией посмотрела Михаилу в лицо.
- А он и не разговаривает вовсе, он словно вкладывает в меня информацию, мне трудно это объяснить. Знаешь, он утверждает, что в нашем мире существуют и другие миры, они каким-то образом пересекаются между собой, а ведь это означает, что рядом с нами могу находиться души умерших; не зря же .Никола Тесла создавал специальные установки, чтобы иметь возможность беседовать со своим умершим братом. Я об этом читал в журнале, правда, не помню, как он назывался.
Маша раздраженно тряхнула головой, - ерунда, не верю, люди нарочно придумывают всякую всячину, чтобы увести из мира реальности в мир вымысла.
- Зачем?
- А. уводят от насущных проблем, легче заморочить головы людям, чтобы не пытались вникать в действительность, помнишь, как это происходило с Чумаком и Кашпировским: все тогда как с ума посходили, заряжали всякие тазики, тюбики перед экранами телевизоров. Я в то время совсем девчонка была, а и то отлично это помню, воевала я со своей мамой, с теткой, доказывала им, что они дурью занимаются, а мне не верили. Ну и кто прав оказался?
Михаил засмеялся, - точно, я тоже пропаганду вел со своими родственниками, с мамой, а мне в ответ: "Смотри, видишь, родинка исчезла, все время была, а теперь нет".
- Ну вот, и твой домовой из этой же оперы, - махнула рукой Маша.
- Нет, это совсем другое дело, я чувствую, что рядом с нами есть другой мир; эх, хотелось бы хоть разок с отцом встретиться и поговорить, только сейчас понимаю, как много осталось между нами недосказанного.
- Какой упрямец, невозможно переубедить, - девушка фыркнула как рассерженная кошка, глаза ее засверкали от возмущения, щеки раскраснелись, всем своим воинственным видом она давала понять, что будет до конца бороться за свои убеждения.
Михаил почесал затылок, - как же доказать тебе мою правоту, я бы пригласил тебя к себе на ночь, но ты еще обидишься, неправильно поняв мое предложение. И потом, где гарантия, что домовой проявится, он ведь не каждую ночь дарит меня своим присутствием, вернее, не так, он-то, верно, все время обретается у меня в квартире, но вот проявился пока всего один раз, понимаешь?
- Надо же как ты старомоден и консервативен, - удивилась девушка, - в наше время это большая редкость, честно говоря, я представляла тебя совсем другим.
- Разочаровал, да?
- Нет, - она задумчиво склонила голову набок, рассматривая невысокую полноватую фигуру Михаила, - скорее, заинтриговал, что-то в тебе проклюнулось романтическое, не свойственное духу нашего времени. Знаешь, а я бы, наверное, приняла твое предложение, если бы ты осмелился его высказать.
- Так за чем дело стало, - обрадовался Михаил, - я тебя приглашаю сегодня к себе на ужин, ой, только у меня в холодильнике хоть шаром покати, именно сегодня я собирался после работы опустошить магазинные полки.
- Ничего страшного, это мы можем сделать вдвоем, - Маша по-хозяйски взяла Михаила под руку.
- Ничего себе, - подумал про себя Михаил, - не успел пригласить домой, как она уже считает меня своей собственностью. - Наверное, эта мысль отразилась у него на физиономии, потому что Маша вдруг расхохоталась.
Она смеялась и смеялась, аж пополам согнулась, а он топтался около нее в недоумении, не понимая, чем вызван этот затяжной приступ смеха.
Наконец, он не выдержал и схватил ее за руку, - опаздываем, смешинку что ли проглотила, вон, на нас уже люди косятся.
- Не обижайся, - Маша осторожно вытирала платочком выступившие от смеха слезы, чтобы не стереть утренний макияж, - но это так смешно: вы, мужчины, ведете себя так предсказуемо, ужасно боитесь потерять свою так называемую свободу и независимость. Ты бы видел себя со стороны: глаза от испуга округлились, губы сжались, ноздри раздулись, а выражение лицо такое, как будто тебя сейчас схватят и насильно под венец поволокут. Ладно, проехали. Так твое предложение в силе или ты берешь его назад?
Михаил с обидой пожал плечами, - конечно, в силе, за кого ты меня принимаешь?
До самого обеда у него не выходил из головы этот разговор с Машей, он сидел над бумагами, а мысли витали далеко от арбитражных споров. Нет, Маша ему давно нравилась, симпатичная девушка, веселая, компанейская, однако одно дело перемолвиться по работе парой слов, а другое - привести девушку к себе домой. После неудачной женитьбы Михаил боялся женского общества, решив про себя, что спешить с повторным браком не станет, ведь теперь у него есть, что терять - двухкомнатными квартирами в наше время не разбрасываются.
Обедать Михаил отправился как всегда в ближайшее кафе, правда, аппетит пропал напрочь, и он остановил свой выбор на нескольких пирожных и кофе. Быстро расправившись со сладким обедом, он вернулся в офис, а уже через пару часов почувствовал себя плохо. Михаил крепился из последних сил, стараясь не выдавать свое самочувствие, но к концу рабочего дня его настигло обморочное состояние и коллеги, заметив, что с ним что-то неладно, вызвали "скорую".
-Отравление, - буркнул врач, осмотрев стонущего Михаила, - забираем в больницу. Бледное лицо Маши мелькнуло перед ним прежде чем его успели запихнуть в машину.
- Нехорошо получилось, - мучился он угрызениями совести, когда после всех процедур его поместили в палату, и он снова почувствовал себя человеком, а не сгустком боли и страха, - Маша может подумать, что я подстроил свое отравление нарочно, чтобы избежать с ней свидания.
И тут его пронзила новая мысль, - а ведь домовой правильно предсказал, что его поджидает опасность. Значит, а что собственно это значит? Как Маша назвала все необъяснимые явления? Чепуха в решете? Но ведь факт отравления говорит сам за себя, прав домовой, тысячу раз прав. Выйду из больницы - обязательно приглашу ее еще раз к себе домой, может быть, удастся уговорить домового пообщаться с этой упрямицей.
Михаил провалялся в больнице целую неделю, а когда вышел на работу, все коллеги заявили, что болезнь пошла ему на пользу, поскольку он похудел, постройнел, теперь бы поднакачать мышцы и станет он совсем неотразимым. Только показалось ему, что Маша его избегает. Он попробовал повторить свое предложение поужинать, но она сослалась на занятость, а через несколько дней ему сообщили, что Маша увольняется. Он пытался узнать причину, но в ответ коллеги лишь пожимали плечами, неопределенно намекая, что у нее возникли какие-то сложности.
- Маша, нам надо поговорить, - набрался он как-то решимости, остановив девушку у выхода в конце рабочего дня, - что случилось, надеюсь, причина твоего увольнения кроется не в моем отравлении?
- Нет, что ты, просто так получилось, - она изменилась, пропал ее задор, исчезла смешливость, ее зеленые глаза, прежде излучающие свет, казались потухшими, - не вини себя зря, ты абсолютно ни при чем. Знаешь, возможно, я была не права, существуют в жизни необъяснимые явления.
- А ты не поспешила с увольнением?
- Видишь ли, я должна уехать, извини, мне пора. - Девушка глянула на часы и заторопилась к выходу.
- Подожди, оставь мне свой адрес, номер мобильника, я тебе позвоню, - прокричал ей вслед Михаил.
- Не стоит, - Маша остановилась и помахала ему рукой, - прощай.
- Странная штука жизнь, - рассуждал Михаил, возвращаясь домой после работы, - случайный, ни к чему не обязывающий разговор с девушкой, с которой к тому же проработал не один месяц, заставил вдруг изменить к ней отношение: из чужого постороннего для меня человека она неожиданно стала необходимой. До моей болезни мне казалось, она ищет со мной встречи, а теперь мы поменялись ролями. Все-таки женщин умом понять нельзя, у них так быстро меняются помыслы, что уследить за их намерениями невозможно. Ну вот, пожалуйста, то она соглашается поужинать со мной у меня дома, то прощается навсегда. Где логика? Хотя...Не зря же она заявила, что необъяснимые явления существуют, следовательно, с ней что-то случилось, а я, дурак, примеряю ее поведение на себя. Эгоист. Я должен выяснить, что произошло, может быть, ей нужна помощь. Решено, завтра после работы начинаю действовать, выясню, где она живет и нагряну в гости. Не выгонит же она меня. А вдруг у нее за эти несколько дней появился кандидат в мужья, поэтому она и увольняется? Тогда я могу помешать. Нет, решительность и только решительность, вместо того, чтобы мучиться, следует просто прояснить ситуацию.
...Рабочий день тянулся как жевательная резинка, время словно остановилось, стрелки часов, явно насмехаясь над терзаниями Михаила, прочно застыли на одном месте, юридические вопросы обрастали всяческими бюрократическими препонами и превращались в неразрешимый монолит; телефонные звонки оказывались нерезультативными; начальство - глухим к доводам рассудка; коллеги по работе- слишком легкомысленными, а будущее рисовалось беспросветным и уныло однообразным.
- Самое хорошее в этом суетном прозябании, называемом жизнью, - заявил себе Михаил, - является то, что самое плохое когда-нибудь заканчивается, вот и этому надоедливому рабочему дню пришел долгожданный конец. - С этими словами он схватил неотработанные документы, затолкал их в раздувшийся сразу же портфель и бросился к выходу. Найдя укромный уголок за зданием, Михаил дождался, когда появится Маша, и, стараясь держаться поодаль, пошел за ней.
Михаил успел заскочить в лифт следом за Машей.
- Ты? Что ты здесь делаешь? - Округлила глаза девушка.
- Странный вопрос, - пожал плечами Михаил, - то же, что и ты.
Маша нахмурилась, - я имею в виду, как ты оказался в этом доме?
- Уверяю тебя без применения необъяснимых явлений, никакой левитации, перемещений в пространстве, предпочитаю передвигаться исключительно с помощью ног.
- Ты что, следил за мной?
- Смотря, какое понятие ты вкладываешь в это слово. Если "следил" означает идти след в след, то ты ошибаешься... - Договорить он не успел, потому что лифт остановился, двери открылись, и Михаил, пропустив Машу вперед, подошел к ней в тот момент, когда она открывала дверь своей квартиры. Он сам поражался своей бесцеремонности, никогда он не позволял себе такого поведения, а тут в него словно бес вселился.
- Между прочим, я тебя не приглашала, - с вызовом заявила Маша, придерживая дверь.
- Знаешь, я думаю подобные церемонии в наше время излишни, - Михаил спокойно втолкнул ее в квартиру, вошел сам и захлопнул дверь. - Хотя ты можешь исправить свою ошибку.
- Какую ошибку? - Маша остолбенело смотрела на Михаила, не узнавая в этом уверенном в себе мужчине робкого и застенчивого сослуживца.
- Разрешаю тебе пригласить меня сейчас, тем более, что я уже здесь.
- Интересно, ты так нахально себя ведешь, а все считают тебя излишне скромным, так какой ты на самом деле?
- На самом деле я очень скромный нахал или нахальный скромник, это как тебе больше нравится, а тапочки в твоей квартире водятся? - Михаил стоял в одних носках, держа в руках туфли и оглядывая тесную прихожую в надежде найти для обуви место.
- Боюсь, что тебе придется обойтись без тапочек, вряд ли мои тапочки тебе подойдут. - Маша забрала туфли у Михаилп из рук и убрала их на полочку для обуви, пристроенную под вешалкой.
- Так, проверим, как живут некоторые современные бухгалтеры, если верить слухам, они прилично зарабатывают, - с этими словами Михаил вошел в комнату и остановился, оглядываясь по сторонам.
- Довольно скромненько проживаете, гражданка, где инкрустированная мебель, всякие электронные новинки, персидские ковры или на худой конец дорогой хрусталь? - Он опустился в старенькое, видавшее виды кресло и придвинул к себе хлипкий журнальный столик, - так, я разрешаю угостить меня обычным свежевыжатым охлажденным лимонадом, от алкогольных напитков я отказываюсь, поскольку прибыл с инспекцией.
- К сожалению, дружок, должна тебя огорчить - твоя инспекция откладывается на неопределенное время, так как ко мне с минуты на минуту должны прийти по важному делу, а посему выкатывайся -ка ты отсюда, пока тебя не выставили силой. Понятно? - Она подошла вплотную к креслу, уперев в бока руки и грозно нахмурив брови.
- Извини, дорогая, я бываю иногда очень непонятлив, в данном случае от меня ускользает смысл слова " выкатывайся". По-моему, оно относится к средствам передвижения...
Его фразу прервала трель дверного звонка. Он подскочил, - не утруждай себя, дорогая, я открою, - и бросился в прихожую. Она поспешила за ним и, успев схватить его за руку, прошипела ему в ухо, - иди сядь на место.
- Хорошо, хорошо, не будем спорить по пустякам, - легко согласился Михаил и вернулся на исходную позицию. Он услышал клацанье замка, хлопнула, закрывшись, входная дверь, и в комнату впереди Маши вошел пожилой мужчина, он держался уверенно, по-хозяйски.
-Даже туфли не снял, - отметил мысленно Михаил, глядя неприязненно на вошедшего.
- Я же просил тебя, Мария, чтобы кроме нас в доме никого не было, - возмущенно прореагировал мужчина на присутствие в комнате Михаила. - Вы, собственно кто? - Он умолк, рассматривая Михаила, как будто пытался определить его стоимость. - Ты что, наняла адвоката?
При этих словах Михаил встал, дежурно улыбнулся и представился, - Михаил Григорьевич Крымов, адвокат по гражданским делам, прошу любить и жаловать, а вы, смею спросить, кто будете?
Мужчина пренебрежительно оглядел Михаила еще раз с ног до головы и повернулся к Маше, хранящей недоуменное молчание, - где ты выкопала этого чопорного адвокатишку? Выпроводи его побыстрее и займемся делом, у меня мало времени.
Михаил не дал Маше ответить, - ваш тон неуместен, уважаемый, может быть, я в вашем представлении адвокатишка, но мне хотелось бы взглянуть на ваши документы.
- Какие еще документы, я родственник, и наши дела тебя не касаются, вали боком, пока я полицию не вызвал.
- Вот хорошая мысль, - обрадовался Михаил, снова усаживаясь в кресло, Маша подтвердит, что я действительно являюсь адвокатом, так что я здесь на законных основаниях.
- Ладно, нет у меня времени возиться со всяким щенками, можете присутствовать, мне все одно. Значит, вот письмо твоей тетки, Мария, в нем она ясно выражает свою волю, квартиру она завещала мне, и тебе придется ее освободить в месячный срок, мебель можешь забрать, она мне не нужна.
Маша молчала, старательно сдерживая слезы, она взяла в руки письмо, но буквы расплывались у нее перед глазами.
Михаил решительно забрал письмо из ее рук и уткнулся в него, стараясь разобрать мелкий женский почерк.
Он потряс письмом перед носом Машиного гостя, - и вот это вы называете завещанием? Филькина грамота. Маша, ты уверена, что это писала твоя тетка, ты хорошо знаешь ее почерк?
- Я уже ничего не понимаю, - тихо ответила девушка, - почерк вроде бы похож, но я не уверена, не проводить же экспертизу.
- А почему бы и нет? - запальчиво возразил Михаил, - или ты собираешься подарить этому типу двухкомнатную квартиру? Кстати, чья эта квартира, кто собственник?
Маша растерянно хлопала глазами, - этот человек, он теткин муж, он приехал несколько дней назад, заявил, что моя тетя скончалась, и ее уже похоронили, что все документы на квартиру находятся у него, поскольку тетя забрала их с собой, когда переехала в другой город, где у ее мужа была своя квартира.
- Ну это не проблема, мы можем поднять документы на приватизацию этой квартиры и выясним, кто действительно является собственником, - Михаил говорил, а сам пристально наблюдал за незваным гостем.
- Мария, мы же с тобой уже практически договорились, - с укоризной обратился тот к девушке, - а теперь ты пошла на попятный, ты мне не доверяешь, это прискорбно, хорошо, что тетя не дожила до этого дня, она бы очень огорчилась; вспомни, что она говорила тебе обо мне. Она верила, что я заменил тебе отца, которого ты совсем не знала, она просила тебя относиться ко мне с полным доверием, а ты платишь мне за прежнюю заботу о тебе черной неблагодарностью.
- О какой заботе вы говорите? - вдруг обрела дар слова Маша, - тетя уехала с вами, как только вышла замуж, и оставила меня одну, я вынуждена была после школы поступить на работу, чтобы зарабатывать себе на жизнь и на учебу.
- Ничего подобного, мы посылали тебе деньги, ты все врешь, - мужчина потряс перед носом девушки указательным пальцем, - тебе должно быть стыдно; понимаю, ты намерена подать в суд; пожалуйста, я привлеку свидетелей, покажу квитанции, докажу, что мы с тетей платили за эту квартиру и не один год. Какая низость. Нет, я отказываюсь иметь с тобой дело, пусть этим займется суд, я ухожу, я не могу тратить на тебя столько времени. Не желаешь решить дело миром - готовься к войне.
С этими словами гость удалился с гордо поднятой головой, громко хлопнув за собой дверью. Молодые люди остались одни. Маша уселась на диван и расплакалась. Михаил дал ей возможность сбросить таким образом стресс, потом попросил, - ну-ка расскажи мне все, что случилось с тобой за то время, что я провел в больнице, а еще лучше, начни с начала, с твоего детства.
- Ты извини, что я так глупо себя вела, - Маша подняла голову и смущенно посмотрела Михаилу в лицо, - понимаешь, с приездом мужа тетки все изменилось, он сумел убедить меня в том, что квартира теперь принадлежит ему, а мне надо искать другой угол. Я побоялась, что ты неправильно истолкуешь мое поведение, ну, когда я согласилась прийти к тебе на ужин; согласись, в свете новых обстоятельств это выглядело так, словно я хочу женить тебя на себе, использовать тебя, чтобы решить свою жилищную проблему. Тогда я надумала уволиться, ничего и никому не объясняя.
- Все это глупости, - отмел ее извинения Михаил, - я сразу понял, что у тебя неприятности, поэтому я жду повести о твоей жизни.
- Поподробней будет долго, придется совмещать исповедь с ужином.
Михаил потер ладони, - от такого предложения я отказаться не могу и даже готов помочь. Они направились на кухню, Михаилу даже удалось немного развеселить девушку, рассказав, как обиделся домовой, когда он сравнил его с домовенком из мультфильма. Пока Маша занималась ужином, они наперебой придумывали для домового имена, но ни на одном имени не смогли остановиться. Ужинали на кухне.
- Совместим приятное с полезным, - предложил Михаил, когда первый голод был утолен. И Маша приступила к рассказу, правда, чередующемуся длинными паузами.
-Ты вот попросил меня поведать о своей жизни, а мне трудно это делать, потому что многого я и сама не знаю. У нормальных людей все просто: встреча будущих родителей, ухаживание, свадьба, свадебные фотографии, потом молодые люди становятся родителями, и это тоже отражено в фотографиях: счастливый отец забирает жену и ребенка из роддома, затем идут фотографии малыша. Ничего подобного у меня нет. Я ничего не знаю о своем отце, кто он, откуда , чем занимался и куда исчез, мама отказалась предоставить мне информацию о нем, сказала, что он ее предал, и потому она исключила его из своей жизни. Ну из своей понятно, но из моей-то зачем исключать? О своих родителях она тоже мне мало рассказывала, сохранилось несколько фотографий, знаю только, что они рано покинули этот мир. У моей мамы была младшая сестра. После школы она поступила в техникум и училась в другом городе, вернулась она в эту квартиру после моего рождения. Тетя устроилась работать бухгалтером, а мама трудилась на заводе. Тебе не надоело слушать эту преснятину?
- Ни в коей мере, продолжай, пожалуйста, если мне будет сложно что-либо понять, буду прерывать твой рассказ вопросами. Итак...
- Итак, однажды случилось несчастье: заело станок, на котором работала мама, ее руку зажало, пока догадались выключить станок и вызвать техника, мама лишилась указательного пальца на правой руке. Думаешь, оформили несчастный случай на производстве? Как бы не так. Наоборот, на нее насели со всех сторон, обвинили в нарушении правил по технике безопасности, угрожали большим штрафом, затем предложили компромиссное решение: мама оформляет несчастный случай как бытовую травму, а ей начисляют премию, чтобы компенсировать расходы на лечение.
- И она согласилась? - возмущенно вскричал Михаил. - Неужели никто не подсказал ей, что надо делать?
Маша развела руками, в одной руке она держала бутерброд с сыром, а в другой - чашку с горячим чаем. И естественно бутерброд упал на стол в соответствии с общеизвестным бутербродным законом, а чай пролился на пол. Пришлось ликвидировать последствия этого катаклизма.
- Давай дальше, - потребовал Михаил, - эх, до чего же народ у нас юридически безграмотный...
- А дальше - понятно, мама уволилась, попробуй работать без указательного пальца...
- А инвалидность?
- Мама не стала заморачиваться с инвалидностью, пошла работать почтальоном, зарплата копеечная, а уставала ужасно, ей достался частный сектор. Представь, высоченные заборы, огромные злые собаки и худенькая уставшая мама с тяжелой сумкой. Тетка стала качать права, мол, она нас кормит, потому что ее зарплата выше, чем у мамы, притом она одна, а нас - двое. Так мы и жили. У тетки не складывалась личная жизнь, мама вообще, по-моему, о своей личной жизни даже и не мечтала. Я надеялась, что окончу школу, пойду работать и маме станет полегче. Оказалось, зря надеялась. То ли ссоры с теткой, то ли слабое от рождения здоровье мамы поспособствовали, только сердце ее не выдержало радостей жизни и случилось это как раз, когда я закончила школьное обучение. Остались мы с теткой вдвоем. А у нее возраст, сам понимаешь, ей замуж пора, вот она и давай искать подходящие кандидатуры. Подвернулся этот, которого ты сегодня имел честь лицезреть, он, конечно, старше тетки лет на десять, а то и поболее, я не уточняла, зато, как она выражалась, человек положительный, не пьет, бережливый, денежки водятся. Она и клюнула. Развернулись молодожены и умчались в другой город, откуда этот тип родом, тем более, что у него там квартира наметилась, кто-то ему в наследство оставил. Осталась я одна.
-Этот тип, как ты выразилась, утверждал, что они платили за квартиру и помогали тебе материально. Это так?
- И да, и нет. Платить они, конечно, на первых порах платили, но недолго, меня тетка устроила на работу в бухгалтерию и заодно я поступила учиться в техникум на заочное отделение. Уже где-то с третьего курса деньги на платежи перестали поступать, и я перешла на полную самостоятельность, теткино участие проявлялось в назидательных письмах, которые она исправно присылала мне каждую неделю.
- Она что, за все эти годы ни разу тебя не навестила?
- Один раз облагодетельствовали, приехали в отпуск, пробыли дней десять, пожили на всем готовом, еще и возмущались, что я их плохо приняла: меню, видите ли, однообразное.
- Скажи, Маш, а у тебя сохранились платежки за квартиру?
- Чего не помню, того не помню, надо посмотреть, а зачем они тебе?
- Да нет, они нужны не мне, а тебе, - засмеялся Михаил, - если дело дойдет до суда, тебе потребуются доказательства, что ты здесь проживаешь, что оплачиваешь эту квартиру, а я, со своей стороны, постараюсь выяснить, кем и когда была приватизирована эта квартира, есть ли заверенное нотариусом завещание твоей тети или твоей мамы.
Маша вдруг подскочила и выбежала из кухни, - я сейчас, - выкрикнула она на ходу.
Михаил встал и поплелся следом за ней.
Маша лихорадочно рылась в стареньком письменном столе, выгребая из ящиков кучи всякого бумажного хлама; Михаил, стоя на пороге комнаты, с интересом рассматривал растущую на полу кучу бумаг.
Вот, нашла, - Маша с победоносным видом обернулась к Михаилу и протянула ему слегка смятую бумагу, - ты это имел в виду?
Михаил осторожно развернул потертый на сгибах документ, - здорово, то что надо, квартиру приватизировала твоя мама, а вот кто наследовал квартиру после смерти твоей мамы?
Маша затравленно смотрела на Михаила, - знаешь, я об этом тогда не задумывалась, потом тетка уехала, она жила в квартире мужа, и я считала, что она и не помышляет забрать эту квартиру, тем более, не могла себе представить, что на нашу квартиру будет иметь виды ее муж.
- Ладно, не переживай раньше времени, я все разузнаю по своим каналам, - пообещал Михаил, - а теперь пора мне отправляться домой, домовой уже меня заждался.
Маша молчала, но по ее лицу легко можно было догадаться, о чем она думала, поэтому Михаил поспешил ответить на ее немой вопрос, - мое приглашение остается в силе, просто оно откладывается. Я не хочу, чтобы твоя квартира пустовала, мало ли что задумает муж твоей тети, судя по его решительному характеру - он не привык отступать и действует по правилам: собственные интересы выше любого закона и наступление и натиск - кратчайший путь к достижению цели.
Каждый вечер, ложась спать, Михаил надеялся, что уж сегодня домовой точно проявится, но дни бежали за днями, а домовой как в воду канул. - Эй, домовой, ты где? - тщетно взывал к нему Михаил, но в квартире царила тишина, никаких следов чьего-либо присутствия. - Может быть, я его обидел? - размышлял Михаил, -или он просто поменял место обитания?
Встречаясь по утрам с Машей, которая передумала увольняться, он, заранее зная, о чем будет ее первый вопрос, смущенно говорил, разводя руками, - не появляется мой домовой, наверное, нашел себе другого хозяина, видно, не понравилось ему у меня.
- Это потому, что ты не придумал ему подходящее имя, - серьезным тоном поясняла Маша, но глаза ее лукаво светились.
Вопрос с квартирой решился без суда, Михаил выяснил, что никакого завещания тетки не существовало, возможно, ее муж просто понадеялся на силу своего убеждения и на теткино письмо, во всяком случае он исчез с Машиного горизонта.
Михаил в конце концов отважился сделать Маше предложение, они подали заявление в ЗАГС, и Маша перебралась к Михаилу, а в ее квартире жила теперь мама Михаила, ее с трудом удалось-таки уговорить на переезд.
- Признайся, Мищуня, ты ведь выдумал эту историю про домового, - Маша давно собиралась вывести Михаила на чистую воду, но боялась, что он обидится.
- Да нет же, - горячо запротестовал Михаил, - я действительно общался с домовым, ты что, мне не веришь? Ну скажи на милость, зачем бы я стал выдумать такую глупую историю?
- Чтобы заинтересовать меня, всему виной твоя излишняя скромность, ты хотел найти ко мне подход и не знал, как это сделать, боялся, что я дам тебе от ворот поворот. И я на самом деле заинтересовалась, хоть и не хотела тебе в этом признаваться. Обрати внимание, мы как то сразу посмотрели друг на друга другими глазами.
- Не обижайся, - засмеялся Михаил, - но если честно, у меня и в мыслях не было ничего подобного. Сам не понимаю, как случилось, что я вдруг увидел тебя словно в первый раз, отчего -то у меня появилось ощущение, что ты -самый близкий человек, а тут больница, несколько дней разлуки, и вдруг, как гром с ясного неба - твое увольнение, твое странное поведение: ты меня избегаешь, даже не смотришь в мою сторону. Я не знал, что и подумать. Вернее, подумал, что неправильно истолковал твое отношение к себе, что у тебя появился человек, которого ты полюбила, а на меня смотришь как на обузу. В любом случае, мы должны благодарить моего домового, именно он послужил отправной точкой в наших отношениях. Ты согласна?
- Возможно, - неопределенно протянула Маша, - я ведь не успела тебе рассказать, почему поверила в необъяснимое. Представь себе, прямо перед приездом этого типа, ну мужа моей тетки, я прилегла вечером с книгой на диван, только мне не читалось, я закрыла глаза, и вдруг чувствую, что -то не так, открываю глаза, а надо мной склонилась моя мама и пристально на меня смотрит. Как я испугалась, мне почудилось, что на миг сердце мое остановилось от страха, а потом забарабанило, словно вот-вот из груди выскочит. Я резко зажмурилась, потом осторожно приоткрываю глаза - никого, и все это происходило в полной тишине. Сон смело начисто, до утра я пила капли, бродила по квартире как неприкаянная, а на следующий день - подарок судьбы: явление "благородного" новоявленного дядюшки с письмом и известием о смерти моей тети. Всю неделю я ходила под впечатлением этого явления, маминого привидения и дядюшкина появления, а тут еще и шок от моего положения: куда я пойду, у меня ведь кроме этой квартиры ничего нет, ни денежных накоплений, ни недвижимости, ни родственников, спешащих на помощь.
- А я на что? - возмутился Михаил, - обо мне ты, конечно, не подумала.
- Почему? Как раз о тебе в первую очередь и подумала, - запротестовала Маша, - помнишь, я тебе свое поведение объясняла, так вот, я подумала, что ты можешь превратно истолковать мои слова, и у тебя создастся впечатление, что я этакая ловкая стервятница, охотница за чужими квартирами. Влезет такая девица в квартиру и не вытуришь ее оттуда, пойдут жалобы, суды, в общем не мытьем, так катаньем.
- Глупости, ни одной минуты я в тебе не сомневался, видно же, что ты человек честный.
-Ой ли, - рассмеялась Маша, - а я тогда, когда согласилась на твое предложение переночевать у тебя, уловила у тебя в глазах некое сомнение в моей, как ты говоришь, честности.
Михаил покраснел, - не помню я такого, но в общем, даже если и мелькнуло на миг некое сомнение, так ему оправдание имеется: обжегшись на молоке - дуешь на воду.
- Вот-вот, и я об этом же, в наш потребительский век люди поневоле в чужих поступках видят прежде всего негативные помыслы, в благие намерения верить перестали, доверчивость и доброжелательность приравняли к глупости, а милосердие вылилось в настоящий фарс. Так что насчет домового? Выдумал ты его или он тебе приснился, может быть, ты просто задремал?
- Ага, как ты, когда тебе твоя мама привиделась.
- Значит, надеешься, что домовой еще может появиться? Тогда давай его позовем.
И они дружно воззвали, - милый домовой, ау, откликнись, появись, поговори с нами...
- Подожди, я кажется понял, - воскликнул Михаил, - он же четко сказал, что появляется тогда, когда хозяину квартиры угрожает опасность, следовательно...
- Следовательно, когда мы с тобой вместе, нам ничто не угрожает, - обрадовалась Маша, - будем надеяться, что он нас слышит.