Олен хотел переговорить со своим новым помощником, но связь с Марфилом прервалась, и наладить ее за ночь не удалось. Он сидел в подполе и тупо смотрел в карту, на то место, где был обозначен Нулевой.
Итак, Луна сейчас переживала взрыв специфического интереса к Земле, так и не пожелав хорошо и доброжелательно рассмотреть ее лицо. Для Луны ее соседка была только романтичным голубым мячиком, затраты на который до сих пор считались лишними. Чисто теоретическими, не прикладными, а значит - бесполезными, признавались и исследования Земли, и наблюдение за ней.
У лунянок давно уже вошли в моду гадания по положению Земли на небе в определенные моменты жизни. Старики считали, что их самочувствие в большой мере подчинено состоянию Земли, ее сияний, наклонов, затмений. Все это проявлялось на Луне по большей части в виде предрассудков, так как климат гуманитарного ареала Луны автоматически настраивался очень точной аппаратурой, устранявшей негативные влияния космоса. К примеру, повышенный уровень радиации просто "состригали" так называемой озонной каппой.
Индивидуальные полеты были запрещены в ареале "нобле", но в областях промышленных индивидуальная левитация (ИЛ) была обычным способом передвижения.
На Земле об ИЛ оставалось только мечтать - здесь попытки Олена произвольно менять электрические характеристики собственного тела пока не привели к успеху.
Во время ЦВ единственная тогда ось вращения Земли сдвинулась. Северный полюс переместился куда-то в область Аляски. Климат (случись поверхности планеты остаться не поврежденной) все равно резко изменился бы по всем регионам земного шара, кроме (!) областей, оставшихся на своих широтах при повороте оси. Теоретически таких областей на тверди могло быть четыре: по одному на каждом полушарии для каждого полюса. Олен отчертил эти области, а также новые заполярья - южное и северное.
Вполне возможно, что именно в этих областях изменение направления линий магнитного поля не повлекло за собой тяжких последствий для флоры и фауны.
Да, Цепной Взрыв уничтожил все живое на поверхности Земли, искорежил и опалил ее на глубину нескольких метров. Сила, развернувшая земной шар, была приложена в одной или нескольких точках. Нескольких - в случае, если к развороту оси юг-север были причастны несколько мощных толчков. Суммарное воздействие указанных толчков было губительным для жизни, но не равным в различных районах, хотя бы потому, что бывшая планета на самом деле не имела формы идеально правильного шара. Разница радиусов давала разницу ускорений.
С момента катаклизма Земля получила дополнительные степени свободы и теперь совершала возвратно-вращательные движения вокруг образовавшейся новой оси - ВВ-оси, в отличие от ЮС - южно-северной. Две оси были перпендикулярны друг к другу. При создании карт Земли теперь условно фиксировали полушария, распятыми между четырьмя полюсами, что, в принципе, было тождественно прежней картографии.
Земная твердь, оплавившись и сместившись, а также недра, вырвавшиеся на поверхность, сгладили ложа самых больших "рытвин" - океанов. Веретено изменившейся планеты не было настолько явным, каким его имела прежняя Земля, так как она формировалась с учетом влияния второй оси.
Ось ВВ пролегала между двумя областями, в наименьшей мере подвергшимися воздействию механических сил. Такие области нашлись на территориях двух океанов. Возвратно-вращательное движение планеты ученые приписывают влиянию Луны. Считается, что бывшие полюса Земли поочередно подмагничиваются ее спутницей и отталкиваются от нее в момент обретения полюсом определенной силы. В следующую половину суток другой полюс подтягивается к Луне, проходя процесс намагничивания до своего насыщения по той же схеме. Ночная пауза - время убывания геомагнитного фактора.
Наблюдения различных периодов жизни Земли после ЦВ показывают, что скорость изменения ее формы убывает. Но сама Земля практически до последнего времени считалась смертоносной для человека.
Ночь прошла в сладких творческих муках, за которые Олен так любил саму по себе науку. К утру он мог дать Луне алгоритм расчета любой точки Земли, связав ее старые и новые координаты. Именно теперь, когда поверхность земного шара уже не казалась ему безликой и однородной...
Он смотрел на мешки с листками от шамана и жалел, что, копируя их для Луны, они с матерью не сделали снимков для себя. Ведь существует же где-то этот загадочный планктон!
Через некоторое время после отправки своих рассуждений Олен увидел на экране Марфила.
- Представляю тебе помощника и преданного поклонника - твоего, а также - всех на свете естественных наук, - сообщил Марфил вместо приветствия.
- Меня зовут Анри, - представился парень, находившийся в студии, - Я проработал в твоей лаборатории почти год. Помнишь меня?
- Ну, конечно, Анри! - воскликнул Олен, - Я хорошо помню твои вечные шуточки. Что касается научных подвигов, советую начинать совершать их прямо сейчас, подключаясь к работе.
- Прошу прощения, - улыбнулся Анри, - Я уже успел ступить на путь великих свершений. Только что прочел твои выкладки и вынужден огорчить тебя тем, что не ты был первым, кто вплотную занялся этими вопросами. Прошедшие сутки я провел, погрузившись в предварительные расчеты. Могу сообщить, что точек геомагнитной стабильности (в дальнейшем ТС) было не четыре, а гораздо больше. Вырисовывается линия ТС по карте восточного полушария сверху вниз и слева направо. Линия стабильности. Мне приятно называть ее Линией жизни, как у хиромантов. По ЛЖ изменение геомагнитных и, возможно, других параметров было минимальным, если не учитывать "маятник" и смещение мантии. Мантия Земли, как старая одежка, треснула и "разъехалась", ты знаешь. Тебе интересно?
- Продолжай.
- Сглаживание мантии происходило за плотной завесой паров. То немногое, на что отвлеклась тогда наука Луны, показывает, что скалистые породы, горные массивы, уходили "под землю", менее плотные обширные области низин немного приподнимались, но сталкивались со своих мест, и дрейфовали под воздействием перемещающихся более плотных пластов мантии. Теперь вспомним, что обитаемая живыми организмами толща мантии была величиной очень малой по сравнению с объемом "шарика" в целом. Активное перемещение материков инициировалось, по большей части, вспучившимися недрами. Последние в расплавленном состоянии частично вышли на поверхность, явившись основной причиной исчезновения мирового океана: сказались температура и большой объем магмы океанических вулканов.
- Говори, говори. Думаю, что нам есть что расследовать, - задумчиво произнес Олен.
- Все это я опишу в реферате. Пока что смог собрать воедино не так уж и много.
- Эта Линия Жизни, о которой ты говорил, она не могла получить слабинку, некоторую пощаду от катаклизма?
- Теоретически - да, могла. Но только не вся ЛЖ, а только та ее часть, которой повезло остаться на своем месте, то-есть не подвергнуться перемещению еще и с поверхностными пластами Земли. Смотри: одна из двух линий ЛЖ идет через Европу, южную часть Азии к Австралии. Другая проходит по Северной Америке и - через океан - к Африке. Я еще проверю океанские глубины. Полагаю, что Африканский континент сплошным пластом сполз в Индийский океан. Средняя часть Америки (перешеек) рассыпалась, не выдержав атомных взрывов в Мексике. Часть Америки, отколотая землетрясением в районе Сан-Франциско, как ломоть арбуза, упала на дно океана. В южной части Америки сработали вулканы, "зацепив" атомные электростанции в Аргентине и Перу. Одного этого уже хватило бы для уничтожения материка. Но атомщики Бразилии подкинули в костер еще и ядерные взрывы своих исследовательских центров. Самая южная часть Латинской Америки съехала к новому Южному полюсу. Будешь слушать дальше?
- Географии на сегодня достаточно. Поищи, будь добр, где конкретно остановились пласты мантии, которые удержались на поверхности. Нужно найти возможность определиться с координатами. Хватит уже ориентироваться по времени и радио! В этот раз куна приземлилась удачно и близко от нас. Но так как мы не явились, а карт при них не было, им оставалось определяться по солнцу или надеяться на язык, "который доведет". Вот они и начали путешествие с неприятного контакта. Марфил, необходимо сделать более детальные карты и привязать их координаты к Нулевому. Анри, где оказался бы Нулевой кругозор, если его обозначить на карте материков?
- Пока не дошел до этого вопроса. Сейчас займусь наложением вашей карты на древнюю, затем посмотрим, откуда мог мигрировать Нулевой.
- Есть надежда, что Нулевой, а, значит, и начало этой цивилизации находятся на ЛЖ? Если это так, получишь повышение до главного помощника.
- Так я же у тебя один!
- Тогда - до самого главного.
- Ты толкаешь меня на подтасовку ради выгоды, - перешел на шуточки Анри.
- Олен, - сказал Марфил, оставаясь задумчивым, - Слушаю вас и удивляюсь. Неужели нельзя было эти выкладки и вычисления сделать до вашего полета? Понимаешь? До того, как отправили лунян на Землю. Не такая уж она для нас далекая и неизвестная!
- Рад слышать твой вопрос, - отозвался Олен, - Задачей нашей экспедиции, если ты помнишь, было: приземлиться, посмотреть, а затем спокойно прилуниться. Посмотреть, я подчеркиваю! А теперь Луна считает, что она и до полета очень многое знала о планете Земля, которая вечно нависала над ней. Вспомни, что боялись ее, как чумы! Ее изучение, знакомство с ней сотни лет откладывалось "напотом". Первые "оседлые" луняне недолго любовались красотами взрывов и изменений на Земле: поначалу более важными для них были вопросы выживания без поддержки материнской планеты. Затем уже просто не хватало технических ресурсов. Луна развивала свою цивилизацию, используя мощь земной науки, от которой отпочковалась. Но далеко не во всяком деле достаточно одного только знания.
Олен помолчал немного и продолжил:
- Наш конкурс на вхождение в экипаж изначально был вполне приличным по составу и количеству претендентов, но многие из них стали конкурсантами только для того, чтобы прославиться. При прочих равных возможностях многие отступились от своих притязаний из страха, уже перед самым финалом. До сих пор считаю, что самой азартной и храброй из всей этой компании, была Глория, моя мать. Но, когда по всем показателям мы с ней стали опережать соперников, заговорили о "семейке Президента". Ты помнишь это? А ты знаешь, что один из трех экипажей, вошедших в финал, комиссия просто уговорила не портить имидж конкурса, не уходить из списка конкурирующих? А теперь посмотри газеты за последние два месяца. Кто больше всех "расходился" о вредном воздействии "чуждых условий"? Конкурент, четвертый в списке перед финалом. А вот вторых (их тоже было двое) я вспоминаю с теплом в сердце. Это - исследователи, экстремалы и просто - хорошие люди. Если случится просить для нас подмогу, буду говорить о них.
- Возьми меня, Олен, я тоже - хороший людь, - вставил Анри.
- А мне на твоем месте и нужен именно хороший людь, Анри. Ты свой подвиг уже совершаешь. Я же, находясь здесь, обидел Луну только тем, что предложил ей не откладывать изучение ее прекрасной соседки. Теперь же, когда наши народные массы, увидев золото у нас под ногами, забыли о "чуждых условиях" и обрели храбрость в азарте легкой наживы, я обязан еще и защитить Землю. Пришло время провести еще один опрос мнения лунян на тему о пригодности Земли для жизни человека, а также о том, стоит ли Луне увеличить расходы на исследование Земли. А то, что затраты будут не малые, не вызывает сомнений. Это - в случае, если Луна не хочет забрасывать сюда космонавтов, как кроликов - авось выживут. Но, предупреждаю, что сам же я наступлю на горло своей песне, если Луна захочет только грабить эту планету.
- Я сделал запись нашей беседы, Олен, - сказал Марфил, - Хочешь, я внезапно, без всякой заранее объявленной программы, запущу ее в эфир?
- Не рискуй должностью, Марфил. Пока - не надо. Я переговорю с Глорией, мы поищем вариант высказаться открыто или прокрутить эту твою запись так, чтобы никто не пострадал от нашего с тобой подпольного общения. Я уже жалею, что остановил Анри. Дай мне, будь добр, быстрым прогоном всю беседу с ним для записи. Еще раз прослушаю информацию, и мои мозги загрузятся для дальнейшей работы.
Олен еще не выключил аппаратуру и сидел, задумавшись, в подполе, когда замигал сигнал о пришедшем новом сообщении:
"Олен, так ли важен сейчас расчет координат Нулевого на старой Земле? Важно было бы побывать в этой столице и выяснить обстановку на месте. Ты мог бы сделать такое путешествие? Или для этого нужна еще одна экспедиция лунян?
В считанные часы определим точные координаты Нулевого по отношению к твоему сегодняшнему кругозору, и можно будет забрасывать десант. Как ты относишься к этому?
Марфил".
Олен дал молниеносный ответ:
"Стоит четко разграничить два направления научных исследований:
- изучение состояния биосферы Земли и общества землян в настоящее время;
- глубокое исследование планеты, ее геологию и историю геологических изменений.
Для первого пункта такое путешествие необходимо (не могу сказать, что оно возможно в ближайшие дни). Для второго направления следует уже сегодня начинать сканировать Землю и распечатывать архивы.
Но, если учесть нечистоплотные потуги лунян на обогащение, оба указанные научные направления могут сослужить Земле медвежью услугу и подвергнуть ее обитателей страданиям в новой тотальной катастрофе. Поэтому раскрыть лунной публике возможности данных исследований, дать повод для всплеска эмоций, связанных с отправкой новой экспедиции, не представляется возможным.
Предполагаемые частные рейсы лунян на Землю должны быть запрещены под страхом смертной казни, о которой Луна знает только понаслышке.
Так как Ассамблея заняла не поддающуюся моему пониманию позицию, и я оказался вне закона, я не могу влиять на ее решения.
Остается одно - признать Землю непригодной, опасной для жизни на ней лунян. Склоняюсь к мысли объявить во всеуслышание о моей кончине или ее приближении.
Олен".
Обратная мутация?
- Грина, оцени восторг женщин перед глиняной посудой, которую я сделала и выставила на общий стол, - говорила Глория при следующем контакте, - Ты увидишь (а я верю, что это отметят и другие луняне), что отношение носок к вещам новым для них, полезным и красивым адекватно реакции лунянок. Мы не только подобны внешне, мы совершенно одинаковы во многих наших женских проявлениях. Наши различия коренятся в разных условиях жизни. Как ты думаешь, поймут это наши женщины, посмотрев программу?
- Глория, я сделаю все возможное, чтобы они поняли, - пообещала Грина, - В Марс-парке готовится студия, окруженная экраном-манежем с проекцией извне. Наши зрители будут сидеть и наслаждаться живым зеленым пейзажем. Вы с Оленом очень редко попадаете в кадр, но ваши голоса будут звучать достаточно часто. Я перебираю все доступные мне записи прямых контактов, выуживая из них даже самые короткие интересные фразы ваших бесед с Луной. Уже подключилась Эльф-студия, и завтра я посмотрю первые результаты их бескорыстной помощи - голографические ролики. По студии будут проскакивать виртуальные, но вполне конкретные, кони и клячи, а также вышагивать отдельные земные личности. Многое зависит от скорости, с которой Эльф закончит работу. Надеюсь, что с первой же трансляции мы сумеем приковать внимание всей Луны именно к этой передаче.
- А что - с модой?
- С модой тоже все нормально. Весь третий день посвятим модам и вкусам. Самым трудным для меня является первый день - вхождение в тему фестиваля. Я считаю, что первый и завершающий дни должны быть дискуссионными. Я наметила общие ознакомительные "вкрапления" из записей: документальных - до ЦВ и времен ЦВ - и ваших. Это будут наши аргументы в дискуссиях.
- Это будут чисто женские дискуссии?
- Я думаю, что - нет. Кое-кто из Ассамблеи обязан раскрыть свои взгляды. Агрессивные выпады против землян можно подавить только общим противостоянием. В последний день увидим, насколько изменится отношение публики к землянам и самой Земле за неделю нашей работы. Но как начать все это? С какой темы, с какой ноты, Глория?
- С чистой ноты, Грина. С песни.
- Они же не поют!
- Посмотри запись Олена к вечеру в первый день стройки. Там девочка-носка запела Гимн Луны, начав его словами "Сколько лет я смотрю на тебя, Луна!" Олен ей подпел.
- Не поймут ли это здесь как глумление над Гимном?
- Не должны. Девчонка слышала Гимн один раз и поняла его правильно: это - мечта о чем-то далеком, прекрасном и почти недостижимом. А для них это - Луна. В Гимне ведь звучит только ничем не обоснованная надежда.
- О-кей! Глиняная обувь здесь не держится и пяти минут - разбивается, если в ней ходят. В чем причина?
- Видимо - в подошвах: они не должны быть цельными. Посмотрите внимательно: две части подошвы клеятся к стелькам из травы или меха. Мои кожаные, сделанные Оленом, тоже запусти в производство.
- Их уже зарисовали модельеры.
- Ну, если у тебя больше нет вопросов, закончим беседу и займемся делами. Согласна?
- Согласна. До скорого, Глория.
Ирвин занимался съемками уже третьи сутки, иногда забывая даже поесть. Единственным огорчающим его обстоятельством была невозможность посмотреть результаты проделанной работы - кроме камер, вся прочая аппаратура была объявлена неисправной. Он сидел на макушке пальмы, в ее жестких раскидистых листьях и стоически приучал себя переносить тяготы новых климатических условий. Он оброс бородой и загорел. Весь грим был давно смыт, а костюм с накладками хранился в кустах. Иван дважды в день сменял его на посту, а по ночам давал поспать. За эти дни Ирвин ни разу не позволил себе оставить камеру без присмотра.
Такое ответственное отношение к работе удивило Глорию. Теперь она считала Ирвина совершенно "ручным", неприхотливым в еде и надежным в работе. Двухдневные записи были отправлены на Луну, в цепкие руки Грины.
Глория с Оленом считали третьи сутки съемок ненужным повторением пройденного, но Ирвин рассуждал иначе. За три дня он изучил панораму до мельчайших подробностей и нацарапал на пальмовом листке "дотошный план кругозора", как он сам выразился. Он сообразил, куда примерно приземлилась их куна, и возмечтал отыскать курицу и недодушенного петуха. У него не было тоски по курятине - на Луне он питался биомясом, не привязывая понятие "мясо" к существованию животного мира. Здесь же он успел пристраститься к орехам и ягодам, отказавшись даже от проросшего зерна, которое Глория регулярно передавала для него с Иваном.
Курица с петухом стали для него символами Луны и той привычной жизни, по которой он сейчас тосковал, отдавая должное и величию земного пейзажа.
Точка приземления куны находилась в противоположном конце кругозора. Помня об инциденте в первый свой день на Земле, он не решался отправиться туда по лесу. А на дороге на него сразу обратили бы внимание. Иван за эти дни успел приучить сообщество к своему присутствию в поселке, Ирвин же побаивался показываться на глаза носкам.
Глория снова вспомнила о заброшенных пещерах одиночек и решила, что можно поселить лунян там, раз уж отделаться от них не удалось.
Топот копыт разбудил их среди ночи: клячи во весь опор неслись куда-то в южную сторону. Глория с сыном поняли, что произошло нечто из ряда вон выходящее, и поспешили оседлать коней.
Не задавая вопросов, следуя по направлению, указанному стуком копыт, они приблизились к толпе, собравшейся у пещеры Масека. Огней, как всегда, не было, но, даже не видя лиц носков, можно было понять, что здесь собрались по случаю далеко не печальному: чуть сверкали в ночи веселые глаза, чуть поблескивали зубы в улыбках.
Вскоре сплошную тишину ночи пронзил крик ребенка. Толпа облегченно вздохнула. Затем из пещеры выпорхнул и понесся к небу голос второго ребенка. Носки зашевелились, но с места никто не сдвинулся.
Когда лучи солнца подсветили восток, новорожденных вынесли на улицу и положили на два огромных цветка: девочку - на ромашку, а мальчика - на маковый цвет.
Дуся-соседка зашептала Глории:
- Ушки видела?
- Да...
- Ма-аленькие! - сожалея, протянула Дуся.
- Это плохо?
- Ой, это так приятно, когда муж проводит рукой по длинному шелковому уху! Ну, да ничего, и так жить можно, - она скользнула взглядом по ушам Глории, еще раз вздохнула и добавила, - Очень симпатичные детки!
Глория приблизилась к близнецам и отметила, что уши младенцев были вполне "лунными". Обратная мутация?
Двое малышей встречали первую росу, первый восход солнца, первый для них туман. Две новые жизни... Два маленьких носка...
Гости стали разъезжаться.
Завершение сабантуя
Шел последний день стройки. Завершающий этап не требовал участия всех, кто был занят строительством раньше, и носки по очереди ходили в Управу записываться на завтра на работу. Женщины сегодня по большей части занимались приготовлением общего обеда, Глория тоже участвовала в этой работе, стараясь как можно подробнее запечатлеть на камеру процесс приготовления еды без огня, а также разнообразие земных блюд.
Тишину нарушала только возня ребятишек, когда на дороге со стороны Управы послышался громкий говор со смехом. К Гаю с мешками в руках приближались Гут и... Ирвин. Оба мешка вскоре были доставлены поварихам и вытряхнуты. Оттуда выскочили и с воплями кинулись в разные стороны разгневанные петух и курица.
К совершенно огорошенной Глории подошел Ирвин и протянул ей на ладони два куриных яйца.
- Вот, - сказал он, - Она на них сидела.
- Зачем же ты помешал ей? Дней через двадцать появились бы цыплята, - с трудом соображая, как следует поступить с Ирвином и куриным хозяйством, произнесла Глория.
- Если хочешь, ферму можем устроить в заброшенных пещерах, - подал идею Ирвин, - Я столько кур разведу!
- Чтоб ты знал, цыплята, когда выведутся, яиц сразу не несут. А их потом еще и высидеть надо!
- Но ты же сказала, что уже через двадцать дней...
- Олен! - крикнули от первой стройки, - Тебя шаман зовет!
Сердце Глории больно сжалось.
Олен повернул лицо к матери, затем вышел на дорогу и пошагал в сторону школы. Глория с тяжелым чувством заставила себя пойти к новеньким домикам, чтобы сфотографировать уют, в котором будут жить молодожены.
До сих пор никто не спросил, кто такой Ирвин, или - где теперь его горб.
- Я сказал, что подумаю. Ждать он больше он не намерен и примет от меня только согласие, - вскоре объяснял Олен матери.
- А если ты откажешься?
- Проведут омагничивание в принудительном порядке. Вспомни, что тогда сказал Сан: "Для жизни - нет, для здоровья - да".
- О, Боже! Я даже не хочу обсуждать варианты! Нам надо удирать отсюда.
- Куда? На Луну? В Нулевой? Или просто скрыться в лесу? Не волнуйся, мама, мы убежим. Не важно - куда. Я переговорю с Марфилом.
Марфил легко нашелся в эфире. Анри тоже должен был вскоре появиться в студии.
- Как было сказано, ты говоришь? - переспросил Марфил.
- В подробностях разберешься по записи. В дополнение могу сказать, что Хунтой обсуждался вопрос о неизвестно откуда взявшихся немых. Неомагниченных детей старше пяти лет давно не было на Глобусе. Оставить ребенка без омагничивания считается преступным сговором семьи и шамана. Позже поговорим о том, что дети носков уже рождаются способными общаться мыслеобразами. Поскольку неомагниченных теперь нет, трудно сказать что-либо о пользе процесса. Лично для меня сейчас самый важный вопрос - соглашаться ли на эту процедуру? Вдруг я стану ненормальным? Что тогда будет с матерью, Иваном и Ирвином?
Марфил хмыкнул в микрофон.
- Во-первых, эти три члена экипажа обучены не хуже тебя, Олен. Не будь таким самонадеянным. А во-вторых, не стоит рисковать, я думаю. Хочешь на Луну?
- Хочу, - ответил Олен, - Я всегда хотел, но...
- Хватит выкручиваться, Олен! Ты не можешь один изучить целую планету. Все равно необходимо возвращаться. Я поговорю с твоим отцом.
- Ты подвергаешь себя опасности, Марфил.
- Чушь! Я всего лишь лишусь престижной должности. А ты можешь погибнуть. Анри уже в студии.
- Анри, - начал Олен, - Твои географические изыскания могли бы привести, как я уже говорил, к обнаружению областей, не заселенных носками...
- Я не успел изучить этот вопрос...
- Стоп! - вмешался Марфил, - В данный момент это уже не важно. Твоей миссии, Олен, суждено было закончиться на этом этапе. Я немедленно отправляюсь к Президенту. На связи буду максимум через два-три часа.
Красноперый петух напугал и одновременно насмешил детей, высоко подпрыгивая над их головами и шлепаясь на землю с растопыренными крыльями. Курица пыталась скрыться в траве, но была настигнута бдительным Ирвином.
Глория подошла к Арин и сказала ей, протягивая яйца:
- Смотри, Арин. Это - куриные яйца.
- Как у крокошкура, только - маленькие! - залюбовалась яйцами Арин.
- Возможно. Если куры останутся одни, надо... - Глория поняла, что выдает себя с головой, и добавила, - Они могут жить и сами по себе.
"А если кони останутся одни..." - хотелось добавить ей и продолжить прощание со слезами и причитаниями.
- Слушай, Ирвин, если снять станцию, мы не сможем откорректировать место посадки.
- Значит, все работает? - ухмыльнулся Ирвин без явного удивления.
- Работает. Стук копыт лошадей будет слышен по всей округе. Пойдете в лес с Иваном, а мы поскачем якобы искать вас.
- А куры?
- Тьфу, дурак! При чем тут куры? - оторвался от мыслей об отлете Олен, - Впрочем, можешь отправиться и на поиск кур. Так даже лучше. Иди, закинь их в траву и ходи по ним печалься.
- Я так понял, мы улетаем? - сразу подобрался и стал серьезным Ирвин, - Я должен арестовать вас.
- Потом арестуешь, - отмахнулся от него Олен, - Местность теперь знаешь?
- Как пять пальцев.
- Своих или Ивановых? Иди, теряй курей.
Они разошлись в разные стороны и встретились только за обедом.
Это был последний обед сабантуя и последний обед лунян среди носкового сообщества. Ирвин привязал кинокамеру к поясу между листьями пачки и старался запечатлеть общение землян во всех подробностях, из-за чего крутился на месте больше, чем нужно.
- Я схожу к шаману, - шепнул Олен Глории.
- Это опасно! - встревожилась мать.
- Нет, на сегодня он ничего не планировал в отношении меня. Я скоро вернусь. А если - нет, пойдешь искать меня у него.
- Хорошо, - покорилась мать.
Олен пробыл у шамана недолго, вскоре вернулся в Гай и тайком передал Глории ракушку, когда-то потерянную ею в лесу. Он еще раз показал носкам цирковые трюки с Конем, чем привел в восторг и детей, и взрослых. В благодарность дочка Дуси-соседки спела для него "Сколько лет я смотрю на тебя, Луна". Три камеры следили за ней объективами, чтобы передать ее образ на воспеваемую ею Луну.
Все равно, кто
- О-о! - стонал Ирвин, устремляясь в заросли, - Скорей бы закончились эти приключения!
Он знал, что его эпопея была близка к завершению. Вряд ли кто на свете мог предположить, сколько трудностей предстоит преодолеть ему на пути к вожделенной поляне-космодрому! Он ушел первым из группы и должен был ждать остальных в условленном месте. Дойдя до места встречи - старой вербы, он остановился и стал ожидать в спокойной уверенности, что сделал все необходимое и достаточное для скорейшего возвращения из экспедиции.
Олен, по своему обыкновению, торопился в оставшееся время сделать максимум возможного в данной конкретной ситуации. Пещеру надо было оставить в таком состоянии, чтобы их исчезновение не бросилось в глаза хотя бы завтра утром.
Кроме того, он решил сделать попытку мысленно отправить послание к Арин, для чего была составлена фраза: "Арин! Из всех существ, встреченных мною на Глобусе, я выделил тебя". Для пользы дела хорошо было бы объяснить, для чего "выделил", но вся затея с передачей мысли была всего лишь пробой, в успех которой он и сам слабо верил. Он решил, что будет время от времени делать попытки отправить в эфир эту фразу.
Прежде, чем отправиться навстречу куне, они с матерью настроили передатчик на длительный период работы и спрятали его в нишу в подполе.
Иван в это время находился при лошадях, прогуливался с ними по тропинкам между лугами и водопадами. Особенно радовался прогулке Жеридва, который привычно служил аэродромом для Пако. Попугай привык сопровождать лунян и стал почти что членом экспедиции, если учесть, что одна из передающих камер постоянно находилась при нем.
С какого-то момента попугай встревожился и стал стремительно отлетать в восточную сторону, возвращаться и снова отправляться туда же. С той стороны раздался стук подков и появился неясный гул голосов. Заинтригованный Иван решил приблизиться к голосам и разузнать, что и кого вынудило заговорить вслух. Подъезжая к развилке дороги, он понял, что некто с апломбом "наседает" на Ирвина, а тот неуверенно пытается противостоять напору.
Иван застыл на месте, расслышать что-либо ему не удалось. Пако же, узнав одного из друзей по голосу, кинулся прямиком к месту конфликта, крикнув на лету: "Ага!"
В ответ Ирвин прокричал в ночь:
- Меня уводят вместо сына! Процедура ночью в школе!
Помочь ему Иван не мог. Получалось, что Ирвина перепутали с Оленом и ведут сейчас на омагничивание. Почему именно сейчас, ночью? Да и вправду ли - перепутали?
На всякий случай Иван развернул коней и пустился вскачь в обход главных дорог к пещере Олена.
Глория пыталась укомплектовать свой "разумный минимум", который упорно стремился перерасти в максимум. В очередной раз откладывая менее полезное, она поймала себя на мысли, что все вокруг в равной мере полезно и о бесполезно в одно и то же время. Без всех этих вещей можно прекрасно обойтись на Луне. С другой же стороны, все, что она сейчас перекладывала с места на место, уже имело для нее свою ценность. Когда один из глиняных башмаков не поместился в мешок, нервы ее сдали. Олен услышал, что его храбрая, стойкая в передрягах мать стала странновато шмыгать носом.
- Мама, вмешался он в грустный процесс прощания с материальным миром Земли, - Может быть, в твой разумный минимум войдет только один башмак? Второй, точно такой же, тебе сделают на Луне.
- Нет, - уже открыто расплакалась Глория, - Ничего "точно такого же" вне Земли сделать невозможно. Эти мне подарила Майла. Понимаешь? Не продала, не обменяла, - подарила! Как чувствовала!
- Мама, мы инструменты, оборудование тут оставляем! Стоит ли плакать из-за куска глины?
- Ты ничего не понял?! - мать не верила своим ушам, - Есть вещи, которым нет цены. Ты научил их делать подарки. Они тоже научили нас многому...
Кто-то появился возле пещеры. Прислушиваясь к шуму наверху, Олен стал подниматься по лестнице. Голос Ивана громко сказал: "Пако, покричи, они где-то здесь!" Пако не отозвался.
Со всеми возможными предосторожностями Олен выбрался в пещеру. Иван метался возле домика, не находя себе места.
- Что случилось? - спросил Олен, выходя наружу. Пако сразу пристроился у него на плече.
- Ирвина взяли! - выпалил Иван.
- Как - взяли?
- Повели к школе. На омагничивание.
- Почему - Ирвина? Почему - сейчас?
- Не знаю. Я не подходил. Пако был возле них, я, на всякий случай, ушел.
- Идем вниз! - скомандовал Олен и впервые повел Ивана в подпол.
Включили записи и прикипели к экрану. Когда птица подлетала к Ирвину, шаман говорил:
- Уже все равно - кто. Для Нулевого важно, чтобы омагничивание группы глухонемых мы начали без промедления. Второго шамана прислали в помощь, он ждать не может.
- Но меня не предупредили!
- Твоего согласия не требуется. Если Олен откажется, судить будут его мать и... меня! Мне этого не нужно.
- Моя мать далеко, - начал Ирвин, но Пако стал удаляться, и больше ничего нельзя было разобрать.
Новость потрясла всех. После некоторого молчания заговорил Олен:
- Остается три часа до посадки куны. Если омагничивание начали без промедления, пройдет еще три-четыре часа до его окончания...
- Не известно, в каком состоянии будет его рассудок, когда он выйдет из школы, - рассуждала Глория.
- В любом случае мы должны забрать его из школы и взять в куну, - сказал Олен.
- Но только не ты! - воскликнула мать, - Тебя тоже могут схватить и омагнитить в принудительном порядке. Идти за ним должна я. Вопрос о моем омагничивании не ставился...
- ...До сих пор, - закончил ее фразу Иван, - Если теперь говорят о группе глухонемых, могут сразу "проработать" всех нас.
Олен махнул рукой:
- Да я уже ничего не боюсь, даже омагничивания! Надоели эти разговоры. В конце концов, все дети живы. Может быть, они не разговаривают только от испуга.
- Подождать Ирвина мы обязаны, господа, - Глория начала расставлять по местам разбежавшиеся было мысли, - С небесной колыбелью можно связаться в эфире, она прилетит еще раз, когда нам будет нужно. Речь идет о жизни и здоровье члена нашей группы.
- За Ирвином пойдет только один из нас. Двое других должны быть готовы дать отпор в случае угрозы со стороны Огю, - Олен уже определился в действиях.
Он сразу же поставил руководство экспедицией в известность об осложнившейся обстановке. В качестве посла к школе отправилась Глория. Попугай сидел на ее плече до самой школы, но при подходе к терминалу взлетел в небо и опустился внутрь помещения.
Олен с Ирвином сидели в подполе, наблюдая ситуацию по трансляции.
Когда Пако появился в терминале, Ирвин говорил:
- Вы обязаны сообщить об этом Олену!
- Ты и есть Олен! - густым басом не торопливо произнес Огю и добавил мягко, - Да?
- Да, - полувопросом выдохнул Ирвин и затих.
- Сдался, - задумчиво сказал Олен, - Там два шамана. Вдвоем работают. Иван, пока за нами не гоняются, возьми то, что мать приготовила к отправке и отвези к месту общего сбора. Туда же отправишься, если позже не найдешь меня здесь. Ясно?
- Ясно, - откликнулся Иван, - Но ты Ирвина напрямую не можешь потащить к куне. Значит, все равно вернешься сюда. Я могу ждать здесь.
- К первой куне не потащу. Но ты должен быть там, на месте посадки и отправить Глорию первым же рейсом. Как хочешь, пусть даже арестованную тобой, но мать с Земли ты должен отправить. И лучше будет, если полетишь с нею сам.
- Сейчас она вряд ли согласится...
- Арестуй, говорю!
- Сделаю, Олен.
Глория ждала у стены школы, Синди и Пако составляли ей компанию. Она знала, что ее появление здесь вряд ли осталось незамеченным, но в ответ на ее прибытие никто не вышел из терминала. Тьма стояла кромешная. Глория вслушивалась в шорохи внутри помещения. Было желание войти и... помешать. Но ее быстро бы обезвредили. Зачем рисковать?
Топот копыт привлек ее внимание.
- Глория! - позвал ее голос Ивана.
- Что, Иван?
- Помоги отвезти вещи.
- Что ты говоришь?! Разве я могу уйти отсюда?! - возмутилась она тоже шепотом и подошла к нему.
- Я Коня оставлю здесь для Олена, - сказал Иван, - С твоей Синди повезем с вещи к месту посадки.
- Не понимаю замысла.
- Они тут еще не скоро закончат, успеешь вернуться.
- Так возьми и Коня, он вернется с нами.
- Едем! - не давая ей разобраться в словесной каше, которую сам же и заварил, торопил Иван.
Глория оседлала Синди и вместе с Иваном направилась к восточной стороне кругозора. Подъехав к лесу, они спешились и понесли каждый по мешку по знакомой тропе в густоту леса.
- Ты останешься здесь? - спросила Глория, опуская мешок на краю поляны.
- Еще не решил...
- Времени остается не так много.
- Вот и я говорю, - спокойно ответил Иван и взмахнул руками. Глория не успела опомниться, как уже была плотно "упакована" в рыбацкую сеть из лиан и аккуратно уложена рядом с двумя мешками поклажи.
- Иван, - неожиданно спокойно произнесла она, - Ты не мог арестовать меня по-человечески?
- Это как? - спросил Иван и сел возле нее.
В ответ она неожиданно разразилась хохотом:
- Понимаешь, я представляла себе, как красиво засверкают в лучах лунного освещения мои наручники...
- Глория, вот это я могу обещать тебе со всей ответственностью. Засверкают... в лучах, засверкают.
- Это Олен велел тебе так поступить со мной?
- Ну, скажем честно, не велел, а позволил. С тобой же сладу нет.
- А как ты отправишь назад Коня?
- Пока не знаю. Твоя камера работает?
- Да, но - без трансляции.
- Какая глупость! Пако! - Иван поднялся на ноги, - Пако!
Пако перелетел с крупа Синди на руку Ивана, и тот заговорил, обращаясь, казалось, к самой птице:
- Слушай, я не могу оставить здесь Глорию одну. Лошадей попытаюсь отсюда отогнать. Нет гарантии, что они сразу отправятся к тебе, к пещере. Ищи выход, Олен, ищи для вас каких-нибудь кляч.