Я сдох как собака в глухих подворотнях
в дворах Рубинштейна и Невского тоже
И кости мои насквозь все промерзли
прохожим противно, противно до дрожи...
для них я лишь пес, лежащий у входа,
лишь тварь, не дающая людям прохода.
клок шерсти, замерзший лютой зимою.
они возмущаются, нет им покоя!
а я был живой! я ел и я пил
быть может, когда-то я даже любил, 
но это все в прошлом, я умер сегодня.
обходят меня стороной осторожно.
и нет, чтобы кто-то меня закопал!
а только кричат: "каков он нахал!
ну надо же было так умереть - 
шагать чрез него, а темно ведь, не день..."