Иванов Дмитрий Викторович. Стон Земли

Стон Земли

Чужой праздник

Куиллокуэтлачтли всегда любил, весенний праздник сдирания кожи Тлакашипеуалистли (1). Тощий Волк, именно это значило его имя, с удовольствием демонстрировал успехи на войне перед всем Тламанакальпаном. Тогда каждый житель столицы сможет увидеть, каких важных пленников смог захватить молодой воин во славу ненасытных богов. И если среди них не было никого, кто оказывался достоин принять цветочную смерть (2) во имя Шипе Тотека (3), парень не чувствовал себя ущемлённым и искренне радовался успехам братьев по оружию.

Но только не сегодня, в день одиннадцать-трава года восемь-кремень. На сей раз во время сухого сезона мужчине пришлось остаться дома, все битвы состоялись без него. В итоге, гордиться нечем. Вот почему так тяжело на сердце. Красочное действо не в радость. Громкие звуки песен и барабанов ранят душу, а от многоцветья перьев, блеска жадеита и сверкания золота болят глаза. Восторженные возгласы, удары копий о щиты и топот десятков танцоров навевали грустные думы.

Всё произошло в прошлом году. Границы молодой державы разрастались. Всё больше и больше вождей становились данниками тлатоани (4) Уэмака. На севере его переговорщики смогли добиться покорности нескольких селений на границе затопленного леса. Жили там, в основном, люди мирные, простые земледельцы и охотники. Порой до половины добычи и урожая приходилось им отдавать Куалатлатоа, жадному правителю Тлачинольшочитлана. Последние годы дела шли неважно, а владыка никак не шёл на уступки. Над деревнями нависла угроза голода. Вот тогда переговорщики из Тламанакальпана предложили более гибкую систему сборов, а также помощь в проведении земляных работ и охране угодий. Доведённые до отчаяния крестьяне решили рискнуть и вверили себя в руки южного соседа. Новые территории поручили охранять текутли (5) Чиукатемоцину, защитнику порубежных земель. Он расставил соглядатаев вдоль дорог караулить армию противника в случае внезапной атаки. Но, будучи человеком честным, касик спокойно ждал во дворце послов, которые подарили бы ему головной убор текпилотль (6) из белых перьев и птичьего пуха, щиты и макуауитли (7) в знак объявления войны. Так повелось испокон веков. Но всё вышло по-другому. Враг решил поступить подло и пойти на хитрость. Вместо большого вооружённого отряда для мщения отправили маленькую группу отборных бойцов и могущественного жреца Шиутекутли (8). Служители Повелителя Бирюзы лучше всех владели заклинаниями огня и могли устроить настоящее бедствие. Кроме того, жители Тлачинольшочитлана почитали Старого Бога (9) как покровителя народа, а потому Куэсальцин (10) открывал им больше силы, чем выходцам из других стран. По приказу нечестивого Куалатлатоа тламакаски (11) со своими спутниками под покровом ночи незаметно подобрался к одной из деревень. Жертвователь обрушил на спящее селение ливень из шаров пламени. В считанные мгновения запылали дома, амбары, изгороди, деревья, посевы, трава и даже сама земля, камни и воздух. Мало кому удалось спастись от бушующей стихии. Всё вокруг превратилось в безжизненное пепелище. На время злодеи затаились, но разведчики Чикуатемоцина сумели выследить их, как опытный охотник находит выпь в камышах. Текутли спешно собрал опытных воинов и выступил. Мстителей удалось застать врасплох. Священник как раз готовил новый акт возмездия и восстанавливал силы. А потому чаротворец не смог оказать серьёзного сопротивления. Его и ещё несколько карателей взяли в плен. Позже они приняли цветочную смерть на празднике Поднятия Знамён (12). А затем тлатоани Уэмак нанёс ответный удар.

Несмотря на бесчестный поступок вражеского вождя царь Тламанакальпана отправил в Тлачинольшочитлан послов. По обычаю предков, они принесли с собой много копий, щитов и другого оружия, дабы никто не упрекнул тлатоани в нападении на беззащитных, и надели на чело Куалатлатоа текпилотль из белых перьев и шариков пуха цапли. Наиболее подходящим для сражения сочли день один-собака. Предстояло определить, какие силы двинуть в бой. Как принималось решение, Тощий Волк знать не мог, но небезосновательно полагал, что всему виной тлакочкалькатль (13) Косицтекатль. Главнокомандующий был владыке как брат, они выросли и воспитывались вместе, а потому венценосец всегда старался угодить близкому другу. Сам же полководец некогда возглавлял отряды орлов и ягуаров (14), и ему очень не нравилось внимание, которое в последнее время оказывали новому ордену Венеры. Именно к нему и принадлежал Куиллокуэтлачтли, более того, молодой мужчина был избран его предводителем. Учредили данную организацию священники во главе с сиуакоатлем (15) Истаккальцином. Духовным лидером считался верховный жрец Владыки Зари (16) Несауальтеколотль, Голодная Сова. Наверняка, Уэмак, желая польстить товарищу, приказал выступить именно орлам и ягуарам. А избранникам бога Утренней Звезды надлежало оставаться дома и защитить город в случае нападения армии Ойаменауака. Ведь давний враг вполне мог воспользоваться отсутствием армии в столице и устроить неожиданную атаку. Но западный сосед сильно ослаб за последние годы и не смог организовать вторжения. Войска Тлачинольшочитлана потерпели сокрушительное поражение в первой же битве. Множеству доблестных бойцов предстояло встретить судьбу на холодном камне. Трусливый Куалатлатоа убоялся и поспешил заключить мир. Вот так Тощий Волк и лишился возможности захватить в бою пленников для Тлакашипеуалистли.

Пока парень предавался тягостным раздумьям, праздник подошёл к своей кульминации. На ритуальную платформу вышли служители культа, наряженные в костюмы из вывернутой наизнанку кожи жертв Шипе Тотека и устроили танец. Кисти рук несчастных сохранили. Теперь они свисали на лоскутах плоти и болтались всякий раз, когда отправители обряда прыгали или поворачивались. Тем временем участники битвы получили по чаше с кровью тех, кого они привели на алтарь покровителя растительности, и смельчаки отправились обмазывать драгоценной влагой изваяния остальных богов. Сердца побеждённых поместили в большой каменный сосуд куаушикалли (17). Всё громче играли барабаны, всё пронзительнее завывали трубы из раковин. Пляска стала неистовой. Словно лучи Солнца сияли перья кецаля, ослепительно блестели золотые диадемы, а бубенцы на поясах и браслетах звенели в такт движениям жрецов, шелестели на ветру бумажные знамёна на спинах, гремели погремушки на посохах. Вот воплощения Красного Тескатлипоки спустились вниз и разошлись по улицам раздавать благословения всем желающим. Взамен они получат хлеб, пироги, лепёшки, мясо, фрукты, бобы какао и прочие лакомства, которые затем отнесут в храм для торжественного пира. Не зря же священники соблюдали строгий пост перед праздником. Официальная часть торжества подошла к концу. Теперь начнутся народные гуляния с песнями и танцами до утра. Но Тощий Волк хотел поскорее убраться с площади. Конечно, никто не подвергал сомнению его отвагу и доблесть, молодой воин испытывал стыд. Хоть бы не наткнуться на какого-нибудь знакомого, который того и гляди схватит за руку и потянет в центр радостной толпы.

Наконец-то дом. После назначения на должность командира ордена Венеры Куиллокуэтлачтли получил небольшую усадьбу в тихом районе. С его ростом и длинными ногами идти до центра города было совсем недолго. Жил мужчина один. Каждый день приходила старая служанка прибираться и готовить еду чаще всего, когда хозяин уже находился на службе. Хоть он сегодня не изнурял себя упражнениями и почти совсем ничего не делал, избранник Владыки Зари чувствовал себя совершенно разбитым и уставшим. Действительно, угрызения совести изматывают не менее, чем занятия с копьём или приседания с грузом. Он не стал разводить огонь, с трудом развязал и чуть не вырвал мокрую от пота налобную повязку, выткнул из волос асташелли (18) с кецальмиауайо (19), скинул сандалии и пнул их в угол, сбросил белый плащ с ярким рисунком и без сил повалился на циновку.

Сколько прошло времени, непонятно. Из забытья юношу вывели шаги. Вот кто-то прошёл через дверной проём, пересёк дворик. "Нежели вор?" - поджарое мускулистое тело вмиг напряглось словно у ягуара, готового к броску. Рука нащупала рукоятку кинжала - тот всегда лежал возле ложа. Незнакомец остановился около хлопковой занавески и ... постучал. Нет, грабители так себя не ведут. Куиллокуэтлачтли облегчённо выдохнул и выпустил нож. А вот и знакомый голос: "Тощий Волк, ты здесь?" "Да, здесь", - отозвался воин.

И вот на пороге показался Несауальтеколотль, верховный жрец Тлауискальпантекутли. Человек был высок, жилист, стройного телосложения, ему около тридцати лет. Священник ещё не переоделся после праздника, на нём костюм Владыки Зари. Венец из жёстких чёрных перьев закрепляла красная налобная лента с морскими раковинами. Поверх всего ниспадал роскошный плюмаж кецальмиауайо. В отверстие носовой перегородки вставлена костяная палочка с небольшим привеском. За спиной рассыпалась розетка из надхвостья кецаля, обрамлённая мехом. Из-под бирюзового набедренника с бахромой торчали концы длинной повязки. Область глаз и надпереносья покрывала чёрная краска. По краю этого пятна теснилось множество белых пятнышек. Такой рисунок назывался миштетлилькомоло (20) и символизировал звёзды на ночном небе. Голодная Сова отвечал за орден Венеры перед самим богом, именно он обеспечивал доступ своих подопечных к его могуществу. Два года назад жертвователь сделал Куиллокуэтлачтли своим телохранителем. С тех пор парень не раз спасал жизнь возжигателю копала. Мужчины постепенно прониклись друг к другу симпатией и взаимным уважением. Ведь и сам Несауальтеколотль происходил из бедной семьи и смог выбиться в члены государственного совета лишь благодаря стараниям нынешнего сиуакоатля Истаккальцина. Теперь же глава культа Тлауискальпантекутли видел повторение собственной истории, он считал своим долгом сделать талантливого юношу большим человеком, как когда-то Хозяин Белого Чертога поступил с ним самим. Время всегда идёт по спирали, людские судьбы повторяются.

- Сидишь без света, - неодобрительно произнёс верховный жрец и мановением руки зажёг жаровню.

- Извините, господин. Я не думал, что Вы придёте, - Тощий Волк вскочил с циновки и почтительно поклонился. Ему стало стыдно находиться в присутствии духовного лидера ордена в одном маштлатле (21), и теперь молодой воин глазами искал, куда же он сбросил плащ.

- Можешь не одеваться, я пришёл к тебе не как сановник, а как друг. Лучше садись. Я могу присесть рядом? - спросил Голодная Сова. В последнее время священник решить оставить церемонность в обращении и сделать несколько шагов к общению на равных.

- Конечно, учитель, - произнёс вконец смущённый парень, он опустился на циновку и робко по-щенячьи посмотрел в глаза старшему товарищу.

- Ты ничего не умеешь скрывать, Тощий Волк. Этим ты похож на меня, - улыбнулся служитель, - Истаккальцин мне всегда говорил то же самое. Я понимаю твои чувства, знаю, о чём ты сейчас думаешь.

Юноша отвёл взгляд и плотно сжал губы. Неужели наставник сейчас начнёт отчитывать его за неподобающее поведение?

- Да, ты хотел быть среди тех героев, которых теперь прославляет весь город. Знаешь, я пытался отправить вас на битву, но меня не послушали. Такие вопросы решают тлатоани и тлакочкалькатль. Ты не виноват. Если бы ты был в бою и не смог захватить пленников, то это одно, а здесь - совсем другое, - Голодная Сова положил руку на плечо собеседнику и почувствовал, как до дрожи напряглись его мускулы.

- Конечно, я всё понимаю - с досадой выдавил из себя парень, - Но почему тогда сердце не может принять этого, почему оно всё равно болит, не унимается и вгоняет меня в стыд? - молодой воин тряхнул головой, будто пытался сбросить упавший лист, и гневно сжал кулаки.

- Ты прав, - согласился Несауальтеколотль, - Разум сердцу не лекарь. Даже не буду советовать тебе успокоиться, "успокойся" - самое бесполезное слово из всех. Тебе бы выспаться. Дым копала обостряет чувства, усиливает радость, а тоску делает в двадцать раз больнее. Может статься, и чего посильнее служители Шипе Тотека подкинули в курильницы. Если вздремнёшь, на утро голова прояснится. Хочешь, пошлю к тебе слугу со снотворным отваром?

- Вы слишком добры, господин, благодарю. Но я не достоин такого внимания с Вашей стороны. Думаю, я и сам справлюсь.

- Снова твоя неуместная скромность, - произнёс нарочито разочарованно жрец, - Примешь слугу, возьмёшь у него зелье выпьешь всё до последней капли. Это приказ, - шутливо добавил он.

- Хорошо, - удручённо вздохнул Тощий Волк.

- Ладно, я к тебе совсем по другому поводу пришёл.

Парень вопросительно посмотрел на гостя.

- Теперь ты глава ордена, а потому тебе полагается в бою иметь персонального жреца-целителя, как и всем прочим командирам.

- Неужели на самом деле я достоин такой чести?

- Конечно, ты слишком ценный боец, тебя нельзя потерять. А некоторые дары, которые Тлауискальпантекутли открыл тебе, не достались более никому. Ты - единственный, - улыбнулся Голодная Сова, - Я подыскал тебе подходящего служителя. Он станет тебе верным братом по оружию. Это сказал сам Владыка Зари. Завтра вечером между вечерними и ночными молениями он придёт к тебе. Будь дома, никуда не уходи. Да, и ещё, накорми его, ты же знаешь, какой строгий пост был у жрецов.

- Кто он, господин? - поспешил узнать воин.

- Вот завтра и узнаешь. Будет тебе загадка, - шутливо произнёс первосвященник и снова похлопал юношу по плечу, - Ладно, мне уже пора.

Избранник Венеры встал, - бубенцы на ногах зазвенели, - потянулся и направился к выходу.

- Давай, хорошо выспись, не засиживайся допоздна, - сказал жертвователь и вышел.

- До завтра, господин, - только и успел крикнуть Куиллокуэтлачтли вслед.

Рассказ жреца

На следующий день вопреки ожиданиям досада не исчезла. Да, боль от разочарования притупилась, но время от времени напоминала о себе. Например, в лицах прохожих Тощий Волк видел немой укор. А когда командир пришёл в текиуакакалли (22), где на площадке тренировались члены ордена Венеры, ему стало стыдно смотреть им в глаза. Предводитель не смог обеспечить им место в битве и не дал возможность исполнить долг перед ненасытными богами. По счастью, никто не высказал никаких претензий. Остальные бойцы понимали произошедшее и пытались поддержать своего лидера, которого действительно уважали. Но ему было достаточно собственных угрызений совести.

День выдался пасмурным. Небо заволокло сплошной пеленой облаков. Лик Солнца скрылся и не показывался до следующего утра. Краски сделались тусклыми. Быть может, от этого делать ничего не хотелось. Почтенный Несауальтеколотль не посетил занятия своих подопечных. Наверняка, у первосвященника возникли неотложные дела в храме или совете. А потому все обязанности целиком и полностью легли на плечи Куиллокуэтлачтли. Он знал, лучшим способом забыться было дать изнурительную нагрузку, такую, чтоб колени подламывались, зубы стискивало до боли, а руки отказывались повиноваться. Главное - измотать себя самого.

Ему вспомнился вчерашний разговор с Голодной Совой. Кого же всё-таки избрали в качестве целителя? И почему не спросили его самого? Только не дряхлый старикашка с наклонностями безумного самодура и не прыщавый подросток, пару дней назад завончивший кальмекак. Но вскоре жестокая тренировка окончательно выместила из головы остальные мысли. К концу дня Тощий Волк уже напрочь забыл о предстоящей встрече. Он едва не забил Тлакауэпантли в ходе учебного поединка, благо в макуауитле не было обсидиановых лезвий.

Вернувшись домой, командир ордена чувствовал в себе остатки сил. Юноша решил окончательно обескровить себя и продолжить упражнения. Воин снял плащ, взял тепостопилли (23), вышел во внутренний двор и начал бой с воображаемым противником. Налобная повязка пропиталась потом, и теперь солёная жидкость заливала глаза, тело пылало, словно в лихорадке, мышцы болели от напряжения, суставы сделались мягкими податливыми, и избранник Венеры несколько раз чуть не растянулся на жёстких каменных плитах. Руки разболтались и перестали слушаться, воздуха уже не хватало. Самое время прекратить издеваться над собой и хоть немного отдохнуть.

Как вдруг у дверного проёма раздался стук. Мужчина остановился и прислушался. Звук повторился. "Кого ещё принесла нелёгкая?" - подумал избранник Венеры. Тут край занавески отодвинулась, и внутрь зашёл тот самый жрец, о котором говорил Несауальтеколотль. Гость оказался младше хозяина. Если в год восемь-кремень Тощему Волку исполнилось двадцать три года, то возжигателю копала - всего девятнадцать. Хоть незнакомец и был выше большей части жителей Тламанакальпана, всё-таки командиру ордена Утренней Звезды он доходил лишь до верхнего края уха. Телосложение юноша имел довольно хрупкое. Мускулы контурировались, скорее из-за почти болезненной худобы, чем вследствие физической силы. Длинные тонкие руки и ноги придавали пареньку сходство с неким пауком или насекомым. Мощный жилистый Куиллокуэтлачтли не без издёвки подумал, что поверг бы его наземь одним ударом кулака. Лицо служителя казалось немного детским - в отличие от воина его челюсти были уже, а углы костей выступали меньше. Однако глаза сразу притягивали взор - большие, просто огромные, тёмные, глубокие, как у мышиного опоссума (24). Такого взгляда копьеносец ранее никогда не видел, какой-то потусторонний, странный, нечеловеческий, словно у испуганного ночного животного. Выкрашенная в чёрный цвет кожа усиливала ощущение. На плечах лежал плащ омикалло тильматли (25) цвета ночного неба с белыми костями. На поясе повязан простой треугольный кусок ткани тлальпилли (26), из-под которого торчали концы набедренной повязки. Чем-то гость напоминал Несауальтеколотля.

- Здравствуйте, господин, - боязливо произнёс жрец и почтительно поклонился.

- Здравствуй, - ответил Тощий Волк и утёр пот со лба, - Тебя послал Голодная Сова?

- Да, - смущённо кивнул незнакомец и переступи с ноги на ногу.

Куиллокуэтлачтли почувствовал страх собеседника и пожалел паренька. Действительно навстречу ему вышел рослый, гораздо выше него свирепый воин, разгорячённый, с копьём в руках, да к тому же без плаща - хозяин явно не ожидал визита.

- Как тебя зовут? - спросил командир ордена Утренней Звезды как можно более миролюбиво.

- Тетемикточтли, Спящий Кролик, - ответил возжигатель копала.

- Меня Куиллокуэтлачтли, - улыбнулся избранник Венеры, - ладно, пошли внутрь.

Он сделал шаг назад, пропуская юношу, прислонил тепостопилли к колонне, подхватил тильматли, но решил не надевать, утёрся им и проследовал в комнату.

Молодой мужчина указал священнику на циновку, а сам раздул жаровню, поставил её посредине и сел напротив. Разочарование - вот что почувствовал Тощий Волк при встрече с личным целителем. Опасения оправдались. Тщедушный мальчишка. Нет, не такого товарища мнил себе ученик Несауальтеколотля. Как этот задохлик сможет быть полезным в бою? Да его самого придётся защищать. И как мог Голодная Сова ошибиться? Такой горе-помощник -настоящая обуза. Из-за него в два счёта попадёшь в переделку. Наверное, глава культа Тлауискальпантекутли вдел в странном подростке некие скрытые возможности, но сейчас от него ровным счётом никакого толку. Однако распоряжения учителя следует выполнять. А потому нельзя давать понять гостю своего разочарования. Ах да, нужно же накормить бедолагу.

- Хочешь есть?

- Нет, господин, - ответил жрец, но глаза сказали другое.

- Значит, хочешь, - Куиллокуэтлачтли снова стало жалко паренька, - Сейчас принесу лепёшки с острым соусом и мясом индейки, правда, оно холодное.

- Нет, нет, - запротестовал служитель.

- Значит так, - отрезал хозяин дома, - Я жутко голоден, и если ко мне кто-то пришёл, то я не могу есть в одиночестве, тебе придётся разделить со мной обед, понял?

- Как пожелаете, господин, - согласно покачал головой Тетемикточтли.

- Да, и хватит называть меня "господин". Несауальтеколоцин говорил, что мы должны стать друзьями, а друзья общаются на равных.

- Будь по - Вашему, господин.

Мужчина всхохотнул. Скромность нового знакомого его забавляла. Раньше воин относился к тламакаски с благоговейным трепетом и уж точно не позволил себе так раскованно общаться даже с самым низшим из представителей духовенства. Но за годы, проведённые в ордене, он многое узнал о жизни отправителей обрядов и теперь воспринимал их как обычных людей. Кроме того, Тощий Волк начал проникаться к гостю симпатией, смущение собеседника подкупало.

Куиллокуэтлачтли встал и отправился на кухню, которая располагалась в другой постройке на противоположной стороне двора, вскоре вернулся с двумя большими тарелками еды и соусницей. За всё время Спящий Кролик даже не сменил позу. Интересно, это его в храме так затравили старшие жертвователи?

- Давай ешь, - дружелюбно сказал хозяин дома, взял кусочек индейки положил на тортилью, полил красной ароматной жидкостью, завернул лепёшку и откусил, - Скажи, друг, какому богу ты поклоняешься?

Вместо ответа юноша резко втянул воздух ртом и вздрогнул.

- В каком храме? - уточнил воин.

- В храме Миктлантекутли (27), - нехотя проговорил жрец и стыдливо опустил глаза.

Вот так номер. Командир ордена Венеры никак не ожидал такого поворота событий. Обычно целители полководцев происходили из культа Тескатлипоки (28), могущественного бога тьмы и севера. Но избранник страшного владыки загробного мира ... Как они вообще могут исцелять? Тощий Волк всегда боялся служителей смерти и никогда не посещал их святилище. Обряды в честь повелителя преисподней отправлялись по большей части тайно, иногда в уединённых местах и пещерах.

- А почему именно Миктлантекутли? Есть же другие, менее страшные боги?

- Это, долгая и совсем некрасивая история. Вам она не понравится.

- Ну, расскажи, мы должны узнать друг друга лучше. И начинай уже есть, а то я обижусь, - поняв, что собеседник всё ещё боится, избранник Тлауискальпантекутли сам завернул кусочек индейки в лепёшку и подал пареньку, - я с удовольствием послушаю твой рассказ, только сначала прожуй.

Несмело, постоянно поднимая глаза на хозяина, юный священник начал:

- Мне было семь лет, когда я с родителями пришёл в Тламанакальпан. Отец, как и многие, бежал сюда от преследования. Мать не хотела покидать родину. Она во всём обвиняла мужа. Когда тот строил первую хижину, она не помогала ему и держалась с пренебрежением. Родители каждый день выясняли отношения. А я болтался по улицам. Я был маленьким и слабым, а вдобавок, не похожим на других. У меня не было друзей. Надо мной постоянно издевались другие дети. Верховодил у них Се Масатль (29), сильный высокий мальчик, местный заводила. Однажды он встретил меня со своими дружками. Они окружили меня, начали надсмехаться, а потом стали избивать. Они сломали мне нос, потекла кровь. Но даже это их не остановило. Наконец, я потерял сознание, только тогда они ушли. Очнулся я в луже собственной крови. Надо мной склонился какой-то старик. Он тряс за плечо и пытался поднять. Я никогда раньше его не видел. Лицо всё бледное, почти белое, а руки холодные, словно у трупа. Боль снова пронзила всё тело, наверное, в тот миг сломанные ребра сместились, и я опять провалился во тьму. Через какое-то время я снова пришёл в себя. Он стоял рядом, тот незнакомец. Странно, боль уже прошла, кровь исчезла, и даже нос снова стал прямым. Никаких синяков или ссадин. И тогда он заговорил: "Тебе больно, маленький кролик, твоё сердце переполняет досада и ненависть. Ты жаждешь отмщения, но нет сил его совершить. Я дам тебе кое-что. На, возьми", - он протянул мне какой-то предмет, и я сжал его в ладони. А потом посмотрел. Свисток смерти (30) на кожаном шнурке. Вот он, смотри, - Тетемикточтли прикоснулся рукой к груди и будто бы ниоткуда появился небольшой глиняный черепок с трубочкой для губ на верёвке, - Обычно он скрыт. Его можно увидеть, только когда им пользуешься, - пояснил жрец, - Так вот. Старик продолжил: "Когда тебе плохо, если тебя кто-то обидел, сильно обидел, смертельно обидел, и ты не знаешь, как поступить, как воздать за боль и несправедливость, подуй в него. Подуй, и тебе станет легче. Ну же, давай попробуй, прямо сейчас". И мужчина присел на корточки передо мной, взял своей холодной костлявой ладонью мою кисть со свистком и поднёс ко рту. Вот тогда я впервые услышал его ужасный звук. Как стон умирающего, зов сипухи, шипение змеи, крики падальщиков над тушей. Тут старик исчез, не ушёл, а именно исчез, пропал, скрылся с глаз. Я пришёл домой. Меня даже не искали. А на следующий день вся улица только и говорила, как Се Масатль стоял на берегу, потом упал в воду, и его тут же схватил крокодил и унёс на дно. Больше мальчика никто не видел, - Спящий Кролик замолчал и снова поднял глаза на Тощего Волка.

У того холодок пробежал по спине. Но в то же время воин понял, как важно теперь дослушать всю историю до конца и не показать страха, осуждения или неприятия. Кажется, когда юный жрец наконец-то согрелся, отдохнул, поел, а, самое главное, почувствовал расположение и искреннюю заботу хозяина, служитель проникся к нему доверием и поведал самое сокровенное в своей жизни, то, что, быть может, ещё не рассказывал никому. К тому времени Куиллокуэтлачтли свернул ещё одну лепёшку с мясом и протянул новому другу.

- А что же было дальше? - спросил он и внимательно посмотрел на гостя.

- Тебе интересно? - недоверчиво спросил Тетемикточтли.

- Конечно. Похоже, ты встретился с кем-то очень-очень важным и всё только начинается.

- Да, верно, - рассказчик утёр губы рукой и продолжил, - Я тогда не связывал эти два события. Хотя, признаюсь, радовался достойному воздаянию. Тем временем родители продолжали ссориться. Однажды они где-то достали большой кувшин октли (31) и выпили за вечер. А затем снова начался скандал. Отец стал избивать мать, он пнул её прямо в живот, я тогда убежал из дому и всю ночь слонялся по улицам. Больше мама уже не вставала. Её не стало через три дня. Тогда к нам первый раз пришёл Койоичкакуаштли, наш дальний родственник. Он жил неподалёку и служил писцом при дворе тлатоани. Оказывается, он давно следил за нашей семьёй. Мужчина стал увещевать отца, говорил, что он не должен забывать о моём воспитании. Тому всё это явно не нравилось, но он дотерпел до конца и не сказал ни слова. На прощание господин вывел меня из дома и показал, где он живёт на тот случай, если станет совсем невмоготу. Но с того дня всё пошло только хуже. Отец будто бы совсем не замечал меня. Утром он уходил на работу строить городские стены. Вечером возвращался злой и усталый. Жарил лепёшки на огне, давал пару мне, ел сам и ложился спать. Он не спрашивал, как у меня дела и не давал никаких поручений, даже не пытался меня чему-нибудь научить. Говорил мне всего пару фраз в день, иногда совсем не отвечал на мои вопросы. Не прошло и двадцати дней, как у него появилась подружка. Мерзкая женщин, явно старше его, с выпирающими передними зубами, отчего её лицо было похоже на беличью морду. Мне сразу не понравился её резкий голос и распущенные манеры. Всякий раз, когда она приходила, отец выгонял меня спать на улицу, а они пили октли и совокуплялись. Я иногда подглядывал за ними через дырку в занавеске. Тогда кормить меня стали не каждый день. Я изнывал от голода и иногда ходил в дом Койоичкакуаштли. Там мне давали то пирожков, то собачьего мяса, то лепёшек. Однажды писец снова пришёл к отцу и попытался вразумить, но тот набросился на родственника с кулаками. Однажды я, как обычно подглядывал за развлечениями отца с его потаскухой, услышал, как она сказала: "Слушай, ну зачем тебе ребёнок? Избавься от него. Когда ты свяжешь себя плащом и юбкой (32) со мной, я рожу тебе прекрасных детей столько, сколько пожелаешь". Мужчина ничего не ответил, и я успокоился. Через два дня она вернулась и подала мне три тамалли (33) с мясом игуаны. Никогда раньше блудница не дарила мне ничего. Я был очень голоден и сразу съел один. Остальные решил оставить на потом. Отец, как всегда, выгнал меня, и я пошёл на берег покидать камешки. Но тут навстречу мне попались соседские мальчишки. Они отобрали тамалли и втоптали их в грязь. Хорошо, хоть не избили. А потом мне сделалось плохо. Голова закружилась, желудок будто скрутило, как прачка отжимает мокрое бельё. Меня начало рвать, открылся понос. Когда вся пища вышла из меня, болезнь не отступила, начала изливаться вода, иногда со слизью или с кровью. Но я во что бы то ни стало решил выжить, ходить я уже не мог, и я пополз. Мои колени и локти стёрлись в кровь, ногти потрескались, тело пылало в лихорадке, сердце билось, словно у землеройки, а нечистоты продолжали исторгаться из тела всю дорогу. Глаза уже почти ничего не видели. Наступила ночь, и никто не помог мне. Только насмешливый Йоуалли Ээкатль (34) стал свидетелем моих страданий. И всё же я дополз. Нет, не к себе, там властвовала она, богомерзкая отравительница. Дрожащей рукой я постучался к Койоичкакуаштли и растянулся на пороге. Дальше меня начали лечить. Прежде всего, господин заставил меня выпить несколько кувшинов воды и есть уголь. Потом позвал жрецов. Те творили заклинания, пели и трясли погремушками. Я плохо понимал смысл действа, ибо разум мой помутился. Несколько раз за ту ночь я терял сознание. Кажется, за время болезни все соки моего организма сменились трижды, как не больше. Но дядюшка, а тогда я стал называть писца дядюшкой, так как не знал, каким именно родственником он мне приходится, спас меня, не бросил умирать и не вышвырнул из дома, хоть всё жилище надолго пропахло моими испражнениями. Иногда я засыпал, но не надолго. Кошмар продлился три дня. Потом силы постепенно начали возвращаться. Однажды Койоичкакуаштли ушёл на службу, а я остался один. Тогда мне впервые пришлось задуматься о том, что случилось и как быть дальше. Я даже мысленно благодарил тех ребят, которые отобрали тамалли. Если бы я съел все три, то не смог бы выжить. Тогда же я почувствовал жуткую злость, и в то же время бессилие. Неужели болотной змее ничего не будет? Тело моё содрогнулось, зубы сжались и заскрежетали от негодования и гнева. Рука сама потянулась к груди и нащупала свисток смерти. И я во второй раз подул в него. Звук снова испугал меня. Казалось, стены задрожали, свет померк, а в комнате стало зябко. А я дул и дул, пока не выдул из себя всю ненависть. А через два дня квартал взбудоражила новость. Говорили, будто недавно потаскуха завела себе нового знакомого, гончара из района ремесленников. Тот узнал, что блудница посещает и моего отца, пришёл в ярость, подкараулил её и задушил. Тут я впервые задумался, не я ли тому виной. Тем временем Койоичкакуаштли объявил, что мне пора отправляться обратно к отцу. Как я ни умолял дядюшку оставить меня у себя, он был непреклонен. Писец в третий раз сходил к моему родителю и имел с ним продолжительный разговор. А на следующий день я вернулся домой, - здесь Спящий Кролик сделал паузу и отдышался, а Тощий Волк протянул гостю третий кусок индейки, завёрнутый в лепёшку.

- Спасибо, - сказал молодой жрец, съел угощение и продолжил, - Я думал, всё будет хотя бы по-старому. Но нет, всё стало хуже. Отец сделался мрачнее тучи. Он больше не заводил подружек. Весь день мужчина ходил злым и угрюмым. Даже лицо сделалось каким-то серым, каменным. Глаза потускнели. Со мной он вовсе перестал говорить, не произносил ни одного слова. Больше он меня не кормил. Я же ходил в затопленный лес, искал птичьи яйца, выкапывал из ила моллюсков, личинок и червей, пытался ловить рыбу, собирал какие-то плоды и лягушачью икру, иногда крал на соседних чинампах (35) незрелые тыквы и томаты. К Койоичкакуаштли я решил больше не обращаться, так как считал дядюшку предателем. Возвращался домой только спать. Хоть это мне ещё разрешали делать. А отец лишь глядел на меня изничтожающим взглядом, полным ненависти и злобы. Неужели он понял, что его любовница умерла из-за меня? Он еле терпел собственного сына и с трудом сдерживался от удара. Но вскоре я почувствовал, что слишком ослаб. Так не могло продолжаться дальше. Когда родитель отправился на работу, я вернулся домой, нашёл, где он хранит еду. Там оказался мешок маиса, да горстка бобов. Я взял немного, думал, он не узнает. Но вечером он заметил и начал меня избивать. Я бегал по всему дому и еле уворачивался от его ударов и пинков, а затем выскользнул на улицу. Через мгновение он выскочил. В одной руке палка, в другой - нож. И это лицо. Я хорошо его запомнил. Такое же у него было, когда он убивал мать. Только сейчас отец не был пьян. Он гнался за мной и поносил на чём свет стоит. Я же звал на помощь. На шум выбежал кальпуллек (36) и пригрозил судом. Унялся отец только когда дорогу ему преградили несколько крепких мужчин. А я ... Я добежал до края затопленного леса и схоронился на островке в зарослях чистоуста (37). Слёзы катились градом. Я вспоминал маму и взывал к богам. И тут снова неведомая сила заставила меня взять в руки свисток и дунуть. Сначала потихоньку, а затем я встал на ноги повернулся лицом к Тламанакальпану и уже дул со всей силы, не опасаясь ни крокодилов, ни ягуаров. Теперь я решил, что отец обречён. Я крутился около дома, видел, как он плетётся на работу, иногда заходил внутрь и брал зерно из запасов. Оставалось только ждать, когда же. Прошло два дня. На третий он уже не вернулся к вечеру. Начало темнеть. И тут к нам в квартал зашёл незнакомец, кажется, мелкий чиновник. Он спросил у встречной женщины, как пройти к дому кальпуллека и прямиком направился туда. Я уже знал, то есть догадывался, какую весть он принёс, сел возле дома и стал ждать. Через некоторое время мне сообщили, что во время возведения городских укреплений часть стены обрушилась, и моего отца задавило насмерть. Несколько других рабочих получили лёгкие ушибы. Моей судьбой займутся завтра. Сам не знаю, почему, но я снова заплакал и ушёл домой. Теперь я буду спать в своей постели, и никакое жуткое чудовище мне не помешает. Я сварил себе кукурузной каши и впервые за много дней наелся до отвала. Продуктов хватало ещё на три дня, было также несколько зёрен какао, но я не знал, как покупать товары на рынке. Множество мыслей смешалось в голове: страх, вина, тревога, отдохновение, забота о будущем, угрызения совести, боязнь неизвестного. Но сознание моё быстро отключилось, и я провалился в глубокий сон. Разбудил меня Койоичкакуаштли. Говорил он мало. Собрал все более-менее ценные вещи, и мы отправились к нему. Там дядюшка объявил, что ему совсем не хочется содержать меня, и что, чем раньше я его покину, тем лучше. Он постарается меня устроить в кальмекак (38), школу для жрецов, где я буду жить до конца обучения, а потом стану служителем при храме. Пока же мне нельзя сидеть без дела. Мне велели подметать дом и двор, мыть посуду и проветривать одежду господина, дабы та не пахла затхлым. На следующий день писец заявил, будто смог убедить священников взять меня на обучение. Но при этом ему пришлось соврать и сказать, что я - ребёнок огромных талантов, обладаю благородным нравом от рождения. А потому он будет меня учить правильно говорить, читать, считать и писать, связно излагать мысли и делать заключения. Главное - научиться усваивать знания, и запоминать. Если же меня выгонят из школы, то он меня больше к себе не возьмёт, и дома у меня уже не будет, так как Койоичкакуаштли получил его за опеку надо мной. В скором времени его продадут. Я сильно испугался, но решил не сдаваться. По крайней мере, меня нормально кормили, не били и не пытались отравить.

- Значит, твой так называемый дядюшка действовал не из благородных побуждений, он просто прибрал к рукам имущество твоего отца, а от тебя решил поскорее отделаться, - с негодованием заметил Тощий Волк и ударил кулаком по колену.

- Совсем не так, - ответил Спящий Кроли, - Ты, видимо забыл, что являл собой Тламанакальпан сразу после основания. Мы все жили в бедности. Мой дом был всего лишь утлой хижиной. Весь скарб - несколько грубых горшков и тарелок, пара прогнивших циновок и грязная изорванная одежда, которую уже никто не купит. Да Койоичкакуаштли потратил на меня во много раз больше, чем выручил за такое никчёмное наследство. Тем более, он решил отдать меня в кальмекак, школу для детей знати, где обучают на жрецов, чиновников и полководцев. Сам знаешь, перед поступлением следует устроить пышный пир и подношение обильных даров служителям. Нет, дядюшка лишь понёс расходы да заимел лишние хлопоты. Однако, вначале я и сам думал, как ты. Но теперь я понимаю. Он решил с подобающей суровостью переменить моё отношение к жизни, внушить мне серьёзность, ответственность, показать, что жизнь - это тяжёлый каждодневный труд, а не бесконечное блуждание по улицам и лесам. Но главное - он посеял во мне страх сорваться и совершить ошибку. Вот та сила, которая подгоняла меня во время обучения. За полгода я много перенял. Оказалось, я говорил на грубом языке черни, а люди образованные так не изъясняются. Мне втолковывали правила красивой речи, рассказывали истории о правителях и богах, учили декламировать стихи. А затем дядюшка объявил, что я готов. Он пригласил жрецов и соседей на пир, произнёс речь, где назвал меня пёрышком кецаля и попросил служителей взять меня под опеку. Писец хвалил духовных особ за умение наставлять, воспитывать и дарить знания. Он обещал сделать подношение Кецалькоатлю (39) в случае, если меня примут в кальмекак. Один из священников взял меня, поставил пред собой и заставил повторить слова молитвы Пернатому Змею. Храма тогда ещё не было, после пира мы отправились к небольшой земляной платформе. Койоичкакуаштли пожертвовал бумагу, травы и благовония. Некоторые возжигатели копала поморщились - столь бедные дары не казались им подобающими случаю. Мне помазали лицо сажей и надели ожерелье из хлопка, а затем проткнули уши. Несколько лет я учился, и в прошлом году стал тламакаски. Когда определяли склонность к тому или иному богу, мне выпала честь стать избранником Миктлантекутли. В тот день я первый раз заговорил с ним. Владыка преисподней явился мне в образе того самого старика, который подарил свисток смерти. Первыми его словами были: "Вот мы и встретились снова, Тетемикточтли".

Задание первосвященника

Спящий Кролик быстро шёл по главной улице. Сандалии из грубой кожи натирали ноги, но парень решил не обращать внимания на боль. Слева и справа, словно воины на параде, выстроились ритуальные платформы. На них отправлялись обряды тем богам, которые пока не имели своего храма. Предзакатные лучи Солнца окрашивали мир в золотистые цвета. Становилось всё холоднее, и юный жрец подумал, в какой стуже будет добираться обратно. Навстречу попадалось много прохожих. Большинство из них возвращалось домой. Вот каменщики с сильными натруженными руками, босая старушка в одной юбке с отвисшими грудями, знатная горожанка в пёстром уипилли (40) с веером из перьев макао (41) в сопровождении служанки, чиновник в длинном плаще с податным списком в руках, весёлой гурьбой пробежали воспитанники тельпочкалли (42) в одних набедренных повязках, причём судя по крикам, направлялись они купаться, видимо, молодёжи никакой холод не страшен. Показались два члена ордена ягуаров в полном облачении с чималли (43) и макуауитлями. Тут Тетемикточтли подумал о Тощем Волке. Следовало признать, знакомство вышло не лучшим образом. Спящий Кролик хорошо разбирался в людях. Миктлантекутли наделил своего избранника особой проницательностью, и возжигатель копала быстро понимал, что на душе у собеседника. Предчувствия, интуиция, догадки, эмоции - всё играло роль. Это сродни чтению мыслей, только не так явно. А уж такого открытого человека, как Куиллокуэтлачтли, тламакаски видел, словно открытую книгу. Командир воинов Венеры оказался отличным парнем, великодушным, отзывчивым, честным, готовым помочь. Мужчина предъявлял высокие требования к себе и справедливо ждал того же и от других. Но в юном жреце он не увидел боевого товарища. Ещё тогда во время первой встречи от жертвователя не укрылось ни разочарование, ни снисхождение. Будучи скромным и тактичным, хозяин не стал выпроваживать гостя. Наоборот, повинуясь велению Голодной Совы, он решил принять бедолагу под своё покровительство, пусть даже ценой дополнительных хлопот и усилий. Ведь не престало отказывать духовному лидеру ордена. Тощий Волк относился к Тетемикточтли, как ветераны относятся к ученикам из тельпочкалли, которых предстояло вести в первый бой, с той только разницей, что священник не станет нести его поклажу и приводить в порядок доспехи. Обуза - не более того. Нет, Избранник Тлауискальпантекутли не возненавидел нового знакомого, наоборот, он проникся симпатией и искренней жалостью к худому мальчику-сироте, у великодушного Куиллокуэтлачтли появилось желание помочь и чувство ответственности за подопечного.

Но Спящий Кролик хотел не этого. За всю жизнь никто ни разу не воспринимал его как равного себе. В детстве другие ребята его обижали, и будущему жрецу приходилось прятаться от постоянных насмешек и унижений. Отец тихо ненавидел сына, дядюшка обращался с ним, как с несмышлёнышем. В кальмекаке остальные воспитанники происходили из знатных семей. Один он - безродный щенок, чудом оказавшийся среди прекрасных птиц, постоянно осознавал собственную ущербность. А ведь блистательный глава культа Утренней Звезды Несауальтеколотль обещал, что Тощий Волк станет юноше настоящим другом, тем, кто поддержит в и горе, и в радости. Хотя о какой дружбе может идти речь? Он - опытный воин, командир ордена, герой, как на поле брани, так и на тлачтли (44). А сам жертвователь - всего лишь паренёк, который ни разу не бывал в бою и даже не применял могущество бога на практике. Куиллокуэтлачтли всё правильно понял. Чего ожидать от худосочного мальчишки с выпирающими рёбрами, костлявыми плечиками, детским лицом и безумными глазами? Даже внешним видом Тетемикточтли мог только отвратить от себя. Сам же избранник Венеры был красивым - стройным, рослым, подтянутым и мускулистым. "Нет, никогда им не стать равными", - с грустью решил Спящий Кролик.

От печальных мыслей идти стало тяжелее, и без того сутулая спина согнулась ещё больше, будто даже воздух вдруг стал тяжёлым грузом напирать на плечи. Быть может, боги дадут незадачливому служителю шанс или хотя бы даруют мудрости и научат, как завоевать доверие нового друга. Ведь они должны стать друзьями. Но так ли это?

Вот и резиденция Несауальтеколтля. Начинающий священник помялся в нерешительности, собрался с силами, глубоко вдохнул и громко постучал, сам испугался такого сильного звука, немного постоял и отдёрнул занавеску. Навстречу выскочила служанка и поклонилась:

- Моё почтение. Вы к господину?

- Да, - коротко ответил гость.

- Следуйте за мной. Несауальтеколоцин и Куиллокуэтлачцин уже ожидают Вас.

Покои главы культа Тлауискальпантекутли оказались просторными, но обстановка не отличалась роскошью, как дворцы представителей знати. Чисто выбеленные стены с простым бордюром. Из обстановки - кресло икпалли (45), несколько матов, пара плетёных сундуков петлакалли (46) да жаровни. Хозяин сидел на возвышении в головном уборе в виде маски совы в обрамлении перьев кецаля. Он закутался в прекрасный плащ цвета снега, выпавшего в один день, с эмблемами Венеры и полосами в чёрного ночного неба, где звёзды изображались в виде полузакрытых глаз. Тощий Волк устроился внизу, был он в белой накидке с замысловатой цветной каймой. В руке парень держал чашу с какауатлем (47).

- Приветствую, о великий жрец Тлауискальпантекутли, достославный Несауальтеколоцин, блистающий, словно жадеит, хозяин чёрного и красного (48), наставник знатных, Илуикакматини и Миктланматини (49), - учтиво произнёс Спящий Кролик и почтительно поклонился. Он хотел поприветствовать и Куиллокуэтлачтли, но не знал, можно ли так поступать в присутствие столь высокой особы.

- Рад тебя видеть, Тетемикточтли, - сдержанно сказал первосвященник и кивнул, - Садись.

Молодой воин подвинулся и указал новому другу место на циновке рядом с собой. "Хороший признак, - подумал юный тламакаски, - Значит, он хочет, чтобы я сидел с ним, а не занял другую подстилку". Вошла служанка и подала избраннику бога смерти какао, изрядно сдобренный ванилью. В жизни бедный сирота не пробовал ничего вкуснее.

- Теперь, когда все в сборе, - весомо начал Голодная Сова, - я расскажу, почему пригласил вас сюда. Я выбрал вас обоих для особого задания. На первый взгляд, оно может показаться слишком простым. Но дети Дарителя Жизни (50) намекнули на некие скрытые опасности, которые рано или поздно дадут о себе знать. Речь идёт о северных приграничных территориях. Вам хорошо известно, что несколько месяцев назад вероломный жрец из Тлачинольшочитлана спалил дотла одну из деревень, жители которой перешли под покровительство тлатоани Уэмака. Теперь же, когда сам Тескатлипока показал правоту Тламанакальпана, даровав победу нашим доблестным воинам, - На этих словах Спящий Кролик почувствовал, как вздрогнул Тощий Волк, возжигатель копала недоумённо посмотрел на товарища, но тот стыдливо опустил глаза и судорожно вцепился в край циновки, - угрозы от подданных коварного Куалатлатоа можно не опасаться. Кроме того, сейчас текутли Атокатлана Чикуатемоцин возводит в том районе дозорное укрепление. Казалось бы, сгоревшую деревню уже можно отстраивать заново, но оказалось не всё так просто. Земля на месте пожарища совершенно непригодна для жизни. Она покрыта толстым слоем пепла, на ней ничего не растёт. Ни один росток до сих пор не взошёл там. И дело не в утрате плодородия. Почва осквернена чарам огня, которые наложил жрец Шиутекутли. В ней нет жизни. Именно поэтому она больше не даст урожая ни сейчас, ни когда-либо в будущем. Если мы ничего не предпримем, она так и останется мёртвой навсегда. Кроме того, ходят слухи, будто там появляются призраки. Не знаю, насколько можно верить домыслам суеверных крестьян. Наш сиуакоатль, достославный Истаккальцин повелевает исцелить землю и сделать её вновь пригодной для обитания людей и сельского хозяйства, - здесь Несауальтеколотль сделал паузу и многозначительно посмотрел в глаза каждому гостю, - Служители Шипе Тотека последнее время работали над улучшением плодородия почв в Тламанакальпане. Они открыли метод, который позволяет передать земле священную сущность бога, и надеются, что он же окажется полезен и в данном случае. Конечно, полностью мёртвой проклятой земли им не ещё не попадалось. Но священники возлагают на своё изобретение большие надежды. Для столь ответственной миссии они выбрали Аманенетль, Бумажную Куклу, одну из младших воспитанниц.

- Женщину? - вырвалось у Тощего Волка.

- Да, женщину, - ответил Голодная Сова, стараясь казаться серьёзным. Но Тетемикточтли почувствовал, что глава культа Венеры сам еле сдержал улыбку, - Она будет производить все нужные обряды. Вы оба отправляетесь с ней. Вам надлежит её охранять и содействовать ей во всём, а особенно там, где понадобится мужская сила. Будьте начеку. Хоть Куалатлатоа обещал не нападать, но он коварен, как гремучник, к тому же на границах всегда неспокойно. Также мы не знаем, насколько расположены к Тламанакальпану местные жители. А ещё призраки. Нам ранее не приходилось иметь дело с такими существами. Здесь я ничего не могу посоветовать. Может, у тебя есть какие-то соображения, Спящий Кролик?

Когда господин произнёс его имя, юный жрец почувствовал, будто в жаркий день его с ног до головы окатили водой из горного ручья. Парень вздрогнул и начал судорожно соображать, как не упасть в грязь лицом.

- Мы, служители смерти, считаем так. Когда человек умирает, тоналли, тейолиа и иийотль (51) покидают тело. Тейолиа должна отправиться в Миктлан, чтобы предстать перед Миктлантекутли и Миктлансиуатль (52), - начал Тетемикточтли, как если бы отвечал материал урока наставнику в кальмекаке, -Если же по какой-то причине, например, из-за вредоносных заклинаний, о которых говорили Вы, господин, путешествие в обитель лишённых плоти не может состояться, то появляются призраки. Однако владыки преисподней заинтересованы в том, чтобы как можно больше людей отправлялись к ним. А потому, если призвать силу повелителя мёртвых, то он может направить тейолиа на путь в Миктлан и тем самым изгнать призрака из мира живых. Мне рассказывали о таком заклинании, но я ни разу не мог применить его на практике, потому что не видел ни одного духа, - Спящий Кролик закончил и вопросительно посмотрел на Несауальтеколотля.

- Лучше, чем ничего, - усмехнулся тот, - Надеюсь, тебе удастся ввергнуть призрака в Миктлан, если он появится. Жрецы Шипе Тотека обговорили некоторые детали. Вам придётся пожить около деревни несколько дней. С Вами отправятся слуги. Они принесут всё необходимое и построят временную хижину, а затем уйдут. Потом раз в три дня вам будут приносить еду из Атокатлана от Чикуатемока. Вы также можете заказывать некоторые предметы или продукты, но не обещаю, что их доставят в срок, особенно, если их нет в Атокатлане, и придётся за ними отправляться в Тламанакальпан. А потому подумайте, что нужно взять уже сейчас. У Аманенетли будет большая поклажа, её повезут отдельной лодкой. Вам что-то надо?

- Я сам возьму свои вещи, - ответил Тощий Волк.

- Я тоже, - кивнул Тетемикточтли.

- Ну и прекрасно, только потом не обижайтесь, если чего понадобится, а не будет, - улыбнулся Голодная Сова, - Выезжаете завтра.

- Завтра?! - хором выпалили парни.

- Именно завтра, - подтвердил первосвященник, и покачал головой. Его явно позабавило, как удивились его подопечные, - Я уже переговорил с верховным жрецом владыки преисподней, Спящий Кролик. Тебя отпускают. А вместо тебя, Куиллокуэтлачтли, я временно назначил командиром Тлакауэпантли. Встречаемся после утренних молений в порту.

- Как скажете, господин, - произнёс молодой воин.

- Вот и хорошо, - удовлетворённо проговорил глава культа Тлауискальпантекутли, - Какие-то вопросы есть?

Мужчины переглянулись.

- Вопросов нет, - ответил за обоих предводитель ордена Венеры.

- Тогда всё. Отправляйтесь по домам, соберите вещи и хорошо выспитесь, - с этими словами Несауальтеколотль встал с икпалли. Гости также поднялись с циновок. Юноши почтительно поклонились, простились с главным жертвователем Вкладки Зари и вышли.

Встреча в порту

Рассвет выдался холодным. На камнях храма Миктлантекутли, словно слёзы, выступила роса, от чего лестница стала скользкой. Из леса доносились звонкие голоса птиц, но пышные кроны болотных кипарисов (53) скрывали маленьких певцов. А высоко в небе над пирамидами плыли удивительные облака. Ситлалтонак (54), тот, кто заставляет вещи светиться окрасил их в цвет оперения птицы кечолли (55). Спящему Кролику они казались рельефными густыми, осязаемыми, похожими на хлопья кукурузной каши, которые бабушка бросала в наваристый бульон. Кажется, вот протянешь руку и ощутишь не нечто бесплотное, а густую рыхлую массу.

Тетемикточтли торопился и не мог более наслаждаться величественным пробуждением природы. Только из-за почтения к грозному владыке обители лишённых плоти он не перешёл не бег. Юноша быстро сошёл по неудобным ступенькам, как вдруг почувствовал, будто дротик вонзился в спину. Приказ верховного жреца звучал чётко и настойчиво:

- Подожди! Чего торопишься?

Младший тламакаски обернулся и посмотрел на учителя взглядом испуганного совёнка.

Первосвященник действительно выглядел устрашающе. На чёрной коже наставника белым были вырисованы кости, а лицо расписано в виде черепа. Плащ омикалло тильматли развевался на ветру. На шее бренчало ожерелье из фаланг жертв ненасытного бога. Перья птицы цанатль (56) аспидного цвета с синеватым отливом украшали роскошное пеначо (57). Был он уже не молод, гораздо старше Истаккальцина, а Несауальтеколотль годился ему в сыновья. Однако годы так и не смогли полностью отнять ни силы, ни проворства у главы культа смерти, разум пожилого мужчины оставался по-настоящему змеиным. А в тёмных искусствах мало кто мог сравниться со служителем мрачного бога. Поговаривали, мужчина мог удушить врага, даже не глядя на него.

- Уже бежишь, - покачал головой устроитель молений, как только сошёл с пирамиды, - Я говорил с предками. Нелегко тебе придётся, парень. Не думай, будто отправляешься на простую прогулку на лодочке по затопленному лесу, - Он положил руки на плечи Тетемикточтли, - Знаю, мальчик, тебе тут скучно. Работы в храме полно. Наш покровитель требователен, как никто другой. Но я с радостью отпускаю тебя. Тебе, конечно будет интересно, вырваться, из города, повидать другие места, и сразиться с неведомым врагом. Да и компания подбирается хорошая. Только один Тощий Волк чего стоит. Герой. А ведь немногим старше тебя, будет тебе другом, - здесь Спящий Кролик с досадой сжал зубы и нервно сглотнул, - Что ж, иди, иди. Был бы я твоих лет, тоже бы пошёл, - Тут верховный жрец прижал ученика к груди, похлопал по костлявой спине и отпустил, - Ну всё, ступай.

- Спасибо, господин, я непременно вернусь, - сказал растроганный юноша. Младший жертвователь никак не ожидал такого тёплого прощания от сурового мрачного старика.

- Все так говорят, - горько усмехнулся первосвященник и зашагал к паланкину.

Добежать до общежития жрецов за теокалли (58), сбросить церемониальный головной убор, взять вещи, благо, они уже полностью запакованы, осталось только схватить, далее через храмовую площадь на главную улицу. А там промчаться мимо тлачтли, свернуть налево, затем вниз, вниз, вниз, и вот она - пристань. Легко сказать. На деле выходило не так гладко. Ремни заплечного мешка тут же начали натирать. А через толпу оказалось не так просто пробраться. Тут беременная женщина медленно ковыляет утиной походкой, там несколько рыбаков несут тяжёлое каноэ. Как назло, впереди рабы волокут громадный каменный блок для очередной колонны в святилище Тлакацинакантли (59). Впереди, будто специально, неспешно шествует торговка с корзиной авокадо на голове. А чуть поодаль чудак с огромным лотком рассады агавы. Словно прыткий мазама (60), убегающий от ягуара меж деревьев, худенький паренёк легко огибал препятствия, то кидаясь в сторону, то изгибаясь всем своим упругим, как прут, телом, то протискиваясь между прохожими. Толстый старик, которого до смерти напугал юноша, вынырнувший из-за спины, крикнул какое-то ругательство и погрозил в след кулаком. Но молодого жреца уже и след простыл. Только сандалии стучали вдалеке по мостовой.

Несауальтеколотль и Тощий Волк уже ждали у причала. У воина оказалось совсем немного вещей, зато толстая связка дротиков, два копья, макуауитль и большой красивый щит - мастерская работа искусных амантеков (61). На нём был простой дорожный плащ, военный костюм тлауистли (62), должно быть, лежал в свёртке. Спящий Кролик снова произнёс слова приветствия верховному жрецу и лишь после того, как Голодная Сова поздоровался в ответ, подошёл к новому товарищу.

- Ну и запыхался ты, брат, - улыбнулся командир ордена Венеры.

- Торопился, боялся опоздать, - развёл руками Тетемикточтли.

- Только вот зря. Наша подруга, как видишь, не подошла.

Первосвященник притворился, будто не слышит разговора своих подопечных, хотя ему следовало пожурить одного за бег по улице, что не подобало духовному лицу, а второго - за то, что назвал почтенную сиуатламакаски (11) "наша подруга". Мужчина вспомнил, как мало радости испытал он в молодые годы. Пусть уж резвятся, всё равно всем рано или поздно предстоит уйти в обитель лишённых плоти. Было бы хуже, если бы они вели себя чопорно и соблюдали все приличия. Раскованность - признак доверия.

Вдруг вдалеке показалась процессия носильщиков. Впереди шествовала молодая женщина в одеянии жрицы. На вид ей было немногим больше двадцати лет. Даже дорогой оранжевый кечкемитль (63) с бахромой не мог скрыть точёную фигуру. К тому же накидка казалась немного короче, чем следовало, а потому приоткрывала изящную тонкую талию. Видимо, для той же цели красная хлопковая юбка оказалась спущена низко на бёдра. Её край украшали пластинки из разрезанных вдоль раковин. Длинные чёрные волосы блестели в лучах утреннего солнца, крупные локоны свободно ниспадали на плечи спину. Налобная повязка из пёстрой ткани с нефритовыми привесками служила для крепления яркой розетки из перьев макао. От массивных ушных вставок вниз почти до уровня груди свешивались кисти. Дополняли образ перламутровые браслеты на лодыжках и запястьях. Ступала она с грацией пумы. Горделивая осанка создавала впечатление, будто юная особа несколько выше, чем на самом деле. Держалась она царственно. Однако Спящий Кролик подумал, что даже самым знатным аристократкам прививают скромность. Благородных дочерей с детства приучают не выставлять красоту напоказ, тем более так откровенно, а, значит, подобное поведение говорит о дурном воспитании. Когда незнакомка подошла ближе, Тетемикточтли сумел лучше рассмотреть её лицо. Тонкие изогнутые брови, мягкие пухлые губы, изящная линия скул придавали облику чувственность. Выразительные глубокие обсидиановые глаза казались умными и приковали взгляд. Однако интуиция подсказала молодому жрецу иное - чувство собственного превосходства, желание быть в центре внимания, но при всём этом умение скрывать собственные эмоции и намеренья.

Подойдя, женщина с показной покорностью низко поклонилась в пояс и даже немного присела. Негромко, но с явно подобострастным выражением она заговорила:

- Приветствую, Вас, великий жертвователь Тлауискальпантекутли, блистающий, словно жадеит и оперение птицы сакуан (64), кладущий сердца на алтарь, прекрасный благоухающий цветок, факел, который не дымит (65), тот, кто направляет желания людей, тот, кто сведущ в делах земли и неба. Я, скромная служительница Аманенетль преклоняюсь перед Вашим лицом и сердцем (66).

Спящего Кролика неприятно поразила такая резкая перемена. К чему наигранная учтивость, если ты только-только шествовала, как царица комильтеков?

Однако Несауальтеколотль, как обычно, пребывал в раздумьях. Первосвященнику явно хотелось покинуть шумный порт и поскорей отправиться в храм или в текиуакакалли.

- Встань, - торопливо произнёс Голодная Сова, - Вот твои спутники, Аманенетль - Куиллокуэтлачтли, командир ордена Венеры и Тетемикточтли, тламакаски из храма Миктлантекутли.

- Для меня большая часть, господин, путешествовать с такими людьми, но ещё ценнее для меня то, что Вы сами выбрали спутников для меня. Только Даритель Жизни знает, сколь велика моя благодарность Вам.

- Надеюсь, вы станете настоящими товарищами, - изрёк глава культа Утренней Звезды и покачал головой. Он тоже заметил притворство, - Да пребудет с вами благосклонность Ипальнемоуани, да избегните вы дротика Владыки Рассвета, да не обратится на вас гнев Того, чьими рабами мы являемся (67). Будьте осторожнее, опасайтесь зверя, и человека, а превыше всего тех, кто ходит быстро, движется бесшумно и вырастает из тени. А теперь прощайте.

- До свидания, мой господин. Мы обязательно вернёмся, - ответил за всех Тощий Волк.

Верховный жрец кивнул, развернулся и зашагал прочь к паланкину. Носильщики начали грузить тюки на лодки. Спящий Кролик решил начать беседу со служительницей Шипе Тотека:

- У тебя так много поклажи. Скажи, Аманенетль, что находится в этих больших свёртках?

- Надо же, какой любопытный, всему своё время, избранник владыки Миктлана. Может быть, я и дам тебе взглянуть одним глазком. А может, и нет. Скажи, твой дружок любит совать нос не в своё дело? - обратилась она к Куиллокуэтлачтли.

Тот не знал, как ответить, но сиуатламакаски продолжила сама:

- Я, пожалуй, встану к тебе поближе, а то он странный какой-то, - И бумажная Кукла демонстративно шагнула к воину, - Ого, какие мускулы! - Девушка бесцеремонно погадила парня по плечу, - А товарищ твой совсем исхудал, наверное, его не кормят там в храме.

- Ты же знаешь, какие строгие посты у священников. Ты сама должна соблюдать их, - вознегодовал Тетемикточтли.

- Конечно, но после них всегда следует большой праздничный пир, - игриво улыбнулась красавица.

- У нас изобилия продуктов не бывает, - покачал головой возжигатель копала, - Нашему богу поклоняются не так много людей. Никому не придёт в голову получить благословение бога смерти.

- Надо было выбирать правильного бога, - ехидно произнесла Аманенетль.

- Как ты можешь говорить такое ... - загорелся Спящий Кролик, но заметил, что уже срывается на крик, замолчал и отступил на шаг назад.

- Ну же, уймитесь. Вы чего? Только познакомились и уже ссоритесь, - попытался успокоить жрецов Тощий Волк, - Если уж на то пошло, меня тоже здоровяком не назовёшь.

- Ты, - ухмыльнулась девушка и демонстративно оглядела избранника Тлауискальпантекутли, - Да, тебе не мешало бы поправиться, нарастить мясо на костях. Тоже недокармливают?

- Мой господин Несауальтеколоцин считает, что член ордена Венеры должен быть лёгким и проворным. А потому нам следует проявлять умеренность в пище и как можно больше упражняться в силе, ловкости и быстроте.

- Конечно, ему знать лучше, - проговорила служительница Шипе Тотека так, будто сильно сомневалась в сказанном.

- Господа, мы можем отплывать, - крикнул один из носильщиков.

Компания направилась к лодкам. Куиллокуэтлачтли учтиво пропустил женщину вперёд. Аманенетль заняла место на корме и кокетливо сказала:

- Садись ко мне, воин, будешь меня охранять, - парень опустился рядом, - Какие у тебя большие ноги! - бросила сиуатламакаски и добавила, - Люблю крупных ребят.

Тетемикточтли ничего не оставалось, кроме как устроиться напротив. Он уже более ничего не хотел говорить. Юноша облокотился на борт каноэ и уставился в воду. Внутри жреца всего колотило от обиды и негодования, но следовало держать себя в руках и не давать волю страстям. Развязная особа вывела молодого мужчину из себя. Такая вульгарная, несдержанная, наглая. Разве эти добродетели воспитывались у благородных дочерей Тламанакальпана? Разве так должна вести себя настоящая служительница культа? Одни ухмылки, ужимки, смешки, непристойные улыбки. Всё наигранное, демонстративное, жеманное, напускное. Гадость, да и только! Как её держат в храме? Ну да, она может потупить глаза и склонить гордую голову, как она сделала при виде Несауальтеколоцина. Наверняка, перед старшими священниками она поступает так же. Напускает дыма.

Но более всего Спящего Кролика беспокоило другое. Он бежал сюда с надеждой, что у него появился шанс на деле проявить себя перед Тощим Волком, показать свою значимость, владение силами Миктлантекутли, стать для командира ордена Венеры настоящим боевым товарищем. Ведь он столько знает и умеет, он - честный, верный, самоотверженный парень с благородным сердцем. И ему после стольких лет одиночества так нужен друг. Но теперь на пути встала она, оголтелая кривляка. С самого начала знакомства Аманенетль почему-то невзлюбила Тетемикточтли и стала порочить его перед новым другом. Каждая едкая насмешка, словно дротик, врезалась в сердце. А ведь сам Куиллокуэтлачтли, похоже, идёт у неё на поводу. Вон, сидит с ней, а та жмётся к нему почти всем телом, будто змея к тёплому камню на рассвете. И воину даже в голову не приходит её осечь и защитить собственного целителя. Но нет, когда мужчина видит красивую прелестницу, он забывает обо всём. Все надежды в один миг пошли прахом. Как же так, о, Даритель Жизни, неужели ты сейчас надсмехаешься над твоим смиренным рабом? Спящий Кролик почувствовал почти физическую боль.

Старшие жертвователи рассказывали. В человеческих отношениях никогда не бывает трёх. Может быть два, когда люди остаются один на один и постепенно приноравливаются друг у другу. Или четыре, когда разбиваются на пары и взаимодействуют двое на двое. А трое никогда не остаются вместе. Чаще всего они разделяются на одного и двоих. Причём первый всегда чувствует себя обманутым, брошенным и угнетённым.Тревожные предчувствия снедали Тетемикточтли. Наверное, когда придёт время двинуться в обратный путь, юный жрец останется в одиночестве.

Спящий Кролик поднял глаза. Лодка отплыла далеко от города и теперь покидала зону чинамп. Позади оставались острова с томатами, тыквами, перцами и амарантом (68). Впереди вставала стена затопленного леса. Величественные кипарисы поднимались прямо из воды. Огромные, до самого неба, прямые стволы сильно расширялись у основания, а затем на расстоянии полутора человеческого роста от земли суживались наподобие пирамиды. Словно клыки самой Тлальтекутли (69), от мощных корней вверх поднимались заострённые выросты, будто защищая деревья от неразумных смертных. Прямые ветви отходили на большой высоте, зато вниз с них свешивались целые гирлянды растения пачтли (70), похожие на мох. В отблесках света они отливали тусклым серебром. "Как лохмотья старого савана", - подумалось молодому жрецу. В вышине крон кипела своя особая жизнь. Там прямо на коре вековых великанов цеплялись за любую щель или трещину орхидеи, папоротники, бромелии, лианы и даже кактусы. Местные обитатели никогда не знали земли, их корни, ловцы дождей и туманов, заканчивались в воздухе или трухе и опаде. Здесь они рождались, цвели, плодоносили и умирали. То тут, то там встречались островки, поросшие чистоустом. Крупные вайи поднимались на гибких черешках и образовывали пышные розетки. Здесь находили убежище и еноты, и выпи, и цапли. Однако буйство зелени на радовало Тетемикточтли. Горестные мысли одолевали парня.

"Может быть, я поторопился делать выводы? Ну как можно судить о человеке за такое короткое время?" - подумал юный жрец. Однако жертвователь прекрасно понимал, первое впечатление всегда самое верное. И даже если впоследствии человек умелыми речами или действиями сможет затуманить разум, то в итоге всё равно он окажется тем, кем предстал с самого начала. Интуицию не обманешь. Однако нужно всё же как-то наладить отношения даже со столь неприятной особой. Как ни крути, а она тут главная, корме того, с ней придётся считаться дней десять к ряду, а то и больше. Не худо бы послушать, о чём Аманенетль беседует с Тощим Волком.

- Ой, а что это у тебя на груди? - спросила избранница бога растительности.

- Это? - Куиллокуэтлачтли, взял в руки небольшую перламутровую подвеску в виде бабочки.

- Да-да.

- Амулет богини Ицпапалотль (71). Он защищает меня, предупреждает об опасности.

- Как интересно! - изобразила удивление Бумажная Кукла, - можно посмотреть?

Парень улыбнулся, снял талисман и подал девушке. Та начала крутить его в руках.

- О, я вижу сильные чары, - промолвила она и подняла брови. В этот миг Тетемикточтли показалось, будто на мгновение ока ладонь красавицы озарилась зеленоватым сиянием.

"Неужели сила богов? Но зачем? Для чего ей творить заклинания над чужим кулоном? Кажется, я начинаю сходить с ума. Мне уже начинает мерещиться", - подумал служитель Миктлантекутли и тряхнул головой в попытке отогнать наваждения.

- Ладно, бери назад. Хотя нет, дай я сама на тебя надену, - кокетливо заявила Аманенетль.

Молодой мужчина наклонил голову, и прелестница повязала шнурок с украшением на шею, при этом как бы невзначай погладила Тощего Волка по волосам и рельефным ключицам.

- А можно ли узнать, на чём основан ваш принцип очищения земли? - спросил воин.

- Вообще-то мы держим его в секрете, - кокетливо улыбнулась Бумажная Кукла.

- Да перестань, мы в твоей команде, - отрезал юноша.

- А ты настойчив, - улыбнулась девушка, показав очаровательные ямочки на щеках, - Хорошо. Я расскажу, только в самых общих чертах. Глава культа велел открыть секрет только на месте. Вы знаете, что такое память деревьев?

- Нет, - честно ответил Куиллокуэтлачтли.

- А ты, жрец?

- Нет, - покачал головой Спящий Кролик.

- Ох, мальчики, сколькому Вам предстоит ещё научиться. Вы когда-нибудь задумывались, зачем растению корни? - женщина обвела собеседников взглядом, - Конечно, они закрепляют деревья и травы в почве, песке или камнях, дают ему влагу и питание от Тлальтекутли. Но там, в глубине земли они создают целую систему обмена сведеньями и энергией. Суть метода заключается в том, чтобы насытить растения благодатью Шипе Тотека, а затем высадить их в мёртвую землю. Их корни начнут разрастаться в грунте, и сила бога оживит всё вокруг. Так земля исцелится, и станет пригодной для садоводства.

- А память деревьев? - поинтересовался Тощий Волк.

- Ах да, я с того и начала, - кивнула Аманенетль, - Корни деревьев распространяются на огромные расстояния и встречаются друг с другом там, на глубине. Они передают сведенья друг другу. Вот почему события в одной части леса становятся известны в другой. Весь лес - есть одна большая информационная система. Всё, что происходит остаётся в памяти деревьев. Им известны не только персонажи и действия, но и их мысли, намеренья, чувства, благосклонность детей Ипальнемоуани. Свила ли птица гнездо, отправились ли охотники выслеживать оленей, идёт ли шаман почтить духов природы - они уже знают и сообщают соседям. Самые опытные жрецы нашего господина могут беседовать с ними. Только есть одна особенность. Дерево может усваивать лишь случившееся во время его жизни. Почему-то они не делятся друг с другом прошлым. Однако в последнее время мы видим всё больше и больше подтверждений предположению нашего старшего жертвователя чальчиутепеуа (72). Он думает, будто связи идут не только в рамках одного леса. Вообще вся растительность связана во всём мире. А потому в некоторой степени деревья знают и о событиях в других странах далеко-далеко от них.

Тетемикточтли слушал с большим интересом. И как он раньше не догадывался? Оказывается, земля просто пронизана связями и взаимодействиями. Невероятно, и в то же время так просто! Вот почему одни травники удачливы, а другие - нет. Если кто-то поклоняется Шипе-Тотеку, отправляет обряды, устраивает моления, воскуряет копал, бог посылает ему благословение. Такому целебные злаки показываются, и он без труда находит всё, что бы ни искал. Иное дело, если человек чем-то не угодил Нашему Ободранному Господину. Тогда стоит ему только ступить на лесную тропу, как мгновенно весть о его приходе разлетится во все стороны, и нужные растения успевают схорониться, скрыться от неудачливого собирателя. Всё-таки стоит признать, Бумажная Кукла знает толк в деле. Видно, она действительно увлечена идеями своего культа и умеет хорошо рассказывать. Быть может, всё не так плохо?

- А есть в мире те деревья, которые знают всё, абсолютно всё с самого начала времён? - спросил Тощий Волк.

- Мне нравится твоя догадливость, - Аманенетль посмотрела прямо в глаза парню, - Действительно весь комплекс сведений и знаний стекается к тем деревьям, которые стоят от начала времён, с тех пор, как в городе богов первый раз взошло Пятое Солнце. Вот кто знает всё! Как известно, наш мир поделён на четыре стороны света, четыре направления, кроме того, отдельно выделяют центр. Восток - Тлакопа, место света. Здесь поднимается Солнце, область Тонатиу (73) и Шипе Тотека. Туда направляются души воинов, павших в бою. Там стоит древо, на котором растут драгоценные каменья. На его вершине поёт птица кецальтототль (74), а на стволе цвета жадеита висит щит с дротиками и бумажными флагами - символ побед и жертвоприношений. Север - Миктлампа, жилище, твоего покровителя, Спящий Кролик, бога Миктлантекутли и обитель Тескатлипоки, сеятеля разногласий. (75) Туда уходят души простых людей, дабы раствориться в небытии. Там произрастает колючее дерево. Кора его - панцирь черепахи и кожа крокодила. Вокруг ствола кружат потоки тьмы Йоуалли и крови Эстли, а на вершине орёл распевает песнь войны. Перья его хохолка и хвоста оканчиваются кремневыми ножами. Запад - Сиуатлампа. Место пребывания женщин, умерших при родах. Там открывается путь в Тамоанчан (76). Это - обитель Кецалькоатля. Здесь стоит маисовое древо, соцветия кукурузы распускаются на его ветвях, а на вершине сидит синий колибри. Юг - Уицтлампа - место колючек. Обитель Тлалока (77) и Миктлантекутли. Здесь стоит огненное древо с шипами. Два вида цветов на нём. Одни, большие, подобны солнцам, другие - маленькие жёлтого цвета. Его ствол также опоясывают потоки тьмы и крови. На вершине сидит красный ара - птица, чьё оперение подобно пламени. А в самом центре мира, в священном месте, называемом Тлальшикко (78)растёт главное пятое древо. Его ствол выходит из мёртвого тела богини земли, лишённой плоти. Вместо листьев у дивного древа перья кецаля, они же покрывают его вместо коры. На ветвях растут кукурузные початки. На вершине поёт птица кецаль. Два великих бога Кецалькоатль и Макуильшочитль (79) поливают его собственной кровью, - здесь Аманенетль остановилась, хитро посмотрела на собеседников и добавила, - из того, что у вас, мальчики, бесполезно болтается между ног, - и расхохоталась.

Никто не рассмеялся в ответ. Тетемикточтли сделалось неудобно. Шутка показалась ему неуместной. Да и не шутка это - сплошное богохульство. Как можно смеяться над жертвоприношением детей Дарителя Жизни - священнейшим из священных обрядов? Нет, всё-таки он оказался прав. Поведение Бумажной куклы переходит все мыслимые границы. И что она имеет против мужчин? Конечно, жрицы дают обет безбрачия. Но если ей такая жизнь не в радость, можно добровольно сложить с себя обязанности, оставить культ и жить как обычная женщина. Спящий Кролик посмотрел на Тощего Волка. Тот стыдливо уставился в дно лодки. Кажется, ему тоже неприятно. Гребец всё так же орудовал веслом, он сделал вид, будто вообще ничего не слышал.

Далее юный тламакаски уже не пытался подключиться к разговору. Он даже не всегда отвечал, если его спрашивали. Погружённый в свои мысли, преданный служитель Миктлантекутли смотрел на ровную гладь воды, стволы болотных кипарисов, густые серые пряди пачтли, листья кувшинок и вайи папоротников. Парень присушивался к пению птиц и пытался успокоить тревожное сердце. Постепенно острое негодование притупилось и погрузилось куда-то вглубь сознания, уступив место блаженной пустоте. Так прошёл остаток дня. На ночь расположились на относительно большом острове, где, судя по следам костров, не раз устраивали привал путешественники, отправляющиеся в северные земли. Следующим утром поднялись с рассветом и после полудня прибыли в Атокатлан, второй по величине город державы после Тламанакальпана. Здесь компания пополнила запасы провизии и остановилась на постой. На третий день странствий предстояло наконец-то добраться до сожжённой деревни.

Незаживающая язва

Утро выдалось пасмурным. Марево окутывало город, седой туман стелился над водой и проникал между стволами болотных кипарисов. От росы доски атокатланского причала предательски скользили. Аманенетль казалась сонной и разговаривала мало. Наконец-то Тощий Волк мог немного отдохнуть от бесконечной досужей болтовни. Девушка попросила подержать её за руку, так как боялась оступиться и упасть. Куиллокуэтлачтли просьбу исполнил, хотя уже давно начал сомневаться в искренности спутницы. Последнее время жрица постоянно искала повода дотронуться до него - садилась рядом так, чтобы соприкоснулись их бёдра, трепала по волосам, щупала рельефные мышцы на плечах, поправляла плащ. Хоть он и не был особо обласкан женским вниманием, парень догадывался о намереньях Бумажной Куклы, однако никак на мог принять очевидного. Неужели он нравится служительнице культа? Как такое возможно? Да, воин знал о своей красоте, понимал, его благородные черты, поджарое рельефное тело, длинные ноги не оставляют равнодушными ни одну даму. Но ведь сиуатламакаски обязана блюсти целомудрие и подавлять любую плотскую страсть, разве не так? Уже дважды юноше приходилось ночевать с ней, сначала в палатке на острове, потом здесь в Атокатлане. Аманенетль неизменно ложилась рядом и, как показалось командиру ордена Венеры, стремилась прижаться к нему. Будь на месте возжигательницы копала простая девчонка, Тощий Волк бы непременно ответил на её порывы. Но тут ... Да, Куиллокуэтлачтли она решительно нравилась. Мужчина ловил себя на том, что старается разглядеть между половинками кечкемитля её упругую талию и даже пышную грудь, когда прелестница поднимала руку. В своих мыслях избранник Тлауискальпантекутли не раз представлял красавицу обнажённой. А прошлым вечером он сделал то, о чём сегодня было даже стыдно думать. Но совершить соитие с жрицей представлялось парню таким же богохульством, как если бы осквернить алтарь или святилище. Для себя воин решил так: он не желает быть первым. Если сама Бумажная кукла предложит, он согласится. Почему-то молодой мужчина считал, будто в таком случае тяжесть греха окажется меньшей.

Тем временем лодку отвязали от сваи, гребец оттолкнулся от берега и направился вперёд в зыбкую пелену тумана. Словно сквозь сон Аманенетль простонала: "Я немного прикорну, не возражаешь?" - и навалилась на плечо спутнику. Очередная уловка? Утренняя тишина, дымка и мерные удары веслом по воде разморили и Тощего Волка. Он откинулся назад, а голова красавицы как бы невзначай соскользнула Куиллокуэтлачтли на грудь.

Тягостные раздумья снова овладели разумом. А что подумает Спящий Кролик? Наверное, сочтёт нового товарища отъявленным нечестивцем. Вот он сидит напротив. Даже отвернулся. Наверное, презирает. "Как же она его ненавидит. Выставляет в дурном свете, подсмеивается. Но за что? - с досадой подумал командир ордена Венеры, - Только потому, что юноша имел несчастье быть назначенным сюда, и из-за него жрица не может остаться со мной наедине?" Воин от негодования сжал зубы и резко втянул воздух: "Всё не так, как надо было. Всё не так, как я хочу. Тетемикточтли ни в чём не виноват. Она не должна так обращаться с ним. Клюёт и клюёт, как голодный гриф ещё живого оленёнка. Он очень, очень хороший парень. И нас послали вместе именно для того, чтобы мы сработались. А тут она... она только ссорит нас. Если же я пойду у неё на поводу, то окончательно потеряю доверие Спящего Кролика. С Аманенетлью нам всё равно не быть вместе. А вот личный целитель даётся на долгие годы, если не навсегда. Всё-таки есть в ней нечто холодное отталкивающее. Однако её тело буквально манит, зовёт. Как же быть?" Сон сняло, как рукой. Искусный боец и ловкий игрок в мяч, Тощий Волк оказался в западне человеческих отношений и чувств. С детства он знал притчу про обезьяну, которая хотела достать два ореха через узкое горлышко сосуда. Теперь мужчина увидел себя в таком же положении. Трепетное сердце так и не подсказало, как поступить. После долгих мучительных раздумий Куиллокуэтлачтли сдался и решил действовать по обстоятельствам.

Тем временем каноэ подошли к берегу, густо поросшему травами. У поверхности воды качались нежные мягкие ветви рдестов (80). Они, наверняка скрывали икру лягушек и улиток. За ними, словно щетина на спине пекари (81), тянулись к Солнцу бессчётные тонкие стебли игольчатой болотницы (82). Между ними то тут, то там виднелись островки приземистых ползучих побегов зонтичного щитолистиника (83). Из-за буйства зелени не было видно, где начинается суша, и избранник Венеры промочил ноги. Последний участок пути предстояло пройти пешком. Слуги выгрузили поклажу, затем подняли тяжёлые свёртки на спины и закрепили их налобными повязками. Лодочники попрощались и отплыли назад. Воин и жертвователь несли свои вещи сами, а сиуатламакаски шагала впереди налегке. Туман уже рассеялся, но Тощий Волк не почувствовал бодрости. Краски казались тусклыми, серыми или разбелёнными, очертания - расплывчатыми, перед глазами стояла пелена. Тяжёлый вязкий воздух полнился нездоровыми испарениями. Запахи мокрой гнилой древесины ударяли в нос, будто ты уткнулся лицом в старый трухлявый пень. Почву сплошь покрывал слой бурых опавших листьев. Сквозь него прорывались мощные вайи папоротников, некоторые превосходили в длину рост человека. Постоянно приходилось перешагивать через поваленные стволы, обильно поросшие фиссиденсом (84). Густые подушки мха удерживали влагу и чавкали при каждом шаге. Путники шли вверх по пологому склону. Здесь болотные кипарисы уступали место другим деревьям - водной пахире (85) с гребневидными извитыми корнями и большим фикусам-душителям, из коры которых делают бумагу аматль (86). При виде людей высоко в кронах пронзительно кричали попугаи, безбородые тиранчики (87), наоборот, тревожно замолкали, полосатые муравьеловки (88) вспархивали с земли. Мужчина понял, здесь заканчивается затопленный лес и начинается суша. Если так, то впереди Тлачинольшочитлан, который расположен на отрогах гор. А те, словно чаша, заключают в себе Атекуаутлан. Между тем странники вышли на тропу. Шла она с востока на запад. Её явно протоптали давно, и пользовались этим путём долгое время. Но сейчас дорожка начала зарастать. Проводники свернули влево.

Через некоторое время старший носильщик подошёл к Аманенетли:

- Госпожа, мы дальше идти не можем. Местные говорят, будто сожжённая деревня совсем рядом. Они боятся.

Тощего Волка задело такое обращение. Он уже свыкся с ролью командира, и юноше было непривычно, что не он тут главный. Неужели для парня так зазорно подчиняться женщине?

Жрица нервно сжала губы и наградила вестника испепеляющим взглядом:

- Давайте так. Сначала мы дойдём до деревни, а потом уже решим, где поставим лагерь.

- Простите за дерзость, госпожа, но боюсь, что в таком случае Вы лишитесь носильщиков.

- Так, значит, бунт? - девушка побелела от гнева и стиснула тоненькие пальчики в кулаки.

- Нет же, нет! - испуганно замахал руками собеседник, - Для Вашей же безопасности, госпожа, - та уже замахнулась для удара. Воин решил не вмешиваться. Его забавляла бессильная злоба Бумажной Куклы, а ещё Куиллокуэтлачтли хотел посмотреть, как дамочка собирается справляться с целой толпой мужчин. Тем временем слуга в страхе отступил назад:

- Послушайте. Тут поблизости есть холм. Вы сможете оглядеть деревню с него. За одно и место выберете.

Сиуатламакаски оглянулась в поисках поддержки. Но Спящий Кролик и Тощий Волк просто стояли и ждали.

- Хорошо, веди, - буркнула служительница Шипе Тотека и сердито тряхнула головой.

Вскоре путники вышли к подножью. Склоны не казались ни крутыми, ни высокими, однако избранник Венеры затратил немало сил на восхождение. Скользкая лесная подстилка и размокшие трухлявые ветки под опавшими листьями причиняли сильные неудобства. Аманенетль покинула парней, видимо обиделась. Теперь жрица шагала вместе с проводником впереди колонны, стараясь при подъёме держать правильную осанку. Смотрелось это смешно. Член ордена Утренней Звезды усмехнулся и хитро подмигнул Тетемикточтли. Тот не ответил, даже не повернулся. Он лишь упрямо глядел вниз. От внимания воина не укралось, как сильно наклоняется товарищ. Тяжёлый свёрток болтался во все стороны на костлявой спине, а иногда перевешивал, и жертвователь уже несколько раз оступился и чуть не полетел головой вниз.

- Эй, - Куиллокуэтлачтли тронул священника за плечо, - Хочешь помогу, дай мне часть поклажи. Мне совсем не сложно.

- Нет, - недовольно, буркнул юноша, отвернулся и понёсся вперёд, будто от врага.

"Ну вот! Не успели прийти, а уже перессорились", - с досадой подумал Тощий Волк, тяжело вздохнул, поправил груз и последовал за носильщиками.

Вершину холма покрывали невысокие молодые деревца ясеня (89). У корней на высоких черешках покачивались кожистые вайи благородной фанерофлебии (90). То тут, то там из-под густой подстилки пробивались прямые жилистые стебли гигантских дремликов (91) с длинными острыми листьями, многие из них несли цветоносы с бутонами, порой они образовывали густые куртины. С северной почти отвесной оконечности открывался вид на лес. Местность постепенно поднималась. Далеко-далеко темнели отроги гор Тлачинольшочитлана. Справа блестела излучина реки, одной из многих, питавших водой Атекуаутлан. Её берега обрамляли заросли икако (92), рощи кипарисов и ив ауэшотль (93). Но самое интересное находилось очень близко. Словно серая язва на фоне сплошной массы деревьев, виднелось мёртвое пятно выгоревшего поселения. Даже отсюда пепелище выглядело угрожающе. Пронзительной, непостижимой тоской веяло оттуда. Как так? Неужели следы огненной скверны до сих пор действуют, причём даже на таком расстоянии? Или это просто сам Тощий Волк слишком много думал об ужасе гиблого места и теперь цепенеет от собственных мыслей? Поражённые люди замерли и замолчали. Тишину нарушила Аманенетль.

- Лагерь разобьём здесь. Отсюда совсем недалеко до деревни, а, кроме того, мы можем легко за ней наблюдать. К тому же, крутые склоны холма будут хоть какой-то защитой в случае нападения.

Воин недоумённо посмотрел в глаза женщине. "Неужели эта жуть будет всё время у нас перед глазами?" - подумал он, но вслух не произнёс. Уж если девушка не боится, то ему, мужчине, не подобает высказывать свои страхи. А Тетемикточтли? Вот он стоит. Уставился, как заворожённый. Нет, он не боится, внимательно всматривается туда. Будто его что-то привлекает ... или занимает? Сумасшедший. Все служители смерти сумасшедшие.

Меж тем носильщики сложили всю поклажу и взялись за топоры.

- Они провозятся долго. Давайте сходим и посмотрим на пепелище?

- А твой драгоценный груз? - спросил Тощий Волк.

- Не беспокойся, на нём надёжное заклятие. Простым крестьянам с таким не справиться.

- Но ... - парень вдруг до ужаса захотел остаться и не ходить к гиблому месту. Однако сказать было нечего.

- Ты готов? - обратилась Бумажная Кукла к жрецу.

- Да, конечно, - ответил тот не сразу, как если бы юношу отвлекли от некого важного дела, и тут же поворотился обратно.

Вскоре все трое уже спускались по восточному склону холма. Когда пожарище скрылось из виду, пропало и оцепенение. Но тревожные мысли не покидали голову воина, напряжение нарастало. Вот и дорога, та самая, по которой отряд шёл до того, как свернуть на возвышенность.

- И чего бояться? Вот мы уже сколько прошли, и ничего, - усмехнулась Аманенетль.

Мужчины молчали. Похоже никто из них не желал соглашаться со служительницей Шипе Тотека, но не хотел вступать в открытый спор и, тем более, показаться слабым и трусливым. Тем временем тропа изогнулась налево и начала огибать подножье. Раскидистые кроны смыкались над головами, и хоть день лишь недавно перевалил за половину, здесь в лесу всегда царили полумрак и прохлада. Птицы, как и раньше, пели на ветвях, листья шелестели в вышине. Теперь они двигались вдоль северного склона и даже слышали, как там, на вершине орудуют топорами слуги. Возле большого трухлявого пня направление снова изменилось. Отсюда путь поднимался вверх в сторону Тлачинольшочитлана. И вот неожиданно щебетание и трели исчезли. Тревожная тишина, словно ядовитые миазмы заполнила воздух. Страх сделался острым, будто в грудь врезалось обсидиановое лезвие. Дышать стало тяжело. Отважный воин начал бояться звука собственных шагов. Ох как хотелось оглянуться, но нельзя подавать испуг. "Значит, скоро", - подумал командир ордена Венеры, и сердце сжалось от предчувствия беды.

Вот оно. Стена деревьев расступилась, в глаза ударил свет. А впереди показалось большое ровное пространство. Его сплошь заполняло что-то странное, равномерно серое. Незнакомая субстанция, похожая на ил в озерце с прозрачной водой, покрывала всё кругом. Её волнистые очертания, видимо, повторяли неровности земли. От порывов ветра она то дрожала, то приходила в движение и колебалась, то, как волны, то, как рябь на воде.

- Никогда ранее не видела такого пепла, - прошептала Аманенетль.

"Точно, пепел. Но почему такой мелкий и невесомый? Отчего так много? Он будто живой", - ужаснулся Тощий Волк.

- Я чувствую чудовищные чары. Проклятие жреца Шиутекутли всё ещё здесь. Оно никуда не делось, - сказала сиуатламакаски, - Нет, нет. Всё тут и никуда не развеивается. Должно быть, тот, кто сотворил такое, обладал действительно невероятной мощью. Даже после его гибели здесь так много скверны, так много... - женщина говорила и не ждала ответа. Куиллокуэтлачтли понял, почему. Иногда успокаиваешься от звука собственного голоса, ибо безмолвие пугает, стискивает вены, душит и заставляет всё сжаться внутри.

Край таинственной массы струился, как тяжёлый дым, набегал и откатывался назад, подобно прибою. Над ним дрожал воздух, будто здесь проходила граница иного бытия со своими законами времени и пространства.

И тут резко, словно выстрел, прозвучал уверенный голос Тетемикточтли:

- Ладно, пора приниматься за дело. Я попробую воззвать к духам смерти, узнаю о смертях в деревне и постараюсь, прояснить, где теперь души погибших, то ли они на пути в Миктлан, то ли их действительно что-то удерживает здесь.

Аманенетль очнулась, тряхнула волосами и повернулась к парням.

- Так, я обращусь к земле, к травам, к деревьям, узнаю, в каком состоянии почва, - похоже, к сиуатламакаски вернулся привычный надменный тон, - Ты, Тощий Волк стой рядом и будь настороже. Если почувствуешь любую угрозу, дай знать. Когда пользуешься внутривиденьем, мир вокруг предстаёт искажённым, - воин кивнул, - Спящий Кролик, можешь приступать.

Бумажная Кукла смело пошла вперёд. Шаг, второй, третий. Куиллокуэтлачтли зарядил дротик в атлатль (94) и приготовился сделать бросок. Серое озеро пепла вздыбилось навстречу женщине, не то, приветствуя её, не то угрожая непрошенной гостье. Она раскрыла руки, и мягкое зелёное сияние озарило кончики пальцев. Служительница Шипе Тотека присела на корточки и осторожно прикоснулась ладонью к сухим листьям на дороге недалеко от границы гари. Вдруг спина девушки выгнулась дугой, а голова запрокинулась назад, от кисти во все стороны прошла яркая вспышка. Жрица тихонько вскрикнула и отдёрнула пятерню - копьеметатель рванулся к ней. Но та наклонилась обратно и вновь дотронулась до земли. Мужчина не видел лица Аманенетли, он лишь слышал, как отправительница обрядов вздыхает и видел, как вздрагивает упругое тело. "Какая же она беззащитная", - подумал Тощий Волк.

Наконец, сиуатламакаски отпрянула и с трудом встала.

- Теперь я всё поняла. Положение гораздо хуже, чем я ожидала. Там, под пеплом, почва ... Она полностью выгорела. Сами песчинки превратились в золу, распались в прах. Это ... это - глубокая язва, заполненная гноем. А ещё я узнала ... - женщина говорила тяжело, будто после долгого бега или рыданий, часто прерывалась, в голосе слышался странный болезненный надрыв, - Она не стоит на месте. Она распространяется. Каждый день пепел отвоёвывает всё больше и больше земли. Гибнут травы, мхи и деревья. Скверна, словно трупное пятно, расползается всё дальше и дальше. Теперь она покрывает не только селенье, не только угодья, но и часть леса. А ещё, - тут у девушки в уголках глаз выступили слёзы, - Я слышала голос земли. Она стонет, стонет. Вопиет. Как же ей больно, о, как больно! Она так жаждет, так жаждет исцеления.

Аманенетль подошла к воину и оступилась. Юноша поддержал её, и Бумажная Кукла тяжело повисла на его сильном плече. Жрица перевела дух и вдруг вздрогнула:

- А где наш дружок?

Действительно, - опомнился Куиллокуэтлачтли, - ведь он всё время смотрел на служительницу культа, а товарища совсем выпустил из виду. Как же так? Парень оглянулся и увидел яркое пульсирующее сияние слева за колючими зарослями. Тощий Волк снова вскинул атлатль и смело понёсся на вспышку. Вот командир ордена увидел возжигателя копала. Тот стоял в центре холодной белой лучистости. На фоне слепящего ореола чётко вырисовывался силуэт худого костлявого тела.

- Эй! - позвал избранник Венеры, - с тобой всё в порядке?

Тетемикточтли не отзывался. Вдруг свечение погасло, и молодой священник скованно, будто в под властью морока, шаткой походкой двинулся вперёд. Шаг за шагом всё ближе и ближе к зыбкой клубящейся поверхности. Озеро пепельной пыли всколыхнулось, приветствуя новую жертву.

"Подбежать? Увести? - пронеслось в голове у воина, - Я же в ответе за его жизнь. О, Ипальнемоуани!" Но почему, почему ноги, словно приросли к земле, а колени окаменели?

"Остановись, глупец! Назад!" - только и смог выдавить из себя мужчина, лицо исказилось в гримасе боли, как если бы он сам испытывал жуткое страдание.

А между тем Спящий Кролик неумолимо приближался к пожарищу. Раз, два три, и вот уже одна ступня провалилась в серое облако, за ней и вторая. Затем ноги погрузились по лодыжки, а далее и по колени. Волны горелого праха завихрились вокруг бёдер человека.

У Тощего Волка сердце забилось о рёбра и чуть не выскочило из груди. Со всей силы он рванулся вперёд и в два прыжка достиг границы осквернённой почвы, но страх так и не дал продолжить путь. В бессилии Куиллокуэтлачтли сжал кулаки и пал на колени. Рукой парень нащупал какую-то палочку и в отчаянии швырнул в товарища. Тут наконец-то Тетемикточтли обернулся - воин отшатнулся от испуга и рухнул на спину, насколько страшным сделался облик юноши. Кожа потемнела, а рисунки на теле запылали, из глаз, рта и ноздрей клубами истекало нечто яркое светящееся.

- Не мешай! - злобно произнёс жрец Миктлантекутли громовым голосом. Замогильным холодом повеяло от всей его фигуры.

- Пойдём, - услышал метатель дротиков откуда-то сзади. Он ощутил тёплое прикосновение тонких пальцев. Аманенетль помогла мужчине подняться на ноги и обняла за пояс. Оба они стояли и беспомощно смотрели, как служитель смерти отправлял некий ужасный обряд. Кроны деревьев тревожно шептали над их головами, а порыв ветра срывал листья с ветвей и клонил к земле упругие вайи папоротников.

Внезапно стихия унялась, Спящий Кролик развернулся и, устало побрёл назад. Лицо выражало безмолвную грусть. Священник ослаб, осунулся и побледнел. Странное сияние исчезло. Тощий Волк кинулся к другу - Бумажная Кукла, нехотя, разжала объятья. Женщина осталась на месте и пренебрежительно усмехнулась. Как только Тетемикточтли шагнул из облака пепла на траву, Куиллокуэтлачтли подхватил парня. Тот безвольно рухнул на товарища, воин оттащил его на несколько шагов, аккуратно усадил к стволу ясеня и сам опустился рядом. Сиуатламакаски подошла, но даже не наклонилась. На своих спутников она смотрела свысока, сложив руки на груди.

- Ну, как ты? Всё в порядке? Я уж думал, сейчас тебя поглотит проклятая гарь, - приговаривал копьеметатель и тряс целителя за плечи.

Тот отвечал тихо, односложно, ясно, жрецу было трудно произносить слова. Однако избранник Венеры не без радости заметил, как жертвователь постепенно приходит в себя, ладони согреваются, к коже приливает кровь, взор становится менее мутным и более сосредоточенным.

- Мы за тебя так волновались, боялись потерять. Расскажи, что ты там видел. И почему ты так ослаб? - продолжал Тощий Волк.

Спящий Кролик лишь смотрел в глаза другу и тяжело дышал ртом.

- Прости, я тебя напугал, - наконец выдавил священник из себя, - общение с потусторонним миром всегда отнимает столько сил, а тут... - Тетемикточтли снова замолк и уронил голову на грудь.

Тут воин повернулся к Аманенетли:

- Ты же знаешь лечебные заклятия. Видишь, как ему плохо. Как ты можешь так просто смотреть и ничего не делать?

- Ничего, к вечеру оклемается, - пренебрежительно махнула рукой Бумажная Кукла, - Сам виноват. Кто его просил туда лезть. Нечего творить столь сильные чары, если сам не справляешься. Кого он хотел удивить? Будет ему наука. Нечего на таких тратить божественную благодать.

- Как можно быть такой бессердечной? - негодующе вздохнул мужчина, - будь у меня твои знания, я бы влил в него всё, что мог, только бы исцелить парня. А ты? Но я могу лишь убивать.

- Говорю же оклемается сам, я применила внутривиденье.

- Миктлантекутли и Миктлансиуатль, господин и госпожа показали мне всё, - подал голос Спящий Кролик. Он, будто и не слышал жестоких речей женщины, - Я видел, как умирали люди. Много-много людей. Они горели заживо. Одежда, кожа, мышцы и кости - всё поглотил огонь, всё обратилось в пепел - тот самый пепел, - каждое слово священник произносил тихо, медленно, тщательно как бы нараспев, - Мне дали почувствовать их страдания, их боль и злобу. Прав был Несауальтеколоцин. Они действительно здесь, все здесь, до единого. Ярость Шиутекутли исказила ткань судьбы. Тейолиа каждого из несчастных не нашла путь в обитель лишённых плоти, не отправилась на север. А оттого их боль и злоба усилились в четыреста раз. Теперь они ненавидят живых и жаждут воздаяния. Им не важно кому. Любой смертный теперь становится их врагом. Духи здесь, они и сейчас вокруг нас.

- Почему же они не напали? - удивился Тощий Волк.

- Не знаю, - покачал головой Тетемикточтли.

- Пора убираться отсюда, - вмешалась Аманенетль, - Слишком долго мы уже здесь.

- Идти можешь? - спросил воин.

- Дойду как-нибудь, - тяжело вздохнул юноша.

- Давай руку.

Куиллокуэтлачтли помог товарищу подняться и заметил, что тот нетвёрдо стоит на ногах. Избранник Венеры посмотрел на Бумажную Куклу. Та демонстративно отвернулась. "Какая же она всё-таки холодная, - подумал парень, - И почему она так его ненавидит? Сейчас и я готов сделать ей выволочку. Но, стоит только ей применить свои женские чары, как я снова пленён. И хоть я знаю её нрав, всё равно не смогу отринуть её".

- Давай, обопрись о меня, - предложил командир ордена.

- Да, нет, сам как-нибудь. Мне уже лучше, много лучше. Только помедленнее, хорошо?

- Хорошо. Слушай, а чего ты так ослаб-то? Это они вытянули из тебя все жизненные силы?

- Это я сам. Рано мне ещё творить такие заклинания, вот и выдохся весь. Но я не знал, что так будет. Не думал, что видение окажется таким ярким и долгим и высосет все соки. Меня опустошило почти всего. Говорят, Миктлантекутли любит так издеваться над своими последователями.

- Понятно, - Тощий Волк видел, как Спящий Кролик еле переставляет ноги, и шёл рядом, готовый в любой миг подхватить священника, если тот начнёт падать. Теперь он решил побыть с Тетемикточтли. За всё путешествие воин почти не общался с целителем и видел в том несправедливость. Сейчас же, когда Аманенетль ушла далеко вперёд, он считал своим долгом поддержать жреца, который оказался храбрее его самого, прославленного победителя врагов Тламанакальпана. Они вышли на дорогу и теперь спускались вниз, к подножью холма.

- Слушай, а что там внутри, под этим жутким облаком?

- Да ничего, особенного, кажется, более плотный слой пепла, а дальше - земля. Зато внутривиденье показало много любопытного. Чары проникли глубоко, на величину человеческого роста. Уже, конечно, ничего не горит. Но никаких признаков восстановления нет, наоборот, земля умирает, мертвечина расползается во все стороны. Есть участки с более сильным осквернением, видимо, там гибли люди. А ещё...

Тут сзади листья деревьев тревожно зашелестели, и послышался странный шум, похожий стон, настолько сильный, что дрожь пробежала по земле. Будто само пожарище тяжело вздохнуло. Друзья повернулись. Однако отсюда сгоревшей деревни уже не было видно. В миг воцарилась замогильная тишина. Птицы перестали щебетать, и даже ветер стих.

- Ты слышал? - спросил Тощий Волк.

- Да.

- Ладно, пошли отсюда.

Тихий вечер

По пути домой Тетемикточтли начертил на дороге несколько таинственных символов. Избранник Венеры решил не спрашивать об их назначении. К вечеру носильщики наконец закончили возводить хижину. Получился хороший навес со стенами из частокола. Они явно спешили как можно быстрее покинуть холм. Даже поход в сумерках по лесу пугал их меньше чем перспектива ночёвки вблизи от проклятой деревни. Когда слуги распрощались и скрылись за поворотом, Аманенетль принялась распаковывать свои драгоценные свёртки. Жрица достала два десятка грубой работы горшков, большой плетёный ящик, пару заступов, палки-копалки, три объёмистых сосуда и жаровню. Парни с любопытством наблюдали за её приготовлениями. Тощий Волк хотел помочь, но женщина наотрез отказалась. Около задней стены сиуатламакаски устроила молельню. На деревянную подставку она водрузила статуэтку Шипе Тотека и курильницу. Рядом расположила кремневый нож с рукояткой в виде оскаленного лица. Над кинжалом служительница культа прошептала заклятие.

- Собираешься принести кого-то в жертву? - в шутку спросил воин, - Со времени возвращения девушка с ним не разговаривала, и Куиллокуэтлачтли пытался найти любой повод, чтобы вернуть расположение красавицы.

- А почему бы и нет, - ухмыльнулась Бумажная Кукла.

- Это действительно жертвенный нож, - шепнул на ухо товарищу Спящий Кролик.

Тем временем перед фигуркой бога растительности появилась чашка с кристалликами копала и странный предмет.

- Ух ты, что это? - удивился избранник Венеры.

- Ничего, - прошипела Аманенетль, словно гремучая змея.

- Ну-ка, - мужчина ловко схватил вещицу со столика и поднял к глазам.

Жрица побагровела от злости, но промолчала. В руках у Тощего Волка оказался небольшой кубик из твёрдого чёрного камня. Каждую грань покрывали миниатюрные рельефы.

- Удивительно тонкая работа, - похвалил парень, - Для чего нужна эта штука?

В ответ сиуатламакаски лишь скорчила кислую мину и отвернулась.

- Дай-ка взглянуть, - Тетемикточтли подошёл ближе и взял артефакт у товарища, - Чувствуются удивительные чары. Символы драгоценной влаги (95), кровавого змея, Бумажные знамёна и верёвка для связывания пленников, образ Шипе Тотека. А вот здесь - образ Тлальтекутли. Вообще-то так делают алтари. Действительно, будто игрушечный алтарь для жертвоприношений, - Спящий Кролик протянул его обратно воину.

- И кого ты обираешься принести в жертву на таком маленьком алтаре, - насмешливо сказал Куиллокуэтлачтли, - Разве что кузнечика.

- Да, большого, длинноногого кузнечика, - усмехнулась Аманенетль,забрала фигурку и вернула на место.

- Слушай, может, теперь пришло время рассказать, как именно мы будем исцелять землю? - поинтересовался юный священник.

- Думаю, да, - вздохнула жрица, - Садитесь, сейчас расскажу.

Она опустилась на циновку, мужчины расположились напротив.

- Вы, наверное, знаете большое растение ложковидный спатифиллум (96). Для наших целей он подходит идеально. Нам требуется найти большой куст и выкопать. Затем разделим его на отдельные ростки и посадим их вот в эти горшочки. В каждый из них я добавлю кусочек сердца человека, принесённого в жертву Шипе-Тотеку. Чальчиутепеуа изобрёл уникальный способ, как засушить сердце, так, чтобы не дать ему разлагаться, и, в то же время, не потерять божественной силы. Правда, сердец у меня совсем немного. Ну так вот. Как только корни растения достаточно напитаются силой бога, даже мёртвая земля ему будет ни по чём. Я смогу определить, когда они будут готовы, с помощью внутривиденья. А потом мы пересадим их прямо в пепел в сгоревшей деревне. Вот тогда мёртвая почва начнёт исцеляться. Чем больше таких растений мы высадим, тем быстрее земля восстановится, и станет снова живой.

- А можно посмотреть на высушенные сердца? - спросил Тетемикточтли.

- Нет! - рявкнула Аманенетль.

Остаток вечера провели за приготовлением пищи. Жрица снова начала любезничать с Тощим Волком, и тот опять поддался её чарам. Как и раньше, он то преданно глядел ей в глаза, то стремился поймать, когда откроется складка кечкемитлся и на миг покажется упругий стан или грудь. А Бумажная Кукла ласково трепала парня по волосам и откровенно засматривалась на его мускулистое тело. Воин увидел, как Спящий Кролик удалился в противоположный угол хижины, когда трапеза ещё не подошла к концу. Но Куиллокуэтлачтли снова было не до него. Молодой мужчина сидел рядом с девушкой и размышлял: "Как странно, ещё днём я думал, какая она холодная, заносчивая и жестокая, а вот теперь я лишь наслаждаюсь её красотой, и не могу даже вообразить, как столь совершенное создание может иметь хоть какие-то недостатки. Я готов простить ей любой каприз, любую выходку, любой грех. От чего же так? Или это я могу воспринимать только часть её качеств, и, будучи увлечён одними, забываю о других. Неужели страсть играет со мной злую шутку? Способен ли я вообще узнать человека целиком? Или, быть может, целого человека и нет вовсе, а время от времени он предстаёт то с одной стороны, то с другой, и никогда не показывает всех граней личности сразу? О, Даритель жизни, зачем ты создал нас такими? Быть может, в том и есть твоя насмешка над простыми смертными?"

Смеркалось быстро. С наступлением ночного мрака повеяло холодом. В кронах защёлкали козодои (97), вдалеке крикнула сипуха (98), с реки донёсся зов выпи. В центре хижины пылал очаг. Дрова тихонько потрескивали, в воздухе витал аромат еды. Обстановка напомнила Тощему Волку о доме. Как же хорошо! Парень разомлел на циновке под плащом. В животе приятно потяжелело, хотелось только лежать и смотреть на огонь. Рядом устроилась Аманенетль и, будто бы невзначай, прислонилась к нему спиной. От неё исходило приятное тепло. А вот Тетемикточтли не лёг. Служитель Владыки Преисподней сидел в дверном проёме и глядел в сторону сгоревшей деревни. "Ну, чего он всё выжидает? Сам же нарисовал чародейские штуковины вокруг лагеря и у подножья холма. Если приблизится призрак, мы будем знать. Шёл бы спать, бедолага. Да ну его", - подумал воин, подвинулся поближе к девушке и закрыл глаза.

Чары и дротики

- Вставайте! - раздался тревожный голос жреца.

Куиллокуэтлачтли почувствовал, как тот настойчиво трясёт его за плечо, резко сел и замотал головой, стряхивая остатки дремоты. Сколько времени прошло? Должно быть, много, наверное, уже за полночь. Костёр догорел, лишь некоторые угли тускло мерцали.

- Они идут. Я почувствовал сигнал одного из моих приспособлений,- решительно произнёс священник. Был он полностью одет. В руке юноши светился посох. В другой он держал мешочек с острыми обломками костей тех, кто принял цветочную смерть.

- Близко? - спросил Тощий Волк. Он уже вскочил, потянулся и набросил на спину тильматли.

- На полпути.

- Тогда успею надеть тлауистли. Завяжешь шнурки?

- Конечно, - отозвался Тетемикточтли.

- Чего вы расшумелись? - подала голос Аманенетль из-под накидки.

- К нам идут призраки, - ответил избранник Миктлантекутли.

- Так я и знала, - буркнула женщина, приподнялась на руках и попыталась раздуть огонь.

Командир ордена Венеры быстро, как перед боем, натянул доспехи, а целитель возился с тесёмками.

- Не туго?

- Нормально, - мужчина повестил на пояс макуауитль, схватил атлатль и пучок дротиков.

Бумажная Кукла взяла жезл, тот запылал зеленоватым светом. Все трое с оружием наготове вышли наружу. Внизу открывалась странная картина. Небольшая цепочка огней двигалась по дороге в сторону лагеря смертных

- Это и есть они? - догадался воин.

- Да, они, - отозвался священник, - Видишь, они всё ещё будто бы продолжают гореть, но не сгорают дотла, так как ни тела, ни огонь на самом деле не настоящие. Возможно, мы даже почувствуем их жар.

- Удивительное зрелище, - призналась служительница Шипе Тотека.

- Когда подойдут на расстояние броска, не пытайся бить их просто копьями, думаю, это не нанесёт им никакого вреда, всегда используй силу бога.

- Хорошо, - кивнул Куиллокуэтлачтли.

Меж тем духи приближались. Безмолвно они двигались через лес. Теперь их можно было сосчитать. Ровно двадцать три. Одни больше, другие - меньше. Видимо, даже дети поднялись под действием могучих чар. Вот мёртвые свернули с тропы. Проклятье, теперь их стало трудно разглядеть под кронами. Вскоре пламя блеснуло у подножья.

- Хотят зайти справа, - шепнул Спящий Кролик, - парень достал из мешочка на поясе острый обломок кости и сжал в кулаке. Аманенетль прошептала слова молитвы и провела рукой над навершьем жезла, Тощий Волк взял дротик и воззвал к Тлауискальпантекутли. В тот же миг лучи Венеры заиграли вкруг наконечника, и воин вставил древко в атлатль.

Можно начинать. Мужчина размахнулся, резко сделал выпад и со всей силы послал снаряд, туда, где сверкнул огонёк. Поток холодного света прорезал тьму. Яркая вспышка на мгновение озарила стволы деревьев. Бумажная Кукла послала шквал колючек, но тот не долетел. Тут Тетемикточтли швырнул свой шип. Он буквально прорезал воздух, оставляя волны мертвенного сияния, и вонзился в цель. Нападавшие как раз вышли на открытое место, и было видно, как один из них рассыпается сотнями искр. Тем временем командир ордена пустил копьё ещё раз - промазал. Служительница Шипе Тотека метнула целый залп сияющих шаров - ужасные создания хоть и замедлились, но продолжили путь. А люди с вершины обстреливали духов как только могли.

- Почему ты всегда попадаешь? - спросил Куиллокуэтлачтли.

- Смерть тянется к смерти. Осколок заговорённой кости сам идёт на цель.

- Они разделились! Они хотят окружить нас! - крикнула Аманенетль и показала налево.

Там сполохи пламени виднелись уже совсем близко. Девушка направила в ту сторону поток ядовитых брызг - бесполезно. Шаг, второй, третий. Нечестивое порождение выступило вперёд. Теперь стало возможно разглядеть тварь. Человеческое тело, только угольно-чёрное. Языки огня лизали ноги и плечи, охватывали живот и грудь, пылали на голове. Плоть трещала, будто полено в костре, изо рта, носа и глаз шёл дым. От него воздух наполнился удушливым чадом. Двигалось существо медленно, скованно, от него исходил сильный жар, кругом разлетался пепел. От страха и удивления воин опустил атлатль и встал неподвижно, будто околдованный. Неожиданно из тьмы вышло ещё несколько призраков. В ночи стало светло, как днём.

- Быстро ко мне! - скомандовал Спящий Кролик.

Тощий Волк очнулся и бросился к священнику. В тот же миг рядом оказалась и Аманенетль.

А нежить окружила людей со всех сторон. Мёртвые крестьяне простирали руки. Рты растянулись в предвкушении скорой добычи. Воздух раскалился, как в темаскалли (99). Дышать было трудно.

- Барьер! - воззвал жрец и ударил посохом оземь.

Тонкая искрящаяся полусфера скрыла героев, а воздух перестал нагреваться. Духи уткнулись в преграду и не смогли пройти дальше, но продолжали пробовать защиту бога на прочность.

- Стреляйте, стреляйте по ним. Я не продержусь долго! - завопил юноша.

Избранник Венеры начал метать дротики со светом Утренней Звезды почти в упор. Бумажная Кукла тоже стреляла, но её чары сил жизни и природы наносили мало вреда порождениям зла и смерти. Вот их осталось пятеро, четверо, трое.

Щит пал.

- Зайди мне за спину! - крикнул Тетемикточтли девушке и сам отступил назад.

Воин оказался лицом к лицу с горящими трупами и снова ощутил их жар и смрад. Он выхватил макуауитль и зарядил оружие светом звёзд. Хвала Ипальнемоуани, Тлауискальпантекутли слышал его и не отвернулся от молитв смертного. Парень ринулся на врагов и почувствовал пекло, будто упал в костёр. Заговорённая ткань тлауистли осталась невредимой, но кожа ... Мужчина заорал, но тут же с удивлением осознал, как ожоги исчезают, а боль уходит. Это Спящий Кролик направил сзади поток исцеления тьмой. Удар - рука призрака рассыпалась в прах, второй - опалённая голова падает с плеч. Благо, проворством духи не отличались. Но вот один кинулся на человека - из-за вихря раскалившегося воздуха глаза вмиг перестали видеть. Из последних сил Тощий Волк отпрыгнул и по земле откатился назад. И снова поток животворящей энергии. Зрение вернулось. Куиллокуэтлачтли размахнулся, и сияющий шар слетел с обсидиановых лезвий. Второе нечестивое создание искрами разлетелось и потухло. Где же третий? Юноша вскочил на ноги и оглянулся. Тварь подходила к жрице. Та пускала и пускала в неё разряды, но бесполезно. Нет, он слишком далеко, не успеет. Далее время будто бы замедлило бег. Каждое мгновение воин видел так чётко, как если бы длилось оно в двадцать крат дольше обычного. Вот мертвец протягивает пылающие ладони. Аманенетль с воплем отворачивается, направляет волну излечения на обожжённое лицо и падает. Спящий Кролик делает шаг вперёд, запускает руку в мешочек с костями и швыряет целую горсть в порождение зла. Осколки со свистом прорезают воздух, будто стрелы, и вонзаются в лоб, шею, грудь и живот последнему из призраков. Они пролетают насквозь, а мёртвый крестьянин рассыпается кучкой золы.

Тишина. Только листья ясеней шелестели на ветру. Вокруг стало темно. Лишь огоньки чар на оружии светились во мраке. Подул поток холодного ночного ветра и унёс последние остатки раскалённого воздуха и смрада. Молчание нарушил кашель сиуатламакаски. Ещё одна вспышка исцеляющего света, и девушка поднялась. С облегчением Тощий Волк не увидел никаких следов ожогов на прекрасном лице.

- Спасибо, - напряжённо изрекла женщина, глядя вниз, и отвернулась

Тетемикточтли не ответил.

- Спасибо тебе, друг. Что бы мы без тебя делали? - подхватил воин и посмотрел в глаза жрецу, - Как думаешь, это были все? Никого больше не осталось, там в деревне?

- Думаю, это не важно, - серьёзно произнёс священник.

- То есть как не важно? Мы же их победили?

- А победили ли? Понимаешь, к таким явлениям нельзя применять мерила вещей обыденных. Перед отъездом я беседовал с главой нашего культа о призраках. Он мне многое растолковал. Дело вот в чём. Призраки существуют до тех, пор, пока не найдут дорогу в Миктлан. Каждый раз, когда они показываются человеку, духи приобретают некую оболочку, которая даёт бестелесным созданиям возможность действовать в мире живых. Именно благодаря ней они видимы, слышимы, осязаемы, с её помощью они передвигают предметы, вредят смертным, говорят, насылают болезни и проклятия, вызывают холод или пламя. Боюсь, то что мы сегодня убили - всего лишь такие оболочки. Сами жертвы колдовства утратили их не на всегда, лишь на время. А потому, им ничего не мешает восстановить эти подобия тел и проявиться, например, завтра или через пару дней.

- Ты же говорил о каком-то заклинании, которое отправляет их в Обитель лишённых Плоти.

- Да, говорил. Я и пытался применить его. Но не получилось. Понимаешь, заклинание слишком слабое, по крайней мере, та разновидность, которой пользуюсь я. То, что удерживает крестьян здесь, на земле, во много раз сильнее. А потому нужно найти способ успокоить метущиеся души.

- Да брось, - отрезал Тощий Волк, - Ты сам видел, как они разлетелись на кусочки, а теперь вон даже пепла не осталось. Они отправились в небытие.

- Не думаю, - покачал головой Спящий Кролик, - Давай завтра придём к деревне и посмотрим сами. Если ты прав, я буду только рад.

- Хорошо, - кивнул воин Венеры, - Думаю, нападение в ближайшее время не повторится, предлагаю всем пойти спать.

Дар бога смерти

Утро выдалось туманное и прохладное. Дремлики и вайи папоротников покрылись росой. Мхи впитали влагу и набухли. О ночной битве напоминали лишь вытоптанная трава перед хижиной, да подпалины на стволах и лесной подстилке. Тощий Волк посмотрел вокруг - все спали. И чего он сам поднялся в такую рань? Парень встал аккуратно, тихо вышел наружу, потянулся, расправил могучие плечи, до боли свёл лопатки и зевнул. Ему нравилось разминать затёкшие мышцы, слушать треск собственных сухожилий, чувствовать, как свежий ветер ласкает кожу. Мужчина думал о том, что случилось вчера. Спящий Кролик поразил его своей решительностью и умением применять силу бога. Просто невероятно. Пришлось признать, это жрец спас всех. Без него пришлось бы несладко. И как только юноша, который первый раз в жизни бился с врагом, не испугался и не забыл всё, чему его учили старшие? Хотя в видениях, которые себе вызывают священники могут встречаться и более опасные твари. Кажется, так представители культов оттачивают боевые навыки. К тому же сам Миктлантекутли мог направлять своего служителя. Однако не умения Тетемикточтли не давали покоя молодому воину. Ведь что-то не произошло. Что-то важное, но метатель дротиков так и не мог упомнить. Он сцепил руки в замок и вывернул, прогнулся назад, вперёд и выпрямился. И тут амулет в виде бабочки, раскачавшись на верёвке, упал на грудь. Точно! Талисман не сработал. Впервые с того дня, как сама богиня даровала его Тощему Волку. Как такое могло произойти? Или власть Ицпапалотль не распространяется на тех, кто уже умер и должен находиться в Обители Лишённых Плоти?

Завтрак показался пресным, невкусным, хоть ту же самую еду парень вчера уминал с удовольствием, а сегодня насыпал в тарелку перцу сверх меры. Или от ночного потрясения кусок не шёл в горло, или страх потерять покровительство грозной Владычицы Тамоанчана беспокоил больше. Нежели всему виной увлечение юной жрицей?

К полудню покинули лагерь и направились на пепелище. Туман рассеялся. Временами припекало Солнце, и тогда становилось жарко. Но, когда налетал холодный ветер, очень хотелось закутаться в плащ. Аманенетль шагала последней, всё утро девушка была немногословна, она плохо скрывала раздражение и думала о чём-то своём. Молодой воин сначала решил остаться рядом с ней и дождаться, пока обида пройдёт. Однако женщина так и не попыталась начать разговор, а на все попытки спутника завязать беседу отвечала односложно и сердито. Вскоре своенравная красавица начала специально отставать, и Тощий Волк нагнал Тетемикточтли, который шёл впереди. Тому, казалось, было всё равно до капризов служительницы Шипе Тотека. Но Куиллокуэтлачтли своим вниманием парень тоже не особо жаловал. "Ох уж эти тламакаски, до чего обидчивые особы! Никогда не знаешь, что у них на уме", - заключил мужчина. Хотя он подспудно понимал: возжигатель копала не одобрял заигрывания с Бумажной Куклой. Тем более вчерашний бой показал её полную неготовность сражаться. Хотя, возможно, сила природы и жизни, коей бог растительности наделял своих избранников, никак не могла нанести серьёзного урона порождениям огня и смерти. В итоге все трое шли, молча. Воздух наполняло щебетание птиц, временами слышались мелодичные трели или, наоборот резкие крики. Но никто из лесных певцов не показывался на глаза людям. Лишь раз дорогу перелетел пёстрый сакуан и тут же скрылся в густой листве. Однако по мере приближения к сгоревшей деревне весёлый гомон постепенно стихал и уступил место тревожному шелесту листьев над головами. За пару шагов до пепелища странники остановились.

- Стойте тут, - сказал Тетемикточтли, - и не мешайте мне. Я не долго, не так, как в тот раз.

Аманенетль скривила губы, Тощий Волк согласно кивнул. Теперь он чувствовал вину перед обоими и пытался угодить каждому, хотя прекрасно понимал, что это невозможно. Тем временем Спящий Кролик встал на самый край пожарища и сделал странный пасс - в тот же миг тело жреца охватило белое сияние, вот только веяло от него не жизнерадостным светом, а чем-то мертвенным, замогильным. Девушка презрительно покосилась на отправителя обряда, а потом насмешливо улыбнулась воину. Тот в ответ насупил брови и приложил палец ко рту. Вскоре священник повернулся к спутникам и произнёс:

- Они всё ещё здесь. Все до единого. Мы уничтожили лишь их призрачные оболочки. Но сами духи целы и невредимы. Поймите же, разве можно уничтожить душу?

- Ты хочешь сказать ... - начал командир ордена Венеры.

- Да, именно так, - прервал его Тетемикточтли, - Они могут напасть снова, как только восстановят свои обличья. Может быть, даже сегодня ночью.

- Получается, они могут нападать каждую ночь, - с досадой проговорил Тощий Волк, - Им-то всё ни по чём, а мы-то не выдержим. Должен же быть хоть какой-то способ!

- Мне нужно хорошо поразмыслить, - покачал головой юноша, - Возможно, господин Миктлантекутли и госпожа Миктлансиуатль наведут меня на мысль. Я отойду в сторону и сосредоточу разум. Вы стойте тут, смотрите за мной, но не отвлекайте, если заметите опасность, будите.

Аманенетль демонстративно вопросительно посмотрела на воина, но тот решил не поддаваться на женские уловки. Когда речь идёт о деле, капризы следует оставить при себе.

- Хорошо, ступай. Я буду настороже, - кивнул парень.

Священник свернул с дороги и пошёл вдоль края пепелища. Пару раз он останавливался и оборачивался, как будто соизмерял, стоит ли остаться здесь или двинуться дальше. Должно быть, служителю смерти требовалось отойти достаточно далеко, чтобы чувствовать уединение, но, в то же время, избранник Венеры не должен был терять товарища из виду. Наконец, целитель расположился между крупных плоских корней водной пахиры. Жрец сел со скрещенными ногами, положил руки на колени и закрыл глаза. Губы едва двигались, видимо, Спящий Кролик шептал слова молитвы или заклинания. Но Тощий Волк не мог расслышать ни звука. Вот отправитель обряда выткнул из пучка волос заострённую кость и точным движением проткнул мочку уха. Куиллокуэтлачтли заметил, как на миг исказилось лицо юноши, но в следующее же мгновение черты вновь сделались спокойными и сосредоточенными. Член культа Миктлантекутли собрал кровь на полоску бумаги. У него не было жаровни. Тетемикточтли положил листочек на землю и направил на него ладонь. Из запястья вырвалось облачко тёмно-лилового цвета, похожее на густой пар. И тут вспыхнул огонь. Вверх поднялось колечку дыма. А жертвователь снова начал произносить некий заговор. Парень откинулся назад, сомкнул веки и тяжело уронил голову на грудь и перестал шевелиться. "Неужто умер?" - подумал воин. Нет, видно, как грудь едва-едва вздымается и опускается, значит, дышит.

Аманенетли надоело ждать, и девушка подошла к избраннику Венеры. Но тот отмахнулся от неё. "Подожди!" - прошептал он сквозь зубы. Больше всего мужчине не хотелось, чтобы новая неожиданная выходка капризной красавицы положила конец стараниям молодого жреца. Бумажная Кукла сделала недовольную мину, но решила не мешать. Тощий Волк уже начал уставать и хотел подойти к священнику, как вдруг тот выпрямился, глубоко вдохнул, расправил плечи и встал. На его лице сияла торжествующая улыбка. Спящий Кролик направился обратно на тропу.

- Я понял, - сказал он с еле сдерживаемой радостью, - Нет, может быть всё совсем не так, но попытаться стоит. Помнишь, я тебе рассказывал о своём свистке смерти. Мне пришла идея. Если он может отправлять в Миктлан живых, то, возможно, сможет сделать то же самое и с мёртвыми.

Сиуатламакаски посмотрела недоумённо на обоих

- Звучит логично, - ответил воин.

Тетемикточтли подошёл ко краю пепелища. Сначала он стоял неподвижно, видимо, снова читал молитву или сосредотачивался. Затем поднёс руку к груди - тут же появился небольшой керамический черепок на верёвке. Юноша приложил его к губам и издал жуткий звук. Сначала негромкий, сиплый, похожий на последний вздох умирающего или хрип человека которого душат, вдруг он резко набрал силу и стал подобен завыванию урагана, потом тон сделался низким, словно рокот земных недр или рёв воды в далёком ущелье, а далее снова высоким и резким, как крик сипухи. Вскоре всё стихло. Хрупкая фигурка Спящего Кролика одиноко темнела на фоне огромного белого поля. Парень склонил голову и будто бы к чему-то прислушивался. Внезапно откуда ни возьмись над сгоревшей деревней появилась большая сова. Ночная хищница днём?

- Откуда она? - удивился Тощий Волк.

- Это - не просто сова. Это - вестник Миктлантекутли.

Птица сделала насколько кругов над пожарищем, издала протяжный крик и исчезла.

Неестественный свет вновь окружил худое тело жреца. На сей раз заклинание продолжалось недолго. Вскоре молодой священник повернулся и пошёл назад, к спутникам.

- Их больше нет! - произнёс он, торжествуя, - Господин и госпожа отправили их на путь в Миктлан. Более никто из них нам не помешает.

- Потрясающе! Если бы не ты... - начал воин. Но тут вперёд вышла Аманенетль:

- Ничего потрясающего - бросила она, - А почему же ты, дружок, не сделал этого раньше, вчера днём, когда мертвецы нам ещё не угрожали? Тогда бы нам не пришлось рисковать жизнью и защищаться от призраков всю ночь. Или ты сам не знаешь, чему научили тебя в твоём храме?

- Как ты смеешь говорить такое?! - с негодованием ответил Спящий Кролик и сжал кулаки от злости, - Я бы простил такое богохульство скудоумному крестьянину, который не разбирается в делах великих. Но ты? Ты, которая училась в кальмекаке, а потом несколько лет служила Шипе Тотеку, разве ты не знаешь, как действуют дети Дарителя Жизни? - Бумажная Кукла не ожидала такого напора от обычно тихого паренька, который ранее сносил все её зуботычины, и растерялась. А Тетемикточтли продолжал, - Боги распоряжаются своей силой так, как захотят. Они дают людям право пользоваться ей по собственному усмотрению, где и когда они сами сочтут нужным. Я считаю, что, если вчера господин и госпожа не послали мне эту идею, то они хотели испытать нас, достойны ли мы применить могущество владык преисподней. И изгнание духов оказалось возможным только после того, как Миктлантекутли и Миктлансиуатль решили, что я достоин стать проводником их воли. А что касается того, чему меня научили в храме, я так скажу, ты бы лучше посмотрела на себя. Скольких призраков ты поразила вчерашней ночью?

Как только юноша прервал пылкую речь, жрица злобно выпалила:

- Ну хватит! Довольно! Я уже слишком много смотрю на вас и ваши выходки. Пора взять всё в свои руки! Напоминаю, мальчики, что это меня, а не тебя и не тебя, назначили главной отряда. А потому вы оба должны подчиняться мне. Отныне я говорю, что кому делать. Поняли?

Парни встревоженно переглянулись.

- Да, конечно, - буркнул под нос и опустил голову Тощий Волк. Спящий Кролик предпочёл промолчать.

- Вот и отлично, - сиуатламакаски немного понизила тон. Она ещё раз обвела взглядом мужчин. Те сохраняли безмолвие, - Так или иначе, но сейчас, когда главная угроза устранена, мы можем перейти к тому за чем нас, собственно, сюда послали. Сейчас мы отправимся в лес и начнём искать спатифиллум. Вернёмся в лагерь, когда соберём нужное количество.

Хоть Тетемикточтли и объявил, будто призраки повержены, всё же с дороги свернули на почтительном расстоянии от пепелища. Под ногами шелестел и непривычно пружинил толстый слой сухих листьев. Трава здесь почти не росла. В основном из подстилки то и дело пробивались большие папоротники. Порой они образовывали густые заросли. Кое-где виднелись островки зелёного мха. Постоянно приходилось перешагивать через старые брёвна. Иногда кора под ногами предательски скользила и отслаивалась большими лепнями. Стволы ясеней уходили высоко в небо. Прямые и тонкие, как копья, они почти не несли боковых ветвей, а кроны раскрывались только у самой вершины, да и то не очень широкие. Пёстрые лишайники покрывали деревья яркими пятнами, кое-где водоросли образовывали тонкий сине-зелёный налёт. Иногда на пути показывались мелкие ручейки с прозрачной холодной водой. Часто дорогу преграждали небольшие пологие холмы, и воображение тут же рисовало погребённые под слоем почвы храмы ушедших народов, которые спят в ожидании пока какой-нибудь искатель приключений не явит на свет их сокровища. Ветер унялся, но в лесу воздух всё ещё оставался насыщенным влагой от утреннего тумана. Пахло мокрой землёй, трухой, прелыми листьями. Было душно и жарко. На коже мгновенно появилась неприятная испарина.

Бродили долго, но спатифиллум всё не попадался. С самого начала Спящий Кролик плёлся позади всех. Зато Аманенетль никак не отставала от Тощего Волка и шла за парнем след в след. Иногда она будто бы нарочно отдалялась от жреца и увлекала воина в сторону

- Пойдём туда, - показала девушка рукой, - пусть он пока поищет здесь в низинке, - если мы разделимся, то сможем обследовать большую территорию, и скорее найдём нужный цветок.

Вдвоём они поднялись на пологий увал, а затем спустились по скользкому склону. Бумажная Кукла держала избранника Венеры за руку, и юноше прикосновение её тонких пальчиков доставляло особое наслаждение, иногда от близости женщины волна мурашек пробегала по спине. Вдруг оба остановились на прогалине. Вокруг царила удивительная тишина, лишь откуда-то далеко сверху изредка доносилось чириканье птиц. Тетемикточтли уже не было видно. Он остался позади за холмом. Куиллокуэтлачтли остался с сиуатламакаски наедине.

- Как же тут жарко! Да ты весь взмок, бедняга, - сказала служительница Шипе-Тотека.

Она взяла в руку нижний угол кечкемитля, подняла его и утёрла юноше пот. Тот, будто заворожённый, смотрел, как открылась волнующая грудь, и не осознавал, во сне ли это или наяву. Тем временем красавица развязала тильматли и сбросила плащ на землю. Парень стоял перед ней и не смел двинуться с места. Аманенетль засмотрелась на его контурирующиеся ключицы, могучие плечи, сильные руки, рельефную грудь и впалый живот. Наконец она ловко сбросила свою накидку, заключила воина в крепкие объятия и одарила поцелуем, сладким, как яд.

Ночной разговор

Тетемикточтли сидел у стены хижины и пытался хоть чем-то занять себя. Никуда идти не хотелось, хоть рядом с Аманенетль и Тощим Волком находиться было невыносимо. Они будто бы заполнили собой весь дом и оставили жрецу лишь маленький тёмный уголок, куда почти не проникал свет от очага. Конечно, никто не запрещал юноше ходить, куда вздумается. Но стоило ему покинуть своё убежище, как молодой священник попадал под их тяжёлые взгляды, и парню становилось не по себе. Да, самим своим присутствием, существованием служитель смерти мешал влюблённой парочке. Спящий Кролик не слепой, возжигатель копала понимал всё: как они шушукаются между собой, как прижимаются друг к другу во время сна, как стараются остаться наедине при каждом удобном случае, как обнимаются и целуются, когда считают, будто он их не видит, и что делает по ночам Куиллокуэтлачтли, когда думает, будто все уже заснули. Воистину, избранник Миктлантекутли считал себя пленником. По привычке мужчина начал считать дни. Двенадцать-тростник - встреча с командиром ордена Венеры, два-гриф - получил задание от Несауальтеколоцина, три-движение - отплытие из Тламанакальпана, четыре-кремень -остановка в Атокатлане, пять-дождь прибытие сюда и ночная битва, шесть-цветок - изгнание призраков, далее - семь-крокодил, а сегодня, получается, восемь-ветер.

Но главное, спасение мёртвой земли уже началось. По словам Аманенетли, а в осведомлённости жрицы Тетемикточтли всё-таки не сомневался, даже после того, как духи ушли, состояние почвы не улучшилось. Вовсе не нежить, а вредоносные чары огня, которые сотворил человек из Тлачинольшочитлана силою Шиутекутли, не давали ей восстановиться. Кстати, мертвецы больше не появлялись. Миктлантекутли не обманул. Однако заслугу Спящего Кролика никто более не вспоминал. Тогда уже ближе к вечеру они всё-таки отыскали подходящее растение - большой красивый куст со многими отводками. Выкапывали долго. Бумажная Кукла очень боялась повредить корешки и старалась обойтись малыми жертвами. Растение принесли в лагерь и разделили на части по одной-две листовых розетки. Каждую посадили в отдельный горшочек. Секретный ингредиент сиуатламакаски добавляла сама. Затем рассаду полили и выставили под ясень. Там молодым побегам будет достаточно светло, но в то же время Тонатиу не спалит их лучами-дротиками. В день семь-крокодил ничего полезного не делали, только получили продукты из Атокатлана. После обеда отправились купаться к реке. Девушка приказала парням отвернуться, когда она раздевалась и входила в воду. Зато сама прелестница бесстыдно глазела на Тощего Волка с явным вожделением. Юный священник с трудом подавил гнев, хотя в глубине души осуждал себя за малодушие.

Сегодня служительница Шипе Тотека осмотрела спатифиллумы с помощью внутривиденья. Все они успешно впитали силу бога. Теперь можно приступать ко второму этапу замысла и отправиться в бывшую деревню. За несколько ходок воин и жертвователь принесли все драгоценные кустики к пепелищу. Пока они бегали туда-сюда Аманенетль занималась посадками. На сей раз женщина не испугалась, смело шагнула прямо в зловещее облако пепла и не побоялась остаться там одна. Прямо в мёртвой земле она вырывала ямки и помещала туда растения вместе с грунтом и частицей достойного сердца шочимики (100). Между ними Бумажная Кукла отмеряла ровно по десять шагов. Пока мужчины переносили горшки из лагеря и обратно, они старались говорить друг с другом как можно меньше. Именно тогда Спящий Кролик со всей болью осознал, как сильно разделила их коварная красавица. Он чувствовал, Тощий Волк стыдится собственного поведения, но не хочет раскрывать свои чувства целителю. В свою очередь Тетемикточтли боялся вызывать Куиллокуэтлачтли на откровенный разговор. Одно священник понял точно: он больше не назовёт командира ордена Венеры ни другом, ни товарищем. Далее пришлось ещё доставить несколько больших сосудов воды из реки. И хоть сделали совсем немного, закончили, когда уже начали спускаться сумерки. По дороге к хижине Аманенетль рассказала: "Пока вас не было, я снова воззвала к Шипе Тотеку. Я надеялась хоть на какое-то улучшение. Но нет. Оказалось, земля страдает ещё больше, стонет ещё сильнее. Словно раненый, словно увечный. Но я знаю, ведь и больному после приёма лекарства может стать хуже. Но затем грядёт выздоровление. Так после пика лихорадки глаза закатываются, голова идёт кругом, тело содрогается от озноба, слабеет и не слушается, кожа покрывается проливным холодным потом, вся одежда и циновки промокают насквозь. Но затем человек возвращается к жизни. Так и наша земля, она всё преодолеет и начнёт оживать".

Картины прошедших дней вставали одна за другой, жрец настолько отдался воспоминаниям, что не заметил, как к нему подошёл Тощий Волк и присел напротив.

- Не помешал? Что делаешь? -произнёс парень неуверенно. Сразу стало ясно, он пришёл сюда за другим, и невинные фразы - лишь повод для неприятного разговора.

- Да нет, ничего, - в груди уже подавилось то самое неприятное чувство, которое возникает, когда тебя ставят в неудобное положение.

- Давай выйдем, надо поговорить, - сказал воин и опустил глаза.

Священник кивнул, встал с циновки и направился к дверному проёму, командир ордена Венеры пошёл следом. Некоторое время они, молча, шли плечом к плечу, каждый смотрел только вперёд и не поворачивался к собеседнику. Остановились на краю обрыва. Взору открылось холодное иссиня-чёрное небо. Звёзд мало. Тусклую жёлтую Луну пересекали серые полоски облаков.

- Знаешь, я хочу быть с тобой честным. Не хочу таиться, скрывать и обманывать, - начал Куиллокуэтлачтли. Каждое слово давалось ему с трудом. Мужчина выдавливал их, словно последние капли сока из листа агавы, - Ты знаешь, ты видишь, мне нравится Аманенетль, - тут избранник Тлауискальпантекутли резко вдохнул, словно порезался или наступил на колючку, - Я понимаю, ты меня осуждаешь. Я и сам осознаю, что делаю всё неправильно. Прости, я не в силах противостоять своему желанию. Можешь думать, будто я безвольный слабый, падший человек. Наверное, так оно и есть. Я и сам страдаю, - здесь парень краем глаза покосился на жреца и, увидев, что тот остался недвижим, продолжил, - Вот всё закончится, мы приедем домой. Я заберу её из храма, приведу в свой дом, мы свяжем друг друга плащом и юбкой. Обещаю, я проведу обряд покаяния Тласольтеотль (101) и вымолю прощение богов. Мы уже договорились. Она не против, - Тощий Волк резко повернулся к Тетемикточтли, во взгляде читалась мольба. Жертвователь продолжал смотреть вперёд, словно каменная статуя, - Да не молчи ты! - взмолился воин.

- Послушай, - священник повернулся к собеседнику и покачал головой, - Кто я такой, чтобы судить тебя? Ты сам избираешь свой путь. Все мы в руках Ипальнемоуани. А что до моих личных чувств, то разве они имеют хоть какое-то значение? Могу тебя заверить, я оставлю их при себе. Вот и всё. А когда ты совершишь покаяние, никто уже не сможет тебя осудить.

По лицу метателя дротиков стало понятно: этот ответ лучше, чем могло быть, но всё же тайные надежды не оправдались.

- Хорошо. Я и не мог рассчитывать на большее. Воистину, у тебя чуткое отзывчивое сердце. Я уже сказал, я хочу быть честным с тобой и не хочу врать. Теперь я обращаюсь к твоему лицу и сердцу. Аманенетль просила меня обмануть тебя. Но как я могу? Я дорожу нашим товариществом и не хочу, чтобы между нами была ложь. Завтра я хочу с ней возлечь. По её плану я должен притвориться больным, а она будто бы останется ухаживать за мной. Тебя же она отправит на поиски нового куста спатифиллума. Я умоляю тебя, Тетемикточтли, пожалуйста, дай нам уединиться, дай насладиться друг другом. Прошу, только один раз. Всего один. Не возвращайся хотя бы до полудня. Оставь нас, не пытайся помешать.

Тут комок подступил к горлу Спящего Кролика. Вот оно. Этого-то он и боялся, но знал, оно произойдёт рано или поздно. Даже хорошо, что Тощий Волк открылся и смиренно просит не мешать богохульству. Разве есть у него выбор? Их двое, да и один воин сможет с ним справиться. К тому же, сможет ли начинающий жрец биться с Куиллокуэтлачтли? И потом, парочка ведь может вообще сбежать от него. Внутри всё жгло, будто юноша опрокинул в себя чашку острого соуса.

- Просьба твоя толкает меня на нечестивый поступок. Задуманное тобой равно осквернению храма перед лицом Дарителя Жизни. Мне тяжело решиться на такое. Воистину, за твои утехи я расплачусь собственным покоем, а возможно и благосклонностью господина. И мне придётся идти с тобой на обряд покаяния, - священник потупил взор. Как же служитель ненавидел себя в тот миг! - Но мне ничего не остаётся. Конечно, я уйду. Конечно, не вернусь до полудня. Прошу только об одном. Когда приду, сделайте вид, будто ничего не происходило.

Не слова - лягушки, черви и змеи сорвались с порочных губ. Дрожь прошла по телу. Пот выступил на лбу скатился вниз и разъел глаза. Но Спящий Кролик не протёр их - пусть щиплет. Боль - вот награда за потворство богопротивным занятьям.

- Благодарю тебя, друг. Я очень признателен тебе, и, если ... - Начал Тощий Волк.

- Не стоит благодарить. И не называй меня "друг", - в сердцах бросил Тетемикточтли, резко развернулся и зашагал к хижине.

Конец лжи

Новое утро, такое же, как и все остальные. Ленивое Солнце медленно вставало над рекой. В кронах ясеней звонко запели птицы. В пучке света из дверного проёма играли пылинки. Той ночью Тетемикточтли так и не удалось уснуть. До самого рассвета он пролежал, сжавшись в плотный комок на циновке, будто желал стать как можно меньше и незаметнее. Когда нестройный хор тревожных мыслей полностью истощил сознание, волнения отступили и в голове остался один странный монотонный шум. Так парень и провёл всё время с закрытыми глазами, с головой завернувшись в плащ, между сном и явью в забытье. Потом юноша услышал, как поднялась Аманенетль. Девушка пошепталась с Тощим Волком и начала раздувать угли в очаге. Нужно вставать. В любом случае богомерзкого действа не миновать, так хотя бы не трепать нервы перед отходом. Ни к чему. Быть может там в лесу, жрец сможет поговорить со своим сердцем. Мужчина распрямился - ох как затекла спина, - опёрся на руки- те едва не подломились, и сел.

- А, проснулся, - хрипло протянула Бумажная Кукла, - У Куиллокуэтлачтли лихорадка. Всю ночь промаялся бедняга. Только теперь уснул. Не буди его. Я сейчас сделаю отвар из корней и трав, приготовлю лекарство. Тебе придётся пойти в лес одному. Что искать, ты знаешь. Сейчас позавтракай и отправляйся.

Священник поглядел на женщину хмуро и ничего не ответил. Тощий Волк, видимо решил сыграть в представлении самую незначительную роль, воин просто лежал лицом к стенке и не двигался. С удивлением служитель смерти заметил на огне небольшой сосуд, от которого шёл странный запах. Неужели действительно какое-то снадобье?

Тетемикточтли повязал тильматли, надел сандалии и встал. Его колотило, будто парень только что вылез из горной реки. Свежий ветер ворвался через дверной проём и обдал несчастного невыносимой стужей. Мужчина поёжился и подсел к костру. Дрожащей рукой жрец взял пару вчерашних лепёшек и кусочек солёного мяса. Подошла Аманенетль и подкинула каких-то специй в странное варево. Жертвователя тошнило, желудок отказывался принимать еду. Всё, а то ещё вырвет. Возжигатель копала сбросил остатки в очаг, схватил палку-копалку и вышел.

Легче не стало, ноги слушались плохо. Юноша, словно полностью обескровленный, шатался, ступни норовили подвернуться. Однако вера, будто стоит только удалиться от нечестивого дома, и силы вернутся, не давала остановиться. Вот уже хижина скрылась из виду. Действительно, походка стала увереннее, в голове прояснилось. Наедине с природой, вдали от собратьев человек всегда чувствует себя лучше. Спящий Кролик свернул с тропы и зашагал по мягкой лесной подстилке. Всё-таки слабость сказывалась, и священник искал удобное место, где можно посидеть и собраться с мыслями. Вскоре парень угнездился на большом бревне и откинулся спиной на влажный ствол дерева позади. Тишина. Казалось, слышно, как под трухлявой корой копошатся многоножки.

Думы снова сделались невесёлыми: "Говорил: "один раз". Как же? Скоро меня ночевать сюда отправят. Будь проклята вся эта затея! О, Тескатлипока, неужели ты обманул меня и завёл в ловушку, как ведёшь воинов на жертвенный камень? Я теперь сам подобен шочимики, который идёт на гибель, зная свою судьбу. А ты Миктлантекутли, владыка места последнего упокоения, ты отвернёшься от меня и лишишь силы за то, что я оказался причастен к богохульству?" Дети Ипальнемоуани не ответили. Зато нахлынули воспоминания. Молодой мужчина вспомнил, как тогда, в далёком детстве отец выгнал его из дома из-за связи с порочной женщиной. Неужели история повторяется? Тетемикточтли со всей силы кинул палку-копалку, та взрыла слой сухих листьев - показалась тёмная гниль и труха. "Смерть", - пронеслось в мыслях, и юноша даже содрогнулся от неожиданности. Перед глазами на мгновение промелькнула залитая кровью поляна и исчезла. Откуда? Словно некто специально направлял в голову жуткие образы. Вдруг будто бы послышался звук кремневого ножа, врезающегося в плоть. Снова зрение заволокло красным. Парень испуганно вскочил и начал озираться по сторонам. Где-то слева покачнулась ветка. Он повернулся туда - огромная сова сидела на старом замшелом дубе.

Откуда? Днём? Всё повторяется. Неужели вестник господина? Снова "смерть" - тело опять сотряслось. Меж тем птица пронзительно закричала и растопырила крылья. Хищница взметнулась и принялась кружить над человеком. "Хочешь, чтобы я пошёл за тобой?" - спросил Спящий Кролик. Посланница преисподней мягко устремилась вниз и понеслась между тонких стволов молодых ясеней. Тревога и злость сменились страхом. Что-то вот-вот произойдёт, ужасное, непоправимое. Надо спешить! Опаздывать нельзя, ещё немного и ... смерть. Кто умрёт? Почему? Кого он так силится спасти? Откуда узнал? Не понятно. Просто теперь Тетемикточтли был убеждён в этом. И осознание неминуемой беды давало силы и гнало всё дальше и дальше. Удивительно, как священник не натыкался на деревья, как не поскальзывался на слизкой подстилке, как не запинался от ветки и корни? Спутница Миктлантекутли давно уже скрылась из виду, но жрец продолжал бежать всё вперёд и вперёд, не разбирая пути. Вот и тропа. Сова - вот она, сидит на дороге, ждёт. Вспорхнула и направилась в сторону холма. Лагерь? Несчастье случится там? Юноша последовал за птицей. Да, точно, та летела к хижине. Опять перед газами показалась кровь. Парень не чувствовал ни ног, ни собственного сердца. Вот уже знакомый склон. Хищница пропала. Жертвователь остановился. Новая волна страха. На сей раз уже за себя. Уход в тень - верный помощник того, кто желает подкрасться незаметным. Мужчина сделался полупрозрачным и осторожно поднялся вверх.

Что это? Напротив входа в лачугу виднелся тот самый низенький столик. На нём стояла статуэтка Шипе-Тотека. По краям площадки дымили копалом две курильницы. А посредине высился большой каменный куб. Откуда? Его никогда здесь не было. Не может быть! Это же тот самый резной камень, который принесла Аманенетль! Рельефы те же точь-в-точь. Но как он стал таким огромным? Всё устроено так, как на вершине пирамиды. А вот и кинжал, лежит рядом с фигуркой бога. Внизу справа большая пустая чаша. И тут в дверном проёме показался яркий кечкемитль Бумажной Куклы. Она пятилась задом, нагнувшись. Нет, она волочит что-то. Вот шаг, второй, третий. Женщина вышла из хижины и всё ещё стояла спиной. Зато теперь стало видно всё. Сиуатламакаски тащила тело Тощего Волка. Тот бледный, полностью обнажённый не двигался и не сопротивлялся. На коже ни синяка, ни раны. Да воин живой, вон грудь вздымается, он дышит. От увиденного Тетемикточтли на миг остолбенел. Меж тем отправительница обрядов начала пристраивать парня на алтарь. И тут Спящий Кролик опомнился.

- Эй! Прекрати! - заорал он и выступил вперёд - тут же чары пали, и девушка увидела служителя смерти.

- А, это ты! - злобно процедила она сквозь зубы и бросила ношу. Взмах руки - Из-под ног священника выросли упругие лозы, окутали его тело и повалили наземь.

Злодейка издевательски захохотала:

- Вас легко провести! Знаешь, дружок, у меня закончились сердца для очищения почвы. Вот я и решила добыть ещё одно.

- Ты сошла с ума! Он же твой друг!

- Друг? Разве у меня может быть друг-мужчина? Ты верно заметил. Сан не позволяет мне такого.

- Но ты, ты целовалась с ним, говорила, как он тебе нравится, хотела разделить с ним ложе. Я не слепой и не глухой, я всё видел и слышал! Я знаю!

- Да что ты знаешь! - истошно вскричала сиуатламакаски, - Ты вообще ничего не понял и не мог понять! Ты же предан своему богу. А я, я - другая, была другой. Не я выбрала себе эту судьбу. О, Даритель Жизни, я была обычной девушкой, мне нравились все парни в округе. Я страстно мечтала возлечь с кем-то из молодых воинов, я глядела на них с вожделением, и у меня голова шла кругом. Но мой отец решил иначе. Он выдал замуж мою старшую сестру. А на меня у него не хватило приданного. Я была настолько знатна, что не могла стать супругой человека не моего ранга. Но дорогой родитель не мог обеспечить брак надлежащим образом. А вот боги не требуют ни жадеита, ни перьев кецаля. Вот тогда я возненавидела тех, кого так вожделела. Знаешь, ненависть и страсть - две стороны одного чувства. Желание убивать не мене сладостно, чем муки любви. Я специально вступила в культ Шипе Тотека, чтобы участвовать в том, как гибнут лучшие из мужчин, самые красивые и самые доблестные, самые желанные. Но чальчиутепеуа ни разу не дал мне самой вонзить кинжал в грудь жертвы, ни разу не позволил забрать жизнь, вознести к небу сердце избранника нашего господина. Но теперь я добьюсь своего, я утолю свою страсть, залью её тёплой кровью, я буду ощущать его предсмертные муки, я буду...

- Да ты безумна! - прервал ужасную речь священник.

- Да, я безумна, если тебе от того легче!

- Но почему он? Он же ...

- В отличие от тебя он - текиуа, прославленный воин. Именно таких любит Шипе-Тотек. Он не принял бы такого худосочного задохлика, как ты. А Тощий Волк - настоящий красавец, - Аманенетль наклонилась и демонстративно поцеловала жертву в губы, - Да, он придётся по душе моему господину. Его сердце исцелит землю. Её стон у меня в ушах. Такое молодое вкусное сердце уймёт страдания.

Тетемикточтли собрал волю в кулак. Только бы не проиграть. На кону жизнь! Две жизни. Чародейская вспышка - ползучие побеги разлетелись на куски. Парень вскочил и пустил стрелу тьмы - мимо. Тварь увернулась и воздела руку - огромный ясень начал со скрипом падать, юноша рванулся вперёд и чудом уцелел. Лишь пара веток оставила несколько лёгких царапин. Нужен посох. Но как достать? Путь преградила убийца. Новый разряд - пока Бумажная Кукла накладывала щит, священник метнулся влево и оказался на одном уровне с алтарём. Барьер - вовремя. Сиуатламакаски послала в него вихрь шипов и колючек. Все они разбились о невидимую преграду. Злодейка захрипела от досады, выкрикнула заклинание - ствол небольшого деревца взмыл в воздух и полетел прямо в жреца. Спящий Кролик припал к земле и откатился к дверному проёму. "Ко мне!" - вскричал он, открыл ладонь, и уже через мгновение сжал посох, вернувшийся к хозяину. Есть! Теперь все чары станут на порядок сильнее. Взрыв разума - коварная женщина заорала от боли и рухнула на колени. Тетемикточтли вскочил на ноги и уже было кинулся добивать. Но тут девушка обвела рукой кругом - прямо на глазах выросли толстые побеги, сплелись и образовали некое подобие изгороди. Коварница вновь захохотала. Но парня было уже не остановить. Он воззвал к Миктлантекутли, взял уголки плаща омикалло тильматли в кулаки, вскинул их вверх и со всей силы подскочил. На миг фиолетовое облако окутало костлявое тело, и юноша воспарил гигантским нетопырем. Тот поднялся высоко и приземлился внутри ограды.

"Готовься к смерти, предательница!" - гневно произнёс священник, встав в образе человека. Аманенетль беспомощно попятилась назад, лозы тут же исчезли. Она посылала один разряд за другим - бесполезно. Жрец легко отбивал каждый посохом. "Карающая сила смерти со мной. Теперь ты ответишь за все своё вероломство!" - проговорил он сквозь зубы. Мгновенно фигура его стала будто соткана из первородной тьмы. Словно не существо из плоти и крови, а создание из ночного мрака - вот кем стал Тетемикточтли. Спящий Кролик поднял ладонь, растопырил пальцы. Заряд силы преисподней завихрился и начал сгущаться в его ладони. Вдруг зелёная вспышка ослепила мужчину, а ударная волна отбросила назад. Он рванулся вперёд и применил исцеление на себя. Зрение вернулось. Но Бумажная Кукла исчезла. Вместо неё в воздухе с вершины холма вниз летело множество семян с тонкими крылышками. Парень бессильно опустил руки. Он знал такую уловку. Если хоть одно из них останется целым, злодейка сможет возродиться. Но теперь попробуй, собери их. Эх, нужно было заранее применить чары молчания, тогда бы Аманенетль не смогла воспользоваться разделением сущности. Ладно, зато он выиграл битву. Нужно поспешить к Тощему Волку, и привести бедолагу в сознание.

Воин лежал на земле у алтаря. Руки простёрты назад, голова запрокинута, рот приоткрыт, к коже пристала земля и листья. Жрец глядел на него с опаской: вдруг уже поздно? Парень обрадовался, когда почувствовал лёгкое дыхание, присел рядом и склонился над телом товарища. "Что за яд сварила ковариница? Каким же я был идиотом! Она готовила зелье прямо на виду, а я даже и не поинтересовался, не проверил. А почему? Ненависть затмила глаза. Снова Тескатлипока, сеятель разногласий, посмеялся надо мной, - с горечью подумал священник, - Средства, из-за которых люди теряют сознание, бывают разные, действие одних проходит без следа, а после других человек на всю жизнь становится калекой". Жертвователь приложил ладонь к груди избранника Венеры и воззвал к владыке обители лишённых плоти, дабы он даровал самое мощное из исцеляющих заклятий - вливание возрождающего потока. Эти чары выжигают любые другие вредоносные элементы и восстанавливают всё повреждённое и осквернённое. В миг фиолетовое сияние окружило пальцы, по мере сгущения божественной силы субстанция сделалась непрозрачной, а затем хлынула прямо в сердце Тощему Волку. Быстро, энергия потекла по сосудам, вышла за их пределы, достигла каждого органа от темени до пят. Само тело засветилось, кожа стала прозрачной, и через неё стали видны вихрящиеся потоки, насытившие все ткани. Тетемикточтли решил выдать всё, что у него было, все соки жизни, полностью опустошить себя, но вырвать Куиллокуэтлачтли из смертельных объятий яда. От усердия парень зажмурил глаза и тут ему вспомнилась, как он первый раз пришёл в храм господина преисподней.

- Послушайте, я не понимаю, как такое может быть? Мы привыкли к тому, что исцеляет всегда свет. Тогда каким образом может исцелять тьма? - спросил он у первосвященника.

- Да, тебе ещё многому придётся научиться. Видишь ли, жизнь - тебе не хижина с одним входом и выходом, она подобна дворцу тлатоани - множество ходов и коридоров, в один и тот же зал можно пройти так, а можно - иначе. В мире есть место и свету, и тьме. Оба этих начала переплетаются, сливаются и переходят одно в другое. И если жизнь восприимчива к свету, то кто сказал, будто она не восприимчива и к тьме? Тонатиу, Уицилопочтли и Шипе Тотек используют для исцеления светлую сторону, а мы, жрецы Миктлантекутли разработали свой способ, в основе которого сродство тела и души ко тьме. Свет и Тьма не столь различны меж собой, все они проистекают из одного источника - великого Ипальнемоуани.

Кажется, всё, поток иссяк. Спящий Кролик оторвал руку и без сил рухнул на колени. Постепенно сияние угасло, а кожа воина приобрела прежний бледный оттенок. Неужели чудо не свершилось, и яд Бумажной Куклы оказался сильнее? Сердце Тетемикточтли ёкнуло, челюсти задрожали, слёзы подступили к глазам. Но вдруг Тощий Волк резко дёрнулся, вдохнул и вскрикнул. От испуга тламакаски повалился назад.

- А, это ты, - слабо произнёс метатель дротиков.

От радости у священника заклокотало в груди.

- Ты в прядке? - только и смог выпалить он.

- Не знаю, - вздохнул Куиллокуэтлачтли.

- Хоть в себя, пришёл, говорить можешь, - улыбнулся жертвователь. Целитель склонился над парнем и пощупал лоб. Будто бы стал теплее. Появился липкий пот, - Попробуй пошевелиться.

Мужчина согнул локти, а потом и ноги.

- Встать сможешь? Нет, подожди, давай сначала сядь.

Избранник Венеры не без труда справился с этой задачей.

- Так не вставай. Посиди немного. Нормально сидишь? - командир ордена кивнул, - Пока расскажи, что произошло.

- Прости меня, я так виноват перед тобой ...

- Пустое, я виноват не меньше. Расскажи, как так получилось?

- Ты ушёл. Аманенетль подошла, присела рядом, игриво сбросила кечкемитль, затем развязала мой маштлатль и стянула. Я уже было потянулся к ней, но она отстранилась, подала мне чашку и сказала: "Пей". Я спросил, что это. Она сказала: "Любовный напиток". Якобы усиливает страсть и делает наслаждение в двадцать крат сильнее. А я ... я доверял ей. Я даже и подумать не мог, - воин опустил глаза, - В общем, я выпил всё до последней капли. Сладкий яд. Я думал, сейчас она разденется и ляжет рядом. Но обманщица ушла к своей подставке со статуэткой Шипе Тотека. Я спросил: "Почему ты не идёшь ко мне?" И тут гадина расхохоталась, подобрала кечкемитль и надела обратно. Я ничего не понял, попытался встать и тут почувствовал ... мои ноги меня не слушались. А она ... она залилась ещё больше, плюнула мне в лицо. Голова закружилась, я упал на циновку. Тут тварь объявила, что сейчас принесёт меня в жертву Шипе Тотеку. Говорила, как она меня презирала, как она забавлялась, играя со мной. А я уже ничего не мог сделать. Сначала перед глазами всё расплылось, потом пропал слух, а затем, видимо, я потерял сознание. Когда пришёл в себя, думал, это она замахивается кинжалом. Хвала Ипальнемоуани. Я так благодарен тебе, друг. Ты просил не называть тебя этим словом. Но для меня ты теперь друг навечно, даже, если ты меня таковым не считаешь.

Пока парень говорил, Тетемикточтли не без радости заметил, как чётче становится его речь. Дыхание делается глубже, появляется тонус мышц, в движениях чувствуется уверенность. Жизнь возвращается.

- Конечно, ты мне друг. Я просто тогда был слишком зол и выпалил, не подумав, - признался Спящий Кролик.

- Знаешь, я догадался, ты, наверное, хотел по возвращении просить Несауальтеколоцина найти для меня нового целителя, - произнёс Тощий Волк, - Пожалуйста, оставайся. Ты - мой спаситель, я не хочу никого другого.

Священник покраснел - воин прочитал его мысли.

- Да, я действительно хотел поступить так. Но сейчас я не брошу тебя, - покачал головой возжигатель копала и добавил с усмешкой, - Ты мне слишком дорого обошёлся.

Куиллокуэтлачтли улыбнулся первый раз после пробуждения:

- А где она? Она мертва? Как ты понял её намеренья, почему вернулся? Расскажи, как было.

- Нет, ей удалось уйти. Но, думаю, сюда она больше не вернётся, да и в Тламанакальпан тоже, - И Тетемикточтли рассказал и про знак Миктлантекутли, и про то, как увидел жертвенник, и про бой с Аманенетлью.

- Тебе стало лучше? - спросил жрец.

- Думаю, да, - бодро ответил парень.

- Тогда вставай.

Мужчина встал и отряхнулся.

- Идти можешь?

- Конечно, - кивнул метатель дротиков и сделал два неуверенных шага.

- Эй, подожди, обопрись о меня.

- Да брось ты, сам дойду.

- Знаешь, я не для того сначала бился с этой гадиной, а потом потратил всю дарованную мне силу богов, чтобы ты расшиб голову о ближайший камень, - весело заметил Спящий Кролик. Оба расхохотались. В хижине метатель дротиков повязал маштлатль и заметил на полу амулет богини Ицпапалотль.

- Смотри, вот же он. Но почему Владычица Тамоанчана не предупредила меня? Она никогда ещё не подводила, - с недоумением проговорил воин.

- Дай взглянуть, - священник взял подвеску в руки, - О, да на ней блок. Тварь наложила специальные чары. Вот почему талисман не сработал.

- Точно, она же просила его подержать, и я дал, - с досадой бросил избранник Венеры.

- Сейчас сниму, - небольшая фиолетовая вспышка соскользнула с пальцев заклинателя и вошла в перламутр, - На, держи и никому больше не давай, - он протянул блестящую бабочку товарищу, - Давай посмотрим, что в её драгоценных ящиках, - предложил Тетемикточтли, - Я хочу узнать, какой яд она использовала. Так я лучше смогу тебя излечить. Мерзавка говорила, что у неё закончились сердца для исцеления земли. Потому-то она и решила принести тебя в жертву. Но быть может, ещё осталось хоть на пару кустиков. Нам же предстоит закончить работу. Потом можно заказать новые из столицы. Думаю, нам не откажут, - добавил он.

- Хоть бы не прислали другую жрицу, - мрачно усмехнулся Куиллокуэтлачтли.

Парни начали один за другим открывать петлакалли и разворачивать свёртки. Ничего особенного - лекарственные травы, краски, флаконы с косметикой, сушёное мясо, бобы, кукурузная мука, перец чили, известь, копал, сменная одежда. И тут Спящий Кролик достал из-под груды вещей небольшой сундучок и открыл. Он был почти до верху заполнен сушёными человеческими сердцами.

Комментарии

1. Тлакашипеуалистли - праздник бога растительности Шипе Тотека, который отмечали весной. В ходе торжеств устраивали бои между вооружёнными воинами и пленниками с ненастоящим оружием. Когда пленник был побеждён, его приносили в жертву. Кожу с пленника сдирали, после этого её носили служители культа. Для жертвоприношения выбирали наиболее достойных пленников. Воины, захватившие их, производили различные обряды.

2. Цветочная смерть - так индейцы науа называли смерть людей, принесённых в жертву богам.

3. Шипе Тотек - бог растительности и весеннего обновления. Также назвался Красным Тескатлипокой. Его имя переводится как Наш Ободранный Господин. Шипе Тотек изображался в виде человека, одетого в кожу мужчины, принесённого в жертву.

4. Тлатоани - титул правителя у индейцев науа. Слово переводится как говорящий. В обязанности правителя входило произнесение длинных красивых речей.

5. Текутли - подчинённый региональный правитель. Он представлял своих людей перед тлатоани, разрешал судебные тяжбы, возглавлял военный отряд подчинённой ему территории.

6. Текпилотль -головной убор из белых перьев и шариков пуха, который доставляли правителю в знак объявления войны или предупреждения о его начале.

7. Макуауитль - оружие ближнего боя, распространённое у индейцев науа. Оно изготовлялось из дерева, имело плоскую форму, по краям оружия имелись бороздки, в которые вклеивали обсидиановые лезвия. Макуауитль мог быть одноручным или двуручным.

8. Шиутекутли - разноплановое божество, покровитель огня, царской власти и летоисчисления. Его имя обозначает Владыка Бирюзы.

9. Старый бог (Уэуэтеотль) - божество огня и вулканов. Одни учёные считают его одной из ипостасей Шиутекутли, а другие - нет.

10. Куэсальцин - пламя. Один из эпитетов Шиутекутли.

11. Тламакаски - жертвователь. Так индейцы науа называли жрецов. Жрицу называли сиуатламакаски - женщина-жертвователь.

12. Праздник поднятия знамён (панкецалистли) - праздник, отмечаемый в ноябре-декабре, в честь Уицилопочтли и Тескатлипоки. Устраивали театрализованные постановки на мифологические сюжеты и торжественные шествия. Проводили массовое жертвоприношение пленников.

13. Тлакочкалькатль - глава дома дротиков. Один из главных военных чинов у ацтеков, представитель высшей аристократии, заведовавший арсеналом.

14. Ордена орлов и ягуаров - военные объединения в Мезоамерике. Их представители носили военные костюмы орлов и ягуаров. В ордена могли вступить люди, взявшие в плен четырёх вражеских воинов. Представителям орденов даровались многие привилегии. В Доме Орлов и Ягуаров представители орденов совершали особые обряды. Упоминаемый в повести орден Венеры - это изобретение автора. В действительности он никогда не существовал.

15. Сиуакоатль - второй человек в государстве науа. Название переводится как женщина-змея. Он распоряжался финансами, организовывал военные экспедиции, определял награды и распределение титулов, исполнял ритуальные функции.

16. Владыка Зари - Тлауискальпантекутли, одно из божеств Венеры. Агрессивный персонаж, который мечет дротики. Ассоциируется с холодом. Согласно мифу, он метнул дротик в Солнце и был побеждён дневным светилом.

17. Куаушикалли - орлиный сосуд, сосуд для хранения сердец и крови принесённых в жертву людей.

18. Асташелли - украшение из двух или большего количества перьев цапли, расположенных в виде двузубой вилки или веерообразно. Иногда основания перьев обрамляли шарики пуха. Был атрибутом бога Тескатлипоки. Его носили правители и знатные воины.

19. Кецальмиауайо - плюмаж из драгоценных перьев кецаля, который иногда носили вместе с асташелли.

20. Миштетлилькомоло - вид раскраски лица, когда зона вокруг глаз и над переносьем покрывалась чёрной краской, а по краям этого пятна рисовали белые пятнышки. Раскраска символизировала звёзды на ночном небе. Характерна для Тлауискальпантекутли и Уицилопочтли.

21. Маштлатль - набедренная повязка. Её длина и украшения говорили о статусе владельца

22. Текиуакакалли - дом знатных воинов. Здание для собраний воинов, возможно, для пиршеств и отправления ритуалов.

23. Тепостопилли-копьё с расширяющимся деревянным наконечником на конце. По краям последнего вставляли обсидиановые лезвия.

24. Мышиный опоссум(Marmosa mexicana) - сумчатое млекопитающее семейства опоссумовых. Ведён ночной образ жизни, поэтому отличается большими чёрными глазами с тёмными кругами вокруг них. Обитает в сухих и влажных лесах, а также на плантациях. Питается насекомыми и фруктами.

25. Тильматли - ацтекский плащ, главный вид мужской одежды. У индейцев науа ношение плащей строго регламентировалось. Чем более важное положение занимал человек, тем длиннее он имел плащ, тем сложнее была на нём вышивка и тем качественнее была ткань. Никто не имел права носить плащ, не полагающийся ему по статусу. Омикалло тильматли - плащ чёрного цвета со скрещёнными костями. Его носили жрецы, боги и имперсонаторы богов.

26. Тлальпилли - набедренник. Делался из треугольного куска ткани. Его носили поверх набедренной повязки правители, воины, посланники, жрецы и боги.

27. Миктлантекутли (владыка Миктлана) - божество смерти в мифологии индейцев науа. Обычно изображался в виде скелета. Миктлан - мир мёртвых в мифологии науа. Также назывался обитель лишённых плоти.

28. Тескатлипока (Дымящееся зеркало) - многоплановое божество в мифологии индейцев науа. Был связан с войной, обучением мальчиков, тьмой, севером, пещерами, ягуарами, царской властью, сексуальностью и другими аспектами. Играл как созидательную, так и разрушительную роль.

29. Се Масатль - календарное имя Один-Олень. Согласно Саагуну, люди, рождённые в этот день имели хорошую судьбу, если по своему небрежению не утрачивали её.

30. Свисток смерти - музыкальный инструмент, распространённый в некоторых областях Мексики. Его звук имитирует завывание ветра или крики животных. Свистки смерти использовались в ритуалах, связанных со смертью и ветром, они делались в виде небольшого черепка. Два свистка нашли в руках людей, принесённых в жертву, захороненных около храма Ээкатля в Тлателолько.

31. Октли - слабоалкогольный напиток, получаемый путём брожения из сока агавы.

32. Связать себя плащом и юбкой - это выражение у науа обозначало вступить в брак, так как на свадебной церемонии муж и жена связывали края своей одежды.

33. Тамалли - традиционное мезоамериканское блюдо, лепёшка из кукурузной муки, обёрнутая кукурузными листьями, приготовленная на пару. Начинка могла быть самой разной - мясо, рыба, овощи, фрукты и пр.

34. Йоуалли Ээкатль - ночной ветер, одно из воплощений Тескатлипоки, возможно, с атрибутами Кецалькоатля Ээкатля, бога ветра.

35. Чинампа (науа чинамитль) - искусственно созданный участок земли на мелководье в пресных озёрах. Для сооружения чинампы сначала в дно вбивали сваи, между ними переплетали ветки и лозы, внутрь огороженного места набрасывали землю. По углам сажали деревья для укрепления острова корневой системой. Для удобрения использовали перегной из листьев и экскременты.

36. Кальпуллек -глава кальпулли (районной общины или квартала) индейцев науа. Избирался из числа знатных людей, членов общины. Он представляли свой кальпулли перед властью или перед другими кальпулли. Кальпуллек был лицом, занимающимся вопросами хозяйства, отвечающим за сбор дани и выполнение трудовых повинностей. Также он следил за соблюдением ритуалов, отвечал за выполнение обрядов, сам принимал в них непосредственное участие.

37. Чистоуст королевский (Osmunda regalis) - крупный папоротник семейства чистоустовых с вайями до 2,5 м в длину. Распространён в Европе, Азии Африке, Северной, Центральной и Южной Америке. Предпочитает хорошо увлажнённые места, иногда частично затапливаемые. Иногда образует большие заросли.

38. Кальмекак - школы для детей аристократов, куда могли поступить также и одарённые простолюдины. Здесь изучали религию, историю, письмо, чтение, счет, астрономию, астрологию, военное дело стихосложение и ораторское искусство.Выпускники становились жрецами или государственными чиновниками.

39. Кецалькоатль (Пернатый Змей) - многоплановое божество в пантеоне Мезоамерики. Считался богом ветра, а также жрецом богов и покровителем кальмекака.

40. Уипилли - женская одежда, подобие туники. Доходила до верхней части бёдер.

41. Макао (Ara macao) - красный ара, птица семейства попугаевых. Распространён от Мексики до долины реки Амазонка. Населяют тропические леса. Предпочитают держаться в кронах высоких деревьев. Питаются в основном растительной пищей: плодами, орехами, молодыми побегами деревьев и кустарников.

42. Тельпочкалли - школа для детей простолюдинов. Здесь учились, в основном, военному делу. Остальные предметы преподавали по сокращённой программе. Обучение начинали позже, а длилось оно меньше, чем в кальмекаке. Покровителем Тельпочкалли считался Тескатлипока в ипостаси Тельпочтли.

43. Чималли - круглый щит воинов науа. Обычно щиты имели около 76 см в диаметре, их делали из обожжённых прутьев или деревянных реек с прокладками из хлопка. Чималли украшали орнаментами из перьев. Внизу с щита свешивались бахромки из кожи или перьев, которые не только украшали его, но и защищали ноги воина. Иногда щиты могли быть сделаны из цельного дерева и окованы медью.

44. Тлачтли - площадка для игры в мяч. Обычно стадион имел I -образную форму с двумя кольцами посредине. Сама игра называлась олламалистли, а игроки - олламани.

45. Икпалли - кресло со спинкой, но без ножек. Обычно плетёное или деревянное. На икпалли в кодексах часто изображают правителей и сановников.

46. Петлакалли - плетёный сундук народов науа.

47. Какауатль - напиток из какао, приготавливаемый индейцами науа. Какао-бобы размалывали, порошок клали в специальные кувшины с носиком. Туда добавляли воду и размешивали ложкой. Затем они переливали его из одной ёмкости при этом образовалась пена, которую собирали в подготовленный для этого, кувшин. Этот напиток пили только правители, воины, жрецы и торговцы почтеки.

48. Чёрное и красное - дифразизм в языке науа, обозначающий знание. Происходит от чёрных и красных чернил, которыми писали кодексы.

49. Илуикакматини и Миктланматини -дифразизм, который на языке науа, обозначает "знающий небо и преисподнюю".

50. Даритель Жизни (Ипальнемоуани) - верховное божество в мифологии науа, считался одновременно светлым и тёмным, существом мужского и женского пола. Согласно философии индейцев, он был единственным реально существующим во всей вселенной. Все вещи мира проистекали из него.

51. Тоналли, тейолиа и иийотль - три духовные сущности человека. Тоналли - сущность, обитающая в голове. Это - сила воли и разума. Эта энергия формирует характер и судьбу человека. После смерти тоналли остаётся на земле четыре дня, отправляясь на поиски своих разрозненных частей. Тэйолиа находится в сердце. Она считается божественным огнём, который оживляет людей и придаёт форму мыслями и эмоциям. После кончины она не срезупокидала тело, то есть центр сознания человека остаётся возле трупа. В это время жрецы могут общаться с умершим. Затем эта сущность отправляется в Миктлан или на небеса к Солнцу. Иийотль - эта сущность обитала в печени или в желудке. Она находилась в телесном воздухе, который вдыхают и выдыхают. Она содержала страсть и агрессию.

52. Миктлансиуатль - женщина Миктлана, жена Миктлантекутли, богиня преисподней.

53. Болотный кипарис - растения рода Taxodium семейства кипарисовые. Предпочитает заболоченные субтропические области с высокой или повышенной влажностью воздуха, иногда образуют затопленные леса. Расходящиеся горизонтально корни дерева образуют выросты -- пневматофоры, они вырастают конической или бутылковидной формы, возвышаясь на 1--2 м над уровнем воды или заболоченной почвы.

54. Ситлалтонак - тот, кто заставляет вещи светиться, дневная светлая мужская ипостась Ипальнемоуани.

55. Кечолли - так индейцы науа называли красного фламинго (Phoenicopterus ruber).

56. Цанатль - большехвостый гракл (Quiscalus mexicanus). Вид птиц семейства трупиаловых. Оперение самцов от однотонного блестящего чёрного до сине-чёрного с металлическим отливом.У них длинные хвостовые перья. У меньших по размеру самок оперение коричневое с более тёмными перьями на крыльях и хвосте.Большехвостый гракл населяет открытую территорию с небольшим количеством деревьев, поля, пастбища, мангры, часто обитает вблизи водоёмов. Он держится днём чаще на земле и ищет корм, питаются семенами, плодами, насекомыми, маленькими рептилиями и амфибиями, а также маленькими рыбами, яйцами и птенцами.

57. Пеначо - головной убор индейца из перьев.

58. Теокалли - дом бога, храм индейцев науа.

59. Тлакацинакантли - человек-летучая мышь. Божество преисподней, связанное с Венерой и жертвоприношениями. Летучая мышь является одним из прислужников и посланцев Миктлантекутли, срезая головы неугодных ему.

60. Центральноамериканский мазама (Mazama temama) - род млекопитающих семейства оленевых. Обитают в сухих и влажных лесах от юга Мексики (Веракрус, Оахака, полуостров Юкатан) до Колумбии. Рога короткие неразветвленные. Длина 75 см - 1,4 м. Высота 35-75 см.

61. Амантеки - мастера по работе с перьями. Они создавали мозаичные узоры и перьев различных птиц. Амантеки делали предметы одежды аристократов, ковры, занавески, украшения щитов и другие вещи.

62. Тлауистли - военный костюм с длинными рукавами и штанинами. Тлауистли являлся высокостатусным предметом. Самый простой подобного рода костюм получали воины, захватившие двух пленников. Чем больше пленников захватывал воин и чем выше был его статус, тем богаче был украшен его тлауистли. Этот костюм надевали поверх хлопковых доспехов и завязывали на спине. Тлауистли изготавливали из звериных шкур или украшали перьями.

63. Кечекмитль - женская одежда, надеваемая через голову. Имеет вид ромба, сложенного пополам с отверстием для головы посредине. Выглядит, как два треугольника, спускающихся на грудь и спину. У ацтеков большинство женщин носили уипилли, а кечкемитль был предметом одежды жриц, богов и имперсонаторов богов.

64. Сакуан - птицы рода цветной трупиал (Icterus) семейства трупиаловых. Отличаются яркой окраской. Природным ареалом являются полуоткрытые районы с лиственными деревьями и леса, предпочитают кроны деревьев. Питание состоит преимущественно из насекомых, иногда плодов и нектара.

65. Факел, который не дымит - эпитет учёного у народов науа. Имеется в виду, что настоящий учёный показывает другим истинную суть вещей и ничего не скрывает и не искажает.

66. Лицо и сердце - дифразизм, обозначающий личность человека.

67. Тот, чьими рабами мы являемся - эпитет Тескатлипоки.

68. Амарант (Amaranthus) - род растений семейства амарантовых. Мелкие цветы, собранные в густые колосовидно-метельчатые соцветия.Выращивался индейцами науа как зерновая культура.

69. Тлальтекутли - бог или богиня земли в мифологии науа, возможно существо, как и Ипальнемоуани, сочетающее в себе и мужское, и женское начала.

70. Пачтли - так науа называли испанский мох (Tillandsia usneoides). Растение семейства Бромелиевые. Эпифитное растение, лишённое корней и цепляющееся за кору деревьев своими тонкими, почти нитевидными стеблями. Стебли эти покрыты чешуевидными волосками, служащими для всасывания воды. Растение обычно густо обвивает своими длинными серо-зелёными или серо-голубыми прядями стволы и кроны крупных деревьев Побеги испанского мха тонкие, нитевидные, сильно разветвлённые, с небольшими шиловидными листьями.

71. Ицпапалотль - богиня индейцев науа. Её имя обозначает Обсидиановая Бабочка. Богиня земли, войны и жертвоприношений. Она была связана с сексуальностью. Считалось, что она возглавляет цицимиме - демонов-женщин, спускающихся с неба и уничтожающих людей. Считалась хозяйкой Тамоанчана. Изображалась в виде бабочки с крыльями, утыканными по краям обсидиановыми лезвиями, или в виде женщины с крыльями бабочки и когтями ягуара на руках и когтями орла на ногах.

72. Чальчиутепеуа (драгоценный завоеватель) -- титул жреца, который приносил в жертву пленников, побежденных в так называемом "гладиаторском сражении" в честь бога весенних посевов Шипе Тотека.

73. Тонатиу - так индейцы науа назвали Солнце и бога Солнца.

74. Кецальтототль - птица кецаль (Pharomachrus mocinno).

75. Сеятель разногласий - эпитет Тескатлипоки, демонстрирующий его разрушительное начало. Этот персонаж являлся божеством-трикстером в мифологии науа.

76. Тамонанчан - в мифологии науа место, подобное раю. Считается, что там появились люди. Владычицей Тамоанчана является богиня Ицпапалотль.

77. Тлалок - бог дождя в мифологии науа. Связан с сельским хозяйством. Считалось, что он пускает гром. Тлалок существовал как единый бог, как 4 или 5 Тлалоков каждой из сторон света и как множество Тлалоков, живущих в небесах и на вершинах гор.

78. Тлальшикко - пуп земли.

79. Макуильшочитль (пять-цветок) - в мифологии ацтеков бог азартных игр и удовольствий.

80. Рдест (Potamogeton)-- род многолетних водных растений семейства рдестовые. Отдельные побеги или части растений свободно плавают в воде непосредственно на поверхности или под поверхностью воды. Они растут на всех континентах в стоячих или медленно текущих пресных или солоноватых водоёмах, часто образуя обширные заросли.

81. Пекари - общее название животных семейства пекариевых отряда парнокопытных. Внешне пекари напоминают свинью. Щетина густая, особенно длинная на затылке, шее и спине, где образует гриву. Пекари мельче свиней: длина тела 75--100 см, высота 44--57 см; масса 16--30 кг.обитают от юго-запада США до Средней Аргентины. Живут в различных условиях, от сухих степей до влажных тропических лесов. Всеядны: питаются травами, корнями и плодами, мелкими животными. Активны, главным образом ночью. Держатся стадами.

82. Болотница игольчатая (Eleocharis acicularis) -- вид травянистых растений рода болотница семейства осоковые. Стебли многочисленные, скученные, прямые и тонкие, бороздчатые 3--12 см высотой менее миллиметра толщиной. Распространена в Европе, Азии, Северной и Южной Америке. Растения встречаются в сырых местах: у водоёмов, на болотах и влажных лугах. Могут образовывать заросли.

83 Щитолистник зонтичный (Hydrocotyle umbellata) - травянистое растение семейства Аралиевые, растущее во влажных местах. Встречается в Северной Америке и некоторых областях Южной Америки. Растение невысокое с ползучими или приподнимающимися стеблями.

84. Фиссиденс - род листостебельных мхов семейства фиссиденсовых. Распространены в Европе Азии Африке, Северной и Южной Америке. Растёт на камнях, почве, деревьях в болотах, на затапливаемых лугах, по берегам водоёмов, у водопадов. Некоторые виды приносят затопление и могут жить в воде.

85. Пахира водная (Pachira aquatica) - растение семейства мальвовые, произрастающее во влажных районах Центральной и Южной Америки. Дерево высотой до 18 метров. с характерными ходульными корнями. Листья кожистые пальчато-сложные тёмно-зелёного цвета. Плоды съедобны.

86. Амате (Ficus insipida) - дерево рода фикус (Ficus). Произрастает от Мексики до Южной Америки. Дерево с досковидными корнями, 8--40 м высотой. Хотя во взрослом возрасте это растение -- свободностоящее дерево, свою жизнь оно начинает как лазающая лиана. Оно прикрепляется к стволу дерева-хозяина, душа его и в конечном счёте убивая. Этот вид нередко встречается на уже мёртвых деревьях. Из коры этого растения индейцы Мезоамерики изготовляли бумагу.

87. Безбородые тиранчики (Camptostoma) -- род птиц семейства тиранновые отряда воробьинообразных. Размеры мелкие. Живут в светлых лесах и садах. Это подвижные птицы, питающиеся насекомыми, пауками и ягодами.

88. Полосатые муравьеловки (Thamnophilidae) -крупное семейство птиц из отряда воробьинообразных, представители которого встречаются в субтропических и тропических лесах от Мексики до Аргентины. Включает свыше 200 видов. Небольшие птицы с закруглёнными крыльями и крепкими ногами. Полосатые муравьеловки имеют неяркое оперение. Питаются насекомыми.

89. Имеется в виду Fraxinus uhdei, вид, распространённый в лесах Мексики.

90. Фанерофлебия благородная (Phanerophlebia nobilis) - папоротник семейства щитовниковые порядка многоножковые.

91. Дремлик гигантский (Epipactis gigantea) - растение семейства орхдные. Самый большой вид рода. Распространён от Британской Колумбии до Центральной Мексики. Высота растения от 30 см до метра. Растёт по берегам рек, на лугах, в лесах, в расщелинах камней.

92. Икако (Chrysobalanus icaco) - деревянистое растение семейства хризобалановые. Кустарник или дерево высотой 1--6 м, реже до 10 м. Овальные кожистые листья 3--10 см длиной и 2,5--7 см шириной, цветом от зелёного до светло-красного. Растёт по берегам морей, в приливно-отливной зоне, по берегам рек, на скалах, а также в других местах обитания. Растение устойчиво к соли, ветру и солёным брызгам.

93. Ауэшотль - видивSalixbonplandiana, распространённый от Аризоны до Гватемалы. Растёт обычно несколькими стволами. Рост быстрый, однако дерево живёт относительно недолго. В высоту 1-13 м. Кора на ветвях жёлто-коричневая.

94. Атлатль - копьеметалка, с помощью которой можно значительно увеличить дальность броска.

95. Драгоценная влага (чальчиуатль) - так ацтеки называли кровь жертв, принесённых богу.

96. Спатифиллум ложковидный (Spathiphyllum cochlearispathum)- вид растений семейства ароидные.Размер до метра, листья продолговатые, в форме эллипса. Поверхность листьев яркого насыщенного зеленого цвета с глянцевым отблеском. Соцветие -- початок с покрывалом у основания. Покрывало продолговато-эллиптическое, длиннее початка, белое, не опадающее.

97. Имеется в виду бурошейный козодой (Antrostomus ridgwayi) - птица семейства настоящие козодои. Относительно небольшой вид размером до 24 см в длину. Распространён от Мексики до Никарагуа. Обитает в скальных ландшафтах и лесах. Питается насекомыми. Краска серо-коричневая. На шее проходит светлая полоса. Активны по ночам.Его щёлкающий крик очень характерен.

98. Сипуха или амбарная сова (Tyto alba) -- хищная птица семейства сипуховых, встречается на всех континентах, кроме Антарктиды. Длина составляет 33--39 см, размах крыльев 80--95 см. Птица, со стройным телосложением и длинными ногами. Оперение очень мягкое, пушистое. Верхняя часть тела обычно охристо-рыжая, с поперечными пепельно-серыми пестринами и многочисленными мелкими тёмными полосками и крапинами. Питается мелкими грызунами.

99. Темаскалли - паровая баня народов науа. Представляла собой пристройку к дому в виде полусферы из камней. Очаг находился вне темаскалли. Человек разжигал огонь, пробирался внутрь сооружения и плескал на раскалённую стенку водой, а затем начинал растираться травами или ему помогал другой человек. Затем следовало лечь на циновку, чтобы баня возымела лечебный и духовно очистительный эффект.

100. Шочимики - человек, принесённый в жертву богам, принявший цветочную смерть.

101. Тласольтеотль (Пожирательница грязи, экскрементов) - в мифологии науа богиня очищения от недозволенных страстей, похоти, наслаждения и разврата. Также связана с землёй, плодородием, сексуальными наслаждениями, плодовитостью и родами.Женщинами Тласольтеотль называли проституток. Тласолтеотль могла как возбудить страсть, так и освободить от неё, а также наслать безумие и венерические болезни. Люди "жертвовали" ей свои грехи во время особой исповеди перед жрецом, исповедь можно было совершить только один раз в жизни.

Оставить комментарий © Copyright Иванов Дмитрий Викторович Размещен: 19/12/2017, изменен: 19/12/2017. 208k. Статистика. Повесть: Фэнтези Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Сюжет основан на мифологии ацтеков и науа, а также других индейцев Мезоамерики. Целая деревня оказывается осквернённой сильнейшими чарами врага. Воин священник и жрица получают задание снять вредоносное заклятие и восстановить мёртвую землю. Однако, прибыв на место, герои сталкиваются с порождениями нечестивой силы. Кроме того, отношения между самими участниками группы оказываются накалены до предела. Действие происходит на фоне влажного мексиканского леса, читатель знакомится с могущественными заклятиями и артефактами узнаёт о жизни и культуре индейцев до испанского завоевания.

Иванов Дмитрий Викторович : другие произведения.

Стон Земли