Начинается рассказ вполне обыденно, без навязчивых намёков на принадлежность к нереальности. Затем появляется аналогия с Земфирой, из тумана литературных фантазий возникают сжигаемые в её, госпожи Рамазановой ("Разаманаз", "Назарет", Дэн Маккаферти, рок-идол, рок-идолица, связь через пространство и время... цепочка аналогий), гавани корабли. У вас нет, не появляется? Конечно. Я же просто забыл предупредить, что подобные аналогии обычно посещают лишь такие головы, как моя, и каковые можно условно приравнять к нетрезвому мыслительному отростку циничного и язвительного читателя.
Так-так, хорошо. Представиться не забыл. Иносказательно, опосредованно, но таки представился. Теперь доведу до сведения лиц, нечаянно открывших этот файл, каким образом буду обозревать рассказ. Пожалуй, поступлю следующим образом: сначала прочитаю и сообщу о тех ошибках, которые сами бросятся в глаза или же свой взгляд на какую-то стилистическую форму. Общие же впечатления по сюжету оглашу в конце. Я, собственно, всегда так делаю.
"Ответ пришел минуты через три, пока я помыла посуду после завтрака: "Не-а!" Может быть, лучше будет написать "мыла", а не "помыла"? Иначе получается, что глагол Past Perfect оказался в среде Past Continuous. Извините, умничаю. Но в данном случае такой англицизм наиболее точно отражает ситуацию. То есть посуда, вроде бы, должна была быть уже помыта, когда пришло SMS-сообщение, но взгляд натыкается на "пока", и сразу возникает лёгкое недоумение.
"- В игрушки сыграть наоборот, - сказал Джеймс, не глядя на меня. - Мы же с тобой - ребячья забава, воображаемое". Неплохая логическая инверсия: придуманные герои рассуждают о своих реальных ипостасях.
"- Ну да, - усмехнулась я, вернув игрушку Джеймсу. - Вот я-то это и проверю. Никому пока не удавалось доказать это предположение Рыжего Роже". Некоторую шероховатость вносит повтор, но это не главное. Главное в другом. Хотелось бы узнать у автора, в текст сознательно привнесена тавтология? Я имею в виду неявную тавтологию имении и прозвища. Роже по определению не должен быть ни блондином, ни брюнетом, ни шатеном. Никаким иным, кроме как рыжим. Имя обязывает. Если вспомнить французский язык...
"Я запнулась. Наступило молчание. Тяжелый вздох Джеймса потонул в шуме таверны. Было утро, и уже так шумно... Неужели кто-то в ночь вернулся с золотом? И ведь я уже никогда, никогда не узнаю, что былопотом, ближе к вечеру..." Может быть, лучше второе "было" заменить на "случилось"?
"Но в мою хибару вести всю эту компанию было, конечно, некстати. И я придумала пойти в кафе. Только вот денег, как назло, не было. Был только фрегат Джеймса". Не от компании ли "Чёрный жемчуг" из Екатеринбурга Ваш фрегат? Нет, сие не насмешка и не ёрничанье, паче чаянья, это ассоциативный ряд, который растянулся от Голливуда до Урала, проездом через Уфу (и далась мне та Земфира?).
Теперь небольшое замечание. Два первых поминания "было" создают некоторое неудобство при чтении. А вот фрагмент "...как назло, не было. Был только..." очень органичен. Какой же вывод? Возможно, следует как-то изменить первое из процитированных предложений?
"Я не знала, куда деться, сидела напротив них, скрестив руки на груди. И такое со мной уже было, когда я, бросив выгодную добычу, несмотря на недовольство команды, летела на всех парусах в Палау-де-Мар, спасла Андреаса и стояла перед ним, вымазанная сажей, с расцарапанным лицом, с двумя пистолетами, не зная, что делать дальше. Сердцу не прикажешь, а кому нужна бой-баба, которая с двух рук за двадцать шагов попадает в шиллинг?" Джина Дэвис из "Острова головорезов"? Это не замечание, а всего только образ, придуманный Вашим придирчивым читателем.
"Ну и смотрели они на меня с невыводимой тенью сочувствия в лице. Чего вы мне сочувствуете? Думаете, вы знаете, что такое реальность? Знаете, по каким законам построен этот космос? А сколько в нем воображаемых миров? Для вас - быть может, ни одного...
- Может быть, допьем вино? - предложила я устало". Неплохой словарный кульбит с переворотом... А вот второй раз "вы" можно бы и опустить. И ещё немного смущает "невыводимая тень".
"Мне не хотелось вынуждать человека жаловаться мне на жинзь, и слушать все это, признаться, тоже не хотелось". Буквы что-то забыли своё место в строю.
"А главное - она была моей противоположностью. Но она могла быть ей и в том самом книжном мире, где я жила до того, как Джеймс зачем-то рассказал мне о настоящем - и я потеряла покой". Мудрёно немного. По-моему, зря Вы делаете попытку так много рассказать в одном предложении. Нет, я не настаиваю, автору видней.
"Я часа полтора просидела за столом, читая и краем глаза следя за шкафом.
Его не было". Этим ружьём мы потом бахнем...
"То есть, я знаю, что такя еще не тратила деньги. Хотя было дело - там, когда мой неожиданный широкий жест практически лишил нас средств, и мы были вынуждены три дня болтаться вдоль берегов в поисках пропитания. Кто бы знал, что тогда я выслушала от своих товарищей..." Во-первых, снова настаиваю на необязательном частом использованием личных местоимений. Второе "я" можно и опустить. А, во-вторых, "выслушаю" в контексте выделенного фрагмента не лучше ли употребить вместо "выслушала"? Хотя... скорее всего, это ошибочное впечатление.
"Там мы шатались по островам, рассуждала я, и надеялись встретить добычу или чем-нибудь поживиться на халяву, хотя бы приличной едой. Печальное состояние "Грейс" далеко уйти не позволяло. А на ремонт нужны были деньги, нужны были люди... а не мои усталые ребята, которых мне было ужасно жалко. Начинался сезон дождей, прямо как сейчас. Противно было, и даже паруса устали. И никого мы так и не встретили". Прослеживается какая-то унылая монотонность в рассуждениях. Если автор не выписывал её специально, то, видимо, интуитивно угадал нужную манеру... Только вот "халява" не очень-то вписывается в контекст. Это другой стиль, пожалуй.
"Придется научиться вытаскивать себя обратно по-настоящему.
Тут мне пришла в голову новая мысль: как все же странно, что никто так и не узнал - можно ли вернуться отсюда в воображаемый мир?" Два последних предложения несколько противоречивы. Получается, что героиня непременно хочет научиться тому, о чём даже неизвестно, возможно ли такое. Хотя постараюсь допустить, будто интуиция подсказывает... И, тем не менее, дальнейшего развития идея нового попадания в мир воображения в тексте не находит.
"В полутьме зазвонил телефон; я заметила зеленый переблеск едва не до того, как услышала пиликанье. Подбежав к мобильному, я увидела незнакомый номер и нажала на кнопку.
- Алло? - произнесла я, и мой голос улетел в какое-то очень шумное место.
И мне ответили. Сначала я подумала, что в Баркенвилль провели телефон, а то и поставили ретранслятор мобильной связи, если судить по номеру. И вот в той самой таверне сидит и говорит со мной сам...
- Джеймс! - закричала я так, что сама едва не оглохла.
Но успела разобрать слова:
- С днем рождения, прости, я в метро, я тебе перезвоню!
И прежде чем я успела еще что-то сообразить, поезд с воем уехал в тоннель, и сигнал совсем исчез.
Я пересчитала мысли, но их вышло так много, что я едва успевала за ними уследить. Это был Джеймс, нет сомнений, и у меня был его телефон. А не будет же он всю оставшуюся жизнь сидеть в тоннеле!" В приведённом выше фрагменте текста выделено большое количество личных местоимений. Да, опять я за своё. Идефикс не даёт жить спокойно. Но, несмотря на Ваши яростные возражения, считаю, что просто необходимо уменьшить количество повторов. Это можно было бы проделать при небольшом желании. Качество текста нисколько не ухудшится, уверяю Вас.
А "переблеск" - это, вероятно, "проблеск"?
"Но это яобдумать не смогла, это было выше моих сил. Итак, думалая, подходя к окну и все пытаясь собраться с мыслями, у меняесть номер Джейсма. А еще уменя есть...
У меня возникло ощущение, будто мне в затылок смотрит пистолет. Во всяком случае, раньше я испытывала это чувство как раз в подобных случаях. Я медленно оглянулась через правое плечо.
Из-за книжных корешков в шкафу выглядывал серебряный бушприт".
В выделенном фрагменте неудачно смотрятся повторы однокоренных слов и выражения "у меня". В имени Джеймс перепутаны буквы. И что-то ещё. Ах, вот это. Ружьё, которым мне хотелось выстрелить помимо автора методом Антона Павловича. Шкаф снова откуда-то взялся? Он же, вроде, пропадал во время чтения героини несколько раньше. Или это был обман зрения? Или я что-то плохо соображаю в мистической составляющей нереалистического текста?
Чувство эфемерности и реального, и придуманного миров возникают в процессе прочтения. Героиня грезит своей "книжной" ипостасью, подразумевая, что там, в окружении пиратов, всё было по-настоящему. Но стоит ей подумать о ТОМ золотом времени, как я, читатель, начинаю буквально ощущать картонную ходульность обстоятельств прошлого. Это не упрёк автору. Просто книжность, придуманность того мира уже свила исподволь в моём воображении свои липкие сети. Так ли было задумано, я не знаю. Скорее всего, нет. И не стану даже думать об этом. Автор, надеюсь, сам ответит на возникший вопрос, если сочтёт нужным.
Это, что касается общей атмосферы рассказа.
Теперь буквально пару слов о той, от чьего лица ведётся повествование.
Описываемое состояние героини можно облечь в строгие рамки единственного слова: тошно. Она не находит себе места в настоящем и грезит о прошлом, но подспудно понимает, что нереальность того пиратского мира её тоже не устраивает. Что уж тогда говорить о серых буднях взаправдашнего существования?
И тут возникает ТЕЛЕФОННЫЙ ЗВОНОК, который, кажется, должен решить всё, расставить все точки (и, что ещё там полагается?) над подходящими буквами всех доступных героине алфавитов.
Но в этом самом месте внезапно рассказ обрывается. Серебряный бушприт, кокетливо выглядывающий с книжной полки и обещающий осуществить локальное финансирование, подсказывает нам, что всё закончится славно: героиня обретёт покой и какую-то новую цель в жизни, а материальное благосостояние вырастет настолько, что уже не будет возникать необходимости платить какого-либо рода парусниками (читай - фрегатами), ни большими, ни малыми.
После прочтения рассказа остаётся лёгкая грусть оттого, что вернуть ничего нельзя, нельзя повторить. А если и можно, то всё окажется не столь уж и прекрасным, как представлялось поначалу.
И что же остаётся делать? Автор дарит нам надежду, и мне начинает казаться, что у Земфиры отсырели спички, её колени замёрзли... Впрочем, последнее утверждение не имеет к рассказу ровным счётом никакого отношения. А вот со спичками... весьма кстати...
Почему?
Да просто жечь корабли - подсудное дело. Помните же статью в УПК РФ о сознательной порче денежных знаков?
Милейшему автору не стоит сетовать на мои иносказательно-ассоциативные завихрения, ибо устройство моей фантазии таково, что приводит к своеобразным выводам, на которые он, автор, никак не рассчитывал. Или я всё же что-то прочитал и интерпретировал правильно? Хотелось бы...