Чваков Димыч. Неприкаянный дао

НЕПРИКАЯННЫЙ ДАО

торчки ворон как точки междометий

дом белый, мысли чёрные, скудные...

как точки ворон в небе,

ветвь власти сорная, вода мутная...

не сходится с кр[е]дитом дебет

время лечит...

но как-то с поспешностью,

мыслью увечной

увенчаны -

босиком к вечности:

чтоб лить воду на мельницу

анархистского знамени...

первачей достиг,

взяв в подельницы

интуицию на госэкзамене...

на чужбине...

на чужбине чугунной дороги

дорогую держал колею...

здесь горшки обжигают не боги,

и не боги в колодец плюют,

и не ангелы гадят в передней,

и чертям тоже это не в кайф...

ты один, ты остался последним -

человеком, покинувшим рай,

презирающим змей и законы,

поднимающим тост, а не флаг...

человек - отраженье иконы,

непутёвый бесхитростный маг...

растранжиренный олух вселенной,

невоспитанный супер-лопух...

от Адама те гены нетленны,

что в гнездо нам приносят испуг

и в мозгу провоцируют бреши,

и несут по заулочкам слух

человек - окультуренный леший,

человек чуть культурнее мух...

Из дальних странствий

Вздымайтесь по реям, матросы,

курите Курилы взатяг!

Смотрите на девушек косо,

почти непристойно шутя;

конечно, имеете право,

раз вышли сухими из вод -

"Голландец" своею отравой

не тронул просоленный рот;

и смерть унеслась в одночасье,

и долго хрипел Посейдон,

но нам он Курил не погасит

искусным своим айкидо,

он нам не устроит потери -

на родину следует челн,

и дымно тревожится берег,

вставая надменно из пен.

Подходим сегодня к Итаке -

пусть вахтенный вспомнит богов...

Не брешут в деревнях собаки

в беременный сакурой год!

Бес стыда

И стыд ушёл из тела вместе с кровью -

следами неумеренных атак;

себя распяв, к лобзаньям приготовлю:

казнив в алькове - в этом я мастак.

Хлебать кисель чужих непротивлений?

Увольте от такой уютной лжи,

гремит лимит просроченных ус пений

по закромам нетронутой межи.

Сметает пыл вселенской грешной пыли,

проносит мимо тонких витражей.

Мне не хватает ярости усилий,

чтоб не взлететь от пустоты в душе.

Слова серпом отлучены от неба

метафорой вполне худого дня:

когда нет зрелищ, не хватает хлеба,

и даже царства мало за коня.

Блистали льдом унылые ступени -

умерены в намеренности лжи.

И стыл мороз в углах железной лени,

ломая стен хмельные этажи!

Прошлого тенью...

Не зима, не весна... и лету

Не пришло ещё время цвесть.

Уходили в распыл поэты,

Позабывши, что значит честь.

Поднимались - дарили пэри

И осанну, и страсти звук.

Ты мне веришь, а я не верю,

Но украшу огнём разлук,

Да уйду без тебя в нирвану...

Ты моя наливная грусть.

Отражает Копакабана

Океан позабытых чувств.

Не зима, далеко до лета...

Остывает приют любви.

Тлеет прошлого тенью ветошь:

Михоэлс, январь, грузовик.

Весна из подворотни

Моржи машин ледовые усы

уныло прячут в лужи подворотен...

В весну струится неуютный стыд

пустых обид - одной из многих сотен.

Согласно новой моде на иуд,

ты не спешишь весною насладиться.

Её позорит дружбой юный Брут,

предательство по числам и по лицам

неся в судьбу успением святых,

как горький вздох, играя словесами

забыв - на счастье - про ненужный стыд...

Горит весна ледовыми усами.

Машины отогреют по дворам

весёлые восточные ребята,

И загалдит сорочья детвора

литературно и... немного матом.

Регулы реинкарнации

В колодце новолуние отметив,

настырный месяц пёр в ведро рогами;

он плыл в эмалированной карете,

как яркий представитель оригами.

И выли волки-оборотни дружно

по закоулкам городских окраин,

и было очень в эту зиму душно,

и горько плакал безутешный Каин.

Луна из ямы вылезла юлою,

клялась вовеки больше не стрематься...

И полный месяц чла за аналоем

молитву о вреде реинкарнаций.

Стозевно разевая к небу пасти,

весна несла проталины веснушек.

И только лето погасило страсти,

кропя святой водою наши души.

Пролетая над...

Мальмгрен замороженный - будто полено -

лежал, как тюлень, на арктическом льду;

совсем не похож на живого Мальмгрена,

как будто бы Нобиле сеял беду,

когда, пролетая над полюсом вьюжным,

дыханием Арктики вдруг пренебрег...

Не прилетит экспедиция к ужину

на голый, голодный Шпицбергена брег.

Мальмгрен не был найден - такая судьбина

у бравого парня жестокий удел...

Сказал ему Цаппи: "Scusare, bombino!"*,

а после полмесяца с жадностью ел...

Наш лётчик Чухновский приметил героя,

и "Красин" на помощь пришёл через льды.

А вьюга-проруха по-прежнему воет

сквозь годы, и годы; сквозь время беды!

** - Scusare, bambino (итал.) - прости, малыш;

Увидеть апрель

Я, знаешь ли, тоже увидел апрель

в прищуре бровей облысевшего леса...

Крутилась на солнце весна-карусель,

светилась прореха в кармане в довесок.

Я шёл по ухабам дурацких дорог,

все беды державы - не вслух - поминая;

в кармане томился с мякиной пирог,

прореху от ветра собой согревая.

Я шёл по струящимся руслам ручьёв,

скользил по лощинам, шлифованным снегом,

и было макушке моей горячо,

и душу скитальца исполнила нега.

Я, знаешь ли, нынче увидел весну.

Такое с угрюмыми тоже бывает.

Слегка опьянел на десяток минут -

за руль не спешил, а поехал трамваем.

Тупое лезвие

Париж, Париж... ты думаешь о нас...

когда мы о тебе не забываем!

И в Сене не такая глубина,

чтоб скрыть следы садов, цветущих в мае.

Малиновые струи миражей

над пляс Пигаль вздымаются игриво...

...дрожат во рту обсосанным драже

предвосхищеньем свежего прилива,

когда душой владеет "Мулен руж"

за бахромой канканных откровений...

Я повидал Париж, вот-вот умру?

Нет, не сейчас, кроваво-красный мельник -

мне это шик - как лезвием тупым

скоблить со щёк засохшую помаду;

я не ведусь на мнение толпы,

судьбы пророка тоже мне не надо.

Париж взлетит на сломанном крыле,

моим воображением питаем.

Я взял на рейс давным-давно билет -

теперь с Парижем в синем небе таю...

тлеет

низкий поклон Юрию Шибаеву за его "Молитву"

болеет баба,

поедом есть себя

за то, что весело

жила, не думала...

а тут и саван,

и гроб соструган...

а ещё к Богу

не прикипела сердцем

с прочими единоверцами

в молитвах истовых...

хоть так немного,

но не выстрадала

царство небесное...

и вера тлеет

еле-еле...

болеет баба, болеет...

мачете мечты

контент любви - разрушенный фрактал;

мечи мачете в сафру белой ночи...

я встал с рассветом, росы опростал

из чашечек наивных многоточий,

которые лукавый подарил,

назвав пикантно глазками Анюты...

я встал в рассвет, я долго в нём парил,

потом сорвался в штопор очень круто,

решив - пора: попел, попировал

да погулял банкетами богато...

ша! обозначу этот интервал

не абы как, а непристойно - матом!

мечты мачете кромкой осквернив

блистанье стали новых откровений

раскрутит упоительный винил

под чьё-то незатейливое пенье...

Пробуждение

(интимное)

Твои движенья страстные просты,

как президент в общение с народом...

Ты движешься, забывши срам и стыд,

румяная, готовая к полёту...

А я ловлю дыхание твоё,

перехватив на выхлопе губами...

Будильник ненавязчиво поёт,

и за окном заря вздымает знамя...

На кухне кофе вежливо сбежал,

огонь конфорки тихо погасивши...

Я столько раз себе воображал...

...и вот теперь скажу: "Чего шумишь ты?!

Ну дай поспать... хотя бы полчаса!

Вот это неудача в жизни личной.

Мой сладкий сон под танки не бросай -

полы с утра не мой так фанатично"!

Повесть несвоевременных лет

Печальна повесть и темна,

как Русь ветхозаветная.

Летит по паперти - сумна -

в суме монетка медная.

Смердят онучи и порты

взамен телепортации.

А я люблю твои кресты -

да без иллюминации,

твои больные города

в свету иконописности.

Но нанесён крутой удар

по душам скверным бизнесом,

и развращён уже народ

заморскими каталами...

Мужик российский шапку мнёт

пред псевдо-генералами.

А солнце над землёй летит

по-прежнему горячее...

как будто ангел во плоти

играет в небе мячиком!

наш календарь в перекидном убранстве

по-английски уходят тихо,

по-японски - поют стихи

по-немецки прощался Рихард,

как сражённый судьбой Ахилл!

рядом с Вагнером сонм валькирий,

нибелунги и Сигурд-царь -

лишь мишени в посконном тире:

если хочешь - перелистай!

сносило крышу...

сносило крышу, плющило чердак,

стропилам рук выкручивая петли...

случилось чудо, чудо - не беда...

я в вашу снова попадаю сеть ли...

или же только мимо прохожу,

отважившись на странные пороки -

кручу-верчу фигуры Лиссажу

и без конца куражусь в чьём-то блоге?

без крыши любопытство - не порок,

достоинство, само себе подобно!

струят стропила сургучом в тавро

и заливают кровь на месте лобном.

Не остыть

В камине вы такого не прочтёте -

там пламя до Гагаринских высот.

В камине том второй ужо в почёте,

ну а на третий - Гоголь натрясёт;

четвёртый том - не души, а скитанья

по достоевским литерным местам.

Не создавал я из писаний тайны,

а брал авралом именем Христа,

когда мне воды плющило на море

и разносило юбки парусов;
спят мачты ног над бухтою в упоре,

любви мистралем охладив висок.

И пламя раздувается Парижем:

коммуна, стоп! Я сам к тебе пришед...

Камин шипит, он снасти страстно лижет,

не попадая нежностью в клише.

Ему бы жечь без всякого участья,

сметая прочь и губы, и мосты...

Камин шипит, сжигая соки страсти,

и мне, мой друг, сегодня не остыть.

Бескрылое

Закралось жуткое сомненье

По отголоскам бытия.

И ангелов багровых пенье...

Там где-то молодость моя.

И небеса обетованны

Друзьями, что ушли давно.

А нам с тобою, впрочем, рано

Наивно отпускать в окно

Души неясное мерцанье

И гения мятежный след.

Я был на крыше мирозданья,

Но там давно поэтов нет...

Лишь пыль садится вековая,

Автограф чей-то "...сукин сын",

Висит замок на врАтах рая,

И о степи поёт акын...

*предчувствие грозы*

лодыжки жёлтые зари

я наблюдал в восточной вязи

и что-то там уже горит...

и мне никак не можно... в князи...

я поднимался и робел

завидев облачность с сосками

и сверху сотня децибел

и молний крест по амальгаме...

рубаху мокрую в отжим...

души невинность отлетает

как откровенности гроши

до самого Индокитая...

за смелость трудно укорять...

но я труслив сегодня... мама...

гроза прошла... и запад вспять...

и я не князь а блеск рекламы...

на карнизе

встал на карниз... и вниз... не полетел...

повис

в матовом мареве отражений

от Собора чьего-то Преображения...

тени

венозных мук

вдруг от рук отбились

занедужили

пожили... дескать... больше чем нужно

и само собой устранились...

в аккурат перед ужином...

отгнившая пуповина откоса

забросила мини-вопрос

но

странное дело

ответ не был найден

как будто никто и не ждал его -

остов до непристойности белый

от анемии с обилием ручной клади...

не востребовано...

куда же девать на ночь глядя

этот ПОД одеяльник траурных приготовлений?..

висение над бездной весенней

вселенной

не способствует хорошему настроению...

насилию непротивлением

ответить совсем не хочется...

уборшица! где-то была уборщица

у которой карманы топорщатся

от обилия ключей...

конфет засохших... приманки тараканьей...

лапши "доширак" в пластиковой плошке

и разной другой дрянью... как-то - мухи умершей в пустом стакане

когда она полетела за хлебной крошкой...

пустите её скорей -

апологета

чистого пола помытого с пеной -

как она писала в анкете

центра занятости сверяясь с образцами на стенах

словно с образами святых степенных...

пусть выполнит своё заданье...

совершит трудовой подвиг на моей орбите...

эй! вы что там все спите?

а сейчас уже будет открытие

инсталляции - "моё упавшее тело"

хоть бы одна зараза услышала и помогла делом...

не слышат...

только снег на крыше

шуршит не спеша...

решит или нет падать?

я не хочу точно

я уступаю ему в этой дуэли заочной...

...и... между прочим...

не зря...

...слышу кружение ключа в замке

судьбоносным вращеньем разнообразных планет

налегке

нелегко

когда никого рядом нет...

...а тут - счастье пришествие воров "в гости"!

в офис...

нет... не упал... это вы бросьте...

ощущение - заново родился на свет...

будто Господь ставил на Жизнь при игре в кости...

выпал шестёрочный дуплет...

.................................

ещё повоюем!

МОЛЧУ

чу!

я просто молчу

тобой...

выпадая в рваное облако

зноя...

смею

смеяться... а боль

в бок... как песком...

наждака

адвокатом

ноет...

по натёртому сеет...

рассеян...

молчу

тобой...

дышать невозможно

в молчании этом

...а люди идут по свету...

оставьте...

чудо?

сбой...

песня гремит ретро...

отправьте

отсюда

отбой:

SMS-сообщение

чтоб запретить звуки...

рафтинг

остановите

под молчаливое пение

вдоль речной изворотливой луки!

замолкаю тобой постепенно...

молчу тобой

в сите

упрёков и кругов предстоящей разлуки...

по обыкновению

с левым креном...

спасите!

*светоч познания*

стихами лёгкими как порох

я заряжаю облака

и на экране монитора

ищу какой-то добрый знак

летят над миром эти строки

как дым сжигаемого дня

как треск старинной "воки-токи"???

по переулкам жалких дат

и раскололись в небе тучи

на мириады строчных букв

я политесу не обучен

мне всё равно какой там стук

гремит постылыми огнями

над маяком чужих надежд

я никогда не буду с вами

мне лучше петь в тылу невежд

греховным голосом подлизы

рассыпав бисер по стилу...

я восхваляю зубы стиснув -

(веду себя как жалкий плут) -

непроходимых изуверов

подонков слова тонких форм

от них страдает атмосфера

и Муза не приемлет корм

а непосредственно худеет

и погибает на глазах

и комелёк нелепо тлеет

в давно забытых образах...

апологет пустых амбиций

и бумеранг крутых обид

ломаю я без репетиций

талантам нежным аппетит

на написание шедевров

нам конкуренты ни к чему!

эх... вам бы братцы мои нервы...

сдаю я горе ИХ уму!..

краплёной пользуясь колодой

и растекаясь как пророк

по Леты очень странным водам

скрывая истины исток...

хвалю ничтожества обильно

и пусть твердят что... мол... говно

певец я низменного стиля

и ангажирован давно

Счастье? Полёта?

А такое ли счастье полёт,

Как считается в мире подлунном,

Если рыбою бьётся об лёд

Моя мысль в окружении гуннов?

А такое ли счастье мечта,

Коли ей режут крылья на старте,

Если бьют новорожденных так,

Что царь Ирод завидует Спарте?

А такой ли в полёте исход,

О каком каждый ангел глаголет...

И о чём нам синица поёт...

...или вольная воля неволит?

Оставлен

по мотивам Улиссовских "Полётов над тёмной водой"

Мускулы пахнут решительным мускусом,
Я темнокож и роскошно раздет.
Ты обманула пленительным искусом,
След от зубов - не от вил по воде!

Ловко взлетал, а вот падал... действительно,
Ржавым гвоздём по засохшим кустам...
Плакал и выл, а потом унизительно
Долго занозы вытаскивал там...

Как это так - ты меня объегорила:

Бросила после... полётов меня.

Словно лошадку разлуки пришпорила,

В странности стран домоседа маня.

Помню полёт удивительный... ломкий...

И парашют пеньюаром раскрыт...

Ну а теперь - как бог на душу... скомкан,

А надо мной купол лампы висит.

Красного шёлка тесны абажуры,

Хладный шнурок будто "бабочка" туг...

В старых строеньях слаба арматура...

Бисер страданий на нитку разлук

Стану нанизывать грешной рукою,

Буду пить горькую мерой по сто...

Ну а жалеть меня, право, не стоит...

И на пути моём - лучше не стой!

Как же так вышло, что ты вдруг уехала?

Как же теперь воспарить за мечтой?

Твой пеньюар скорлупой от ореха

Брошен к ногам, словно зонтик пустой...

*меченный атом*

сезон обострился остро заточенный

подошли тут некстати ночи

бесонные ночи... проточные...

сердце точащие...

средоточием мысли

разруливая

в тушку

подушки...

хочется спирта

и чёрте чего ещё

без закуски...

а на тебе эта узкая блузка

чувственная...

в душе пусто...

места тебе не найду там

мой помадой помеченный атом

*сомнамбула*

долгие ночи

точат сознанье,

и у околицы дня

кто-то морочить

голову станет...

кто - невозможно понять!

ты по карнизу

жги осторожно...

мало ли... если... же вдруг...

страх нам без визы

вводят подкожно,

как в подсознанье испуг!

радости полна

снежная осыпь -

оттиском, тенью в сугроб...

тянутся волны -

ног твоих поступь -

метод ошибочных проб!

*движение в сторону Вечности*

не шагай ты вот так широко...

разгребая ногами навоз,

на покос... на погост... на покой...

мимо трав, мимо рухнувших кос!

по загривку седого холма,

вдоль дороги не меряй свой шаг,

не обманет тебя аромат

над застольем умерших атак;

не введёт в заблуждение тлен,

от которого руки дрожат...

не берешь ты противника в плен

с рокового того рубежа;

но его обойти не с руки,

напролом же - один только грех...

ты из тех, кто припрятал клыки

и ускорил к спасенью разбег;

в голове лишь опилок труха...

на пути вырастает забор...

нам по улицам сны выдыхать -

это крест, но никак не позор!

я видел солнце

Я видел солнце тридцать тысяч раз,

Оно зимой скрывалось ненадолго,

А осенью его унылый глаз

Закрыт бывал не только тучей волглой...

Ну и, конечно, гало - как фингал,

Да и, наверно, нежности затменья.

Я солнце к солнцу ветром ревновал

И наводил на запад заплетени.

Я видел солнце, милая моя,

Моя судьба в подвздошье не ударит.

Её в ночи потушенный маяк

Горит огнём в соседнем полушарье.

Сияет жарко, будто бы камин,

Готовый от накала расколоться...

Я сотни раз кричал судьбе: - Come in!

И вот теперь мне снова с ней неймётся.

Раскрыв глаза на тоненький прищур,

Сорвавши пломбу дождевых вакаций

Сгораю я, как племенной гламур,

В негроидных застенках популяций...

Творили майя календарь...

...а шорох обесцененной валюты

порою громче шелеста ракет...

и в поры порох вольной Кама-Сутры

вливает солнца ультрафиолет;

приятельски раскинуты тенеты,

календарями стынут декабри,

прогнозы сеют дамы полусвета,

срываясь на кликушество и крик...

настанет день, и кончится паденье,

орбита встанет, как на место хрящ;

и побегут в исподнем люди-тени:

кто некрасив, кто статен, кто ледащ,

как майя нам когда-то предсказали,

испытывая новый календарь...

и президент, которого мы ждали,

предстанет вдруг закутанным в стихарь...

звезда Полынь по небу пронесётся,

как по грудине ласковый ланцет;

и отразится в пламени колодца

Армагеддона запасной концепт...

Желанная небом Жанна

навеяно стихотворением Владимира Бродского

"Что же это, что же это, что же?!.."

блажь лжи

лижет бок блога,

боль лежит

лыжею Даждь-бога...

блаженна Жанна,

нежна, желанна...

и девственница... к тому же;

Орлеан не нашёл ей мужа

достойного,

воина

многоугольного,

многослойного,

а не телка-дофина,

богом покинутого...

оттого и глаза слезятся

у Жанны,

что до реформации

целый век...

отцветают каштаны...

гордость нации -

Жанна -

сверхчеловек

на голгофу костра взлетает -

у этой крылья, она святая! -

иорданом несчётных рек...

Без помощи

Буря мглою прободною

в смятку плющит сапоги,

под Каховкой рана ноет,

как румяный сука-гид...

Над Невою, под Ижоры

подъезжая с кондачка,

подмочил я честь и порох -

чёрт в малиновых очках.

Спал в карете, словно ангел,

как исчадие стихий,

приходился дедом Ванге

и писал о том стихи...

Только буря, мглу навесив

на очки - под глаз фингал, -

потеряла что-то в весе...

Я совсем не потерял,

а стоял и улыбался:

буря с возу, бабе - честь!

Лишь стволом поправил галстук

да на барском на плече:

мол, давайте, люди-звери,

жить теперь да поживать -

нашу дружбу не измерить,

если ночью не вставать!

время уходит

(аритмия)

перемены обыкновенно

случаются

перебесятся кровью в венах

и маются

ну а время уходит

на цыпочках

и одето по моде -

в облипочку...

...развевается,

обретая бесформенность

и стоит, замерев, без лица -

в вечность скормленное!

перемены обыкновенно

в облипочку...

перебесятся кровью в венах

с улыбочкой

а эпоха уходит -

случается;

и скромна не по моде -

чтоб каяться...

Прокруст&Планида

Престиж постылых преференций

поэту потному претит.

Прибой полощет полотенце.

По пунктам пройденный петит

про половодье песни пенит,

прыщавит приторность плодов.

Планиде Прокруст платит пфенниг.

Припрятав пенни под подол,

проруха платного посыла

подложным прочерком пера

подковы плот перекрестила

пропев проворное: "Пора!"

Пускай питает подкаблучник

посконным правом полусвет,

парламентёр ... пардон, получит

пустырь про-Пирровых побед!

В надир

Расстоянья беззвучных твоих расставаний

разделили судьбу, как морщины межи.

Ты сегодня опять - этим именем ранен -

уезжать в никуда сотый раз поспешил

и пошёл по перрону, тяжёлым дыханьем

разгоняя бомжей, пассажиров, невест.

Нет подлее и гаже шагреневой дряни -

если сразу не рвётся, то вскоре разъест

твою жизнь прободением стройных иллюзий,

когда фактам нельзя аргументы вменить:

кругозор откровений намеренно сузив,

попадают в надир, когда нужно - в зенит!

К цели

Всё врёт оркестр,

подчёркнуто ретив,

готов сорваться в штопор, будто спица...

Но нет невест -

ах, мать его етти! -

чтоб - чёрт возьми! - от нежности не спиться,

чтоб не сойти

немедленно с ума

или с горы скатиться снежным комом.

Ах, на пути

опять стоит зима,

ногой нарушив наст, как будто ломом!

Не врут часы,

а вводят в заблужденье,

нам оставляя заголовки нот.

Пройдусь босым

по отвороту тени

ладонями мозолистыми ног,

чтобы понять:

пространство - бесконечно,

как предрекал учитель много лет.

К чему пенять -

мол, время бессердечно,

когда и цели в этой жизни нет!

Путь дао

Увянет романтизм,

уйдёт гламур из снов,

и безмятежных грёз осыплются запястья.

На творческом пути

немало злобных псов,

которых обуздать, увы, не в нашей власти.

Блуждая по углям

потусторонних рифм,

стараюсь миновать тюрьму, суму и старость.

Осадок ремесла

во мне неистребим,

я для него теперь - сосуд, корзина, тара.

В болоньевом плаще

от старых мастеров

сутулюсь, как жираф, влезающий под крышу.

Ах, если б я исчез,

себя переборов,

меня бы ты, мон шер, сегодня не услышал.

Оставлю горсть монет,

сошед водой в песок,

как самый ярый враг ведических ошибок.

Скрипит парад планет,

упёршийся в висок,

и Шуберта поёт космически фальшиво.

А мы с тобой летим

в рассветные дымы,

где время-соловей свистит по амбразурам.

Иначе не пройти

по цоколю зимы,

исполнив в сотый раз рожденья увертюру.

Комментарии: 4, последний от 13/03/2018. © Copyright Чваков Димыч (nudless@mail.ru) Размещен: 24/06/2016, изменен: 24/06/2016. 41k. Статистика. Сборник стихов: Поэзия Скачать FB2
Аннотация: сборник стихов о...

Чваков Димыч : другие произведения.

Неприкаянный дао