Барамунда : другие произведения.

Голубцы с развесистым вареньем

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    На, вот, взгляни! Именно так и должны поступать все мужчины, случайно пересекающие твой путь - молча укладываться ровными штабелями в пыли у твоих ног и терпеливо ждать, пока ты милостиво не поотрываешь им дурные головы, прежде чем слопать со всеми потрохами...

ГОЛУБЦЫ С РАЗВЕСИСТЫМ ВАРЕНЬЕМ

  
  
   "Ключом скрипичным я
   Над тонким станом
   Склонюсь в поклоне.
   До утра не перестану
   Свои движения
   Смычковые
   По струнам,
   До самого утра
   По мягким
   Нежным струнам.
  
   А солнце, восходя,
   Пригладит медный волос,
   И ты услышишь тут же
   Мой молящий голос:
   - Малышка,
   Доиграем наше скерцо!
  
   Угроза Рыжая!
   Заноза в сердце..."
  
  
   "...Только вот, Петя гад... Тем ещё прохвостом оказался, паразит! Всем подряд ромашки дарил, как позже открылось. Но ведь красив-то как был, чорт... Ох, и красив - не для всяких Дур!
   А в остальном - тишь да гладь, да Божья благодать... Правда, находит иногда на Женщину по полной луне - бредит она тогда по ночам, вскрикивает:
   - А ведь подруженька-то моя - сука! Шалава рыжая, Дура набитая - ненавижу..."
  

***

  
   Ха, ха, ха...! Я едва-едва удерживаю так и вырывающуюся из моих рук "баранку" - ржунимагу! Вот уже битых полчаса, правда, то и дело, прерываясь на короткие рекламы, сладенький голос "народного ди-джея" Алекса гонит на всю страну бесконечную весёлую пургу на волне 102,3 "ВИПЕР-ФМ".
   Ехать мне осталось всего ничего, совсем недолго - километров с пятьдесят, и я начинаю уже подсознательно суетиться и нервничать: "Что бы ей такого сказать? Как бы правильно подойти? А может она и не рада совсем мне? Хотя вроде, сама согласилась... Нет, не знаю... Ничего не знаю..."
   Намертво вцепляюсь ладонями в руль. Педаль газа до упора вдавлена в пол, дворники практически не успевают очищать жирную глинистую грязь с лобового стекла. Дорога давно уже похожа на мокрую стиральную доску, и машину нещадно трясёт на ухабах. Грейдер, видать, так ещё и не проходил после долгой зимы по местным дорогам. На некоторых особо коварных ямках отчётливо слышно, как громко стучат добитые шальной гонкой амортизаторы, напрочь разнося опорные чашки кузова.
   На заднем сиденье поверх синего стеганого бушлата внавалку сложены большие полиэтиленовые пакеты с покупками. Там все мои покупки: фрукты, шоколад, мороженые креветки, маленькая бутылочка "CINZANO", конечно же, и много ещё разной вкусной снеди. Рядом со мной на пассажирском кресле, как всегда - торжественно! - возлегает традиционный букет колючих алых роз.
   Эх, вдруг подумалось мне, а ведь Букашка тоже рыжая! От этой - неожиданно пришедшей в голову мысли, заметно полегчало. Я улыбнулся сам себе краешком губ: "И где наша не пропадала!"
  

***

  
   Это необычное утро, в общем-то, началось с того, что я забрал полусонного мелкого из дому: вынул его аккуратно из своей кроватки, одел потеплее, как мог, тихо снёс во двор и усадил сына досыпать сны в специальное автомобильное креслице.
   На улице стояла самая настоящая ранняя весна: снег, правда, сошёл относительно недавно, оттого повсюду, сколько охватывал взгляд, виднелись широкие разливы холодных луж, а асфальт местами был довольно-таки скользковат. Со свинцовых небес безостановочно моросил невесёлый мелкий дождик, а на душе моей черным-черно ходили тучи после неприятного ночного разговора.
   Уже часам к девяти утра, несмотря на сильнейший гололёд, который, чем дальше от города, тем становился только опаснее, мы добрались до нашей деревни, и я наконец-то передал весьма довольного утренним приключением сорванца-внука из рук в руки растроганной нашим неожиданным приездом бабушке - моей безотказной тёще. Повезло мне с ней, дал Бог бы и Вам такую...
   Сам, я попил у неё на кухне горячего кофейку, не отказался по ходу и от доброй дюжины тёщиных блинчиков с мёдом. А кто ж откажется? Слопал блины в один присест. Вкуснятина, скажу Вам, та ещё! Затем начал показушно-педантично собираться.
   Битых полчаса гордым гоголем выхаживал перед тёщей, якобы в поиске засунутых мною незнамо куда блёсен и поплавков. Потом, принявши ещё более озабоченный вид и громко ворча, сосредоточенно перебирал свой рюкзак, долго варил на газу пресную овсяную кашу и, наконец, как апофеоз готовности, наполнил крепчайшим чаем полулитровый металлический термос.
   Пускай все видят - мужик на рыбалку едет!
   Переодеваться в походное сразу, правда, не стал, мотивируя это тем, что, мол, собрался очень далеко - на платные пруды, и для пущего удобства езды, лучше уж потом переоденусь на месте. По-скорому собрал рыболовные снасти и аккуратно уложил удочки в багажник своего "Пассата". Потом взял из сараюшки штыковую лопату и поскакал промеж раскисших грядок по направлению к вонючей компостной куче, что была устроена в самом дальнем углу тёщиного огорода.
   Внимательно оглядевшись по сторонам, с заметной опасочкой, словно румынский шпион, заброшенный в тыл врага, вынул из кармана куртки мобильник и позвонил.
  

***

  
   Она с трудом сумела ответить мне лишь где-то после десятого гудка:
   - Да, слушаю...
   - Привет! Это я... Как ты себя чувствуешь?
   - Привет. Голова просто раскалывается... Опс... Ой, ой... Плохо мне, блин...
   - Совсем помираешь, - мрачно констатировал я.
   - Ага, совсем... - горько вздыхает она. - Это ж надо было нам так вчера с Наташкой нажраться...
   - Ты хоть помнишь, как на меня этой ночью наезжала, красавица?
   - Я? Наехала? На тебя? Хи-и... Да? - долгая, выжидающая пауза. - Надеюсь, ты не сильно обиделся?
   - Ну, как тебе сказать, радость моя... Особенно мне понравилась твоя последняя СМС-ка.
   - А я разве посылала тебе СМС-ки? - вот наглость-то беспардонная! Играет передо мной саму невинность...
   - Ладно, проехали эту тему... А можно ли мне попросить тебя об одном личном одолжении, Букашка?
   - Ну, да... Наверное...
   - Наверное, или...?
   - Да, можешь, можешь...
   - Хорошо. Тогда слушай! Ты не могла бы посвятить сегодняшний день мне одному? Только мне - целый день? Очень хочу приехать к тебе, - я замолчал и нервно напрягся в ожидании отказа...
   - Хм... Ну, что ж, приезжай... Только, имей, пожалуйста, в виду - совсем я никакая после ночи...
   - Это не беда, здоровьице подправим! Что тебе лучше всего помогает на отходняк? Говори уж, бедолага моя, возьму по дороге...
   - Ой, и вправду! Фруктов купи каких-нибудь, пожалуйста, типа мандаринов-апельсинов. Да! Чуть не забыла! Масла подсолнечного возьми. Картошечки тебе пожарю с луком, так уж и быть...
   - Вот это хорошо бы, а то моя так и не научилась... с луком. Не беспокойся, давай - спи! Часика через два буду, - это я, конечно, загнул немного, не подумавши: проделать за пару часов путь в сто шестьдесят вёрст, да ещё по скользким и разбитым весенним грунтовкам под всё усиливающимся прямо на глазах дождём. Хм... А ведь мне по пути нужно было ещё и в магазин за гостинцем заскочить, да и бак подзаправить по дороге.
   Ну, ляпнул глупость и ляпнул, что теперь? Ничего не поделаешь, надо успевать! Иль я не мужчина?
   Быстренько собрал в жестяную коробочку, пару десятков заморенных утренним холодком земляных червей - для пущей достоверности. Запер лопату в обратно в сарай, и снова вернулся в гостеприимный тёщин дом. Там схватил в охапку целый ворох тёплой одежды, вынес наружу к машине, с трудом балансируя на мокром газоне, открыл заднюю дверь и сложил шмотки горкой на сиденье. Потом подозвал к себе мелкого, поправил на нём сбившуюся на бок шапочку и ласково поцеловал его прямо во вспотевший от шальной беготни горячий лобик. На прощанье помахал тёще рукой и поехал себе, как ни в чём не бывало.
   На "дальние пруды" помчался - рыбку в мутной водице половить...
  

***

  
   Варёные креветки аккуратными розовыми рядами покоились на расписной фарфоровой тарелке и пристально поглядывали на неё своими чёрными глазёнками-бусинками - в покорном ожидании грядущей расправы...
   Незадолго перед тем, как преподнести своё коронное угощение Букашке, я выдавил на этих усатых тварей сверху добрую половину свежего лайма и, как сумел, разукрасил блюдо зелёными веточками укропа и петрушки.
   - Букашенька! - пошутил я. - На, вот, взгляни! Именно так и должны поступать все мужчины, случайно пересекающие твой путь - молча укладываться ровными штабелями в пыли у твоих ног и терпеливо ждать, пока ты милостиво не поотрываешь им дурные головы, прежде чем слопать со всеми потрохами...
   - И тебе? - спросила она. - Может, и тебе тоже стоит башку оторвать?
   - Нет уж, радость моя. Я ведь не креветка.
  

***

  
   Можно сказать, что я почти не опоздал, а уж каких-то пять минут - за грех точно не считаются. Распугивая резким визгом резины молодых серьёзных мамочек, чинно прогуливающихся с детскими колясками по скучным тротуарам и как обычно спешащих на рынок за картохой озабоченных бабушек, в несколько мгновений ока промчался через серые рабочие пригороды. Въехал в такой же серый, насквозь пропитанный тяжёлым фабричным дымом двор и с пронзительным скрипом притормозил машину на асфальтированной площадке перед самым её подъездом.
   Впрочем, назвать машиной это, теперь было бы довольно затруднительно - так, огромный неряшливый ком глины, покоящийся на двух парах истёртых колёс. Шальная гонка обошлась мне тогда совсем недёшево: расколотым передним бампером, двумя пробитыми насквозь амортизаторами, а так же роскошнейшей трещиной в лобовом стекле и несколькими безвозвратно утерянными деталями кузова.
   Я любознательно и чуть с опаской обошёл машину кругом, горько поцокал языком от расстройства, а потом плюнул на всё и начал, один за другим, доставать из салона увесистые пакеты.
  

***

  
   Меня, как оказалось, уже поджидали. Не успел я подняться на четвёртый этаж и как следует отдышаться, дверь, ведущая в нужную мне квартиру, приоткрылась, чья-то тонюсенькая ручка цепко ухватилась за рукав моей куртки и начала с заметным усилием втаскивать меня во внутрь тёмного коридорчика.
   - Тссс! Быстрее, быстрее! Ну!
   - И что за конспирация такая, итить твою мать? - немного опешил я, инстинктивно упираясь. - Осторожно, блин, пакеты!
   - Да, соседи здесь уж больно любопытные живут, - страшным голосом прошептала она, быстро проворачивая за мною дверной запор. - А городишко-то у нас небольшой, так что - сам понимаешь...
   - Хм...
   - Вот тебе и "хм".
   - Мдя, однако...
   - Привет, мущина!
   - Ну, здравствуй, что ли! Маленькая пьяница...
   - Я? Ох, ох, ох! Никакая и не пьяница! Подумаешь, повеселилась чуток с подругой... О-ой, о-ой... Я сейчас, подожди! - изменившимся лицом "графиня" срочно скрылась в туалете.
   Пока Букашка в уборной изо всех сил пыталась привести своё подорванное самочувствие в порядок, я скинул с себя верхнюю одежду, перепрятал "изделия номер два" в задний карман брюк - чуть поближе к телу, и решил повнимательнее осмотреться кругом.
   Стандартная "литовка-двушка" с совсем небольшой кухонькой и довольно просторной проходной гостиной. Другая комната - похоже, используется жилицей (жильцами?) как спальня. Немудрёный "телик" на тумбе в углу большой комнаты, под ногами на ковре валяется несколько мягких игрушек. Под одиноким стулом - пластмассовая миска, доверху наполненная высушенными лепестками роз.
   Маленький, продуваемый всеми ветрами балкончик, сплошь увешан бельевыми верёвками, туго перетянутыми от одной балконной решётки до другой. На свежем воздухе сушится пёстрое детское бельё, пара-другая ажурных лифчиков и таких же кружевных трусиков, несколько штук телесного цвета колготок, изящные стринги, полотенца какие-то махровые, джинсы - вроде бы, на первый взгляд, никакого криминала...
   В кухне царит небольшой беспорядок, но повсюду заметны явные попытки хозяюшки хоть как-то прибраться к моему приходу. На газовой плите - подгоревшая чугунная кастрюлька, из неё доносится весьма аппетитный запах чего-то. Очень аппетитного чего-то... Ну, просто очень-очень... Ап-пе-тит-но-го...
   Блин, переклинило! Хватит, перестань!
   По-хозяйски напяливаю на себя клеёнчатый фартук и становлюсь к мойке - начинаю полоскать лежащую там посуду. Всё равно, делать мне пока особо нечего, а по чужим кастрюлям без приглашения шарить, не научен. Или-таки научен? Или всё-таки нет? А может быть...?
   Ё-моё! Да, хорош уже! Так ведь и с ума сойти недолго. Появится - сама угостит, ежели, конечно, с похмела не позабудет...
  

***

  
   Так я и знал! Ну, конечно же! Это были именно они - голубцы! Самые настоящие, домашние, аккуратно завёрнутые в белые капустные листы. В меру просоленные и поперчённые, щедро истекающие на тарелку густым жирным соком и сладко опьяняющие своим ароматным запахом - запахом тушёного мясного фарша. Гениальное в своей убийственной простоте, царское, да, что уж там царское - божественное блюдо!
   - Э-эх! А ведь сметанки-то и нет. Представляешь? Забыла тебя попросить купить. Вот ведь, дура-то, дура... - совершенно искренне сокрушается Букашка. - Может майонез тебе подойдёт? Ну, ёлки-палки! Вот же, коза, блин...
   - Да, перестань ты так убиваться, малышка! Прям, как будто у тебя мышь под столом сдохла, - говорю я ей с полностью набитым ртом где-то между третьим и четвёртым моим гастрономическим подходом. - Я этих голубцов, если хочешь знать, хоть со сметаной, хоть без, хоть с майонезом, хоть, понимаешь, с вареньем клюквенным - тонну сожрать могу! Знай, только накладывай!
   - Кушай, кушай на здоровье, худенький мой.
   - Сама, гляди-тко, килограммов на двенадцать с половиной тянешь, не больше, - оскорбился я. - Джинсы так уже и валятся с попы! Упитанная ты моя!
   - Да, а я то... Да, я...! Модно так носить в этом сезоне! Понял?
   - Ага, ага, рассказывай! Модно! Анорексией это называется... Если уж говорить строго по научному!
   - Чи-и-и-во? Сам, короче, такой! Жри, давай, не отвлекайся! - в шутку строго грозит мне пальчиком и продолжает себе причитать, как ни в чём, ни бывало. - Ай, ай, жаль, сметанки-то у меня совсем нет... Нет сметанки-то...
  

***

  
   Поел от пуза, что говорится, давненько уже так не доводилось. Перекурили неспеша. Вернее, курил-то я один, а она, тем временем, отщипывала понемногу от грозди бардовые виноградинки и медленно, по одной, отправляла их себе в рот - сушняк, однако...
   Потом я самым наглым образом напросился в душ. Хотелось поскорее смыть со своего тела липучую усталость - утомительная бессонная ночь, стресс, дальняя дорога, всё такое... В общем, дело молодое - понятное. Почему-то на ум пришло: "...ты, Яга, сначала добра молодца накорми, мёдом пьяным напои, спать на мягкие перины уложи, а уж потом только в печку клади..."
   Она нисколечко не стала возражать (видимо, тоже в детстве сказки почитывала). Выдала мне из своих домашних запасов огромное банное полотенце, а сама, тихонько постанывая, прилегла на диван, держа в руке тонюсенький бокал с охлаждённым мной в морозилке вином. Похоже, ещё не совсем пришла в себя - чудотворная сила испанских мандаринов пока не успела на неё подействовать в полной мере.
   - Ты только не зависай там, ладно? А то...
   - Что значит - "а то"? Воды что ли жалко?
   - Да, это... Нет. Ничего, ничего. Иди быстрей!
   Надолго зависать я и не стал. К чему это? Сразу отметив опытным взглядом, присутствие в ванной комнате подозрительного станка для бритья - явно мужского исполнения (а уж я-то точно знаю, чем дамы любят подбривать себе лобки и подмышки), и геля с отчётливой надписью на баллончике "after shave", я быстренько, как мог, ополоснулся тёплой водичкой, затем хорошенько, с ног до головы, обтёрся полотенцем и потихоньку начал одеваться. После найденного мной в ванной неоспоримого "вещдока", планы в голове окончательно перепутались, и теперь внутри меня поселилось вредное зёрнышко какой-то мерзопакостной неуверенности.
  

***

  
   - Лежи, лежи-ка, хозяюшка, отдыхай, - я мягко пригладил её растрепанные рыжие волосы ладонью. - Мне ведь тоже хочется за тобой поухаживать, киса.
   - Мур-р-р... Принеси мне мороженки, пожалуйста. И ещё одну мандаринку.
   - Сейчас, сейчас, uno momento, signoritta! - я мигом заторопился на кухню. - И виноград тоже будешь?
   - Буду, буду, а то, как же! Тащи сюда - и поскорее!
   Я вынул у неё из рук пустой бокал, подсобрал с дивана разбросанные мандариновые корки и отправился на "камбуз" за очередной порцией провианта.
  

***

  
   Горка оторванных креветочных голов и переломанных панцирей на блюдце всё увеличивается, уровень вина в бутылке, наоборот, неуклонно понижается. Мы лежим на ковре чуть ли не в обнимку с её лэптопом и разглядываем прикольные фотографии на каком-то популярно-развлекательном сайте.
   Вдруг из коридора до наших ушей доносится резкий протяжный звонок. В дверь звонят. Настойчиво и громко. Долго, грубо...
   - Пожалуйста, миленький, потише... - она смотрит на меня прямо в упор своими жалкими голубыми глазёнками. - Это Генка, наверное... Успокоиться всё никак не может.
   - Как скажешь, - нехотя ворчу ей в ответ. - Генка, так Генка... Васька, так Васька...
   - Да, Генка это! Честное слово! Муж мой бывший. Почему ты мне не веришь?
   - Верю, верю... Я всему верю... - горько бросаю в сторонку. - Всему, кроме глаз своих.
   - Ну, что ты? Чего ты, и в самом деле, милый?
   - Ладно! Всё, проехали! Хочешь, чтобы был потише - буду потише, хочешь, чтоб носки свои снял с батареи и съел - съем! No problems! Только в шкаф не полезу, даже не проси. Моли, страх как, боюсь...
   Она кладёт свою ножку на мои, крепко обвивает шею руками и пытается губами отыскать мои губы. Я не даюсь и упрямо утыкаюсь лицом в ковёр, мне плохо. Лучше бы я вышел сейчас и набил бы морду Гене-Васе, и даже если бы мне наставили на фэйс пару-другую нарядных "бланшей", это было бы куда вернее и правильнее, чем то, что я, с её подачи, творю сейчас... Тошно...
   Потоптавшись у входных дверей в общей мере примерно около часу, и нажив от кнопки звонка болезненную мозоль на пальце, Гена-Вася, наконец, ретировался. Букашка удалилась на кухню, жарить давно обещанную мне картошку, а я так и остался лежать на полу ничком - сильно расстроенный и ещё больше во всём сомневающийся.
   - Иди, кушай! - через какое-то время, позвала она меня. - Скоро за мелким ехать. Мамка уже запарилась с ним воевать, наверное.
   Я нехотя поднялся с ковра и отрешённо, словно зомби, поплёлся на её зов:
   - Спасибо.
  

***

  
   Подошло время расставаться. Я обнял Букашу - мы сидели рядышком на диване - повернул её лицо к своему и поцеловал. Крепко поцеловал - прямо в чуть приоткрытые губы. Затем, что-то на меня такое нашло, начал жадно зацеловывать ей лицо, прикрытые глаза, шею, маленькое ушко...
   Букашка быстро-быстро задышала, тело её стало вдруг податливым, мягким. Левая рука моя шустро проскользнула ей под кофточку, я с неописуемым удовольствием нащупал ладонью разгорячённую грудь и затвёрдевшую клюковку соска. Правой рукой аккуратно поддерживая её под спину, попытался опрокинуть Букашку на покрывало, но внезапно, в самый последний момент, она ловко вывернулась из моих объятий и, почти плача, выкрикнула:
   - Я не хочу секса! Слышишь! Мне будет легче без секса!
   - Что легче, Букаша?
   - Не скажу! - две крохотные бусинки-слёзинки показались из глубины её прекрасных глаз, блеснули на одно мгновение в жёлтом свете матушки-луны, случайно заглянувшей к нам сквозь окно, и медленно скатились мне на коленки. Прямо на предательски дрожащие коленки...
   Это был мой смертный приговор. Я был готов к нему. На самом деле - уже давно готов, просто до последнего не хотел в это верить.
   Совсем не хотел.
   Да, и не верю, до сих пор.
   И не поверю...
   Никогда...
   Вот!!!
  

***

   - А где же рыбка-то? - несказанно удивилась, по моему приезду, тёща. - Что? За целый день, и совсем ничего?
   - Одна поклевка, и то... Нет там рыбы! Пустой пруд. Хозяин, зараза, обманул! Не поеду туда больше. Ни за что!
   - Ай, ай, ай - запричитала тёща. - Одни пустые расходы и зря потраченное время...
   Эх! Если бы только она знала, насколько была близка от правды...
   "CINZANO" - торговая марка итальянского вермута (итал.).
   Анорексия (лат. - anorexia nervosa) - психическое заболевание, при котором наблюдается патологическое желание потери веса, сопровождающееся сильным страхом  ожирения.
   After shave - после бритья (англ.).
   Вещдок - вещественное доказательство (жарг.).
   "Uno momento, signoritta!" - "Один момент, девушка!" (итал.).
   Камбуз - корабельная кухня.
   Лэптоп, лаптоп (англ. - laptop) (букв. "на коленях") - портативный переносной компьютер.
   Фэйс - лицо (англ.).
   Бланш" (от фр. Blanche - белый, пустой) - синяк, "фонарь" (жарг.).
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"