Кейсария не удивила, а лишь предстала во всей выхолощенной песками и ветрами вековой наготе. К недавно раскопанным развалинам римского города смерти пришлось идти через огромный амфитеатр. На сцене, организованной внизу под полупустыми пронумерованными ступенями театра группа людей разворачивала дорогую аппаратуру, настаивала микрофоны и музыкальные инструменты. Дело клонилось к вечеру, ожидалось выступление известной рок-группы. Как пояснил гид, выступать под открытым небом в греко-римском амфитеатре Кейсарии - самое престижное, что можно придумать сегодня в Израиле. Соответственно, цена на билеты предполагалась симметричной ресторанным ценам на рыбу.
Как только мы проскочили мимо сцены и высокого задника с софитами, открылся обзор на первый уровень раскопок. Возникло стойкое ощущение дежа-вю - казалось, точно также выглядели окрестности и развалины Карфагена несколько лет назад, да и сто лет тому назад, наверное, также. Море, песок, остатки колонн греческих бань, выбеленный известняк, ощущение печали по застывшим векам... Кое-где выделялись восстановленные архитектурные элементы, мало похожие на подлинники. Раскопанные обломки оригиналов были заботливо размещены на металлических подставках. Безусловно, реконструировать развалины важно, чтобы представить себе, как это всё было много веков назад, но ощущение новодела вперемешку с подлинными обломками всё портило. Город был выстроен когда-то на полностью стертом с лица земли поселении, жители которого запомнились миру жесточайшим сопротивлением в ходе Иудейских войн. Да только и римскую Кейсарию засыпало землей на века.
Остановились у найденной археологом плиты, обычной в те времена информационной таблички. На ней было просто и без затей высечено на латыни, что небезызвестный налогосборщик Понтий Пилат был не простым прокуратором, а собственно префектом римской провинции Кейсария. Может быть, потому и зверствовал в те библейские времена без оглядки и весьма жестоко, нетрадиционно.
Мы долго бродили по песочным площадям и набережным города, потоптались на арене для конных упражнений и гладиаторских боёв, походили по сохранившимся фрагментам старинного мозаичного пола, забрались на ступени для зрителей - в отличие от амфитеатра они были выстроены просто и прямо. Крупные каменные кубики образовывали лестницу для великанов - никаких скруглений. Камни почти все подлинные, и сидя на этих ступенях можно было созерцать многие километры первозданной кейсарийской акватории. К главному входу, а для нас выходу из Кейсарии долго шли мимо печальных развалин, дорогих прибрежных рыбных ресторанов с эксклюзивным меню и шикарным интерьером (свободных мест в едальнях также не обнаруживалось). По пути встретился за забором недостроенный макет не то галеона, не то Ноева ковчега. Надо сказать, что в такую посудину действительно поместилось бы много парных тварей - трюм казался большим и удобным. Арка лавного входа, построенного по всем оборонительным правилам, оказалась тоже настоящей. Зато средневековый высохший ров (море отступило далеко) с оборонительными валами был восстановлен и выглядел как игрушечный. Кейсария оставила странное ощущение декоративной туристической зоны, где проникновению в тайны темных и жестоких веков мешает слишком яркое солнце.
Старый-старый город
Безусловно, произвёл впечатление Старый Город Иерусплима. Будто Ватикан в Риме, эти священные стены упорно стоят посреди Иерусалима - город в городе, в который всё-таки можно свободно попасть. В Ватикан в свое время проникнуть не удалось, слишком редко и не каждый месяц пускают служители Господа в свои чертоги - много тайн, назойливые туристы и всё такое.
Старый город не привлекает роскошью, он, в общем и целом, аскетичен, насторожен и пронизан мыслями не то паломников, не то туристов, не то просто живущих на Земле обетованной. Нет смысла рассказывать то, о чем информируют сотни источников на десятках языков мира - историю, мифы, проекции. Стоит лишь отметить, что город внутри стен вовсе не музей, несмотря на огромное число жаждущих прорваться к святыням и коснуться их.
Перед дневной экскурсией поздно ночью пришлось посетить Старый город - проводник мог только в это время помочь купить кальян, днем он работал. Многие лавки были открыты, в одну из них мы зашли и обнаружили несколько курительных сосудов на витрине. Далее последовал торг - проводник предусмотрительно посоветовал мне молчать и не вмешиваться, хотя понять разговор мне было не дано. Спутник был недавним русским эмигрантом, работал в зоне поселений и разговор с арабом начал на чистейшем арабском, чем несколько насторожил продавца. Спустя несколько минут из подсобки были вынесены два роскошных кальяна, еще через минуту проводник дал знак, мол, делаем вид, что уходим. После возвращения в лавку по призыву торговца (видимо, цена еще снизилась) спутник потребовал полную проверку кальяна. Потом мы еще как бы "уходили", а затем, сойдясь на цене и как следует проверив все соединения и трубки, "пробулькав" колбу почти до дыр, ушли с покупкой. Приобрели кальян, сделанный в Сирии, отложенный для своих, но не за стартовых 500 шекелей, а за 260. Как выяснилось, очень выгодно, тем более, кальян действительно оказался качественным. Купленную ранее в Акко игрушку сравнивать с этим шедевром было глупо, но "опыт, сын ошибок..." иногда полезен.
В старых стенах живут люди, в старых домах устроены современные коммуникации, а по узким улицам без тротуаров ездит современный транспорт - только успевай отпрыгивать. Там даже можно купить недвижимость, но только стоить небольшая квартира в Старом городе будет дороже, чем на центральной венецианской набережной.
Попасть к Стене плача непросто - необходимо пройти полноценный досмотр, а для подозрительных и настоящий обыск, как в аэропортах. Для мужчин оставлено втрое больше места для бесед с Богом - у левой части стены, на которой пучками растет зеленый кустарник. Женщины идут с просьбами, изложенными в письменном виде, направо, обязательно с покрытой головой и плечами. Чтобы подойти с записочкой и пристроить её в стене, приходится ждать - многие подолгу молятся, положив ладони на камни и раскачиваясь с закрытыми глазами. Для верующих у стен поставлены шкафчики с Торой, стоят стулья и молельные столики - многие паломники и местные проводят здесь долгие часы.
На площади всегда много солдат-первокурсников, они слушают лекции об истории Израиля. Здесь все должны знать о родине мельчайшие детали наизусть. Архитектура храмов Старого города впечатлила, но об истории конклавов писать нет смысла, лучше обратиться к профессиональным источникам. Пока шли к Голгофе через арабский рынок, чуть не потерялась. Этот гид тоже спешил, что-то рассказывая на ходу самым шустрым. Мне нужна была двуручная чаша для омовения, фарфоровая - в качестве сувенира. Я попробовала применить тактику торга, увиденную при покупке кальяна накануне, но в "немом" варианте, поскольку изъясняться могла только на русском.
Влетев в первую лавку с целью прицениться, выяснила, что чашу на рынке днем торгуют по 150 шекелей. В третьей по торговому ряду лавке, куда я бегом бежала, оглядываясь на уходящую вдаль группу с гидом, услышала цену 120 шекелей и решила - пора. Сделав страшные глаза, я замотала головой и повернулась к немолодому арабу спиной. На цифру 100, чётко произнесенную на английском, я сделала три шага к выходу, обернулась и громко по-русски сказала "Нет!". Затем, не оглядываясь и ускоряя шаг, посеменила в сторону ответвления, где уже скрылся стремительный гид. Я уже промчалась сквозь толпу метров пятнадцать, кода в спину послышался, перекрывая гомон вокруг, вопль продавца: "Фифти!". Я остановилась, развернулась, подошла к разозленному торговцу и рявкнула: "О-кей!" - сделка состоялась. Пришлось какое-то время поплутать по двум перпендикулярным улочкам рынка с зажатой в руках чашей, прежде чем нашла свою группу у входа в Храм всех конфессий. Там нам предоставили время для осмотра и свободное время.
Голгофу тихонечко сфотографировать удалось, несмотря на запрет, хотя получилось темновато. На выходе все зажигали пучки свечей от Благодатного огня, построившись в длинную очередь. Потрогав пламя рукой, убедившись, что оно слегка теплое, все тут же гасили свечи о металлический колпак. На вид пламя выглядело не совсем обычно - слишком прозрачное и практически белое, даже привычного желтого оттенка не наблюдалось. Интересно было видеть, как попадают к Гробу Господню - туда тоже стояла очередь. В экскурсионной группе были армяне, а в этот день у входа как раз дежурил представитель армянской церкви. Они сделали ему пожертвование и прошли без очереди. Две женщины из нашей группы также не успевали отстоять слишком медленно двигавшуюся очередь. Им сказали, что за 160 шекелей с одного человека реально пройти вперед - получилось.
Очень хотелось пить, а еще больше - кофе, но от кафе перед входом на рынок мы ушли далеко. Я вернулась в рыночные ряды, где в этот момент не было "пробки" из туристов, встала посередине и спросила в пространство, где можно купить чашку кофе. Из ближайшей лавки, торгующей бедуинским оружием, вышел араб и сказал на своем языке, что кофе сейчас будет, нужно подождать. Я прошла в лавку рассматривать раритеты - мечи, далля и кинжалы, а он что-то крикнул невидимому человеку и хлопнул в ладоши. Не сразу, как в сказке, а минуты через три появился старик. Он нес поднос с двумя бумажными чашками кофе по-арабски, а также двумя пластиковыми стаканчиками ледяной воды - порции на меня и продавца. Пришлось отказаться от беспалатного угощения, хотя торговец оружием настаивал. На русском языке я объяснила, что все равно не планирую покупать оружие и всучила деньги за вкусный горячий кофе, стараясь не обижать гостеприимного араба. Следовало спешить с добычей к месту сбора группы. Все уже насмотрелись на святыни, было пора отправляться на смотровую площадку, чтобы сфотографировать панораму Иерусалима с самой высокой точки.
