Даньков Иван Игоревич : другие произведения.

Когда наступит завтра(1 часть/ 1 книга)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


Когда наступит завтра

Пролог

   Яркий свет луны, падал на Пустошь, освещая ее скупую бедность. Пустошью раскинувшееся на многие километры вокруг пространство называлось не зря. Это были мертвые земли, чей унылый и искалеченный внешний вид напоминал человечеству об ошибке, совершенной многие годы назад. Прошла уже сотня с лишним лет, с тех пор как последний корабль отчалил от гавани, когда зацвел последний цветок тюльпана, с тех пор как родился полностью здоровый ребенок. С тех пор, как на землю упал последний ядерный заряд, тоже прошло уже сто лет...
   Многие представляли, что мир станет таким. Кто-то считал, что в недалеком будущем, человечество постигнет катастрофа, которая почти сотрет его с лица земли. После этого останется лишь выжженный атомом пепел, а горстки выживших будут ютиться на развалинах нового мира, отбиваясь от полчищ ужасных мутантов, которые, несомненно, будут порождены. И это действительно случилось. Пусть ужасных уродов катастрофа и не породила, пусть людей и выжило гораздо больше, чем ожидалось, пусть утопия была не такой глубокой, как могло бы показаться. Но человечество даже в такой момент сумело загнать себя в еще худшее положение. Среди выживших началась война за ресурсы, мир снова окунулся в хаос. Но и этому пришел конец - войне тоже нужен перерыв. Вот уже несколько десятков лет Пустошь живет в некотором затишье, которое лишь накапливает злость, которая ищет выхода в человеческих поступках. И война грядет, несомненно.
   Толстый слой песка и мусора скрывает под собой твердый и холодный грунт. Чуть глубже медленно течет подземная река, бесконечно движущаяся в замкнутом цикле. Прокопав еще чуточку глубже, археолог бы наткнулся на первый стальной лист, который являлся каркасом подземного бункера, построенном и скрытым от посторонних взоров еще век назад. Буквально несколько минут назад в бункере закипела жизнь.
   Механические часы закончили обратный отсчет и стены завибрировали, в коридорах зажегся свет. Старые двигатели, ждавшие своего часа, довольно заурчали, запускаясь в первый и последний раз. Механизм древнего лифта со скрежетом включился, поднимая многотонную стальную кабину наверх.
   Снаружи земля словно открыла прожорливую пасть ночного демона. Песок и грунт со звоном посыпался вниз, стуча о поднимающуюся конструкцию. Вскоре, пред взором луны появилась стальная платформа, двери которой неспешно распахнулись, озаряя песок еще одним источником света. Транспорт долго без дела не стоял - одинокая фигура с нечеловеческой скоростью влетела внутрь кабины, и та вскоре отправилась в обратный путь.

***

   Несколькими днями позже и несколькими сотнями километров далее посреди гор на небольшой поляне горел костер. В нескольких метрах от края обрыва стоял грязный пикап, кузов которого бережно был накрыт брезентом, укрывая содержимое от непогоды.
   Неподалеку от пикапа три странника организовали привал. На костре в котелке кипел бульон, рядом стоял открытый термос, а каждый из путников держал алюминиевую чашку, из которой струился горячий пар. Один из сидевший на рюкзаке что-то рассказывал, а двое других молча его слушали. Рассказчик был молодым парнем, на вид ему было лет двадцать-двадцать два. Стриженные волосы на голове стояли дыбом. Овальное лицо светилось молодостью и уверенностью, а губы расплылись в задорной ухмылке, круглые зеленые глаза время от времени озорно прищуривались. Одет парень был в черную куртку, доходившую ему до колен, и в узковатые черные штаны, заправленные в кричащие контрастом красные ботинки.
   Второй собеседник, тоже сидевший на своем рюкзаке, что бы ни простудиться, выглядел так же довольно неординарно. За спиной на шнурке висела коричневая шляпа с широкими полями. Поверх короткой, едва доходящей до пояса кожаной куртки, был надет меховой жилет из шкуры некого животного (скорей всего барана). Обычные голубые джинсы были заправлены в высокие остроносые сапоги. Лицо парня в шляпе выглядело чуть старше, чем рассказчика. На губах, окруженных зарослями недельной щетины, застыла искривленная ухмылка, но не потому что парню было весело, это была одна из его нынешних привычек, которая въелась на подсознательном уровне в его голову и отступать не желала. С такой ухмылкой он ходил в туалет, убивал мародеров и ел капусту, в общем, она от его настроения вовсе не зависела.
   Третьим в такой пестрой компании был еще один выразительный человек. Это был мужчина средних лет с обритой налысо головой и очень грустным взглядом. Он был одет в легкий серый плащ поверх тонкой водолазки такого же серого цвета. Вообще он весь был серым и мрачным. Его лицо не выражало никаких эмоций и это, пожалуй, было такой же его привычкой как ухмылка парня в шляпе. В мочке левого уха лысого торчало три серьги, и это было его единственной индивидуальной чертой. В остальном его внешность была обычной и незапоминающейся.
   - В общем, попав в Пандем, он получил там меч Сато, - продолжал рассказчик. - Говорят, будто он был его учеником когда-то давно. А может и выкупил, что в принципе невозможно, но не суть важно. Меч он взял именно у Сато.
   Оттуда он направился прямо в Дюпон. Собственно, о происшествии в Дюпоне мне рассказал один парень из Первого Района. Охота на этого мечника началась еще задолго до того, как он стал самой дорогой жертвой на Пустоши. Семья Смитов из Нового Ангела первой начала на него охоту. Именно на него, хотя сейчас большинство работодателей хотят заполучить спутницу мечника, а не его самого. Так вот, Смиты отправили за ним по пятам свой отряд головорезов, как мне сказал тот парень, была их аккурат дюжина. Нагнать им его удалось, когда мечник возвращался обратной дорогой из Пандема через Дюпон. Они начали его гонять по всему городу, но хитрец нырнул в подземные тоннели, в которых раньше было что-то вроде рынка, - рассказчик пощелкал пальцами в поисках нужного слова.
   - Торговый центр? - подсказал человек-ухмылка.
   - Бинго! - оба товарища радостно стукнулись ладонями и рассказчик продолжил:
   - Ну вот в торговом центре он им и устроил засаду. Сначала резал по одному с большими интервалами времени. Охотники начали паниковать, ведь смена ролей им была очень не по душе. Одних он тайком утаскивал в темноту и разделывал словно свиней, так что те пикнуть не успевали. Другие попадались в хитроумные ловушки, что так же заканчивалось для них летально. Ну тут то нервишки у охотников и сорвались. Они выскочили на открытое пространство, что-то вроде большой площадки, там еще крыша обвалилась и она освещалась дневным светом. Стали эти товарищи палить со всех стволов в разные стороны, надеясь задеть нашего головореза. Но не тут-то было.
   По словам моего собеседника, тот парень выскакивал из неоткуда и пропадал в никуда. Двигался он молниеносно, бесшумно и смертоносно. Один за другим охотнички были прирезаны, а один товарищ догадался сдаться. Как вы догадались, именно с ним я вел этот диалог.
   Он обрисовал мне этого парня с головы до пят, да более того скинул его фотографию, - рассказчик достал КПК, щелкнул по экрану пару раз и передал своим товарищам прибор, на экране которого было изображена фигура незнакомца в синем пальто и белыми волосами. - Короче, зовут парня Манаби и он вампир.
   На лице лысого не дрогнул ни один мускул, а вот парень со шляпой удивленно присвистнул.
   - Ну, парнишка тот умом тронулся, что с него взять, - махнул рукой рассказчик. - Я почти уверен, что в том месте, где этот мечник начал пить кровь его товарищей он просто приврал из-за шокового состояния. Далее парнишка сказал, что Манаби отпустил его лишь потому, что он не предоставлял для него более опасности. Да, так и сказал. Лично мне кажется, а я видел этого парня воочию, что он наложил огромную лужу, а мечнику просто стало противно марать свой клинок Сато о такое ничтожество.
   После этой неудачи за Манаби и его девчонкой гоняется много охотников за наградой по всей Пустоши и с каждым днем их количество растет. Так что я навел парочку связей, и сегодня в игру вступаем мы, друзья.
   Парень в шляпе одобрительно хмыкнул, но лысый недовольно покачал головой.
   - Меч Сато не достается первому прохожему, Робин, - обратился он к рассказчику. - Тебе стоит уважать нашего соперника, тем более, если слова тронувшегося умом бедолаги, хоть наполовину правда.
   - Все схвачено, - махнул рукой Робин. - Соперника нашего я уважаю, тут будь уверен. Посему, у меня есть куда более хитрый план как срубить на этом деле некоторое количество денег и сохранить шкуру в целости и сохранности.
   За этим мечником для начала стоит только следовать и присматриваться, так что бы если атаковать то наверняка. Можно и даже нужно пропускать вперед конкурентов и, если они достигнут успеха, начинать охоту собственно на них. Вероятно, эти люди будут не в лучшем состоянии после схватки с таким шустрым соперником. Ну, а если их постигнет неудача, то всегда можно заняться мародерством трупов: тот парень сказал, что Манаби не подбирает ничего с поверженных соперников. Так что, нам может достаться много бесплатных сливок, когда эта двоица отразит очередную атаку. Ну и так, к слову, мой заказчик хочет девчонку, ведомую мечником, так что нужно поглядывать за ней, глядишь, удастся ее умыкнуть без кровопролития.
   - Нормальное дельце, друг, - одобрительно кивнул человек в шляпе. - Я за.
   Лысый только молча покачал головой.
   - Минган, ты чем-то недоволен? - спросил у лысого ухмыляющийся.
   - Странные вещи творятся, Джек или ковбой,- пожал плечами Минган.
   Джек или ковбой закатил глаза.
   - Твою ж мать! - сжав руки в кулаки и хлопнув себя по коленям, воскликнул он. - Называй меня Джек или Ковбой! А не одновременно Джеком и Ковбоем.
   - Как скажешь, Джек или ковбой, - хмыкнул лысый.
   Джек лишь зарычал в ответ и удалился в сторону пикапа достать тарелок для вскипающего бульона.
   - Круто ты его, - радостно кивнул Робин . -Дай пять, - и он приглашающе приподнял руку ладонью в сторону Мингана. Тот неотрывно смотрел на ладонь, но ни один мускул на его теле не дрогнул. - Ну и черт с тобой, - Робин недовольно поморщился. - Ковбой, достань-ка нам еще и огненной воды! Начало такого дела стоит обмыть!

1. Свежий след

   За окном проносился красивый горный пейзаж, то резко взмывая ввысь и закрывая утренее солнце, то опускаясь так, что открывался вид на мертвую долину далеко внизу. Вести машину мне приходилось аккуратно, потому что непрогретые еще шины так и норовили пустить пикап в занос по слегка примерзшей за ночь дороге. Не любил я это время года. Лучше уж жариться под сорокоградусной жарой июля, чем терпеть эти ноябрьские холод и слякоть. Вчера ночью всего то слегка поморосило дождичком, даже нас не разбудило, а утром вся эта влага попримерзала, а где не примерзла, превратилась в противное грязевое болото. Я недовольно поморщился и осторожно объехал канаву, наполненную грязью.
   Выехав на относительно ровную дорогу, и позволив себе на этот раз разогнать машину до сорока километров в час, я покосился на игру Мингана. Тот невозмутимо крутил на пальцах свои короткие метательные ножи, которых оказывалось в его руке то один, а то сразу и три. Подскакивающая на ухабах машина ничуть не сбивала его с ритма, его как всегда безразличные глаза даже не смотрели на лезвия, а просто буравили пустоту. Находиться наедине с Минганом мне всегда было довольно неловко. Даже не смотря на то, что он в нашей команде уже три года и доказал свою преданность нам не словом, а делом.
   Вместе с Джеком Ковбоем (о его дурацкой привязанности к древней стилистике Дикого Запада попозже) мы начали топтать Пустошь с пятнадцати лет. Он был старше меня всего на два года, но был таким же желторотиком как и я, так что познавали мы основы сталкерского дела вместе. Мы выросли во Втором Районе огромной Республики Нового Мира, наш городок был построен как раз недалеко от храма местных сталкеров: развалин города древних под названием Дюпон. Подробности нашего детства не столь суть важны, сколько важно то, что однажды мы стали достаточно опытными и знаменитыми (а в этом нам помогло постоянное исследование развалин старого Дюпона, заработок неплохого капитала и репутации среди местных торговцев стариной), что бы мы попали в столицу, в Пандем. Хотя на девятнадцатилетних юнцов там смотрели и сверху вниз, но первое задание мы нашли быстро. Нас наняла местная секта храмовников, называющая себя Изумрудным Рассветом. Иметь с ними дела никто не боялся, ведь они в отличие от других культов и организаций никого не тянули к себе силой, не надоедали с просьбами купить брошюру или попытками научить тебя молиться своему Богу. Приятные работодатели, в общем. Нас наняли искать некую вещицу, которую злоумышленники умыкнули из храма и унесли вместе со своими сверкающими пятками в Пандем. Сопровождать нас отправили именно Мингана, как соглядатая и гаранта того, что у нас самих не возникнет желание оставить себе их сокровище.
   С заданием мы справились на отлично, денег получили достаточно, что бы прожить безбедно еще месяц, а Минган, весьма возбужденный таким приключением изъявил желание примкнуть к нам. Это даже было скорее не желание, а констатация факта: после того, как мы увидели его в деле, нам отказывать ему не хотелось по двум причинам: во-первых, он был отличным воином, а во-вторых, такого отличного и жестокого воина было страшно обидеть. Отказать мы не могли, и теперь наша команда стала полноценной, заполучив третьего напарника, ведь это считалось "правильным", когда маленькие сталкерские группы укомплектовывались тремя членами, умения которых дополняли друг друга.
   Так вот, этот молчаливый мужчина с ножами стал нашим компаньоном и мы с Джеком ни разу не пожалели об этом. Поначалу, меня удивляло то, что Минган воротит носом от любого соприкосновением с технологией: он не водил машину, не пользовался компьютером и не стрелял из огнестрельного оружия. А как все мы знаем, без огнестрела на Пустоши делать нечего. Но Минган доказал мне обратное. Средние клинки в его руках превращались в смертоносные когти, которыми он с молниеносной скоростью умертвлял врагов, метательные ножи разили так же изящно как разрывные пули, а гибкость, реакция и скрытность делали из него настоящего охотника в тени, невидимого и неслышимого. Но если его умением сражаться я восхищался, то меня воротило от его способа жизни. Минган не особо обращал внимание на девушек, никогда не прикасался к спиртному, игнорировал любые шутки и сарказм, направленные в его сторону. Он был холодным и каким-то бездушным. Хотя, порой, на его лице и проскакивали эмоции, и мне становилось спокойней на душе, когда я видел его довольным. Мы с Джеком между собой шутили, что на Пустоши умирало сто бандитов и рождалось сто милых котят, когда Минган улыбался. И в этом была доля правды. Вчерашняя шутка (я почти уверен, что это была шутка!) Мингана над Ковбоем вселяла в меня уверенность в сегодняшнем дне, и это не могло не радовать.
   Кстати, о Джеке Ковбое. Как я сказал, росли мы с ним вместе, но это помешательство появилось у него относительно недавно. Вообще мы с ним были очень близки и прощали друг другу многое, но эта выходка порой просто сводила меня с ума. Прочитав какую-то книгу и глянув соответствующий фильм, Джека словно подменили. По правде сказать, в глубине души он ни капли не изменился, но я относил себя к типу тех людей, что встречали и провожали исключительно по одежке. Разум Джека захватили дурацкие ковбои, которые жили на этих землях черт знает сколько веков назад и я был только рад тому, что они сгинули. В гардеробе моего товарища стало появляться больше изделий из кожи, он стал носить безвкусные сапоги и обтягивающие джинсы, на лице появилась глупая ухмылка, как у одного из его кумиров, а речь наполнилась растягиванием гласных звуков и жаргонными словечками. А само слово "ковбой" он произносил не иначе как "каубой", смакуя каждый звук. И не было у него лошади, с которой он мог козырнуть благодарной девице и, развернувшись, ускакать в закат, он не умел вязать из веревки лассо и закидывать его на шею гнусному бандиту, да у него даже не было своего стада быков, которое он бы пас (а именно всем этим и занимались настоящие ковбои). Что злило меня больше всего, так это то, что он теперь получал куда больше внимание от представительниц прекрасного пола. Вот в такие моменты у меня и возникало желаньице скрутить ему шею.
   Арсенал Джека после метаморфозы тоже претерпел некоторые изменения. Хороший скорострельный автомат он поменял на семизарядное ружье, которое нужно было передергивать после каждого выстрела. Но, стоит заметить, что оно было Арлингтонского производства (а следовательно было отличном состоянии) и отличалось невиданной дальнобойностью. Для сражения на близком расстоянии он долго выбирал себе подходящие револьверы, а когда нашел, влюбился в них настолько, что для начала дал им имена, а затем вытатуировал их на внутренней стороне своих запястьев. Это привело к еще одной привычке - шутливо складывать руку в форме пистолета и, оголяя татуировки, "стрелять" в соперника. Этим жестом он знаменовал победы в спорах, удачно выпитые рюмки с большим содержанием алкоголя, меткую шутку и так далее.
   За пределы Республики Нового Мира мы выбирались не в первый раз, но дальше железной дороги, что разрезала карту Пустоши словно шрам, мы не забирались. Но я все равно внимательно следил за местностью и держал в голове правильный маршрут, отмеченный на карте. Заблудиться в этом горном массиве в такое время года было не слишком заманчивой затеей. Пейзаж успел мне двести двадцать раз наскучить, и я уже вел машину без особого энтузиазма. Даже Мингана убаюкала однообразность картинок за окном и танец ножей в его руках прекратился.
   Вскоре, как и было отмечено на карте мы въехали в небольшой стояночный городок, ясное дело необитаемый. Покосившиеся дома, в которых жили люди несколько поколений назад, уставились на нас пустыми глазницами окон. Где-то здесь должен был находиться местный торговый центр, который еще не должны были полностью разворовать. В такой глуши как плато Де Виго обитало малое количество людей в частности из-за запутанного лабиринта горных дорог и холодной погоды даже в теплое время года.
   Здание торгового центра было не таким большим, как я ожидал - всего два этажа да сто метров в ширину. Входные двери были сняты с петель и приглашали всякого внутрь. Не смотря на то, что я уже обозначил выше потенциальную безлюдность этой местности, стоило быть наготове. Я вопросительно взглянул на Мингана, который по приезду в городок сразу напрягся и стрелял своим орлиным глазом по домам и закоулкам в поисках потенциального врага. Мало сталкеров чтили законы и имели хоть какое-то понятие о чести, вне городов Пустошь населяли большей частью мародеры, рейдеры, бандиты и людоеды, от которых добра ждать не стоило. Себя я относил тоже не к элите общества, но "прелесть" мародерской жизни в том, что один вор не поскупиться убить и обокрасть другого вора.
   Минган одобрительно кивнул - чисто. Я растормошил Ковбоя и снял со спинки сиденья свою куртку, вышел на мокрую улицу, снял с предохранителя свой верный автомат и расстегнул ножны с клинком. Минган выглядел куда спокойней - опыт ему подсказывал, что местность необжитая и остерегаться некого. Недовольно ворчащий Джек тоже выбрался наружу и, сладко потянувшись, подмигнул мне. Знаком я предложил войти внутрь.
   В таких местах как это можно было найти тонны барахла. Когда мы мародерствовали на развалинах Дюпона, нам с каждым годом, даже месяцем, приходилось спускаться все глубже и глубже в город, потому что к нему тянулись все сталкеры с окрестностей, как опытные, так и зеленые новички. Это потом я понял, что настоящие профессионалы знают куда больше мест, чем большой город, способный прокормить всех. Всех-то он прокормит, но найти что-то конкретное там проблематично. Посему, странники с многолетним рюкзаком опыта за плечами промышляли в конкретных, но не таких богатых местах, находили заброшенные городки, мастерские или оружейные склады, которые потихоньку растаскивали.
   Такое место как это обещало быть богатым на дешевый хлам: ссохшееся тряпье, макулатуру, небольшое количество уцелевшей техники, ненужные украшения и безделушки, возможно парочку уцелевших консервов. В общем, чем поживиться всегда найдется, а кузов нашего пикапа никогда не будет слишком полным.
   Но, войдя внутрь, у меня упало настроение. В конце неровных и поваленных рядов, на которых раньше аккуратно были выставлены товары, горел тусклый свет костра. Кто-то тут жил, и навряд это были дружелюбные индивидуумы. Джек, в предвкушении драки мигом прогнал сон и ткнул пальцем вверх, обращаясь к Мингану: тому предстояло зачистить второй этаж. Храмовник, не привыкший спорить, кивнул и нырнул в сторону лестницы. Мы же с Джеком углубились мимо ржавых кассовых автоматов вглубь торгового центра.
   Ковбой радостно достал один из своих револьверов и картинно стал крутить его на пальце. Я лишь наигранно закатил глаза, за что получил пулю в лоб из его рисованного на свободной руке ствола.
   Чем дальше мы углублялись, тем отчетливее становился слышен сначала неразборчивый говор на каком-то диалекте, а затем даже и треск костра. Добравшись до этого лагеря, мы аккуратно оценили обстановку.
   Посреди зала, торгующего мебелью, сидели два человека и играли в нарды. Оба были очень грязными и некрасивыми, в них сразу можно было узнать кочевников. Кочевники бывали всякими, порой они просто бродили по Пустоши со своим небольшим скарбом, выменивая в городах хлам на еду или добывая ее сами, являясь слишком дикими и глупыми, что бы называться сталкерами или хотя бы стать горожанами. Но порой они проявляли агрессию по отношению к странникам, посему с этими ребятами стоило держать ухо востро. Как и с каждым живым существом на Пустоши.
   Первый был высокого роста, с длинными сальными волосами и свисающей козлиной бородой. Второй был, похоже, его сыном или просто родственником, ему на вид было лет пятнадцать. Старший явно выигрывал и улыбался, время от времени бросая несколько фраз на своем диалекте и похлебывая из горлышка бутылки коричневую субстанцию. Младший большую часть времени молчал, лишь иногда отлучаясь, что бы подкинуть в костер макулатуры, заботливо сложенной в кучу у его ног. На соседнем столе лежало два запеченных и даже не освежеванных зверя, то ли барсуки, то ли еще кто.
   Пока я изучал людей, Джек уже вернулся из кругового обхода и сообщил мне:
   - Только эти. Можно попробовать взять без патронов.
   Но меня беспокоил здоровяк. Он был на голову выше Джека, не говоря уже обо мне, куда плечистей и внешне он казался более предрасположенным к ближнему бою. Тем более, присмотревшись внимательнее, я заметил у него на поясе небольшую связку из отрубленных фаланг пальцев, явно не оставленными ему добровольно в подарок. В нашу пользу играло лишь то, что у них, на первый взгляд, не было огнестрельного оружия, и сам здоровяк вполне мог быть пьян. Сомнений по поводу отсутствия в этих парнях дружелюбности не осталось, посему мы решили помешать их пьянке.
   - Прикрывай, - бросил я Джеку и решительно вышел навстречу соперникам, не спеша перекидывать автомат за спину.
   Малец окликнул своего товарища и затыкал в мою сторону пальцем.
   - Не с места, парни, мы заберем все, что у вас есть, - бесстрастно сообщил им я, нацеливая на них оружие. - Кроме кротов, можете оставить их себе.
   Старший быстро обернулся и впился в меня злобным взглядом. Но нападать не спешил, это было хорошо. Облизнув губы, он начал говорить, страшно коверкая слова:
   - Уйди прочь. Мы бедность. Что с нас взять?
   - Ну, это место вроде как ваше, - пожал плечами я. - Раз вы тут. Мы заберем все, что нам тут понравится и уйдем.
   - Уйди щас, - сказал он и я уловил движение его правой руки, которая что-то искала в кармане.
   - Ручки-то подними, лихач - опередил меня Джек. - Иначе будет больно.
   Старший, похоже, не слушал его. Резким движением он достал из кармана маленький Магнум и пальнул в меня. Я едва успел увернуться и перекатом уйти за деревянный прилавок, пули со звоном отскочили от каменной плитки. Молодой парень успел перевернуть стол и спрятаться за него, так что пули Ковбоя тоже не нашли жертв. Но глупость и необразованность в старшем взяла верх. Повернув ствол в сторону Джека и заставив того укрыться, он впустую расстрелял весь свой магазин. Взревев, он отбросил оружие прочь и, достав короткий нож, которым он недавно разделывал животных, кинулся в сторону Ковбоя. Я тоже времени зря не терял и, выставив вперед свой клинок, бросился на здорового. Силы были явно не на стороне кочевника, сначала Ковбой, ловко уворачиваясь от взмахов ножа, засадил ему кулаком с зажатым револьвером между глаз, а затем я подло (ну что поделать) всадил нож в спину, проткнув тело до сердца. Здоровяк осел, недовольно хрипя.
   Я уже было уперся в его тело, что бы достать клинок, как тут Джек толкнул меня в плечо и сам, заваливаясь в бок, выстрелил. Прозвучал еще один выстрел из знакомого Магнума, а затем все смолкло. Джек вскочил на ноги, выставив вперед свой револьвер, но стрелять во второй раз ему не пришлось.
   - Такой молодой, а знает как перезаряжать, в отличии от папаши, - хмыкнул Джек.
   Я поднялся и увидел распростертого на полу мальчишку, все еще державшего в руке пистолет. Вокруг него лежало несколько неиспользованных пуль, которые он, видимо, в спешке пытался зарядить в оружие, но трясущиеся руки отказывались ему подчиняться. Действительно, такой молодой и неопытный. Я лишь покачал головой и, достав нож, отравился изучать пожитки кочевников.
   - Все нормально? - спросил подходящий Минган. Услыхав звуки выстрелов, он не стал медлить с тем, что бы прийти на выручку.
   Ковбой показал пальцами ОК, и подмигнул Мингану:
   - На втором этаже было чисто? Или уже чисто?
   - Чисто, - кивнул Минган.
   Мы принялись собирать разбросанный по магазину хлам.

***

   Я стоял у прилавка с музыкальными дисками, пытливо исследуя содержимое пластиковых коробочек. У покойных кочевников не нашлось ничего интересного, кроме нескольких шкурок животных, набора маленьких ножей и мяса неизвестного происхождения, от которого морщился даже равнодушный к роскоши Минган. Посему мы разбрелись по магазину в поисках более полезных вещей.
   Я напихал в рюкзак несколько рулонов ткани и элементов одежды, которое можно будет продать в ближайшем городке, лично себе же оставив неплохо сохранившуюся зимнюю куртку. В сувенирные отделы с таким бесполезным барахлом как картины, чашки или выдохшиеся акварельные краски я даже не заглядывал - нужно быть рациональным. Не найдя ничего действительно стоящего, мы заполнили кузов товаром до отказа и отправились дальше.
   Дорога после городка стала ровнее и узнаваемей, я пару раз для верности заглянул в карту и через час мы уже съезжали с плато на равнину. Горный пейзаж сменился бескрайней пустой пустыней, названной Пустошью не просто так. Прямо у подножья плато стоял большой черный особняк с заколоченными окнами, о котором ходили странные и пугающие легенды. Я продолжал смотреть на него, пока он не скрылся за очередным поворотом дороги.

***

   Парень очнулся и ощупал свою голову. Сильно саднило в затылке, он даже нащупал корочку запекшейся крови. Он приподнялся на локтях и осмотрелся. Он находился в вонючем подвале, освещенном масляной лампой, которая стояла на столе и отбрасывала свет всего на пару метров вокруг себя, скрывая все углы подвала во мраке. Он не знал, как он тут оказался.
   - Эй ты, - спросил кто-то слева. - Тоже очнулся?
   Парень сначала лишь кивнул, а затем, поняв, что собеседник вполне мог этого и не заметить, ответил:
   - Да. Что это за...
   - Место? - продолжила его вопрос тень. Голос собеседника был неровным, дрожавшим от страха, и принадлежал куда более молодому владельцу. - Черт меня раздери, если бы я знал, - незнакомец едва слышно ударил кулаком по каменному полу. Только сейчас парень заметил, что пол был очень холодным и едва он не застудил себе почки, пока был без памяти.
   - Мы все умрем, - послышался пискливый женский голос из противоположного угла комнаты.
   - Заткнись, Сара! - зло крикнул нервный. - Так, друг, - нервный обратился к недавно очнувшемуся:
   - Как тебя приковали?
   - Не понял, - ответил тот, продолжая растирать макушку и ощупывая себя. Он очень брезгливо относился к ранениям и болезням и сейчас не мог сконцентрироваться ни на чем другом, кроме как на своей целости.
   - Ну что за идиот! - парень был готов биться об заклад, что нервный закатил глаза. - Цепь, которой приковали всех нас. К какой части тела она прикреплена у тебя? У меня вот прикована рука, у девчонки шея. А у тебя?
   - К ноге, - ответил парень, помедлив. - Какого черта тут происходит?
   - Можешь дотянуться до лампы? - игнорируя его вопрос сказал нервный.
   - Попробую.
   Парень приподнялся на ногах и начал ползти в сторону стола. В голове ужасно загудело. Он тряхнул головой и продолжил путь. Цепь, разматываясь, звенела о бетонный пол, эхом отдаваясь от тесных стен.
   Наконец, он попал в небольшой светлый островок и смог дотянуться до лампы кончиками пальцев. Высунув от напряжения язык, ему удалось уцепиться пальцами за теплый стальной край и подцепить его. Подкрутив регулятор, он озарил светом большую часть комнаты.
   Первое, что бросилось парню в глаза, это злобное и грязное лицо, смотревшее на него. Губы были поджаты, взгляд буравил его пугающей ненавистью, а кулаки обладателя лица были поджаты. Парень поймал себя на мысли, что его очень сильно пугает эта девушка. И он был далеко не в восторге от этого. Но, хотя бы, она была надежно прикована и это успокаивало.
   В других углах он нашел красивую светловолосую девушку и недовольного парня, который, хотя, и был худ и слаб, но в его взгляде, манерах и тоне было что-то куда более зловещее чем в той бритоголовой тетке, которая до сих пор не проронила ни звука.
   Нервный указал пальцем на стену. Там на крючках висело четыре ключа, и дотянуться до них мог лишь один человек. Парень снова воспользовался своим преимуществом и вскоре все были свободны и стояли посреди комнаты, растирая затекшие конечности.
   - Ну, может познакомимся? - спросил парень. - Меня зовут Ким.
   - Сара, - всхлипнула светловолосая. Ким понял, что она его чертовски сильно привлекала, но, черт возьми, нужно было действовать, а не думать о похоти.
   - Зови меня Харад, - отмахнулся нервный, продолжая осматривать однотипную комнату. Пути наружу было нигде не видно.
   - Ну, а ты? - Ким обратился к бритоголовой девушке. Та зло вцепилась в него своим едким взглядом и, сплюнув, ответила.
   - Ты этого не хочешь знать, щенок, - покачала она головой.
   - Но нам же нужно как-то отсюда выбраться! - всплеснул руками Ким. - Отбрось в сторону свои принципы хотя бы до тех пор, пока мы не освободимся.
   Девушка резко подскочила к нему и, схватив его за грудки, умудрилась с легкостью приподнять над землей. Их лица сблизились настолько близко, что Киму с трудом удавалось сдерживать отвращение: от бритоголовой дурно пахло. Но, черт возьми, он боялся это показать.
   - Не. Нарывайся. Понял? - процедила она после тишины, которая длилась вечно.
   У Кима хватило сил только на кивок. Сара что-то забурчала и вновь начала плакать. Харад прикрикнул на нее и снова принялся расхаживать по комнате, раздумывая. Бритоголовая смело шагнула в центр комнаты, ухватила фонарь и отправилась к дальней стене, которая до сих пор была в тени. Вскоре раздался довольный вопль.
   Свет фонаря выхватил привязанный к стене клинок, висевший, правда, довольно высоко. В прыжке не дотянуться. Харад покачал головой:
   - Мало от него толку. К тому же: зачем он тебе тут? Кого ты собираешься убивать?
   - А вы слышали о Резнике из Рино? - подала голос Сара. - Может это его рук дело?
   - Слышал-слышал, - подхватил Ким. - Но очень мало, я вообще был в Рино проездом. Стоп. Вы ведь все из Рино, так? Или остановились там. Возможно, мы как-то связаны, такие люди не делают ничего просто так. Ну же, давайте подумаем и...
   - Заткнись! - бритоголовая подскочила к нему и влепила сильный удар слева. Ким отлетел к стене и решил все-таки упасть, хотя и мог устоять на ногах. Искушать судьбу и получать второй удар ему не хотелось. Сара быстро подскочила к нему и начала что-то шептать на ухо, но Ким ее не слушал. Он был чрезвычайно зол. Харад лишь довольно хмыкнул, уже во второй раз он потакал выходкам этой ужасной женщины и не пытался помочь Киму навести порядок.
   - Взлетишь за ним? - набравшись смелости, спросил Ким у девушки, которая отмеривала шаги от стены.
   Та ничего не ответила и, резко разбежавшись, понеслась прямо на стену. Миг. И у нее почти получилось: ступив по вертикальной стене два шага, она, протянув растопыренный веер пальцев на ладони, едва не достала клинок. Громко приземлившись на землю, бритоголовая громко выругалась. Харад сделал пару хлопков руками и сказал:
   - Попробуй еще раз.
   Она сделала еще три попытки. Четвертая ее убила.
   Сорвав клинок, бритоголовая запустила механизм. Потолок раскрылся, выпуская на свободу тяжелую коробку два на два метра. Девушка даже не успела приземлится и среагировать, как ее раздавило о бетонный пол. Сара вскрикнула с большим запозданием, Харад лишь удивленно изогнул бровь. А затем, щелкнув пальцами, подбежал к ящику.
   - А ведь молодец, теперь мы выйти можем, - сообщил он, махая остальным рукой. - Если взобраться на ящик, можно попасть наружу!
   - Тебя совсем не заботит то, что она погибла? - удивленно спросил Ким.
   - Мне она не очень нравилась, - сказал Харад, взбираясь на ящик. - Тебе, по-моему, тоже. Будете и дальше там столбом торчать? Идите сюда, помогу залезть.
   Через минуту они все стояли в коридоре. Дом был красиво обставлен: живописные картины, невиданной красоты мебель, чистые обои. Киму он нравился.
   - Итак, нужно смотреть в оба, - подытожил Харад. - Тут есть ловушки. Видимо, этот ваш убийца из Рино любит расправляться с жертвами именно так.
   Они подергали за каждую дверную ручку в коридоре. Заперто. Массивные двери отбивали всякое желание пытаться их вышибить, посему было решено отправиться дальше. Завернув за поворот, они заметили, что последняя дверь в коридоре была отворена. Всего в паре коридорных пролетов они видели солнце, улицу, песок Пустоши. Глаза у всех сразу просияли.
   Сара, довольно взвизгнув, бросилась вперед, Ким даже не успел схватить ее за руку. Вместо этого он почувствовал, что его в свою очередь держит Харад.
   - Стой! - крикнул Ким вдогонку бегущей девушке, но было уже поздно.
   Ловушка сработала. Изрешеченное дробью тело Сары отбросило в стену, а двери захлопнулись, закрыв путь наружу. Харад покачал головой в очередной раз.
   - Она мне тоже не особо нравилась, - заключил он.
   - Да кто ты вообще такой? - заорал Ким. - В чем твоя проблема?
   - Моя проблема в том, что я заперт черт знает где и могу погибнуть, - с ледяным спокойствием сообщил Харад. - Что я являюсь марионеткой в руках какого-то психопата. В этом моя проблема. А людей я не любил с рождения: ничего хорошего я от них не получил и давать тоже не собираюсь. Так что смотри в оба, малыш Ким, очередную ловушку я вместо тебя не замечу. Можешь даже облегчить мне задачу, ведь твое присутствие меня напрягает.
   Ким недовольно вырвал свое запястье из его мягкой хватки, которая продолжалась до сих пор.
   Все окна в доме были надежно заколочены, почти все двери были заперты. Источниками света служили лишь тусклые масляные лампы, расставленные по углам, да окна-щели под потолком, до которых едва можно было достать, а тем более выбраться. Харад умело уходил от ловушек, минуя их одну за другой. Киму оставалось лишь ступать по его пятам. Они медленно продвигались на крышу, Харад считал, что это их единственный шанс.
   - Что ты думаешь обо всем этом? - неожиданно спросил Харад, уставившись на Кима.
   - Я не понял вопроса.
   - Как все это работает и зачем? - повторил Харад, чеша затылок. - Вот я не люблю людей, это правда. Но я не убиваю их просто так, да еще и таким подлым способом. Убить во время самозащиты ладно, месть - допустимо, но ради забавы? Этим даже зверье не занимается.
   - Потому что звери не настолько умны, - обронил Ким. Неимоверно хотелось пить, но в доме не было никаких припасов. Ким облизнул обтрескавшиеся губы. Нужно заканчивать со всем этим.
   - Каков шутник, - нервно хихикнул Харад. Ким заметил, что он стал менее осторожным и внимательным: он едва не угодил в капкан, когда они входили в эту комнату. Харад распластался на диване и не шевелился. - Как я устал, черт возьми. - Было заметно, что жажда и голод берут верх даже над ним. - Вот ты, Ким, все же ответь. Для чего это все нужно?
   - Ты же видел всех нас, - сказал Ким, вставая. - Видел себя. Мы не святые, в каждом из нас затаился грешок. Я считаю, хозяин несет нам какое-то сообщение, считает, что мы должны что-то поменять в себе.
   - Таким диким способом? - хмыкнул Харад. - Чем он в таком случае лучше нас?
   - Ничем, - пожал плечами Ким. - Но ведь люди, - он раздосадовано покачал головой, - ничуть не лучше зверья. Возьмем ту злую. Рвалась к оружию первым делом, и плевать, что оно в тот момент было не нужным. Красавица? Думала лишь о своих личных делах снаружи, невнимательная, небрежно относящаяся к своей жизни, словно она не была ей нужна. Она ведь знала об опасности, но наплевала на нее.
   Улыбка сошла с лица Харада.
   - Хорошо рассуждаешь, - Харад посерьезнел. - А за что убийца из Рино хочет прикончить тебя?
   - Ты ведь сам не спешишь открываться, - попытался улыбнуться Ким. - Отчего же я должен?
   - Потому, что я собираюсь тебя прикончить, - Харад попытался встать, что бы подойти к Киму поближе, но не смог. Ткань дивана словно вросла в его одежду и не пускала. Глаза парня округлились, изо рта вырвался сдавленный вопль. Обойти столько ловушек и попасться на самую примитивную из них!
   - Ты поможешь мне или нет? - завопил Харад.
   - И ты тоже думаешь только о себе, - Ким отвернулся от Харада и осторожно отправился в другой конец комнаты, порылся в комоде и вернулся, вертя в руках скальпель.
   - Да освободи меня, наконец! - голос Харада был слаб, но он пытался накричать на Кима.
   - Неужели ты не понял?
   Плененный узник лишь ошарашено пискнул. Закусив губу, он молчал, пока Резник из Рино разделывал его плоть. Сохранить достоинство хоть здесь, думал он.

***

   - Говорят, будто он убил около сотни людей, - подытожил я. - А тела жертв, этот нехороший человек складывал у входа в город, что бы все видели. Он считал, будто вершит какое-то правосудие - погибшие были всегда не без грешков. Но кто, черт возьми, в наше время не имеет скелетов в шкафу? Продержав городок в постоянном в страхе на протяжении двадцати долгих лет, Резник, наконец, упокоился. Или его упокоили, никто не знает. Во всяком случае, вот уже семь лет, как он молчит, раньше перерывы между его акциями не составляли пары месяцев. Но все равно, я призываю вас, друзья, держать в Рино ухо востро. Это тебя касается, Джек. Приударишь за какой-то подругой на ночь, а завтра очнешься растянутым на дыбе без трусов, и маленькая гильотинка будет грозиться оттяпать твое достоинство. И не смейся там, я серьезно.
   - Ладно-ладно, - примирительно подняв руки, сказал Джек. - Я-то слышал эти байки год назад, когда мы гостили в Рино, но всерьез их особо не воспринимал. По-моему горожане их выдумали, для того, что бы отпугивать сильно уж грешных личностей, что бы сделать город почище. Это как сказка про Бабая, только для взрослых. Веди себя хорошо и обернется твое добро добром, фу, - наигранно скривился он.
   - Я о тебе беспокоюсь, дубина, - обиженно бросил я и больше не проронил ни слова, пока мы не добрались до города.
   Рино был милым городком, находившимся в паре километров от плато Де Виго, как раз у границы с Республикой Нового Мира. Республика не горела большим желанием присоединять маленький городок, от того, что он не имел ничего такого, что бы он мог дать этой стране: земли его были плодовиты ровно настолько, что бы урожая хватало на кормежку города, развалин древних поблизости не было, посему в Рино не было хороших сталкеров. Был даже один огромный минус: еще южнее от Рино, вокруг Мертвых Лесов, основалось несколько банд бандитов и разбойников. Те редко заглядывали в городок, пока тот умело отражал их набеги, но торговцы, идущие с юга и запада, часто попадались в западню к этим злодеям; так они и кормились. Сама экономика Рино, в свою очередь, так же процветала за счет тех караванов, что таки добирались до Рино и следовали дальше в сторону Республики, а потом возвращались из нее.
   Вопреки проблемам с бандитами и невозможностью города стабильно развиваться он все же был для меня своеобразным культурным центром на Пустоши. Дело в том, что когда то давно, когда группа людей, выбравшаяся из-под земли, как и все наши прародители в свое время, основывала тут городок, было среди этих людей пару незаурядных личностей. Они передавали свое умение детям, а те внукам своих родителей, позже и остальным жителям города. В Рино любили танцевать, в Рино умели танцевать.
   Мне, как истинному меломану, разбирающемуся в музыке предков получше любого богатого сноба из Нового Ангела, пребывание в этом городке было приятным. Ведь когда ты любишь музыку, ты просто обязан и любить танец. О танце я знал не много, особенно о тех видах, которыми пользовались наши откормленные и розовощекие предшественники. У них было столько свободного времени, что его хватало на то, что бы доводить это бесполезное, на первый взгляд, искусство до совершенства. На Пустоши у людей такой возможности не было. Танцевали люди только в Пандеме и больше всякую ритуальную дребедень, а так же в Новом Ангеле, но эти танцы больше напоминали прелюдию к спариванию, где, зачастую танцор-девушка, используя холодный стальной шест, снимала с себя одеяния. Такие танцы мне довольно сильно нравились, но это было до тех пор, пока я не побывал в школах танцев, которые были в Рино.
   Я открыл для себя много нового в тот день, узнав о том, что разновидностей танца куда больше, чем известных мне на тот момент сортов виски. А их живописное воплощение было выше всяких похвал. Мастера, преподававшие в школах, знали о танце буквально все, но в основном тут преподавали бальные танцы и танцевальную акробатику.
   Миновав хрупкую, на первый взгляд, стену из трех поваленных друг на друга кузовов легковых автомобилей, мы попали в бурлящий жизнью городок. Откуда-то доносилась музыка, очевидно, выпускники одной из школ давали очередной концерт, демонстрируя свои умения прямо на улице. Люди в Рино отличались необычной отзывчивостью и добротой, посему, если Манаби и Ева побывали здесь, мы смогли бы с легкостью об этом узнать, не заплатив за информацию ни гроша.
   Первым делом мы с товарищами начали заглядывать в каждую торговую лавку, выменивая свой добытый за долгие недели странствий скарб и попутно выведывая информацию о наших беглецах. Оказалось, что у торговца едой и водой их не было, и я слегка приуныл, ведь наши путники просто обязаны были заглянуть к бакалейщику. Но в другой лавке нам повезло: портной, скупивший у нас добытое в торговом центре тряпье, сказал, что видел, описываемого нами персонажа. Лица тот своего не показал, так уточнить его личность по имеющемуся у меня в наличии фото, портной затруднялся. Но он поведал нам куда большее. Оказывается сын его сестры, молодой уличный танцор по имени Рэй, не только видел нашего мечника, но и знал, куда он отправился. Портной рассказал нам, где можно было найти парнишку, и мы, распрощавшись, вышли.
   - Может, стоило отблагодарить его долларом? - спросил у меня Джек. Но я лишь махнул рукой.
   Я заметил, что мы шли как раз на зов музыки. Ну что ж, еще и представление посмотрим.
   На небольшом пятачке собралась средних размеров толпа: человек пятнадцать-двадцать. Все они с улыбками и восторженными выражениями на лицах наблюдали за танцорами, одетыми в пестрые и свободные одежды. Играла быстрая и ритмичная музыка, и я сразу проникся настроением толпы. Оставив товарищей, я стал протискиваться между людьми, что бы найти Рэя. Названный портным парнишка как раз сейчас приступал к исполнению своего номера. По праву сказать, его движения меня впечатлили. Рэй двигался плавно и точно в такт музыки, он знал ее наизусть и поэтому очень четко подбирал движения. Акробатические стойки на руках сменялись запутанными движениями, во время которых парень запутывался среди своих конечностей, но потом выныривал из этого клубка и принимался выполнять следующее движение. Он подскакивал, кувыркаясь в воздухе, и когда казалось, что он вот-вот грохнется на спину, он таки делал это, но потом, словно мячик, отскакивал от земли рикошетом и снова оказывался на ногах. Рэй завершал выступление своей команды, и я восторженно захлопал, присоединяясь к одобрительным выкрикам толпы. Парень, очевидно являвшийся лидером своей танцевальной банды, принялся расхваливать своих подопечных, а затем еще и сцепился в поцелуе с симпатичного вида девушкой. Он мне чем-то напоминал меня самого. Но я, лишь пожав плечами, смело остановил его страстный поцелуй, ведь ждать его завершения у меня желания не было. Товарищи Рэя среагировали молниеносно: все вместе они кинулись ко мне, один даже оказался достаточно наглым, что бы схватить меня за плечо. Ну неужели они слепые? В городе не запрещено было носить оружие, посему мой автомат, висящий за спиной, должен был красноречиво обьяснить им, что против меня этой шпане не устоять. Я похлопал рукой по прикладу, обводя "нападавших" взглядом, а затем примирительно поднял свободную руку. Я с миром, ребятишки.
   - Чего тебе надо от Молнии? - спросил Рэй. Молния. Что за хрень?
   - У меня к тебе дело, Рэй, - ответил я, принимая разговор и резко выдергивая плечо из хватки все еще державшего меня парня. - Пару дней назад тут был парень и девушка, путешествующие налегке. Видал таких? Твой дядя говорил, будто ты довольно наблюдательный.
   Рэй изогнул бровь и посмотрел на меня настолько снисходительно насколько мог. Получилось плохо.
   - Ну может и видел, - сказал он наконец.
   Я выгнул бровь и выжидающе смотрел ему в глаза. Надо дать ему продолжать, показать кто тут главный.
   - Это стоить будет, - сказал он это таким тоном, будто объяснял это мне прописную истину, как какому-то дурачку.
   - А как насчет гостеприимства? - спросил я в ответ.
   - Ну я тебе уже приветственный танец сплясал, - развел руками парень, приседая в наигранном поклоне. - Накормить еще, да? - вот же дерзкий молокосос.
   Я лишь отрицательно покачал головой и поморщился. Ну, доллар-то ему дать можно было. Невелика беда, если наша миссия увенчается успехом, я не буду знать, куда мне от денег деваться. Едва я собирался уже раскошелится, как парень первым дал слабину:
   - Я могу ответить не только на вопрос, куда они отправились, но я могу тебя еще туда и провести. Да что там, я тебе даже бесплатно назову место - Мертвый Лес. Я вырос там, до того как перебрался сюда. Мои родители - беженцы из Эль Ниньо, так что приходилось некоторое время жить около леса, прятаться там от сновавших в то время по всей округе бандитов. Я знаю этот лес как свою пятерню, и подозреваю, куда ваши дружки могли отправиться. Это место хорошо скрыто, сами вы его никогда не найдете.
   Я недолго колебался.
   - Цена?
   - Двадцать долларов. Я буду следовать за вами до самого места, вся оплата вперед.
   Вот как. Ну пришлось делать свой ход, иначе я был бы не я.
   - Ты перегибаешь палку, малыш, - клянусь, я чувствовал на себе каждый взгляд его корешков. Но мне было плевать на их мнение, хотя я чувствовал себя некомфортно. - Я бы дал тебе не больше восьми и пять сейчас.
   - Торговаться я не собираюсь, - пожал плечами Рэй. - Мне нужно минимум двадцать, - он бросил едва заметный взгляд в сторону своей девушки.
   Мы еще пободались некоторое время и мне пришлось уступить ему на цене в семнадцать долларов, десять из которых нужно было выдать на месте. Деньги это были не малые, хотя, прочитав ценники вещей, оставшиеся в магазинах предков, эта сумма могла показаться просто смехотворной. Но от наших предшественников не осталось бумажной валюты, а железные монеты были сами по себе в избытке, посему на Пустоши преобладала бартерная торговля. Люди чаще менялись, чем платили наличными. Еду мы покупали за металлолом, патроны за кучу тряпья, лекарства за микросхемы и так далее. Посему с двадцатью долларами наличкой не особо хотелось расставаться, их присутствие в моем кармане могло вполне оказаться очень важным.
   Парень договорился провести нас в Мертвый Лес завтра. Я распрощался с его пестрой компанией, заслужив парочку недовольных взглядов, и отправился со своими товарищами в мотель. Там мы поели немного вареной картошки с луком, шиканули так сказать перед важным забегом. След был взят, и теперь мы были на хвосте у мечника.

2. Поднимая ставки

   На следующий день нам нужно было выходить рано, что бы не отставать. Я проснулся около шести утра и растормошил Джека. Минган уже давно сделал свою специфическую утреннюю зарядку и, похоже, спустился вниз. Мы с Ковбоем собрались и последовали по скрипящим ступеням на улицу. Джек, выглядевши по-детски возмущенным таким ранним пробуждением, проигнорировал мою просьбу заплатить хозяину мотеля, и мне пришлось кинуть тому на стол пять долларов: полтора доллара за комнату и оставшуюся сдачу за вчерашний ужин.
   Утро на этот раз было холоднее обычного, посему, я съежившись шел вместе с товарищами в сторону дома парнишки по имени Рэй. В лучших традициях жанра, этот шкет снова дал мне прикурить - он опоздал на целых полчаса. Я пригрозился, что он не получит полный оклад, если надумает снова со мной шутки шутить, но он лишь пожал плечами и ничего не ответил. Пытается поставить себя, выпендривается при первой же возможности, прямо как я. Но у меня на это право было, я это заслужил, и я был тем парнем, что при деньгах, а он нет. Стоило этому обслуживающему персоналу указать на свое место, когда наступит время.
   Отсчитав из своего кошелька обещанную сумму (Джек лишь зевнул на просьбу поделить оплату, аргументировав это тем, что задание это взял я, так что и расходы придется брать мне, ведь неизвестно, какую прибыль оно нам принесет и принесет ли), я пригласил паренька загрузиться в машину. Господин Молния отказался, и, попросив обождать его минутку, метнулся за угол. Краем глаза я заметил, что он быстро передал деньги своей девушке, крепко сжимая ее руки, словно та собиралась отторгнуть дар. Она что-то пыталась сказать, это было видно по ее глазам, но Рэй словно телепатически попросил ее замолчать. Поцеловав ее в щеку, он вернулся к нам, весьма заметно приуныв.
   - Трогай, босс, - махнул он мне, кивая в сторону водительского места.
   - Малыш, - мило улыбнувшись, начал я. - Давай-ка посмотрим, что у тебя в рюкзачке. Я не хочу потом кормить тебя своей едой или выяснить, что у тебя нет бинтов, перевязать царапинку, если тебя порежет веткой. А еще меньше мне хочется узнать, что ты безоружен.
   Молния вывалил содержимое своего маленького рюкзака на капот. Там оказалось только несколько банок с тушенкой, ломоть хлеба, тарелка с чашкой и литровая бутылка воды. Ни оружия, ни медикаментов, ни, что самое важное, противогаза, который, по моему мнению, был самой важной вещью, с которой стоило идти в Мертвый Лес. Именно в этом месте была самая высокая концентрация ядовитых растений, весьма редких на открытой Пустоши. Ядовитый газ, который они выделяли был смертелен и для человека и для зверя, посему лес свое название получил вполне оправданно.
   - Где клапаны, малыш?
   - Во-первых, - Рэй указал на меня пальцем. - Я запрещаю тебе называть меня малышом, я всего на пару лет младше тебя, друг. Во-вторых, я уже заявил, что знаю Мертвый Лес как свою пятерню, и если ты глухой скажу, что, в-третьих, мне там противогаз или костюм химзащиты не понадобится, ведь я знаю места и поведу вас ими. Все четко?
   Умиротворенную сонность Джека словно рукой сняло.
   Миг, и он, скрутив парнишку и заткнув ему рот (что было не обязательно, город едва проснулся и кинуться на выручку местному, на которого напала парочка сталкеров, едва бы кто решился в одиночку) прошептал на ухо.
   - Во-первых, не тыкай в него пальцем, малыш. Называть мы тебя будем, как захотим, если не будешь проявлять уважения. Заслужишь уважение - получишь должное обращение, молокосос. А пока ты работаешь на нас, будь добр сгибаться в три погибели, когда скажут, и подпрыгивать выше собственной головы, если потребуют. Бродить Пустошью это тебе не пикник со школьными товарищами. Усек, панк?
   - Отпусти его!
   Девушка смело вышла из-за угла и зло уставилась на Джека. Рэй замахал ей руками и попросил уйти. Он густо краснел, и его можно было понять: попасть в такую низкую ситуацию на глазах у своей воспетой подруги не самое приятное. Джек, тряхнув паренька, отпустил его и ответил девушке, резко переменившись в тоне и даже сняв шляпу:
   - Милая дама, ничего с вашим кавалером не случиться. Воспитываем.
   - Он не нуждается в твоем воспитании! - бросила девчонка, шагнув к своему парню и начиная осматривать того, хотя Джек явно не собирался ломать ему конечности. Рэй попытался от нее отмахнуться, но ему это плохо удавалось. Адреналин в крови у парня, похоже, бурлил штормовым океаном. Не смотря на его внешнюю борзость, он не был похож на человека, побывавшего в драках: худощавое телосложение и низкий рост выдавали в нем никудышного бойца. Джек же, напротив, был очень широким в плечах и в меру увесистым: давалась в знаки его работа в магазине отца: с самого детства он помогал ему перетаскивать тяжелые мешки со строительным сырьем. Было похоже, словно Ковбой способен переломить этого выскочку пальцем, беспокойство девушки было оправдано.
   Наконец, Рэю удалось окончательно спровадить разволновавшуюся подругу, и он угрюмо сел в машину, кинув мне в след едва слышное "Извини". Что же, это была маленькая победа. Минган, демонстративно не принимавший в диалогах никакого участия, молча уселся рядом с ним. Приятно было видеть, как устрашающее спокойствие храмовника еще больше пугало моего маленького дружка.
   Мы покинули город еще до того, как солнце полностью взошло. Впереди была долгая дорога в сторону Мертвого Леса, и у меня было отличное настроение. Хороший знак.

***

   - Так все-таки, - попытался я завязать примирительный разговор спустя час поездки. По раздувшимся от обиды ноздрям и едва покрасневшим глазам Рэя, я понял, что с него достаточно, поди, заведет нас еще в какую глушь и заберет машину. Не хотелось мне этого. - Чего же ты без оружия? С одной смелостью на Пустоши не протянешь долго.
   - Я не конвоирую вас, - буркнул Рэй. - Так что без обид, если на вас нападут, я буду первым, кто спрячется и унесет ноги. Я не подписывался на перестрелки и сражения.
   Пустошь была довольно опасным местом и логика Рэя была довольно неправильной. Оружие помогало избежать многих опасностей, таившихся на Пустоши: от стай диких собак до крупных, но редких медведей, от шайки бандитов до опытных мародеров, способных устраивать великолепные засады даже на крупные караваны. Главной опасностью на всех просторах Пустоши был именно человек. Кочующие таборы работорговцев, дикие безумцы, бандиты налетчики, сектанты или охотники за вашей собственной головой, которую заказал ваш враг. Лишний ствол всегда был нужен любому путнику, решившему пройти дорогу из пункта А до пункта Б, не повредив здоровье.
   - Ведь может случиться и так, что обратно ты пойдешь один, - наполнил я.
   - Я не пропаду, - решительно заявил он.
   Еще час мы проехали в молчании, лишь играл музыкальный диск в проигрывателе. Я вошел в слегка монотонное состояние, как его нарушил Рэй.
   - Вы едва старше меня, - вопрос явно вертелся на его языке с самого начала поездки или даже с момента нашего знакомства, но задать его он отважился только сейчас. - А у вас уже есть автомобиль, вы не голодаете, имеете столько оружия. Как вам все это удалось?
   - Прибыльная работа, - я лишь пожал плечами.
   - И отличное чутье нашего менеджера на задания, - усмехнулся Джек, по-братски стукнув меня в плечо. - Умение выбрать самые выгодные условия для сделки и выжать из самой легкой работенки максимум прибыли. Это все наш малыш Робин.
   - Малыш у тебя в приличном месте, - огрызнулся я. - А вообще, Рэй, он прав. Правда, свое состояние мы сколотили на одном довольно интересном задании. Мы буквально недавно взяли в свою команду Мингана, и я наткнулся на весьма интересного человека. У меня, как правильно подметил Джек, было хорошее чутье на выгодные сделки, и этот парень показался мне достойным моего внимания. На первый взгляд это был весьма неопытный аферист, но именно его легкая неопрятность и настораживающая искренность дали мне уверенность в том, что он говорит правду.
   - Бобби Стюарт, так его звали, - кивнул Джек. - Хороший парень, мне он тогда еще понравился. Не страдал самовлюбленностью, знал кучу веселых анекдотов, хорошо пил! Но главным его достоинством была внимательность.
   - Бобби любил изучать всякую документацию, - продолжал я. - В прошлом люди пересылали кучу вещей с одних мест в другие, делая отчеты о каждой доставке. Бобби их коллекционировал, если можно было так выразиться. Ему нравилась вся эта древняя техника, микросхемы и чипы, он даже что-то собирал у себя в кабинете, но во время моих визитов постоянно прикрывал свои творения брезентом. Всегда было интересно узнать, что это...
   - Но как-то раз мы притащили ему то, что было нужно, - подхватил Джек. - Он прям весь засиял и Робин немедля ухватился за следующее задание. По полученной документации Бобби отследил огромную партию компьютеров, надежно запечатанную в каком-то складе-убежище, от которого у него, по счастливому случаю, были ключи. Бобби потом рассказал, что искал это место всю свою сознательную жизнь.
   - Бобби выразил желание идти с нами и отказов не принимал. В принципе, у Бобби был автомобиль, так что мы не возражали против его компании. Но до склада мы дошли без приключений, будто сам Бог желал нам удачной охоты. Наш наниматель называл подобные случаи улыбкой кармы. Он свято верил в баланс и в то, что на всякое действие найдется противодействие. Он считал, что усилия, которые он приложил на поиски этого места несоизмеримо высоки с ожидаемой прибылью и посему, когда мы нашли то, что искали, он слегка преобразился.
   - Да что там, он с ума сошел! - закрутил пальцем у виска Джек, вызвав у Рэя легкий смешок. - Беднягу словно подменили. В первую очередь он заявил нам, что делить мы все это добро будем восемьдесят на двадцать, что очень плохо отразилось на моих глазах, ведь они так и норовили покинуть пределы своих орбит. Мы пытались всячески унять разгулявшегося Бобби, от возбуждения он даже достал свой пистолет и махал им. Потом мы перешли на крик, а он сделал вид, что успокоился.
   - Но это было не так, - грустным тоном завершил я. - Мы уже сами подумывали над тем, как от него избавиться и забрать всю немалую прибыль себе, но эта чушь про карму запудрила Джеку все мозги и он всячески меня отговаривал. И я не жалею о том, что послушался его тогда.
   - Всегда рад помочь, старик!
   - В общем, Бобби сделал первый шаг сам. Я был весьма обижен тем, что он посчитал самым опасным из нас именно безобидного Мингана, но, по правде, именно это и спасло нам жизнь. Остановившись на ночлег, мы разбили лагерь в надежном месте, не выставляя часовых. Не знаю, какие кошмары снились Мингану в ту ночь или он всегда настолько чуток, но ответа мне знать точно не хочется, потому, что это меня немного пугает. Как бы там ни было, Бобби, попытавшийся придушить спящего человека, потерпел фиаско и отправился к праотцам. Бедняга разбудил нас своим удивленным визгом, и перед нами предстала эта ужасная картина.
   Рэй с опаской покосился на сидящего рядом Мингана, делающего вид, будто не слушающего нас, но уже вертевшего один из своих ножей в ладони. Либо он нам умело подыгрывает, чего я за ним почти никогда не замечал, либо он такой, какой он есть. Этот загадочный и замкнутый храмовник действительно иногда наводил на меня ледяной страх. Но я быстро прогонял мысли прочь, как и в этот раз.
   - В итоге мы неплохо заработали на добытых компьютерах и получили на халяву автомобиль, - заключил я.
   - А еще наша карма осталась в полном порядке, - заключил Джек, многозначительно подняв палец вверх.
   Рассказывать подобные истории нам вместе доводилось не в первый раз. Так было интересней и живей, мне кажется. Что-то делает нас не похожими на остальных, но мы с Джеком, порой, были похожи на одну единицу. За это я его и любил, и уважал. Ковбой указал пальцем на старую заправку, которую, уже давно растаскали на сувениры, но остановиться стоило. Хотя бы на небольшой привал.
   - Чур, я с Минганом, - хитро подмигнув мне, сообщил Джек и отравился исследовать небольшой домик напротив.
   Я же, поманив Рэя, отправился по покрытому хрустящим песком асфальту к зданию заправки. Перехватив поудобней автомат, я пнул стволом в приоткрытую дверь и скользнул внутрь. Непроглядную темноту разорвал луч фонарика, торчащего из нагрудного кармана. Разбитая на полу штукатурка отозвалась глухим эхом от стен тесной комнатушки, состоящей из двух пустых прилавков и двери, ведущей в туалет. Комната была пустой и я спрятал оружие за спину.
   Рэй воодушевленно провел рукой по пыльным стеллажам, на которых ранее стояли товары: еда в дорогу водителям, легкое глянцевое чтиво, автомобильные принадлежности. Все это уже либо сгнило, либо было утащено везучими счастливчиками, попавшими сюда ранее. Я проверил кассовый аппарат: было пусто. Но в туалете нашелся чей-то схрон: несколько бутылок с довольно сносной водой, пара девятимиллиметровых обойм и толстый плащ. Я присвистнул и показал свою находку Рэю.
   Тот облизнул губы и сдавленным голосом сказал:
   - А ты не мог бы... Отдать это мне?
   - С чего бы? - я наигранно изогнул бровь.
   - Я рассчитывал набрать немного всякого полезного во время этого путешествия, - неуверенно мямлил он тихим голосом. Я уже начал подозревать неладное и аккуратно передвинул автомат, что бы в случае чего быстро его перехватить. Парень-Молния заметил мое движение и протестующее замахал руками:
   - Просто ты мог бы еще много чего найти во время своих странствий! А у меня каждая монета сейчас на счету! Это небольшая услуга, ведь я делаю вам куда большее одолжение.
   - Мы тебе итак хорошо платим, - отмахнулся я, закидывая мешочек с найденным барахлом за спину. Уловив поникший взгляд Рэя, я решил безжалостно добить его:
   - Это все ради твоей подруги? - по реакции на его лице я понял, что атака в лоб была довольно жестокой. - Деньги ведь для нее?
   - Ты не тот человек, с кем я бы стал это обсуждать, - отмахнулся парнишка.
   - А может быть и тот, - я похлопал по мешку с добром. - Неужели история про Бобби тебя ничему не научила? Мы хорошо поработали с ним и терпели его выходки до последнего, ведь я доверял ему. Почти до конца. Я верю в эту карму и стараюсь жить так, что бы мне не было о чем жалеть. Да, я убивал ради денег и еды, но на Пустоши никак иначе. Подумай, если ты откроешься мне, возможно, я смогу тебе чем-то помочь.
   - Сара занимает особое место в моей жизни, - глаза Рэя блеснули с особой надеждой и он снова глазел на меня своим смелым взором. - Я смог бы пойти ради нее на край света, что я сейчас и делаю. Я не могучий воин и не герой-романтик, но я делаю то, что от меня требуется. В детстве, когда мы еще жили на окраинах Мертвого Леса, многие люди платили жизнями за то, что бы другие остерегались опасных мест. Сара могла стать одной из них. Но что-то удерживало ее все эти годы в живых. Возможно, она была первой, кто смог сопротивляться яду этих проклятых растений. Возможно, она вдохнула лишь самую малость, хотя другим этого было вполне достаточно. Я не знаю. И все по моей вине. Из-за меня ей пришлось лезть в ту чертову яму, что бы достать наш рюкзак. Что бы достать немного бинтов и смягчить мои раны, снять жар. Этот чертов пес появился, словно из ниоткуда, хотя я должен, должен был его увидеть! - Рэя, похоже, понесло, и он рассказывал историю задом наперед. Забормотав и вовсе нечленораздельный бред, он очнулся и решительно посмотрел на меня. - Караванщик Карабин, который торгует от имени семьи Боккаччо, пообещал мне, что отвезет нас к лучшему фармацевту Нового Ангела, за небольшую плату. Четыре года я собираю нужную сумму, лишь ради того, что бы дать ей шанс. Ведь я не могу смотреть на то, как медленно угасает ее жизнь. Вроде, один день она в порядке. Но на следующей неделе ее морит жар и рвота, ей настолько плохо, что я просто плачу, глядя на все это. Я не прошу тебя покрыть все мои долги, Робин. Просто, помоги мне заработать больше на этом деле.
   Он не врал. Либо он был искусным обманщиком. Я сглотнул и протянул Рэю мешок. Тот лишь молча кивнул, мы отлично поняли друг друга. Этот разговор должен будет остаться строго между нами.

***

   Старый Пит Коннор знал, что уже поздно. Слишком поздно. Эта ужасная новость навалилась на него слишком внезапно, но он быстро с ней справился. Ведь он знал, что уже было слишком поздно. Слишком.
   Он молча провел взглядом суетящуюся дочь и облизнул обсохшие губы. Он не смел пока поделиться своими выводами с семьей, он готовил долгую речь, но мысли не хотели складываться во внятные слова. Жена недовольно толкнула его в бок и что-то сказала. Очевидно, хотела, что бы он помогал собираться. Снаружи послышалась недовольная ругань сына, который тщетно пытался завести старый фургон. В принципе, Пит мог бы помочь ему и, наверняка, их старания увенчались успехом, но Пит знал, что было уже слишком поздно.
   Ах, если бы им сообщили всего на день или два ранее! Они бы успели. Успели бы многое. А сейчас, было бесполезно барахтаться, они уже были обречены. Ведь было слишком поздно. Черт, Пит никак не мог выкинуть эту дурацкую фразу из головы. Слишком поздно. Да, черт возьми, было очень поздно, но он-то почему должен сокрушаться теперь? Ему итак оставалось жить не более пяти-шести лет, хотя за испорченные судьбы его детей было обидно. Им стоило покинуть эту заправку в восемнадцатилетнем возрасте, но что-то их удержало и они продолжали работать вместе с отцом до конца своей жизни. Да, уже можно было говорить так, ведь изменить что-либо они были не в силах. Никто не был. Интересно, а как там поживают умники из правительства? Хоть кому-то из них совестно за то, что из-за одной ошибки все человечество теперь обречено? А может, это и не ошибка была вовсе. Все было спланировано. Человек наказывал сам себя.
   Пит вздохнул и, наконец, набрался смелости встать. Он схватил за руку жену, которая носилась туда-сюда, сбрасывая в фургончик всю еду, что у них имелась. Та недоуменно уставилась на нее, но старый Пит лишь молча обнял ее. Она заплакала, сжав его еще крепче и выронив пакеты на пол. Затем она решительно утерла слезы, оттолкнула его и принялась собирать пожитки обратно в пакеты. Нет, она не разделяла его мнения, хотя и догадывалась о мыслях Пита.
   Пит сел обратно за свой стол и перевернул страницу альбома. Вот он улыбающийся и молодой, стоит на краю Большого Каньона, рядом довольная и веселая его юная жена. Во время медового месяца они объехали всю страну, Пит потратил на это все сбережения, которые копил на свадьбу. Ради нее. Ради их будущего.
   Свою жизнь он прожил довольно хорошо, но тем, что после себя оставлял, был не очень доволен. Сын продолжил бы его работу на заправке, а как дочь могла найти себе жениха в этой глуши, он даже себе не представлял. Девушка не очень любила общество, была замкнутой и все попытки Пита расшевелить ее и попытаться отправить жить в город были тщетны. Он слишком любил своих детей и знал, что скучная и монотонная жизнь, которая была так мила Питу не для них. Он поклялся себе, что должен будет изменить это и уже долгие годы откладывал деньги, для того, что бы отправить их учиться в приличный университет в соседней стране. Учиться никогда не было поздно, он мечтал, что бы его дети провели остаток своих дней не на старой заправке, а в роскоши, обеспечивая такую же хорошую жизнь своим внукам.
   А вот он стоит вместе с сыном на берегу озера. Они были в тот день на рыбалке и сын переплюнул отца, поймав больше. Смелый и целеустремленный парень, не привыкший сдаваться, но осевший в этой дыре по непонятной причине. Пит вздохнул. Сына ему отговорить не удастся. Он слишком хочет жить, хотя и не знает зачем. Было так жаль, что все они уже обречены, такие люди как он могли еще пригодиться этому миру, если бы можно было направить их стремление в нужное русло.
   И наконец, последняя фотография в альбоме: изображение Пита и его жены на их пятидесятый сорок пятый свадебный юбилей. Она была с ним бок обок всю эту жизнь и ради чего? Ради того, что бы быть рядом, не более. Иногда он задумывался - а достойна ли она этого? А смог ли он ей дать то, чего она заслуживала? Жена отвечала, что счастлива, и Пит видел, что это так. Но, ему казалось, что все могло быть куда лучше, что он упустил какую-то ниточку, что все могло быть иначе. Лучше. Правильней.
   И теперь он сидит тут, на своей старой заправке, никому уже не нужной и забытой. Ждет, когда с небес на Балтимор упадет первый заряд, который с молниеносной скоростью начнет испепелять все живое в округе. И эта жалкая попытка бегства, которую пытается предпринять его семья, бесполезна. Но как им это сказать? Как убедить дорогих тебе людей, что лучше умереть вместе, в спокойствие и уверенности в неизбежности, чем мучить себя призрачными надеждами, изжариться от радиации, находясь в бессмысленных бегах, не успев даже толком попрощаться друг с другом? Пит не знал, как им об этом сообщить. Жена могла его поддержать. Дочь бы пожала плечами, как она это обычно делала и, скорей всего, отдалась бы на волю судьбы. Как поступит сын Пит не знал. Он мог и бросить их и остаться погибать с ними, скрипя душой, которая бы рвалась на недосягаемую свободу, прочь от лап смерти. Питу не хотелось ломать ничью волю, но ему казалось, что так будет лучше дня его семьи.
   Он аккуратно сложил в сейф альбом, фотоаппарат и все имеющиеся у него деньги. Смахнув слезу со щеки, он захлопнул крышку и ввел простой код. Затем, он принялся выцарапывать его на крышке сейфа перочинным ножиком. Градины слез накатывали одна за другой. Пит надеялся, что хоть кто-нибудь, спустя века, найдет этот фотоальбом, что их семья не пропадет в этом цунами смерти, который вскоре накроет мир. Распорядись судьба иначе, они так бы и остались обычной семьей с заправки, которую не запоминал ни один путник. А сейчас, он хотя бы пытался обеспечить образу его семьи будущее.

***

   Джек, словно озорной ребенок щелкал нас фотоаппаратом, пока мы обедали. Мы отмахивались, корчили ему рожи, а он с довольным видом мгновенно проявлял снимки и тыкал в нас фотокарточками, ухмыляясь. Рэй слегка притих и молча листал альбом, который так же был найден Джеком.
   Но затем и он присоединился к общему веселью. Ведь нужно было уметь радоваться мелочам, а Джек умел находить такие мелочи даже в таком мертвом и опасном месте как Пустошь. Я ухмыльнулся и доверчиво повернулся на очередной его зов, заранее прижмуриваясь от грядущей вспышки. Фотография получилась довольно неплохой - я был на фоне молодого полуденного солнца, позади меня оранжевым маревом таяла вдали Пустошь. Ну и прищурился я очень красиво, чего уж греха таить. Я усмехнулся и отобрал у него фотокарточку.
   Ближе к вечеру мое настроение, все-таки было испорчено. Мы подъезжали к мрачному лесу, который называли Мертвым. Еще и дождь пошел. Плохой знак.
   - Тут сверните на восток, - перегнувшись через сидения, сказал Рэй, указывая на обочину. - В это время года подземные воды начинают размывать грунт, и дорога превращается в болото.
   - Хорошо, - поворачивая руль, сказал я. - А дальше куда? Ты ведь еще не объяснил, куда мы едем.
   - Во всем Мертвом Лесу есть только одно место, которое могло бы заинтересовать человека, добровольно проникающего туда.
   - Почему ты так в этом уверен?
   - Потому что я рисовал путь к этому месту на карте для вашего "друга".
  

***

   Дорогу действительно начало размывать, и я ехал очень аккуратно, миную совсем уже размытые участки дороги. Температура к вечеру падала на пару отметок ниже нуля, посему дождь чередовался крупными градинами, которые барабанили по машине. Я тщетно всматривался во тьму, стараясь разглядеть следы наших беглецов. Такая погода не очень располагала к охоте и мне, признаться, не очень хотелось сталкиваться с мечником сегодня. Плюс, стоило остерегаться кишащих тут бандитов, которым было наплевать на дождь и холод.
   Рэй сказал, что пора останавливаться, и мы последовали его наводке. Джеку пришлось остаться в автомобиле и стеречь его, а мы втроем, чавкая сапогами по грязи, отравились в лес. В воздухе пахло сыростью и легко пованивало из неясного источника. Минган вышел вперед, но даже такой опытный следопыт как он не находил пока никаких следов человека. Благо, Рэй знал, куда мы идем и руководил всеми нашими движениями.
   Мертвый Лес, на первый взгляд, был довольно живым. Иссохшие стволы деревьев чередовались с вполне достойными и здоровыми экземплярами. Землю и камни покрывала мягкая подстилка из мха. Место резало глаз ощутимым контрастом, но это придавало ему особого шарма: серые и безмолвные зоны чередовались с зелеными островками, в которых бурлила жизнь. Когда-то тут обитало так много животных, что на всей Пустоши едва можно было бы найти столько, но это было еще в те времена, когда я не родился. Место было облюбовано сначала жителями Эль Ниньо, а затем и ордами мародеров с головорезами. Фауна перевелась и теперь это место населяли лишь безмолвные растения, среди которых встречались и свои убийцы.
   Рэй вел нас довольно большими зигзагами и я не заметил ни единого облачка ядовитых спор, даже вдалеке, так что стоило отдать должное нашему проводнику - он работал отлично. Как господин Манаби обошелся здесь одной лишь картой, я ума не приложу, ведь местность была настолько смешанной, что я ориентировался тут с большим трудом. Вскоре мы встретили сталкера.
   Парень безмолвно лежал на земле, раскинув руки в разные стороны. Он был мертв. Обычно, я первым делом начинаю рассматривать барахло убитого, но тут мое внимание приковала лишь одна деталь, которая привела меня в оцепенение. Глотка покойного была широко разрезана, словно ему проделали второй рот. Из тела была выкачана вся кровь. Я услышал позади сдавленный стон Рэя. Сам я лишь нервно сглотнул и, зажав нос, стал осматривать вещи потерпевшего. Минган охранял меня, опасливо озираясь по сторонам, так что я всецело сосредоточился на том, что бы внимательно изучить покойника и не прикасаться руками к противной мертвечине.
   Его обезображенное и бледное лицо было мне не знакомо. Он был старше меня лет на десять, так что можно было смело заявить, что парень был тертым в нашем нелегком деле бойцом. Вооружен он был довольно экстравагантно: крупнокалиберным пистолетом со всего одной обоймой и деревянным арбалетом, с целым колчаном стрел. Еды у бедняги нашлось немного, а из полезных вещей была только целая горсть маленьких аккумуляторных батареек, заряженных на полную. Техники, для которой они предназначались, я на трупе не нашел, чем был весьма раздосадован. Сложив все найденные вещи в свой мешок, я знаком скомандовал Мингану продолжать движение.
   Вскоре впереди я увидел свет. Рэй сделал еще пару витков, и мы, наконец, выли на поляну, ярко освещенную фонарем, который горел на крыше металлической комнаты. Та выросла из-под земли, в этом не возникало никаких сомнений: развороченный грунт кучковался горами у стен конструкции. Само по себе оно напоминало стальную комнату, формой ровного куба, со стороной длинною всего в четыре метра. На вершине конструкции возвышалась еще и трехметровая выдвижная антенна.
   Двери были широко открыты, изнутри лился мягкий синий свет. Я осторожно махнул Мингану в сторону конструкции, и он понял меня без слов. Храмовник медленно отправился внутрь, а я прикрывал его шествие, опасливо оглядываясь по сторонам. Наконец, он нырнул в мягкие фосфоресцирующие объятия комнаты и сообщил, что все чисто. Я не стал опускать автомат и отправился за ним.
   Внутри стены комнаты были сплошь утыканы компьютерами, которые снова и снова пересчитывали какие-то данные, выводили изображения с картами Пустоши, отснятыми спутником прямо из космоса. Изображения менялись время от времени. Я зачарованно глазел на все это около пяти минут, но очнулся после того, как меня дернул за рукав Минган.
   - Мы можем узнать, куда они отправились, - он указывал на экран, изображение на котором было статично.
   Это была очередная карта Пустоши, с той лишь разницей, что изображение было довольно старым и не являлось снимком из космоса, а было обычной картой. На ней было несколько пометок, большая часть которых была отмечена зеленым, а меньшая красным. Зеленой была отмечена точка, по координатам которой мы сейчас находились. Нетрудно было догадаться, что в местах отмеченными зеленым, Манаби со своей спутницей уже побывал, а красным был отмечен его будущий маршрут. Осталось три точки. Одна на Свалке, вторая в Балтиморской Исправительной Колонии и третья в Старом Ангеле, погруженная под воду. Свалка была довольно безобидным местом и стоило отправляться туда как можно скорее, ведь в оставшиеся два места я не хотел бы соваться.
   - Робин, - меня снова одернул Минган.
   Я медленно обернулся и уставился на сталкера, чья голова была покрыта капюшоном. По длинным светлым волосам, спадающим на грудь, я сразу узнал этого человека. Ножны с клинком были за спиной, другого оружия в его руках я не видел. Но все равно, этот человек меня сейчас пугал.
   - Привет, Путник, - сказал я, поднимая руки. Сталкеры ходят троицами. Путник тоже всегда ходит в тройке, а его товарищей не было видно. Вполне вероятно, что я сейчас на мушке. Можно было попытаться нырнуть за стену, но одна брошенная граната в это тесное помещение быстро бы оборвала мою прекрасную жизнь. Правда, она бы и уничтожила все, что я принес с собой, а другой причины для нападения, кроме как забрать мои вещи у Путника не было бы.
   Странник шагнул к нам в комнату и, когда свет попал на его лицо, я заметил, что он улыбается. Как обычно.
   - Привет, малый, - кивнул он. - Ну как тебе?
   - Ты о чем? Если вы ищете парня с девчонкой, то тут их нет. Мы опоздали.
   - Ну, может ты и опоздал, - пожал плечами Путник. - Я же получил то, что мне надо.
   - Как всегда ты появляешься из ниоткуда, говоришь загадками и довольно ухмыляешься, - я развел руками. - Стоп. За тобой этого никогда не водилось. - Я наигранно и обвиняющее ткнул в него пальцем. - Так может, ты не станешь воспитывать в себе новые и нехорошие привычки, а сразу объяснишь, что тут происходит?
   - Я не знаю, что тут происходит, - пожал плечами Путник. Черт, я уже не боялся его, а ненавидел. Эта ухмылка явно вела к беде. - Но я немного поболее твоего в курсе дела буду, малый. Вопрос лишь в том, что ты мне можешь дать взамен на мои ответы.
   Я достал из рюкзака найденный недавно пистолет и покрутил его так, что бы Путник мог рассмотреть его получше. Тот лишь хмыкнул и ответил мне:
   - Вас сейчас держит на мушке Призрак, - сказал он таким тоном, будто общался с малыми детьми. - По одному взмаху руки вам отстрелят яйца. Я могу отобрать все, что есть у тебя в карманах. Мне нужно то, что в твоей голове.
   Кем был этот Призрак я не знал. Ранее Путник водился с двумя сталкерами по имени Дхаман и Хольц (он был братом Путника), которые были полнейшими отморозками. Так что, зная людей, с которыми любит водиться наш собеседник, я и не надеялся, что этот Призрак возьмет и вот так на ровном месте усомнится в правильности приказа своего командира, только из-за того, что я такой милый парень. Оставалось лишь гадать по поводу того, чего от меня захочет Путник.
   Но он заговорил не со мной. Путник ранее учился в Храме Сато, как и Минган в свое время, с той лишь разницей, что Минган делал это со своего рождения, а Путник был человеком снаружи. Таких в ученики брали редко. Храмовников обучали не только какой-то своей специфической религии, которую стоящий передо мной человек явно не усвоил, но еще и хитроумным боевым искусствам, давно потерянным и забытым нынешним поколением пистолета и взрывчатки. Путник был счастливым обладателем меча Сато, как и Манаби, но Путнику он достался лишь спустя долгие и мучительные годы тренировок. Вообще, меня мало интересовала его биография, суть была в том, что Путник и Минган знали язык храмовников, знали их тайны и секреты и о чем они сейчас заговорили, я понятия не имел. Во время разговора Минган пару раз глянул на меня, а затем, с недовольным видом ответил на вопрос так, как и, видимо, хотел Путник. Он расплылся в улыбке еще шире и сказал мне:
   - Твой товарищ вернул мне старый должок, за что я ему очень признателен. В качестве небольшой услуги я могу тебе кое-что поведать.
   - Я весь во внимании.
   - О том, куда пойдет наш общий друг дальше ты уже, видимо, догадался. Эта карта, благодаря мне, уже разлетелась по всем поставщикам информации, а за наших беглецов назначена двукратная награда. Ставки растут с каждым днем, и на оставшихся точках будет настоящий ад, опытные охотники за головами уже готовят засады, - Путник ухмыльнулся и продолжил сладким голосом:
   - Но всех их ждет неудача. Они еще не подозревают, с кем имеют дело. Манаби доберется до последней точки в Старом Ангеле в любом случае. Так что тебе я посоветую одно: поворачивай назад. Можешь прогуляться до Свалки, если тебе слегка поднадоело жить. Но до Колонии даже не пытайся, парень. Там будет настоящая бойня, лучшие охотники за головами уже устраивают засады не только за нашими беглецами, но и за конкурентами. Такой осторожный сукин сын как ты, должен правильно истолковать мои слова и улепетывать на всех парах прочь со сцены.
   Передо мной стояла живая легенда Пустоши. Скольких людей он убил? Скольких ловушек избежал и сколько расставил сам? Опыт и умение этого человека позволяли ему оставаться в живых на Пустоши в течении двадцати лет и это был как раз тот человек, которого стоило бояться.
   - Это почему же? - с вызовом спросил я.
   - Видишь ли, такие гении как я, - Путник скорчил самодовольную рожу в очередной раз, - имеют куда более просчитанный план. Так что не суйся за мной, я тебе даю еще один бесценный совет даром. Впереди тебя ждут только разочарования. К сожалению, такие птенцы как ты, парень, не пройдут и половины из оставшегося маршрута, на второй половине которого начнут действовать мои суровые правила. Так что беги, парень.
   Причмокнув губами и послав мне противный воздушный поцелуй, Путник развернулся на каблуках и зашагал прочь. Я был полностью разбит. Так со мной еще не обращался никто. Я еще некоторое время переваривал слова Путника по дороге обратно. Но ясно для меня было только одно: он действительно не шутил, ведь он был из высшей лиги, до которой я еще не дорос вовсе. Такие как он, не разбрасывались бы словами на ветер. Мне было очень обидно за то, что я не нашелся, что бы ответить этому самовлюбленному ублюдку с достоинством. Но ставки действительно становились выше и у меня начал возникать хороший план.
   Если Манаби действительно доберется до Нового Ангела, как и обещал Путник, устраняя всех противников на своем пути, то это лишь хорошая новость для меня. Пока конкуренты поднимают ставки, я буду наживаться на их неудачах.

3. Внутри

   - Спасибо, Рэй. Ты нам очень помог, - сказал я, уныло пожимая парню руку. Перед явлением Путника, наш смельчак успел спрятаться где-то в кустах и вообще не слышал нашего разговора, а вышел только, когда его громко позвали. Аргументация его действий не нуждалась в пояснении - в наши разборки он влезать не собирался.
   Молния сгреб в кучу свою зарплату и, придирчиво пересчитав каждую монету, сунул их в карман. Парень ежился от холода, я вообще не знал, как он сможет преодолеть дорогу обратно, но он заявил, что вернется домой сам без нашей помощи с самого начала, так что жалеть его было некому.
   - Без оружия тебе будет несладко, - сказал Джек.
   - У меня есть оружие, - подмигнул Рэй. - Вам же было легче со мной, зная что я безоружен?
   Мы лишь усмехнулись ему в ответ.
   Наш пикап тронулся, и автомобиль двинулся на запад, в сторону Свалки. Рэй быстро исчез в затуманенной ночи, но я не стал провожать его взглядом. Теперь мою голову занимали совсем иные мысли.
   - Черт возьми, сам Путник! - присвистнул Джек. - Я, конечно, подозревал, что за такой рыбешкой пойдут матерые рыбаки, но все-таки! Блин, тягаться с такими товарищами будет непросто!
   - На и не обязательно этого делать, - ответил я. - Путник знает о нашем беглеце куда больше нашего и уверен, что он переживет любое нападение. Просто так он бы не стал меня запугивать, если бы он боялся нашей компании, он бы прикончил нас на месте. Он действительно серьезно взялся за дело и у него есть какой-то план в Новом или Старом Ангеле. Путник был уверен, что Манаби туда доберется, не взирая ни на что.
   - Интересно, что же он такого знает, - мечтательно протянул Джек.
   - Одно я знаю точно: таких хороших охотников как Путник будет много и нам стоит глядеть в оба, - нравоучительно заявил я. - Отныне будем ночевать с часовыми и следить за местностью. Несмотря на то, что у наших беглецов фора, ловушки могут раскрываться и с опозданием.
   Мы стали спать с Джеком по очереди, в то время когда второй медленно вел автомобиль. Ближе к рассвету мы устроили привал на окраине Мертвого Леса и поспали два часа вместе, пока Минган нас сторожил. К утру мы подъезжали к городу призраку. Мы въезжали в Эль Ниньо.

***

   Кирби бежала по дороге быстрой рысцой, шлепая сапожками по лужам, разбрасывая вокруг фонтанчики брызг, отражающихся веселым блеском в лучах утреннего солнца. Две смутные фигуры беглецов были едва видны, но она сделала попытку и выстрелила. Хотя бы, что бы напомнить преследуемому ей сталкеру, что она все еще на его хвосте. Тот пригнулся и поддал прыти.
   Кирби была очень хорошей бегуньей, но она боялась подбегать к нему слишком близко. В ее задачу сейчас входило гнать его прямо и ничего более. Рисковать понапрасну Кирби не хотелось, она никогда не была похожей на свою сестру. А сталкер этот, между прочим, был очень хитер и ловок. Кирби и ее клан гнали его уже несколько часов, начиная с поздней ночи, и он всегда уходил от них. Настигли они его в этот раз на развалинах Эль Ниньо и гонка, похоже, подходила к концу.
   Кирпичу удалось прострелить сталкеру плечо из лук, так что сейчас тот был ранен и истекал кровью, хотя изворотливости у него не поубавилось. Страннику хватило духа пустить Кирпичу в ответ пулю в лоб и скрыться. Но его движения уже были не так быстры, а силки были расставлены. Кирби отметила про себя, что ей хотелось бы быть как можно дальше, когда парни ввяжутся в потасовку с жертвами. Да, их было двое, и Кирби считала, что недооценивать напарника сталкера не стоило - челюсти у этой огромной дворняги были огромными. Кирби вообще не любила животных, так что за псиной решила следить в оба глаза.
   Сталкер нырнул в одно из зданий, как раз вовремя. Кирби спряталась за небольшим ларьком через дорогу и аккуратно выглянула. Здание было таким же маленьким, как и все остальные в этом городке. Одноэтажная кирпичная постройка, с давно выбитыми окнами, пустая внутри и страшная снаружи. Кирби достала барабан из револьвера и вставила две недостающие пули - ей всегда было спокойней, когда обойма была полной. В отличии от сестры, она была куда более осторожной и расчетливой. Но все-таки, ей недоставало сестры, как раз в такие моменты. Ее решительные команды всегда приводили клан к успеху, но она часто любила поработать сама и для себя. Она была отличным лидером, но в тоже время являлась заядлой одиночкой. Как-то раз, она ушла воровать еду в большой город на севере, кажется, он называется Рино. Кирби никогда там не бывала, но сестра рассказывала, что он довольно большой, и там живет огромное количество людей, у которых полно всяких вещей. С того задания сестра так и не вернулась и , зная ее, Кирби была уверенна, что та не осталась в городе. Она либо погибла по дороге, либо просто бросила их, навсегда став одиночкой. Иногда, на Кирби накатывала романтика, и она планировала плюнуть на всю эту разбойную жизнь и отправиться жить в этот прекрасный Рино, но что-то ее сдерживало. Вряд ли это был Шон, с которым у нее были весьма специфические отношения - он делал вид, что она являлась его девушкой, Кирби не возражала и по обоюдному согласию, после каждого успешного грабежа, а то и чаще, у них случался секс. Кирби передернуло.
   Воздух разорвал громкий звук. Детонировала одна из мин, которые на своем пути любил разбрасывать сталкер. Кирби выглянула из-за своего укрытия и заметила, что с южной стороны укрытия беглеца валил дым. Там должен был устраивать засаду Пуля. Похоже, сегодня ему тоже не повезло.
   Кирби выругалась. Вот как так? Их было пятеро, а он всего один! Собака ведь даже еще не вступала ни с кем в бой. А он так легко разобрался с двоими. Девушка сглотнула комок в горле. Ей не хотелось связываться с человеком, который так дорого собирался продать свою жизнь. А собирался ли? Рана на плече еще не смертельна, а число противников сравнивается. Похоже, для него это очередное приключение, о котором он сможет потом рассказать друзьям за стаканчиком пива.
   - Старина Пула отправился к отцу, - Шон подкрался так незаметно, что Кирби аж пискнула от неожиданности. Тряхнув головой, она спросила у него:
   - Чё ты тут делаешь? Разве ты не должен идти на него с запада?
   - Там не пройти. Он отлично забаррикадировался и выбрал правильный дом. В него всего два входа: один он только что завалил, а второй прямо перед тобой.
   Шон был, пожалуй, самым умным из всего клана. Но все же, сестра Кирби руководила лучше него. Шон годился только для красноречивых монологов и рассказов о прошлом Пустоши. По сравнению с Кирпичом, Пулей и братом Кирби по имени Нил, он был просто эрудитом. Порой, с ним было довольно весело и забавно общаться, но в большинстве своем он любил говорить о себе и лапать Кирби за приличные места. Прямо как сейчас, он как бы невзначай просунул руку ей под штаны, и аккуратно поглаживал ее попу пальцами. Когда Шон заметил, что Кирби ощутила его прикосновение, он довольно осклабился.
   - Где Нил? - Кирби выгнулась, словно кошка, пытаясь высвободить свой зад.
   - Штурмует через окно. И нам как раз пора к нему примкнуть!
   Высунув из кармана дымовую шашку, Шон бросил ее прямо перед входом в дом. Подмигнув, он вытолкнул Кирби вперед, и та послушно нырнула в дым, надев противогаз. Шипение шашки нарушило громкое гавканье и человеческий крик. Орал брат.
   Кирби ускорила шаг и налетела на стену. Раздалось несколько выстрелов, прямо возле ее уха: сталкер обстреливал дымовую завесу, надеясь попасть в преследователей вслепую. Кирби нащупала дверной проем и нырнула в него. Она словно выплыла из забытья: мир снова обрел краски и осязаемые очертания.
   У окна валялось несколько отстрелянных гильз и одна автоматная обойма, но сталкера и след простыл. Кирби прижалась к стене и осторожными шажками засеменила в сторону криков, которые издавал ее брат. Добравшись до источника, она не спешила покидать безопасную позицию. Безусловно, Нил был ранен. У него были растерзаны одна нога и обе руки, он обильно истекал кровью и громко матерился. Нил не чувствовал боли - перед боем он любил глотать всякую дрянь, которая обостряла его чувства, компенсируя худощавое телосложение и избавляла от боли. Потом он еще пару недель валялся на спальном мешке, не способный и пальцем пошевелить, но после отвечал, что оно того стоило.
   - Кирби!
   Между руганью он умудрился, как то вставить ее имя. Кирби поспешно отвернулась от созерцания Нила, боясь, что он ее заметил и сейчас выдаст. Собачье рычание раздалось буквально рядом, Кирби его едва расслышала.
   Псина выскочила, словно из ниоткуда. Девушка успела только ощутить жгучую боль в руке, которая сжимала револьвер. Кирби залупила кулачками по голове собаки, но та и не думала ослаблять хватку.
   - Кирби! - теперь брат видел ее, и в его голосе звучало беспокойство.
   Девушка постаралась себя успокоить, хотя боль в руке была просто безумной. Но она нашла в себе силы пнуть вывалившийся из рук револьвер в сторону брата. Она надеялась, что дурь и адреналин еще не разъели его мозг, и он хоть как-то логически соображал. Нил сообразил.
   Он схватил револьвер и высадил весь барабан. Пара пулей нашла псину, а одна впилась Кирби в ногу и она взвыла. Послышалась автоматная очередь. В комнатку ворвался отстреливающийся из своего револьвера Шон. Псина заковыляла прочь, не успев получить гостинца, который бы упокоил ее.
   Нил продолжал щелкать пустым револьвером что-то вопя. Кирби тряхнула головой. Была легкая передышка. Она попыталась встать, но боль в ноге не позволяла на нее толком опереться, а искусанная рука ныла, так что она так и осталась лежать.
   Шон, перезаряжая пистолет, подмигнул ей.
- Ты такая беззащитная сейчас. И такая горячая.
   Кирби только сплюнула на землю и поползла в сторону брата, что бы отобрать у него свое оружие. Тот продолжал вопить и расставаться с револьвером очень не хотел. Стук крови в висках начал все перекрывать, Кирби начинала терять сознание. Она плохо начала воспринимать окружающий мир. Все вокруг закружилось, очертания комнаты смазались, звуки стали звучать так, словно ей на голову водрузили ведро. Она не помнила, что заставило Шона буквально за шкирки выволочить ее и Нила на улицу через окно. Кирби едва не поскользнулась на луже крови своего брата, пока они выбирались. Затем, из того места, где они недавно оставались, прозвучал громкий взрыв. Кирби, которая уже распласталась на асфальте засыпало песком.
   Через минуту сознание девушки начало проясняться. Она заметила, что ее брат лежал совсем рядом и недоуменно бурчал, глядя на обрубок своей руки. Нил обильно истекал, кровью и Кирби осознала, что через пару мгновений она потеряет и его. У них даже не будет времени толком попрощаться.
   - Нил, - начла Кирби, но ее оборвали звуки выстрелов.
   Шон отстреливался от сталкера, который решил добить их. Кирби пошарила глазами, но не нашла своего револьвера. Достав из ботинка нож, она приподнялась на локтях. Прямо перед ней стоял окровавленный, но вполне уверенный в себе Шон и его пистолет изрыгал одну пулю за другой. За углом дома Кирби заметила едва видный силуэт притаившегося сталкера, который не спешил высовываться. Шон был так уязвим сейчас. Но он целился ровно в то место, откуда мог появится противник, так что пока у него были пули, он держал того в укрытии. Пока были пули...
   Пули закончились, и как только пустая обойма стукнулась об асфальт, как сталкер сделал свой ход. Кирби была готова поклясться, что Шон улыбнулся в этот момент своей фирменной улыбкой, которой он всегда праздновал свою победу. Его левая рука вынырнула из-за спины с Кирбиным револьвером и пули настигли цель. Сталкер, не издав ни звука, осел наземь.
   Шон повернулся к Кирби, и та заметила, что его щека ужасно рассечена осколком, так что видно челюсть. Девушка скривилась не скрывая своей брезгливости, даже не боясь обидеть Шона. Тот лишь швырнул ей под ноги ее оружие и сказал:
   - Все кончено. Идем собирать добычу.
   А как же псина? Хотя, Нил всадил в нее достаточно пуль, что бы собачонка издохла где-то в углу. Кирби поковыляла вслед за Шоном в сторону тела поверженного врага. Оказалось, что сталкер был жив: он конвульсивно подергивался в расплывающейся луже крови, но все еще не хотел умирать. Кирби вдруг стало его настолько жаль, что у нее на глазах выступили слезы.
   - Чего раскисла, сучка? - зло бросил напарник.
   И тут Кирби поняла, насколько ненавидит его. Насколько ее бесит ее нынешний способ существования, вся ее жизнь, которая сродни мусору поганит и без того грязную Пустошь. Ей захотелось повернуть время вспять, пойти другой тропой, но она осознавала, что у нее никогда не было выбора этой тропы. Она была слишком мягкотелой, что бы высказывать свое мнение на всеобщее обозрение, ей просто не хватало духу. Но у Кирби был сейчас шанс все исправить.
   - Ты прав. Все кончено, - холодно бросила она.
   Рявкнул револьвер - последнее слово снова осталось за ним. Шон, удивленно раззявив пасть, с дыркой во лбу рухнул наземь. Кирби выдохнула. Что теперь?
   А ведь она говорила себе - следи за псиной. Она проморгала появление собаки и во второй раз. Когда зверь валил ее наземь во второй раз, теперь уже пытаясь перегрызть горло, Кирби не сопротивлялась. Ибо она не видела в этом смысла, так как ответа на свой вопрос дать не могла. А без этого ответа все переставало иметь смысл.
   Сталкер знал ответ на этот вопрос и молча выдохнул.

***

   - Что за чертовщина тут произошла? - воскликнул Джек, выскакивая из пикапа, который я даже еще не успел остановить.
   Проезжая по мертвому городу мы увидели источник дыма и отправились на него. Источником оказалось покалеченное здание, взорванное в двух местах. У одной из его сторон развернулось настоящее кровавое побоище - на небольшом пятачке в кучах расстрелянных гильз и лужах крови лежало пять трупов. Четыре человеческих и собачий.
   Трое из погибших, вне всякого сомнения, были рейдерами бандитами из какого-то клана, которых было тут бесчисленное множество, а четвертый погибший бедняга был обычным стелкером, которому сегодня не повезло. Еще подъезжая к Эль Ниньо, я, как мне показалось, слышал странные звуки, напомнившие мне выстрелы, но толком разобрать их не смог. Сейчас же, все прояснилось.
   У бандитов ничего интересного не нашлось, они имели всего два старых пистолета, в не самом лучшем состоянии и путешествовали налегке: в их карманах, кроме патронов, не было никаких припасов, ни еды, ни медикаментов. Я подошел к трупу бедолаги, обнимавшего, приникшее к нему животное. Я всегда относился к собакам с особым чувством: они были преданными и не обсуждали твоих приказов. Я бы и сам с радостью путешествовал по Пустоши с верным псом: они чуют опасность за версту, умны и могут хорошо поддержать в бою. Но как-то мне не удалось завести себе четвероногого друга. Еще подходя к трупу, я заметил, что странник обладал вполне хорошим автоматом и я надеялся, что содержимое его карманов меня не разочарует.
   Собака едва слышно заворчала, когда я притронулся к оружию погибшего. Она была изранена и обильно истекла кровью, но была все еще жива. Рука сталкера обнимала ее голову, и я не видел глаз псины. Она чувствовала меня, но никак не могла мне помешать. Я начал аккуратно обыскивать труп, рычание усиливалось все сильнее. Ко мне подошел Джек и сочувственно покачал головой, глядя на эту ужасную картину.
   - Пристрелил бы ее уже, мучается ведь, - сказал он.
   - Ну вот сам и пристрели, - ответил я, глотая в горле ком. С животными мне всегда было тяжелее чем с людьми. Мерзавца человека я добил бы без особой жалости, а стрелять даже в бродячих псов мне никогда не хотелось, и я просто отгонял их парой выстрелов в воздух.
   Джек пожал плечами и, достав нож, и прикончил животное. Он громко втянул носом воздух и что-то прошептал себе под нос. Ковбой был сильнее меня духовно, не смотря на всю свою беззаботность, но все же процесс экзекуции собаки ему не принес никакого удовольствия. Человек и животное. Они были так близки в тот момент, когда еще были живы, но злая судьба посмеялась над ними и не способные существовать друг без друга души не погибли в один и тот, же миг. Все же эта собака ждала своей смерти, и Джек поступил правильно.
   Содержимое карманов сталкера меня разочаровало: из рейдеров точно никто не выжил и обобрать труп никто не успел бы, иначе автомат бы забрали первым делом. Бедолага не имел даже рюкзака: он вполне мог обронить его, когда бандиты пустились за ним в погоню. Конечно, я нашел парочку рожков к автомату и даже одну гранату, но я ожидал чего-то большего. Но винить труп было не в чем и я просто мысленно пожал плечами.
   - Черт, стольких завалил, а сам не выкарабкался, - в душах сказал Джек. - Обидно.
   - Да, - кивнул я.
   - Может, похороним его? - спросил Джек без особой надежды. Но спрашивал он для галочки, он знал, какой будет мой ответ.
   - Мы ведь спешим. Да и не наше это дело.
   - Ты прав, - согласился он без колебаний. - Я просто должен был спросить.
   - Понимаю.
   Джек постоянно расстраивался, когда мы натыкались на подобные сцены посреди Пустоши. Как-то раз мы нашли исхудавшие трупы целой семьи в одном из заброшенных домов, и он не разговаривал несколько дней.
   - Давай убираться отсюда, - сказал Джек, забираясь в автомобиль. Голос его звучал угрюмо, и его плохое настроение передавалось мне.
   Мы снова выкатили на дорогу и я попытался разрядить обстановку включив веселую дорожную песню одного из очень старых исполнителей. Когда заводные аккорды немного сняли напряжение я спросил у Мингана:
   - О чем ты говорил там с Путником?
   - Это дела храмовников, - угрюмо отмахнулся от меня Минган. - Тебя они не касаются, Робин.
   - А по-моему очень даже касаются, - возразил я, хмуря брови. - Путник бы не спрашивал тебя об этом, если бы это не имело отношения к нашей миссии.
   - Секреты Храма я рассказывать не в праве, - все так же спокойно ответил Минган, игнорируя раздраженность в моем голосе. - Я могу тебе сказать лишь немногое: среди храмовников ходит немало старых легенд и сказаний. Одна история несет в себе пророческий характер: в ней говорится о том, что придет человек, который изменит мир. Я не знаю, где правда, а где ложь: истины этой легенды мне не рассказывали, так как не считали меня готовым. Суть знали только избранные. Задание, которое ты так легко взял, Робин, несет для меня куда больший смысл. Я верю, что оно пересекается с тем Пророчеством, ибо многие фрагменты мозаики сходятся. Большего я тебе сказать не могу, Робин, так как не знаю, какую ценность мои догадки имеют для Храма и имею ли я право их разглашать. Но пока я с вами.
   - Я рад, что ты с нами, - кивнул я. - Все эти ваши таинственные заморочки меня сильно пугают.
   - Пока тебе волноваться не о чем, Робин, - проворковал Минган и затих.
   Эль Ниньо со своими пустынными улицами остался далеко позади и я придавил педаль газа, ускоряясь в сторону Свалки.
   Свалка действительно была названа так, как она выглядела. Это было огромное кладбище старой техники, которая стала накапливаться, как я знал, еще во времена предков. Старые и неработоспособные механизмы завозились сюда со всей округи и после катаклизма, встряхнувшего человечество, все осталось в том же виде, что и раньше. Только вот из скопления мертвого хлама Свалка превратилась в настоящую сокровищницу для любого механика.
   Свалку быстро обжили, не смотря на то, что местами она была весьма недружелюбной из-за повышенного радиационного фона вокруг некоторых останков старой техники. Древние механизмы разбирались и собирались заново, жители Свалки делали из, на первый взгляд, бесполезного металлолома вполне полезные штуки, начиная от фонарей, собранных из останков автомобильных фар и заканчивая настоящими боевыми танками. Они даже имели собственную электростанцию, проводку от которой, планировалось распространить по всей Пустоши. Свалка находилась как раз возле старой железной дороги, от которой отправлялись составы с товаром на юг к Перекрестку, откуда они шли к заказчикам в Новый Ангел, на восток в Вольвию или дальше на юг в Арлингтон.
   Свалка так же была крайней точкой наших с Джеком путешествий: не смотря на то, что мы оба всегда мечтали побывать в Новом Ангеле, мы никогда не забирались далее этого пункта. Со Свалки мы всегда уходили пустыми: местные механики, не смотря на обилие имеющейся в их распоряжении техники, с большой радостью платили наличными за ископаемые предметы, относившиеся к технологии и механике предков: мы постоянно выменивали у них компьютеры, аккумуляторные батареи разнообразные платы и микросхемы на деньги и патроны, которые лично клепал один из местных умельцев.
   Издалека мне уже были видны верхушки ветряных мельниц Свалки и я поддал акселерации в двигатель и машина веселее рванула вперед. Правда, стоило иметь в виду, что нас там ждал не очередной отдых на перевалочном пункте, а, возможно, битва с нашим беглецом или конкурентами. Я внимательно осматривал пустынную обочину, выискивая возможную засаду или очередную партию трупов от нашего дорогого мечника.
   Но мое поднесенное настроение быстро развеялось. С тех пор, как мы наткнулись на первый труп в Мертвом Лесу, с нами не случилось ничего хорошего. Мертвые - к несчастью. Я не был особо суеверным человеком, но причины сомневаться в этой истине я, пока найти не мог.
   На смотровой вышке не было часового, это насторожило меня в первую очередь. Я удивленным взглядом провел башню, пока она не скрылась за поворотом, а затем уставился на дорогу. Вскоре мои наихудшие опасения были подтверждены: кладбище старых автомобилей, грузовиков и вертолетов стало по-настоящему мертвым. Таким я его не помнил никогда.
   Домики, стоявшие неровными рядами вдоль протоптанной песчаной дороги, были пусты, как и сама дорога. Со Свалки не доносилось ни звука, что для нее было очень нехарактерно: двадцать четыре часа в сутки, в течение семи дней в неделю, тут постоянно кипела работа: кто-то обрабатывал паяльником стальной лист, прибивал что-то гвоздями, орал на своего помощника, наконец. Но над городком повисла тишина. Я сглотнул комок в горле и остановил автомобиль посреди дороги и заглушил мотор. Что бы ни опустошило городок, стоило поменьше шуметь, ибо это что-то вполне могло остаться. Я сетовал, в первую очередь, на крайне обнаглевший клан рейдеров, а точнее альянс нескольких группировок: ведь в одиночку взять Свалку не осилил бы никто. Джек же, недовольно качая головой, высказал мысль, будто тут поработала одна из семей Нового Ангела. Как бы то ни было, но следов побоища не было и у меня были вполне реальные основания полагать, что жителей не бездушно вырезали и добродушные гостеприимные механики все еще живы. Но не факт, что они скоро вернуться к своей работе, если им посчастливится вернуться из того места, где они сейчас находились, вообще.
   Мы осторожно вышли из машины. Я снял автомат с предохранителя. Я уже даже не помнил, когда последний раз стрелял из него: вокруг меня за последний дни пронеслось столько смертей, но ни к одной из них я не приложил своей руки. Это, конечно, радовало, но стоило сохранять форму и сегодня мне должен был представиться шанс, я это чувствовал.
   - Как думаешь, что тут было все-таки? Бойня? - с этими словами Джек сложил руку словно пистолет и стрельнул в сторону Мингана. Вопрос был адресован нашему следопыту.
   - Бойня - нет, - покачал головой храмовник. - Но они сопротивлялись. Следов полно, не понять, кто за ними пришел. Я проверю северный край, - решительно сказал Минган. - Туда ведет один след, более-менее четкий. Если что - свистите.
   - А "если что" с тобой? - подколол его Джек.
   - Я свистеть тоже умею, - пожал плечами Минган и скрылся за скелетом грузовика.
   Джек лишь покачал головой и, по-братски пнув меня в плечо, пошел первым. Я выдохнул и снова проверил свой автомат. В воздухе завис нехороший аромат. Так пахнут неприятности.
   Свалку то ли бросали в спешке, то ли просто нагло выдрали из нее всех людей посреди белого дня: вот на столе стоит недопитая бутылка сладкой газировки с красной наклейкой от известного производителя (плевать, что сам производитель уже не выпускает свой товар). Вот угрюмо оперся на три колеса автомобиль, а четвертое смиренно лежит рядом, когда его место занимает домкрат: сменить не успели. Городок был словно не успевшим остыть трупом.
   И тут я услышал легкую музыку. Мне, как ценителю искусства, она сразу понравилась. Кто-то вполне мог оставить включенным магнитофон, а может кто-то так даже пытался позвать нас на помощь. Но, чем ближе мы подходили к источнику звука, тем тверже я убеждался в том, что играли вживую на настоящем инструменте. Незатейливый, но довольно приятный мотивчик, исполняли на дудке.
   Джек радостно присвистнул, я даже не успел остановить его. Ну сидит миловидная девушка на пустой бочке и играет на дудке посреди вымершего города. Мило! Но не кидаться же на нее в предвкушении постельного приключения, в самом то деле!
   Дамочка повернулась к нам, прекратив игру. Джека можно было понять - девушка была сногсшибательна. Карие глаза высокой красавицы с длинными кудрявыми волосами вопросительно уставились на нас. Затем она, едва заметно дрогнув, привстала, и я заметил, что тело у нее было просто потрясающим. С усилием оторвав взгляд от ее прелестей, я выдавил из себя какой-то вопрос.
   - Мой друг спрашивает, что вы тут делаете и что тут произошло? - быстро поправил меня Джек, подскакивая к даме, забыв о всякой осторожности. Ну как можно было ждать подвоха от такой прелестной женщины?
   Девушка развела руками и ее глаза наполнились слезами. Сперва я подумал, что она нема или настолько шокирована, что не способна говорить, но она взяла себя в руки и заговорила с нами:
   - Они забрали их! Всех! Вы обязаны мен помочь! Ох, я так ждала, что кто-то все-таки придет! - говорила она подозрительно четко, словно готовила эту речь. Но у нее вполне могло быть достаточно времени, что бы обдумать свои слова: потенциальный помощник в лице группы сталкеров вполне мог оказаться на Свалке в ближайшее время: наш народ был тут частым гостем.
   - Давайте по порядку, дорогая, - Джек уже подскочил к ней и нежно взял за руку и впился взглядом в глаза. Именно в глаза. Ну и сила воли. Мне вот на глазах сейчас было очень тяжело сфокусироваться: милая особа женского пола была одета совсем не по погоде: под курткой у нее имелась лишь тонкая маечка с откровенным декольте.
   - Для начала представьтесь, - продолжал тем временем Ковбой. - Меня зовут Джек, а это мой спутник Робин.
   - Марж, - едва заметно кивнула девушка. - А на город напали бандиты. Много. Очень хорошо организованные. Взяли в плен всех. Вы должны нам помочь!
   - Стой, - я поднял руки. Наконец, мне удалось собрать свои мысли воедино. - Ты хочешь, что бы мы вдвоем спасли твоих друзей от бандитов, которых они не смогли одолеть целым городом? Смахивает на безумие.
   - Мне кажется, Марж стоит договорить до конца, - встрял Джек. Ишь, как стремится выставить меня в плохом свете! Ну, я ему это припомню.
   - Дело в том, что большинство ушло на юг, - продолжала девушка. - Тут осталось всего десяток вооруженных стражей. Они оставили в живых всего нескольких из нас, заставляют работать. Ах, если бы я знала, какова их цель! Вы выглядите хорошо экипированными и вполне можете с ними справиться. Пожалуйста, помогите!
   - Давай глянем, что там, - кивнул Джек.
   - А как же Минг? - спросил я.
   - Только глянем. Потом разберемся.
   Девушка повела нас в сторону железной дороги. Зерна сомнения начали созревать в моем мозгу и формировать вполне адекватную мысль. Марж я здесь ранее не видел, а Джек бы такой юбки не пропустил уж точно. Последний раз мы тут были летом, прошло почти полгода, она вполне могла влиться в местный коллектив по какой-то причине. Марж могла быть женой одного из караванщиков, который возил товары в ближайшие города и нашел ее в одном из них. Но эта история с бандитами выглядела настолько надуманной и глупой, что я настойчиво потянул Джека, бежавшего впереди меня, за плечо.
   - Ловушка, - едва успел молвить я.
   - Оружие на землю! Руки за голову и на колени! Живо!
   Мы были на открытом пространстве, а из-за покошенных автомобилей вышел добрый десяток вооруженных людей в синей броне. Балтиморские тюремщики! В голове у меня сразу же закружилось, к горлу подобрался утренний завтрак, я едва не сблевал от шока и перепуга. Конец. Такой бесславный конец.
   Я молча подчинился приказу. Джек продолжал стоять возле меня, достав оба револьвера, и крутился вокруг своей оси, выбирая цель.
   - Подчинись, - сквозь зубы процедил я. - У нас ноль шансов.
   - Я не собираюсь провести свои золотые годы в каменоломне! - ответил Джек.
   - Надейся на Храм, - коротко ответил я. Марж смело подошла к нам, она, конечно же, была заодно с тюремщиками, и я не хотел высказывать свою мысль до конца. Надеюсь, Мингана еще не схватили, и он сможет прийти к нам на выручку. Призрачная надежда, но умереть под пулями мы всегда успеем - впереди нас ждет долгая дорога на север, и у свободолюбивого Джека еще хватит времени плюнуть в лицо судьбе и выбрать другую смерть. Быструю и без мучений.
   Ковбой подчинился. Марж, довольная собой, отобрала наше оружие, затем обыскала каждого и отняла ножи. Клянусь, эта сука нарочно касалась своей открытой грудью этого дурака Джека, лишь бы поддеть последнего. Та еще стерва.
   Разозлить моего друга ей удалось и он, схватив Марж за волосы, процедил ей что-то очень неприятно в ухо. За что заслужил сильный удар прикладом по затылку от подоспевшего тюремщика и провалился в беспамятство. Марж, отряхнувшись, посмотрела на меня и, указав пальцем на Ковбоя, сказала мне:
   - Надеюсь, ты будешь умнее, - каждое слово знаменовалось очередным ударом по бесчувственному телу. - Уведите их! Заус, Мачете! С ними был третий, найдите его.
   Тут же я пронзительно свистнул и, словив на себе парочку недоумевающих взглядов, поспешил объясниться.
   - Ох, проныра Минг тот еще трус, - поспешил я заверить девушку. - Если он увидел эту потасовку, его уже и след простыл.
   - Посмотрим, - односложно ответила Марж и наградила меня тычком ногой в грудь, очевидно для того, что бы у меня отпало желание свистнуть еще раз.
   Спустя несколько минут нас приволокли на железнодорожную станцию. Оказалось, что тюремщиков всего было около десятка человек: кроме тех, что устроили нам засаду, я не увидел никого. Поезд вообще никто не охранял.
   Я никогда не видел поездов, только на картинках. Но это была воистину исполинская машина. Громадные кузова-вагоны чередовались с приплюснутыми, похожими на подставки, на которых, привязанные тяжелыми цепами, стояли автомобили, а тянул все это большой синий тягач. Нетяжело было догадаться, что автомобили были произведены на Свалке и тюремщики просто украли их наглым образом. Тюремщики никогда не забредали на Свалку. Насколько мне было известно, у них не было даже своего поезда, хотя возле их ПМЖ имелось заброшенное депо. Я взглянул внимательно на один из прикованных к невысокому вагону автомобилей. Я никогда раньше не видел таких. Небольшой, двухколесный агрегат был похож на механизм, способный стремительной стрелой разрезать Пустошь на огромной скорости. Мотоцикл. Именно на мотоцикле, как мне сообщил заказчик, путешествовали Манаби и Ева. Неужели безумные и одержимые тюремщики оказались именно теми умельцами, которым удалось укротить неудержимого мечника? Неужели Путник ошибся? Я отказывался в это верить.
   Меня бросили на земле и кто-то принялся связывать мои руки за спиной. Я обернулся и наградил своего надзирателя презрительным взглядом. Парень удостоил меня своего внимания и снисходительно ухмыльнулся мне в ответ. Мне захотелось плюнуть в этого червя, но во рту настолько пересохло от недавнего шока, что даже не нашлось слюны на достойный ответ.
   Из крупного вагона вышел еще один тюремщик. Я сразу понял, что этот человек безумнее остальных. Это выражалось в его походке, манерах, взгляде. Он был ненормальным, я знал это точно.
   - Еще двое, Змей, - связывавший меня оторвался от своего дела и кивнул своему начальнику. Несомненно, Змей тут был самым главным. Важнее сучки Марж, которая до этого так смело отдавала приказы.
   Безумный человек выглядел очень странно. Во-первых его странная осанка. Парень, хотя он и был крупным и не выглядел инвалидом, ходил на полусогнутых ногах, причем ноги он сгибал не параллельно , а в разные стороны, широко расставляя колени. Руки безвольно мотались между этими коленями и были необычно длинны. Пустой взгляд лица, испещренного шрамами и покрытого густой черной бородой, наводил меня на мысли о его умственной неполноценности. Змей даже не смотрел на своего собеседника. Его руки были обмотаны длинными цепями, которые были перекинуты через шею, но не связывали тюремщика. Цепи свисали с обеих рук и заканчивались пятисантиметровыми острыми ножами.
   Начальник тюремщиков медленно (очень!) перевел взгляд с ведомой ему одному точки на меня. Он не смотрел в мои глаза, и я был благодарен ему за это. Меня до девичьего визга пугал его взгляд и встретиться с ним очень не хотелось. Змей смотрел куда-то вовнутрь меня и, со временем, которого прошло уже немало, я понял, что такой взор пугает меня куда сильнее.
   Окружающим, кажется, было наплевать на медлительность своего начальника, никто не смел ни шевельнуться, ни издать звука. Наконец, Змей что-то для себя решил и изрек:
   - Связать. Уходим.
   Его голосом можно было высекать камень. Честно. Я был благодарен своему надзирателю за то, что он, грубо взяв меня под плечи, поволок мою тушу в сторону поезда, который должен был забрать меня на бесконечную каторгу. Я хмыкнул себе под нос. Бесконечную. Об этом можно было только мечтать. Говорили, что человек не выдерживал и года в каменоломнях Балтиморской Колонии. Никто не знал, так ли это, ведь никому не удалось убежать из-под стражи безумных тюремщиков. Никому и никогда.
   Нашей камерой оказалось обшарпанное вонючее купе. Сиденья, видимо, были очень необходимы в другом месте, посему их выдрали и можно было только укромно усесться на стальном полу. Причиной вони, как мне показалось, был довольно немолодой человек, весь пропотевший и измокший. Человек был прикован наручниками к стальному крюку, прибитому к полу. Нас с Джеком постигла та же участь. Человек спал. Это был немолодой мужчина, на вид сорока лет, с овальным и добродушным, на первый взгляд лицом. Одет он был в пестрый спортивный костюм, а на его шее был повязан алый платок.
   Наш провожатый, а им оказалась та шестерка начальника, которая завязывала на моих запястьях веревку (похоже, у тюремщиков был неплохой улов за эту ходку и наручники у них попросту закончились: в отличие от сокамерника, нас связали крепкой бечевкой, и такой же нас приковали к крюку). Парень довольно осклабился, в который уже раз и сообщил нам:
   - Я Спайк и я ваш шеф, сосунки.
   - Какое-то собачье имя, - хмыкнул едва оклемавшийся Джек. - Хотя, ты хорошо поработал, мальчик. Заработаешь косточку, правда? - Ковбой картинно высунул язык и попытался сымиторовать пса.
   Я слышал как хрустнула челюсть Ковбоя от обрушившегося на нее удара. Надо отдать должное другу: на этот раз сознания он не потерял. Наш сокамерник, встрепенувшись, очнулся и оглядел всех присутствующих. Крякнув, он сказал:
   - Спайки, чем тебе не угодил этот милый молодой человек?
   - Он грубит, дядя. Заслужил.
   Клянусь, в голосе Спайка звучала некое чувство вины, будто он оправдывался перед этим человеком. Вот уж дела.
   - Ну что ж, - человеку удалось это сказать это с таким видом, будто он хлопнул в ладоши в предвкушении чего-то. - Я вижу у меня, наконец, появилась более обширная компания. Не в обиду, Спайк! - тюремщик козырнул дедуле. - Как вас угораздило здесь оказаться, господа?
   Говорил человек внятно и выразительно, будто не в Балтиморскую Колонию ехал. Я немо уставился на него, не находясь с ответом. Да кто он вообще такой?
   - На курорте мы, дедуля, - ответил Джек, схаркивая кровь. - А ты что такой воспитанный, а не отрекомендовался?
   - Эй, ты, - Спайк пригрозил Джеку кулаком. - Повежливей сможешь? Иначе как приложу еще раз.
   - Я бы и сам связанных попинал, - ухмыльнулся Ковбой. Чего бы он так нарывался? От отчаяния, скорей всего.
   - Добрые люди, прекратите спор! - встрял в разговор человек. - Спайк, он полностью прав, я начал знакомство в корне неправильно. Мое имя Иен Клаус. А как вас зовут, молодые люди?
   Мы выплюнули своим имена в сторону Клауса, и тот довольно заулыбался, показав, что в его рту не хватало парочки зубов. Не от длинного языка ли? Я был почти уверен в этом.
   - Очень приятно познакомиться. Правда, - кивнул господин Клаус. - Так что насчет вашего пребывания здесь?
   - Попались, - отрезал я, отводя от него взгляд. На душе становилось так противно, а преподнесенное настроение нашего спутника просто начинало бесить. А мы ведь едва успели познакомиться.
   Иен сочувственно зацокал и закачал головой на мои слова. Выглядело довольно искренне.
   - Вы со Свалки? - спросил Джек. - Мне кажется, я видел вас тут, когда наведывался в это место в полгода назад.
   - Совершенно верно, - кивнул Иен. Задумавшись, он заплямкал языком, а затем глянул в окно, которое располагалось высоко над нами (из-за того, что мы сидели), в котором было видно только небо.
   - Спайки, а разве уже не время покормить нас? - спросил Клаус.
   Спайк взглянул на часы и, показав дедуле жестом, мол "будет сделано", отправился восвояси.
   - Ишь как ты тут устроился, - хмыкнул Джек, когда Спайк нас покинул.
   - Да в гробу я видал этого дебила, - процедил господин Клаус. Нет, пожалуй, господином я его больше называть не буду - первое впечатление об этом человеке было полностью развеяно. - Знаете, парни, чего мне стоило заговорить этому необразованному неандертальцу зубы? Это было довольно просто: он стал раскисать от обычных детских сказок. Но меня уже воротит от его тупости и неаккуратности. Хотя, стоит признать, он стал меня уважать, а это не может не радовать меня.
   - Эй, давай отложим подробности на потом, - остановил его Ковбой. - Что случилось со Свалкой, Вольфганг?
   - Пришло это стадо со всех сторон и мирно предложило нам свалить, - пожал плечами Иен. - Сказали, что будут тут ловить настоящих преступников, а нам по доброте душевной они дают шанс. Трусы решили улизнуть, другие стали бороться. Но, тут-то оказалось, что их куда больше, чем показалось на первый взгляд. Тех, кто решил сопротивляться либо отправили в свет, либо схватили, хотя таких оказалось мало: многие нашли в себе еще ту крупицу ума, которую они не потеряли, отказываясь от предложения свалить, и кончали с собой, - говорил Клаус красиво и уверенно. Хотя было и интересно, какого же черта, такой умный и выхоженный господин не относился к умной половине населения Свалки и попал с нами в одну лодку.
   Джека мучил такой же вопрос и он не постыдился его задать. Клаус лишь виновато ухмыльнулся и ответил очень расстроенным голосом:
   - Болен я, ребятки. Сплю много. Я проспал все действо: меня буквально выдрали из постели после состоявшейся перестрелки и поволокли сюда. По дороге я успел заметить, как эти нелюди замазывали следы и расставляли засаду. Вы не первые, кто сюда заявился. Много народу они похватали так же, как и вас: всем было невдомек, почему Свалка пустует, все забыли об осторожности и все попались в капкан и теперь сидят по вагонам, связанные и расстроенные.
   - Но вы находите в себе силы не унывать, - сказал я. - У вас есть план, Иен?
   - Вы очень проницательный юноша и хорошо разбираетесь в людях, - дедуля мило улыбнулся мне. - Вы слышали историю Счастливчика Торка?
   - Смутно припоминаю, - кивнул Ковбой. - Но это обычная легенда, которую травят в десятках разных версий, являющимися уникальными для каждого городского кабака. Что в ней такого?
   Иен Клаус хитро прищурился и сказал:
   - Я знавал этого парня. Лично с ним беседовал. И он рассказал мне, как ему удалось выбраться из Балтиморской Исправительной Колонии. Так что я не намерен там задерживаться.
   Вернулся Спайк и поставил нам под ноги миски. В них была только вода. Своего знакомого он стал аккуратно поить, а наши так и оставил на полу.
   - Ну и кто теперь пес? - сказал он, хитро глянув на Джека, который пытается дотянуться до воды, став на четвереньки. Так как руки у нас были связаны, пить приходилось действительно по-собачьи.
   - Я ведь тебя укушу. Когда-нибудь, - Ковбой в долгу не оставался.
   Так вот оно что. Возможно, Вольфганг Клаус действительно не врет и Счастливчик Торк был не сказочным героем, а вполне реальным человеком. И он был единственным, кому удалось выбраться из Колонии, да еще и рассказать об этом людям.
   Я плавно подошел к тому моменту, когда стоило напомнить себе, чем же на самом деле является Балтиморская Колония. Дюпон, разумеется, был не единственным крупным городом древних на ближайших окрестностях. Вторым был Балтимор. Хотя, скорее, это Балтимор был первым, а Дюпон уже вторым. Но не суть важно. Важно было то, что данная колония, когда-то была предназначена, для исправления поведения нехороших личностей, живших еще в седые времена наших предков. Когда весь мир был сотрясен ужасным катаклизмом, люди прятались от надвигающейся гибели во всяких местах. Кому-то удалось спрятаться в старой тюрьме и даже пережить тяжелые времена постъядерных осадков. Те, кому удалось пережить все это, решили, что миссия, которой занимались их родители, сейчас приняла куда более крупные масштабы. Как потомки настоящих тюремщиков, они решили, что сотворенное с миром, является жутким преступлением человека и он должен нести наказание. Они стали охотиться за людьми по всей Пустоши и заставлять их "искупать" свою вину. Сначала, они убивали своих жертв, затем мучили, а теперь делают и то и другое одновременно, отправляя несчастных бесцельно работать в каких-то каменоломнях. Людей плохо кормят, отлынивать от работы не дают, узники находится под постоянным надзором и вскоре, человек не выдерживает и погибает от голода или истощения. Себя же тюремщики считают хоть и миротворцами но тоже преступниками: посему ведут спартанский образ жизни, не знают утех и радостей. Вся их жизнь - сплошная погоня за очередными виноватыми и исполнение наказания над ними.
   Но бывают те, кому такая жизнь не мила. Это было видно в глазах Спайка. Он не был создан для этой работы и она не была ему мила. Парень просто родился не в том месте. Я многозначительно посмотрел на Клауса. Тот пока и не собирался делиться своим планом, по крайней мере, пока Спайк был рядом. Что ж, возможно наши шансы избежать неприятностей увеличивались вдвое - и если храмовник не придет к нам на выручку у нас еще оставалась возможность ввязаться в авантюру Вольфганга Клауса, которую однажды проделал легендарный Торк.
   Насчет второго я стал сильно сомневаться. Где-то далеко ухнул мотор тягача, суставы старых вагонов застонали и поезд дернулся, приходя в движение. Мы отправлялись на север в тюрьму.

***

   Вскоре необходимость всматриваться в след, ведущий на север, отпала: Мингана уже вел запах. Запах гари. Осторожно огибая кузова автомобилей, сложенные один на другой, он вышел на небольшую поляну, окруженную металлоломом. Тут стоял кузов старого грузовика, изнутри которого и доносился тошнотворный запах паленого мяса. Скольких жителей свалки спалили разбойники, он считать не стал, а быстро, и в тоже время бесшумно, побежал обратно.
   Но Минган не успел и настигнуть своих товарищей раньше врага ему не удалось. Спрятавшись на безопасном расстоянии, он наблюдал за тем, как его напарников берут в плен. Он ничего не мог поделать. Пока.
   Минган внимательно изучил нападающих: все, кроме девушки, в кожаной броне, на вид довольно прочной, а так же все они имели отличную физическую подготовку. Броня отбрасывала возможность пользоваться метательными ножами на длинной и средней дистанции, а хорошая подготовка исключала бой с более чем двумя врагами одновременно. Хотя Мингана и учили сражаться одновременно с пятью и более опытными бойцами, но все без исключения враги сейчас имели огнестрельное оружие, так что сражать их нужно по одному и как можно тише.
   Двое из них отделились от общей группы, повинуясь приказу девицы в плаще. Минган аккуратно обошел вектор их движения стороной и продолжил слежку за остальными. Наконец, он нашел то место, куда вели его товарищей и набросал в голове некоторый план действий. Тут он и совершил первую ошибку. Мингана учили досконально изучать соперника: его повадки, походку, внешний вид. Посему, он слишком увлекся изучением своих врагов, что было как раз невовремя: оказалось, что поезд, в который отправили пленников, вовсе не охранялся, но теперь, когда Минган подарил им такой вагон времени, люди выставили патрули.
   Минган покачал головой и стал обходить поезд по большому радиусу. В голове он прокручивал запомненных соперников и их возможные преимущества: у девушки были сильные ноги и она вполне могла ими воспользоваться в ближнем бою, увешанный огнестрельным оружием чернокожий выглядел слабее остальных, следовательно, он мог быть отличным стрелком и избегать кулачного боя. Был еще рассеянный на первый взгляд здоровяк, которого Минган сразу же записал в число самых слабых соперников. Но неполноценность этой боевой единицы компенсировал вожак соперников. Это был здоровенный воин с безумным взором и незнакомыми Мингану повадками. Храмовник не заметил на нем огнестрельного оружия, но боевые цепы, которыми он сам себя обмотал, всегда были при нем и выглядели довольно грозно. Хороший соперник, с ним стоит быть осторожным.
   Наконец, Мингану удалось добраться до проржавевшего кузова автомобиля, который очень близко прилегал к железнодорожному полотну. К сожалению, тот находился возле последнего вагона, а пленники были во втором от носа, так что, Мингану еще придется проделать немалый путь, до тех пор, пока он не доберется до своих товарищей.
   Тут Минган заметил, что отделившаяся группа вернулась и патрульные стали забираться обратно в поезд. Храмовник пропустил мимо себя двоих прибывших, которые как раз забирались в последний вагон и буквально за их спинами прошмыгнул под поезд. Уцепившись за крепления под вагоном и надежно зафиксировавшись он почувствовал, как машина содрогнулась. Началось движение. Хоть его поза была до боли нелепой, по крайней мере он успел и не попался никому на глаза. Элемент неожиданности у него все же оставался.
   Минган осмотрел днище вагона своим взглядом. Стоило подумать, как отсюда выбираться до того, как поезд наберет скорость. Минган вполне мог просидеть тут сутки-другие, но такая перспектива была ему не очень мила, ведь там, куда его вез этот состав, вполне могло оказаться еще больше врагов и это могло сделать задачу из разряда невыполнимых. А сейчас у него были довольно высокие шансы на успех.
   Так вот, пробежав взглядом по днищу вагона, Минган понял, что пробраться под составом до носа поезда ему не удастся. Но вполне можно было выбраться в самый хвост и оттуда, по лесенке, которую он успел заприметить еще снаружи, взобраться на крышу и оттуда пробраться к пленникам.
   Двигаться приходилось очень медленно, хоть поезд и не спешил набирать скорость, права на ошибку у него не было. Ухватившись за край вагона и подтянувшись поближе, он начал шарить руками по стальному щиту в поисках хоть какой-то ручки, за которую можно было ухватиться. Согнутая поза, которая давала ему запас найти эту самую ручку разогнувшись, делала его очень уязвимым. Любая неровность на шпалах могла очень неприятной отозваться на его ягодицах, которым он едва не касался земли, и вообще сбросить с вагона. Наконец, Минган понял, что никакой возможности зацепиться у него не будет, так что придется полагаться только на себя.
   Ухватившись за последнюю ступеньку, которая вела к хвостовой двери, он высунулся наружу настолько, насколько это было возможно. Держась на одних руках, он аккуратно перевернулся на бок. Так ему удалось перенести ноги из-под поезда наружу и протянуть их параллельно земле, уже за его хвостом. Вполне простая задача для человека с его физической подготовкой и концентрацией. Не смотря на то, что поезд уже набрал хорошую скорость, Минган одним рывком подтянулся и оказался на трапе, который вел в хвостовой вагон. Вагон, разумеется, был пассажирским и имел хвостовую дверь, на окно которой была надвинута шторка.
   Мингана это ни в коем случае не обрадовало. Он не знал, кто сейчас мог быть в вагоне (а скорей всего, кто-то был, ведь туда проследовали два человека). Он аккуратно дернул за дверную ручку, стараясь не шуметь. Заперто, как и следовало догадаться. Выбить окно к чертям для него не составляло никакого труда, но перспектива упереться носом в ствол пистолета была вполне реальной и шансы говорили явно не в пользу храмовника. Скользнуть в окно, учитывая его позу, быстро было просто нереально и не факт, что по ту сторону двери находилось укрытие в поле досягаемости. Минган посмотрел наверх. Дотянуться до края крыши было вполне реально, учитывая, что он мог еще и опереться на дверную ручку. Храмовник лишь пожал плечами и собрался уже было это сделать, как тут штора отодвинулась и Минган увидел удивленного тюремщика.
   Бедняга даже не успел выронить незажженную сигарету изо рта, как Минган уже опомнился (а входил в замешательство ли?). Спустя удар сердца рука храмовника со страшной силой ломает стекло, хватает за грудки бедолагу и вышвыривает прочь, тело, словно тряпичная кукла, скачет по шпалам. Не раздумывая Минган отталкивается от ступени и сквозь разбитое окно вваливается наружу, где встречается взглядом со вторым врагом. Тот стоит в другом конце вагона, вдоль которого тянутся ряды парных сидений. Без промедления Минган, не смотря на непонятно откуда взявшуюся боль в ноге, перекатом отправляет свое тело в ближайшее укрытие из сидений.
   Врага он узнал сразу: это был тюремщик, которого назвали Мачете, очевидно за любовь к длинным ножам. Но Минган успел заметить, что смуглый тюремщик, все же, не смотря на невероятную скорость событий и их полную нелогичность (ожидать что твоего товарища утащит в окно неизвестный, когда он отойдет покурить, согласитесь, может не каждый) уже успел выхватить пистолет и направить в его сторону. Он успел это заметить еще до того, как ввалился в вагон, так что перекатываясь в укрытие, он уже доставал из внутреннего кармана кривой нож-бумеранг. Нельзя было позволить ему выстрелить хоть раз. Минган четко помнил местонахождение врага и, не покидая укрытия, бросает бумеранг. Нож делает красивую дугу в воздухе, глаза тюремщика становятся похожи на блюдца, но он ничего не успевает поделать. Нож врезается в его руку, которая тут же орошает стену фонтаном крови, человеку приходится выронить пистолет.
   Минган тут же выскакивает ему навстречу и быстро бежит через весь вагон навстречу сопернику. Тот, продолжает лишь ругаться и сжимать раненную руку. В последний момент он замечает несущегося на него храмовника и достает из-за пояса свой огромный нож. Минган резко останавливается и прогибается - нож проходит в паре сантиметров от его тела. Спрятав руки за спину он принимает стойку, которую в Храме шутливо называли "невинной". Он легко балансирует в такой позе и уворачивается от града ударов, которыми его награждает Мачете. Тюремщик плохо владеет своим клинком в левой руке, посему ему не удается завершить четвертый взмах, который он делает очень неосторожно. Миг, и руки Мингана уже не сложены за спиной, он хватает своего врага за руку, которой тот держит нож и ломает ее. Мачете приходится выронить клинок и заорать с удвоенной силой. Храмовник тут же награждает его десятью молниеносными ударами в лицо, от которых тюремщик почти мгновенно теряет сознание и начинает заваливаться на пол. Но долететь до него живым он не успевает - Минган на лету ловит его голову и отработанным движением сворачивает шею. Минган быстро подскочил к двери, которая вела в следующий вагон и посмотрел в окошко. Никого.
   На все про все ушло десять секунд.
   Минган уже успел отойти от боевого шока и начал явственно ощущать боль в ноге. Он развернулся, что бы посмотреть на причину боли и заметил, что его бедро сильно разорвано осколком окна: очевидно, он неудачно в него проскочил. Кровь обильно покидает тело и Минган попытался быстро сделать себе жгут из одежды поверженного врага. Рукав кожаной куртки надежно стянул ногу, но у Мингана уже начинала кружиться голова: он потерял много крови, о чем свидетельствовал обильный кровавый след через весь вагон.
   Храмовник решил, что со спасательной операцией стоит подождать, а пока нужно тут навести порядок.
   Нет, он не решил убрать тело, ведь следы бойни скрыть невозможно из-за его собственной крови. Минган позаботился о том, что бы тело нашли и об убийце своего напарника у тюремщиков сложилось самое ужасное впечатление. Минган выпотрошил своего поверженного врага, словно рыбу и, вытерев руки об его одежду, удалился через выбитое окно (теперь уже с большей аккуратностью) на крышу. Нужно было отдохнуть час-другой, а свежий воздух ему всегда был помощником в этом деле.

***

   Поездка проходила довольно скучно: Джеку надоело подстрекать Спайка и он просто наглым образом уснул, Вольфганг рассказывал нашему обалдую-охраннику очередную сказку из своего бесконечного запаса. Мне ужасно хотелось есть: я не успел еще позавтракать, а миска воды лишь на некоторое время отбила голод. Позже желудок понял, что его жестоко обманули и стал требовать еды с удвоенной силой.
   Мне все было противно, я ненавидел себя за то, что позволил запихнуть себя в эту темницу. В голове вертелся волчок мыслей: я жалел свою просранную жизнь, бесцельную и короткую. Раз в полчаса мимо нас проходил страшный начальник тюремщиков и Клаус, услыхав его походку, тут же замолкал, а Спайк благоговейно вставал и рассказывал, что ничего не произошло. Змей, не наградив никого из нас за это время даже взглядом, почти не останавливаясь, брел дальше. Затем обратно. Но на четвертом таком обходе его нагнал один и тюремщиков и обратился к боссу:
   - Зауса и Мачете кто-то пришил, - нервно пробормотал тюремщик. Это был низкорослый чернокожий парень, с ног до головы увешанный оружием и вид у него был очень напуганный.
   Змей медленно развернулся к своему подчиненному и уставился на него в ожидании объяснений. Парень сглотнул и продолжил:
   - С телом Мачете он повелся словно извращенец. Прирезал, как свинью. Да еще и разделал. Тела Зауса я не нашел, похоже, он просто выкинул его в окно. Мы начали проверять вагоны, но его нигде нет!
   - Возьми пять человек и начинайте прочесывать вагоны, - отрезал Змей. - Двое сверху, а трое снизу. Выполняй.
   Парень лишь кивнул, даже забыв козырнуть. Хотя, я не был уверен, что среди тюремщиков имели особую популярность армейские законы. Ну что ж, на сцену вышел Минган и я был этому очень рад. Не смотря на то, что меня смущало то, что он решил затянуть спектакль так надолго. Я бросил печальный взгляд на окно и увидел солнце, которое начало опускаться к горизонту - вечерело.

***

   Нельзя было сказать, что Мингану хорошо отдыхалось на крыше вагона. Время от времени, когда поезд уходил в поворот, приходилось цепляться за край и стараться не соскользнуть прочь. Холод так же делал свое дело - постепенно конечности коченели и ему приходилось разминать их, балансируя на крыше. Но храмовник хорошо справлялся и вскоре ему удалось прийти в себя после недавней драки и он был готов к новой. Вдалеке, как раз показалась чья-то голова, глядевшая поверх вагонов. Минган спрыгнул, уцепившись за край, но автоматная очередь все равно его не настигла - стрелок был не очень метким.
   С куда большей аккуратностью Минган пробрался в хвостовой вагон, не задев стекло. Рана на ноге отзывалась противной болью и он поморщился. Но на то, что бы жалеть себя времени не было и Минган затаился в засаде.
   Он услышал как со скрипом открываются двери между вагонами. Вскоре в комнату ввалилось трое человек и начали медленно заглядывать под сиденья. Минган их еще не видел, но приблизительно ощущал их позицию. Во время боевых тренировок его учили сражаться сразу с несколькими соперниками одновременно, предугадывать действия каждого из них за долю секунды и опережать их контрударами. Но сейчас он был в узком проходе, позиция никак не играла в его пользу.
   Первый тюремщик уже был рядом. Настало время действовать.
   Он перекатом преодолел узкий проход, краем глаза оценив расположение противников, которых оказалось не трое, а пятеро: двое остались у дверей и прикрывали товарищей. Минган наотмашь кинул два метательных ножа и, судя по сдавленному крику, хотя бы один из них попал. Автоматная очередь нарушила ритмичный стук колес поезда. Пули со свистом отскакивали от металлического пола, хищно врезались в выцветшую обивку сидений, отрывая от нее огромные куски, которые разваливались, падая на пол. Перегруппировавшись в своем новом укрытии, Минган достал два кривых ножа бумеранга и кинул их из-за угла, держа в голове неточную картинку, которую успел составить.
   Не один из них не попал. Автоматная трель не прекращалась, Минган не успевал считать количество выстрелов, да в этом и не было надобности - надеяться, что у тюремщиков закончатся патроны и он успеет к ним подобраться поближе не стоило, ведь стреляло только три ствола. Храмовник нырнул под сидения и молниеносной змеей стал скользить под ними. Отсюда он разглядел две пары ног, стоящих в проходе врагов и одно недвижимое тело, которое ему все-таки удалось смертельно поразить.
   Минган подобрался поближе к одной из пар ног и, достав длинный клинок, полоснул по конечности врага. Ногу отсекло вместе с ботинком, вокруг которого брызнул кровавый фонтан. Но Минган был замечен вторым тюремщиком, который пустил в него автоматную очередь. Храмовник едва успел увернуться - ползти в обратном направлении, да еще и так быстро, было очень тяжело. В ушах загудело от громких автоматных рикошетов, которые к тому же выпустили ослепительную тучу искр. Щурясь Минган выбрался из-под сидений на очередную небольшую площадку и незамедлительно сделал еще один перекат в сторону другого ряда. Выстрелы не замолкали, но он был сконцентрирован и знал как запутать врага. Проскользнув под сидениями в обратном направлении, он резко встал и выпустил еще одну пару метательных ножей во врагов.
   Стоящий в проходе упал замертво с клинком, вошедшим почти по самую рукоять в лом, но низкорослому, которого заприметил Минган еще на Свалке, удалось не только увернуться, но и огрызнуться автоматной очередью в ответ. Храмовник успел укрыться и пули снова лишь взвизгнули, встретившись с металлом, а не человеческой плотью.
   Наступила блаженная тишина. Враг стал мешкать. Едва слышно стонал одноногий солдат, автомат чернокожего щелкал, освобождая отстрелянную обойму, давая место полной, третий тюремщик чертыхался себе под нос, сетуя на невнимательность. Тонкий слух Мингана ловил все эти звуки, отсеивая ненужную шелуху. Сейчас он был лишь боевой машиной, царем этого поля боя.
   - К чертям! - заорал ворчун и Минган услышал знакомый звук. - Ложись!
   С таким звуком выдергивают чеку из взрывного шара. Храмовник быстро взобрался на спинку сидения и оттолкнулся что есть мочи. Граната упала где-то за его спиной, когда он еще был в полете. Взорвалась она до того, как Минган приземлился.

***

   - Ядреная вошь! - воскликнул Джек.
   Мы все встрепенулись. Чего никто из нас не ожидал, так это взрыва, прозвучавшего в хвосте поезда. Лицо невозмутимого Иена перекосило в глупой гримасе, а наш охранник отбросил в сторону книгу, которую с умным видом читал последние полчаса, напялив на нос очки.
   - Достали мальца, - хмыкнул Спайк.
   В другом конце вагона послышались торопливые шаги пары сапожек. В дверях купе возникла Марж и зло глянула на нас.
   - Эт не я! - если бы Джек мог, он бы развел руками.
   - Какого черта? - вопрос она задавала Спайку. - Я чуть не потеряла управление. Что за идиоты отправились на охоту?
   - Микс со своими товарищами, - улыбающийся Спайк, похоже, не разделял тревоги машинистки. - Теперь наш убийца отправится во тьму.
   - Как бы мы не отправились следом за ним, - Марж зло сжала губы и остервенело выплевывала слова. - Кретины!
   Тяжело хлопнула дверь со стороны хвоста и послышались уже усталые шаги. Марж не спешил идти на встречу к своим глупцам и вскоре они так же предстали пред нами. Из ушедшей на поимку Мингана пятерки вернулся только низкорослый негр.
   - Что там произошло, Микс, дубина ты эдакая? - Марж зло уперла руки в бока и уставилась на своего собеседника сверху вниз.
   - Что? - Микс приставил сложенную ракушкой ладонь к уху, показывая, что он ни черта не слышит.
   - Что. Там. Произошло? - Марж схватила провинившегося тюремщика за ухо, словно ребенка, и выговаривала каждый слог с особой тщательностью и остервенением.
   - Боб гранату бросил, а не я, - виновато развел руками Микс. - Распсиховался, когда его брата прибили. Полвагона снесло. Шатать начало. Меня осколком ранило, - Микс указал на кровоточащую ногу. - А этого осла вообще порвало. Я решил отцепить вагон, на всякий случай...
   Марж начала ругать беднягу на чем свет стоит. Тот лишь разводил руками и бурчал в ответ: "Откуда я мог знать".
   - Да, он точно мертв! - повторил Микс в очередной раз.
   - Тела ты не видел, - покачала головой Марж.
   - Ну сама подумай, сестрица, - вступил в диалог Спайк. - Ну как он мог выжить! Если его и ранило, то он остался уже далеко позади и проблем нам не составит.
   - А кто тот вагон разгребет, ты что ли? Как мы будем ездить по этой дороге в следующий раз? Параллельный путь неисправен в сотне мест, нам их чинить нечем. Если этот анацефал, - она обвиняюще ткнула пальцем в Микса, - угробил и этот, то я за себя не ручаюсь, а за Змея так точно. Крышка тебе, Микс.
   Последние слова она прошипела ему в ухо. Лихо развернувшись на каблучках, Марж отправилась обратно. Спайк сочувственно похлопал товарища по спине.
   - Все будет нормально, она остынет, - сказал он. - Оно ведь того стоило?
   - Да этот черт быстр, как молния, - пробормотал Микс. - Да, черт возьми, оно того стоило. Кто знает, скольких он мог еще положить, если бы не самоубийственный поступок Боба. Черт, он быстр как молния, - повторил Микс и устало осел на землю, продолжая бормотать какой-то бред.
   Спайк поспешно удалился и вскоре вернулся с флягой воды, которую предложил своему товарищу.
   Итак, Минган погиб. Я все еще не мог поверить в это.
   - Ловко он с ними, - шепнул мне на ухо Джек. - Стольких прибил, еще и вагон заставил разнести.
   - О чем ты? Ты же слышал, что он не мог выжить!
   - Минган то? - удивленно спросил Ковбой. - Да он скоро вернется и прирежет оставшуюся пятерку, вот увидишь.
   Хотел бы я разделить его оптимизм.

***

   В ушах все еще звенело. Мингану удалось через выбитое окно выбраться на ребро вагона. Оттуда он подтянулся и оказался на крыше. Развалившись, он сосредоточился. Прогнать боль в ноге было очень непросто: взрыв полностью выбил его из колеи и он потерял концентрацию и уже не мог думать ни о чем, кроме своей раны.
   Минган уже был готов провалиться в забытье, как почувствовал, что вагон качнуло и он начал терять скорость. Храмовник быстро поднялся на ноги и, превозмогая боль, прыгнул на следующий вагон. Боль только усилилась. Ему стоило огромного усилия сдержать в груди крик. Жаль было парочки потерянных ножей, которые он не успел вытянуть из трупов.
   Минган все же поднялся на ноги и отправился дальше, продолжая осторожно наблюдать за тем, что творилось у него под ногами: не зазевался ли кто из выживших на сочленениях вагонов или, нету ли впереди поворота и не пришло ли время зафиксироваться, что б не упасть. Он добрался до грузового вагона, на котором были привязаны автомобили. Забравшись под один из них он, наконец, погрузился во тьму и забылся.

***

   Мои надежды уже начинали таять. Мимо нас прошел высокий тюремщик, с сигаретой в зубах. Отрешенный взгляд, безразличная походка. Чем-то он напоминал Змея, но его беспечность расслабляла, а не устрашала.
   - Пойду проверю, не шастает ли наш товарищ поблизости, - сообщил он сидящим возле нас тюремщикам. Микс все еще продолжал безумно бормотать себе под нос всякую ересь, а Спайк пытался его утешить. Последний лишь молча кивнул в сторону пришедшего и тот удалился.
   После случившегося в хвостовой части взрыва Иен Вульф сильно изменился в лице. Его взгляд обрел беспокойный окрас, с лица исчезла ухмылка и весь он позеленел. Он время от времени поглядывал то в окно, за которым уже изрядно пожелтело от закатывающегося солнца, то в дверной проем нашего купе-темницы.
   - Чего грустишь? - наконец спросил у него Джек.
   - Все катится в тартарары, - покачал головой Иен. Чуть погодя он, разоткровенничавшись, добавил:
   - Этот чертов боец спутал мне все карты. Теперь они бдительней, - последние слова он сказал тихим шепотом.
   - Это каким таким образом? - не унимался Джек.
   Иен лишь бросил взгляд в сторону Спайка, не обращавшего на нас никакого внимания. Ковбой сразу все понял и понимающе кивнул. Мне бы его неунывающий оптимизм. Я уже записал Мингана в мертвецы, но Ковбой был абсолютно спокоен на сей счет. Он весело насвистывал какой-то мотивчик, глаза его сияли.
   Наконец, Микс не выдержал и встал.
   - Я так больше не могу! Чего он там так долго?
   - Ну ты же знаешь его, - махнул рукой Спайк. - Любит уединится от всех нас с сигареткой другой. У каждого свои слабости.
   - Я пойду проверю, - решительно сказал Микс. Ишь, как расхрабрился!
   И вправду, ушедший на поиски вероятно выжившего Мингана парень, долго не возвращался. Внутри меня загорелся мотылек надежды.
   - Я с тобой, - решительно кивнул Спайк.
   Клаус резко изменился в лице и затараторил своим привычным бодрым голосом:
   - С тебя шкуру спустят, если узнают, что ты оставил нас без присмотра! Побереги себя, Спайки.
   - И правда! Спасибо за заботу, старина. Давай, Микс, я прикрою тебя до дверей.
   Микс лишь пожал плечами и решительно зашагал прочь.
   Прошло пять минут.
   - Спайк! Спайк! - нечеловеческий голос, полный ужаса и отчаяния принадлежал Миксу. Низкорослый ворвался в вагон и его быстрые шаги эхом отбивались от стен. Когда он попал в поле моего зрения, я заметил, что он растерял все свое оружие по пути сюда и был дико напуган.
   - Он выпотрошил его, Спайк! - в ужасе заблеял тюремщик. - Выпотрошил, как рыбу! Как он уже выпотрошил Мачете! Как выпотрошит нас! Спайк, он идет сюда.
   - Успокойся, - пытался унять его наш охранник.
   - Идем к Змею! Он со своим новым другом единственные, кто сможет с ним совладать! Спайк, я не хочу умирать!
   Внезапно тюремщик замолк. Два ножа в спине отбивают у любого человека всякое желание продолжать беседу. Харкнув на Спайка кровью, его товарищ осел на пол, закатив глаза. Наш охранник ошалело заорал и, отбросив в сторону тело товарища, выхватил из-за пояса пистолет. Выстрелив несколько раз, он чудом увернулся от еще одного ножа, просвистевшего у него возле уха и застрявшего в дверном косяке.
   Спайк нырнул в наше купе и принялся палить вслепую. Минган все же вернулся. Ему удалось проделать долгий путь, убивая тюремщиков одного за другим лишь ради того, что бы спасти нас. Я невольно усмехнулся. Пока Спайк перезаряжал ствол, я прислушался к своим ощущениям. Ничего хорошего они не предвещали. Мы останавливались. Я стал различать звуки отдаленные выстрелов. На поезд напали?
   Спайк не успел вставить обойму в свой пистолет. Минган, бесшумно, но быстро добравшийся до него, вынырнул из-за угла и влепил мощный удар тюремщику в челюсть. Тот обмяк и выронил оружие и своих рук. Храмовник снял с пояса короткий нож и приставил его к горлу Спайка.
   - Сколько вас еще осталось? - процедил он сквозь зубы. В голосе Мингана я почувствовал боль и усталость. Я никогда не видел его таким потрепанным: изодранная правая штанина пропитана кровью, обритая макушка черная от копоти, глаза опустошенные, истощенные.
   - Четверо, - выдавил Спайк, не сводя взгляда с ножа.
   - Я рад тебя видеть, старина! - заявил Джек. - Но, будь добр, оставь его на меня!
   Минган лишь пожал плечами и, стукнув парня для верности в лоб рукоятью ножа, стал нас освобождать. Поезд уже остановился. Выстрелы стали слышны очень отчетливо.
   - У нас тут компания намечается! - заявил Ковбой, глядя в окно.
   - Про меня не забудьте, - раздалось жалобное пищание Иена Клауса.
   Я присоединился к Джеку и посмотрел в окно. Да, видок был еще тот.
   Мы стояли на вершине холма, возле обочины находился небольшой городок, а из одной постройки торчала антенна. Очень знакомой формы. Ну конечно! Точка, к которой идет Манаби со своей спутницей. Выходит, что они были не пленниками тюремщиков, а их пассажирами.
   Но мне пришлось оторваться от своих мыслей, так как со стороны Балтиморской Колонии (а именно ее крыша виднелась у подножия холма) к нам приближался вооруженный до зубов отряд.
   - Минган, ты не натыкался по пути на наши вещи?
   - Через вагон в обратной стороне, - он кивнул в сторону хвоста поезда.
   Джек, злобно хихикая привязал Спайка в очень забавной позе, спустив с того штаны. Сложив пальцы в пистолет, Ковбой направил руку на нашего бывшего охранника и заявил:
   -Бах! Плохая собака!
   Добавив смачного пинка под зад бедняге, довольно присвистнув.
   Мы заспешили. По пути пришлось освободить еще несколько пленников, общим числом в десять штук, которые составили нам компанию. Время от времени, я поглядывал в окна, надеясь увидеть Манаби, но мне лишь удалось заметить еще две группы вооруженных людей, которые штурмовали холм. Они перестреливались с тюремщиками и друг с другом. Да, снаружи будет жарко.
   Мы нашли свои вещи, но разбирать их времени не было: мы с Джеком ухватили по случайному мешку и перекинули за спину все свое оружие. Поезд начали штурмовать и обстреливать окна. Один из освобожденных пленников упал, изрешеченный пулями. Краем глаза я таки успел снова глянуть в окно: отряд сгруппированный вокруг одной из построек, во главе которого стояли уже знакомые мне Змей и Марж, а тюремщики палили во все стороны. Они прикрывали две сгорбленные фигуры, которые проникли в здание с антенной. Я едва успел разглядеть белые, как снег, волосы одного из беглецов. Манаби. Здесь.
   Мы выскочили наружу, с противоположной стрельбе стороны и затаились. Половина пленников бросилась бежать прочь и шальная пуля, которая решила их пощадить в данный момент, никого не задела. С нами остались только растерянная девчонка лет двадцати и Иен Клаус.
   - У нас тут еще одно незавершенное дело есть, - сказал я Клаусу. - Лучше уходи.
   - Пожалуй, я так и поступлю, молодой человек, - кивнул Иен. - Пошли, - кивнул он девчонке.
   - Постой, - позвал его Джек. - Ты ведь не разговаривал с Торком, правда?
   - Нет, - признался Иен. - Но план у меня все же был. Хороший. Возможно, таким планом и воспользовался Торк, кто знает? Ваше счастье, что до него не дошло, - он хитро нам подмигнул и побежал следом за остальными.
   - Что бы это, черт возьми, значило? Нам повезло!? Робин, как ты считаешь?
   - Я считаю, что тебе стоит заткнуться, - отрезал я. - Цель рядом. Я про нашего беглеца. Сейчас мы можем все закончить.
   Выстрелы загремели с удвоенной силой. Обе группировки добрались до вершины холма и вступили в бой с тюремщиками. Мы обошли поезд и вошли в небольшой городок, состоящий из пяти разрушенных домиков, в котором кипела перестрелка. Мне удалось разглядеть парочку участников: первой командой, очевидно, был какой-то альянс сталкерских группировок: компания была пестрой и никто из них не имел особых знаков различия. Вторая же, состоящая из одетых в темно-красные костюмы бойцов, насколько я знал, принадлежала к семье Смитов из Нового Ангела. Их еще называли Ищейками, ведь они отыскивали должников семьи в любой точке Пустоши и заставляли платить по счетам.
   На площади, возле целевого здания уже лежало несколько трупов тюремщиков и их противников. Тут на нас напала с тыла какая-то третья сила. Двое парней, тоже странники, были ошарашены, когда увидели нас, в принципе, как и мы. Очевидно, они собирались подкрасться к одной из противоборствующих сторон и устроить засаду, но они не учли, что в уравнении появилась новая переменная.
   Мы с Джеком отреагировали быстрее их и спустя пару выстрелов на Пустоши стало двумя покойниками больше. Мы быстро сменили свое оружие на автоматы сталкеров, что бы поберечь свои и без того скудные запасы патронов: взять все вещи нам ведь так и не удалось, так что у каждого было всего по паре обойм. Свой трофейный автомат мне пришлось вскоре выбросить: он выглядел настолько паршиво, что я не стал доверять свою судьбу богине удаче. Такая штука могла заклинить в любой момент, а то и вовсе развалиться на запчасти, что могло мне лишь оставить надежду на то, что мой противник помрет со смеху.
   Я поудобней перехватил свой верный автомат, выстреливший сегодня впервые за долгое время и продолжил медленно красться вдоль стены. Минган уже был у края и наблюдал за полем боя.
   - Тюремщики уверенно побеждают у них отличный строй, - сказал храмовник. - Вы уверенны, что стоит ввязываться в бой?
   - Подождем, - кивнул я. - Лезть на рожон мы не спешим.
   Ковбой разочарованно цокнул и поправил свою шляпу. Настроение у него было боевое, но он лучше моего помнил, что мы зареклись встревать с нашим беглецом в открытый бой. Тем более, когда у него такое прикрытие.
   - Они выходят.
   - Кто, - лишь смог тупо спросить я.
   Мне пришлось самому выглянуть из-за угла. Вот черт!
   Манаби и Ева, как ни в чем не бывало, уже покидали здание и направлялись в сторону поезда, где был припаркован их мотоцикл. Черт! И ведь перехватить их никак.
   Мы стали двигаться в обратном направлении, но были отрезаны: тюремщики перегруппировались и стали оттеснять Смитов как раз в нашу сторону. Пришлось затаиться, но вскоре, Джек натолкнулся на одного из Ищеек. Ковбою пришлось убить его до того, как он нам представится: надеяться на то, что парень не поспешил бы сделать с нами то же самое, не стоило. Смиты заметили потерю и стали лупить по нам в ответ: мы очутились между молотом и наковальней. Прибыли подкрепление со стороны Балтиморской колонии - теперь тюремщиков на поле боя было в разы больше остальных сражавшихся, и они спокойно окружили городок. Мы крупно влипли.
   Я заметил, как Манаби спокойно оседлал свой мотоцикл, а девчонка пристроилась рядом. Они лихо соскочили с грузового вагона, который не был огражден бортами, и погнали куда-то на запад в сторону Балтимора, игнорируя дорогу, которая вела на юг, обратно на Свалку. По ней можно было добраться до Перекрестка и от него сразу в Новый Ангел, но Манаби выбрал прямой путь.
   Но это сейчас должно было мало меня заботить. Я вяло отстреливался от тюремщиков, Смитов и сталкеров, которые Бог весть откуда брались, словно они были мотыльками летящими на свет. Очевидно, у Балтиморской Колонии собралась немалая братия охотников на наших беглецов и случилась та самая бойня, которую предрекал Путник.
   - Это конец, - покачал головой Джек. - Их там еще приперлось. На кой мы сюда сунулись? Нас спасет только чудо.
   В груди громко колотилось сердце. В глазах темнело. Неужели он прав? Пули с визгом отскакивали от старого мусорного бака, за которым мы прикрылись. Парочка прошла навылет и я стал сильно сомневаться в надежности нашего укрытия. Джек был прав - спасет нас только одно.
   И чудо случилось.
   Я услышал рев двигателя спортивного автомобиля и спустя мгновение прямо перед нами появился черный бронированный "Мустанг", с огромным стальным листом, который был установлен на багажнике. Лихо развернувшись, машина встала в переулок между домами, закрывшись своей броней от стрелков. За рулем сидела миловидная барышня, которой было около тридцати лет. Девушка поманила нас пальцем.
   Прикрытые спасительным автомобилем, мы подкрались к ней, отбросив всякую осторожность. Она не была похожа на человека, который стал бы нас убивать таким изысканным способом.
   - Ты Минган? - неожиданно спросила девушка. Храмовник кивнул. - Если хочешь жить, то тебе придется примкнуть ко мне, немного пересмотрев цель своей текущей миссии. Что бы ты быстрее принял решения, я тебе назову имя. Кеплаган. Ты со мной?
   Минган словно впал в ступор. Это имя для него что-то значило. Оно было из прошлой жизни, той, которую он оставил в Храме, примкнув к нам. Он выглядел очень удивленным, но все-таки ему удалось найти в себе силы и кивнуть.
   - Тогда забирайся. Вас тоже приглашаю, - добавила девушка, погодя, кивая мне и Джеку.
   Мы забрались внутрь спасательной шлюпки и мустанг, взвизгнув колесами, лихо вырулил и развернулся. Пули стучали об броню машины, но водителю было все равно - она уверенно рулила автомобилем и отправила нас по обратной дороге, на юг в сторону Свалки.
   - Чудо, - кивнул я, оборачиваясь к Джеку. Тот выглядел таким же удивленным, как и я. Мы были спасены!

4. Поворот

   Когда ситуация стала более спокойной и ревущий выстрелами городок остался позади, а длинный поезд, недавно выпустивший нас из своей тюрьмы скрылся из виду, я смог получше рассмотреть нашу спасительницу. Как я и сказал - это была девушка, которой было под тридцать лет: ее кожа не была такой гладкой и молодой, на скулах и лбу пробивались первые морщинки, пока едва заметные. Так же, от переносицы к брови шел тонкий, но длинный шрам, который доставал девушке до виска. Лицо у нее было круглым и спокойные плавные черты - если бы не прическа, ее внешность бы не была такой запоминающейся. Огненно рыжие волосы были аккуратно выстрижены и куполом оплетали ее голову на висках и лбу, а на затылке спадали до плеч. Левая ноздря была пробита маленьким гвоздиком.
   Одета спасительница была в короткую куртку, под которой виднелась кожаная пластина легкой кожаной брони. Черные штаны крепко обтягивали ноги, а на поясе висело большое количество мешочков и маленьких сумок, наполненных неизвестно чем. Левая ладонь была замотана бинтом с едва запачканным кровью, а на правом запястье виднелась какая-то татуировка - то ли дракон, то ли змей, туловище которого уходило под рукав, так что лицезреть рисунок полностью возможности не было. Звали ее Акона.
   - Что значит, примкнуть к тебе? - тишину нарушил Минган, все это время имевший такой вид лица, словно его накормили сырыми огурцами и заставили запить все это галлоном прокисшего молока.
   - Всему свое время, - девушка склонила голову набок и добавила:
   - У нас гости.
   Я кинул взгляд в зеркало заднего вида. Не смотря на то, что мы неслись с довольно приличной скоростью (около ста пятидесяти километров в час), за нами привязалась погоня. Едва различимые силуэты автомобилей были плохо видны из-за столпа пыли, которая вырывалась из-под наших колес: дорогу от Свалки до Балтиморской Колонии редко кто использовал, так как у тюремщиков было мало посетителей, так что Пустошь щедро наметала на старый асфальт свой песок, который некому было разгонять. Но контур дороги отчетливо показывала колея, которую протоптал мустанг Аконы, пока она ехала за нами.
   - Они нас догонят, я не могу разогнаться быстрее, - сообщила девушка. Я намек понял, Джек - нет.
   - А нельзя ли сбросить этот холодильник, который ты сзади нацепила? - спросил Ковбой. - Он же весит целую тонну.
   - Не тонну, а всего пятьсот килограмм, - бросила Акона, даже не глядя на него. - Но сбросить все равно нельзя.
   Я выудил из кармана полную обойму и вставил в автомат. Надо мной как раз был широкий люк, в который я мог просунуться всем телом, что я и попытался сделать, прихватив оружие.
   - Сильно не высовывайся: пусть тебя прикрывает щит, - кивнула девушка, одобряя мое решение.
   Я, опираясь ногами на свое сиденье, зафиксировался в этой нише и перевел автомат в режим тройного выстрела. Вести снайперский огонь в таких условиях было просто нереально, так что я надеялся, что хотя бы одна из пуль, посланных мною в колеса преследователей, настигнет цель.
   Их было трое, один сильно обогнал других и был уже метрах в двадцати от нас. Я решил немного подпустить его и только тогда открыть огонь.
   - Ждешь особого разрешения? - послышался голос девушки.
   Я слегка приуныл. Все автомобили были вооружены широкими бамперами, доходившими почти до земли, так что стрелять по колесам под прямым углом было нереально. Я пустил пробную очередь в стекло ближайшего автомобиля. Едва различимый силуэт водителя даже не шелохнулся. Как я и думал, стекла оказались вполне пулестойкими. Я вернулся обратно в кабину.
   - Нужно их раскачать. Колеса неуязвимы под прямым углом, - сообщил я.
   Акона лишь кивнула и я, не дождавшись внятного ответа, вернулся на свою огневую позицию.
   Как только я вновь зафиксировался, наш автомобиль повело и мне открылась правая сторона джипа тюремщиков. Я незамедлительно пустил три коротких очереди, метя в переднее колесо. Мне сильно повезло - несколько пуль пробили шину, еще парочка попала в крепление колеса и его начало заметно шатать. Автомобиль начал отставать от нас, а потом его раскачало из стороны в сторону и водителю пришлось резко тормозить, что бы не потерять управление. Минус один.
   Меня наградили пулеметной очередью в ответ: два других преследователя выглядели куда крупнее предыдущего, но были не настолько шустры. Зато каждый имел по пулемету, прикрепленному к капоту со стороны пассажира. Я вжал голову в плечи и пули лишь со звоном отскочили от брони. Меня беспрерывно поливали свинцовым дождем, так что о том, что бы открыть огонь в ответ пока речи и не было.
   Дорога начала уходить вниз и делать резкие повороты. Кучность огня сильно упала и я решил рискнуть вновь. На этот раз я оказался менее удачлив - ни одна из пуль и близко не прошла у колеса преследователя. Я выругался и сменил обойму. Акона быстро поворачивала то вправо, то влево, срезая углы иногда даже пуская автомобиль в занос: не знаю, как ей удавалось удержать автомобиль с таким противовесом на багажнике. Возможно, перед машины был утяжелен. Я едва удержался на очередном повороте и, не решив больше испытывать судьбу, вновь вернулся в кабину и стал внимательно изучать дорогу впереди. Серпантин заканчивался и я, перекрестившись, снова полез на крышу.
   То, что я там увидел, меня разочаровало. Один из тюремщиков, высунувшись из нагоняющего нас автомобиля, обильно работал какими-то инструментами, очевидно, откручивая стальные листы брони. Мне понадобилось менее десяти секунд, что бы понять, в чем его цель: сбросить побольше лишнего веса и нагнать нас. Что бы я не расслаблялся, меня из обоих пулеметов вновь полили свинцовым дождем. Я пригнулся и постарался прицелиться в парня. Похоже, что он нутром почуял мои намерения и обернулся. Я нажал на спусковой крючок.
   Бедняга, прошибленный несколькими пулями, сорвался со своего неустойчивого положения и стал подскакивать на земле. Его искалеченное тело попало аккурат под колеса второго тяжелого автомобиля и тюремщика просто размазало по бамперу. Я невольно скривился, понимая что натворил.
   За это меня наградили еще одной очередью, но я вовремя скрылся за стальным листом. Все таки, парочку стальных листов, авантюристу удалось отцепить и первый автомобиль тюремщиков стал нас нагонять. Акона вдавила педаль в пол, но оторваться мы не могли. Этот спринтерский забег мог продолжаться аж до Свалки и стоило что-то предпринимать прямо сейчас. Пассажиры второго автомобиля тоже стали заниматься отклеиванием брони, посему, он должен был уже скоро нас нагнать. Позволить догнать себя тюремщикам означало только одно: когда мы пойдем нос в нос, они просто изрешетят нас из своих многочисленных орудий и страшных пулеметов.
   Я постарался прицелиться в парня, колдовавшего над броней второго автомобиля, но оставил свою затею: тот был слишком уж далеко. Пришлось продолжить обстреливать колеса ближайшего преследователя.
   Пулеметные трели отвечали на мои короткие выпады, стальной щит мустанга визжал, но пока держался. Прицельной стрельбе мешали искры отражаемых пуль, но все же мне каким-то чудом удалось поразить свою цель. Пули на этот раз легли очень удачно и колесо сорвалось с крепления. Автомобиль крутануло и он подскочил в воздух, начиная оборачиваться вокруг своей оси. Я бы не посочувствовал пассажирам: сейчас они находились в смертельной карусели, а огромный вес автомобиля и скорость делали количество оборотов только больше и опасней.
   Второй и последний преследователь обогнал товарищей, даже не обратив внимания на их поражение: теперь тюремщики, пусть и без защитной брони, неслись на нас на всех парах, безостановочно сверля своим пулеметом защиту мустанга. На крышу преследующего автомобиля взобрался облаченный в тяжелый бронежилет парнишка и принял такое же положение, что и я. У тюремщика было преимущество: его автомобиль был куда выше моего, так что на стальной щит теперь надеяться не стоило.
   Я быстро прицелился и выпустил в него две коротких очереди. Парень не медлил с ответом и выстрелил тоже. Сейчас были только он, я, наша меткость и немного удачи. Мое сердце бешено колотилось в груди, я сощурился, ожидая в любой момент получить пулю в лоб. Акона стала водить автомобиль, мешая моему сопернику прицелиться, в принципе, так же как и мне. И, наконец, мне повезло. Но не в стрельбе. Госпожа удача распорядилась сегодня оставить меня живым и пуля, которая пошла рикошетом от крыши лишь вскользь ужалила меня в плечо. Я разразился бранью и, едва не выронив своего оружия, ввалился обратно в кабину, шипя от боли.
   Акона бросила на меня быстрый взгляд и что-то сказала: я ни черта не слышал, так как успел изрядно оглохнуть от выстрелов, пока вел свой бой на крыше. Ковбой протянул девушке какую-то сумку и та, одной рукой управляя машиной, протянула мне бинт. Объяснять что делать мне причины не было: я оторвал лоскут ткани и приложил к ране. Так как пуля лишь задела меня и сильного кровотечения не было, я просто плотно прижал жгут, пытаясь унять боль.
   Постепенно я начал слышать звуки. Я, оторвавшись от сожаления к самому себе, глянул в зеркало заднего вида и заметил, что крыша преследователя пуста. Сквозь пелену оглушительного звона, едким дымом стоявшего у меня в ушах я услышал довольный голос Джека. Я обернулся и увидел, что он крутит на пальце свой револьвер из ствола которого вытекала тонкая струйка дыма. Ковбой, очевидно, тоже решил поучаствовать в перестрелке и, свесившись из окна, смог снять снайпера тюремщиков.
   - Учись, салага! - подмигнул он мне.
   Впереди показался низкий стальной забор Свалки. На одной из смотровых вышел я заметил шевеление. Акона тоже: она неотрывно смотрела в ту же точку, что и я.
   - Мы уже рядом, - сообщила она в рацию. Ответом ей было лишь шипение.
   Девушка стала сбавлять скорость: вокруг свалки было разбросано множество мусора и угодить колесом в какой-то металлолом было не очень приятной перспективой. Мы проскочили смотровые вышки и выскочили на небольшую площадку, окруженную привычными для Свалки скелетами автомобилей. Акона, к моему великому удивлению, остановила автомобиль.
   Я, ничего не сказав, лишь ошалело обернулся и стал наблюдать за стремительно несущимися на нас тюремщиками. Внезапно, из кучи мусора у самого входа, выскочила крупная человеческая фигура с огромным горбом на спине, державшая в руках какое-то большое оружие. Фигура прицелилась и, громко ухнув из своей пушки, снесла колесо проезжающему мимо автомобилю. Преследователей занесло, машина стала тормозить, но водитель не смог удержать ее на колесах и машину перевернуло. Проскользив по асфальту еще несколько метров, автомобиль замер.
   На смотровой вышке снова началось движение. Я смог разглядеть, человека, вооруженного снайперской винтовкой. Парень уверенно открыл огонь по тюремщикам, сидевшим в машине. Сделав три выстрела, снайпер замолк.
   Акона, выждав еще пару секунд, уверенно распахнула двери и выскочила наружу. Крупная фигура у входа и снайпер на смотровой вышке были ее напарниками. Мы, погодя, тоже покинули автомобиль. Крупный парень, подойдя поближе оказался вовсе не одним человеком, а двумя, а спустившийся с вышки снайпер выглядел угрюмо и зло сверлил меня взглядом.
   - Настырные ребята попались, - сообщила товарищам Акона, взбираясь на автомобиль тюремщиков и заглядывая внутрь.
   - Красиво сработали, парни, - Джек сделал довольную гримасу и помахал рукой незнакомцам. Снайпер лишь угрюмо покачал головой, а человеческий силуэт, сидевший на спине у громадного парня, козырнул Ковбою в ответ.
   Акона, наконец, слезла с джипа и, отряхнув ладони, кивнула в сторону незнакомцев и обратилась к нам:
   - Это Весельчак, Сольдо и Шуа, - представила она нам своих товарищей.
   Снайпер с недовольной ухмылкой, как ни странно и оказался тем самым Весельчаком. Парень был не очень высоким и не таким плотным, как Джек или я, иными словами он выглядел слабее. Зато было в нем что-то такое, что заставляло смотреть на него с опаской. Когда Весельчак подошел поближе, я заметил в уголках его рта два уродливых шрама, сделанных так, что создавалась иллюзия, будто он улыбается. Очевидно, у парня была интересная история из прошлого, но он своим видом демонстрировал то, что делиться с нами чем либо не собирается.
   Здоровяка же звали Сольдо, а его наездницу - Шуа. Два так не похожих друг на друга человека были слиты в одно целое. Я на своем веку повидал мало сиамских близнецов и никогда не видел их во взрослом состоянии. Сегодня мне их так же увидеть не удалось, но все же, сначала мне показалось, будто эти двое были неразлучны скорее на генетическом уровне. Мужчина - высокий и мускулистый, настоящий громила и нелепо выглядящая на его фоне худая конопатая девчонка, с короткими черными волосами. Сольдо смотрел на нас безразлично, Шуа разглядывала с нескрываемым интересом, лицо ее словно сияло, а губы расплылись в озорной улыбке. Я не брался взяться за определение ее возраста: она выглядела невинным ребенком.
   Мы с Джеком промямлили свои имена в ответ и новознакомцы лишь кивнули нам: никаких рукопожатий.
   - Что за птенцов ты притащила? - Весельчак презрительно сплюнул, глядя на нас. - Неужели Храм на самом деле не такой хваленый и через него смог пройти один из этих желторотиков?
   - Это я, - Минган, доселе остававшийся в стороне, вышел на всеобщее обозрение. Весельчак лишь пожал плечами, но оставил его внешний вид без своих комментариев.
   - Начинай, - бросил Минган в сторону Аконы. Я едва уловил движение, с которым он перебрасывал в правую руку метательный нож. Что он задумал и что тут происходит в конце концов?
   - Пройдемте в более удобное место, - Акона словно не замечала его настойчивого тона и выглядела спокойной. Возможно, причиной было ее численное превосходство. Но число - не всегда равно качеству. Это я не себе льстил - Минган только что помог нам в такой заварушке, что "подвиг" Аконы, вытащившей нас из другой, выглядел не так великолепно. Я не сомневался, что если храмовник решит завязать бой, то мы выйдем победителями - его недавнюю усталость словно рукой сняло.
   Акона повела всех в один из оставленных жителями Свалки домов и только тут я понял, что пережил. Какой опасности избежал, скольких людей я сегодня отправил на тот свет, борясь за свою жизнь. Ко рту подкатил комок, в глазах зарябило и пошла кругом голова. Образы недавней схватки и предвкушения кошмарного заключения смешались со всеми неприятными ощущениями и я бессильно сполз на землю, прислонившись к стальному щиту мустанга. Я провел рукой по изрешеченной пулями броне, что бы ощутить холодное прикосновение стали, что бы ощутить хоть что-то. У меня редко случались приступы паники после выброса адреналина, но сегодня я пережил нечто большее, нежели рядовую стычку с группой разбойников.
   Никто не заметил моей беды. Никто кроме Джека. Ковбой сочувственной подхватил меня за плечи и спросил, что случилось. Я показал ему большой палец: все нормально. Окончательно осев на землю я вознес взгляд к небу и посмотрел на заходящее солнце.
   - Тяжелый был день, - сказал я все еще стоявшего над моей душой Джеку. Тот лишь кивнул.

***

   Все расположились вокруг стола, рассевшись на стулья - кто прямо за столом, а кто, как я в темном углу. Только Шуа все так же свесила ноги с плеч своего неразлучного друга. Эта парочка все еще вызывала у меня повышенный интерес своими одновременными необычностью и нелепостью. Интересно, здоровяку-то хоть удобно таскаться с ней повсюду?
   Минган вопросительно уставился прямо на Акону, за что заслужил недовольный взгляд от Весельчака, который не спускал с него глаз последнее время. Акона же никуда не спешила, медленно закурила и, пустив кольцо дыма, начала:
   - В общем, ситуация такая...
   - Откуда ты знаешь Кеплагана, - оборвал ее Минган.
   - Если я начну рассказывать с этого момента, история получится немного спутанной, - развела руками Акона. - Я бы на твоем месте никуда не спешила - твой товарищ сейчас очень далеко. Я не знаю, что вас с ним связывает, но увидишь его ты нескоро. А увидишь только тогда, если пойдешь за мной.
   - Я слушаю, - сдержанно кивнул Минган.
   - И слушай внимательно, - Весельчак пригрозил ему пальцем. - Тебя из лап смерти вытащили, а ты еще условия ставишь.
   Минган даже ухом не повел в сторону снайпера. Похоже, тому еще не скоро удастся вывести храмовника из себя, хотя Весельчак, похоже, был мастером в этом деле.
   - Ситуация такова, - между тем Акона возобновила свой рассказ. - Вы, конечно, знаете о двух людях, на которых ведет охоту вся Пустошь, да и вы тоже. Вам что-то известно о том, что они делают?
   - Ходят от места к месту, - подал голос я. - Пользуются старой техникой предков, посылают какие-то сигналы. Что ты можешь к этому добавить?
   - Я хочу добавить то, что их миссия очень важна, - серьезно сказала Акона. - И все, кто хочет воспрепятствовать их деятельности, погибнут от моего оружия.
   Джек ощупал себя и, ухмыльнувшись, спросил:
   - Но мы-то еще в порядке. Почему же?
   - Успеется, - буркнул Весельчак.
   - Я продолжу, если ты не возражаешь, - Акона выпустила в сторону Джека еще одно кольцо дыма, и тот примирительно развел руками.
   - Больше вашего о миссии Манаби я не знаю. Добавить я могу только одно: их деятельность может изменить этот мир в лучшую сторону, так что она крайне важна. Удивлены? Я, сначала, тоже не поверила, но на их стороне сейчас Орден, а это многое значит
   Орден. Я редко слышал это слово. Я лишь знал, что есть такая организация далеко на юге, дальше Арлингтона и края обитаемой земли. Организация сильная и древняя, сродни Храму, имеющая свои тайны, но куда более секретная.
   Джек удивленно присвистнул, Минган сильнее напрягся. Что же он скрывает?
   - Как к этому всему относится Кеплаган? - спросил он.
   - На данный момент он является одним из лидеров Ордена и именно он посвятил нас в его послушники, дав нам задание отыскать тебя. Он сказал, что ты должен помочь Ордену в предстоящей войне и всеми силами защитить ключ, который спасет Пустошь.
   - Войне? Ключ? - недоуменно спросил я. - Ты бормочешь какую-то ересь, словно сектантка.
   Весельчак зло сверкнул глазами, но более ничем не ответил на мое колкое замечание. Да чего он так дергается?
   - Ну конечно, продолжайте меня перебивать вопросами, и тогда вам ничего не будет понятно, - закатила глаза Акона. - Начнем с ключа. Это девчонка - ведь она каким-то образом может оживлять старые радиотрансляторы и заставлять их работать. Как она это делает, я не знаю, но главной целью Ордена является защита Евы. Так ее зовут, если не знаете.
   Насчет войны, то тут все куда сложнее. Орден старая организация и они хорошо скрывали свои тайны и знания. Но их слишком мало, они искали помощи. Они отправились за помощью к храмовникам Пандема, так Ордену удалось заполучить небольшое подкрепление. Но, контактируя на таком большом расстоянии, не удалось избежать утечки информации. Для кого-то благодать на Пустоши не есть выгодным делом, так что у миссии Манаби и Евы появились противники. Все это началось от террористической организации, с которой вы должны быть знакомы. Гильдия Хранителей.
   О них я тоже слышал и куда больше, чем об Ордене - ведь эти ребята не скрывали своих темных делишек. Эти люди занимались убийствами по всей Пустоши. Порой их жертвой становился глава рейдерской банды, иногда крупный предприниматель из Нового Ангела или Пандема, а иногда они взрывали к чертям весь район города, сея сумятицу в сердца его жителей. Логика у них, судя по слухам, была проста: Хранители сохраняли баланс сил, весами для которого были их плечи. Как они выделяли из толпы людей, способных пошатнуть некий баланс, никто не знал, но после своих акций они непременно оставляли записку, на которой были изображены те самые весы, находящиеся в идеальном равновесии.
   Между тем, Акона продолжала:
   - Гильдия имеет свой план на тот случай, если беглецам удастся добраться до Нового Ангела живыми. Они бросили все силы на то, что бы устроить там для них последнюю засаду. У Ордена появилось много сторонников за последнее время: мы набираем друзей с той же скоростью, что и Хранители, которые сейчас располагают силами сотни нанимателей и тысячами охотников за головами. На прошлой неделе на сторону Ордена официально примкнула семья Бокаччо. Но, похоже, Гильдия собирается обернуть нашу дружбу против нас. Так как Бокаччо удалось оцепить вход в Старый и Новый Ангел, и нанять огромное количество живой силы для защиты безопасных коридоров для беглецов, Гильдия решила устроить в Новом Ангеле настоящую войну. Они собираются стравить семьи между собой и поднять в городе суматоху, во время которой Ева просто может погибнуть от случайной пули.
   - А при чем тут мы? - спросил Джек.
   - Конкретно ты никому не нужен, - хмыкнула Акона. - План Ордена состоит в том, что бы отвлечь внимание большого количества наемников подальше от ворот в Старый Ангел с помощью приманки: переодетых двойников Манаби и Евы. Одну такую группу мы должны охранять. В это время Кеплаган со своим отрядом должен встретить беглецов и провести их тайным ходом к точке. Но все будет очень непросто: целью является целый подземный комплекс, запустить сигнал из которого будет нелегкой задачкой. Не исключено, что рано или поздно наемники проберутся и туда и в узких коридорах подземной установки понадобятся исключительные бойцы. Возможно, Хранители разгадают план еще раньше, и в сам комплекс придется прорываться с боем - никому не ведомо, что нас ждем там. Кеплаган очень хочет, что бы ты присоединился к нему, - Акона выжидающе смотрела на Мингана, внутри которого шел настоящий бой.
   Я давно не видел храмовника таким напряженным. Он свел брови и буравил глазами только ему ведомую точку. Наконец, он посмотрел на Акону и сказал:
   - Клятву я исполню. Но если твои слова окажутся ложью - ты пожалеешь.
   - Эй, эй, - Весельчак даже встал и угрожающе ткнул в Мингана пальцем. - Словами-то не разбрасывайся.
   Но Минган услышал и сказал все, что хотел и уже удалялся. Я встал и тоже решил последовал за ним, но сначала подошел к Аконе.
   - Еще раз спасибо за помощь, - сказал я. - Буду считать за честь, отплатить тебе долг, предложив свою помощь в этой миссии. В любом случае, звучит все довольно интересно.
   - А как же правило "Не лезть на рожон?", - заговорщицки шепнул Джек мне на ухо, проходя мимо.
   - Иди, куда шел, - рыкнул я на него, но подлец уже удалялся, по-ребячески подмигнув Аконе. - Мой товарищ, думаю, тоже не откажется предложить вам свою помощь.
   - А нужна ли она нам? - разумеется, Весельчак даже когда я находился к нему спиной, не собирался оставить наш разговор без своего колкого комментария.
   Акона примирительно подняла руку, остужая пыл своего товарища.
   - Пусть идут с нами, - неожиданно подала голос Шуа. Тон ее был все таким же веселым. - Они же одна команда, их нельзя разлучать!
   - Если хотят, пусть идут, - Акона пожала плечами. - Только спасать вас постоянно у меня желания нет, - добавила она с вполне серьезным видом.
   Раздались знакомые щелчок и вспышка, угол комнаты на секунду полыхнул белым. В дверном проеме стоял Джек, державший в руках свой фотоаппарат, как оказалось, спасенный в одной из схваченных нами сумок. В поезде тюремщиков осталось немало полезного добра и я бы с радостью променял эту бесполезную вещицу на спальный мешок или цистерну бензина.
   Джек таращился на получившуюся фотографию и его рот расплылся в ухмылке.
   - Идем, Альфонс! Нужно еще приготовить ужин - я ужасно голоден. Да и с ночлегом надо что-то решать, теплые мешки остались у нехороших людей.
   - Мы вам поможем! - решительно заявила Шуа и, что-то сказала на ухо Сольдо. Тот пожал плечами и куда-то с ней пошел.
   Весельчак лишь хмыкнул, Акона проводила их взглядом и добавила:
   - Выдвигаемся завтра на рассвете, так что ложитесь пораньше.
   Остаток вечера мы с Джеком провели обшаривая Свалку. Большинство наших вещей было безвозвратно потеряно и те два мешка, которые мы утащили хранили в себе лишь мизер от того, что мы имели ранее. Достаточного количества еды и патронов у нас не было, а о таких уникальных вещах как спальные мешки, очки ночного видения и рабочий компьютер стоило забыть на долгое время. Изрядно исследовав то, что осталось от старых хозяев этого места и то, что не заинтересовало тюремщиков, мы пополнили скудные запасы еды и воды, немного бензина и набор инструментов да запасных деталей для нашего автомобиля. В самом пикапе я, не без изумления, обнаружил, что один из трех тайников оказался нетронутым, так теперь наши денежные запасы приняли более приятный вид. Все оружие и патроны тюремщики забрали, так что нам не удалось найти ровным счетом ничего полезного. У меня оставалась всего одна неполная обойма для автомата, так что оставалось лишь надеяться на то, что по дороге в Перекресток мы не наткнемся на бандитов и не ввяжемся в затяжную перестрелку.
   Также нам удалось отыскать сносное место для ночлега: довольно теплую постройку старых жителей Свалки с достаточным количеством кроватей, а Сольдо и Шуа были настолько добры, что одолжили нам толстые одеяла.
   Ужин у нас тоже обещал быть скудным: консервированные бобы, которых мы нашли в изобилии, уже порядком приелись, так как были основной частью рациона странников благодаря своей дешевизне и огромному количеству. После такого приключения хотелось чего-то особенного, как то жареной картошки с мясом и зеленью, и запить все это впору было бутылкой вина или виски, Вольвийского производства. Но, на наше счастье, на выручку пришли наши новые "товарищи" в виде гиганта и восседающей у него на плечах смешной девицы. Они одолжили нам котелок с остатками бульона и чайник с душистым заваренным чаем. Они обменялись с нами лишь парочкой фраз и задерживаться у нашего костра не стали.
   Закончив трапезу, мы не стали медлить с ночевкой. Возле пикапа решено было оставлять часового: так как Свалка хоть и была мертвым городом, но сюда все еще заглядывали люди в надежде поторговать или найти место для ночлега. Вечером к нам наведалась дюжина разочаровавшихся странников и даже один торговый караван, к сожалению, шедший налегке. Несколько из них остались тут ночевать, так что я был обеспокоен безопасностью нашего автомобиля и было решено оставить кого-то на ночное дежурство, а потом он бы отоспался в дороге. На это место вызвался стать Минган, ничего не объяснив. Весь вечер он был все таким же молчаливым, каким мы привыкли его видеть, но его задумчивость сильно меня беспокоила. Храмовника же мои мысли вовсе не волновали, так что он не считал нужным пролить хоть какой-то свет на все эти события.
   - Эй, Альфонс! - позвал меня Джек, когда я уже погружался в дрему.
   - Шел бы ты к черту, - огрызнулся я. - Хватит меня дразнить без причины.
   - Ну нет, я же серьезно, - хихикнул он. - Видел я, как ты на нее поглядывал. Тут нужен игрок из крутой лиги. Даже такому как я это будет непросто.
   - Ах вот ты куда разговор завел.
   - Ага. Так что лучше уступи дорого профессионалу.
   - А как же наше с тобой соглашение? Ну то, которое очень-очень старое.
   - Это ты о чем, - спросил Джек, делая вид, что не понимает.
   - О том самом. Что ближайший месяц, после последнего "Чур, моя", дабы пресечь дальнейшие споры, спорные девушки будут просто переходить по очереди.
   - Ха! Ты собираешься использовать банальное и ребяческое "чур, моя" правило на такой великолепной женщине? Она не достойна этого.
   - Соглашение есть соглашение, - хмыкнул я.
   - Но у меня ведь даже ничего не получилось с той тюремщицей! И она, вроде как, тебя не интересовала, ты даже не стал за нее спорить.
   - Ты этого не будешь знать наверняка, ведь тот наш разговор не закончился, по причине состоявшейся засады, - с довольным видом я поставил точку в разговоре.
   - Но ты учти, - не унимался Джек. - Когда тебя пошлют восвояси, я вступлю в игру!
   Я ничего не ответил. Заснул я с мыслью, что мы спорили о том, кому достанется Акона. Смешно! Но, почему-то, для меня этот бессмысленный спор казался важным.

***

   Спустя несколько минут после пробуждения Свалка осталась далеко позади - Акона поторопила нас со сборами и мы отправились в путь немедленно. До Перекрестка нам предстоял путь в почти целый день, а наша новая миссия не терпела промедления.
   Спустя несколько часов с востока вынырнула речушка, которая пошла параллельно дороге и вскоре идущий впереди нас мустанг остановился. Мы последовали примеру своих новых компаньонов и я вопросительно посмотрел на вышедшую из машины Акону. Та, сладко потянувшись, сказала:
   - Помыться не желаете? Желания выкладывать кругленькую сумму за мытье тела в банях Перекрестка у меня нет.
   - Вот это по-нашему! - довольным голосом отозвался Джек, выскакивая из машины и снимая одежду на ходу.
   Помыться и вправду стоило. Но я чертовски не любил купания под открытым воздухом в это время года, посему решил потерпеть до Перекрестка. Порой, я сильно недолюбливал себя за свою брезгливость, но ничего не мог с ней поделать. В воде я быстро мерз и начинал выдавать зубами настоящие барабанные концерты, а желание побыстрее покинуть противную воду было настолько большим, что я не мог сконцентрироваться ни на чем другом. Еще я не умел плавать, но это было десятой причиной.
   Зато Джек, скинув прочь лишние шмотки, щукой нырнул в реку и, проплыв под водой метров десять, вынырнул и пустил изо рта фонтанчик воды. В воде он был словно ребенок и я никогда не разделял его интереса к этим озорным водным играм, как то обрызгивание друг друга ледяной водой, выныривание из-за спины в самые неожиданные моменты (особенно, когда ты борешься с ужасным приступом холода) и стягивание трусов. Так что, не смотря на его попытки пригласить меня поплавать, я оставался категоричен в данном вопросе.
   Вскоре, к нему присоединился ворчащий Весельчак и Сольдо со своей подругой на плечах. Шуа, в отличие от мужчин, облачилась в плавательный костюм, и я впервые увидел, как она покидает плечи своего друга. Еще она принесла в воду надувной мяч, который начали перебрасывать от одного человека к другому. Минган купался в стороне и делал длинные заплывы до другого берега и обратно, размышляя о чем-то своем.
   Я сел прямо на землю, опершись о колесо машины, и следил за игрой остальных в воде. Сольдо с Джеком время от времени подкидывали визжащую Шуа в воздух, чем приводили последнюю в вящий восторг, Весельчак вяло перебрасывал мяч обратно, если тот каким-то чудом оказывался рядом с ним и продолжал что-то бурчать себе под нос. Минган же вообще скрылся где-то вдалеке и видно мне храмовника не было.
   Я невольно повернул голову налево и заметил, что Акона вошла в воду вдалеке от остальных. Я едва различал ее силуэт, но отсюда вполне было видно, что купается она без одежды. Я невольно сглотнул и, хотя и ничего не было видно, не смог оторвать взгляда.
   Вскоре мое лицо обдало ледяным холодом - ко мне подошел растирающийся полотенцем Весельчак и плеснул мне воды в лицо. На его пренебрежительном выражении лица застыл немой вопрос: "Ну и чего ты тут творишь, птенец?". Я ничего не стал ему отвечать, а лишь принялся вытирать мокрое лицо рукавом куртки.
   Но снайпер и не думал уходить. К моему удивлению, Весельчак сел на корточки рядом со мной, накинув себе на плечи плащ. Как этот парень не мерз?
   - Чего пялишься? - спросил он невежливым тоном.
   - Ты и сам проявляешь ко мне слишком много внимания и тебя это не смущает, - хмыкнул я.
   - Я же не подглядываю за тобой в пикантные моменты, - сказал он, пристально всматриваясь мне в глаза. Я невольно отвел взгляд и он тут же добавил:
   - Эй! Туда не смотри, в глаза мне смотри.
   - Да что тебе надо от меня?
   - Понимаешь, я не хочу, что бы вы создавали нам проблемы, - сказал он. - Я слишком дорожу жизнью своих друзей, что бы в один прекрасный момент все пошло кувырком и кто-то из них погиб, спасая вашу шкуру. Я добил свои последние нервные клетки, когда она отправилась за вами.
   - Это был ее выбор, - пожал плечами я.
   - Если бы это было так, - хмыкнул Весельчак. - Сейчас ее решениями руководит этот Орден, а я не привык никому доверять, даже не смотря на то, что эти парни вроде бы и хорошие. Но слишком многого они просят. А адекватного подтверждения их слов я так и не услышал, ума не приложу, почему она так легко им поверила.
   - Порой, лазить как стервятник по развалинам и собирать кости предков надоедает, - ответил я. - Каждый из нас хочет стать кем-то более значительным, нежели обычным собирателем мусора.
   Он смерил меня взглядом. Этот вечно хмурый и недовольный человек, который никогда никому не доверял, оказался просто избитой жизнью личностью. Сейчас в его глазах я видел лишь усталость, а испещренное шрамами тело желало отдыха. Весельчаку было противно шастать по Пустоши изо дня в день, преследуя фантомные цели, ему было безразлично, изменят его деяния что-либо или нет. Но он был вынужден, потому что не мог оставить их. Своих друзей.
   - Просто я хочу, что бы все прошло нормально, - неожиданно мягко сказал он, уставившись на небо. - Не люблю перемены. Постарайся не создавать проблем в дороге и тогда я, возможно, перестану считать тебя ни на что не годным слабаком. А еще лучше, забери своего дружка и отправляйтесь домой. Это задание не из вашей лиги.
   Он не пытался издеваться надо мной или поддеть. Он говорил то, что думал. И он был прав.
   Более ничего не добавив, снайпер ушел одеваться, оставив меня наедине с моими мыслями. Должен ли я был что-то Аконе? Несомненно. Она спасла нас, мне несомненно нужно было проследовать за ней. За Минганом. Но больше мне хотелось находиться рядом. Не знаю почему. У меня никогда не было постоянной девушки - я просто никогда не испытывал в этом крайней необходимости. А возможно, я просто жалел свою будущую суженную - отсутствуя дома месяцами, я обрекал бы ее на долгие одинокие дни, а однажды вечером, кто-то из моих друзей пришел бы к ней в комнату и сообщил бы, что я больше никогда не вернусь.
   Я провел руками по лицу, отгоняя смущающие меня мысли. Прочь.

***

   Перекресток был огражден высоким стальным забором - крепкие металлические листы были наложены друг на друга неровно в несколько слоев, были разной формы и цвета, и оттого преграда выглядела ненадежной. Но такой крупный и стратегически важный для бо?льших городов объект был хорошо защищен: Перекресток был богат и имел достаточное количество живой наемной силы и хорошие защитные орудия и методы. Вдоль забора через каждые двадцать метров располагались высокие вышки со стрелками, на подступах были расставлены тяжелые стальные кресты и вспахана земля, что не давало возможности подвести к городу технику ближе, чем на тридцать метров кроме как по дороге. Вход в город перекрывали большие стальные ворота, на которых было в несколько раз больше стражников, чем где-либо. С этой стороны в город проникала железная дорога и на стенах постоянно дежурили несколько охранников, вооруженные тяжелым оружием, способным остановить несущийся на город состав. Перекресток был крепким орешком и я не помнил случаев, когда какому-то клану глупых разбойников взбредало в голову на него напасть. Пульсирующая артерия на торговом пути между Арлингтоном, Вольвией и Новым Ангелом была негласным центром Пустоши - местом, в которое ведут все дороги.
   Тут можно было найти все: от экзотического оружия и автомобилей, до всевозможной торговли человеческими ресурсами, как то наемники-охранники, сексуальные рабы или проводники-следопыты. В Перекрестке можно было купить все и даже больше. Любой сталкер мог найти себе здесь работу, но конкуренция была слишком высокой и хорошо ценилась только та работа, что выполнялась постоянно и стабильно - новичков тут не жаловали. Шуа как-то обмолвилась, что вся их группа была родом из Перекрестка, что они поднялись именно работая на местных нанимателей. Работать на барыг из центра Пустоши это суровая школа: непростые рейды во враждебный Балтимор, риск нарваться на засаду тюремщиков или северных банд разбойников, которые хоть и не трогали город, но любили устраивать охоту на караваны. Непростой уголок Пустоши, не такой спокойный как Республика. Я никогда тут не работал, лишь иногда доходил до Свалки, но за последний день я пережил слишком много впечатлений, что бы не верить рассказам далеко ходивших сталкеров.
   Возле ворот собралась небольшая давка: вход был закрыт, пока никого не пускали. Перед нами ждал своей очереди торговый караван, документы которого тщательно проверял смуглый охранник одетый в теплый ватник и огромный крепкий бронежилет, который можно было натянуть на Сольдо. Внушительный автомат Арлингтонского производства был небрежно брошен за спину. Его товарищи не спускали взора с входа, пристально наблюдая за нами.
   Наконец, караванщиков пропустили и настал наш черед: Акона передала охраннику все наши документы, которые предварительно у всех собрала. Мы с Джеком имели тщательно заполненные корочки, обязательные в Республике, Минган протянул какую-то помятую алую бумажку, свидетельствовавшую о его принадлежности к Храму, как подтверждали свою личность участники группы Аконы, я не увидел.
   В стороне от ворот на обочине дороги сидело четыре человека. Одеты они были довольно странно и необычно. На голове у каждого была накидка, украшенная перьями, и подобные украшения из шкурок и костей животных имелись на всех элементах одежды. Все они были худыми и гибкими, закутанными в длинные разноцветные тоги до колен, из-под которых виднелись непокрытые ноги. Трое мужчин и одна женщина были вооружены самодельным простым оружием - копья на длинном древке, луки с колчанами стрел, короткие мечи. Рядом с самым низким из мужчин лежало внушительного вида снайперское ружье. Лицо каждого из странных пришельцев скрывал черный противогаз с запотевшими стеклами, а в сторонке от незнакомцев смирно стояли вьюченные лошади - довольно редкое в наше время средство передвижения, хотя и весьма пригодное для этих мест.
   - Это Тоби, - нараспев сообщила мне Шуа, проследив мой взгляд - наши машины стояли рядом друг с другом. - Живут за северным Балтимором, в Ядовитых Землях. Им приходится носить эти шлемы с детства, так как воздух их родины отравлен. Они живут бок о бок со страшными и жестокими зверями, которые смогли приспособиться. Тоби тоже приспособились - они самые искусные охотники и следопыты.
   - Охотятся на зверей? Не особо прибыльно в наше время дело, так как охотиться практически не на кого, - хмыкнул я.
   - Это мы, глупые странники не умеем охотиться, - возразила Шуа, - и думаем, что мы хозяева Пустоши. Потому что мы не умеем выслеживать. А они могут. И не только животных, но и людей.
   - Они тут за нашими беглецами, - подал голос Сольдо. - Так что они враги.
   Я еще раз посмотрел на странных дикарей. Они выглядели необычными, а все необычное, естественно, пугало. Хотя, на первый взгляд, вооруженные заостренными палками люди, не такие опасные, как ощетинившийся автоматическим огнестрельным оружием отряд сталкеров.
   - Откуда ты столько знаешь? - спросил я у нее.
   - Нужно знать мир, в котором живешь. Иначе никак, - серьезно кивнула Шуа. - Знания открывают возможности, без них никуда.
   Уклончивый ответ на вопрос не пролил для меня света на ее необычные знания, но мои мысли прервал разговор, который на уже шел на повышенных тонах между Аконой и охранником:
   - Пойми меня правильно, без должного пропуска вам сюда дорога закрыта. Транзит запрещен, - недовольный голос смуглого охранника стал звучать грубо. - Войти может только тот, кто может что-то дать городу, но не взять. Вы торговцы Перекрестной Торговой Линии? Если да, то соответствующей бумаги у вас нет. В городе особая ситуация, кого попало мы не пропускаем.
   - Мы не "кто попало", - устало повторяла Акона. - Это мой город, я тут живу!
   - Я сюда нанялся недавно, вполне могу вас не знать! - примирительно сказал охранник. - Но вы войдите в мое положение. У меня приказ, я не могу его нарушить. Я очень дорожу этим местом! В городе есть кто-то, кто может подтвердить вашу личность?
   - Таких людей полно, - фыркнула Акона. - Кто командир вашего отряда?
   - Борхес.
   - Позови его, он меня знает.
   Она с усталым видом вернулась к автомобилям и оперлась на капот своего мустанга. Весельчак недовольно потирал костяшки пальцев.
   - Когда нас пропустят я этому недоумку рога обломаю, - буркнул он.
   - Успокойся. Борхес нас пропустит.
   - Кого только не понабирают, - не унимался снайпер.
   - Он все правильно делает, - ответила Акона тоном матери, которая объясняет маленькому недовольному ребенку прописную истину. - Успокойся.
   Вскоре пришел упитанный мужчина средних лет, запакованный в такую же крепкую броню. Он сразу узнал Акону и сделал своему подчиненному строгий выговор. Парнишка только развел руками и робко извинился перед нами. У него было заспанные глаза и недельная щетина - похоже, у них тут действительно необычная ситуация и людей просто не хватает, что бы сторожить ворота в несколько смен.
   Благодаря доброму имени Аконы, нас также пропустили, но под ее ответственность. Стражник Борхес был очень недоволен тем, что приходится пропускать в город незнакомых ему людей, но Аконе он, похоже, доверял. Пока нам открывали ворота смуглый охранник подошел к мустангу и, опершись на крышу сказал:
   - А вы не знаете, что происиходит на западе?
- Как видишь, мы пришли через северные ворота, - ответила Акона.
   - С запада табунами валят беженцы, - между тем продолжал стражник. - Что-то в Новом Ангеле стряслось, там какой-то переполох назревает. Еще ничего не происходит, так говорят. Но преступность на улицах зашкаливает, повсюду разбой, предприятия грабят. Даже семьи не могут утихомирить разбушевавшийся народ. Чертовщина какая-то.
   - Мы ни сном ни духом, - пожала плечами Акона, заводя мотор.
   - Я приношу свои извинения в очередной раз, - добавил парень. - Приказ, все дела. Могу вам дать бесплатный совет, для того, что бы не держали на меня зла. Переночевать вам лучше будет в "Винчестере". Дорогое место, но поверьте, только там остались стоящие комнаты. Я там остановился. Если последуете моему совету, угощу вас вечером пивом.
   Акона лишь кивнула и ее автомобиль тронулся. Мы отправились следом. В окне проплыли фигуры сидящих на обочине Тоби и незнакомого мужчины, появившегося из ворот. Мужчина подавал низкорослому парнишке какую-то коробку, а молодой воин протягивал ему туго перетянутый веревкой мешочек. Нетрудно было догадаться, что в мешочке деньги, а в коробке патроны к винтовке.
  
   Площадь Перекрестка была самым живым местом, которое я когда-либо видел. Построенный на старом городе поселок разрастался и разрастался, по мере того как росли взаимоотношения между большими городами. Караван туда, караван обратно, несколько экзотических развалин под боком (включая до сих пор богатый на улов Балтимор) - рай для сталкеров. Поселок окреп и стал настоящим городом.
   По пыльным улицам деловито сновали люди, сопровождая под завязку навьюченных животных или толкая перед собой тачки, доверху набитые хламом. Со всех углов раздавались крики торговцев, призывающих отведать именно их заведение. На дороге просто яблоку негде было упасть, посему ехали мы медленно.
   Акона решила послушаться разговорчивого охранника и мы направлялись в трактир под названием "Винчестер", который находился не так далеко от северных ворот. Хотя город и был однотипным по сравнению с Пандемом - низкие дома, невзрачные улочки - но я продолжал заворожено вертеть головой в разные стороны, не в силах оторвать взгляд. В окна мне то и дело совали то продукты, то компьютерные составляющие, то рекламу. "Лучшие девочки!", "Лучшие радиолокаторы!", "Лучшая выпивка и табак!". Город напоминал какой-то отстойник или притон для дешевой техники: ведь только глупый бы не догадался, что раз он находится на перекрестке торговых путей, то ничего качественного это место предложить не могло, во всяком случае, на улице. Ведь тут оседал тот товар, который не был нужен в большом городе - качественное оружие из Арлингтона везли в Новый Ангел, предварительно захватив парочку бракованных или просто некачественных экземпляров, которые продавали тут. Лучшее вино Вольвии доставалось также Новому Ангелу, но предусмотрительные караванщики обязательно брали с собой ящик какой-то бормотухи, которую спихивали в местный трактир по почти такой же цене. Разумеется, местные торговцы могли себе позволить приобрести из этих мест качественный товар и выставить его на продажу, но стоил он тут куда дороже.
   Наконец, мы прибыли к стенам трактира. Для автомобилей за отдельную плату нашлось место в подземном гараже, а учтивый хозяин заведения, встретивший нас у входа, провел нас длинными узкими коридорами к нашим новым комнатам. Мы провели в дороге целый день, и уже почти вечерело, так что мы, разумеется, решили переночевать в Перекрестке. В любом случае, нужно было пополнить запасы патронов и бензина. Также, где-то тут, по словам Аконы, была радиоточка, с помощью которой она собиралась связаться с Орденом.
   Мы оставили вещи в своих комнатах и, оставив не желавшего присоединяться к нам Мингана, отправились с Джеком в город. Растратив половину имевшихся у нас денег мы почти восстановили утерянное имущество и я стал ощущать себя не таким бедным. Патронов и нормальной еды было теперь в достатке, как и приятных мелочей, которые редко приходили на помощь, но без них, порой, было тоскливо в дороге, бою или во время отдыха. Так же, учтя весьма экстраординарную обстановку в Новом Ангеле, мы с Джеком купили себе по броне - легкий и дешевый, не ограничивающий в движениях кевлар. На нормальную защиту денег не хватало - стоила она очень много, а мы ее не покупали даже в то время, когда были при деньгах. Но даже в такой простой защите я стал чувствовать себя уверенней.
   Вернулись мы, когда небо совсем потемнело. Без особых раздумий, мы с Джеком отправились в бар. Данное место повергло меня в восторг: бар "Винчестера" был выполнен именно так, как я себе и представлял настоящий паб, который мог видеть только на старых буклетах и рекламах. В прошлом это место, похоже, выполняло те же самые функции. Небольшие деревянные столики были отгорожены один от другого красивым черным заборчиком, доходившему человеку до пояса. Стены были выполнены в светлых тонах, которые резко контрастировали с красной или коричневой древесиной, которая составляла неотъемлемую часть декора. Сами же стены были украшены всевозможными фотографиями, в большинстве своем черно-белыми и выцветшими, с изображениями людей и какой-то посуды - кубков.
   - Настоящий спортивный паб, - причмокнул губами Джек. - Всегда мечтал побывать в таком месте. Эх, если бы еще вернуть время вспять! Правда, Роб?
   Я лишь сдержанно кивнул. Глазами я отыскал столик, за которым уже сидели Акона, Весельчак и наш знакомый охранник. Наши знакомые сменили броню на простую домашнюю одежду. Мы незамедлительно сделали заказ (цены тут и вправду кусались, но настроение было каким-то необычно приподнятым) и присоединились к ним. Я невольно приковался взглядом к Аконе, которая была одета в простую майку с открытыми плечами - в баре было действительно душно, топили тут на славу. Сейчас я могу полностью лицезреть татуировку с изображением какой-то рептилии, которая обнимала ее руку.
   Едва я нашел в себе силы оторвать от нее глаза, как я встретился взглядом с Весельчаком. Тот только покачал головой, скорчив гримасу. Охранник, встречавший нас у ворот, что-то без устали рассказывал, и я решил влиться в разговор.
   Оказалось, что парня зовут Хосе и за словом в карман он не лез. Количество пустых бутылок из-под алкоголя на столе росло, но стражник ни на секунду не умолкал, продолжая рассказывать необычные истории. Ранее он также был сталкером и доходил до северных границ Балтимора. Набрав достаточное количество денег и впечатлений, парень решил осесть в Новом Ангеле. Но судьба распорядилась с ним иначе - выпивка, азартные игры и долги семьям заставили его в спехе покинуть город. Репутация была потеряна и Хосе не нашел иного выхода, как записаться в вольнонаемного охранника какого-то маленького каравана, принадлежавшего одной из торговых компаний Перекрестка. Но чрезвычайная ситуация, сложившаяся в городе, заставила нанимателей прекратить какие-либо торговые акции, так как их клиентами был магазин именно в Новом Ангеле. Всеобщая мобилизация в Перекрестке дала парню еще один шанс и теперь у него была довольно неплохая, пусть и весьма рискованная в данное время должность.
   По мере того, как Перекресток погружался в ночь, "Винчестер" оживал. Пришли знакомые Хосе стражники, которым посчастливилось выбить у начальства выходной день. Выпивки на столе стало порядком больше, разговоры зазвучали громче. К столу стали подтягиваться другие люди и я проворонил момент появления барышни, с которой сейчас танцевал Джек. По мере того, как мой разум становился все более ватным, в моей голове созрела одна идея, о которой я, в принципе, мог бы и задуматься в трезвом виде.
   Я подошел к барной стойке и, сделав заказ самой дорогой бутылки вольвийского вина, отправился обратно за наш столик к заметно скучающей Аконе. Быстро нашарив взглядом Весельчака и про себя отметив, что он в абсолютно пьяном состоянии изо всех сил старается выслушать речь какого-то черноволосого парня, я начал разговор:
   - Не желаешь ли пройти в более тихое место? - мне стоило немалых усилий придать речи уверенной твердости и не заплести язык.
   - Ты меня хочешь снять? Дешевый номер.
   - Нет! - замахал руками я, про себя отметив, что данное телодвижение выглядело несколько неадекватно. - Меня все еще переполняет благодарность за то, что вы... ты нас спасла. Просто хочу сказать отдельное спасибо и угостить тебя гораздо более достойным такой женщины напитком. Руками трогать не буду, неудобных разговоров заводить не стану. Просто познакомимся поближе, раз уж нам пришлось вместе работать.
   - Без рук?
   Я покачал головой.
   - Без неудобных разговоров?
   Я повторил движение.
   - Тебе нравятся мальчики?
   Ни один мускул не дрогнул на моем лице, когда я отрицательно качал головой.
   - Ну, хуже ведь не станет? - усмехнулась она. - Идем.
   Мы незаметно улизнули из бара, оставив позади въевшийся в стены запах сигаретного дыма и веселые голоса выпивавших. Акона отперла ключом дверь в свою комнату и зажгла масляную лампу, поставив ее на стол. Я сел напротив нее и помог страннице закурить. Девушка выпустила кольцо дыма, а я поставил на стол бутылку и две чашки.
   Акона взглядом профессионала осмотрела бутылку, и уголок ее рта довольно дернулся. Я знал, что сделал хороший выбор.
   - С чего ты начнешь? - неожиданно спросила она, продолжая рассматривать вино.
   - Я бы хотел, что бы начала ты, - ответил я. - Но для начала хотел бы спросить, куда делся большой парень и его маленькая подруга.
   - Мысли о плохом всегда возвращаются, когда пытаешься о них забыть хоть на время, - раздосадовано вздохнула девушка. - Тебе придется неплохо постараться, что бы спасти этот вечер. Я бы не пошла в бар просто так, если бы не было повода хоть на несколько часов вырваться из своих мирских проблем.
   - Ладно, завтра расскажешь, - кивнул я. - Сейчас это не важно.
   - Они могут вернуться в любой момент. Но это тоже неважно, ведь нам все равно, помешают нам или нет, так как мы не занимаемся ничем личным.
   - Да.
   - Славно. Открывай.
   Пробка с характерным свистом покинула бутылку и я разлил напитка в чашки.
   - За то, что бы все закончилось хорошо, - предложил я.
   - За то, что бы у нас все получилось.
   Мы выпили вино.
   - Расскажи об этом звере у тебя на руке, - предложил я. - Что оно означает?
   - Лично для меня - мою глупую молодость, - усмехнулась девушка. - Мало кто проходит юность и не попадает под искушение изуродовать свое тело. Позже ты понимаешь, что в этом не было никакой срочной необходимости, а в старости этот невинный рисунок может еще напомнить тебе о своем вреде. Этот дракон - воплощение символа инь - феникс. Женственное, хрупкое, но при этом злое и коварное, - она еще раз усмехнулась. - Не делай такой серьезный вид, я отдаю себе отчет в том, что звучит глупо.
   - Почему, вполне красиво. И я не подлизываюсь. Многим нравятся девушки, украшающие себя. Возможно лет через двадцать будет выглядеть не так впечатляюще, но я от лица всех мужчин могу заявить, что сейчас этот рисунок выглядит довольно грациозно и плевать, что он там означает.
   Она с едва заметной кокетливостью отвела взгляд и предложила налить еще по одной. Разговор начал завязываться, я для затравки поведал про своих друзей, рассказал пару случаев из моей жизни. Глаза начали предательски слипаться и я клевал носом, но беседу было заканчивать еще рано, так как мы опорожнили всего половину бутылки.
   - Расскажи уже о своих товарищах, мне не терпится узнать о них побольше. Честное слово.
   - Мы так давно вместе, что я даже не знаю с чего начать.
   - Не с "чего", а с "кого". Давай с Весельчака, - она прыснула со смеху, глядя на меня, но я продолжил с серьезным видом. - Да, он меня слегка раздражает, но этот парень не пытается даже скрыть свое необъяснимое недовольство. Вас что-то связывает, признавайся.
   - "Без неудобных разговоров", - перефразировала она меня, выпуская кольцо дыма.
   Я с самым невинным взглядом, на который только был способен, посмотрел на бутылку игристого вольвийского вина. Акона лишь покачала головой, но все же ответила.
   - Тебе может показаться, будто он как настоящий самец пытается за мной ухаживать и защищать от всяких претендентов, но это совсем не так. Как бы ты отреагировал, если бы узнал, что инициировать более крепкую, нежели дружеская, связь взялась я?
   - Молча.
   - Навряд, - Акона мечтательно провела пальцем по краю бокала. Если бы она не хотела мне это рассказывать, она бы и не стала. - Но, можешь себе представить, он мне отказал. Он слишком ценил то, что мы имели, мягко дал понять, что серьезные отношения ему сейчас не интересны. Мы любим друг друга, но никакого интима, только крепкая связь. Словно мы родственники. Он стал ревностней относиться к моей личной жизни после этого, считая, и почти оправданно, что он разбил мне сердце. И теперь он не хочет, что бы это повторилось вновь. Что бы не появился человек, который поступит со мной так же, как он.
   - Но в душе он славный малый, - закончил я за нее.
   - Я не раз убеждалась в этом, - пожала плечами она. - Но с чужаками он всегда резок - так он распределяет людей на только ему одному известные касты.
   - Делит на тех, кто ему нравится и нет?
   Акона кивнула.
   - А есть на свете люди, кроме вас, которых Весельчак не презирает?
   Она усмехнулась и сказала "Нет".
   Я налил еще по стаканчику, мы отхлебнули.
   - Ну а, как бы помягче сказать. Парочка. С ними что?
   - Что-то необычное, - Акона мечтательно улыбнулась и посмотрела вверх. - Если кто-то сверху делит людей на идеальные половинки, которые подходят друг другу, то эти двое оказались как раз одним целым, которое когда-то разделили. Это прекрасно, я очень рада за них. Мы встретились с ними лет пять назад, Шуа тогда была совсем еще девчонкой, но они уже были вместе. И прошли через многое... Шуа много знает о Пустоши, я никогда не могла докопаться до истины - мол, откуда у нее все эти знания. У нее феноменальная память, аналитическое мышление, сообразительный ум. Сольдо же, пусть и молчалив, но вынослив, верен и очень добр к людям, а к врагам беспощаден. О таких личностях как они не рассказывают, их познают. Думаю, тебе это удастся, просто не стесняйся с ними побольше общаться, как со мной.
   - Ты совсем другое дело, - я пьяно махнул рукой куда-то в сторону.
   Вот так слово за слово мы допили бутылку. Во рту остался приятный привкус, вперемешку с сушняком. Кувырком гулявшие в голове мысли не давали уже концентрироваться на чем-то одном и вскоре я отбыл восвояси, отметив, что предложения остаться или даже намека на него не было. Акона одобрила мой уход и даже бровью не повела.
   Добравшись до кровати, я одернул себя. Мол, парень, не слишком ли ты много там себе нафантазировал? Место Джека пустовало, поделиться своей душевной обидой мне было не с кем и я, туманно и путано размышляя, погрузился в сон.

***

   В крутящемся кожаном кресле сидела фигура, скрытая от наблюдателя спинкой. На столе стояла тусклая масляная лампа, освещавшая пару листов с изображениями человеческих портретов, набросанных от руки, и старую керамическую пепельницу, в которой дымился окурок. Под столом стояла переносная радиостанция, подсоединенная проводами к высокой антенне, установленной на крыше.
   Человек, державший у уха трубку, наконец, заговорил:
   - Да, я видел одну из групп. Четверых узнал, остальные непонятно откуда, все досье перерыл, не нашел таких. Не из Ордена. Вольные наемники или черт пойми кто. Не ведомые, это точно. Что? Знаешь их? Ну тогда ничего нового я тебе больше сказать не смогу, я лишь едва познакомился с одним из них, второй куда-то свалил с девицей. Завтра отправляются, так что нужно уже начинать. Других пока не видно, но, похоже, они синхронизируют свое появление на месте, так что ведомых пора убирать. Хорошо. До связи.
   Человек положил трубку и вздохнул. Медленно повернулся на кресле, попутно выключив лампу, и пошел к окну. Пейзаж по ту сторону стекла был освещен лишь ярким лунным светом: в такое время город крепко спал, он не вел такую жизнь к которой привыкли в мегаполисах типа Нового Ангела или Пандема. Яркий свет небесного светила лишь на миг выхватил лицо человека. Спокойный взгляд Хосе был направлен куда-то вдаль и ничего не выражал.

***

   К утру они были у окраин огромных руин проклятых. Каду благоразумно решил не заходить туда ночью, хотя Пачи протестовал против такого решения. Парнишка, непонятно в кого давшийся необычной дерзостью, уже начинал раздражать Флека: с каждым днем он все более открыто выражал недовольство решениями вожака и лидера, что было необычайно для их народа. Флека никак не мог понять, почему Каду продолжал терпеть его выходки. Пусть парень и был весьма талантлив в своем деле, но, черт возьми, этот бунтарь позорит свою семью.
   Каду и Флека расставили палатки, Миа разожгла костер, а Пачи отправили кормить лошадей. Каду решил, что с такой элементарной задачей, парень сможет справиться: он с одной стороны поощрял необычную активность и стремления молодого парня, и считал самым подходящим для него наказанием безделье.
   - Накаляет обстановку с каждым днем, - Флека кивнул в сторону мальчишки. Да, он считал Пачи именно мальчишкой, ему даже не успели еще дать мужское имя, до сих пор болтался с детским. - Не кажется ли тебе, что стоит немного вправить ему мозги.
   Флека не видел выражения лица вожака (маски было разрешено снимать только в стопроцентно безопасных местах и вдали от посторонних глаз - например, в палатках), но было заметно, что тот немного задумался.
   - Сомневаешься в моих методах? - хмыкнул Каду. - Не лезь не в свое дело.
   - Понял, - кивнул Флека, ничуть не смутившись резкому тону вожака. Он знает, что говорит, ибо старше.
   Ужин они провели в молчании. Флеку так и подмывало начать разговор о неудовлетворительном поведении самого младшего члена отряда, но пришлось сдержаться. Каду вернулся с осмотра и, взглянув на прибор, разрешил снять маски. Первым это сделал Пачи: он протестовал против постоянного использования масок, так как считал, что они тут бесполезны. Затем маску и накидку сняла Миа и встряхнула головой, распутывая всклокоченные белокурые пряди. После показалось немолодое измученное лицо Каду, покрытое густой седой щетиной. Щурившиеся старческие глаза впились в костер немигающим взглядом. Снял маску (с нескрываемым облегчением) и Флека и все принялись есть.
   Ничего не сказав друг другу отряд разошелся спать - Каду и Миа расположились в одной палатке, так как были семьей: девушка приходилась дочерью вожаку (которому стоило отдать должное - ставил он ее наравне со всеми). Флека же должен был очередную ночь проводить с вечно недовольным мальчишкой, которого он уже почти ненавидел. Он поспешил побыстрее приготовиться ко сну, что бы избежать разговора со своим соседом по палатке, поставив поудобней копье, что бы в случае чего сразу за него схватиться, и, упаковавшись в мешок, выключить свет.
   Пачи, как обычно, какое-то время проводил на улице, погруженный в свои бунтарские размышления. Флека уже был уверен, что ему удастся уснуть, как тут мальчишка вошел в палатку и, тяжело вздохнув, спросил:
   - Не спишь еще? Можешь не отвечать, знаю, что нет. Дышишь не так спокойно.
   Талант замечать мелочи, молниеносно реагировать на вражеские выпады, изменения погоды, колебания воздуха, видеть сквозь стены и прочее было в неполном списке способностей уникального мальчишки. Характер бы ему попроще, цены бы не было этому охотнику. Но Флека где-то слышал, что нестандартное поведение было обычной чертой среди гениев, а Пачи, несомненно, был феноменален и уникален в своем роде.
   -Ложись спать, мы почти у цели, - бросил Флека, изображая усталый голос, стараясь "разжалобить" парня и не доставать Флеку разговорами. - Завтра будет тяжелый день.
   - Мне не дают покоя смутные мысли, - вздохнул Пачи, будто бы не замечая слов товарища.
   Флека зарылся поглубже в спальный мешок, а Пачи, тем временем, продолжал:
   - Веришь ли ты в случайности? Я - нет.
   - Опять ты за старое, - вздохнул Флека, едва сдерживая злость. - Будешь без конца возвращаться к этой теме снова и снова?
   - Не могу перестать, - виновато развел руками Пачи. - Вот ты умный мужчина, подольше моего землю топчешь, неужели не напрашиваются никакие выводы? Сомнения в голову не закрадываются?
   - Я доверяю нашему вождю, и в первую очередь совету старейшин. И тебе советую поменьше сомневаться в их решениях.
   - Нельзя так слепо кому-то доверять, - покачал головой парень. - И ведь причиной этого решения являются не они. Причина: какие-то неизвестные, резко обеспокоившиеся обострением наших проблем, так же внезапно начавшихся? Следствие: мы отправляемся на непонятное задание, основанное на старых легендах проклятых. Еще и весьма противоречивое.
   - Ты еще слишком молод, что бы обрабатывать такие объемы информации, - фыркнул Флека.
   - Нет, ну проследи же ход моих мыслей, - в этом был весь Пачи - ему несомненно нужно было с кем-то беседовать, неважно, желал того собеседник или нет, соглашался он с его точкой зрения или противоречил ей; Пачи было все равно. - Нас скрыто используют для каких-то своих целей.
   - Как будто тебе эта прогулка не мила, - с издевкой сказал Флека.
   Пачи на миг задумался и даже не повел ухом, когда вдалеке, со стороны города проклятых пророкотал тяжелый глухой взрыв. Флека напрягся, но, прислушавшись, понял, что источник был очень далеко.
   - Я с детства интересовался культурой и цивилизацией проклятых, да, данная экспедиция интересна мне. Но... Что бы ты там не думал, меня все же интересует судьба моего народа. Но чем дальше мы забредаем, тем больше я меняю свой взгляд на происходящее.
   - Что ты имеешь в виду? - Пачи специально сделал паузу, а Флека скучающим голосом ему подыграл, задавая этот вопрос.
   - Понимаешь, пришельцы обещали спасти наш народ, если мы выполним это задание. Они слишком подробно все объяснили насчет того, с кем мы будем иметь дело. Я вспомнил одну легенду. История о сказочной Гайе, - Пачи мечтательно закатил глаза. - Старая легенда о спасении рода людского от предстоящей кары.
   - Я слышал о ней, эти светящиеся книги проклятых не ты один читал, - поморщился Флека. - От этой легенды воняет тем, что погубило наших предшественников: технологией и атомом. То, что погубило не может спасти.
   - Ошибаешься, - покачал головой Пачи. - И проверить мы сможем только одним способом.
   - Что ты задумал? - Флека заметно напрягся.
   - Пока ничего, - честно признался Пачи. - Мне еще стоит поговорить с этими пришельцами, когда мы попадем в город.
   - Они же дали четкие указания...
   - Я знаю где их искать. У меня возникло слишком много вопросов, на которые я хочу узнать ответы. Это в интересах нашего народа.
   - Ты же знаешь, что если вождь не одобрит твою идею, то ей не светит быть воплощенной в жизнь, - отмахнулся Флека. - Хочешь еще чем-то поделиться или мы уже можем ложиться спать.
   Пачи лишь отрицательно покачал головой, продолжая смотреть куда-то вдаль. Флека в очередной раз недовольно покосился на его оружие - запрещенная технология проклятых в чистом виде. Бунтарь. Но к своему ужасу Флека понимал, что этот парень способен что-то изменить. И ему даже было интересно узнать, что именно.

***

   Я очнулся от резко навалившегося сушняка. Гулянки с большим количеством выпивки мой организм переносил на чудо легко, лишь пустыня во рту да отвратительный запах моего собственного тела напоминал о прошлой ночи. Я лениво разлепил глаза и увидел перед собой физиономию Джека, который брился, держа в руках зеркальце. Он заметил мое пробуждение и его рот расплылся в довольной улыбке. Ковбой отложил в сторону свои приборы, оставив одну щеку невыбритой и уставился на меня.
   - Чего? - лишь выдавил я.
   Джек ничего не ответил, но молча протянул мне бутылку с водой. Я благодарно кивнул и отхлебнул содержимого, промочив горло. Немного подождав, что бы не блевануть от накатившей жидкости, я хлебнул еще пару раз и, довольно выдохнув, вернул бутылку товарищу.
   - Ну, валяй, - сообщил он.
   - Чего? - так же тупо спросил я.
   Джек изобразил на лице изумление и тоном мамаши, объясняющей своему малолетнему чаду прописную истину Вселенной, повторил:
   - Как тебе прошлая ночка? Случилось ли с тобой увлекательное приключение? Если можно, то в подробностях.
   - Моя личная жизнь тебя не касается, - заявил я, вставая на локтях и начиная потягиваться.
   - Ух, какой, - покачал он головой. - Я к нему со всей душой, а он, - Джек картинно махнул рукой.
   - Да не было ничего, - махнул рукой я. - Так посидели, как товарищи. Познакомились. Советую тебе так же относиться к девушкам, глядишь, мудрее станешь.
   После первой фразы Джек заметно поскучнел и снова взялся за бритье.
   - Я разочарован, сын мой, - нравоучительным тоном сказал он. - Ты подавал прекрасные надежды и твой тактический ход по поводу уединения выглядел весьма неплохо. Как же ты умудрился все засрать?
   - Ничего я не засырал и не было никаких тактических ходов! Отвали уже, а?
   Я уже встал и начал надевать чистую одежду из того комплекта, что прикупил вчера - все мои предыдущие лохмотья (хотя некоторые экземпляры выглядели весьма презентабельно) остались тюремщикам. Пока я занимался этим процессом, в комнату вошел Минган и сообщил нам, что Акона ждет всех в своей комнате.
   Вскоре, мы все собрались там и странница начала довольно таки бодрым голосом:
   - Вчера нам все-таки удалось связаться с нашими ведомыми, которых мы будем прикрывать под лживой личиной Манаби и Евы до входа в Старый Ангел. Мы согласовали место встречи, но новости они нам поведали не самые приятные: в городе царствует анархия. Тех, кто не успел сбежать грабят среди белого дня, одни группировки нападают на другие, семьи воюют между собой, строя подлянки и засады. По всем улицам разбросаны мины и каждые десять минут что-то взрывается, улицы блокируются обломками. Как нам предстоит прорываться мне не известно, сориентируемся уже на месте. Вторая плохая новость в том, что из групп, работающих под прикрытием уцелело три, а ведомых групп меньше на одну. Возможно больше, но на связь вышли только "Свободные", нанятые Орденом одновременно с нами. Их предводитель согласился провести обе группы по очереди, так что нам придется синхронизировать первый заход вместе с ним, благо удалось добыть координаты радиоточки недалеко от восточного входа в Новый Ангел. Вопросы?
   - Как так случилось, что в одном из самых развитых городов Пустоши получился такой беспредел? - спросил Весельчак вялым голосом. Для него вчерашние посиделки прошли слишком весело - выглядел он очень утомленным, а глаза скрывались за темными очками, хотя мы сидели в довольно тусклом помещении.
   - Могу попробовать ответить, - сказал я. - Во время нашего путешествия мне удалось столкнуться с одним знакомым мне сталкером, который так же охотился в то время на Манаби. В напутствие он предложил мне держаться подальше от Нового Ангела, так как он планировал устроить там какую-то хитрую операцию. Возможно, это его рук дело.
   - Как его звали? - спросила Акона.
   - Путник и его группа.
   - Слышала о нем, весьма неординарна особа, - поморщилась она. - Глава "Свободных" сказал, что войну в городе организовали члены Гильдии, стравив между собой семьи и распустив слухи о том, что главная цель Пустоши собирается пройти со дня на день по улицам города, приманивая желающих до наживы со всех уголков обитаемых земель. Я, в принципе, не удивлена тем, что он является членом этой весьма экстраординарной банды: слишком уж много он раз засветился в громких делах.
   - Когда мы встретимся с Кеплаганом? - спросил Минган.
   - Под шумок стоит довести приманку до Старого Ангела. Ворота будет контролировать союзная семья Бокаччо, так что с пересечением границы проблем возникнуть не должно. Там мы будем ждать у еще одной радиоточки "Свободных" и других групп, которые, возможно, еще уцелели и помнят о плане. Там мы свяжемся с членами Ордена, которые будут вести Манаби и сообщат нам, что делать далее.
   Перед поездкой нашей группе Весельчак выдал две беспроводные гарнитуры, которые могли поддерживать связь на короткой частоте. Разумеется, канал, которым мы располагали, был незащищенным, так что нам советовали много не болтать при их включении.
   Через полчаса мы отправились в дорогу. Машины быстро преодолели пустые улицы сонного города, мы быстро проскочили западные ворота и выскочили на трассу, которая вела к Новому Ангелу. Великое место, легендарное. Сегодня мне предстояло познакомиться с ним. Но этот город собирался предстать передо мной в совсем ином цвете, в таком, в котором его еще не видел никто. Новый Ангел никогда не был дружелюбен к новичкам, но встречать гостей войной. Это уже слишком.
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"