И опять мучительно извивалось и порою судорожно сталкивалась среди этой толпы, среди блеска огней, шелков, бриллиантов и обнаженных женских плеч, тонкая и гибкая пара нанятых влюбленных: грешно скромная, хорошенькая девушка с опущенными ресницами, с невинной прической и рослый молодой человек с черными, как бы приклеенными волосами, бледный от пудры, в изящнейшей лакированной обуви, в узком, с длинными фалдами, фраке - красавец, похожий на огромную пиявку. И никто не знал ни того, что уже давно наскучило этой паре притворно мучиться своей блаженной мукой под бесстыдно-грустную музыку, ни того, что стоит гроб глубоко, глубоко под ними, на дне темного трюма, в соседстве с мрачными и знойными недрами корабля, тяжко одолевающего мрак, океан, вьюгу... (И.А.Бунин, "Господин из Сан-Франциско")
Весьма мужественные воины по всей Земле украшают себя бусами и перьями, если это позволяет им накапливать Силу. И для этого слезы, просохшие в душе - незаменимы. А излишки нужно уничтожить, чтоб не попали в руки врага...
Возможно, в ближайшем будущем я начну публиковать это под рабочим названием наподобие "Он знал всегда..." (как обычно, слова первой строки), или "Бесконечная история" - с претензией на то, что свет, содержащий в себе информацию об авторе и, в частности, о том, что он пишет, распространяется равнобесконечно в пустоте мирового пространства...
С пристрастием, скрываемым pro forma от чужих людей, Лилеемый любовно лилией моей, Пока цвету, но отмирают корни, За мир вокруг цепляясь до последнего, Упорно...
Не помню чтобы я приглашал Вас посмотреть как я мастурбирую. Поэтому, опубликовав свои впечатления от того, что по молодости и связанным с ней недоразвитием приняли за мастурбацию, Вы, подобно Братцу Лису, перестали быть джентльменом и заслуживаете хорошего пинка.
