Воск плавился беззвучными слезами,
Фитиль горел, огонь стремился ввысь,
Шуршала ручка мертвыми словами,
Что вслух когда-то не произнесли.

Трепещут тени в комнате ожившей,
Ласкают гладь исписанных листов.
И стук часов, казалось, чуть притихший,
Как погребальный звон колоколов.

И воздух полон мрачным недовольством.
Вдруг ручка замерла над вязью синих букв.
Движенье, шелест, воск - огонь с упорством
Вгрызается в немую песню рук...

Свеча рыдала, пепел освещая
Угасших строк, что жизнь не обрели.
Никто не улыбнется им, читая
Ту Рукопись, Которую Сожгли.