Аннотация: Огромное спасибо художнице Санг-Сун Парк, которая нарисовала манхву Кафе Таро, и Карасику, которая ее перевела, за мое вдохновение.
У кукол нет и не может быть сердца. Они не чувствуют боли, радости или отчаяния. Да и как может что-то чувствовать бесполезный кусок пластмассы?.. Невидящими глазами смотрят куклы в потолок, лежа в своих красивых картонных коробках. Их волосы никогда не седеют, а нежный румянец никогда не сходит с пухлых щечек. Их прекрасные наряды похожи на одеяния фей из детских сказок. Руки их всегда холодны и не чувствуют ничьих прикосновений, сердце не бьется, потому что у кукол его нет. Они бесчувственные мертвые создания, думаете вы. Но как же жестоко вы ошибаетесь...
Глава первая.
Бессердечная Принцесса
Как же прекрасна была юная Гвинет. Ее нежных ручек, затянутых в паутину кружевных перчаток, почли бы за честь коснуться самые знатные кавалеры. А прекрасные дамы в тайне завидовали ее ясным голубым глазам и стройной талии.
Каждый день выходила принцесса Гвинет в сад в сопровождении служанок и фрейлин. Они семенили за ней, словно преданные собачонки, обмахивая своими веерами и поддерживая под локоток, когда нужно было подняться по ступеням или перешагнуть через ручей. А она шествовала впереди, гордо подняв голову и надменно поглядывая на окружающих. Возможно даже, что там, куда она ступала, вырастали бы прекрасные цветы, как это бывает в красивых сказках. Но они не вырастали. Потому что цветы могут расти только из-под ног тех, чье сердце чисто, словно озерная вода, и мягко, словно тонкий шелк. Но не таково было сердце прекрасной принцессы.
Жестока и своенравна была юная Гвинет. В гневе топала она ногами и за волосы таскала своих фрейлин. А уши у плюшевых кроликов она отрывала так же легко, как крылышки у разноцветных бабочек, попавшихся к ней в руки. И уж если она была чем-то недовольна, а недовольна она была всегда, житья не было всем в замке. Свет не видывал такой злючки. К тому же был у нее еще один изъян. Красавица совсем не умела смеяться. Словно сам Господь, подарив ей прелесть, забрал у нее сердце.
Многие пленялись ее конфетной красотой, но терпели поражение за поражением. Капризная принцесса всем давала отворот-поворот. Этот слишком толстый. Другой - тощ, как спица. Третий лыс. Четвертый некрасив. Так и распугала всех женихов.
И жила бы она в своем замке и по сей день не замужем, если бы однажды не влюбился в нее молодой граф Михаэль Майер.
Юный граф жил совсем один в своем старинном мрачном замке. Даже прислуга, и та ушла от него, потому что не могла выносить больше то, чем занимался граф. А был он алхимиком и занимался он изготовлением протеиновых кукол. И так искусно были выполнены эти куклы, что их вполне можно было перепутать с людьми. Словно живые, сидели они на специальных полках, пялясь на посетителей блестящими глазами. И кроме того, они выполнены были в человеческий рост и могли говорить и двигаться. Это пугало больше всего.
По всей стране славился юный граф своим мастерством. Даже заморские короли иногда заказывали у него кукол. Ведь те могли танцевать, петь, и вообще делать все, что угодно.
Но как ни прекрасны были куклы, юный Майер мечтал найти самую прекрасную девушку на свете. И вот однажды увидел он принцессу Гвинет, когда случайно проезжал мимо ее сада верхом на чистокровном андалузском жеребце. Ах, как же затрепетало сердце Михаэля при виде принцессы.
- Вот та, кого я искал всю свою жизнь.,- сказал он себе и решил во что бы то ни стало жениться на прекрасной Гвинет.
Только как это сделать? Она принцесса. Он хоть и богат и собой не дурен, но все же просто граф. Ей не ровня. К тому же принцесса к себе и за версту не подпускала претендентов на замужество.
Много дней провел граф, размышляя. И, наконец, придумал, что делать.
Темной ночью, когда даже бледная луна спала, укрывшись облаками, пробрался граф в замок и похитил Гвинет прямо из ее спальни. Уж как он это сделал - не известно. Ведь у дверей принцессы день и ночь дежурила стража, а в спальне постоянно сидели многочисленные фрейлины и служанки. Видимо, любовь придала Майеру решимости.
Он увез Гвинет в свой мрачный замок. Но жестокую шутку сыграла с ним судьба. Гвинет была непреклонна. Она ни за что не хотела выходить замуж за красавца графа. И так и этак бился он, чтобы завоевать ее расположение: дарил охапками огненные розы, осыпал драгоценностями, привозил великолепные платья из самых дальних уголков мира. Но все было бесполезно. А когда он уже почти сдался, принцесса словно сжалилась над ним.
- Рассмеши меня, - сказала она, - И если сделаешь это - стану твоей на веки.
И снова настало Михаэлю мученье: он рассказывал Гвинет забавные истории, привозил занятные вещицы, показывал фокусы. Но очаровательная Гвинет даже не улыбнулась.
Совсем опечалился граф. День за днем сидел он на балконе, наблюдая, как Гвинет играет в крокет, и думал, думал, думал... И вот, чтобы рассмешить красавицу, решил он сделать то, что делал лучше всех в королевстве - куклу.
Глава вторая.
Алхимик
Долго... Нескончаемо долго готовился граф осуществить свой план. Едва наступило утро, спустился он в свой тайный подвал и заперся на 20 замков, чтобы никто не мог подсмотреть и разгадать его секрет.
Ни окна, ни даже самой маленькой щелочки не было в этом подвале. Так что Майеру приходилось зажигать 134 свечи, чтобы осветить его. Засучив рукава и подвязав фартук, как это делают домохозяйки, принимаясь за готовку, начал Михаэль работать.
Сначала вскипятил он воду в огромном чугунном котле. Затем дал ей немного остыть и начал по очереди добавлять все необходимые ингредиенты. А уж какие это были ингредиенты - одному ему известно. В строжайшей тайне держал это юный граф. Теперь оставалось лишь ждать.
Так сложен был процесс, что Майеру потребовалось 5 дней, чтобы закончить работу. Но это того стоило. Ведь кукла, которую создал граф, была самой прекрасной куклой на свете.
Ах! Как же засияли глаза графа, когда увидел он свое творение.
- Это лучшая кукла, которую я когда-либо делал! - воскликнул он.
Он достал куклу из котла, расчесал ей волосы, надел красивую одежду. И мальчик-шут стал еще прекраснее. "Шут?" - спросите вы. Конечно. Ведь кто же лучше может смешить и радовать людей, чем самый настоящий шут?
- Я дам тебе имя Эрик, - сказал граф, когда мальчик почтительно склонился перед ним, - Отныне и навсегда цель твоей жизни - служить принцессе Гвинет. Смешить и развлекать ее и всячески угождать. Ты понял меня?
Мальчик лишь кивнул в ответ. Ведь он был куклой. Ему было все равно.
И вот начал Эрик служить прекрасной принцессе Гвинет. Хорошо выполнял он свою работу. Никто лучше него не умел жонглировать стеклянными шариками. Никто лучше него не умел дрессировать белых голубей. А уж ходить на руках и подавно. Много месяцев старался маленький шут рассмешить свою непреклонную хозяйку, но безуспешно. Даже не улыбнулась она ни разу за все это время. И, наконец, совсем наскучил принцессе Эрик.
- Ты надоел мне! - Воскликнула она однажды, когда шут показывал ей карточные фокусы, - И совсем ты несмешной! Мне скучно с тобой!
Слезы навернулись на глаза у бедного Эрика. Но не потраченного времени и сил было жаль ему. И неудовольствие принцессы тоже не было причиной. Горько было ему сознавать, что не смог он выполнить приказ своего хозяина - юного графа Михаэля Майера. Ведь безразлична была ему красота принцессы Гвинет. Она не трогала его целлулоидного сердца. Но как же разгоралось оно при виде любимого хозяина. Сколько раз, пока принцесса спала, прибегал Эрик к кабинету хозяина и сквозь тонкую щелку смотрел, как тот работает. Маленький шут и сам не знал, почему его сердечко начинало биться чаще, когда Майер хвалил его или просто гладил по голове. Или хотя бы удостаивал взглядом. Хозяин был так добр, и вот теперь Эрик подвел его.
Увидела слезы Эрика коварная принцесса и задумала страшную вещь.
- Послушай, - сказала она шуту, - Я придумала одну забавную игру. И ты вполне подойдешь мне.
О, как обрадовался маленький шут. Ведь он получил еще один шанс исполнить поручение хозяина. Но недолгой была его радость.
Сколь прекрасна и нежна была принцесса Гвинет снаружи, столь же зла и жестока была она внутри.
Она отвела Эрика в мрачный темный пыточный застенок, оставшийся еще со времен прапрапрадеда Михаэля - графа Огастаса Майера. Сыро и грязно было в старом застенке. Повсюду валялись инструменты, которыми пытали и истязали пленников солдаты старого графа. Тяжелые плети с острыми шипами, кандалы, ножи, растяжки, испанский сапожок и даже железная дева.
Безрадостной и мрачной стала жизнь бедного Эрика. Часами издевалась над ним жестокая принцесса. Она то подвешивала мальчика на цепях под самый потолок и смотрела, как он извивается, пытаясь освободиться; то заковывала его в кандалы и секла плетью, пока на нежной коже не появлялись алые рубцы; то заламывала ему руки и заставляла стоять перед ней на коленях и петь веселые песенки.
"Но ведь он же был куклой!" - скажите вы.
"Он ведь не чувствовал боли. Куклы не могут чувствовать", - да, вот так скажите вы. Но вы ошибетесь.
Возможно, поначалу Эрик действительно не чувствовал ничего. Но чем больше издевалась над ним бессердечная Гвинет, тем больнее жгла плеть в ее руках, тем чувствительнее впивались кандалы в его нежную кожу...
Но ничего не мог поделать бедный Эрик. Он так любил своего хозяина и так не хотел волновать его, что ничего не рассказывал ему о том, что с ним делает принцесса. А сам Майер ничего не замечал, потому что его интересовала лишь Гвинет. Любовь к ней ослепила алхимика. И не видел он, что твориться с его бедной куклой, ведь шрамы Эрик тщательно скрывал под одеждой, а Гвинет, мучая несчастного шута, никогда не трогала его милое личико. Ведь ей так приятно было наблюдать, как по нежным щечкам Эрика текут слезы. Да и какое удовольствие смотреть на изуродовано лицо глупой куклы? Нет. Эрик должен был оставаться прекрасным, чтобы его мучения доставляли принцессе еще больше удовольствия.
Глава третья.
Шут
День за днем издевалась Гвинет над бедным шутом. И однажды случилось то, что обязательно должно было случиться... Кукла сломалась...
Однажды, когда в очередной раз привела Гвинет Эрика в пыточную и защелкнула кандалы на его запястьях, они так больно впились в кожу, что мальчик не выдержал и вскрикнул. Не было предела радости злой Гвинет.
- Значит, ты тоже можешь чувствовать, - ехидно сказала она, - А я-то уж думала, что ты обычная глупая кукла. Теперь мне будет еще веселее играть с тобой.
Как же больно было бедному Эрику. Плетка в руках Гвинет огнем жгла его кожу, оставляя на спине кровавые полосы. Ему пришлось закусить губу, чтобы злая красавица не слышала его криков. Ух, как же разозлилась Гвинет. Сильнее и сильнее стегала она маленького шута, желая, чтобы тот кричал.
Добилась своего жестокая красавица. Настолько сильными стали боль и отчаяние, что Эрик не выдержал и закричал. Слезы градом покатились из его печальных глаз. И прекрасная принцесса Гвинет... Милая принцесса Гвинет... Жестокая и бессердечная принцесса Гвинет захохотала. Первый раз в своей жизни.
- Ты развеселил меня, - сказала она Эрику, отсмеявшись, - Граф выполнил свое обещание. И теперь я согласна выйти за него замуж. Иди и передай ему это. Но сначала переоденься. Не хватало еще расстраивать Михаэля твоим жалким видом.
Едва держась на ногах, поплелся Эрик в свою комнату. Одевшись в разноцветную куртку с длинными рукавами, чтобы не было видно шрамов, он отправился в кабинет к Майеру.
- Так она согласна! - закричал в восторге Михаэль, когда Эрик передал ему слова принцессы.
От радости закружился он по комнате.
- О! Как я благодарен тебе, мой милый Эрик! Благодаря тебе я стал самым счастливым человеком на свете!
Граф обнял Эрика, но сжал так сильно, что мальчик вскрикнул. Его раны горели огнем, и каждое прикосновение вызывало жгучую боль.
- Что случилось, мой милый шут? - спросил граф, но вдруг увидел пятна крови, проступающие сквозь яркую ткань куртки.
Михаэль сорвал с мальчика куртку и вскрикнул от ужаса. Все тело бедного шута покрывали кровоточащие раны, оставленные плетью бессердечной принцессы.
- Кто это сделал?! Кто это сделал с тобой, мой бедный шут?! - кричал Майер. Но безмолвен оставался мальчик. Он так любил своего хозяина, что не хотел его расстраивать. Особенно перед свадьбой. И хотя сердце маленького шута истекало кровью от горя, он никогда бы не признался хозяину в том, что произошло.
- Не бойся, не бойся, мой маленький шут, - шептал Михаэль, на руках неся бедного Эрика в свою мастерскую, - Я обязательно починю тебя.
Горько и страшно было мальчику. Уж лучше бы хозяин совсем разломал его. Ведь после починки он снова заставит шута служить бессердечной принцессе Гвинет. А это для Эрика было страшнее всего на свете.
- Скажите, хозяин, - тихо произнес Эрик, когда Майер уложил его на стол,- Могут ли куклы чувствовать?
- Конечно нет, мой мальчик, - улыбнулся Михаэль, - Это невозможно. Ведь они всего лишь игрушки.
Не выдержало сердечко бедного шута. Больше не мог он скрывать своих чувств от хозяина.
- Но скажите, почему тогда мое сердце горит огнем, стоит только мне увидеть вас?! - воскликнул Эрик, - Как бьется и трепещет оно от одного вашего прикосновения.
Удивился и испугался Майер. Как это возможно, чтобы кукла чувствовала такое?
- Смотри. Вот здесь твое сердце, - стал объяснять он и прикоснулся рукой к груди мальчика в том месте, где должно быть сердце. И о боги! Почувствовал граф, как оно бьется. Маленькое целлулоидное сердце маленького протеинового шута билось...
В ужасе отпрянул Михаэль от мальчика.
- Убирайся! Убирайся отсюда, мерзкая кукла! - в гневе закричал он, - Должно быть сам дьявол вселился в тебя!
Велико было горе бедного шута. Но пришлось ему уйти, ведь не мог он ослушаться приказа своего любимого хозяина. И если раньше жизнь его была безрадостна, то теперь превратилась она в настоящий ад. Принцесса больше и больше истязала его, но и хозяин смотрел как на чудовище. И если не выбросил Майер его совсем, то лишь потому, что Гвинет уговорила его оставить Эрика в замке. Ведь он был нужен ей для ее жестоких игр.
Глава четвертая.
Сердце Куклы
И вот наступил день свадьбы. Но пусто и безлюдно было в замке. Никто не хотел желать счастья бессердечной принцессе. Так ее все ненавидели. Но Гвинет это было безразлично. Ведь у нее была любимая игрушка - маленький шут.
Утром юный Майер вышел из кабинета, где провел всю ночь, изучая древние рецепты изготовления кукол. И, о ужас! На ступенях каменной лестницы, истекая кровью, лежала его кукла - протеиновый шут. Изломанное тело Эрика покрывали страшные раны. Красивая одежда была изодрана в клочья.
И что-то сломалось в самом графе. Слезы навернулись на глаза Майера. Кто же все-таки сделал это?! Кто мог сотворить такое с бедной куклой?! Ведь в замке больше никого нет кроме Эрика, самого Майера и... Гвинет! Только теперь понял алхимик, как был слеп. Ну почему раньше не заметил он, что происходит?! Почему не защитил маленького шута?!
"Убирайся отсюда, мерзкая кукла! Должно быть, сам дьявол вселился в тебя!" - Такими были его слова. Ах, граф. Что же вы наделали...
Майер отнес бедного Эрика в свой тайный подвал. Починить шута ничего не стоило. Но ведь это означало, что Гвинет снова будет издеваться над ним. Бедный, бедный шут.
Эрик слабо простонал и открыл глаза. Сколько же любви и обожания было во взгляде мальчика, стоило ему увидеть своего дорогого хозяина.
Сердце юного графа сжалось от боли. Нет! Больше он никому не позволит так издеваться над своей куклой...
А между тем злодейка Гвинет крутилась перед зеркалом, примеривая подвенечное платье. Интересно, где сейчас эта мерзкая кукла? Принцесса оставила шута валяться на лестнице. Ну да ладно. Майер починит его. И тогда можно будет придумать что-нибудь новенькое. Например, отрезать Эрику голову.
И вот подошел назначенный час. Пора было ехать в церковь. Но зря ждала принцесса, когда за ней придет Майер. Графа все не было и не было. Разозлившись, Гвинет отправилась на поиски юного алхимика.
Спустившись в подвал, Гвинет потянула за ручку. Открыто? Странно... Раньше Майер всегда запирался от нее. Что ж. Посмотрим, что там интересного... С трудом открыв дверь, Гвинет зашла в комнату и...
С грохотом захлопнулась тяжелая дверь... Не успела принцесса опомниться, как почувствовала, что ее тянут за платье. Что-то впилось в руку, порвав тонкие кружева перчатки. Волосы, ноги, платье, лицо. Сотни рук тянули, рвали и царапали Гвинет. В ужасе закричала принцесса. Но было слишком поздно. Острые ноготки впивались в лицо, оставляя жуткие раны. Кровь потоком лилась на пол. И погибла бы она от рук разъяренных протеиновых кукол, если бы не появился маленький шут.
- Подождите! Остановитесь! - Закричал Эрик в испуге. - Не трогайте ее!
- Но почему, - раздались тоненькие голоса. - Она мучила и терзала тебя. Почему мы не можем также мучить и терзать ее?
Как же злились чудесные куклы алхимика! Ох, как же они злились! Как посмела эта мерзкая девчонка так издеваться над бедным шутом?! И почему теперь он заступается за нее?!
- Почему мы не можем убить ее, Эрик? - Спрашивали куклы. - Она мерзкая, отвратительная! Никто-никто не будет грустить о ней.
- Будет. Будет! - Грустно прошептал мальчик. - Наш хозяин будет грустить о ней. Ведь он так любит ее...
- Паршивая кукла! - Зло закричала принцесса. - Это все из-за тебя! Дрянь! Маленькая дрянь!
С этими словами Гвинет хотела вцепиться мальчику в волосы. И протянула уже было руку. Но вошедший в это время Майер закрыл собой маленького шута. Ненавистью пылали глаза юного графа. Он, не сомневаясь ни минуты, позволил бы куклам убить бессердечную принцессу, но Эрик так умоляюще посмотрел на него, что сердце Майера смягчилось.
- Уходи отсюда, Гвинет! - Мрачно произнес граф. - Видеть тебя больше не желаю!
Стиснув зубы от боли и злости, оперлась Гвинет о рабочий стол графа. Окровавленной рукой наткнулась она на... нож для бумаг. Мерзко улыбнулась принцесса. Низко опустив голову, чтобы скрыть эту злобную улыбку, прошла она мимо шута и Майера к двери. А на полдороги обернулась и с диким криком кинулась на Эрика, сжимая в руке нож. Но не суждено было осуществиться коварным планам бессердечной принцессы. Поскользнувшись на собственной крови, ударилась она спиной о шкаф с препаратами для изготовки кукол. Большая бутылка серной кислоты, стоявшая на самой верхней полке, пошатнулась и... свалилась прямо на голову Гвинет. Тонкое стекло раскололось, кислота залила принцессе лицо и руки.
Страшно, как же страшно кричала жестокая принцесса, пытаясь стереть едкую жидкость. С воплями выбежала она из подвала, закрывая руками обезображенное лицо...
Понял, наконец, Майер, как нежно любит его маленький шут. И с тех пор они больше никогда-никогда не расставались. Алхимик больше не искал самую прекрасную девушку на свете. Ведь рядом с ним был самый дорогой для него... человек. Ведь разве можно назвать куклой того, чье сердце так сильно бьется?
"А что же стало с бессердечной принцессой Гвинет?! - Спросите вы.
Она заперлась в своем замке. И больше уже никогда не выходила за пределы его стен. А лицо ее навсегда скрыла плотная непрозрачная вуаль. Ведь теперь оно отражало ее уродливую черную душу...