Мясо. Ско-о-олько-о(!) мя-яса. Говядина. Какая-то кровянистая... Нахватала. И куда слиняла? На дежурство?.. Ну и ладно. Сам приберу... Бли-и-ин(!!!), осклизлое: ползет и ползет со стола да... на грязный пол шлепком! Где таз? Где-е этот че-ертов таз?!.. Вот он, наконец-то!.. И что мне делать? Все на фарш или... часть в морозиловку?.. Хотя бы записку оставила!.. Сквозь окно снежище хлопьями. Вот нам и ранняя весна... Половина десятого. Еще не вечер... Что с мясом-то делать?! Позвоню...
Мобильник не отвечает! И не занято, и без зоны вне доступа, а так - не отвечает, и все. Хренотень какая-то!.. И на каки-ие(?!), спрашивается, шиши сто-о-олько(!) мяса. И почему на рынок без меня?.. Не может быть...
Дверь из детской скрипнула. Значит не на работе... Нет, не она - дочь заспанная. С зятем погостить наведались. Во-о-от(!) по какому поводу сто-о-олько(!) мяса. Значит часть на шашлык. Надо б дров к мангалу намельчить... Зять намельчит... От дочери ни "привет", ни "здрасьте"... Какая-то странная: лицо в чем-то желтом увазекано, зыркает будто ведьма. Совсем не она... И почему не знаю(?!), что приехали... А-а-а(!): я же спа-ал, будить не захотели... Спал, спал, спал... А машины-то на дворе нет. Электричкой что ли прибыли?.. Одна что ли Мария встречала?.. Почему меня не разбудила? Не похоже, чтобы одна пошла. Не может быть...
Обра-атно дочь идет. Опять молчком. Ё-ё-ё-моё-ё(!!!): под панка в гриву-лысину подстрижена, из-под рукава футболки нако-олка(!!) торчит: кинжал с цветком в колючей проволоке! Точь в точь как у Сашки Парамонова! Совсе-ем ошале-ела!!!.. Не мо-о-ожет бы-ыть(!): чтобы она-а-а(!) и та-ак... Молчит и злостно зыркает. Эх, Натаха-Ната-аха... Что-то стряслось?!.. Хочу спросить, а язык к нёбу присох!
Надо б ножик поточить. Иду к наждаку на веранду. Ё-ё-ё-моё-ё(!): какой-то чернявый пацаненок в коридоре ручонки тянет (возьми-и, мол, дяденька). Ножик выпадывает из ладони и втыкается в пол.
- Ты кто? - спрашиваю, взяв мальца на руки.
- Марат, - шепчет в ухо, - Маратик.
- Чей?
- Твой, - шепчет, - Теперь буду твоим.
Что за наваждение(?!!) такое... Нет же внуков(!), а тут... Пацан старается вывернуться из рук. Опускаю на пол. Убегает в залу... Стою очумелым телеграфным столбом...
Только за нож.., дочь в обнимку с каким-то рыжим-прерыжим вертлявым идиотом! Целуются! А где ж зять - Валерик?!.. Нож из ладони повторно выпадывает и об пол плашмя сбрякивает... Шмыгают в комнату жены и дверью хлопают...
Стою в оцепенении...
Дверь приоткрывается, высовывается голова рыжего идиота. Дразнится высунутым языком и скрывается.
Черт те что-о-о! Не хочу-у-у!.. Где-е зя-я-ять?!!..
Чую, кто-то сзади пыхтит и шаркает. Оборачиваюсь: светловолосый парень в крупных очках, в синих шортах с красными лампасами, в белой футболке и в моих новых тапочках у самого порога внаклонку моет пол.
- Ты кто? - хрипло спрашиваю, вновь подбирая нож. Приветливо улыбаясь снизу вверх, отвечает:
- Брат.
- Че-е-ей бра-ат?!! - воплю внезапно налившимся силой горлом.
- Его, - говорит, выжимая тряпку в поломойное красненькое ведерко, - Ты куда идешь? Ножик точить? Ну и ступай - не мешай порядок наводить.
- А чего его точить, если он и без того всегда острый?! - гневаюсь и, чуть ненароком не опрокинув ногой ведерко, протискиваюсь мимо наглеца обратно - на кухню, - И че-е-ей же все-таки ты бра-ат?!
- Капитана Белякова - вашего участкового, - отвечает вослед.
- Где-е-е мой зять - Вале-ерик?!!! - ору во всю мощь своих прокуренных легких, - Если с ним что, я вам никому-у с рук не спущ-щу-у-у!!!
- Чего бесишься? - это уже женский бархатный голосок уже спереди, - Не-ет Вале-ерика. Сего-о-одня без Вале-ерика, - напевает какая-то склонившаяся над кучей мяса фигурой под гитару вылепленная кудлатая бабенка. Поднимает лицо: куколка и куколка улыбастая, лет под полста, но... Натурой, видать, намного моложе. Разбитная.
- Я не бешусь, а спрашиваю, - опасливо делаю шаг к сближению.
- Ты, Николай, не орал бы, а то уши закладывает, - лопочет фигуристая, - Ножик-то наточил?
- Ага, - вру, разглядывая новоявленную гостью: фигура-фигура-фигура, пальцы в золоте да каменьях, на ногтях вишневый маникюр... Ё-ё-ё-моё-ё-ё(!!!), на ней же ночная сорочка жены! Люби-имая! Васильки-и на белом по-оле! О-опу-пе-е-еть!
- Чего вытаращился(?), пупсе-енок(!) - спрашивает, - Нра-авлюсь?
- Где-е Мару-уська?!! - базлаю, угрожающе потрясая ножом, - Е-если что-о, я вам, гадам, с ру-ук не спущ-щу-у-у!!!
- Да где ж ей, твоей Маруське, быть-то? - ничуть не стушевавшись, воркует улыбастая мадама, энергично терзающая тупехоньким хлеборезом неказистое мясо, - С дуба рухнул, Николайчик?.. У нее же дежурство по графику. Сегодня здесь я за нее. Ты давай - присоединяйся, а то протухнет. И так-то продукт не первой свежести. И каки-ие же эти торгаши бессовестные: по космическим ценам падаль наивным людишкам втюхивают... И зачем было столько дерьмовой говядины набирать?!.. Позвонили б - мы бы вам парной свининки привезли...
- Ты кто-о?!!! - выпаливаю на грани голосового срыва.
- А тебе е-есть разница? - воркует, явно соблазняя обволакивающим взглядом.
- А как-так не должно быть этой самой разницы(?!) - опешиваю, - Е-есть. Шастаете тут по дому как тараканы стаями, а я и не поинтересуйся?
- А-а-ах, во-от(!) ты о че-ем, - восторженно хлопнув себя по лбу испачканной кровью ладонью и отступив на пару шагов до самой стены, пришелица шустро задирает подол машкиной ночнушки до подбородка, практически целиком открыв тем взору свою гладкую, холмистую и слегка загорелую наготу.
- О-о-ох, - выпучив до боли глаза, растерянно стону я.
- Интересуешься, кто такая(?!) - взволнованно шепчет, термоядерно обольщая своим жгучим кареглазием, - Любопы-ы-ытненьки-ий? Смотри-и-и... Знако-омься...
- Ты кто-о-о?! - негодую, чуть сбавив пыл и блуждая по бесстыжей ошарашенным взглядом.
- Дядя-я-я, а хочешь, я тебе то-оже точно та-ак же себя-я покажу? - кивая на обнаженку, входит с половой тряпкой в руке в поле моего зрения очкастый якобы "брат участкового" (я-то знаю же, что у Белякова нет братьев(!) - только три сестры).
- Брысь, сопленок!!! - срывается с милогласного тона мадамка, - Твое дело - наведение чистоты и порядка!! Ясно?!
- Так точно, госпожа санэпидемнадзорша! - по-военному чеканит самозванец и тут же исчезает из поля моего зрения.
- Налюбова-а-ался(?!) - мило-премило улыбаясь мне, спрашивает еще секундой назад разгневанная, - Достаточно? А то у меня, Коленька, от держания подола руки затекли. Опущу занавес-то(?), краса-а-авчик!
- Я не красавчик, - озвучиваю свою точку зрения на собственный облик, - Я Николай. Опускайте-опускайте-опускайте... подол-то. Чего рукам-то затекать? - бубню и к собственному ужасу осознаю, что ее очевидное соблазнение уже возымело довольно-таки ощутимый результат!
- Успоко-ойся, краса-авчик Никола-а-ай, - хлопая длиннющими ресницами, томно пристанывает возвратившаяся к столу незванка-негаданка, - Да ты не менжу-уйся - подхо-одь. Будем мя-ясо резать, будем обща-аться, будем.., - на этом она обрывает словесность и, состроив мечтательную мордуленцию, игриво подмигивает, - Чувствуй себя как до-ома. Рассла-абься. Ножичек-то наточил?
- Наточил, - в очередной раз вру, и... И от словно громом поразившего "чувствуй себя КА-А-АК(!!!) до-ома-а!" моя и без того уже растерзанная душа будто срывается в какую-то бездонную пропасть! Внутри-и-и - пустота-а предсме-ертная-я-я-я-я..! - А я где?! - спрашиваю, чуть ли не напрочь подкашиваясь в коленях.
- Что "где"? - ухватив энергичной ладонью мое безвольное запястье, выскочившая из-за стола незванная гостья увлекает меня туда - обратно, где только что находилась сама, - Что "где"? Что тебя, красавчик, смутило?
- Если вы говорите: "чувствуй себя ка-ак(!) дома", то где я? В уже не собственном жилье? - робко установившись над мясной горой бок о бок с бескомплексной, падшим голосом привожу неоспоримый аргумент.
- Ах, во-от(!) ты о че-е-ем, - трепещет от смеха, - Дома-дома ты, Николка. Это так: машинально (без обдумья - неправдишно) у меня вырвалось. Где-е ж тебе быть-то?.. А я Алевтиною зовусь.
- Оч-чень прий-ятно, - отвечаю, несколько укрепляясь в коленях.
- Поменяемся ножичками? - игриво тычет мне локтем под ребра, - А то этот по мясу как бревно по заднице.
Берет и вместе с тупым хлеборезом букетиком втыкает в мясо. Словно пара искусственных траурных цветков на могиле!
- Иди-и-ка ко мне-е, небри-и-итеньки-ий! - с этими словами обхватывает меня с обеих рук и начинает мять да лобызать.
- Да ты-вы что-о-о?! - взвизгиваю, пытаясь вырваться, и выпаливаю первое взбредшее на ум: - Мы ж не одни-и!
- Одни-одни(!) - успокаивает страстно.
- А эти все(?!), которые здесь.., - урезониваю, тщетно пытаясь вырваться из цепкого объятья. И вдруг ощущаю, что от соприкосновения со знойно трепетным телом стремительно крепну в коленях и напрягаюсь выше оных абсолютно созревшим для извержение вулканом (иль фурункулом?)...
- Да мы же здесь одни-и, голу-у-убчик(!) О-о-ох-х(!) - пристанывает обольстительница, - Ве-е-еришь?
- Нет.
- Сходи-и - прове-ерь.
- А можно? - спрашиваю словно ребенок у мамы... во дозволение позабавиться запретной игрушкой.
- Ну-у-ужно, - ослабевая хватку, подбадривает Алетина, - Непреме-е-енно, роди-имый. Ради демократии и гла-асности проинспектируй...
Брожу - инспектирую...
В детской ни души (кроме дрыхнущей на диванчике кошки).
В зале пусто.
Та же картина в коридоре, маруськиной комнате, кочегарке и в кладовой...
Заглядываю в шифоньер. И в нем безлюдно... Проверить двор, огород и гараж с баней и сараем?.. Дурдом!..
С оглушающим мозг предчувствием умопомрачительной катастрофы ступаю на порог кухни.
- Здра-асьте(!) - с ехидцей произносит Алевтина, оптимистично пластающая мясо изъятым у меня ножом, - Ну ка-ак? Убеди-ился(?!), "Фома неверующий".
- А где все? - недоуменно развожу руками.
- Кто "все"?
- Ну дочь моя Натаха, рыжий идиот, очкастый с половой тряпкой, ребенок Марат.., - детализирую с целью приближения момента истины.
- А никого и не было, - усердно утирая потное лицо задранным до неприличия подолом маруськиной ночнушки, буднично произносит развязная Алевтина, - Завтра начнут приезжать. Может кто и сегодня успеет. Так-то всех оповестили.
- Где-е Вале-е-ерка-а?! - воплю, не на шутку обеспокоившись, судя по последним событиям, незавидной долей любимого зятя.
- И Вале-ерка прие-едет, - опуская кровавопятнистый от мяса подол, успокаивает чужачка, - Ка-ак же не яви-иться на похороны люби-имого те-естя?
- Как-ки-ие еш-ще по-ох-хо-ро-ны-ы-ы?!! - ору с судорожным содроганием всего организма.
- "Какие-какие".., - цитирует меня елейно-прискорбным голоском, - Обыкнове-енные, милок. Как и у все-ех... А мяса-то на хрена-а сто-олько на-абрано-о?!.. На поми-инки твои... Пора уж было к твоему возрасту и научи-иться логически кумекать. Помер, а все сообразить не можешь. Э-эх-х, - горестно вздыхает, - Ко-ольша-Ко-о-ольша-а...
- Я-я по-о-омер-р?!!- воплю, рухнув на колени, вдавив кулаки в пах и задрав мечущийся взгляд к потолку.
- Помег-помег, батенька. Пгеставиъся, - доносится от стола картавый и до боли знакомый мужской голосок, - А на мавзоъ-е-ей даже й не гасчи-итывай. Самому-у места маъовато. Теснотень. От Кобы Джугашвиъ-ъи в конце концов умудгиъись избавить, а тут ты, поъитическая пгоститутка, чегез шестьдесят годков гешиъ пгисоседиться! Оппогтунист! Сучонок, не пегедумаешь - са-ам гасстгеъяю!
Мечу взгляд вниз от потолка и... Стоит он - Ле-е-енин!!! Вместо Алевтинки-то. В кепке и... во все той же окровавленной маруськиной ночнушке, крюкасто подцепив лямки большими пальцами. Маятником раскачивается, сквозь прищур взглядом колет и... И вдруг по-спецназовски резво выхватывает из-под подола автомат Калашникова и на меня-я-я(!), передернув затвор, наво-одит!.. Вот тут я и окончательно сомлел!.. И резко (аж с подпрыгом над кроватью!) изо сна вынырнул! Как пробка из шампанской бутылки. Даже, как покажись, с оглушительным хлопком: БУМ!!!..
За окном сумерки, дома прохладно... А мне та-ак(!!!) хорошо-о(!!), будто наново родился!..
Первым делом на цыпочках в детскую... Никого! Только кошка на диванчике дрыхнет. И в моем кошмаре там же дрыхла...
Мимоходом заметил, что и на кухне безлюдно! И никакого мяса нигде! И пол чист..
В кочегарке то же - только я одинокий...
Заглянул сквозь приоткрытую дверь к Маруське: спит, из-под одеяла попенцией выпятив чистехонькую свою любимую васильковую ночнушку. Похрапывает...
Позвонил дочери. Не скоро, но все-таки ответила - проворчала вяло-превяло:
- Чего-то случи-илось?
- Нет, все хорошо. А у вас?
- Что у нас?
- Спала?
- Да кто ж в этакую рань не спит?
- Ты где - у себя?
- Ну ты и хам(!) - шепчет раздраженно, -А где ж мне еще быть(?!)
- Да нет. Эт я так. Не подумавши... Валерка где?
- Да где ж ему быть-то(?!) Рядом.
- Спит?
- А чем же ему в такую рань заниматься(?!) У тебя какое-то дело?
- Да нет. Я так. Просто... Ты это... Не вздумай налысо подстригаться! И от рыжих мужиков подальше держись! И татуировки всякие на себе не выкалывай! Не уголовница же. И...
- Сдурел?
- Не дождетесь! Как Валерка проснется, привет ему! А к чему кровянистое мясо снится?
- Я тебе кто-о-о(?!) Энциклопе-е-едия?!!
- Да тише! Валерку разбудишь!
- Уже разбудился!
- Дай ему трубочку.
- Все-е-е!! Отбо-ой мобильной свя-язи!
- Скоро приедете?
- Скоро-скоро! На те выходные. Отбой-отбой... Опять кошмарик привиделся?
- Ага.
- Успокойся. И конец связи. Спа-ать хочется. Приедем - расскажешь...
...Не расскажу. О тако-ом(!) ни-ни. Вот этак-то...
Ну не мо-ожет(!!!) же такого бы-ыть в приро-оде!.. И почему еще во сне не сообразил?.. Ско-олько(!) нервов дурак истрепал.