Иоселевич Борис Александрович : другие произведения.

Случай С Шелковниковым

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  СЛУЧАЙ С ШЕЛКОВНИКОВЫМ
  
  
   Куда прёшь, леший! Куда черти несут!
   Права держи! А.П. Чехов "Тоска"
  
  
   Шелковников высматривал такси, как вдруг увидел плетущуюся навстречу пролётку. Самую обыкновенную пролётку, совершенно забытую в бензиновом угаре наших дней.
  
   Шелковников помахал. Пролётка припарковалась. "Довезёшь"? - осторожно поинтересовался Шелковников, всё ещё не доверяя увиденному. И хотя возница никак не реагировал, почему-то решил, что согласие дано. Шелковников забрался в пролётку. Рессоры под ним прогнулись. Возница недовольно кашлянул. Шелковников ткнул его пальцем в спину, поехали, мол, и тусклая, как зимний вечер лошадёнка, помахивая в такт головой с чёлкой, как у кокетки, пошлёпала по мостовой, фыркая и воротя морду всякий раз, когда её обдавали гарью мчащиеся автомобили.
  
  
   - Давненько, отец, самодельничаешь? - полюбопытствовал Шелковников.
  
   - Чего?
  
   - Давно, интересуюсь, занимаешься частным извозом?
  
   Возница обернулся и уставился на Шелковникова. Видимо, его смутила глупость седока.
  
  
   - Всегда езжу таким манером. А что?
  
   - Это я по привычке, - пояснил Шелковников. - Опрос населения.
  
  
   Он поднял глаза и обомлел. Лица на вознице не было. А было нечто белое и расплывчатое, растворяющееся в пропитанных смогом сумерках, как соль в воде. Только глаза, большие, круглые и стеклянные, словно на ниточках, висели в воздухе, вызывая липкое ощущение беспокойства.
  
  
   - Притормози, отец, - жалобно попросил Шелковников. - Тут недалече. Пешим дойду.
  
   - Спужался?
  
   - С чего бы мне пугаться? Ты не дьявол, я не Бог. Стало быть, друг к другу не в претензии.
  
   - То-то и оно, - кивнул затылком возница. - Езжу вон сколько, а всё не пойму, куда и зачем. Местность как будто знакомая, да люди непривычные. Ты, будем говорить, хоша и барин, а ни разу не съездил меня по загривку или зуботычину не поднёс. Я уж и думать не стараюсь, а всё не отпускает мыслишка, не заблудился ли спросонья, а может нечистая сила перенесла в другую страну, где всё не как у людей.
  
  
   Рассуждая таким образом, увидели впереди, в тумане сумерек, человека с поднятой рукой, но, подъехав, убедились, что не человек вовсе, а полицейский, и не рука вовсе, а жезл. Полицейский, не говоря худого слова, набросился на возницу, колотя, куда попало и почём зря, жезлом.
  
  
   - За что вы его? - ошеломился Шелковников, привыкший к корректности дорожных господ.
  
   За то, чтобы глядел куда прёт! На красный прёт! Прррава давай! Я тебе покажу нарушать! У меня понарушаешь!
  
  
   Шелковников выпростался из жалобно скрипнувшей обивки и, дотянувшись до уха возницы, прошептал: "Не противься. Исполняй. А в права красненькую клади. Уж лучше много потерять, чем мало найти".
  
  
   Но возница оставался недвижим, будто кол проглотил.
  
  
   - Не понимает, - старался втолковать Шелковников разъярённому стражу дорожной нравственности. - Он не здешний и вообще не из нашего времени.
  
   - У меня поймёт, - лютовал блюститель, костыляя. - У меня догадается.
  
   - Прекратите! - вспомнив вдруг себя, потребовал Шелковников. - Объясняю ведь, из прошлого человек. Тогда красные фонари обозначали совсем другую цель.
  
   - А ты, кто таков, чтобы мне мешать распоряжаться?
  
   - Шелковников, - просто сказал Шелковников.
  
   - Да ну, - притих полицейский. - Тот самый? - И сам того не замечая, вытянулся по швам. - А ещё подумал, где я вас видел, но теперь, конечно, припомнил. Простите великодушно. Неувязочка вышла. - Полицейский жезлом отдал Шелковникову честь. - А ты, старичок, не держи обиду, - обратился он к вознице. - Моё, извиняюсь, недоразумение. Слишком нервная у нас служба. А ежели в другой раз остановлю и забудусь, припомни мне этот случай и считай себя спасённым.
  
  
   - Странные у вас городовые, - удивился возница, снова понукая лошадёнку.- Сначала матерятся и дерутся, а после извиняются. А вы, стало быть, градоначальник?
  
   - Ещё не достиг, - неохотно признался Шелковников, взволнованный таким предположением. Пока депутат, самый, что ни на есть, обыкновенный. Только иной раз от меня так достаётся градоначальнику, что он бы с радостью переуступил свою должность.
  
   - Видать дела господни неисповедимы. В моё петербургское время царь-батюшка, как цикнет на депутатьё разное, так те, как мыши, по заграницам разбегаются. А нынче, выходит, наоборот?
  
   - Потому, как у вас было самодержавие, а у нас демократия.
  
   - Дерьмо, говоришь?
  
  
   И снова перед Шелковниковым в пустом пространстве сумерек повисли знакомые старческие глаза, уже, правда, не такие бессмысленные, а потому и не очень страшные.
  
  
   - Демократия, - терпеливо повторил Шелковников. - Мы, отец, многому с той поры научились, когда царя твоего отправили в расход. Так что и ты, хочешь выжить, приспосабливайся, а то, вместе с клячей твоей загремишь в преисподнюю, а там мой депутатский мандат недействителен...
  
   Борис Иоселевич
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"